№31, 2001/№5-6 Логос

Citation preview

� о о N

лог о с

ЖУРНАЛ ПО ФИЛОСОФИИ И ПРАГМАТИКЕ КУЛЬТУРЫ

Андрей Ашкеров

u

Андрей Буллер

о L-

Марина Быкова

0

Роман Громов

�

Эдмунд Гуссерль Игорь Джохадзе Модест Колеров ю. к.

Кирилл Макаренков Владимир Малахов Виктор Молчанов Эдуард Надточий Елена Петровская Вадим Руднев Владимир Сальников ЧТО ЗНАЧИТ «МЫСЛИТЬ НАЦИОНАЛЬНО»? МАССОВОЕ ОБЩЕСТВО И ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ ТОТАЛИТАРИЗМ

ГЕГЕЛЕВСКИЙ ФЕНОМЕН

Владислав Софронов Юрий Тюрин Александр Филиппов Александр Филюшкин

СОВРЕМЕННОСТИ РУССКАЯ КРИТИКА НЕРУССКОЙ ФИЛОСОФИИ

ИНТЕНЦИОНАЛЬНЫЕ

Ярослав Шимов Анна Ямполькая

ПРЕДМЕТЫ КРИТИКА И КОМПРОМИСС В ПОСТДЕМОКРАТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ

РЕЦЕНЗИИ

д

ДО М

и

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ

к

прагматика

книг и

Логос# 5-6 (31) жур н ал по фил ософии и прагматике культуры

Москва 2001

Логос # 5-6 (31) 2001 журнал по философии и прагматике культуры издается с 1991 г., выходит 6 раз в год

ISSN 0869-5 3 7 7 Попечительский совет журнала "Логос"

А.Л. Хазин (председатель), Я.И. Кузьминов, А.Б. Долгин Главный редактор

Валерий Анашвим1 Ответственный секретарь

Вадим Руднев Научный редактор

Виталий Куренной Редактор

Наталья Панферова Художник

Валерий Коршунов Научный совет

В.С. Автономов (Москва), С.Н. Зимовец (Москва), Л.Г. Ионин (Москва), В.В. Калиниченко (Вятка), М. Маккинси (Детройт), Х. Мёкель (Берлин), В.И. Молчанов (Москва), Н.В. Мотроши­ лова (Москва), Н.С. Плотников (Эссен), В.В. Радаев (Москва), Фр. Роди (Бохум) Учредители

Государственный университет - Высшая школа экономики В.В. Анашвили

Центр феноменологической философии, философский факультет РГГУ Редакция признательна Модесту Колерову за помощь в подготовке этого номера

Внимание! Открыта сетевая версия журнала "Логос". Здесь представлены архивы жур­ нала, анонсы готовящ ихся номеров, персональные стран и цы авторов журнала и други е материалы. HauJ адрес: http://www.rutheпia.ru/Logos E-mait редакции: [email protected] Телефон: (095) 502-9268 Отпечатано с готового оригинал-макета в ППП «Типография "Наука"»

121099, Москва,

Шубинский пер., б

Заказ № 6017

Государственный университет - Высшая школа экономики,

Фонд "Прагматика культуры",

Издательство "Дом интеллектуальной книги",

2001 2001

2001

СОДЕРЖАНИЕ # 5-6 Что значит "мысл ить национал ьн о"?

Владимир Ма11ахов.

EX(sta/sis) - EISENSТEIN

Кирилл Макаренков.

Введение в анализ депресси и

Вадим Руднев.

.

..

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

4

.

.

.

.

.

.

.

.

. : .................. 10

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.15

.. .

.

.

.

36

.

.

Запад Массовое общество и демократический тотал итаризм:

Игорь Джохадзе.

свобода без выбора

.

.

Владислав Софронов. Эдуард Надточий. Юрий Тюрин.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Положение вещей, которое будет

Об идоле субъекта

.

.

..

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

49

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

62

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

71

Критика и ко м п ромисс в пост-демократическом обществе

Владимир Сальников. Новый

тотал итаризм?

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

80

. . .

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

83

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

92

.

.

.

.

.

..

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

95

О предм ете и методе теории :.1сторического познания

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

112

... .

.

.

.

.

.

.

.

.

132

.

135

165

Ярослав Шимов. Четвертый

.

.

.

.

.

.

.

.

Рим, или Бессил ие сильных

Ответ на критику

Игорь Джохадзе.

.

.

.

.

..

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Философские исслед ования Ге гелевский феномен современ ности, или

Марина Быкова.

Насколько Гегель бл изок к модерну Андрей Буллер.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Публикации Роман Громов.

Предисло вие к публ и кации

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.. .

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

174

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

178

И нтенцио нальные предметы

Эдмунд Гуссерль.

Рецензии Елена Петровская

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Анна Ямполькая

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Александр Филюшкин .

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

184

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

189

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

..

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

..

.

.. .

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

192

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

193

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

195

.

.

200

.

.

202

Модест Колеров Андрей Ашкеров ю. к.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Александр Филиппов .

.

Александр Филюшкин

Письмо в редакцию.

Виктор Молчанов.

..

Русская критика нерусской философ и и

Книги и журналы, присланные в редакцию

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Владимир Малахов Ч то значит ":мыслит ь национа льно"? Из истории немецкой и русской :мысли пер вой тре ти ХХ века

Образ себя возможен лишь при наличии образа Другого. Воображаемый Другой есть кон ститутивный эл емент .того, что опознается в качестве своего собствен ного. Иными словами, Другой - зер кало, смотрясь в которое, м ы видим самих себя. Зеркалом, в кото­ рое всматривался "немец", пытаясь раз глядеть черты своего национального лица, пона­ чалу служил "фра н цуз". По кра йней мере, так продолжалось с первой трети XIX столетия до его ко нца. В начал е 20 века и, в частности, в момент первой мировой вой ны, эта функ­ ция перешла к "англичанину". Немецкие авторы этого времени единодушно назы вают англичан "закляты ми врагами" Герма нии, тогда ка к в необходимо сти вое вать с францу­ зами они склонны усматривать скорее трагическое недоразумение.1 Свойства, п олагаемые в качестве собственно национал ьных, всякий раз мыслятся в рамках бинарной оппозиции - в качестве того, чем другой по о п ределению не облада­ ет. Так воз никают противопоста вления "глубокого" немца "плоскому" англичанину, немецкой метафизики - английскому эм пириз му, немецкой глубоко м ы слен ности французской л е гко м ы сл е н ности и т.д. В высшей степени л юбо пытна рол ь, отводимая в этой игре взаим н ых отражений "русскому". Образ последнего в немецкой публицистике того времени колеблется от варвара2 до духо вного брата немца.3 Но если во время вой ны он отно сител ьно перифе­ риен, то по ее оконча нии фигура русского пе ремещается на первый план. В 20-е годы, не в последн ю ю очередь после подписания договора в Ра ппало о сотрудничестве в военной обла сти, вплоть до середины ЗО-х русские выступают в немецком созна нии прежде всего как союз ники в духовном противостоянии Западу. 4 1 См. Gustav Roethe, Wir Deutscheп uпd der Krieg. Berliп 1914, 5.11; Eduard Wechsler, Die Fraпzoseп uпd wir (5chrifteп zum Verstaeпdпis der Voelker. 2), Jепа 1915; Неггmапп Losch, Eпglaпds 5chwaeche uпd Deutschlaпds 5taerke, iп: der Deutsche Krieg, Heft 10, 5tuuttgart 1914; Adolf Harpf, Erzfeiпd, Graz 1915. 2 Так, у Виламовица-Меллендорфа читаем: "Нам жаль бедных русских, влекомых на бойню и не знающих, зачем и почему" (Deutsche Redeп iп schwerer Zeit. Gehalteп vоп dеп Professoreп ап der Uпiversitaet Berliп vоп U.v.Willamowitz-Moelleпdorf u.a., Berliп, 1914, 5.6. З Типичный пример такого восприятия русского представляет один из лидеров "консервативной рево­ люции 20-х годов Эрнст фон Саломон. См.: К. vоп Klemperer, Germaпs New Coпservatism. Its Theory апd Dilemma iп the 20.Ceпtury. Ргiпсеtоп 1957, Chapter 4. 4 О феномене немецкой русофилии см. заметку Федора Степуна, опубликованную под псевдонимом: Н.Луганов. Письмо из Германии. - Современные записки. № 44, Париж 1930, с.448-463. См. о том же: Russeп iп Deutschlaпd. Gespraech vоп V.Malachov mit H.-G.Gadamer. - Mezotes. Zeitschrift fuer philoso­ phischeп Ost-West-Dialog, Wieп, 1993, Nr.1, 5.150 ff.

Лог о с 5-6 (31) 2 0 0 1

5

Как известно со времен де Соссюра, смысл выска з ы ва ния кон ституируется не "рефере нтами" (объектами, к кото рым вы сказ ывания отсылают), а игрой различий. Со­ держание того, что в тот или иной момент понимается под "национальным характером", зависит от о п позиции, в рамках которой это содержание м ы слится. Со сменой о п позиции меняется и содержание "национального характера". Так, если в первой половине XIX века образ Герма нии связ ы вается с "мечтательностью", "парением в обла ках", контра­ стирующими с дело витостью и пра гматиз мом на родов Западной Европы, то начиная с п оследней трети того же стол етия (а именно с Бисмарка) "немец" и в своих собственных глазах и в глазах соседей - это скорее прочная укоре ненность в поч ве, п риземленность и основательность. Когда Эрнст Трельч, видный предста витель немецкой академической философии ко н ца 19-начала 20 в. в., взял на себя смелость сформулировать "сущность немцев", он стол кнулся с одновреме н н ы м присутствием в публич ном дискурсе двух мифологем старой, восходя щей к Герма нии агра рной и раздробленной, и новой, связа н ной с реаль­ ностью стремительно индустриал изировавш ейся Второй И м перии. Трельч кон статирует, с одной стороны, такие "сущностные" черты неме цкого характера как "душевная глуби­ на" и "внутре нняя сосредоточенность" (Gemuet, Iппerlichkeit), а также в ы чурность, экст­ равагантность (Verstiegeпheit). С другой стороны, он выделяет в качестве структурооб­ разующих черт "немецкости" следующие: "м етодич ность, чувство дол га, рационалистич ная бюро кратия, неме цкий монархизм и немецкая система уп равления, дело витая посюсторонность, порядок и дисциплина"5• Как же совмещается несов местимое? На этот счет у Трельча не находится ничего, кроме декларативного утверждения, что у этих двух "противона правленных тенденций" нем ец­ кого характера есть один общий источник, и имя его - "немецкий метафизико­ религиоз н ы й дух"6.Мы слитель, возна мерившийся "мы слить национально" в ХХ столетии, грешит против зол отого пра вила м ы сли, сформулированного шестью столетиями ранее Вильгельмом О ккамом: eпtia поп suпt multiplicaпda praeter пecessitatem - не умн ожать сущностей без необходимости. В ра ссуждениях Трельча о "немецкости" в основном повторяются общие места, вос­ произ водимые не мецко й фил ософской публицистико й, начиная с "Речей к немецкой нации" Фихте. Однако у Трельча есть одна особенность, Фихте совершенно несвойствен­ ная. П оследний усматривал сущность немецкого духа в его универсальности. Немец, по Фихте, есть человек как таковой, ч еловек в пол ноте осуществления своих духов н ых спо­ собностей (как здесь не вспом нить аналогич н ы е м ы сли Достоевского, отсыла ю щие, пра вда, к другому адресату). У Трельча же от универсализма Фихте не остается и следа. "Немец" в его изображении партикуля рен, строго отграничен от не-нем цев. "Кра сота линий и форм . . . отточенно-заострен ное изя щество, нервическая то н кость и дифференцирова п н н ость" - та ковы, по Трельчу, сущностные черты французскости (Merkmale des Fraпzoseпtums), образующие "другой духо вный мир, к которому легче подступиться и который л егче пон ять, чем неме цкий"7• Сло вом, не поним ают нас немцев, 5 См.: Ernst Troeltsch, Das Wesen der Deutschen, Hamburg 1915, 5.18. 6 IЬid, 5.20. 7 Ibid.; 5. 14.

6

Владимир Малахов

а потому и ненавидят. Таков ле йтмотив публи чных высказываний немецких профессоров и доцентов военной поры, включая Вильгел ьма Вундта, Георга Зим меля, Макса Шелера, Вер нера Зомбарта. Французское неп риятие всего немецкого, на взгляд самих немцев "романти чеки-демо кратической" при роды, англ и йское - " и ндивидуал истски-утил ита­ ристское", русское же связано с "враждебностью к немецкости и европейскости"8• У ме нее известного, чем Трельч, п редставителя не мецкой академи ческой м ысл и , данн ы й тезис получ ил вот какое развитие. Антизападная установка русских объясняется, п о Густаву Рете, "не навистью варваров к культуре", ненави стью, с которой сопряжено убе­ жде н ие, что "нужно перел ом ить соп ротивление немцев и австрий цев для того, чтобы мир при надлежал елавянам". 9 В работе, посвя ще нной исследованию "при ч и н ненависти к немцам" (она так и назы­ вается) Макс Шелер, в ми рное время трезвый феноменолог, пускается в рискованные спекуляции о "душевных диспози циях и духовных настроях у разл ичных народов"10 • Исходя из допуще н ия, что народы суть "душевные силы" (Seeleпmaechte), ф илософ пытается до искаться исти нных причин разраз ившейся во йны. Настоя щими разжигател я­ ми вой ны, полагает Шелер, послужили не "военные фор мы жизни народов" (Kriegerische Lebensformen von Voelker), а различные форм ы пацифизма: паци фисткое соз нание не умеет отл и ч ить во й ну от убий ства, а значит - логически ведет к массов ым уби й ствам.11 В другой работе по вое нной тематике Макс Шелер решается на не менее логически со­ мн ител ь н ы й ход. К сущности немецкости относятся, говорит он, "неутомимость в пресле­ довании врага" на поле боя, равно как и "неутоми мая настойчивость в преследова н и и поставленных целей" в каби нете.1 2 Современ ные исследователи, изучающие немецкую философскую литературу с позиций дискурс-анали за, отмечают, что Шелер в своей склонности к п ростоватой и гре с полисемией не был оди нок. В профессорской филосо­ фии Герман и и первой трети 20 века метафора "немецкой основател ьности" в ы п олняла интегративную фун кцию - благодаря этой метафоре обеспеч ивал ось еди нство интер­ дискурсивного поля ко н нотаци й. "Немецкий рабочий с немецкой основател ьностью лудит, немецки й солдат с немецкой основател ьностью убивает, немецкий �рофессор с немецкой основател ьностью цити рует". 1 3 Шелер, как и бол ь ш и н ство его коллег, безусловно, подп исал и с ь бы под словами: "Эта вой на ведется не п ротив нем цев, но п ротив нем ецкости". Заметим только, что сказан ы они б ы л и росс и й ским п ремьер-мин истром Сергеем В итте. И наче, чем Трельч и Шелер, формулирует существо немецкого духа Георг Зим мель. От­ мечая "темную неясность" и "медлител ьность" немецкого характера, Зиммел ь выводит эти черты не из "глубины" и "основател ьности". Сущность нем ца, по Зиммелю - в его неза­ вершен ности. Немецкость состоит не в том, чтобы чем-то быть, но в том, чтобы чем-то стать. 8rыd . S.17. 9 См. G.Roethe, Wir Deutschen und der Krieg, S.10. 10 См.: Мах Scheler, Ursachen des Deutschenhasses. Leipzig 19 17, S. б. 11 Ibid., S.16-18 1 2 См. Мах Scheler, Der Genius des Krieges und der deutsche Krieg, Leipzig 1915, S.145. 1 3 См. U.Gerhard/J/Link, Zum Anteil der Kollektivsymbolik a n den Nationalstereotypen. In: Jurgen Li nk/Wulf Wuerfli ng ( Hg.), Nationale Mythen und Symbole in der zweiten Haelfte des 19. Jahrhhunderts. Strukturen und Funktionen der nationalen Identitaet. Stuttgart 1991, 5.33.

Ло гос 5-6 ( 3 1 ) 2 0 0 1

7

Медлител ьность, инертность немцев, постепенно превратившаяся в п редмет салонных обсужден и й, есть следствие неоформленности немецкого духа, полагает Зиммель. Если француз или англ и чан ин "тождественен самому себе", то немец для то го, чтобы обрести самотождествен ность, т.е. идентичность, нуждается в собственной п роти воположности.14 То, в каком неловком положе нии ри скует оказаться философ, отп равившийся на по­ иски субстанции "национального", иллюстри рует следующий пассаж из той же статьи Зи мм еля. Как мы видели, последний дефинирует немецкость через "бесфо рменность", "распл ывчатость" (Verschwom meп heit) и "бесконечность (das Uпeпdliche) . Но Зи ммел ю хорошо из вестно, что эти черты в философско-историческом пасьянсе уже зарезерв и ро­ ван ы за другой нацией, а имен но, за русскими. Вот какой он находит выход из туп и ка: "Бесконечное для него (для русского 8.М.) в из вестном смысле собстве нн ость, в то время как для нас бесконеч ное есть скорее стре мл ение, скорее объемлющее имя по­ требности во всем том, что лежит по ту сторону данного и п ревраще н ного в собствен­ ность. Поэтому для него (для русского - 8.М.) бесформен ность - политическая цен­ ность, для нас же - резул ьтат да нной потребности, резул ьтат часто болезн енный".1 5 В погоне за сущностью неме цкого национального характера от философов не отста­ вал и литератор ы. В их числе - Томас Манн в своих ра нних статьях, вошедших в 1918 г. в "Размышления апол итичного". В статье "Буржуазность" из этого сбор ника п и сател ь сочувственно цити рует Рихарда Вагнера, сказавшего однажды "пол итический человек отвратител ен", и высказ ы вает предположение, что сужде ния, подобные этому, коренятся в "глубинных, безл и чных основаниях"; затем Томас Ман н задается вопросом: "Смог ли бы когда-л ибо а н гличанин, француз, итальянец и даже русский высказать такое?" И сам себе отвечает: нет.16 Отсюда вполне логично вытекают рассуждения о "глубоких" и "неглубоких" народах. Пер вых отл ичает апол ити ч ность, вторых - "зацикленность" на политике. "Существуют в высшей степени 'пол итические' народы, кото рые вообще не в состоя н и и вы йти из состоя ния политического возбуждения и которые, тем не менее, в силу полного отсутствия способности к государственн ости и облада н и ю властью, н и ко­ гда ничего на земле не добивались и никогда ничего не добьются. Назову поля ков и ирландцев".1 7 -

•••

Пр иблиз ител ьно в то же время поп ытки "мысл ить национально" предп ринимают рус­ ские авторы. М ы и меем в виду, конеч но, евраз и й цев. "Мы должны привы кнуть к мысл и, - п и шет Н.С.Трубе цкой, - что романа-германск и й мир со своей кул ьтурой - наш зл ейший враг. Мы должны безжалостно свергнуть и растоптать кум иры тех заимствован­ ных с Запада общественных идеалов и п редрассудков, которыми направлялось до сих пор мышление нашей интелл игенци и".18 14 См.: Georg ZimmeL Die Dialektik des deutscgen Geistes. In: Ders., Dе г Krieg u n d die geistigen Ent­ scheidungen. Muenchen u n d Leipzig 1917, 5.33. 15 IЬid., 5.35. Т.Манн явно не читал Константи на Леонтье ва. 16 Mann Th. Betrachtungen eines Unpolitischen. - Gesammelte Werke, Hrsg.von P.de Meldelss ohn, Fг/М" 1983, 5.121. 17 IЬid., 5.30. l8

Трубе цкой Н.С. Русская п р обле ма. - Росс ия междУ Европой и Азие й: евразийский соблазн. М" 1993, с. 57.

8

Влади мир Малахов Фундаментал ьное отличие России от Европы обосновывается у евразийцев не столь­

ко историческими, скол ько пространственными (физико-географичес кими) причинами. Россия не п ринадл ежит Европе уже п отому, что большая часть ее территории лежит в Азии. Она не европ ейская страна ни в религиозном отношении (ибо я вляется право­ славно-мусул ьманско-буддийской страной), ни в кул ьтурном (ибо е вропейские элементы русской культуры неотделимы от азиатс ких), ни в лингвистическом (интересные спеку­ ляции на эту тему предл ожил в свое время молодой Роман Якобсон19). Вот поч ему евра­ зийцам "славянство" кажется недостаточной характеристикой для описания культурной сп ецифики России. Николай Трубецкой, нап ример, предложил для такого оп исания тер­ мин "туранство" (п озамствовав это слово у Константина Ле онтьева). Под "туранством" Н . Трубецкой разумел особый "психический склад", общий (а) русским, украинцам и восточным славянам, (б) угрофиннам, (в) тюркским народам. Культурная несоизмеримость евразийского кул ьтурного космоса и "латинства" (оно же "романо-германство") предста вля ется Трубецкому и его единомышл енникам в такой мере само собой разуме ющейся, что никто из них не пытается ее эксплицировать. В поисках таких экспликаций приходится прочесть немало е вразийских манифесто в. Что составляет содержание "туранст ва" по Трубецкому? В числе называемых последним свойств - "инстинктивное ощущение репул ьсии к романа-германскому духу, сознание своей несп особности творить в этом духе". 2 0 Инакость русской кул ьтуры по отношению к европ ейской Трубецкой объясняет свое­ образием "психического облика" насел яющих Россию народов. "И действител ьно, если Россия до Петра Великого по своей культуре могла считаться чуть ли не самой даровитой и плодо витой продолжательницей Византии, то после Петра Велико го, вступив на путь романа-германской "ориентации", она оказалась в хв осте европ ейской кул ьтуры, на задворках цивилизации. Не которые основные движущие факторы европ ейской духов­ ной культуры (напр., европейское прав осознание) русскими верхами усваивались плохо, народом совсем не усваивались. Отсутствие не которых первостепенно важных для ро­

мана-германцев психол огических св ойств давало себя чувство вать на каждом шагу". 21 Что это за свойства? Доис каться ответа на этот вопрос снова не просто. По меньшей мере, его нет в цитируемой работе. Тем не менее ответ этот существует и звучит он привычным образом для всех, кто хотя бы немного знаком с историей русской мысли: "э гоцент·

ризм". 22 Задол го до евразийцев нечто очень похожее говорил Ни колай Данилевский 23, а до него - старшие славянофилы. 2 4 В высшей сте пени л юбопытно, что термины, в которых евразийцы описывают осо­ бенности русского духовного склада, по чти буквально совпадают с терминами, исполь19 См. Romaп Jakobsoп, UеЬег die Voгaussetzuпgeп dег heutigeп Slawistik, iп: Selected Writiпgs, Vol.1. S' Gгaveпhage, Moutoп, 1962. 20 Трубецкой Н. К проблеме русского самопознания. Сборник статей. Евразийское кни гоиздательство. Б.м.1927, с. 27. 21 Там же. 22 N.Tгubetzkoj, Еuгора uпd die Meпschheit, Мuепсhеп 1922, S.21. 23 По Данилевскому, стержнем западного ...:. "романо-германского" - культурного ареала является "ин­ дивидуализм". 2 4 И.Киреевский усматривал главный порок западно-европейской культуры (европейского "образова­ ния") в "субъекти визме".

