Вестник МосУ МВД России. Вып. 9. 2008

Citation preview

ВЕСТНИК Учредитель: Московский университет Министерства внутренних дел Российской Федерации Начальник Московского университета МВД России генерал-лейтенант милиции, канд. юрид. наук Н.В. Румянцев Научный редактор, ответственный за издание, лауреат премии Правительства РФ в области науки и техники, докт. экон. наук, канд. юрид. наук, профессор Н.Д. Эриашвили E-mail: [email protected] тел.: 8-499-740-68-30 Редакция: Главный редактор А.Л. Миронов В подготовке номера участвовали Л.С. Антоненко, И.Н. Гуледани, Е.Л. Каталина, О.Е. Кротова, И.И. Кубарь, Е.А. Максименко, Д.Г. Степанов, М.И. Эриашвили, Э.Э. Годжаев Верстка Т.А. Гридчина Журнал зарегистрирован Министерством Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций. Свидетельство о регистрации № 77-14723 Индекс по каталогу Агентства «Роспечать» – 84629 Адрес редакции: 109028, Москва, Малый Ивановский пер., д. 2 Тел.: 628-57-16 E-mail: [email protected]

МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ № 9 • 2008 СОДЕРЖАНИЕ МАТЕРИАЛЫ ДИССЕРТАЦИОННЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Г.Н. БАБШАНОВА. Национальные истоки в сибирско-татарской литературе

Н.А. БАРСКАЯ. Развитие «Я-концепции» личности будущего специалиста как элемент механизма обеспечения качества его подготовки в вузе Е.Е. ВОЛКОВА. Формирование профессиональной компетентности как системообразующий компонент непрерывного профессионального образования Л.В. ВОЛКОВА. Профессиональная подготовка специалистов для сферы туризма в системе «колледж – вуз» Т.М. ЕРИНА. Дидактическое проектирование профильно-дифференцированной структуры образования А.В. ЖАДАН. Моделирование начальной подготовки в каратэ для детей младшего школьного возраста И.Н. ИЗВЕКОВ. К вопросу о нравственном воспитании молодежи О.И. КОВАЛЕВА. Практико-ориентированный подход: обучающий эффект в здоровьесохранной деятельности школьника В.С. ЛЕВИН. Физическая подготовленность спортсменов различных игровых амплуа мини-футбольного клуба «Динамо» В.А. МАКАРОВ. Особенности структуры учебной мотивации подростков Е.А. МЕЛЮХ. Проблемы профессиональной практической подготовки студентов туристских вузов В.П. ПОДВОЙСКИЙ, А.А. ЛАСКИН. Профессиональная деформация руководителя: новые подходы к проблеме М.М. РЕГАЛЮК. Женские гимназии и училища в российском образовании начала XIX века В.И. САПОЖНИКОВ. Применение мультимедийной среды в интересах подготовки военных специалистов Е.А. СЕЛЮКОВА. Влияние индивидуально-типологических особенностей на личностное становление педагогов в современном образовательном пространстве Ф.С. УСМАНОВА. Интерференция в переводе М.С. ХУСНУТДИНОВА. Женский образ как воспроизведение социальной характерности жизни в ее индивидуальном облике

3 4 6 7 9 11 13 14 17 19 20 21 24 26 30 32 34

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ В.А. КАЛАШНИКОВА. Аксиологические конструкты формирования межличностных отношений в детском коллективе Г.А. КОВАЛЬ. Клинико-психотипологические особенности личностных и поведенческих реакций пострадавших от террористического акта в г. Беслане Д.А. МАХОТИН. Психолого-педагогический анализ технологической среды Р.В. МЕРКЕЛЬ. Волевые качества авторитарной личности А.А. ПАРАМОНОВА. Теоретические основания инфантологического дискурса в истории психологии России 1920-х годов Н.В. ЧЕРЕПКОВА, О.П. ДЕМИДЕНКО. Психологические проблемы, обусловленные конституционально-типологической недостаточностью высшей нервной деятельности и личности

35 37 39 40 43 46

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ Е.Н. БАРИКАЕВ, М.В. САУДАХАНОВ. Значение нефтегазового комплекса для экономики России А.В. ДЕГТЯРЕВ. Значение налоговых льгот для развития субъектов малого и среднего предпринимательства в зеркале экономической выгоды государственного бюджета России Д.А. ДЕРГАЧЕВ. Трастовые операции коммерческих банков – альтернативное направление банковских услуг

49 50 52

Оригинал-макет подготовлен издательством «ЮНИТИ-ДАНА», журналом «Закон и право» Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения авторов публикаций. Ответственность за содержание публикаций и достоверность фактов несут авторы материалов. В первую очередь редакция публикует материалы своих подписчиков. Редакция не вступает в переписку с авторами писем, рукописи не рецензируются и не возвращаются. При перепечатке или воспроизведении любым способом, полностью или частично материалов журнала «Вестник Московского университета МВД России» ссылка на журнал обязательна. В соответствии со ст. 42 Закона РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации», письма, адресованные в редакцию, могут быть использованы в сообщениях и материалах данного средства массовой информации, если при этом не искажается смысл письма. Редакция не обязана отвечать на письма граждан и пересылать эти письма тем органам, организациям и должностным лицам, в чью компетенцию входит их рассмотрение. Никто не в праве обязать редакцию опубликовать отклоненное ею произведение, письмо, другое сообщение или материал, если иное не предусмотрено законом. Формат 60x84 1/8. Печ. л. 25,0. Печать офсетная Тираж 1500 экз. (1-й завод – 300) Отпечатано в ООО «Антей 21» Тел.: (495) 730-47-86 Цена свободная Заказ №

И.Ю. ПАНКРАТОВ. Сущность и факторы инвестиционной безопасности Е.В. ПОПОВА. Стратегическое управление на основе бюджетирования как фактор становления обучающейся организации С.Г. СИМАГИНА, С.И. ГОРБАНЬ, М.А. ЕЛЬЧАНИНОВ. Определение основных тенденций рынка на основе динамики натурального выпуска продукции И.С. ЧЕМЕРИС. Налоговые риски в системе экономической безопасности региона Н.Д. ЭРИАШВИЛИ, Р.П. ОЗЕРОВА. Криминализированные финансово-промышленные группы: общая характеристика проблемы

56 60 62 66 69

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ А.С. ПАЛАЗЯН. Функциональность в системе характеристик права Г.В. ГЛЕБОВ. Особенности и противоречия российского федерализма В.П. МАЛАХОВ. Правовые свойства гражданского общества: постановка проблемы В.Н. АМЕЛЬЧАКОВА. Национальная безопасность как предмет административно-правового исследования Д.Г. СТЕПАНОВ. Особенности публично-правового администрирования требований законности в предпринимательской деятельности Е.Н. ХАЗОВ, О.В. ГОРДИЕНКО. Основные направления совершенствования нормативно-правового обеспечения административно-правовых гарантий прав субъектов предпринимательской деятельности при осуществлении государственными органами контрольно-надзорных функций Ю.Н. ДЕМИДОВ, А.С. ИГОШКИНА. Совершенствование деятельности органов внутренних дел по антитеррористической защищенности метрополитенов А.А. ИВАНОВ, А.Н. ГОЛОВИН. О некоторых концептуальных основах уголовно-правовой политики РСФСР в 1917–1919 гг. М.С. ИНШАКОВА. Система ювенальной юстиции и служба пробации для несовершеннолетних как условие снижения преступности Е.Н. КЛЕЩИНА. Проблемы производства по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей А.В. МОКРИЦКИЙ. Некоторые причины преступлений, совершаемых военнослужащими А.А. ОРЛОВА. О концептуализации понятия «реабилитация» в уголовном процессе России О.В. ПОГОЖЕВА. Экспериментальная проверка механизма групповой интеграции криминально ориентированных подростков Е.Н. РАХМАНОВА. Проблемы методологии криминологического прогнозирования преступности в условиях глобализации Н.И. САЗОНОВА. Методологические предпосылки исследования преступности лиц с психическими аномалиями А.Х. САЛАМОВ. Специфика причинности вымогательства В.А. ШЕСТАК. Методическое обеспечение деятельности органов военного управления по предупреждению преступности С.В. АКУЛОВ. Правовые особенности ответственности государственного заказчика по государственному контракту А.П. АЛЕКСИЙ. К вопросу о понятии неправительственных правозащитных организаций М.В. БОЛОТИНА. Правовые критерии оценки качества медицинской услуги Д.Н. ДАВЫДОВА. «Аренда персонала» и проблемные вопросы выплаты компенсаций при наступлении страховых случаев Д.А. МАТВЕЕВ. Складские свидетельства как товарораспорядительные документы по праву зарубежных стран А.В. ОРЛОВ. Специфика юридической услуги в гражданско-правовых отношениях Д.М. ОРЛОВ. К вопросу об охране прав авторов аудиовизуального произведения И.Ю. ПАВЛОВА. Правовая природа преимущественных прав по гражданскому законодательству Российской Федерации А.В. УРЮЖНИКОВА. Реорганизация в форме выделения как способ прекращения участия лица в обществе с ограниченной ответственностью Ю.А. АЛЕШИНА. Проблемы здоровья, безопасности и экологии труда в эпоху глобализации А.А. АУБАКИРОВА. Классификация ошибок правосудия Н.К. ДЖАФАРОВ, С.Р. АСАНИДЗЕ. Банковское правонарушение как основание юридической ответственности М.С. ЖЕВЛАКОВИЧ. Возникновение кадастровой системы в западноевропейских государствах А.В. КОКИН, А.А. МОКРОУСОВ. Групповая идентификация огнестрельного оружия по следовым количествам металла Д.В. ЧУХВИЧЕВ. Основные методики кодификации. Германская школа

71 74 76 78 82

85 89 91 94 96 98 101 103 107 110 116 118 121 123 124 126 128 130 133 134 139 140 144 147 149 153 157

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÍÀÖÈÎÍÀËÜÍÛÅ ÈÑÒÎÊÈ Â ÑÈÁÈÐÑÊÎ-ÒÀÒÀÐÑÊÎÉ ËÈÒÅÐÀÒÓÐÅ Г.Н. БАБШАНОВА В XX в. в татарской литературе появились течения, сформировавшие новый взгляд на литературу, изменившие представление о ценностях этого мира. В прошлом столетии произошло множество событий, повлиявших на дальнейшую судьбу литературного процесса. Россия в начале XX в. пережила три революции (1905–1907 гг., Февральскую и Октябрьскую 1917 г.) и предшествующие им войны – Русско-Японскую (1904–1905 гг.), Первую мировую (1914–1918 гг.), Гражданскую (20-е гг.), Великую Отечественную (1941–1945 гг.) и перестройку 90-х годов. Эти катаклизмы послужили изменению форм общественной жизни и явились предпосылкой духовного самоусовершенствования личности. Путь к искусству лежал через постижение многоплановых отношений людей, духовной атмосферы времени. И там, где конкретные явления увязывались с этими проблемами, рождалось живое слово, яркий образ. Писатели стремились к творческому преображению мира. Путь к подлинному бытию лежал через самоуглубление художника. Именно через перо художника создается новый образ, отражающий действительную реальность, и в образах создается характер человека как личности. Наша современность – звенья памяти бесчисленных поколений. Память выступает мерой совести, той нравственной координатой, без которой рассыпаются в прах усилия, не сцементированные высокой гуманистической целью. Во II половине XX в. зарождается профессиональная литература сибирских татар, в творчестве которых отражаются национальный характер личности, самобытность, нравственное духовно-культурное возрождение народа, просветительская позиция, патриотизм, толерантность. Ф. Валеев в монографии «Сибирские татары» (1995 г.) называет два имени – первого профессионального поэта сибирских татар Б. Сулейманова и первого профессионального романиста Я. Занкиева. К совсем молодой сибирско-татарской литературе можно отнести произведения таких молодых литераторов, как Г. Махмута («Земляки», 1994 г.), Н. Шамсутдинова («Прощание с юностью», 1982 г., «Сургутский характер», 1999 г., «Параллельный мир», 2001 г.), А. Исмагилова («Башня поэта», 1997 г.), С. Сагитова («Халкым хэле…», 1998 г.), Р. Ибрагимова («Сак бул, халкым!», 2000 г.), З. Акбулякова («Тормыш бизэклэре», 2002 г.), Ш. Гадельши («Аучы жыры», 2004 г.), Г. Абдрахмановой («Себер язым», 2003 г.). Первым монументальным произведением о жизни сибирских татар стала народно-историческая эпопея Я. Занкиева «Иртыш таннары» («Зори Иртыша», 1994 г.). Это уникальное произведение в литературе

сибирских татар отличается охватом исторических событий, силой и правдивостью их изображения. В судьбе одного аула Ялана отразилась история России с 1917 по 1944 г. На страницах произведения – революция, красный террор, Великая Отечественная война, круговорот исторических событий, захватывающая жизнь целого народа. Как и многие романы о революции и войне, это произведение о судьбе частного человека в «минуты роковые». Естественно, перед автором возникает задача показать общее через частное, укоренение частного. Но не только о крушении старого мира и становлении мира новых социальных отношений этот роман. Этот роман о мире в самом широком смысле слова – о мироздании, мироустройстве. Свое понимание мироустройства писатель Я. Занкиев воплощает во всей художественной ткани произведения – и в том, что рассказывается, и в том, как рассказывается. Через образ главного героя Мухаммеда Уразаева, чья судьба переплелась с движущейся панорамой десятилетий XX в., Я. Занкиев повествует трагическую историю сибирских татар. Автор ставит задачу не только раскрыть жизнь и быт сибирских татар, но и знакомит читателя с тем, как на протяжении трех десятилетий менялись облик татарского села, их обитателей, взгляды и нравы. Оригинальность создаваемых характеров, содержания и формы произведений, национальные истоки, самобытность и народность отличают творчество Я. Занкиева. Нечеловеческие испытания переживает и переносит его герой Мухаммед: с глубокой раной в легких, после многомесячных проведенных в госпитале дней, после страшных известий о гибели в Бухенвальде любимой Сании, смерти ее матери в Ялане, трагической развязки судьбы сына Шамиля, пытавшегося навести порядок в рядах солдат, – совершает нравственный подвиг. Чуть окрепнув, Уразаев едет к овдовевшей красавице Зосе, пленившей сердце его сына; забирает ее с маленьким внуком Шамилем. Герой прорывается сквозь издевательства железнодорожных комендантов, вступает в схватку с бандитами, добывает место в вагоне и пищу для малыша и его матери. Приехав в Ялан, он застает в роли председателя аула показушного лжегероя войны с украденным орденом Ленина, предателя с гнилой душой, виновника гибели Сании, бывшего учителя школы Айсетдина. Мухаммед мудр и практичен одновременно. Он нравственно накапливает силы для свержения председателя, по глупой доверчивости выбранного яланцами. Зося узнает в Айсетдине карателя, расстрелявшего на ее глазах партизан. Установлено, что и орден предателем присвоен незаконно.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

3

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Ялан на пределе, люди бегут из аула, кто-то умирает от горя и бед. Сельская община в целях самосохранения идет на крайний шаг, выбрав председателем аула Уразаева. Но праведный хранитель татарской истории и обычаев татарского народа сопротивляется общему гласу, отстаивая свое право на устройство личных дел, счастье внука, дочери Фаягуль и Зоси, вернувшейся Миннуры. На фоне масштабных событий протекает непростая личная жизнь героев, полная коллизий и перипетий. Счастливые и несчастливые семьи проходят перед взором читателя. За всеми событиями видится нам образ автора, мудрого педагога, участника войны, человека, все испытавшего в этой жизни, сохранившего благородство души, сумевшего объективно оценить прожитые годы. Сибирь – величественный край, континент страстей, деяний, надежд человеческих – входит в поле зрения писателя. Хотя о Сибири написано много, в своем романе Я. Занкиев открывает для читателя свою Сибирь с ее многовековой историей. Таким образом, судьба его персонажей предстает в органической связи с судьбой всей страны и целого народа. Главное внимание автора сосредоточено на попытках проникнуть в историю через судьбу своего

героя. Писатель выходит на диалог со временем, стремясь постичь связи и закономерности между эпохой, судьбой народа и человеческим характером. Я. Занкиев обладет прекрасными знаниями быта и психологии своего народа. Его произведения обращены к действительности, общественной жизни, конфликтам времени, социальной психологии, быту людей, духовному миру личности. Он не просто содержательно, тематически по-новому излагает материал, он самим строем чувств, тончайшим лирикопсихологическим рисунком, музыкой слова передает в романе описание сибирской земли, обычаев, традиций нашего народа, но самое главное – показывает пробуждение национального самосознания сибирских татар. Автор с легкостью сумел раскрыть характер народа, душу, натуру сибирского человека. Мухаммед, пройдя трагический путь вечной борьбы человека с несправедливостью, остается человеком, верным своему народу. Самые ценные характерные черты романа – человечность, глубокое понимание смысла жизни, принципиальность и требовательность. Роман Я. Занкиева «Зори Иртыша» послужил блестящим подтверждением той истины, что художник достигает настоящей высоты, когда выражает интересы народа.

ÐÀÇÂÈÒÈÅ «ß-ÊÎÍÖÅÏÖÈÈ» ËÈ×ÍÎÑÒÈ ÁÓÄÓÙÅÃÎ ÑÏÅÖÈÀËÈÑÒÀ ÊÀÊ ÝËÅÌÅÍÒ ÌÅÕÀÍÈÇÌÀ ÎÁÅÑÏÅ×ÅÍÈß ÊÀ×ÅÑÒÂÀ ÅÃÎ ÏÎÄÃÎÒÎÂÊÈ Â ÂÓÇÅ Н.А. БАРСКАЯ, кандидат педагогических наук В соответствии с Концепцией модернизации российского образования на период до 2010 г., определяющей развитие системы образования (Приоритетные направления развития образовательной системы РФ, Федеральная целевая программа развития образования на 2006–2010 гг.), основной заявленной целью является обеспечение доступности качественного образования для всех граждан России. Именно качество полученного образования становится основным показателем в подготовке востребованного, конкурентоспособного молодого специалиста, вышедшего из стен образовательного учреждения любого уровня и направленности. Современные средние и высшие образовательные учреждения представляют собой сложную структуру и работают в напряженных условиях, добиться успеха в которых – задача непростая. Каждый из них стремится организовать свою работу таким образом, чтобы предоставить студентам качественное обучение. Сегодня существуют известные системы оценки качества образования, но все они носят оценочный ха-

4

рактер, т.е. в процессе их использования мы получаем лишь конкретный результат качества. Не менее важно иметь механизм не только оценки качества, но и обеспечения качества подготовки будущего специалиста. Качество – это то или иное свойство, признак, определяющий достоинство чего-либо. Качество образования – многомерное понятие, охватывающее все стороны деятельности вуза, направленное на удовлетворение потребностей: личности – в самосовершенствовании, адаптации к постоянно меняющимся условиям жизни; организации – в подготовке компетентных работников; общества – в формировании социально активных и адаптирующихся к реальной жизни граждан, которые способны ориентироваться на общечеловеческие ценности, обеспечивать рост национального дохода, культурное развитие и процветание страны. Главное, на что стоит обратить особое внимание в процессе разработки механизма обеспечения качества: полученный результат – полностью сформированная личность, квалифицированный специалист,

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ человек, ощущающий себя комфортно в своей профессиональной среде. Существуют традиционные критерии системы обеспечения качества образования, по которым проводится его оценка. Возможно рассмотреть самооценку студента не только как один из элементов мониторинга качества подготовки в вузе, но и как элемент механизма обеспечения качества. В основе самооценки будущего специалиста заложена его «Я-концепция». Люди должны научиться жить в настоящем, осознавать и ценить каждый момент своей жизни. Только тогда жизнь раскроется в истинном значении и можно утверждать о полной реализации или полном функционировании личности. Для любого человека важно, чтобы его любили и принимали другие. Потребность в позитивном внимании впервые появляется как потребность младенца в любви и заботе, а впоследствии она выражает себя в удовлетворении человека, когда его одобряют другие, и фрустрации, когда им недовольны. Это один из показателей комфортности или дискомфорта. Естественно, людям необходимо позитивно рассматривать себя. Развитие позитивного внимания к себе гарантирует, что человек будет стремиться действовать так, чтобы и другие, и он сам одобрительно отзывались о его поступках. А это не что иное, как механизм управления саморазвитием личности. «Я-концепция» включает в себя не только наше восприятие того, какие мы есть («Я-реальное»), но и то, какими должны быть и хотели бы быть в результате реализации своих возможностей, т.е. «идеальное Я». «Я-идеальное» отражает те атрибуты, которые человек хотел бы иметь, но пока не имеет, это «Я», которое человек больше всего ценит и к которому стремится приблизить «Я-реальное». Можно выделить условия, важные для развития «Я-концепции»: для любого человека нужно, чтобы его любили и принимали другие. Эта потребность в позитивном внимании развивается как осознание возникновения «Я». Людям необходимо позитивно рассматривать себя. Эта потребность в позитивном внимании к себе гарантирует, что человек будет стремиться действовать так, чтобы и другие, и он сам одобрительно отзывались о его поступках, т.е. человек вряд ли поведет себя не в соответствии с «Я-концепцией», так как это не будет удовлетворять потребности в позитивном внимании к себе. Люди сильно подвержены влиянию значимых лиц, а поскольку значимые лица позитивно относятся только к желаемому поведению человека, проявляя тогда внимание, любовь и уважение, то индивид старается соответствовать стандартам, ожиданиям и требованиям других, ведет себя так, как требуется, чтобы получить одобрение и признание людей, и скрывает все то, что может не понравиться значимым лицам. «Я-концепция» представляет собой организованную, логически последовательную и интегрированную систему восприятия «Я». «Я» символизирует главную часть сознательного опыта человека. Содер-

жание «Я-концепции» является продуктом социализации, формируется постепенно под влиянием оценок других людей. Всякая попытка человека охарактеризовать себя содержит оценочный элемент, определяемый общепринятыми нормами, критериями и целями, представлениями об уровне достижений, моральными принципами, правилами поведения и т.д. «Я-концепция» – совокупность всех представлений индивида о себе, сопряженная с их оценкой. «Я-концепция» – относительно устойчивая, осознанная, переживаемая как неповторимая система представлений индивида о себе, на основе которой он строит свое взаимодействие с другими людьми и относится к себе. «Я-концепция» – целостный, хотя и не лишенный внутренних противоречий, образ «Я», выступающий как установка по отношению к себе. Он включает в себя следующие компоненты: �когнитивный – образ своих качеств, способностей, внешности, социальной значимости и т.д. (самосознание); �эмоциональный – самоуважение, себялюбие, самоуничтожение и т.д.; �оценочно-волевой – стремление повысить самооценку, завоевать уважение и т.д. «Я-концепция» – предпосылка и следствие социального взаимодействия, определяется социальным опытом. Ее составляющие: �«Я-реальное» – представление о себе в настоящем времени; �«Я-идеальное» – то, каким субъект, по его мнению, должен был бы стать, ориентируясь на моральные нормы; � «Я-динамическое» – то, каким субъект намерен стать; �«Я-фантастическое» – то, каким субъект желал бы стать, если бы это оказалось возможным, и др. «Я-концепция» – важный структурный элемент психологического облика личности, формирующийся в общении и деятельности, идеальная представленность индивида в себе, как в другом. Для измерения самооценки можно применить один из наиболее популярных опросников «The Tennesee Self Concept Scale», в котором выделяется самооценка в таких сферах, как «Я-физическое», «Я-моральное», «Я-личностное», «Я-семейное», «Я-социальное». Сюда же можно отнести и опросник «Janis-Field scale», имеющий три шкалы среднего уровня: 1) академические успехи, 2) самоуважение и 3) социальная уверенность. Таким образом, глобальная самооценка не просто отражает некоторое обобщенное чувство «за» или «против» собственного «Я» индивида, а сама обладает сложным строением, определяемым различными факторами и процессами. Самооценка есть эмоциональная реакция на знание о себе, и обобщение эмоциональных реакций происходит на основе обобщения отдельных аспектов образа «Я» в целостную «Я-концепцию».

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

5

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Свой взгляд на самооценку выражает в своих работах ректор Российской международной академии туризма профессор И.В. Зорин, который, ссылаясь на П. Вацлавика, определяет самооценку как первый шаг планирования, позволяющий направить карьеру специалиста в нужное русло. Автор утверждает, что если поставить перед собой цель найти правильное сочетание личных и профессиональных задач, то это поможет сделать блестящую карьеру. Но начать самооценку необходимо со сравнения себя с теми людьми, которые многого добились в жизни, кого уважают и кто занимает высокие руководящие

должности. При этом следует ориентироваться на жизненные ценности, круг интересов, индивидуальность, особенности характера, навыки, профессиональные качества. Индивидуум способен к самооценке и может самостоятельно находить путь к самосовершенствованию. В основе самооценки как одного из возможных элементов механизма обеспечения качества подготовки востребованного, квалифицированного специалиста лежит «Я-концепция», развитие которой способствует становлению личности, ощущающей себя комфортно в профессиональной среде.

ÔÎÐÌÈÐÎÂÀÍÈÅ ÏÐÎÔÅÑÑÈÎÍÀËÜÍÎÉ ÊÎÌÏÅÒÅÍÒÍÎÑÒÈ ÊÀÊ ÑÈÑÒÅÌÎÎÁÐÀÇÓÞÙÈÉ ÊÎÌÏÎÍÅÍÒ ÍÅÏÐÅÐÛÂÍÎÃÎ ÏÐÎÔÅÑÑÈÎÍÀËÜÍÎÃÎ ÎÁÐÀÇÎÂÀÍÈß

Е.Е. ВОЛКОВА

Одним из необходимых условий достижения нового качества профессионального образования Концепция и Стратегия модернизации российского образования на период до 2010 г. определяют повышение уровня профессионализма специалистов и реализацию для этой цели компетентностного подхода в образовании. В условиях естественного разделения труда и рынка труда каждому человеку приходится самоопределяться в выборе профессии или специальности, обеспечивающей ему возможности чаще, чем ранее, менять место работы, начать свое дело и выжить в реалиях действительности – социально-экономических преобразований переходного периода, актуализирующих проблемы занятости населения. В психолого-педагогических исследованиях показано, что важно учитывать не только экономическую эффективность разделения труда, но и личностные потребности наиболее полной жизненной самореализации молодого человека в соответствии с его способностями и интересами. Самореализация возможна в ограниченной сфере трудовой деятельности, в которой человек должен быть профессионально компетентным (см. Концепцию модернизации российского образования на период до 2010 г.). По мнению А.М. Новикова, профессиональная компетентность (понятие, используемое вместо понятий «профессионализм» и «образованность») подразумевает помимо технологической подготовки целый ряд других компонентов, имеющих в основном внепрофессиональный или надпрофессиональный характер, но в то же время необходимых сегодня каждому специалисту1. Это прежде всего такие качества личности, как самостоятельность, способность принимать ответственные решения, творческий подход к делу, умение доводить его до конца, умение постоянно учиться и обновлять свои знания;

6

такие качества мышления, как гибкость, абстрактное, системное и экспериментальное мышление; такие коммуникативные качества, как коммуникабельность, способность к сотрудничеству, умение вести диалог. Профессиональная компетентность – это уровень собственно профессионального образования, опыт и индивидуальные способности человека, его мотивированное стремление к непрерывному самообразованию и самосовершенствованию, творческое и ответственное отношение к делу. Существует два основных подхода к определению понятия «профессиональная компетентность» . Первый характеризуется выделением в содержании этого понятия блоков «профессиональные знания», «профессиональные умения» и «профессионально важные качества личности»; второй связан с понятием «готовность к профессиональной деятельности». Готовность человека к деятельности – это: �многоаспектное понятие, являющееся предметом изучения разных наук (в том числе биологии, физиологии, психологии, исследующих понятие адаптации, определяемое как приспособление строений и функций организма к условиям среды обитания); �«пусковое» качество, позволяющее личности соединиться с процессом деятельности, так как его наличие задает определенное состояние человека к выполнению внутренних и внешних действий; �фундаментальное условие успешного выполнения любой деятельности, между компонентами которой существует функциональная зависимость. Применение компетентностного подхода в образовании определяется требованиями интеграции, глобализации мировой экономики, определяющими повышение требований к качеству образования. Он

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ позволяет перейти от обучения, носящего преимущественно информационный характер, к формированию личности, умеющей ориентироваться и принимать обоснованные решения в современных условиях. Овладение человеком профессиональной компетентностью означает его постоянное развитие, совершенствование, творческое обновление на протяжении всей жизни, что влечет за собой процветание всего общества и лежит в основе одной из прогрессивных идей человечества и общемировой тенденции конца XX в. – идеи непрерывного образования. «Динамизм современной цивилизации, наращивание ее культурного слоя, усиление роли личности в обществе и производстве, рост ее потребностей, гуманизация и демократизация общества, интеллектуализация труда, быстрая смена техники и технологии предполагает замену формулы «образование на всю

жизнь» на формулу «образование через всю жизнь»2. На эту формулу должны быть переориентированы профессиональные образовательные учреждения всех уровней. Концепция модернизации российского образования на период до 2010 г. необходимыми направлениями достижения нового качества профессионального образования считает формирование условий для непрерывного профессионального роста кадров, обеспечение преемственности различных уровней профессионального образования и создание эффективной системы дополнительного профессионального образования. 1 См.: Шадриков В.Д. Психология деятельности и способности человека: Учеб. пособие. 2-е изд., перераб. и доп. – М., 1996. 2 Там же. – С. 172.

ÏÐÎÔÅÑÑÈÎÍÀËÜÍÀß ÏÎÄÃÎÒÎÂÊÀ ÑÏÅÖÈÀËÈÑÒÎÂ ÄËß ÑÔÅÐÛ ÒÓÐÈÇÌÀ Â ÑÈÑÒÅÌÅ «ÊÎËËÅÄÆ – ÂÓÇ»

Л.В. ВОЛКОВА

Основным критерием при оценке результативности профессионального образования признается качество подготовки специалистов. Оно проявляется в способности выпускников не только успешно решать задачи профессиональной направленности, но и модернизировать содержание своей деятельности посредством критического, креативного освоения и применения достижений науки и передового опыта1. В условиях современной рыночной экономики для успешного развития индустрии туризма требуются рекреационные ресурсы, капитал, инновационные технологии и самое главное – кадры. Первоочередная цель любого образовательного учреждения туристского профиля – подготовить профессионала высокого уровня, способного работать в различных организациях туристской сферы. Система профессионального высшего туристского образования развивается в условиях рыночных отношений, которые предъявляют новые требования к выпускникам вузов. Современные темпы развития туристской отрасли в России предъявляют постоянно растущие требования к образовательным учреждениям, готовящим профессиональные кадры для работы в туризме. Ежегодные выпуски туристских вузов на рынок труда дипломированных специалистов превышают количество вакансий, несмотря на развитие туристского бизнеса в регионах России2. Особое внимание уделяется проблемам повышения конкурентоспособности выпускников профессиональной школы, что определяет: �установку учреждений профессионального образования на подготовку работников, готовых к про-

фессиональному росту и обладающих социальной и профессиональной мобильностью; �реализацию многоуровневой структуры профессионального образования; �мониторинг текущих и перспективных потребностей рынка труда в кадрах различной квалификации; �разработку эффективной системы содействия трудоустройству выпускников. Эти направления можно успешно развивать лишь средствами создания гибкой системы непрерывного профессионального образования, преодоления разобщенности и общности концептуальных подходов в образовательной политике на уровне региона и страны. Сегодня особое значение приобретают процессы развития вузовских комплексов как центров образовательного пространства любого региона. Анализ образовательной деятельности подобных вузовских комплексов, реализующих согласованные программы подготовки специалистов со средним и высшим профессиональным образованием, позволяет выделить следующие противоречия: �между признанием одним из приоритетных направлений деятельности вуза реализации программ непрерывной профессиональной подготовки специалистов по широкому спектру специальностей и недостаточной разработанностью нормативно-документационной базы, методологических и методических основ для обеспечения преемственности такой подготовки по всем специальностям; �между определением и декларированием целей деятельности туристского вуза как открытой системы, ориентированной на удовлетворение потребностей региона в квалифицированных кадрах, и су-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

7

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ жением проблемы обеспечения преемственности до проблемы предоставления выпускникам колледжа возможности продолжить обучение по программам высшего профессионального образования; �между наличием функционирующей образовательной системы «колледж – вуз» и отсутствием нормативной базы и научно-методического обеспечения процедур контроля качества, определяющего готовность выпускников колледжей к продолжению обучения в вузе. Специфика профессиональной подготовки специалистов для сферы туризма в системе «колледж – вуз» обусловливается тенденциями обновления содержания современного туристского образования и особенностями социально-культурного развития региона, становления структур сферы туризма с учетом национально-региональных особенностей территории. Преемственность как важнейший принцип организации образовательного процесса применительно к подготовке специалистов для сферы туризма характеризуется тем, что каждая предыдущая ступень образования, помимо самоценности и логической завершенности подготовки студентов соответствующего образовательного уровня, ориентируется на основное содержание и методики обучения, характерные для последующей ступени. Это и обеспечивает опережающий характер профессионального образования и подготовку к освоению нового знания, переход на более высокую ступень в развитии всех профессионально значимых личностных качеств. Преемственность реализуется через систему взаимодействующих образовательных программ подготовки к универсальной многоаспектной деятельности в туристской сфере. Преемственность в профессиональном образовании специалистов для сферы туризма может быть успешно реализована в рамках модели двухуровневой профессиональной подготовки в вузовской системе «колледж – вуз». Ее структура может быть представлена: �экспертной оценкой образовательного и личностного потенциала студентов первого года обучения; �реализацией образовательного процесса с привлечением к преподаванию работников туристской индустрии и широким использованием инновационных методов обучения; �реализацией профессионально направленной внеаудиторной деятельности студентов, ориентированной на становление профессионально значимых личностных качеств; �реализацией профессионально направленной учебно-исследовательской работы студентов, предполагающей выполнение курсовых и дипломных работ аналитического, поискового, исследовательского и экспериментального характера; �реализацией программ учебных и производственных практик, ориентированных на приобретение профессиональных компетенций в условиях, по возможности максимально приближенных к условиям профессиональной деятельности в организации туристской сферы. Эта модель способна обеспечить необходимое качество образовательного процесса,

8

содержание которого определяется региональной спецификой гостиничного хозяйства. Интеграция образовательной среды непосредственной подготовки специалистов для сферы туризма в образовательное пространство вуза достигается обеспечением общности сфер жизни студентов, обучающихся по родственным специальностям, единством внеаудиторной деятельности и научно-исследовательской работы студентов вуза, сферы будущей профессиональной деятельности которых на практике пересекаются. Самостоятельным компонентом интеграции является выполнение будущими специалистами сферы туризма индивидуальных аналитических и экспериментальных заданий, включающих элементы научного поиска. При реализации образовательных программ среднего профессионального образования эффективным является комплекс методов инновационного обучения и элементов образовательных технологий, характерных для педагогики высшей профессиональной школы: тренинги; деловые, сюжетно-ролевые, организационно-деятельностные игры; дискуссии; мини-конференции; решение ситуационных и квазипрофессиональных задач. Таким образом, фундаментальность образования в системе «колледж – вуз» достигается при целенаправленной интеграции всех учебных курсов и педагогической деятельности в единый комплекс с дифференцированным разумным соотношением дисциплин (социально-экономических, гуманитарных, естественнонаучных, общепрофессиональных, специальных) при их тесном взаимодействии, с учетом разнообразия методик преподавания, применяемых в индивидуальном творчестве педагогов, проблемноориентированной переработкой содержания учебных дисциплин (прежде всего специальных) двух уровней подготовки, действенной системой контроля обучения, ориентации не на приобретаемую способность воспроизведения непонятого, а на качество понимания студентами. Прикладное образование, напротив, игнорируя глубину и фундаментальность знаний, развитие у студента способности перспективно мыслить и прогнозировать события, сосредоточивается на овладении им определенной совокупностью навыков, позволяющих сравнительно просто и успешно заниматься профессиональной деятельностью. Образование российского менеджера, в том числе специалиста в сфере туризма, должно сочетать обе противоположности и предусматривать формирование у личности специальных менеджерских качеств работы с людьми, высокого уровня профессионального сознания, социальной ответственности и потенциала саморазвития при гармонии общекультурной, специальной и конкретно-практической компонент подготовки. 1 См.: Квартальнов В.А. Педагогика и туризм: Учебник. – М., 2000. 2 См.: Зорин И.В., Зорин А.И. Профессиональное образование и карьера в туризме: Учебник. – М., 2005.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÄÈÄÀÊÒÈ×ÅÑÊÎÅ ÏÐÎÅÊÒÈÐÎÂÀÍÈÅ ÏÐÎÔÈËÜÍÎ-ÄÈÔÔÅÐÅÍÖÈÐÎÂÀÍÍÎÉ ÑÒÐÓÊÒÓÐÛ ÎÁÐÀÇÎÂÀÍÈß

Т.М. ЕРИНА

Опубликованный в начале 2002 г. Проект концепции профильного обучения на старшей стадии общего образования, разработанный Минобразования России совместно с Российской академией образования, направлен на модернизацию образования. В этом документе профильное обучение рассматривалось как средство дифференциации и индивидуализации обучения за счет изменения структуры, содержания и организации учебного процесса, направленное на реализацию личностно-ориентированного обучения. Цели профильного обучения также свидетельствуют о его направленности в основном на дифференциацию и индивидуализацию обучения, а именно: �обеспечить углубленное изучение отдельных дисциплин полного общего образования; �осуществить дифференциацию содержания образования, индивидуализацию программ для школьников; �установить равный доступ к полноценному образованию для всех с учетом индивидуальных склонностей и потребностей; �обеспечить преемственность между общим и профессиональным образованием, подготовить учащихся к успешному усвоению программ профессионального образования. Основная идея концепции состоит в том, что образование должно быть индивидуализированным, функциональным и эффективным. В последующем определены возможные направления и формы организации профильного обучения. Новый импульс решению проблем преобразования в образовательной системе придало принятие в 2002 г. Концепции модернизации российского образования на период до 2010 г., которая определила задачи, направленные на совершенствование системы образования с целью максимального соответствия результатов ее деятельности государственным, общественным и личностным потребностям в настоящее время и на ближайшую перспективу. Государство взяло на себя обязательство по созданию условий, необходимых для успешной модернизации образования. Педагогическая наука сосредоточила внимание главным образом на структурных изменениях в системе образования, обосновывая необходимость профилизации общего образования, выделяя личностную ценность такого структурирования, а именно максимальное удовлетворение познавательных интересов и потребностей каждого обучаемого, оказание помощи в профориентации и последующей адаптации к условиям обучения в профессиональном образовательном учреждении.

Но пока проекты профилизации образования порождают вопросы: нужны ли специализированные профили в общеобразовательных учреждениях; какие преференции выпускникам дает обучение на таких специализированных профилях, т.е. будет ли включаться оценка за экзамен по спецпредмету (разрешенный в настоящее время вузам) в общий проходной балл? Если да, то что делать абитуриентам, которые не смогли получить такую подготовку в силу объективных причин? Принятый в 1996 г. Федеральный закон «Об образовании» предусмотрел возможность создания различных типов общеобразовательных учреждений, таких как школа, гимназия, лицей, т.е. структурную дифференциацию системы образования на основе широкой типизации. Несколько позже принята Концепция профилизации образования. Предлагаемые к созданию образовательные профили жестко не увязывались с типами образовательных учреждений. Между тем понятия «типизация» и «профилизация» имеют не только различный семантический смысл (тип – подразделение в систематике чего-либо, форма, обладающая определенными признаками; профилизация – совокупность черт, характеризующих профессию, специальность, деятельность), но и сущностный. Первоначально создаваемые типы образовательных учреждений различались внутренней структурой, организацией учебной деятельности учащихся и т.д. Жестко закрепленных за типами учебных учреждений определенных профилей обучения нормативно не оговаривалось. В итоге все типы учебных учреждений имеют право свободного выбора из совокупности предлагаемых профилей и одни и те же профили могут создаваться в различных типах образовательных учреждений. Отсутствие четкой организации в увязке профилей обучения с типами образовательных учреждений и привело к возникновению вопросов. Устранить возникшие сложности может иной подход к структурной дифференциации образования. Еще один путь профилизации образования связан с внесением изменений в нормативно-правовую основу построения системы среднего образования, поэтому ее проект имеет гипотетический смысл. Модифицированное построение системы среднего образования предполагает соединение типизации и профилизации образования, при котором каждый тип образовательного учреждения (гимназия, лицей, школа) будет иметь только свой, вполне определенный набор профилей обучения, обеспечивающих преференции выпускникам на продолжение обучения и получение профессии.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

9

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Психолого-педагогической основой нового структурирования системы образования являются закономерности развития личности обучаемого. Индивид от рождения наделен совокупностью задатков, определяемых в основном структурой мозга, типом нервной деятельности и рядом морфолого-физиологических особенностей организма. В процессе деятельности индивида врожденные задатки могут получить развитие и проявиться как способности. Основополагающую роль в развитии личности имеет его собственная деятельность. Важность этого фактора развития отмечал еще основоположник отечественной педагогики К.Д. Ушинский, утверждавший, что основной закон детской природы можно выразить так: дитя требует деятельности беспрестанно и утомляется не деятельностью, а ее однообразием или односторонностью. В процессе собственной деятельности ребенок осваивает материальные и духовные ценности, созданные человечеством, и развивается сам. Поскольку врожденные задатки у детей многообразны, для их развития необходимо создать условие для разнообразной деятельности, в том числе учебно-познавательной. На начальном этапе развития личности ребенка какая-либо дифференциация видов учебно-познавательной деятельности преждевременна и нецелесообразна. И только с проявлением дифференциации познавательных интересов учащихся и их способностей (12–15 лет) возможна структурная дифференциация образования на основе различий как в содержании обеспечиваемого образования, так и в уровне сложности обучения. Структурировать систему образования можно следующим образом. Базовое (основное) девятилетнее образование, обеспечивающее во всех типах образовательных учреждений равные условия для развития всем обучаемым на основе базисного учебного плана, соответствующего государственному образовательному стандарту. Формирование познавательных интересов учащихся и развитие их индивидуальных способностей осуществляются с помощью наиболее эффективных технологий обучения, в частности мультимедийных, а предпрофильная подготовка – в форме разнообразного внеурочного обучения. После завершения 9-летнего обучения на основе диагностического тестирования для каждого учащегося вырабатываются рекомендации по выбору дальнейшего профиля обучения, которые имеют не нормативный характер, а только психолого-педагогическое назначение. Последующая профилизация образования, создающая условия для максимального удовлетворения познавательных потребностей развития способностей индивида и ориентации на последующее профессиональное обучение. Осуществляется путем распределения профилей по типам образовательных учреждений, а именно: �гуманитарная гимназия с углубленным изучением гуманитарных предметов академического цикла и соответствующими социально-гуманитарными про-

10

филями, ориентированными на гуманитарную специализацию обучаемых; �лицеи с углубленным изучением дисциплин естественного и физико-математического циклов и профилей обучения, ориентированных на естественно-биологическую и физико-математическую специализацию обучаемых; �общеобразовательная школа как наиболее распространенный, массовый тип образовательных учреждений. Должна обеспечивать только общеобразовательную подготовку с возможным углубленным изучением предметов академического цикла без какой-либо специализации в обучении (опыт Японии – академический поток). Срок обучения – 11 лет. Обучение в гимназии и лицее целесообразно завершать не только сдачей ЕГЭ по предметам общеобразовательного академического цикла, но и каким-либо контролем и оценкой результатов специализированного профильного обучения: написание тематического реферата по профилю обучения, тестирование, собеседование. Если тематика и содержание контроля согласованы с соответствующими вузами, то их результат наряду с ЕГЭ может учитываться при зачислении выпускника в вуз соответствующего профиля. При такой организации профильного обучения оно приобретает не только информационное, но и практическое значение, в том числе при определении образовательной деятельности первокурсников в вузе с учетом их опорных специализированных знаний, полученных в средних образовательных учреждениях. Профильное обучение дает преференции учащимся средних образовательных учреждений при поступлении в вуз и потому вызывает у них повышенный интерес, не только познавательный, но и практический. Такой опыт накоплен, например, в Англии, Германии. Продолжительность обучения в гимназиях и лицеях целесообразно увеличить до 12 лет. Для выравнивания образовательных возможностей выпускников общеобразовательных школ, в том числе в вопросах специализации с выпускниками гимназий и лицеев, можно создавать для них при вузах годичные коррекционные курсы. Их задача – та специализация, которую получили выпускники гимназий и лицеев, и повышение уровня подготовки по соответствующим образовательным дисциплинам. На курсы могут поступать и выпускники гимназий и лицеев, по той или иной причине пожелавшие изменить профиль обучения. Таким образом, содержательная и уровневая дифференциация образования, т.е. дифференциация образовательных возможностей обучаемых, подкрепляется дифференциацией их образовательных прав на последующее профессиональное образование (гуманитарное, естественно-математическое или с промежуточной ступенью, обеспечивающей последующий выбор обучения).

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÌÎÄÅËÈÐÎÂÀÍÈÅ ÍÀ×ÀËÜÍÎÉ ÏÎÄÃÎÒÎÂÊÈ Â ÊÀÐÀÒÝ ÄËß ÄÅÒÅÉ ÌËÀÄØÅÃÎ ØÊÎËÜÍÎÃÎ ÂÎÇÐÀÑÒÀ А.В. ЖАДАН, Научный руководитель кандидат педагогических наук, доцент В.Н. Чернова Люди давно пришли к мысли о единстве физического и нравственного воспитания (воспитание тела и воспитание души). Ни одной из двух сторон человеческой сущности – физической и духовной – пренебрегать не стоит. Физическое здоровье – необходимое условие для «духовной крепости» человека. Цель физического воспитания заключается в обеспечении такого уровня физического развития и подготовленности детей младшего школьного возраста, который способствует становлению и сохранению здоровья, успешному решению задач повседневной жизни. Но среди подрастающего поколения прослеживается психологическая зависимость от компьютерных игр, оказывающих отрицательное влияние на подсознание детей, широко распространены вредные привычки, ярко выражена двигательная гиподинамия. Все это благоприятствует как соматической, так и духовной деградации личности. Внедрение каратэ в массовый спорт создает благоприятные условия для развития двигательных качеств детей и возможности предупреждения опасных ситуаций, для самозащиты. Каратэ – философский вид единоборств, оказывающий положительное воздействие на духовное развитие личности, способствует совершенствованию морально-волевых качеств, направляет, ускоряет и совершенствует физическое развитие детей, укрепляет их здоровье. Среди разнообразия средств физического воспитания, используемых с целью гармоничного развития современного человека, одно из ведущих мест должны занимать единоборства, в частности каратэ.

Акценты в спортивной науке о путях развития физической культуры оказались смещенными в сторону спортивной подготовки и спорта высших достижений. На мировой спортивной арене обостряется конкуренция по всем видам единоборств, в связи с чем возникает вопрос о дальнейшем совершенствовании методики подготовки начинающих каратэг. Методика преподавания каратэ основывается на многолетнем практическом опыте, а не на специальных научных исследованиях. При множестве методических разработок в области техники спортивных единоборств, в частности каратэ, нет единой научно обоснованной классификации и систематики технических действий каратэ. У специалистов отсутствует единое мнение о последовательности изучения технического арсенала каратэ, что во многом затрудняемо отсутствием единой многолетней программы обучения этому виду спорта. Моделирование, по мнению В.Е. Рублевского, Г.С. Туманяна, – один из основных методов системного подхода, обеспечивающего успешное решение проблемы технико-тактической подготовленности спортсменов в единоборствах. Этапы моделирования начальной подготовки: 1) сбор и анализ информации, выявление в актуальности изучаемого вопроса; 2) многоуровневая классификация и систематика технических действий каратэ; 3) целевая программа многолетней подготовки каратэга; 4) методика подготовки каратэга; педагогический эксперимент; 5) оценка эффективности разра-

ботанной программы и внедрение ее в практику. Моделирование начальной подготовки в каратэ основывается на базе накопления количественной и качественной информации, выступающей объективной предпосылкой разработки классификации и систематикитехническихдействий, программы и методики начальной подготовки. Оно содержит этапы модельных характеристик начальной подготовки, учитывающих основные тенденции развития каратэ и направления совершенствования системы спортивной подготовки, фактическую результативность соревновательной деятельности. Эти блоки составляют первый уровень модели. Второй этап модели включает в себя классификацию и систематику технических действий. Задача классификации и систематики состоит в распределении технических действий на классы согласно наиболее существенным их признакам. Систематика направлена на рассмотрение разрозненных объектов в упорядоченную систему. Она позволяет определить по конечному результату правильность построения классификации. Классификация и систематика технических действий каратэ основывается на биомеханических принципах с учетом целей и задач, ставящихся перед конкретными группами приемов, имеет многоуровневую структуру, что позволяет наиболее полно представить весь объем технических действий каратэ без учета динамических вариаций поединка. Первый уровень составляют два больших вида, основывающихся на конечной цели каждого из них – защите и атаке. Второй уровень (подвид) объединяет технические действия по их

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

11

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ задачам. На третьем уровне (класс) задачи технических действий, ставящиеся перед каждым классом приемов, конкретизируются. Для упрощения задачи изучения базовой техники в качестве четвертого уровня (подкласс) предполагается направление атаки. Пятый уровень (группа) указывает на задействованную контактную поверхность. Классификация и систематика технических действий каратэ является теоретическим фундаментом в методологии многолетней технико-тактической подготовки каратэга и позволяет решить все связанные с ней задачи. Третий этап модели включает в себя программу начальной подготовки с выделением основных видов и структур подготовки. Охватывает стороны подготовки каратэга: физическую, техническую, тактическую, психологическую и теоретическую, средства и методы контроля над состоянием спортсменов. Все звенья системы путем сложного сочетания, отражающего взаимодействие и взаимокомпенсацию, обеспечивают формирование модельного уровня спортивного мастерства и выход на запланированные спортивные результаты. Программа предусматривает установки на моделирование технических действий в нападении и защите, целостное моделирование соревновательной деятельности. Структура начальной подготовки предполагает построение переходного (два месяца), подготовительного (пять месяцев) и соревновательного (четыре месяца) периодов. В четвертый этап модели входит методика подготовки со следующими разделами: средства и методы основных видов подготовки, их соотношение и размещение в структурах цикла начальной подготовки, контроль и коррекция тренировочных и соревновательных нагрузок. Педагогический эксперимент проводился на базе Рославльской школы Дайдо-рю каратэ (1999– 2003 гг.). В нем приняло участие 60 детей младших классов. По условиям эксперимента

12

были образованы две экспериментальные и две контрольные группы. Возраст, стаж занятий, исходный уровень физической и технической подготовки перед началом эксперимента в группах были одинаковыми. Испытуемые контрольных групп занимались по существующей программе, экспериментальные – тренировались по целевой программе многолетней технико-тактической подготовки каратэ (этапов начальной и специализированной базовой подготовки). Программа успешно внедрялась в группах каратэ МЦИЕ Москвы. Для полного сбора информации проводилось тестирование по нескольким параметрам: рост уровня физической подготовки, рост технического мастерства и рост технико-тактического уровня. При проведении тренировочных занятий целенаправленно формировались ведущие интеллектуальные качества, необходимые для каратэг. Предполагались системы физических упражнений, выполнение которых способствовало развитию умения анализировать собственные действия, а также действия противника, обобщать характерные черты и особенности выполнения того или иного физического упражнения. На этапе начального обучения большое внимание уделялось развитию гибкости, координации движений и скорости, на специализированном этапе обучения – развитию силы и выносливости. Во избежание привыкания к упражнениям они чередовались через каждые две недели другими физическим упражнениями. Для оценки уровня физической подготовки использовались следующие тесты. На силовую выносливость: �сгибание, разгибание рук в упоре лежа (на количество); �подтягивания на перекладине (на количество); �из виса на гимнастической стенке поднимание прямых ног до угла 90°� (на оценку) 15 раз – отлично, 12 – хорошо, 10 раз – удовлетворительно;

�бег на дистанцию 1 км (на время). На взрывную силу – прыжки в длину с места (в см). На гибкость – наклоны сидя, ноги врозь (на оценку). Тест на уровень физической подготовленности проводился 5 раз (перед началом эксперимента и в конце каждого года обучения). Прослеживаются следующие показатели вероятности достоверного: �перед началом эксперимента, после первого и второго года занятий – Р > 0,05; �после третьего года занятий и по окончании эксперимента – Р < 0,05. Если перед началом эксперимента уровень физической подготовки в контрольных и экспериментальных группах был одинаковым, то с каждым годом обучения прослеживается положительная динамика роста физической подготовленности среди детей экспериментальных групп. Здоровье является важным условием гармоничного физического развития. Организм ребенка в отличие от организма взрослого человека непрерывно растет и развивается. Воспитание юных спортсменов в соответствии с программой исходит из учета закономерностей естественного развития растущего организма. Благоприятные функциональные и морфологические предпосылки развития силы создаются к 11 годам. Быстрота преимущественно растет с 9 до 13 лет. Прирост выносливости происходит к 11 годам. Под ростом подразумеваются происходящие количественные изменения организма, под развитием – качественные, такие как процессы дифференцировки органов и тканей. В возрасте 7–8 лет мозг по объему приближен к взрослому. В 9– 11 лет формируется конкретно-образное мышление. В 8 лет активно увеличивается масса легких, в связи с чем с 7 до 12 лет происходит интенсивное развитие и нарастание двигательных способностей. Знание конкретных морфологических параметров, сопоставление их с технико-тактической подго-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ товкой и кинематическим анализом техники двигательных действий дают возможность оценить эффективность показателей в улучшении здоровья детей младшего школьного возраста, занимающихся каратэ. Пятый этап предполагает оценку эффективности разработанной

модели и ее внедрение в практику подготовки юных каратистов. Такой подход к организации тренировочного процесса способствует повышению его эффективности, позволяет сконцентрировать внимание на узловых моментах начальной подготовки,

определяющих ее ход и течение. Разработка и использование модели обеспечивает большие преимущества в организации и проведении тренировки каратистов, позволяя при меньших затратах времени и усилий добиться высоких спортивных результатов.

Ê ÂÎÏÐÎÑÓ Î ÍÐÀÂÑÒÂÅÍÍÎÌ ÂÎÑÏÈÒÀÍÈÈ ÌÎËÎÄÅÆÈ

И.Н. ИЗВЕКОВ, кандидат педагогических наук

Идея нравственности является в настоящее время тем стержнем, концептуальной духовной опорой, которая способна объединить вокруг себя гражданское общество, независимо от национальности и вероисповедания. Нравственность – явление историческое, поэтому идея нравственного воспитания меняется вместе с развитием государства, но при этом всегда занимает особое место в формируемом духовном векторе жизни российского общества. Нравственное воспитание предполагает формирование у молодежи в процессе ее социализации таких качеств, как духовность, толерантность, преданность семье, любовь к Родине. За последние десятилетия наметилась тревожная тенденция, свидетельствующая о кризисных явлениях в сформированных семьях, об ухудшении психологической атмосферы, о дисфункциональности и конфликтности значительной части семей. Помимо факторов социально-экономического характера, эта тенденция в значительной мере объясняется нарушением принципа преемственности поколений, отрывом человека, обретшего самостоятельность, от генеалогических корней, семьи, рода. Воспитание нравственности через обращение к генеалогическим основам своей семьи, традициям и достижениям ветви рода, осознание тех семейно-нравственных отношений, которыми характеризова-

лись поколения семьи в минувшем столетии, да и более ранних веках, позволят существенно преодолеть негативные тенденции, приведшие к изменениям в демографической ситуации в стране. Явная ориентация молодежи на современную европейскую семью привела к распределении таких тенденций, как остраниению равенство супругов, в том числе в распределении прав и семейных обязанностей, малодетность, малочисленность и отдельное проживание взрослых детей от родителей (нуклеарная семья), превалирование ценности супружества над ценностью родительства, возрастание роли межличностных отношений как фактора совместной жизни и сохранения семьи, переход от приоритета хозяйственно-бытовой, репродуктивной, воспитательной функций к приоритетности социально-психологической, культурной, сексуальной функций. Можно отметить также неудовлетворительный уровень реализации отцом воспитательной функции во многих семьях1, в то время как традиционная семья считалась патриархальной с верховенством старших мужчин. Дистанцирование отца от проблем воспитания, его низкие эмоциональная вовлеченность и ориентация на родительство являются значимым фактором в достижении личностной генеалогической идентичности. Обращение к истокам своей семьи позволит человеку оценить ее роль как посредника между инди-

видуумом и государством, транслятора фундаментальных ценностей от поколения к поколению. В условиях кризиса, когда оказались разрушенными устои нравственного воспитания, основанные на традициях семьи, позволит и государству в формировании концептуальной модели семьи выделить в ней воспитательный аспект. Приоритетный шаг в концепции должен быть направлен на формирование большего процента благополучных семьей за счет действенного воспитания у молодежи генеалогических знаний не на уровне самообразования, а как основного образовательного предмета в различных уровнях просвещения. Семья характеризуется биархатностью (основана на равенстве супругов), нечетким выделением функций супругов, нуклеарностью, малодетностью. Семья осознается как общность преимущественно потребительски-бытовая, досуговая, в которой супружество играет ведущую роль, а основными функциями являются сексуальная, социально-психологическая, культурная. Исследование генеалогии семьи позволяет человеку ориентироваться на традиционную семью как сложную, расширенную, многопоколенную, многодетную общность, основанную на ведущей роли родительства и родства. В качестве основных функций такой семьи испокон веков были репродуктивная и воспитательная.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

13

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Актуальность проблемы нравственного воспитания молодежи определяется наличием ряда противоречий между ценностно-нормативной системой общества и индивидуальными ценностями современного молодого человека, его мировоззрением; процессом гуманизации образования и воспитания, направленным на возрождение у молодого поколения стремления к восстановлению или систематизации собственной истории семьи, преследующего высокие цели – воссоздание единичной ячейки в структуре общей культурной самоидентификации, и отсутствием подобной работы в учебно-воспитательном процессе образовательных учреждений. Устранению противоречий мо-

жет служить введение в образовательных учреждениях курса «Генеалогические основы семьи». Системообразующей идеей такого курса должен стать гуманистический подход к личности обучающегося, предполагающий учет индивидуальных особенностей каждого при выполнении предлагаемых заданий по истории своей семьи. В программе генеалогическая составляющая в исследовании семьи представляется как основа нравственного воспитания, а исследовательская деятельность понимается не только как средство получения нужной информации, но и как стимул в развитии личности. Гуманизация понимается как глубоко нравственный подход к изучению

семьи с позиций ее ценности для личности и общества. Образование и нравственное воспитание – своеобразная диалектическая пара, составляющие которой, дополняя друг друга, формируют будущее российского общества. Каково бы ни было предпочтение молодого человека в выборе основного и дополнительного образования, оно должно включать в себя программы, позволяющие личности иметь конкретные знания, умения и навыки для решения важнейших жизненных задач в дальнейшей деятельности, а также в образовании своей семьи. См.: Баикина А.И. Летопись студенческой научной лаборатории открытого типа «Моя родословная». — Тюмень, 2003. 1

ÏÐÀÊÒÈÊÎ-ÎÐÈÅÍÒÈÐÎÂÀÍÍÛÉ ÏÎÄÕÎÄ: ÎÁÓ×ÀÞÙÈÉ ÝÔÔÅÊÒ Â ÇÄÎÐÎÂÜÅÑÎÕÐÀÍÍÎÉ ÄÅßÒÅËÜÍÎÑÒÈ ØÊÎËÜÍÈÊÀ

О.И. КОВАЛЕВА, кандидат педагогических наук

Специфической формой осуществления образования в современных условиях является образовательная деятельность, объединяющая учителя (обучающего) и ученика (учащегося) в равноправном диалоге. Свободная коммуникативная среда в образовании оказывается важнейшим фактором сохранения за образованием его творческого потенциала и культурообразующей функции1. Большое значение в создании психологического комфорта учащихся в период адаптации имеет целенаправленная и грамотная работа учителя. Она включает в себя формирование благоприятного социально-психологического климата в детском коллективе; выработку правильного отношения к ошибкам (за ошибки не ругают, на ошибках учатся, их разбирают и исправляют); создание для каждого ребенка ситуации успеха; развитие мотивации обучения и познавательных интересов учащихся, что является важным

14

условием профилактики скуки, отвращения к учебе, пресыщения и др. Кроме того, степень психологической комфортности в школе и особенности учебной деятельности учащегося зависят от качества его общения с учителем. Эмоциональная поддержка детей (одобрение, поощрение, похвала), уверенность учителя в их возможностях являются непременным условием успешного обучения2. В связи с необходимостью модернизации содержания образования используется набор достаточно традиционных метафор, в том числе гуманизация, гуманитаризация, придание развивающей направленности образования и др.3 Трудность учета принципа здоровьесбережения в образовательном процессе вызвана противоречием между интенсификацией образовательного процесса, предъявляющей повышенные требования к учащимся, и гуманизацией образования, призванной учитывать

индивидуальные психофизиологические возможности учащихся. Наиболее распространенной причиной ухудшения здоровья учащихся является переутомление. В чем разница между утомлением и переутомлением? Утомление – это психическое напряжение, возникающее вследствие работы и вызывающее временное ухудшение функционального состояния организма человека. Утомление выражается в снижении работоспособности, неспецифических изменениях физиологических функций и ряде субъективных ощущений, объединяемых чувством усталости. Переутомление – это неблагоприятное, пограничное между нормой и патологией функциональное состояние физиологических систем и органов, обусловленное чрезмерным по величине или длительности напряжением этих систем. Гигиенические предпосылки устранения перегрузок учащихся, а значит их переутомления, заключа-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ ются прежде всего в оптимальной организации режима дня в школе и дома. Организация образовательного процесса с учетом принципа здоровьсбережения предполагает разработку и внедрение организационно-педагогических и санитарно-гигиенических условий, позволяющих обеспечить распределение учебной нагрузки, труда и отдыха в течение дня, недели, четверти и учебного года с учетом возрастных анатомо-физиологических особенностей детей. Так, при составлении расписания учебных занятий необходимо учесть сложность предметов, а также преобладание динамического и статического компонентов во время занятий4. Для сохранения и укрепления состояния здоровья учащихся, а также реализации задачи экспериментальной работы разработана оздоровительная программа «Личностно-ориентированное обучение и здоровье». Основные задачи программы: внедрение в учебновоспитательный процесс личностно-ориентированного обучения учащихся как фактора сохранности здоровья; осуществление психолого-педагогического и медицинского контроля за состоянием здоровья учащихся в период обучения в общеобразовательной школе; внедрение профилактических медицинских и психологических мероприятий; создание социально-реабилитационных служб здоровья, психологических центров. Основные направления программы: � организационно-методическая деятельность по укреплению здоровья учащихся. Мероприятия: а) разработка цикла семинаров для педагогических работников вузов в соответствии с поставленными целевой программой задачами; б) введение в педагогическую деятельность школ аспекта укрепления здоровья учащихся; в) проведение анализа состояния здоровья учащихся с целью определения важнейших направлений их оздоровления; г) проведение лекций, диспутов на тему «Нравственные ценности»;

�улучшение санитарных условий и совершенствование санитарно-оздоровительных мероприятий в образовательных учреждениях. Мероприятия: а) осуществление ремонта помещений; б) оснащение аудиторий цветами и мебелью; в) осуществление контроля над расписанием занятий в целях упорядочения учебной нагрузки в школе и объемом заданий; �внедрение оптимальной системы медицинского обеспечения по оказанию помощи детям и подросткам. Мероприятия: а) организация комнат отдыха и психической разгрузки; б) разработка новых форм отдыха и реабилитации учащихся; в) использование гигиенических нормативов в компьютерных технологиях; �решение оздоровительных задач средствами физической культуры. Мероприятия: а) введение специализированных уроков физкультуры для учащихся и комплектование группы с учетом их интересов и физического состояния; б) расширение сети лечебных физкультурных групп для учащихся с ослабленным здоровьем; в) проведение общеуниверситетских соревнований по туризму; �организация питания учащихся в вузах. Мероприятия: а) разработка меню для питания учащихся с учетом их индивидуального здоровья и соблюдения норм питания; б) обеспечение нормативных требований к набору продуктов, технологии приготовления пищи; �инновационная деятельность по укреплению и сохранению здоровья учащихся в школе. Мероприятия: а) апробирование личностно-ориентированного обучения учащихся; б) проведение деловых игр, дискуссий, нетрадиционные формы проведения лекций; �укрепление здоровья преподавателей. Мероприятия: а) проведение обязательных медицинских осмотров с привлечением психотерапевтов, психологов в установленном порядке; б) проведение исследования микроклимата в коллективах вузов и принятие мер по его нормализации; в) организа-

ция и проведение психологической разгрузки. Личностно-ориентированное обучение учащихся включает в себя следующее: требование гуманного отношения к учащемуся, признания его самоценности; требование индивидуализации и дифференциации обучения; требование создания условий, обеспечивающих возникновение собственной активности обучающегося; требование обеспечения условий, способствующих саморазвитию, самообучению и самообразованию обучающегося; требование учета субъективного опыта каждого обучающегося; требование организации коммуникативной и социальной деятельности обучающегося; требование обеспечения объективного контроля знаний обучающегося; требование целесообразности использования возможностей разнообразных форм, средств и технологий в обучении. Требование гуманного отношения к учащемуся, признания его самоценности является одним из основных требований к личностно-ориентированному обучению, в центре которого находится личность обучающегося, а основной задачей является задача ее развития. Реализация этого требования возможна в случае, если в педагогической системе предусмотрены, во-первых, индивидуальный и дифференцированный подходы к каждому учащемуся, максимально учитывающие его мотивацию, интересы, способности, психофизиологические особенности, накопленный опыт. Во-вторых, гуманное отношение к учащемуся предполагает корректное к нему обращение, создание для него комфортной обстановки, стимулирование его учебы, умение успокоить в случае неудачи, снятие, если есть, затруднений и психологического дискомфорта. Освоение новых технологий должно быть направлено на максимальную персонифицикацию обучения. Использование компьютеров в учебном процессе способствует индивидуализации обучения за счет того, что предоставляет

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

15

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ каждому учащемуся, во-первых, индивидуального «виртуального» педагога, организующего обучение, оказывающего в любой момент необходимую помощь и поддержку; во-вторых, свободу в выборе темпа, продолжительности работы с тем или иным материалом, в выборе стратегии и траектории работы на занятии. Дифференциация обучения достигается за счет выбора системы индивидуальных обучающих воздействий, учитывающих субъективный опыт обучающихся, ориентированных на их реальные способности. Выполнение создания условий, обеспечивающих возникновение собственной активности обучающегося, на занятиях обеспечивается за счет предоставления учащемуся возможности самостоятельно организовать свое обучение, самостоятельно овладевать знаниями, умениями, навыками. Выполнение этого требования возможно в случае, когда в процессе обучения создаются условия и стимулы для овладения учащимся навыками самостоятельной работы и самообучения, независимо от степени его предыдущих успехов. Требование обеспечения условий, способствующих саморазвитию, самообучению, самообразованию обучающегося, означает, что оно направлено, во-первых, на предоставление учащемуся возможности самостоятельного приобретения знаний; во-вторых, на развитие его социальных, творческих, интеллектуальных способностей; в-третьих, на удовлетворение потребностей личности в самопознании, самоопределении, самоуправлении и самореализации. Использование средств информационных компьютерных технологий в обучении позволяет выполнить это требование за счет организации самостоятельной учебной деятельности каждого обучающегося и таким образом развивает его интеллектуальные, волевые, социальные и коммуникативные способности. Выполнение этого требования приведет к реализации индивидуумом своих потенций, будет

16

способствовать его личностному росту и профессиональному становлению, обеспечению условий для развития личности в целях успешной адаптации обучающегося и успешной жизнедеятельности в обществе, а это, в свою очередь, приведет к сохранению и укреплению его здоровья. Требование учета субъективного опыта каждого обучающегося в личностно-ориентированном обучении означает, что необходимо акцентировать внимание на субъективном опыте обучающегося, который необходимо развивать и приумножать. Необходимо создать условия, при которых и двоечник, и отличник будут вынуждены использовать все свои возможности для самообразования и саморазвития, выбирать свой темп, траекторию обучения для достижения поставленной на занятии цели. Выполнение требования обеспечения объективного контроля знаний обучающихся предполагает, что в процессе обучения осуществляется ежедневный текущий автоматизированный контроль знаний. Объективность контроля обеспечивается, во-первых, рассылкой индивидуальных заданий, учитывающих уровень знаний конкретного обучающегося, его возможности и предпочитаемые способы учебно-познавательной деятельности; во-вторых, диагностикой и последующим анализом ошибок, сбором данных об умениях и знаниях обучающегося и возможностью их статистической обработки. Самоконтроль, тренировки, самокоррекция пробуждают в учениках новые эмоции, влияющие на мотивацию. Организация объективного контроля знаний позволяет рационально использовать мышление всех категорий обучающихся, способствует возникновению внутренней потребности в изучении материала, что активизирует познавательную деятельность обучающихся. Познавательная мотивация является основой активности учения; только познавательные мотивы способствуют устойчивой активности обучающегося и повышают

эффективность процесса обучения. Объективность, регулярность и оперативность диагностики знаний, умений и навыков позволят осуществить оперативную обратную связь в процессе развития личности обучающегося, корректировать в какой-то степени этот процесс, ориентируясь на индивидуальные интеллектуальные и психофизиологические особенности обучающихся. Требование целесообразности использования разнообразных форм и средств, а также технологий в обучении означает, что прежде чем внедрять новые формы и средства в образовательный процесс, необходимо оценить уместность и целесообразность нововведений. Комплексное использование различных инновационных идей в учебном процессе способствует выполнению следующих методических требований к обучению, ориентированному на личность: �диалогичность; � деятельностно-творческий подход; �поддержка индивидуального развития обучающегося; �формирование его личностных качеств; �предоставление возможности для самообразования, самообучения, самовоспитания, саморазвития, самоопределения, самостоятельности и самореализации; �предоставление свободы в выборе содержания обучения, видов учебной деятельности, траектории продвижения в обучении. Именно такие результаты помогут продвинуть отечественную систему образования на качественно новый уровень, что будет способствовать сохранению здоровья учащихся. См.: Бермус А.Г. Модернизация образования: философия, политика, культура. – М., 2008. – С. 81. 2 См.: Бадьина Н.П. Часто болеющие дети. Психологическое сопровождение в начальной школе. – М., 2007. – С. 30. 3 См.: Бермус А.Г. Указ. соч. – С. 87. 4 См.: Бадьина Н.П. Указ. соч. – С. 25. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÔÈÇÈ×ÅÑÊÀß ÏÎÄÃÎÒÎÂËÅÍÍÎÑÒÜ ÑÏÎÐÒÑÌÅÍΠÐÀÇËÈ×ÍÛÕ ÈÃÐÎÂÛÕ ÀÌÏËÓÀ ÌÈÍÈ-ÔÓÒÁÎËÜÍÎÃÎ ÊËÓÁÀ «ÄÈÍÀÌλ

В.С. ЛЕВИН, кандидат педагогических наук, профессор

Роль физической подготовленности спортсменов, которая служит базой для развития других компонентов тренированности, возрастает1. Высокая интенсивность тренировочной и соревновательной деятельности требует динамического контроля физической подготовленности игроков мини-футбола2. Минифутбол как новый вид спорта находится на пути поиска и разработки более информативных тестов для оценки физической подготовленности спортсменов3. Для контроля физической подготовленности игроков мини-футбольной команды «Динамо» (г. Москва), входящих в состав Национальной сборной команды России по мини-футболу, на этапах подготовки к чемпионату Европы 2005 г. (спортивная квалификация – ЗМС – два спортсмена, МСМК – два спортсмена, МС – 14 спортсменов) разработана программа, включающая бег на 40 м с фиксацией времени бега на 6, 10, 15, 30 и 40 м с помощью фотодатчиков, объединенных в единый аппаратурно-измерительный комплекс (выполнялась одна попытка). Для оценки специальной выносливости использовался тест «Елочка», заключающийся в непрерывном пробегании отрезков 4 х 6,4 х 12, 4 х 24 м, что в сумме составляло 168 м (одна попытка). Для контроля скоростно-силовых способностей использовался прыжок в длину с места. Выполнялись три попытки, учитывался лучший результат. Таблица 1 Показатели скоростной подготовленности игроков сборной команды России по мини-футболу в 2004 г. ����� �� ����� ������

��� �� ��������� 40 �

�����

6 � ���� 15 � ���� 40 � ����

�������

1

1,38

10

2,64

10

5,69

10

10

2

1,46

12

2,71

12

5,87

�

�

3

1,41

�

2,66

11

5,88

12

12

2,43 1-2 5,51

6

1

������ � ����

9

В табл. 1 представлены показатели скоростной подготовленности мини-футболистов сборной команды России в 2004 г., полученные по тесту «Бег 40 м» с промежуточной регистрацией времени бега на отметках 6 и 15 м вратарей и полевых игроков, а также ранжирование по результатам тестирования. Лучшему результату присваивался первый ранг, худшему – последний. По средней величине суммы рангов определялось индивидуальное место каждого игрока. Скоростная подготовленность вратарей значительно уступает результатам полевых игроков (табл. 2). Таблица 2 Показатели физической подготовленности вратарей и игроков в поле сборной команды России по мини-футболу в сезоне 2003/2004 гг. �����

������ ��� �� ��� 30 � «������», � � �����, �� ���������, � � ����, � � ����� 6 � 15 � 40 �

������� 1,41 2,67 5,81 n = 6 0,04 0,03 0,09

3,87 0,14

44,92 2,39

267,3 12,6

������ 1,31 2,52 5,47 n = 16 0,03 0,07 0,14

3,62 0,1

33,44 1,14

264,4 9,1

На всех отрезках дистанции 40 м вратари уступают полевым игрокам. В беге с хода и тесте «Елочка» различия также имели место в пользу полевых игроков. И только результаты в прыжке в длину с места у игроков и вратарей не различаются (в табл. 3 представлены показатели скоростной подготовленности футболистов сборной команды России в 2005 г. в беге на дистанции 40 м с промежуточной фиксацией времени бега на отметках 10 и 30 м, а также ранги игроков по отдельным результатам и общее место игрока по сумме рангов его скоростной подготовленности). Таблица 3 Показатели скоростной подготовленности игроков сборной команды России по мини-футболу в сезоне 2004/2005 гг.

4

1,37

5

1,33 6–7 2,61

8

5,58

7

2

6

1,30 4–5 2,58

7

5,59

8

4

7

1,30 4–5 2,55

6

5,50 4–5

8

1,33 6–7 2,49 4–5 5,39

3

3

9

1,27 1–2 2,46

3

5,25

2

8

10

1,36

8

2,64

9

5,68

9

6

1

1,64

11

1,28

3

2,43 1–2 5,24

1

9

2

1,65 12–13 4,11 6–7 5,25 8–10

10

12

1,27 1–2 2,49 4–5 5,50 4–5

7

3

1,61

12

12

5

�����

����� �� ����� ������

��� �� ��������� 40 � 10 � ���� 30 � ���� 40 � ���� ������� 11 3–4

4,46 4,24

13 12

5,54 5,44

13

13

������ � ����

Вестник Московского университета МВД России4 № 1,54 9 • 2008 1 3,85 5

1,5

7

6

1,58

8

7

1,6

2

1

4,97

1

1

2

5,03

2

2

4,1

5

5,13

4

4

4,17

10

5,1

3

5

3,95

17

�����

����� �� ����� ������

��� �� ��������� 40 �

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 10 � ���� 30 � ���� 40 � ���� ������� 1

1,64 11 4,46 13 5,54 13 13 Продолжение таблицы 3 2 1,65 12–13 4,11 6–7 5,25 8–10 10сборной Показатели скоростной подготовленности игроков команды России по мини-футболу в сезоне 2004/2005 гг. 3 1,61 3–4 4,24 12 5,44 12 12 ������ � ���� 4

1,54

1

3,85

1

4,97

1

1

5

1,5

7

3,95

2

5,03

2

2

6

1,58

8

4,1

5

5,13

4

4

7

1,6

2

4,17

10

5,1

3

5

8

1,53

6

4,08

3

5,16 5–6

3

4,16

9

5,23

8

9

1,56

3–4

10

1,54

9

4,11 6–7 5,25 8–10

7

6

11

1,63

10

4,09

4

5,25 8–10

9

12

1,55

5

4,15

8

5,16 5–6

7

13

1,65 12–13 4,2

11

5,31

11

11

В табл. 4 показаны различия в скоростной подготовленности вратарей и игроков в поле. Показатели стартовой скорости (бег 10 м) и дистанционной скорости (30 и 40 м) лучше у полевых игроков. Таблица 4 Показатели физической подготовленности вратарей и игроков в поле сборной команды России по мини-футболу в сезоне 2004/2005 гг. «������», �

������ � �����, ��

3,77

50,4

271,3

0,01 0,14 0,12

0,12

1,09

19,6

������ 1,57 4,08 5,15

3,59

47,8

267,6

n = 16 0,04 0,1

0,08

1,14

8,4

������

��� �� ��������� 40 �, �

��� 30 �

6 � 15 � 40 � � ����, � ������� 1,63 4,27 5,41 n=6

0,1

В результате бега с ходу на 30-метровой дистанции вратари вновь отстают от игроков в поле. И лишь в тесте, отражающем скоростно-силовые способности, вратари превосходят полевых игроков, чего не наблюдалось при тестировании в предшествующем году. По результатам теста «Елочка» вратари уступают игрокам в поле (эта работа для них не характерна). Результаты тестирования вратарей отстают от лучших показателей игроков в поле. Однако в сезоне 2004/2005 гг. наблюдается некоторое улучшение показателей физической подготовленности вратарей. Вратарю необходим высокий уровень взрывной силы для своевременного броска за мячом. В табл. 5 представлены данные обследования физической подготовленности по одинаковым тестам вратарей сборной национальной команды в разных сезонах. Улучшение средних показателей физической подготовленности вратарей наблюдается только по тесту «Бег по дистанции 40 м». По показателям в тестах «Бег 30 м с ходу» и «Прыжок в длину с места» различий между результатами разных спортивных сезонов не наблюдалось.

18

Таблица 5 Показатели физической подготовленности вратарей сборной национальной команды России по мини-футболу в сезонах 2003/2004 и 2004/2005 гг. �����

��� 30 � � ����

��� �� ��������� 40 �

������ � �����

2003/2004 ��. n=6

3,87 0,14

5,47 0,09

264,4 9,1

2004/2005 ��. n = 16

3,77 0,12

5,15 0,12

267,6 8,4

Таким образом, физическая подготовленность вратарей значительно ниже, чем у игроков в поле. Результаты исследования позволили установить следующие временные параметры скоростных способностей вратарей высокой квалификации в мини-футболе: �бег 6 м – 1,41 ± 0,04 с; �бег 10 м – 1,63 ± 0,01 с; �бег 15 м – 2,67 ± 0,03 с; �бег 30 м – 3,77 ± 0,12 с; �бег 40 м – 5,15 ± 0,12 с; �бег «Елочка» (168 м) – 44,92 ± 2,39 с. Выявлен различный уровень физической подготовленности даже среди вратарей национальной команды России и мини-футбольной команды «Динамо». Сравнительный анализ физической подготовленности вратарей и полевых игроков мини-футбола показал значительное отставание вратарей в уровне физической подготовленности по показателям скоростных способностей. Исследования, проводимые перед официальными соревнованиями в течение двух сезонов, позволили установить более высокий уровень физической подготовленности в 2005 г. по сравнению с 2004 г., что является следствием коррекции в подготовке вратарей после исследований сезона 2004 г. Уровень физической подготовленности позволяет наглядно представить соотношение сильных и слабых сторон в подготовленности спортсменов.