Ло гос 5-6 ( 3 1 ) 2 0 0 1

9

зуемыми их немецки м и контрагентами, хотя в и н ых целях, а и м е н но - для характер исти­ ки герм а нского духа. Так, в "П руссачестве и социализме" Ш п енглера чИтаем: "Англ и й ­ ски й инсти н кт решил: власть принадлежит одному. Фра нцузс кий ин сти н кт решил: власть не принадлежит н и кому. Нем ецкий инсти нкт решил: власть при надлежит целому".25 Риторикой целого (das Ganze) и целостности (die Ganzheit) п олны не только соч и нения Освальда Шпенгле ра, но и многих других немецких авторов эп охи между двумя ми ровы­ ми во й нами (в том ч и сл е и тех, кто не разделял идей "револ юционн ого консервати зма" - напри мер, Ма кса Шелера2 6 ) . Дословно то же, что евраз и й ц ы и неославя новил ы писа­ ли о сущности русского национального характера - "универсал ьность" и "незавершен­ ность" - го и дело встречается у "консе рвативных револ ю ционеров".27 Принци п иал ь­ ная а п ол итич ность русских, их глубокое равнодушие к полити ке, относи мые к сущности русского нацио нал ь ного характера от почве н н и ков до Бердяева - черты, приписывае­ мые себе немцами. И даже в характе ристике собствен ной страны ка к "среди нной", ка к промежуточ ного пространства, не принадлежащего н и Востоку, ни Западу и должен ст­ вующего осуществить их си нтез - если, конеч но, отвл еч ься от того, что речь при этом идет о разных странах - авто ры из Герма н и и и России постоянно вторят друг другу.28 Как известно, ни и нтеллектуал ьных, ни тем более институци онал ьных мо стов между евра з и й цами и адептами "консервативной револ юции" н е существовало29. Сходство между ними, кажущееся нам сегодня раз ител ьным, не казалось им достаточ н ы м поводом д л я конта ктов. И те, и другие нуждал ись в образе Другого как квинтэссен ци и ч и стой инакости. Этот образ не п редполагает соотнесения с исторически кон кретной кул ьтур­ ной реал ьностью. Случ ись такое соотнесение, и образ Другого релятиви зи руется, что приведет к утрате чистоты образа себя. Работа выполнена при ф�1нансовой поддержке фонда ИНТАС в рамках проекта "Философ�tя и гуманитарн ое знание на перекрестке кул ьтур: Берлин, Париж, Моск­ ва", INTA5 97-20825

25 Oswald Speпgler. Preusseпthum uпd 5ozialismus, 5. 14-15. 26 См .: Мах 5cheler. Die Ursacheп des deutscheпhasses. Leipzig, 1917; Ders., 5chrifteп zur 5oziologie uпd Weltaпschauuпgslehre. Leipzig, 1923. 27 Тот же Шпенглер пишет в 1927 г. об уни версальности и незавершенности немца - по контрасту с поверхностностью англ ичанина. См.: 0.5peпgler. Vom deutscheп Volkscharakter. - Ders. Reden und Aufsaetze. Muenchen, 19 53, 5.133. 28 О Германии как "срединной стране" (das Land der Mitte) п ишет Томас Манн в "Размышлениях аполи­ тичного" (см. Т.Мапп, Betrachtungen eines Unpoliischen. - Gesammelte Werke, Bd.12, 5 . 1 1 1 . "Срединным царством", пролегающим между "американизмом" и "ази атч иной", называет Германию Герман фон Кайзерли нг. См.: H .von Keyserliпg. Das 5pektrum Europas. Berliп, Leipzig, 1 928, 5.483. 29 См. Люкс Л. Евразийство и консервативная революция: соблазн антизападничества в России и Герма­ нии. - Вопросы философии, 1996, №3, с.69.

Кирилл Макаренков

·

EX(sta/sis) - EISENSTEIN То, что направление науч ного (ил и псевдо-, seventh art ведь) вектора отечестве н ного ки новеде ния определяется знаком творческого наследия СМ .Эйзенште йна, - процесс впол не естествен н ы й, п отому что н и ка ких равновел иких аналогов в нашей и всеобщей кинематографической теории нет и, наверное, уже не будет. Бол ее того, Эйзенштейн не п росто главн ы й русский режиссёр и теоретик, он - ф и гура, способная увлекать всех, кто та к ил и и наче начи нает изучать и его фил ьм ы, его теорети ческие труды. Но в этом-то кроется главная опасность для современно го ки новедения. Превратившись, в особенно­ сти за посл едние десять лет, в дом и н и рующую в л юбом научном подходе к кинематогра­ фу (по кра йней мере, у нас) ф и гуру, Эйзенштей н "закрыл" возможность п одходов, кото­ рые бы не отсылали к его теории кино. Обильно теоретизировавший режиссёр, дей ствител ьно (как отмечают м но гие) под­ верг а нал изу все свои фил ьмы, шедевры литературы и изобраз ител ьного искусства, свою жизнь и личность, основател ьно высказался даже по та ким пробл емам, как телевидение. Практически сравнявшись столетн ими юбилеями с ки но, Эйзенштейн отл ит в серебре Центроба нком, к шести томам его избра нны х произведений в девяностых добавлены, aпother break оп the wall - двухто мник мемуаров (1997) и "седьмой" том - "Монтаж" (2000) . Сегодня л юбое теорети зирование относител ьно кино немыслимо в отрыве от эйзен­ штей новеде ния, в кото рое превратилось всё киноведен и е в России. У этой дисципл и н ы цел ы й круг верных адептов. Не имея ни чего против, напри мер, директора Музея кино Наума Кл еймана (по значи мости того, чем он за н и мается, его можно сравнить с Анри Ла нгуа), должен сказать, что его зачарова нн ость личностью Эйзенште й на всё же трудно объяснима. Честно говоря, странно, что шестидесятн и к с молодости очаровался самой одиозной л и ч ностью нашего кинематографа, чье творчество неразрывно с та ким поняти­ ем, ка к тотал итарное искусство. Основной теорети ческий журнал о кино - "Киноведч еские записки", издаваем ы й м и фоло гическим Обществе нным кон сультати вным советом Эйзен штейновского центра исследова ний кинокультуры, - одно из ярчайших п одтвержден и й дом и н ирова ния эй­ зенштей новеде ния над всем, что должно серьёзно п и саться о кино. И н и кто не замечает

Л о го с 5-6 (31) 2001

11

(как ни пафосно это п розвучит) морального аспекта постоянных отс ылок к автор итету великого реж и с сёра. Известен парадокс, состоящий в том, что некото р ы м и оп росам и величай ш и м художе­ ственн ы м ф и льмом всех вре мён и народов п р и знан "Броненосец "Потёмкин" ( 1 925) .

С.М.Э" луч ш и м документальным ф и льм - "Олим п ия" ( 1 938) Л ени Риф еншталь, а шедевром п ропагандистского кино считается "Тр иумф воли" (1935) той же фройляйн. В ыходит, главные шеде вры седьмого и с кусства сняты п р и тоталитарных режимах и так или иначе завязаны на их идеологиях. Но в случае Ри феншталь всё её творч ество доказы вает, что она как художни к экстати чес кий, п р и шедший в искусство из романтического модерни ст­ ского периода, - была л и ш ь на м и г очаро вана фашизмом. Доказательство тому - её фильмография, в которой "Тр иумф воли" (ну и "п одготов ительная" к нему "Победа веры" (1934)) - единственная работа на Третий рейх. Далее Ри феншталь отказы валась сни­ мать что-л ибо идеологи ческое и уже во время войны всё пыталась снять и гровой ф и льм, раз в и вающий моти в ы "Голубого света" (тип ично неме цкой романти ческой истории о ди ком дитя п р и р оды, столкну в ш и мся с бюргерс кой действительностью, в сем идесятые эту тему разви вал Вернор Херцог) . Но Рифеншталь подвергалась и до сих пор подве ргается совер шенно глу п ы м напад­ кам. Особенно мерзко выступ и ла наша п ресса после появления этого великого художни­ ка на кинофести вале в Санкт- Петербурге (любая облич ительная статья сопровождалась фотографи ей, не п росто крупным планом, а почти макросъёмкой лица девяностов осьми­ летней женщины). Образцом же идиотизма можно с ч и тать статью Сь юзан Зонтаг "Магический фашизм" (1 974), в которой амери канка доказы вает, что всё в творчестве Л . Р . - фаши зм, нацизм и садомазохизм: "Теперь алгоритм доступен каждому: цвет чёрный, материал - кожа, и м пульс - красота, средство - самоотдача, цель - экстаз, за м ы сел - смерть"1• Поч ему тогда никто не бе рётся разобрать творчество Эйзенштейна как холодно п ро­ думанный идеологи ческий продукт? Ведь в отли ч и и от экстатизма Ри феншталь (а Сергей М и хайл о в и ч, кстати, тоже немец), он анализи ровал всю ситуа ц и ю, пр осч иты вал все ходы, и его экстатизм - строго в ы в еренный, осознанный и качественно культи в и руемый. Не случаен же особый (нескры ваемый) интерес режиссёра к п рактикам религи озного экс­ таза осно вателя Ордена иезуитов И гнатия Лойолы? 2 Также совер шенно осознанными являются не только увлечённость Эйзенштейна Л е вой идеей (с детства он любил Вели­ кую французскую революци ю), но и так желанный ему роман с властью. Н и кто не с м ожет назвать ни одного его фильма, так или иначе не п ропаганди ровавшего бы даже не пр о­ сто левую идею, а тоталитарную идеоло г и ю. И н и каки м и плясками о п р и чнины из второй части "И вана Грозного" этого не компенс ир о вать. Все шеде вры С.М.Э - и "Б роненосец "Потёмкин", и "Октябрь", и "Стачка" - п р опаганда 1юммунистической/революци онной иде и . Пр и чём п ропаганда лживая. Кто посп ор ит, что пле вать гений хотел на то, что на и м п ератор ском флоте не б ыло документально подтверждённых бунтов из-за черви вого мяса и брезент ни на кого не накидывали? А чудесно поставленный штурм Зи мнего, в реальности и м е в ш и й более ч е м бледный вид? "Вот кто-то тащит пулемёт, сейчас он всту-

1 Зонтаг С. Магический фашизм // Искусство кино, 1991, № б. С. 57. 2

Эй зенштейн С.М. Станиславский и Лойола // Киноведческие записки, 2000, № 47. С. 107.

12

Ки р илл М а к а р е н к о в

пит в бой," - это Михалков, а с Михал ковыми всё ведь ясно . . . Наум Клейман считает, что это, мол, особый тип внеисторического моделирования, и режиссёр снимал не сцену конкретного штурма, а "кул ьминацию не только российской революции 1917 года, но и двух французских 1789 и 1830 годов[" .] А точнее револ юцию вообще"3. По мне­ нию Клеймана, "Э йзен штейн в ыходит из хронологической плоскости одной эпохи"4• Есть и е щё один очень важн ы й вопрос: откуда у Эйзенште йна небы валого сияния ореол мученичества? Конеч но, это специфическая, характерная для шестидесятников рома нтизация, происходившая из "поиска героя". Несмотря на очевидн ый драматизм общен11я художника и тоталитарной власти, далеко не у всех было положение С.М.Э. Его учителя Всеволода Мейерхольда, нап ример, уничтожили физически. И хотя, по свиде­ тельству жены Эйзенштей на, во время травли начальником Главного Уп равле ния кинема­ тографии фил ьма "Бежин луг" они и ожидали возможных реп рессий, в то же время ка к вариант защиты обсуждалась ( п о совету И . Бабеля) мы сл ь поз вонить "Самому"." В шестидесятые была кра йне романтизирована (заслуга Кл ейма на, кстати). и за про­ токолирована в документал ьном фил ьме "Бежин луг" (1968) история уничтожения мате­ риалов эй зенштейно вского фил ьма "Бежин луг" (1935-1937) . Негативы были смыты, и остались лишь отдел ьные кадры-срез ки. Печал ьно, ко нечно. Но не будем забы вать, что погиб "шедевр", посвя щё н н ы й мученической жизни и смерти невинно убиен ного святого Па влика Морозова. А подвиг пионера-героя закл ючался в том, что он родного папу п ре­ дал . Хорошую тему для фил ьма вы брал Сергей Михайлович? Может, луч ше было бы п ро что-нибудь из далёкого прошлого, про Александра Н евского или ещё кого-нибудь ( кстати, из рассказа М . Ромма явствует, что принципиал ьного Значения выбор историче­ ской фигуры не играл) . Но нет, очень хотел ось угодить власти. Раскрыть конфликт старо­ го и нового. Парадоксал ьность ситуации с творчеством Эйзенштейна во многом состоит в том, что, будучи по сути своей автором глубоко национал ьным, соответствующим по мировос­ приятию, без вся ких сом нений, именно русской ме нтал ьности, он искал вдохновения не в отечественной истории, а в западной. Объяснить это довол ьно легко, и об этом м ного сказано в "Мемуарах" режиссёра. Несмотря на абсолютное соответствие его творчества именно особе нностям русского экстатического строя души, он всё же всегда был ориен­ тиро ван на западную кул ьтуру. Трактовка Эйзенштей на, как "выразителя та к назы ваемой русской ментал ьности", з вучала на Эйзенштей новских чтениях. Участник этих чтений Н .Хренов п рямо указы вает: "Па радокс з акл ючается в том, что Эйзенште й н ка к самый интернационал ьный и сам ы й космополитический художник в то же время предстаёт и сам ы м русским, советским и, если хотите, национал ьным художником"5• Но ментальность и творчество - вещи разные. Никогда Эйзе нште й на не интересовал тот круг цен ностей, который та к кул ьтивирует­ ся мировой кул ьтурой с момента оконча ния Второй мировой войны. Как можно обожест­ влять, пусть гениального, художника, целиком посвятившего своё творчество тому, что -

-

З

Клей ман Н. Что моделирует искусство Эйзенштей на?//"Ки новедческие записки, 2000, № 46. С . 111.

4 Там же. 5 Хренов

Н. Сергей Эйзенштейн: от технологии су ггестивного воздействия к эстетике диалога // Кино­ ведческие записки, 2000, № 46. С. 200.

13

Л о гос 5-6 (31) 2001

назы вается суггести в н ы м воздействием. П р и чём, напри мер, если совре м е н н ы е СМИ и можно обвинять в ц и н и ч н о м ман ипулирова н и и массо в ы м соз нанием, то их гуман и стиче­ ский посыл ( пус кай л и ш ь декларируемый), п о крайней мере, нагляде н . Да если и в ы б и ­ рать между идеологически м и мани пуляциями тотал итарного искусства и того, п р оти в чего сегодня разбивают автотра нсп орт среднего класса в ев ропейских городках анти­ глобалисты, то всё равно довольно очевидно, что культурная реальность периода угрозы глобализма знач ительно демо крати ч н ее тотал итаристской. Хотя б ы потому, что нап р и ­ мер,

все

сразу

почувство вали

ц и н изм "Танцующей во тьме" Ларса фон Триера6 •

мани пуляций

зрительским

восприятием

в

Так что постоя н н ы е отс ылки к Эйзенштейну в ы глядят более чем стра н н ы м и . Ведь ки­ новеды тоже вроде б ы ориентир ованы на демократические идеалы . Не так ли? Н о п оче­ му тогда нужно бесп рестанно п р и водить п р и м еры из творчества чело века, не снявшего ни одного ф ильма не п р о революцион ное движение масс, не п ро харизмати ческих лиде­ ров, а п ро человеческую л и ч н ость? ( В п рочем, есть м н ен ие, что в последней своей работе - ф и льме "Иван Грозн ый" режиссёр п р и близился к эстетике диалога".) Конечно, н и кто из вели ких режиссёров, Бергман нап риме р, не теоретизиро вал так акти в но, как это делал Эйзенштейн. М н огоч и сле н н ы е в ы ступ ления Жана-Л юка Годара каждый раз и гра или п р овокация, на котор ые кто только не по падался. Напри мер, М .Ям польский спра ш и вает Ж-Л .Г: "Вы не раз заявляли что, рассматр и ваете Ваше кино как кино ф и лософское", - на что тот не мор гнув глазом отвечает: "Да, это означает, что если хочется сделать кино п о Платону, нет п р и ч и н его не делать. Такое кино требует соответствующего п р о ката и усло вий п о каза. Е го не обязательно п о казы вать на ги гант­ ском велодроме в П е к и н е ста тысячам зр ителей. К и н о - это общий друг, оно п р едназна­ чено для всех, но дости жения его незначительны

[далее в том же духе - К.М.]" И гра -

вот осно в н ой excitiпg теоретизи рований Годара. По этому и ссылаться на его эстетиче­ скую пози цию по тому или и н ому воп росу бесп олез но. Другой ка н о н изирова н н ый отечеств е н н ый режиссёр - Тарковский, к счастью (если так можно с казать) не оставил таких монументальных трудов, как Сергей М и хайлов и ч . Вот и получилось, что кроме как Эйзе нштейна, п р оцити ровать и некого. И н огда доходит до смешн ого. В

2000 году "Кино ведческие зап иски" превратились в

объект п р ицельных нас мешек. Осо бенно с м е ш н ы рассуждения французских коллег на Эйзенштейновских чтен иях, перев едённые и опубликова н н ы е . Уже н и кто и не замечает, что, напри мер, нельзя серьёзно рас суждать об С . М . Э . как о великом граф и ке. Фран суа Альбера ( в п р очем, и когда он п и шет о Годаре, то не улавливает ведомой тем и г ры), вы­ ступает persoпal Вазари Эйзе н штейна, в п и с ы в ая его ри сунки в контекст м и ро вого изо­ бразительного искусства. Альбера пос вятил целый текст движе н и ю в его графи ке, п рав­ да не вдаваясь в анализ изображён ного. Хотя, думается, и м е н н о визуально означен ная идея, схема и м ели для р и совавшего п е р востепенн ое знач е н и е, а не то, что увидев пере­ вёр нутую картину пер ед развеской в музее, Сергей Михайло в и ч подумал о том-то и том­ то. Или вот Валери Познер конф л и ктно рас суждает, что, мол, это В и ктор Шкловский

6 См. например: Бергман И. Ингмар, Лив и Лена. Интервью // Искусство кино, 2001, № 4. С. 111.

14

Ки р и лл Ма карен к о в

учился всегда у Сер гея Эйзенштейна и с некото р ы м запозданием следовал за е г о идеями, не сразу пони мая всё вел и ч и е некоторых его п р о изведен и й7 • Другой и сследователь творческого наследия режиссёра Жан- Клод Коне са, анализи­ руя "Октябрь", доходит в своих рассуждениях до финальной сентенц и и : «"Октябрь" ф и льм, п одразумевающий такое множество �1етафорических с м ы слов (как на п р и м ер, в эп изоде с мостом, п редставляю щ и м символическое п р о и схожден ие революционного сознания), что не будет преувели чением инте р п рети ровать его как "би блейскую" п р итчу ( между эстети ческой п равдой и исторической реальностью), в которой Л енин мог бы

и грать роль Мои сея, а Эйзенштейн·- Аарона» 8 • Далее следует пафосный диалог из опе­ ры Арнольда Шёнберга "Моисей и Аарон", - им статья

и

заканчиаается. Можно б ыло б ы

п редп оложить, что в о в с е м этом есть некая и рония. Так, нап р и м ер, один н а ш учёный бле стяще п р оде�10нстри ровал однажды, как и "Терм инатора" можно п роанали з ировать в со отнесен и и с б и блейс к и м сюжетом (с пасение спасителя, бе гство в Мексику действи­ тельно точно укладываются в ра мки известного сюжета) . Но ведь всё это было п родела­ но с ир онией. Нет, Конеса абсолютно серьёзен. В п р очем, западные коллеги вообще очень странно вос п р и н и мают нашу культуру, и Эйзенштейна в особенности. Мало того, что режиссёр находится в пантеоне идолов gay­ commuпity. Забавнее всего наблюдать, как амер и канские п р офессора-киноведы, рассу­ ждая о своём тщедушном аван гардике (в двадцатые-то у них ни чего подобного европей­ ски м экспери ментам не было), домашнем и по большей части неталантливом творчестве (Майя Дер ен, Й онас Мекас, Стэн Брэкидж), говорят: "Вот пос мотр ите, здесь гениальный такой-то и с п ользовал эйзенштейновский монтаж". Когда говорят об Эйзенштейне, де­ монстри руя коротком етражку Кеннета Энгера "Скорпион восставши й", то ясно, что п р о­ извольное упоминан ие его и м ени призвано ввести скромные киноо п ыты (ну да, Энгер, это как се годня любой средненький объект ротаци и на

MTV) в

почти научный контекст.

Возвращаясь к на ш и м . . . эйзенштейноведам, следует отметить, что они -то люди серь­ ёзные, и если о чём говорят. то уж знают. Они п рямо угрожают: «Чтен ие Эйзенштейна (ф ильмов ли, теорети ческих текстов ли, его жизни и судьбы) - не и сследовательс кая

программа, с положенн ы м и ей сроками, сколь угодно длительн ы м и, и с ожидае м ы м и "конечны м и " результатам и, а . состояние. Состояние ки новедческой м ы сл и . Условие, .

.

если угодно, её бодрствования, её развития». Они не стесняются по казать, что хотят свести "киноведческую м ы сль" к единственно возможному варианту развития.

7 Познер В. Шкловский/Эйзенште й н - двадцатые годы // Киноведческие записки, 2000, № 46. С. 180. 8 Конеса Ж-К. "Октябрь": кризис изображения // Киноведческие записки, 2000, № 46. С. 147.

Вадим Руднев Введение в анализ депрессии 1.