См.: Иванов В.В., Тюленьков С.Ю., Левин В.С. Методические аспекты оценки и совершенствования подготовленности футболистов: Учебно-методич. пособие. – М., 1998; Тюленьков С.Ю. Теоретико-методические подходы к системе управления подготовкой футболистов высокой квалификации: Моногр. – М., 2007. 2 См.: Андреев С.Н., Левин В.С. Мини-футбол: Учебно-методич. пособие. – Липецк, 2004. 3 См.: Левин В.С. Использование теста «челночный» бег 15–20 метров для оценки скоростной выносливости высококвалифицированных футболистов: Мат-лы XXVIII научно-методич. конф. профессорско-преподавательского состава МГАФК. – Малаховка, 2007. – Вып. 5. – С. 80–87. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÎÑÎÁÅÍÍÎÑÒÈ ÑÒÐÓÊÒÓÐÛ Ó×ÅÁÍÎÉ ÌÎÒÈÂÀÖÈÈ ÏÎÄÐÎÑÒÊÎÂ

В.А. МАКАРОВ

Изменение социальной ситуации развития – сочетание внешних условий и внутренних процессов развития – сказывается на становлении мотивации человека, в частности учебной мотивации подростка. А.К. Маркова выделила следующие направления генезиса мотивации: �качественное усложнение мотивационной сферы – появление опосредованных и осознанных побуждений; �усложнение связей интеллектуальной и аффективно-потребностной сферы, операционно-исполнительской и мотивационной стороны деятельности и общения личности; �переходы внутри структуры мотивации – перерастание целей и мотивов действий в мотивы деятельности или преобразование одних видов побуждений в другие; �появление у учащихся умения перестраивать мотивационную сферу, соподчинять мотивы и цели, подчинять поведение идеалам, намечать перспективные цели1. Л.И. Божович утверждает, что мотивы, связанные с содержанием учебной деятельности, с познавательными интересами, с одной стороны, и мотивы побочные, связанные с широкими взаимоотношениями с окружающей средой, с общением с другими людьми – с другой, необходимы для успешного осуществления любой деятельности, а не только учебной. Социальные мотивы начинают воплощать общественные потребности и личные, формирующие моральные ценности ученика. В подростковом возрасте связи между социальными мотивами и учебными изменяются, интересы становятся более устойчивыми, дифференцируются и становятся личностными. Развивается структура мотивационной сферы ребенка через развитие соотношения взаимодействующих потребностей и мотивов. У подростков потребность в новых впечатлениях приобретает специфические особенности, сопровождается выраженными положительными эмоциями, появляется стремление к достижению. Подросток не просто стремится приспособиться к окружающей среде, а желает познать действительность, его потребности опосредствуются сознанием и начинают действовать через сознательно поставленные цели, принятые намерения. Они представляют новые функциональные образования в единстве потребности, сознания, аффекта и интеллекта2. Структура учебной мотивации формируется с момента вхождения ребенка в учебную деятельность на основе тех мотивов, которые уже сложились у него в онтогенезе. Проявляется это в изменении старых мотивов, появлении новых, в изменении их значимости. В учебной деятельности учащиеся будут находить различные стороны, удовлетворяющие их потребности и побуж-

дающие к достижению определенных целей. При овладении учебной деятельностью компоненты учебной мотивации будут развиваться в процессе формирования структурных компонентов учебной деятельности. Структура – это единство элементов, их связей и связей элементов с целым. Чтобы познать структуру, необходимо найти ее элементы, исследовать внутренние связи элементов и вскрыть специфическую природу целостности структуры (К.К. Платонов). Все потребности человека не могут входить в структуру мотивации учебной деятельности учащихся, потому что в учебной деятельности удовлетворяется лишь часть его потребностей. Но и те потребности, которые войдут, видоизменятся ввиду преобразования условий и форм их удовлетворения. Учебная деятельность раскрывает новые возможности их удовлетворения. Подросток входит в формальные и неформальные отношения, приобретает определенный статус в классном коллективе, развивается его структура личности. Постепенно социальные потребности развивающейся личности начнут находить свой предмет в учебной деятельности, что скажется на формировании структуры мотивации учебной деятельности3. В структурировании мотивов будет проявляться осознание личностного смысла, который повлияет на реализацию и эффективность учебной деятельности и специфику выполнения конкретных действий, операций и развитие способностей ученика. Овладение учебными действиями, операциями, развитие способностей ученика скажется на структуре мотивов учения через личностные успехи. Развитие эмоциональной сферы, связь переживаний с осознанием личностного смысла также является фактором развития мотивации учения. Развитие социальных мотивов личности, эмоциональной направленности и формирование умения учиться отражаются в структуре мотивов учения. Компоненты мотивации: �интерес к любимому значимому предмету; �предпочитаемый вид учебной деятельности; �стремление к достижению успеха или избеганию неудач; �стремление к реализации собственных возможностей (способностей, знаний, умений); �значимость отношения учителя к ученику; �значимость педагогической оценки для ученика; �отношение родителей к учению ребенка; �желание утвердиться во взаимоотношениях со сверстниками; �стремление удовлетворить самооценку; �стремление реализации эмоциональной направленности в учебном процессе; �желание реализации собственной творческой активности;

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

19

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ �желание проявить определенный уровень знаний, умений перед сверстниками. Развитие структуры учебной мотивации подростка идет в направлении формирования устойчивых побуждений, которые имеют тенденцию к объединению, например ценностно-смысловые мотивационные особенности, потребности в достижении, познании, потребности во взаимодействии, самоопределение в отношении собственных побуждений. Уровень развития каждого компонента оказывает влияние на мотивацию учения у учащегося. Динами-

ка индивидуальных компонентов ведет к изменению связей в структуре мотивации и позволяет утверждать об общей тенденции на разных возрастных этапах. См.: Маркова А.К. Мотивация как объект исследования в возрастной и педагогической психологии // Мотивация личности: Сб. науч. тр. / Отв. ред. А.А. Бодалев. – М., 1982. – С. 5–16. 2 См.: Божович Л.И. Проблемы формирования личности. – М.; Воронеж, 1995. 3 См.: Шадриков В.Д. Введение в психологию: мотивация поведения. – М., 2003. 1

ÏÐÎÁËÅÌÛ ÏÐÎÔÅÑÑÈÎÍÀËÜÍÎÉ ÏÐÀÊÒÈ×ÅÑÊÎÉ ÏÎÄÃÎÒÎÂÊÈ ÑÒÓÄÅÍÒΠÒÓÐÈÑÒÑÊÈÕ ÂÓÇΠЕ.А. МЕЛЮХ

Успешное развитие туристской индустрии определяется качеством профессиональной подготовки специалистов, способных выдержать конкуренцию на рынках труда в сфере туристской деятельности. Готовность молодых специалистов приступить к работе связана с наличием опыта производственных отношений, освоенных студентами в период обучения в вузе и прохождения всех видов практик, а также стажировок. В программном документе «Реформа и развитие высшего образования» Всемирной конференции по высшему образованию, проведенной ЮНЕСКО в Париже (4–9 октября 1999 г.) , выделяются три основные тенденции, общие для образовательных систем и учебных заведений. Отсюда вытекают следующие выводы и рекомендации: �соответствие туристского образования требованиям современности следует рассматривать с точки зрения роли и места профессиональной подготовки для целей туризма, взаимосвязи уровней, ступеней и форм образования, особенностей развития образовательного процесса, выработки новых подходов, включая методику практик и стажировок; �без подготовки специалистов на качественном уровне или без ознакомительно-туристской практики невозможно обеспечить уровень прогресса, соответствующего потребностям национального и мирового туризма; �образованность, практика и стажировка являются новым пониманием качества туристской деятельности, при которой накопление и закрепление профессионального опыта, профессиональное развитие самосознания специалистов туризма на протяжении всей их туристской занятости являются приоритетной целью. Отвечая требованиям рынка труда, профессиональное образование обеспечивает успешное развитие туризма как отрасли экономики. В профессиональной подготовке специалистов особое место занимают

20

практики (учебная, учебно-ознакомительная, учебно-производственная, производственная) и стажировка как на территории России, так и за рубежом. Производственная (профессиональная) практика является составной частью и своеобразной формой организации учебного процесса. Согласно Положению о производственной (профессиональной) практике студентов туристских вузов практика проходит поэтапно и состоит из практики для получения первоначальных профессиональных умений и навыков (учебной), практики по профилю специальности (технологической), практики преддипломной (квалификационной) и стажировки. Занимая определенное место в профессиональноквалификационной структуре организации, специалист должен досконально знать те виды работ, которые он обязан выполнять по своим функциональным, должностным и квалификационным требованиям, а также детально знать виды работ, выполняемых работниками более низкого, нежели занимаемого им уровня, менеджмента (см. Единый тарифно-квалификационный справочник 1990 г.). Проблема подготовки специалистов в условиях реального производства – одна из актуальных. С изменением экономической и социальной ситуации система производственной практики претерпела изменения, и сегодня туристские вузы не имеют собственной практической базы и вынуждены направлять студентов в туристские фирмы на договорных условиях. Учебно-производственная практика студентов носит, как правило, кратковременный характер и не обеспечивает освоение всех сторон деятельности специалиста в области туризма, что не позволяет сформировать профессиональную компетенцию. Основными недостатками организации и содержания практики являются отсутствие учебно-методического планирования; неразработанность критериев отбора

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ туристских фирм и руководителей практики из числа специалистов этих фирм; кратковременное пребывание студентов на практике и др. Все это снижает эффективность подготовки специалистов для сферы туристской деятельности. Только часть студентов, будущих работников туризма, положительно оценили учебно-производственную практику в своей профессиональной подготовке (67%). В результате усугубляется отрицательное отношение к обучению (особенно теоретическому) со стороны студентов. Предметы теоретической подготовки не коррелируют запросам работодателя, предъявляемым ими в процессе практик и стажировки. Теоретические знания, сформированные у студента в процессе обучения в туристском вузе, не находят применения у работодателя. Если в начале обучения у большинства студентов еще сохранялись мотивы к обучению, то после первой производственной практики они резко снижались. В ЗПИТ – филиале РМАТ – сформирована и апробирована следующая система организации и проведения учебно-ознакомительных, производственных, профессиональных практик и стажировки: �разработана и внедрена система учебно-практической подготовки, которая дает возможность студенту получить реальное место работы начиная с первого курса обучения в вузе; �студенты направляются на учебную практику вместе с преподавателем, который с руководителем фирмы формирует требования, предъявляемые будущим работникам (а это не только личностные характеристики, такие как инициативность, напористость, умение вести переговоры и работать в команде, но и практические квалификационные характеристики);

�практика проходит в несколько технологических ступеней, что дает возможность приобрести больше практических навыков и совершенствовать накопленные. В ходе практики студенты проявляют свой характер, степень культурного развития, склонность к работе в сфере услуг, профессиональные способности и уровень мастерства – все то, что в будущем обеспечит их успешную работу. Отработав определенное время в туристском бизнесе, студент осознает необходимость дополнительной подготовки, а именно стажировки. Это связано с повышением роли стажировки не только для закрепления полученных умений и навыков, но и способствует получению опыта практической работы, необходимого для работника российского туристского бизнеса из-за высокой конкуренции на рынке труда. На основе социологического опроса и анкетирования большинство студентов отдают предпочтение такой практике, так как вуз выступает в роли кадрового агентства, а многие руководители туристских фирм и гостиниц по итогам стажировки приглашают тех студентов, которых можно принять на работу после окончания вуза. Для развития всех видов туризма, создания туристской индустрии в России, превращения ее в высокодоходную сферу экономики нужны квалифицированные специалисты. Таких специалистов можно получить при слиянии теоретической базы, которую студенты получают во время обучения, и умений, которые отрабатываются во время многоступенчатой производственной практики. Ведь производственная практика студентов – важнейшая часть подготовки квалифицированных специалистов.

ÏÐÎÔÅÑÑÈÎÍÀËÜÍÀß ÄÅÔÎÐÌÀÖÈß ÐÓÊÎÂÎÄÈÒÅËß: ÍÎÂÛÅ ÏÎÄÕÎÄÛ Ê ÏÐÎÁËÅÌÅ В.П. ПОДВОЙСКИЙ, доктор педагогических наук, профессор; А.А. ЛАСКИН, кандидат педагогических наук Особенности психики и профессионального поведения руководителей в настоящее время привлекают к себе внимание большого круга специалистов разного профиля. Интерес к психологическим аспектам профессиональных деформаций специалистов и руководителей объясняется, с одной стороны, целым комплексом психологических, педагогических, социальных задач, связанных с судьбами этих людей, с другой – проблемной нерешенностью многих важнейших сто-

рон этого явления – проблем развития, существования, границ явления, методов и способов профилактики. Своеобразие психики ряда руководителей, отличающее их от многих других людей, интересно само по себе. Оно также порождает надежды на то, что анализ профессиональных деформаций не только может способствовать углублению знаний о природе психического, но поможет раскрыть ряд важных сторон деятельности личности в профессиональной сфере.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

21

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Профессиональная деформация – одна из наиболее сложных и многоликих форм специфического личностного развития и личностной самореализации. Исследования в этой области знаний достаточно многочисленны, но противоречивы: от признания специфичности до полного отрицания наблюдаемых в рамках профессиональной деформации проявлений и возможностей адекватного их изучения. Большая распространенность проявлений профессиональной деформации выдвигает задачу их четкого выделения как таковых и для нужд подготовки руководителей. Проблема нуждается как в осмыслении всех имеющихся подходов, так и в экспериментально-психологическом исследовании и новом теоретическом анализе. Парадоксальное сочетание несовместимых для обычного человека особенностей регуляции своей деятельности, прежде всего служебной, психической активности при взаимодействии с коллегами и подчиненными позволяет выделить это явление из большого круга проблем деятельности руководителя. Согласно современным представлениям, профессиональная деформация руководителя предстает как комплекс самых различных психических проявлений. При осуществлении замысла настоящего исследования ставилась задача в какой-то мере восполнить пробел в этой области психолого-педагогических знаний и привлечь внимание к проблеме развития, динамики, причин и детерминант преодоления профессиональной деформации, руководителя. Рассматривая проблему специфических изменений при профессиональной деформации, мы исходили не из всех возможных и наблюдаемых в процессе жизнедеятельности проявлений указанного явления, а только тех, которые отражаются в проявлениях, связанных со стойким, малообратимым изменением личности. Эти достаточно очевидные для окружающих и самого руководителя в контексте его поведения явления характеризуются стойкостью, стабильностью существования. Практически все исследаватели, изучающие проблему профессиональной деформации, свидетельствуют о формировании своеобразно измененного психического опыта личности. В качестве основных характеристик выделяются прежде всего отгороженность руководителя от сотрудников, погруженность в самого себя, заметная потеря контакта с вышестоящими, эмоциональная обыденность, характерологические и поведенческие странности, страх к новому, непонимание новых идей, взглядов и многое другое. Каким образом возникает профессиональная деформация? Применительно к онтогенезу известны основные позиции: созревание, обучение, творчество самого субъекта. Подобные доминанты можно обнаружить и в анализе источников исторического развития человеческой психики. В этом случае созреванию

22

будет соответствовать стихийное развитие профессиональной деформации; по существу это продолжение личностного развития. В этой связи весьма важно то, что понять иллюзорность сознающего мир человеческого духа не так-то просто, как это может показаться с первого взгляда. Слишком велик заслон на пути такого понимания, слишком прочны баррикады прошлого опыта и несбывшихся надежд на счастливое будущее. Продираться сквозь них, преодолевая и удобные социальные стереотипы, и обиходные идеологические представления, устойчивые эмоциональные реакции и отработанные всем воспитанием идеи, приходится отнюдь не по свободному выбору не знающего сомнений, ошибок, разочарований незрелого ума и не по первому побуждению страстей. Здесь действует сила более глубокая; выход коллективной памяти, которую мы все наследуем от прошлого, к болезнейшей проблеме реальных перспектив человеческой истории. Под профессиональной деформацией личности руководителя мы понимаем любую интенцию, рациональную или базирующуюся на комплексах, которая направлена не на реализацию личностной или социальной цели, необходимой для человека или группы, но скорее на разрешение взаимодействий и взаимоотношений участников ситуации. Важный момент профессиональной деформации состоит в том, что целью воздействия может быть патологическая редукция одного из его элементов. Речь идет прежде всего о редукции, инициирующей некую ошибочную схему, хотя и продуктивную в своей отправной точке. Продуктивную в том понимании, что она позволяет личности специалиста действовать только для своего блага и позволяет ей развиваться соразмерно собственной позиции, идее. Личность руководителей с четкой профессиональной деформацией нацелена на редукцию рациональности партнера по взаимодействию до типологии собственной личности и по существу направлена на патологизацию его психической деятельности. В качестве существа профессиональной деформации выступают: �подавление специалистом активности другого (подчиненный, клиент и т.п.); �направленность на разрушение взаимодействия и взаимоотношений участников служебной ситуации; �патологическая редукция одного из элементов воздействия, прежде всего подавления; �профессиональная деформация, нацеленная на редукцию рациональности партнера по взаимодействию до типологии особенностей личности и по существу направленная на патологизацию его психической деятельности; �профессиональная деформация, проявляющаяся в подавлении партнера по взаимодействию своей весьма развитой психологической патологией;

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ �профессиональная деформация, предполагающая подведение партнера к умственному раздвоению и поддержанию в нем антагонистической амбивалентности; �утрата самого себя – продуцирование отчужденности, пустоты вокруг себя; �воздействие, интенсифицирующееся не сутью вопроса профессиональной деформации, а только психологической силой партнера; �проявление четкого желания заблокировать доступ к полезной информации, и прежде всего к ее получению и анализу; �оценка деятельности, выступающая как оценка личности; �постоянный поиск образца, лекала; �стремление к рецептурности во всякой деятельности. Поскольку профессиональная деформация специалиста как целое слагается из закономерно повторяющихся особенностей возникновения, развития, редукции, смены проявлений, постольку она отличается высоким уровнем интеграции. В связи с этим изучение профессиональной деформации руководителя должно строиться на сравнении, сопоставлении, идентификации, выяснении закономерностей, последовательности формирования и смены проявлений, типизации вариантов данного явления, особенностей ее развития у разных людей и на различных этапах жизнедеятельности у одного и того же. Профессиональная деформация не может возникнуть в результате только психической травмы, усталости и т.п.; она возникает в случае усвоения индивидуумом особых взглядов, убеждений, особых форм поведения, лично для него убедительных, естественных и удобных. Проявление профессиональной деформации расценивается как нежелательное только при оценке его с определенных социальных позиций, прежде всего лицами, придерживающимися иной системы взглядов. Личность с данной особенностью под влиянием имеющихся качеств легко вступает в конфликты, создает напряженную обстановку в коллективе, предъявляет необоснованные претензии, интригует, проявляет косность, нерешительность, гротескный педантизм, стремление фиксироваться на мелочах в ущерб главному, бравирует, легко подпадает под вли-

яние других лиц, часто меняет привязанности, обнаруживает эмоциональную незрелость. Все эти качества создают дополнительные трудности для других людей, прежде всего подчиненных. В тех случаях, когда «паразитарные», ложно-компенсаторные деятельности начинают занимать все большее место в структуре отношений индивида с действительностью, возникающие противоречия в мотивационной сфере могут найти свое выражение в специфических модальностях («сгорание» руководителя и карьерный кризис). Еще задолго до того, как начнет осознаваться разочарование в выбранном пути, профессии, до того, как начнет меняться мировоззрение, появляются предвестники – изменение отношений к тому, что раньше казалось важным, значительным, интересным, отталкивающим. Исходным противоречием в понимании профессиональной деформации выступает противоречие между теми отношениями, которые человек волей обстоятельств, наличных возможностей, слабостей и т.п. осуществляет в реальной жизни, и теми, которые он мог бы осуществить в идеале человеческого развития. При формировании деформаций личности действуют общие психологические механизмы, те же, что присущи нормальной психологической жизни. Деформация проистекает не из того, что наряду с этими начинают действовать еще какие-то специфические психологические механизмы, а из-за того, что условия работы механизмов искажаются: условиями, включающими межличностные отношения, иерархические взаимодействия; особенностями развития психологического опыта личности.

Литература 1. Липский И.А. Педагогическое сопровождение преодоления профессиональной инерции специалиста // Высшая школа консалтинга. – 2007. – № 3. – С. 21. 2. Беляева А.П. Профессиональная деформация руководителей социально-культурных учреждений. Психолого-педагогический подход // Альманах МПГУ – М., 1998. – С. 132. 3. Климов Е.А. Психология профессионала. – М., 1996.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

23

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÆÅÍÑÊÈÅ ÃÈÌÍÀÇÈÈ È Ó×ÈËÈÙÀ  ÐÎÑÑÈÉÑÊÎÌ ÎÁÐÀÇÎÂÀÍÈÈ ÍÀ×ÀËÀ XIX ÂÅÊÀ

М.М. РЕГАЛЮК, кандидат педагогических наук, доцент

Началом развития женского образования можно назвать середину XVIII в., когда был создан Смольный институт благородных девиц и появилось несколько пансионов для девушек (платных, частных). Устав 1786 г. открыл доступ девочкам в малые и главные народные училища. Но учебных заведений было очень мало, и они охватывали лишь незначительное число девочек и девушек. Женское образование попрежнему оставалось преимущественно домашним, а об образовании крестьянок говорить не приходилось вообще. В начале XIX в. начали развиваться женские пансионы, закрытые институты и школы, но заметного изменения в состоянии женского образования не произошло. Те классы главных народных училищ, в которые принимались раньше девочки, были преобразованы в начале XIX в. в низшие классы гимназий. А гимназии предназначались только для мальчиков. Девочки могли обучаться вместе с мальчиками лишь в приходских училищах. Пансионы и школы были делом частной инициативы; ни сословные, ни государственные, ни общественные учреждения не участвовали в их открытии. А поскольку плата с пансионерок была высокой, постольку учились в пансионах дети состоятельных родителей дворянского и купеческого сословий. Для дочерей разночинцев были редкие частные школы. Число учащихся в пансионах было невелико. Так, один из лучших пансионов Смоленской губернии имел всего 30 воспитанниц. Родители, имеющие средний достаток, не могли дать своим дочерям необходимого образования. Но потребность в женском образовании ясно уже осознавалась многими людьми. В 20–40-е годы XIX в. число училищ, где могли обучаться девочки, немного увеличилось. Их открывали Министерство народного просвещения (частные), Министерство государственных имуществ и другие ведомства. В сельских училищах для мальчиков (для государственных крестьян) стали создаваться классы для девочек. Некоторые помещики также открывали школы для девочек. Но все это были единичные факты [5, с. 6]. Возникновение первых женских гимназий в России относится к началу 60-х годов XIX в. Самой первой женской гимназией можно считать открытую в 1857 г. в Костроме помещиком Григорьевым на свои средства женскую гимназию для всех сословий. Заслуга организации женских гимназий в России принадлежала

24

профессору педагогики Главного педагогического института (г. Санкт-Петербург), инспектору классов в женском Павловском институте Н.А. Вьшнеградскому. Большой вклад в постановку женского образования внесли В.И. Водовозов и К.Д. Ушинский. В 1858 г. были открыты или предназначены к открытию училища в Вологде, Тотьме, Твери, Усть-Сысольске, Рязани, Чернигове, Туле, Смоленске и Нижнем Новгороде. Им было присвоено название гимназий, так как учебный курс их по существу мало чем отличался от мужских гимназий. Правда, вместо «мертвых» древних языков здесь обстоятельно изучались новые. К 1874 г. уже насчитывалось 189 женских гимназий с общим числом учащихся 25 565 человек. Вторым крупным начинанием Н.А. Вышнеградского было учреждение Педагогических курсов (с 1859 г.), завершавших учебно-воспитательное дело, начатое в гимназиях. Курсы были, таким образом, первым шагом на пути женщин к высшему образованию. Постепенно и женские институты приняли программу женских гимназий. Женские государственные учебные заведения в основном имели принадлежность или к Министерству народного просвещения (гимназии и прогимназии), или к Ведомству учреждений императрицы Марии (институты, гимназии и прогимназии – мариинские). Гимназии Ведомства учреждений императрицы Марии имели семилетний курс обучения; по окончании выпускницы получали аттестат домашней учительницы, а получившие награду (медаль или книгу) – аттестат домашней наставницы и право без экзаменов поступать на платные педагогические курсы. Знания оценивались по двенадцатибалльной системе. Женские гимназии Министерства народного просвещения с 1870 г. имели свой устав. Обучение в них было семилетним; восьмой класс был педагогическим. После семи классов воспитанницы получали аттестат учительницы начальной школы, по окончании восьмого класса – домашней учительницы, с медалью – домашней наставницы. После окончания восьми классов можно было поступить без экзаменов на платные Высшие женские курсы. Гимназии также были платными. Система оценки знаний – пятибалльная. Санкт-Петербургская Александровская женская гимназия начала свою деятельность в 1860 г. Н.А. Вышнеградский подыскал для нее апартаменты в доме на углу Вознесенского проспекта и Екатерининского канала, и 4 ноября 1860 г. она была официально открыта. Им-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ ператрица прислала свое благословение – икону Казанской Божьей Матери. Служебный персонал во главе с директором Н.А. Вышнеградским и главной надзирательницей Н.П. Богданович состоял из трех учительниц и тринадцати преподавателей. Первоначально новая гимназия обладала всеми признаками частного заведения, не имела своего устава и руководствовалась правилами, установленными для Мариинского училища. В 1863 г. состоялся первый выпуск, гимназия достигла, как было задумано, семиклассного состава, а в последующие годы порой приходилось открывать еще и подготовительный класс. По «табели» 1863 г. ежедневно во всех классах следовало проводить пять часовых уроков вместо четырех продолжительностью по полтора часа [1, с. 67]. 19 января 1865 г. гимназию впервые посетил император Александр II. Впоследствии он приезжал сюда неоднократно. Тверская Мариинская женская гимназия была открыта в 1858 г. Однако задолго до того был выработан проект положения, согласно которому здесь должны были обучаться представительницы всех свободных сословий. Купеческое сообщество Твери собрало необходимые первоначальные средства, подыскало помещение, попечитель московского учебного округа разрешил основать в Твери женское училище и 11 августа 1858 г. в присутствии императора и императрицы Мариинское высшее женское шестиклассное училище было торжественно открыто в составе трех классов. В 1866 г. были прибавлены седьмой и приготовительный, а в 1872 г. – восьмой, педагогический классы. Преподавательский персонал состоял в основном из домашних учительниц, уездных учителей; совсем мало было учителей из гимназий. Московская женская классическая гимназия С.Н. Фишер. Софья Николаевна давно интересовалась вопросами образования в России, прочла об этом массу книг. Сама мысль о создании классической гимназии возникла у нее после того, как была проведена реформа мужских гимназий и утвержден их новый устав. Идея получила одобрение у М.Н. Каткова, одного из основателей знаменитого лицея Цесаревича Николая, и его директора П.М. Леонтьева; солидную административную поддержку оказывали ей попечитель Московского учебного округа князь А.П. Ширинский-Шихматов и министр народного просвещения. Воспитанницам гимназии по «высочайшему повелению» были дарованы особые льготы: те, кто успешно окончил шесть классов, получал право называться домашними учителями, окончившие курс с отличием – домашними наставницами. Ученицам, успешно завершившим восьмилетний курс, предоставлялось право преподавать в первых четырех классах мужских гимназий и прогимназий, а также во всех классах женских гимназий Министерства народного просвещения. Главную цель учредительница гимназии видела

в том, чтобы способствовать «возведению женщины, матери и воспитательницы на ту высоту умственного уровня, на которой позволительно и желательно видеть женщину во всяком образованном обществе», дать ей классическое образование наравне с мужским. В удивительно короткий срок женские гимназии были открыты практически по всей России. Русские женские гимназии рассматриваемого периода дают нам много примеров разумной организации учебновоспитательной работы, а их опыт заслуживает самого внимательного изучения. Во второй половине XIX в. растет число женских средних учебных заведений духовного ведомства – епархиальных училищ, открывавшихся с разрешения Синода. Это полузакрытые учебные заведения, по выходу из которых их воспитанницы получали право преподавания в начальных школах. Воспитание дочерей православного духовенства до 40-х годов XIX в. ограничивалось элементарным домашним образованием, состоявшим из сообщения самых обыденных познаний и необходимых хозяйственных сведений. Хотя при монастырях и существовали женские приюты для дочерей духовенства, их нельзя было назвать учебно-воспитательными заведениями. Реальный шаг был сделан вдовой действительного статского советника Надеждой Павловной Шульц. В 1843 г Великая княжна Ольга Николаевна получила «Записку», в которой говорилось о необходимости «устроить такие учреждения, в которых девицы духовного звания получали бы прочное воспитание в началах веры, добра и нравственности, в высокой мысли о своем призвании» [6, с. 5]. 22 октября 1843 г. было открыто Царскосельское училище для девиц духовного звания. Это училище стало образцом для учреждения женских духовных учебных заведений в епархиях Российской империи. К 1868 г. их начитывалось около тридцати. Некоторые из них (Царскосельское, Ярославское, Иркутское, Виленское, Могилевское, Минское, Волынское, Полоцкое, Подольское) состояли под покровительством императрицы. Остальные училища, открытые в разных епархиях, состояли в ведении Святейшего Синода и управлялись епархиальными архиереями, составляющими для них уставы. Курс обучения в училищах был шестилетний и делился на три класса, по два года в каждом. Программа обучения первых лет носила элементарный характер. Ученицам преподавали: Закон Божий, церковное пение, грамматику, русскую историю, русскую географию, всеобщую историю, арифметику, чистописание, рисование узоров для шитья, рукоделия и основы медицины. Образовательные дисциплины мало чем отличались от тех, что были в средних светских женских учебных заведениях. Главное отличие заключалось в организации внутренней жизни и задачах воспитания: подготовить не только православных христианок, привыкших к строгому исполнению всех обычаев

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

25

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ православной Церкви и основательно наставленных в учении веры, но и трудолюбивых домохозяек, жен и матерей, которые не мечтали бы об увеселениях светской жизни. При составлении учебного плана училищ в основу было положено серьезное религиозное образование, поэтому для преподавания Закона Божьего привлекались лучшие педагогические силы. С 1895 г. в училищах педагогика была заменена дидактикой, так как опыт показал, что преподавание педагогики не достигало цели. Епархиалки изучали особенности детского возраста, усваивали основы религиозно-нравственного, умственного и физического воспитания, знакомились с устройством и внутренней организацией школы. Чтобы полнее представить себе все значение епархиальных училищ для жизни общества, приведем некоторые статистические данные. В 1909 г. воспитанниц в епархиальных училищах было 25 182, из них 663 – дочери потомственных дворян и чиновников, 554 – мещан, 530 – крестьян, 344 – почетных граждан и купцов, 163 – военных. Больше половины выпускниц епархиальных училищ трудились учительницами церковноприходских школ и школ грамоты. Некоторые епархии предоставляли им возможность преподавать Закон Божий в начальных школах как более подготовленным к этой миссии.

Таким образом, бывшие воспитанницы епархиальных училищ и по религиозно-нравственному воспитанию, но и по специальной педагогической подготовке к учительству занимали в народных школах одно из первых мест.

Литература 1. Антология педагогической мысли России XVIII века / Сост. И.А. Соловков. – М., 1985. 2. Краснобаев Б.И. Русская культура второй половины XVII – начала XIX веков. – М., 1983. 3. Михневич В.О. Русская женщина XVIII столетия. – М., 1990. 4. Орлова Е. Высшее женское образование в России // Вестник Высшей Школы. – 1999. – № 3. 5. Очерки русской культуры XVIII века: В 4 т. – Ч. 2. – М., 1987. 6. Понамарева В.В., Хорошилова Л.Б. «Золотой век» Екатерины и образование // Педагогика. – 1999. – № 1. 7. Усачева Р.Ф. Новые тенденции в развитии женского образования в первой четверти XIX века // Образование в современной школе. – 2001. – № 11. 8. Усачева Р.Ф. Создание женских учебных заведений в России в XVIII веке // Образование в современной школе. – 2001. – № 2.

ÏÐÈÌÅÍÅÍÈÅ ÌÓËÜÒÈÌÅÄÈÉÍÎÉ ÑÐÅÄÛ Â ÈÍÒÅÐÅÑÀÕ ÏÎÄÃÎÒÎÂÊÈ ÂÎÅÍÍÛÕ ÑÏÅÖÈÀËÈÑÒÎÂ

В.И. САПОЖНИКОВ, кандидат военных наук

Технология мультимедиа – информационная технология, основанная на одновременном использовании в программных комплексах и системах различных средств представления информации, обеспечивающая применение совокупности приемов, методов, способов и средств сбора, накопления, обработки, хранения, передачи, продуцирования информации (аудиовизуальной, текстовой, графической) в условиях интерактивного взаимодействия пользователя с системой1. С технологической точки зрения интегрировать аудио- и визуальную информацию, представленную в различной форме (текст, графика, анимация, слайды, музыка, видео), позволяют специальные мультимедиаоперационные среды. Многокомпонентную мультимедиасреду разделяют на три основных компонента: 1) текстовую информацию – занимает небольшие объемы памяти и может быть размещена на разного рода носителях информации; 2) аудиоряд – речь, музыка, аудиоэффекты (шум

26

моря или шум дождя и пр.). Главной проблемой использования высококачественных звуковых эффектов является информационная емкость. Для решения этой проблемы используются методы сжатия (компрессии) аудиоинформации; 3) видеоряд – характеризуется множеством элементов и разделяется на статический и динамический видеоряды. Статический включает в себя графику (рисунки, схемы и символы в графическом формате) и фотографии (не только цифровое фото, но и отсканированные рисунки и фотографии). Динамический видеоряд может быть представлен обычным (24 кадра в секунду) или разряженным видео (6–12 кадров в секунду), а также анимацией (последовательностью рисованных изображений). Использование мультимедиатехнологий в учебном процессе выдвигает повышенные требования к разрешающей способности экрана. Вторая проблема – повышенные требования к объему памяти.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Возросшая производительность и быстродействие персональных компьютеров позволяют создавать и использовать в учебном процессе мультимедийные программные системы и комплексы, объединяющие текст, звук, видеоизображение, графическое изображение и анимацию2. Мультимедийные обучающие системы объединяют в себе как традиционную статическую визуальную информацию (текст, графику), так и динамическую (речь, музыку, видеофрагменты, анимацию), обусловливая возможность одновременного воздействия на зрительные и слуховые органы чувств обучающихся, что позволяет создавать динамически развивающиеся образы в разных информационных представлениях (аудио и визуальном). Организация учебного процесса с использованием технологии мультимедиа позволяет максимально сконцентрировать внимание обучающихся, способствует лучшему пониманию, осмыслению и запоминанию информации, осуществить передачу больших объемов информации, иллюстрацию излагаемого учебного материала видеоизображением, анимационными роликами с аудиосопровождением. Основные возможности мультимедийных обучающих систем: �интерактивность работы с системой – обеспечивает обратную связь и способствует организации совместной деятельности в схеме «учитель – ПК – ученик»; �визуализация учебной информации – способствует лучшему запоминанию и усвоению учебного материала; �компьютерная анимация – является одним из сильных средств привлечения внимания и эмоционального восприятия информации; �моделирование различных явлений и процессов – используется с целью обеспечения наглядности восприятия учебной информации; �использование гипертекстовой технологии – упрощает процесс навигации и предоставляет возможность выбора индивидуальной траектории и темпа изучения материала; �многооконность представления информации – обеспечивает возможность сравнения информации, предъявляемой в отдельных окнах на одном слайде; �аудиосопровождение информации, представленной в текстовом или визуальном формате, – повышает эффективность восприятия материала; �представление визуальной информации в цвете – является мощным средством психофизиологического и эмоционального воздействия на человека, служит эффективным средством приема и переработки зрительной информации; �манипулирование информацией – способствует организации повторения учебной информации. К дидактическим преимуществам использования технологии мультимедиа в обучении следует отнести

следующие возможности мультимедийных обучающих систем и комплексов: �моделирование сложных явлений и процессов, протекающих при высоких и низких температурах, в космическом пространстве; �имитация работы сложноорганизованных систем и разнообразных объектов; �одновременное представление на экране компьютера учебной видеоинформации с аудиосопровождением, повышающим эффективность восприятия комментариев к учебному материалу. Сочетание аудиокомментариев с видеоинформацией или анимацией дает возможность постепенно разъяснять сложные явления, работу объектов; обеспечивает наглядное представление различных процессов. Повышение эффективности обучения с использованием технологии мультимедиа достигается прежде всего за счет того, что педагог опирается на триаду восприятия – вижу, слышу, пишу. Дидактические возможности мультимедийных обучающих программ связаны с гипертекстовой технологией. Гипертекст позволяет объединить в гипертекстовой системе разнообразную информацию, которая может располагаться внутри самой системы, в разных файлах, папках и на разных компьютерах, подключенных к локальной или глобальной сети. Особенность гипертекста – возможность перехода и представления информации с помощью гиперссылок. Переход по гиперссылкам осуществляется с помощью щелчка мышкой в области активного окна, которое выделяется другим шрифтом, цветом, имеет вид символов, картинок и т.п. Одновременно на экране компьютера может быть любое количество гиперссылок и при нажатии на каждую из них появляется та или иная информация3. Благодаря одновременному воздействию на обучающегося аудиальной (звуковой) и визуальной (статической и динамической) информации мультимедийные обучающие системы обладают большим эмоциональным зарядом, способствуют развитию креативного потенциала обучаемых и обучающихся, созданию разнообразных и действенных форм и методов обучения4. Технологии мультимедиа в системе образования – явление новое и до конца не изученное. Отдельные аспекты проблемы изучения и использования технологии мультимедиа в учебном процессе не в полной мере решают комплекс задач по созданию и применению мультимедийных обучающих систем. Наименее исследованными остаются методические аспекты, учитывающие специфику преподавания учебных дисциплин или блоков дисциплин. Именно в учете специфики их преподавания заложен существенный резерв повышения психолого-педагогического уровня мультимедийной обучающей системы, повышающей эффективность обучения.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

27

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Недостаточно проработаны методико-технологические вопросы применения мультимедийных обучающих систем лекционных курсов. Первичное формирование собственного представления об объекте (явлении) происходит на лекциях, поэтому на этих занятиях и должны применяться технологии мультимедиа5. Основная дидактическая цель применения технологии мультимедиа сводится к визуализации учебного материала и организации учебно-познавательной деятельности обучающихся на репродуктивном уровне. Не исследованы вопросы использования технологии мультимедиа в лекционных курсах специальных дисциплин военно-учебных заведений в сочетании с активными методами обучения. Такое сочетание могло бы активизировать учебно-познавательную деятельность обучающихся и перевести ее на продуктивный уровень. Ключевым понятием для создателей информационно-образовательных сред является понятие «информационное пространство». Е.П. Прохоров выделяет несколько трактовок этого понятия, в частности территориальный подход, в котором информационное пространство рассматривается как некая информатизированная территория. Информационно-ноосферное понимание информационного пространства изложено в Концепции формирования и развития единого информационного пространства России и соответствующих государственных информационных ресурсов. Концепция разработана в 1995 г. во исполнение Указа Президента РФ от 1 июля 1994 г. № 1390 «О совершенствовании информационно-телекоммуникационного обеспечения органов государственной власти и порядке их взаимодействия при реализации государственной политики в сфере информатизации». Для разработчиков Концепции информационное пространство есть некая никому (или всем?) не принадлежащая совокупность информационных ресурсов, средств обеспечения их пополнения и обработки, а также механизмов доступа пользователей к этим несметным богатствам. А.И. Каптерев предлагает концептуальную модель информационного пространства. Он выделяет пять объектов: образ, знак, концепт, текст и документ6. С точки зрения социального понимания информпространства информационное пространство есть совокупность определенных структур (индивидов, их групп и организаций), соединенных информационными отношениями, т.е. отношениями сбора, производства, распространения и потребления информации. Сама информация при этом рассматривается как некоторое отношение между субъектами информационного пространства. Информационное пространство – это поле информационных отношений, создаваемое взаимодействующими по поводу информации субъектами, но вместе с тем имеющее особое (системное) качество, отсутствующее в субъектах.

28

По определению В.А. Красильниковой, «информационно-образовательная среда – многоаспектная целостная, социально-психологическая реальность, обеспечивающая совокупность необходимых психолого-педагогических условий, современных технологий обучения и программно-методических средств обучения, построенных на основе современных информационных технологий, предоставляющих необходимое обеспечение познавательной деятельности и доступа к информационным ресурсам». Открытая информационно-образовательная среда (ИОС) является синонимом образовательного пространства. Локальная ИОС является проектируемым локальным образовательным пространством учебного заведения (или его подразделения), отражающим педагогические ценности, принципы и методологические установки педагогов этого учебного заведения и согласованным с широким (государственным, мировым) образовательным пространством. На основе широкой трактовки информационного пространства как медиасреды, включающей символьные медиа и субъектов, связанных между собой отношениями их производства, распространения и потребления, мы развиваем понятие медиаобразовательной среды, которая является средоточием электронных образовательных ресурсов, созданных педагогами, и различных медиа, имеющихся в информационном пространстве. Медиаобразовательной средой будем называть культурно-образовательную среду, в которой главным носителем информации для индивида является электронный образовательный ресурс (ЭОР) различной модальности (текст, изображение, звук, видео), а также различные медиа (пресса, телевидение, кино, радио и др.), используемые в педагогических целях7. Медиаобразовательная среда может быть спроектированной и «естественной». Первая является современной педагогической системой, имеющей своей целью организацию условий для гуманного целенаправленного взаимодействия индивидов с электронными информационно-образовательными ресурсами и медиа в интересах их личностно-культурного развития и положительной социализации. Вторая медиасреда среда является информационным аспектом современной информационно-культурной среды (представленной электронной массмедиа, периодической печатью, компьютерными информационными сетями и т.п.), созданной предшествующими поколениями и развиваемой нашими современниками. Общение с «естественной» медиасредой носит стихийный, неуправляемый характер и является одним из важнейших факторов социализации и информационного ориентирования индивидов. Важнейшее средство современного обучения – электронный учебник, ставший традиционным образовательным ресурсом в информационно-образовательных средах. По мнению Л.Х. Зайнутдиновой, электронный учебник – это обучающая программная

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ система комплексного назначения, обеспечивающая непрерывность и полноту дидактического цикла процесса обучения: предоставляющая теоретический материал, обеспечивающая тренировочную учебную деятельность и контроль уровня знаний, а также информационно-поисковую деятельность, математическое и имитационное моделирование с компьютерной визуализацией и сервисные функции при условии осуществления интерактивной обратной связи8. А.И. Башмаков и И.А. Башмаков вводят обобщенное понятие «компьютерное средство обучения», которое объединяет компьютерные учебники и компьютерные обучающие системы. Компьютерная обучающая система – относительно небольшое по объему компьютерное средство обучения. Как правило, ее содержание соответствует не более 15 ч контактного времени. Компьютерные учебники используются для представления учебного материала большого объема, охватывающего теоретическую или технологическую часть какого-либо курса (дисциплины)9. Представления о структуре и содержании электронных учебников обусловлены во многом идеологией электронного учебника как человеко-машинной системы. Это во многом справедливо для технических дисциплин, однако по многим параметрам не соответствует современным представлениям об электронных образовательных системах как социальнокоммуникативных системах, призванных обеспечить не только обучение, но и личностное развитие, приобретение ключевых (интегральных) компетенций. Такую задачу могут выполнить только электронные образовательные ресурсы, построенные на иных, не технократических, принципах и новой идеологии педагогического проектирования. Электронный образовательный ресурс – часть культурной деятельности, зафиксированной на электронном носителе в виде программы и служащей для удовлетворения информационно-образовательных потребностей субъектов образовательного процесса (студентов, преподавателей, администрации). Личностно-ориентированный электронный образовательный ресурс – электронные образовательные ресурсы, которые ориентированы не только на обучение, но и на творческое развитие личности, осуществляемое в результате диалога с культурой, представляемой различными медиаресурсами, находящимися как в локальной медиасреде, так и в открытой инфосреде. Личностно-ориентированный электронный образовательный ресурс имеет следующие три аспекта педагогического проектирования: 1) когнитивный (содержательный) – структура и базисные категории электронного образовательного ресурса, многоуровневость, мультимедийность;

2) коммуникативный – определение базисных действий, определение точек взаимодействия (диалога), определение места и формы комментариев системы; 3) психолого-педагогической поддержки – способы повышения мотивации к учению, способы адаптации обучающей системы к личностным особенностям, дружественность интерфейса и т.д. Исходным моментом педагогического проектирования являются педагогические цели. Для их достижения проектировщик электронного образовательного ресурса разрабатывает его структуру, т.е. разбивает содержания учебного материала на отдельные самостоятельные части – модули. С педагогической точки зрения модуль – это относительно самостоятельная часть учебной информации, по которой можно осуществить как самопроверку, так и педагогическое тестирование знаний. Таким образом, применение мультимедийных обучающих систем в практике подготовки военных специалистов позволит поднять качество их подготовки на более высокий уровень. См.: Толковый словарь терминов понятийного аппарата информатизации образования. – М., 2006. 2 См.: Козлов О.А., Роберт И.В. Концепция комплексной, многоуровневой и многопрофильной подготовки кадров информатизации образования. – М., 2005; Козлов О.А. Инфраструктура подготовки кадров информатизации образования: состояние и перспективы // Высокие технологии в педагогическом процессе: Сб. тр. VI Междунар. конф. преподавателей вузов, ученых и специалистов. – Н.Новгород, 2005. – Т. 3; Панюкова С.В. Использование информационных и коммуникационных технологий в образовании: Учеб. пособие. – М., 2007. 3 См.: Панюкова С.В. Указ. соч. 4 См.: Сапожников В.И. Информационные образовательные технологии подготовки современных специалистов // Сборник материалов 68-й ежегодной научно-практической конференции. – Ставрополь, 2004. – С. 182–186; Семенова Н.Г. Мультимедийные обучающие системы лекционных курсов: теоретические основы создания и применения в процессе обучения: Дис… докт. пед. наук. – Астрахань, 2007. 5 См.: Панюкова С.В. Использование информационных и коммуникационных технологий в образовании: Учеб. пособие. – М., 2007; Семенова Н.Г. Указ. соч. 6 См.: Гура В.В. Теоретические основы педагогического проектирования личностно-ориентированных электронных образовательных ресурсов и сред: Дис… докт. пед. наук. – Ростов н/Д, 2007. 7 Там же. 8 См.: Зайнутдинова Л.Х. Создание и применение электронных учебников (на примере общетехнических дисциплин): Моногр. – Астрахань, 1999. 9 См.: Башмаков А.И., Башмаков И.А. Разработка компьютерных учебников и обучающих систем. – М., 2003. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

29

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÂËÈßÍÈÅ ÈÍÄÈÂÈÄÓÀËÜÍÎ-ÒÈÏÎËÎÃÈ×ÅÑÊÈÕ ÎÑÎÁÅÍÍÎÑÒÅÉ ÍÀ ËÈ×ÍÎÑÒÍÎÅ ÑÒÀÍÎÂËÅÍÈÅ ÏÅÄÀÃÎÃΠ ÑÎÂÐÅÌÅÍÍÎÌ ÎÁÐÀÇÎÂÀÒÅËÜÍÎÌ ÏÐÎÑÒÐÀÍÑÒÂÅ Е.А. СЕЛЮКОВА, кандидат педагогических наук

Анализ данных экспериментально-психологического исследования Н.И. Глушковой разных контингентов педагогов южного федерального округа (ЮФО) позволил дифференцировать их психотипологически, а также определить степень выраженности личностной и поведенческой аномальности, распределяя испытуемых в конституционально-континуальном пространстве на диапазон психологической нормы-акцентуации и диапазон пограничной аномальной личности (ПАЛ). В зависимости от принадлежности испытуемого к тому или иному диапазону можно определить особенности личностного становления педагогов в современном образовательном пространстве. В результате обследования педагогов исходя из конституционально-психотипологических особенностей было выделено несколько групп. К первой группе относятся обследованные, психотипологические характеристики которых соответствуют диапазону психологической нормы-акцентуации в конституционально-континуальном пространстве. Социально-психологическая характеристика данной группы позволила распределить их в средней полосе диапазона психологической нормы. Профессиональная деятельность этих педагогов отличается высокой степенью мотивированности и ответственности, увлеченностью и адекватным уровнем самосознания и субъектности. Им свойственны: энергичность, самостоятельность, стремление к профессиональному лидерству; умение адекватно планировать свой жизненный путь и достигать максимума в профессиональной карьере. Полученная личностная характеристика позволяет назвать их социальным «хребтом» системы образования в целом. Система взаимоотношений с учащимися, которую они постоянно подвергают коррекции, основана на принятии ценностей, усиливаемых одухотворенным творческим потенциалом. Подобный подход к своей работе порождает систему профессиональной деятельности, направленную на развитие уникальной сущности общения; преподавание при этом отличается достаточной гибкостью, гармоничными психологическими отношениями с учащимися. В педагогическом коллективе им также удается строить гармоничную систему взаимоотношений, когда они легко находят компромиссные решения в самых проблемных ситуациях.

30

Из среды педагогов, относящихся к средней полосе диапазона психологической нормы-акцентуации, путем естественного социально-психологического отбора формируется административный состав образовательного учреждения: директора, завучи, методисты отделов образования, которые активно участвуют в работе всевозможных комиссий, конкурсов министерств и т.д. Тем не менее через 15–20 лет в этой среде можно наблюдать признаки «эмоционального выгорания», причина которого лежит во внутриличностном конфликте, в противоречиях, возникших в результате длительного воздействия социальнострессовых информационных факторов. У представителей данной группы педагогов может появиться ревностное отношение к материальному благосостоянию социально-успешных родителей. Наблюдается бессознательный перенос отрицательного отношения к родителям на учащихся. В то же время общее альтруистическое чувство, любовь к учащимся, жалость к неокрепшей психике порой обделенного родительским вниманием учащегося сохраняются и заставляют педагога следовать социально-приемлемому стереотипу поведения с соблюдением этических норм. Результаты экспериментально-психологических исследований позволяют утверждать, что среди учителей средних школ, лицеев и гимназий Ставропольского края, Карачаево-Черкесской и Калмыцкой республик представителей диапазона психологической нормы-акцентуации было выявлено 82%, а представителей диапазона пограничной аномальной личности – 18%. В данной группе обследованных были выделены представители четырех психотипов, относящихся к личностным акцентуациям. Представители циклоидного психотипа составили 43%, истероидного – 26%, эпилептоидного – 13% и шизоидного психотипа – 7% в диапазоне психологической нормы-акцентуации. Хотелось бы напомнить высказывание А.Е. Личко (1978), категорически утверждавшего, что в акцентуациях «нет зачатков патологии», это психологическая норма, и ничего кроме нормы. Однако следует подчеркнуть, что акцентуации личности представляют собой крайний вариант нормы, т.е. в конституционально-континуальном диапазоне психологической нормы-акцентуации отмечается личностный дрейф из средней полосы нормы в сто-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ рону крайней полосы нормы, условно статистической границы диапазона пограничной аномальной личности (ПАЛ). Взаимоотношение личностных и характерологических особенностей у представителей ПАЛ при этом таково, что характерологические черты здесь доминируют над личностными. По результатам психофизиологических и антропологических исследований диапазон нормы реакций у акцентуантов доказательно широк, что свидетельствует о гораздо меньшей конституциально-типологической детерминированности верочтностных личностных аномалий. Акцентуанты в большей степени зависят от социально-средовых факторов, чем от конституциональных. Следовательно, различная представленность обобщенно-биологических факторов в градациях психотипологического конституционального континуума детерминирует индивидуальную дифференциацию психологического и медико-психологического подхода к оказанию психологической и психотерапевтической помощи адекватными методами психокоррекции и психофармокоррекции. Вероятностная эффективность профилактических, корригирующих, терапевтических и реабилитационных мер, их направленность на составляющие триединую сущность личности должны быть принципиально различными у акцентуантов и представителей ПАЛ. Социально-стрессовые, экологические и иные экзогенные факторы, деструктивно влияющие на конституционально-типологическую основу личности, приводят к снижению функциональной активности индивидуального барьера психической и психологической адаптации, истощают психобиологические резервы личности и компенсаторные механизмы, которые, в свою очередь, перестают полноценно выполнять свои функции по укреплению, защите мест наименьшего сопротивления в личностно-характерологической, психофизиологической и в целом психобиологической структуре личности учителя. Этому способствует и то обстоятельство, что среди предста-

вителей ПАЛ всегда достаточно четко структурируется личностный психотип и в значительно большей степени, чем среди акцентуантов, обнаруживаются смешанные конституционально-психотипологические ядра – шизоистероидные, истероэпилептоидные. Общим результатом выступает неустойчивость во внешней среде, проявляющаяся не только личностными и поведенческими аномалиями, но и патологическими формами поведения. Полученные результаты комплексных исследований аномальной личностной изменчивости у педагогов дают основание для создания новых теоретических конструкций и практических разработок, адекватных для индивидуальных психологических и терапевтических технологий, когда учитывается не только личностный психотип, но и диапазон, месторасположение обследуемого в конституционально-континуальном пространстве, что имеет непосредственное отношение к организации психокомфортного учебного процесса, влияющего на общее состояние здоровья обучающихся.

Литература 1. Ахвердова И.А., Ахвердова О.А., Боев И.В., Вишнякова В.Ф., Вучева В.В., Горбатов В.Ф., Губарева Л.И., Малашихина И.А., Прокопенко Т.И., Соловьев Г.М., Шумакова Н.Ю. Здоровьесберегающие технологии в системе общего образования Ставропольского края. – Ставрополь, 2003. 2. Боев И.В., Глушкова Н.И. Современная социальная среда и личностная изменчивость учителя (психодиагностика и психологическая помощь). – М.; Ставрополь, 2003. 3. Глушкова Н.И. Деструктивное воздействие эндогенных и экзогенных факторов на становление профессионализма учителя общеобразовательной школы. – М.; Ставрополь, 2003. 4. Глушкова Н.И. Динамика психологической структуры личности в условиях социального стрессирования. – М.; Ставрополь, 2004.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

31

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÆÅÍÑÊÈÉ ÎÁÐÀÇ ÊÀÊ ÂÎÑÏÐÎÈÇÂÅÄÅÍÈÅ ÑÎÖÈÀËÜÍÎÉ ÕÀÐÀÊÒÅÐÍÎÑÒÈ ÆÈÇÍÈ Â ÅÅ ÈÍÄÈÂÈÄÓÀËÜÍÎÌ ÎÁËÈÊÅ М.С. ХУСНУТДИНОВА Среди многочисленных проблем, поставленных в современном литературоведении, одной из самых малоизученных можно считать создание женских образов. Лишь незначительная часть публикаций вскользь или частично освещает женские образы в творчестве сибирско-татарских писателей и поэтов. Художественный образ – категория эстетики, характеризующая результат осмысления автором какого-либо явления. Положение о том, что художественный образ представляет собой единство общего и единичного, приобрело широкое признание среди многих эстетиков. Художественные образы создаются при активном участии воображения. Они воспроизводят единичные факты, одновременно сгущают, концентрируют существенные для автора стороны жизни во имя ее осмысления. В художественном образе присутствует вымышленная предметность, не имеющая соответствия в реальности. Обязательно должна быть сохранена и конкретика действительного явления. Художественный образ представляет собой воспроизведение

социальной характерности жизни в ее индивидуальном облике. Индивидуальные черты и свойства воспроизведенной характерности становятся предметными деталями самого образа. Многие авторы в начале XX в. стремились к воплощению своего эстетического идеала в образном строе произведения. Во второй половине XX в. зарождается профессиональная литература сибирских татар, в которой сибирско-татарские писатели и поэты раскрывают в женщине нравственный идеал, когда она становится ценностным ориентиром. Если говорить о характере Сузге, которая есть воплощение любви и разума, то можно проследить эволюцию женского характера в поэме поэта-сказочника, больше известного как автора «Конька-горбунка», П.П. Ершова в составленной и дополненной дастанами И. Гарифуллиным как «Легендарная красавица Сузге». Казалось бы, в написанной еще в конце 1837 г. поэме подробно описываются не только внешние черты Сузге, но и внутренний мир героини в сложный для любимого человека и своего народа этапа жизни.

Для черноглазой Сузге счастье со своим повелителем уже не может заполнить всю их жизнь, их тянет «к большему, одухотворенному счастью». Автор рассказывает о красивой жизни своей героини, о рыцарском отношении к ней ее любимого человека. Важно отметить поэтизацию робкого, верного любовного чувства героини. Что же касается систематического и всестороннего анализа женских образов в творчестве сибирско-татарских писателей и поэтов, он пока отсутствует в литературоведении и критике. Многие считают, что особое внимание женщинам, их судьбам, образам способно обнажить социальную и психологическую атмосферу времени. Женщина в истории человечества занимает особое место. Обращение писателей и поэтов к женским образам помогло бы установить четкую логику эволюции художника, выявить его отношение к гуманистической проблематике, социальным катаклизмам, полноценнее разобраться в творчестве художника, почувствовать неоднозначность его творческой натуры и выбранной линии творческого поведения.

ÈÍÒÅÐÔÅÐÅÍÖÈß Â ÏÅÐÅÂÎÄÅ На протяжении всей истории развития человеческого общества народы вступали в торговые, военные, экономические, политические, культурные, научные и другие отношения. В процессе общения языки народов оказывали влияние друг на друга, что приводило к их изменению, ис-

32

чезновению одних и появлению других. Особую роль в этих процессах играли дву- и многоязычие и люди, владеющие двумя (билингвы) и несколькими языками (полиглоты). Двуязычие лежит в основе перевода с одного языка на другой. Перевод является средством и разновидностью

Ф.С. УСМАНОВА

межъязыковой и межкультурной коммуникации. Двуязычие, или многоязычие, и языковой контакт – необходимое условие для проявления языковой интерференции. Она может стать началом заимствования, переноса из одного языка на другой или слияния тех

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ или иных элементов контактирующих языков. Проблемы двуязычия, многоязычия, и влияния языков друг на друга давно привлекали внимание исследователей. При решении этих проблем были высказаны гипотезы, что двуязычие возникло в эпоху первобытнообщинного строя. В результате войн, которые велись между родами, говорившими на разных языках, захватывались пленные, которые вынуждены были усваивать язык нового рода, но и родной язык они не могли сразу забыть и становились билингвами. Двуязычие в первобытном обществе носило случайный и временный характер, но уже в то время возникла потребность в переводе с одного языка на другой. С появлением многонациональных государств в период рабовладельческого строя, а точнее с образованием государственных объединений (Древний Египет, Римская империя, государства Древней Греции, Индии, Ирана, Средней Азии и др.), включавших разноязычные племена и народности, возникла необходимость общения между народами, входившими в состав этих государств. Правителям нужны были люди, владевшие двумя или несколькими языками. Появилась потребность в профессиональных переводчиках. В многонациональных государствах люди вступали в смешанные браки, что обусловливало различные формы двуязычия. Завоевание новых территорий часто приводило к победе языка завоевателей над языком побежденных. Примером может служить распространение латыни на правах государственного языка на огромной и разнообразной по этническому составу территории Римской империи – на Пиренеях, во Франции, в Альпах, на Балканском полуострове. Латынь видоизменилась и дала начало современным романским языкам. Особый интерес представляет латинско-греческое двуязычие, кото-

рое началось в 146 г. до н.э. с покорения римлянами Греции – страны с более высокой культурой. Это двуязычие оставило человечеству огромное наследие – греко-латинскую научную терминологию, основу современной терминологии во всех отраслях знания. Рабовладельческие государства возникали и распадались, их языки влияли друг на друга, но распространению двуязычия мешало пренебрежительное отношение завоевателей к культуре и языкам покоренных народов. Устойчивые формы двуязычия стали возникать в эпоху феодализма (V–XVIII вв. для Западной Европы, IX–XVIII – для России). Этому способствовали переход от языческих верований к новым религиям, которые вносили в общество второй, культовый, язык, а также распространение письменности. Противопоставление культового и народного языков определяло не только главные черты языковых ситуаций во многих землях на протяжении веков, но и своеобразие новых (народных) литературных языков. Так, история литературного русского языка может быть понята как история противостояния и взаимодействия церковнославянской (южнославянской) и народной (восточнославянской, позже собственно русской) языковых стихий. До сих пор в литературном русском основной стилистической оппозицией остается противопоставление заимствованных церковнославянских и исконных языковых элементов (извлечь – выволочить, заграждение – загородка и т.п.). Между государствами велись войны, происходило покорение одного народа другим. Этот фактор лежит в основе франко-английского двуязычия (после завоевания Англии норманнами в 1066 г.); греко-турецкого, славяно-турецкого и других форм двуязычия в Османской империи; чешсконемецкого в Чехии; польско-украинского, польско-белорусского, польско-литовского в завоеван-

ных поляками землях. Еще один фактор, способствовавший распространению двуязычия в эпоху феодализма, – крестовые походы (XI–XIII вв.). Они объединяли разноязычных людей общей целью походов, и некоторые из этих людей становились билингвами. В XIV–XVI вв. – в эпоху Возрождения – в обществе пробудился интерес к античному искусству, литературе и древним языкам. В странах Западной Европы получили распространение французский, итальянский, испанский и английский языки. Великие географические открытия того времени дали возможность расширить диапазон знаний о других языках, используемых в различных частях света, и о других культурах. Мореплаватели, купцы и священники стали заниматься сравнительным языкознанием. Многим хотелось постичь тайны чужого и незнакомого, вырос интерес к изучению иностранных языков. В эпоху капитализма двуязычие превращается в широко распространенное явление, создаются условия, благоприятные для возникновения и функционирования двуязычия. Во многих странах возникает мода на иностранный язык. Формируются такие многонациональные государства, как Российская империя, Австро-Венгрия, США, в которых язык одной, господствующей нации является государственным языком. В России в моду входят французский, немецкий и английский языки. В колониях страны-метрополии проводят политику, направленную на вытеснение местных языков языком метрополии, на местные культуры оказывает влияние культура метрополии. Появляются языки-гибриды, представляющие собой смешение туземных (местных) языков с каким-либо европейским языком, т.е. языком колонизаторов. Примерами могут служить «пиджининглиш» («деловой английский») и креольские языки, которые

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

33

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ НАУКИ распространены в Африке, Азии, Америке и Океании (25–30 млн говорящих). В результате наблюдения за поведением языков и их изучения в многонациональных государствах, таких как Великобритания, Франция, Россия, США, в конце XIX в. ученые пришли к выводу о том, что языки оказывают влияние друг на друга и происходит смешение языков. В 1875 г. опубликована книга И.А. Бодуэна де Куртенэ «Опыт фонетики резьянских говоров И.А. Бодуэна де Куртенэ», в которой он говорит о смешанном характере языков. Под влиянием языков друг на друга Бодуэн де Куртенэ понимал конвергентную перестройку языков в ходе контактов. Аналогичные идеи выдвинул и Г. Шухардт. Он заметил, что языковое смешение – результат не столько заимствования, сколько взаимного приспособления контактирующих языков в сторону их упрощения. Мысль И.А. Бодуэна де Куртенэ о том, что при контакте языков происходит не только заимствование тех или иных элементов, но и ослабление степени и силы различаемости, свойственной отдельным частям языка, т.е. упрощение системы, продолжена Л.В. Щербой. В 1907 г. по предложению И.А. Бодуэна де Куртенэ он начал исследование восточнолужицкого говора. Исследования позволили Щербе сделать выводы, которые имеют фундаментальное значение для современ-

34

ной теории языковых контактов. Его работы наметили программу изучения и описания языковых контактов как процесса интерференции. Сущность процесса определяется взаимным приспособлением языка говорящего и языка слушающего и соответствующим изменением норм обоих контактирующих языков. С лингвистической точки зрения проблема двуязычия заключается в том, чтобы описать несколько языковых систем, которые оказываются в контакте друг с другом; выявить различия между системами, затрудняющими одновременное владение ими, и предсказать вероятное проявление интерференции, которая возникает в результате контакта языков, и, наконец, указать в поведении двуязычных носителей отклонения от норм каждого из языков, которые связаны с их двуязычием. Деструктивная интерференция снижает качество межкультурной коммуникации и перевода, особенно профессионально ориентированной межкультурной коммуникации и профессионально ориентированного перевода, что обусловлено их спецификой. Термин «интерференция» получил признание лишь после выхода в свет монографии У. Вайнрайха «Языковые контакты» (1953 г.). Интерес языковедов к интерференции возрос; появились работы по фонологической и фонетической интерференции. Меньше публикаций вышло по лексической и семантической

интерференции, и сравнительно мало работ посвящено грамматической интерференции. Некоторые виды интерференции еще не рассматривались, и их изучение актуально в настоящее время, что особенно важно для теории и практики перевода. В стране повысился интерес к изучению иностранных языков, изменилось отношение к изучению культур других народов. Граждане России, приобщаясь к мировой культуре через овладение иностранными языками, испытывают на себе влияние языковой интерференции, которая проявляется в профессионально ориентированной межкультурной коммуникации при установлении контактов отечественными предпринимателями, организациями с зарубежными партнерами в различных сферах деятельности человека. В русском языке стали использоваться такие слова, как «Интернет», «пейджер», «презентация», «респектабельный», «рейтинг», «маркетинг», «имидж», «бизнес», «сервер», «дисконт», «маклер». Недооценка явления интерференции в профес-сионально ориентированных межкультурной коммуникации и переводе приводит к ошибкам, акценту (фонетическим и фонологическим нарушениям, неточностям, искажениям) и срыву коммуникации. Интерференция может проявляться на разных уровнях и в различных видах межкультурной коммуникации и перевода.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÀÊÑÈÎËÎÃÈ×ÅÑÊÈÅ ÊÎÍÑÒÐÓÊÒÛ ÔÎÐÌÈÐÎÂÀÍÈß ÌÅÆËÈ×ÍÎÑÒÍÛÕ ÎÒÍÎØÅÍÈÉ Â ÄÅÒÑÊÎÌ ÊÎËËÅÊÒÈÂÅ В.А. КАЛАШНИКОВА Невозможно представить развитие человека, само существование индивида как личности, его связь с обществом вне связи с другими людьми. Исторический опыт и повседневная практика свидетельствуют о том, что полная изоляция человека от общества, изъятие его из общения с другими людьми приводит к полной утрате человеческой личности, ее социальных качеств и свойств. Природа общения, его индивидуальные и возрастные особенности, механизмы протекания и изменения стали предметом изучения философов и социологов (Б.Д. Парыгин, И.С. Кон), психолингвистов (А.А. Леонтьев), специалистов по социальной (Б.Ф. Поршнев, Г.М. Андреева), детской и возрастной психологии (В.С. Мухина, Я.Л. Коломинский). При этом разные исследователи вкладывают в понятие общения разный смысл. Так, Н.М. Щелованов и Н.М. Аксарина называют общением ласковую речь взрослого, обращенную к младенцу. М.С. Каган считает правомерным говорить об общении человека с природой и с самим собой. Одни исследователи (Г.А. Балл, В.Н. Брановицкий, А.М. Довгялло) признают реальность взаимоотношений человека с машиной, в то время как другие полагают, что разговор об общении с неодушевленными предметами (например, с ЭВМ) имеет только метафорический смысл (Б.Ф. Ломов и др.). Межличностные отношения не существуют вне конкретного контекста той или иной организации, но регулируются они, в отличие от официальных взаимоотношений, в большей мере личными особенностями взаимодействующих людей. Взаимосвязь здесь непосредственная или опосредованная и сопровождается всегда состоянием удовлетворенности (неудовлетворенности) субъектов друг другом. В настоящее время все явственнее прослеживается необходимость выделения в структуре взаимодействия, общения детей трех взаимосвязанных компонентов: поведенческо-когнитивного, практико-гностического, регулятивно-информационного. Несмотря на условность различия указанных компонентов и неполное их терминологическое совпадение, плодотворность их использования в исследованиях очевидна. Межличностные отношения в детском возрасте и совместимость участников общения создают то важнейшее общественно-психологическое явление, которое теперь называют термином «психологический климат». Однако социально-психологический климат – больше результат срабатываемости, а не совместимости; здесь разные источники удовлетворенности межличностными отношениями. В первом случае удовлетворение возникает через деятельность, во-втором – через удовлетворенность самим общением. Это

характеризует и разную ориентированность членов коллектива «на дело» или межличностные отношения. Социально-психологический климат можно определять как удовлетворенность (неудовлетворенность) членов коллектива межличностными отношениями. Говоря о структуре и особенностях межличностных отношений между детьми, объективно проявляющихся в характере и способах межличностного взаимодействия, и, в частности, о социально-психологическом климате в коллективе детей, необходимо отметить специфику интрагруппового структурирования, проявляющегося при анализе возрастной динамики полноты социометрической структуры группы. При этом следует сказать, что с возрастом общая длительность взаимодействия детей увеличивается, одна и та же устойчивая группировка в старшем дошкольном возрасте может сохраняться на протяжении недель и даже месяцев. Наличие таких объединений говорит о том, что к старшему дошкольному возрасту начинают оформляться социально-психологические процессы структурирования детских отношений, обусловленные не столько влиянием взрослого, сколько особенностями взаимодействия самих дошкольников. Факты, подтверждающие достаточно выраженную дифференциацию в группах дошкольников были получены целым рядом исследователей, использовавших различные модификации социометрической процедуры (В.В. Абраменкова, Я.Л. Коломинский, Т.А. Репина и др.). Так, было показано, что в группе дошкольников представлены практически те же социометрические категории, что и в группах детей более старшего возраста (высокостатусные, среднестатусные и низкостатусные дети). Межличностные отношения в рамках группы детского сада характеризуются практически отсутствием длительных привязанностей и отсутствием при этом постоянно изолированных детей. Тем не менее Т.А. Репина в своем исследовании показала, что социометрический статус ребенка в группе достаточно устойчив – более 40% обследованных детей в течение двух лет поменяли свой статус; при этом наиболее устойчивой оказалась позиция высокостатусных дошкольников, а наименее – низкостатусных. Это объясняется, повидимому, прежде всего влиянием, которое взрослые оказывают на развитие межличностных отношений дошкольников. Дело в том, что взрослый отчетливо различает детей, занимающих полярно статусные позиции в группе, – высокостатусных и низкостатусных. При этом если положение высокостатусных дошкольников педагоги стремятся сохранить и поддержать, то положение низкостатусных детей они, наоборот, стараются изменить и сделать более благоприятным.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

35

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Наиболее распространен социометрический подход к пониманию межличностных отношений дошкольников. Межличностные отношения рассматриваются при этом как избирательные предпочтения детей в группе сверстников. В многочисленных исследованиях (Я.Л. Коломинский, Т.А. Репина, В.Р. Кисловская, А.В. Кривчук, B.C. Мухина и др.) было показано, что на протяжении дошкольного возраста (от 3 до 7 лет) стремительно увеличивается структурированность детского коллектива – одни дети становятся все более предпочитаемыми большинством в группе, другие все прочнее занимают положение отверженных. Содержание и обоснование выборов, которые делают дети, изменяются от внешних качеств до личностных характеристик. Было установлено также, что эмоциональное самочувствие детей и общее отношение к детскому саду во многом зависят от характера отношений ребенка со сверстниками. Таким образом, межличностные отношения представляют собой систему установок, ориентации и ожиданий членов коллектива относительно друг друга, определяющихся содержанием и организацией совместной деятельности и ценностями, на которых основывается общение детей. Межличностные отношения различаются не только количественно, но и качественно. В коллективе они составляют сложную иерархичную структуру, которая развивается по мере включения его в общественно значимую деятельность. Несмотря на то что в дошкольном детстве именно взаимодействие и общение со взрослым выступают решающим фактором развития личности и психики ребенка, было бы ошибочным не принимать во внимание то, что и система межличностных отношений среди сверстников является реальным полем социализации, и совершенно естественно, что современная психология осуществила здесь целый ряд содержательных разработок. Так, в работах, выполненных под руководством Т.А. Репиной, было установлено, что в условиях отсутствия жесткой регламентации активности со стороны взрослого общение дошкольников между собой характеризуется специфической структурой. Одна из особенностей этой структуры состоит в том, что в группе, например, детского сада в процессе свободного общения выделяются по преимуществу два типа подгрупп детей, одни из которых характеризуются достаточно устойчивыми и относительно длительными контактами своих членов, а другие могут быть оценены как кратковременные объединения, которые быстро распадаются и меняют свой состав. Помимо этого в группы также включены дети, практически не контактирующие с другими дошкольниками. На протяжении дошкольного возраста наблюдается определенная динамика: в младшем дошкольном возрасте, как правило, отсутствуют устойчивые объединения, включающие трех и более воспитанников, и относительно велико число детей, не вступающих в общение со сверстниками, а к концу дошкольного возраста устойчивые объединения существуют практически в каж-

36

дой группе детского сада, увеличивается численность входящих в них детей и сокращается количество дошкольников, избегающих контакта со сверстниками. Установившаяся взаимная готовность субъектов к взаимодействию есть межличностное взаимоотношение определенного типа: приятельское, товарищеское, дружеское. Все эти типы межличностных отношений могут быть обнаружены только в условиях взаимодействия, общения; межличностные отношения во взаимодействии, общении, совместной деятельности возникают и формируются. Таким образом, развитие межличностных отношений в дошкольном возрасте охватывает три сферы общения детей: с близкими взрослыми в семье, с педагогами детского сада, со сверстниками. Межличностные отношения в семье для ребенка-дошкольника чрезвычайно важны, так как представляют собой первый опыт социализации и наиболее устойчивы. Здесь он осваивает формы и содержание общения, которые затем переносятся в дошкольное учреждение и применяются там и к взрослому, и к сверстнику. Уже в системе семейных отношений выделяются две стороны значимого взаимодействия: деловая и эмоционально-личностная. Эти же стороны оказываются существенными при взаимодействии с педагогом; особую важность они приобретают при общении со сверстниками. Именно в дошкольном возрасте начинают развиваться отношения межличностной значимости. Их роль настолько велика, что до 80% детей дошкольного возраста адекватно осознает свое положение в группе детского сада. Дети могут точно определить свой социометрический статус, наличие избирательных отношений и границы того микрообъединения, которое возникает в процессе свободного общения дошкольников. Первый опыт социального взаимодействия и установления межличностных отношений со сверстниками дошкольник приобретает, как правило, в группе детского сада, где осваивает детскую культуру, навыки и способы общения со сверстниками, занимает определенный интрагрупповой статус и начинает его осознавать. Полноценность подобного опыта в существенной степени определяет успех или неудачу дошкольника на следующем этапе его социализации – при поступлении в школу. Литература 1. Абраменкова В.В. Социальная психология детства: развитие отношений ребенка в детской субкультуре. – М.; Воронеж, 2000. 2. Основы социально-психологической теории / Парыгин Б.Д. – М., 1999. 3. Обозов Н.Н. Межличностные отношения. – Л., 1979. 4. Перспективы социальной психологии / Под ред. М. Хьюстон. – М., 2002. 5. Психолого-педагогические проблемы совершенствования воспитания и обучения в детском саду / Под ред. Н.Н. Поддьякова и др. – М., 1984. 6. Репина Т.А. Социально-психологическая характеристика группы детского сада. – М., 1988. 7. Рояк А.А. Психологический конфликт и особенности индивидуального развития личности ребенка. – М., 1988. 8. Выготский Л.С. Психология развития человека. – М., 2005.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÊËÈÍÈÊÎ-ÏÑÈÕÎÒÈÏÎËÎÃÈ×ÅÑÊÈÅ ÎÑÎÁÅÍÍÎÑÒÈ ËÈ×ÍÎÑÒÍÛÕ È ÏÎÂÅÄÅÍ×ÅÑÊÈÕ ÐÅÀÊÖÈÉ ÏÎÑÒÐÀÄÀÂØÈÕ ÎÒ ÒÅÐÐÎÐÈÑÒÈ×ÅÑÊÎÃÎ ÀÊÒÀ  Ã. ÁÅÑËÀÍÅ Г.А. КОВАЛЬ Терроризм, заложничество, приобретая угрожающие размахи, становятся социальной реальностью нашей страны. Массовое заложничество длится не часы, а дни, иногда недели. Однако существует и более маскированное социальное заложничество, когда целые социальные группы, проживающие в отдельных территориальных регионах, превращаются в заложников, у которых формируется специфическая психология. Эта психология становится социально доминирующей, видоизменяя биологическую, психологическую и духовную сферы личности. Состояние заложничества, потерю близких и родных людей несомненно можно отнести к критическим жизненным событиям, которые ведут к формированию различных патологических состояний организма, выраженных неблагоприятных функциональных и психических состояний. За последние годы возрос интерес специалистов к роли психической травмы в происхождении и течении некоторых болезней. Существует зависимость между характером психической травмы и типом патологической реакции на нее. По мнению И.В. Боева, важным внутренним условием возникновения наиболее распространенных психогенных заболеваний является наличие особых черт личности, развивающихся вследствие нарушения процесса ее формирования. Именно выраженность вариационной личностной изменчивости, конституционально-детерминированной ответственна за особенности преломления внешних факторов через внутреннее, конституциональное содержание личности1. Клинико-психологическое исследование лиц, оказавшихся в ситуациях заложничества и пострадавших от террористических актов, как и психология терроризма, наиболее интенсивное развитие в отечественной науке приобрели после трагических событий в Буденновске, Первомайском, Кизляре, Буйнакске, Волгодонске, Москве, которые потрясли не только нашу страну, но и весь мир. Увеличиваются угрозы повсеместного возникновения террористических актов, причиной которых могут выступать религиозные, межэтнические конфликты и политическая нестабильность.

После событий в г. Беслане 1–3 сентября 2004 г. было проведено экспериментальное исследование 102 человек, пострадавших от террористического акта. Для диагностики типа акцентуации характера у заложников и пострадавших был использован характерологический опросник Леонгарда. На основании этой методики исследуемые были поделены на четыре базовых психотипа: 1) истероиды (48%); 2) циклоиды (25); 3) эпилептоиды (25); 4) шизоиды (2%). Использование оценочной шкалы многомерного клинического патопсихологического анализа по результатам клинического опросника для выявления невротического состояния позволяет проводить сравнительный многомерный анализ как отдельных признаков, так и всей группы выделенных признаков представителей различных психотипов. Были составлены градации по степени выраженности основных специфических патопсихологических симптомов, получаемых в результате использования проективной методики «Дерево». При использовании оценочной шкалы многомерного группового патопсихологического анализа по результатам проективной методики использовалось двумерное выражение степени того или иного патопсихологического признака: отсутствие признака (0 баллов) – наличие признака (1 балл). Психологические реакции у представителей нормы-акцентуации циклоидного типа по сравнению с представителями других психотипов отличаются выраженностью депрессивных состояний, астенических нарушений, заниженной самооценки. У представителей истероидного ядра чаще, чем у других психотипов, наблюдаются агрессивное поведение и ситуационная тревога. Что касается пострадавших эпилептоидного психотипа, то с наибольшей частотой встречаются фобические реакции, эмоциональное напряжение и наличие признаков невротического состояния. На основе полученных данных можно утверждать о клинико-психологических особенностях поведенческих и личностных реакций у пострадавших от террористического акта, относящихся к различным типам конституционально-континуального пространства. Так, пребывание в психотравмирующей ситуации

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

37

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ для представителей циклоидного ядра не обернулось столь ярко выраженными психологическими реакциями, как для представителей других групп. Отмечается прежде всего снижение порога возбуждения в отношении стимулов, вызывающих ситуационную тревогу, что нашло отражение в появлении таких признаков, как беспокойство и тревога за собственное здоровье, за близких и родных, неуверенность и нерешительность. Ярко выраженными оказались вегетативные нарушения, астенизация, ощущение внутренней напряженности. Психологические реакции представителей истероидного психотипа в аналогичной ситуации отличаются выраженностью расстройств чувствительности и вегетативных функций. В психологическом и психическом здоровье пострадавших на первый план выступают симптомы вегетативных нарушений в рамках истерического реагирования. Характерные для истерической личности черты – эгоцентризм, демонстративность, жажда внимания и восхищения, требование признания и сочувствия переместились на задний план, что повлекло за собой высокую степень выраженности по показателям вегетативных нарушений, невротической депрессии, агрессивного поведения. Психотравмирующая ситуация у лиц эпилептоидного ядра привела к развитию глубоких психологических реакций, среди которых на первый план выступают вегетативные расстройства, ситуативная и конституциональная тревожность. Клинико-психологическая тревога проявляется ощущением неопределенной угрозы, характер и время которой не поддаются предсказанию, диффузными опасениями и тревожным ожиданием, которые в дальнейшем сменяются страхом. В результате на первый план личностных переживаний выступают недоверчивость и подозрительность. Террористический акт, произошедший в г. Беслане, сопровождавшийся захватом в заложники около 1 тыс. человек, является беспрецедентным случаем в практике терроризма и остро ставит проблему оказа-

38

ния специализированной психологической помощи пострадавшим в чрезвычайной ситуации. Представители всех трех сравниваемых психотипов с признаками поведенческих и личностных реакций, перенесшие острый и хронический информационный стресс в результате акта терроризма и попадания в ситуацию заложничества, отреагировали на стрессовую ситуацию вспышкой ярких, отчетливых реакций, соответствующих базовому психотипу, окрашенных прежде всего вегетативной неустойчивостью, которая обусловлена резким всплеском конституциональной тревоги. Полученные экспериментальным путем данные свидетельствуют об этом: ведущим, ярко выраженным показателем клинико-психологических реакций и у циклоидов, и у истероидов, и у эпилептоидов являются вегетативные нарушения; обсессивно-фобические нарушения приобретают среднюю степень выраженности. У пострадавших с истероидной психотипологической структурой отмечаются выраженные показатели по шкалам невротической депрессии и астенических нарушений, отмечаются высокие показатели агрессивного поведения. Лиц эпилептоидного ядра отличают высокие показатели по конституциональной, ситуационной тревожности и эмоциональному напряжению, в то же время ни у одного представителя данной группы не отмечалось признаков невротической депрессии. Особенностью реагирования на стрессовую ситуацию циклоидов является более равномерное распределение всех реакций – от отсутствия признака до его максимального проявления. В экстремальных условиях острого социально-информационного стресса в виде терроризма – заложничества – психологические и психопатологические реакции у пострадавших зависят от места их расположения в конституционально-континуальном личностном пространстве. 1 См.: Боев И.В. Пограничная аномальная личность. – Ставрополь, 1999.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÏÑÈÕÎËÎÃÎ-ÏÅÄÀÃÎÃÈ×ÅÑÊÈÉ ÀÍÀËÈÇ ÒÅÕÍÎËÎÃÈ×ÅÑÊÎÉ ÑÐÅÄÛ

Д.А. МАХОТИН, кандидат педагогических наук, доцент

Развитие науки, техники и технологий привело к изменению окружающей среды, созданию сложного и многообразного мира «искусственного», в котором человек не только привык и хочет жить, но и сталкивается с проблемами управления информацией и технологиями, его обеспечивающими. Эти проблемы, имеющие философские и социальные основания, рассматриваются сквозь призму понятий «технологическая сфера», «технологическая культура», «технологическая среда». Понятие среды не имеет однозначного определения. Все разнообразие ее понимания в разных областях знания можно свести к двум. В гуманитарных науках (а также в биологии) понятие «среда» связывают чаще всего с окружением – среда человека, окружающая среда, социальная среда, среда обитания и т.п., что позволяет рассматривать человека (субъекта, организм) как нечто центральное. В математике и технических науках среда часто рассматривается как некая форма или структура, ограничивающая пространство и позволяющая наполнять эту среду различными объектами (материалом). Технологическая среда, являясь феноменом, позволяющим описать взаимодействие человека и созданного им мира с природой, объединяет социальные и природные факторы, элементы материальной и духовной культуры. Технологическая среда сама по себе является культурной составляющей и представляет собой овеществленные средства взаимодействия человека с природой и социумом, средства организации человеческой жизни и деятельности. Технологическая среда представляет собой совокупность машин, механизмов, устройств, сооружений, других технических средств, а также способов их создания и использования (управления), концентрическим образом взаимодействующих с человеком (субъектом) в конкретном месте и времени, определяющих событийность данных отношений. Это понятие раскрывается в трех компонентах – личностном, технологическом и техническом, а также в трех видах отношений, возникающих между ними: когнитивном и морально-ценностных аспектах управления технологиями («человек-технология»); социально-культурном и технологических аспектах управления человеком техникой («человек-техника»); разработкой и производством технических средств и сооружений («технология-техника»). Анализ технологической среды возможен на основе определения специфических характеристик среды как научного понятия. М. Черноушек (1989 г.) после обобщения ряда исследований по данной проблеме выделил следующие особенности понятия «среда»:

�культурно-исторический характер развития – среда не имеет четко определенных и твердо фиксированных границ (пределов) в пространстве и времени; �целостность восприятия среды – она воздействует интегративно на все органы чувств человека; информацию о среде человек получает путем сочетания и согласования данных, получаемых от различных органов чувств; �иерархичность и структурность среды – информация о среде неоднородна, в ней можно выделить как ядерную, главную часть, так и приоритетные составляющие; �избыточность среды – она всегда содержит больше информации, чем та, которую мы способны сознательно зарегистрировать, переработать и понять; �приоритет человеческого действия – среда воспринимается человеком в тесной связи с его практической деятельностью; ее восприятие тесно связано с действиями, и наоборот; �значение среды – любая среда наряду с физическими, химическими и другими особенностями обладает психологическими и символическими значениями (а также педагогическими); �целостность развития среды – окружающая среда воздействует как единое целое. Специфику технологической среды можно описать через закономерности развития техническо-технологического знания, выделяемые в философии техники. К ним относятся следующие: �баланс когнитивных и социальных факторов; �постоянный рост технической и технологической информации; �прерывно-непрерывный характер развития техническо-технологического знания; �телеологизм развития; �существенный характер эколого-гуманитарной детерминанты; �влияние цивилизационной детерминанты на характер и темпы развития техническо-технологического знания. Все это свидетельствует об общественно-историческом характере развития технологической среды, ее взаимовлиянии с практической деятельностью человека, о сложности этих взаимоотношений и приоритете нравственных принципов в создании нового мира искусственного. Для этого необходимы новые подходы в подготовке специалистов на всех уровнях образования, то, что сегодня можно назвать в широком смысле технологической подготовкой (знание «как» и ценностно-смысловые знания) и которая направлена на преодоление разделения гуманитарной и естественнонаучной составляющих образования.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

39

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÂÎËÅÂÛÅ ÊÀ×ÅÑÒÂÀ ÀÂÒÎÐÈÒÀÐÍÎÉ ËÈ×ÍÎÑÒÈ

Р.В. МЕРКЕЛЬ,

Научный руководитель доктор психологических наук, Л.М. Попов Авторитарный путь воспроизводства власти через интериоризацию может вести к формированию у субъекта определенных эмоционально-волевых качеств. Авторитарность положительно связана с целеустремленностью. Начало исследованиям авторитарной личности положили представители психоанализа. Наиболее известной работой стала монография Т. Адорно и его сотрудников «Исследование авторитарной личности». В ней отражено понимание авторитарного синдрома как набора социальных установок: устойчивая приверженность ценностям среднего класса; авторитарное подчинение; авторитарная агрессия; косность, ригидность и др.1 Среди современных зарубежных ученых, внесших вклад в решение проблемы авторитарности, можно выделить Б. Альтмейера и Д. Даккита. Б. Альтмейер обозначил понимание природы авторитарных установок как результата социального научения. Авторитарность в его модели складывается из трех факторов (социальных установок): 1) полное и безоговорочное подчинение властям и авторитетам; 2) конвенционализм (приверженность традиционным социальным нормам); 3) агрессивность, направленная на представителей групп, неодобрение и неприятие которых воспринимается как поощряемое властями2. Д. Даккит объясняет личностный авторитаризм в понятиях идентификации индивида с социальными группами, к которым он принадлежит, и соответствующих групповых ценностей, которых он придерживается 3. Традиционно в психологии и других гуманитарных науках авторитарность изучалась как целостный синдром, включающий в себя ряд обобщенных качеств, при этом ее детальный психологический анализ на разных уровнях личностной структуры выступал второстепенной задачей. Исследовались ключевые социально-психологические составляющие целостного многоуровневого феномена авторитарности. Существуют варианты ее структуры – качества, отражающие особенности социального восприятия и поведения авторитарной личности. В настоящее время лучшей признается трехфакторная модель (авторитарное подчинение, авторитарная агрессия, конвенционализм), представленная Б. Альтмейером, а ее адекватность и надежность подкреплены теоретическими и эмпирическими данными4. Авторы разных концепций и их последователи предпринимают попытки изучить другие психические и поведенческие качества, которые тесно связаны с ядром авторитарности.