Депрессия и психоанализ

И зучение депрессии (мела нхолии) в психоа налитическо й литературе имеет доста­ точно необыч ную судьбу. Первым (во всяком случае, первым настол ько значительным, что с него можно начинать "�1сторию вопроса") текстом о депрессии б ыла статья Фре йда "П ечал ь и мела нхолия", опубликованная в 1917 году, то есть через 17 лет после канони­ ческого начала психоа нализа (если считать от "Тол кований сновидений", или через 23, если считать от "Очерков по истерии") . Главная мысль этой статьи закл ючалась в том, что меланхолик интрое цирует (хотя ференциевский термин "интроекция" Фрейд здесь открыто не употребля ет, но ясно что, именно о нем идет реч ь) утрачен н ы й объект л юбви и отожде ствл яет себя с ним и далее начинает ругать и обвинять себя, тем самым ругая и обвиняя этот утраченный объект л юбви за то, что тот его покинул [Фрейд 1994]. Эта статья была tiаписана за три года до "Я и Оно", то есть до формирования второй теории психического аппарата, поэтому в ней Фрейд е ще не говорит о противопоставл е­ нии Я и Сверх-Я при меланхолии. Однако уже в статье 1923 года " Н евроз и психоз" он отчетливо формирует свое понимание отличия трех типов душевных заболеваний тра нсферентных неврозов (в сущности, истерии, обсессии и фобии), нарциссических неврозов (прежде всего меланхолии) и психозов. Понимание это очень простое и яс ное. Фрейд пишет: Невроз перенесения соответствует конфликту между Я и Оно, нарциссический невроз - конфликту между Я и сверх-Я, а психоз - конфликту между Я и внешним миром [Freud 1981: 138] Ита к, место утрачен ного объекта л юбви за нимает теперь более абстрактное понятие сверх-Я. В сущности, в этом маленьком фрагменте содержится вся фре йдовская теории депрессии. Сверх-Я давит на Я: до тех пор пока Я сопро-;ивляется и защищается, депрес­ сия проходит в невротическом ре гистре, если же сверх-Я одерживает победу над Я, то начинается психоз. Однако прежде чем обратиться к рассмотрению дал ьней ших психоаналитических текстов, посвя щенных изуч ению меланхолии, зададимся все-таки вопросом, nочему

16

В а д и м Руд н ев

депрессия в теч ение 20 лет п рактически не привлекала психоа налитиков (характерно, что в класси ческом психоа налитическом словаре Лапланша и По нтал иса вообще нет статьи "деп рессия " (или "меланхол ия " ), а есть л и ш ь статья "невроз нар ц иссически й " [Лапл анш-П о нтал и с 1996]). В оп ределенном смысле ответ содержится уже в вы шепри­ веденной формул ировке Фре йда . Депрессия - это "нарциссически й нев роз ", то есть в нем либидо направлено на собственное Я и поэтому такой нарциссический объект не уста навл и вает переноса. А если он не уста навливает переноса, то его нел ьзя подвергать психоа налитическому лечен и ю . Та к считал Фрейд. Дал ьней шее развитие психоанал ити­ ческой теории и практики показало, что он был не прав и что даже тяжел ы й погра н ич­ ный нарциссизм образует перенос, но только перенос особого свойства. Это показал Кохут [Kohut 197 1]. Вообще эта формул и ровка - нарциссический невроз - указы вает тол ько на и нтроекцию как основной r�еханизм за щиты, то есть есл и реконструировать то, что Фрейд хотел сказать эти м разл ич ием между неврозом отношения и нар ц иссическим нев розом, то сущность отл ич�1я в том, что истерия и обсессия (л юбимые Фрейдом невро­ зы отношения, на которых строился весь его пс ихоанал из и вся его пс ихотерапия) обра­ зуют та к назы ваемые зрелы е механизмы за щиты, то есть меха низмы, действующие между сознанием и бессозн ател ьным - а именно вытеснение и изоляцию, а мела нхол ия ис­ пол ьзует и нтроекцию, которая является более арха ическим меха низмом защиты, та к как она действует между Я в целом и внешним м иром (что в бол ьшей степени прибл ижает деп ресси ю к психозам - там, как уже было процитирова но, имеет место именно кон­ фл и кт между Я и внешним м и ром). Однако вернемся к фрейдовской статье 1917 года, в которой есть одно, на первый взгляд, мало заметное, но, в сущности, достаточ но пораз ител ьное предложение, которое, может быть, п рол ьет свет на то, почему депрессией та к мало зани мались, есл и занима­ лись вообще на заре психоа н ализа . Наш материал, - пишет Фрейд после оговорки, что вообще непонятно, что можно обозначить под понятием меланхолии и что под этим понятием объединяют разно­ родные явлен ия, - ограничи вается небольшим числом случаев, психогенная природа которых не подлежит никакому сомнению. Таким образом, мы с самого начала отка­ зываемся от притязаний на универсальность наших результатов и утешаем себя тем соображением, что с помощью современных исследовательских средств мы едва ли сможем обнаружить что-н ибудь, что было бы не ти пично если не для целого класса поражений, то уж хотя бы для маленькой их группы [Фрейд 1994: 252) (курсив мой. -8. Р.). Что нас поражает в этом фра гме нте? То, что из слов Фрейда явствует, что случаев ме­ ла нхол и и в его практике было совсем немного. То есть речь идет, конеч но, не о тех слу­ чаях, когда люди лежат в бол ьнице, не о маниакаль но-деп ресси вном психозе - их тогда психоанал из не лечил и не рассматривал. Речь идет именно о "нарциссическом нев ро­ зе ", о той депресси и, которой в современном мире страдает огром ное кол ичество людей и о которой, собственно, и идет реч ь в этой статье. Итак, по-видим ому, нев ротическая депрессия, "астено-депрессивный си ндром ", была для начала века явлением нетипичным. Здесь м ы вступаем в увлекател ьную область

Л о гос 5-6

( 3 1 ) 2001

17

истории болезней : чем болел и л юди, чем они н е болели и ка к эти болезни наз ывал ись. _ Как уже говорилось, да это и совершенно очевидно, гла вными неврозами классического психоанализа были истерия и обсессия. И стер ички охотно рассказы вал и о своих про­ блемах, образовывали бурный перенос и легко излечивались. Обсесс ивные нев ротики о казывал и бол ьшее соп роти вл ение, но перенос также устанавл и вал и и также излеч ива­ л и сь. Почему и стерия и обсессия были так популярны и, по-види мому, реал ьно расп ро­ странены, а меланхол ия нет? Мы можем тол ько высказать гипотезу. И стерия и обсессия - это "викто риа нские" невроз ы . Они возникли и были отмечены вниманием п сихоана­ л иза в эпоху бол ьших сексуал ьных огра ничен и й . Женщина л юбит женатого мужчи ну, воз н и кает запрет, который ведет к невротическому сим птомообразова н и ю . В резул ьтате она не может ходить или говорить, или слепнет, ил и с ней п рои сходит масса других не менее и нтерес ных вещей. Мужч ина любит замужнюю женщи ну, возни кает зап рет, кото­ рый ведет к сим птомообразованию . Женщи н ы легче забывают - у них происходит вы­ теснение и конверсия в псевдосоматически й п1мптом. Мужч ина забы вает труднее, по­ этому у него образуются навязчивые мысл и ил и действия, в которых он избы вает свою викторианскую тра вму. Или же, ка к это оп исано в случае Доры, мужч и на при коснулся к женщине свои м эректирова нным членом, после чего у нее от ужаса начал ись истериче­ ские ощущения в области горла [Фрейд 1998]. Сейчас, после нескол ьких сексуал ьных револ ю ций, эти истории восприни маются с ул ыбкой. И действительно, м ногие отмечали, что к середине века истерия пошла на спад и во второй половине ХХ столетия чуть ли вообще не исчезла (то есть оп ять-та ки из ма­ лой амбулаторной психиатрии). Женщи н перестали шокировать мужские болты, за муж­ ние дамы стали на иболее увлекател ьным объектом желания. Да, действител ьно, зап реты ХХ век отменил, но зато он навел страх и ужас, в нем было две миров ых вой н ы, полная смена кул ьтурных паради гм, тотал итаризм, ге ноцид и терроризм. Поэтому в ХХ веке гл авн.ыми болез нями стали не истерия и обсессия, а де прессия и ши зофрения. По всей види мости, главным событием, резко увеличившим кол ич ество депресси в н ых рас­ строй ств, была первая м и ровая война (по-видимому, неслуч айно, что чутки й Фрейд пи­ шет свою работу о мела нхол и и в разгар этого страш ного для Е вропы события). Если верно, что главное в этиологии депрессии - это "утрата люби мого объекта ", то в результате первой м и ро вой вой н ы был утрачен чрезвычайно важн ы й объект - уютная довое нная Европа, в которой самым стра шным событием в жизни была не газовая атака и не оторванные ноги, а ситуа ция, когда слишком пылкий обожатель невзначай прикос­ нется к даме своим жезлом (отчего она потом долго и тяжко болеет!). Но помимо утраты идеологи ческой, которая породила целую волну кул ьтурных дея­ телей, отраз ив ших это положение вещей с утрачен н ы м довоенным житьем - их называ­ л и "потеря н н ы м поколением ", - утраты были и в п рямом смысле: на первой м и ровой войне п огибли миллионь1 л юдей - жены остал ись без мужей, дети без отцов и матери без сыновей. И вот на этом фоне уже вполне объяснимо и закономерно началось некое оживление в п сихоа налитическом изучен и и депрессии.

18

В а д и м Рудн е в

Следующим эта пом в изучении депресси и стала работа Абрахама 1924 года, в кото­ рой он связал деп ресси ю с орал ьной фи ксацией. В соответстви и с этой гипотезой де­ п рессия связана с ра н н и м ил и болезненным отнятием от груди и является пережи ванием именно этой на иболее ранней и фундаментал ьной потери, и затем вся кая другая потеря (разлука, смерть бл изкого человека) пережи вается как реп родукция ра нней тра в м ы . По­ види мому (ес.л и это так), эти м также отчасти объясняется то, почему депресс иями не зани мал ись в классические времена "фрейдизма", то есть в начале ХХ века. Сосредото­ ченность на Эди пальных конфл и ктах не поз воляла вскрыть причину этого расстройства, которое, если был прав Абрахам и его последователи, корен ится в доэдиповых арха иче­ ских тра вмах раннего младенчества (дал ь нейшие исследования в области пс ихосексу­ ального раз вития показали, что кл ассические неврозы пс ихоанализа - и стерия и об­ сессия - коренятся в более п оздних эта пах разв ития - обсесс ия в а нал ьном, истерия - уретрал ьном или нарцисси ческом (по по воду последней нет еди ного мн ения - см. [Б ри лл 1998, Блюм 1996]) . Ита к, важ нейшим концептом в абрахамо вском понимании депресси и стало понятие утраты, потери объекта любви, спроецированной на ра ннюю младенческую утрату материнской груди. Та ким образом, есл и классический пс ихоанал из, име ющий дело с тра нсферентн ы м и неврозами, можно наз вать "отцовским" пси хоанал изом, поскол ьку в центре его находятся Эди пов комплекс и комплекс кастраци и, связа нные п режде всего с фигурой отца, то пс ихоанализ депрессии это "материнский анал из". М. Пруст со свойственной ему тон костью и глубиной изобразил в своем первом ро­ мане де пресс и в ное пережи вание маленького героя при разлуке с матерью каждый вечер и важн ость запечатления знака любви - по целуя - ка к ком пенсации этой еже вечерней утраты (ер. о знаков ости в связи с депрессией н иже): Я не спускал глаз с мамы - я знал, что мне не поз волят досидеть до конца ужина и что, не желая доставлять неудовольствие отцу, мама не разрешит мне поцеловать ее несколько раз подряд, как бы я целовал ее у себя. Вот почему я решил, - п режде чем в столовой подадут ужин и м иг расставанья прибли зится, - заранее извлечь из этого мгновенного летучего поцелуя все, что в моих силах: выбрать место на щеке, к кото­ рому я прильну губами, мысленно подготовиться, вызвать в воображении начало по­ целуя с тем, чтоб уж пото1.1, когда мама уделит мне ми нутку, всецело отдаться ощуще­ нию того, как мои губы касаются ее губ - так художн ик связанный кратковременно­ стью сеансов, заранее готовит пал итру и по памяти, пользуясь своими эскизами, де­ лает все, для чего присутств ие натуры необязательно.

Следующи й важнейший вклад в изучение деп рессии был сделан Мела ни Кля й н, вы­ двинувшей гипотезу о двух фундаме нтал ьных установках, ил и "позициях", ран него мла­ денчества: параноидно-шиз оидной позиции (которая проявляется в течение первых трех месяцев жизни младе нца) и депресс и в ной позици и, которая проя вляется от трех до шести месяцев. Зерном ко нцеп ц и и Кля й н было в некотором см ысле поз ити в ное отноше­ ние к депрессив ной позиции, осознание того, что есл и на предшествующе й стади и мла­ дене ц восп рин имал хорош ие и плохие стороны материнской груди ("плохая сторона" это, наприм ер, тот фа кт, что грудь не всегда появляется по первому требованию младен-

Л о гос 5-6

{31) 2001

19

ца) ка к разные объекты (первая вызы вала абсолютную любовь, вторая - абсол ютную ненав исть), то, находясь на депрессивной позиции, младенец в ыучи вается понимать, что плохие и хорошие стороны явля ются двумя сторонами одного объе кта, то есть именно на этой стад и и мать начи нала восприни маться им ка к целостн ый объект. При этом, есл и с точки зрения Мелани Кляйн, на параноидной стади и исчезновение груди интерп рети руется ребен ком к а к исчезновение и полная потеря мира, то, находясь на деп ресси вной пози ц и и, он ощущает скорбь и стремится восста новить разрушен н ы й вследствие и счезновения материнской груди мир путем и нтроек ци и ее образа. К тому же теперь ребенок реагировал на потерю груди не параноял ьно-проективно, а депрессив­ но-и нтроекти вно, то есть не посредством ненависти, а посредством в и н ы, он сч итал, что "сам в и новат" в том, что мать=грудь и счезла. Чувство вины за потерю, по мнению Кля й н, является наиболее уни версал ьным кон цептом при мела нхол и и [Кля йн 2001) и более зрел ы��, чем па ранойяль ное чувство ненависти. ( Есл и перефразировать эту идею на обыденном языке, то в прин ципе более зрелым я вляется чувствовать свою в и ну и свя­ занную с ней ответственность за что-л ибо, чем при тех же условиях стре миться "свал ить все на другого" (обыденный коррелят проекци и).) Вот что п и шет сама Мелани Кля й н по поводу всего этого: Вся кий раз, когда воз н и кает п ечаль, н а рушается ощуще н и е надежного облада н и я л ю б и м ы м и внутре н н и м и объекта м и, т . к. это воскреш ает р а н н и е тревоги, с в я з а н н ы е с пов режде н н ы м и и ун ичтожен н ы м и объекта м и, с разбитым вдребезги в нутре н н и м r� и ­ р о м . Чувство в и н ы и тревоги - младенческая деп рес с и в н ая п о з и ц и я - реакт и в и ру­ ются в полную силу. Успеш ное восста новление в н е ш н его л ю б и м ог о объекта, о кото­ ром скор бел ребенок и интроекция которого усил и в алась благодаря с к о р б и, означа­ ет, что л ю б и м ы е внутре н н и е объекты реконстру и р о в а н ы и в н о в ь обретены. Следова­ тел ьно, тести р о в а н и е реал ь н о сти, характе р н ое для п р о цесса скорби, является не только средством возобн овлен ий связи с внеш н и м м и ром, н о и средством во ссозда­ ния разрушенн ого м и ра. Скорбь, та к и м образом, включает в себя п овто рение эмоцио­ нальных ситуа ций, пережитых ребе нком с депресс и в н о й п о з и ц и и . Находясь под дав­ л е н и е м страха потери л ю б и м о й и м матери, ребенок п ытается решить задачу форми­ рования

и

тов в нутри

и нтегрирова н и я внут ре н н его м и ра, п остепен н о го созда н и я хоро ш и х объек­

себя [Кляйн 200 1: 3 14] .

Здесь чрез вычайно важно то, что при депрессии сохраняется, а на депресси вной по­ зи ци и, в сущности, н а ч и н а ет с я тести рова ние реал ьности, то есть раз гра ничение внут­ реннего и внеш него мира. Отсутствие этого разгра н ичения - признак пс ихоза, то есть, по Мелани Кл я й н, наиболее ранняя позиция младенца по отношению к груди - соотно­ сится с психоти ческим восприятием, а более зрелая депрессивная пози ц и я бл иже к не вротическому восп риятию. П ервая соотносится с шизофре ни ей, вторая - с МДП. Вторая лучше, чем первая, своей бол ьшей связью с реальностью и позити вным прогно­ зом (успешн ое п рохождение деп рессивной. пози ци и, по Мелани Кля й н, гаранти рует нор­ мал ьное раз витие в даль нейшем ) .

20

В а д и м Руд н е в

2 . Депрессия и десемиотизация Тем не менее з а это цел остное и сувере нное восприятие м и ра п р и деп ресси и платит­ ся очень б ол ьшая цена, суть которой можно о п исать как утрату ценности и смысл а м и ра в качестве реакции на утрату л ю б имого о бъекта; М и р, и з которого изъят л юб и м ы й о бъект, теряет всякую цен ность, и , соответственно, ж и з н ь теряет всякий смысл . О б утрате смысла как специфи ческом депресси вном фено­ мене наи б олее подро б но п и сал, конеч но, В.Франкл : . . . пациенту, страдающему эндогенной депрессией, его психоз мешает увидеть ка­ кой -ли б о смысл в своей жизни, пациент же, страда ющий невротической депрессией, мог получить ее из�за того, что не видел см ысла в своей жизни (Фракнл 1990: 89). Здесь мы коснемся сопоста вл ения деп ресси и с паранойей ( п одро б но см. [Руднев · 200 2 ] ) . М ы можем сказать, что есл и при паранойе и меет место гиперсемиотизация ре­ ал ьности : каждый эл емент реал ьн ости наполнен смыслом, - то при депрессии происхо­ дит п роти воположное - десемиотизация реал ьности: практически все элем енты реаль­ ности теряют смысл . Н о десемиотизированная реал ь ность, ° по на шему м н е н и ю, воо б ще перестает б ыть ре­ ал ьностью, поскол ьку реал ь ность это и есть в п р и н ципе сем иотическое о б разование: что б ы восп рини мать вещи как вещи, нужно владеть я з ы ком вещей (ер. [Пятигорский 1 9 9 6], то есть вещь, не вос п р и н ятая знаково, воо б ще, строго говоря, не может б ыть ни­ как воспри нята - для того, что б ы воспри нять вещь "стол ", необходимо знать сл ово " стол ", пони мать его смысл ; со б ака, которая смотрит на стол, в человеческом смысле не восп р и н и м ает вещь "стол" (ер. н и же цитату и з А . Ф . Л осева о феноменол огии о щуще­ ния). В ч е м ж е кон кретно проявля ется десем иотизация реал ьности при мела нхол и и ? Для депресси вного человека м и р прежде всего теряет и нтерес, поскол ьку депрес­ с и в ная л и ч ность пол ностью сосредоточивается на и нтроецированном потерянном о бъек­ те л ю б ви и на своей фа нтазматической в и не перед н и м . Этот еди н ственный объект и о бладает повы шенной ценностью для мела нхол и ка . Ценностью, но не знаковостью, по­ скол ь ку этот о бъект помещается где-то в нутри, как б ы про гл о ч е н н ы й цел и ком , неперева­ р е н н ы й ( п о н и м а н и е и нтроекци и как п севдомета б ол изма б ыло подро б но о б основа но Ф. П ерлзом в книге "Э го, голод и а грессия": "Эго", построенное из содержаний, из интроекций, есть конгломерат - чужерод­ ное тело внутри личности - так же как и совесть и утраченный о бъект при меланхо­ лии . В лю бом случае мы об наруживаем в о рганизме пациента ино р одный, неассими­ лированный материал (Перлз 2000: 1 7 2 ) .) Одна ко при деп ресси и и нтроекция может не о граничи ваться " п о глощением утрачен­ ного о бъекта л ю б ви". Здесь может им еть место и часто действител ьно им еет место нечто проти воположное, хотя е го тоже можно о б означить ка к с воео б раз ную разновидность и нтрое кци и . Это и нтроецирова ние самого депресс и в ного Я , отгораживание от м и ра в

21

Л о г о с 5-б ( 3 1 ) 2001

некую непроницаемую среду, в некий депрессивный кокон. В этом смысле Я вьюупает не как сосуд, не как субъект интроекции, но как интроецируем ы й объект. Наиболее яс­ н ы м невротическим п рообразом того, о чем мы говорим, я вляется известное уже класси­ ческому психоанализу (в особе н ности, после книги О. Ранка) стремле ние вер нуться обратно в материнскую утробу, поскол ьку, как писал Фрейд в "Торможе нии, симптоме и страхе", тра вма рождения это не просто травма, но это тра вма утраты пита ю ще й безо­ пасной среды [Freud 1 981а]. То есть можно сказать, что деп рессивная реакция "назад в утробу" я вляется репаративным стремлением возместить утрачен н ы й объект любви, понимаемый архаически как некая защитная обол оч ка. Так деп рессивный человек часто заворачивается с головой в одеяло, чтобы не видеть и не сл ы ш ать п отеря вшего всякий см ысл и цен ность мира и по гружается в деп рессивную спячку, прообразом которой я в­ ляется п ребы вание в утробе матери. Эта тормозная, изолирующая депрессивно-интроективная реа кция на трав му, свое­ образный эскапизм, анализируется Э. Фроммом на п римере истории пророка Ионы, ко­ торый, не испытывая интереса к миру, не хотел п одчиниться воле Бога и взять на себя миссию п ророка в Нине вии (уклонение от социал ьных обязанносте й - один из харак­ терных признаков депрессии), после чего он изолировал себя вна чале, упл ы в на кораб­ л е, потом, когда сделалась буря, он лег в трюм и заснул, а когда матросы выбросили его в море, его поглотила огромная рыба (в русско м традицио нном переводе - кит) [Fromm 1956). Это пребывание во чреве кита - прообраз депрессивного стре мле ния уйти от мира, который потерял смысл . Н а другом я з ы ке примерно ту же п роблем атику отсутствия интереса к миру и погло­ щения Я исследует В. Я . Пропп в ра боте "Ритуал ьный смех в фол ьклоре". Речь здесь идет о сказ ке про царевну-несмеяну. Царевна не смеется, у нее деп рессия, ее надо рассме­ шить. Для этого надо сделать непристо й н ы й эротический жест - а ктуализировать и семиотизировать мир во круг депрессив ного человека, что и делает принц. Царевна сме­ ется, что я вляется семиотическим показател ем ее гото вности к сексуал ьным отношениям, то есть к воз вращению интереса к актуал ьн ому миру и своим женским социал ьным обя­ занностям . Другой вариант сказки, - рука царе в н ы обещана тому, кто узнает ее приме­ ты (се ксуал ьн ые, конечно) - то есть нечто также семиотическое в принципе. П ринц или другой ге рой обманом заставляет прин цессу поднимать платье все выше и вы ше, пока она ему не показывает свой половой орган (сказ ка об этом последнем умалчивает, но Пропп считает, что это вполне очевидно) [ П ро п п 1 9 7 6) . Отсутствие смеха чрез вычайно характерно для картины депрессивной личн ости, та к же, как и п отеря интереса к сексуал ьности (явл я ю щаяся частн ым вы ражением депрес­ сивной потери интереса вообще ко всему) . Связь депрессии с отсутствием смеха (Пропп, конеч но, не говорит ни о какой деп рес­ сии) ста новится очевидной при интерпретации отсутствия смеха у богини Деметры, матери Персефоны, закл ю ченной в п одземное царство Аида. Деметра (как и царевна-несмея на. В. Р. ) не смеется, - пишет Проп п, - по вполне определенной причине: она потеряла свою доч ь и грустит по ней [ П ропn 1976: 199] (курсив мой. - В. Р.) -