40

Проведено большое количество исследований, направленных на поиск устойчивых связей авторитарности и некоторых свойств личности. Были найдены положительные корреляции авторитарности с догматизмом, маккиавелизмом (Экхард, Мелоэн), предубежденностью к представителям аутгрупп (Т. Адорно, Б. Альтмейер, Д. Даккит, С. Филдман). Значительное внимание было посвящено связям между факторами «большой пятерки» и авторитарностью. Получены выводы, что авторитарная личность имеет низкую открытость опыту, высокую добросовестность, по некоторым данным – высокую экстраверсию5. Некоторые исследования посвящены особенностям восприятия авторитарной личностью угрозы. В одном из первых детальных обсуждений личностной авторитарности Э. Фромм утверждал, что беспокойство – главный фактор в развитии авторитаризма6. Т. Адорно психологический механизм склонности авторитарной личности воспринимать мир как угрожающий объяснял в терминах психодинамики, как проекцию – авторитарные лица переносят подавленную враждебность на окружение. Б. Альтмейер также выявил эту черту, но, оставаясь в рамках теории А. Бандуры, принятой им в качестве методологической базы модели правого авторитаризма, трактовал ее происхождение как результат социального научения7. Н.А. Дьяконовой и В.В. Юртайкиным выявлена неоднозначная связь локуса контроля и авторитарности. Обнаружено, что эта связь зависит от культурного контекста: американская авторитарная личность имеет внешний локус контроля, а в России никакой связи между этими качествами не обнаружилось. Авторы объясняют результаты сильной зависимостью авторитарной личности от ценностей, принятых в обществе8. Анализ работ зарубежных и отечественных авторов показывает, что авторитарность личности описывается ими преимущественно как негативное явление. В то же время сложность феномена авторитарности и связанных с ним власти и подчинения заставляет обратиться к другой его стороне – позитивным с этической стороны качествам носителя авторитарных установок. Иерархия и власть являются необходимыми аспектами существования социальных групп. Этот факт определяет необходимость и полезность некоторых свойств, поддерживающих на психологическом уровне склонность людей к иерархизации групп. Существуют социально одобряемые качества, по которым авторитарные лица превосходят других людей.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Факты, обнаруженные в исследованиях Б. Экехаммара и др., П. Хейвена и С. Букки, свидетельствуют о социальной ответственности авторитарных людей: авторитаризм правого толка положительно связан с сознательностью (один из факторов «большой пятерки»). Имеются данные Б. Альтмейера об организованности авторитарной личности и ее склонности придерживаться традиционных ценностей. В работах Х. Хекхаузена выявлено, что успешными менеджерами в США были лица, имевшие высокий уровень мотивации власти и аффилиации9. Исследование М.Г. Рогова и С.П. Дырина обнаруживает ту же тенденцию: эффективность российских организаций выше там, где приняты директивные методы управления10. Связанная с властью иерархичность социальных систем является дополнительным аргументом, свидетельствующим о сложности и неоднозначности феномена авторитарности, а в некоторых условиях, как можно предположить, ее целесообразности. В работах, посвященных проблеме иерархического порядка, говорится о необходимости иерархизации отношений в социальных группах и организациях11. В то же время, как отмечает Б.С. Алишев, иерархия в демократическом обществе должна быть поливариантной, строиться на множестве оснований. В этом случае у конкретного субъекта оказывается не один жестко определенный статус, а множество нестрого фиксированных статусов в разных сферах жизни. Но и как в авторитарном обществе, иерархизация субъектов имеет целостный характер, формируется по одному-двум основаниям12. В представлениях авторитарной личности власть не только необходимый, но и универсальный регулятор социальных взаимодействий, а ее ментальность образует устойчивое специфическое восприятие и оценку социальных ситуаций в понятиях (контексте) доминирования-подчинения и статусно-ранговых различий13. Субъекты, участвующие в процессе иерархизации группы, властно доминирующие или, наоборот, подчиняющиеся, не всегда авторитарны, если рассматривать последнюю как тенденциозное отношение к власти, превосходству, преувеличение их роли14. Особенностью авторитарных людей является их постоянная готовность в разных условиях воспроизводить иерархические отношения, опираясь на механизмы власти и подчинения. Эти отношения часто эффективны, а в некоторых условиях необходимы. Не случайно авторитарность некоторые современные исследователи рассматривают с учетом ее социальной функции как механизм «властной нормализации», направленной на воспроизводство власти в социуме15, как «превращенную форму иерархического идеала», поддерживающую иерархический порядок в социальных группах16. Исходя из этого можно предположить наличие в структуре авторитарной личности некоторых конструктивных качеств, связанных с властно-иерархической направленностью восприятия и поведения.

В психологии имеются исследования, показывающие значение отношений власти и подчинения для формирования психических черт личности. В исследовании М.В. Чумакова рассмотрено формирование волевых качеств личности в зависимости от характера властных воздействий, оказываемых на него в детстве родителями. Его подход к объяснению генезиса волевых качеств позволяет рассматривать эмоционально-волевую регуляцию деятельности как систему, возникающую и функционирующую внутри разных систем социального взаимодействия17. Очевидно, что использование власти в позитивном ключе предполагает ее ограничение, сочетание с эмпатией и другими психологическими механизмами, выявляющими демократические формы воспитания. Власть интернализуется ребенком как важный, однако, по меньшей мере в некоторых случаях, вполне заменимый способ управления собой (в форме воли) и другими. Однако нельзя отрицать, что авторитарный путь воспроизводства власти через интериоризацию может вести к формированию у субъекта кроме негативных черт некоторых социально одобряемых и полезных для самого субъекта волевых качеств. Можно использовать три методики: 1) для измерения степени выраженности волевых качеств испытуемых – тест «Волевые качества личности» (ВКЛ)18; 2) для измерения выраженности авторитарных установок личности – тест «Авторитарная личность» (АЛ) Б. Альтмейера19; 3) для измерения выраженности авторитарного стереотипа – методика «Авторитарный стереотип» (АС)20. Под авторитарным стереотипом авторы методики понимают обобщенное устойчивое представление о людях, группах, социальных отношениях, основывающееся на понятиях доминирования-подчинения и статусно-ранговых различий; когнитивную схему, в соответствии с которой ценность человека определяется его местом в социальной иерархии. В опросник АС входят три шкалы измерения авторитарного стереотипа: шкалы межличностного, организационного и политического уровней. В исследовании приняли участие 370 человек – студенты, руководящие работники, рабочие, служащие г. Нижнекамска. Из них 185 женщин, 185 мужчин в возрасте от 20 до 35 лет, средний возраст – 30 лет. В ходе измерения авторитарности по методикам «Авторитарная личность» и «Авторитарный стереотип» выявлены следующие средние показатели: по методике АЛ по всей выборке (N = 370 чел.) составил 159 баллов (диапазон значений от 30 до 270, теоретическое среднее – 150 баллов), по методике АС – 129 баллов (диапазон значений от 30 до 210, теоретическое среднее – 120 баллов) (количественные показатели волевых качеств испытуемых по тесту «Волевые качества личности» представлены в табл. 1).

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

41

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Таблица 1 Среднее значение развития волевых качеств ����� ��� ��������������� �������������� ������������� ����������������� ������������� ������������� ������������ �������������� ������������������

������� ��������, ����� 5,8 5,0 3,9 4,7 6,1 4,0 6,2 4,8 6,0

Корреляционный анализ связи авторитарности со шкалами теста «Волевые качества личности» выявил наличие статистически значимой связи авторитарности, измеренной по тесту «Авторитарная личность», только с одной шкалой теста «Волевые качества личности» (табл. 2). Авторитарность положительно коррелирует с целеустремленностью (на уровне значимости α ≤ 0,05). Фактором целенаправленности, содержащим такие характеристики, как целеустремленность и упорство, задается направление усилий.

Таблица 2 Корреляционная взаимосвязь авторитарности со шкалами опросника ВКЛ ����� ��������� ���

���� «������������ ���������»

���� ��

��� ������ �� �� �� ��������������� 0,097 0,044 –0,015 0,051 0,072 0,018 –0,017 �������������� 0,038 0,047 0,118 ������������� –0,040 0,050 0,065 0,089 –0,027 ����������������� –0,036 –0,023 –0,030 0,044 –0,057 ������������� 0,071 0,047 0,050 0,050 0,013 ������������� –0,030 –0,082 –0,026 –0,028 0,113 ������������ 0,054 0,053 0,023 –0,035 0,143 �������������� 0,003 –0,006 0,024 –0,002 –0,037 ������������������ 0,103 0,114 0,101 0,117 0,044 ����������. �� – ������������� �������, �� – ��������������� �������, �� – ������������ �������. ������ ������� �������� ������������ ����������, ������������� �������� �� ������ � � 0,01; �������� – ������������, ������������� �������� �� ������ � � 0,05.

Отсутствие положительных связей авторитарности с остальными факторами опросника ВКЛ обнаруживает некоторую диспропорцию волевых качеств в структуре авторитарного характера. Диспропорция заключается в повышенном показателе целеустремленности на фоне низкого уровня развития остальных волевых качеств. Авторитарные лица склонны больше, чем остальные люди, формировать в своем сознании целевую перспективу, включая дальнюю перспективу. Однако по другим качествам, таким как инициативность, энергичность, внимательность, способность брать на себя ответственность, проявлять настойчивость, они не отличаются от других людей. Корреляционный анализ шкал опросника ВКЛ с тестом АС также показал наличие более высокой целеустремленности у авторитарной личности. Авторитарный стереотип оказался положительно связанным с единственным фактором «целеустремленность» (α ≤ 0,05). Других связей, в том числе отрицательных, нет. В то же время имеются корреляции волевых качеств с отдельными шкалами теста АС: на межличностном уровне авторитарность положительно связана с инициативностью (на уровне значимости α ≤ 0,05) и энергичностью (α ≤ 0,01), а на политическом уровне выявилась отрицательная связь с настойчивостью (α ≤ 0,05). Причем корреляция с целеустремленностью остается только на организационном уровне. Лица, которые склонны проявлять авторитарность в межличностных отношениях (подвержены влиянию

42

авторитарного стереотипа соответствующего содержания), склонны к лидерству, влиянию (фактор инициативности), особенно к энергичности (фактор «энергичность»), отражающей в основном эмоциональные аспекты эмоционально-волевой регуляции. Этот фактор включает в себя такие параметры, как активность, жизнедеятельность, энергичность, оптимизм. Людей, которые склонны к авторитарности на политическом уровне, можно охарактеризовать как ненастойчивых, нестойких, слабых (фактор настойчивости). Это еще одна интересная особенность, выявляющая склонность авторитарной личности пассивно ожидать жесткого политического регулирования социально-политической жизни. В данном случае речь идет о направленности регуляции вовне. В структуре авторитарного характера прослеживаются волевые качества, обусловленные властноиерархическим аспектом, усиленным в нем. См.: Adorno Т.W., Frenkel-Brunswik E., Levinson D. Sanford N. The authoritarian personality. – NY, 1950. – Vol. 1–2. 2 См.: Altemeyer В. The authoritarian specter. – Cambridge, 1996. 3 См.: Duckitt J. Right-wing authoritarianism among White South African students: its measurement and correlates // Journal of Social Psychology. 1993. – Vol. 133. – № 4. – P. 553–563. 4 См.: Funke F. The dimensionality of right-wing authoritarianism: lessons from the dilemma between theory and measurement // Political Psychology. – 2005. – Vol. 26. – № 2. – P. 195–218. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ См.: Butler J.C. Personality and emotional correlates of rightwing authoritarianism // Social Behavior & Personality: An International Journal. – 2000. – Vol. 28. – № 1. – P. 1–14; Trapnell P.D. Openness versus intellect: a lexical left turn // European Journal of Personality. – 1994. – Vol. 8. – № 4. – P. 273–290. 6 См.: Фромм Э. Бегство от свободы; Человек для себя: Пер. с англ. – Мн., 1998. 7 См.: Altemeyer B. Enemies of freedom: Understanding rightwing authoritarianism. – San Francisco, 1988. 8 См.: Дьяконова Н.А., Юртайкин В.В. Авторитарная личность в России и США: ценностные ориентации и локус контроля // Вопросы психологии. 2000. № 4. – С. 51–60; Дьяконова Н.А. Особенности авторитаризма и его взаимосвязь с ценностными ориентациями и локусом контроля у российских и американских студентов: Дис... канд. психол. наук. – М., 2001. 9 См.: Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. – М., 2003. 10 См.: Рогов М.Г., Дырин С.П. Ценностная природа директивных методов руководства на современных российских предприятиях // Служебная лестница. – 2002. – № 1. – С. 34–37. 11 См.: Гринченко С.Н. «Суперсистемы», «суперконтуры» и «супероптимизация»: язык описания поведения иерархических структур в природе и обществе // Социальная информатика-99: Сб. науч. тр. – М., 1999. – С. 177–189; Добролюбов А.И. Власть как техническая система: о трех 5

великих социальных изобретениях человечества. – Мн., 1995; Емельяненкова А.В. Психолого-акмеологические особенности формирования мотивации власти руководителя: Дис... канд. психол. наук. – Калуга, 2001. 12 См.: Алишев Б.С. Психология формирования демократической культуры студентов ССУЗ. – Казань, 2001. – С. 167–168. 13 См.: Баязитов Р.Ф. Авторитарный стереотип: сущность и проявления в социальных взаимодействиях. – Нижнекамск, 2006. 14 См.: Емельяненкова А.В. Указ. соч. 15 См.: Королев С.А. Истоки дедовщины: двухмассовая система как технологическая модель // Философские науки. – 2003. – № 6. – С. 28–40. 16 См.: Баязитов Р.Ф. Указ. соч. 17 См.: Чумаков М.В. Эмоционально-волевая регуляция деятельности в социальном взаимодействии: Дис... докт. психол. наук. – Ярославль, 2007. 18 См.: Чумаков М.В. Диагностика волевых особенностей личности // Вопросы психологии. – 2006. – № 1. – С. 169–178. 19 См.: Дьяконова Н.А. Указ. соч. 20 Алишев Б.С., Баязитов Р.Ф. Тест личностной авторитарности // Методы изучения социальных представлений студентов: Методич. рекомендации / Под ред. Б.С. Алишева. – Казань, 2006. – С. 17–19; Баязитов Р.Ф. Указ. соч.

ÒÅÎÐÅÒÈ×ÅÑÊÈÅ ÎÑÍÎÂÀÍÈß ÈÍÔÀÍÒÎËÎÃÈ×ÅÑÊÎÃÎ ÄÈÑÊÓÐÑÀ  ÈÑÒÎÐÈÈ ÏÑÈÕÎËÎÃÈÈ ÐÎÑÑÈÈ 1920-õ ÃÎÄÎÂ

А.А. ПАРАМОНОВА

Попытки историков психологии дать свою трактовку истории (или концепций истории) свидетельствуют о том, что разработка психологических проблем является актуальной для гуманитарных разработок, а предлагаемые теоретиками понятия и категории требуют верификации. Важнейшим в дискуссиях по проблемам истории, психологии, дискурсивных практик и психоанализа является появление понятия «инфантологический дискурc» – порядок речевых конструктов о ребенке, развитие психологических практик и социальных институтов детства, их взаимосвязь с властными процессами управления исследованиями вопросов детства и регулирования процессов воспитания, обучения и развития детей, реализуемые в пространстве властно-знаниевых отношений. Теоретическим основанием инфантологического дискурса являются концепции дискурса М. Фуко и «пси»-комплексов Н. Роуза. Фуко понимал дискурс как структуру, возникающую в той или иной исторической эпохе. В дискурсе появляются некие смысл, содержание, контексты, они удерживаются долго (социальными институтами, языковой практикой говорения и т.п.). Смена дискурса в обществе приводит к тому, что появляются «на границах эпистем»1 новые основания для размышления, новые идеализации. Это, в свою очередь, ведет к возникновению других

теорий и практик. Одновременно дискурс зависит от того, как действуют власть, члены общества, т.е. общественные позиции, которые думают по-разному и говорят свое (из разных оснований). При этом у них нет единой языковой и мыслительной конструкции, но «между ними» возникает общественно-историческая единица языковой практики. Она не рефлектируется, но внутри нее возникают новые теории. Такая единица языково-мыслительной практики и называется дискурсом. Развивая идеи М. Фуко, Н. Роуз обозначил свое понятие «пси»-комплексов следующим образом. Это подходы, направления, тексты, процедуры и практики, окружившие, представившие, объяснившие человеческую личность и указавшие на нее, которые не могут рассматриваться в качестве представлений субъективной реальности или культурных убеждений. Они образовывали меняющиеся режимы значения, которые обеспечивают условия, под которыми люди могут согласовать смысл с самими собой и собственной жизнью, множество норм, согласно которым оценивались способности и поведение индивидов, техники, согласно которым индивиды формировались и преобразовывались. Они воплощают не только убеждения, но и социополитические стремления, мечты, надежды и страхи. Они были связаны с уве-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

43

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ личением количества социальных программ, внедрений и административных проектов. Они составили корпус критических представлений о природе самости и проблемы управления людьми в соответствии с их природой и правдой, а также в соответствии с требованиями общественного порядка, гармонии, спокойствия и благосостояния2. Согласно Роузу, к середине XIX в. в Европе дети связывались с формальной правительственной машиной тремя способами: через здравоохранение, суд по делам несовершеннолетних и детские поликлиники3. «Пси»дисциплины привнесли властные дискурсы, которые сконструировали свои объекты – ребенка, пару «мать – ребенок», родительскую пару, семью способами, направленными на нормализацию определенных идентичностей4. Эти властно-знаниевые отношения сообщались с профессиональными действиями и политическими формулировками. Кроме того, экспертные дискурсы создавали нормы или ценности, к которым люди стремились посредством саморегулирования. Это главная особенность того, что Фуко называл «субъектификация», такое представление, посредством экспертных дискурсов о детстве, материнстве, об отцовстве, о родительском поведении, семейной жизни, чтобы было возможно «привносить и формировать личные полномочия индивидов»5. В России в 20-х годах XX в. менялись подходы к изучению ребенка и его психического развития – педиатрический, психоаналитический, педологический и собственно психологический. Они во взаимодействии и естественной конкуренции послужили развитию современных отечественных концепций обучения и развития детей и педагогическому влиянию на них. Каждый из подходов влиял на понимание детского развития, вопросов, связанных с детством, рассматривал ребенка исходя из своеобразия, претендовал на решение политической задачи, поставленной властью: «воспитание нового человека», новой самости, живущей и осуществляющей себя в новых политических условиях. До XX в. (до октябрьского переворота 1917 г.) «пси»знания о ребенке носили разрозненный, часто хаотический характер. Педиатрическое знание о ребенке разворачивалось вокруг основной темы высокой младенческой и детской смертности, направлений и методов ее преодоления. Основные вопросы в дискурсе развития педиатрии XIX и начала XX в. – о подготовке и обучении специалистов в области ухода за детьми, понимании и распознавании детских болезней, об охране жизни и здоровья младенцев и детей раннего возраста. Жизнь ребенка постепенно становится ценностью для общества, и решение этого вопроса выходит на уровень государства. Педиатрия, выполнявшая исследовательскую, терапевтическую, просветительскую, пропедевтическую функции, начиная с XIX в. становится властным институтом, реализующим через

44

систему созданных ею нормативов, запретов, указаний, рекомендаций, ограничений и давления систему обучения специалистов, создания институтов первой и неотложной помощи ребенку и матери. Начиная с момента беременности женщины и рождения ребенка она встраивает диаду «мать – дитя» в широкую сеть контроля и властно-знаниевого регулирования. Система просвещения и воспитания матерей реализуется через властный контроль, развитие у женщин материнской роли и воспитывающей функции в отношении детей, а также ставшую в начале XX в. контролируемую государством систему медицинской помощи семье и сохранения жизни и здоровья матери и ребенка. Последняя осуществляется через систему женских консультаций, детских поликлиник и больниц, молочных кухонь, домов ребенка, системное обучение специалистов в сети педиатрических институтов, издание учебной, просветительской и научной литературы по вопросам детства. Истоки педиатрической властно-знаниевой системы отмечаются в конце XVIII в., а ее активность усиливается после октябрьского переворота 1917 г. и тесно связана с реализацией политических задач большевиков. К началу XX в. педиатрия начинает представлять собой властно-знаниевую систему, в которую надежно вписана диада «мать – дитя», а по прошествии 100 лет – и семейная система. Психологические и психоаналитические знания о детях активно развивались в период между двумя революциями 1905 и 1917 гг. и до 1930-х годов. С 1904 по 1928 г. издана 51 психоаналитическая работа З. Фрейда и К.Г. Юнга по психопатологии, практике и технике терапевтического вмешательства, осуществлявшегося путем психоанализа. Психоанализ был распространен среди русской интеллигенции – врачей, педагогов и психологов. Психоаналитики и интеллигенты пытались найти объяснение процессам, происходящим в обществе и человеческой психике, путем наблюдения за детьми, используя для понимания этих процессов основные фундаментальные понятия Фрейда: бессознательное, инфантильное в жизни человека, специфическое протекание психической динамики бессознательных процессов в психике взрослого и др. Многие из них, ведя психоаналитическую практику, стремились найти подтверждение идей Фрейда в специально созданных условиях, наблюдая за повседневными проявлениями, играми, отношениями маленьких детей между собой, агрессивных и либидинозных проявлениях детской души. Это было новаторское отношение к идеям основателя психоанализа, реализованное впервые в мире в специально созданном психоаналитическом детском доме-лаборатории «Международная солидарность» (1921–1924 гг.). Психоаналитики являлись представителями разных властных структур и институтов, да и сам психоаналитический подход активно пропагандировался во властных структурах большевиков.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ На основании собранных в психоаналитическом наблюдении за детьми материалах читались лекции специалистам, выходили книги о детских проявлениях, давались рекомендации для учителей и воспитателей детских садов. Психоаналитики пытались реализовать государственную программу «воспитания нового человека». Это вызвало общественный резонанс и поставило вопрос о детской сексуальности, детской проституции. Властные структуры поддерживали начинания психоаналитиков, но дальнейшая смена политического курса страны и колебания властного дискурса, связанного со смертью Ленина в 1924 г., послужили пересмотру политического отношения к психоаналитическим исследованиям, связанного с кризисом власти и сменой стратегии реализации направления «воспитание нового человека». В 1920-е годы на первый план выходит решение более актуальных задач санитарно-гигиенического спектра, а именно содержание, обучение и воспитание множества беспризорных детей, оставшихся на улице, ответственность за жизнь и здоровье которых взяло на себя молодое государство. Решались вопросы правовой защиты ребенка, построения детского законодательства. Специалистам необходимы были скоропомощные методы, реализуемые на больших массах населения и дающие быстрые результаты. В системе воспитания и развития детей прочно заняли свое место метод тестирования, анкетный метод исследования психики детей, активно развивались бихевиоризм и коррекционные методы помощи, направленные на сознательные психические структуры ребенка. В условиях всеобщей неграмотности детского и взрослого населения, разрешения более насущных проблем психоаналитические знания не были востребованы в обществе и реализация их постепенно сошла на нет. Психологические и психоаналитические знания о ребенке заместились более востребованным в условиях распространения эпидемий туберкулеза, тифа и других опасных заболеваний обучением детского и взрослого населения элементарным санитарно-гигиеническим процедурам и минимальным медицинским знаниям по уходу за собственным телом. Все «пси»знания о ребенке, накопленные в течение нескольких десятков лет за время правления советской власти, в терминологии психоанализа обесценивались с точки зрения исторических условий. Потребность в них была минимальная. Психологический дискурс был преждевременным, он был поглощен педагогическим и педиатрическим дискурсами.

Таким образом, в 1920-х годах на основе психологии и психоанализа начал формироваться особый подход к исследованию психики ребенка. Исследователи не могли решить проблему «институциональной прописки» нового подхода и влияния «переднего края исследований» на научную траекторию участников нового психологического направления. Самоидентификация пионеров педологии как «новаторов», осуществлявших ревизию психологического знания того времени, являлась не только лозунгом «на потребу времени», но и методологически отрефлектированной позицией. Педологи вели коммуникацию с представителями различных научных школ, носителями психологического и психоаналитического дискурсов, функционирующих в том числе внутри властных институтов. Они были вынуждены формировать не только собственную систему понятий, но и свой «пси»-комплекс и даже представить дискурс, конкурировавший с существовавшим. Ученые, разрабатывавшие новые направления, брали в контекст своих исследований не только научную проблематику, но и вопросы властной легитимации, социальной инженерии и конкуренции научных школ. Речь идет не о проблемах психологии труда или управления, но об исследовании психики ребенка. Педологический «пси»-комплекс, сложившийся в истории психологии России в конце XIX – начале XX в., включал в себя разрозненную сеть знаний о ребенке – педиатрические, психоаналитические, психологические и педагогические. Все практические и теоретические знания были встроены в политический курс «воспитания нового человека – человека революции» и реализовывались в форме программ исследования детей и подростков, построения учебных программ обучения педагогов и воспитателей, а также детских врачей. Со сменой политического курса изменились и программа реализации властно-знаниевых практик, и образ самого ребенка. 1 Фуко М. Порядок дискурса // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет: Пер. с фр. – М., 1996. – С. 47–96. 2 См.: Rose N. The Psychological Complex: Psychology, Politics and Society in England (1869–1939), Routledge and Kegan Paul, 1985. 3 См.: Rose N. Governing the Soul: the shaping of the private self. – L., 1990. 4 См.: Rose N. Inventing our selves: Psychology, power and personhood. – Cambridge, 1996. 5 Фуко М. Указ. соч. – С. 47–96.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

45

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÏÑÈÕÎËÎÃÈ×ÅÑÊÈÅ ÏÐÎÁËÅÌÛ, ÎÁÓÑËÎÂËÅÍÍÛÅ ÊÎÍÑÒÈÒÓÖÈÎÍÀËÜÍÎÒÈÏÎËÎÃÈ×ÅÑÊÎÉ ÍÅÄÎÑÒÀÒÎ×ÍÎÑÒÜÞ ÂÛÑØÅÉ ÍÅÐÂÍÎÉ ÄÅßÒÅËÜÍÎÑÒÈ È ËÈ×ÍÎÑÒÈ

Н.В. ЧЕРЕПКОВА, кандидат психологических наук, доцент; О.П. ДЕМИДЕНКО, кандидат педагогических наук

Необходимость учета типа темперамента при диагностике и коррекции различных расстройств очевидна. Существуют концепции темперамента, дающие свою оценку связи его природы и психосоматического состояния человека. Так, Э. Кречмер рассматривает темперамент как фактор, фатально предопределяющий возникновение той или иной формы патологии. По данным Айзенка, при значительном усилении невротизма в сочетании с выраженной интраверсией развиваются дистимии с навязчивостью, страхами, а в сочетании с экстраверсией – психопатии и истерии. И.П. Павлов считал, что холерики склонны к неврастении, а меланхолики – к истерии. Существуют работы отечественных исследователей, посвященные изучению особенностей характеристик темперамента у лиц с различными хроническими соматическими заболеваниями. Оказалось, что у юношей и девушек 18–20 лет хронические соматические заболевания различной этиологии в стадии ремиссии закономерно накладывают своеобразный отпечаток на характеристики темперамента. Причем характер влияния имеет определенную половую дифференцированность и зависит от нозологии. Так, характеристики темперамента у девушек при наличии хронических соматических заболеваний в стадии ремиссии более устойчивы, чем у юношей. Темперамент не определяет возникновение того или иного заболевания, а именно болезнь вызывает такие изменения характеристик темперамента, при которых их общая комбинация укладывается в рамки нового стиля поведения, отличного от того, который был присущ человеку до возникновения болезни. S. Chess и A. Thomas исследовали темперамент и окружающую среду в формировании расстройств поведения. На основании количественного и качественного анализов ими установлено, что отдельные группы детей различаются по определенным свойствам темперамента, причем различия касались в основном активности, ритмичности, порога чувствительности, интенсивности реакций, качества настроения и концентрации внимания. Проведя факторный анализ

46

измеряемых свойств, авторы обнаружили фактор, названный ими фактором А, по которому клиническая группа существенно отличалась от неклинической. Этот фактор включает такие свойства темперамента, как настроение, интенсивность, приближение и адаптивность. Кроме того, в него входит высокая степень постоянства, измеренная в течение первых пяти лет жизни. Среднее значение фактора А у детей с расстройствами поведения выше, чем в норме, что выражается в плохом настроении, большей интенсивности реакции, тенденции к избеганию и низкой адаптационной способности. Различия в значении этого фактора между двумя группами увеличиваются с возрастом. S. Chess и A. Thomas обнаружили, что связь темперамента с развитием расстройств поведения особенно заметна у детей, у которых такие расстройства замечены в раннем возрасте. В этот период расстройства связаны прежде всего с органическими изменениями, а не со средой, влияние которой скажется позднее и будет усиливаться с возрастом. В исследовании особенностей темперамента детей и подростков здоровых и с резедуально-органическими психическими нарушениями Г.А. Макаровой было обследовано 788 детей, из них 688 здоровых (391 мальчик и 297 девочек) и 100 больных (50 девочек и 50 мальчиков) в возрасте от шести месяцев до 16 лет. В основу изучения темперамента положены типология темперамента по А. Томасу и диагностические кластеры, представленные в работах W. Fullard, S.C. McDevit, W.B. Carey. Полученные данные о распределении типов темперамента среди здоровых детей сравниваются с двумя исследованиями, проведенными в США, и одним исследованием в России. В американскую выборку входило 309 детей в возрасте от года до четырех лет (W. Fullard, S.C. McDevitt) и 187 детей в возрасте от восьми до 12 лет (R. Hegvik). В американской популяции здоровых детей было больше детей с типом темперамента «легкий ребенок» (37,9%) и меньше с типом «трудный» (12,3) и «медленно разогревающийся» (6,2%).

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Е. Слободская обследовала 89 здоровых детей в возрасте от полгода до двух лет из полноценных семей (84%), посещавших ясли. В исследованной популяции было больше детей с типом темперамента «трудный ребенок» (17,3%) и «медленно разогревающийся» (11,5%). Тип темперамента «легкий ребенок» составлял 25,2% и встречался реже, чем в нашей и американской группах обследованных детей. Во всех исследованиях типы темперамента «средневысокий» и «средненизкий» составляли 43–46%. Распределение типов темперамента среди здоровых детей в возрасте от восьми до 12 лет, представленное в работе R. Hegvik, существенно не отличалось от нашего, колебания составляли 1–2%. Полученные результаты о распределении типов темперамента среди больных детей лишены возможности сравнения, так как Г.А. Макаровой в доступной литературе не удалось обнаружить данных о типологии темперамента больных детей. При сравнении типов темперамента у здоровых и больных детей выявлены значительные отличия. Так, в клинической группе детей в возрасте полгода – два года тип темперамента «средневысокий» в 2 раза, а «средненизкий» в 1,5 раза встречаются чаще, чем в группе здоровых детей. Тип темперамента «легкий ребенок» для больных детей не характерен и не встречается вообще, тогда как в группе здоровых детей он составляет почти треть (31,5%) общего числа обследуемых детей. Типы темперамента «трудный ребенок», «медленно разогревающийся» и «средний» встречаются с одинаковой частотой. В группе детей в возрасте 3–7 лет среди больных детей тип темперамента «средневысокий» встречается в 4 раза чаще, а «средненизкий» в 2,5 раза чаще, чем среди здоровых детей. Типы темперамента «легкий ребенок» и «средний» вообще не наблюдались в клинической группе детей, в то время как в группе здоровых детей они составляли более половины. Типология свойств темперамента по S. Chess и A. Thomas, использующая шесть диагностических кластеров-типов темперамента у детей («легкий ребенок», «трудный», «медленно разогревающийся», «средний», «средневысокий» и «средненизкий»), позволяет описать варианты темперамента как здоровых детей, так и детей, страдающих психическими нарушениями. Отклонение от средневозрастной нормы больше чем на два и более из таких показателей свойств темперамента, как активность, адаптивность, приближение, интенсивность, настроение, ритмичность, у детей в возрасте полгода – 12 лет является косвенным признаком органического поражения головного мозга. Это может служить основанием для консультации ребенка у медицинского психолога или детского психиатра. Е.Р. Слободская выделяет три уровня индивидуальности – организм, индивид, личность. На уровне индивида предметом исследования был тем-

перамент. Общие закономерности многомерной организации темперамента в критические периоды раннего и подросткового возраста обеспечиваются психофизиологическими механизмами регуляции поведения и эмоций, которые сходным образом проявляются в различных культурах. При анализе многомерной структуры темперамента в критические периоды раннего и подросткового возраста и сопоставлении полученных результатов с данными других исследований выявлено три независимых источника индивидуальных различий: первый определяет настроение и приближение, второй – особенности внимания, а третий – упорядоченность жизнедеятельности. Поведенческие проявления темперамента в раннем детстве сопряжены с механизмами регуляции сердечного ритма. Парасимпатический тонус имеет ведущее значение в регуляции поведения и эмоций в раннем возрасте. Традиционно темперамент рассматривался в связи со стабильными биологически обусловленными характеристиками поведения, лежащими в основе личности, а социальные факторы – как внешние условия ее формирования. Многочисленные взаимовлияния между социальными факторами и темпераментом свидетельствуют и о средовых влияниях на темперамент, и о том, что темперамент подбирает и формирует окружающую среду. Единственные дети более активны и легче привыкают к изменениям, в новых условиях воспитания стойко ухудшается их настроение. У детей с повышенным интересом к новому отцы относительно молоды, оба родителя стремятся получить образование, и семья чаще живет в общежитии, в то время как дети с избеганием нового чаще живут в больших семьях – трехпоколенных, с несколькими детьми. Отсутствие у российских подростков типичных для других культур межполовых различий в темпераменте может объясняться социально-психологическими механизмами формирования половой роли. Стиль приспособления в раннем детстве в наибольшей степени определяется индивидуальными психофизиологическими особенностями. В старшем возрасте приспособление в большей степени определяется жизненным опытом и волевыми качествами личности, однако характер возникающих отклонений зависит от темперамента и биологических характеристик личности. В ходе экспериментального исследования Е.Р. Слободской было установлено, что темперамент и конституция имеют существенное значение в процессе приспособления личности, так что особенности психофизиологических систем регуляции поведения и эмоций во многом определяют индивидуальный стиль приспособления. Ею выявлены психологические механизмы, посредством которых осуществляется это влияние, и определены механизмы вегетативной регуляции, тесно связанные с приспособлением лич-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

47

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ ности. Низкий уровень нежелательного поведения, мыслей и аффектов в подростковом возрасте сопровождается повышенным артериальным давлением. Отсутствие связи темперамента с заболеваемостью в раннем детстве свидетельствует о равных адаптивных возможностях конституциональных типов. В подростковом возрасте упорядоченность положительно влияет на успеваемость; высокая активность, интенсивность и приближение способствуют отклонениям в поведении, а чувствительность – эмоциональным расстройствам. В процессе индивидуального развития происходит постоянное взаимовлияние внешних и внутренних факторов и промежуточных результатов. Исследования И.В. Боева, О.А. Ахвердовой, Н.Н. Волосковой указывают на резидуально-органическую недостаточность центральной нервной системы как почву, которая обусловливает дизонтогнез возрастного развития. По мнению Н.Н. Волосковой, пренатальные, натальные и ранние постнатальные экзогенные воздействия способствуют формированию конституционально-типологической недостаточности высшей нервной деятельности и (или) личности. С точки зрения О.А. Ахвердовой, И.В. Боева, этиопатогенетическими механизмами, приводящими к аномальной личностной изменчивости, могут быть экзогенные воздействия. И.В. Боев ввыделяет конституционально-типологический личностный континуум, в котором промежуточное положение между психологической нормой – акцентуациями характера и патологической психической кон-

48

ституцией – психопатией занимает пограничная аномальная личность. Диагностический диапазон пограничной аномальной личности в конституционально-континуальном пространстве является психобиологической основой для развития, формирования пограничных нервно-психических, психосоматических, личностных и поведенческих расстройств информационно-стрессового, сосудистого, химико-токсического происхождения. Н.Н. Волоскова доказывает, что пренатальные, натальные и ранние постнатальные деструктивные последствия экзогенных воздействий служат основой аномальной личностной изменчивости экзогенно-органического происхождения. Внедрение результатов ее исследований позволяет решать актуальную социально-психологическую и медико-психологическую проблему своевременной диагностики и профилактики аномальной личностной изменчивости в подростковом возрасте, обусловленную экзогенно-органическими факторами (инфекции, интоксикации, неблагоприятная экология и т.д.). Таким образом, конституционально-типологическая недостаточность высшей нервной деятельности и (или) личности обусловливает изменения поведения детей в виде снижения адаптивной способности, появления тревожности, чрезмерного упрямства, высокой отвлекаемости, повышения или понижения активности. Эти проявления могут сопровождаться вегетативной симптоматикой. Благоприятная социальная среда может понижать изменения в поведении ребенка, а неблагоприятная – усиливать.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÇÍÀ×ÅÍÈÅ ÍÅÔÒÅÃÀÇÎÂÎÃÎ ÊÎÌÏËÅÊÑÀ ÄËß ÝÊÎÍÎÌÈÊÈ ÐÎÑÑÈÈ

Е.Н. БАРИКАЕВ, кандидат юридических наук; М.В. САУДАХАНОВ, кандидат юридических наук

Нефтегазовый комплекс в составе топливно-энергетического является структурной составляющей экономики России, одним из ключевых факторов обеспечения жизнедеятельности страны, оказывающим существенное влияние на формирование ее бюджета и экспортных возможностей. Россия по праву считается одной из ведущих энергетических держав мира. Это связано не только с богатейшими запасами природных ресурсов, но и с уникальным производственным, научно-техническим, кадровым потенциалом энергетического комплекса, создававшимся не одно десятилетие, не одним поколением. Эффективное использование энергетического потенциала России, его развитие – залог экономического роста страны и повышения благосостояния ее народа. В настоящее время ТЭК является одним из устойчиво работающих производственных комплексов российской экономики. Он определяющим образом влияет на состояние и перспективы развития национальной экономики, обеспечивая около 1/4 производства валового внутреннего продукта, 1/3 объема промышленного производства и доходов консолидированного бюджета России, примерно половину доходов федерального бюджета, экспорта и валютных поступлений. Вместе с тем в отраслях ТЭК сохраняются механизмы и условия хозяйствования, неадекватные принципам рыночной экономики, действует ряд факторов, негативно влияющих на функционирование и развитие ТЭК, в том числе: �высокая (более 50%) степень износа основных фондов; �ввод в действие новых производственных мощностей во всех отраслях ТЭК сократился за девяностые годы от 2 до 6 раз; �практика продления ресурса оборудования закладывает будущее отставание в эффективности производства. Наблюдается высокая аварийность оборудования, обусловленная низкой производственной дисциплиной персонала, недостатками управления, а также старением основных фондов. В связи с этим возрастает возможность возникновения аварийных ситуаций в энергетическом секторе; �сохраняющийся в отраслях комплекса (кроме нефтяной) дефицит инвестиционных ресурсов и их нерациональное использование. При высоком инвестиционном потенциале отраслей ТЭК приток в них внешних инвестиций составляет менее 13% от общего объема финансирования капитальных вложений.

При этом 95% указанных инвестиций приходится на нефтяную отрасль. В газовой промышленности и электроэнергетике не создано условий для необходимого инвестиционного задела, в результате чего эти отрасли могут стать тормозом начавшегося экономического роста; �деформация соотношения цен на взаимозаменяемые энергоресурсы привела к отсутствию конкуренции между ними и структуре спроса, характеризующейся чрезмерной ориентацией на газ и снижением доли угля. Политика поддержания относительно низких цен на газ и электроэнергию в перспективе может иметь следствием нарастание дефицита соответствующих энергоресурсов в результате отсутствия экономических предпосылок для инвестирования в их производство и опережающего роста спроса; �несоответствие производственного потенциала ТЭК мировому научно-техническому уровню. Доля добычи нефти за счет современных методов воздействия на пласт и доля продукции нефтепереработки, получаемой по технологиям, повышающим качество продукции, низки. Энергетическое оборудование, используемое в газовой и электроэнергетической отраслях, неэкономично. В стране практически отсутствуют современные парогазовые установки, установки по очистке отходящих газов, крайне мало используются возобновляемые источники энергии, оборудование угольной промышленности устарело, недостаточно используется потенциал атомной энергетики; �отставание развития и объективный рост затрат на освоение перспективной сырьевой базы добычи углеводородов и особенно в газовой отрасли; �отсутствие рыночной инфраструктуры и цивилизованного энергетического рынка. Не обеспечивается необходимая прозрачность хозяйственной деятельности субъектов естественных монополий, что негативно сказывается на качестве государственного регулирования их деятельности и на развитии конкуренции; �сохраняющаяся высокая нагрузка на окружающую среду. Несмотря на произошедшее за последнее десятилетие снижение добычи и производства топливно-энергетических ресурсов, отрицательное влияние ТЭК на окружающую среду остается высоким; �высокая зависимость нефтегазового сектора и, как следствие, доходов государства от состояния и конъюнктуры мирового энергетического рынка. Наблюдается тенденция к дальнейшему повышению доли нефти и газа в структуре российского экспорта,

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

49

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ вместе с тем недостаточно используется потенциал экспорта других энергоресурсов, в частности электроэнергии. Это свидетельствует о продолжающемся сужении экспортной специализации страны и отражает отсталую структуру всей экономики России; �отсутствие развитого и стабильного законодательства, учитывающего в полной мере специфику функционирования предприятий ТЭК. Основными факторами, которые будут определять развитие ТЭК в первой четверти XXI в., являются: �динамика спроса на топливно-энергетические ресурсы и углеводородное сырье внутри страны, обусловленная темпами роста национальной экономики и ее удельной энергоемкостью, а также ценами на энергоносители; �масштабы реализации ресурсо- и энергосберегающих технологий как в энергетическом секторе, так и в других секторах экономики; �состояние мировой экономической и энергетической конъюнктуры, степень интеграции в мировое энергетическое пространство; �устойчивое развитие минерально-сырьевой базы; �формирование благоприятного инвестиционного климата с учетом совершенствования налогового, ценового и таможенного регулирования;

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ �создание экономических стимулов для уменьшения воздействия энергетики на окружающую природную среду; �масштабы использования научно-технических достижений в ТЭК и подготовка перехода к энергетике будущего. Нефтегазовый комплекс в составе ТЭК является важнейшей структурной составляющей экономики России. Рост потребления энергоресурсов во всем мире дает России большие экономические перспективы. В 2003 г. в России была принята энергетическая стратегия развития на период до 2020 г. Главной задачей принятой стратегии является определение путей достижения качественно нового состояния ТЭК, роста его конкурентоспособности на мировом рынке. Важным средством решения поставленных задач служит формирование цивилизованного энергетического рынка и недискриминационных экономических взаимоотношений его субъектов между собой и с государством. Литература 1. Горюнов П.В., Коршак А.А., Шаммазов А.М., Шапиро В.Д. Нефтегазовое строительство. – М., 2005. 2. Энергетическая стратегия России на период до 2020 г. – М., 2003.

ÇÍÀ×ÅÍÈÅ ÍÀËÎÃÎÂÛÕ ËÜÃÎÒ ÄËß ÐÀÇÂÈÒÈß ÑÓÁÚÅÊÒΠÌÀËÎÃÎ È ÑÐÅÄÍÅÃÎ ÏÐÅÄÏÐÈÍÈÌÀÒÅËÜÑÒÂÀ  ÇÅÐÊÀËÅ ÝÊÎÍÎÌÈ×ÅÑÊÎÉ ÂÛÃÎÄÛ ÃÎÑÓÄÀÐÑÒÂÅÍÍÎÃÎ ÁÞÄÆÅÒÀ ÐÎÑÑÈÈ А.В. ДЕГТЯРЕВ Малое и среднее предпринимательство как наиболее массовая, динамичная и гибкая форма деловой жизни является основой экономического благополучия государств с рыночной системой хозяйствования. В этом секторе экономики развитых стран создается и циркулирует наибольшая доля национальных ресурсов, которые не только обеспечивают устойчивость их развития, но и являются основой гражданского общества и политической стабильности. В этих странах более 80% всех зарегистрированных предприятий – малые. На них занято до 70% трудоспособного населения, а их доля в ВНП достигает 60%. До тех пор пока в России не будет достигнут такой же или близкий к этому уровень развития малого бизнеса, мы не сможем приблизиться к социальноэкономическим показателям развитых стран во всех сферах жизнедеятельности, включая медицину, образование, сельское хозяйство и обеспечение населе-

50

ния достойным жильем. Конечно, на какое-то время путем финансовых вливаний, как это предусматривают четыре принятых к реализации национальных проекта, возможно исправить положение в той или иной сфере, но создать условия для интенсивного развития экономики, обеспечивающего реализацию социальных и других программ, требующих постоянных материальных затрат, без малого и среднего предпринимательства невозможно. В России малое предпринимательство с момента своего зарождения стало основным механизмом создания рабочих мест, решая тем самым важнейшую социальную задачу занятости населения. Оно обеспечивает жизнедеятельность финансовой системы, так как основной оборот «живого» рубля приходится именно на потребительскую сферу, где главным субъектом выступает малый производитель, предприниматель сферы обслуживания и торговли.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ

В соответствии с НК предусмотрены две системы налогообложения – общая и специальные налоговые режимы. Упрощенная система налогообложения и система единого налога на вмененный доход – наиболее привлекательные с точки зрения налоговой нагрузки для субъектов малого и среднего предпринимательства. Однако у этих систем есть недостатки, основной – организации и предприниматели не признаются плательщиками НДС, а это негативно влияет на договорные отношения с организациями, применяющими общую систему налогообложения. В свою очередь для малых и средних предпринимательских структур этот налог является дополнительным элементом расходов, увеличивающим себестоимость произведенных товаров, работ, услуг, что негативно влияет на ценообразование и конкурентоспособность. Неидеальной является и общеустановленная система налогообложения, которая ежегодно корректируется. Последние годы суть изменений налогового законодательства сводится к уменьшению налоговых льгот, касающихся не только всех налогоплательщиков, но и отдельных их категорий. Опираясь на опыт экономически развитых стран, таких как США, Франция, Япония, по развитию малого и среднего предпринимательства и в связи с тенденцией увеличения в России количества малых и средних предпринимательских структур за последние три года (2005 г. – 979,3 тыс., 2006 г. – 1032,8 тыс., 2007 г. – 1137,4 тыс.), целесообразно ввести льготы по налогу на прибыль организаций в виде установления ставки налога до 20% и порядка уплаты сумм налога на прибыль организаций, подлежащей уплате в бюджет, в первые два года существования организации с целью стимулирования развития сектора малого и среднего предпринимательства в экономике. В первый год сумма налога на прибыль должна составлять 25% суммы налога на прибыль, рассчитанной по итогам налогового (отчетного) периода; во второй год сумма налога на прибыль должна составлять 50% суммы на-

лога на прибыль, рассчитанной по итогам налогового (отчетного) периода; начиная с третьего года сумма налога на прибыль должна составлять 100% суммы налога на прибыль, рассчитанной по итогам налогового (отчетного) периода. Началом работы считается день регистрации организации. В случае прекращения деятельности организации до истечения 2-летнего срока сумма налога исчисляется в полном размере за весь период его деятельности. Следующей льготой является применение единой ставки по НДС в размере 13% для субъектов малого и среднего предпринимательства при применении общей системы и упрощенной системы налогообложения по объекту «доход – расход». Введение единой ставки давно обсуждается в Минфине и Минэкономразвития России (расчет финансовых показателей в зависимости от применяемой системы налогообложения и учета предложенных льгот см. в табл.). В связи с применением налоговых льгот как для общей, так и для упрощенной системы налогообложения, очевидна экономическая выгода не только для субъектов малого и среднего предпринимательства, но и для государственного бюджета. В результате установления ставки по налогу на прибыль в размере 20% и единой ставки по НДС 13% налогоплательщик, применяющий ОСНО, имеет чистую прибыль больше на 360 тыс. руб., но при этом платежи в бюджет сократились на 810 тыс. Эти недопоступления могут быть восполнены. С введением льгот по УСН доначисления в бюджет составят 825 тыс. руб., а у налогоплательщика сумма чистой прибыли, остающаяся в его распоряжении, увеличится на 2295 тыс. Для применения льгот необходим контроль над соблюдением критериев отнесения организаций и индивидуальных предпринимателей к субъектам малого и среднего предпринимательства, установленных Федеральным законом от 24 июля 2007 г. № 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации» и постановлением Правительства РФ от 22 июля 2008 г. № 556.

Значение налоговых льгот для развития субъектов малого и среднего предпринимательства в зеркале экономической выгоды государственного бюджета России, тыс. руб. ������� ���������������

������� (�����)

������

���������� ���������

������ �������

�� �������

��� � ������

6840

2160

1620

9000

7200

1800

1170

24000

4860

1440

6300

5355

945

9000

7650

1350

��� ���

���

��� ���

���

���� (��� – 18%, �.�. – 24%)

24000

4320

15000

9000

���� (��� – 13%, �.�. – 20%)

2700 (��������� �����)

24000

3120

15000

1950

��� (����� – 6%)

24000

–

��� (�-� – 15%) ��� (�-� – 15%, ��� – 13%)

24000

–

�� ����. – 15000 + 2700 17700

24000

3120

15000

2700

����� ������

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

420

51

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÒÐÀÑÒÎÂÛÅ ÎÏÅÐÀÖÈÈ ÊÎÌÌÅÐ×ÅÑÊÈÕ ÁÀÍÊΠ– ÀËÜÒÅÐÍÀÒÈÂÍÎÅ ÍÀÏÐÀÂËÅÍÈÅ ÁÀÍÊÎÂÑÊÈÕ ÓÑËÓà Д.А. ДЕРГАЧЕВ Сегодня желание банков привлечь новых клиентов (физических лиц) заставляет их создавать все более сложные финансовые продукты. До последнего времени инвесторам предлагались срочные вклады с повышенной ставкой с условием вложений соизмеримой суммы в паевые фонды. Расширяя возможности интересов, банки предлагают одновременно вкладывать средства и в ценные бумаги. Впрочем, российские банки предлагают высокие ставки по депозитам и без такой сложной комбинации. Альтернативой депозита может выступать фондовый рынок, где доходы от вложений могут в разы превосходить доходы от «классических» депозитов. Для приобретения ценных бумаг или иных инструментов финансовых рынков российские банки предлагают физическим лицам так называемые трастовые операции. Условно данные операции можно разделить на брокерское обслуживание, при котором клиент определяет направление вложения, а банк осуществляет операции, так как является профессиональным участником рынка ценных бумаг, и управление денежными средствами клиентов за счет профессиональных навыков сотрудников банка, так называемое доверительное управление (далее – ДУ), когда клиенты полностью доверяют денежные средства управляющим, а также вложение в паевые инвестиционные фонды (форма коллективного инвестирования). Интерес банков понятен: в условиях конкурентного рынка им важно получить как можно больше клиентов. При этом они дополнительно зарабатывают на всевозможных комиссионных, которые клиенты платят за дополнительные услуги. Остановимся на теоретических основах трастовых операций коммерческих банков. Трастовые операции охватывают различные услуги по доверительному управлению собственностью клиентов по их поручению и в их интересах. В доверительное управление банку может быть передана сумма денег или ценных бумаг, недвижимость и другое имущество, в том числе по поручению опекунов, а также управление ценностями по завещанию. Трастовые операции осуществляются на основе договора, согласно которому в процессе доверительного управления функционируют три лица: учредитель доверительного управления, доверительный управляющий, выгодоприобретатель. Учредитель доверительного управления – собствен-

52

ник имущества или имущественных прав, которые он передает в доверительное управление. В качестве учредителя управления могут выступать: любое юридическое или физическое лицо, в том числе орган государственной власти или управления; частное предприятие; общественная, религиозная, благотворительная организация, резидент или нерезидент, лицо без гражданства; арбитражный суд при назначении конкурсного управляющего имуществом банкрота. Доверительный управляющий – лицо, которому поручено управление имуществом, полученным от учредителя доверительного управления. Он приобретает все правомочия (владение, пользование, распоряжение) собственника по передаваемому ему имуществу, включая ценные бумаги и деньги. Ему передаются также все права по защите этого имущества гражданско-правовыми способами. Доверительным управляющим может быть только профессиональный участник делового оборота – коммерческая организация или индивидуальный предприниматель. Мировая практика выработала следующие критерии, которым должен соответствовать доверительный управляющий по степени их значимости: �лояльность – доверительный управляющий должен быть лояльным по отношению и к учредителю управления, и к выгодоприобретателю. Лояльность проявляется в добросовестной работе за оговоренное вознаграждение при отсутствии попыток использовать служебное положение для личной выгоды. Кстати, за рубежом без положительных рекомендаций с двух-трех предшествующих мест работы получить работу доверительного управляющего невозможно; �управляемость – способность доверительного управляющего выполнять указания учредителя управления и условия договора, включая возможность защищать договор в случае необходимости в суде; �компетентность – желательно пользоваться услугами лиц, имеющих квалификацию юриста, бухгалтера, финансиста, экономиста и пр. Многое здесь зависит от объекта управления. Так, если речь идет о зданиях, сооружениях, то предпочтение надо отдать специалисту строительного профиля; о земле – агротехнического; о ценных бумагах – финансового профиля и т.д.; �состоятельность – зарубежный опыт в области управления трастом отражается одной фразой:

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ «Управлять чужим имуществом может лишь тот, у кого есть свое». К тому же имущество доверительного управляющего – это залог, служащий для обеспечения возмещения убытков, которые могут возникнуть в случае ненадлежащего исполнения им своих обязанностей по договору. Стоимость такого обеспечения должна быть не ниже стоимости имущества, передаваемого в доверительное управление. Выгодоприобретателем может быть любое физическое или юридическое лицо, в пользу которого заключен договор доверительного управления. Он получает доход в результате использования переданного в управление имущества. Доверительный управляющий не может быть выгодоприобретателем по договору управления имуществом, так как он не является его собственником, а только осуществляет право собственника в отношении имущества, которым он управляет. Договор доверительного управления заключается на срок не более пяти лет. При отсутствии заявления одной стороны из сторон о прекращении договора до окончания его действия он считается продленным на тот же срок и на тех же условиях. О расторжении договора сторона, принявшая такое решение, должна заблаговременно уведомить другую сторону. Период, предшествующий расторжению договора, определяется заинтересованными сторонами и составляет три месяца. В договоре должен быть приведен состав передаваемого в доверительное управление имущества, назван выгодополучатель, определен размер и порядок выплаты вознаграждения доверительному управляющему. Предоставлением трастовых услуг во многих странах первоначально занимались отдельные лица, страховые или трастовые компании. В последние два десятилетия приоритет оказания данного вида услуг перешел к коммерческим банкам. Это объясняется тем, что банки, управляя имуществом, принимают решения об его использовании на основе квалифицированных заключений группы специалистов, обладающих опытом работы с различными юридическими лицами и способных определять наиболее эффективные направления использования имущества, переданного им в доверительное управление. Анализ финансового рынка проводится экспертами-аналитиками банков с применением методов статистической обработки информации и экономико-математического моделирования, что позволяет качественно обработать информационные потоки, установить степень влияния различных факторов и выявить тенденции развития определенного сектора финансового рынка на заданном отрезке времени. Результаты анализа и их оперативное использование позволяют учредителю доверительного управления рассчитывать на максимизацию дохода путем

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ использования имущества. Банки также заинтересованы в оказании трастовых услуг, так как это позволяет им получать широкий доступ к дополнительным ресурсам, наладить новые контакты с клиентурой, повысить заинтересованность физических лиц в получении других услуг банка. Коммерческие банки заключают договоры доверительного управления фондовыми ценностями и недвижимостью частных лиц. Как доверительные управляющие они покупают на доверительные средства недвижимость и ценные бумаги; управляют имуществом; получают доходы или проценты и реинвестируют их; осуществляют управление наследством, в том числе распоряжаются по завещанию суммой акционерного счета и доходами по акциям, временно управляют делами корпораций при их реорганизации, банкротстве или иных обстоятельствах. В практике зарубежных банков трастовые услуги подразделяются на институциональные (Institutional trust) и персональные (Personal trust). Институциональные трастовые услуги предоставляются юридическим лицам, например корпорациям, общественным, благотворительным и другим организациям, а персональные – физическим лицам и включают услуги по управлению имуществом, агентские услуги и др. Институциональные и персональные трастовые услуги принципиально отличаются друг от друга по задачам, которые ставят перед собой учредители траста, и по методам управления имуществом, которыми пользуются доверительные управляющие. Интерес к оказанию трастовых услуг в России начал проявляться уже на первоначальной стадии формирования системы коммерческих банков. Банки начали оказывать этот вид услуг после опубликования Указа Президента России «О доверительной собственности (трасте)» от 24 декабря 1993 г. В тот период трастовые услуги использовались банками в качестве средства ухода от резервирования ресурсов, ибо ресурсы, принятые в доверительное управление, не учитывались в то время при расчетах сумм, подлежащих взносу в фонды обязательного резервирования. После издания Инструкции Центрального Банка РФ «О порядке осуществления операций доверительного управления и бухгалтерском учете этих операций кредитными организациями Российской Федерации» от 2 июля 1997 г. коммерческие банки начали активно предоставлять трастовые услуги. Одновременно с этим возникли проблемы определения наиболее оптимальных организационных форм по предоставлению названных услуг. В практике западных банков существуют несколько подходов к решению указанной проблемы. Некоторые банки предпочитают оказывать трастовые услуги через дочерние компании в целях предоставления им большей самостоятельности и независимости от подразделений, оказывающих традиционные банковские

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

53

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ услуги. Такая организационная форма имеет как положительные, так и отрицательные стороны; отдельное юридическое лицо – дочерняя компания – в таком случае лишается маркетинговых преимуществ, которые имеет трастовая группа в составе банка за счет использования его имиджа. В то же время самостоятельность может способствовать созданию собственного имиджа путем отказа от следования зачастую более консервативной политике банка. Важным направлением создания самостоятельных трастовых структур выступает оказание трастовых услуг особым подразделением банка (трастовым отделом). Преимущество такого подхода заключается в возможности предложить клиенту более широкий спектр услуг и в уменьшении стоимости обслуживания. Недостатком здесь следует считать отсутствие административного разделения традиционных банковских и трастовых услуг, а также потерю самостоятельной структурной единицей банка. Зарубежный опыт подтверждает, что трастовый отдел – это оптимальная форма управления доверительными (трастовыми) операциями. Руководитель отдела по трастовым операциям подчиняется президенту или вице-президенту банка. Они отвечают за прибыльное функционирование траст-отдела и вырабатывают эффективную политику проведения доверительных операций совместно с другими подразделениями банка. С учетом особенностей деятельности банков они принимают на себя обязанности доверительного управляющего, когда объектом доверительного управления являются денежные средства в валюте России и в иностранной валюте, ценные бумаги, природные драгоценные камни и драгоценные металлы, производные финансовые инструменты, принадлежащие резидентам РФ на правах собственности. При этом банк должен иметь валютную лицензию и разрешение на операции с драгоценными металлами. Коммерческий банк может также выступать в качестве учредителя доверительного управления; имеет право передавать в доверительное управление все виды имущества, за исключением денежных средств в валюте РФ и в иностранной валюте. Банк как доверительный управляющий предоставляет своему клиенту (учредителю доверительного управления) и выгодоприобретателю, если такой определен договором, отчет о результатах своей деятельности. Периодичность и порядок отчета определяются договором. Банк как управляющий имуществом обязан постоянно проявлять заботу о переданном ему имуществе в интересах выгодополучателя, в противном случае он возмещает ему упущенную выгоду. При утрате или повреждении имущества учредителю возмещается также его стоимость с учетом естественного износа, если управляющий не докажет, что

54

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ убытки произошли вследствие обстоятельств неприодолимой силы или по вине учредителя или выгодоприобретателя. Важно помнить о различиях между договором доверительного управления и договором вклада, когда договаривающейся стороной является банк. В договоре вклада (депозита) банк обусловливает заранее процентную ставку, затем рассчитывает ставку по кредиту, с тем чтобы разница между ними была в пользу ставки за кредит. Эта разница образует прибыль банка (маржу). Банк отвечает за возврат принятого депозита и гарантирует клиенту определенный доход в виде процента. При договоре депозита банк получает прибыль или несет убытки, однако это не касается клиента, он в любом случае получает доход как кредитор банка. Заключая договор доверительного управления, банк, напротив, не гарантирует определенный доход. Клиент банка передает ему свое имущество (деньги или ценные бумаги) с поручением его размещения так, чтобы получить максимальный доход. При реализации договора доверительного управления вся прибыль (за минусом расходов на управление) принадлежит клиенту – учредителю траста. Последний несет всевозможные убытки. Имущество как объект доверительных отношений должно быть обособлено в учете как у доверительного управляющего, так и у учредителя доверительного управления. Когда операции управления имуществом осуществляет коммерческий банк, он составляет по этим операциям отдельный баланс, где отражает источники средств в разрезе каждого договора. Необходимость такого обособления обусловлена природой отношений доверительного управления, не допускающей возможности смешения находящегося в управлении чужого имущества с собственным имуществом. Лишь при передаче в доверительное управление ценных бумаг закон разрешает их объединение, даже если они принадлежат разным лицам. Однако в этом случае объединяются ценные бумаги разных учредителей, которые все равно должны быть обособлены от имущества управляющего, в том числе от принадлежащих ему аналогичных ценных бумаг. До 1997 г. банки пользовались своим правом доверительного управления ценными бумагами на условиях договоров комиссии или договоров поручений. В 1997–1998 гг. на фоне положительных изменений в экономике в сфере банковской деятельности стали проявляться следующие тенденции: �снизилась доходность в области банковских услуг и появились проблемы с поддержкой ликвидности банков; �в связи с углублением рыночных отношений выросла потребность юридических и физических лиц в получении все большего количества банковских услуг и их диверсификации;

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ �усилилась конкуренция между банками за привлечение новых клиентов и дополнительных ресурсов; �появились и стали успешно функционировать паевые фонды инвестирования, которые стали «на себя оттягивать» деньги инвесторов. В условиях снижения уровня доходности государственных ценных бумаг и ограничения валютных спекуляций в связи с введением валютного коридора у многих компаний появилась возможность использовать временно свободные денежные средства с целью получения дополнительной прибыли. Объективно возникла необходимость создания в банках структур, которые могли бы предложить новые услуги по управлению деньгами. Опыт западноевропейских стран и США свидетельствовал о том, что наиболее совершенной структурой управления деньгами различных интересов путем их концентрации и формирования затем инвестиционных портфелей являются взаимные фонды. Близким к ним по характеру аккумуляции и коллективного инвестирования стало учреждение в России в конце 1995 г. паевых инвестиционных фондов (ПИФ). По их образцу коммерческие банки начали в конце 1997 г. создавать общие фонды банковского управления (ОФБУ), которые представляют собой имущественный комплекс, состоящий из денег и ценных бумаг, передаваемых в доверительное управление. Такой комплекс – общая собственность учредителей; в качестве его управляющего выступает коммерческий банк. В то же время по желанию учредителя банка имеет возможность организовать для него индивиду-

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ альное управление и определяет пути использования его денег. В таком случае учредителю доверительного управления предлагается аналитическая информация о состоянии финансового рынка, содержащая помимо текстового описания различные иллюстрации, графики, таблицы, гистограммы. Ему предлагается, по совету сотрудников банка и с учетом собственных предпочтений, выбрать для инвестирования один или несколько из следующих сегментов финансового рынка: государственные ценные бумаги; ценные бумаги банка – доверительного управляющего; кредиты юридическим лицам; межбанковские кредиты; акции, облигации промышленных предприятий; банковские акции и векселя. На сегодняшний день в России трастовые услуги предлагают в основном крупные частные и государственные банки, а также банки с иностранным капиталом, которые имеют все необходимые условия для предоставления данных услуг. Главным и определяющим фактором здесь остается наличие квалифицированного персонала и достойной инфраструктуры. Таким образом, трастовые доверительные операции коммерческих банков играют важную роль в банковском деле, а также в связях банков с промышленностью и другими сферами экономики, а поэтому требуют к себе пристального внимания. Данные операции выступают также существенной альтернативой для населения страны при выборе направления вложения свободных средств.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

55

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÑÓÙÍÎÑÒÜ È ÔÀÊÒÎÐÛ ÈÍÂÅÑÒÈÖÈÎÍÍÎÉ ÁÅÇÎÏÀÑÍÎÑÒÈ И.Ю. ПАНКРАТОВ Инвестиционная безопасность как часть подсистемы экономической безопасности – одно из определяющих условий стабилизации экономической и социально-политической ситуации в стране, становления и развития экономики России как одной из ведущих мировых держав. «Инвестиционной безопасностью России можно считать независимость общероссийских и региональных процессов экономической деятельности и развития, а также связанных с ними производственных, научных и иных отраслей и предприятий от влияния иностранного капитала, инвестированного в экономику России…»1 Существует и другое определение инвестиционной безопасности – социально-политическая и экологическая безопасность для инвесторов (соответственно макроэкономическая, региональная, отраслевая и на уровне организации). Инвестиционная безопасность также определяется некоторыми экономистами как стабильность нормативных и экономических гарантий для инвестора (устанавливается наличием и стабильностью в течение длительного времени нормативно-правового поля, регламентирующего условия деятельности организации и инвестора). В первом определении инвестиционная безопасность трактуется как защищенность российских производителей от негативных проявлений деятельности иностранного капитала, инвестируемого в российскую экономику, наносящего ущерб интересам российских организаций, регионов и государству. Во втором определении речь идет о безопасности самих инвесторов. Инвестиционная безопасность – это состояние, при котором гарантированы условия защиты инвестиционных ресурсов, направляемых на развитие экономики страны, что связано с наличием соответствующих государственных гарантий для инвестора. Обеспечение инвестиционной безопасности достигается проведением комплекса политических, технико-экономических, социальных и других государственных мероприятий, направленных на снижение инвестиционных рисков и угроз. Основные мероприятия: �гарантии прав патентов, лицензий и контрактов; �улучшение предпринимательского и инвестиционного климата, обеспечивающего политическую и экономическую стабильность; �благоприятное отношение общества и государства к привлечению иностранных инвестиций; �создание надежной законодательной основы регулирования права собственности на имущество;

56

�снижение криминогенной обстановки в стране; �обеспечение стабильности и конвертируемости национальной валюты; �унификация режимов валютного курса движения иностранных капиталов и товаров. В современных условиях глобализации рынков и экспансии крупных западных транснациональных компаний, преследующих цели консервации технологической отсталости России и превращения ее в сырьевой придаток развитых стран, инвестиционная безопасность становится одним из важнейших элементов подсистемы не только экономической, но и национальной безопасности страны. Обеспечение национальной безопасности предполагает формирование конкурентоспособной экономики, обеспечивающей востребованность инноваций и высокий технологический уровень развития общественного производства на основе эффективного использования внутренних и внешних инвестиционных ресурсов. Инвестиционная безопасность зависит от таких факторов, как масштабы экономики и емкость рынка, уровень инфляции, ставки налогообложения, потребность в иностранных инвестициях и валюте. Инвестиционная безопасность становится сегодня одним из базовых условий стабилизации экономической и социально-политической ситуации в России. Обеспечение инвестиционной безопасности – это также комплекс мер, инструментов, инфраструктуры и процедур, направленных на контроль инвестиционной деятельности, а также на выявление, нейтрализацию и предотвращение проявлений негативного влияния деятельности иностранного капитала в отраслях российской экономики. Основные задачи, которые необходимо решить при формировании комплексной системы обеспечения инвестиционной безопасности: �формирование условий благоприятного инвестиционного климата в стране; �разработка адекватной государственной научнотехнической и промышленной политики на среднесрочную и долгосрочную перспективу; �определение приоритетов государственной финансовой поддержки стратегических отраслей экономики и отдельных инвестиционных проектов; �совершенствование организационно-экономического механизма стимулирования инновационных и инвестиционных процессов; �повышение роли правоохранительных органов в борьбе с утечкой капиталов и теневыми процессами в финансовой сфере;

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ �привлечение прямых иностранных инвестиций и технологий в обрабатывающие отрасли. Международное разделение труда в мировом сообществе претерпевает серьезные изменения. Наиболее развитые страны переориентируют базовые отрасли промышленности на высокотехнологичные отрасли, которые позволяют получать наибольшую прибыль. При этом они уступают лидерство в производстве менее рентабельных отраслей (легкая промышленность, бытовые электроприборы и т.п.) менее развитым и развивающимся странам. Этот шаг осуществляется ими сознательно и последовательно. Развитые страны выводят со своих территорий экологически вредные и сырьевые отрасли, переводя их также в менее развитые и развивающиеся страны. Это глобальная, устойчивая экономическая тенденция. Инвестиционные вложения развитых стран в экономику России являются еще одним инструментом закрепления экономического господства этих стран на мировых рынках. Характерным примером, иллюстрирующим огромное значение, придаваемое ведущими государствами мира вопросам безопасности, связанным с развитием экономики под влиянием инвестиционных процессов, являются США. Существует так называемая поправка Эксона-Флорио, которая дала Комитету по иностранным инвестициям Соединенных Штатов полномочия для вмешательства в процессы продажи иностранным партнерам американских компаний в тех случаях, когда это может угрожать интересам национальной безопасности. В условиях идущей интеграции российской экономики в мировое сообщество и соответственно проникновения в нашу экономику иностранного капитала как постоянного фактора инвестиционная безопасность России должна реализовываться как целенаправленный комплекс мер и действий. Главной целью инвестиционной безопасности России должен стать такой процесс экономической деятельности и развития ее отраслей с участием иностранного капитала, который соответствовал бы месту, отводимому российскими властями иностранному капиталу в экономических и социальных планах развития страны. При этом инвестиционная безопасность не означает препятствий или ограничений перелива иностранных капиталов с международных рынков на российский. Инвестиционная безопасность означает упорядочение этих процессов, достигаемое не только общегосударственными мерами, но и механизмом и инфраструктурой повседневной работы в регионах по анализу и воздействию на процессы экономической деятельности и развития любых иностранных инвестиций. Инвестиционная безопасность – это то, каким образом необходимо контролировать процессы экономического развития с участием иностранного капитала в нужном нам направлении и как его привлечь на эти цели настолько, насколько это выгодно. Более

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ того, одну из подсистем инвестиционной безопасности России должна составлять подсистема привлечения иностранного капитала в тех формах и на тех условиях, которые соответствуют интересам развития российской экономики. Концепция и механизм инвестиционной безопасности должны стать частью концепции национальной безопасности России и одновременно составляющей экономической политики. Инвестиционная безопасность тесно связана с финансовой безопасностью. Ведь создание и функционирование финансовой системы, без которой невозможны инвестиции, предполагает обеспечение безопасного функционирования всех элементов финансово-экономического механизма страны. Под системой финансовой безопасности подразумевается создание таких условий функционирования финансовой системы, при которых предельно мала возможность перенаправления финансовых потоков в не закрепленные законом сферы их приложения. Концептуально формирование эффективной системы финансовой безопасности должно опираться на создание комплексного мониторинга, т.е. многоуровневой системы отслеживания динамики всех основных финансово-экономических процессов в стране. Основной источник укрепления экономической безопасности России в ближайшее время – это возобновление экономического роста за счет увеличения инвестиций. Финансовый рынок является одним из важнейших сегментов инвестиционного рынка (рынок инвестирования в различных формах). Если оценивать ситуацию на финансовом рынке с позиции инвестирования, то необходимо ответить на вопросы, насколько хорошо финансовый рынок выполняет свое предназначение: �обеспечивает аккумуляцию и перераспределение свободных денежных ресурсов на цели инвестиций и краткосрочного кредитования хозяйства; �создает финансовый механизм для «запуска» инвестиций в целях обновления российской промышленности. Отрицательный ответ не означает, что российский финансовый рынок развивается не в том направлении или на пути его интеграции с реальным сектором воздвигаются искусственные препятствия. В настоящее время хозяйственная и политическая конъюнктура не благоприятствует приливу свободных (на внутреннем рынке) финансовых капиталов в реальный сектор экономики. О высоких рисках финансирования инвестиций свидетельствует, например, проблема неплатежей. Несмотря на постепенное снижение инфляции, коммерческие банки занимают выжидательную позицию, предпочитая вкладывать финансовые ресурсы в краткосрочные операции. Вместе с тем возрастает интерес коммерческих структур к возможностям вложения капиталов в эффективные инвестиционные проекты с долевым

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

57

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ участием государства даже в условиях их низкого финансирования из федерального бюджета. Свободные капиталы настойчиво ищут прибыльные сферы приложения в реальном секторе экономики. Финансовый рынок страны, его состояние и экономическая безопасность не могут рассматриваться изолированно от состояния реального сектора экономики. Невозможно с помощью технических регулирующих мер гарантировать стабильность финансового и инвестиционного рынков. Экономическая безопасность финансовой системы может быть обеспечена только на основе экономического подъема промышленного производства в условиях политической стабильности. В настоящее время количественные и качественные характеристики финансовых ресурсов не соответствуют инвестиционным потребностям. Процесс аккумуляции свободных финансовых ресурсов ограничивается слабой денежной базой клиентов банков. Угрозы инвестиционной и финансовой безопасности страны тесно переплетены. Экономическая безопасность в инвестиционном комплексе определяется совокупностью факторов, препятствующих притоку необходимого и (или) достаточного количества инвестиций в экономику. Целью обеспечения инвестиционной безопасности является ограждение российских производителей от негативных проявлений деятельности иностранного капитала, инвестируемого в российскую экономику, наносящего ущерб интересам организаций, регионов и государства. Задачи системы инвестиционной безопасности: �защита законных прав и интересов российских организаций; �сбор, обработка и анализ информации, необходимой для оценки экономической деятельности и развития под влиянием иностранных инвестиций; �выявление негативного влияния иностранных инвестиций на развитие регионов и соответствие их российским интересам; �принятие решений и осуществление мер для предотвращения негативных тенденций развития под влиянием иностранных инвестиций. Отсутствие стратегии и национальных приоритетов развития делает экономику России уязвимой. Можно выделить следующие уровни угрозы инвестиционной безопасности России. Первый – государственный уровень. Среди сфер межгосударственного соперничества центральное место занимают экономическая сфера и соответственно экономические методы воздействия стран для достижения политических и экономических интересов. Динамика экономического развития под влиянием международных инвестиционных потоков испытывает серьезное воздействие со стороны стран – источников или участников этих потоков. Влияние зарубежных стран на экономику России может происходить через

58

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ их государственное воздействие на компании, инвестирующие в Россию. Практически каждая иностранная компания испытывает воздействие со стороны своего государства при инвестициях за рубеж вообще и в Россию в частности. Даже негосударственные инвестиции несут на себе черты, заданные политикой ее государства. Следовательно, государственная принадлежность иностранного инвестора может заключать в себе потенциальную угрозу национальным интересам. Второй уровень – уровень крупных корпораций, часто являющихся международными или, учитывая глобализацию, имеющих представителей своих интересов в разных странах. Непосредственное влияние какого-то государства на политику такой корпорации проявляется неявно. По отношению к России позиция таких корпораций даже в условиях жесткой конкуренции такова, что инвестиционные проекты все равно заданы позицией крупнейших западных государств, реализуемой через государственные и международные финансовые и политические институты. Рассматривая политику такой корпорации, следует исходить из национальных интересов. Третий уровень – это проявление корпоративных интересов небольших зарубежных компаний и отдельных частных инвесторов. Влияние зарубежных государств проявляется слабо, но превалирует желание получить прибыль любыми способами. Необходимо рассматривать возможные проявления корыстных интересов этих компаний. Целью обеспечения инвестиционной безопасности является ограждение российских производителей от негативных проявлений деятельности иностранного капитала, инвестированного в российскую экономику, наносящего ущерб интересам российских организаций, регионов и государства, а также причин и условий, их порождающих. Главной угрозой инвестиционной безопасности является приложение иностранного капитала, не соответствующее нашим национальным интересам, а иногда и противоречащее им. Россия по-прежнему интересует западных инвесторов в основном как «неисчерпаемый» источник природных ресурсов. Отраслевая структура прямых американских инвестиций в Россию выглядит следующим образом: на первом месте топливно-энергетический комплекс, на втором – добыча природных ископаемых и, наконец, на третьем – производство продуктов питания. Одна из причин такого структурного перекоса – отсутствие в России мер экономической политики, определяющих приоритеты в развитии ее экономики и реализующих дифференцированный подход к привлечению иностранного капитала. Американские же инвесторы сами выбирают сферы его размещения, руководствуясь нормой прибыли на вложенный капитал. Западные инвесторы не спешат вкладывать деньги в российскую экономику по причине большей привле-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ кательности рынков других стран, в том числе ближайших наших соседей (Венгрии, Польши, Чехии). Английский журнал «Экономист» в своем ежегодно публикуемом рейтинге оценивает политико-экономический риск в России на уровне 90% по сравнению с 30–40% для большинства европейских государств. Россия в последние годы предпочитала привлекать иностранные кредиты и портфельные инвестиции из-за рубежа, нежели собственные средства. Этим активно занимались и государство, и банки, и промышленные компании. Устойчивый рост национальной экономики не может быть обеспечен только за счет внешних источников. Иностранный капитал может помочь нам, но не решит за нас наши проблемы. Значит, нам необходимо задействовать потенциальные внутренние источники – российские капиталы, которые по-прежнему вывозятся за рубеж. Инвестирование является важнейшим фактором развития общества. Строительство новых предприятий, оснащение их машинами и оборудованием, вложение в технологии и товары позволяют увеличить количество и улучшить качество товаров и услуг, а вложения в сферу общественных благ – поднять качество жизни. Исторический опыт показывает, что многие страны выходили из кризиса при помощи концентрации ресурсов в так называемых локомотивных отраслях экономики, которые впоследствии «вытянули» за собой другие отрасли. В Германии к таким отраслям относится тяжелое машиностроение, в Скандинавии – сельское хозяйство, в США – автомобилестроение, в Японии – электроника. Согласно оценкам американской консалтинговой фирмы «Эрнст и Янг», в ближайшие 5–7 лет в российскую экономику необходимо инвестировать 200–300 млрд долл., причем для преодоления кризисных явлений топливно-энергетическому комплексу, находящемуся в наиболее благоприятном по сравнению с другими отраслями положении, потребуется 100–140 млрд. Наши национальные интересы заключаются в том, чтобы аккумулировать собственные и иностранные инвестиции и направить их на модернизацию обрабатывающих отраслей, конверсию оборонных производств. Мы должны проинвестировать наукоемкие отрасли, увеличить экспортный потенциал, создать конкурентоспособные импортозамещающие производства, современную инфраструктуру, транспорт и связь.

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ Структура российской экономики такова, что удельный вес информатики и связи, где потенциально ожидаются более высокие темпы роста, составляет лишь 2% ВВП. Несмотря на то что увеличение объема этих и других рыночных услуг в среднесрочной перспективе будет ускорять динамику ВВП, эти сектора пока не станут определяющими. Лишь к концу десятилетия можно рассчитывать на весомое увеличение экспорта услуг, так что традиционно отрицательное внешнее сальдо баланса услуг может приблизиться к нулевому значению. Доля государственных расходов в ВВП будет плавно снижаться при одновременном росте их в реальном выражении, который, однако, будет отставать от темпов роста ВВП. Это будет сопровождаться сокращением номинального налогового бремени и номинальных обязательств государства, не выполняемых в настоящее время. В итоге при росте общего уровня потребления, лишь незначительно опережающем рост ВВП, к 2010 г. частное потребление увеличится. Система обеспечения инвестиционной безопасности – это комплекс мер, инфраструктуры, инструментов и процедур, направленных на контроль экономической деятельности и развития в российском и региональном масштабах, а также на выявление, нейтрализацию и предотвращение проявлений негативного влияния деятельности иностранного капитала в отраслях российской экономики. Ослабление внимания и широкие возможности для деятельности иностранного капитала в отраслях экономики России на фоне усиливающейся внутристрановой и межгосударственной конкурентной борьбы привели к возрастанию активности и агрессивности действий иностранных инвесторов. Многим иностранным инвесторам свойственно нарушение законодательных и этических норм в случае уверенности в своей безнаказанности. Эти факторы делают необходимой защиту интересов российских производителей путем контроля над экономической деятельностью и развития с участием иностранною капитала. Отсутствие стратегии в области экономической деятельности и развития с участием иностранных инвестиций, а также процессов привлечения оборота иностранного капитала делает экономику России уязвимой и требует пристального изучения, совершенствования методов и механизма обеспечения инвестиционной безопасности. 1

Внешнеэкономический бюллетень. – 1998. – № 4. – С. 57.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

59

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÑÒÐÀÒÅÃÈ×ÅÑÊÎÅ ÓÏÐÀÂËÅÍÈÅ ÍÀ ÎÑÍÎÂÅ ÁÞÄÆÅÒÈÐÎÂÀÍÈß ÊÀÊ ÔÀÊÒÎÐ ÑÒÀÍÎÂËÅÍÈß ÎÁÓ×ÀÞÙÅÉÑß ÎÐÃÀÍÈÇÀÖÈÈ Современные промышленные организации развиваются в условиях радикального ускорения сложности как внутренних, так и внешних отношений. Стратегическое управление на основе бюджетирования способствует становлению обучающейся организации. В настоящее время не существует единого мнения о понятии «обучающаяся организация». Впервые его ввел П. Сенге и определил как организацию, которая постоянно расширяет свою способность создавать будущее, «это новый ресурс конкурентоспособности, но, кроме того, это новый подход к работе»1. На практике сформировались основные элементы, на которых базируется обучающаяся организация. К ним относятся командная структура, наделение работников властью и обобществление информации. Особенностью обучающейся организации является одновременное индивидуальное обучение работника и организационное обучение, которое заключается в передаче и интеграции знаний отдельных работников, групп и организации. Б.З. Мильнер с соавторами отмечают, что «на практике организационное обучение рассматривается как непрерывный источник создания конкурентоспособных преимуществ компании, как их стратегия постоянного обновления методов и повышения эффективности всех видов деятельности»2. Деятельность организаций, использующих стратегическое управление на основе бюджетирования, соответствует этому пониманию

60

роли обучения. Для успешной реализации своей проактивной стратегии организации необходимо постоянно обучаться для развития конкурентоспособности. Разрабатывая и реализуя инновационную стратегию своего развития, она должна постоянно наращивать потенциал персонала, чтобы он по своему развитию был способен не только освоить идеи инновационного развития, но и реализовать их на практике на уровне рабочего места или бригады. Все организации, использующие бюджетирование, вкладывают средства в развитие своего персонала. Основные статьи вложений, которые рассматриваются как инвестиции в развитие потенциала персонала: �инвестиции в обучение принципам и методам бюджетного управления; �инвестиции в повышение компетенции руководителей (топменеджмента, менеджмента среднего звена и кадрового резерва в области менеджмента); �инвестиции в повышение квалификации рабочих кадров. По данным годового отчета о результатах работы ОАО «ЗЭиМ» в 2006 г., сумма средств, затраченных обществом на обучение в 2006 г., составила более 1100 тыс. руб. Обучение направлено на формирование у индивидуума общего понимания модели бюджетирования как системы, уяснения места и роли элементов системы (стратегии, бюджетов, показателей функционирования, структуры управления и т.д.), видения взаимосвязей между этими элементами. Далее развивается умение анализировать производственную

Е.В. ПОПОВА

деятельность центра финансовой ответственности (ЦФО) на основе анализа исполнения бюджетов. Особую роль играет коллективное обучение, поскольку дает четкую картину взаимозависимостей между индивидуумами как по уровню понимания ими происходящих процессов, так и по оценке ими места и роли этих процессов в решении их личных проблем (заработная плата, условия труда и отдыха и т.д.). Важным преимуществом коллективного обучения является то, что люди мотивируются на поиск совместного решения, которое способствовало бы удовлетворению их индивидуальных потребностей, познают перемены на основе разрешения возникающих конфликтов между личными и коллективными целями. Только после освоения знаний можно переходить к мерам по обучению, направленным на инновационную деятельность работников. Эти знания помогают генерировать новые идеи, совершенствовать технологические процессы, осуществлять управление, формировать новую организационную культуру и т.д. Можно выделить следующие формы передачи, интегрирования и использования знаний в целях создания обучающейся организации: �самоуправляемые рабочие группы как в ЦФО, так и в его обособленных структурных подразделениях; �развитие движения рационализаторов, направленное на использование творческого потенциала работника в интересах повышения производительности труда; �создание целевых групп или

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ комиссий для решения крупных проблем организаций ЦФО является основным проводником стратегии организации в области человеческих ресурсов, сердцевину которой образует трансформация личного знания человека в организационные знания, т.е. в ценности организации. Освоение организацией системы бюджетирования невозможно без стратегии, предусматривающей превращение ее в самообучающуюся организацию, основанную на знаниях. Система бюджетирования не только содержит знания, но и способствует их освоению (четко расписанный план производства, ресурсов и т.д.), опираясь на которые менеджеры и работники всех уровней включаются в исполнение планов производства, взяв на вооружение правило четко им следовать. На начальном этапе перехода к бюджетированию топ-менеджмент предпринимает меры по поиску формализованных знаний, содержащихся в методиках применения бюджетирования, обучает работников вне организации. Однако когда работники цеха, члены рабочих команд освоили формализованные знания, позволяющие им следовать установленным правилам работы, обнаруживается новое явление – люди стали использовать свои персонализированные «скрытые» знания в виде предложений по улучшению организации труда, четкости реализации технологии производства, совершенствованию орудий труда на основе рационализаторских предложений и изобретений. Следуя моделям создания знаний в организации, предложенной Икудзиро Нонаки, этот феномен соответствует модели создания знаний, основанной на переходе от неформализованного знания к формализованному3. В организации, использующей систему бюджетирования, есть все предпосылки для превращения ее в организацию, основанную на

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ знаниях и самообучении. Понимание этого обстоятельства не означает автоматического включения работников в трансформацию и генерацию знаний: для этого должна выстроиться система развития интеллектуального потенциала организации, выработаны ее стратегические цели и определены конкретные формы работы по развитию ее составляющих – человеческого, организационного и потребительского (клиентского) потенциала. Конкурентное преимущество организаций, использующих стратегическое управление на основе бюджетирования, основывается на четкой взаимосвязи общей стратегии организации со стратегией в области развития человеческого потенциала. Для получения преимущества на рынке организации необходимо иметь не только лучше подготовленный персонал (такое преимущество легко может быть нивелировано конкурентами), но и новые организационные системы, которые будут способствовать проявлению персоналом своих знаний, навыков и креативных способностей. Программа «Самооценка», реализуемая каждым ЦФО ОАО «ЗЭиМ», позволяет на уровне каждого центра включить его работников в регулярную работу по определению областей совершенствования бизнеса и собственной работы, оперативно получать объективную информацию об этой деятельности; прослеживать динамику изменений и решать тактические задачи в соответствии с выбранной стратегией. Систему практик управления человеческими ресурсами невозможно украсть или скопировать, поскольку они дополняются особенностями производства и использования бюджетирования, системами взаимодействия и в силу этого незаметны со стороны. Стратегическое управление на основе бюджетирования является источником конкурентных преимуществ организаций в достиже-

нии своих стратегических целей по следующим аспектам: �способствует развитию знаний работников в области понимания миссии, стратегических целей, вытекающих из условий конкурентной борьбы на рынке, и в связи с ними конкретных задач, которые необходимо решать на уровне ЦФО и рабочих бригад; �при соответствующей мотивации работников становится важным фактором развития их ответственности за результаты своего труда, способствует поиску резервов повышения эффективности деятельности ЦФО, рабочей бригады и себя лично; �самообучение проявляется в том, что бюджетирование становится источником скрытых, наблюдаемых извне процессов, происходящих в ЦФО, рабочих командах, связанных с поведением людей, и вырабатывается в процессе организации совместной работы, совместного принятия решений, формирования определенных норм и ценностей, которые признаны коллективами и не могут быть нарушены. Стратегическое управление на основе бюджетирования характеризуется следующими особенностями самообучающихся организаций: �стратегия организации связывается со стратегией развития ее интеллектуального потенциала, в основе которой политика, направленная на информационную интеграцию работников, включение их в анализ деятельности рабочих команд, ЦФО и организации в целом, предоставление разнообразных возможностей для развития своих знаний и навыков; �стратегия организаций требует определенной политики в области своего организационного построения, создания такой организационной структуры, которая способствовала бы формированию особого поведения людей и их взаимодействию в области передачи знаний и генерирования

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

61

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ новых знаний. Этого можно добиться в результате создания горизонтальных, децентрализованных структур, порождающих уникальный набор реакций со стороны работников в процессе включения их в принятие решений на уровне рабочих команд, ЦФО и даже организации в целом. Эти структуры в режиме самообучения способствуют свободному обмену мнениями между работниками по поводу планов (бюджетов), итогов их исполнения, поиска ресурсов снижения себестоимости и повышения инициативы, ответственности, эффективному использованию освоенного набора навыков. Эта организационная структура соответствует самообучающейся организации, что является уникальным конкурентным преимуществом, которое фактически невозможно скопировать. Люди не могут быть независимы от организационной структуры, в ней они демонстрируют свои навыки и специфическое поведение, которые в конечном счете выступают в виде особой компетенции организации, способствующей достижению конкурентного преимущества на рынке. «Фирмы, – отмечают П. Райт,

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ Д. Данфорд и С. Снелл, – могут иметь доступ к ценному человеческому капиталу, однако из-за плохой работы либо неправильного управления людьми они могут неадекватно использовать его с точки зрения стратегического воздействия»4. Таким образом, самообучающейся становится организация, использующая стратегическое управление на основе бюджетирования, которая уверенно совмещает навыки, мотивы, поведение людей с организационными системами, структурами и процессами, создающая уникальные способности на организационном уровне. Если при традиционном управлении работники ориентируются на развитие своих профессиональных навыков в силу необходимости обеспечения технологических процессов, то стратегическое управление на основе бюджетирования, формируя механизмы самоуправления, ответственности работников за финансово-хозяйственные результаты деятельности ЦФО, согласования стратегических целей и оперативных задач ЦФО, включают всех работников в экономический анализ своего ЦФО, оценку эффективности ис-

пользования ресурсов, понимание миссии, стратегических целей и инновационных процессов. Предоставление широкой информации, развитие информационной коммуникации, обучение работников умениям анализа, организация их деятельности в составе рабочих и проектных команд, мотивация творчества обеспечивают открытый обмен знаниями, преобразование индивидуальных (неявных) знаний в организационные, превращая организацию, использующую стратегическое управление на основе бюджетирования, в самообучающуюся организацию. 1 Senge P. The Fifth Discipline: The Art and Practice of Leaning Organizations. – NY, 1990. 2 Мильнер Б.З. и др. Управление знаниями в корпорациях: Учеб. пособие / Б.З. Мильнер, З.П. Румянцева, В.Г. Смирнова, А.В. Блинникова. – М., 2006. 3 Там же. – С. 34. 4 Райт П. и др. Управление человеческими ресурсами и ресурсная концепция фирмы / П. Райт, B. Данфорд, С. Снелл // Российский журнал менеджмента. – 2007. – �№ 1. – Т. 5.

ÎÏÐÅÄÅËÅÍÈÅ ÎÑÍÎÂÍÛÕ ÒÅÍÄÅÍÖÈÉ ÐÛÍÊÀ ÍÀ ÎÑÍÎÂÅ ÄÈÍÀÌÈÊÈ ÍÀÒÓÐÀËÜÍÎÃÎ ÂÛÏÓÑÊÀ ÏÐÎÄÓÊÖÈÈ С.Г. СИМАГИНА, С.И. ГОРБАНЬ, М.А. ЕЛЬЧАНИНОВ Издательская деятельность – одна из отраслей экономики, имеющая тенденцию роста1. Абсолютный рост с 531 901,38 до 687 735,04 тыс. экземпляров и относительный рост до 129,3% наблюдались до 2004 г. Далее следует абсолютное и относительное снижение до 2006 г. включительно, в 2007 г. снова наблюдается рост (темпы роста 6,04%). Следует обратить внимание на уве-

62

личение темпов роста с 11,18% в 2002 г. до 18,12% в 2003 г. По целевым тематическим разделам можно отметить нестабильный выпуск по отношению к I кварталу 2001 г. Для большинства тематических разделов переломным является 2004 г. с точки зрения снижения выпуска книжной продукции. Наибольшие темпы роста по отношению к I кварталу 2001 г. у изданий информа-

ционно-рекламных (1841,88%), для широкого круга читателей (398,14%) и научно-популярных. На протяжении 2001–2008 гг. лидирующее положение в структуре издательской продукции занимают учебные и методические издания (34,81%). Этот сегмент рынка книжной продукции может считаться одним из перспективных направлений издательской деятельности (табл. 1).

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ Таблица 1 Выпуск книжной продукции в России в 2001–2008 гг.

������������ ������ ���������

������� ������� ������-���������� ������� �������������������������� ������� ����������� ������� ������� � ������������ ������� ������������������������� ������� ������� ��� ����� � ��������� ���������� ������� ����������� ������� ������� ��� �������� ����� ��������� ���������������������� ������� ��������������������������� ������� ������ �������

���������� ��������, ���. ���. / ������������� ��������, % � 2001 �. 2008 2007 2006 2004 2002 341778,2 / 665682,7 / 633524,1/ 685881,3 / 591338,35 / 531901,4 / 100 – 125,15 119,11 128,95 111,17 11117 / 199,77 10117,1 / 181,80 10043,8 / 180,49 9964,5 / 179,06 4969,4 / – 5564,86 / 100

2001

3100,23 / 100

8803 / 283,95

15803,0 / 509,74 9056,9 / 292,14 14130,4 / 455,79 3276,8 / –

4773,33 / 100

5196 / 108,85

9946,9 / 208,38

7714,9 / 161,63

9075 / 190,12

4256,8 / –

9264,28 / 100

12817 / 138,35

7093,0 / 76,56

7332,9 / 79,15

4652,9 / 50,22

2914,2 / –

208767,8 / 100

236824 / 113,44

242408,8 / 116,11

210704,2 / 100,93

214390,5 / 102,69

114088,3 / –

112422,7 / 100

133543,27 / 118,79

157510,5 / 140,11

134395,1 / 119,54

127805,7 / 113,68

67499,7 / –

654419,13 / 100

72440,78 / 110,73

105657,8 / 161,51

104527,1 / 159,78

120225,1 / 183,72

65127,6 / –

27231,85 / 100 27142,15 / 99,67 34474,1 / 126,59 27854,0/ 102,28 34240,7/ 125,74 12759,7 / –

10028,56 / 100 17533,88 / 174,84 17402,2 / 173,53 12510,7 / 124,75 15072,2 / 150,29 6560,5 / –

36401 ,44 / 100 50105,24 / 137,65 60959,0 / 167,46 88232,2 / 242,39

224,32 / 100

935,64 / 417,10

3636,6 / 1621,17 1178,4 / 525,32

8566,08 / 100 14277,19 / 166,67 20872,3 / 243,66 19974,0 / 233,18

40136,73 / 100

По некоторым целевым тематическим разделам интересно проанализировать динамику узких целевых групп в самом разделе. В табл. 2 и 3 представлены агрегированные данные по 2001– 2008 гг. о выпуске узких тематических групп. Выпуск учебно-методических изданий может быть охарактеризован достаточно ровным, если сравнить 2001 и 2007 гг., при этом максимальный тираж отмечен в 2004 г. (242 408,8 тыс. экземпляров). Наибольшие темпы роста у учебных словарей, справочников (почти в 2,5 раза), изданий для дошкольников (до 75,85%). В группе учебных и методических изданий для общеобразовательной школы тенденция роста

601,25 / 1,50

–

незначительная – на 3,4% (2003 г. по сравнению с 2002 г.), в группе начальных классов – существенное увеличение на 34,33% в 2004 г. по сравнению с 2003 г. Далее в этой группе следуют колебания около 70 000 тыс. экз., и если в 2001 г. было выпущено 33 086,46 тыс. экземпляров, то в 2007 г. – 73108,7. В начальной школе ситуация, связанная с неблагоприятными демографическими изменениями, в результате чего сократилось количество конечных потребителей – школьников, уже выправилась. Сокращение общего контингента школьников, по расчетам демографов, прекратится к 2010 г. К этому времени можно рассчитывать на тенденцию рос-

–

98916 / 271,74

51609,8 / –

1103,3/ 491,84

817,9 / –

16106,4/ 188,03 –

8197,5 / –

–

та выпуска изданий и в остальных группах этого тематического сегмента. Пока мы наблюдаем абсолютное и относительное снижение выпуска общеобразовательных изданий как для средней, так и для старшей школы. Выпуск учебно-методических изданий может быть охарактеризован абсолютным с 23 6824,4 до 215 599,1 млн экземпляров и относительным до 10,17% снижением в 2003 г. по сравнению с 2002 г. Темпы роста увеличились с 11,18% в 2002 г. до 18,12% в 2003 г. по отношению к I кварталу 2001 г. Наибольшие темпы роста у учебных словарей, справочников (40,72%), изданий для дошкольников (до 20,49%).

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

63

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ Таблица 2 Выпуск учебно-методических изданий в России в 2001–2008 гг.

������������ ������

���������� ��������, ���. ���. / ������������� ��������, % � 2001 �. 2001 2002 2004 2006 2007 2008' 208767,8 / 236824,4 / 242408,8 / 210704,2 / 214390,5 / 114088,3 / – 100 113,44 116,11 100,93 102,89 11882,92 / 12448,11 / 15963 / 19781,9 / 20896,2 / 11889,6 / – 100 104,76 134,34 166,47 175,85

������� � ������������ ������� ������� � ������������ ������� ��� ������������ ������� � ������������ 146684,1 / ������� ��� 100 ������������������� ����� ������� � ������������ 5376,95 / ������� ��� �������� 100 ������������ ����������� ������� � ������������ 30904,33 / ������� ��� ������ ����� 100 ������� � ������������ 12362,7 / ������� ��� ������ 100 ����� �������� ������� �������, 1540,52 / ����������� 100

169368,8 / 115,46

173926,9 / 118,57

149036,5 / 101,60

154331,9 / 105,21

82234,3 / –

6776,57 / 126,03

4711,5 / 87,62

2923,7 / 54,37

2471,5 / 45,96

1148,9 / –

31875,32 / 103,14

33544,1 / 108,54

28239,9 / 91,38

27306,2 / 88,96

11962 / –

13782,84 / 111,49

10457,7 / 84,59

6405,1 / 51,81

5796,7 / 48,89

3456,6 / –

2521,62 / 163,69

3805,6 / 247,03

2936,9 / 190,64

3588 / 232,91

1396,9 / –

Таблица 3 Выпуск учебно-методических изданий для общеобразовательной школы в России в 2001–2008 гг.

������������ ������

������� � ������������ ������� ��� ������������������� �����, � ��� �����: ������� � ������������ ������� ��� ��������� ����� ������� � ������������ ������� ��� ������� ����� ������� � ������������ ������� ��� ������� �����

���������� ��������, ���. ���. / ������������� ��������, % � 2001 �. 2008 2007 2006 2004 2002 2001

146684,1 / 100

169368,8 / 115,46

173926,9 / 118,57

149036,5 / 101,60

154331,9 / 105,21

84234,3 / –

33085,46 / 100

54484,1 / 164,68

71148,9 / 215,05

67727,2 / 204,70

73108,7 / 220,97

44061,5 / –

45184,14 / 100

62547,61 / 138,43

64630,3 / 143,04

56485,9 / 125,01

58041,8 / 128,46

28405,6 / –

16605,58 / 100

31690,05 / 190,84

33340,8 / 200,78

23949,4 / 144,23

22912,2 / 137,98

11675,7 / –

Анализ выпуска изданий для детей и юношества показывает абсолютное (с 65 419,13 до 120 225 тыс. экземпляров) и относительное (83,78%) увеличение объемов (табл. 4). Темпы роста по сравнению с I кварталом 2001 г. по литературно-художественным изданиям незначительные (1,92%) в 2002 г., а с 2003 г. увеличиваются в среднем на 18%; по научно-познавательным наблюдается снижение в 2002 г. на 36,62% с пос-

64

ледующим увеличением в 2003 г. до уровня 2001 г. и в 2004 г. – на 56,24%, после чего выпуск стабилизировался. В разделе литературно-художественных изданий по возрастным показателям отсутствует тренд выпуска изданий для всех возрастных групп – от дошкольного возраста до юношества, за исключением младших школьников. Здесь рост абсолютный – с 8338,85 тыс. экземпляров в 2001 г.

до 18 191,93 в 2003 г., что составляет 118,16%. Аналогичная картина наблюдается для научно-познавательного раздела литературно-художественных изданий всех возрастных групп: рост абсолютный с 3781 тыс. экземпляров в 2001 г. до 8658,2 в 2003 г., что составляет 129% (для дошкольников), и с 3297 тыс. экземпляров в 2001 г. до 6291,99 в 2003 г., что составляет 90,84% (для младшего школьного возраста).

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ Таблица 4 Выпуск изданий для детей и юношества в России в 2001–2008 гг.

������������ ������

������� ��� ����� � ��������� �����������-�������������� ������� ��� ����� � ��������� ������-�������������� ������� ��� ����� � ���������

���������� ��������, ���. ���. / ������������� ��������, % � 2001 �. 2008 2007 2006 2004 2002 2001 120225,1 / 104527,1 / 105657,8 / 72440,78 / 65419,13 / 65127,4 / – 183,78 159,78 161,51 110,74 100

38291,55 / 100

55245,06 / 144,28

63272,9 / 165,24

61636,3 / 160,97

61037,9 / 159,40

31752,57 / 11

27127,58 / 100

17195,72 / 63,38

42384,9 / 156,24

42890,8 / 158,11

59187,2 / 218,18

33375,1 / –

Таблицы рассчитаны по данным Российской книжной палаты (за 2008 г. сведения представлены по I полугодию). Данные официальной статистики не всегда совпадают с оценками самих издателей или крупных оптовиков. Так, по мнению одной из самых крупнейших торговых компаний «Топ-книга», в 2007 г. на 10% меньше людей стали читать книги. И это несмотря на то, что за этот же год россияне потратили на книги около 2,5–3 млрд долл.2 Таким образом, рынок опять вырос на 10–15%, или это не прирост, а лишь инфляционная составляющая. Основная тенденция рынка заставляет задуматься о перспективах развития, в том числе по

поводу товаров-субститутов. По рынку детской литературы книг выпускается явно недостаточное количество, и они все больше замещаются средствами масс-медиа. Так, в 1991 г. на один учебник приходилось почти два экземпляра детской художественной и развивающей литературы, в 1996 г. – всего половина. Теперь на одного ребенка до шести лет приходятся две детские книжки, на школьника – шесть против 12 и 15 в 1991 г. Дети вслед за родителями не только теряют культуру чтения, но и часто не берут в руки книгу вообще. Воздействие на конкуренцию со стороны товаров-субститутов начинает увеличиваться. Это связано с переходом потребителей на

Интернет и компакт-диски, хотя издержки, необходимые для перехода на использование новых средств, высоки. Уже целый ряд крупнейших издателей («Эксмо», «АСТ», «Просвещение)» создали электронное направление3. И тем не менее оба товара могут существовать и дополнять друг друга.

1 См.: Симагина С.Г. Исследования влияния факторов внешней и внутренней среды на ситуацию в книгоиздательской отрасли России. – М., 2005. 2 См.: Попали в переплет // Секрет фирмы. – 2008. – № 25. 3 См.: Принесут ли Amozon и Google успех электронным книгам? // Полиграфбизнес. – 2007. – № 12.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

65

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÍÀËÎÃÎÂÛÅ ÐÈÑÊÈ Â ÑÈÑÒÅÌÅ ÝÊÎÍÎÌÈ×ÅÑÊÎÉ ÁÅÇÎÏÀÑÍÎÑÒÈ ÐÅÃÈÎÍÀ И.С. ЧЕМЕРИС Налоговая политика влияет на экономическую безопасность государства и способствует стабилизации социально-экономического развития. Как показала практика работы налоговых органов последних 15 лет, перечень угроз в системе налогообложения формировался под воздействием налогового законодательства, но влияние его на финансовую безопасность оставалось неизменным. Налоговые риски возникают прежде всего за счет налоговой политики, нарушений налогоплательщиками налогового законодательства, а также нестабильности последнего. Налоговые риски можно представить как факторы, характеризующие состояние финансово-бюджетной безопасности и дестабилизирующие налоговую систему. Составляющей налоговой и инвестиционной политики государства выступает его налоговый потенциал, который формирует бюджеты всех уровней. В последние годы повысился приток инвестиций, однако неадаптированное региональное налоговое законодательство не отвечает требованиям инвесторов, что способствует развитию налоговых рисков с трансформацией их в налоговые угрозы. Налоговая политика изменяется под влиянием налогового законодательства, направленного на смягчение или отягощение положения налогоплательщика, которое вынуждает адаптироваться его к сложившимся условиям через нарушения налоговых нормативов. Законодательная база состоит из сводов федеральных законов, направленных на пресечение и предотвращение налоговых преступлений и правонарушений, а также постановлений ВАС РФ и Конституционного Суда РФ, зачастую противоречащих друг другу. Так, решением Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2004 г. № 169-О установлено, что возмещение «входного» НДС из бюджета по товарно-материальным ценностям, приобретенным за счет займов, возможно только после их погашения. Однако НК предусматривал возмещение «входного» НДС из бюджета по мере оплаты товаров поставщикам, без указания источников финансирования. Коллизия потребовала от налогоплательщиков дополнительных действий для приведения уже свершившихся фактов хозяйственной деятельности к нормам права. Налоговые органы, в свою очередь, позиционировали решение Конституционного Суда РФ о контрольно-проверочных мероприятиях, что привело к возникновению налоговых правонарушений и, как следствие, к налоговым рискам. Подобные разногласия приводят к возникновению разных схем уклонения от налогообложения. Большая часть налоговых правонарушений возникает по НДС. Практика работы налоговых органов показала невозможность имеющимися методами предотвратить неза-

66

конное возмещение НДС из бюджета при экспортных операциях, так как сбор доказательной базы включает в себя наблюдение за движением товарных поставок от приобретения (выпуска) продукции до момента его экспорта, а также за фактом получения денежных средств за реализованную продукцию. Попытки урегулировать на законодательном уровне процесс умышленного незаконного возмещения НДС из бюджета привели к отягощению положения налогоплательщиков. Они больше не могут рассчитывать на получение налогового кредита, арест имущества теперь применяется для исполнения решений не только о взыскании сумм налогов, но и пеней и штрафов. Способность налогоплательщика адаптироваться провоцирует его на моделирование вариантов минимизации налоговой базы, применяя как нормы налогового права, так и уклонения от налогообложения. Контрольно-проверочная деятельность выявила модели правонарушений, что позволило выработать мероприятия, направленные на их устранение. Актуальной проблемой остается передача права собственности, которая предполагает получение максимальной прибыли при минимальных затратах на приобретение. При этом неотъемлемой частью выступает этап реализации имущества при условии незаконной минимизации налоговых платежей. В процессе выявления налоговых правонарушений установлено, что при продаже использовалась договоренность покупателя с собственником предприятия в лице директора без перерегистрации объекта. Оплата производилась покупателем через расчетный счет, указанный собственником, с записью в платежных документах как предварительная оплата за товар. После оплаты собственник предприятия назначал предложенного покупателем управляющего с внесением изменений в учредительные документы. В то же время фирма-покупатель, перечислившая денежные средства, оформляла фиктивные письма в свой адрес от имени организации, перед которой имеется долг, с указанием перечисления предоплаты в счет взаиморасчетов. Фирма-покупатель на основании этого письма отражала в учете погашение кредиторской задолженности в оплату якобы ранее полученного товара, а в декларации по НДС сумму налога отражала по строке «возмещение из бюджета». Покупатель уменьшал сумму НДС от реализации предприятия как имущественного комплекса, подлежащую уплате в бюджет. Для расследования и доказательства выявленного налогового преступления проводились встречные проверки отражения хозяйственных операций у всех предприятий, задействованных в схеме. Доказывалась фиктивность проведенных зачетов и приложенных документов.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ Основанием расследования послужила контрольнопроверочная деятельность в виде встречных проверок, однако изменение налогового законодательства снизило эффективность контрольно-проверочных мероприятий и негативно отразилось на бюджетной наполняемости. Доля налоговых поступлений в бюджеты различных уровней составляет около 70% всей доходной части бюджетов, при этом возникает риск налоговых недопоступлений, который, в свою очередь, увеличивает угрозы налоговой безопасности. К факторам, формирующим налоговые риски, можно отнести следующие: �непостановка на учет налогоплательщика; �нарушение правил учета доходов и расходов в процессе налогообложения; �несвоевременная уплата сумм налогов; �переквалификация сделок налоговыми органами; �нарушение порядка проведения налоговых проверок и рассмотрения их результатов, а также обжалования решений налоговых органов; �непредставление налогоплательщиками информации, необходимой для контрольно-проверочной деятельности (первичных учетных документов и финансовой и налоговой отчетности); �взыскание недоимки, в том числе по результатам контрольно-проверочной деятельности. Налоговым законодательством предусмотрена ответственность за совершение вышеперечисленных правонарушений. Так, непредставление в налоговый орган в установленный срок налоговой декларации при отсутствии правонарушений в течение более 180 дней предусматривает штраф в размере 30% суммы налога, подлежащей уплате по декларации, и 10% суммы налога за каждый полный или неполный месяц начиная с 181-го дня. Нарушение правил учета доходов и расходов объектами налогообложения определяется отсутствием первичных документов, регистров бухгалтерского учета, а также неправильным отражением на счетах бухгалтерского учета денежных средств, материальных ценностей, нематериальных активов и финансовых вложений налогоплательщика; влечет штраф в размере от 5 тыс. руб. до 10% суммы неуплаченного налога. Неуплата или неполная уплата сумм начисленных налогов влечет взыскание штрафа в размере 20% неуплаченных сумм, а при умышленном совершении этого правонарушения – 40% неуплаченной суммы налога. Налоговые правонарушения представляют собой прямую угрозу налоговой безопасности и, как следствие, моделируют структуру и классификацию налоговых рисков. Учитывая их структуру формирования, можно предложить следующую классификацию налоговых рисков: �постоянные – неотъемлемая часть финансовохозяйственной деятельности; �переменные – возникают под воздействием определенных факторов; �внутренние – образуются в финансовой системе субъекта правоотношений;

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ �внешние – влияют па финансовую систему субъекта правоотношений. Классификация факторов налоговых рисков ���� ���������� ���������� ���������� ������ �: ������ �: � ������������ ������� � ��������� ����������� ��������� �������� ����� (�������� ��������������; ����, � ������������� ����������� �������������; � �.�.); � ������� ���������; � �������� ������ � ������������������ �����; �������� (������ � � �������� ����������) ���������; � ���������������� ��������� (���������� ������������) ������� ������ � ��������� ������ �: �����������: � ��������� ����������; �������������� ��������� � ���������; (���������� � ��������������; ������������); � �������������; � ���������� � ����������; ����������������; � ��������������� � ������������� ����������; � ������� ���������������

Структура налоговых рисков меняется под влиянием факторов, поэтому необходима система мероприятий, направленных на снижение уровня налоговых правонарушений и усиление контроля над собираемостью бюджета. Решение этой задачи возможно при эффективном налоговом администрировании через реализацию контрольно-проверочной деятельности при наличии квалифицированного кадрового состава налоговых органов, а также систематизации и планировании проведения проверок. Массовые сокращения сотрудников отделов выездных проверок за последние пять лет привели к резкому снижению эффективности контрольных мероприятий и позволили налогоплательщикам использовать незаконные методы минимизации налогообложения, вследствие чего возросло количество налоговых правонарушений. Наряду с этим увеличился инспекторский состав отделов камеральных проверок, что не позволило решить задачи налогового контроля и обеспечить плановое исполнение налогового бюджета. Основная задача камеральных проверок – наблюдение за исполнением налогоплательщиком норм налогового права и своевременное уведомление о необходимости

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

67

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ исправления допущенных ошибок, при этом снижаются риски применения штрафных санкций. Частота проведения проверочных мероприятий (по мере предоставления налоговой отчетности) и применения штрафных санкций по результатам проведения камеральных проверок деформирует фискальную функцию, которая заключается в наблюдении за правильностью начисления и своевременностью перечисления налоговых платежей. Налогоплательщики, разумеется, пытаются уклоняться от контрольнопроверочной деятельности. Расширение полномочий налоговых органов в ходе проведения камеральной проверки, в частности предъявление требования в течение пяти дней представить дополнительную информацию в виде договоров, выписок из регистров бухгалтерского или налогового учета, первичных и других документов с целью подтверждения правильности применения налогового законодательства, означает, что они берут на себя функции выездных проверок, не исполняя при этом непосредственные обязанности. Этот факт позволяет произвести налоговым органам в короткие сроки доначисление спорных сумм налогов, составить акт в 10-дневный срок и принять по нему решение с последующей длительной процедурой его обжалования, что не позволяет налогоплательщику доказать свою невиновность до предъявления ему сумм недоимки. Ужесточение положения налогоплательщика обусловливается возросшим количеством выездных налоговых проверок в течение календарного года. Законодательством увеличена продолжительность срока проведения этих проверок. Так, основной срок ограничивается двумя месяцами и может быть продлен по решению руководителя (заместителя) налогового органа до четырех, а в исключительных случаях – до шести месяцев. Учитывая тот факт, что в течение календарного года возможно проведение двух проверок по одному и тому же налогу, налогоплательщик оказывается в ситуации круглогодичной проверки, мешающей осуществлять финансово-хозяйственную деятельность. По сравнению с предыдущими налоговыми периодами фискальные органы вправе проводить повторные налоговые проверки по мере представления налогоплательщиком уточненной декларации, в которой указана меньшая сумма налога, чем в ранее предоставленной, что также ухудшает положение налогоплательщика, увеличивая налоговые риски. Это-

68

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ му факту сопутствует сокращение сроков представления налогоплательщиком разногласий по результатам акта проверки с одного месяца до 15 дней. Наряду с этим сократились сроки рассмотрения возражений руководителем налогового органа с 14 до 10 дней; этот срок может быть продлен до месяца без разъяснения причин. В период принятия решения по акту проверки руководитель налогового органа может назначить мероприятия налогового контроля, процедура проведения которых законодательно не установлена, что позволяет налоговым органам осуществлять их на свое усмотрение и значительно ухудшает положение налогоплательщика. Обжалование процедуры налогового контроля осложнило обстоятельство, при котором налогоплательщику необходимо перед обращением в арбитражный суд пройти все стадии иерархического построения налоговых органов. Руководителю налоговых органов предоставлено право применить к налогоплательщику меры принудительного погашения создавшейся недоимки, не дожидаясь решения суда, посредством: �приостановления операций по счетам в банках; �взыскания сумм недоимок (сумм доначисленных налогов, пеней по ним и штрафов) в бесспорном порядке с банковских счетов, за исключением депозитного счета, по которому не истек срок депозита; �запрета на передачу имущества, транспортных средств, ценных бумаг, предметов дизайна служебных помещений, прочего имущества и в последнюю очередь готовой продукции, сырья и материалов. Эти мероприятия проводятся обязательно без письменного заключения налогового органа по факту возникновения недоимки, выявленной по результатам контрольно-проверочной деятельности. Процедура проведения налогового контроля должна обеспечивать исполнение фискальных функций налоговыми органами, не дестабилизируя взаимоотношения с налогоплательщиком и его финансово-хозяйственный процесс, не вынуждая его препятствовать налоговому администрированию. Особенности налогового администрирования предполагают снижение налоговых правонарушений через стабилизацию налоговой системы и рационализацию налоговой политики, тем самым сокращая налоговые риски и обеспечивая укрепление финансовой составляющей экономической безопасности государства.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÊÐÈÌÈÍÀËÈÇÈÐÎÂÀÍÍÛÅ ÔÈÍÀÍÑÎÂÎ-ÏÐÎÌÛØËÅÍÍÛÅ ÃÐÓÏÏÛ: ÎÁÙÀß ÕÀÐÀÊÒÅÐÈÑÒÈÊÀ ÏÐÎÁËÅÌÛ Н.Д. ЭРИАШВИЛИ, доктор экономических наук, профессор; Р.П. ОЗЕРОВА, Заслуженный экономист РФ Одной из важнейших проблем, мешающих позитивному развитию российской экономики, является криминализация различных сторон деятельности предприятий и организаций. Экономическая среда, где приходится работать и развиваться российским предприятиям, формируется потоками движения легальных и криминальных капиталов. Эффективная деятельность и развитие российских предприятий становятся невозможны без постоянного правоохранительного противодействия теневой составляющей российской экономики. В настоящее время становится очевидным, что теневая экономика превратилась в столь значительный фактор развития нашей страны, что ее воздействие испытывают все ключевые экономические, социальные и политические процессы. В России теневая экономика оказывает влияние на темпы экономического роста, эффективность использования финансовых, материальных и иных ресурсов, на объем и структуру инвестиций, пропорции общественного воспроизводства и т.д. Обладая значительной экономической мощью, организованные преступные группы создали с помощью теневой экономики огромные многофункциональные экономические комплексы со своим внутрикорпорационным разделением труда, криминальной производственной кооперацией и специализацией, с внутрикорпорационной сферой обращения легальных и теневых финансовых ресурсов в различных формах, со своими банковскими и торгово-сбытовыми учреждениями, которые частично или полностью интегрировались в систему международного разделения труда. В состав таких комплексов входят, в том числе, криминализированные олигархические финансово-промышленные группы (далее – ФПГ). Криминализированные олигархические ФПГ постепенно превратились в постоянно действующий фактор общероссийского и регионального экономического развития, в основе которого лежит стихийное переплетение организации и самоорганизации процессов вложения и использования инвестиций как некриминального, так и криминального происхождения. Оно обусловлено непоследовательностью государственной политики России, проводившейся в 90-х годах прошлого века, с одной стороны, и стремлением криминальных структур любыми путями обеспечить максимальную прибыль на вложенный в предприятия капитал – с другой. Развитие российской экономики с учетом влияния криминализированных финансовопромышленных групп как наиболее значимого участника теневой экономики нуждается в эффективном правоохранительном контроле и воздействии.

Криминализированная ФПГ – это организационным образом локализованное, упорядоченно действующее на постоянной основе криминальное образование, опирающееся на законченные финансово-хозяйственные циклы криминальной деятельности, определенные условиями конкретной организационной структуры юридических лиц. Характерными чертами криминализированной ФПГ являются: �объединение различных криминальных объектов на криминальной производственно-территориальной основе; �концентрация и централизация легальной хозяйственной деятельности и криминального бизнеса в криминальных целях; �развитие факторов криминальной деформации различных аспектов (социальных, политических, национальных и т.п.) жизнедеятельности региона и т.п. Особо следует подчеркнуть, что участниками криминальных операций в криминализированных финансово-промышленных группах являются, в общем-то, те же самые субъекты, что и участники легальных операций. При этом во многих российских ФПГ четкого разграничения между криминальным и легальным бизнесом почти нет. Структура крупнейших криминальных организаций в форме ФПГ в целом почти идентична. Они представляют собой объединения на холдинговой основе различных компаний, осуществляющих единую политику и находящихся под единым руководством. Планирование и управление осуществляется советом директоров, в ряде случаев реальным, а иногда номинальным и формируемым обычно на основе личных доверительных связей. Холдинговый характер гражданско-правового оформления организационно-правовых форм криминализированных ФПГ является следствием удобства вуалирования криминальной сущности владения и управления такими структурами. Наиболее крупные российские криминализированные ФПГ, организованные как холдинговые структуры, смогли использовать в своих интересах структурные изменения в российской экономике и обеспечить максимизацию криминальных и некриминальных доходов, независимо от общего экономического кризиса. Целый ряд криминализированных ФПГ достиг международных параметров концентрации финансового капитала. Они смогли распространить фазы оборота криминального капитала на ряд граничащих с Россией республик, и даже в некоторые развитые страны. При этом для того, чтобы облегчить себе деятель-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

69

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ность в России, они вынесли за пределы российских границ некоторые наиболее криминальные (с точки зрения российского законодательства) звенья цепочек криминального бизнеса и, соответственно, преобразовались в своего рода транснациональные структуры. В последнее время криминализированные ФПГ приобретают новые черты, затрагивающие самые различные стороны их функционирования: криминальные и некриминальные области деятельности, организационное устройство и характер финансово-хозяйственных операций, систему внутрироссийских и международных взаимосвязей, методы конкуренции с другими криминальными структурами и некриминальным бизнесом, методы контроля рынков и т.п. Причинами таких изменений явились следующие: обострение мирового экономического кризиса, углубление спада производства, снижение платежеспособного спроса, ограничение числа высокоприбыльных областей бизнеса, усиление деятельности правоохранительных органов, активизация борьбы с коррупцией1. Криминальные инвесторы в зависимости от преследуемых ими целей выбирают форму присутствия в отраслевом или региональном экономическом комплексе и методы действий. Реализуемые этими криминализированными ФПГ инвестиционные стратегии проявляются в комплексе микроэкономических и макроэкономических видов негативного влияния в общероссийском и региональном аспектах. Одним из наиболее распространенных методов действий криминализированных ФПГ является устранение конкурентов. Для устранения конкурентов часто применяется сочетание чисто уголовных методов воздействия с легальными, внешне законными, методами, например участие в процессах приватизации. Установление криминализированными ФПГ контроля над предприятиями, играющими ключевую роль в производственных комплексах, наиболее часто реализуется через захват предприятий путем скупки их акций, в том числе у физических лиц. В особенности это относится к предприятиям, прямо или косвенно связанным с топливно-энергетической отраслью. Ряд криминализированных ФПГ, стремясь полностью поставить такие компании под свой контроль, напрямую или через доверенные структуры скупают их акции. Лишь пакет акций, закрепленный в госсобственности, остающийся у Фонда имущества края или области, позволяет пока сохранить государственный контроль над таким предприятием. Следует отметить, что при осуществлении экспансии криминализированных ФПГ в российские регионы для того, чтобы поставить под свой контроль важнейшие региональные производственные комплексы, совсем нет необходимости покупать абсолютно все предприятия интересующего профиля. Базовым фактором является высокая концентрация российского промышленного производства, при которой 10% предприятий производят 2/3 продукции. Наряду с взаимозависимостью этих производств, это делает возможным достижение достаточно высокой степени контроля уже при приобретении влияния на наиболее важные из этих 10% предприятий. Ряд наиболее значимых ФПГ в России сегодня прочно поставлены под контроль олигархического капи-

70

И ТЕХНИЧЕСКИЕ НАУКИ тала, часто криминального происхождения, что безукоризненно закреплено правовым образом; схемы работы этих структур мало криминальны или хорошо замаскированы и, следовательно, мало подвержены декриминальному влиянию правоохранительных органов и специальных служб. В то же время закономерности функционирования экономики вынуждают другие предприятия – не попавшие под контроль криминального капитала – сотрудничать с ними для поддержания хоть какой-то производственной деятельности. Между тем, проводя широкомасштабное использование отмытых капиталов, криминализированные ФПГ выступают в роли серьезного конкурента легально действующим предприятиям на рынке, задавая такой конкурентный уровень доходности, который большинству легальных предприятий не под силу. Криминальные операции в существующих структурах ФПГ трудны для обнаружения. Масштабы деятельности, множественность участников и многоходовость операций приводят к тому, что правоохранительные органы, как правило, имеют возможность проконтролировать – обратить внимание – только на один конкретный этап такой операции. Особенно трудно обнаружить преступность финансовой операции, когда она совершается с удаленными регионами и партнерами и каждый ее этап оформлен тщательно. Во главе таких механизмов стоят номенклатурные руководители и чиновники разного уровня, как правило, высшее руководство данного региона. Именно они определяют, что угодно властям как представителям государства в этом регионе, а когда какие-то экономические или иные процессы становятся интересами государства, или так интерпретируются теми руководителями, которые определяют политику государства по отношению к этим процессам, то это уже не преступления, а политика. Резюмируя вышеизложенное, можно констатировать, что необходимы безотлагательные и эффективные меры противодействия теневой экономике, важнейшим аспектом которых является обеспечение эффективной деятельности правоохранительных органов. В этой связи заслуживают особого одобрения действия государственной власти в направлении борьбы с коррупцией и прежде всего принятие Федерального закона от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции»2. Литература Экономика и право. Теневая экономика: Учебник / Н.Д. Эриашвили, Р.П. Озерова, Е.Н. Барикаев и др.; Под ред. Н.Д. Эриашвили и Н.В. Артемьева. – 4-е изд. – М.: ЮНИТИДАНА, 2008. См.: Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 280-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции от 31 октября 2003 г. и Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 г. и принятием Федерального закона «О противодействии коррупции»; Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 274-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии коррупции» // Российская газета. – 2008. – 30 декабря. – № 266. 2 Российская газета. – 2008. – 30 декабря. – № 266. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÔÓÍÊÖÈÎÍÀËÜÍÎÑÒÜ Â ÑÈÑÒÅÌÅ ÕÀÐÀÊÒÅÐÈÑÒÈÊ ÏÐÀÂÀ

А.С. ПАЛАЗЯН, кандидат юридических наук, доцент

Существуют различные характеристики права, объединяющие разные типы свойств. В совокупности они дают полное, разностороннее представление о действительном праве. Выявление и раскрытие характеристик права неразрывно связано с применением разных методологий. При объединении этих характеристик получается мозаичное понимание права, сведение же их к некоему общему знаменателю (интегральной характеристике) есть пустое теоретизирование. Помимо функциональной, можно выделить следующие характеристики права (названия некоторых условны): формально-логическую, смысловую, информационную, структурную, системную, элементную, генетическую, историческую, культурологическую, социальную, нормативную и ценностную. Формально-логическая характеристика права связана с методологией, имеющей аналогичное название. Это самая распространенная характеристика, имеющая корни еще в древнеевропейской философии. В ее основе лежит совокупность специальных понятий и дефиниций, предназначенных прежде всего для нужд юридической практики. Право предстает как совокупность правил (известная со времен римских юристов как корпус правил), выраженных в форме требований. Понимание права в рамках этой методологии достигается в результате выстраивания определенной системы понятий, имеющей ту или иную форму, но главное – взаимосогласованных понятий, что является вполне ясным требованием с точки зрения юридической практики. Попытки выстроить такие системы предпринимались постоянно. Пик популярности, пожалуй, совпадает с временами господства схоластики (возрожденного в европейском Средневековье аристотелизма). В более позднее время и по сей день «продуктом» интеллектуальной практики являются энциклопедии права. Смысловая характеристика права строится на основе тезиса «право есть правосознание». Понимание права достигается вследствие установления содержательной определенности правосознания. Эта характеристика связана с феноменологической методологией, позволяющей по возможности «очистить» правосознание от привнесенного в него вследствие отражения явлений действительности и выделить смысловые единицы, которые и выражают существо и особенность правосознания. Эта характеристика права также не может считаться объемлющей весь предмет; она скорее позволяет судить о степени рефлексии права, достигнутой в настоящее время. Кроме того, ценность данного подхо-

да состоит в том, что он ориентирован на раскрытие противоположности явленности правосознания (как права) в идеологии, теории, интеллектуальной практике тому, что является подлинной сущностью права (как правосознания). Так, идея свободы, положенная в основу буржуазного понимания права, – лишь свидетельство фактического отказа общества частных собственников от свободы в пользу целесообразности, законности, порядка. Информационная характеристика права стала применяться сравнительно недавно, с проникновением в сферу социальных наук методологии количественного анализа (математизированных, кибернетических методов). Цель характеристики – обнаружение информационных единиц, а также способов передачи и обмена правозначимой информацией. С одной стороны, информационная характеристика представляется как частная, поскольку связана с безоценочным подходом к правовой информации. Нужно ли это практике? Да, и прежде всего ей, поскольку объективность знаний в области права является условием осуществления законности и справедливости. Но с другой стороны, такую характеристику права можно рассматривать как объемлющую, поскольку информационность является универсальным свойством не только общественных, но и природных процессов. Назначение этой характеристики права заключено в возможностях создания систем прогнозирования правовой жизни, программирования развития различных элементов права, а также в привлечении средств юридической техники к решению широкого диапазона правовых проблем, стоящих перед обществом. Структурная характеристика права развивается в основном с помощью социологической методологии. Поскольку анализу подвергаются не устойчивая связь отдельных элементов права, а основные структуры (подсистемы) в их взаимосвязи, постольку эту характеристику можно назвать институциональной. Право предстает как единство по крайней мере четырех подсистем (структур) – нормирующей, регулятивной, оценочной, принудительной. Смысл структурной характеристики – выразить характер связи этих и иных структур права, определить, все ли они совместимы и равным образом связаны друг с другом, каким образом развертываются самостоятельно, существуют ли иерархии структур и т.п. Институциональной характеристика права является потому, что, например, вышеуказанные структуры представляют собой не только совокупность норм, регуляторов, оценок или санкций; это только часть

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

71

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ структурообразующих элементов. Другими составными частями правовых структур являются совокупности правоотношений, результаты самой правовой практики (нормирования, регулирования, оценивания, принуждения), а также определенные, материализованные (в качестве органов, организаций, социальных сил и пр.) механизмы приведения права в действие и его защиты. Системная характеристика права стала существенной также относительно недавно, с развитием методологии системного анализа. Эта характеристика как никакая другая связана с правопониманием концептуального плана, поскольку формируется по поводу определения интегрирующих свойств права (а не их совокупности, как при формально-логической характеристике), выраженности их во всех элементах системы и «подчиненности» всех свойств права как системы системообразующим свойствам. Системный анализ права проблематичен, хотя познавательная цель ясна и корректна. Проблема заключена в адаптации методологии исследования биологических систем (по отношению к которым системный подход и сформирован) к социальным, духовным, механическим образованиям и состояниям, оцениваемым как системы. Разновидностью системного подхода к праву является ставшая популярной в последнее время интегральная характеристика (интегральное правопонимание). В ее основе лежит механистический подход, а потому имеет весьма узкий диапазон приложения. Элементная характеристика права тесно связана как с системной и структурной, так и с формальнологической характеристикой, но в отличие от них концентрируется на описательном (позитивном) анализе различных элементов (структурных единиц и форм) права как самостоятельных, т.е. с точки зрения их сущности, строения, внутренних движущих сил. Выявляются частные характеристики отдельных сторон и свойств права, а в целом право предстает как сложная мозаика из относительно самостоятельных частичек. Этот подход явно недостаточен для того, чтобы решить проблему понимания права. Но он, конечно, имеет свои преимущества: во-первых, позволяет сочетать разные методологии (концептуальные идеи и методы) в зависимости от того, какие составные части теории изучаются; во-вторых, является средством дифференциации общей теории, ее содержательного обогащения; в-третьих, как следствие, позволяет максимально учитывать правовую практику как источник содержательного накопления во всех элементах права. Генетическая характеристика непосредственно связана с определением природы права, т.е., с одной стороны, с выяснением источников и условий появления и движущих сил права в его изначальных состояниях (на примере примитивных – неразвитых или деградированных – сообществ, существующих сегодня), а с другой – с установлением некоторых базовых (инвариантных) свойств права, в равной сте-

72

пени обнаруживаемых в праве конкретных обществ, культур, общностей и т.п. Эта характеристика опирается (по крайней мере должна) на методы аналогии глобального масштаба. Историческая характеристика права так же, как и элементная, создает мозаичную картину правовой жизни, проявляемой у разных народов в различные периоды их существования. Первичным является содержание права, в качестве которого выступают общественные отношения, сложившаяся на определенных этапах жизни общества правовая практика, массивы норм, законодательств, идеологии и т.д. Определяющим всю картину (характеристику) действительного права является динамический аспект его существования, последовательная (чаще всего, но не всегда) закономерная смена состояний, практик, идейно-ценностных и нормативных установок. Тесно переплетена с исторической, особенно в цивилизационном аспекте, культурологическая характеристика права. Тем не менее она дает самостоятельный результат. Культурологическая характеристика права сложнее исторической, поскольку помимо того что принимает во внимание всю обозримую совокупность условий, факторов и обстоятельств правовой жизни конкретного общества (государства, страны, народа) без принципиального различения их существенности или несущественности, главное заключено в их данности, реальности. Она также требует учета напластований опыта, знаков и смыслов, существующих в действительности как накопленная правовая культура общества. К этому необходимо прибавить общецивилизационное «наложение» на правовую жизнь конкретного общества сходных культур других обществ, что делает эту характеристику права близкой со смысловой. В результате достигается понимание права как феномена культуры, существующего по законам культурной жизни. Социальная характеристика права построена преимущественно на основе выявления системы обусловленностей права разными факторами жизни общества, в том числе деятельностью государства, международной ситуацией, социальной дифференцированностью. Эта характеристика осуществляется на основе общесоциологической методологии, представляющей собой сочетание социально-философской, политологической, этической, политико-экономической и другой методологии, которые позволяют не только рассматривать все формы социальной практики через связь с правом, но и наоборот, рассматривать право в контексте особенностей политической, экономической, нравственной жизни. Нормативная характеристика права похожа на формально-логическую, поскольку связана с тем же правопониманием, но только связана не с понятийным строем права, а с совокупностью составляющих его норм. Хотя нормативная система права является в нем определяющей, этот подход позволяет сказать о пра-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ве, пожалуй, самое существенное, однако отражает только одну сторону природы права, а потому полной характеристики права получить не удается. Он лишь позволяет понять существо селекционной и фиксирующей (законодательствующей) систем права, т.е. систем, обеспечивающих поддержание меры в общественных отношениях. Ценностная характеристика права отражает другую сторону природы права. Она тесно связана с культурологической характеристикой, поскольку также отражает право как систему ценностей (и ценностных установок). Но эта система ценностей является предметом интереса с точки зрения не накопленности в них опыта социально-духовной жизни, а их роли в качестве ориентиров правового поведения, законодательства, деятельности судов и пр. В аксиологическом аспекте право предстает более, чем в других аспектах, как сложноструктурированная система. Конечно, ценности объединены каким-то образом в рамках права. Однако, поскольку они разнородны по назначению и характеру – в праве проявлены как абсолютные (общечеловеческие), так и относительные ценности, как ценности-цели, так и ценности инструментальные, как ценности общие для общества, так и индивидуальные, и т.д., – постольку невозможно обнаружить единую систему ценностей, связанную одним типом отношений. Ценностная характеристика права позволяет выявить его органичную связь (ценностное единство) с моралью. В сфере права фактически действует и должна действовать логика именно морали. О связи права и политики нельзя утверждать то же самое; ценностное единство с ценностями политики характерно преимущественно лишь для юридического, а именно публичного, права. Функциональная характеристика права позволяет выяснить, каким образом право проявляется в действительности общественных отношений, как участвует в них, к чему и какими средствами приводит в реаль-

ности, а не в программах, идеалах, благих пожеланиях, нормативных конструкциях и т.д. Это и интересует юриста-практика, равно как и обычного человека; все остальное часто воспринимается как научные изыски. Эта характеристика отражает право в динамике всех его подсистем, элементов, форм и т.д. Но простым указанием на динамическую составляющую права ограничиться нельзя по той причине, что сама динамика имеет три формы: 1) динамика как характеристика процессов, в которых выражено изменение (трансформация, развитие, деформация, деградация, модификация и т.п.); 2) динамика как характеристика процессов с точки зрения его мобильности (степени и частоты изменчивости, реактивности, адаптивности); 3) динамика как характеристика процессов, связанных с порождением (образованием) или воспроизводством, но не с изменениями. Последняя форма и есть функционирование. Функциональная характеристика позволяет выразить право с точки зрения механизмов образования и содержательного насыщения его элементов, обслуживания общественных отношений и самовоспроизводства. Таким образом, функциональная характеристика права, отражающая его в динамике, является базовой для достижения понимания права. Но не перекрывающей собой понимание права в целом, поскольку право не может быть (и не должно) только динамичным. Его не меньшая ценность заключена в статике, т.е. в сформированных структурах, состояниях – правопорядке, корпусе правил, законодательной (вообще правотворческой) практике и т.д. Более того, чем устойчивее, качественно сохраннее право, тем успешнее его функционирование. Механизмы самовоспроизводства права, приводимые в действие в рамках отдельных функций, являются определяющими в функциональной характеристике права. Пределы функционирования права заложены в нем самом, а не в ограничениях, накладываемых извне.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

73

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÎÑÎÁÅÍÍÎÑÒÈ È ÏÐÎÒÈÂÎÐÅ×Èß ÐÎÑÑÈÉÑÊÎÃÎ ÔÅÄÅÐÀËÈÇÌÀ Федерализм получил широкое распространение в мировой практике. Сегодня на планете насчитывается более двадцати федераций, среди которых – крупнейшие высокоразвитые государства, отличающиеся размерами своей территории, численностью и национальным составом населения, региональными особенностями. Это и республики, и монархии, и объединения в княжество. В ряде унитарных государств процесс федерализации протекает настолько активно, что они считаются федеративными дефакто. Так, многие исследователи, рассматривая форму государственного устройства Испании, определяют ее как модель «незавершенного федерализма». Взгляды ученых на тенденции развития института федерализма в мире весьма противоречивы, что обусловлено, на наш взгляд, двойственностью процесса федерализации. С одной стороны, федерализм рассматривается как шаг к объединению субъектов в государство с сильной центральной властью, с другой – это путь децентрализации управления в централизованном государстве. По словам А. Гамильтона, одного из разработчиков Конституции США 1787 г., «федерализм – это форма территориальной демократии»1. Для современной России, вставшей на путь демократии и гуманизма, проблема федерализма – одна из важнейших. От правильного ее решения зависит сохранение единства государства, его успешное социально-экономическое развитие, демократизация политической сферы. Россия – федеративное государство, созданное по воле ее многонационального народа, которое отличает разностатусность ее субъектов. Из существующих сегодня 83 государственных образований, составляющих Российскую Федерацию, – 21 республика, 9 краев, 46 областей, 2 города федерального значения, автономная область, 4 автономных округа. Многочисленность субъектов и разнородность их правового статуса свидетельствуют об уникальности нашего федерализма, которому трудно найти аналог в современном мире. По мнению ряда ученых, эта уникальность обусловлена, прежде всего, сочетанием национального и территориального принципов организации субъектов Федерации. В последние годы повышенное внимание исследователей было обращено на деление федераций, в зависимости от статуса их субъектов, на симметричные и асимметричные федерации. Понятие симметричной федерации ассоциируется с равным правовым статусом всех субъектов федерации, образованной по одному принципу, например по административно-территориальному или национальному. В асимметричных федерациях субъекты создаются по национальному признаку и отличаются друг от друга по правовому ста-

74

Г.В. ГЛЕБОВ

тусу. Однако, как справедливо отмечено А.В. Васильевым, современные исследователи федерализма констатируют, что на практике нет «чистых» федераций. Существующие в настоящее время федеративные государства представляют собой сложные образования, совмещающие черты различных видов федерации2. До сих пор у российских ученых не сложилось единого мнения о симметричной или асимметричной модели нашего государства. Это противоречие заложено в самой Конституции РФ, где исходя из одних положений Россию можно рассматривать как симметричную федерацию, а из других – как асимметричную. Так, ч. 1 ст. 5 Конституции РФ называет различные по статусу виды субъектов Федерации и в то же время утверждает, что они равноправны. На наш взгляд, данная норма противоречива, ибо равноправие не может предусматривать наличие шести разновидностей субъектов Федерации. В ч. 4 той же статьи сказано, что во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти все субъекты Российской Федерации между собой равноправны. Эти положения доказывают симметричный характер государственного устройства. При этом согласно ч. 2 ст. 5 республика – это государство, а значит, обладает суверенными правами. Данное положение не распространяется на другие субъекты, что указывает на асимметричную природу Федерации. Кроме того, федеральная Конституция закрепляет различие в статусе основных законов: для республик – конституции, для других субъектов – уставы (ч. 2 ст. 5, ч. 1 и 2 ст. 66). Республики также, в отличие от других субъектов, вправе устанавливать свои государственные языки (ч.2 ст. 68 Конституции РФ). Асимметричность обусловлена также ч. 3 ст. 11 Конституции РФ, предусматривающей возможность регулирования отношений между центром и субъектами на основе договоров о разграничении предметов ведения и полномочий. Необходимо отметить, что институт договорных отношений между Федерацией и ее субъектами претерпел радикальные изменения: от признания верховенства договоров о разграничении полномочий по отношению к федеральным законам до придания договору юридической силы федерального закона. Распространенной в 1990-е годы практике неправомерного перераспределения полномочий, установленных федеральной Конституцией, посредством заключения двусторонних договоров между Федерацией и ее субъектами, был положен конец. Это произошло благодаря принятию Федерального закона от 4 июля 2003 г. № 95-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнитель-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»3. Данный закон конкретизировал и ужесточил процедуру заключения договоров и требования к их содержанию, установил предельный срок действия договора (10 лет) и основания его досрочного расторжения и, самое главное, придал договору о разграничении полномочий юридическую силу федерального закона. М.В. Глигич-Золотарева полагает, что Федеральный закон от 4 июля 2003 г. № 95-ФЗ – это начало «крупномасштабной квазиконституционной реформы, т.е. реформы Конституции без вторжения в ее текст»4. Однако обобщение научной литературы показывает, что несмотря на такую радикальную реформу процесса договорного разграничения полномочий отдельные субъекты Федерации используют договор как средство получения от Центра льгот и привилегий. Считаем, что практика заключения договоров усиливает асимметричность Федерации и подрывает конституционный принцип равенства субъектов Федерации. Хотя, по мнению Б.С. Эбзеева и Л.М. Карапетяна, асимметричность, возникающая вследствие заключения двусторонних договоров, не влечет за собой изменения конституционно-правового равноправия субъектов как главного принципа федерализма5. Россия отличается от иных федеративных государств наличием в ее составе сложносоставных субъектов, т.е. таких, которые включают в себя другие субъекты РФ. В этом смысле особым правовым статусом обладают автономные округа, находящиеся на территориях ряда краев и областей Сибири, Крайнего Севера и Дальнего Востока. Первоначально из десяти автономных округов только один Чукотский � входил в состав Российской Федерации непосредственно. Все остальные находились в границах других субъектов Федерации. Так, в Красноярский край входили Таймырский (Долгано-Ненецкий) и Эвенкийский автономные округа, в Иркутскую область – Усть-Ордынский Бурятский. С точки зрения В.Е. Чиркина, ситуация, когда один субъект входит в другой, представляет собой юридический нонсенс, неизвестный мировой практике6. Положение ч. 4 ст. 66 Конституции РФ о том, что отношения автономных округов, входящих в состав края или области, могут регулироваться договором между ними, как бы исключает автономные округа из отношений с федеральным центром. Необходимо отметить, что в последние годы наметилась тенденция на упрощение так называемого матрешечного построения субъектов, когда один равноправный субъект входит в состав другого равноправного субъекта Федерации. Начавшийся с 2004 г. процесс укрупнения субъектов, в результате которого шесть автономных округов объединились с субъектами России, в которые они входили, по мнению А.В. Васильева закончится их превращением в национально-культурные автономии7. Россия считается также асимметричной федерацией, поскольку в основе ее построения территориальный принцип, свойственный многим странам, соче-

тается с национальным. Это связано с историческими особенностями России, ее многонациональным составом населения. В стране сохранено уникальное сообщество народов – более 160 национальностей. Вместе с тем следует отметить, что Конституция РФ 1993 г., в отличие от действовавшей ранее, не содержит раздела о национально-государственном устройстве. Таким образом, гарантируется равноправие всех субъектов и развитие России как симметричной федерации. При этом равноправие и самоопределение народов, установленное ч. 3 ст. 5 Конституции РФ, невозможно без сохранения исторически сложившегося государственного единства. Анализируя статус различных видов субъектов Российской Федерации, не нужно забывать, что они значительно отличаются друг от друга по уровню социальноэкономического развития. Из 16 субъектов Федерации Сибирского федерального округа только Красноярский край не является дотационным. Все остальные субъекты дотируются из федерального бюджета. При этом поступления из центра превышают собственные доходы субъектов, иногда в несколько раз. Россия – самая большая федерация по составу субъектов. Ее отличают ярко выраженные элементы асимметрии и разнородность с точки зрения демографических характеристик входящих в нее субъектов (иллюстрация тому – сравнение двух субъектов РФ: 10-миллионная Москва и бывший Эвенкийский округ с населением меньше 25 тыс.). Названные особенности существенно влияют на развитие федеративных отношений. Проблемы поиска оптимальной модели федерализма привлекали и привлекают пристальное внимание ученых и политиков. Одним из ключевых вопросов при определении долгосрочной стратегии развития российского федерализма �является совершенствование субъектного состава Российской Федерации. Осуществляемая в России в последние годы интеграция субъектов путем их объединения вселяет надежду на разрешение многих политических, социально-экономических, национальных и иных проблем. Гамильтон А., Мэдисон Дж., Дж. Джей Федералист. Политические эссе: Пер. с англ. / Под ред. Н.Н. Яковлева. – М.: Изд. группа «Прогресс»; Литера, 1994. – С. 5–27. 2 См.: Васильев А.В. Федеративное устройство государства: теория, иностранный и российский опыт // Право и государство: теория и практика. – 2007. – № 4. – С. 4–18. 3 СЗ РФ. – 2003. – № 27. – Ст. 2709. 4 Глигич-Золотарева М.В. Правовые основы федерализма. – М.: Юристъ, 2006. – С. 296. 5 См.: Эбзеев Б.С., Карапетян Л.М. Российский федерализм: равноправие субъектов и асимметрия // Государство и право. – 1995. – № 3. – С. 3–12. 6 См.: Чиркин В.Е. О некоторых проблемах реформы Российской Конституции // Государство и право. – 2000. – № 6. – С. 5–11. 7 См.: Васильев А.В. Федеративное устройство государства: теория, иностранный и российский опыт // Право и государство: теория и практика. – 2007. – № 4. – С. 4–18. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

75

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÏÐÀÂÎÂÛÅ ÑÂÎÉÑÒÂÀ ÃÐÀÆÄÀÍÑÊÎÃÎ ÎÁÙÅÑÒÂÀ: ÏÎÑÒÀÍÎÂÊÀ ÏÐÎÁËÅÌÛ В.П. МАЛАХОВ, доктор юридических наук, профессор Идея гражданского общества – одно из ментальных компонентов западной общественной мысли, которая цементирует и социально-философскую, и политико-правовую мысль как в ее современном состоянии, так и в истории. В качестве самостоятельной теория гражданского общества сформировалась в западноевропейской духовной истории сравнительно недавно, в эпоху становления буржуазного общества, но ее компоненты можно обнаружить и в учениях древних греков и римлян. Сама идея гражданского общества успела обрасти множеством интерпретаций, порой противоположных, но магистральной духовной линией все же являются, во-первых, ассоциирование с гражданским обществом совершенно определенных характеристик; во-вторых, в целом позитивная оценка гражданского состояния общества, а значит, закономерное стремление превратить эту идею в реальность; в-третьих, как следствие, – преобладание идеализаций гражданского состояния общества; в-четвертых – ее развитие преимущественно в контексте политической теории. Методологические условия, позволяющие очертить проблему, следующие: �гражданское общество по своей природе является правовым феноменом, поэтому вне признания и учета правовых свойств гражданского общества оно как действительность понято быть не может; �в своей действительности гражданское общество не представляет собой некое универсальное и однотипное всем обществам образование, а специфично в применении к каждому конкретному обществу, поэтому следует признать множество моделей гражданского общества как теоретических интерпретаций действительных общественных состояний; �отдельные элементы гражданского общества присущи любому обществу, но реальностью гражданское общество становится только при условии их системной связи в действительности. Решение вопроса о правовых свойствах гражданского общества зависит прежде всего от того, что мы понимаем под гражданским обществом вообще. Единственно верный подход к такому пониманию вряд ли существует, возможны разные методологические установки, так или иначе соотносящиеся между собой. Во-первых, возможен расширительный подход, в соответствии с которым любое общество является гражданским. Возможен и более строгий подход, в соответствии с которым общество делает гражданским определенная совокупность свойств (признаков), характеризующая некое особенное качественное состояние общества, достигаемое лишь при определенных

76

и далеко не всегда складывающихся условиях. Для нас предпочтительнее второй вариант. Во-вторых, возможен чисто теоретический подход, связанный с определением содержания понятия гражданского общества, и исторический подход, в соответствии с которым следует утверждать не о гражданском обществе в его понятии, а только об историко-культурных модификациях такого общества. И тогда, например, нас должны интересовать правовые свойства именно современного гражданского общества и именно российского гражданского общества. Эти два методологических подхода не противоречат друг другу, они сочетаемы. Мы будем придерживаться подхода, предполагающего сочетание принципов и особенностей теоретического и историко-культурного анализа. Историко-культурный анализ содержателен, отражает динамику гражданского общества, тогда как теоретический анализ более консервативен. В отечественной теории гражданского общества преобладает его понимание в контексте свойств классического буржуазного общества XVIII–XIX вв. Понятно, что такую инерцию пора преодолевать. В-третьих, возможен аксиологический подход, в соответствии с которым гражданское общество предстает как модель позитивного состояния общества, выработанная на основе селекции ценностей, которые это общество позволяет реализовать. Или возможен строго социологический подход, в соответствии с которым гражданское общество предстает как действительность, т.е. как внутренне противоречивое явление, имеющее и позитивные, и негативные стороны. И в этом случае есть третий вариант, основанный на сочетании ценностно-моделирующего и социологического подходов, поскольку в содержании общепризнанных ценностей гражданского общества есть много такого, что требует решать самостоятельную проблему сочетания этих ценностей. Оптимален именно такой подход к пониманию гражданского общества. Правовые свойства гражданского общества являются формами проявления свойств гражданского общества, предстают ли они в аксиологической или социологической плоскости. Гражданское общество можно описать посредством множества качеств различного характера. Как известно, чем обстоятельнее, детальнее мы описываем тот или иной феномен, тем ближе это описание к реальности. Вот только приблизимся ли мы к пониманию того, что такое гражданское общество? Законы познания таковы, что, перейдя какой-то количественный рубеж в содержательном наполнении понятия гражданского общества, мы начинаем идти в обрат-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ном направлении, т.е. теряем понятие о гражданском обществе. Но если такого понятия нет, тогда не будет и системы координат, которая позволяет познать природу и сущность гражданского общества. В качестве исходного нужно иметь общее понятие о гражданском обществе, полученное не эмпирическим, а абстрактно-теоретическим путем. Формируя содержание понятия гражданского общества, мы должны ограничить его существенными признаками. Критерий существенности признаков гражданского общества заключен в противоположности, всегда и везде существующей между гражданским обществом и государством. Если исходить из этого критерия, то каковы сущностные признаки общества как гражданского? Гражданское общество – политически организуемое, структурируемое и существующее общество. Став политически организованным, оно неизбежно порождает государство, «перетекает» в форму государства, т.е. в политически организованное и поддерживаемое правление, устройство и организацию государственной власти. Гражданское общество является динамическим состоянием, закономерно противопоставленным состоянию стабильному, структуре, в качестве которой и существует государство. Исторически государство является продуктом жизни общества как гражданского, но, будучи сформированным, неизбежно и сразу перестает быть элементом гражданского общества. Оно результат отчуждения власти от общества. В факте отчужденности государства как власти заключено условие определенности гражданского общества. Позитивная характеристика гражданского общества может быть получена посредством негативной характеристики государства, и наоборот. Любое гражданское общество, как политически организуемое, всегда представляет собой лишь часть общества как социума. Это утверждение верно не только для исторических форм, но и для современного общества, которое живет вне политики и втягивается в нее эпизодически и случайно (под влиянием внешних причин). В отличие от общества как социума гражданское общество есть способ организации политической власти, качественно отличный от государственного способа организации власти. Гражданское общество существует всегда, когда существует государство, в какой бы причудливой форме ни протекала гражданская жизнь. Деятельность людей, сообществ, объединений и т.п. в гражданском обществе (как и в социуме вообще) носит самоорганизующийся характер. Однако констатации самоорганизующегося характера гражданского общества недостаточно, ибо и государство также обладает таким свойством. Только социум (общности, живущие по типу органичных систем) самоорганизуется по принципу отрицательной обратной связи, тогда как и государство, и гражданское общество самоорганизуются по принципу положительной обратной связи, т.е. без сопротивления извне они

способны самоуничтожаться. Поэтому они и не существуют друг без друга. Механизм самосохранения, защищенности гражданского общества кроется в отчуждении власти и в возможности оппозиции ей. Этот механизм имманентен гражданскому обществу в отличие от механизма самосохранения государства, внешнего по отношению к нему. И этот механизм – собственность как источник богатства. Забота государства об общественном благе – всегда лишь форма выражения заботы государства о самом себе. Чем активнее механизм собственности, тем ограниченнее возможности государства, тем более оно, как принято считать, правовое, социальное и демократичное. Принцип самоорганизации – это то, что роднит гражданское общество и государство, а вот в принципе правовой организации жизни людей гражданское общество и государство качественно различны. В социальном праве (праве гражданского общества) складывающиеся правовые отношения предшествуют нормам, и, как следствие, правообразование не замкнуто на законотворчестве и нормотворчестве, поэтому система правовых требований носит обусловленный, гетерономный характер. В юридическом праве (праве государства) нормы предшествуют правоотношениям, поэтому система правовых требований может носить самодостаточный, автономный характер. Для понимания природы и сущности как гражданского общества, так и государства важнейшим условием является установление узловой ценности, вокруг реализации которой структурируются все их элементы и сориентирована вся их деятельность. Объединяет гражданское общество и государство одна и та же узловая ценность – собственность, предстающая в характеристике общества как политико-экономический феномен. Фундаментальные различия, однако, обнаруживаются в предмете собственности. Если главным ее предметом являются средства производства, способные обеспечивать самостоятельность собственника, тогда мы имеем дело с классическим гражданским обществом западного типа. Если главным ее предметом является власть, тогда мы имеем дело с формально определенным гражданским обществом, реально порождающим лишь государство, а не экономические отношения собственности. Собственность в чисто экономическом смысле – идеал гражданского общества – никогда и нигде не существовала. Она возможна в качестве опорного механизма гражданского общества при наличии целого ряда условий, начиная с экономических, но кончая нравственными и религиозными. Собственник – человек, пребывающий в гражданском состоянии, а не просто являющийся владельцем средств производства или организатором дела. Собственник – политически связанный человек. Он по-настоящему заинтересован в государстве крепком, властном, рациональном и уж потом в демократическом, социальном и пр. государстве. Собственность как политический феномен, собственность на власть, аппарат, право цементирует

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

77

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ государство, делает его суверенным по отношению к обществу. Гражданское общество настолько реально, насколько значима и относительно самостоятельна частная собственность на средства производства, насколько к ней привязан государственный интерес; и оно настолько формально, насколько собственность на средства производства условна и зависима от государственного интереса. Современным государствам присущ ряд общих свойств, которые не перекрываются существующими между ними различиями, особенностями исторического развития, культурой и другими факторами объективного характера. Повсеместно они становятся все более сложно структурированными, многоуровневыми, полифункциональными; их роль в жизни общества заметно возрастает; они становятся безусловными монополистами в решении всех проблем общественной жизни. Логика развития таких государств объективно ведет к постепенному возрастанию их тоталитарных свойств. Выражается это прежде всего в том, что современное государство, с одной стороны, приспособилось к гражданскому обществу, освоилось с ним, а с другой – «завладело» гражданским обществом, сумело поставить его под свой контроль, в том числе выработав юридические механизмы проявления гражданским обществом своей природной оппозиционности. Этот процесс напоминает Европу конца XIX – начала XX в., когда «джинн» пролетарской революции, неизбежность которой страстно обосновывалась марксистами, постепенно был загнан обратно в бутыль с помощью проведения ряда радикальных буржуазных преобразований, обуржуазивания жизни трудовых классов, адаптации идеалов социализма к ценностям и механизмам буржуазного общества.

Эта тенденция нашла своеобразное отражение в отечественной юридической науке. В контексте ее парадигм понятие гражданского общества юридизировалось, т.е. естественно-правовые его начала незаметно вымылись из его жизни и заменились юридически оформленными политическими механизмами господства и подчинения. Теоретической формой отражения факта государственного овладения гражданским обществом, превращения его в элемент государства стал тезис о государстве как элементе гражданского общества. Наглядным примером такого процесса является юридизация Конституции РФ. Она есть не что иное, как квинтэссенция правовых свойств гражданского общества. Это своеобразная декларация о независимости гражданского общества. Степень реальности Конституции РФ есть степень реальности гражданского общества. Превращение конституции в юридический документ означает превращение гражданского общества в видимость. Реальность гражданского общества становится экстремальной и подконтрольной государству. И то и другое ведет к трансформации гражданского общества в псевдогражданскую структуру общества, подвластную государству. Становится более понятной природа коррупции. Коррумпированность государства как глобальная проблема современности – не основное, но важное свидетельство размывания (и юридизирования) гражданского общества. Существует прямая связь между ростом коррупции и ослаблением правовых возможностей и качеств гражданского общества. И наоборот – возрастание правовых потенций и свойств гражданского общества объективно способствует ослаблению коррупции.

ÍÀÖÈÎÍÀËÜÍÀß ÁÅÇÎÏÀÑÍÎÑÒÜ ÊÀÊ ÏÐÅÄÌÅÒ ÀÄÌÈÍÈÑÒÐÀÒÈÂÍÎÏÐÀÂÎÂÎÃÎ ÈÑÑËÅÄÎÂÀÍÈß В.Н. АМЕЛЬЧАКОВА Понятия «национальная безопасность», «общественный порядок», «общественная безопасность» – ключевые в правовой науке и правоприменительной практике. Проблема обеспечения интересов жизни общества и государства как таковая является специфическим компонентом или, по образному выражению Л.С. Мамута, «фирменным знаком» прежде всего именно российской правовой науки1. В настоящее время нет единства мнений об объекте и содержании данных элементов национальной безопасности. Содержание и объем понятия тесно связаны друг с другом. Эта связь выражается в законе обратного отношения между объектом и содержанием понятия: увеличение содержания понятия ведет к образованию понятия с меньшим объемом; увеличение объема ве-

78

дет к образованию понятия с меньшим содержанием. Исходя из закона обратного отношения понятие «безопасность» шире по объему понятий «национальная безопасность», «общественная безопасность», «безопасность личности», «государственная безопасность», «экологическая безопасность», «демографическая безопасность». Национальная безопасность складывается из общественных отношений, определяющих систему внутренних и внешних условий, предотвращающих угрозу неопределенному кругу лиц. Анализ сферы национальной безопасности предполагает определение и установление круга общественных отношений, составляющих ее содержание. К ним можно отнести отношения:

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ �создающие условия для национальной безопасности; �складывающиеся в процессе обеспечения национальной безопасности; �непосредственно обеспечивающие национальную безопасность. Все эти отношения определяют в конечном счете национальную безопасность – систему внутренних и внешних условий экономического, политического, социального, экологического, юридического и иного характера, предотвращающих угрозу неопределенному кругу лиц, в целях обеспечения их жизни и здоровья, прав и свобод, чести и достоинства, половой неприкосновенности и свободы, а также общественной нравственности, осуществляемой органами государственной власти и местного самоуправления во взаимодействии с общественными объединениями. В понятии «национальная безопасность» можно выделить следующие элементы: содержание, правовые средства, цель и гарантии. Нормы права, установленные и санкционированные государством, определяют систему внутренних и внешних условий, предотвращающих угрозу личности. Реализация этих норм в общественных отношениях составляет основное содержание национальной безопасности. Правовое воздействие на национальную безопасность призвано направлять поведение субъекта путем установления общих норм, определяющих, как следует себя вести в конкретных случаях, запретов совершения противоправных поступков, применения санкций к субъектам в случае нарушения запретов2. Правовые нормы регулируют вопросы организации и деятельности органов государственной власти и местного самоуправления по обеспечению национальной безопасности. Механизм правового воздействия на обеспечение национальной безопасности охватывает весьма широкий круг отношений общественной жизни, нормы которого можно разделить на следующие группы. Первую группу образуют правовые нормы, определяющие систему внутренних и внешних условий, предотвращающих угрозу национальной безопасности. Так, Конституция РФ обязывает органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностных лиц, граждан и их объединения соблюдать установленные государством правила. Она определяет круг должностных лиц и органов власти, призванных обеспечить национальную безопасность (Президент РФ, Правительство РФ, Конституционный Суд РФ и др.). Закон о безопасности определяет всю систему национальной безопасности. Ее образуют органы законодательной, исполнительной и судебной власти, а также государственные, общественные и иные организации и объединения, граждане, принимающие участие в обеспечении различных сфер национальной безопасности.

Вторую группу составляют нормы, определяющие полномочия органов государственной власти и местного самоуправления, их должностных лиц по обеспечению национальной безопасности. Эти нормы регламентируют права и обязанности Совета Безопасности РФ, Вооруженных Сил PФ, СВР России, ФСБ России, органов внутренних дел, внутренних войск МВД России, формирований гражданской обороны и др. Правовые нормы второй группы определяют государственно-властные полномочия органов государственной власти, границы и порядок их осуществления и возлагают на них обязанности по обеспечению осуществления прав и свобод человека и гражданина. В последующие годы приняты нормативные акты, упорядочивающие порядок организации и деятельности органов государственной власти, создающие условия для безопасного проживания. Третью группу составляют нормы, устанавливающие полномочия органов местного самоуправления по непосредственному обеспечению жизнедеятельности населения муниципального образования. В 2003 г. принят Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», расширяющий самостоятельность населения при решении ряда вопросов местного значения, прежде всего по обеспечению своей безопасности. В каждом субъекте Федерации принимаются нормативные правовые акты, определяющие полномочия органов местного самоуправления и их должностных лиц по выполнению их функций в сфере национальной безопасности. Так, в Москве районные управы организуют работу совместно с органами внутренних дел по охране правопорядка и общественной безопасности, осуществляют взаимодействие с органами государственной инспекции дорожного движения по осуществлению безопасности дорожного движения; с органами государственной противопожарной службы по вопросам осуществления мер пожарной безопасности; с органами гражданской обороны и чрезвычайных ситуаций по осуществлению безопасности населения при чрезвычайных ситуациях (см. 3акон г. Москвы от 11 сентября 1996 г. «О районной управе г. Москвы», постановление Правительства г. Москвы от 27 мая 2003 г. «Об итогах формирования территориальных органов исполнительной власти управ районов города Москвы и органов местного самоуправления в городе Москве и мерах по совершенствованию их деятельности»). Четвертую группу составляют нормы, определяющие права и обязанности граждан, осуществление которых не должно нарушать права и свободы других лиц, а также нормы, предусматривающие ответственность за их нарушение. Эти нормы закреплены в различных правовых актах: Конституции РФ (ст. 17), федеральных конституционных и федеральных законах, указах Президента РФ, постановлениях Правительства РФ, а также в нормативных правовых актах

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

79

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ субъектов Федерации и органов местного самоуправления. Юридическая ответственность за совершение действий, представляющих угрозу различным объектам национальной безопасности, предусмотрена в УК, КоАП, где определены установленные государством санкции к лицам, нарушившим запреты. Гарантиями национальной безопасности является соблюдение всеми органами государственной власти, органами местного самоуправления, должностными лицами, гражданами и их объединениями Конституции РФ и законов, а также способность государства создать условия, обеспечивающие безопасность человека, общества и самого государства от внутренних и внешних угроз. Цель обеспечения национальной безопасности – защита личных, политических, социально-экономических прав человека и гражданина, интересов общества и государства. В обеспечении национальной безопасности немаловажную роль играют следующие факторы: �нравственное воспитание граждан, их правовая культура, интернационализм и др.; �эффективная борьба с преступлениями и административными правонарушениями, прежде всего способность государства влиять на внешние и внутренние процессы, связанные с межнациональными конфликтами и сепаратистскими тенденциями, в ходе которых затрагиваются интересы личности, общества и государства. Теоретический и практический интерес представляет соотношение понятий «национальная безопасность» и «правопорядок». С точки зрения В.В. Борисова, правопорядок – это «объективное обусловленное состояние, свойство социальной жизни, которая характеризуется внутренней согласованностью и урегулированием систем правовых отношений и связей, основанных на реализации демократических, гуманистических принципов и нормативных основ права и законности: прав, свобод и обязанностей всех субъектов»3. При исследовании соотношения правопорядка и национальной безопасности необходимо учитывать все аспекты социальных связей и отношений. Свойства этих категорий имеют много общего: они взаимопроникаемы и зависимы; формируются почти на одних принципах; связаны с органами государственной власти и органами местного самоуправления. Так, национальная безопасность и правопорядок – это состояние правовой жизни государства при упорядоченной системе правовых отношений и свойств, которая создает систему внутренних и внешних условий экономического, политического, социального, экологического, юридического и иного характера для предотвращения возможных угроз человеку, гражданину, обществу и государству. Они выступают одинаковыми этапами реализации воли органов государственной власти, органов местного самоуправления во взаимодействии с общественными объединениями для достижения единой цели – обеспечить национальную безопасность.