22

В а д и м Р уд н е в

В этом смысле депрессия закономерно ТОЛ!. Перев. с нем. Романа Громова

!Р е ц е н з и и

Ел е н а Петровская Слезы Береники Михаил Ямпольский. О близком (Очерки немиметичесноzо зрения). М. : НЛО, 2001. - 240 с. Новая книга отечественного кул ыуролога, присланная и м, как водится, из США, рас ­ пол агает к себе уже одн и м названием - п редметом ан ализа является "бл из кое ", то есть сокровенное, а потому и на иболее закрытое для нас. Конечно, тема эта стара как м и р, но с самого начала нам обеща ют особый - (квази)опти ческий - способ ее и нтер прета ­ ции. Книга "О бл изком ", как мы узнаем, "цел и ком посвящена проблеме "бесперспекти в ­ ного ", неди ста н цион ного зрения " . И это в проти вовес дистанцированности набл юдателя от объекта, когда "объект должен находиться на определенном расстоянии от гл аза, чтобы отраженные от него лучи "пра вильно " попали в глаз, преломились в л и нзе хруста­ л и ка и сформ и ровал и на сетчатке читаемую м и метическую "копию " предмета " (с. 5) . При веденные цитаты более чем откровен н ы - в них не п росто намечается подход, но продемонстрирован и тот строй речи, или язык, каким отмечено исследование в целом. Пара "далекое - бл изкое ", п редполагающая, соответственно, наличие набл юдателя и его исчезновение (или деформацию - у Ямпольского такой деформа ции будет подвер­ гаться глаз как орган зрен ия), сама по себе довол ьно банальна. Возможно, это усталая дань семиоти ке, в лоне которой сформиро вался автор. И нтереснее другое. Вся опти ка "бл изкого ", связанная не только с дубл ирова нием позиции набл юде н ия (маленький глаз, следя щий за большим, как у Декарта), но и с поистине пуга ющей процедурой вы ворачи­ вания глаз как движением восприятия "назад к себе" (с. 9), имеет свое последнее, далее неразложимое основание в физиологии, в той естественнонаучной установке, которая ни в оди н момент не ста нов ится предметом размышления. Между тем здесь закл ючена фундаментал ьная п роблема: объекты, с каки м и имеет дело автор, насквозь символ и ч н ы ( ки но, рисунок, философский текст, л итературное произведение), это настоя щие миры, каждый из которых построен по собственным законам, расш и ряя гра н и цы нашего оп ыта . Но способ оп исания воспроиз водит лишь оди н-еди нствен н ы й ти п дискурса (в фукиан­ ском понимании), который, как это п рекрасно из вестно исследователю, сам по себе историчен, то есть несет на себе печать места, времени и обстоятельств своего воз н и к­ новения. Конечно, этот сп особ оп исания подкупает своим наукообразием (он действ и­ тел ьно запеч атлел в себе некоторый образ науч ного знания). Скажем бол ьше: утвержде­ н ия здра вого см ысла, высказанные на этом языке, приобретают из вестную "фунди-

Е ле н а П е т р о вская

166

рованность". Но в какой внутренн ей - необходимой - связи, спросим м ы себя, нахо­ дится язык этот с текстам и кул ьтуры, тем и текста ми, для истолкования которых знание строения сетчатки, точки а ккомодации взгляда и п рочих органических п ремудростей оказы вается не только недостаточным, но и п рямо-таки губител ьным? ( Едва ли не бол ь­ ше других rюстрадал от этого бальзаковский Френхофер и его печал ьно знаменитая карти на.) П р и мечател ьно и то, как в а натомическую дефиници ю вторгается элемент ей чуже­ родн ы й : поч ему ч итаемая на сетчатке "коп ия" предмета названа еще и м иметической? Можно воспользоваться подсказкой: "диста нцирован ность набл юдателя от объекта одно из условий миметического отно шения зрения к объе кту. < > " . м и метизм зрения опирается на диста н цированн ость глаза от восприн имаемого п редмета" (с. 5). То есть ми метизм оп ределяется через диста н ци ю . Н и ка кой и ной познавател ьной ценности этот термин не имеет. О н нужен л и ш ь, чтобы сказать: дистанция - это условие подражания, отсутствие та ковой - его не воз можность; зрение в своей основе подражател ьно, но "бл изкое" зрение уже не в силах подражать. (В резул ьтате восприятие сменяется памя­ тью, которая и п редъявляет глазу образ ы, запечатленные на его же собственной сет­ чатке. Но мы забегаем вперед.) Стало быть, м и метическая "коп ия" - всего лишь тавтоло­ гия, ил и, есл и прибе гнуть к р иторической ф и гуре, - плеоназм. Жал ь, что такая избы­ точность присутствует уже в самом на зван и и : это, конеч но, "утяжеляет" заявку, но и из рядно уязвимой. В книге нет ни одного делает ее при близком рассмотрении развернутого обращения к ми меси су, хотя концепция эта весьма п роблематична еще с платоновских времен. (Отошлем и нтересующихся к сочинениям Л а ку-Л абарта, где, на­ ряду с самим Пл атоном, поя вятся неизбежные Гёльдерл и н, Хайдеггер и Ж и рар. Н е забу­ дем про Ауэрбаха, Беньямина и Рикёра. Но это - л и ш ь набросок к возможному списку.) Ита к, мы вы нужде н ы сос редоточ иться в первую очередь на самом "бл изком" для иссле­ дователя - на молчал ивых допущениях его работы, а проще говоря - н а языке и ме­ тоде. То и другое, подчеркнем, н и ка к не рефлексируется. Даже тогда, когда исследовател ь не берет на себя труд экспл и ци ровать свои и сход­ ные посыл ки, есть логика подбора и и нтерп рета ции материала, которая и прол и вает на них с вет. Вкл ючая и тот специ ф и ческий случай, который предусматри вает воздержа ние от всяких сужден и й . ( В неда вно опубл и кованной рецензии Сергея Зенкина на книгу "Н абл юдател ь" М . Я м пол ьский назван феноменологом тела. Надо пола гать, что имеется в виду именно этот момент - м омент приоста новленного тол кования. Однако другая идея рецензента - определение методы как "ти пологии и нтен ционал ьных поз и ций", - тоже вроде бы вводящая в область феноменол огии, вызы вает у нас немал ые затруднения. Эта ти пология проти вопоставляется тради ционной сем иоти ке, знаменуя "переход от струк­ туры п редставлений к структуре виден ия", в чем рецензент и усматри вает принцип иал ь­ ное прира щение нового метода. На этом "в иден и и " и предстоит подробнее оста но­ в иться .) Есл и сум м и ровать вопросы, число которых тол ько нарастает по мере чтения работы, и есл и не спешить с о п ределениями (феноменологи ю п редста вле н ного подхода еще необходимо доказать), то их можно свести к одно му, но кл ючевому: "Кто смот­ рит?" (Парафраз знамен итого "Кто говорит?") В самом деле, чей это взгляд, поз воляю­ щий различать не только м и м етизм, но вслед за н и м и м и м и крию? И что это за "наблю ­ дател ь", с которым п р и кл ючаются стра шные истории в ы ворачи ва н ия (вы падения) глаз . . .

-

-

Л о г о с 5-6

167

( 3 1 ) 2001

на ружу, та к что "внеш нее" сл и вается с "внутренн им", или, пол ьзуя сь загадочной ле ксе­ мой а втора, м и м и кр и рует п од него (с. 197)? Мы прекрасно понимаем, что речь идет о метафорах. (Хотя в случае п рустовского Бларанберга рассматри вается ситуация реал ь­ ного и стра ш но го самоубийства, когда глаз обезображенной жертвы "сви сал на подуш­ ку", а в "Беренике" По - рассказе вымышленном, но оттого не менее пуга ю щем - "вы­ вора ч и ван ие" ассоции руется с зубами жен щи н ы, которые в качестве жуткого фети ша п рисваи вает посл е ее смерти главный герой . При этом, п ретерпев ряд ассоциати вных превра щений, зубы Береники це нны именно тем, что в кон це концов указ ы вают на "логи­ ку неклассических форм зрения" (с. 98)). Метафори чески предлагает относиться к "гла­ зам" и сам а втор (с. 14) . Однако развертка таких "пространственных метафор" оказыва­ ется не стол ько топологической (как это, надо думать, замышлялось), скол ько п редельно натурал ьной и/или техницистской, отчего "феноменология человеческого тела" (С. Зен­ кин) все время мутирует в род описан ия, который, исходя и з жанров в ки но, м ы п редл о­ жил и бы оп ределить как теоретический horror. Но м ы опять забегаем вперед. Итак, поп робуем ответить на поставленный вопрос. Отвлекаясь от а нал иза конкрет­ н ых текстов - а их, п р и знаться, много и диапазон их может п ода влять, - обнажим "несущую конструкцию": перед нами все тот же классически й субъект-набл юдател ь, не лучше и не хуже декартовского, и это несмотря на поп ытки говорить о "бл и з ком" в тер­ м и нах "са мой в нутренней области Непосредственного" (Блох), первичных дои нтенцио­ нальных о щуще н и й ( Гуссерль), "первичной глуб и н ы " (Мерло-Понти), вол и (Шопенгауэр), и гр ы ф и гуры и фона, п ресловутого в ы ворачивания глаз, наконец. (Все терм и н ы даются в переводе автора.) Бли зость - область неразл и чимого, сообщает нам М . Я м польский, при водя во в ведении пример класси ческой китайской поэз и и, когда набл юдател ь "прон и кает" в объект наблюдения, сл и ваясь с н и м настолько, что "говорить" начинает, к при ме ру, розов ы й куст. Но есл и "между наблюдателем, п исьмом и розой в при нципе нет н и ка кого расстояния" (с. 13), то ка кой смысл сохранять фи гуру набл юдателя, чья пози­ ция необходимо задана д и ста н цией? Оттал ки ваясь от мыслителей, искавших для описа­ ния "бл изко го" другой язык - а тако в ы м является требо вание всякого нового оп ыта, в кл ючая мысл ител ьный, - и сследовател ь п респокойно возвращается на круги своя, обогащенный, увы, не эти м самым оп ытом, но одн и м и терми нол огически м и "добавка м и ". Отсюда та кие "понятия", как "и кон и ческий м и метизм", приравниваем ы й к тех н и ке фото­ граф ии (с. 137-138) (тогда ка к не одно поколение теоретиков фото граф и и доказы вает · и м манентное несходство образа и референта), идея "мимикрии живописи (!) п од внут­ реннюю форму (?) зрения" (с. 197), представление о том, что "форма стиха" задается "точками каса ния и ласки" (с. 222), о чем анал и з и руем ы й п оэт, заметим, пи ш ет напрямую (попытка прочитать Драгомощенко с помощью Левинаса), а также более простодушные fаих pas вроде н и жеследующих: " . зубы - это гра н и ца, на которой образуется речь, в ылетающая и з нутри человека " . " (с. 97), "". сновидения могут быть с п роецированы на сетчатку как бы из нутри " (с. 154), "образы памяти, конечно, по своей сути не могут быть увидены кем бы то ни было вне моего собстве н ного тела" (с. 155). В этих последних выска з ы ва н и ях особенно видно, насколько традиционны и, более того, обыде н н ы исход­ ные посыл ки: "внутре н нее" - это то, что "внутр и ", а "внешнее" соответственно "снару­ жи", бл изость на то и близость, что ее можно только "потрогать", а вот "увидеть" нельзя. Там, где п рекращается п рямое воспри ятие, начин а ются галл юцинации и память, атакую11

168

Е л е н а П е тро в с кая

щие изнутри сетчатку. И ради этого стоило городить весь огород по поводу инеми метиче­ ского зрения"? И впрямь невыраз ительный остаток. М. Ямпол ьс к и й является безусловным поклон н и ком концепции м и м и крии, предл о­ женной Р. Кайуа. Напом н и м, что французского теоретика, рассматрива ющего по ведение жи вотных и, в частности, насеком ых, интересует ситуация сл ияния организма со своей средой вплоть до полной их неразличимости. Описы вается она, одна ко, в терми нах субъ­ екти вности, а и м енно фактической утраты иЯ" своего п ространственного чувства. Из­ вестно, что эти идеи повлияли на Ла кана, который поп ытался по казать, что если и воз­ можен взгляД, разл ичающий м и м и кр и ю, ил и же такой, который ею задается, то это взгляд самого пространства. Иными сл овами, мы распознаем взглядом окружающий мир в той мере, в какой являемся "карти ной" сами, то есть в какой этот мир "разглядывает" нас. (Сходные моти вы можно обн аружить и у М. Мерло- По нти .) Понятно, что такая структура взгляда (и мира ) ведет к радикальн ому измен е н и ю персп ективы, в первую оче редь ана­ литической. По крайней мере это означает, что довольствоваться оп позицией "внутрен­ него - внешнего", "далекого - бл изкого" уже невозможно. Это означает, по вы раже­ н и ю Р. Краусе, необходимость "десубл имации" (термин, употреблявшийся еще Г. Марку­ зе), то есть пересмотра сим вол ических основ самой кул ьтуры, что неизбежно с вязано и с утратой "точки зрения" - еди нственной и абсолютн ой. Есл и допустить, что мы являе мся объектом другого взгляда (взгляда другого и даже других), то тогда закономерным обра­ зом меняется я з ы к и сп особ описания - та же Краусе, наприме р, последовател ьно за­ ключает все означаемые ("смыслы "), находимые ею в серий ных фотографиях С. Ше рман, в наклонные скобки, дабы п редупредить их "субста н циаль ное" прочтение. Такое прочте­ н и е обусловлено са мим фактом выделения отдельных снимков из серий, тех самых се­ р и й, в смещении которых "см ысл " только и может состояться. Михаил Ямпольский недву­ см ысленно изби рает другой путь. "Я п редлага ю по йти еще дал ьше, - бодро зая вляет он, - и спроецировать понимание мим и крии, предложенное Ка йуа, на такой объект, как руи на. Руи н а удив ител ьным образом "ведет себя" как п сихастеник". М и м и крия руи ны состоит, ка к выясняется, в том, что постепен но, сл иваясь с п р и родой, она "теряет авто­ ном и ю" и в то же время п ри обретает "некое дополн ител ьное ностал ьгическое эстетиче­ ское измерение, в ы ража ющее ее диста н цирова н ность, постепен н ы й пе реход в реп резен­ тативное [имеется в виду сфера образного] " (с. 135). В чем, спраши вается, ради кал изм предложен ного жеста, когда понятие м и м и кр и и растворяется в тради ционном о п и са н и и такого ж е тради цион ного объекта - объекта созерцания, который бл агополуч но разру­ шается у нас на гл азах? ( П ереход "психастеника" в образ, рассмотрен н ы й у Кайуа, оста­ ется здесь непроясненным.) Это очень характерный жест. Он вводит доп ол нительную рефере нцию, не заботясь о п р и росте понимания. Руи на до мим икрии равняется руине после. (Заметим, что воз­ можно куда более и нтригующее тол кова ние руи н, идущее от В. Бенья м и на. Но тогда в и гру вкл ючается время, а вместе с н и м и аллегория как его п ространстве нная зап ись.) А вот мимикрия, при норовленная к нуждам тавтологии, уже перестает и меть какую-либо эвристическую цен ность, подчи няясь из начальной установке: это то, что видит набл юда­ тель из своей ф и ксированной точки зрения. ( И процедура удвоен ия, вводимая Ям поль­ ским, здесь н ичего принцип иально не меняет. Он утверждает: изображение руи н ы на карти не должно отсылать к картине как к руине, то есть изображение руи н ы есть

Л о г ос 5-6 (31) 2001

169

тленности карти ны как предмета" (с. 133). Такого двойного взгляда и доби вается Сокуров, снимающий фильм о пе йзажисте Робере (гл . 7) . ) Сходная участь постигает и понятие невидимого у Мерло-Понти: в сноске 423 (а их ни м ного ни мало 500) не видимое - в дан ном случае исчезновение фигуративности на при мере Френхо­ фера - определяется в терм и нах "мимикрической маскировки" - вот уж одно неиз­ вестное, поисти не в водимое через другое! М и м и крия настол ько тотал ьна, что она охва­ ты вает и теор и ю соответстви й "в бодлеровско-сведенборг�ком см ысле" (с. 168; здесь разбирается пассаж из Пруста). И н ы м и сло вами, о н а обеспечи вает неп рекращающийся переход всего во все. И поэтому стол ь бедны ее собственные ресурсы ( в качестве от­ дел ьной схе мы понимания). В п рочем, еще более откровен н ы м является замечание по п оводу так назы ваемых метамеров, или двух поверхностей, ви зуал ьно неотл и ч и мых друг от друга, но по-разному отражающих свет: "Метамеры - это предел, до которого могут Доходить и м итация и мимикрия, так как метамеры по определению неразл ичимы для глаза " ( курси в мой. - Е. П. ; с. 189). Но м и м и крия, как м ы помним, вовсе не рассчитана на глаз картез ианского субъекта; в этом смысле у нее нет и не может быть предела, а есл и она натал кивается на гра н и цу, поскольку неразличима для гл аза, то это знач ит, что ее гра н и цу полагает все тот же набл юдател ь, наращивающий диапазон своего видения с помощью оптических приборов. М и м и крия, повторим, не я вляется объектом наблюде­ ния. И сходить из этого - значит упускать саму проблему. Ита к, кол ь скоро "бл изкое" подвергается кл ассической и нтерпретации (градус, кото­ рой, вп рочем, не всегда достаточно высок), то совсем неудивительно, что разбор поэз и и Драгомощен ко, предпри нятый в последней главе, отмечен вопиющим проти вореч ием. С одной стороны, Я м пол ьский утверждает, что поэзия эта "отрицает образы . . . " (с. i30). С другой, критерием такого разрушения выступает изменение порядка слов, торжественно им-енуемое гистерон протерон. Автор даже п редп р и н имает поп ытку "нормализовать" одну из поэтических строк, переп исывая ее в си нта ксически п равиль ном порядке. Этот опыт заверш ается признанием: "Мы, ко неч но, можем предста вить себе, как «вы цветает радугой ожог» ". (В отл и ч и е от драгомощенского: "Ти ш а й ш и й ожог пти цы ноч ной, безы­ мянной, родн ико в не касаясь, / радугой вы цветает".) Непо нятно, п режде все го, почему нарушение порядка сл о в не позволяет в принципе - пусть и с оп редел енной провол оч­ кой -- образовать "поэти ческий образ" (с. 229). (Можно же себе п редстав ить, как "выцветает радугой ожог" . . . Но разве для этого требуется п родукти вная способность воображения? Оказы вается, можно "п редста вить себе" (!) и несоизмеримо бол ьшее, а именно: не п росто "п амять и повторения" - что уже весьма п роблематично, - но то и другое ка к "слоящееся п и сьмо каса н и й " (с. 230). Вот здесь уже и в самом деле нужны "трансцендентал ьные" сп особности .) Но главное, что разрушение образов черпается не из тка ни стиха ( п р и води мые при меры показывают ровно обратное), а из прямых утвер­ ждений поэта. ("Н ескол ько образов, но и те - / л ишь в исчезновен и и возможны".) В самом начале названной главы ми моходом упомянут Пауль Целан. Можно было бы за­ держаться на его поэти ческом оп ыте или хотя бы подумать о том - в п реддверии раз­ бора соврем е н н и ка, - как поэзия делает все, чтобы покончить с образн остью, то есть собственно "поэти кой ", при этом не заявляя во всеусл ы ш а н ье, что такова ее цел ь. У Целана можно обнаружить стихи с порядком слов обычным и нарушенным, но образа они не дарят потому, что я з ы к здесь соседствует с самим молчан ием, что порой он п ере"саморепрезентация

170

Е л е н а П етр о в с кая

ходит в бормотан ье, не переста вая, впрочем, означи вать ( и оз начать). Стихи Цел ана это трудный путь к невозможному смыслу, невоз можному в том отноше н и и, что он утра­ тил всякие гаранти и . Поэтому можно лишь надеяться воссоздать нечто и з этих темн ых и мучител ьных обрывков, но для этого требуется одновременная работа и нтерпретации (языковой) и мысл и . Вот почему Целан не перестает зани мать стол ь м ногих философов. Аркади й Драгомощенко пишет, конеч но, другие стихи. И остается только сожалеть, что в главе, ему посвяще н ной - как, кстати, и во всех других, - стол ь откровенно перепу­ таны цитаты: образы меркнут совсем не там, где это видится Я м пол ьскому. (Скорее это можно отнести к тем строчкам, где язык демонстрирует повы шен ную плотность и начи­ нает отсылать к самому себе. Не случайно Дра го�ющенко прич исляют к ш коле "яз ы ковой поэз и и ", связанной, в частности, с именем Стайн.) М ы не и меем возможности подробно останавл и ваться на каждой главе. Поп робуем суммировать то, что должно было и так проясниться. Вся книга - прихотл и вое сцепле­ ние цитат и сюжетов (которые а втор предпоч итает назы вать "моти вами ") . Нельзя ска­ зать, чтобы они совсем рассыпались - фильмы ФлейUJера и Арнольда, рисунки Эйзен­ штей на, новеллы Дойла и По, опусы Гел ьмгольца, М илля и П и рса, проза П руста и Набо­ кова собра ны вместе под рубрикой "бл из кого " . Но само "бл изкое " та к и не станов ится нам бл иже: оно не п росто скроено по старым меркам, но буквал ьно вяз н ет в кваз и науч­ ных объяснениях, то и дело вп адающих в натурализм. Ведь пр иходится признать, что опти ко-физ иологически й дискурс, на чем построена книга, - это хитрое приспособле­ ние, поз воляю щее сопря гать, связы вать, соединять - в отсутствие единого метода. Раньше та ковым была открыто провозглашаемая и нтертекстуал ьность, а теперь ее место занимают "орган ы ", предводимые "глазом " (к их ч и слу относится и при мечател ь н ы й "фантом н ы й член " ( с . 199)), а также пластические фигуры вроде в ы ворачи вания, плете­ ния и т. п . - предположител ьно топологич еского свойства. Но до топологии здесь да­ леко, как, впрочем, и до феноменологического образа тела, того самого образа, который поз воляет иметь дело с разделенными органами чувств, но уже, та к сказать, вторым движением, то есть после того, как был осуществлен их и нтеллектуал ь н ы й си нтез. И наче говоря, еди нство, обеспечи ваемое телом как тра нсцендентал ьным основан ием, и явля­ ется условием для дал ьней шего разл и че н ия органов чувств и для закрепления за н и м и кон кретных форм восприятия: за глазом - зрения, за кожей - касания, за ухом слуха и т.д. Возможен и более реш ительный ход, а именно допущение из началь ной м но­ жественности телесных образов, что влечет за собой и пересмотр соотношения органов чувств - в этом случае при вычные нам формы воспр иятия разделены такой гра н и цей, которая одновременно их соединяет, при том что си нтез остается неосуществленным. Так, в частности, тра ктует орга н ы чувств Жан-Л юк Нанси. ( В этой связи нел ьзя не сказать о пре вратном понимании идей Нанси М. Я м пол ьски м. Его "le dehors du moпde " - это н и в коем случае не " и н а я сторона мира " (с. 141), но именно "внеш нее " ("внеш нее самого мира "), которое искл ю чает какое-л ибо "внутре н нее " . И н ы м и словами, это поп ытка отка­ заться от тра нсцендентал ьного субъекта за счет введения м ножественности в основание самого мышления (отсюда - "приходы к присутств и ю ", "показы " и другие, край не сложные на первый взгляд понятия). Я сно, что оппоз и ция "в нутрен него - внешнего ", стол ь существенная для Я м п ольского, здесь вообще перестает существовать. В целом же вся проблематика Нанси связана с "концом представления ", с а нализом того, что нахо-