80

Национальная безопасность и правопорядок несут одинаковую функциональную правовую нагрузку. Ее результатом являются осуществление законности в охране жизни, здоровья, чести и достоинства граждан; обеспечение общественного спокойствия; создание нормативных условий для деятельности организаций различных форм собственности. Национальная безопасность и правопорядок – такие инструменты, которые влияют на общественные отношения в обществе. Обеспечивается национальная безопасность, значит, существует должный правовой порядок; нарушается правопорядок – нарушаются отношения, связанные с национальной безопасностью. Они выступают как общее и частное. Правопорядок является составной частью национальной безопасности. Эта целостность позволяет исследовать внешние и внутренние связи, обеспечивающие взаимодействие личности, общества и государства. Национальная безопасность, безопасность личности, личная безопасность и т.д. имеют общие признаки, позволяющие эти понятия сопоставить. К ним относятся жизненно важные интересы и объекты посягательства. В содержании этих понятий нет признаков, исключающих совпадение их объектов, т.е. все понятия совместимы. Однако объем одного из понятий частично входит в объем другого, и содержание данных понятий различно. Спорным является вопрос о том, что является более значимым для государства: безопасность личности или национальная безопасность? Если исходить из того, что вся система национальных интересов России определяется совокупностью основных интересов личности, общества и государства, то на современном этапе интересы личности состоят в реальном обеспечении прав и свобод, личной безопасности, а интересы государства – в защите конституционного строя, суверенитета и территориальной целостности страны. Приоритет отдается человеку, его правам, свободам, являющимся высшей ценностью. Если будут обеспечены права и свободы многонационального народа в государстве, тот, в свою очередь, возможно, обеспечит суверенитет, защитит конституционный строй и территориальную целостность России, правопорядок и общественный порядок, общественную безопасность. Уяснение близости национальной безопасности, общественного порядка и общественной безопасности позволяет установить границы охраняемых общественных отношений, более четко определить пределы компетенции в смежных областях общественной жизни и их соотношение. Проблема соотношения национальной безопасности, общественного порядка и общественной безопасности недостаточно разработана. По этому вопросу сложилось несколько мнений. Сторонники одного считают общественную безопасность составной частью общественного порядка4, другие оценивают общественную безопасность как более емкое явление по отношению к общественному порядку5. Третьи в

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ общественном порядке и общественной безопасности видят самостоятельные категории. Так, Ю.А. Соколов отмечает органическую связь общественного порядка с общественной безопасностью, выделяет последнюю как явление, хотя и тесно примыкающее к общественному порядку, но имеющее ряд существенных отличий от последнего6. Анализ уголовного и административного законодательства показывает, что национальная безопасность, общественный порядок и общественная безопасность выступают как тесно связанные и взаимообусловленные, но не тождественные категории. Так, их сходство заключается в следующем: �они представляют сложные социальные явления, имеющие в основе определенные совокупности общественных отношений, которые охраняются социальными нормами. Существенные и многочисленные отношения регулируются нормами права. Однородность общественных отношений и урегулированность их совокупностью правовых норм позволяют рассмотреть последние как самостоятельные комплексы, правовые институты, а обозначающие их понятия как межотраслевые правовые категории; �в их основе лежат общие принципы – законность, стабильность и гарантированность, взаимная ответственность личности, общества и государства по обеспечению безопасности, соблюдение баланса жизненно важных интересов человека, общества и государства; �трудно выделить их отношения, которые существовали бы изолированно. В любой совокупности общественных отношений доминируют те, которые придают данной совокупности качественную определенность. Сфера национальной безопасности, общественной безопасности может включать и связи, характерные для общественного порядка, но последние являются второстепенными, не определяющими ее сущность. В таких случаях нарушение общественных отношений одновременно воздействует и на отношения общественного порядка. Так, несоблюдение правил дорожного движения, правил движения на объектах транспорта создает основным субъектам общественную опасность, так как ставит под непосредственную угрозу жизнь и здоровье людей при пользовании источником повышенной опасности. Вместе с тем происходит нарушение общественного спокойствия, нормального ритма жизни, т.е. общественного порядка, хотя основными являются все же отношения общественной безопасности. Вот почему задачи по охране общественного порядка, обеспечение национальной безопасности и общественной безопасности во многих случаях решают одни и те же государственные органы. Органы внутренних дел наряду с надзором за соблюдением правил движения осуществляют меры по предупреждению и пресечению нарушений общественного порядка. Органы надзора, обеспечивая общественную безопасность при производстве работ на различных объектах транспорта, при веде-

нии, например, взрывоопасных работ способствуют сохранению общественного спокойствия, нормального функционирования организаций, оказывая тем самым положительное воздействие на состояние охраны общественного порядка и обеспечение национальной безопасности. В основу разграничения общественного порядка, общественной безопасности, национальной безопасности можно положить следующие признаки: �специфичность общественных отношений, составляющих их содержание. В основе тех или иных общественных отношений лежат социальные потребности (интересы), под воздействием которых и складываются эти отношения; �отличие в средствах регулирования; �существенные различия в характере нарушений общественного порядка и общественной безопасности. Таким образом, национальная безопасность, общественный порядок и общественная безопасность выступают как тесно связанные и взаимообусловленные, самостоятельные субъекты охраны, отличающиеся спецификой рассматриваемых общественных отношений, характером правонарушений и различными средствами регулирования. Но главным объектом их охраны является человек. Определение сферы общественных отношений, национальной безопасности, общественного порядка и общественной безопасности, подлежащих правовой охране, позволяет определить границы правоохранительной деятельности соответствующих государственных органов. Это, в свою очередь, будет способствовать устранению дублирования их функций. Кроме того, появляется возможность четкого разграничения проступков и юрисдикционных полномочий субъектов. Обеспечение национальной безопасности, общественной безопасности и охрана общественного порядка осуществляются в процессе единой деятельности органов государственной власти, органов местного самоуправления, прежде всего административно-надзорной. Общественная безопасность, общественный порядок и другие виды безопасности (военная, информационная, продовольственная, нравственная и т.д.) – элементы одной общей категории – национальной безопасности. Следовательно, под национальной безопасностью понимается защищенность жизненно важных интересов личности, общества и государства, а также принадлежащих стране объектов материальной, интеллектуальной, духовной и иных видов собственности, охраняемых государством, в их особом значении для существования и развития личности, общества и самого государства. 1 См.: Мамут Л.С. Разработке концепции законности – новые импульсы // Правовой режим законности: вопросы теории и истории: Мат-лы межвуз. научнотеоретич. конф. (Санкт-Петербург, 15 февраля 2001 г.) /

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

81

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ Под ред. Д.И. Луковской. – СПб., 2001. – С. 5. 2 См.: Еропкин М.И. Управление в области охраны общественного порядка. – М., 1965. – С. 11. 3 Общая теория государства и права. Академический курс: В 2 т. / Под ред. М.Н. Марченко. – М., 1998. – Т. 2. – С. 535. 4 См.: Еропкин М.И. Указ. соч. – С. 17–18; Еропкин М.И., Попов Л.Л. Административно-правовая охрана общественного порядка. – Л., 1973. – С. 18; Загородников Н.И. Советское уголовное право. – М., 1975. – С. 499–500. 5 См.: Матышевский П.С. Ответственность за преступле-

ния против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения. – М., 1974. – С. 8–9; Андрусенко Е.А. Понятие и система преступлений против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения: Вопросы уголовного права, прокурорского надзора, криминалистики и криминологии. – Душанбе, 1971. – С. 37–38. 6 См.: Соколов Ю.А. Теоретические и правовые основы участия трудящихся в обеспечении законности и охране общественного порядка // Труды ВШ МООП. – М., 1963. – № 8. – С. 102.

ÎÑÎÁÅÍÍÎÑÒÈ ÏÓÁËÈ×ÍÎ-ÏÐÀÂÎÂÎÃÎ ÀÄÌÈÍÈÑÒÐÈÐÎÂÀÍÈß ÒÐÅÁÎÂÀÍÈÉ ÇÀÊÎÍÍÎÑÒÈ Â ÏÐÅÄÏÐÈÍÈÌÀÒÅËÜÑÊÎÉ ÄÅßÒÅËÜÍÎÑÒÈ Д.Г. СТЕПАНОВ, Научный рецензент: доктор экономических наук, профессор Н.Д. Эриашвили В условиях построения правового государства и эффективной системы хозяйствования особое значение приобретают вопросы обеспечения экономической безопасности как основы преобразований во всех сферах государственной и общественной жизнедеятельности. Данная закономерность характерна для современного российского государства, приоритеты которого связаны с реализацией политики поступательного, устойчивого и долгосрочного социальноэкономического роста, обеспечения национальных интересов в финансовой сфере. В свою очередь, приведенные положения предполагают наличие объективированной связи государства с хозяйствующими субъектами, трансформирующейся в различные формы государственного участия в управлении и регулировании экономических процессов. Результаты анализа статистических данных показывают, что если за рубежом нормой является доля малого и среднего бизнеса в валовом внутреннем продукте (ВВП) на уровне 70–80%, то у нас она колеблется, по разным оценкам специалистов, от 10 до 15%. Объяснения этому могут быть найдены при анализе правовых, организационных и экономических условий существования и функционирования предпринимателей, которые могут быть названы неудовлетворительными. В частности, к их числу могут быть отнесены: перегруженность экономической сферы различными разрешительными и согласовательными процедурами, волокита, бюрократизм, формализм при получении разрешений (лицензий), согласований, которые часто сопряжены с вымогательством незаконных денежных вознаграждений, и др.

82

Как показывает международная практика, степень участия государства в урегулировании отношений, возникающих в сфере предпринимательства, варьируется и может предполагать как частичное, ограниченное, так и абсолютное присутствие форм и методов государственного участия в гражданском обороте. Между тем традиционно для России характерна значительная доля государственного присутствия в регулировании финансово-хозяйственной области, что подтверждается историческим опытом государственно-правовой эволюции. Думается, что по многим параметрам приведенная особенность связана со спецификой территориального размещения государства, свойствами его национального состава, особенностями культурного и религиозного развития. Указанные положения должны быть особо учтены при проведении административной реформы на современном этапе, которая реализуется, в том числе, в направлении снижения степени государственного администрирования в экономике и сокращении числа административных барьеров. Особо необходимо подчеркнуть, что ключевыми приоритетами реформирования выступают требования о том, что государства не должно быть много там, где его участие признано неэффективным, а сама власть должна быть максимально приближена к населению, действовать в соответствии с запросами гражданского общества. В ее основе должно быть четкое понимание того, что авторитет государства основывается не на вседозволенности, а на способности принимать справедливые законы и добиваться их исполнения.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ Следует также указать на еще одну особенность современного положения дел в экономической сфере России с точки зрения ее организационно-правового обеспечения. Так, если большинству развитых стран свойственно поддержание экономического правопорядка и безопасности преимущественно позитивными мерами и за счет деятельности государственных органов общего, межотраслевого либо отраслевого управления, то в Российской Федерации преобладают скорее юрисдикционные меры, которые реализует система специализированных органов правоохраны. И главенствующая роль в этом отводится проверочным мероприятиям. Прежде чем приступить к исследованию особенностей их современного содержания, надо сказать, что поскольку среди полномочий государственных органов по управлению различного рода делами государства важное значение отводится контрольнонадзорным полномочиям, от качества и степени реализации которых зависит уровень осуществления требований правовых предписаний, содержащихся в законодательных и подзаконных нормативных актах, постольку можно вести речь о проверках финансовохозяйственной деятельности как о содержательной и функциональной составляющей концепции реализации модели правового государства и гражданского общества. В плане реализации проверочных мероприятий государство отводит особую роль органам внутренних дел, которые непосредственно и повседневно реализуют свои полномочия в области обеспечения экономической безопасности субъектов предпринимательства. Их деятельность все более связана с применением комплекса мер контрольного, проверочного и надзорного воздействия, предполагающих принудительное вторжение в сферу частных интересов, ограничение субъективных прав и свобод. Этому способствуют определенные доктринальные и нормативные предпосылки. С сожалением приходится констатировать тот факт, что в настоящее время качество проводимых проверок находится не на должном уровне, о чем свидетельствуют низкий уровень их результативности (большая часть проверок оканчивается составлением положительных актов), растущее число жалоб со стороны проверяемых, по рассмотрению которых принимается решение о наказании проверяющих. По-прежнему наблюдаются порочные факты использования проверок для «знакомства» с проверяемыми субъектами в целях последующего использования их возможностей в личных целях. Вместе с тем сегодня уже проявлена политическая воля, связанная с преодолением данного положения дел, поскольку общепризнан и не нуждается в дополнительном обосновании тот факт, что превентивные меры позитивного характера намного эффективнее и требуют повсеместного внедрения в

практику публичной деятельности госструктур. Как это ни странно, но следует признать, что на сегодняшний день мы являемся свидетелями развития парадоксальной ситуации, когда, с одной стороны, государство ставит перед сотрудниками милиции задачи по настойчивому наступательному выявлению и раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений экономической направленности, в том числе совершаемых (совершенных) организованными преступными группами, по приоритетным направлениям работы: бюджет, социальная сфера, область реализации приоритетных национальных проектов и др., а с другой – всячески ограничивает последних в возможностях применения имеющихся средств и методов. Обращение к истории проведения проверочных мероприятий показывает, что до введения в действие приказа МВД России от 2 августа 2005 г., утвердившего инструкцию о порядке проведения проверок финансово-хозяйственной деятельности, проверки проводились в соответствии с требованиями Закона РФ «О милиции» (в действовавшей в то время его редакции), т.е. без вынесения и подписания соответствующего постановления. Со вступлением в силу нормативных предписаний приказа указанные проверки стали проводиться при наличии постановления о проведении проверки (ревизии) финансовой, хозяйственной, предпринимательской и торговой деятельности, утвержденного начальником органа внутренних дел или его заместителем. Сегодня же осуществляется переход к согласованию подписанного и утвержденного постановления у прокурора (а в перспективе, может быть, и у судьи). В этой связи полагаем, что данная мера является, безусловно, хотя и правильной, но преждевременной. Аргументами подобного вывода могут выступить следующие неопровержимые факты: увеличение темпов предпринимательской активности; рост числа хозяйствующих субъектов; несформированность институтов и механизмов саморегуляции экономической деятельности; несовершенство нормативно-правовой базы по вопросам контрольно-надзорной деятельности государственных органов и должностных лиц; рост числа правонарушений экономической направленности. Исходя из сказанного, думается, что на современном этапе проверки следует не сокращать и ограничивать, а, напротив, развивать и совершенствовать. Заслуживает отдельного рассмотрения вопрос о материально-техническом обеспечении сотрудников милиции, обладающих полномочиями по проведению проверочных мероприятий. Ни для кого не секрет, что в ходе проверок последние сталкиваются со значительными финансовыми и материальными средствами, принадлежащими проверяемым. Последние зачастую выходят с предложениями «решить вопрос» на «взаимовыгодных условиях». И здесь представляется затруднительным однозначно отве-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

83

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ тить, как будет вести себя проверяющий, доходы которого в десятки, сотни, а то и в тысячи раз меньше, чем у представителей проверяемой им сферы. В том числе и на этих соображениях базируются сегодняшние преобразования системы МВД России и деятельности его представителей. Однако приходится недоумевать, посему государство исходит из презумпции «юридической чистоты» субъектов малого и среднего бизнеса, ограждая их от проверочных мероприятий, и переоценивает мнение о коррумпированности должностных лиц ОВД, которые находятся на службе у этого государства, когда-то их обучившего и принявшего на должность. Имея на сегодняшний день достаточно высокий уровень количества и качества экономических преступлений, в том числе совершаемых организованными преступными группами (которые, кстати, никто не отменял, в отличие от подразделений по борьбе с ними), оценивая их тяжесть и последствия, думается, следовало бы, в первую очередь, увеличить уровень финансирования и материально-технического обеспечения ОВД; обратиться к качеству юридической техники нормативно-правового регулирования оснований, условий и порядка проведения проверок предпринимательской деятельности сотрудниками милиции, учебной и организационно-методической работы (в первоочередном порядке подразделений БЭП); усилить контроль за действиями проверяющих; ужесточить меры юридической ответственности за допущенные ими правонарушения (в рамках хотя бы все той же кампании по борьбе с коррупцией и административным произволом чиновников). Отдельно хотелось бы выделить проблему рационализации проверочных полномочий милиции. Представляется верным по аналогии с ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)» распространение запрета на реализацию проверочных полномочий вне пределов подведомственности, проведение проверок в отсутствии руководителя организации (индивидуального предпринимателя) либо их представителя, изъятие предметов и документов, не имеющих прямого отношения к предмету проверки, и др.

84

И только при условии положительных итогов применения вышеперечисленных мер, что должно отразиться на результатах оперативно-служебной и процессуальной деятельности ОВД (данные статистики, общественное мнение), можно будет вести речь о сокращении числа проверок и ограничении прав проверяющих. Безусловно, данные меры крайне сложны и непопулярны, но, на наш взгляд, вполне оправданны. Исходя из этого представляется сомнительной положительная оценка современных нововведений в исследуемой сфере. Ведь нельзя же всерьез надеяться на то, что, сократив число проверок и ограничив проверяющих в правах, можно рассчитывать на эффективную борьбу с преступлениями экономической направленности и создание надежной системы экономической безопасности. В данной связи наши оппоненты могут возразить: внедряемые меры связаны с поддержкой и развитием субъектов малого и среднего бизнеса. Ответ очевиден: качественные проверки, проводимые в строгом соответствии с действующим законодательством квалифицированными сотрудниками милиции, не только не препятствуют такой поддержке и развитию, а напротив, могут им способствовать, ограждая тех же самых субъектов предпринимательства от недобросовестных конкурентов. Таким образом, суммируя результаты приведенных положений, можно заключенить, что современное участие российского государства в публично-правовом администрировании требований законности в предпринимательской деятельности характеризуется рядом особенностей: во-первых, исторической обусловленностью значительной доли государственного присутствия в урегулировании финансово-хозяйственной сферы; во-вторых, традиционностью преобладания юрисдикционных мер, реализуемых разветвленной системой правоохранительных органов; в-третьих, ведущей ролью ОВД в проведении контрольно-надзорных и проверочных мероприятий в отношении субъектов предпринимательства; вчетвертых, непоследовательностью, несвоевременностью и научно-практической необеспеченностью преобразований, связанных с совершенствованием механизма публично-правового и организационного обеспечения предпринимательской деятельности.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÎÑÍÎÂÍÛÅ ÍÀÏÐÀÂËÅÍÈß ÑÎÂÅÐØÅÍÑÒÂÎÂÀÍÈß ÍÎÐÌÀÒÈÂÍÎÏÐÀÂÎÂÎÃÎ ÎÁÅÑÏÅ×ÅÍÈß ÀÄÌÈÍÈÑÒÐÀÒÈÂÍÎ-ÏÐÀÂÎÂÛÕ ÃÀÐÀÍÒÈÉ ÏÐÀ ÑÓÁÚÅÊÒΠÏÐÅÄÏÐÈÍÈÌÀÒÅËÜÑÊÎÉ ÄÅßÒÅËÜÍÎÑÒÈ ÏÐÈ ÎÑÓÙÅÑÒÂËÅÍÈÈ ÃÎÑÓÄÀÐÑÒÂÅÍÍÛÌÈ ÎÐÃÀÍÀÌÈ ÊÎÍÒÐÎËÜÍÎ-ÍÀÄÇÎÐÍÛÕ ÔÓÍÊÖÈÉ

Е.Н. ХАЗОВ, кандидат юридических наук, профессор; О.В. ГОРДИЕНКО

В соответствии с поручением Президента РФ по итогам заседания Государственного совета РФ в августе 2008 г. Минэкономразвития подготовлен проект концепции долгосрочного социально-экономического развития России. Цель разработки концепции – определение путей и способов обеспечения устойчивого повышения благосостояния российских граждан, укрепления национальной безопасности и динамичного развития экономики в долгосрочной перспективе (2008–2020 гг.), укрепления позиций России в мировом сообществе. Одним из основных тезисов документа является снижение административных барьеров в экономике. По данным прокуратуры, в России более 30 федеральных структур наделены правом вневедомственного контроля. Они проводят несколько миллионов контрольных мероприятий в год, значительное количество из которых вне плана. Права предпринимателей нарушаются во всех сферах экономики. В 2007 г. прокуроры выявили более 1 млн нарушений закона, допущенных в отношении бизнесменов. По этим фактам было возбуждено около 5,5 тыс. уголовных дел. Нарушения допускались различными государственными органами, в том числе МВД России1. В 2007 г. к МВД России было предъявлено более 70 тыс. исков на общую сумму свыше 29 млрд руб., удовлетворено требований на 1,7 млрд. По мнению руководства правового департамента МВД России, причиной ошибок сотрудников милиции и, как следствие, судебных споров чаще всего является банальная правовая неграмотность его сотрудников2. Во вступительном слове на президиуме Госсовета России Д.А. Медведев уделил особое внимание «надзору за бизнесом», указав, что он «происходит по 45 направлениям, осуществляют его порядка 30 органов, причем только на федеральном уровне. Когда вот об этом думаешь, возникает мысль о том,

чтобы полностью запретить любые проверки малого бизнеса. Принять вот такое волевое решение. При этом достаточно широкое распространение получили так называемые внепроцессуальные формы контроля, осуществляемого милицией. То есть это такие формы, которые не основаны на процессуальных нормах. В итоге – одни только легальные затраты малых предприятий на проверки составляют около 10% от их выручки. Это легальные затраты. А общие, естественно, выше»3. Обозначив проблему, Президент РФ не замедлил с ее решением. 15 мая 2008 г. Президент РФ подписал Указ № 797 «О неотложных мерах по ликвидации административных ограничений при осуществлении предпринимательской деятельности». Правительству РФ дано поручение в двухмесячный срок разработать и внести в парламент законопроекты, предусматривающие: �усиление гарантий защиты прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора); �проведение планового мероприятия по контролю (в том числе по отдельным видам лицензионного контроля) в отношении одного юридического лица или индивидуального предпринимателя каждым органом контроля (надзора) не более чем 1 раз в три года (кроме налогового контроля); �проведение внеплановых мероприятий по контролю в отношении субъектов малого и среднего предпринимательства только в целях выявления нарушений, представляющих непосредственную угрозу жизни или здоровью людей, по согласованию с прокурором субъекта Федерации; �исключение внепроцессуальных прав ОВД, касающихся проверок деятельности субъектов малого и среднего предпринимательства. Правительство РФ разработало законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

85

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ акты Российской Федерации в части исключения внепроцессуальных прав органов внутренних дел Российской Федерации, касающихся проверок субъектов предпринимательской деятельности», который 17 сентября 2008 г. принят в первом чтении Государственной Думой. Законопроектом предполагается внести следующие изменения: �исключить из Закона РФ «О милиции» внепроцессуальные права ОВД, касающиеся проверок субъектов предпринимательской деятельности; �уточнить права органов, уполномоченных осуществлять оперативно-розыскную деятельность в соответствии с Федеральным законом «Об оперативнорозыскной деятельности»; � регламентировать в КоАП процедуры изъятия документов, имеющих значение доказательств по делу об административном правонарушении. Отдельные положения ст. 11 Закона РФ «О милиции» наделяют сотрудников ОВД правами, которые могут реализовываться без соблюдения процедур, предусмотренных КоАП и УПК. В частности, п. 25 ст. 11 Закона РФ «О милиции» предоставлял право милиции в целях установления основания для возбуждения уголовного дела или дела об административном правонарушении производить осмотр производственных, складских, торговых и иных служебных помещений, других мест хранения и использования имущества, изучать документы, отражающие финансовую, хозяйственную, предпринимательскую и торговую деятельность, изымать отдельные образцы сырья, продукции и товаров. Наделяя соответствующими правами сотрудников милиции, закон не содержит четкой процедуры их реализации, не регламентирует права предпринимателей, в отношении которых применяются эти положения. Законопроектом предлагается внести изменения в Закон РФ «О милиции», предусматривающие исключения этих прав ОВД, что должно привести к использованию при проведении проверок исключительно процессуальных норм КоАП и УПК. Законопроектом предлагается дополнить ч. 5 ст. 27.10 КоАП положениями, предусматривающими обязанность должностного лица, осуществившего изъятие документов, имеющих значение доказательств по делу об административном правонарушении и обнаруженных на месте совершения административного правонарушения либо при осуществлении личного досмотра, досмотра вещей, находящихся при физическом лице, и досмотре транспортного средства (за исключением водительских удостоверений, удостоверений тракториста-машиниста (тракториста), удостоверений судоводителя, удостоверений пилота), передать лицу, у которого изымаются документы, заверенные копии изымаемых документов. При изъятии документов либо в течение пяти дней после изъятия с них должны быть

86

сняты копии, заверены и переданы лицу, у которого они были изъяты. Дополнениями также предлагается установить, что если невозможно изготовить копии или передать их одновременно с изъятием документов, заверенные копии передаются в течение пяти дней после изъятия. В случае, если и это невозможно, заверенные копии документов направляются по почте заказным письмом. При этом вышеперечисленные действия должны быть отражены в протоколе. В соответствии с Указом Президента РФ от 6 сентября 2008 г. № 1316 «О некоторых вопросах Министерства внутренних дел Российской Федерации» в целях совершенствования руководства деятельностью МВД России и ОВД по обеспечению экономической безопасности, борьбе с коррупцией, усиления гарантий защиты прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) на подразделения по борьбе с экономическими преступлениями ОВД возложены функции по борьбе с коррупцией и организованной преступностью экономической направленности. В ОВД на базе подразделений по борьбе с организованной преступностью должны быть образованы подразделения по противодействию экстремизму, подразделения по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите. МВД России дано указание осуществить реорганизацию ОВД. В системе криминальной милиции МВД России ликвидированы подразделения по борьбе с организованной преступностью (ОБОП), занимавшиеся экономическим блоком и дублировавшие по своим функциям отделы по борьбе с экономическими преступлениями (ОБЭП). Выявляя и пресекая экономические преступления, подразделения ОБОП занимались контрольно-надзорной деятельностью в отношении субъектов предпринимательской деятельности, в том числе в рамках административного законодательства. Сокращено количество подразделений в системе МВД России, в функциональные обязанности которых входит контроль (надзор) за субъектами предпринимательской деятельности. На рассмотрении в Государственной Думе находится законопроект «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного и муниципального контроля (надзора)». Им предусмотрены требования к организации и проведению государственного контроля (надзора) федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Федерации, органами государственного контроля (надзора) и муниципального контроля (надзора). Нововведения направлены на защиту прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении проверок органами государственного и муниципального контроля (надзора). Планируется заменить новым законом Федеральный закон «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринима-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ телей при проведении государственного контроля (надзора)» 2001 г. Постановлением Правительства РФ от 22 июля 2008 г. № 556 «О предельных значениях выручки от реализации товаров (работ, услуг) для каждой категории субъектов малого и среднего предпринимательства» установлены предельные значения выручки от реализации товаров (работ, услуг) за предшествующий год без учета НДС для следующих категорий субъектов малого и среднего предпринимательства: �микропредприятия – 60 млн руб.; �малые предприятия – 400 млн; �средние предприятия – 1000 млн руб. Постановление принято в соответствии со ст. 4 Федерального закона «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации». Закон установил следующие категории субъектов малого и среднего предпринимательства в зависимости от средней численности работников за предшествующий календарный год: �средние предприятия – от 101 до 250 человек; �малые предприятия – до 100 человек; �микропредприятия – до 50 человек. Выручка от реализации товаров (работ, услуг) без учета НДС или балансовая стоимость активов (остаточная стоимость основных средств и нематериальных активов) за предшествующий календарный год не должна превышать предельные значения, установленные Правительством РФ для каждой категории субъектов малого и среднего предпринимательства. В Москве всем микро- и малым предприятиям предоставляются одинаковые льготы, при этом планируется ввести дополнительные льготы для микропредриятий4. Классификация субъектов предпринимательской деятельности является положительным моментом, ее использование государственными органами при осуществлении контрольно-надзорной деятельности должно служить дополнительной гарантией для предпринимателей. Помимо льгот по налогообложению, это может относиться ко всему спектру деятельности субъекта предпринимательской деятельности, от регистрации до проведения проверок. Судебные органы не остаются в стороне от защиты интересов предпринимателей. Так, Конституционный Суд РФ 18 июля 2008 г. вынес постановление 10-П по делу о проверке конституционности положений абз. 14 ст. 3 и п. 3 ст. 10 Федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)» в связи с жалобой В.В. Михайлова. В ходе проверки, проведенной территориальным отделом по Курской области Центрального межрегионального территориального управления Ростехрегулирования, на принадлежащей индивидуальному предпринимателю Михайлову автозаправочной станции были отобраны образцы автомобильного бензина на стадии реализации. Экспертиза этих образцов выявила нарушение

обязательных требований государственных стандартов, предъявляемых к реализуемым горюче-смазочным материалам, в связи с чем в отношении Михайлова был составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 19.19 КоАП. Решением Арбитражного суда Курской области предприниматель был признан виновным в совершении административного правонарушения и ему назначено наказание в виде административного штрафа в размере 500 руб. Кроме того, с него были взысканы расходы на осуществление исследований и экспертиз на основании абз. 14 ст. 3 и п. 3 ст. 10 Федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)». Индивидуальный предприниматель счел взыскание расходов на экспертизу карательной мерой, нарушающей его конституционные права. Михайлов утверждал, что взыскание на их основании с индивидуального предпринимателя денежных средств наряду с привлечением к административной ответственности означает двойное наказание за одно и то же правонарушение и потому носит карательный, а не компенсационный характер. Он просил признать эти законоположения не соответствующими Конституции РФ, ее ст. 35, 50. В обоснование своего решения Конституционный суд РФ указал, что государственный контроль в сфере экономической деятельности, в том числе контроль над соответствием реализуемой индивидуальными предпринимателями продукции обязательным требованиям, должен обеспечиваться бюджетными средствами, формируемыми за счет налогов и сборов, либо доходов, получаемых посредством оказания публичных услуг подконтрольным лицам. Предусмотренная абз. 14 ст. 3 и п. 3 ст. 10 Федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)» плата, взимаемая с индивидуальных предпринимателей в форме возмещения расходов, понесенных органом государственного контроля (надзора) при осуществлении исследований (испытаний) и экспертиз, выявивших нарушения обязательных требований к реализуемой ими продукции, не относится ни к налогам, ни к сборам. Вместе с тем денежные средства в возмещение этих затрат взыскиваются с подконтрольного субъекта принудительно, в судебном порядке, что наделяет их признаками обязательных платежей. Кроме того, основанием для взимания с индивидуальных предпринимателей денежных средств в возмещение расходов органов государственного контроля (надзора), понесенных в связи с проведением исследований (испытаний) и экспертиз, служит факт выявления нарушения обязательных требований, предъявляемых к реализуемой ими продукции. В определенном смысле такие расходы близки процессуальным расходам (издержкам), поскольку предназначаются для сбора доказательств совершенного правонарушения. Однако в отличие от процессуальных издержек они причинно связаны не с

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

87

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ доказыванием факта правонарушения, допущенного конкретным лицом, а с текущей контрольной деятельностью органа публичной власти, не обусловленной предварительным обнаружением признаков правонарушения, и не поставлены законом в зависимость от наличия у контролирующего органа каких-либо данных о совершенном правонарушении. Возмещение расходов, понесенных органами государственного контроля (надзора) в связи с проведением соответствующих исследований (испытаний) или экспертиз, представляет собой публично-правовое изъятие собственности правонарушителя, которое, следуя за его административным наказанием, фактически выступает аналогом публично-правового наказания. При этом денежные средства, взимаемые с индивидуальных предпринимателей в порядке возмещения (компенсации) расходов органов государственного контроля (надзора), обладающие одновременно признаками компенсации (оплаты) государственных расходов, платежа публично-целевого характера и меры ответственности, в формально-правовом смысле не являются ни налогом или сбором, ни фискальным платежом, ни мерой гражданско-правовой или публично-правовой ответственности, ни разновидностью процессуальных издержек, что свидетельствует о неопределенности как в вопросе о правовой природе данного обязательного индивидуальновозмездного платежа, так и в вопросе о правомерности (обоснованности) его установления и использования в целях финансового обеспечения выполнения органами публичной власти своих функций. Конституционный Суд РФ признал положения абз. 14 ст. 3 и п. 3 ст. 10 Федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)» в части, устанавливающей возможность взыскания с индивидуальных предпринимателей по требованию органа государственного контроля (надзора) расходов, понесенных этим органом на проведение исследований (испытаний) и экспертиз, в результате которых были выявлены нарушения обязательных требований, не соответствующими Конституции РФ, ее ст. 19 (ч. 1), 34 (ч. 1), 35 (ч. 1 и 2) и 55 (ч. 3), которые утрачивают силу с 1 января 2009 г. Проблема введения системы административного правосудия в ближайшее время разрешена не будет. Такого важного для правосудия направления, как создание системы административных судов, в федеральной программе развития судебной системы до 2011 г. не оказалось. По словам бывшего первого зампреда Верховного Суда РФ В. Радченко, такой раздел первоначально был в программе, но потом его почему-то выбросили, а на Кодекс административного судопроизводства, разработанный Верховным Судом РФ, все ведомства, куда он был направлен, дружно прислали отрицательные отзывы, даже не задав ни одного вопроса. Есть большие опасения, что сработал закулисный механизм в интересах того самого

88

бюрократического аппарата, который непрерывно растет и не заинтересован в эффективном судебном контроле над законностью управленческих актов5. Меры, предпринимаемые в последнее время государственными органами в поддержку субъектов предпринимательской деятельности, прежде всего в нормотворческой сфере, не остаются без внимания в среде самих предпринимателей. Даже в официальной прессе высказываются абсурдные мнения. В «Российской газете» от 25 июня 2008 г. приведен результат опроса предпринимателей, проведенный фондом «Общественное мнение», в соответствии с которым предлагается запретить уголовное преследование бизнеса за административные правонарушения6. Создается мнение, что многие предприниматели просто не знают законодательства, своих прав и обязанностей. Можно предположить, что в итоге сообщество предпринимателей выскажется за мораторий на применение любых санкций в рамках административного и уголовного законодательства, не предполагая, какие отрицательные последствия это может вызвать для всех. Так, в департаменте государственного регулирования в экономике Минэкономразвития России, идя навстречу предпринимателям, серьезно обсуждается вопрос об отмене использования кассовых аппаратов для малых предприятий7. Таким образом, в настоящее время подготовлены изменения в нормативно-правовой базе, направленные на оптимизацию управленческих процессов в государственных органах. Они касаются деятельности органов внутренних дел, полномочия которых в части контрольно-надзорной деятельности будут сокращены. Налицо тенденция предоставления субъектам предпринимательской деятельности дополнительных гарантий при осуществлении ими своих основных функций. Важнейшее значение при этом приобретают возможность реализации предоставленных гарантий, а также дополнительное совершенствование системы контрольно-надзорных органов, развитие системы административного судопроизводства. См.: Генпрокуратура взялась за бизнес и обещает защитить предпринимателей от административного давления // РГ. – 2008. – № 104. – С. 2. 2 См.: Читайте Гражданский кодекс // РГ. – 2008. – № 186. – С. 6. 3 http://www.rost.ru/medvedev/report-27-03-1.html. 4 См.: На страже бизнеса. Интервью с главой столичного Департамента поддержки и развития малого предпринимательства М. Вышегородцевым // Юго-Восточный курьер. – 2008. – № 16. – С. 1–2. 5 См.: http://www.ksrf.ru/press/smi/msg.asp?id=692. 6 См.: Егоршева Н. Лучше деньгами. Эксперты предлагают не сажать в тюрьму бизнесменов по административным правонарушениям // РГ. – 2008. – № 134. – С. 5. 7 См.: Чека не надо // РГ. – 2008. – № 4671. – С. 6. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÑÎÂÅÐØÅÍÑÒÂÎÂÀÍÈÅ ÄÅßÒÅËÜÍÎÑÒÈ ÎÐÃÀÍΠÂÍÓÒÐÅÍÍÈÕ ÄÅË ÏÎ ÀÍÒÈÒÅÐÐÎÐÈÑÒÈ×ÅÑÊÎÉ ÇÀÙÈÙÅÍÍÎÑÒÈ ÌÅÒÐÎÏÎËÈÒÅÍΠЮ.Н. ДЕМИДОВ, доктор юридических наук; А.С. ИГОШКИНА Обеспечение безопасного и устойчивого функционирования объектов транспортной системы страны, в том числе метрополитенов, является первоочередной задачей ответственных за эту сферу органов государственной власти, в том числе органов внутренних дел. При подготовке кадров органов внутренних дел, обеспечивающих безопасность метрополитенов, необходимо учитывать особенности функционирования этих объектов, прежде всего вопросы их антитеррористической защищенности. Метрополитен как транспортное средство, предназначенное для пассажирских перевозок в крупных городах России, в силу специфических особенностей представляет собой объект повышенной опасности. Это возлагает на правоохранительные органы ответственность за обеспечение общественного порядка, безопасности пассажиров и движения поездов метрополитена, недопущение совершения противоправных деяний, в том числе террористических актов, на его объектах. Большое значение в системе мер обеспечения безопасности придается предупреждению совершения актов террористического характера, а также готовности сил и средств органов внутренних дел и других подразделений, задействованных в выполнении задач по обеспечению антитеррористической безопасности на метрополитенах. Необходимо оценить состояние защищенности объектов метрополитенов, формирование которой определяется влиянием таких факторов, как конкретная ситуация, наличие и степень террористической угрозы, реальные возможности (силы и средства) по обеспечению охраны и безопасности объекта1�. Поскольку угроза проявлений терроризма на объектах метрополитенов постоянно сохраняется, реализация сотрудниками органов внутренних дел и других заинтересованных ведомств ряда организационных и практических мер по усилению антитеррористической защищенности метрополитенов имеет огромное значение. Так, организационное обеспечение связано прежде всего: �с проработкой вопроса координации действий силовых и спасательных служб, разработкой планов взаимодействия в условиях чрезвычайных ситуаций на метрополитенах; �проведением комиссионных обследований со-

стояния антитеррористической защищенности объектов метрополитенов. На основе предложений, полученных в ходе оценки результатов комиссионных обследований объектов метрополитенов, необходимо устранить недостатки, указывающие на ненадлежащий и поверхностный подход к антитеррористической защищенности со стороны как хозяйствующих субъектов, так и правоохранительных органов. Правоохранительные органы уделяют большое внимание готовности подразделений к действиям в условиях возникновения чрезвычайных ситуаций, прежде всего совершения террористических актов на объектах метрополитенов. Наиболее значимым представляется взаимодействие органов внутренних дел на этих объектах с работниками метрополитенов, подразделениями МЧС России, ФСБ России, государственной противопожарной службы и проведение совместных учений с отработкой действий при осложнении оперативной обстановки, возникновении аварийных ситуаций и других чрезвычайных происшествий на метрополитене. Кроме того, имеет практическое значение регулярное проведение тактико-специальных тренировок, учений, занятий по служебно-боевой подготовке с личным составом органов внутренних дел на метрополитене по предупреждению и пресечению преступлений террористического характера. Немаловажной является организация проведения агитационной работы среди населения и персонала метрополитенов, направленной на противодействие терроризму, в том числе с привлечением средств массовой информации, использованием информационных щитов, агитационных плакатов, буклетов с номерами телефонов «горячих линий» правоохранительных органов, а также средств громкоговорящей связи на станциях метрополитенов. Деятельность органов внутренних дел на объектах метрополитенов, направленная на предупреждение террористических актов, включает в себя: �проведение инструктажей нарядов милиции, работников метрополитенов, коммунальных и частных охранных структур о порядке действия при возникновении чрезвычайных ситуаций, совершении террористических актов; �выставление на всех станциях метрополитенов нарядов милиции;

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

89

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ �ежечасные осмотры вестибюлей, платформ с последующим докладом в дежурную часть; �охрану вентиляционных шахт и киосков метрополитенов; �организацию пропускного режима на станциях и объектах метрополитенов. Особое внимание при этом необходимо уделять вопросам психологической подготовки нарядов по охране объектов метрополитенов с целью выработки у них профессиональных навыков выявления в пассажиропотоке лиц, имеющих психофизиологические признаки того, что они намереваются совершить правонарушение и преступление, особенно террористические акты. При охране метрополитенов необходимо усилить контроль над территориями, прилегающими к станциям и объектам метрополитенов, с целью выявления стоянок подозрительного автотранспорта, стационарных торговых точек, строительных бытовок, которые могут быть использованы в террористических целях. Кроме того, важны следующие технические меры: �оборудование всех станций, переходов метрополитенов, вагонов электропоездов аппаратурой видеонаблюдения; �наличие радиосвязи между нарядами милиции на станции, работниками метрополитена, аварийными наземными службами; �наличие на всех станциях взрывозащитных камер и локализаторов последствий взрыва; �укомплектование личного состава органов внутренних дел на метрополитене необходимыми техническими средствами, индивидуальными средствами защиты; �техническая укрепленность и охранная сигнализация объектов метрополитенов. Приоритетными направлениями предупреждения террористических актов на метрополитенах являются: �активизация международного сотрудничества экспертов-практиков по борьбе с терроризмом и взаимодействия между правоохранительными органами стран «восьмерки» путем: а) обмена информацией о возможных и существующих угрозах объектам метрополитенов; б) обмена информацией о путях и средствах усиления антитеррористической защищенности объектов метрополитенов; �выделение финансовых и кадровых ресурсов на цели проведения регулярных тактических учений; �ознакомление с современными методами передовой международной практики и соответствующими новыми технологиями; �обеспечение постоянного процесса сбора, анализа информации об угрозах и обмена ею с целью оценки риска угроз совершения терактов; �использование физических и кадровых мер безопасности с целью снижения уровня рисков совершения террористических актов; �ознакомление населения, в том числе пассажиров, с проблемами обеспечения безопасности и привлечение их к сотрудничеству;

90

�обеспечение начальной и текущей оперативной подготовки всех сотрудников по вопросам выполнения обязанностей в области безопасности, а также обеспечение оперативной подготовки повышенного уровня (управление ЧП) для работников руководящего звена; �составление четких и кратких порядка и алгоритма действий для всех лиц и ведомств – участников «быстрого реагирования» в целях минимизации последствий ЧП; �регулярное и координированное проведение учений всех лиц и ведомств для проверки возможности и процедур поэтапного реагирования. Кроме того, в ходе обеспечения антитеррористической защищенности метрополитенов особенно важны: �постоянный контроль на метрополитенах над выполнением соответствующих работ по обеспечению их безопасности и защиты от угроз террористических проявлений и реализации программ мероприятий по совершенствованию антитеррористической защищенности метрополитенов; �подготовка квалифицированных кадров в области обеспечения антитеррористической защищенности метрополитенов; �дальнейшее укрепление международного сотрудничества с целью обмена положительным опытом обеспечения безопасности на метрополитенах, включая ее технические и оперативные аспекты, примеры «лучшей практики», совместную разработку национальных и международных концепций и проектов по вопросу обеспечения антитеррористической безопасности метрополитенов. Перспективные направления сотрудничества: �совместная разработка национальных и международных концепций и проектов по вопросу обеспечения антитеррористической безопасности метрополитенов; �гармонизация и унификация национальных законодательств в сфере безопасности метрополитенов, а также в области борьбы с терроризмом, с нормами международного права и общепринятой международной практикой; �использование разработанных принципов в области антитеррористической защищенности метрополитенов. Важными являются направленность всех мер предупреждения террористических актов на метрополитенах и координация действий органов внутренних дел с подразделениями, обеспечивающими их безопасность. Учитывая стратегическую важность объектов метрополитенов, вопросы обеспечения их антитеррористической защищенности должны быть приоритетными в подготовке кадров органов внутренних дел, обеспечивающих безопасность метрополитенов. См.: Демидов Ю.Н., Артамошкин М.Н., Иванов Н.Н. и др. Меры обеспечения антитеррористической защищенности метрополитенов и железных дорог: Учебно-практ. пособие. – Домодедово, 2006. – С. 37. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Î ÍÅÊÎÒÎÐÛÕ ÊÎÍÖÅÏÒÓÀËÜÍÛÕ ÎÑÍÎÂÀÕ ÓÃÎËÎÂÍÎ-ÏÐÀÂÎÂÎÉ ÏÎËÈÒÈÊÈ ÐÑÔÑÐ Â 1917–1919 ãã.

А.А. ИВАНОВ, кандидат юридических наук, доцент; А.Н. ГОЛОВИН

Российская уголовно-правовая мысль вошла в XX в. в состоянии жесткого противостояния между сторонниками классического и социологического направлений права. Революционные потрясения 1917 г. положили конец этому затянувшемуся спору. В новых условиях как нельзя кстати вдруг стали востребованными взгляды представителей социологической школы, воспринявших идеи социалистической революции как практическую реализацию наработок своего направления юридической науки. Поэтому многие, ранее уже «заклейменные» (подчас как реакционные) официальной правовой школой институты социологического направления права в определенном их преломлении оказались весьма удобными и нашли свое место в последующем переустройстве общества (например, опасное состояние личности, меры социальной защиты)1. Отрицание основ классического направления позволило в первые годы советской власти практически полностью отказаться от векового опыта, создать «живое революционное право», основанное на принципах «пролетарской совести», «революционного правосознания» и «революционной самодеятельности» (Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г.). Такое положение дел было неслучайным, так как большинство революционных криминалистов были приверженцами социологических взглядов, считая их социалистическими. Однако в первые годы Советской республики еще сильны были позиции старой школы и уголовное право периода «некодифицированного законодательства» (1917–1922 гг.) в целом сохранило классический подход, существенно корректируемый в соответствии с явно прослеживающейся тенденцией специального предупреждения2. Значительное влияние на формирование советской уголовной и исправительно-трудовой политики оказали взгляды В.И. Ленина. По меньшей мере в первые годы существования советского государства, когда влияние вождя революции было еще велико. Так, в числе многих точек зрения на цели и средства борьбы с преступностью он предлагал: «1. >% условного осуждения; 2. общественного порицания; 3. замена лишения свободы принудительным трудом с проживанием на дому; 4. замены тюрьмы воспитательными учреждениями; 5. введение товарищеских судов (для известных категорий и в армии и среди рабочих)» и др.3 В то же время, следуя общим целям правовой политики того периода – воспитанию масс и слому со-

противления свергнутых классов, – право с первых дней революции служило средством защиты складывающихся новых общественных отношений и носило четко выраженный классовый характер. Не случайно уже Декрет о суде № 1 отменял все прежние законы «свергнутых правительств»4 (хотя можно полагать, что целесообразней было бы отменить лишь те из них, которые были направлены против революционной деятельности, а не на борьбу с общеуголовной преступностью). Как представляется, это было сделано, с одной стороны, для демонстрации полного разрыва с прежней историей страны, для привлечения массы населения5, а с другой – для развязывания себе рук в уничтожении не только политических противников (представителей свергнутых классов, а также скорейшей ликвидации иных партий и политических течений, не принявших новую рабоче-крестьянскую власть), но и просто недоброжелателей или лиц, ведущих себя индифферентно. Новая власть тем самым полностью освободилась от всяческих пут закона и действовала с позиций повсеместной и повседневной революционной целесообразности (читай – произвола)6. Таким образом, сразу после октябрьского переворота большевики, провозгласившие построение государства диктатуры пролетариата и особо не нуждавшиеся в прежних буржуазных ценностях, с которыми этот пролетариат ничего не связывало, упразднили саму идею права вообще7. Первые шаги советской власти показали, что большевистское правительство взяло курс на создание нового, «высшего» типа права – права революционной целесообразности, отвергающего и даже презирающего «формальное право» как насквозь буржуазное. «Плох тот революционер, который в момент острой борьбы останавливается перед незыблемостью закона. И если закон препятствует развитию революции, он отменяется или исправляется», – отмечал В.И. Ленин летом 1918 г.8 Об этом примерно в то же время говорил и П. Стучка: «Нам сейчас нужны не столько юристы, сколько коммунисты». С учетом реалий тех первых месяцев, что понадобились для установления советской власти хотя бы в центральных местностях страны, такой подход, вероятно, был вполне оправданным. В первые дни Октября по Петрограду прокатилась волна погромов, особенно «пьяных» (пивоваренные заводы, винные подвалы и склады), которые начали стихать только с началом 1918 г., участились уличные и квартирные кражи и грабежи, нападения даже на государствен-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

91

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ные учреждения, на иностранные посольства и представительства. Наиболее активным криминогенным элементом были безработные, рабочая молодежь и солдаты, самовольно прибывавшие со своих позиций. После октябрьских событий дезертирство с фронта и из тыловых частей стало лавинообразным. Во многих городах были целые слободы, заселенные уголовниками, дезертирами, где милиция боялась появляться. Были и «идейные» грабители – анархисты. Они активно занимались самочинными реквизициями, грабежами и разбоями. (Массированный удар по основным пунктам их дислокации удалось нанести в апреле 1918 г.) Порой разворачивались настоящие бои между преступниками и силами правоохраны. Оружие широко применялось и в бытовых преступлениях. В феврале 1918 г. была введена наружная охрана домов силами нанимаемых домовладельцами и домовыми комитетами сторожей. В период осадного положения Петрограда (с мая 1919 г.) была введена всеобщая повинность домовой охраны всех жильцов в возрасте от 18 до 50 лет9. В первой половине 1918 г. особо широкий размах получили самосуды, которые зачастую перерастали в погромы; в них нередко страдали и совершенно посторонние лица, чем-то не понравившиеся разъяренной толпе. Правительство было вынуждено выступать с призывами к населению: «Самосуды – пятно на революции, они позорят ее честь. Не совершайте безрассудных расправ над кем бы то ни было!»10 Но обуздать разгул самосудов и постепенно сбить волну преступности11 удалось только после налаживания правоохранительной и судебной систем ко второй половине 1919 г. После Гражданской войны четкие нормативные установки оказались чрезвычайно востребованными и в виде законов вновь были введены в практику12. Тем не менее всякий раз подчеркивался временный (вынужденный) характер этого обращения: «Значит ли, что изданием писаных законов революционное правосознание как база решения приговоров сдается в архив? Отнюдь нет. Революцию в архив еще никто не сдал, и революционное правосознание должно проходить красной нитью в каждом приговоре или решении: оно лишь ограничено писаными нормами, но оно не упразднено»13. «…Польза революции, польза рабочему классу – вот высший закон»14. Уголовная ответственность (ее основание и мера) ставилась в зависимость от характера и степени опасности преступника и его социальной принадлежности. При этом процесс применения норм об ответственности был полностью подчинен принципу целесообразности. Идеи законности и формальной определенности права заменялись «социальным чутьем пролетарского суда», «революционным правосознанием» и правом суда на самодеятельное творчество15. Пользуясь правом самодеятельного творчества, суды широко применяли наказания, совершенно неизвестные законодательству. Например, выговоры в присутствии суда, запрещение выступать на собрани-

92

ях либо наказание – «лишить свободы до окончания Гражданской войны и победы мировой революции», «до полной ликвидации бандитизма». Нередки были приговоры к «двум месяцам исправительного дома и лишение общественного доверия на шесть лет» или «к пяти годам условной смертной казни», «о замене высшей меры на 10 лет с отправкой на фронт» и т.п. В.И. Ленин по этому поводу отмечал: «Разнообразие здесь есть ручательство жизненности, порука успеха в достижении общей единой цели: очистки земли российской от всяких вредных насекомых, от блох – жуликов, от клопов – богатых и прочее и прочее. В одном месте посадят в тюрьму десяток богачей, дюжину жуликов, полдюжины рабочих, отлынивающих от работы… В другом – поставят их чистить сортиры. В третьем – снабдят их, по отбытии карцера, желтыми билетами, чтобы весь народ, до их исправления, надзирал за ними, как за вредными людьми. В четвертом – расстреляют одного из десяти, виновных в тунеядстве. В пятом – придумают комбинации из разных средств и путем, например, условного освобождения, добьются быстрого исправления исправимых элементов…». «Только практика может выработать – наилучшие приемы и средства борьбы»16. Классовость и целесообразность как две основополагающие идеи законотворчества и правоприменения рассматриваемого периода отечественной истории порой выступали в «чистом» виде. Так, именно целесообразностью применения кары объяснялось широкое допущение возможности вынесения решений по аналогии права и закона; в Положении «О полковых судах в воинских частях» от 10 июля 1919 г. говорилось, что полковой суд «в случае неполноты, неясности или противоречия (в действующих законах, уставах, декретах. – А. И.) должен обосновать свое решение на соображениях своего революционно-социалистического правосознания и целесообразности»17. Характерная черта права того периода – практически беспредельная возможность усмотрения правоприменителей, санкционируемая властью. Это звучало, например, так: «В случае явного саботажа со стороны почтово-телеграфных чиновников местные Советы рабочих и крестьянских депутатов уполномочиваются применять самые решительные и беспощадные меры подавления (курсив наш. – А. И.)» (п. 11 Декрета СНК от 11 апреля 1918 г. «Об организации управления почтово-телеграфным делом»)18. Право широчайшего правоприменительного усмотрения и, соответственно, значительные возможности для индивидуализации юридической ответственности и наказания предусматривались и Инструкцией НКЮ от 19 ноября 1917 г. «О революционном трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке его заседания». В данном нормативном акте все составы преступлений, подведомственные трибуналу, были закреплены в одном пункте, а налагаемые за их совершения наказания – в другом. При этом порядок соотнесения их друг с другом по конкретным делам определялся так: «Меру

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ наказания революционный трибунал устанавливает, руководствуясь обстоятельствами дела и велениями революционной совести»19. Подобные конструкции – руководствоваться при вынесении приговоров исключительно оценкой обстоятельств дела и интересами пролетарской революции – встречались и в законодательстве более позднего периода. «Народный суд имеет право по своему убеждению определять меру наказания, а также постановлять приговор об условном или безусловном освобождении обвиняемого от всякого наказания» (ст. 23 Декрета «О народном суде РСФСР» от 30 ноября 1918 г.). При этом следует отметить, что «принципы определенности и индивидуализации при формировании системы наказаний в то время еще не учитывались, о них не упоминали нормативные акты, не предписывалась их практика»20. Более того, они не только не выделялись, но и вместе с требованиями персонализации ответственности и личной вины зачастую прямо игнорировались, заменялись началами коллективной ответственности. Особо наглядно это положение проявилось в Постановлении Совета рабочей и крестьянской обороны от 3 июня 1919 г. «О мерах по искоренению дезертирства», в тех случаях, когда ревтрибуналы наделялись правом изъятия земельных наделов (на время или навсегда) у семей уклонистов от призыва в Красную армию и дезертиров либо наложения денежных штрафов на целые села (в случае круговой поруки), «виновные в укрывательстве» дезертиров21. Во время Гражданской войны в Красной армии применялась даже децимация. Так, 12 апреля 1919 г. за бегство с поля боя двух батальонов ревтрибунал 5-й армии Восточного фронта постановил расстрелять каждого двадцать шестого бойца22. Вплоть до издания декрета ВЦИК от 21 марта 1921 г. «О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом» крестьяне подвергались коллективной ответственности за невыполнение налоговых требований. Классовость советского права во многих случаях напрямую дополняла и корректировала идея целесообразности. Например, классовое назначение штрафа определялось так: «Налагаемый штраф должен быть таким по величине, чтобы он выполнял одновременно роль экспроприации капитала и лишал бы наших активных противников их главного орудия борьбы с нами – капитала»23. Отказ от упоминания терминов «вина» и «вменяемость» при сохранении умысла как основания уголовной ответственности обеспечивал возможность применения мер уголовной репрессии не только к отдельным лицам, но и к целым организациям без персонификации субъектов, установления личной вины и индивидуализации ответственности их конкретных членов24. В Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 г., обобщивших многочисленные декреты и распоряжения в сфере уголовного права, а также опыт правоприменительной практики судов

и революционных трибуналов25 все рассмотренные, достаточно противоречивые, тенденции были сведены воедино. Руководящие начала были разработаны в недрах НКЮ и, хотя и были опубликованы в собрании законодательных актов, СНК утверждены не были и, по сути, представляли собой общую инструкцию НКЮ, а в более широком масштабе – во многом утопичную (как показало дальнейшее развитие истории) декларацию целей и принципов уголовной политики советского государства. Особенная часть этого нормативного акта, подготовленного по инерции развития старой дореволюционной школы российского уголовного права – конкретные составы преступлений, – развивалась посредством декретов (к 1922 г. они присутствовали более чем в четырехстах декретах). А.А. Пионтковский, будучи, как и многие дооктябрьские правоведы, сторонником социологического направления и с этих позиций обосновывая необходимость принципа аналогии уголовного закона, отмечая эту особенность, писал: «Уголовно-правовые нормы империализма частично являются прообразом уголовно-правовой формы переходной эпохи. Тем самым и особое внимание со стороны теоретиков советского уголовного права должны привлечь буржуазные уголовно-правовые теории эпохи империализма (уголовносоциологическая школа)». – Пионтковский А.А. Марксизм и уголовное право. – М., 1929. – С. 69. 2 В дальнейшем, особенно с созданием Основ уголовного законодательства Союза ССР 1924 г., многие элементы классического направления вновь заняли свое место в крепнувшей командно-административной системе и проявление чрезмерной активности «юристами-социологами» стало далеко не безопасно. 3 Ленин В.И. Полн. собр. соч. – Т. 38. – С. 408. Кроме того, о концепции наказания, принципах его назначения и исполнения в новых, социалистических условиях см. также: Ленин В.И. Полн. собр. соч. – Т. 4. – С. 224; Т. 43. – С. 230; Т. 45. – С. 199; Т. 50. – С. 70 и др. 4 См.: СУ РСФСР. – 1917. – № 4. – Ст. 50. 5 Отчасти это подтверждают слова В.И. Ленина: «Новая власть как диктатура огромного большинства, могла держаться и держалась исключительно при помощи доверия огромной массы, исключительно тем, что привлекла самым свободным, самым широким и самым сильным образом всю массу к участию во власти». – Ленин В.И. Полн. собр. соч. – Т. 41. – С. 5. 6 Только за первый год существования советской власти ВЦИК и СНК РСФСР приняли около пятисот декретов. Однако принимаемые с первых лет революции декреты советской власти, по словам М.С. Строговича, «примерно до осени 1918 г. не могли претендовать на то, чтобы все их содержание, все нормы полностью входили в жизнь, осуществлялись». – См.: Рабинович П.М. Борьба за советскую социалистическую законность в РСФСР (1917–1920 гг.) // Правоведение. – 1967. – № 5; Строгович М.С. Основные вопросы советской социалистической законности. – М., 1966. – С. 80. 7 В этой связи весьма примечательны слова одного из со1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

93

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ здателей Декрета о суде П.И. Стучки, в которых подчеркивалось его особое значение: «Развенчана Фемида! Низложена и объявлена вне пролетарского закона эта продажная богиня буржуазного правосудия! Из ее рук пролетариатом вырван жестокий меч, и ее фальшивые весы сданы в музей революции. А на костре горят ее законы и сенатские разъяснения…». См.: Стучка П.И. Годовщина первого декрета о суде // Правда. – 1918. – 7 декабря. 8 Ленин В.И. Полн. собр. соч. – Т. 36. – С. 504. 9 См: Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и Гражданской войны / Отв. ред. В.А. Шишкин. – СПб., 2000. – С. 80–86. 10 См.: Известия. – 1918. – 9 января. – Цит. по: Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и Гражданской войны. – С. 84. 11 Так, в Петрограде в первую половину 1919 г. было зафиксировано хищений – 3806 случаев, налетов – 19, убийств – 58 (за половину 1918 г., соответственно, 5902, 54, 153). См: Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и Гражданской войны. – С. 89. 12 В это время начался переход, по словам М.А. Рейснера, «к известному компромиссу и восстановлению некоторых институтов классового права противника в качестве составной части правопорядка». Рейснер М.А. Наше право. Чужое право. Общее право. – Л.; М., 1925. – С. 267. – Цит. по: Плотниекс А.А. Развитие взглядов на

сущность советского права (1917–1936 гг.) // Советское государство и право. – 1980. – № 1. – С. 118. 13 Ежегодник советской юстиции. – 1922. – № 1. – С. 7. – Цит. по: Гимпельсон Е.Г. Политика и НЭП: неадекватность реформ // Отечественная история. – 1993. – № 2. – С. 33. 14 Ленин В.И. Полн. собр. соч. – Т. 35. – С. 185. 15 См.: Декрет «О суде в РСФСР» от 17 апреля 1918 г. // СУ РСФСР. – 1919. – № 26. – Ст. 420. 16 Ленин В.И. Полн. собр. соч. – Т. 35.– С. 204. 17 СУ РСФСР. – 1919. – № 31–32. 18 Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / Под ред. И.Т. Голякова. – М., 1953. – С. 24. 19 Там же. – С. 20. 20 Багрий-Шахматов А.В. Система уголовных наказаний и исправительно-трудовое право. – М., 1969. – С. 10–11. 21 См.: СУ РСФСР. 1919. № 25. 22 См.: Францифиров Ю. Смертная казнь: должно ли наказание быть равным преступлению? // Правозащитник. – 2002. – № 4. 23 Правда. – 1918. – 4 декабря. – Цит. по: История государства и права СССР // Под ред. Г.С. Келина, Г.В. Швекова. 2-е изд. Ч. II. – М., 1981. – С. 93. 24 Ярким примером объективного вменения такого рода служит объявление «партией врагов народа» партии конституционных демократов в ноябре 1917 г. 25 См.: СУ РСФСР. – 1919. – № 66. – Ст. 590.

ÑÈÑÒÅÌÀ ÞÂÅÍÀËÜÍÎÉ ÞÑÒÈÖÈÈ È ÑËÓÆÁÀ ÏÐÎÁÀÖÈÈ ÄËß ÍÅÑÎÂÅÐØÅÍÍÎËÅÒÍÈÕ ÊÀÊ ÓÑËÎÂÈÅ ÑÍÈÆÅÍÈß ÏÐÅÑÒÓÏÍÎÑÒÈ М.С. ИНШАКОВА Одна из наиболее важных и актуальных проблем всего человечества – преступность среди несовершеннолетних. Необходима непрерывная борьба с этим явлением, прежде всего правовыми средствами. Особое значение имеет формирование так называемой ювенальной юстиции, т.е. необходимо создать специализированные суды для несовершеннолетних. На эти суды можно возложить обязанность рассмотрения дел о преступлениях несовершеннолетних, а также материалов о лишении родительских прав. Необходимо уделить внимание системе уголовных наказаний, применяемых по отношению к несовершеннолетним. В России проценты приговоров к лишению свободы несовершеннолетних и взрослых почти одинаковы. Для сравнения: на Западе несовершеннолетних приговаривают к лишению свободы в 10 раз реже, чем взрослых преступников. Если правонарушение совершает ребенок, с ним нужно больше работать. Один год заключения сильно меняет пси-

94

хику ребенка, поэтому недопустимо, чтобы несовершеннолетних приговаривали к длительным срокам лишения свободы. Для них места изоляции от общества становятся некой преступной школой. В России 14,5 тыс. несовершеннолетних отбывают наказание в колониях. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступности несовершеннолетних» ориентирует суды на решение вопроса о возможности применения к ним наказания, не связанного с лишением свободы, наиболее строгой мерой наказания. Сегодня во всем мире идеи примирительного, а не карательного правосудия внедряются в практику. «Современная ювенальная юстиция» – это прежде всего правовая система, защищающая человека в наиболее уязвимый для него жизненный период – «детство»1. В п. 4 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах отмечено: «В отношении несовершеннолетних процесс должен быть

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ таков, чтобы учитывались их возраст и желательность содействия их перевоспитанию». Ежегодно органами МВД России привлекается в качестве обвиняемых и подозреваемых более 200 тыс. несовершеннолетних, достигших 14 лет. Около половины дел доходит до суда, а каждый десятый получает наказание в виде лишения свободы. Лишение свободы остается наиболее частым видом наказания. Условное осуждение – самая распространенная альтернатива лишения свободы из всех мер уголовно-правового воздействия на подростков, совершивших преступление. Серьезной проблемой остается отсутствие действенной системы наказаний в отношении несовершеннолетних, совершивших преступление. Решение этой проблемы смогло бы эффективно повлиять на снижение подростковой преступности. Стоит отметить суть английской системы исполнения наказания для несовершеннолетних и молодых преступников. В Англии достаточно рано пришли к выводу о необходимости применения к молодым преступникам специальных средств и методов исправления, а также содержания этой категории осужденных в особых исправительных учреждениях. Подобные выводы сыграли значительную роль в появлении специального, борстальского, режима обращения с несовершеннолетними преступниками. Исправительная система предназначалась для молодых преступников и обеспечивала их физическое и нравственное развитие. Подросткам давалось общее гуманитарное образование, прививались ремесленные навыки. Срок помещения определялся в два года (как минимум) и три (как максимум), но условное досрочное освобождение может быть применено к юношам через шесть месяцев, к девушкам – через три месяца2. Заслуживает внимания наличие в борстальском режиме прогрессивной системы с делением на три разряда, который обеспечивался марочной системой. Заключенный одного класса для перевода в высший класс должен был получить 600 марок, которые выделялись за хорошее поведение, прилежание и работу (12 марок в неделю). Заключенные могли получить добавочные 6 марок за особенно хорошее поведение и прилежание3. Переход в высокий класс давал право носить более удобную одежду, возможность доступа в читальню, где были книги и настольные игры, увеличивалось время прогулок и количество писем, лежаки заменялись кроватями. Организация исправительного воздействия борстальских учреждений построена на двух принципах – воспитание и военное обучение. Работа воспитателей, стремящихся развить в юношах самодисциплину, сталкивается с работой надзирателей, путем муштровки и строгой дисциплины. Такое сочетание принципов позволяло достичь должный исправительный эффект работы борстальских учреждений с трудными подростками.

В Англии ювенальная юстиция появилась на прочном фундаменте системы исполнения наказаний для несовершеннолетних, которая в виде борстальского режима была способна реализовать приговоры специализированных судов. России также надо идти по пути упорядоченного создания ювенальной юстиции, который апробирован англичанами, постепенно готовя судей, способных рассматривать такие дела с учетом особенностей психики молодых подсудимых, и разрабатывая механизмы исправления этой категории осужденных. Достижение этих целей позволит ввести в отечественную правовую систему институт ювенальной юстиции, который должен улучшить показатели «малолетней» преступности. Опыт Ростовской области по совершенствованию правосудия в отношении несовершеннолетних зарекомендовал себя положительно. В основу деятельности этих судов положены принципы восстановительного правосудия и примирения потерпевшего с обвиняемым. Эти суды вместе с приговором выносят частные постановления в интересах несовершеннолетних. Последние помогают несовершеннолетним, так как обязывают органы и учреждения системы профилактики разработать и провести несовершеннолетнему программу его индивидуальной реабилитации. Частные постановления направляются судами в адрес комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав. Ювенальный судья, назначая несовершеннолетнему наказание, не связанное с изоляцией от общества, надеется, что после суда начнется проведение с этим несовершеннолетним индивидуальной профилактической работы, которая будет способствовать социально-педагогической коррекции поведения подростка, защите его прав и интересов и предупреждению возможности совершения этим подростком повторных преступлений. Однако подросток после ювенального суда оказывается в ведении уголовно-исполнительной системы, которая далека от международно-правовых стандартов ювенальной юстиции. Проблемы совершенствования правосудия в отношении несовершеннолетних в России не ограничиваются только рамками совершенствования уголовно-процессуальной деятельности судов и изменения судоустройственного законодательства (введения ювенальных судов). Необходимо существенно изменить уголовно-исполнительное законодательство, которое видится в создании службы пробации (социальный патронаж, сопровождение) для несовершеннолетних. Термин «пробация» чаще всего употребляется в связи с деятельностью по исполнению наказаний, альтернативных лишению свободы, наказаний, которые осужденные отбывают в обществе (условное наказание, принудительные работы). Однако зачастую функциональные обязанности службы пробации гораздо шире. Так, в Великобритании эта служба «присматривает» за правонарушителем до тюрьмы, в тюрьме и после выхода на свободу. Консервативные британцы

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

95

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ полагают, что служба пробации является важным социальным институтом, и поэтому на ее финансирование денег не жалеют. Британская служба пробации включается в работу сразу с момента задержания правонарушителя и сопровождает его на суде и после него. Цель сопровождения – помочь человеку, преступившему закон, вернуться к нормальной жизни, не забывая одновременно о безопасности общества. В результате к началу судебного заседания сотрудники службы прекрасно осведомлены о личности правонарушителя, поскольку успели побывать у него дома, познакомиться с семьей, окружением, выяснить состояние его здоровья, неоднократно побеседовать с обвиняемым. В случае если мировой суд, избирающий меру пресечения, попросит службу пробации предоставить дополнительные сведения об обвиняемом, ее сотрудники оперативно собирают необходимую информацию. После того как суд принял решение об аресте, работа службы продолжается и пробаторы готовят рекомендации суду для вынесения справедливого приговора. Конечно, суд не всегда соглашается с рекомендациями, однако статистика свидетельствует, что только в 30 случаях из 100 судьи принимают более жесткое решение, нежели предложенное этой службой. В первые дни нахождения за решеткой заключенного работа службы пробации важна для него, поскольку именно тогда решается, в каком отделении ему сидеть (в специальном или общем). Особой активности ра-

бота службы пробации достигает накануне окончания срока наказания, ибо нужно помочь выходящему из тюрьмы с жильем, работой, возвращением в общество. Выполнению этих задач активно содействует множество других специализированных служб и разных благотворительных фондов. Так, служба пробации старается помочь человеку, преступившему закон, вернуться к нормальной жизни, адаптироваться в обществе. Необходимо создавать механизм, на основе которого действовали бы органы и должностные лица, в обязанности которых входит работа с несовершеннолетними. С учетом положительного международного опыта формирование в России системы ювенальной юстиции и службы пробации для несовершеннолетних становится острейшей проблемой, условием снижения преступности. Цивилизованное общество должно вовремя оказывать помощь подросткам, которые могут стать на правильный путь, и для этого необходимо введение данных институтов. См.: Мелешко Н.П. Криминологические проблемы развития и становления «ювенальной юстиции» как системы государственного и социального контроля по защите детства // Криминология: вчера, сегодня, завтра: Тр. Санкт-Петербургского криминологического клуба. – 2008. – № 1. – С. 79–80. 2 См.: Исаев М. Основы пенитенциарной политики. – М.; Л., 1927. – С. 172. 3 См.: Ткачевский Ю.М. Прогрессивная система исполнения уголовного наказания. – М., 1997. – С. 26. 1

ÏÐÎÁËÅÌÛ ÏÐÎÈÇÂÎÄÑÒÂÀ ÏÎ ÓÃÎËÎÂÍÛÌ ÄÅËÀÌ, ÐÀÑÑÌÀÒÐÈÂÀÅÌÛÌ ÑÓÄÎÌ Ñ Ó×ÀÑÒÈÅÌ ÏÐÈÑßÆÍÛÕ ÇÀÑÅÄÀÒÅËÅÉ Е.Н. КЛЕЩИНА, кандидат юридических наук, доцент Обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных УПК (ст. 20, ч. 2 ст. 47 Конституции РФ). Высказываются разные суждения о суде с участием присяжных заседателей. Так, по мнению Г.Р. Бикмаева, «участие населения в отправлении правосудия является необходимой чертой любого демократического государства»1. И.Л. Петрухин отмечает, что «суд присяжных создает атмосферу гласности и гуманности в уголовном судопроизводстве, вводит социальный контроль за судебной деятельностью, предотвращая превращение судебной системы в замкнутую касту… Отсюда число оправдательных приговоров, выносимых этими судами, – 15%, тогда как общее число оправданных – 0,8%»2. По мнению Ю.М. Антоняна, «суд присяжных является юридическим атавизмом…

96

суд присяжных создавался в Европе ради обуздания сеньорального произвола. Сейчас же он представляет собой парадоксальное явление… Оказалось, что можно решать сложнейшие вопросы правосудия, в частности виновности человека, не имея никаких профессиональных навыков, умений и навыков, полагаясь только на наитие, интуицию, здравый смысл»3. Производство в суде с участием присяжных заседателей ведется в общем порядке, установленном гл. 33–39 УПК, с учетом особенностей, предусмотренных гл. 42. Рассмотрение дела в этом составе суда возможно, если оно подсудно верховному суду республики, краевому или областному суду, суду города федерального значения, суду автономной области и суду автономного округа (п. 1 ч. 3 ст. 31). К преступлениям, которые могут быть рассмотрены судом с участием присяжных заседателей, относятся,

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ например, ч. 2 ст. 105 (убийство при отягчающих обстоятельствах), ч. 3 ст. 126 (похищение человека при отягчающих обстоятельствах) УК. При ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела следователь разъясняет ему его право ходатайствовать о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей. В УПК необходимо предусмотреть норму о получении согласия потерпевшего на рассмотрение уголовного дела судом с участием присяжных заседателей при наличии ходатайства обвиняемого. Кроме того, потерпевшему должны быть разъяснены особенности рассмотрения уголовного дела таким составом суда, его процессуальные права в судебном разбирательстве (эти положения разъясняются обвиняемому). В настоящее время потерпевший не уведомляется об особенностях этого производства, хотя в законе предусматриваются существенные особенности судебного разбирательства судом с участием присяжных заседателей, в том числе исследование доказательств, последствия вердикта. Статью 325 УПК необходимо дополнить следующими частями: «2.1. На предварительном слушании, при решении вопроса о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, судья выясняет у потерпевшего его согласие на рассмотрение уголовного дела в порядке главы 42 настоящего Кодекса; 2.2. При отсутствии согласия потерпевшего на рассмотрение уголовного дела судом с участием присяжных заседателей судья принимает решение о назначении судебного заседания в общем порядке; 2.3. При наличии ходатайства обвиняемого о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей и согласия потерпевшего судья выносит постановление о назначении уголовного дела к слушанию судом с участием присяжных заседателей». Потерпевший, как и подсудимый или его защитник, государственный обвинитель, вправе заявить отвод присяжному заседателю (п. 1 ч. 5 ст. 327 УПК). Кроме этого, подсудимый или его защитник, государственный обвинитель имеют право на немотивированный отвод присяжного заседателя, который может быть заявлен каждым из участников дважды (п. 2 ч. 5 ст. 327). Немотивированные отводы присяжных заседателей заявляются путем вычеркивания ими из полученного предварительного списка фамилий отводимых кандидатов присяжных заседателей, после чего списки передаются председательствующему без

оглашения фамилий отводимых присяжных заседателей. Правом на немотивированный отвод должен обладать и потерпевший. Гарантией защиты прав потерпевшего является норма, предусматривающая, что немотивированный отвод первым заявляет государственный обвинитель, который согласовывает свою позицию по отводам с другими участниками уголовного судопроизводства со стороны обвинения (ч. 14 ст. 328 УПК). Однако таким правом наравне с подсудимым и государственным обвинителем должен обладать и потерпевший. Пункт 2 ч. 5 ст. 327 следует сформулировать в следующей редакции: «...право подсудимого или его защитника, государственного обвинителя, потерпевшего или его представителя на немотивированный отвод присяжного заседателя, который может быть заявлен каждым из участников дважды». Перед удалением коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату для вынесения вердикта председательствующий обращается к присяжным заседателям с напутственным словом. Требования к напутственному слову обозначены в ч. 3 ст. 340 УПК. Цель напутственного слова – помочь присяжным заседателям вынести вердикт, соответствующий тем фактическим обстоятельствам, исследовавшимся в процессе судебного разбирательства, которые присяжные заседатели должны признать доказанными или недоказанными в соответствии со своим внутренним убеждением4. В напутственном слове судья должен изложить позицию потерпевшего, поскольку она может не совпадать с позицией государственного обвинителя. Пункт 4 ч. 3 ст. 340 УПК необходимо изложить в следующей редакции: «...излагает позиции государственного обвинителя, потерпевшего и защиты».

Бикмаев Г.Р. Проблемы возрождения и перспективы развития суда присяжных заседателей в Российской Федерации // Право и государство. — 2007. — № 7. — С. 126. 2 Петрухин И.Л. Теоретические основы реформы уголовного процесса в России. — М., 2005. — Ч. 2. — С. 123. 3 Антонян Ю.М. Криминология: Избр. лекции. — М., 2004. — С. 152—153. 4 См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. Д.Н. Козак, Е.Б. Мизулина. 2-е изд., перераб. и доп. — М., 2004. — С. 625. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

97

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÍÅÊÎÒÎÐÛÅ ÏÐÈ×ÈÍÛ ÏÐÅÑÒÓÏËÅÍÈÉ, ÑÎÂÅÐØÀÅÌÛÕ ÂÎÅÍÍÎÑËÓÆÀÙÈÌÈ А.В. МОКРИЦКИЙ, Первый заместитель Главного военного прокурора РФ Преступность – это сложное явление, которое предстает перед нами прежде всего в виде различных преступлений. Поэтому целесообразно рассматривать вопрос о преступности с преступления, которое, в свою очередь, рассматривается и с позиции криминологии, и с позиции уголовного права, т.е. исходя из того, как оно отражает разные стороны фактически совершаемых наиболее общественно опасных деяний. При уголовно-правовом подходе внимание сосредоточивается на юридическом анализе состава преступления в единстве четырех его элементов: объекта, объективной стороны, субъекта и субъективной стороны. Преступление анализируется как относительно изолированный акт виновного нарушения человеком уголовного запрета. При криминологическом подходе преступление рассматривается, вопервых, в контексте одновременно условий внешней для человека среды и характеристик самого человека; во-вторых, не как одномоментный акт, а как определенный процесс, развертывающийся в пространстве и времени. Закон требует исследования преступления в единстве его уголовно-правовой и криминологической характеристик. В соответствии с ч. 3 ст. 60 Уголовного кодекса Российской Федерации «при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного». Поведение человека – сложное многофакторное явление. Этим человеческое поведение отличается от поведения животных. В самых тяжелых, критических ситуациях высоконравственные люди находят достойные выходы. И если есть свобода выбора, то сама личность ответственна за тот вариант поведения, который избирает. Ситуация лишь «лакмусовая бумажка», выявляющая сущность личности. Никакие «способствующие» преступлению обстоятельства не могут служить оправданием преступного поведения. Ситуация возникновения преступных действий – лишь показатель того, в каких условиях данная личность способна совершить преступление. Повод преступления – внешнее обстоятельство, приводящее в действие общественно опасную направленность личности преступника. Причины – это социальнопсихологические детерминанты, которые непосредственно порождают, воспроизводят преступность и преступления как свое закономерное следствие. Условия – такие антисоциальные явления, которые сами не порождают преступность, а способствуют формированию и действию причин. Условия сами не могут

98

породить преступление, но без их наличия причина не может ни сформироваться, ни реализоваться. Повод не имеет самостоятельного причиняющего значения. Однако повод преступления в значительной мере характеризует личность преступника, его склонности, социальные позиции, мотивы и цели преступления. Мотивация преступления формируется негативными личностными качествами преступника – корыстью, мстительностью, ревностью, тщеславностью, системой ложных воззрений (неправильным пониманием понятия долга, товарищества). Все это исходит не только из личных качеств преступника, но и из жизненных факторов, которые его окружают. Фактор – обстоятельство, обусловливающее (порождающее, способствующее и препятствующее) какое-либо явление. Понятие преступления является одной из основных категорий уголовного права. Для осуществления стоящих перед уголовным законодательством задач охраны личности, прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации, мира и безопасности человечества от преступных посягательств, а также предупреждения преступлений Уголовный кодекс Российской Федерации определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями. Преступление всегда представляет собой деяние (действие или бездействие). Такая формулировка закона подчеркивает, что преступление – это всегда поведение, деятельность конкретного человека. Понятием деяния в Уголовном кодексе Российской Федерации охватывается как общественно опасное действие (бездействие), так и его вредные последствия. Как правомерное, так и противоправное поведение человека начинается с мыслительной деятельности, которая сама по себе не может быть преступной, если не сопровождается непосредственной деятельностью, поступками человека. Намерения, цели, ради осуществления которых человек не предпринимает действий, не относятся к области уголовно-правового регулирования, поскольку не создают опасности причинения вредных последствий. Такое положение в настоящее время является общепринятым в науке уголовного права. Но почему человек совершает преступление? Почему для решения своих проблем многие избирают преступный путь? Что делать в целях недопущения этого? Эти

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ вопросы волнуют умы людей уже не одно тысячелетие. На них пытались ответить философы и писатели, социологи и врачи, экономисты и политики. Это понятно, поскольку затрагиваются жизненно важные, касающиеся каждого человека вопросы. Многие полагают, что покончить с преступностью можно, руководствуясь только здравым смыслом, обыденным сознанием, не изучая и не учитывая весь накопленный в данном отношении человеческий опыт. Причем нередко отвергаются научные рекомендации и игнорируются даже требования закона со ссылками на «чрезвычайность». Однако через короткое время в этих случаях преступность снова растет и становится еще более опасной, чем прежде, поскольку ее причины сохраняются. На смену задержанным, арестованным преступникам приходят новые лица, находившиеся и действовавшие в таких же социальных условиях, что и ранее совершавшие преступления люди. История показала, что люди продолжали совершать преступления, причем далеко не единичные и самые разные. Часть из них делали это неоднократно. На вопросы, что же такое преступление, почему преступления совершаются и что делать с теми, кто их совершает, также пытались ответить Платон и Аристотель в Древней Греции. Платон считал, что причинами преступлений считаются гнев, ревность, стремление к наслаждениям, неведение и заблуждение человеческого разума. Однако Аристотель отмечал такие причины преступлений, которые коренились во внешних для преступника условиях: беспорядки в государстве; возможность легко скрыть похищенное; искусственная нужда, возникающая от чрезмерного богатства других; нежелание и боязнь потерпевших обратиться с жалобой. О причинах преступности писали также и в эпоху Возрождения: Локк, Гельвеций, Гольбах, Дидро и другие философы, отмечая социальную неустроенность общества. Из этого можно сделать вывод, что причины и условия преступности объединены родовым понятием «криминогенные детерминанты» (от лат. determinate – обусловливать существование и развитие другого явления). Это совокупность социально-негативных экономических, идеологических, социально-психологических, политических, организационно-управленческих явлений, которые порождают и обусловливают преступность как свое следствие. Различные недостатки в организации воинской жизни, быта, учебно-воспитательного процесса в части или подразделении, проявление бюрократизма, бездушия и элементарной несправедливости отдельными начальниками, с одной стороны, оказывают отрицательное влияние на неправильное формирование личности и закрепление антиобщественной ориентации отдельных военнослужащих, а с другой стороны – это условия, способствующие совершению преступлений и иных правонарушений в войсках.

К данной группе предпосылок относятся такие, наличие которых может способствовать совершению самых различных общеуголовных и воинских правонарушений. При выявлении их следует установить конкретных лиц, допустивших эти недостатки. К числу наиболее общих предпосылок, способствующих совершению военнослужащими различных преступлений, следует отнести: а) недостатки в организации и проведении правопредупредительной работы в части, подразделении (отсутствие ее системы в воспитательном процессе и несоответствие его предъявляемым требованиям; расхождение слова и дела; аморальное и неправомерное поведение отдельных командиров на службе и в быту; незнание положения дел в коллективе и индивидуальных качеств подчиненных; отсутствие работы с судимыми до призыва на военную службу и условно-досрочно освобожденными из дисциплинарной воинской части либо имеющими дефекты в воспитании и поведении; отсутствие контроля за личным составом, находящимся в отрыве от коллектива; оставление без внимания неформальных групп, объединившихся по национальным признакам, землячеству, и их лидеров и др.); б) недостатки дисциплинарной практики (безнаказанность за прежние правонарушения, дисциплинарные проступки, аморальное поведение; неприведение в исполнение наложенных дисциплинарных взысканий; неиспользование мер общественного воздействия (обсуждение проступков на соответствующих совещаниях, собраниях и т.п.); применение мер воздействия, не предусмотренных Дисциплинарным уставом Вооруженных Сил Российской Федерации, либо с превышением дисциплинарных прав; неприменение мер поощрения к лицам, заслужившим их; неисполнение объявленных мер поощрения; применение хотя и законных, но явно несправедливых мер воздействия; грубость и бестактность); в) сокрытие командованием правонарушений и грубых дисциплинарных проступков подчиненных (недонесение о них вышестоящему командованию, а при необходимости – военному прокурору; непринятие мер к возбуждению дознания либо расследованию; неправильный учет дисциплинарных проступков, подмена их менее опасными; лакировка положения с дисциплиной в части); г) неправильные действия командиров и начальников (офицеров, прапорщиков, сержантов), которые могут проявляться в неиспользовании своих прав или в превышении их, неиспользовании своих общих или специальных обязанностей, вовлечении подчиненных в неправомерные действия, даче им поручений, не вытекающих из служебных взаимоотношений и интересов службы; д) недостатки в организации службы войск: �несоблюдение требований общевоинских уставов в организации повседневного порядка (несоот-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

99

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ветствие распорядка дня в части требованиям устава и несоблюдение его различными категориями личного состава, а также своих обязанностей от подъема до отбоя; неправильная отдача распоряжений, например, минуя непосредственных начальников; оставление личного состава подразделения без старшего в отсутствие соответствующего начальника; передвижение личного состава на занятия, для приема пищи вне строя и т.п.); �недостатки в организации и несении боевого дежурства, караульной (вахтенной), внутренней, пограничной служб, патрулирования в гарнизоне (несоответствие содержания отдельных внутренних документов требованиям соответствующих уставов; нарушение уставных требований в организации службы или ее элементов; недостатки в подготовке к исполнению обязанностей, незнание их, непроведение занятий, непредоставление времени для отдыха и др.); �отсутствие заботы о подчиненных, бытовая неустроенность личного состава (необеспеченность личного состава соответствующими видами довольствия в пределах, предусмотренных нормативами, нарушение уставных положений, определяющих площадь, температурный режим, наличие удобств и т.п.; нерегулярность в обеспечении обмундированием, продовольствием и т.п.; недочеты в медицинском обеспечении); �недостатки в контроле за личным составом (отступление от уставных требований при проведении вечерних поверок; несоблюдение командирами отделений, расчетов, экипажей и заместителями командиров взводов обязанности знать о месте нахождения каждого своего подчиненного; несистематические проверки личного состава при построениях для следования в столовую, к месту занятий, в клуб и т.п. Невыполнение своих обязанностей по контролю за соблюдением личным составом распорядка дня различными должностными лицами части); �слабая борьба с пьянством (непринятие мер дисциплинарного и общественного воздействия к лицам, замеченным в употреблении спиртных напитков, и т.п.); �неправильное поведение потерпевшего, способствовавшее совершению преступления (легкомысленное отношение к правилам, охраняющим общественный порядок и безопасность, вступление в незаконные сделки, провоцирующее поведение, пребывание в состоянии алкогольного опьянения и т.п.).

100

Таким образом, организация эффективной борьбы с преступлениями, совершаемыми военнослужащими, является одним из перспективных направлений снижения криминогенной ситуации в войсках. В целом возможности для этого имеются. Для их реализации, на наш взгляд, необходимы: целенаправленная правовая работа всех звеньев органов военного управления, органов военной юстиции и общественности; организация регулярных криминологических обследований (в армии таких подразделений нет); создание и реализация программ предупреждения преступности в Вооруженных Силах; повышение уровня криминологической грамотности военнослужащих. Анализ материалов уголовных дел, прокурорских проверок, данные социологических и криминологических исследований позволяют выделить следующие основные обстоятельства (причины и условия), способствующие совершению военнослужащими преступлений: ослабление контролирующей роли со стороны вышестоящих штабов и органов военного управления за организацией подчиненными должностными лицами повседневной деятельности войск, в том числе в вопросах предотвращения гибели и травматизма среди военнослужащих, обеспечения безопасных условий прохождения службы; низкая личная примерность командного состава и других воинских должностных лиц; ненадлежащее исполнение должностными лицами, младшими командирами и лицами суточного наряда уставных обязанностей по укреплению воинской дисциплины и правопорядка, а также попытки сокрытия преступных деяний; неправильные, искаженные представления отдельных военнослужащих об интересах, назначении службы, ложное понимание требований служебного долга, с которыми связаны опрометчивые, необдуманные действия; недостаточность законодательно установленных мер дисциплинарного воздействия на нарушителей правопорядка из числа военнослужащих, а также зачастую необоснованная либеризация законодательства об уголовной ответственности за преступления против военной службы; неудовлетворительное качество призывного контингента, обусловленное и нарушениями законодательства о комплектовании войск, и снижением престижа военной службы; недостатки существующей системы правовой и профессиональной подготовки командного состава.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Î ÊÎÍÖÅÏÒÓÀËÈÇÀÖÈÈ ÏÎÍßÒÈß «ÐÅÀÁÈËÈÒÀÖÈß» Â ÓÃÎËÎÂÍÎÌ ÏÐÎÖÅÑÑÅ ÐÎÑÑÈÈ На всем протяжении становления и развития правовых основ реабилитации прослеживается тенденция различных подходов ученых в определении ее сущности, содержания и, как результат, неоднозначных формулировок понятия «реабилитация». Выработанные в современных исторических условиях понятия реабилитации и соответствующего ей института наполнили ранее существовавшие иным смыслом и юридическим значением, но не разрешили проблемы единообразного толкования. Концептуально значимое понятие, формулирующее общий замысел объекта, не должно содержать неточных, противоречивых или неоднозначно понимаемых структурных элементов. Институт реабилитации в современном его содержании представляет собой правовое явление. Его сущность определяется политико-правовой и уголовно-политической концепцией правового государства, «одним из отличительных признаков которого является возможность публично-правовых притязаний к власти»1. По смыслу гл. 18 УПК реабилитацией называется уголовно-процессуальный институт, объединяющий в себе совокупность норм, направленных на реализацию правоотношений, возникающих при наличии соответствующих оснований и направленных на признание права на реабилитацию, возмещение вреда и восстановление иных прав реабилитированных. Кроме того, под реабилитацией можно понимать систему предусмотренных в законе и иных нормативных актах мер, направленных в конечном счете на возмещение вреда лицам, пострадавшим в ходе уголовного преследования. Эти аспекты понимания реабилитации тем не менее неотделимы от сущности и содержания ее понятия, отвечающего концепции реабилитации на современном этапе развития России. После введения в действие УПК 2001 г. полемика среди ученых-процессуалистов по проблемам реабилитации не только не утихла, но, напротив, активизировалась. Периоды в развитии научного знания, связанные с переходом от одной теоретической системы к другой, как отмечает Е.А. Мамчур, можно охарактеризовать как «горячие точки» в развитии науки. «Здесь на смену более или менее спокойному и плавному ходу познания приходит пора ломки старых теоретических представлений и интенсивных поисков новых концепций, сопровождающихся острыми дебатами»2. В настоящее время активно формируется отвечающая современной политико-правовой концепции России теория реабилитации, а неоднозначность

А.А. ОРЛОВА

представленных на страницах юридической печати выводов, включающих в себя понятийную составляющую, свидетельствует о незавершенности формирования концепции реабилитации. Согласно п. 34 ст. 5 УПК под реабилитацией понимается порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда. Подразумевая под реабилитацией процедуру восстановления вреда, мы тем самым акцентируем внимание на одном ее аспекте, который, хотя и является составной частью реабилитации, но не отражает ее сущности и специфических особенностей. Представляет интерес позиция, высказанная А.П. Гуляевым, который отмечает, что изложенное в п. 34 ст. 5 УПК определение понятия «реабилитация» охватывает процессуальную часть реабилитации, т.е. порядок восстановления прав и свобод лица. Главный, сущностный признак реабилитации – сам вывод о непричастности или невиновности подозреваемого, обвиняемого или осужденного, по-видимому, подразумевается. Кроме того, автор отмечает, что по содержанию и смыслу п. 55 ст. 5 и ч. 2 ст. 20 уголовное преследование не охватывает осуждение человека судом (признание его виновным в совершении преступления и назначение ему наказания). Следовательно, понятие реабилитации, изложенное в п. 34 ст. 5, не распространяется на осужденных, что не соответствует назначению уголовного судопроизводства, закрепленному в ст. 6, и принципу охраны прав и свобод человека и гражданина, изложенному в ст. 11. Следует признать, что реабилитация по аналогии с реабилитацией подозреваемого и обвиняемого распространяется на осужденного. Ведь незаконное или необоснованное осуждение так или иначе является результатом незаконного или необоснованного уголовного преследования3. Подобного рода несоответствия связаны с нечеткой правовой регламентацией положений, касающихся основ реабилитации, которые между тем в обобщенном виде представлены в Конституции РФ, ст. 6 УПК, усматриваются, кроме того, из совокупного анализа положений, содержащихся в гл. 18 УПК, разработаны теорией уголовного процесса. Сущность реабилитации заключается прежде всего в официальном признании государством в лице компетентных органов и должностных лиц факта непричастности лица, в отношении которого осущест-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

101

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ влялось уголовное преследование, к преступлению, следствием которого является гарантированное государством устранение причиненного вреда. Обращает на себя внимание терминологическая неопределенность, связанная с содержанием понятия «непричастность». Из всех оснований, дающих право на реабилитацию, перечисленных в ч. 2 ст. 133 УПК, непричастность подозреваемого, обвиняемого к совершению преступления, как основание прекращения уголовного преследования фигурирует лишь в п. 1 ч. 1 ст. 27. Употребление термина «непричастность» в понятии «реабилитация» вызывает закономерные вопросы. Так, можно ли говорить о непричастности подозреваемого, обвиняемого к совершению преступления, когда основанием для реабилитации является прекращение уголовного преследования за отсутствием состава преступления ввиду недостижения лицом, его совершившим, возраста уголовной ответственности? Аналогичный вопрос возникает и в случае, когда выясняется, что в отношении соответствующих лиц имеется вступивший в законную силу приговор или неотмененное постановление органа дознания, следователя, прокурора о прекращении уголовного дела по тому же обвинению или об отказе в возбуждении уголовного дела, а в отношении осужденного – в случае полной или частичной отмены приговора суда или прекращения уголовного дела за истечением сроков давности уголовного преследования (см., например, постановление Президиума Верховного Суда РФ от 3 октября 2007 г. № 241-ПО7; определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 20 февраля 2007 г. № 4-007-14). Таким образом, термин «непричастность» целесообразно использовать в контексте, предложенном законодателем, не распространяя его на совокупность правоотношений, связанных с реабилитацией, возникающих между соответствующими участниками уголовного судопроизводства.

102

Реабилитацию лиц, пострадавших в результате уголовного преследования, можно считать признанием государства в лице специально уполномоченных компетентных органов несостоятельности уголовного преследования, осуществляемого в отношении конкретного участника уголовного судопроизводства. Несмотря на то что термин «несостоятельность» в контексте оценки деятельности специально уполномоченных органов и должностных лиц в юридической литературе не представлен, он достаточно четко определяет качественный уровень данного вида деятельности. По смыслу русского языка несостоятельный означает лишенный основательности, убедительности; основательный, в свою очередь, – разумный, веский, а веский – это серьезный, убедительный, значительный4. Четко регламентированная уголовно-процессуальная деятельность, в том числе связанная с уголовным преследованием, может считаться убедительной, разумной, серьезной и значительной, т.е. состоятельной, только в случае, когда осуществляется законно, обоснованно и неошибочна. Именно эти определения в разных сочетаниях встречаются в юридической литературе в качестве одного из характеризующих признаков уголовного преследования, порождающего право на реабилитацию соответствующих лиц, структурного элемента понятия «реабилитация». Бойцова Л.В. Ответственность государства за ущерб, причиненный гражданам в сфере правосудия: генезис, сущность, тенденции развития: Дис. … докт. юрид. наук. – М., 1995. – С. 1–2. 2 Мамчур Е.А. Проблема выбора теории. – М., 1975. – С. 3. 3 См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.П. Верина, В.В. Мозякова. – М., 2004. – С. 45. 4 См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. – М., 1989. – С. 80, 411, 461. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÝÊÑÏÅÐÈÌÅÍÒÀËÜÍÀß ÏÐÎÂÅÐÊÀ ÌÅÕÀÍÈÇÌÀ ÃÐÓÏÏÎÂÎÉ ÈÍÒÅÃÐÀÖÈÈ ÊÐÈÌÈÍÀËÜÍÎ ÎÐÈÅÍÒÈÐÎÂÀÍÍÛÕ ÏÎÄÐÎÑÒÊÎÂ

О.В. ПОГОЖЕВА, кандидат юридических наук

В отечественной психологии процесс включения человека в жизнь и деятельность групп и коллективов принято рассматривать с помощью механизма социально-психологической адаптации и интеграции. В литературе механизм групповой интеграции несовершеннолетних правонарушителей почти не раскрыт, хотя он является необходимой предпосылкой и непременным условием существования и функционирования криминогенных групп. Механизм групповой интеграции объединяет, сплачивает подростков-правонарушителей в единое целое, регулирует все внутригрупповые процессы. При его помощи в группах правонарушителей появляются согласованность и упорядоченность деятельности, отношений и общения, стабильность внутригрупповых процессов. Особенностью механизма групповой интеграции несовершеннолетних правонарушителей является то, что он проявляется в процессе асоциально-криминальной деятельности и характеризует, по справедливому замечанию Ю.Я. Шерковина, «внеколлективное поведение, под которым в социальной психологии подразумевается аналогичное по своему характеру поведение группы людей, возникающее в результате психического взаимодействия между ними вне коллективов и целесообразной коллективной деятельности»1. С целью выявления механизма идентификации в групповой интеграции несовершеннолетних правонарушителей проведено исследование в 52 криминогенных группах разного уровня развития. Исследование проводилось по специально разработанной программе и осуществлялось в двух подвыборках криминогенных групп: в 26 группах, состоящих на учете в инспекции по делам несовершеннолетних, и в 26 группах отрицательной направленности в воспитательных колониях. Каждая группа состояла из шести человек. Всего устным и письменным опросом было охвачено 312 подростков. Все участники групп на основе анализа своей жизни и деятельности писали сочинение и отвечали на вопросы анкеты, которые касались эталонных качеств личности и группы, особенностей проявления идентификации. В частности, подросткам надо было ответить на следующие вопросы: �Какие черты характера и особенности поведения твоих товарищей по группе тебе больше всего нравятся? �Какими чертами характера ты обладаешь и какими хотел бы обладать?

�В каких ситуациях ты наблюдаешь проявление этих черт характера у себя и своих товарищей? �Какими качествами обладает ваша группа? Что тебе больше всего нравится в ней? �Какими чертами должен обладать настоящий лидер? �На кого из товарищей ты равняешься? Чьи черты характера, чье поведение для тебя являются примером, образцом: лидера, предпочитаемого, рядового члена, пренебрегаемого? �Сравниваешь ли ты свое поведение с поведением других членов группы? Ожидаешь ли ты от них одобрения или осуждения за свое поведение? �Задумывался ли ты когда-нибудь, прежде чем совершить поступок, о том, как бы на твоем месте поступили члены группы? �Какие групповые нормы, обычаи, традиции имеются в вашей группе? Установление эталонных качеств личности в асоциальных группах выявило ценностно-ориентационное единство группы как показатель ее сплоченности. Желание следовать определенным чертам характера или поступкам других участников, их воспроизведение, а также характерологические иди поведенческие изменения под влиянием группы можно рассматривать как акты идентификации. С помощью модицифированных методик шкалирования, социометрического опроса и незаконченных предложений в группах были выявлены индексы индивидуального и группового социометрического статуса, уровня конфликтности, сплоченности, индивидуальной и групповой приемлемости, устойчивости. На основе этих показателей произведена стратификация членов групп в зависимости от их роли и места в группе. Для определения уровня эмоциональной идентификации и групповой согласованности все группы участвовали в эксперименте на групповом сенсомоторном интеграторе (ГСИ). Результаты обрабатывались микрокалькулятором с точностью до тысячных долей. Во время ориентировочных упражнений длина кривой доходила до 42–45 см, время на ее вычерчивание – до 10–12 мин, количество ошибок – от 12 до 15. Коэффициент групповой согласованности колебался в пределах от 0,014 до 0,024. Результаты эксперимента на ГСИ важны для характеристики группы, причем при контрольных замерах повыси-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

103

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ лись точность и скорость проведения опросника по синусоидальной кривой, число ошибок сократилось в среднем до 3–4, длина кривой уменьшилась до 33– 35,5 см, время ее проведения приблизилось к норме – 3,5 мин. Но общие результаты групповой согласованности оказались очень низкими. В первой серии, когда за ошибки «наказывалась» вся группа, средний показатель групповой согласованности оказался равным 0,26. При групповой ответственности за допущенную ошибку члены группы, опасаясь «наказания», невольно начинают координировать друг с другом, взаимно идентифицировать действия, распределяя все поровну. Каждый из них максимально стремится к более четкому выполнению своих функций, так как от успеха одного зависит успех группы. Но в этом сопереживании с другими лежат скрытый мотив «лишь бы не наказали меня» и скрытая потребность «быть не хуже других». Объединяет подростков в криминогенную группу не только совместная деятельность, но и чувство страха перед возможным наказанием. Кроме этого, каждый осознает, что за его ошибку будет наказана вся группа, а значит, группа может наказать виновного. Поэтому каждый старается как можно четче выполнять свои функции, внимательно слушает команды высокостатусных членов, не проявляет инициативы и самостоятельности, чтобы не получить впоследствии за свою ошибку двойное наказание. В связи с этим возникает поручительство не столько за успех группы, не за ее групповую деятельность, сколько за свой личный успех, чтобы потом можно было оправдывать себя перед другими. Эмоционально каждый член криминогенной группы идентифицирует себя с действиями лидера, преследуя узкоэгоистические цели – не быть наказанным за возможную ошибку со стороны группы. На первый план выдвигается взаимодействие с другими, а взаимоотношения как бы сглаживаются. Общение подростков в такой ситуации не выходит за пределы нормальных отношений. Переговоры друг с другом ведутся тихо и мирно, не затрагивая личностных характеристик и статуса. Во второй серии, когда за ошибки «наказывались» лидеры групп, средний показатель групповой согласованности был еще ниже – 0,162. В этой ситуации групповое давление ослабевает. Вся ответственность за выполнение группового задания ложится на лидеров. Они осознают это и стремятся переложить ее на своих «приближенных». Остальные члены группы, идентифицируясь с лидерами по личностным и поведенческим качествам, эмоционально не поддерживают их, а даже радуются совершенным ими ошибкам. Можно заметить характерное сочувствие без активного вмешательства в общие дела, отсутствие взаимопонимания и взаимопомощи. В колониях для несовершеннолетних был проведен еще один эксперимент. Созданным трем группам

104

подростков по шесть человек, состоявших из лидеров, и трем группам из «отверженных» предложено выполнить задание на ГСИ. Лидеры отрицательных группировок хорошо знали друг друга, косвенно одобряли и поддерживали асоциальную деятельность групп, но личностных симпатий друг к другу не проявляли. «Отверженные» вообще находились в положении изолированных и ни в какую группу не входили. И лидеры, и «отверженные» эмоционально безразлично относились к членам своих групп. Были искусственно созданы аморфные группы, состоявшие из несовершеннолетних осужденных, имевших высокие и низкие статусы в группах отрицательной направленности. Обе группы показали очень низкие коэффициенты групповой согласованности. В группах лидеров средний показатель коэффициента групповой согласованности при возложении ответственности за ошибки на группу равен 0,33, а при возложении ответственности на одного из членов группы – 0,007. Столь низкий коэффициент объясняется полным отсутствием эмоциональной идентификации. Среди лидеров все хотели быть ведущими и никто не хотел быть ведомым. Каждый заботился только о себе. В результате допускалось множество ошибок всеми участниками эксперимента, время выполнения задания увеличилось в 3 раза по сравнению с разностатусными группами, длина кривой увеличивалась до 43 см. При возложении ответственности за ошибки на одного из лидеров групповая согласованность вообще падала. Не было заметно и взаимности. С начала эксперимента среди подростков начались упреки, оскорбления. Ошибки следовали одна за другой. Группа проявляла эмоциональную глухоту, бесчувственность, безразличие к наказываемому. Каждый радовался, что наказывают не его. Высокостатусные члены групп, особенно лидеры, могут принимать во внимание интересы и потребности других только в случае, когда они соответствуют их собственным эгоистическим интересам. Они подавляют или подчиняют потребности и интересы других членов группы себе. Отношения в криминогенных группах сохраняются за счет утраты позиций одних членов и присвоения этих позиций другими. Среди группы «отверженных» подростков проведение эксперимента в ситуации возложения ответственности за ошибки на одного из членов группы оказалось невозможным. Ни одна из групп не могла проявить элементарной согласованности для выполнения задания. Анализ сочинений, анкет и данных, полученных с помощью ГСИ, позволил установить, что в группах асоциально-криминальной направленности очевидна характерологическая и поведенческая идентификация, которая проявляется в отождествлении подростков с эталонными качествами группы и ее высокостатусными участниками. Наиболее выра-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ женные качества неформальных групп асоциальной направленности: �нигилизм, отрицание социально полезных ценностей, норм, установок; �отчужденность от жизни и деятельности социально полезных групп; �пренебрежение интересами общества, выражающееся в нарушении общественных моральных норм – воровство, хулиганство, пьянство, наркомания и др.; �групповая пассивность и равнодушие к социально значимым ценностям; �нравственная уродливость межличностных отношений, выражающаяся в круговой поруке, групповщине, ложном товариществе, эгоизме и эгоцентризме; наличие совместной асоциальной деятельности, отношений и общения, направленных лишь на удовлетворение утилитарных интересов и потребностей; �действие асоциальной субкультуры, т.е. групповых норм, ритуалов, табу и т.д.; �неконтролируемость асоциального поведения; �групповая защищенность, солидарность участников группы. Выявлены и реальные факты идентификации подростков с высокостатусными членами группы. В сочинениях и ответах на вопросы анкеты большинство подростков отвечают, что они хотели бы быть похожими на лидера группы, потому что он сильный, ни перед кем не гнет спину, независимый в суждениях, сумеет подчинить себе других, умеет выходить «сухим» из любых положений, умеет ладить с другими ребятами, общительный, много знает из «другой жизни, сумеет хорошо рассказывать, ничего не боится, знает жизнь и умеет «делать» деньги», с ним не пропадешь от скуки и др. 87,5% подростков указывают, что стараются подражать лидеру в одежде, манерах поведения, взглядах. «…Нередко я ловлю себя на мысли, что говорю чужие слова, делаю не то, что мне хочется, а то, что надо нашему «боссу», – пишет в сочинении Игорь С. «Я стал более дерзким, грубым и даже циничным только потому, что начал во всем подражать шефу», – отмечает в анкете Николай Ф. «...Я начал колоться и стал «нариком» (наркоманом) только потому, что у нас так принято в группе. Если не будешь делать все то, что принято в группе, то тебя засмеют. А кому хочется быть «белой вороной?» – отвечает Сергей Н. «Мне нравилось, как Олег одевается, какая у него прическа. Я начал подражать ему во всем, а потом заметил, что другие начинают подражать мне. Это мне очень понравилось», – откровенно признается Виктор П. «Да, я очень хотел бы быть похожим на нашего вожака, но у меня не хватает знаний и умения общаться», – пишет Кирилл 3. «Сила есть – ума не надо. У нашего боса сила есть, поэтому я тоже «качаю мышцы», – отвечает Саша А. «Я курю, выпиваю, пробовал чифир и анашу, но меня мутит и рвет. Но Толян (вожак) похлопал меня

по плечу и сказал, что я молодец, что из сынка со временем толк будет», – пояснил Сергей Ш. «Я был рад, что он поддержал меня, и ребята надо мной не смеялись», – пишет Миша И. «Я сделал себе такую же татуировку, как у других наших ребят – «БЭМСИК». Что это такое, я не скажу». «Это знак «наших», – ответил Эдик Р. (Впоследствии выяснилось, что «БЭМСИК» – название группы, получившееся из начальных букв имен ее организаторов – Борис, Эдуард, Марк, Сергей, Игорь, Костя.) «Я во всем подражал Кирюхе. Ребята это знали и боялись меня. У меня была кличка Тень. Иногда я и сейчас ловлю себя на мысли, что делаю все, как Кирюха, что меня нет, а есть двойной Кирюха. Я ненавижу себя за то, что меня нет», – написал Сергей Ш., воспитанник одной из колоний; были и другие ответы. Всего из 624 ответов на акты идентификации указало 95% членов групп, из них 90,4 идентифицировали себя с лидером группы, 7,7 – с «предпочитаемым» и 1,9% – с рядовыми членами группы. Идентификация с лидерами криминогенных групп обусловлена не столько отношениями дружбы и симпатии подростков, сколько значимостью для них ролевых позиций и поведения лидеров в различных ситуациях межличностного взаимодействия. Кроме того, нельзя забывать, что члены групп находятся в зависимости у лидеров. Жесткое давление, групповая стратификация ведут к тому, что в группах наблюдается позиционное и ролевое неравенство. С «отвергаемыми» никто из подростков себя не идентифицирует, потому что они чудаки, рохли, ничего не умеют делать, с ними противно даже беседовать, они не являются примером, у них «не все шарики в голове» и т.д. Односторонняя идентификация на высокостатусных членов группы ведет к тому, что у лидеров развиваются такие черты, как высокомерие, зазнайство, грубость, бездушное отношение к другим, эгоизм, а у «отверженных», наоборот, угодничество, трусость, двойственность души, склонность к подхалимству и лицемерию. «Отверженные», стремясь повысить свой статус, способны на любой проступок или преступление. Анализ фактов идентификации показал, что степень уподобления подростков тем или иным качествам лидера разная. Зависит это как минимум от трех причин. Прежде всего от наличия в группе яркого и влиятельного лидера, на которого бы подростки стремились быть похожими. Сначала они воспринимают его внешние данные (рост, телосложение, симпатичность, манеры поведения, одежду), а затем начинают подражать и внутренним моральным качествам. Не менее важной причиной идентификации является включенность группы в асоциальную деятельность. Все зависит от того, как часто члены группы собираются вместе, что они делают в это время (хулиганят, пьянствуют, употребляют наркотики, разрабатывают план преступления, просто общаются и т.д.). В про-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

105

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ цессе этой деятельности подростки выясняют, какие черты лидера проявляются ярче всего, что им импонирует, нравится в нем. Наконец, третья причина – общий уровень развития группы. Подростки ориентируются не просто на то или иное качество лидера, а на качество группы. Лидер же только олицетворяет это групповое качество. После выделения в сочинениях и анкетах идентификационных качеств наиболее популярных личностей в криминогенных группах и суммирования всех показателей получается эталонный ряд идентификационных качеств, приходящихся на высокостатусных членов криминогенных групп. Эталонный ряд идентификационных качеств, приходящихся на высокостатусных членов криминогенных групп ����������������� �������� ������� ����� ������������� � ��������� � ��������� ������ ��������������, �����������, ��������� ���� ��������� ���������, �������������, ���������������� ������� ����� ����������� ������������, ������ ����������� ����������� ������� ����������, �������������, ������ ����������� � ���� �������� («��������� � �������») ����������� � ����, ���������� � ������, ������������� ��� ������� ������ �� �������� � ����������� ��������� (������������� �� ������� ��������) ������� ����������������� (������ ����� ���������, ������ ���������) ���������� ����, ��������, ������������ ����������� � ������ � ��������� � ��������� � ������� ������ � ���������

���������� % �������

�������� �����

584

100

1

584

100

2

584

100

3

584

100

4

572

98

5

566

97

6

479

82

7

429

74

8

397

68

9

292

50

10

290

50

11

Оказалось, что лидеры групп воплощают в себе как раз те качества, которые больше всего нравятся подросткам. Они стараются отождествлять себя с лидерами, охотно подражают им. Однако выраженность идентификационных качеств в группах различается.

106

Так, в группах, стоящих на учете в инспекциях по делам несовершеннолетних, наиболее значимыми качествами лидера были независимость в суждениях и поведении, внешняя привлекательность, умение модно одеваться, симпатичность, манеры поведения, умение организовывать, командовать, подчинять себе других. В группах несовершеннолетних правонарушителей, находящихся в воспитательных колониях, такими качествами лидеров были наличие опыта асоциальной деятельности, умения и навыки в этой деятельности, знание асоциальной субкультуры, умение не теряться в критических ситуациях, умение ловчить, изворачиваться, выкручиваться из сложных ситуаций и др. Объяснить это можно тем, что у лидеров групп по-разному развиты эти качества, а также тем, что для группы выделяемое идентификационное качество более значимо. Больше всего подростки идентифицируют себя с характерологическими и поведенческими качествами лидера, его асоциальной деятельностью. Эмоциональные факторы идентификации в группах подростков несколько снижены, а порой почти не развиты. Неразвитость эмоциональной идентификации снижает общий уровень групповой согласованности и сплоченности. Высокий уровень эмоциональной идентификации в группах подростков криминальной ориентированности наблюдается только в случае, когда группа выполняет асоциальную деятельность. При позитивной деятельности личностные и групповые устремления подростков-правонарушителей не согласовываются. Уровень положительной эмоциональной идентификации в криминогенных группах очень низок, а иногда почти отсутствует. Таким образом, одним из важнейших механизмов групповой интеграции несовершеннолетних правонарушителей наряду с заражением, внушением, убеждением, конформизмом, принуждением и подражанием является их идентификация со значимыми высокостатусными членами группы. В большинстве асоциальных групп идентификация осуществляется с личностными качествами и образцами поведения лидера. Характер их ценностных ориентаций соответствует негативным оценкам социальных отношений и отвечает основным «законам», нормам и ценностям криминальных групп. Идентификация в таких группах включает в себя аморальные ценности и выступает как форма антагонистических межличностных отношений и поддерживается при помощи насилия и групповых норм.

Шерковин Ю.Я. Психологические проблемы массовых информационных процессов. — М., 1973. — С. 281. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÏÐÎÁËÅÌÛ ÌÅÒÎÄÎËÎÃÈÈ ÊÐÈÌÈÍÎËÎÃÈ×ÅÑÊÎÃÎ ÏÐÎÃÍÎÇÈÐÎÂÀÍÈß ÏÐÅÑÒÓÏÍÎÑÒÈ Â ÓÑËÎÂÈßÕ ÃËÎÁÀËÈÇÀÖÈÈ Е.Н. РАХМАНОВА, кандидат юридических наук Глобализация представляет собой определенный процесс, разворачивающийся во времени и пространстве, результаты которого ясно не представлены в сознании его активных проводников и участников; процесс, имеющий множество возможных сценариев развития, от восторженного до катастрофического. Не случайно основная характеристика современного общества видится в его постоянной и стремительной трансформируемости. По образному выражению З. Баумана, это состояние плавления старого «твердого» общественного порядка и формирования новых твердых тел из текучести современности1. В условиях текучей современности социальная политика и социальное управление (и предупреждение преступности как их составная часть) не эффективны без надежной прогностической информации о возможных направлениях развития общества и отдельных социальных явлений. Современная наука знает несколько видов криминологических прогнозов, различающихся сроками, содержанием, субъектами, методами. Большинство отечественных криминологов традиционно применяют для создания прогнозов преступности метод экстраполяции – перенесение, пролонгацию кривой преступности в будущее с учетом темпов ее прироста в предшествующие годы. Однако, как справедливо замечает М.А. Кочубей, в этом кроется серьезная методологическая проблема: «В современном мире на формирование преступности одновременно воздействует столь большое количество разнопорядковых детерминант и факторов, что метод экстраполяции подлежит эффективному применению разве что для прогнозов краткосрочных, т.е. максимум на 1–2 года»2. Действительно, экспертная оценка относительной значимости внешних (по отношению к преступности) факторов показала, что удельный вес имеют следующие факторы: �экономические и финансовые – 29,9%; �политические, в том числе внешнеполитические, – 17; �правовые – 20,14; �организационные – 13,8; �социально-психологические и медицинские – 12,25; �технические и технологические – 7,0; �иные – 1%3. Сегодня для среднесрочных, а тем более долгосрочных прогнозов требуется не только применять

иные (кроме экстраполяции) методы, но и обновить всю методологическую базу прогнозирования преступности. На это указывают и международные документы. Так, Резолюция (73) 25 Комитета Совета Министров Совета Европы «О методах прогнозирования тенденции развития преступности» 1973 г. рекомендует правительствам государств – членов Совета Европы принимать во внимание при составлении криминологических прогнозов методы прогнозирования, описанные в докладе Европейского комитета по проблемам преступности. Прогнозирование преступности (безотносительно к проблеме глобализации) предполагает обязательную «увязку» теоретических построений с авторской позицией в отношении взаимосвязанных проблем детерминации преступности и ее системных свойств. Именно они оказывают в конечном счете решающее воздействие на направления и содержание трансформаций преступности. Системные свойства преступности признаются не всеми исследователями. Против признания преступности системой выступает И.И. Карпец. Иного мнения придерживается С.Е. Вицин, указывая, что «преступность с точки зрения системного подхода – это сложная социальная динамическая система, которая может быть достаточно адекватно охарактеризована определенными параметрами и изучена как процесс»4. Поддерживая эту мысль, Ю.В. Голик уточняет, что преступность можно рассматривать как открытую подсистему всей системы общественных отношений5. Он солидарен с позицией тех специалистов, которые признают за ней некоторые системные свойства, а следовательно, перспективность применения системного подхода к ее анализу. Признание преступности системой не дает оснований для познания ее изолированно от внешних условий; это не закрытая, а открытая система. Следует подвергнуть критике теорию П.А. Сорокина, утверждающего, что развитие любой социокультурной системы подчинено внутренним законам данного явления и мало испытывает влияния извне. Он отмечает: «Многие исследователи думали и еще думают, то явления преступности, ее характер, ее увеличение или уменьшение, линии ее развития, а равно и характер наказания, увеличение или уменьшение его жестокости, его формы и виды и т.д., – что все это дело воли индивида или группы индивидов, что придать тот или иной характер преступлению и наказанию зависит от

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

107

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ их желания и воления, что установление их форм есть дело «произвольного» и «намеренного» акта индивидов, и пытались объяснить все эти явления, исходя из анализа отдельной личности. Однако изучение исторической действительности показывает, что все эти тезисы малоосновательны. Историческое изучение преступлений и наказаний… действительно убеждает в закономерности их поступательного хода. Но эта закономерность – закономерность sui generis, отличная от того, что хотели и чего добивались индивиды, бывшие «виновниками» и «установителями» кодексов, определявших, что есть преступление и что есть наказание, и для какой цели предназначено последнее»6. «Любая система не может оставаться неизменной именно потому, что пока она существует, она проявляет какую-то активность, совершает какую-то активность… Любая реакция или ответ на окружающую среду изменяет систему и приводит к тому, что второй раз она реагирует по-другому, в третий раз – иначе, чем во второй, и все последующие разы как-то по-новому… Таким образом, источник изменения какой-либо системы заложен в самой этой системе, в ее существовании и развитии. Совокупность внешних обстоятельств играет, разумеется, свою роль, но в основном – в качестве замедляющего или ускоряющего фактора реализации предназначенной этой системе судьбы. Эти внешние условия не могут заставить проявить то, что в системе потенциально не заложено»7. Столь однозначное видение источника развития и трансформации преступности вряд ли оправданно, поскольку любой «ответ» преступности на изменяющиеся социальные условия в большей степени детерминирован самими этими условиями, нежели особенностями преступности. Более того, часто «внешние» социальные условия в значительной степени определяются самой преступностью. Любые попытки прогнозировать преступность исходя исключительно из ее внутренних характеристик и без учета многообразных и динамично меняющихся внешних источников обречены на неудачу. Прогностический метод экстраполяции имеет ограниченную сферу приложения, а степень достоверности получаемых с его помощью результатов относительно невелика. Наука предлагает исследователю новые методологические принципы и методические приемы познания развития и трансформаций системных объектов. Речь идет прежде всего о возможности использования в криминологических исследованиях (особенно при прогнозировании преступности) синергетического подхода, который возник во многом как реакция на нестабильные социальные и иные условия существования человека в конце XX в. Синергетика – научное направление, изучающее связи между элементами структуры (подсистемами), которые образуются в открытых системах благодаря интенсивному (потоковому) обмену веществом и

108

энергией с окружающей средой в неравновесных условиях8. В ее основе лежит учение о самоорганизации системных объектов, происходящей за счет механизмов взаимодействия особого вида, которые описывают посредством корреляций и флуктуаций. И если корреляционный анализ можно считать традиционным для отечественной криминологии, то значение флуктуаций криминологами еще не осознано. Флуктуации – это мгновенные, случайные отклонения от средней величины, от состояния равновесия, к которому стремится любая система. Изменения являются не столько следствием качественной характеристики той или иной системы, сколько следствием возникающего соотношения элементов системы, ее неравновесного, неустойчивого состояния. При этом «флуктуации могут оказаться столь сильными, что возникает необратимость развития: прежняя система либо качественно изменяется (рождается новая структура, порядок, связанный с новой дифференциацией элементов системы), либо вообще разрушается»9. Теория флуктуаций помогает определить границы криминологического анализа, связанные с необходимостью идентификации изменяющегося объекта именно как преступности. Нельзя не вспомнить утверждение П.А. Сорокина: «Пока единица, находящаяся в процессе, идентифицируема, процесс сохраняется, несмотря на все изменения в его направлениях. Когда единица изменяется до такой степени, что становится неидентифицируемой, процесс заканчивается. Момент, когда идентификация единицы становится невозможной, является точкой, в которой процесс заканчивается, когда же мы обнаруживаем появление новой единицы, которая, насколько позволяют судить наши знания, до этого не существовала, начинается новый процесс»10. Любые изменения, любые флуктуации преступности не должны менять качества и свойства самой преступности. Как только в результате изменений преступность утратит качественные характеристики, исчезнет объект криминологического (в современном понимании) анализа и, возможно, возникнет потребность в разработке новых методов и принципов исследования и прогнозирования вновь появившегося объекта. Для исследования направлений изменения, динамики преступности вновь обратимся к методологическим постулатам П.А. Сорокина. Динамика изменений для всех явлений и процессов представляет собой вариантно повторяющийся образец. Он не предписывает социокультурным процессам постоянной тенденции, направления, которому они должны неукоснительно следовать. Он не предполагает, будто социальные процессы должны всегда развиваться или по прямой линии, или по спирали, или циклически, или каким-то другим единственным образом или в одном направлении. Концепция вариантного повторения показывает наличие ограничений в линейной направленности большинства социальных процес-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ сов. Ответ на вопрос «Существуют ли линейные процессы в социокультурной реальности?» зависит прежде всего от продолжительности рассматриваемого отрезка. Нет сомнений в том, что если он не слишком продолжителен, то на его протяжении можно обнаружить миллионы социокультурных процессов, обладающих линейной тенденцией. Ситуация оказывается совершенно иной, если речь идет о периоде, фактически превышающем продолжительность линейной тенденции. Очевидно, что большинство социокультурных процессов не обладают ни вечной линейной тенденцией, ни тенденцией, продолжительность которой совпадает с продолжительностью существования системы. За определенными временными пределами линейные тенденции заменяются другими, иногда противоположными. Причины подобной траектории определяются принципом имманентного развития; принципом, согласно которому система имеет не одну, а несколько возможностей для изменения; вмешательством внешних сил11. Теория синергетики дает дополнительный ключ к пониманию механизма смены траектории развития социальной системы вообще и преступности в частности. Речь идет о введенном в науку А. Пуанкаре понятии «аттрактор». Аттракторами называют точки, или замкнутые линии, притягивающие к себе возможные траектории поведения системы, при этом все малые возмущения автоматически подавляются12. Однажды приблизившись к траектории аттрактора, система долго остается в поле его притяжения, что позволяет, зная содержание аттрактора и направление его движения, с одной стороны, прогнозировать поведение самой системы, а с другой – разрабатывать те или иные средства и меры воздействия на систему. В этот период развития системы можно прогнозировать ее линейное развитие. Однако наряду с нормальными существуют и так называемые странные аттракторы – непредсказуемый и произвольно двигающийся центр притяжения, просчитать движение которого и реакцию на это движение системы практически невозможно. Появление этого аттрактора приводит систему в неравновесное состояние, при котором возникает точка бифуркации – момент, когда система меняет свою привычную траекторию и попадает под притяжение нового аттрактора. В развитии системы с этого момента изменяются качественные, количественные характеристики и основные тенденции, вплоть до состояния, противоположного предшествовавшему. Отечественная наука недостаточно использует возможности синергетического подхода для решения

проблем прогнозирования преступности. Возможно, это объясняется недостаточным уровнем профессиональной подготовки прогностиков; тем, что составлением прогнозов занимаются преимущественно подразделения МВД России, которые больше заинтересованы в краткосрочных прогнозах для решения задач оперативного планирования и для составления которых достаточно использовать экстраполяционные процедуры. Футурологической аналитикой в России (как в подразделениях правоохранительных органов, так и в научной среде) никто не занимается. В то же время именно такой, глобальный уровень прогнозирования необходим для принятия некоторых стратегических решений как в части определения параметров внутренней уголовной и криминологической политики и установления некоторых направлений международного сотрудничества, так и для решения некоторых фундаментальных теоретических проблем криминологии.

См.: Бауман З. Текучая современность: Пер. с англ. / Под ред. Ю.В. Асочкова. – СПб., 2008. 2 Кочубей М.А. Криминологическая футурология или перспективы трансформаций преступности // Криминологический журнал. – 2006. – № 2. – С. 19. 3 См.: Криминологическая обстановка в Российской Федерации и прогноз ее развития / Под ред. С.И. Гирько. – М., 2006. – С. 92. 4 Вицин С.Е. Моделирование в криминологии. – М., 1973. – С. 26. 5 См.: Голик Ю.В., Коробеев А.И. Преступность – планетарная проблема (К итогам XI Конгресса ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию). – СПб., 2006. – С. 158. 6 Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда: социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали. – М., 2006. – С. 174–175. 7 Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. – М., 2006. – С. 803–804, 809. 8 См.: Словарь иностранных слов и выражений / Авт.сост. Е.С. Зенович. – М., 2002. – С. 569. 9 Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем (синергетика и теория социальной самоорганизации). – СПб., 1999. – С. 19. 10 Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. – С. 107. 11 Там же. – С. 109, 110, 840–841. 12 См.: Томпсон М. Философия науки. – М., 2003. – С. 200. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

109

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÌÅÒÎÄÎËÎÃÈ×ÅÑÊÈÅ ÏÐÅÄÏÎÑÛËÊÈ ÈÑÑËÅÄÎÂÀÍÈß ÏÐÅÑÒÓÏÍÎÑÒÈ ËÈÖ Ñ ÏÑÈÕÈ×ÅÑÊÈÌÈ ÀÍÎÌÀËÈßÌÈ Н.И. САЗОНОВА Достижение истинного знания может осуществляться как путем освоения суммы накопленных научных представлений об изучаемом объекте, явлении, так и путем овладения методикой их анализа, обобщения и оценки полученных результатов. Получение такого знания, по мнению известного российского философа, «только потому и драгоценно, что в фактах скрываются идеи»1. Развивая эти общие положения, науковедение идеализированного советского периода, опираясь исключительно на марксистско-ленинскую теорию познания действительности, придавало универсальный характер диалектическому и историческому материализму как всеобщему методу познания не только во всех сферах науки, но и в любом познавательном акте. Констатировалось, что «диалектико-материалистическая теория» одновременно является и диалектико-материалистическим методом. Разрабатывать на основе этой теории и этого метода частные методы конкретных наук было важной задачей советских ученых2. По этой причине все отрасли знаний «подгонялись» под указанный шаблон. Диалектический метод познания выделялся во всех науках в качестве всеобщего и единственного методологического инструментария познания действительности3. Естественно, что указанный формально-догматический подход был воспринят и криминологией. Исследователи-криминологи того периода признавали методологическое значение только диалектического и исторического материализма, а все другие методы исследований относили к инструментарию (технологии) познания. Отсюда делался вывод, что методология криминологии формируется из двух источников: �философской теории познания в форме диалектического и исторического материализма; �собственно теоретических концепций предмета самой науки. Однако непрерывно развивающиеся общественные отношения и неумолимая логика развития научных идей, даже в условиях единомыслия, в весьма осторожных формах обосновали иной концептуальный подход к понятию и содержанию методологии как системы многообразных и равнозначных методов и приемов собирания, обработки, анализа и оценки эмпирических материалов об исследуемых объектах, явлениях и фактах, включающих любые теоретические положения, их объясняющие4. Указанная философская идея получила активное развитие в годы начавшихся реформ общественно-политической, социально-экономической жизни, формирования правового государства. Утвердилась научная концепция,

110

согласно которой «универсального» и «единственного» метода познания в действительности не существует, а каждый предмет науки и каждая изучаемая проблема требуют множества методов и методик их изучения, вернее системы соответствующих методов, в своей совокупности образующих методологию конкретной науки5. Основываясь на указанных концептуальных философских положениях, криминология сформулировала свою методологическую функцию, которая заключается прежде всего в том, что система применяемых в ней методов классифицируется по двум уровням. Первый уровень составляют многие общенаучные методы, апробированные современным науковедением в исследовании социальных явлений. Их отбор и адаптация к предмету криминологии должны базироваться на оценке результативности применения в других отраслях знаний, широты охватываемых ими познаваемых объектов и соотносимости с решением целей и задач криминологии в предупреждении и профилактике преступлений. Исходя их сформулированных требований к группе научных методов авторы двухуровневой концепции отнесли: диалектический, аналитический, логический, сравнительный, экспериментальный методы, моделирование. На втором уровне представлены применяемые в криминологии конкретно-социологические методы – изучение документов, опросы в форме анкетирования и интервьюирования, наблюдение, эксперимент. Разделяя принципиальный подход авторов к обоснованию классификационных признаков, определяющих разграничение общенаучных и конкретносоциологических методов, попытаемся изложить нашу позицию на объект и предмет исследования и использовать ее для комплексного исследования преступности лиц с психическими аномалиями в криминологии. Объектом данного исследования предстают природа и причины преступности лиц с психическими аномалиями, мотивация и механизм совершения ими преступлений, личность преступника. Предмет исследования – общесоциальные и специальные меры предупреждения и профилактики преступлений, совершаемых лицами с расстройствами психики; деятельность в данном направлении правоохранительных органов, медицинских учреждений и общественных организаций. Руководствуясь философской концепцией о том, что «наука есть теория действительности»6, попытаемся раскрыть и оценить структурно-содержательные элементы предупреждения и профилактики

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ преступлений, совершаемых лицами с психическими отклонениями, с тем чтобы затем использовать их для обоснования методологии их познания. Проблема предупреждения преступного поведения лиц с психическими отклонениями охватывает не только профилактику, направленную на устранение криминогенных факторов, но и обеспечение наиболее благоприятных условий жизни, формирования личности, особенно на ранних этапах ее социализации. Эффективная профилактическая деятельность может основываться только на познании специфики личности субъектов с расстройствами психики, генезиса и механизма противоправных действий таких лиц, методологически верной оценки криминогенной роли психических расстройств на примере использования новейших достижений психиатрии, психологии, педагогики, при условии дальнейшего совершенствования законодательства7. Профилактика преступлений лиц с психическими расстройствами должна носить комплексный характер, так как ее необходимыми структурно-содержательными элементами выступают, прежде всего, разработка и применение мер медицинского характера. Речь идет об организации психиатрической помощи лицам с пограничными формами заболеваний, не исключающих вменяемость, совершившим различные антиобщественные или преступные действия. К наиболее распространенным аномалиям такого рода относятся: алкоголизм, психопатия, остаточные явления травм черепа, органическое заболевание центральной нервной системы и олигофрения в форме дебильности. По имеющимся выборочным данным, среди лиц, совершивших убийства, хулиганства, изнасилования, грабежи и разбои, а также причинивших тяжкий вред здоровью, более половины имеют расстройства психики. Исследование, проведенное среди виновных в совершении тяжких преступлений против личности, показало, что на долю лиц с психическими аномалиями приходится около 68%8. Аналогичные данные получены и другими учеными. Распространенность психических аномалий среди преступников, совершивших насильственные и корыстно-насильственные преступления, обусловила выделение особой формы предупреждения преступлений – социально-психиатрическую профилактику9. Такая профилактика представляет собой комплексную деятельность, направленную на недопущение совершения противоправных действий лицами с психическими аномалиями. Она должна осуществляться путем, прежде всего, своевременного выявления и учета таких лиц, применения к ним мер воспитательного и медицинского характера. В этом плане особое значение приобретают сотрудничество медицинских и правоохранительных органов, постоянный взаимный обмен, совместное планирование и осуществление консультативной помощи. Практическое осуществление социально-психиатрической профилактики складывается из ряда орга-

низационно взаимосвязанных этапов: выявления и учета лиц с психическими аномалиями, от которых возможно ожидать совершения противоправных действий; изучения индивидуальных особенностей этих лиц, их образа жизни, поведения, окружения и связей; индивидуального прогнозирования поведения таких лиц, планирования и проведения профилактических и лечебных мер. 1. Наиболее важным и сложным в организационном плане является этап выявления и учета лиц с психическими отклонениями, которые могут совершить преступление. Это – центральная организационная проблема социально-психиатрической профилактики, и решаться она должна в зависимости от контингента правонарушителей, характера аномалий и возможностей правоохранительных органов и медицинских учреждений в строгом соответствии с Законом Российской Федерации «О психиатрической помощи и гарантии прав граждан при ее оказании»10. Согласно данному закону сотрудники уголовного розыска, в условиях строгой регламентации порядка и условий проведения освидетельствования и профилактических осмотров врачами-психиатрами, должны работать в тесном контакте с органами здравоохранения по предупреждению правонарушений со стороны лиц с отклонениями психики. Представляется, что учет лиц, склонных к совершению антиобщественных действий, должен быть сосредоточен в органах внутренних дел, а учет лиц с патологией психики – в психиатрических диспансерах. При решении вопроса о постановке того или иного лица на профилактический учет необходимо иметь в виду, что сама по себе аномалия психики без учета всех других данных, характеризующих личность, в первую очередь мотивационную сферу, а главное – поведение, социальные связи, еще не является основанием для постановки на такой учет. В сочетании с другими признаками, отрицательно характеризующими человека, психическая аномалия становится значимой для прогнозирования поведения лица, склонного к совершению преступных действий. Наличие психического расстройства должно оказывать значительное влияние на содержание всей профилактической работы с конкретным лицом. Для лиц, осуществляющих профилактику, черты и свойства личности, обусловленные психическими дефектами, должны быть изложены в соответствующем наставлении или методических указаниях по индивидуальной профилактике противоправного поведения лиц с психическими аномалиями. К сожалению, таких документов пока нет. Но в психиатрической литературе, например, довольно обстоятельно разработаны классификации и описаны характерные психопатические проявления. Некоторые психопаты, например возбудимые и истерические, не способны признать свое поведение неправильным даже при очевидных обстоятельствах. Они упрямы, склонны ко лжи, желаемое могут выдавать за действительное, в неудачах обвиняют окружающих. Особенно тяже-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

111

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ лы эти люди в домашнем быту: когда ими обычно не восхищаются, они «тускнеют», становятся придирчивыми, злобными и конфликтными11. Для этих категорий психопатов характерны повышенная самооценка, неадекватный уровень притязаний, утрированная принципиальность, невозможность отсрочить удовлетворение своих потребностей, жажда самоутверждения12. Психопатоподобные расстройства и формы поведения обнаруживаются и у многих алкоголиков и лиц, перенесших черепно-мозговые травмы или страдающих органическими заболеваниями центральной нервной системы. Такого рода патологические черты отрицательно воспринимаются окружающими, создают трудности в межличностном общении, порождают конфликты, провоцируют других лиц на совершение антиобщественных действий. Должной организации выявления и учета лиц с отклонениями психики способствовало бы принятие уже давно высказанного предложения о создании для них невропатолого-психиатрических консультаций, которые выполняли бы важную раннюю профилактическую функцию13. Их создание облегчается наличием в стране сети психо-невралогических диспансеров и наркологических кабинетов, центров, которые могли бы стать отправной точкой для невропатологопсихиатрических, а может, психолого-психиатрических консультаций14. 2. Изучение индивидуальных особенностей лиц с психическими аномалиями и антисоциальными формами поведения, которые могут встать на путь совершения преступлений, – следующий важный этап. Работа на этом этапе должна строиться с учетом личностных и иных особенностей конкретного человека, связанных с характером патологии, его жизненного пути, особенностей поведения и общения, социальных ролей и мотиваций. Мотивация преступных действий лиц с психическими аномалиями не отличается какими-либо особенностями, встречающимися у здоровых людей. Однако механизмы формирования мотивов уголовнонаказуемых поступков несколько различны. С учетом именно этих факторов и должна строиться работа по профилактике противоправного поведения таких лиц. Наличие диагноза психического расстройства не раскрывает мотивов преступления и мотивационного процесса. Выявление мотивов уголовно-наказуемых действий личностей с психическими аномалиями вызывает значительные трудности, обусловленные, прежде всего, редкими психиатрическими освидетельствованиями осужденных. В этом плане необходимо более широкое участие психологов и психиатров на всех этапах работы правоохранительных органов с лицами, имеющими отклонения психики. 3. Прогнозирование поведения лиц с психическими аномалиями должно основываться на знании личностных особенностей и мотивов поведения конкретного человека. Индивидуальный прогноз поведения лица с психическими расстройствами придает

112

профилактическим мероприятиям предупредительный характер. Необходимость такого прогнозирования не вызывает сомнения, но сложность его заключается в разработке надежных методов прогноза. При их применении должны максимально использоваться результаты криминологических исследований роли психических аномалий в преступном поведении. Результаты прогноза могут быть применены в качестве основы для организации индивидуально-профилактической работы с лицами, имеющими аномалии психики. Участие в планировании и осуществлении профилактических мер психологов и психиатров может обеспечить целенаправленность и конкретность профилактики, сочетание мер лечебного и криминологического характера. 4. Планирование предупреждений преступлений и иных правонарушений, взаимодействие в этой работе правоохранительных, медицинских и других организаций и учреждений включает в себя проведение профилактических мероприятий в отношении лиц с психическими аномалиями. Среди проблем, возникающих в связи с социально-психиатрической профилактикой противоправного поведения лиц с психическими расстройствами, особое внимание привлекают: �профилактика антиобщественного поведения несовершеннолетних с психическими отклонениями; �борьба с алкоголизмом и наркоманией; �предупреждение преступлений со стороны лиц с психическими расстройствами; �предупреждение рецидива преступлений среди лиц с аномалиями психики. Сложность объекта и предмета исследования требует комплексной системы научных методов его познания. Современное науковедение располагает множеством апробированных общенаучных методов исследования сложных социальных явлений и процессов; задача отраслевых наук состоит в их отборе и систематизации по степени близости к решению стоящих перед ними конкретных задач борьбы с преступностью. Исходя из изложенной двучленной системы методов и особенностей предупреждения и профилактики таких преступлений полагаем целесообразным первую группу методов систематизировать из следующих составляющих. Диалектический метод познания позволяет определить закономерности явлений реальной действительности не изолированно друг от друга, а в их взаимосвязи и взаимообусловленности, как процесс отражения в сознании познающих субъектов объективных свойств, связей и отношений, присущих, в частности, обеспечению решения задач предупреждения преступлений лиц с психическими аномалиями. Используя такие философские понятия и категории, как содержание и форма проявлений, онтология и гносеология, криминология познает закономерности возникновения информации о преступлении и его участниках. Диалектический метод исследования указанной проблемы помогает выявить и систематизировать все

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ типичное, повторяющееся, устойчивое и характерное как для механизма совершения преступлений, так и для предупреждения и профилактики противоправных действий. Диалектика, на наш взгляд, позволяет отобрать такой теоретический инструментарий познавательной практики, который позволит правильно ее организовать и успешно разрешить соответствующую проблему. Наряду с традиционными общенаучными методами – анализ, синтез, наблюдение, логическое, статистическое моделирование и конкретно-социологический метод (анкетирование, опрос, экспертные оценки) – в последние годы все большее распространение в криминологии получили комплексные методы исследований. Так, системный метод (подход) в качестве самостоятельного, общенаучного и комплексного исследования начал разрабатываться в области философии, затем получил активное развитие в теории управления социальными процессами15. Под воздействием интеграции знаний с другими научными дисциплинами системный метод применим и для исследования сложно-структурной проблемы предупреждения и профилактики преступлений и преступного поведения лиц с психическими аномалиями. Применительно к изучению этой практики, системный метод может выполнять методологическую функцию познания и разработки комплексных мер ее совершенствования. В соответствии с действующим законодательством задачи по предупреждению и профилактике преступлений возлагаются на правоохранительные органы. Организационная структура, выполняющая эту комплексную задачу, не однородна и охватывает систему подразделений органов внутренних дел, а именно: �подразделения уголовного розыска; �подразделения по борьбе с организованной преступностью и борьбе с незаконным оборотом наркотиков; �милиция общественной безопасности; �следственные аппараты органов внутренних дел, расследующие, в том числе, и уголовные дела о преступлениях лиц с отклонениями психики; �прокуроры, осуществляющие надзор за дознанием и предварительным следствием. Естественно, что для нормального управления этой сложной системой коллективных и функциональных субъектов, в той или иной степени исполняющих функцию раскрытия преступлений, совершаемых лицами с психическими расстройствами, требуется комплексное изучение их практической деятельности и разработка научно-обоснованных правовых, организационных, методических и тактических рекомендаций по совершенствованию структуры взаимодействия в раскрытии преступлений с особыми субъектами их совершения. Выполнить эту задачу в полном объеме можно только посредством применения системного метода.

На структурно-организационном компоненте системного метода многие авторы заканчивают свои исследования и поэтому необоснованно ограничивают его понятием «системно-структурный подход». Мы поддерживаем тех, кто вторым, не менее, а по нашему мнению, более важным компонентом системности определяют ее функциональную направленность. Функциональный элемент системного метода в криминологии предполагает исследование границ и содержание компетенции, возложенной на подразделения милиции в повседневной практической работе. Функциональные обязанности сотрудников органов внутренних дел определены законами и ведомственными нормативными актами и выступают в качестве системообразующего принципа их взаимоотношений. Благодаря функциональному элементу системного метода мы имеем возможность, во-первых, рассматривать автономно и в совокупности правомочия правоохранительных органов и определять степень их влияния на предупреждение преступлений со стороны лиц с психическими аномалиями; во-вторых, посредством анализа применяемых профилактических мер можно определить их эффективность, адаптированность к типичным криминологическим и криминалистическим ситуациям, разработать обоснованные рекомендации по совершенствованию методики и профилактики преступлений. Прогностический элемент системного метода проявляется в исследовании всего комплекса правовых и организационных факторов, определяющих криминальную ситуацию, в предупреждении преступлений, совершаемых лицами с расстройствами психики, в оценке эффективности профилактических мер, разработке прогноза их развития на ближайшую и отдаленную перспективу. По своей и направленности системный метод выполняет функцию общенаучного метода в изучении сложных социальных явлений, которые характерны для предмета исследования, а значит, он должен быть включен в систему общенаучных методов. Социологические методы (анкетирование, опросы, сравнения, экспертные оценки) широко применяются при изучении: общего состояния криминогенной обстановки на территории действия подразделений уголовного розыска органов внутренних дел в борьбе с преступностью лиц с психическими аномалиями; выяснении эффективности применения имеющихся в органах внутренних дел видов учета; определении состояния взаимодействия служб и подразделений органов внутренних дел в предупреждении преступлений; выяснении состояния профессиональной подготовленности сотрудников милиции для решения этих задач и т.д. Перспективным направлением применения социологических методов для решения задач реального и объективного предупреждения преступлений лиц с расстройствами психики служит комплексный анализ соотношения участия в ее решении различных ведомств, служб и подразделений, всех звеньев правоохранительной системы.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

113

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ Аналитический метод – это совокупное применение по единой методике различных элементов ряда общенаучных методов (анализ, синтез, сравнение), позволяющих одновременно и параллельно изучить криминогенную обстановку в отраслевом и региональном аспектах, типичные способы совершения отдельных групп преступлений, обоснованность применения методов профилактики преступлений; получить количественные и качественные характеристики изменения преступности лиц с расстройствами психики за определенный период времени; выявить состояние взаимодействия органов внутренних дел со средствами массовой информации в решении этой задачи и т.п. Методы исследования преступности лиц с психическими отклонениями базируются на методах и методиках изучения личности, разработанных в психологии и педагогике. По своей содержательной сущности все их разнообразие классифицируется по разным основаниям, но применительно к теме нашего исследования мы будем придерживаться понятия формальной и неформальной диагностики16. Формальная диагностика обычно применяется для изучения познавательных процессов восприятия, мышления, памяти и т.п. черт личности по средствам тестирования17. Метод тестирования применяется с помощью специально разработанных психологами тестов (тест Коршаха, ММР1), опросников или анкет, содержание которых заранее программируется по типичным поведенческим ситуациям, например правонарушителей с психическими отклонениями. По характеру ответов изучаются особенности их психики, поведения и переживаний. Применяя методы опроса или тестирования, исследователь должен учитывать, что сам факт применения этих методов может существенным образом повлиять на объект исследования – личность, т.е. применение этого метода дает знание о свойствах объекта познания не в естественных условиях, а в условиях взаимодействия с субъектом познания, в условиях вмешательства исследователя18. Разновидность метода тестирования в психологии рассматривается в качестве автономной методики проективной техники. Проективная методика не адресуется познавательной стороне психики, а предназначена для выяснения реакции на многозначную ситуацию, что позволяет по характеру, типичности ответов предсказать возможные варианты поступков и поведения личности. К системе формальных методов относятся также психофизические методики поведения человека. С их помощью можно изучить темп, выносливость, работоспособность и другие динамические характеристики испытуемого. Из системы методов неформальной диагностики для нашего исследования могут применяться следующие. Научное наблюдение – систематическое, целеустремленное, планомерное изучение психических явлений путем личного восприятия исследователем

114

разнообразных внешних проявлений психики непосредственно в жизненных условиях (визуальное или слуховое восприятие деятельности личности преступника с психическими отклонениями). Оно должно проводиться с соблюдением определенных правил, разработанных психологической наукой, и незаметно для испытуемого. Наблюдение может охватывать систему личностных привычек и манер поведения в конкретных жизненных или предкриминальных ситуациях; особенности осмысления поступков и действий, а также прогностическую оценку отношения испытуемого к подобным действиям окружающих и т.д. Беседа – как метод психодиагностики отличается от обычного общения наличием целевой установки, плановости и избирательности, что способствует определению субъективных оценок испытуемого к личностям, фактам, явлениям; круга интересов, профессиональных знаний; уровня развития; волевых качеств, темперамента, мировоззрения и т.п. Изучение документов, содержащих информацию о личности преступника, необходимо для анализа ряда характерных черт личности, так как в документах источником информации выступает человек (изучение материалов уголовных дел, приговоров суда, личных дел осужденных). Документы подразделяются: �по способу фиксации информации (рукописные, печатные, аудио- и видеозаписи); �статусу – личные документы (дневники, письма, записки); �характеру документа (аттестационный, справочный, постановочный). Экспериментальный метод психологического изучения личности характеризуется активным вмешательством в поведение и поступки человека. По своей сущности он может выражаться в форме естественного, лабораторного и метода независимых характеристик. Для исследования наиболее доступными и чаще применяемыми являются методы: �независимых характеристик – получение информации на лиц с психическими аномалиями из самых разных источников (от родителей, педагогов, врачей, руководителей и т.д.); �естественного эксперимента – когда изучаемая личность ставится в заведомо созданную ситуацию в той сфере, где обычно общается с другими людьми (по месту учебы, работы, отдыха); фиксируются ее действия, поступки, реакции. Индивидуальные и типичные психофизические реакции тщательно фиксируются и оцениваются с позиций психологической науки. Лабораторный метод эксперимента для целей криминологии может применяться специальными учреждениями по просьбе органов внутренних дел для выявления типологических особенностей и способностей испытуемого, его интересов и потребностей, настойчивости в достижении жизненных целей и т.д. Составив определенное представление о личности преступника, целесообразно приступить к опросам,

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ проводящимся в виде индивидуальных бесед, анкетирования и интервьюирования19. Основная методологическая проблема использования этих методов – составление перечня необходимых для исследования вопросов. Совершенствование психолого-педагогического потенциала сотрудников уголовного розыска в борьбе с преступностью лиц с психическими аномалиями как резерва всей преступности особенно важно в современной криминогенной ситуации, когда моральные, этические нормы поведения повсеместно попираются, культивируются циничные способы получения «легких» денежных и материальных ценностей, роста коррупции и преступности. Применение метода самовоспитания личности, как и ее воспитания, определяется выбором достижения социально значимой цели, что стимулирует устранение отрицательных черт личности (пресмыкание перед ложными «авторитетами», высокомерие или лицемерие в кругу друзей, подхалимство и т.п.) и приобретение навыков целенаправленного самоизменения, ответственности за поступки и поведение. Совершенствование и самосовершенствование личности – это и есть сознательное отношение к социально ценимым качествам. Изменяя вредные привычки, желания, качества, личность приобретает положительную и профессиональную устойчивость. Таким образом, методологическую основу исследования преступного поведения лиц с психическими аномалиями составляют три взаимодополняемых элемента структуры: 1) общенаучные; 2) отраслевые методы научного опознания; 3) методика совокупного их применения в согласовании с практическими методами по сбору, обобщению и анализу эмпирических данных эффективности профилактики таких преступлений. Несоблюдение принципа системности указанной методологии снижает творческий потенциал исследователя, комплексность и глубину научного познания конкретной проблемы в криминологии, обоснование теоретических выводов и практических рекомендаций по совершенствованию методики предупреждения и профилактики преступлений со стороны лиц с отклонениями психики. Для проведения криминологического исследования преступности лиц с психическими аномалиями имеются достаточные методологические предпосылки. С гносеологической точки зрения – это объективная возможность более глубокого познания преступного поведения лиц с психическими расстройствами во всех ее проявлениях. В плане общественной значимости – объективная потребность общества в более полных научно практических знаниях о фактическом состоянии такой преступности. Со стороны практической достижимости этих знаний – наличие потенциально неисчерпаемой и почти невостребованной криминологической информации, имеющейся в обществе, и сконцентрированности в разрозненных

массивах данных профилактического назначения правоохранительных органов. Наличие этих предпосылок позволяет рассматривать проблемы методологии и методики нашего исследования. 1 Белинский В.Г. Избранные философские произведения. – М., 1948. – С. 137. 2 См.: Панкратов В.В. Методология и методика криминологических исследований. – М., 1972. – С. 5. 3 См.: Научные публикации известных правоведов и криминологов: Герцензона А.А., Алексеева С.С., Кудрявцева В.Н., Карпеца И.И., Кузнецовой Н.Ф. и др. 4 См.: Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности. Методологические проблемы общественных наук: Сб. статей / Под общ. ред. И.Ф. Ильичева. – М., 1979; Методологические проблемы комплексных исследований. – Новосибирск, 1983 и др. 5 См.: Чурсин В.Д. Право и циклы (вопросы методологии). – Ставрополь: Изд-во СУ, 1997. – С. 4. 6 Хайдеггер М. Время и бытие: статьи и выступления: Пер. с нем. – М., 1993. – С. 238. 7 См.: Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступное поведение и психические аномалии / Под ред. В.Н. Кудрявцева. – М.: Спарк, 1998. – С. 174. 8 См.: Антонян Ю.М., Виноградов М.В., Голумб Ц.А. Преступность и психические аномалии // Советское государство и право. – 1979. – № 7. – С. 10. 9 См.: Антонян Ю.М., Бородин С.В. Указ. соч. – С. 175. 10 ФЗ РФ от 2 июля 1992 г. № 3185-1 (с последующими изменениями). 11 См.: Кербиков О.В., Корина М.В., Наджаров Р.А. и др. Психиатрия. – М., 1983. – С. 372–378. 12 См.: Морозов Г.В., Печерникова Т.П., Шостакович Б.В. Методологические проблемы вменяемости – невменяемости. – М., 1997. – С. 10. 13 См.: Кузнецова Н.Ф. Преступность и нервно-психическая заболеваемость. – М., 1996. – С. 20. 14 См.: Антонян Ю.М., Бородин С.В. Указ. соч. – С. 177. 15 См.: Афанасьев В.Г. О системном подходе в социальном познании // Вопросы философии. – 1973; Туманов Г.А. Организация как функция государственного управления // Сов. гос. и право. – 1989. – № 1. 16 См.: Психология. Педагогика. Этика: Учебник для вузов / Под ред. Ю.В. Наумкина. – М.: Закон и право. ЮНИТИ, 1999. 17 Тест – это краткое, стандартизированное психологическое испытание, предназначенное для установления в сравниваемых величинах межиндивидуальных различий. Там же. – С. 30. 18 См.: Курганов С.И. Основания криминологической теории: Дис... на сосик. ст. докт. юрид. наук. – М.: ВНИИ МВД России, 1999. – С. 48. 19 Анкетирование проводится в письменной форме с помощью заранее подготовленных бланков с вопросами. Интервьюирование – в криминологии метод получения информации о личности преступника в процессе устного опроса.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

115

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÑÏÅÖÈÔÈÊÀ ÏÐÈ×ÈÍÍÎÑÒÈ ÂÛÌÎÃÀÒÅËÜÑÒÂÀ Криминологическая характеристика вымогательства – исходный этап для оптимизации процесса разработки и реализации мер для его предупреждения. Задача государства состоит не столько в наказании за преступление, сколько в его предупреждении, поэтому предупреждение преступности играет большую роль в борьбе с преступным миром. Преступность – это социально-правовое исторически изменчивое негативное массовое явление, слагающееся из совокупности совершаемых в тот или иной период в государстве (регионе, мире) преступлений, имеющих количественные (состояние, динамика) и качественные (структура и характер преступности) показатели1. Вымогательство как один из видов преступности может быть как экономическим, так и корыстным. Вымогательство как вид экономической преступности представляет собой противоправное, общественно опасное, корыстное, причиняющее существенный материальный ущерб посягательство на собственность граждан. Динамика регистрируемых преступлений, предусмотренных ст. 163 УК (вымогательство), выглядит следующим образом: в 1997 г. зарегистрировано 14 503 преступлений, в 1998 г. – 15 991, в 1999 г. – 14 613, в 2000 г. – 12 547, в 2001 г. – 11 772, в 2002 г. – 10 515, в 2003 г. – 10 715, в 2004 г. – 12 583, в 2005 г. – 14 692, в 2006 г. – 14 6692. Вымогательство – латентное преступление. С помощью специальных методов исследования и опроса можно определить, что одна треть преступлений (вымогательство) не регистрируется. Это связано со многими факторами и явлениями, происходящими как в обществе, так и в самих правоохранительных органах. Структуру вымогательства можно представить следующим образом: �совершено группой лиц по предварительному сговору; �совершено с применением насилия; �совершено в крупном размере; �совершено организованной группой; �совершено в целях получения имущества в особо крупном размере; �совершено с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего. По характеру преступления вымогательство совершается с корыстными мотивами. Личность вымогателя можно подразделить на следующие группы: �гражданин России; �иностранный гражданин;

116

А.Х. САЛАМОВ

�лицо без гражданства; �лицо, достигшее возраста 18 лет; �лицо, не достигшее при совершении вымогательства 18-летнего возраста. Под личностью преступника, совершившего вымогательство, понимается вменяемое физическое лицо, достигшее возраста 16 лет. Вымогатель совершает это корыстное преступление в большинстве случаев с целью наживы или для достижения каких-либо поставленных перед собой целей. В основном вымогатель – это психологически сложившаяся личность в возрасте 25–35 лет, имеет опыт агрессивно-насильственных действий (чаще приобретенных в местах лишения свободы при отбывании наказания), корыстные побуждения, связанные с материальной наживой, в большинстве случаев входит в организованные группы. В криминологии принято разделять меры предупредительной деятельности на общие и специальные. Общие меры направлены на решение глобальных, всеобщих экономических и социальных проблем. Они не ориентированы специально на борьбу с преступностью, но в силу своей исключительной значимости для экономической, духовной и социальной жизни общества способны решить проблемы борьбы с преступностью. Специальные меры направлены на решение проблемы борьбы с преступностью. На вымогательство, как и на другие преступления, большое влияние оказывает общая криминогенная обстановка в стране. В юридической литературе общие причины преступности обычно подразделяют на экономико-социальные, организационно-управленческие, социально-психологические, информационные, идеологические, культурные, политические, национальные, экономические и правовые. Экономико-социальные причины вымогательства относятся скорее к общим причинам экономической преступности, которые связаны прежде всего с экономическим состоянием государства. Общие потребности и интересы населения имеют не только потребительский характер, но и касаются процесса его занятости, получения стабильного и обеспечивающего достойную жизнь дохода. Бедность, безработица, бездомность, социально-экономические контрасты – обстоятельства, которые всеми без исключения криминологами признаются как обладающие высоким криминогенным потенциалом. Все экономические реформы, проводящиеся в нашей стране, привели к несоблюдению правовых

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ норм и росту социальной конфликтности в обществе. В совокупности это продемонстрировало отсутствие в стране гарантий соблюдения прав человека и соответственно обеспечения свободы экономического поведения для его субъектов. Организационно-управленческие факторы преступности вымогательства: �преувеличение возможностей правоохранительной системы как социального регулятора экономических отношений; �отстраненность судов от проблем обеспечения безопасности граждан от угроз со стороны преступников; �неготовность соответствующих органов оперативно выявлять и достоверно фиксировать незаконные доходы; �многочисленные реорганизации правоохранительных органов при одновременном дефиците высокопрофессиональных и нравственных, неподкупных сотрудников; �несвоевременное принятие комплекса организованных и практических мер по дальнейшему совершенствованию деятельности специализированных аппаратов по борьбе с преступлениями против собственности; �нечеткость в разделении компетенции между правоохранительными органами и координации их деятельности. Идеологические и социально-психологические факторы связаны прежде всего с общей реформой страны, переходом к рыночной экономике. Большинство населения России столкнулось с моральными трудностями в жизни. Это касается тех лиц, которые привыкли жить при советской власти и трудно адаптировались в нынешней среде. При нестабильности жизни в стране граждане вынуждены искать пути и способы выживания, что и толкает их на неправомерные действия, вплоть до совершения преступления. Политические причины. Политическая нестабильность серьезно ослабляет роль государства в качестве гаранта и арбитра цивилизованных экономических отношений. Это проявляется в коррумпированности государственного аппарата и руководящего управленческого звена в негосударственном секторе экономики. Сказывается отсутствие четкой политической воли при выработке и, главное, реализации принципов и направлений уголовной политики. Правовые факторы. Нормативную базу экономики составляют правовые нормы различного характера

(конституционные, гражданско-правовые, административного и хозяйственного права). Проблема изучения и предупреждения преступлений против собственности предполагает анализ норм уголовного права в тесной связи с нормативной базой экономики. Состояние хозяйственного, уголовного и административного права и характер процессов изменений этих отраслей не в полной мере соответствуют потребностям экономической и правоохранительной практике. Еще одним серьезным криминогенным фактором является отсутствие «прозрачности» прохождения и расходования бюджетных средств. Для незаконного обогащения вырабатывался целый комплекс мер: подкуп должностных лиц, от которых зависит принятие норм, регулирующих общественные отношения в сфере экономики, управления и суда; внедрение в органы государственной власти; давление со стороны коррумпированных должностных лиц и т.д. Пробелы в законодательстве давали возможность мошенникам реализовать свои замыслы, например при проведении конкурсов на поставку для государственных нужд, аукционов в сфере приватизации; злоупотребления при неправомерном банкротстве. Все эти причины относятся скорее к экономической преступности и преступности против собственности. Нет сомнения, что они являются причиной совершения такого преступления, как вымогательство, но эти причины больше относятся к общим. Особенности, непосредственно относящиеся к причинам вымогательства: �недобросовестная, неправомерная предпринимательская деятельность потерпевших, что, в свою очередь, толкает преступников вымогать у данных лиц денежные средства либо неправомерно нажитое имущество; �несвоевременная уплата долга вымогателю потерпевшим; �социальное неравенство населения; �злоупотребление служебным положением лиц, проходящих службу в правоохранительных органах.

См.: Криминология: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева и В.Е. Эминова. 3-е изд., перераб. и доп. — М., 2007. — С. 74. 2 См.: Тенденция преступности, ее организованности, законодательство и опыт борьбы с терроризмом / Под ред. А.И. Долговой. — М., 2007. — С. 113. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

117

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÌÅÒÎÄÈ×ÅÑÊÎÅ ÎÁÅÑÏÅ×ÅÍÈÅ ÄÅßÒÅËÜÍÎÑÒÈ ÎÐÃÀÍΠÂÎÅÍÍÎÃÎ ÓÏÐÀÂËÅÍÈß ÏÎ ÏÐÅÄÓÏÐÅÆÄÅÍÈÞ ÏÐÅÑÒÓÏÍÎÑÒÈ

В.А. ШЕСТАК, кандидат юридических наук

Повышение роли права, законности в деятельности органов военного управления, командиров и начальников всех степеней, других должностных лиц в армии и на флоте должно найти свое выражение как в обеспечении точного следования нормам военного законодательства, так и в активном, целенаправленном использовании организационно-правовых методов деятельности органов военного управления по предупреждению преступности, укреплению воинской дисциплины, законности и правопорядка. Методическое обеспечение предупреждения преступности осуществляется в процессе управленческой деятельности органов военного управления, а также их правопредупредительной функцией. Управление организационноправовым обеспечением предупреждения преступности в Вооруженных Силах РФ в деятельности органов военного управления, командиров (начальников) имеет организационную и методическую стороны. Организационный элемент управления направлен на то, чтобы обеспечить обязательное использование правовых средств командиром и начальником там и тогда, где и когда это необходимо. Методическая сторона заключается в обеспечении правильной, эффективной методики использования правовых средств и должна обеспечиваться юридической службой. Методическое обеспечение предупреждения преступности в войсках является составной частью управления и заключается в обеспечении единообразной и прогрессивной практики использования органами военного управления, воинскими частями, учреждениями, организациями Минобороны России организационных и правовых средств предуп-

118

реждения преступности в войсках, т.е. выработки оптимальных приемов этой деятельности. Методическое обеспечение органами военного управления предупреждения преступности в войсках должно быть направлено на укрепление дисциплины, законности и правопорядка. Важной представляется работа органов военного управления по совершенствованию использования организационных и правовых средств в подчиненных воинских частях и учреждениях. С учетом их существа могут быть предложены следующие способы использования организационных и правовых средств: �изучение состояния законности, преступности, правопорядка и особенностей использования правовых средств мер уголовной, дисциплинарной, материальной ответственности, норм хозяйственного, гражданского, трудового законодательства и т.д. с учетом специфики Вооруженных Сил РФ; �разработка типовых правил, инструкций об организационных и правовых основах предупреждения преступности; внедрение этих документов в практическую деятельность всех подразделений; �подготовка и издание методических указаний, рекомендаций об оптимальном использовании отдельных организационных и правовых средств обеспечения предупреждения преступности; �контроль и проверка использования в подчиненных воинских частях и учреждениях организационных и правовых средств обеспечения предупреждения преступности; �разработка и осуществление организационных и правовых мер по устранению недостатков, изучение и распространение передового опыта использования средств

обеспечения предупреждения преступности; �работа по совершенствованию военного законодательства о предупреждении преступности в армии и на флоте. Сущность организационноправовых средств заключается в совокупности управленческих действий, основанных на инициативе и усмотрении. В организационно-правовом обеспечении предупреждения преступности в армии и на флоте основное внимание должно быть уделено методическому руководству, т.е. вооружению субъектов предупреждения преступности в войсках передовой методикой ее осуществления. Само методическое руководство организационно-правовым обеспечением предупреждения преступности в войсках может быть определено как составная часть управления этой деятельностью, заключающаяся в обеспечении единообразной и прогрессивной практики использования организационных и правовых средств органами военного управления, воинскими частями, учреждениями, предприятиями и организациями Минобороны России, т.е. выработка оптимальных приемов борьбы с преступностью в Вооруженных Силах РФ. Основные признаки методического обеспечения предупреждения преступности в войсках: �неотъемлемая составная часть (элемент) военного управления; �ее сущность – обеспечение эффективного осуществления подчиненными своих обязанностей в сфере предупреждения преступности; �частная реализация общей обязанности командира (начальника) – совершенствовать методы управления частью, кораблем (под-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ разделением), внедрять в практику новое, передовое, способствующее эффективности обучения и воспитания подчиненных; �издание актов военного управления, содержащих обязательные для подчиненных по существу и рекомендательные по содержанию указания методического характера. В методическом обеспечении предупреждения преступности в войсках можно выделить организационный и методический аспекты. Первый выражается в изучении и контроле состояния этой деятельности, организации семинаров, сборов, стажировок и т.д., второй – в выработке методических рекомендаций и доведении их до сведения субъектов предупреждения преступности в войсках. Особую организацию методического обеспечения предупреждения преступности в войсках осуществляет министр обороны РФ. Для этого его аппарат должен организовывать проверки состояния этой деятельности, подготовку указаний методического характера по ее улучшению и проверку исполнения изданных указаний. Эту работу министр обороны РФ осуществляет через подчиненные ему центральные органы военного управления, которые, в свою очередь, осуществляют методическое руководство организационно-правовым обеспечением предупреждения преступности в подчиненных органах, службах и войсках. Командующие войсками округов, флотами, командиры соединений (объединений), воинских частей (кораблей), начальники учреждений, предприятий, организаций армии и флота выполняют эту же задачу в пределах своей компетенции. Деятельность органов венного управления должна осуществляться в соответствии с основополагающими условиями – принципами организационно-правового обеспечения предупреждения преступности в войсках. Криминологическая теория предупреждения преступности – это учение о совокупности всех законных видов, форм, способов, средств и методов контроля над преступностью не-

зависимо от того, какой отраслью права они предусмотрены. Социальное управление – это один из основных видов управления, функция которого заключается в обеспечении реализации потребностей развития общества и его подсистем1. Предупреждение преступности в войсках является специфической разновидностью деятельности органов военного управления. Деятельность органов военного управления по предупреждению преступлений должна соответствовать требованиям, предъявляемым к социальному управлению. Специфика деятельности по предупреждению преступности в войсках состоит в том, что значительная ее часть связана с принуждением, сопряжена с вмешательством в сферу личной жизни, с ограничением конституционных прав и свобод личности военнослужащих. Эта принудительная часть должна быть жестко регламентирована законом. Методическое обеспечение деятельности органов военного управления по предупреждению преступности в войсках должно строиться на принципах социального управления (целеполагания, системности, объективности, основного звена, оптимальности и эффективности), важнейшим из которых является принцип законности. Принцип целеполагания является определяющим в выделении методического обеспечения органами военного управления по предупреждению преступности в особую разновидность деятельности органов военного управления. Именно цель предупреждения преступности в войсках является системообразующим объединяющим началом, позволяющим относить субъекты, объекты и меры воздействия к этой особой деятельности. Цель находится в центре внимания субъекта, и ее достижение служит мерилом качества и эффективности предупреждения преступности в войсках. Принцип системности предполагает рассмотрение предупреждения преступности как взаимодействия субъекта (управляющая подсистема) и объекта (управляе-

мая подсистема), а меры предупреждения преступности – в качестве отношений управления2. Принцип объективности требует максимального соотнесения управляющих воздействий с закономерностями и тенденциями развития социальных процессов. Эта деятельность невозможна без познания и учета закономерностей функционирования объекта и социума. Борьба с преступностью «кавалерийскими наскоками» приносит больше вреда, чем пользы. Принцип основного звена позволяет найти главную задачу деятельности по предупреждению преступлений в войсках, вычленить ключевую проблему или несколько проблем и сконцентрировать на их решении имеющиеся ресурсы органов военного управления3. Принцип оптимальности и эффективности требует, чтобы при наименьшей затрате сил и средств, материальных и финансовых ресурсов органы военного управления могли получать наилучший результат в возможно короткий срок. В предупреждении преступности в войсках действие этого принципа ограничивается принципом законности, в соответствии с которым все предупредительные мероприятия должны осуществляться в рамках закона, и никакое стремление к эффективности не может оправдать его нарушение. Таким образом, методическое обеспечение деятельности органов военного управления по предупреждению преступности – это специфическая разновидность военного управления. Ее цель – снизить вероятность преступного поведения военнослужащих, для чего субъект, используя комплекс законных мер воздействия (в том числе принудительных), стимулирует включение объекта в систему общественно полезных отношений и ограничивает его негативные связи. Офицеры выполняют следующие криминологические функции: �изучают личные криминогенные качества и межличностные отношения военнослужащих; �контролируют поведение подчиненных военнослужащих;

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

119

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ �выявляют и пресекают преступления и иные правонарушения военнослужащих; �расследуют и устанавливают причины и условия (обстоятельства) совершения преступлений и иных правонарушений; �устраняют обстоятельства, способствовавшие совершению преступлений и иных правонарушений; �изучают правосознание военнослужащих и их криминологическое воспитание; �организуют службы, быт подчиненных военнослужащих в условиях, обеспечивающих активное противодействие совершению ими преступлений и иных правонарушений. Условия эффективности работы органов военного управления по предупреждению преступности в войсках: �личный пример офицеров (должностных лиц) в соблюдении законности при осуществлении руководства подчиненными; �объективная оценка состояния законности и правопорядка; �соответствие мер воздействия криминогенной характеристике личности, коллектива, криминологическим возможностям командиров; �опора на общественные организации, правовой актив; �активное деловое взаимодействие с юридической службой, органами военной прокуратуры, военными следственными органами, военными судами и органами безопасности в войсках. Постоянное совершенствование методического обеспечения деятельности органов военного управления по предупреждению преступности в войсках является необходимым условием дальнейшего укрепления воинской дисциплины, законности и правопорядка, повышения боевой готовности воинских частей, обеспечения обороноспособности страны. Командирам и начальникам принадлежат важные криминологические функции в защите прав военнослужащих, укреплении законности, правопорядка, предуп-

120

реждении преступлений и иных правонарушений, совершаемых военнослужащими. Основные организационные и правовые формы деятельности командиров (начальников) по предупреждению преступности в войсках: �издание законных приказов и других нормативных правовых актов; �работа по укреплению воинской дисциплины, законности и правопорядка; �организация службы войск; �проведение работы по разрешению предложений, заявлений и жалоб; �организация и проведение криминологической подготовки подчиненных; �виктимологическая профилактика; �административное расследование и дознание; �организация систематизации приказов и проведение справочной работы; �организация и осуществление контроля и проверки исполнения и др. Получение командирами воинских частей криминологической информации неудовлетворительно ввиду многочисленности нормативных актов, сложности их использования, трудности содержания для восприятия, несвоевременного поступления нормативных актов, методически обеспечивающих деятельность органов военного управления по предупреждению преступности в войсках. Необходимо организовать криминологическую подготовку командиров полков и других офицеров, обеспечивать их соответствующими справочными изданиями, повысить качество и доступность в понимании нормативных актов, сократив их количество. Методика обеспечения деятельности органов военного управления по предупреждению преступности в войсках, определяющая такую деятельность командиров и начальников, устанавливающая их права, обязанности и ответственность в сфере борьбы с преступностью в Вооруженных

Силах РФ, а также порядок выполнения ими своих служебных криминологических функций и обеспечения прав военнослужащих нуждаются в постоянном совершенствовании. Таким образом, методическое обеспечение деятельности органов военного управления является составной частью управленческих функций командиров (начальников) всех уровней и заключается в обеспечении единообразия и наиболее прогрессивной практики использования организационных и правовых средств борьбы с преступностью органами военного управления, воинскими частями, учреждениями, организациями, установления оптимальных приемов такой работы. Цель этой деятельности – обеспечить эффективное и экономичное использование организационных и правовых средств предупреждения преступности в войсках. Методическое обеспечение деятельности органов военного управления по предупреждению преступности должно включать в себя следующие мероприятия: �текущее и перспективное планирование работы методического характера; �выявление наиболее актуальных, сложных вопросов в практике предупреждения преступности; �разработку и внедрение научно обоснованных и проверенных практикой нормативов различного содержания, форм и методов предупреждения преступности в войсках; �контроль над осуществлением указаний и рекомендаций методического характера. В целях повышения роли командиров (начальников) в организационно-правовом обеспечении предупреждения преступности в войсках необходимо: �дополнить общие обязанности командиров (начальников) обязанностью руководить организационно-правовым обеспечением предупреждения преступности во вверенных воинских частях; �включить в программы правовой подготовки актуальные воп-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ росы методики этой деятельности, практики применения организационных и правовых средств в управлении и непосредственной работе по укреплению воинской дисциплины, предупреждению преступлений и иных правонарушений; �пересмотреть систему криминологической подготовки курсан-

тов и слушателей военно-учебных заведений исходя из современных требований к укреплению организационных и правовых основ предупреждения преступности. 1 См.: Социологический энциклопедический словарь. – М., 1998. – С. 380; Раска Э.Э. Борьба с преступностью и

социальное управление: теоретические и методологические аспекты. – Таллинн, 1985. 2 См.: Блауберг И.В. Становление и сущность системного подхода. – М.. 1972. 3 См.: Зудин В.Ф. Социальная профилактика преступлений: Криминологические и криминалистические проблемы. – Саратов, 1983.