Л о гос 5 - 6

(31} 2001

171

дится п о ту сторону ( вот здесь уже действител ьно "иная сторона") картезиа нской фило­ соф и и . ) В книге "О бл из ком", однако, гл аз, рот, рука/кожа разделены сообразно здра вому см ыслу (в луч шем случае - естестве н нонаучной очев идности), даже есл и им и прихо­ дится "выворач и ваться", опрокиды ваться на сетчатку, выбухать зубам и ил и совершать иные устрашающе-а кробатические трюки. Как раз потому, что у автора отсутствует вы­ р'а женная теорети ческая позиция (или хотя бы преференция), и могут появ иться пас­ сажи, которые в самом начале мы назвал и теоретическим hоггоr'ом. Попробуем их снова вместе п рочитать. Вот комментарий к отрывку из П руста, где взгляд, обращенный в про­ шлое, то есть в точности в нутрен н и й взгляд, переда н метафорой образа, оста влен ного на сетчатке ушедшими героя м и и событиями. "Трудно представить себе, где именно должен размещаться зритель этих невиди м ых зрел и щ, подн има ющихся из глуб и н ы памяти на крохотн ы й экран сетчатки. По идее (?), ему лучше всего распол агаться вне глаза и за­ глядывать в нутрь снаружи через зра чок. Иная возможность - повернуть глаза в нутрь, покуда зрачки не обратятся к внутренней стороне головы, а сетчатка не в ы вернется наружу" (с. 1 54) . А вот судьба еще одной метафоры, на этот раз метафоры рефлексии как всевидящего взгляда, предложенной Фуко (она вплете на в ра ссуждения об ослеп­ ленном Эди пе): "Постепен но, п ытаясь обнаружить убий цу Л а йя, Эдип как бы обращает глаза на собствен н ы й исток и обнаружи вает в нем самого себя . Глаза Эди па буквально вы ворачи ваются, обращаясь к самому себе (?) , и одновременно в кл ючаются в структуру зрения, описанную Фуко, - глаз за глазом, и та к до бесконечности. Воз н и кновен и е вто­ рого глаза за его собстве н н ы м, вы вернутым в нутрь, на себя, - это л и ш ь указание на то, что сам Эдип парадоксал ьно ста нов ится объектом собствен ного зрения" (с. 152) . И на­ конец, раздумья, на вея нные уже упоминавши мся рассказом По: "Зубы - как раз один из " . барьеров, естественным образом ассоциируемый в рассказе с гра ницей между жизнью и смертью. Тот фа кт, что именно зубы обретают гиперреал истическую рельеф­ ность, по-види мому, связан с их функцией гра н и цы, с их с пособностью как бы п ро вали­ ваться вовнутрь, вы бухать наружу, то есть в своем роде выворачиваться [по а налоги и с телесн ы м и "отверстиями" и проч и м и барьерами]" (с. 97). П р и веденных при меров достаточно, чтобы понять: опти ко-ф из иологическая речь эта вязал ьная с п и ца "метода" - на самом деле ничего не прибавляет. Зачем обращать­ ся к Фуко - есл и, конеч но, не желать произвести впечатлен ие, - когда все сводится к п розрению Эди па? Зачем стол ь м ного "ин вестировать" в одни, отдел ьно взятые зубы? И зачем та к неумело губ ить л итературную метафору, соч и ненную вполне вменяемым п исателем? Между прочи м, случай П руста ( гл . 8) выявляет и другое: постоянное смещение фокуса л юбой подлежащей рассмотрению проблемы. А это при водит к тому, что из начально п ра в ильная и нтуи ция (тот же и нтерес к особой форме видения у П руста) гибнет под напором м ногоч исленн ых, но отнюдь не обяз ател ьных ассоциаций. (Походя заметим, что стереоскопия - а именно та ков неповторимый взгляд, "монтирующи й" настоящее и п рошлое, - зиждется на "узнав ании", времен ном экви валенте п рустовской мета форы: и метафора, и постигающее видение, действуя закономерно, возводят два объекта ил и впечатления в ра нг сущностей, н и коим образом не отменяя их разл и чия. Более подробны й анализ связи между опти кой, метафорой и временем, осуществленный на материале "Поисков", можно на йти во втором томе фундаментал ьного исследования

172

Ел е н а П е т р о в с к а я

П . Р и кёра "Время и расска з ". Уди вительно, что п р и работе с па мятью и восприятием Я м польскому удается обойти молчанием проблему тесно связан ного с н и м и времени.) Конеч но, все это можно спи сать на скорость, скорость п исьма, но точ но та к же на опере­ жающую скорость чтения, которое как будто имеет одну цель - обнаружить подходящую цитату. В резул ьтате да нной скоростной стратегии вместе соп рягаются обрывки м ы сл и и разл ичные истории (микроскопов, насеком ых, и ндуктивных обобщений), тогда ка к "физ иоопти ка", о п исанная вы ше, обес печи вает беспрепятствен ность их взаимной цир­ куляции. Создается этакое безотходное культурное производство, которое задействует буквально все - пусть и ценой утраты исходного и/или конечного смысла. (Тол ько ско­ ростью - ч ита й поспешностью - можно объяснить та кие неожида н н ые новшества, как "нерепрезентати вная ж и вопи сь" (возможно, с каких-то позиций она и впрямь нереп ре­ зентативна, но только речь идет о бесп редметности) и "невольная память" примени­ тел ьно к Марселю Прусту (вариант, в идимо, куда более эконом н ы й, чем "непроизволь­ ная "). Жал ь, что редактор кн иги С. Зенкин оказался так безоговорочно доверчи в к ее словарю.) Мы предприняли столь затяжной критический а нализ книги "О бл из ком " по одной простой п ричи не. Кн и га эта симптомати чна для современ ного состоян и я отечественной гуман итаристи ки. Более того - это луч ш и й ее образец. (Что уж говорить о беспомощ­ ных подражани ях, например, тому же С. Жижеку, наряду с други м и зада ющему тон кул ь­ турологически м и ком паративистским штудиям на За паде.) К сожал ению, отсутствие четкой методологической установки давно приравнено в наших краях не тол ько к сво­ боде выраже ния ("А я так понимаю", "Это мой язык, зачем вы мне навязы ваете готовые схемы?"), приравнен о оно и к ложно понятому "постмодерниз му", который потому и трети рует кто н и попадя, что за н и м смутно угадывается интеллектуал ьная халтура. (О соотношении местного постмодернизма и постмодернизма западного мы не будем сей­ час говор ить, равно как и о том, какое содержа ние может вкладываться в это понятие. Огра н и ч имся его крайне суже нной и раздража ющей версией, прижившейся на местной почве.) В самом деле, что я вляется основанием для сочетан и я бесчисленных имен и текстовых фра гментов? Самозабвенная эрудиция? Но если таковую и демон стр и руют "старшие" семиоти ки, порой утрачивая из поля зрения сам предмет исследо вания (при мер тому - "Эстети ка Э й зенштейна" Вяч. Вс. И ва нова), то в теорети ческой их рамке сомневаться не п р иходится: она, как корсет, удержи вает их даже тогда, когда перо их движимо экстазом чистой а ссоциативности . В данном же случае хотя кол ичество рефе­ ренций может просто угн етать, в самом этом сумбурном цити рова нии нет ни б ылой кра­ соты, ни п режнего размаха. Может быть, м ы имеем дело с новой разно видностью фено­ менологи и (на что на мекает С. Зенкин)? Но а втор не справляется со старой, а потому о каком-л ибо углубле н и и метода вообще говорить не п риходится. (Точно та к же как топо­ логия остается одн им л и ш ь обещани ем.) И та к уж по велось, что есл и невозможно уста­ новить "исто ки", есл и читател ь за путан и смущен, то есть в не котором роде "одурманен", то все это списы ва ется на всепрощающий - всеп оглощающий - "постмодернизм". "Постмоде рнизм" - это когда я скажу та к, что ты ничего не поймешь, но свое непо­ нимание не поп ытаешься при этом рассеять. Потому что я приведу кучу имен и десятки цитат, и ты почувствуе шь себя ущербным. (Ты живешь в городе закрытых библи оте к, в эпоху тотал ьной разобщенности и п розяба н ья - у тебя нет возможности ч итать все это,

Л о гос 5 - 6 ( 3 1 ) 2 0 0 1

173

значи т, ты всегда уже п обежден.) Обоюдны й невроз. Я пиш у все быстрее и быстрее, не успевая взят ь с пол ки нужну ю кни гу ( какая разн и ца, с какого языка пе реводи т ь Деррида, Фр е й да ил и Пла тона ), т ы чи таеш ь все угрю м ее и уг р ю м ее, осозна вая, ч то тебе за м но й не угнаться . С одно й стороны - невроз скорости, с друго й - невроз потребления, пото му что та кая кул ьтурология (ко м па рати вист и ка) - своеобразны й су пер м аркет, куда посто­ я н н о завозя т новы й товар. Потреби тел ь настолько за вороже н этикетко й, что е му недосуг спра виться о содержи м о м . Но необходи м о бы ть более реш ител ьн ы м - п робовать на вкус, на п рочност ь, на вы носли вость, на запах. Проще говоря - испытыват ь. Дабы не исп ыты вать э м оци й, что опе режают т резв ую оценку. И то гда есл и и прольется слеза, то это будет слеза са м о й Бере н ики . . .

А н н а Я м п ол ь с к а я

Св о б о да (о т) в о проса Жан Дерр ида. Пи сьмо и разл ичие. Перевод Д. Ю. Крал ечкина. Литературно­ издательсное агенство "Академический проект '� Москва, 2000. Жан Деррида. Пи сьмо и разл ичие. Перевод А. Гараджи, В. Ла п ицного, С. Фоки­ на. Гум анитарное агенство "Академический проект", Санкт-Петербург,

2000. " Пис

" ь мо и различие

одна из самых извест ных к ниг Деррида, важная не тол ь ко для ста новления тем "де конструк ции ", "разл ичения ", "метафизи ки присутст вия" и первично­ ст и п исьменной речи - "товарных зна ков" Деррида, с которыми для основной массы потреби телей гуманитарной п родук ции связано его имя. Не менее су щест вен но, ка кой тон задала эта к н и га современному п рочте н и ю и и нтерпретации Гу ссерля, Л е в и наса, Фрейда, Фуко, Н и цше - есл и называт ь тол ь ко са мые гл авные и мена. За п рошедшие тридцат ь с л и ш ним лет с момен та ее издания эта замечател ьная к н и га совершенно не уст арела, а ее ч ита тел ей и исследова тел ей стало гораздо бол ьше, та к ч то можно было бы надея т ься на более вдум ч и в ы й и грамот н ы й подход, на то, ч то эпоха споров и ст растей усту п ила место внимател ьном у чтению, п ереводу и комментарию. Два одноименных изда тел ьст ва ("А каде мичес к и й про ект"), мос ко в с кое и п итерс кое, недавно оп убл и ковал и п ереводы этого знамени того сборн и ка. В целом оба п ере вода нельзя считат ь н и удачей, н и пол н ы м п ровалом. П а радо ксал ь ­ н ы м образом каждый из них сочетает и то, и другое. Вероят но, это - знамение времени. Пере води т ь Дерр ида - всегда рис к . Глуб и н а, детальная проп и са н ност ь и э н ци кло­ педичес к и й охва т его мысл и дел ают французс к и й язы к Дерр ида чрезвычайно напря ­ жен н ы м, наложение традиции высо кой французс кой ритори к и на терми нологичес ки насыщен н ы й ст и л ь феном еноло г и и заставляет его обращат ься к тяжеловесным, едва л и не муч и тел ь н ы м для чи тателя граммат ичес к им конструк циям. При этом стол ь хара ктер­ ны й, у знаваем ы й ст ил ь Дерр ида обладает своим четк и м в нут ренним р итмом, пафосом и те плой иронией . Все это т ребу ет от переводчи ка невероят ной и з обретательност и в соче­ та н и и с боль шой осторожност ью и постоянным к ри тичес к и м недоверием к собст венным усилиям. Вдобаво к, рассы панные по те ксту явные и с крыт ые цитаты способны превра тит ь е го жизнь в сплошной кошмар. Но главное, чего н и когда не следует забывать, это то, что вся ис кусная ритори ка, и гры с язы ком и с язы ками, и т .д. сл ужит у Деррида лишь одной цел и донести до ч итат еля всю п ол ноту и точност ь его ф илософс кой аргумен тации. Перевод по р еда к цией В . Л а п и ц кого вы полнен нес кол ь к и м и переводч и ками, к ачест во их п ере водов очень разное. Переводы А. Гараджи кажутся нам са м ы м и удач ными в -

Л о го с 5 - 6 ( 3 1 ) 2 0 0 1

175

сбор н и ке. Са мому В . Лапи цкому нес колько н е хватило уваже н и я к те рми нологии Гуссер­ ля. Как и наче объяснить в ы ражения типа "м ысли, целящие в объекты" (стр. 109) вместо при вычного "м ысл и, направленные на объекты", "бытие в новой области" вместо "бытие нового региона", "овремение" вместо "темпорал изация" (стр. 2б9). В своих примечани ях В. Л а п и цкий уверяет нас, что Siп п gebuпg пере водится ка к "тол кова ни е", а Ei пfUllu п g ка к "прони кновение". Ч итатель должен знать, что это - неп ра вда . Игнорируя традицию пере вода феноме нологических текстов на русский язык, В . Лап ицкий обрубает н ити, которые связы вают с м ысл текста Деррида с уже и меющейся ф илософской кул ьтурной тради цией. Причем делается это систематически - например, если для француза le meme и l'autre, когда они появляются вместе, это однозначная отсылка к Плато ну, а именно к "Софисту", то русский пере вод, предлагая "то же" и "другое", эту отс ыл ку уничтожает начисто, та к ка к русски й читатель привык в алл юз иях к Платону встречать "тождествен ное" и "и ное". Учиты вая, что половина проблематики эссе "Насилие и мета­ физика" построена на рассмотрен и и и усилении еще леви насовского спора с Платоном, можно предста в ить себе, какой со крушител ьный уда р по смы слу текста наносит этот правильный с л и н гв истической точки зрения перевод. Все это примеры декларируемой переводчи ками "страте гии перевода всего текста как един ого целого" (стр. 426), которая на деле восприни мается и м и как право не считаться с терминами и цитатами из упом и­ наемых в нем философов. Временами это при водит к курьезам. Та к, В. Лап ицкий не хочет заглянут ь в "Письмо о гуманизме" Хайдеггера, и как результат мы ч итаем в его переводе, что "простотой своей сущности м ысль о бытии делает себя для нас непозна­ А.Я. ). Ис кать цитату в ориги нале переводч и ку, видимо, ваемой" (стр. 1 7 1, курсив мой было недосуг, но его должно б ыло насторожить то, что м ы сль, пусть даже и о б ытии, оказалась "непоз наваемой". Да, во французском переводе, которым пол ьзуется Деррида, стоит слово "i пcoп пaissaьte", но все сомнения исчезают есл и обратиться к источ н и ку: у Хайдеггера сказано "uпkeппtlich" - "неузнаваем ы й ", "незаметный". "Треугольник из трех языков", об отказе в н и кать в который говорит В. Л а п и цки й в своем послесловии к переводу, сыграл с н и м злую шутку. Возможно также, что зде сь В. Л а п и цкий следует неточному пере воду В . В . Бибихина, чего в данном случае делать как раз и не стоило. В своем жел а н и и передерридить Деррида В. Л а п и цкий при писы вает ему несущест­ вую щую у Деррида и гру слов, снабдив ее подоба ющим комме нтар ием. На стр. 408 он комментирует свой пере вод "Левина с цел ит в "ли цом- к-ли цу"" рассужде н иями о том, что "л и цо" (visage) и "цел ить" (viser) п рои сходят от единого лати нского корня (videre). Это глубокое замечан ие, особенно есл и учесть, что в оригинале слово visage отсутствует, та м с казано "Leviпas vise le face-a-face". Кл ючевой терм и н Л е ви н аса totalite переведен как целостность. Целостность, свойство б ыть цел ы м, имеющее в русском языке в ы раженно положител ь н ы й оттенок, совсем не то же самое, что французское totalite - свойство содержать в себе все, б ыть суммой всего, итогом. (Главная работа Левинаса опубли кова­ на по-русски под названием "Тотальность и бесконечное", перевод И. С. Вдовиной, "Ун и верс итетская книга", М ., СПб. 2000; отрывок из этой книги в переводе рецензе нта был опубли кован в "Воп росах философи и " №2 за 1999 год под тем же названием.) Еще одно до странности неудачное место: "тоталитарный" передано как "всеохватно-оцело­ купл и вающий" (стр. 157) . -

176

Анна Я м п ол ьс кая

П е ревод Д .

Ю. Кралечкина в целом вернее и аккуратнее, хотя его рус с к и й я з ы к ос­

тавляет желать лучшего. Его пере вод отчасти страдает те м и же дефекта м и, что и неуди­ в ител ьно: в послесл о в и и к нему п ря м о заявлено о н е гати вном отношении п е реводч и ка к "старому способу п е ре вода". Ахиллесовой пятой п е реводч и ка московского изда н и я я вляется п с ихоанал и з . Одна из кл ючевых истор и й лече н и я Фре йдом н е в р о з а навязчи вых состоя н и й ф и гури рует в м и р ов ой п с и хоаналитической л и тературе под именем истории "человека с вол ка м и ". Н и как не годится "чел овек-волк" в верс и и Д.

Ю. Крал е ч к и на (стр.

ЗЗЗ), хотя и "человек вол ков" ( п е р . А . Гараджи, стр. 264) немногим луч ш е . В петербург­ ском пере воде дано п ра в ил ь ное н а з в а н и е работы Фре йда "За м етка о вол шебном бл окно­ те" - в московско м же изда н и и упоми нается "Заметка о м а гиче ском блоке" . . . На стр. ЗЗ9 московс к и й пер еводч и к пр опустил п редложе н и е в довол ь н о важном месте, где Дер­ рида аргументирует, что текст вооб ще, равно как и текст, котор ы й, согласно его и нтер­ п рета ц и и, п р едставляет собой бессоз нател ьное, н е может "присутствов ать", "быть в нал и ч и и ", н и когда не п р и сутствует ка к та ковой и даже не я вляется воспроиз веде н и е м текста, кото р ы й нал и чествовал когда-то ил и где-то. Все в нем "всегда уже" состоит и з "изначал ьн ых оттисков". Этим в нутре н н е п роти вореч и в ы м в ы раже н и е м Деррида иллю­ стри рует функци о н и ро в а н и е бессозн ател ьного, его содержа н и е . С понятной нере ш и ­ тел ьностью Д .

Ю. Кр алечкин п е реводит это в ы р а жение к а к "что-то вроде из на чал ь н ых

эста м п о в " (стр. З40) ; "изначал ь но оттиснуты" А. Гараджи кажется н а м гораздо уместнее. Та к же как и "Оттиск и из начал ь ное восполнен ие" п итерского пере вода бл иже п о с м ы слу к тому, что хочет сказать Деррида в своей и нтерпрета ц и и бессознател ьного, ч е м невра­ зум ител ь н ое "Эста м п и доба вл е н и е начала" московского перевода. Весьма неуда чен буквал ь н ы й пере вод

laisseг tomber как "урон ить", о н п р и водит к довол ь н о жутким м ы с­

лям ти па "уро н ить тело - такоеа гл а в н а я сила пере вода" ( п ослесл о в и е пере водч и ка ) . Деррида хотел сказ ать, что пере вод н е может перенести "сл овесное тело" в другой я з ы к и опус кает ил и упускает его, к а к это уда ч н о и сказано в п и терском изда н и и . Д .

Ю. Кра­

л е ч к и н нашел в этой пораз и вшей его метафоре неиссякаем ы й источ н и к вдохновения (но как будто все же не руководство к действи ю), и вовсю отдался ему в послесло в и и к сво­ ему переводу. Мы рекоме ндуем ч итател ю ознако м иться с эт и м послеслови ем, о н на йдет в нем м н ого и нтересных м ы слей Д.

Ю. Кралечки на о разных п редм етах, а не только о п ро­ Ю. Кралеч к и н к н е кото р ы м с в о и м з н а ком ы м .

бл емах п е ре вода, и узнает, как относится Д.

Еще два досадных п ромаха п е ре водч и ка московского изда н и я . Деррида п р и водит ц и ­

(Saiпt-Johп Perse), ф р а н цузского поэта, лауреата Нобелевской Ю. Кралеч к и н решил пере вести на русс к и й это н е и з вестное ему и м я собст-·

тату из Се нт-Джо на Перса п р е м и и . Д.

вен ное; та к поя вил ся "Св. И оа н н Перс идски й " (стр. 1 7 З ), п р и шедш и й н а смену подп ору­ ч и ку Киже в новую и сторическую эп оху постмоде р н и з м а . Трудн о что ли б ыл о набрать это имя в И нтернете или в э н ц и клопеди ю загля нуть, следуя "ста рому сп особу перевода"? На стр. 141 Д.

Ю. Крал е ч к и н не с п р а в ил ся с пе реводом достато ч н о неп ростого места. У

Деррида м ы чита е м : "Эта н а и в н ость мешает им [феноменол о г и и и о нтологии] м ы сл и ть другого (т. е. собств е н н о м ы сл ить; и и ме н н о поэтому разум я вляется, хотя и не Л е в и нас его та к назвал, "врагом м ы сл и ") " . А вот как это п е ре водит Д.

Ю. Кралечки н : "Эта н а и в­

ность меш ает им м ы сл ить другого (то есть как следует из рассужде н и я, п росто мысл и ть, че го, одна ко, не договари вает Л е в и нас, этот "враг м ы сл и ")". Та к как же это, Л е в и н а с "враг м ы сл и ", пусть даже и в ка в ы ч ках? Как-то не хочется в это верить. Хочется воскл и к-

177

Л о гос 5 - 6 { 3 1 ) 2 0 0 1

нуть вместе с Д .

Ю. Кралечки н ы м, что " в такой расклад нам верится с трудом" (таков,

кстати, его перевод "Nous avoпs реi п е а le croi re"). В действ ител ьности " в р а г мысл и " п редста вляет собо й слегка завуалированную цитату и з Хайдеггера, которая существует и в русском п е реводе, где ее, п р а вда, нелегко узнать. В к о н це работы Хайдеггера "Слова Ницше «Бог мертв»" разум назван "наиупрямей ш и м супостатом м ы шл е н и я " (М. Хайдег­ гер. "Работы и ра з м ы шления разных лет". Перев. А . В . М ихайлова. М . 1993, стр. 2 1 7 } . Страте гия Деррида ( п ресловутая "деконструкция") в данном случае состоит в том, чтобы показ ать, как крити ка Л е в и насом Хайдеггера ( и Гуссерля), вообще его критика "л огики не проти воречи вости", традиционной "философ и и мира света, л и шенного врем е н и ", которая не м ы сл ит Другого, и, тем самым, ста нов ится философ ией насилия, сбл ижается с хайдеггеровской крити кой метаф и з и к и, критики спекуляти вного разума во и м я "м ы шле­ ния б ытия". По ясняя м ы сл ь Л е в и наса цитатой из неназванн ого Хайдеггера, Деррида ука з ы вает, что леви насовский п ротест п рот и в Хайдеггера на поверку отчасти оказывает­ ся з а в и с и мостью от него. Адресат читать

"Письма о гуманизме" Жан Бофре го ворил своим студе нта м : "Есл и в ы хотите "Бытие и время" - учите немецкий". П еревод не должен ста раться поставить

себя н а место о р и ги нала, равно как и п е реводч и ку не следует идентифици ровать себя с а втором. В его задачу входит п е ресадить в родную п о ч ву хрупкое и требовател ьное расте н и е, бережно п е ренося в месте с ним все его корни, чтобы оно смогло прижиться и стать с в о и м . Без пои ска цитат, я в н ы х и скр ытых, и, в особен ности, без п е ревода те рми­ нов с учетом уже имею щихся п е реводов, с учетом всей русской фило софской тради ц и и невозможно в п и сать п е ревод в отечественную кул ьтурную традицию. Те кст, н а с и л ь н о л и ше н н ы й своего конте кста, - в пр оти вовес с а м о й заметной и нте н ц и и Де ррида, ста нов ится туп ы м и а гресс и в н ы м . В который раз воспроиз водится ситуа ция, давно о п и ­ сан ная Чаадае в ы м : " у нас каждая н о в а я идея бесследно в ытесняет ста рые, потому что она не вытекает из н и х, а я вляется к н а м Бог весть откуда ". мы вос п р и н и маем всегда л и ш ь готовые идеи". Е сл и п режде и грать незав идную рол ь "закройщи ка " готов ы х идей в ы п адало Гегелю, Мар ксу, Н и цше, то те перь п р и шла очередь Деррида. Есть горькая и р о­ ния в том, что ему, тщател ьному и вдум ч и вому уч е н и ку и ч итател ю Гуссерля, Хайдеггера и Л е в и н аса, вер ному им - пусть и "неверной верностью", вопроша ющему о тради ции и ее истоках, отведена карл и ковая рол ь культурного н и гил иста и стол па " п остмодерн и з ма". Сл а б ы м утешением служит то, что росс и й с кое восприятие Деррида есть не стол ько соб­ ствен н ы й голос сегодня ш н е й русской культуры, сколько демонстрация ее вторич ности, по меньшей мере в в о п росе о "постмоде р н и з м е", по отн о ш е н и ю к за падной, п режде всего а н гло-саксо нско й, кул ьтурной ситуа ц и и . Глухота к ф илософскому с м ы слу пер еводи мого н и где та к н е в и д н а к а к в неуда ч н о м пере воде В. Л а п и цк и м п редложе н и я " L a libe rte

de la qиestion (douьte geп itif) doit ёtre (от) вопроса (д войной

dite et abritee" - "Должна быть в ы с казана и защищена свобода

ге н итив)". Есл и, ка к п и шет Де ррида, ф илософское сообщество есть "сообщество в о п роса о воз м ожности воп роса", "воп рос должен быть сохранен как воп рос", то о какой свободе от в о п роса ме чтает п е реводч и к? Н а верно, это и есть та "почти немысл и мая верность оригиналу за счет п редоставл е н и я почти неограниченной свободы в путях ее достиже­ ния", о которой говор ится в послесло в и и . Ну раз так, то воп росов бол ьше нет.

7

- 60 1 7

Але кса ндр Фил ю ш к и н

Ро жд е ни е ид е нтичн ости: "Ук раин ський rума нiтар ни й о rл я.д " И м п е р и и распадаются в тот момент, когда п ро н и каются о щуще нием собственного всемогущества. Они теряют чувство реальности, понимание, как на самом деле течет жизнь на периферии. Пра в ител и верят в и м и же созда н н ы й м иф - ком плекс предста в­ лений о регионах и их отношении к державным властя м . Эти легенды держатся на истор ической памяти - действительно, на з а р е ста новле­ ния и в эпоху расцвета организм "центр - окра и н ы " функционирует в соответствии с н и м и . Потом стол ичные власти незаметно для себя дряхлеют, а п ров инция меняется в пои сках собственной иде нтичности . Вслед за ее обретением регионы п респокойно обхо­ дятся без общей государственной полити ки. Проявление такого феномена для центра всегда неожидан но, и он долгое время живет илл юзиями, что зто чистое недоразумение, ведь у нас сл и ш ком много общего. И даже посл е распада политических и экономических структу р в еди н стве кул ьтурного и и нформационного п ространства в идят гарантию воз­ врата былой госуда рственной общности. Особенно вы пукло да н н ы е тенденции проя вились после падения СССР. Отношение Москвы к б ы в ш и м союз н ы м республи кам, на наш взгляд, в значител ьной степени основы вается н а рецепциях школ ь н о го курса истории Росс и и периода феодал изма.

Мол, в XII в. Киевская Русь тоже распалась. Но сохранились еди н ы й язык, рел и гия, кул ь­ тура. Это обусловило скрытую, подспудную тягу русских княжеств друг к другу, а всяких там сепа рати стов типа Твери и Новгорода иначе, как недобитым и изменн и ка м и, и на­ звать-то нел ьзя. Рол ь последних в свете москвоцентризма учебных курсов н и чтожна. Поэтому та к легко княз ья Кал итич и и собрал и все земли обратно, зто быль исторически обусловлено и не избежно. Сходные настрое н ия долгое время в итали после распада СССР. Появилась даже магия цифр: 15 союзных республ и к и 15 княжеств школ ьного учебн и ка, хотя в реальности их ч исло колебалось от 50 до 250. Долгое время сохранявшееся как наследие унифици­ рующей советской системы еди ное культу рно-и нформационное п ространство грело сознание тех, кто не мог осоз нать и сми риться с гибел ью некогда мо гучей держав ы . Попытки республ и к заявить о своей культурно-исторической самости воспринима­ лись как анекдот: да разве может быть науч ным или междуна родны м язык, на котором основной вопрос философии звучит: "Кака така фил ософ ия?" При оценке потенций

Л о гос

5-6 ( 3 1 ) 2001

179

республ и к в созда н и и собственной науки дом и н и ровал подход. проиллюстрировать кото р ы й можно на при мере выска з ы в а н и я Е. В итковского в "Книжном обоз рени и ": "Не случ аен тот фа кт, что ф илософские исследо в а н и я в Укра ине осуществл ялись и публ и ко­ вал и с ь гл а в н ы м образом на русском я з ы ке (и зто положение сохраняется), - в зтом ска з ы в а ются разл и ч и я я з ы ков по спо собности распола гать к ф илософство в а н и ю как таковому"1• То есть для науч н ых построе н и й, господа хорошие, у вас пр осто слов не хвати т " . Поначалу, казалось, все п одтверждает зто. Гум а н итарии республ и к С Н Г будто б ы со­ ревновал и с ь в созда н и и наукообра зны х анекдотов с прете нзией на вел и кие открытия и "воссозда н и е и стинной истор и и ". На стра н и цах разл ичных изда н и й а ктивно мусси рова­ лись рассказы об Адаме - "первом украи н це", что "Укра и н а - это Атла нтида", что ка­ заки - пото м к и таи нственного на рода "кос-сака", как водится, дре внейшего на земле, и т.д. Был воскрешен а р и й с к и й миф, кото рый положил и в основу своих этногенетических легенд сразу несколько республ и к С Н Г. Не по везло урарта м : за п р а в о про исхожде н и я от них стали бо роться почти все кавказские народы. Все это восп р и н и малось как и нтеллектуал ьная пена на ционал и стического толка, ко­ торая неизбежно схл ы нет. И под ней обнаружите.Я незыбл е м ы й утес нашего культурно­ и сторического еди нства. Подоб н ы е настрое ния сильно подоrревали московский ком­ плекс собственной пол ноцен но сти: все равно без нашей науки, кул ьтуры, тех н и ческих специал и стов ни куда они не де нутся. А зря. Переболев поисками "подводных лодок в степях Укра и н ы " (а втор этих строк и м ел удо вольствие в 1993 г. о з н а ком иться с к н и гой, в которой доказы валось, что еще за

200

лет до появл е н и я русского флота укра и нские подводн ые лодки п од п а руса м и ходили к берегам Ту рции), республ и ки потихо н ь ку занялись реал ьной сози дател ьной работо й . И ее первые результаты в ы глядят весьма назидател ьно для погря з ш е й в самодовольстве и чувстве перманентного л идерства росс и й ской наук и . Показателем серьез ного р ы в ка, который сдел ала современная укра и н ская историо­ графия, являются издания, ан алогов кото р ы м у нас п о ка нет. Это "Укра инський гума­ нiта р н и й огляд" (далее - УГО), журнал объемом около

20 печатных л и стов, с 1999 года 26 номеров). О н и

в ы шл о четыре в ы пуска, и "Критика" (в 1997-1999 гг. опубл и ковано

цел и ком посвяще н ы реце н з и я м и обзорам соврем енных кн и г, относя щихся к и сто р и и Укра и н ы . Мало того, что отечественная историческая наука н е может п охв астаться а н алогич­ ными журнал а м и, цел и ком посвяще н н ы м и критическим обзорам последних и сследова­ тел ьских нови нок, держа щи м и руку на пульсе и стор и о графической ситуа ц и и . Карти на науч ной ж и з н и, предста вл енная на стр а н и цах "УГО" и "Критики", з а ставляет п р и з н ать п о ка м ы смеял и с ь над н а и вно-нацио нал и стически м и соч и н е н и я м и Ивана Крипякевича и Ивана Огиен ка, пола гая, что все киевские историки ТА К И Е, укр а и н цы достигли бол ь ш их успехов в созда н и и современн ых, ди намично развивающихся и стор и ческих ш кол . Кото­ рые сейчас по взятым те м п а м р а з в ития начи нают чуть л и не обгонять малопово ротл и вую а каде м и ческую росс и й скую науку.

1 1995. № 48. 7•

180

Алек с а нд р Фи л ю ш к и н

"УГО" и " К р ити ка" запол н ил и пустоту, в которой, по в ы р аже н и ю Кон ста нти н а Моска ­ леца, буй н ы м цветом распускалась "неквал и ф и ц ированная и некомпетентная буз и н а". Вм есто "суррогата взглядов" и "жадной хамов итой крупору ш к и " пр етендующих н а нау­ кообразие н а ц ионалистических публ и ка ци й, появились издан ия, а ктивно вл ияющие на форм и рова н и е новой ме нтальности украи нской и нтелл и ге н ц и и 2 • Их а вто р ы вы ступают проти в и со ветского, и ш о в и н и стического м и ф о в . Если первое по нятно, то второе несколько необычно для и нте н с и в н о строящего себя н а ц и о нального государства и требует разъя снения. Создател и "Крити ки" и УГО остро почувствовал и, что "укр а и н с кое культурное пространство" все еще остается г и п отети ческим, и н и какие идеологи и в стиле "Рух" его сфо р м и ровать н е в силах. П о м н е н и ю Кон станти н а Москале­ ца, для "сегодняшних укр а и н цев с их упадочн и ческим тяготением к "нечистому разуму" и я в н ы м деф и цитом морали, для тех, кто утратил или та к и не смог п р и обрести четких критериев и катего р и й социаль но го, кул ьтурного, политиче ского по веде н и я, необходим разговор н а эти темы, адекват н ы й реал ьности". П о в ы ра же н и ю другого крити ка, М и кол ы Рябчука, укр а и н ские регио н ы до сих пор "пол ьзуются ра з н ы м и сем иотичес к и м и кодам и, ра з н ы м и историческим и и кул ьтур н ы м и м и ф а м и . . . и плохо не то, что "раз н ы м и", а то, что нет "тех сам ых", нет н и ч е го обще го, объеди н я ю щего, что форми ровало бы еди н ы й дискурс, еди н ы й кул ьтур н ы й код, без ко­ торого невозможно появл е н и е п ол н оце н н о й н а ц и и " 3 • "Критика" и УГО стремятся внести с в о ю л е пту в в ы работку "тех самых" сем иотиче­ ских систе м . Их реда кции своей задачей видят поста новку в ы сокой критической план ки, зада н ие о р и е нтиров в гум а н итарной области, стремятся стать з а конодателями и нтеллек­ туал ьной моды . Чтобы а вторы боял ись - ил и, наоборот, ждали - рецен з и и в УГО или "Критике". Ч ерез это можно влиять н а раз витие и сто рич еских взглядов, а они - п е рвооснова ф о р м и ро в а н и я национал ь н о й само идентичности. По м н е н и ю издател ей, уже сейчас можно говор ить о том, что экспери мент удал ся: сегодня без этих изда н и й "невоз можно предста вить ни и нтеллектуал ьной ж и з н и Укр а и н ы , ни ее новой идентичн ости"4• Реда к ц и и УГО и "Кр ити к и " утвержда ют, что задача укра и н ской истор иограф и и создать "исто р и ю ста новл е н и я укра и нской иденти ч ности". Исторические и с сл едования здесь носят сугубо практическое зн ачение: они должны помочь н а йти, Ч Е РЕЗ ЧТО И М Е Н ­ Н О создается само иденти ч н ость н а ци и . Уже сформул и рованы вы воды, что рол ь я з ы ка и бытовой кул ьту р ы в этом процессе вовсе не определя ющая. Идет поиск собстве н н о ук­ раи нских особых кул ьтурных и поведе н ческих кодов. Для этого п р и влекается луч ш и й исследовател ьски й и н струмента р и й за падной гу м а н ита рной науки ( о его расп ростране­ н и и н а Укра и н е см. н иже5 ) . Естестве н н о, что п р и такой постановке п робл е м ы в фокусе в н и м а н и я рецензентов оказ ы в а ются к н и ги, каса ющие ся с и стемообразующих элементов самоидент и ф и каци и . Прежде всего, это национал ь н ы й вопрос. П о о п редел е н и ю Натал ьи Я ковен ко, недопус-

2 УГО. 3 УГО. 4 УГО. 5 УГО.

Киев, 2000 . Выn.З. С.9, 17. Выn.З. С.18. Выn.З. С.26. Выn.З. С.1 1-12, 23, 40.

Логос 5-6 ( 3 1 ) 2001

181

тимо "сращи вание системы знаний с системой ценностей "6 • Н а стра н и цах науч н ых тру­ дов необходимо отдел ить в ыражение пол итических и кул ьтурн ых симпати й от и сследо­ ваний исторической реал ьности. Здесь знаме нател ь н ы м событием является появление фундаментал ьн ого труда Геор­ гия Касьянова "Теорiи нацiи та нацiоналiзму" (Киев, 1999). Перед нами первое на Ук­ раине систематическое изоложение за падных теорий наци и, этногенеза и национализ­ ма. Очень симптоматично название рецензии Олега Проценко на дан ную монограф и ю : "З найомство з необхiднiстю"7 - это откровен ное признание острой надобности в знакомстве с теоретической основой национальн ого строител ьства. В геопол итическом и кул ьтурном плане место Укра и н ы сейчас и нтенси вно осмысля­ ется в системе координат "Восток - Запад" (см. книгу Дм итра Нал и в а й ко ':очима За­ ходу. Реце п цiя Укра и н и в Захiднiй Европ и XI-XVIII ст." (Киев, 1999) и рец. на нее Андрея Портнова: "Ще раз про моделювання европей ського образу Украини"8). При этом при­ знается, хотя и с неохотой, собственная восточность, но одновременно искатели иден­ ти ч ности л ихорадоч но загляды вают в глаза Западу: ка к м ь.1 там отражаемся? Отражаемся ли вооб ще? Какие европейские черты (очень хочется их найти !) у нас есть? При этом загранич ному зер калу м ногие а вторы гото вы вер ить больше, чем собственным ощуще­ ниям и наблюдениям. К сожалению, Укра и ной в Е вропе и нтересовал и с ь весьма скупо, и от модел и "украи нцы гл азами европей цев" приходится возвращаться к "укра и н цы гла­ зами украинцев". Что способно привести к любопытным находкам и теорети ческим по­ строениям. Но сфера и нтересов Киева не сводится к попыткам путем создания интеллектуал ьных кон структов "решить национальный вопрос". В украи нских гуман итарных и сследованиях во многом раскрылся эффект "чистой модел и". В истории аналоги ч н ы й феномен про­ явился при воз н и кнове н и и США: отцы-основател и созда вали свое госуда рство "с ч и сто­ го листа", не преодолевая груз прошлого, а ориентируясь на б ытовавшие в обществен­ ной м ысли того времени теории социального устройства. Киев реш ительно отмежевался от всей советской истор иограф ии (абсурдные по­ строе н и я про Петра !, сража вшегося под Полтавой с борцом за национальное освобож­ де ние Мазепой, с ы грал и здесь рол ь тарана, который смел все истор ические концепции досуве ренного периода). А в качестве ориентира избрал современные методологиче­ ские новации за падной гум анитарной науки. Те, что с трудом прони кают в росси йскую, потому что для этого ей п риходится преодоле вать и нерци ю тради ционных и стори ческих школ, кл ассического университетского образо вания и т.д. Перед Укра и ной та ких про­ бл ем не стоял о: поле было расчищено, оста валось тол ько его засеять. С 1998 г. при помержке Фонда Сороса начался круп номасштабный п роект по пере­ воду на укра инский трудов учен ых-классиков и л идеров соврем енной западной гумани­ тарной мысли. К 2000 г. вышло более 60 работ, на подходе еще не менее 200, и проект на этом не заканчи вается9• Помимо собственно знакомства ч ита ющей публ и ки с важней-

6 УГО. Выn.3. С.68. 7 УГО. Выn. 3 . С.42. В

УГО. Выn.3. С.213-216.

9 УГО. Киев, 2000. Выn.4. С.107.

Александр Ф и л ю ш к и н

182

ш и м и м етодологическ и м и работами, п роект п реследовал еще одну о ч е н ь важную цел ь : р а з в итие (а ф а ктически созда н и е ) укра и нс кого науч ного гуман ита р н о го я з ы ка . Результат начал п роя вляться довол ь н о б ы стро. Судя по "Крити ке" и "УГО", сейчас на метил и с ь три тенде н ц и и . Первая - п о п ытка переч итать н а ц и о нальную исто р и ю по образцу и подоби ю былой и м п ер с ко й . Это поиск своих револ юций, реформа ц и й, возро­ жде н и й и т.д. Как п р и мер можно п р и вести к н и гу В.А. Смол и я и В.С. Сте п а н кова Укра­ и н с ька н а цiональна револ юцiя

XVII

ст. ( 1 648- 1 676} (Киев, 1999}. Наталья Я ковен ко,

а втор реце н з и и, ехидно озагл а вленной "У кол ьорах п ролета рськои револ ю цi и ", обратила в н и м а н и е на буквал ь н о кол ющую глаза рито р и ку добротного труда п о и стор и и КПСС, тол ько в м есто б ол ь ш е в и ко в и Л е н и н а - казаки и Богдан Хмел ь н и цк и й, а в место бело­ гварде й цев и Кер енского - московская поместная кон н и ца и царь Ал ексей М и хайла· в и ч 10• Вторая тенденция - взять луч шее из росс и йской и советской позитив истских школ и ка чественно изучить собственно укра и н скую истор и ю . Здесь также не обходится без оригинальных вещей ( н а п р и мер, в с п е циал ьную отрасл ь в ыдел ена "археология казаче­ ства

XVI-XVIII в в . " 1 1 ) .

На иболее успешно изучается история

XIX-XX вв.

Н а и б ол ь ш и й и нтерес п р едста вляет собой третье н а п ра вление - поп ытка и с пользо­ вать в своих трудах за падные метод и к и : историческую а нтропологию, истори ческую феноменол о г и ю, историче скую герменевтику, постмодернистские построе н и я и т.д. П р и верже н ц ы дан ного подхода сч ита ют, что "эпоха вел и ких н а р ра ц и й зако н ч ил а сь". О н и отмеча ют, что позити в и з м а и постмодернизма вполне хватает для демонтажа старой истори огра ф и и, н о недостаточно для сотворе н и я н о в ых. Поэтому ста в ится в о п рос: целе­ сообра з н о л и (как это б ыл о в 1980-1990-х гг.) п и сать национал ь ную исто р и ю методом реконструкци и ста р ы х схем, п р осто все, что было ра н ь ше, к п р и м еру, древн ерусским, на з ы в ая укра и нским?1 2 . Пра вда, пока это н а п равл е н и е пер ежи вает бол ьшие труд ности роста. Знач ител ь н ых успехов укра и нские истор и к и достигли в сфере п р и м енения кул ьту рной а нтропологии (на иболее п оп улярна здесь брита н с кая ш кол а ) . Они отказал ись от ста в ш е го п ритчей в о я з ы цех подхода: "все русское и особе н н о древ н е русское - это на самом деле укра и н ­ ское". Сторон н и ки нового теч е н и я ( М . П о п о в и ч и др.) п ыта ются выя в ить кл ю ч е в ы е п о н я ­

т и я украи нской культу р ы и через н и х вс крыть ее сущность1 3 •

Ко нечно, как всегда в случае з а и м ствова н и я методоло г и и не обходится без п ри м и ­ т и в ного э п и го нства, когда н а п р и мер ис сл едуется сексуал ь н ость укра и н ских деятел е й кул ьтуры к а к ф а ктор дискурса 1 4 . В запале нахл ы нувшей л ю б в и к за падн ы м методикам а втор ы и н огда, ф и гурал ьно в ы р ажая с ь, оказы ва ются бол ьш и м и роял истами , чем сам

lO

УГО. Вып.3. С.61.

1 1 УГО. Вып.3. С.201. 1 2 УГО. Вып.3. С. 10, 13. 1 3 УГО. Вып.3. С.3 1-34. 1 4 См. рец. М. Полещука на книги: Павличко С. На цiоналiзм, сексуальнiсть, орiенталiзм: Складний свiт

Агатангела Кримьского. Киев, 2000; Агеева В. Поетеса зламу столiт. Творчiсть Лесi Украпнки в постмо­ дернiй iнтерп ретацi п. Киев, 1999 - УГО. Вып.4. С.68-90.

Л о гос 5 - 6 ( 3 1 ) 2 0 0 1

183

король, и могут поругать своих коллег за "антиамерика н изм" их подхода ( напр., рец. А. Гриценко "Украи нська кул ьтура без брому й шаровар" в УГО15) . Но в целом данная тенденция весьма обнадеживающая, и говорит прежде всего о том, что укра инская историография сумела быстро сориентироваться в современ ных гуман итарных методологиях. Их освоение облегчается методическим вакуумом. А поэто­ му может идти весьма быстрыми тем пам и . Каково п р и этом отношение к исторической науке в соседних государствах, то есть заметны л и симптом ы излечения от оголтелого "анти москал ьства"? Здесь также намеча­ ются обнадеживающие тенденции. Пиетет перед европейской (особенно пол ьской и немецкой) и америка нской историографией сохра няется, но взгляды на московского соседа меня ются . Период отказа от л юбого сотрудни чества с ним расценивается как положител ьный, но законче н н ы й . По словам Владислава Верстюка, "ослабление, а с о временем и полная атрофия "руки Москвы" помогал и становлению национальной науки, которая запол няла этот где­ то даже искусственно организова н н ы й вакуум. Но сейчас российские работы изучать надо: русские бол ьше нас успел и прикоснуться к достижениям м ировой науки, пока м ы игрались в нацио- и державотворен ие". Поэтому на стра н и цах УГО печ атаются и рецен­ з и и на книги росси йских а второв ( напр., вы соких оценок удосто ились "Красная Смута. При рода и последствия револ ю ционного насилия" В . П . Булдакова (М., 1997) и "Со циал ьная и стория Росс ии" Б.Н. М и ронова (СПб., 1999) 16). Весьма показател ь н ы м я вляется то, что УГО двуязычен: рецензии печатаются как на укра инском, так и на русском языке. Факт для сегодняшней Укра и н ы беспримерный, ибо еще неда в но кроме "мовы" киевские и л ьвовские ученые ничего и сл ышать не хотел и . Видимо, потихоньку п риходит осознание простого фа кта, что знание и ностра н н ых язы­ ков - престижно. Оно служит признаком культурного развития, а демонстрати вное замыкание в собственном нареч и и симптом ди кости и бескул ьтурья. По утвержден и ю М и кол ы Рябчука, у истоков украинского на циотворения стояла бол ьшая груп па своеобразных "креолов" - русскоязычных украи н цев, политически выбра вших суверенитет, но при этом "по крови" и восп ита н и ю я влявш ихся носителями русской кул ьтуры17• Отсюда - искусствен ность, нарочиты й экстремизм и другие из­ держки этого процесса. Думается, что появление та ких изда н и й, как "Критика" и УГО св идетельствует о конструктивном п реодолении идеологи ческой метисизации и рожде­ н и и собственной идентичности у укра инских гума н итариев.

15 В ы п . З . С.40. 16 УГО. Вып.З. С.107-108, 116; 17 УГО. Вып.4. С.11.

Вып 4. С.119-137.

Р е це н з и и

184

Але к с а н д р Ф ил и п п о в

К немалой пользе читателей и удоволь­ ств и ю рецензента позицию автора не п р и ­

Владимир Малахов. Скромное обаяние

ходится - к а к это нередко бывает - до­

расизма и другие статьи. М.: Модест

думывать за него, исходя и з того, в общем,

Кдлеров и Дом интеллектуальной

тривиально го соображения, что идеи л юбо­

книги, 2001. 1 75

с.

го здравомыслящего человека так или иначе в з а и мосвязаны и нужно только пока­

В серии "Тетради по философской эс­

зать эту связь так, как не сумел или не

сеистике" в ы шла четвертая кн ижка, на

захотел сделать сам автор. В "Ск ромном

наш взгляд, самая удачная. П ра вда, мы не

обая н и и . . . " даже в трактовке совсем не­

уверены, что все собра нные здесь под

больших тем чувствуется высокая культура

одной обложкой работы можно отнести

м ы шления. Не только отдел ь н ые в ысказы­

именно к эссеи сти ке, некоторые из них

вания, н о и далеко идущие следствия из

скорее пр едставляют собой большие

кл ючевых утверждений хорошо отрефлек­

добротные статьи для толстых научных

тированы автором; п р и н ц и п иал ь н ые же

журналов и, при в н и м ател ьном рассмот­

вещи не затушеваны, не изуродованы эзо­

рении, действительно тако в ы м и оказы­

п о в ы м я з ы ком, но сформул и рова н ы п ря м о

ваются. Н о книге в цел о м это не вредит.

и четко. Это важно. В последние годы на

Скорее, наоборот: несколько больших

чудом уцелевших в п рофессиональном

стержневых статей образуют конце пту­

качестве гума н итариев надв инулось целое

ал ьный каркас, на кото ром в знач итель­

стадо священных коров - темы, понятия,

ной степени держится аргументация

персоны, - к которым не то боя з н о, не то

более мелк их, собственно эссеистически

п роти в н о п р икоснуться всякому, кто еще

в ы стро ен н ых работ. Жанр эссе не пред­

сохранил ответственн ость перед своей

пола гает п ростра нных экскурсов в лите­

дисципл и н о й . В этом с м ы сле не только

ратуру, разветвленной системы доказа­

критический и п рос ветительский пафос, но

тельств, но в эссе не м ожет быть опущено

и п р и н ц и п иальность автора нельзя недо­

и ничто существ ен ное. Здесь требуется не

оценивать. Туманные рассуждения о "душе

только краткость как таковая, но и спо­

народа" (вар иант: "душе России"), походя­

собность сжато и энергично в ысказать

щие на такую "поэзию поняти й", в которой

необходимое, не поступ аясь н и од н и м

больше скверной поэзии, чем добротных

содержател ь н о важн ы м моментом. Пожа­

понятий, и совершенно непригодные в

луй, автору удаются и такие работы, а не

качестве внятной социальной философии;

только солидные философские статьи,

теория этноса Л . Н . Гум илева, в системати­

которые да в н о уже составили ему и мя в

ческой, т.е. именно в собственно теорети­

нашей академической литературе. Книж­

ческой части п редста вляющая собой со­

ка получилась небольшая, одна ко, не­

циологически безграмотную ахи нею; упои­

смотря на мал ы й объем, она заслуживает

тельно бессмысленн ые, но такие соблазни­

не только п р и стал ьного в н и ман ия, но и

тель н ые для неокре п ш их (хочется сказать:

серьезного разго вора. Будем надеяться,

вечно неокре п ш и х - но кто знает ! ) умов

что дискус сии еще вп ереди, а п о ка что

речи об идентичности и мулыикультура­

огран ич и мся кратким об сужде нием лишь

л и зме - все это п олучает в "Скромном

некоторых самых существенн ых, с нашей

обаянии . . . " весьма оп ределенную оценку,

точки зрен ия, мо ментов.

основан ную на точном анализе истоков и

185

Л о гос 5 - 6 ( 3 1 ) 2 0 0 1

слабостей соответствующих аргументов, а

внутренней как интериоризированной

та кже на собственной позитивной п ро­

внешней (самоидентификация индивида в

грамме, изложенной хотя и фрагментар­

соответствии с социальными типизация м и ) .

но, но отчетливо.

Однако п р и этом нет никакого социального

Разумеется, критический и п росвети­ тельский пафос - не единственное и не

или культурного целого, оп ределения кото­ рого цел иком передавал ись бы входящим в

основное достоинство книжки. У нее есть

него и ндивидам . Идентичность индивида в

знач ительное теоретическое содержание.

любом случае не совпадает ни с какими

На нем мы и останови мся. Некоторые

групповыми и культурными идентичностя­

(хотя и не все) положения автора можно

ми, что бы нti вкладывалось в эти понятия.

сум ми ровать в виде последовательного

Этнич ность же может быть тоже весьма

рассуждения следующим образом. Ос­

разной; хотя бы и назы вались разные фе­

новными понятия м и, с которыми следует

номены одним словом, но нельзя ни ото­

опери ровать социальному философу и

ждествлять этничность малых тузе мных

ученому, являются "общество",

народов, к которым п р иходит культур­

"социальная структура" и "культура". Так или иначе, они представляют собой сис­

антрополог, этнограф, с этничностью, ска­ жем, "национальных диаспор" в столичном

тем ы различий. Разл ичия имеют характер

мегаполисе, н и исследовать их одн и м и и

конструкций, а эти конструкции, в свою

теми же методами, н и объяснять в одних и

очередь, могут выступать как для участ­

тех же понятиях. Истоки и нтен сивных по­

н иков социальной жизни, так и для уче­

исков национальной и этнической иден­

ных, эту жизнь изучающих, в качестве

тичности на территории бы вш его СССР

овеществленных отношени й . Овеществ­

лежат, с одной стороны, в отсутств ии поли­

ление отношений различия п роисходит

тической легитимности новых социальных

как стихийным образом, когда членам

порядков, образовавшихся на месте огром­

груп п ы п риходится точнее и и нтенсивнее

ной империи, а с другой стороны, - в

фиксировать ее определения в п ротиво­

политических решениях, по которым п ро­

положность иным, чужим, так и в резуль­ тате деятел ьности и нтеллектуалов - не

извольно п роведенные на огромной терри­ тории адм инистративные границы, так

п росто теоретиков, но идеологов, полити­

сказать, интериоризировали сь, стали осно­

ческих аналитиков и советчиков и т. п. К

ванием для самоидентификаций

таким социальным конструкциям принад­

"общности-в-границах".

лежит и "этничность", ош ибочно, наряду с

Разумеется, эта пози ция не вы работана

"нацией" или "народом", отождествляе­

автором совершенно самостоятельно. Он

мая то с квази-при родной субстанцией, то

опи рается, в частности, на знаменитую

с некоей изначально дан ной и лишь раз­

книгу П . Бергера и Т. Лукмана "Социальная

вертывающей, подобно абсолютному

конструкция реальности", на некоторые

духу, в истории свое содержание сущно­

социологические идеи П . Бурдье, а из оте­

сти . Этничность есть этническая идентич­

чественных концепций, в первую очередь,

ность, а эта последняя - один из воз­

на труды В. А. Тишкова, неутом и мого борца

можных сп особов социальной типизации.

с этнографическим примордиализмом,

В свою очередь, тип изация м ожет быть

овеществляющим, субстанциализирующим

сугубо внешней (прип исывание индиви­

этничность. Тем не менее, в такой форме и в таком последовател ьном, п родуманном

дам некоторых "ти п ичных" качеств) или

18б изложении аргумент Малахова я вляется в полне ори гинальным в нашей л итерату­ ре. Но это знач ит, что его можно не толь­ ко хвалить. К аргументу с серьезной претензией могут быть предъявлены сгрьезные претензии. Сформулируем хотя бы некоторые из них. В рассужден иях автора, логически безупречн ых, есть одно слабое место, на которое вскол ьзь указывает он сам. Ни понятие нации, н и понятие этноса не определяются им в позити вном см ысле так, чтобы правил ьное определение мож­ но было поставить на место ложн ых, подвергаемых суровой критике. Защита от возможной критики выглядит здесь следующим .образом: я не этнолог и не специалист по национальному воп росу, говорит автор. Я вообще не исследую этносы и нации как таковые, мой предмет: риторика, выстраиваемая вокруr этих тем, дискурс, работа с понятия ми. Разумеется, это еще сл ишком слабый аргумент. По­ этому автор добавляет: в трактовке наций я не согласен с прим ордиалистами, но вместе с тем не могу в п олной мере раз­ дЕ!лить точку зрения конструктивистов­ реляти вистов. И наче говоря, я не считаю, что нация есть субстанция, но я не думаю, что она есть всецело продукт конструк­ ции и воображения . Что же касается этноса, то здесь вообще более уместно говорить не об этносе как таковом, а об этнической идентичности, которая, как мы видел и, является либо приписанной, либо интериоризированной типологиче­ ской характеристикой. - Может ли нас удовлетворить такое решение, пусть даже оно предлагается не в монументальном труде, а в "тетради по философской эс­ сеистике"? Едва ли! И дело зд'есь не про­ сто в том, что альтернатива "примордиал изм / конструктивизм", в общем, не предполагает существенных

Ре це н з и и

колеба ний. Наверное, можно попытаться найти такие точки соприкосновения, чтобы здравые моменты аргументации могли быть взяты с обеих сторон. Правда, мы с трудом представляем себе, как это возможно в рамках аргументации Малахова, выстроен­ ной совершенно конструктивистски. Но допустим, что аргумент мог бы быть таким: Да, ни нации, ни этноса как природных субстанций не существует. Да, ни о каком саморазвитии сущностно однородного ядра тоже не приходится говорить. И все-таки исторически сложившиеся различия и даже природные - ведь есть же они, в конце концов, пусть не и грают ключевой роли сами по себе, но на них обращают внима­ ние, они становятся общественно значимы­ ми, социальными, - так вот, такие, уже сложивш иеся разл ичия обладают извест­ ной устойчивостью, и только критическое просвещение способно обнаружить в них все те же конструкци и . Заметим, что и такого аргумента мы не находим у автора, а между тем, чего-то в этом роде явно не хватает в книге. Но если бы такой (или иной, более сильный и удачный) аргумент был бы найден, дело улуч шилось бы не намного. Потому что зафиксировать разли­ чия как конструкции - это еще не все. Надо еще объяснить, почему эти конструк­ ции называются "этноса ми" и "нация ми". Здесь автору не поможет ни Бурдье, ни Бергер с Лукманом, н и сам Хабермас, на оп ределения которого (что есть общество, что есть культура) Малахов также ссылает­ ся в одном месте. Мало сказать, что в соци­ ал ьном пространстве есть различные раз­ л ичия, надо еще объяснить, чем отличаются между собой эти различия, почему "другой" в да нном конкретном случае - это именно иноплеменник, а не "буржуа", не экономи­ ческий конкурент, не "чужак", и почему социальное пространство вообще тополо­ гически столь разнородно, как если бы в

Л о гос 5 - б ( 3 1 ) 2001

одном классификаторе помещались все столы с п+l ножкой и все парнокоп ыт­ ные. Кстати говоря, в отношении трактов­ ки чужака мы тоже хотели бы сделать одно замечание. Разумеется, выбор ис­ точников - дело авторского произвола, и п роизвол этот всякий раз оп равдывает­ ся плодотворностью рассужден ий. Вместе с тем, отсутствие среди основных источ­ ников классической работы Зим меля "Чужак" явно бросается в глаза. Это ведь не просто "одно из", это именно "то са­ мое" сочинен ие, которое, с одной сторо­ ны, и непосредственно, и через концеп­ цию маргинальности, развитую в Чикаг­ ской ш коле, на долгие годы, вплоть до наших дней, определ ило соответствую­ щий "дискурс", а с другой стороны, как важней ш и й ресурс социального оп иса­ ния, помогает кое-что уяснить и в нашей сегодняшней жизн и. В конце концов, чужак, который, говоря словами Зим меля, "приходит сегодня, чтобы остаться назав­ тра", - это и есть тот самый "мигрант", который, как верно за мечает Малахов, то и дело вызывает своим появлением куда большее ожесточение, чем постоянно, из поколение в поколение живущие на од­ ном месте "и ноплеменн ики". Одна ко, здесь мы подходим к еще од­ ному больному воп росу. Различия, гово­ рит Малахов, бывают социальные, а бы­ вают культурные. Складывается такое ощущение, что национальные различия он склонен трактовать прежде всего как культурные (да и как иначе: либо они п р иродные, но это путь расистской аргу­ ментации, либо социальные, но тогда национальность есть я вление одного порядка с классом, слоем, социальной группой, что явно неверно, либо же имен­ но культурные). И менно с этим связан достаточно часто появля ющийся в книге ход рассужден ия: в тех случаях, когда

187 возникает этн ический или национальный конфликт, надо п рисмотреться, не увидим ли мы за конфликтом культур спор из-за условий жизни, рабочих мест и т.п. С одной стороны, это мощный п росветительский аргумент: ведь ясно, что, например, не следует "п реувеличивать и накость Друго­ го", что лоял ьные граждане могут быть п редставителями разл ич ных культур, а национальная, этническая - культурная! - однородность совсем не обязательна для общества, нуждающегося в легитима­ ции своей политической системы. Однако этот аргумент, при всех его достоинствах, не безупречен. Напомним, напри мер, о том, как складывалась в последние десятилетия советской власти ситуация в П рибалтике. Резкое усиление национализма п роисходи­ ло там отнюдь не из-за ухудшения ситуации с рабоч ими местами. Нап ротив, именно появление новых предп риятий и рабоч их мест было одним из главных и мпульсов для обострения конфликтов. Дело в том, что эти предприятия нуждались в рабочей силе, рабочие же, преимущественно русские, приезжали в Прибалтику из самых разных мест СССР и рассматривал ись не только так называемыми "титульными национально­ стями", но и многими местн ыми русскими как чужие. Будучи генерализованным, понятие чужака ("мигранта") расп ростра­ нилось и на тех самых русских, которые чувствовали себя и нтегрирова нными в местную культурную и социальную среду и, в частности, именно поэтому так лояльно голосовали, скажем, за независимость Латвии и тот самый парламент, который не замедлил лишить их прав гражданства (прав ительство выбрало себе другой народ - это не риторика, а уникальный истори­ ческий факт). Разумеется, это только пример, и как таковой он может быть, наверное, интер­ претирован многими способами. Но все

188

дело в том, что аргументы автора могут быть подвергнуты и чисто теоретической критике . П режде всего, не в полне удов­ летворительно само различение социаль­ ного и культурного. Нет, в общем, ни одного социального членения, которое не было бы легитимировано и символизиро­ вано культурой . Нет ни одного культурно­ го членения, за которым не стояли бы также отношения власти, собственности, груп повой идентификации и т.п . Разде­ ление уровней структуры и культуры совершенно оправдано, но, скорее, иде­ ально-типически, чем в тех случаях, когда мы ищем для каждого из н их однознач­ ный эмп ирический референт. Однако, и это возражение относится, строго говоря, не к логике автора, а только к процедуре аргументации, к способу употребления понятий для анал иза социальных явле­ ний. Другое возражение носит более принцип иальный характер. Оно связано с сердцевиной авторской аргументации, с одним из центральных положений его статей. Нельзя, говорит Малахов, путать с одной стороны, социальную и культур­ ную, а с другой стороны, - личностную идентичность. Люди могут при надлежать к разным классам, но к одной культуре. Люди могут принадлежать к разным куль ­ турам, но к одному социальному слою. Л юди могут принадлежать к разным кул ь­ турам и разн ым социальным слоям, но при этом быть лояльными гражданами одного государства, потому что н и одно из этих различий, как мы уже упоминали, не захватывает человека целиком. Его личностная идентичность - иной приро­ ды. По существу, конечно, автор п рав. В том см ысле, что человек одновременно является и членом семьи, и школьным учителем, и покупателем в магази не, и русс ким. И это последнее оп ределение лишь одно из, не исчерпывающее его

Р ецен з и и

самость. Н о беда в том, что большинство авторов, пишущих об этом уже больше ста лет (начиная, как минимум, с известной статьи Зим меля о скрещении социальных кругов ), разделяют либер ально­ п росвещенческий взгляд на общество (что особенно хорошо заметно в случае М ида и теории социальных ролей) . Между тем, в этот взгляд феномен национализма укла­ дывается вообще крайне плохо. Чтобы постигнуть его, теоретику п ридется при­ знать, что и в жизни человека, и в жизни общества бывают не такие уж краткие периоды, когда на передний план выходит п реобладающая идентичность, п реобла­ дающий мотив . Можно сказать, что и тогда социальное или культурное целое не по­ глощает человека целиком. Это так . Чело­ век, преданный вождю или загоревш ийся идеей славянского единства, может при этом посещать фитнес-клуб или покупать продукты в магазине. Но для понимания его поведения в отношении к вождю или (типологически идентифицирова нным) соплеменникам важно уяснить, что для него самого, а не только для п редвзятых интер­ претаторов, эта сторона личностной иден­ тичности - глав н ая. Или, п рименительно к нашему случаю: мы знаем, что националь­ ная принадлежность, трактуемая к тому же п реимущественно в терминах культуры, это лишь одна из сторон, лишь один из спосо­ бов типизации. Но сам человек, а также те, с кем он себя отождествляет, полагает, что он есть лишь малая частица нации, народа или этноса. В решающем случае, как гово­ рил Карл Шмитт, то есть тогда, когда встает вопрос жизни и смерти, политический вопрос о враге и друге, он отрекается от своей особости, от идентичности, отличной от надличного целого, он действует так, словно у него нет ни воли, ни рефлексии, ни множественных привязанностей, типи­ заций и обязательств. Он не видит их и не

Л о г ос 5-6 ( 3 1 ) 2 0 0 1

слышит п росветителя. Но можем л и м ы сказать, что п росвеппель, в свою оче­ редь, видит и понимает его мотивы? Наша критика, разумеется, не нап рав­ лена на подрыв позиции автора как тако­ вой. Мы еще раз подчеркиваем: книга получилась важная и замечательная . Но можно ли отдать должное автору иным образом, кроме как начав тот долгождан­ ный и необходимый спор, который, будем надеяться, немного оздоровит нашу ду­ ховную атмосферу?

Модест Колеров И.А.Бердяев. Русская идея: Основные проблемы русской мысли XIX века и начала ХХ века. Судьба России. М., 2000. И.А.Бердяев. Судьба России [Философия свободы. Судьба России. Философия неравенства].

М.; Харьков, 2000.

Имея перед глазами, в своем книжном собрании, издания Бердяева, вы шедшие в свет в 19 90-х годах (в убогих обложках, реп ри нтах, на туалетной бумаге: "Истоки и смысл русского коммунизма" (реп ринт: М., 1 990) "А.С. Хомяков" (Томск, 1996), "Н.А. Бердяев о русской философии [Мое философское миросозерцание. Миросо­ зерцание Достоевского. Константин Ле­ онтьев]" (Свердловск, 19 91), "Философия неравенства" (М., 19 90), "Новое средне­ вековье" (М., 1 991), "Кризис искусства" (репринт: М ., 1 990)), и естественно желая обновить их, рецензент предпринял не­ сколько ПОХОДОВ ПО МОСКОВСКИМ КНИЖН Ы М магазинам. Поиски не только полиграфи­ чески качественн ых, но и сколько-нибудь нов ых, систематических изданий Николая Бердяева легкими не были.

189

Огромные тиражи тома и з п риложения к "Вопросам философии" (Философия сво­ боды. Смысл творчества. М., 1989) или содержательного сборника "Н.А. Бердяев о русских классиках" (М., 1 993), "Самопознания" {М ., 1989 и М., 1991) давно растворились. Тома собрания сочинений, выпускаемо­ го па рижским YMCA-Pгess (Т.1 : Самопозна­ ние; Т.2 : Смысл творчества; Т.3 : состави­ тел ьски й сборник "Типы религиозной мыс­ ли в России"; Т.4: Духовные основы рус­ ской революции. Философия неравенства; Т.5: А.С.Хомяков. М иросозерца ние Досто­ евского. Константин Леонтьев) - распро­ даны и редки. Выпущенные "Республ икой" массовые издания Бердяева эмигрантского периода (О назначении человека. Экзистенциальная диалектика Божественного и человеческо­ го. М ., 1993; О рабстве и свободе человека. Опыт эсхатологической метафизики. Цар­ ство духа и царство кеса ря . М ., 1995) давно разошлись. Это, кстати, ужасно: однажды в припадке откровенности близкий к "Республике" человек сообщил, каясь, что редакторы и здател ьства к переизданию Бердяева отнеслись как публ икации како­ го-нибудь Пердунова - и правили его стиль так, как диктовало им их собственное среднее образование. Сл ичать сотни стра­ ниц таких "переизданий" с ори гиналами дело неблагодарное, так что тем, кто поль­ зуется плодами "Республики", приходится внутренне зажмуриваться: кого в данном фрагменте больше - Бердяева или изда­ тельского Пердунова? До сих пор в продаже и переизданные В.В.Саповым черные томы раннего Бердяе­ ва: "Духовный кризис и нтелл игенции" (М., 1 998), "Новое рели гиозное сознание и общественность" (М., 1999) и "Субъекти­ визм и и ндивидуал изм" (М., 1999) (но и Сапов сам пр изнается, что "кое-где" правит

190

философа по своему разумению). К сча­ стью, можно отыскать и вполне пр илич­ ные издания Русского Христианского Гу­ ман итарного Института: антологию А.А.Ерм ичева "Н.А. Бердяев: pro et coпt­ ra" (СПб., 1994}, восстановленные Е.В.Бронниковой по авторским замыслам и п режде в аутентичном виде не опубл и кованные "Истина и откровение" (СПб., 1996) и "Духовные основы русской револ юции" (СПб, 1999). И вот - поли графически п риличные пр иобретения. Первый из них - сборник, подготовленн ы й анонимным усилием ООО "И здательство В.Шевчук" и выпущенный приличным тиражом в 4500 экземпляров. Даю ноготь на отсеч ение - публи куются тексты не по ориги налам, а по второис­ точ никам: 1} по дважды вы шедшему в начале 1 990-х сборнику "Судьба России" (оди н из них - реп ринт: М., 1990} - с пропуском подзаголовка "Опыты по пси­ хологии войны и национальности", 2) по тексту "Русской идеи", включен ному в антологию М.А. Маслина "О России и русской философской культуре. Филосо­ фы русского послеоктябрьского зарубе­ жья" ( М ., 1991}. Пусть так. Рынок проглатывает и большее ч исло повторений. Странно соединение поздней "Русской идеи" и сборника статей из периодической печа­ ти периода первой ми ровой войны "Судьбы России". Здесь образцовый для систематического, п росветительского изложения догматический и прозрачный, несущей в себе весь необходим ый для изложения контекст, "формульный" стиль первой - сталкивается с исторически весьма конкретной философской публи­ цистикой, малоощутимой вне напряжен­ ного и насыщенного контекста, каковым выступали до сих пор в подавляющем большинстве публ ицистические тексты

Р е це н з и и

современников Бердяева. Можно даже сказать, что, кроме "Судьбы России" Бер­ дяева и "Тихих дум" Бул гакова, параллель­ но изданных в 1918 году, н и кто из их фило­ софских современников так и не успел составить своих сборников за 1910-е годы, которые проиллюстрировали бы чрезвы­ чайно зыбкий, нюансный и важней ший переход п редставителей русского фило­ софского "ренессанса" - от все еще жест­ ко ди ктуемой наследием Солов ьева, Досто­ евского и Толстого, Михайловского, Герце­ на, Маркса интеллектуальной ситуации 1900-х, к совершенно, кате горически новым вызовам времени 1910-х-1920-х годов, на которые Бердяев, Бул гаков, Струве и Франк пытались ответить на языке своего прошло­ го, но не ответил и. А ответили за них, п рямо продолжая их пои ски, - их законн ые, но отвергнутые ими наследники: евразийцы и национал-большевики. В "Судьбе России" прямо предчувствуется язык этих "злоупотребителей" русским "рели гиозно­ философским ренессансом", доведши м претензию соловьевской традиции н а духовное единство социально­ философской м ысли с общественно­ политической практикой - до еврази йско­ го утверждения животно-географической тотал ьности и тоталитарности русской кул ьтуры, "ложащейся" под л юбую, ритори­ чески украшенную, диктатуру. Не случайно Флоровский, быстро вы шедший из плена еврази йства, был так в н имателен к насле­ дию Герцена и так критичен к наследию Соловьева. Надо при знаться : и менно Бердяев бо­ лее всего пови нен в том, что миф о рел и ги ­ озно-философском "ренессансе" начала ХХ века стал общепринятым в историях рус­ ской философии и культур ы. И формули­ рующая концепт и очерк генезиса "ренес­ санса" бердяевская "Русская идея" - бле­ стя щий образец такого успешного (ибо -

Л о го с 5 - 6

( 3 1 ) 2001

содержател ьного, разн остороннего, гиб­ кого) мифотворчества. Хотя Бердяев и был среди тех, кто по­ спешил ув идеть в большевистской власти историческую правду, и готов был даже обнаруживать особый позити вный смысл в террористической сталинской коллек­ тивизации, - в том, что свершилось в 1920-е годы с эмигрантской русской мыслью, кап итулировавшей перед нацио­ налистической догматикой и просовет­ ским еврази йством, Бердяев повинен всего менее - из всех своих коллег по самоп ровозглашенному "ренессансу" только он сохранил в себе критическую (культурно-историческую) чуткость к катастрофической истории и квалифици­ рованное внимание к европейскому кон­ тексту русской мысли (и потому, кстати, часто отдавал большую да нь левизне). Но эта чуткость не помешала ему п рактичес­ ки проигнорировать в ч исле тех, кто со­ ставлял русскую мысль и мыслил ею, це­ лые независимые от "ренессанса" тради­ ции русской школьной философии и нау­ ки, проигнори ровать тех, кто выйдя из единого, не мифологизированного лона русской культуры, в эмиграции 192 0-х, рядом с сусальной догматикой и варвар­ ским евразийством, увидели себя вы нуж­ ден ными сменить имена, языки мысли и кул ьтуры на французский, немецкий, анг­ лийский. Соеди ненные составителем другой, московско-харьковской книги В.В.Шко­ дой "Философия свободы", "Судьба Рос­ сии" и "Философия нераве нства" фик­ сируют трудную, нелинейную исто рию этой бердяевской самостоятельности. Праволиберальная, здравая в своей анти­ социалистичности, "Философия неравен­ ства" сл ишком редка дл__!!.европейски корректной бердяевской левизны, она сл ишком политична для будущего Бер-

191 дяева. И если вставленная в сбо рник "Философия свободы" служит задаче пред­ ставления основ бердяевской мысли, если "Судьбы России" невольно, плохо, часто лишь именем служит дурацкой задаче "ренессансного" оп исания мифической "души России", то "Философия св ободы", вновь поданная к столу массового чтения, оправдывает современное общественное существование этой книги. Кстати сказать, уже не первый раз в книгах харьковского издательства "Фолио" встречается мне безумная претензия брать­ ев-украинцев на коп ирайт на тексты изда­ ваемых ими русских философов. Например, и здесь собрав по переизданиям тексты Бердяева, харьковчане ставят свой коп и­ райт на "текст на русском языке". Вот ведь какая культурно-историческая сенсация харьковское издател ьство вдруг обнаружи­ ло в себе обладателя прав на русские тек­ сты сочинен ий Бердяева. Я понял бы при­ роду глубокого психически-юридического повреждения сознания харьковчан, если бы они хотя бы сами, личными пальцами, сде­ лали набор текстов по первоизда ниям. Так нет же - "Философию свободы" они пере­ печатывают из п риложения к "Воп р�сам философии" (М., 1989), а "Философию неравенства" - по упомя нутому же изда­ нию Л . В.Полякова (М., 1990). Когда же, в претенцизном бреду, харьковчане стремят­ ся уверить читателя, что хотя бы "Судьбу России" печатают по изданию 1918 года, их ждет позорное и красноречивей шее пора­ жение: в описании издания 1918 года, с которого они якобы личными пальцам и сделал и набор, они умудряются назвать хрестомати йно из вестного соиздателя сборника Г.А.Лемана - Лемандом. Хорошо еще, что Бердяев в заботливых руках его украинских "наследников" не превратился в Бердяевда.

Ре ц е н з и и

192

Андрей Ашкеров Осторожно: трюиэмы! (Марков Б.В. Храм

и рынок.

пространстве кул ьтуры.

Человек в

-

СПб. : Але­

тейя, 1 999. - 296 с.)

Эта книга п редставляет собой на­ стоящую энциклопедию дидактических банальн остей, которые автор с завидной скоростью на глазах у изумленных чита­ телей создает буквально из воздуха. Кажется, что все, к чему при касается его перо, п ревращается в методическое по­ собие по п ревращени ю философии (а он п редпоч итает ссылки сплошь на модных и парадоксальных философов) в первоис­ точник здравого смысла. Чтобы проиллю­ стрировать это утверждение, стоит лишь обратиться к н·ачал ьным фразам каждого параграфа книги Б.В. Маркова. О чем они? Разумеется, ни о чем. Но и обо всем, конечно. "Различие живого и мертвого ни в одну историческую эпоху не вызывало затруднения", - горделиво п ишет автор. (Указующий перст незамедлительно поднят к небу.) Или вот что он добавляет о человеке: "Загадка человека заключа­ ется в том, что он обладает стремлением к высшим ценностям, которые и оп ределя­ ют масштаб его деян ий". ( Модничающий автор не забывает о гуманистических идеалах.) А вот его сентенция по поводу бытия: "Чтобы жить и выжить в этой жизни, требуется поистине нечеловече­ ское терпение". (Коза уже кричит нече­ ловеческим голосом.) Далее все в том же духе: телекратия, великие идеи, Фуко, тело, кофейня, Нью-Йорк, "является ли история разумной, а разум историче­ ским?", дизайн, функциональная среда, человек и общество, "хаос пугает и при­ вораживает", "история философ ии -

история разума, история его побед", "борьба за порядок - есть главное назна­ чение человека", эрос, рабочая сила, ре­ альность, дар и жертвоприношение, Бахтин, перестройка, Бодрийяр, покорение приро­ ды, "современные сумасшедшие не похожи на юродивых п рошлого", "смерть не может быть изучена научными методами", декон­ струкция, Ты, Я, Другой и т.д. и т. п. Перед вами странное варево - нечто вроде син­ теза советов по домоводству и реферата вольнослушателя, в спешке готовящегося к экзамену. Однако это еще не все - книга Б.В. Маркова претендует на концептуал ьность. Она си мволизируется декларируемым авто­ ром интересом к п ространству, и, прежде всего, к пространственным средам совме­ стного п роживания, сотрудничества и ком­ муникаци и. П ространственные среды для Б.В. Маркова являются чем-то вроде ячеек иерархии, ранжированных в соответствии с классическ ими п рогрессистскими п ред­ ставлениями о развитии цивилизации как о п роцессе эмансипации человека. Автор и мысли не допускает о том, что история меняет характер, формы и цел и завоеван ия свободы. Для него значимы лишь п репятст­ вия, лежащие на пути ее достижения. В духе либерализма он восп рини мает свобо­ ду ка к внеисторическую субстанцию субстанцию пространственной автономии индив идов, ведущей к безбрежной унифи­ кации всего и вся и превращению людей в своего рода статистических существ. Разу­ меется, Марков, подобно другим либералам, считает эмансипацию сопряженной со многими издержками, которые, по его мнению, не могут быть п росчитаны разу­ мом, поскольку как возможности, так и ограничения последнего ди ктуются спосо­ бами организации п ространства. Каждый такой с пособ создает особый тип универ­ сального дискурса. При этом всегда нахо-

Л о гос 5 - б ( 3 1 ) 2 0 0 1

193

дятся или, точнее, создаются отвержен­ ные. В их число входят сумасшедшие, грешники, обездоленные. (Узнаете, кого нач итался В.Б. Марков?) Они оказывают­ ся на периферии доминирующего про­ странства. Эти люди также нуждаются в эмансипации, однако она сводится для н их ... к заключению в гетто. (Призодится п ример с устройством средневековой Венеции.) Здесь нет и намека на случай­ ную оговорку: современный мир, демон­ стрирующий "гетерогенность и мулыи­ кулыурализм", и есть, следуя логике, мир соседствующих друг с другом и почти абсолютно независимых резерваций. Он возник во имя сохранения различий, но порождает лишь всеобъемлющее смеше­ ние земного и небесного, духовного и телесного, Храма и Ры нка. Это мир фило­ софа Маркова. В заключение остается лишь выразить соболезнования петербургскому изда­ тельству "Алетейя", которому изменил вкус, и читателям, уже успевшим купить данную книгу.

санса. География его интересов - среди­ земноморские страны и, п режде всего, Италия . Кн иги, написанные Краутхаймером, непременно включаются в научные библио­ графии и сп иски литературы, "абсолютно рекомендованной" студентам - историкам искусства. Многие факты из его трудов уже подверглись переоценке или имеют изме­ нения в датиров ках, но идеи и блестяще доказанные теории остаются и нтересны и значимы: и как основа для новых изыска­ ний, и как готовая система аргументов для выстраивания контраргументов. "Три христианские стол ицы" - перера­ ботанная в книгу серия из четырех лекций, прочитанных Краутхаймером в 1979 году в Беркли, Кал ифорния, в рамках "Una's Lectuгes in the H umanities", ежегодных чтений в память Уны Смит Росс, в которых в качестве лекторов неизменно выступают живые классики истории искусства. Автор посвятил книгу теме становления христиан­ ского средневекового города. "Рим", "Константинополь", "Милан", "Снова Рим"1, - в каждой из четырех глав книги автор ищет и рассматривает присущие каждому городу уникальные принципы формирова­ ния церковной топографии. Анализ п ись-

ю. к.

1 Автор явно предпочитает Рим, глубоко знает архитектурные и литературные источники по его истории. Краутха ймер пр иехал в Рим из Герма­ нии в 1933 году, после прихода нацистов к власти. Здесь он начал работу над "Корпусом раннехристианских базилик Рима" (Corpus basilicarum christiaпarum Romae. 5 vols. Roma, 193 7-1987), которая стала делом его жизни. В 1935 году Краутхаймер эмигри ровал в США, но с 1952 года почти постоянно жил в Риме. В ап реле 1994 ему было присвоено звание почетного гражданина Рима, в Риме же он и умер 1 ноября 1994 года в возрасте 97 лет. Среди книг, напи­ санных Краутхаймером, две полностью посвяще­ ны "вечному городу": "Рим: профиль города" (Rome: Profile of а City, 312- 1308) (1980) и "Рим при Александре VII " (Rome of Alexaпder VII, 1655-1667) (1985).

Рихард Краутхаймер. Три христианские столицы. Топография и политика / Перевод и послесловие Л.А. Беляева (Архив архитектуры. Выпуск ХIП) . М.; СПб., 2000 (Richard Kraиtheiтer. Th ree Christiaп Capitals. Topography апd Politics. Berkeley-Los Aпgeles-Loпdoп, 1 983) .

Рихард Краутхаймер - классик ис­ кусствознания ХХ века. Сферы его и нте­ ресов - раннехристианское, византий­ ское искусство и искусство эпохи Ренес-

194 менных источни ков, законодательства, данных эп играфики, нумизматики, архео­ логии, сопутствующие тексту вес ьма подробные при мечан ия, карты и планы все служит зтой задаче и не мешает цель­ ности восприятия текста. Автор задается вопросо м: почему при существующей традиции возведения храмов на святом месте, Латеранский собор в Риме IV века не заключает в себе могилы святого и основан императором Константином не в центре города, а у городской стены. Краутха ймер считает, что таким образом Константин стремился избежать конфл икта с городской верхуш­ кой все еще языческого города: поставив храм на своей частной земле, и м ператор п родемонстрировал только свою частную религиозность, не делая поп ыток придать христианству государственный статус. Тем не менее, тип грандиозного и парад­ ного Латеранского собора порвал с тра­ дицией раннехристианских храмов как частных молельных домов и наследовал архитектуре общественных сооружен ий Рима,.став местом общегородских собра­ ний, заменив собой цирк и форум . В Константинополе IV века автор обнару­ жи вает проект идеального города, где божественное происхожден ие им перато­ ра и его власти подчеркивалось а рхитек ­ турными, градостроительными и церемо­ н иальными средствами: собор Св. Софии господствует в городе, возводится три­ умфальная колонна со статуей им перато­ ра в виде Гел иоса-Христа, у коей прово­ дятся специальные церемонии-службы, гробница Константина строится п о обра­ зу Гроба Господня в Иерусалиме и поме­ щается в алтаре храма-мавзолея Св. Апо­ столов - высшей точке нового города. В храмовом градостроительстве Милана IV­ V веков автор в идит результат политиче­ ской борьбы христианских партий -

Р е це н з и и

ариан ("антини кейцев", которых время от времени открыто поддерживали и м перато­ ры, и мевшие здесь свою резиденцию) и ортодоксов ("никейцев", на чьей стороне выступал знаменитый еп ископ Амвросий). Рим в V веке в связи с упадком Империи потерял былое могущество и большую часть населения. Цен1р Рима и жилые кварталы сдвинул ись на западный берег Тибра, в район Трастевере, ближе к Ватикану. Епи­ скопальный Латеранский собор оказался еще более отрезанным от паствы. Поэтому был возведен целый соборный квартал, призванный стать новым общественным центром города, и построен ряд огромных церквей, в которых, для привлечения хри­ стиан, по п раздн икам служил епископ . Эта практика положила начало так называемой "станциональной литургии" и п отребовала строительства грандиозных базилик. Так Краутхаймер доказывает первичность политических мотивов (войн, переделов территорий, смен п равителей, рел игиозных споров) для градостроительных решений раннехристианского времени, когда город­ ская среда форми ровалась вокруг храмов. Именно в книге "Три стол ицы" Рихард Краутхаймер высказал идеи, оп ровергнуть которые современная наука даже не п ыта­ ется . Общи ми историко-культурными ис­ следованиями городской среды и архитек­ туры Краутхаймер занялся в 1970.-е годы, когда фактическое изучение памятников, казалось, уже подошло к границе возмож­ ностей тогдашних технологий и методов исследования, когда памятники искусства начали интерпретировать в свете литурги­ ки, политики, конфессиональных разл ичий, донаторских пристрастий и так далее. Тема становления городской среды, и мевшей центром не форум, но христианский храм, стала актуальной не только для Краутхай­ мера, но и для других исследователей (James 5. Ackermaп, C.N.L. Вгооkе, 1. Laviп,

Ло гос 5 - б ( 3 1 ) 2 0 0 1

C.L. Fгommel), многочисленных археологи­ ческих и исторических кон грессов. Кра­ утхаймер обогатил это нап равление вве­ дением в научн ы й оборот и комплексным анализом новых п исьменных источников и археологических дан н ых, термином "политическая топография" и перспекти­ вами исследования "ста нциональной л итургики". Новые данные не поколебали идей Краутхай мера. После его книги исследование истории раннехристиан­ ских городов было продолжено. Темы, детально рассмотренные или намеченные Краутха ймером, легли в основу серии работ Дэвида Н и коласа (D.M. Nicholas) о становлен ии средневековых городов, конферен ций "Imperial Art as Christiaп Art - Christiaп art as Imperial Art" ( Rome, 1999), "Sieпa, Flогепсе and Padua: Art, Society and Religion" (1995), исследова­ н и й о типах раннехристианских церков­ ных построек: Thomas F. Mathews. "The Clash of Gods. А Reinteгpгetation of Еагlу Christian Art" (1993), Dale Kinney. "MiгaЬilia uгЬis Romae", L. M. White. "Fгom House Ch uгch to Chuгch Building" (1 99 7), Cha гles В. MacClendon. "The origins of Medieval Aгchitecture" ( 2001), Chaгles М. Odahl. "The Christian Basilicas of Constantinian Rome" (19 99), урбанисти­ ческих исследований американских уче­ ных (Christoph Fгomme� Howaгd Hibbaгd, Joseph Сопп огs), штуди й о значении кон­ стантинопольских храмов для становле­ ния и развития ран нехристианской и византийской архитектур ы: Gilbert Dagгon. "Constantinople Imaginaiгe" (1 984), Ramsay MacMullen. "Christianising the Roman Empiгe" (1984), Samuel N.C. Lieu "Con stantine: History, Historiogгaphy and Legend" (1998), о зависимости рим­ ских раннехристианских храмов от про­ цессиональной л итургики (J . F. Baldovin. "The UгЬап Сhагасtег of Christian Woгship.

195

The Origins, Development and Meaning of Stational Lituгgy", 1 987). "Три христианские столицы" - первая книга Краутха ймера, переведенная на русский язык, и переведена она прекрасно. Немецкая школа (Краутхаймер учился в универс итетах Мюнхена, Берлина, писал докторскую диссертацию в Виттенберге, п реподавал в Эрфурте и Марбурге) оказала сильное влияние на стиль автора. Это п ре­ красно, поскольку каждую посылку он доказы вает обстоятел ьно, а выводы повто­ ряет неоднократно, но, с другой стороны, как верно отметил переводчи к, чрезмерно длинные пассажи затруднял и бы пони ма­ ние смь1сла, если бы не деликатное л итера­ турное редактирова·н ие текста. Особенно ценно, что русское издание идентично англий скому: оформлением, иллюстрация­ м и и даже их расположением на страни цах.

Ал ександр Филюшкин Время по-воронежсJ