ÏÐÀÂÎÂÛÅ ÎÑÎÁÅÍÍÎÑÒÈ ÎÒÂÅÒÑÒÂÅÍÍÎÑÒÈ ÃÎÑÓÄÀÐÑÒÂÅÍÍÎÃÎ ÇÀÊÀÇ×ÈÊÀ ÏÎ ÃÎÑÓÄÀÐÑÒÂÅÍÍÎÌÓ ÊÎÍÒÐÀÊÒÓ

С.В. АКУЛОВ

Необходимым условием стабильных отношений имущественного характера является законодательно установленная юридическая ответственность каждого субъекта гражданского оборота, а применительно к государственным контрактам, соответственно, гражданско-правовая ответственность их сторон. Вопрос о гражданско-правовой ответственности в юридической литературе до сих пор остается спорным. Этим, прежде всего, и объясняется множественность точек зрения относительно сущности этого понятия, высказанных в юридической литературе1. Гражданский кодекс РФ2 предусматривает ответственность государственного заказчика перед поставщиком в двух случаях. Во-первых, государственный заказчик обязан возместить убытки поставщику в связи с исполнением поставщиком обязанности, предусмотренной п. 2 ст. 527 ГК РФ, а именно, по обязательному заключению государственного контракта в установленных законом случаях (п. 1 ст. 533 ГК РФ). При этом, если убытки, причиненные поставщику в связи с выполнением государственного контракта, не возмещаются государственным заказчиком, то поставщик вправе отказаться от исполнения государственного контракта и потребовать возмещения убытков, вызванных расторжением государственного контракта (п. 2 ст. 533 ГК РФ).

Во-вторых, государственный заказчик обязан возместить убытки поставщику, вызванные отказом государственного заказчика, полностью или частично от товаров, поставка которых предусмотрена государственным контрактом (ст. 534 ГК РФ). Ответственность за иные случаи ненадлежащего исполнения, за неисполнение государственного контракта Гражданским кодексом РФ не предусматривается. Как справедливо отмечает М.И. Брагинский, «ответственностью за нарушение обязательства называют установленные законом меры имущественного воздействия на должника, нарушившего обязательство. Существуют две формы ответственности за нарушение обязательства... во-первых, возмещение причиненных убытков и, вовторых, уплата неустойки»3. Положения о возмещении убытков закреплены в ряде статей Гражданского кодекса РФ (ст. 15, 393 ГК РФ) и в дальнейшем конкретизированы в других статьях Гражданского кодекса РФ. Гражданский кодекс РФ под убытками понимает расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях граж-

данского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (п. 2 ст. 15 ГК РФ). Поскольку возмещение убытков является формой гражданско-правовой ответственности, ему свойственны все черты и особенности последней. Правовые нормы, регулирующие основания применения ответственности, содержатся в ст. 401 ГК РФ. В силу п. 1 ст. 401 ГК РФ лицо, не исполнившее обязательство либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности. Исходя из смысла приведенной нормы можно сделать вывод, что вина является основанием ответственности, а помимо вины могут применяться иные основания ответственности. Между тем в отечественной цивилистике в настоящее время обосновывается несколько иной подход. В.В. Витрянский предлагает разграничивать такие понятия, как основание гражданско-правовой ответственности и условия гражданско-правовой ответственности. Он справедливо полагает, что «единственным и общим основанием гражданско-правовой ответственности является нарушение субъективных гражданских прав... Нарушение права субъекта граж-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

121

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ данских правоотношений влечет необходимость восстановления нарушенного права, в том числе и путем применения гражданскоправовой ответственности. Отсюда основанием такой ответственности и является само нарушение субъективного гражданского права»4. Данная позиция существенно отличается от господствовавшего в науке советского гражданского права мнения, согласно которому необходимым основанием гражданско-правовой ответственности выступал состав гражданского правонарушения5. Одним из необходимых условий гражданско-правовой ответственности среди прочих В.В. Витрянский называет противоправность нарушения гражданских прав. В ст. 527, 533 ГК РФ необходимо обратить внимание на то, что в данном случае возмещение убытков имеет принципиально иное содержание. Так, обязанность по возмещению убытков поставщику при выполнении государственного контракта, предусмотренная ст. 527, 533 ГК РФ, в действительности не связана с совершением государственным заказчиком противоправных действий, направленных на нарушение субъективных гражданских прав поставщика, осуществляющего выполнение государственного контракта. Поэтому очевидно, что при возмещении убытков в данном случае отсутствует основание ответственности, а также такое обязательное ее условие, как противоправность действий лица, на которого ответственность возлагается. И.В. Елисеев рассматривает такое возмещение убытков как особый случай ответственности. Он считает, что «в данном случае ответственность государственного заказчика не основана на нарушении им договора, хотя и связана с его исполнением. Как можно заключить из п. 2 ст. 527 и ст. 533 ГК РФ, ответственность носит здесь внедоговорный характер»6. Однако представляется, что данное утверждение не совсем верно, поскольку в указанном случае возмещение убытков вообще не носит

122

характера гражданско-правовой ответственности. На это указывал и Б.И. Пугинский, отмечая, что «такая обязанность заказчика является не гражданско-правовой ответственностью в строго юридическом смысле, а представляет собой имущественные последствия иного рода»7. Поэтому полагаю, что в рассматриваемом случае возмещение убытков представляет собой специальную меру экономического характера, направленную на компенсацию неблагоприятных последствий для поставщика. Учитывая это, вызывает сомнение корректность использования законодателем понятия, традиционно обозначающего форму гражданско-правовой ответственности для отношений, не отвечающих необходимым признакам последней8. Для того чтобы подчеркнуть юридическое отличие возмещения убытков поставщику при выполнении государственного контракта от возмещения убытков как формы ответственности, необходимо в рассматриваемых случаях использовать иной, более подходящий термин, например «компенсация неблагоприятных последствий» или «компенсация убытков», и, соответственно, внести соответствующие изменения в Гражданский кодекс РФ. 1. В п. 2 ст. 527 ГК РФ слова «возмещены все убытки» заменить словами «компенсированы все убытки». 2. В п. 3 ст. 527 ГК РФ слова «о возмещении убытков» заменить словами «о компенсации убытков». 3. В п. 4 ст. 527 ГК РФ слова «о возмещении убытков» заменить словами «о компенсации убытков». 4. В п. 1 ст. 533 ГК РФ слова «подлежат возмещению» заменить словами «подлежат компенсации». Ответственность в виде возмещения убытков предусмотрена в случае реализации государственным заказчиком права отказаться полностью или частично от товаров, поставка которых предусмотрена государственным контрактом (ст. 534 ГК РФ). Следует отметить, что законода-

тель, устанавливая в ст. 534 ГК РФ право государственного заказчика отказаться полностью или частично от поставки товаров по заключенному государственному контракту, не уточняет, в какой срок подлежат возмещению убытки, причиненные поставщику этим отказом, а также не определяет последствия неисполнения государственным заказчиком обязанности их возмещения. Таким образом, в целях защиты интересов поставщика необходимо внести в ст. 534 ГК РФ изменения и дополнения в части установления срока исполнения государственным заказчиком обязанности возместить убытки поставщику, причиненные его отказом от товаров, поставка которых предусмотрена государственным контрактом. См. напр.: Малеин Н.С. Имущественная ответственность в хозяйственных отношениях. – М.: Наука., 1968. – С. 14–15, 19; Тархов В.А. Ответственность по советскому праву. Саратов: Изд-во Сарат. унта, 1973. – С. 8–11; Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (очерк теории). – М.: Юрид. лит., 1976. – С. 8; Пугинский Б.И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. – М.: Юрид. лит., 1984. – С. 137. 2 Гражданский Кодекс РФ. Часть вторая // СЗ РФ. – 1996. – № 5. – Ст. 410. 3 Гражданское право России: Курс лекций. Часть первая / Под ред. О.Н. Садикова. – М.: Юрид. лит., 1996. – С. 269; см. также: Витрянский В.В. Договоры: порядок заключения, изменения и расторжения. Новые типы. – М.: Юрайт, 1995. – С. 98. 4 Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. – М.: Статут, 2003. – C. 569. 5 См.: Дзюба И. Условия договоров об ограничении и исключении ответственности // Хозяйство и право. – 2003. – № 12. 6 Гражданское право. Ч. 2: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. – М.: Проспект, 1997. – С. 78. 7 Пугинский Б.И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. – М.: Юрид. лит., 1984. – С. 141. 8 См. напр.: Горбунова Л.В. Некоторые правовые проблемы ответственности при поставке товаров для государственных нужд // Журнал российского права. – 2003. – № 12. – С. 117; Романова В.В. О договорной и внедоговорной ответственности государства // Право и политика. – 2007. – № 4. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Ê ÂÎÏÐÎÑÓ Î ÏÎÍßÒÈÈ ÍÅÏÐÀÂÈÒÅËÜÑÒÂÅÍÍÛÕ ÏÐÀÂÎÇÀÙÈÒÍÛÕ ÎÐÃÀÍÈÇÀÖÈÉ В настоящее время во всех странах отмечается увеличение количества неправительственных правозащитных организаций, и Россия не является исключением. С начала 1990-х годов в России отмечался рост числа неправительственных организаций. Так, если в 1996 г. было зарегистрировано около 32 тыс. объединений, то в начале 1999 г. – свыше 70 тыс. общефедеральных, межрегиональных и региональных объединений1. Активный рост неправительственных организаций, особенно организаций, основной целью которых является обеспечение соблюдения прав и свобод человека государством, его органами, должностными лицами, учреждениями, организациями, гражданами и защита прав и свобод человека в случае их нарушения, – положительное социальное явление, которое заслуживает одобрения и поддержки со стороны публичной власти и граждан. Одним из приоритетных направлений развития института неправительственных правозащитных организаций является совершенствование его правового регулирования и формирование единого доктринального понимания его сущности. Современные российские неправительственные организации вышли из советских общественных организаций. Они отличаются от своих предшественников, и можно утверждать о новом явлении в нашей действительности. Категория и термин «неправительственные организации» используются в отечественной науке сравнительно недавно. О неправительственных организациях говорилось в основном тогда, когда речь шла о системе международных отношений. В отличие от международно-правовых источников в отношении организации национального уровня применялся термин «общественные». Между тем термин «неправительственные организации» введен в оборот еще в 1945 г. Уставом ООН, впоследствии закреплен в международных документах, воспринят внутренним законодательством многих государств. Этот термин наиболее четко передает главную особенность соответствующего вида общественных объединений – их призвание отражать интересы и чаяния общественности, а не позиции правительства, публичной власти. В нормативных правовых актах встречаются и такие термины, как «ассоциация», «добровольная организация», «негосударственные организации», «организации гражданского общества». Несмотря на то что наиболее распространенным и приемлемым в практике международного общения остается термин «неправительственные организации», у нас по-прежнему отдается предпочтение терминам «общественные объединения» и «общественные организации» (см.,

А.П. АЛЕКСИЙ

например, Указ Президента РФ от 18 октября 1996 г. № 1457 «Об утверждении Положения о Комиссии по правам человека при Президенте Российской Федерации»). Несмотря на «негосударственный характер» неправительственных организаций, научные представления об их сущности и назначении в обществе принципиально менялись в зависимости от смены политического режима. Так, в период социализма наукой была разработана концепция общественных организаций2, в основе которой лежало общее представление об общественных организациях как о субъектах политической системы. С основными чертами этой системы связывалась и сущность общественных организаций. Определяя общественную организацию как «коллектив людей, объединенных выполнением установленных функций», ученые характеризовали этот коллектив как организацию, «выполняющую ту или иную роль в коммунистическом строительстве»3. Деятельность каждой организации должна была соизмеряться с общим вкладом в достижение социально-политических, экономических, идеологических или иных целей, поставленных партией4. С начала 1990-х годов, после смены политического курса государства и начала реформ, произошло переосмысление взгляда на общественные организации. Так, Е.В. Зайцева формулировала понятие общественной организации, используя положения Закона СССР от 9 октября 1990 г. № 1708-I «Об общественных объединениях», – добровольное формирование, возникшее в результате свободного волеизъявления граждан, объединившихся на основе общности интересов (ст. 1)5. С.С. Юрьев определял общественное объединение как добровольную, негосударственную, некоммерческую организацию индивидов, законно реализующих право на свободу ассоциаций, выделяя при этом такие важные признаки общественных организаций, как добровольность, законность, некоммерческий характер, персональное членство6. В этих определениях особо подчеркивается негосударственный (неправительственный) характер общественных объединений, их способность независимо осуществлять функции, которые не являются государственными. Широкое распространение получила практика определения неправительственной организации на основе критериев, установленных резолюцией Экономического и социального совета ООН от 23 мая 1968 г., которым должна соответствовать неправительственная организация. Любая международная организация, не основанная на межправительственном соглашении, считается неправительственной. Но это

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

123

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ определение слишком обширно и допускает включение в число неправительственных организаций таких образований, как транснациональные политические партии, террористические организации. Понятие неправительственной организации дополняется положениями разработанного Союзом международных ассоциаций (СМА) и переданного им на рассмотрение ЮНЕСКО проекта международного договора о международных неправительственных организациях СМА. Неправительственным организациям присущи добровольность участия; равенство членов; общность целей, представляющих одинаковый интерес для всех участников; открытый характер членства; отсутствие целей извлечения прибыли7. Неправительственная организация – это демократически построенная организация, выражающая общезначимые цели и объединяющая индивидуумов и (или) коллективных членов на добровольных основаниях, обладающая определенной структурой, штатом чиновников, финансовыми и другими средствами, основу которых составляют независимые от государственных институтов источники, регулярно вступающая во взаимоотношения с другими политическими и социальными институтами и предоставляющая обществу информацию о своей деятельности. Неправительственная правозащитная организация – самостоятельный вид неправительственных организаций. Она имеет особенность, определяющую ее видовую принадлежность: цель создания – соблюдение обеспечения прав и свобод человека государством, его органами, должностными лица-

ми, учреждениями, организациями, гражданами и защита прав и свобод человека в случае их нарушения. Неправительственная правозащитная организация – это добровольное, негосударственное, некоммерческое, самоуправляемое на основе устава формирование, целью которого или одной из основных целей является обеспечение соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина. См.: Загорский А., Лукас М. Меняющаяся роль неправительственных организаций в международном сотрудничестве // Россия перед европейским вызовом. – М., 1993. – С. 146–147. 2 См.: Стремоухов А.В. Правовая защита человека: теоретический аспект. – СПб., 1996. – С. 242. 3 Назарян В.Р. О некоторых аспектах понятия «общественные организации» и его определении // Вопросы теории общественных организаций. – М., 1977. – С. 20. 4 См.: Методологические проблемы разработки теории общественных организаций // Вопросы теории общественных организаций. – М., 1977. – С. 36; Крысевич А. Общественные организации в системе социалистического самоуправления народа. – М., 1998. – С. 79 и др. 5 См.: Зайцева Е.В. Общественные объединения в системе российского общества: конституционно-правовые вопросы. – Тверь, 1992. – С. 34. 6 См.: Юрьев С.С. Правовой статус общественных объединений. – М., 1995. – С. 63. 7 См.: Актуальные проблемы деятельности международных организаций. – М., 1982. – С. 23. 1

ÏÐÀÂÎÂÛÅ ÊÐÈÒÅÐÈÈ ÎÖÅÍÊÈ ÊÀ×ÅÑÒÂÀ ÌÅÄÈÖÈÍÑÊÎÉ ÓÑËÓÃÈ М.В. БОЛОТИНА Право человека на охрану здоровья и медицинскую помощь, закрепленное в действующей Конституции РФ (ст. 41), должно быть обеспечено целой системой гарантий реализации данного права, в числе которых едва ли не самой значимой является гарантия предоставления качественной, квалифицированной медицинской услуги. В соответствии со ст. 4 Закона РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300-I «О защите прав потребителей» потребитель имеет право на оказание медицинских услуг надлежащего качества. Приказом Минздрава РФ от 22 января 2001 г. № 12 «О введении в действие отраслевого стандарта «Термины и определения системы стандартизации в здравоохранении» качество медицинской услуги определяется как система критериев, позволяющих определить качество оказания медицинской помощи как в определенном медицинском учреждении, у определенного врача, на определенной территории, так и отдельному больному. В настоящее время одним из основных критериев оценки качества

124

медицинской услуги является соблюдение стандартов качества медицинской помощи. Проблемам введения стандартов медицинской помощи в последнее десятилетие уделяется огромное внимание: от полного неприятия их введения по причине возможной потери индивидуальной характеристики терапии в соответствии с особенностями течения заболевания до осознания необходимости жесткого исполнения стандарта (протокола) ведения больного как гарантии соблюдения прав пациента и минимизации возможности нанесения вреда его жизни и здоровью. Широкие разработки в области стандартизации в здравоохранении России начались с принятия Приказа Минздрава РФ от 16 октября 1992 г. № 277 «О создании системы медицинских стандартов (нормативов) по оказанию медицинской помощи населению Российской Федерации». Согласно этому документу медицинским стандартом называется система знаний, умений, навыков и условий, определяющих

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ возможность выполнения определенного вида медицинской деятельности. В дальнейшем определяющую роль в разработках по стандартизации сыграл вышеуказанный Приказ Минздрава РФ от 22 января 2001 г. № 12, в соответствии с которым стандартом является нормативный документ, разработанный на основе консенсуса и утвержденный признанным органом, в котором устанавливаются для всеобщего и многократного использования правила, общие принципы или характеристики, касающиеся различных видов деятельности или их результатов и который направлен на достижение оптимальной степени упорядочения в определенной области. Основной целью введения стандартов оказания медицинских услуг является достижение единообразия в подходах к лечению пациента, что должно способствовать повышению качества и безопасности медицинской услуги; повышению эффективности функционирования медицинской организации; осуществлению контроля затрат на лечебно-профилактическую деятельность. Содержанием стандарта медицинской помощи является определение перечня диагностических и лечебных медицинских мероприятий, с указанием количества и частоты их применения, перечня используемых лекарственных средств с указанием разовых и курсовых доз, перечня дорогостоящих изделий медицинского назначения (включая имплантанты, эндопротезы и т.д.), компонентов крови и препаратов, лечебного питания, с указанием количества и частоты их использования (объем медицинской помощи). Установление стандартов медицинской помощи, стандартов оснащения организаций здравоохранения медицинским оборудованием и других федеральных стандартов в сфере здравоохранения относится к полномочиям федеральных органов государственной власти в области охраны здоровья граждан (ст. 5 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан). Так, в настоящий момент стандарты медицинской помощи устанавливаются Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации. Право установления региональных стандартов медицинской помощи на уровне не ниже стандартов медицинской помощи, установленных Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации, и контроль за их соблюдением относятся к полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации (ст. 5.1 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан). Организационный механизм стандартизации медицинской помощи получил свое относительное завершение путем создания комиссии Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации по рассмотрению порядков оказания отдельных видов (по профилям) медицинской помощи и стандартов медицинской помощи (Приказ Минздравсоцразвития от 15 октября 2008 г. № 564). Основной целью создания данной комиссии является повышение эффективности медицинской помо-

щи населению, обоснованности разработки порядков оказания отдельных видов (по профилям) медицинской помощи и стандартов медицинской помощи при конкретных заболеваниях и состояниях. К компетенции Комиссии отнесено рассмотрение предложений о разработке проектов порядка оказания отдельных видов медицинской помощи и стандартов медицинской помощи и приказов об их утверждении; рассмотрение заключений Роспотребнадзора, Росздравнадзора, Федерального медико-биологического агентства, РАМН и медицинских организаций соответствующего профиля, заключений органов управления здравоохранением субъектов Российской Федерации о разработке порядков и (или) стандартов оказания медицинской помощи. Комиссия имеет также право давать рекомендации о внесении изменений в представленные на рассмотрение стандарты; приглашать на свои заседания и заслушивать представителей органов управления здравоохранением субъектов Российской Федерации, общественных, научных и других организаций по вопросам, относящимся к сфере деятельности Комиссии. Таким образом, с одной стороны, медицинские стандарты обеспечивают необходимый уровень оказания медицинской услуги, являются гарантией соблюдения прав пациента и минимизации возможности нанесения вреда его жизни и здоровью. Вместе с тем оказание медицинских услуг в соответствии со стандартами влечет за собой множество нерешенных в настоящее время проблем. В частности, внедрение стандартов требует большего объема средств, чем выделяется на сегодняшний момент, так как у медицинского учреждения должна быть в первую очередь техническая возможность проведения диагностических и лечебных мероприятий, предусмотренных стандартом. В судебно-медицинской и юридической литературе в последнее время авторы обращают внимание и на другую проблему стандартизации – оказание медицинских услуг по стандартам может привести к дефектам диагностики и лечения, профилактики и реабилитации, поскольку обязывает врачей принимать шаблонные, определенные стандартами решения. Тем более, стандарты в настоящее время разработаны не по всем нозологическим формам заболеваний и, следовательно, не могут заменить критерии экспертной оценки неблагоприятных исходов оказания медицинской помощи. В утвержденных министерством описаниях стандартов нет требований к результатам лечения (ожидаемого исхода лечения). Кроме того, в них в явном виде не указаны признаки альтернативности назначения элементов медицинской помощи. Все стандарты нуждаются в регулярном пересмотре с учетом появления новых методов лечения того или иного заболевания. Однако необходимо отметить, что стандарты медицинской помощи, являясь нормативно-правовым актом, носят обязательный характер и, следовательно, их выполнение – одно из условий оказания качественной и безопасной медицинской услуги.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

125

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

«ÀÐÅÍÄÀ ÏÅÐÑÎÍÀËÀ» È ÏÐÎÁËÅÌÍÛÅ ÂÎÏÐÎÑÛ ÂÛÏËÀÒÛ ÊÎÌÏÅÍÑÀÖÈÉ ÏÐÈ ÍÀÑÒÓÏËÅÍÈÈ ÑÒÐÀÕÎÂÛÕ ÑËÓ×ÀÅ Д.Н. ДАВЫДОВА Аутсорсинг персонала становится популярным в России. С одной стороны, тенденции к «обелению» заработных плат, а с другой – возрастающее внимание государства к выполнению ТК заставляют организации тратить больше сил, средств и времени на кадровую работу, что, в свою очередь, неизбежно приводит к развитию кадровых технологий. Они помогают организациям минимизировать административные издержки и сосредоточиться на главных бизнес-процессах, передавая часть работы по кадровым вопросам агентствам-провайдерам. Аутсорсинговые услуги по управлению персоналом можно классифицировать на следующие виды: �HR-аутсорсинг (human resources outsourcing) – передача во внешнее управление большей части кадровой работы: найма сотрудников; расчета и выплаты заработной платы, премиальных и бонусов; разработки должностных инструкций; обучения персонала и т.п.; �дизинг персонала (staff leasing) – правоотношения, возникающие, когда рекрутинговое агентство заключает трудовой договор с работником от своего имени, а потом направляет его на работу в организацию на относительно длительный срок – от трех месяцев до нескольких лет. Практикуется в тех случаях, когда услуги квалифицированного специалиста требуются с определенной регулярностью; �аутстаффинг (outstaffing – выведение персонала за штат) – специализированное агентство оформляет в свой штат персонал организации-клиента или специально нанимает для нее сотрудников. Эти виды услуг, по мнению предпринимателей, позволяют создать гибкую, адаптивную структуру и оперативно и эффективно реагировать на конъюнктуру рынка как трудовых ресурсов и человеческого капитала, так и конечного продукта организации, использующей современные аутсорсинговые технологии. Между тем существует проблема адаптации видов услуг к российским реалиям деловой практики и законодательному регулированию. Так, заключение договоров на «аренду персонала» ни одним законодательным или иным нормативным актом не регулируется. Отсутствие законодательного регулирования вызывает сложности при квалификации отношений между работодателем и работниками, поскольку ТК (основной законодательный кодифицированный акт в области трудовых отношений работников), как и ГК

126

(основной законодательный кодифицированный акт в области гражданских правоотношений), правоотношения по «аренде персонала» не регламентируют. Например, возникает вопрос об установлении размера страхового тарифа по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний для организации, содержащей в штате «чужих» работников. Согласно Федеральному закону от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» страховые взносы по этому виду страхования в бюджет Фонда социального страхования РФ уплачиваются исходя из страхового тарифа с учетом скидки и надбавки, устанавливаемой страховщиком. Страховые тарифы дифференцируются по классам профессионального риска. Федеральными законами от 29 декабря 2006 г. № 235-ФЗ «О страховых тарифах на обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний на 2007 год» и от 21 июля 2007 г. № 186-ФЗ «О страховых тарифах на обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний на 2008 год и на плановый период 2009 и 2010 годов» определены размеры тарифов для разных классов профессионального риска. Всего 32 класса профессионального риска и 32 размера страховых тарифов для разных категорий организаций в зависимости от отрасли экономики. Чем выше производственный травматизм в отрасли экономики, тем выше класс профессионального риска и больше размер страхового тарифа. Размер страхового тарифа колеблется от 0,2 до 8,5% к фонду оплаты труда организации. Размер страхового тарифа устанавливается страховщиком (Фондом социального страхования РФ) каждому страхователю (предприятию, организации) ежегодно и зависит от количества несчастных случаев на производстве (страховых случаев), на предприятии и от расходов Фонда социального страхования РФ (страховщика по этому виду страхования) на обеспечение по страхованию работающим или работавшим на предприятии лицам, на котором произошел страховой случай. Страховые взносы уплачиваются страхователями в Фонд ежемесячно.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ Федеральным законом «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» предусмотрено установление скидок и надбавок страхователям к страховому тарифу, целью которых является стимулирование работодателей заниматься профилактикой производственного травматизма в организации. Размер скидки и надбавки (40% от страхового тарифа), устанавливаемый организацией, также зависит от количества страховых случаев и расходов страховщика (Фонда социального страхования РФ) на выплаты по страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний пострадавшим на производстве (по конкретной организации). Если с наемным работником, нанятым организацией по аутсорсингу, произойдет несчастный случай на производстве, возникнет проблема по расследованию этого случая. При его расследовании согласно ст. 229 ТК и Положению об особенностях расследования несчастных случаев на производстве в отдельных отраслях и организациях, утвержденному постановлением Минтрудсоцразвития России от 24 октября 2002 г., работодатель должен создать комиссию по расследованию несчастного случая на производстве с участием специалиста по охране труда, профсоюзной организации. Комиссия должна прийти к выводам о причинах и виновниках несчастного случая на производстве, вынести предложения по устранению этих причин. Между тем расследование несчастного случая организацией, не имеющей отношения к производственной и основной деятельности организации (арендатора персонала), при таких обстоятельствах невозможно. Если с сотрудником, нанятым на работу в рамках аутсорсинга, произойдет несчастный случай на производстве, целесообразней отнести расследование к обязанностям организации, в штат, который он зачислен. В результате количество страховых случаев по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, учтенных за этой организацией, будет завышено, соответственно размер страхового тарифа будет больше. Кроме того, возможно, в организации будет установлена надбавка к страховому тарифу по

обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Все расходы по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и количество страховых случаев должны быть взаимоувязаны с фактическими трудовыми отношениями между работником и работодателями (заключением трудового договора), а при оформлении трудовых договоров работников с другими организациями (не работодателями) фактически искажается как отчетность Фонда социального страхования РФ, так и смысл, вложенный в нормы Федерального закона «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний». При заключении договоров аутсорсинга организации необходимо заключать не трудовые договоры с сотрудниками, а договоры оказания услуг или подряда, т.е. гражданско-правовые договоры с исполнителями, в которых заказчиком выступает организация (так называемый фактический работодатель), а исполнителем – работник. С таких работников (исполнителей по договору) страховые взносы организацией в Фонд социального страхования РФ не уплачиваются. Страховые взносы в Фонд будут уплачиваться при заключении гражданско-правового договора только в том случае, если в нем предусмотрена обязательная уплата страховых взносов по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве (что встречается очень редко). У работника (исполнителя по договору) не возникает социальных гарантий. Соответственно при несчастном случае на производстве риск ответственности и несения потенциальных расходов на возмещение вреда гражданину при причинении вреда его здоровью будет возложена по нормам ГК на организацию, с которой у исполнителя заключен договор подряда или оказания услуг (гражданскоправовой договор). Проблем, связанных с аутсорсингом, больше, чем представляется работодателям, а отсутствие законодательного регулирования этих правоотношений может привести к непредвиденным результатам.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

127

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÑÊËÀÄÑÊÈÅ ÑÂÈÄÅÒÅËÜÑÒÂÀ ÊÀÊ ÒÎÂÀÐÎÐÀÑÏÎÐßÄÈÒÅËÜÍÛÅ ÄÎÊÓÌÅÍÒÛ ÏÎ ÏÐÀÂÓ ÇÀÐÓÁÅÆÍÛÕ ÑÒÐÀÍ В юридической литературе и правоприменительной практике широко используется понятие «товарораспорядительный документ», но несмотря на это в ГК нет его определения, а лишь вскользь упоминается о нем в п. 3 ст. 224. Определение товарораспорядительного документа отсутствует и в других нормативных правовых актах. Советская цивилистика не уделяла должного внимания правовой природе товарораспорядительного документа. Товарораспорядительные документы не во всех странах признаются ценными бумагами в узком смысле этого слова. В странах англо-американской системы права отсутствует понятие «ценная бумага», однако его аналогом являются так называемые оборотные документы. В разд. 3 Единообразного торгового кодекса США (ЕТК) установлено разделение оборотных документов на три вида: 1) бумаги с правом требования определенной денежной суммы (векселя, чеки, депозитные сертификаты); 2) инвестиционные бумаги (акции, облигации); 3) товарораспорядительные документы с оговоркой оборотности. Товарораспорядительные документы в США являются условным видом оборотных документов. Складские свидетельства и иные распорядительные бумаги признаются оборотными, если в самой бумаге прямо указано, что в соответствии с ее условиями товары подлежат выдаче предъявителю, поименованному лицу либо его приказу. Таким образом, лицо, выдающее складское свидетельство, должно указать в тексте свидетельства, что считает свидетельство оборотным документом. В ст. 1-201 (45) ЕТК определение складского свидетельства звучит как расписка, выданная лицом, занимающимся в виде промысла хранением товаров за плату. Статья 1-201 (15) связывает понятие «складское свидетельство» с определением товарораспорядительного документа, ибо квалифицирующие признаки такого документа должны быть применены ко всем документам, перечисленным в этом определении1. Для складского свидетельства не требуется какой-либо определенной формы, оно может быть выдано складом при приеме товара в оборотной или необоротной форме. Правом выдачи складских свидетельств обладали организации (товарные склады), получившие лицензию. Складские свидетельства, выданные в оборотной форме, позволяют исполь-

128

Д.А. МАТВЕЕВ

зовать их в качестве обеспечения банковской ссуды. Банки находят складское свидетельство хорошим обеспечением в тех случаях, когда указанные в нем товары не подвержены быстрой физической порче или значительному обесцениванию на рынке. В определенных случаях банки принимают меры предосторожности для проверки товарного обеспечения тех свидетельств, под которые они выдавали ссуды2. В Англии складские свидетельства не предоставляют товар, их передача не влечет непосредственного владения. Передача складского свидетельства приравнивается к передаче полномочия на получение указанных в нем товаров. Покупателю необходимо иметь подтверждение со стороны того лица, которое владеет товаром3. Чтобы воспрепятствовать неуправомоченному лицу вести операции с хранящимся по необоротным документам товаром, заинтересованное лицо должно иметь судебный документ, запрещающий распоряжение товаром4. Со склада товар выдается по деливери – ордеру. Эти документы являются в основном простыми расписками за товар. У английских банков они не получили большой популярности в качестве обеспечения кредита. Лишь отдельными парламентскими актами свойства товарораспорядительных бумаг были распространены на складские свидетельства тех компаний, которые так или иначе связаны с государственным сектором экономики. В романо-германской системе права признание товарораспорядительных документов ценными бумагами обусловлено тем, что основным признаком ценной бумаги продолжает оставаться ее неразрывная связь с выраженным в ней правом. В Германии нет четких норм, регулирующих институт складских свидетельств. Отдельные нормы имеются в торговом праве и закреплены в ст. 363–365 Германского торгового уложения (ГТУ). Еще одним законодательным закреплением в регулировании общественных отношений, на которых основывается договор хранения, является постановление «Об ордерных складских свидетельствах» 1931 г. Предполагается, что хранение есть элемент договора экспедиции: отправитель груза может требовать от владельца склада документ, удостоверяющий прием товара, а выдача такого документа не считается обязанностью владельца склада. Составление складского свидетельства зависит исключительно от

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ намерения сторон; владелец товара не имеет права односторонне притязать ни на его получение, ни на обязанности его приема. Обязанность выдачи складского свидетельства законом не установлена. Она основана на торговом обычае и соглашении сторон о применении Общегерманских условий экспедирования (ADSp), поэтому эта обязанность приобрела характер договорного требования поклажедателя5. Складская расписка о получении товара или складское свидетельство могут выдаваться в трех его разновидностях – именное, ордерное, на предъявителя (п. «а» ст. 48). Выдача ордерного свидетельства поставлена в зависимость от наличия разрешения публичных властей на выдачу ордерных складских свидетельств. Складская расписка о получении товара только подтверждает прием товара (ст. 47). Она носит обычный характер юридической расписки и товарораспорядительной функцией не обладает. Складское свидетельство на предъявителя регулируется положениями о ценных бумагах в соответствии со ст. 793 ГТУ. Общепризнанная точка зрения – передача бумаги не приравнивается к передаче товара6. В отдельных случаях передачу складского свидетельства на предъявителя рассматривают как уступку права требования о выдаче складированного товара. При использовании этой бумаги рекомендуется строго различать передачу бумаги и передачу товара. Право собственности на складированный товар возникает путем соглашения сторон и уступки права требования о выдаче складированного товара. Поскольку это требование выражено в именном складском свидетельстве, только эту бумагу следует предъявить при получении товара. Если возникают сомнения по поводу вида бумаги (именная или на предъявителя), она должна рассматриваться как складская расписка о получении товара. Ордерное складское свидетельство – одна из семи ордерных товарных бумаг, перечисленных в ГТУ. Обязанность выдачи бумаги возникает с момента приема товара складом и наличия заявления о выдаче свидетельства со стороны поклажедателя. Это правило действует и в том случае, когда поклажедатель длительное время воздерживается от требования выдачи свидетельства по уважительным причинам экономического характера, например из-за неблагоприятной рыночной конъюнктуры. В законодательстве России хранению на товарном складе посвящены ст. 907–918 ГК. При хранении возможна выдача двойного складского свидетельства, простого складского свидетельства, складской квитанции. Первые два документа представляют со-

бой ценные бумаги (ст. 912) и относятся к товарораспорядительным бумагам. Норм, регулирующих эту область, недостаточно, должен быть принят закон о двойных и простых складских свидетельствах, который детализирует правовое регулирование обращения товарораспорядительных документов. Юридическая абстрактность положений ГК во многом не отвечает потребностям экономики (в ГК не урегулированы многие вопросы – о регулирующем и контролирующем органе, о сфере применения, об ограничении видов товаров, принимаемых на хранение, о виде передаточной надписи и др.). Складское свидетельство – непростой инструмент экономического оборота, а его правовая регламентация – одна из сложнейших областей юридической науки. Анализ законопроекта о двойных и простых складских свидетельствах показывает, что однозначное толкование двойного складского свидетельства как ордерной ценной бумаги, а также признание индоссамента в качестве презюмируемого способа передачи двойного складского свидетельства и его частей является результатом механического перенесения общепринятых взглядов на вексель без учета специфики товарораспорядительных бумаг, что приводит к противоречию с общими положениями ГК. Абстрактность и непонятность норм ГК сделали складские свидетельства в современной России благодатным средством для достижения не всегда законных целей – снижение налогооблагаемой базы, уменьшение налоговых ставок, эмиссионное привлечение денежных средств и пр. Конечно, использование товарораспорядительных документов в этих целях не всегда допустимо для экономики страны, а иногда и противозаконно, но это не является основанием для изменения законодательства.

См.: Ray D.H. Documents of Title under the Uniform Commercial Code (American Law Institute). – Philadelfia, Pennsylvania, 1983. – P. 11. 2 См.: Cohen J.B., Robbins S.M. The Financial Manager: Basic aspect of financial administration. – NY, 1966. – P. 384. 3 См.: Good R.M. Commercial Law. Penguin Books. – Allen Lane, 2001. – P. 642. 4 См.: Dover V.A. Handbook to Marine Insurance. 9th Ed. – L., 1999. – P. 104. 5 См.: Reiner G. Der Speditionslagerschein in Deutschland und England unter Berucksichtigung der unterschiedlichen rechtlichen und wirtschaftlichen Stekkung des Spediteurs: Diss. – Mainz, 1977. 6 См.: Krien-Hay. Die Allgemeinen Deutscen Spedititeurbedingungen. – Berlin, 1875. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

129

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÑÏÅÖÈÔÈÊÀ ÞÐÈÄÈ×ÅÑÊÎÉ ÓÑËÓÃÈ Â ÃÐÀÆÄÀÍÑÊÎ-ÏÐÀÂÎÂÛÕ ÎÒÍÎØÅÍÈßÕ А.В. ОРЛОВ Гражданско-правовой режим обеспечения граждан России юридическими услугами (ведение дела в разных организациях, в частности при регистрации юридических лиц, консультирование, подготовка, правовая экспертиза заключаемых договоров, внутренних нормативных актов, иных документов, практический анализ актов и действий органов управления и т.п.) должен заслуживать пристальное внимание законодателя, поскольку эти правоотношения затрагивают интересы граждан и организаций. К сожалению, современное состояние гражданского законодательства не отвечает всем предъявляемым требованиям в силу его противоречивости либо недостаточности. Несмотря на наличие ряда правовых норм, гражданские правоотношения по оказанию юридических услуг правоприменители иногда смешивают с подрядными и др. Все это свидетельствует о неэффективности этого правового института в гражданском обороте. Кроме того, существуют проблемы международного регулирования правоотношений по оказанию юридических услуг. Они должны осуществляться с учетом воздействия на эту сферу правоотношений «нормативного содержимого» Всемирной торговой организации, поскольку присоединение России к этой организации связано с принятием ряда дополнительных обязательств, в том числе по Генеральному соглашению по торговле услугами (ГАТС), действие которого направлено на либерализацию и открытую конкуренцию на рынке услуг государств – членов ВТО со стороны иностранных поставщиков услуг. К числу таковых, наряду со здравоохранением, образованием, банковским делом, относятся юридические услуги. Учитывая глобализационные процессы в сфере регулирования экономики, повышение интереса со стороны государства и общества к защите прав и свобод человека и гражданина, особенности пореформенного государственного строительства в современной России, а также необходимость обеспечения государственных структур и институтов гражданского общества юридическими услугами в целях реализации правозащитного механизма, актуальным становится совершенствование правоотношений по оказанию юридических услуг на территории России. Это особенно актуально, когда юридическое сообщество активно обсуждает законопроект «Об оказании квалифицированной юридической помощи в Российской Федерации». К сфере действия закона предполагается отнести квалифицированную юридическую помощь, т.е. любую самостоятельную деятель-

130

ность по предоставлению на постоянной профессиональной основе юридических услуг на возмездной основе. Под юридическими услугами предлагается понимать, в частности, любое консультирование по вопросам права, как в устной, так и в письменной форме; подготовку и составление любых юридически значимых документов; представительство и защиту интересов юридических и физических лиц во всех видах судопроизводства и, насколько можно понять, любую юридическую помощь вообще (но только вовне, для неопределенного круга лиц, а не внутри организации ее работниками для внутренних целей)1. На обыденном уровне принято отождествлять услуги с предоставлением какого-либо блага. В юридическом смысле услуга – это вид юридической деятельности, направленный на удовлетворение в правовой сфере потребностей других лиц (ст. 1 Федерального закона «Об основах туристической деятельности в Российской Федерации»), результаты которой реализуются и потребляются в процессе осуществления этой деятельности. В частноправовом смысле юридическая услуга – объект гражданского права. Благодаря этому отношения по оказанию услуги становятся предметом регулирования обязательственно-правовых норм. Юридическая услуга – объект гражданских прав и тип гражданско-правового обязательства. ГК относит услуги к числу объектов гражданских прав (ст. 128), однако в отличие от иных в этом перечне объектов не содержит легального определения. В ст. 2 законодатель, давая понятие предпринимательской деятельности, включил в него тезис об «оказании услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке», чем проявил свое отношение к услугам. В юридической практике существует определенная сложность понятия «услуга». Так, ст. 779 ГК описывает услугу, вернее, предмет договорного обязательства по возмездному оказанию услуг, используя категории «действие» и «деятельность» (оказать услугу – значит совершить определенные действия, осуществить определенную деятельность). По обоснованному мнению Д.И. Мейера, выяснить сущность услуги можно через ее характеристику, как некоего невещного экономического блага, которое вышло из расширившегося понятия вещи, сформировавшегося в римском праве, и которое стало обнимать не только телесные предметы, но и действия других лиц2. В отличие от вещей как объектов гражданских прав, обладающих материализованными, вполне объективированными свойствами, действующими

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ на субъекта непосредственно3, услуги удовлетворяют потребность опосредованно. Так, по мнению Н.В. Никифоровой, с их помощью приобретаются материальные и нематериальные блага. Им присуща способность изменять физическое и правовое состояние как ее потребителя, так и предметов материального мира4. Мировое экономическое сообщество пришло к пониманию того, что отношения, возникающие по поводу потребления, обмена услугами, имеют специфичность, что и отражено в ГАТС. ГАТС уделяет внимание своеобразию процесса реализации услуг, требующего тесной связи между услугодателями и услугополучателями, и отражает особенности передачи, предложения услуг. Развитые экономические отношения характеризуются преобладанием потребительского спроса на услуги, нежели на товары, куда в том числе входят наука, образование, культура, информационные, консультационные, юридические услуги. Для того чтобы отношение попало в круг регулируемых гражданским правом, оно должно обладать имущественной ценностью (носить имущественный характер или быть связанным с имущественными отношениями). Если исследовать услугу с позиции отношений собственности, то можно обнаружить, что при полном отсутствии вещи (как объекта приложения действий) в услуге имеет место присвоение (а значит, обращение в собственность). В обоснование этого тезиса есть смысл обратиться к мнению О.С. Иоффе и В.В. Пиляевой о специфическом признаке всех имущественных отношений – экономической ценности, которая связывается либо со средствами производства, либо с продуктами человеческой деятельности, пусть и не связанной с материальным производством5. Позиция ученых основана на концепции гражданско-правового обязательства, призванного породить известные экономические последствия посредством реализации имущества, выполнения работ, оказания услуг, а для общего обозначения возможного содержания обязательства употребляется выражение «действие», обладающее имущественной ценностью. Одна из основополагающих идей цивилистики свидетельствует о том, что только в абсолютном правоотношении его объект – это то благо, которое удовлетворяет потребности непосредственно. В относительном правоотношении потребность удовлетворяется через действие (активное или пассивное), выступающее следствием или юридической обязанности, возложенной на должника, или права лица на собственные действия. Поскольку право воплощается в волевой активности субъектов, то и в юридических услугах необходимо говорить об активности, т.е. юридической деятельности оказывающего ее лица. Однако нельзя согласится с мнением Е.Д. Шешенина о том, что действие

может существовать в виде деятельности, и на этом основании заключается, что предметом услуги является «действие в виде деятельности»6. Основной единицей любой деятельности принято считать целенаправленные действия, значит предмет юридической услуги должен раскрываться через деятельность, которая реализуется путем последовательно совершаемых юридических действий или комплекса подобных действий, ориентированных на решение поставленной задачи. В юридических услугах само действие приобретает другое, нежели предметно-прикладное значение, а именно значение явления, способного подвергнуть изменению состояние предметов материального или нематериального мира. В этом и состоит сущностный признак юридической услуги, где правовую роль определяет не создание вещи как цель, как предметно выраженный экономический результат, а нечто неовеществленное, совокупность качеств, которыми обладает сама полезная деятельность. Ценностью в юридической услуге обладает сам акт деятельности, направленный на достижение этого эффекта, подлежащего стоимостной оценке. Любая деятельность – это вложение определенных затрат, что предполагает ее стоимость и необходимость эквивалентной компенсации. В правовом смысле можно лишь условно характеризовать правоотношения по поводу оказания юридических услуг, используя термин «продукт, предназначенный для реализации» (ст. 6 Федерального закона «Об основах туристической деятельности в Российской Федерации»), как это произошло с туристическим видом услуг, специально отнесенных к предмету регулирования гл. 39 ГК «Возмездное оказание услуг». В таких услугах заказчику не передается какой-либо существующий товар или существующее право, а обязанность исполнителя заключается в оказании применительно к проблеме юридической услуги, именно на эти действия у заказчика и возникает право требования. Когда употребляется выражение «результат лежит за пределами услуги», имеется в виду объективированный или необъективированный результат, которого ожидает от юридической услуги ее потребитель, результат, который не может гарантировать услуга (второй признак), поскольку в услугах «продается» не сам результат, а действия, к нему приведшие. В объективном смысле результат юридической услуги предполагается положительным, однако в субъективном смысле может быть отрицательным или вообще отсутствовать. Результат юридической услуги лежит в полезных качествах самой деятельности, неотделим от процесса его создания: совпадает с ним по времени и месту, не подлежит перемещению отдельно от исполнителя услуги, потребляется по мере ее оказания. Если производство и обращение овеществленных предметов

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

131

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ лишь иногда требует прямых связей между их производителями и потребителями, то для юридических услуг это является необходимым условием, что затрудняет их перемещение. Эти свойства услуги в юридической литературе называются свойствами неотделимости и необратимости. На юридическую услугу непосредственно влияет ее потребитель: ее индивидуализирует, приводит в обращение и воздействует своими качествами на ее результат. От степени усвоения услуги ее потребителем зависит уровень порождаемого ею эффекта, т.е. потребитель способен влиять на полезность юридической услуги. В этом смысле и следует понимать такие тесно связанные между собой особенности юридической услуги, как ее неповторимость и субъективная исключительность, где деятельность осуществляется при взаимодействии заказчика и исполнителя. Нужно согласиться с мнением о том, что сообщаемый услугой эффект происходит на стороне не только услугополучателя, но и услугодателя7, поскольку проявить себя полезные свойства юридической услуги могут только через лицо, которому она оказывается, воздействуя на его правовое состояние. Постоянные, отличительные признаки юридической услуги, которые характеризуют ее как правовое явление: �преобразовательная роль юридической деятельности, обладающая имущественной ценностью, результат которой может не иметь юридического значения и достижение которой невозможно гарантировать; �неотделимость юридической услуги в виде совпадения полезного эффекта, осуществляемого этой деятельностью, по времени и месту оказания услуги; �необратимость и неповторимость. Помимо постоянных, существуют переменные свойства юридической услуги. Поскольку действительность порождает правоотношения к такого рода деятельности, где статика одного или нескольких постоянных свойств услуги подвергается динамичному воздействию, постольку и юридическая услуга как правовое явление, цель которого состоит в юридической деятельности, а не в создании вещей, предметов материального мира, может как иметь, так и не иметь определенное к ним отношение. Так, с одной стороны, существуют услуги по перевозке грузов (перемещение вещей в пространстве), по хранению (обеспечение сохранности вещей), по кредитованию и расчетам (совершение финансовых операций с деньгами как видом имущества), а с другой – аудиторские, консультационные, образовательные, юридические. «Вещественные» свойства услуги могут проявляться и в пределах одного вида услуг, например медицинские – терапевтические и стоматологические. Несмотря на присутствие вещественного (овеществленного) элемента как переменного свойства, услуга

132

не теряет своих черт, следовательно, сохраняется ее природа. Это происходит тогда, когда в услуге появляется определенный материальный результат (например, в услугах связи, услугах по установке или обслуживанию оборудования или даже ремонту техники) или отсрочка наступления полезного эффекта услуги (например, в медицинских услугах). Тем не менее эти обстоятельства не выводят отношения из разряда услуг, вещественный результат недостаточно устойчив, чтобы подняться до уровня противоположного услуге явления – работ по изготовлению (переработке, обработке) вещи. Здесь юридически обязанные действия направлены лишь на изменение (поддержание состояния) объектов материальной действительности. Иная ситуация, когда предмет гражданско-правового договора состоит в проведении работ для получения вещественного результата изготовленной или переработанной вещи, чему может способствовать оказание услуги, но результат вытекает именно из работ, а не из юридических услуг. Естественно, что подобные отношения нельзя относить к юридическим услугам. В таких случаях возможны модели смешанных договоров (п. 3 ст. 421 ГК) с элементами услуги и подряда, услуги и пользования, услуги и иной передачи имущества. Таким образом, юридическая услуга представляет собой вид материального блага, служащий средством удовлетворения потребностей за счет осуществления юридической деятельности (посредством совершения действий) одним субъектом, в полезных свойствах которой и состоит субъективный интерес другого субъекта и на которую в связи с этим у услугополучателя может возникать встречное право требования. См.: Демин А. Шире круг // Новая адвокатская газета. – 2008. – № 14. 2 См.: Майер Д.И. Русское гражданское право: В 2 Ч. (по испр. и доп. 8-му изд., 1902 г.). – Ч. 1. – М., 1997.– С. 32. 3 См.: Макконелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс: принципы, проблемы, политика. – М., 1999. – С. 34. 4 См.: Никифорова H.B. Услуги в системе мировой торговли: Науч.-аналит. обзор (серия «Международные отношения»). – М., 1990. – С. 8. 5 См.: Иоффе О.С. Советское гражданское право: Курс лекций. Общая часть: Право собственности. Общее учение об обязательствах. – Л., 1958. – С. 7; Он же: Советское гражданское право. – М., 1967. – С. 8–9; Пиляева В.В. Гражданское право. Части Общая и Особенная: Учебник. – М., 2006. 6 Шешенин Е.Д. Предмет обязательства по оказанию услуг: Сб. ученых тр. Свердловского юрид. ин-та. – Свердловск, 1964. – Вып. 3. – С. 187. 7 См.: Лебедев В.М., Рагозин Б.И. Предмет и объект правоотношений по оказанию услуг. Теория и практика совершенствования законодательства на современном этапе: Мат-лы науч.-практ. конф. – Екатеринбург, 1993. – С. 31–32. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Ê ÂÎÏÐÎÑÓ ÎÁ ÎÕÐÀÍÅ ÏÐÀÂ ÀÂÒÎÐÎÂ ÀÓÄÈÎÂÈÇÓÀËÜÍÎÃÎ ÏÐÎÈÇÂÅÄÅÍÈß Д.М. ОРЛОВ По смыслу ст. 1263 ГК авторами аудиовизуального произведения являются режиссер-постановщик, автор сценария, композитор (автор музыкального произведения, специально созданного для конкретного аудиовизуального произведения). Несмотря на наличие перечня, конкретизирующего авторов аудиовизуального произведения, охрана прав соответствующих заинтересованных лиц определяется спецификой аудиовизуального произведения, понятие которого содержится в п. 1 ст. 1263. Так, аудиовизуальные произведения включают в себя кинематографические, а также все произведения, выраженные средствами, аналогичными кинематографическим (теле- и видеофильмы и другие подобные произведения), независимо от способа их первоначальной или последующей фиксации. Аудиовизуальное произведение как объект авторского права может существовать в объективной форме, явившейся результатом деятельности не кого-либо из указанных в п. 2 ст. 1263 ГК субъектов авторского права, а результатом их коллективного творчества, воплощенного в конкретный результат изготовителем аудиовизуального произведения, организовавшим его создание, т.е. продюсера. Продюсер не относится к числу авторов аудиовизуального произведения, его права регламентируются ст. 1240, определяющей использование результата интеллектуальной деятельности в составе сложного объекта. Как лицо, организовавшее создание сложного объекта, включающего в себя несколько охраняемых результатов интеллектуальной деятельности, продюсер приобретает право использования результатов на основании договоров об отчуждении исключительного права или лицензионных договоров. Е.А. Моргунова обращает внимание на то, что законодатель в части четвертой ГК вводит два основных типа договоров – об отчуждении исключительного права и лицензионный. По договору об отчуждении исключительного права происходит переход права от одного лица к другому. Вместе с тем закон предусматривает возможность перехода исключительного права не только на основании договора об отчуждении исключительного права, но и иных договоров. Так, исключительное право на произведение может быть передано другим лицам по договору авторского заказа, если договором предусмотрено отчуждение исключительного права на произведение (ст. 1288), договору об отчуждении оригинала произведения (ст. 1291), государственному или муниципальному контракту (ст. 1298)1. Эти договоры заключаются с обладателями исключительных прав на соответствующие результаты интеллектуальной деятельности, т.е. непосредственно с субъектами, перечисленными в п. 2 ст. 1263, являющимися по смыслу закона авторами аудиовизуального произведения.

В.П. Мозолин отмечает, что исходным положением концепции исключительных прав является необходимость разграничения единого субъективного права интеллектуальной собственности на два вида субъективных прав, в определенной степени существующих независимо друг от друга. Это личные неимущественные права, неотделимые и неотчуждаемые от автора, и имущественные права, отделимые от личности автора и тем самым обладающие свойством передаваемости другим лицам и возможностью выступления в качестве самостоятельного объекта торгового оборота2. Когда мы говорим о личных неимущественных правах, неотделимых и неотчуждаемых от авторов аудиовизуальных произведений, то подразумеваем результаты их интеллектуальной деятельности, воплотившиеся в конкретный результат – кинематографическое произведение, теле- или видеофильм либо другое подобное произведение. В то же время само аудиовизуальное произведение может выступать в качестве самостоятельного объекта авторского права. Оптимизации правового регулирования охраны прав авторов аудиовизуального произведения может способствовать конкретизация субъектов авторского права в аудиовизуальной сфере. Согласно п. 5 ст. 1263 ГК каждый автор произведения, вошедшего составной частью в аудиовизуальное произведение, как существовавшего ранее (автор произведения, положенного в основу сценария, и др.), так и созданного в процессе работы над ним (оператор-постановщик, художник-постановщик и др.), сохраняет исключительное право на свое произведение, за исключением случаев, когда это исключительное право было передано изготовителю или другим лицам либо перешло к изготовителю или другим лицам по иным основаниям, предусмотренным законом. Ввиду специфической особенности аудиовизуального произведениякак комплексного объекта авторского права при законодательной конструкции ст. 1263 ГК вопрос о том, кто же является автором аудиовизуального произведения, остается без ответа, так как результат деятельности перечисленных в п. 5 этой статьи, а равно подразумеваемых законодателем авторов, является составной частью сложного объекта (кинофильма или иного аудиовизуального произведения), включающего в себя несколько охраняемых результатов интеллектуальной деятельности. См.: Моргунова Е.А. Обязательства по четвертой части ГК РФ // Российская юстиция. – 2007. – № 7. 2 См.: Мозолин В.П. О концепции интеллектуальных прав // Журнал российского права. – 2007. – № 12. – С. 101. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

133

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÏÐÀÂÎÂÀß ÏÐÈÐÎÄÀ ÏÐÅÈÌÓÙÅÑÒÂÅÍÍÛÕ ÏÐÀÂ ÏÎ ÃÐÀÆÄÀÍÑÊÎÌÓ ÇÀÊÎÍÎÄÀÒÅËÜÑÒÂÓ ÐÎÑÑÈÉÑÊÎÉ ÔÅÄÅÐÀÖÈÈ

И.Ю. ПАВЛОВА, кандидат юридических наук

Правовая категория «преимущественные права» в современном гражданском праве России получила импульс к своему развитию с расширением законодательного регулирования этих прав. Первым было преимущественное право покупки, которое называлось правом преимущественной покупки. Новейшие для гражданского законодательства преимущественные права обязаны своим нормативным появлением ГК, впоследствии они были востребованы рядом других отраслей права. Так, при наличии нескольких лиц, желающих усыновить одного и того же ребенка, преимущественное право предоставляется родственникам ребенка (п. 3 ст. 127 СК). Усыновление детей иностранными гражданами или лицами без гражданства допускается только в случаях, если невозможно передать этих детей на воспитание в семьи граждан России, постоянно проживающих на территории России, либо на усыновление родственникам детей независимо от гражданства и места жительства этих родственников (п. 4 ст. 124). Преимущественное право в норме прямо не указано, однако из ее содержания можно сделать вывод о наличии этого права. В п. 5 ст. 10 Федерального закона «Об опеке и попечительстве» упоминается о преимущественном праве бабушек, дедушек, совершеннолетних братьев и сестер несовершеннолетнего подопечного быть его попечителем перед всеми другими лицами. Несмотря на определенное сходство преимущественных прав, имеют место отраслевые различия, когда, например, преимущественные права в семейных правоотношениях существенно отличаются по содержанию от гражданско-правовых преимущественных прав. Последние, безусловно, являются определяющими при конструировании прав во всех других правовых отраслях. С одной стороны, преимущественные права по российскому гражданскому законодательству исторически связаны с общемировым развитием цивилиститки, а с другой – специфика российского правового регулирования преимущественных прав обособляет российский опыт от многих зарубежных правопорядков. Интересной представляется тенденция расширения сфер существования преимущественных прав в России, в то время как в ряде зарубежных стран преимущественные права, несмотря на их развитость, сужают свое действие. Для гражданского права Германии та-

134

кая тенденция существует длительное время и касается прежде всего преимущественного права покупки. Как отмечал еще К.П. Победоносцев, это право «стесняется повсюду новейшими законодательствами»1. Такая на первый взгляд противоположность российских и зарубежных правовых тенденций вполне объяснима. Отечественное гражданское право в советский период не развивало преимущественные права ввиду недостаточной значимости частного интереса в праве, и современное расширение преимущественных прав представляет собой их раскрытие до нормально необходимого для гражданского оборота уровня. В ряде зарубежных стран этот уровень правового регулирования достигался постепенно и гибко реагировал на потребности оборота. При увеличении количества преимущественных прав в российском гражданском праве следует обратить внимание на весьма скудный и противоречивый механизм их реализации, в то время как во многих зарубежных правопорядках нет столь явных недостатков правового регулирования. Казалось бы, что в России, где преимущественные права могут быть установлены только законом (в отличие, например, от Германии, где такое право может в определенных случаях устанавливаться как законом, так и договором), должны содержаться четкие правила реализации соответствующих преимущественных прав. Это отчасти объясняется относительной молодостью преимущественных прав в законодательстве, недостаточным вниманием цивилистов к проблематике преимущественных прав, несмотря на их практическую значимость. Правовая природа преимущественных прав должна рассматриваться в рамках системы отношений, регулируемых современным гражданским правом. Несмотря на разницу в содержании различных преимущественных прав, в цивилистической науке выделяются их общие своеобразные признаки, однако единства мнений не наблюдается. В доктрине сущности преимущественных прав существуют следующие позиции. Первая относит их к ограниченным вещным правам, где основной критерий «преимущественное право следует за вещью, а не за обязанным лицом… С гибелью вещи прекращается вещное право на нее и соответственно прекращается преимущественное право покупки»2. О.Е. Блинков и С.Е. Никольский не согласны с этим мнением: не сов-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ сем четко проведена грань между такими понятиями, как «вещь» и «право общей долевой собственности», возникшее по поводу этой вещи. Ученые убедительно обосновывают, что наличие права общей собственности на вещь является определяющим фактором для возникновения преимущественного права покупки, в то время как с самой вещью преимущественное право связано лишь благодаря ее неделимости3. Имущественная природа преимущественных прав в рамках изложенных позиций не вызывает сомнения. Отнесение преимущественных прав к категории вещных неоднократно критиковалось. Так, К.И. Скловский и М. Смирнова отмечают невозможность возврата преимущественного права собственнику и не относят последствия защиты нарушенного преимущественного права к случаям проявления эластичности собственности4. Вторая позиция, поддерживаемая С.А. Денисовым, К.И. Скловским, М. Смирновой, О.Е. Блинковым, С.Е. Никольским, абсолютизирует обязательственно-правовую природу преимущественных прав. Обоснование происходит, с одной стороны, через критику вещно-правовой концепции, а с другой – через простое перечисление существующих в современном гражданском обороте преимущественных прав: преимущественное право на заключение договора аренды, найма жилого помещения, преимущественные права участников хозяйственных товариществ и обществ, преимущественные права при наследовании имущества наследодателя. Существование этих преимущественных прав в обязательственных правоотношениях само по себе ничего не доказывает, как и существование преимущественных прав в сфере отношений общей долевой собственности, которые являются вещными. Таким образом, доказывание обязательственноправовой природы преимущественных прав представителями второй позиции происходит лишь через обоснование несостоятельности концепции вещно-правовой природы преимущественных прав. Это обоснование, безусловно, имеет научную ценность, однако авторы как бы взвешивают на чашах весов признаки преимущественных прав, свойственные вещным или обязательственным правоотношениям, определяя, какие из них более значимы, в то же время не подвергая сомнению имущественную и личную неимущественную составляющие преимущественных прав как правовой категории. Позиция, относящая преимущественные права к обязательственным правам, распадается на отдельные направления. Одно из них относит преимущественные права к секундарным, т.е. рассматривает их только как предпосылку возникновения соответствующих прав и обязанностей (К.И. Скловский, Э.П. Гаврилов и др.). Ученые обосновывают такой подход через признание офертой уведомления о продаже доли.

Второе направление, наоборот, отрицает секундарный характер преимущественных прав как таковых, опровергая отнесение уведомления о продаже доли в праве общей долевой собственности к правовой конструкции оферты (Л. Кузнецова, О.Е. Блинков, С.Е. Никольский, Н. Толчеев, А.П. Фоков и др.). Вряд ли можно согласиться с одним из аргументов, приводимых в обоснование данной позиции. Так, Н. Толчеев указывает в качестве доказательства, что в отличие от оферты «извещение участника общей долевой собственности о продаже доли направляется не по усмотрению собственника, а в силу обязательного для него предписания закона и не выражает его волю на обязательное заключение договора с адресатом»5. Природа оферты в договорных отношениях не исключает обязательного заключения договора в случаях, предусмотренных законом, например в случае ранее заключенного предварительного договора. Оферта при этом не лишается своей волевой составляющей. Выражение воли лица может быть основано на прямом указании закона, однако для появления правовой связи между участниками оборота оно необходимо. В то же время следует согласиться, что при уведомлении других сособственников о продаже доли воля продавца направлена на заключение договора с третьим лицом, иным, чем сособственники. Однако если кто-либо из сособственников пожелает заключить договор на обозначенных условиях, продавец обязан сделать это. Каким образом будет заключен договор, ведь оферта должна предшествовать акцепту сособственника? Если следовать логике авторов, не признающих заявление о продаже доли в качестве оферты, при выражении воли сособственника на заключение договора на условиях, указанных в уведомлении, уведомление не является офертой и не связывает продавца, что не соответствует действительности. Уведомление превратится в оферту с момента выражения сособственником намерения заключить договор? Такие правовые метаморфозы вряд ли обоснованны как с научной, так и с практической точки зрения. Обязанность лица уведомить в соответствии с законом других сособственников о продаже доли не отрицает волевую составляющую такого действия, предполагая лишь определенные последствия при его несовершении. И в этом отношении противоречия с понятием оферты (ст. 421, 435 ГК) не наблюдается. Исследователи, придерживающиеся последнего подхода, утверждают необходимость выделения преимущественных прав в самостоятельную группу прав. Они доказывают, что преимущественное право вторично, дополнительно по отношению к другим правам. При этом преимущественные права нельзя причислять к правомочиям, входящим в состав того или иного субъективного права6. Представляется, что отнесение преимущественных прав к самостоятельной правовой категории не

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

135

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ решает проблему правовой природы таких прав. В современной литературе признаки преимущественных прав рассматриваются в основном через призму отнесения их к абсолютным либо относительным, вещным либо обязательственным правоотношениям. Преимущественные права имеют специфические особенности с точки зрения их правовой природы. В цивилистической науке имеются осторожные высказывания о наличии у сособственников общей долевой собственности интереса недопущения неугодных им лиц к владению, пользованию и распоряжению общей вещью7. Авторы утверждают об имущественном характере такого интереса наряду с интересом в максимальном увеличении собственной доли. Некоторые исследователи идут дальше в определении природы преимущественных прав. Так, А.П. Фоков обращает внимание на «особый личный характер взаимоотношений между участниками общей долевой собственности». Безусловно, следует согласиться, что сособственник является «важным, с кем они сособствуют»8. Усматривается противоречие, незаметное на первый взгляд: с одной стороны, не подвергаемое в литературе сомнению отнесение преимущественных прав к имущественным отношениям, а с другой – присутствие в них личного интереса. Казалось бы, наличие личных интересов, как и личных доверительных отношений в рамках имущественных отношений, не ново для гражданского права (такое возможно в договоре поручения). Однако с преимущественными правами ситуация несколько сложнее, так как личный интерес является основным, правообразующим явлением. Исторически сложилось так, что преимущественные права закреплялись в законодательстве для поддержания определенного состава участников того или иного правоотношения. Обеспечение их имущественных прав и интересов является не причиной, а следствием при реализации преимущественных прав. Если обратиться к сущности личных неимущественных прав, то первоначально в отечественной юридической науке применялся термин «личные права» и затем (с середины прошлого века) стало использоваться понятие «личные неимущественные права». В настоящее время понятия «личные права» и «неимущественные права» в большинстве случаев используются как синонимы, вероятно, не углубляясь в их правовую суть. Такая ситуация подвергается критике (например, В.А. Беловым). Представляется обоснованным мнение М.Л. Шелютто и В.А. Белова о том, что личные неимущественные права выделяются по двум критериям – объекту (цели) и характеру удовлетворяемого интереса9. Для преимущественных прав наличие личного интереса как основного, при этом служащего удов-

136

летворению имущественного интереса, логично. Исключение составляют преимущественные права в сфере семейно-правовых отношений. Преимущественные права при усыновлении и назначении опекунства являются только личными неимущественными правами, не направлены на удовлетворение имущественных интересов обладателей этих прав. Для преимущественных прав в гражданско-правовых отношениях личный интерес является преобладающим (господствующим), однако преимущественные права могут быть средством реализации не только личного, но и неимущественного интереса. Правовая природа преимущественных прав все более выбивается из привычного гражданско-правового конструирования. Представляется необходимым выявить их особые признаки, а возможно, и признаки, сближающие или относящие их к определенной группе правоотношений. Преимущественные права по своей сути являются непередаваемыми и неотчуждаемыми. Так, уступка преимущественного права покупки доли не допускается (п. 4 ст. 250 ГК). Понятия «непередаваемость», «неотчуждаемость», «неотделимость» исследовались в рамках учений о личных неимущественных правах. Некоторые ученые используют эти понятия в качестве синонимов. Более верной представляется позиция, разграничивающая понятия «неотделимый от личности» и «неотчуждаемый» (Е.А. Флейшиц). Отграничение имеет ценность для личных неимущественных отношений в узком смысле, не связанных с имущественными, так как неотделимость в отличие от неотчуждаемости касается нематериальных благ, существующих вне непосредственного гражданского оборота. Разграничение не имеет прямого отношения к преимущественным правам, так как они лежат в иной сфере отношений, нежели нематериальные блага. Что касается преимущественных прав, то им присущ признак непередаваемости в силу закона, т.е. существует их правовая связь с конкретным указанным в законе субъектом. Этот признак присущ личным неимущественным отношениям, связанным с имущественными. Преимущественные права обладают признаком адресности. Они предоставляются определенным указанным в законе субъектам. Их тесная связь с субъектом права существует наряду со связью с имуществом, в отношении которого данное право закрепляется. Преимущественные права устанавливаются законом, в том числе по их содержанию, в отличие от ряда зарубежных стран как романо-германской системы права (например, Германии), так и англосаксонской (например, США), где они могут возникать из договора. Это свидетельствует о специфике правовой природы преимущественных прав в отечественном гражданском праве. Преимущественные права в гражданском праве

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ представляют собой средство реализации не только личного, но и имущественного интереса. Однако основная цель правонаделения в преимущественных правах – устранение неопределенного круга лиц от участия в отношениях соответствующими управомоченными лицами, что уравнивает данные права с другими абсолютными правами. Преимущественные права являются абсолютными правами. Вряд ли есть необходимость доказывать абсолютный характер права на усыновление или опекунство. Из содержания закона этот вывод очевиден. Абсолютными являются также гражданско-правовые преимущественные права, поскольку все субъекты обязаны не нарушать прав управомоченного лица на приобретение доли в праве собственности. При нарушении этого права управомоченное лицо вправе обратиться в суд с требованием к нарушителю, например в отношениях долевой собственности, о переводе прав приобретателя на себя. Абсолютный характер преимущественных прав не может быть поставлен под сомнение в связи с тем, что в соответствии с п. 2. ст. 250 ГК продавец доли обязан известить остальных участников долевой собственности о факте и условиях продажи доли. Здесь закреплена обязанность уведомить других участников долевой собственности, однако в случае ее нарушения закон не предусмотрел неблагоприятных последствий, которые могли бы быть применены к продавцу доли со стороны других участников долевой собственности. Неблагоприятные последствия предусмотрены лишь для покупателя доли. При продаже доли с нарушением преимущественного права покупки любой другой участник долевой собственности вправе в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя (п. 3 ст. 250 ГК). Обязанность участника долевой собственности предупредить других участников о продаже доли обусловлена необходимостью обеспечения юридической чистоты самой сделки, ибо вопрос о неблагоприятных последствиях в будущем, включая ответственность, впоследствии может иметь место только между продавцом и покупателем доли. Если суд удовлетворит требование участника долевой собственности о переводе прав покупателя на него и в связи с этим прежний покупатель понесет убытки, например в связи с переездом на другое место жительства, то прежний покупатель вправе взыскать убытки с продавца доли. Неисполнение обязанности продавцом доли по уведомлению других участников долевой собственности влечет за собой ответственность. Складывающиеся отношения можно охарактеризовать как относительные между самими участниками долевой собственности и между продавцом и покупателем доли. Что касается отношений, складывающихся между обла-

дателями преимущественных прав и иными третьими лицами, то они абсолютные. В то же время целью является сохранение определенного круга лиц, воздействующих на данное имущество, что сближает преимущественные права с относительными правоотношениями. При этом цель правонаделения носит неимущественный характер. Возникает закономерный вопрос о правовой природе преимущественных прав. Из вышеперечисленных признаков можно сделать вывод о возможности отнесения преимущественных прав к правовой категории личных неимущественных прав, связанных с имущественными. Однако сложность связана с наличием преимущественных прав как физических лиц, так и юридических. Преимущественные права обладают многими свойствами личных неимущественных прав, однако не укладываются в сложившуюся конструкцию личных неимущественных прав, так как принято, что личными неимущественными правами могут обладать только физические лица, но не юридические. Определенные виды преимущественных прав (преимущественное право покупки доли общества с ограниченной ответственностью, преимущественное право покупки акций закрытого акционерного общества, преимущественное право покупки доли в праве общей долевой собственности) могут принадлежать не только физическим, но и юридическим лицам. Определенная взаимосвязь личных неимущественных прав в современных условиях наблюдается не только с традиционными и вновь признаваемыми нематериальными благами личности (физического лица), но и с деятельностью юридических лиц. Юридическое лицо как субъект гражданского права обладает как специфическими признаками, так и свойствами, сближающими его с физическими лицами как участниками правоотношений. Так, общепризнан факт наличия воли юридического лица как самостоятельного субъекта гражданских правоотношений. Несмотря на то что воля юридического лица формируется и выражается его органами, в состав которых входят соответствующие физические лица, законодательство и цивилистическая наука наделяют волей именно юридическое лицо. Теория сущности юридического лица как реального участника оборота сближает его с физическими лицами по некоторым признакам. Непосредственное отношение к понятию «воля» имеет понятие «целеполагание». Современное гражданское законодательство не оспаривает возможность целеполагающей деятельности юридического лица в правоотношениях. Юридическое лицо может совершать действия, направленные на возникновение, изменение или прекращение гражданских правоотношений именно как лицо. Правовая категория «лицо» выступает родовым понятием по отношению как к физическим, так и к юридическим лицам.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

137

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ Действия или бездействие юридического лица могут обладать признаком виновности. Признание наукой и законом за юридическим лицом такого свойства, присущего психической деятельности человека, как вина, свидетельствует также об определенном переносе правовых конструкций, касающихся физических лиц, на лица юридические. Общеизвестен факт, что вышеперечисленные свойства, в современных условиях не подвергаемые сомнению для юридического лица как субъекта гражданского права, исторически признавались лишь в отношении физических лиц. Кардинальные подходы, меняющие привычный взгляд на юридических лиц как участников гражданских правоотношений, связаны также с наделением юридических лиц правами, которые носят личный неимущественный характер. Так, В.С. Толстой обосновывает признание за юридическими лицами права на внешний облик. За юридическими лицами законом признается наличие деловой репутации и права на ее защиту10. Содержание этого права носит личный неимущественный характер, механизм защиты данного права также свойствен личным неимущественным правам. Тенденция расширения личных неимущественных прав с точки зрения правового воздействия на них наблюдается давно. Одним из проявлений этой тенденции является безоговорочное включение личных неимущественных прав в предмет регулирования гражданского права. В свое время возникновение права интеллектуальной собственности поставило науку перед необходимостью определения места отношений, складывающихся в этой области, в рамках предмета гражданского права. Понятие личных неимущественных отношений, связанных с имущественными, расширило правовые возможности гражданского права как отрасли права. При этом личные неимущественные отношения, прежде всего отношения, связанные с имущественными, в настоящее время еще не устоявшаяся, а развивающаяся правовая категория. Преимущественные права в гражданском праве являются особой группой личных неимущественных

138

прав, связанных с имущественными, обладающей особенностями как правового регулирования, так и защиты таких прав. Наличие преимущественных прав у юридических лиц не влияет на правовую природу преимущественных прав как правовой категории в рамках личных неимущественных прав, связанных с имущественными. Таким образом, преимущественные права полностью соответствуют характеристике личных неимущественных прав, поэтому их можно квалифицировать как личные неимущественные права, связанные с имущественными, поскольку посредством их происходит удовлетворение в том числе имущественного интереса.

Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Ч. 1: Вотчинные права. – М., 2002. – С. 403–404. 2 Леонова Л.Ю. Преимущественные права в гражданском праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. – М., 2005. – С. 22–23. 3 См.: Блинков О.Е., Никольский С.Е. Преимущественные права в наследственном праве России и зарубежных стран. – М., 2006. – С. 32. 4 См.: Скловский К.И., Смирнова М. Институт преимущественной покупки в российском и зарубежном праве // Хоз-во и право. – 2003. – № 10. – С. 88–97. 5 Толчеев Н. Является ли извещение о преимущественном праве покупки офертой? // Рос. юстиция. – 2003. – № 7. – С. 20–21. 6 См., например: Блинков О.Е., Никольский С.Е. Указ. соч. – С. 38–40. 7 Там же. – С. 41. 8 Фоков А.П. Правовая природа общей долевой собственности: исторические и гражданско-правовые аспекты преимущественного права приобретения доли // История государства и права. – 2003. – № 5. – С. 21. 9 Гражданское право России. Общая часть: Курс лекций / Под ред. О.Н. Садикова. – М., 2001. – С. 282–283. 10 См.: Толстой В.С. Личные неимущественные права. – М., 2006. – С. 165. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÐÅÎÐÃÀÍÈÇÀÖÈß Â ÔÎÐÌÅ ÂÛÄÅËÅÍÈß ÊÀÊ ÑÏÎÑÎÁ ÏÐÅÊÐÀÙÅÍÈß Ó×ÀÑÒÈß ËÈÖÀ  ÎÁÙÅÑÒÂÅ Ñ ÎÃÐÀÍÈ×ÅÍÍÎÉ ÎÒÂÅÒÑÒÂÅÍÍÎÑÒÜÞ

А.В. УРЮЖНИКОВА

Понятие «реорганизация» означает прекращение юридического лица либо изменение организационно-правовой формы юридического лица с переходом в порядке правопреемства его прав и обязанностей к другим лицам. При всех формах реорганизации, кроме выделения, имеет место универсальное правопреемство. Выделение отличается от остальных форм реорганизации продолжением функционирования реорганизованного юридического лица. При выделении к вновь создаваемому юридическому лицу переходит лишь часть прав и обязанностей остающегося юридического лица, что позволяет утверждать о сингулярном правопреемстве. При реорганизации общества в форме выделения осуществляется переход прав и обязанностей на основании закона, отличный от возмездной передачи (отчуждения, приобретения) имущества по сделке1. Очевидно, что законодательство о бухгалтерском учете не приняло это положение. Согласно Методическим указаниям по формированию бухгалтерской отчетности при осуществлении реорганизации организаций, утвержденным приказом Минфина России от 20 мая 2003 г. № 44н, в случае если по решению учредителей передача прав на имущество, используемое для формирования уставного капитала выделяемой организации, производится в качестве взноса в уставный капитал выделяемой организации без изменения уставного капитала реорганизуемой организации, такая передача имущества также отражается в бухгалтерской отчетности у реорганизуемой организации как финансовые вложения, а у выделяемой организации – как взнос в уставный капитал (абз. 2 п. 39). Необходимо проанализировать абз. 3 п. 2 ст. 55 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью». В нем предусмотрены особые правила на случай, если единственным участником выделяемого общества (обществ) и его единственным учредителем является само реорганизуемое общество с ограниченной ответственностью. Существование в законе этой нормы вызывает сомнения, а также является причиной появления исков, в основании которых лежит непонимание сущности создания общества при учреждении (дочернего общества) и при реорганизации в форме выделения (см., например, определение ВАС РФ от 9 июля 2008 г. № 16324/06 по делу � А41-К1-8458/06). При реорганизации в форме выделения способом, предусмотренным абз. 3 п. 2 ст. 55 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью», реорганизуемое общество получает активы

(долю в уставном капитале), соответственно стоимость безвозмездно полученной доли признается у реорганизуемого общества доходом, который зачисляется на счет прибылей и убытков организации, кроме случаев, когда правилами бухгалтерского учета установлен иной порядок (см. п. 7, 11 Положения по бухгалтерскому учету «Доходы организации», ПБУ 9/99, утвержденного приказом Минфина России от 6 мая 1999 г. № 32н). Иной порядок не установлен. Это означает, что при реорганизации в форме выделения предусмотренным способом увеличивается не только стоимость чистых активов общества, но и действительная стоимость доли участников общества. Результаты такой реорганизации очевидны: заведомо закреплены правовые основы и возникают экономические мотивы для «растаскивания» имущества общества с ограниченной ответственностью посредством подачи заявления о выходе из общества. При реорганизации в форме выделения общества с ограниченной ответственностью возможны только два варианта формирования уставного капитала: 1) уставный капитал реорганизуемого общества сохраняется, и происходит перераспределение долей между участниками, остающимися в обществе, а уставный капитал выделяемого общества формируется за счет источников, образующих собственный капитал общества; 2) уставный капитал уменьшается путем математического разделения размера уставного капитала при распределении долей реорганизуемого и выделяемого обществ между всеми участниками общества. Формирование уставного капитала вновь созданного общества согласно первому варианту фактически означает прекращение участия лиц в реорганизуемом в форме выделения обществе и их «переход» в выделенное общество с ограниченной ответственностью. При этом Федеральный закон «Об обществах с ограниченной ответственностью» не дает указаний об обязательном сохранении размера действительной стоимости долей, принадлежащих выбывшим участникам (ст. 55). Свидетельством этого служит следующее дело. Арбитражным судом Ростовской области рассмотрены требования об обязании ООО «Ритм» передать Ерицьяну Э.О., Ерецяну Ю.О., Конышеву А.Н. путем передачи на баланс ООО «Югавторемонт» в счет выплаты действительной стоимости доли производственный цех площадью 2100 кв. м со всем установленным в нем оборудованием стоимостью 15 млн руб., взыскании с ООО «Ритм» в счет стоимости долей Ерицьян Э.О., Ерецян Ю.О., Конышева А.Н. определенной экспертным

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

139

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ путем 25 555 683 руб., в том числе в пользу Ерицьян Э.О. 9 127 029 руб., Ерецян Ю.О. – 9 127 029 руб., Конышева А.Н. – 7 301 623 руб. Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд отказал в принятии жалобы заявителей, которые полагали, что имущество ООО «Югавторемонт» должно быть сформировано на базе имущества ООО «Ритм» в размере 42% долей в уставном капитале и подлежать внесению в размере, приходящемся на 42% долей его участников, вошедших в состав вновь создаваемого юридического лица. По утверждению суда, ст. 55 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» не содержит положений,

предусматривающих наделение выделяемого общества имуществом, соответствующим долям участников, перешедшим в число участников вновь созданного юридического лица. При реорганизации общества вновь созданное юридическое лицо может получить имущество в меньшем размере, и такой порядок не противоречит закону (постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11 июня 2008 г. по делу № А 53-13391/2006-С2-41, 15АП-1757/2008, 15АП-1758/2008). См.: Глушецкий А.А. Реорганизация и крупные сделки // Закон. – 2006. – № 9. 1

ÏÐÎÁËÅÌÛ ÇÄÎÐÎÂÜß, ÁÅÇÎÏÀÑÍÎÑÒÈ È ÝÊÎËÎÃÈÈ ÒÐÓÄÀ Â ÝÏÎÕÓ ÃËÎÁÀËÈÇÀÖÈÈ Ю.А. АЛЕШИНА Социально-экономические перемены в стране и усложнение взаимоотношений «работник – работодатель – государство» требуют новых форм охраны здоровья и социальной защиты работников. На это направлено новое законодательство по трудовым и социальным вопросам. В Конституции РФ провозглашено: «В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей» (ст. 7). Труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (ст. 37). Следуя этим постулатам, для обеспечения формирования системы управления, направленной на сохранение жизни и здоровья граждан в процессе трудовой деятельности, приняты Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г., Федеральные законы от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» и от 30 марта 1999 г. № 52-Ф3 «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». Согласно Европейской социальной хартии, подписанной Россией в 2001 г., наша страна приняла обязательство обеспечить достойный жизненный уровень граждан, а также соблюдать основные права на труд, медицинское обслуживание, социальные пособия и др. В связи с кардинальными переменами в стране и демократизацией общества объективно усиливается роль социального измерения процесса труда через систему сохранения жизни и здоровья работника и его социального благополучия. Императивом этому послужил демографический кризис: снижение уровня рождаемости на фоне снижения уровня здоровья и повышения

140

смертности, особенно лиц трудоспособного возраста, что ставит вопрос о создании системы воспроизводства и сохранения здоровых трудовых ресурсов. В соответствии со ст. 15 Конституции РФ в трудовом праве все шире начинают применяться общепризнанные принципы и нормы международного права в части регулирования охраны и медицины труда: конвенции и рекомендации Международной организации труда (МОТ), стандарты Международной организации стандартизации (ИСО) и т.д. В рамках соглашения о партнерстве и сотрудничестве с Европейским союзом, которое вступило в силу с 1 декабря 1997 г., Россия стремится к совместимости своего законодательства с Европейским союзом, в том числе по охране и медицине труда. Это приобретает все большее значение в связи с процессами глобализации экономики, перспективами вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО) и т.п. Все это делает актуальными гармонизацию терминологии, показателей и критериев оценки, формирование единых методических основ в системе управления в области охраны труда и здоровья работников. Профессиональный риск и методология его оценки в медицине труда «Рабочее место – опасная среда» – этими словами начинается Глобальная стратегия Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) «Медицина труда для всех» 1996 г. По данным ВОЗ, свыше 100 тыс. химических веществ, около 50 физических и 200 биологических факторов, около 20 неблагоприятных эргономических условий и столько же видов физических нагрузок наряду с бесчисленными психологическими и социальными проблемами могут стать вредными факторами и повышать риск несчастных случаев на производстве, профессиональных заболеваний или стресс реакций, вызывать неудовлетворенность трудом и нарушать социальное

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ благополучие работников. Плохое профессиональное здоровье и в связи с этим снижение работоспособности работников могут обусловить, по экспертным оценкам, экономические потери до 10–20% ВНП. Эти проблемы должны быть решены в интересах развития экономики и повышения производительности труда, а главное – в интересах улучшения здоровья и благополучия населения. Особенность социально-трудовых отношений в сфере охраны труда в значительной мере обусловлена тем, что субъект этих отношений – работник – может рассматриваться с двух сторон. Он, с одной стороны, трудовой ресурс, фактор экономического развития, а с другой – субъект общественного развития, удовлетворение растущих духовных и материальных потребностей которого является целевой установкой общественного производства. Соотношение между экономическими результатами материального производства и затратами на социальную сферу можно представить в следующем виде. Экономические результаты в сфере материального производства являются источником средств, направляемых в социальную сферу на удовлетворение нужд образования, здравоохранения, улучшение материального обеспечения неработающих членов общества (пенсионеров, инвалидов) и т.д., а социальная сфера, в свою очередь, оказывает обратное воздействие на материальное производство. Для сферы охраны труда трудно представить разделение этих двух этапов – сначала рост эффективности производства, а потом решение социальных задач улучшения условий и охраны труда. Эти процессы, как правило, идут одновременно, поскольку техническое перевооружение производств, внедрение современной техники и технологий обеспечивают механизацию и автоматизацию труда и тем самым изменяют условия и охрану труда, повышая производительность труда. Эффективный и безопасный труд возможен лишь в том случае, если производственные условия на рабочем месте отвечают всем требованиям международных стандартов в области охраны и медицины труда. Работодатель обязан предлагать работнику такую работу, которая дает возможность для его профессионального и личностного развития. Благодаря улучшению социальной и рабочей среды, профилактике производственного травматизма и профессиональной заболеваемости и как следствие снижению профессионального риска повышается качество жизни самого работника, растет производительность труда, а также качество и конкурентоспособность выпускаемой продукции (увеличиваются доходы организации). В охране и гигиене труда многие годы господствовала парадигма, основанная на ПдК и ПдУ в предположении обязательности и возможности их соблюдения на всех рабочих местах, что должно гарантировать со-

хранение здоровья. Действительно, ПдК и ПдУ являются основой безопасности, однако установленные нормы далеко не всегда соблюдаются. Необходимо оценивать последствия их превышения, определять тактику предупреждения производственного травматизма и профилактики профессиональной заболеваемости, а также продумывать мероприятия медицинской, социальной и профессиональной реабилитации. Решение этих задач потребовало новых методологических подходов. В последние годы метод оценки и управления профессиональным риском получил интенсивное развитие, что в условиях социально-экономических перемен в стране предопределило сдвиг парадигмы к методологии оценки профессионального риска и в медицине труда. В отличие от традиционной гигиенической оценки условий труда при оценке риска больше внимания уделяют количественной оценке ущерба здоровью для выбора наиболее эффективных мер управления риском, т.е. профилактике. В медицине труда основой оценки и управления профессиональным риском являются «Гигиенические критерии оценки и классификация условий труда по показателям вредности и опасности факторов производственной среды, тяжести и напряженности трудового процесса». Федеральный закон «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» определяет профессиональный риск как «вероятность повреждения (утраты) здоровья или смерти застрахованного, связанная с исполнением им обязанностей по трудовому договору (контракту)». Профессиональный риск должен включать риск смерти в результате острого действия или хронического действия независимо от длительности болезни, если установлена связь с профессией, производственной травмы и профессионального заболевания как любого ненормального состояния или нарушения (кроме травм), вызванного воздействием факторов, связанных с трудовой деятельностью, и возникшего за период более одного рабочего дня или рабочей смены. Критериями безопасных и безвредных (т.е. здоровых) условий труда является сохранение жизни, здоровья, функциональных способностей организма, продолжительности предстоящей жизни, здоровья будущих поколений. Все критерии необходимы для анализа здоровья нации, так как, помимо острых и хронических профзаболеваний (отравлений), возможна потеря жизни при остром воздействии производственных факторов (например, внезапная смерть от сердечного приступа при тепловом ударе, физическом или нервном стрессе), потеря функций работоспособности (например, потеря слуха от действия шума), преждевременное старение и ранняя смерть (например, при стрессе), а также ухудшение здоровья детей от действия репротоксикантов (бензол, со-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

141

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ единения свинца и т.п.), действующих до и в начале беременности или передающихся через материнское молоко при кормлении ребенка грудью. Для решения этих проблем необходимо более тесное взаимодействие органов по труду и органов здравоохранения субъектов Федерации, в том числе формирование экологии труда как научной основы государственной политики в области безопасности, здоровья и экологии в процессе трудовой деятельности По определению МОТ, охрана и медицина труда (синоним – медицина и охрана труда) – это объединенная дисциплина, занимающаяся профилактикой обусловленных работой производственных травм и профессиональных заболеваний, а также охраной труда и укреплением здоровья работников. Ее цель – улучшение условий рабочей (производственной) среды. Представители разных профессий (инженеры, врачи, гигиенисты, медсестры и др.) по-своему решают эту проблему и вносят свой вклад в профессиональную безопасность, медицину труда, профессиональную гигиену и улучшение рабочей среды. Система управления охраной и медициной труда – это набор взаимосвязанных и взаимодействующих ее элементов, обеспечивающих установление единой политики и целей охраны и медицины труда и определяющих пути достижения этих целей. Следует упомянуть о словаре терминов по охране и медицине труда. Управление профессиональным риском, с точки зрения охраны и медицины труда, рассматривается как часть системы управления качеством продукции на основе определенных стандартов. МОТ недавно разработала руководство по системам управления охраной и медициной труда. В соответствии с ним службы по охране и медицине труда должны быть составной частью управления производством. ИСО через серию стандартов (ИСО 9000 и ИСО 14 000) вводит системный подход к охране, медицине труда и экологической безопасности. Международный документ по системам управления охраной труда и медициной труда предусматривает два уровня внедрения системы управления: национальный и на уровне организации. На национальном уровне политика по системе управления охраной и медициной труда должна формулироваться компетентным институтом с учетом консультаций соответствующих объединений работодателей и профсоюзов и учитывать: �развитие этой системы как части общей системы государственного управления; �участие общественных организаций в ее развитии и улучшении; �развитие системы при поддержке инспекции труда, служб государственных органов охраны и медицины труда и др. На уровне организации развитие системы управления организации должно обеспечиваться работода-

142

телем, а также специалистами по охране и медицине труда. Система включает пять основных функций управления в соответствии с принятой международной практикой (циклы демпинга): планирование, организацию, контроль, анализ, принятие. Оценка эффективности системы управления хозяйственно-производственной деятельности включает в себя мониторинг и исследование (в том числе анализ производственного травматизма и профзаболеваемости) состояния условий и охраны труда, аудит и анализ функционирования системы управления. Международная стандартизированная терминология, рекомендованная 13-й Международной конференцией статистиков труда (Женева, 1982 г.), изложена в руководстве МОТ «Регистрация и извещение о профессиональных несчастных случаях и профессиональных заболеваниях». Она включает как базовые термины инцидент, несчастный случай, опасное происшествие и профзаболевание. В этой связи необходимо уточнить отечественный термин «несчастный случай на производстве» и выработать новое определение термина «профзаболевание», а также ввести еще два термина. В частности, в законодательство или нормативные документы необходимо включить следующее определение: «Опасное происшествие – легко устанавливаемое событие, обусловленное работой или возникшее в процессе работы и вызвавшее стресс от физических, химических или эмоциональных раздражителей чрезмерной интенсивности, способное вызвать нарушение здоровья или болезнь у работника или населения». 49-я Всемирная ассамблея здравоохранения 25 мая 1996 г. одобрила Глобальную стратегию ВОЗ «Медицина труда для всех». Лондонская министерская декларация 1999 г. признает право работника на информацию о профессиональных и экологических опасностях для здоровья на рабочих местах, а населения – об опасностях, связанных с деятельностью организаций. Декларация призывает к созданию или укреплению информационных систем о здоровье и об экологической безопасности в организациях и их доступности для работодателей, работников, а также отечественных и зарубежных инвесторов. Обеспечение хороших условий и охраны труда, а при этом здоровья работников и защиты окружающей среды в организациях является важной проблемой в переговорах в рамках ВТО. Лондонская министерская декларация выдвинула концепцию практических мер в управлении здоровьем, окружающей средой и безопасностью в организации с акцентом на партнерство всех заинтересованных сторон. Согласно этой концепции ответственность за здоровье работника в процессе трудовой деятельности несут не только специалисты по медицине труда, но и работодатели и сами работники с тем, чтобы улучшить качество жизни и рабочей

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ среды, организацию и культуру труда, рационально использовать природные ресурсы и охранять окружающую среду. Эти действия влияют на их здоровье, а также на здоровье и благополучие членов их семей, соседей и потребителей, обеспечивают процесс укрепления здоровья, в котором участвуют все стороны как внутри организации, так и вне нее. Концепция также учитывает профессиональные, экологические, социальные факторы, образ жизни и нацеливает на использование рабочего места как места укрепления здоровья. Она нацеливает организацию на решение задачи, поставленной ВОЗ в Алма-атинской декларации 1977 г.: «Достижение всеми людьми в мире уровня здоровья, который позволит им вести социально экономически продуктивную жизнь». Однако национальные показатели в области медицины и охраны труда не отражают роли рабочего места как места для сохранения и укрепления здоровья всеми социальными партнерами. Региональное бюро ВОЗ организовало для Европы встречи экспертов с целью разработки показателей, которые могли бы служить для принятия решений на уровне правительственных, региональных и местных органов, страховщиков по социальному и медицинскому страхованию, служб охраны и медицины труда организаций, социальных партнеров, для сведения общественности и т.п. Были созданы гармонизированные показатели национальных систем охраны здоровья работников, ключевыми из которых являются: �основы медицины и охраны труда – ратификация конвенций МОТ и охват службами медицины труда; �физико-химические экспозиции – высокий уровень шума и работа с опасными веществами; �физические и эргономические факторы – тяжелые грузы; �психосоциальные факторы – работа в очень высоком темпе; �организация рабочего времени – работа по крайней мере 50 ч/неделю; �производственный травматизм и профессиональные заболевания – несчастные случаи со смертельным исходом, другие несчастные случаи и профзаболевания; �работоспособность (показатели не установлены). Эти показатели нужны для составления профиля страны по труду и здоровью; они важны для оценки деятельности национальных систем охраны здоровья работников и аудита результативности их работы.

При генеральном совете Федерации независимых профсоюзов России относительно недавно создана Постоянная комиссия по вопросам социального равенства женщин, экспертный совет которой дает рекомендации по тендерным и этическим проблемам занятости, охраны труда и здоровья женщин-работниц. Экология труда должна стать научной основой государственной политики в области безопасности, здоровья и экологии в процессе трудовой деятельности. При этом велика роль социальных партнеров в деле охраны и укрепления здоровья работника, здоровья не только соматического, но и душевного. Забота о здоровье и социальном благополучии работника со стороны государства и работодателя вызывает чувство удовлетворенности трудом, сказывается на его психосоциальном благополучии, вызывает ощущения счастья и удовлетворенности жизнью в целом, поскольку работа, семья, доходы и здоровье являются основными компонентами качества жизни. С учетом общей тенденции эволюции права (гражданского, трудового, социального, в частности права социального страхования) и в связи с появлением новых проблем в охране и медицине труда намечается переход от морально-этических норм к медико-социальному праву. В контексте новых социально-экономических реалий необходима адаптация международных норм и рекомендаций в области охраны и медицины труда к национальным условиям с сохранением отечественных духовных традиций. Над любыми другими интересами всегда должны превалировать интересы человека-работника, мужчины или женщины, с целью сохранения их здоровья и социального благополучия, а также здоровья будущих детей. Необходимо: �принять концептуальную основу (опасность – риск – повреждение здоровья – ущерб) и международную стандартизированную терминологию по несчастным случаям на производстве и профессиональным заболеваниям; �уточнить систему управления медициной и охраной труда и соответственно терминологию; �внедрить концепцию прав человека-работника, в частности тендерный подход; �пропагандировать принципы профессиональной этики в области охраны и медицины труда.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

143

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÊËÀÑÑÈÔÈÊÀÖÈß ÎØÈÁÎÊ ÏÐÀÂÎÑÓÄÈß А.А. АУБАКИРОВА, кандидат юридических наук, доцент Ошибки в правосудии нередко относят к следующим категориям: ошибки в установлении отдельных элементов предмета доказывания; ошибки в установлении доказательственных фактов; ошибки в оценке средств доказывания; уголовно-правовые ошибки; латентные ошибки1. Ошибки в установлении отдельных элементов предмета доказывания (в том числе при собирании доказательств) исходят из наличия следующих элементов: �образующих состав преступления (главный факт); �находящихся за пределами состава преступления, но без которых главный факт нельзя считать доказанным (например, место, время, способ совершения преступления, когда они не входят в его состав); �не связанных с составом преступления и его доказыванием (причины и условия преступления, личность обвиняемого, размер ущерба и т.п.)2. Ошибки в установлении главного факта могут касаться любого из элементов состава преступления: объекта (предмета), объективной стороны, субъекта, субъективной стороны. Ошибки в установлении фактов, находящихся за пределами главного факта, способны создать неустранимые сомнения в доказанности главного факта. Неустановленные или установленные неверно в процессе расследования такие факты в состоянии повлиять на адекватность отображаемого реальному событию преступления. Если не установлено где, как и когда совершено преступление, оно не может считаться ни расследованным, ни доказанным. Ошибки могут возникать из-за неточности в их установлении, например точного времени наступления смерти, протяженности периода совершения преступления. Точность (достоверность) определения подобных фактов устанавливается пределами, задаваемыми предметом доказывания. Ошибки в установлении доказательственных фактов (фактических обстоятельств дела). Речь идет о получении, проверке и оценке обстоятельств совершения преступления, устанавливаемых различными способами в нормах процессуального закона. Получаемые при этом сведения об обстоятельствах требуют проверок их достоверности, прежде чем анализируемые обстоятельства будут признаны фактами по делу. Один и тот же факт может устанавливаться различными процессуальными источниками и сопутствующим этому анализом различных носителей информации и ее самой. Допускаемые (и пропускаемые) при этом ошибки могут касаться неверных или заведомо ложных показаний, результатов непосредственного восприятия в процессе следственного действия (осмотра,

144

предъявления для опознания, следственного эксперимента, проверки показаний на месте и т.д.), ошибочного заключения эксперта и документов. Невыявленные и неустраненные ошибки порождают судебные ошибки. Ошибки как первого рода, так и следующие за ними могут возникать и на этапе получения исследования доказательств, и на этапе их логической оценки. Применительно к этим двум этапам И.Л. Петрухин разграничивает в системе судебных доказательств: сведения, содержащиеся в процессуальных средствах доказывания, истинность которых еще предстоит проверить; достоверно установленные факты, прошедшие такую проверку и фигурирующие в качестве основания для выводов той или иной степени общности3. Такое двойственное понимание доказательств отражает реально происходящие в судопроизводстве процессы установления истины. При этом отчетливо просматриваются два этапа судебного познания – исследования, ставящие целью поиск истинных фактов, и логическое обоснование этих фактов в выводах субъекта (в обвинительном приговоре, в речи государственного обвинителя, в приговоре суда). Ошибки в оценке средств доказывания. Эти ошибки могут носить как процессуальный характер, так и быть результатом проявления субъективных факторов в деятельности лица, собирающего, проверяющего и оценивающего доказательства. В качестве допустимых могут быть приняты только те доказательства, которые получены, проверены и оценены в точном соответствии с нормами уголовнопроцессуального закона. Нарушение принципов уголовного процесса, зафиксированных в нормах УПК, и более детализированных норм повлечет исключение из числа доказательств ранее установленного обстоятельства. Аннулирование одного из звеньев в цепи доказательств способно разрушить всю систему доказательств по делу. В уголовном процессе действует следующая презумпция: фактические обстоятельства, установленные с существенными нарушениями норм уголовного процесса, являются сомнительными и юридически не существующими, пока соответствующее нарушение не будет устранено4. Процессуальные нарушения, если они не устранены, ведут к отмене приговора суда в кассационной инстанции (ч. 1 ст. 381 УПК). Закон в общем виде перечисляет следующие четыре категории возможных нарушений процессуальных норм: 1) лишение субъекта гарантированных УПК прав; 2) ограничение законных прав субъекта, установленных УПК; 3) несоблюдение процедуры судопроизводства; 4) иные нарушения процессуального порядка.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ Сопоставление ст. 381 УПК с аналогичной ей ст. 345 УПК РСФСР свидетельствует о значительности изменений содержания ч. I этой статьи по сравнению с прежней. Статья 345 УПК РСФСР называлась «Существенные нарушения…», что порождало трудности в практике судопроизводства, так как критерия для разграничения существенных и несущественных нарушений указано не было5. Исключение из содержания ст. 381 УПК указания на существенность нарушений снимает этот вопрос и позволяет относить к категориям указанные в этой статье любые нарушения (любой значимости). В этой статье по сравнению со ст. 345 УПК РСФСР появилась новая категория – нарушение процедуры судопроизводства. Эта категория достаточно конкретна (в отличие от категории «иным путем»), что позволяет признать нарушением любые отступления от нормы УПК. Более конкретному уяснению этих нарушений может способствовать содержание ч. I ст. 237 УПК, регламентирующей возвращение уголовного дела судом прокурору. Среди указанных в этой статье нарушений есть восполнимые (п. 2–5) и невосполнимые (п. 1 ч. 1) – составление обвинительного заключения (акта) с нарушениями норм УПК. Эти нарушения при составлении обвинительного заключения могут носить формальный процессуальный характер, но могут и отражать (включение в обвинительное заключение) недопустимые доказательства. Особого внимания заслуживает постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г., в котором в разделе «Надлежащий порядок проведения процессуального действия, используемого как средство получения доказательств» приведены нарушения, делающие недопустимыми полученные доказательства. Далеко не все нарушения могут быть исправлены так, чтобы доказательство стало допустимым. Например, иногда доказательство может быть восполнено путем проведения дополнительных следственных действий, если получаемые при этом фактические данные (устраняемые сомнения) в совокупности с сомнительными отвечают требованиям достоверности, а следовательно, допустимости. Средством устранения многих нарушений служат допросы при условии тщательного соблюдения их процедуры. Причем допрос зачастую является средством проверки достоверности информации, содержащейся в оформленных с грубым нарушением норм закона протоколах других следственных действий и в основном тех из них, которые повторно невозможно воспроизвести (опознание, в ряде случаев осмотр, обыск, выемка). Однако возможности допроса в качестве средства проверки допустимости доказательств могут быть ограничены. Согласно исследованию, проведенному Е.Ю. Львовой по материалам уголовных дел, рассмотренных Московским областным судом, доказательства исключались как недопустимые в связи с использованием следующих ненадлежащих средств доказывания:

�протоколы изъятия оформлены вместо протокола обыска; �протоколы добровольной выдачи – вместо протокола выемки; �протоколы проверки показаний на месте – вместо протоколов осмотра с участием обвиняемого, подозреваемого, свидетеля либо вместо протоколов следственного эксперимента; �медицинские справки об осмотре обвиняемых, подозреваемых, потерпевших и свидетелей – вместо протокола медицинского освидетельствования. К другим процессуальным нарушениям порядка и условий производства следственных действий, влекущим признание доказательств недопустимыми, Е.Ю. Львова относит следующие: �производство предварительного следствия без возбуждения уголовного дела; �производство следственных действий после прекращения уголовного дела, его приостановления либо направления прокурору с обвинительным заключением; �отсутствие санкции прокурора на соответствующие следственные действия; �демонстрация опознающему перед опознанием опознаваемого либо его фотографии; использование при опознании статистов, внешне не похожих на опознаваемого, или подмена процедуры опознания предъявлением фотографии опознаваемого во время допроса; �наличие в протоколе следственного действия изменений, дополнений, исправлений, не оговоренных составителем протокола и не удостоверенных подписями всех участников следственного действия; �нарушение правил участия понятых при производстве следственных действий, выразившееся в привлечении к участию в следственном действии работников канцелярии прокуратуры6. Этот перечень не исчерпывает всех нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих исключение протоколов следственных действий из системы доказательств, однако дает представление о характере процессуальных ошибок, допускаемых при расследовании преступлений, способных повлечь за собой ошибки суда. Уголовно-правовые ошибки. Состав преступления представляет собой совокупность признаков, характеризующих определенный вид деяний как общественно опасных и караемых уголовно-правовым наказанием. Состав преступления выполняет в уголовном судопроизводстве двоякую функцию: поисковую и логическую. Поисковая функция состоит в том, что следователь (суд), оперируя полученными фактическими данными, определяет, к какому из составов они более всего подходят. Так они выходят на квалификацию преступления. Однако поисковая функция этим не исчерпывается. Приблизительно определив состав преступления, следователь (суд) ведет поиск (отбор из многообразия фактов) тех данных, которые

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

145

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ должны иметь место при правильной квалификации. Логическая функция заключается в том, что состав является большой посылкой силлогизма, где малой посылкой будет конкретное деяние. Такое деление на две функции позволяет лучше уяснить природу уголовно-правовых ошибок. Уголовно-правовая ошибка возможна при неправильном истолковании правовых понятий, характеризующих состав преступления. Чаще всего это может быть, когда эти понятия носят общий характер и не раскрываются в достаточной мере в законе. Ошибка при квалификации преступления может оказаться следствием другой ошибки – при установлении фактов, образующих состав преступления. Факты непреступного деяния могут быть квалифицированы как преступные, или наоборот, преступные деяния истолкованы как правомерные. Однако и при правильном истолковании правовой нормы, и при достоверном (полном) установлении фактов возможна ошибка логического свойства. Преступное деяние квалифицируется не по той статье УК, которую следует применить к деянию. Особое место занимают ошибки суда в определении меры наказания. Эти ошибки являются специфическими судебными и не распространяются на все правосудие. Классификация уголовно-правовых ошибок имеет своей целью дать общее представление об ошибках этого рода, возможно, достаточного для последующего анализа следственных ошибок. Классификация таких ошибок может быть дробной (детальной), затрагивая в качестве основания деления такие элементы состава преступления, как объект, предмет, субъект, объективная сторона, субъективная сторона. Возможно и «наложение» одних ошибок на другие. Так, уголовно-процессуальные ошибки часто влекут за собой уголовно-правовые ошибки, ошибки в квалификации преступления – ошибки в выборе вида и меры наказания. Латентные ошибки (скрытые, невыявленные). Применительно к судебным решениям наличие этих ошибок предполагается в необжалованных и неопротестованных приговорах. Иногда латентные ошибки выявляются в решениях надзорных инстанций. Возможно обнаружение этих ошибок по результатам вмешательства прессы, видных ученых. Также неопределенно трактуются в литературе латентные следственные ошибки. Г.А. Зорин отмечает: «Латентные ошибки, скрытые ситуацией, не видимые даже опытному профессионалу, являются первоосновой всех следственных ошибок». Он дает следующее определение латентных ошибок: «Латентная следственная ошибка – это недостижение следователем запланированного результата вследствие избрания неадекватных ситуаций форм деятельности при восприятии информации и ее переработке, оценке

146

следственных ситуаций и принятии решения, реализации принятых решений»7. Ошибки правосудия можно классифицировать по другим критериям, например делить их на психологические, на ошибки суда, связанные с непрактическим отношением к выводам предварительного расследования, ошибки в оценке отдельных видов доказательств. Ошибки правосудия в равной мере относятся как к судебной, так и к следственной практике (и прокурорской при утверждении обвинительного заключения (акта), при осуществлении обвинения в суде). Следственные ошибки и судебные ошибки можно объединить в собирательное понятие «ошибки правосудия». Исключением являются ошибки, связанные с определением вида и меры наказания, являющиеся специфическими судебными. Р.С. Белкин справедливо отмечает: «Природа судебных ошибок не отличается от природы следственных или экспертных»8. Отождествление следственных и судебных ошибок Р.С. Белкиным не вызывает сомнений. Что касается их объединения с экспертными, то не все так просто. Если говорить о природе ошибок, т.е. о познавательной стороне, то ошибки познания могут быть одни и те же и у судьи, и у следователя, и у эксперта. Если иметь в виду собирательную классификацию, то ошибки эксперта будут отличаться. В частности, он не может по самой природе судебной экспертизы в уголовном процессе совершить ошибку, относящуюся к категории уголовно-правовых, даже в тех случаях, когда ему приходится решать вопросы в связи с нарушением правил, носящих полутехнический, полуправовой характер (например, правил дорожного движения). Путь познания истины сам тоже должен быть истинным. См.: Эффективность правосудия и проблема устранения судебных ошибок / Под ред. В.Н. Кудрявцева. – М., 1975. – С. 112 и далее. 2 См.: Петрухин И.Л. Теория доказательств в современном уголовном процессе. Часть Общая. – М., 1966. – С. 112. 3 Там же. – С. 114. 4 Там же. – С. 228–245. 5 См., например: Москвитина Т.А. Существенные нарушения уголовно-процессуального закона и средства их выявления, устранения и предупреждения в уголовном процессе России: Дис. … канд. юрид. наук. – Казань, 1997; Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. – М., 1995. 6 См.: Защита по уголовным делам: Пособие для адвокатов / Под ред. Е.Ю. Львовой. – М., 1998. – С. 48 и далее. 7 Зорин Г.А., Левонец В.И. Криминалистическая методология преодоления латентных ошибок. – Гродно, 1994. – С. 5, 20. 8 Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня. Злободневные вопросы российской криминалистики. – М., 2001. – С. 193. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÁÀÍÊÎÂÑÊÎÅ ÏÐÀÂÎÍÀÐÓØÅÍÈÅ ÊÀÊ ÎÑÍÎÂÀÍÈÅ ÞÐÈÄÈ×ÅÑÊÎÉ ÎÒÂÅÒÑÒÂÅÍÍÎÑÒÈ Положительные результаты по борьбе с правонарушениями могут быть достигнуты при условии совершенствования предупреждения разнообразных форм и видов противоправного поведения человека. Однако борьба с правонарушениями в банковской сфере, к сожалению, носит преимущественно ведомственный или локальный (местный) характер, а ее результаты не учитываются при разработке стратегических вопросов, обеспечивающих безопасность личности, общества и государства. В этих условиях требуются пересмотр места и роли правоохранительной системы в механизме государства, совершенствование форм и методов их организации и функционирования. В модернизации нуждается и законодательство по вопросам борьбы с отдельными видами правонарушений. Кроме того, необходимо разработать научно обоснованную концепцию института юридической ответственности и инструментов его реализации на текущую, среднесрочную и долгосрочную перспективу. Необходимо в полной мере учитывать специфический характер юридической ответственности, ее отличия как необходимости отвечать за правонарушение от обычных юридических обязанностей. Требуется создание единых научно обоснованных и прикладных подходов, оформленных в завершенные рекомендации и предложения, по вопросам применения новых законодательных актов об ответственности за правонарушения в сфере банковской деятельности, способствующих полной его реализации. Несмотря на значимость и актуальность основы политики го-

сударства, ее концепция по-прежнему относится к разряду мало разработанных и неисследованных, отличается многообразием подходов и отсутствием внятных постулатов. Причины этому следует искать в разном определении ее границ и объема. Пока трудно утверждать о целенаправленной политике противодействия правонарушениям в сфере банковской деятельности, что, в свою очередь, характерно для более ранних периодов эволюции российской государственности. Не всегда продуманная имплементация идей гуманизации законодательства приводила к снижению возможностей закона и правоприменительной практики. Эта ситуация характерна и для сферы реализации уголовно-правовой политики. Нужно, например, повысить степень ответственности за правонарушения в области обеспечения безопасности дорожного движения и в сфере экономической деятельности. Административная ответственность является одним из видов юридической ответственности и основным правовым механизмом обеспечения и защиты прав, свобод и законных интересов физических и юридических лиц. Важная черта административной ответственности состоит в том, что ее можно рассматривать как совокупность материальных и процессуальных правоотношений, т.е. материально-деликтных, вызванных совершением конкретного правонарушения, и административно-процессуальных, связанных с необходимостью собрать материалы о правонарушении и лице, его совершившем, рассмотреть дело, вынести законное, обоснованное

Н.К. ДЖАФАРОВ, С.Р. АСАНИДЗЕ

и справедливое решение, обеспечить его исполнение. Нередко при реализации административной ответственности материальные и процессуальные правоотношения как бы сливаются, образуя целое. Эти положения, составляющие общетеоретическую концепцию административной ответственности и направления ее реализации – административно-деликтную политику (административную деликтологию), образуют базу материальных и процессуальных норм, посвященных вопросам ответственности за нарушение законодательства о банках и банковской деятельности. Проблемы административной ответственности за правонарушения, связанные с нарушением законодательства о банках и банковской деятельности, наиболее сложны, что обусловлено следующими обстоятельствами: � административно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за правонарушения в сфере банков и банковской деятельности, являются новыми в результате того, что впервые сформулированы в КоАП и не имели аналогов в КоАП РСФСР; �для правильного применения этих норм и справедливого назначения наказания требуются как знания административного права, так и специальные познания в области банковского права и практики банковского дела; �правоприменительная практика оценки исследуемых правонарушений сталкивается с трудностями, связанными с бланкетностью правовых норм, содержащих составы этой категории деяний. Отмеченные обстоятельства обусловлены изменениями, происхо-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

147

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ дящими в сфере экономической системы государства и общества, а также отражением их места и роли в административно-деликтном законодательстве. Современные условия банковской деятельности и отношение к ним законодателя выразились в установлении административной ответственности за совершение ряда деяний, связанных с нарушением законодательства о банках и банковской деятельности. Основания административной ответственности за банковские правонарушения установлены ст. 15.26 КоАП (нарушение законодательства о банках и банковской деятельности). В статье сформулированы следующие составы правонарушений и виды наказаний: �осуществление кредитной организацией производственной, торговой или страховой деятельности – административный штраф (ч. 1); �нарушение кредитной организацией установленных Банком России нормативов и иных обязательных требований – предупреждение или наложение административного штрафа (ч. 2); �нарушение кредитной организацией установленных Банком России нормативов и иных обязательных требований, если они создают реальную угрозу интересам кредиторов (вкладчиков), – административный штраф (ч. 3). У этих составов правонарушений единый родовой объект административно-правовой защиты, они связаны с противоправным посягательством кредитных организаций на общественные отношения, возникающие в связи и по поводу осуществления банковской деятельности. Сфера административных правонарушений в области финансов, налогов и сборов, рынка ценных

148

бумаг малоизучена, недостаточно исследована, что обусловливает отсутствие разработанного категориального аппарата и практического знания, затрудняет эффективное применение норм гл. 15 КоАП, особенно понятия «банковское правонарушение». В случаях нарушения кредитной организацией федеральных законов, издаваемых в соответствии с ними нормативных актов и предписаний Банка России, непредставления информации, представления неполной или недостоверной информации Банк России имеет право требовать устранения выявленных нарушений; взыскивать штраф либо ограничивать проведение отдельных операций (ст. 74 Федерального закона «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)»). Предупредительные меры применяются в тех случаях, когда недостатки в деятельности кредитной организации непосредственно не угрожают интересам кредиторов (вкладчиков) и при условии ответственного, конструктивного подхода органов управления, учредителей (участников) кредитной организации к устранению нарушений в ее деятельности, надлежащего взаимодействия кредитной организации с надзорными органами. Принудительные меры воздействия применяются в отношении кредитной организации в тех случаях, когда это вытекает из характера допущенных нарушений с учетом того, что применение одних только предупредительных мер не приносит или не может обеспечить надлежащую корректировку деятельности кредитной организации. К ним относятся штрафы; требование об осуществлении кредитной организацией

мероприятий по ее финансовому оздоровлению, в том числе о предоставлении и выполнении плана мер по финансовому оздоровлению, и др. Таким образом, с исторических позиций введение ответственности за нарушение законодательства о банках и банковской деятельности является новеллой законодательства, поскольку нормы, предусмотренные и КоАП, и УК, новые и не полностью разработаны на практике. Административное правонарушение, связанное с нарушением законодательства о банках и банковской деятельности, – это предусмотренное КоАП виновное, нарушающее нормативно установленные стандарты банковской деятельности действие (бездействие) кредитной организации, выразившееся в осуществлении ею производственной, торговой или страховой деятельности либо нарушении установленных Банком России нормативов и иных обязательных требований, влекущее за собой применение мер административной ответственности (наказания). Признак банковского правонарушения – противоправность – характеризует деяние с точки зрения его прямого запрещения нормой Особенной части КоАП. Статья 15.26 формулирует соответствующие составы правонарушений, совершение которых запрещается под угрозой применения мер административной ответственности. Полномочия органов банковского надзора по применению к кредитным организациям мер воздействия должны ограничиваться предупредительными мерами и мерами принудительного воздействия, не связанными с наложением штрафов.

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÂÎÇÍÈÊÍÎÂÅÍÈÅ ÊÀÄÀÑÒÐÎÂÎÉ ÑÈÑÒÅÌÛ Â ÇÀÏÀÄÍÎÅÂÐÎÏÅÉÑÊÈÕ ÃÎÑÓÄÀÐÑÒÂÀÕ

М.С. ЖЕВЛАКОВИЧ

Собственность на землю и недвижимое имущество известна с глубокой древности благодаря учету, проводимому для взимания имущественных налогов, поскольку освоенная земля в земледельческих обществах являлась средством производства, а недвижимое имущество олицетворяло состоятельность. Гарантии прав собственности на недвижимость необходимы собственнику как для защиты своих прав, так и для избежания рисков при всевозможных операциях с недвижимостью: �что объект сделки не принадлежит продавцу, сделка будет признана ничтожной и объект придется вернуть настоящему собственнику, но компенсировать потери и упущенную выгоду будет невозможно; �что предъявляемый при продаже объект является не тем, на который в действительности оформляются документы при сделке; �что на объекте лежат скрытые обременения; �что при оформлении сделки недобросовестный продавец продал эту недвижимость еще нескольким лицам. Доказательством существования права служит публичность самого права, т.е. такое положение вещей, когда факт того, кому именно принадлежит недвижимое имущество, заранее публично известен либо по свидетельству людей, либо на основании признанных документов. Доказательством состава и границ объекта права служит либо признанный документ, отражающий эти границы, либо письменное соглашение о границах с владельцами сопредельных владений, либо публичность границ недвижимости, т.е. общественная известность местоположения границ недвижимого имущества. Оборот недвижимости осуществлялся в пределах малочисленных замкнутых первобытных общин и не требовал детально разработанных процедур передачи права на недвижимость. Для передачи недвижимости достаточно было сообщить об этом всем членам общины, а если община была многочисленной – ее руководителям. Многие исследователи считают, что первый земельный кадастр («кадаструм», «капитаструм») появился в Древнем Риме во времена Октавиана в I в. до н.э. Он описывал разделение земель на участки во время переписи населения, включая размер участка, его ценность и величину взимаемого налога. Некоторые ученые связывают происхождение кадастра с более древним греческим термином «кадастикон» (тетрадь для записей)1. В любом случае кадастр более 2 тыс.

лет считается основой государственной фискальной системы землепользования и управления земельными ресурсами2. По мере роста населения, расширения круга лиц, участвовавших в обороте недвижимости, расширения географии торговых отношений человеческое знание о распределении имущественных благ становится недостаточным и возникает необходимость внедрять новые, более надежные, беспристрастные и точные формы укрепления прав – записи. Практика правовой защиты принадлежности земли посредством записей известна со времен самых ранних сельскохозяйственных поселений вдоль Тигра, Евфрата и Нила. Понятия права собственности на землю в Древнем Египте не существовало: земля принадлежала богам, охранялась мощью государства и авторитетом религии, не нуждаясь в формальных актах укрепления. Постоянные сезонные разливы Нила стирали границы земельных участков, их приходилось восстанавливать, устанавливать заново правообладателей и вычислять новую посевную площадь каждого землепашца. По результатам обмеров составлялись кадастры – описи полей до и после разлива Нила. При обмере присутствовали земледельцы, которые, в левой руке держа жезл, а правую подняв вверх, произносили клятву над межевыми плитами, обязуясь не смещать их. Документы с описями хранились в архивах упакованными в емкости (ящики, глиняные сосуды, специальные трубообразные футляры) с этикетками и печатями. В древних Шумерах земельный учет велся на глиняных табличках, на которых составлялись планы поселений, вычисления площадей земельных участков, записи о земельных сборах, записи судебных разбирательств. Имела место и регистрация сделок с недвижимостью (землей, домом, платиной, водоемом). В VI в. до н.э. о сделках официально извещались городские и судебные власти Вавилона, которыми велся центральный регистр недвижимости, так называемая табличка Бэла (Бэл – обозначение Мардука, главного бога вавилонского пантеона). Современная наука об организации границ земельных участков ведет свою историю со времен Древней Греции, которая явилась колыбелью науки геометрии (древнегреч. – землеустройство). К концу IV в. до н.э. аграрный фонд каждого полиса был в основном измерен и разделен, а границы между участками точно зафиксированы. Власти в Афинах сразу пускали в

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

149

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ продажу конфискованные участки – поля оставались ухоженными и соседи не успевали самовольно передвинуть межевые знаки. Межевые столбы и камни указывали на принадлежность земли, а также информировали о закладе, продаже или иных операциях, связанных с этим участком. Так, известна веха аттической общины Ангела с надписью «Межа участка святилища героя Ангела». В Древней Греции появились и первые случаи мошенничества с землей. Экономические реформы Солона на первое место поставили «стряхивание бремени» (снятие с заложенных земельных участков камней, символизирующих права кредиторов-заимодавцев). Была произведена полная кассация долгов. После объявления реформы обнаружилось, что накануне некоторые граждане Афин, входившие в ближний круг Солона, приобрели обширные земельные владения. Осталось невыясненным, принимал ли участие в этом мошенничестве сам Солон, но это стоило ему не только политической карьеры, но и афинского гражданства. Закреплять залог земельного участка в качестве обеспечения долга камнем с соответствующей надписью стали также по предложению Салона. Камни получили название «ипотека» (поддержка). Вслед за греками древние римляне прониклись идеей неприкосновенности собственности, поручив охранять границы владений могущественному богу Термину. Юристами Древнего Рима была разработана правовая система, которая лежит в основе всех современных европейских правовых систем и правовых систем стран, перенявших европейский опыт. Ими были разработаны основные начала правового регулирования собственности на недвижимость: понятие недвижимости, права и интересы третьих лиц, понятие сервитута, давности владения, институт кондоминиума в современном его понимании. В римском праве вещи «различались преимущественно по механическим свойствам своей природы»3. Первоначально деление вещей на недвижимые и движимые не имело практического значения, поскольку правовой режим всех категорий вещей регулировался одними и теми же нормами. Недвижимое имущество по экономическим свойствам делилось на доставляющее доход естественными плодами (например, пахотное поле) и не доставляющее естественных плодов (например, дом). К недвижимости римляне относили земельные участки, обширные и малые, в состав которых входили земля и все, что с нею естественно или искусственно соединено, «что не может быть от них отделено без ущерба для их сущности или без перемены их формы»4, а также пространство под и над ними находящееся. В качестве общего термина для обозначения участка со всем находящимся на нем римляне пользовались выражением «res so1i»5. Все то, что было прочно связано с землей путем насаждения, возведения надстройки или каким-либо иным способом (постройки, посе-

150

вы, насаждения и т.п.)6, теряло качество недвижимых вещей с момента отделения от земной поверхности7. Основополагающим был принцип «supeгficies solo cedit» (сделанное на поверхности следует за поверхностью), поэтому независимо от того, кем и на чьи средства было построено здание, оно всегда являлось собственностью собственника земельного участка, на котором объект возведен. Постепенно в Риме возникают особые права на недвижимость (суперфиций, оброчные земли, эмфитемвзис). Деление вещей на движимые и недвижимые принимает более четкий характер. В эпоху домината передача прав на недвижимость регламентировалась специальными правилами, направленными на обеспечение публичности таких сделок8. Таким образом, в римском праве классификация вещей на движимые и недвижимые основывалась исключительно на природном свойстве вещей – связи с землей и физической неспособности или способности к перемещению. К недвижимости относились земля и все, что с ней тесно связано, а к движимости – то, что можно перенести с места на место без изменения сущности вещи. Римляне, расширяя пределы своей империи, утверждались на новых захваченных землях не столько за счет постоянного военного присутствия, сколько с помощью организации колоний своих переселенцев, решения имущественных проблем римских граждан, путем создания и раздачи новых имений, что требовало простой и технологичной процедуры разделки новой территории на земельные участки. Каждый новый собственник получал участок – «ассигнацию», границы которого были отмечены камнями – «терминалами», которые, как и в Греции, были снабжены правовыми надписями. Местоположение участка определялось жребием. Недовольные результатом жеребьевки могли обменяться. Весь этот процесс завершался изготовлением медной плиты, на которой навечно запечатлевался кадастровый план нового поселения. Вместе с распространением римской цивилизации культура римских земельных отношений пришла в Европу, где была подхвачена потомками германских племен9. Уже в первые века Средневековья в Европе развилась самобытная культура оборота недвижимости, характеризуемая распространением ипотечного кредитования. В отличие от римлян германцы видели радикальное различие между вещами движимыми и недвижимыми и правами на них. Ими были разработаны необходимые процедуры укрепления прав на недвижимость (выросшие впоследствии в систему регистрации прав на недвижимое имущество), продолжавшие античный опыт, направленный на развитие механизма документального подтверждения наличия права. Возросший оборот недвижимости выдвинул на первый план договоры купли-продажи и аренды, а также залог, носителем которых стала бу-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ мага (пергамент). Копии документов передавались на хранение в монастыри, заверялись начальниками общин, судьями и нотариусами. Классификация имуществ на движимые и недвижимые исходила из признака прочности и способности вещи служить постоянной опорой и источником стабильного дохода. В эпоху Возрождения в ходе рецепции римского права вышеперечисленные достижения были оформлены в строгих формулировках новых кодексов и законов. Сформировались две основные системы укрепления прав на недвижимое имущество: система регистрации актов о сделках с недвижимостью (актовая система) и система регистрации прав на недвижимое имущество (титульная система). Главным центром распространения актовой системы являются практически все штаты США, а титульной – европейские страны и Австралия (распространены также другие системы – система Торренса и французская система регистрации прав). Сущность актовой системы заключается в том, что в сделках с недвижимостью государство возлагает на себя ответственность только в регистрации самого факта совершения сделки определенного содержания между определенными лицами. Покупатель недвижимости (а также ипотечный кредитор) несет всю тяжесть риска, связанную со сделкой. Прежде чем купить недвижимость, необходимо тщательно изучить всю историю переходов ее из рук в руки, историю залогов и сдачи в аренду, войти в детали семейных историй ее прежних владельцев, чтобы свести к минимуму возможные неожиданности. Но покупателю все равно приходится рисковать, страховать приобретаемый титул. Конструктивными институтами, составляющими актовую систему, являются правительственное или частное (например, в Бразилии) бюро регистрации договоров и иных актов о сделках с недвижимостью, нотариальные или адвокатские бюро и страховые компании. Древние традиции объявления о земельных сделках в публичном суде постепенно переросли в традицию официально регистрировать документы о сделках с недвижимостью в суде или у общественного нотариуса, передавать их на сохранение. Однако изменения судебной организации, рецепция римской культуры повлекли распад старого германского порядка, что привело к остановке земельного оборота, значительному падению цен на землю и полному распаду поземельного кредита (ипотеки). Восстановление системы, призванной гарантировать права собственности, – вотчинной системы10 (ипотечная система, система поземельных книг, Grbudbuchsystem, титульная система регистрации прав на недвижимость) началось благодаря прогрессу прусского законодательства (с 1693 г. для столичных городов Пруссии заводились вотчинные, поземельные, книги с внесением в них всей недвижимости). Классический вариант титульной системы регист-

рации предполагает признание государством функции охраны прав на недвижимое имущество: определенными административными органами (бюро) или правительственными агентствами регистрируется право лица на недвижимое имущество (в России – Единый государственный реестр регистрации прав на недвижимое имущество). Зарегистрированное право является бесспорным, если не приобретено недобросовестным приобретателем, что устанавливается в ходе судебного разбирательства11. Право возникает и переходит посредством регистрации на специальном листе. Различаются первичная регистрация и регистрация последующих изменений права (прежде всего перехода из одних рук в другие)12. Таким образом, национальные системы описания недвижимости развивались с целью ее налогообложения, а кадастровые системы значительное время служили внешней и вторичной информационной системой. Лишь в XX в. наметилась тенденция объединения систем регистрации права на недвижимость и ее налогообложения и обслуживающего их кадастра недвижимости. Развитие капиталистических отношений, вызвавшее интенсивные процессы оборота недвижимости, получения кредитов под залог недвижимости, вывели на первый план проблему укрепления прав, надежности сделок и снижения рисков инвестиций. Из самых ранних кадастровых проектов наиболее знаменитой была «Книга страшного суда», созданная в нормандской Англии по приказу Вильгельма Завоевателя в 1085–1086 гг. Аналогичный осмотр всех налогооблагаемых земель был произведен в Швеции в 1540 г., а в XVII в. была создана служба кадастра для составления карт для налогообложения. Осознание необходимости решать задачу определенности и защиты границ в глобальном плане пришло вместе с развитием капитализма и института защиты прав посредством их регистрации. Серьезным шагом в установлении кадастра в современном его понимании в Европе явилась Миланская картографическая программа, созданная в 1720–1723 гг., когда по приказу императора Жозефа II производился кадастровый осмотр всей территории, принадлежавшей АвстроВенгерской монархии. К середине XIX в. земельные дела в западноевропейских странах составляли четыре особые группы: 1) дела, связанные с налогообложением земли (фискальный кадастр); 2) дела по юридическому укреплению границ земельной собственности (межевание, кадастр, обеспечивающий систему регистрации прав); 3) дела по переделу и перераспределению земельных владений (землеустройство); 4) дела по определению и укреплению прав на недвижимое имущество (поземельные книги в германских государствах, ипотечные книги в других европейских странах, крепостные дела в России).

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

151

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ Исходя из другой классификации кадастровые системы распадаются на два вида – парцеллярный и реальный. Принципиальная разница между ними заключается в способах исчисления налогооблагаемой стоимости земельных владений: реальный кадастр отражал границы всего имения, а парцеллярный выделял внутри имения земельные участки – парцеллы, отличающиеся монофункциональным использованием (лес, пашня, усадьба). Парцеллярный кадастр получил распространение в континентальной Европе, реальный – в Англии и США. Ключевым моментом в развитии современной кадастровой системы явилось установление французского кадастра 1807 г. Он основывался на кадастровых планах, производившихся систематически для каждого округа. К принципиальному новаторству кадастра Наполеона относится введение кадастровых округов, покрывавших территорию всей страны, кадастровых карт, производившихся систематически для каждого округа, кадастровых номеров недвижимости (уникального идентификационного кода для каждого объекта недвижимости, который не повторяется ни для какого другого объекта на территории всей страны на протяжении всей ее истории). В течение XIX в. большинство стран континентальной Европы установили аналогичные кадастровые системы. Исключением стали Англия и ее колонии, которые создали свои системы учета недвижимости. В США в 1785 г. провели кадастровый учет земель в рамках прямоугольной системы, предусматривающей в качестве основы деление земли на квадранты миля за милей. Система кадастра недвижимости должна быть столь же надежной, как и система регистрации права, а ее записи и описания должны иметь такую же юридическую силу. В идеале обе системы в организационном смысле должны представлять собой единое целое, но осуществить это непросто: системы различаются по специализации и корнями уходят в разные области деятельности, их автономное историческое развитие в известной степени мешает объединению. В Германии, Австрии и Швейцарии, Швеции и Финляндии и многих других европейских странах связь между кадастром и регистром права очень тесная, а в Нидерландах эти системы уже объединены в единую организацию13. Таким образом, в процессе возникновения и развития земельных правоотношений различаются два периода: 1) с середины XIX в. до 20-х годов XX в., когда эмпирическим путем нащупывались как пути развития, так и тупики, выбраться из которых до сих пор не удается даже экономически развитым державам (Англия, Франция); 2) начиная с 20-х годов XX в. – период обобщения накопленного опыта, разработка программ методической помощи странам, земельные

152

реформы которых пришлись на середину прошлого столетия (бывшие колонии европейских стран в Африке, Юго-Восточной Азии, Латинской Америке). Характер российской правовой системы, вектор развития законодательной базы указывают на решимость России в качестве системы укрепления прав на недвижимость построить систему регистрации прав на недвижимое имущество (титульную систему регистрации). Федеральный закон «О регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» подтвердил это намерение. При выработке собственной практики земельных правоотношений необходимо избегать слепого копирования существующих систем, ориентируясь на собственный наработанный опыт, национальные традиции, русскую самобытность и специфику правовой и политической системы России.

Используется перевод этого термина с французского, который буквально означает лист, реестр, понимая при этом реестр экономических ресурсов страны, включая их основные характеристики (стоимость, доходности) и местоположение (карты). 2 В «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля под кадастром понимается оценка сельских имений по различию их, соображая все местные их отношения; расценка. 3 Победоносцев К. Курс гражданского права. Ч. 1: Вотчинные права. 4-е изд., с изм. и доп. — СПб., 1992. — С. 9. 4 Анненков К. Система русского гражданского права. — СПб., 1994. — Т. 1. — С. 270. 5 Азаревич Д. Система римского права. Университетский курс: В 2 т. — СПб., 1997. — Т. 1. — С. 129—131. 6 К составным частям земли причисляли все, что было связано с недвижимыми вещами (рабочий скот, сельскохозяйственный инвентарь) (см.: Подопригора А.А. Основы римского гражданского права. — Киев, 1990. — С. 105). 7 См.: Кассо Л. Здания на чужой земле. — М., 1995. — С. 4. 8 См.: Римское частное право / Под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. — М., 1997. — С. 148. 9 См.: Косарев А.И. Римское право. — М., 1996. — С. 61. 10 Вотчинное право в юридической терминологии XIX в. — право собственности на недвижимость, от слова «вотчина» — имение. 11 См.: Варламов А.А., Петров Н.Е. Земельное право и земельный кадастр. — М., 2001. — С. 123. 12 См.: Будченко Л.И. Управление земельной реформой (Правовые проблемы): Дис. … канд. юрид. наук. — М., 1995. — С. 172. 13 См.: Чешев А.С., Фесенко И.П. Земельный кадастр. — М., 2000. — С. 43. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÃÐÓÏÏÎÂÀß ÈÄÅÍÒÈÔÈÊÀÖÈß ÎÃÍÅÑÒÐÅËÜÍÎÃÎ ÎÐÓÆÈß ÏÎ ÑËÅÄÎÂÛÌ ÊÎËÈ×ÅÑÒÂÀÌ ÌÅÒÀËËÀ

А.В. КОКИН, кандидат юридических наук; А.А. МОКРОУСОВ

При расследовании преступлений, совершенных с использованием огнестрельного оружия, первостепенное значение придается заключению эксперта, связанного с отождествлением оружия по его следам на выстрелянных снарядах (пулям, дроби, картечи). В этом случае заключение эксперта служит доказательством, с помощью которого устанавливаются факты, необходимые для всестороннего и полного изучения обстоятельств уголовного дела, относящихся к предмету доказывания. Следует отметить, что в процессе доказывания могут использоваться любые факты, способстующие установлению истины по делу. Как показывает экспертная практика, достаточно большое количество судебно-баллистических экспертиз, назначающихся в связи с расследованием преступлений, совершенных с применением огнестрельного оружия, связано с решением идентификационных задач. Известно, что к идентификационным задачам относятся индивидуальная идентификация (отождествление) и установление групповой принадлежности объекта (в том числе установление общего источника происхождения). В частности, при решении судебнобаллистических вопросов индивидуальная идентификация включает в себя отождествление огнестрельного оружия по следам канала ствола на выстреленных снарядах. Индивидуальная идентификация огнестрельного оружия по следам на выстреленных снарядах осуществляется на основе выявления необходимого и достаточного комплекса общих и частных признаков в отобразившихся следах, позволяющих индивидуализировать конкретный объект. Для индивидуализации изучаются не все признаки оружия, а лишь внешнего строения его следообразующих деталей (канала ствола, патронника и т.д.). Совершенно очевидно, что сказанное справедливо только для случаев, когда следы на выстреленных снарядах сохранились в достаточной степени, выражены и устойчивы, т.е. пригодны для проведения отождествления. При решении задач по установлению групповой принадлежности группа, к которой относят изучаемый объект, может быть определена произвольно по любому основанию, но с единственной целью – достичь ее максимального сужения. При этом сначала должны быть определены основания для формирования группы, изучены ее свойства, свойства объекта, в

отношении которого стоит вопрос о возможности его отнесения к данной группе. В соответствии со ст. 74 УПК РФ заключение эксперта, идентифицировавшего оружие по выстреленным снарядам, служит доказательством, которое, с одной стороны, прямо указывает на то, что оружие является орудием преступления, т.е. обстоятельством, относящимся к предмету доказывания (п.1 ст. 73 УПК РФ), а с другой – косвенно указывает на причастность лица, владевшего этим оружием, к событию расследуемого преступления. Иными словами, факты, устанавливаемые при производстве идентификационной судебно-баллистической экспертизы, в одних случаях могут относиться к предмету доказывания, а в других носят побочный характер, способствуя установлению обстоятельств, входящих в предмет доказывания. Очевидно, что посредствующая роль побочных фактов не одинакова. Различие в функциях, которые они выполняют, позволяет делить доказательства на прямые и косвенные. Прямое доказательство сразу приводит к искомому факту и не является промежуточным этапом. Например, вывод экспертизы о том, что пуля, извлеченная из тела потерпевшего, была выстрелена из представленного на исследование оружия, прямо указывает на это оружие как на орудие преступления. В случаях, когда следы канала ствола на свинцовых снарядах по разным причинам не пригодны для проведения индивидуальной идентификации, т.е. причастность оружия к событию преступления непосредственным образом не может быть доказана, проведение комплексной судебно-баллистической и химической экспертизы может способствовать установлению обстоятельств, косвенно связывающих оружие и событие преступления. В этом случае экспертизой решаются задачи групповой идентификации. В частности, по микрочастицам металла свинцового безоболочечного снаряда, оставшимся после выстрела в стволе оружия и на преграде, как при наличии самого снаряда, так и без него, возможно решение вопросов: � не мог ли быть произведен выстрел из представленного оружия снарядом, изъятым на месте происшествия; � не могли ли данные огнестрельные повреждения быть образованы в результате выстрела из представленного оружия. Иными словами, в ходе экспертизы веществ и материалов, проводимой в рамках комплексной экспертизы, возможно осуществление групповой идентификации металла пули, а также микроотложений

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

153

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ как на преграде, так и в канале ствола по изотопному составу. Исследование снарядов и следовых отложений в канале ствола в настоящее время в основном проводится методом спектрального анализа, который в отдельных случаях позволяет сравнивать по различным примесям материал пули и состав наслоений, оставленных в результате контакта снаряда с поверхностями канала ствола, а также выявлять определенные сходства или различия по примесному составу. Однако следует помнить, что фактически в канале ствола имеется малое количество наслоений металла, содержание которых позволяет провести только лишь качественное сравнение. Современное аналитическое оборудование позволяет определять не только химический состав и микропримеси, но и использовать стабильные изотопы для решения проблем, связанных с вопросами технологии изготовления, и тем самым решать вопросы по отождествлению металла снаряда его отложению в стволе и в повреждениях, нанесенных им. При отработке методики мы исходили из предпосылки, что содержавшиеся в земной коре химические элементы претерпевают радиоактивный распад. Два природных элемента – торий и уран – имеют изотопы, периоды полураспада которых сопоставимы с возрастом Земли. Изотопы торий-232, уран-235 и уран-238, распадаясь несколько миллиардов лет, превращаются в другие элементы, те, в свою очередь, порождают третьи и т.д. Так образуются целые цепочки – ряды элементов, связанных между собой родственными связями. Родоначальниками этих радиоактивных династий выступают торий и уран, а заканчиваются естественные радиоактивные ряды изотопами свинца с различной атомной массой – 204, 206, 207, 208. Рудные месторождения в больших или меньших дозах содержат как изначальные радиоактивные изотопы, так и конечные продукты их распада – изотопы свинца. Поскольку константы распада изотопов урана различны, в материале объектов разного возраста наблюдаются различные величины отношений 207РЬ/206РЬ, а из-за различий Th/U отношений, соответственно, и разные величины отношений 208 РЬ/206РЬ. В процессе обработки руд и последующего металлургического процесса получения свинца его изотопные составы не изменяются, а значит, сохраняются изотопные метки различных месторождений. При этом если в процессе изготовления различных свинцовых изделий использовались сплавы, полученные за счет смешения металла, полученного из различных месторождений, будет наблюдаться и соответствующее смещение по изотопам свинца с образованием неких промежуточных изотопных составов. При отработке методики проводился модельный эксперимент, для которого были отобраны патроны с безоболочечными свинцовыми пулями: 5,6 мм патроны кольцевого воспламенения производства фирм Lapua (Финляндия), Sellier & Bellot (Чехия) и револьверные патроны калибра .38 Special производства фирмы Hirtenberger (Австрия). Для отстрела указанных патронов использовался 5,6 мм пистолет конструкции

154

Марголина и револьвер Taurus калибра .38. Перед проведением экспериментальной стрельбы в мишени каналы стволов оружия были тщательно вычищены оружейным маслом (степень очистки контролировалась визуально). Затем производился отстрел оружия указанными патронами в бязевые мишени тремя сериями по три выстрела. После каждой серии осуществлялась чистка каналов стволов. По полученным экспериментальным образцам было проведено сравнительное исследование отложений металла в канале ствола, пояске обтирания на бязевой подложке и материала пули по изотопному соотношению свинца. Действия по отбору проб и пробоподготовке заключались в следующем: чистка канала ствола производилась сухими кусками чистой белой ткани (бязи) размером 4х4 см, двумя движениями в направлении от дульного среза к казенному. Для исключения возможных загрязнений фрагментов ткани чистка осуществлялась в одноразовых перчатках с их сменой после каждого отстрела. Фрагменты бязи с поясками обтирания вырезались ножницами; перед отстрелом от каждой пули были отобраны пробы свинца менее 1 мг, которые помещались отдельно друг от друга в фторопластовые автоклавы Весселя и растворялись с помощью системы микроволнового разложения MDS-2000 (фирмы СЕМ, США). Используемые реагенты и условия анализа: �70% азотная кислота HNO3– категории ОСЧ; �деионизованная вода – удельное сопротивление 18 Мом*см. К каждой пробе, помещенной в тефлоновый сосуд Весселя, было добавлено по 10 мл азотной кислоты и проведено разложение по программе, приведенной ниже.

Этап Мощность, % Давление в автоклаве, PSI Время удерживания, мин

1 2 3 4 5 50 80 80 50 0 40 100 180 100 0 5 5 10 5 0

После охлаждения полученных растворов в течение 60 мин от каждой пробы были отобраны аликвоты объемом 100 мкл, к которым добавили 10 мл деионизованной воды. Отобранные пробы перенесли в одноразовые пластиковые сосуды. В целях контроля чистоты реактивов параллельно была приготовлена проба для контроля содержания элементов в растворе смеси кислоты и воды, а также в материале чистой бязи. С помощью прибора Elan DRC 2 фирмы Perkin Elmer instruments (Германия) для проведения измерений изотопных отношений в полученных растворах был применен метод масс-спектрометрии в индуктивносвязанной плазме при следующих условиях: мощность разряда – 1,2 кВт, расход транспортирующего газа (аргона) – 0,92 л/мин, расход плазмообразующего газа (аргона) – 14 л/мин, время набора реплики для каждого изотопа – 50 миллисекунд, количество сканирований для каждого изотопа – 100; при этом значении

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ время интеграции (Integration Time) составило 5 с для каждого изотопа, количество повторов – 4. Метод изотопных отношений – специализированный метод, который позволяет измерять точное отношение изотопов элемента в образце. Изотопные отношения – чувствительный показатель возраста ядерных реакций, метаболизма в геохимических приложениях. Изотопные отношения, полученные этим методом, характеризуются высокой точностью и, помимо этого, высокой воспроизводимостью. При разработке метода сравнивалось содержание интересующего изотопа с содержанием изотопа сравнения этого же элемента, т.е. отношения 207Pb/206Pb, 208 Pb/206Pb . Изотопное отношение (ИО) выражается в следующем виде: ИО = интересующий изотоп/изотоп сравнения. Измерения изотопных отношений осуществлялись в следующей последовательности: холостая проба; экстракт с канала ствола; экстракт с пояска обтирания; материал пули и т.д. Для более точного измерения изотопных отношений необходимо учитывать дискриминацию изотопов, т.е. различие в чувствительности, которое прибор серии ELAN DRC может проявлять в отношении измеряемых изотопов. Наиболее удобный путь коррекции дискриминации масс состоит в измерении раствора интересующего элемента с аттестованным изотопным составом

������������ ������ � ����������

����� � ������ �������� �����

�������

Pb

Pb Pb206 Pb207 Pb208

������ ���������

Pb

Pb 204 Pb206 Pb207 Pb208

�������� ����

Pb

Pb 204 Pb206 Pb207 Pb208

���� � ������ ������

������ 204

��������� Pb207/ Pb206 ��������� Pb208/ Pb206

в качестве сравнительного стандарта. Стандарт сравнения был проанализирован в точно таком же растворе и при тех же условиях, что и модельные образцы. При этом стандарт содержал те же изотопы, которые были запланированы для анализа в модельных образцах. Для коррекции на дискриминацию масс были приготовлены холостая проба, раствор стандарта сравнения и модельные экспертные образцы. В первую очередь анализировалась холостая проба, с тем расчетом, чтобы программа могла вычесть холостую прибавку из последующих определений. Затем анализировался раствор стандарта сравнения. По результатам, полученным для стандарта сравнения, программа автоматически рассчитывала фактор коррекции изотопного отношения RCF (ratio correction factor) по формуле: rcf =sизмер./sизв. , где sизмер. – измеренное изотопное отношение в стандарте, за вычетом холостого; sизв. – известное изотопное отношение в стандарте. Затем был произведен анализ модельных образцов, и в целях получения истинного изотопного отношения (xист) к полученным результатам был применен фактор коррекции по формуле: хст.= xизмер./rcf, где xизмер. – измеренное изотопное отношение; rcf – фактор коррекции. Результаты, полученные в ходе проведения модельного эксперимента, имеют вид, представленный в таблице.

5,6 �� �������� ����������� ����������;5,6 �� ������� ���������� ������������� ����� Lapua (���������)

5,6 �� �������� ����������� ����������; 5,6 �� ������� ���������� ������������� ����� Sellier & Bellot (�����)

��������� Taurus ������� .38; ������� ������� .38 Special ����� Hirtenberger (�������).

��������� �������������, %

1,397 25,143 21,474 51,986 ����� 100 1,401 25,184 21,424 51,991 ����� 100 1,389 25,136 21,473 52,002 ����� 100

1,405 25,350 21,424 51,825 ����� 100 1,409 25,349 21,426 51,816 ����� 100 1,407 25,349 21,420 51,824 ����� 100

1,402 25,118 21,499 51,981 ����� 100 1,397 25,114 21,491 51,998 ����� 100 1,399 25,116 21,487 51,998 ����� 100

0,853+ 0,004 2,067+0,006

0,845+0,001 2,044+0,001

0,856+0,001 2,070+0,001

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

155

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ Из всей совокупности исследованных объектов по содержанию изотопов можно выделить три, значимо различающиеся между собой группы, которые отражают определенную закономерность, а именно различие исходных руд, т.е. возможность дифференциации по территориальному признаку сырья, из которого изготовлены пули. Более того, по результатам проведенного исследования можно утверждать, что содержание и отношение изотопов свинца в пробах материала пуль и свинца, отложившегося в канале ствола оружия, а также на преграде для патронов одного производителя одинаковое. Соответственно отношение изотопов свинца в пробах материала пуль разных изготовителей патронов – различное. А это значит, что изотопный анализ можно использовать при групповой идентификации в целях установления единого изготовителя патронов, а также производства выстрелов патронами, имеющими пули одного изотопного состава. Таким образом, при проведении комплексной экспертизы в случае, когда по результатам баллистического исследования не удалось установить конкретный экземпляр оружия по имеющимся следам канала ствола на выстреленной пуле, проведение изотопного анализа позволяет установить предполагаемую связь цепочки: оружие – пуля – огнестрельное повреждение. Это подтверждается проведенным модельным экспериментом, т.е. существует реальная возможность проведения групповой идентификации и получения ответа на поставленные выше вопросы. Однако применение описанной методики имеет ряд ограничений: �канал ствола перед криминальной стрельбой должен быть чистым (иначе происходит смешение свинца пуль с разными изотопными составами); �для стрельбы должны использоваться патроны только одного предприятия изготовителя. Следует отметить, что это первый опыт исследования в данной области, который не предполагает получения немедленных результатов, но указывает на его перспективность в сравнительном анализе. Кроме того, проведенная работа позволяет скорректировать направления дальнейших исследований и выработать оптимальный методологический подход в решении вопросов, поставленных перед экспертами. При этом следует помнить, что положительные выводы подобной комплексной экспертизы в процессе доказывания могут иметь побочный характер, т.е. если объект преступления установлен прямыми показаниями свидетелей, то заключение экспертов будет только усиливать их значение. Более того, положительные выводы могут подтвердить относимость обнаруженного оружия к расследуемому делу. Исходя из этого можно сделать заключение о существовании

156

или отсутствии фактов, связывающих оружие с субъектом преступления и другими обстоятельствами события преступления. Таким образом, в ходе предварительного расследования заключение комплексной судебно-баллистической и химической эксперты, основанное на использовании изотопного анализа, может служить средством: �поиска косвенных доказательств; �проверки достоверности собранных прямых доказательств; �проверки показаний подозреваемого, его признания, а также показаний потерпевшего, свидетелей и других данных, относящихся к предмету доказывания; �воссоздания обстоятельств расследуемого преступления, так как единственное прямое доказательство, будучи основанием для выводов об обстоятельствах события преступления, не всегда отражает фактическую картину деяния. Литература 1. Бок Р. Методы разложения в аналитической химии. – М.: Химия, 1984. 2. Вредные химические вещества. Радиоактивные вещества: Справочник / Баженов В.А., Булдаков Л.А., Василенко И.Я. – Л.: Химия, 1990. 3. Гусев Н.Г., Дмитриев П.П. Радиоактивные цепочки: Справочник – М.: Атомиздат, 1978. 4. Закутинский Д.И., Парфенов Ю.Д., Селиванова Л.Н. Справочник по токсикологии радиоактивных изотопов. – М.: Государственное издательство медицинской литературы, 1962. 5. Идентификация гладкоствольных ружей по следам на снарядах / Ред.: А.И. Каледин, А.И. Устинов. – М.: ВНИИСЭ МЮ РФ, 1994. 6. Корухов Ю.Г. Криминалистическая диагностика при расследовании преступлений. – М.: Издательская группа «Норма-Инфа М», 1998. 7. Сапожников Ю.А., Алиев Р.А., Калмыков С.Н. Радиоактивность окружающей среды. Теория и практика – М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2006. 8. Сташенко Е.И. Значение заключения эксперта, отождествившего оружие по пуле, как доказательства // Теоретические проблемы и практика трасологических и баллистических исследований: Сб. науч. тр. – М.: ВНИИСЭ МЮ СССР, 1975. 9. Сташенко Е.И. Отождествление канала ствола огнестрельного оружия по выстреленной пуле. – М.: ВНИИСЭ МЮ СССР, 1973. – 115 с. 10. Scott D. Tanner, V. Baranov, D. Bandura, Reaction calls and collision calls for ICP-MS: a futoral review/ Spectrochimica Acte Part P(57) (2002).

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

ÎÑÍÎÂÍÛÅ ÌÅÒÎÄÈÊÈ ÊÎÄÈÔÈÊÀÖÈÈ. ÃÅÐÌÀÍÑÊÀß ØÊÎËÀ

Д.В. ЧУХВИЧЕВ, кандидат юридических наук

Предлагаемая методика проведения кодификационных работ входит в систему законодательной техники, разработанную немецкими правоведами. Условно ее можно назвать германской. Данная методика весьма популярна в правовых системах государств Центральной и Восточной Европы. Германские правоведы, разрабатывающие методологию кодификации и применяющие ее на практике, исходят из тезиса о невозможности точного и полного изложения нормативно-правовых предписаний в законодательных актах в форме, доступной для правильного, точного и исчерпывающе полного понимания всеми без исключения членами общества1. Они полагают, что в ходе законотворчества, разработки текста закона (в особенности кодификационного) особое внимание следует уделять формулировке общих принципиальных положений, представив правоприменительным органам (и в первую очередь судам) некоторую возможность их толкования в приложении к конкретным случаям. Высказывается мнение, что детальный закон, подробно устанавливающий права и обязанности участников правоотношений, не может урегулировать весь сложный комплекс общественных отношений с исчерпывающей полнотой, что позитивизм (под которым понимается «детальное регулирование в законе всевозможных единичных случаев»2) в сочетании с невозможностью широкого и свободного толкования нормативно-правовых актов ведет к перегруженности законотворческих органов работой, к бессистемности, казуальности и ущербности правового регулирования. Учитывая неоднородность общества, разнообразный уровень правосознания различных его членов, их правовой культуры, знаний в области права, большинство из приверженцев германской школы законодательной техники полагало, что добиться единого толкования изложенных в текстуальной форме законодательства предписаний посредством придания этой форме максимальной простоты невозможно. Признавая важность и желательность доступности текста нормативных правовых актов, они тем не менее подчеркивали, что это обычно входит в противоречие с точностью осуществляемого законом правового регулирования. Снятие такого противоречия, по их мнению, должно быть осуществлено в пользу точности, а не понятности3. Стремление к достижению доступности для всеобщего сознания нормативно-правовых предписаний, по их мнению, не только бесперспективно, но и вредно, так как влечет за собой

такие пороки законодательства, как противоречивость, отсутствие внутреннего логического единства нормативных правовых актов, отсутствие смысловой связи между отдельными элементами законодательства, быстрое устаревание нормативных правовых актов. Последствиями стремления к обеспечению всеобщей понятности и единства в толковании всеми участниками правоотношений смысла законодательных положений, по мнению противников французской школы законодательной техники и входящей в нее методологии кодификации, могут стать перегруженность законодательных органов работой и даже свертывание основанных на праве демократических институтов и, в определенной мере, торжество диктатуры. В результате германские правоведы и законодатели избрали иной метод совмещения полноты правового регулирования с понятностью и, следовательно, с действительностью изложенных в законодательстве нормативно-правовых предписаний. Германская традиционная законодательная техника использует для этого высокий уровень доктринальности нормативных правовых актов и, в первую очередь, кодификационных. Кодификаторы используют для формирования предписаний большое количество научно обоснованных общих положений (общих принципов правового регулирования, специальных юридических терминов, юридических конструкций), на которых делается основной упор как на средствах более полного и точного выражения в тексте кодекса нормативно-правовых предписаний, предназначенных служить не только непосредственными указаниями к поведению участников правоотношений, но и определяющими началами для иных нормативных правовых актов. Кодекс, создаваемый по германской методике, выступает как основная форма нормативного выражения и формального закрепления научно-правовых концепций, определяющих правовое регулирование в различных сферах социальной жизни. Это предопределяет, в первую очередь, высокую степень профессионализации языка законотворчества, используемого кодификаторами. Вместо стремления максимально упростить текст кодификационного нормативного правового акта с целью сделать его исчерпывающе понятным максимально широкому кругу простых людей, пригодным для использования лингвистического толкования, немецкие законодатели и кодификаторы традиционно стремились сделать свои нормативные правовые акты (а в особенности кодексы) доступными для полного и точного осозна-

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

157

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ ния узким кругом специалистов – правоведов, работающих в кодифицируемой сфере правового регулирования. Создаваемые в соответствии с германской методикой кодексы рассчитаны, главным образом, на профессиональное толкование, осуществляемое лицами, имеющими специальную правовую профессиональную или научную подготовку. Такое стержневое положение кодификационной техники весьма убедительно отстаивалось многими основоположниками германской школы законодательной техники и даже закреплялось официально. Так, в специальных указаниях о языке закона, изданных Германским имперским министерством внутренних дел, еще в конце XIX в. было сказано: «Современный кодекс не может быть понятным для любого лица в любом отношении, не говоря уже вовсе о том, что он не может открыть всю глубину своего идейного содержания неопытному читателю»4. Это указание, данное в официальной инструкции, перекликается с многочисленными высказываниями ведущих германских правоведов. Известный немецкий специалист в области законодательной техники Отто Гирке так характеризует логику, стиль и язык кодификационного нормативного правового акта: «Он является абстрактным немецким языком юристов, больше переводов, чем прототип, непопулярен и для профана совершенно непонятен, ему недостает силы и глубины, чувственной наглядности, убедительного красноречия, он часто доктринален, педантичен, запутан и, кроме того, тривиален, поверхностен, монотонен. Надо с сожалением сказать, что ни одному еще другому кодексу не был так чужд характер народного законодательства, как этому»5. Подобные взгляды перекликаются с распространенной среди западных ученых-правоведов «теорией стиля права» (по аналогии напоминающей теорию «искусства для искусства»), в соответствии с постулатами которой к ясной форме выражения правовых предписаний в статьях законодательных актов может вынуждать низкий уровень развития людей – как законодателей, так и субъектов таких предписаний. Эта концепция неоднократно находила отражение в законотворческой практике. Так, составители грандиозного по значению (как для правового регулирования, так и для юридической науки) кодификационного документа, Германского гражданского уложения, сознательно старались «разработать не доступный всем гражданам популярный кодекс, но сугубо юридическое произведение, рассчитанное, главным образом, на юристов…»6. Отмечая «крайнюю абстрактность» этого основополагающего акта германского законодательства и отсутствие в нем таких качеств, как понятность, простота и актуальность, выдающийся немецкий исследователь – юрист Ганс Доле указывает, что «иного думается, что законодатель махнул на это рукой и склонился на сторону тех, кто придерживается мнения, что кодексы создаются не для профана,

158

а для судьи; их значение состоит в том, чтобы… быть понятными судье, профану же они могут быть непонятными»7. Таким образом, германские кодификаторы отказались от понятности текстов кодификационных нормативных правовых актов, считая более важным добиться максимальной полноты и всеобъемлемости, а также истинно правового характера осуществляемого такими актами регулирования. Совмещение этих качеств с общедоступностью смысла кодексов они считали невозможным. Понятность и общедоступность кодекса германскими законодателями приносится в жертву исчерпывающему характеру и точности регулятивного воздействия, которые становятся возможными благодаря узости профессионализма круга лиц, самостоятельно реализующих выраженные в кодексе нормы права. В отличие от кодификационных актов, созданных по французской методике, сформулированные по германской методике кодексы рассчитаны на применение при реализации содержащихся в них предписаний весьма широкого спектра приемов толкования. При реализации таких кодексов помимо буквального (лингвистического) и логического толкования (играющих и в этом случае весьма важную роль) достаточно широко применяется специально-юридический (научный) метод толкования, основанный на специальных профессиональных знаниях юридической науки и законодателей техники, предполагающий исследование технико-юридических приемов и способов выражения воли законодателей. Для правильного, точного и полного понимания истинного смысла кодификационных нормативных правовых актов, созданных с использованием германской методологии, требуются знания специальной юридической терминологии, а также основных научно-правовых концепций, используемых авторами таких кодексов. Поэтому такой систематизирующий акт законодательства доступен, как правило, для осознания и использования преимущественно профессиональными юристами (причем специализирующимися на работе именно в той сфере общественных отношений, в правовом регулировании которых проводится кодификация), обладающими специальной юридической подготовкой. Особая роль общих положений предопределяет особенности структуры создаваемых по германской методике кодексов. В отличие от законодательных актов, созданных по французской методике кодификации, кодексы, созданные по немецкому способу, как правило, имеют так называемую пандектную структуру. Они делятся на две части: общую и особенную; общая часть служит для концентрированного выражения общих положений, которые, таким образом, оказываются логически связанными со всеми непосредственными предписаниями, сосредоточенными в особенной части, и не ассоциируются в сознании

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ субъектов правового регулирования с какими-либо отдельными случаями. Возможность систематизации и строго последовательного изложения общих предписаний – существенное преимущество двухзвенной структуры кодификационных нормативных правовых актов. Создание кодекса на основе исследуемой германской методики предполагает возможность и даже необходимость существования иных, кроме кодекса, законодательных актов, относительно самостоятельных по смыслу, дополняющих и конкретизирующих этот кодекс. Именно такие законы (и иные нормативные правовые акты) делают предписания кодекса более полными и более конкретными, исчерпывающе определенными для непосредственного установления поведения субъектов правоотношений. Кодекс в таких условиях выступает не как единственный или доминирующий в определенной отрасли, а как базовый источник права, не исчерпывающий, а направляющий правовое регулирование соответствующей сферы общественных отношений. Результаты кодификации служат базой, логическим, формально-юридическим и научным основанием такого регулирования; определяют действие остальных источников права (в том числе только нормативных правовых актов), выражающих нормы отрасли права, в которой осуществляется кодификация. Именно через возможность использования имеющихся в кодексе общих положений для определения целей, смысла и приоритетов остальных форм выражения правовых норм и достигается полнота осуществляемого кодексами правового регулирования. Законы, дополняющие кодексы, позволяют урегулировать группы отношений, входящих в предмет правового регулирования кодифицируемой системы юридических норм (отрасли права, института права), но отличающихся большой спецификой. Регулирование таких отношений может осуществляться особым тематическим законом, создаваемым на основе закрепленных в кодексе общих положений, но с учетом особенностей регулируемых общественных отношений, целей, направления методики правового воздействия на них. Существование созданных по германской методике кодексов позволяет достаточно полно, точно и объективно отразить в действующем законодательстве особенности правовой регламентации, сохраняя при этом системность законодательства, смысловую связь между его элементами, обеспечив логическую подчиненность специализированных законов общим положениям, определяющим отрасль (или, реже, специфический институт) права. Специфика правового регулирования при этом не нарушает системности, структурной стройности всей отрасли права. Более того, она подчеркивает комплексный характер правового воздействия. Особая роль общих положений в создаваемом по германской методике кодексе предполагает условия,

в которых применение этой методики оказывается более целесообразным. К числу таких условий следует отнести высокий уровень научной разработанности сферы правового регулирования, в котором проводится кодификация, наличие достаточного количества юридических доктриальных разработок и правовых концепций, на которых могут базироваться положения общей части создаваемого кодекса. Причем весьма важно, чтобы научные разработки в регулируемой сфере общественных отношений имели бы давнюю историю, чтобы количество научных разработок было бы большим, чтобы истинность основных научных заключений, которые предполагается использовать в качестве базы формулированных общих положений кодекса, была бы проверена временем, подтверждена практикой правового регулирования, критикой научных аппонентов, многократным осмыслением и переосмыслением (которые могут осуществляться как авторами этих концепций, их сторонниками, так и противниками). Все это обеспечивает (в определенной, конечно, степени) обоснованность, истинность научно-правовых выводов, дает возможность их уточнения, совершенствования и выступает важной гарантией регулятивной эффективности общих положений кодексов, их правового характера, точного соответствия истинным целям правового регулирования (концентрированное нормативное выражение которых – одно из главных функциональных предназначений этих общих положений). В противном случае создатели кодекса, работающие по германской методике, рискуют при формулировании общих положений оказаться в положении работающих методом проб и ошибок. В высшей степени ненадежно и опасно использовать в качестве базы общих положений элементы концептуальноправовых доктрин, не проверенных юридическими наукой и практикой. Поэтому германские кодификации более эффективны, когда осуществляются в отношении нормативных правовых актов, выражающих нормы права, принадлежащие к давно выделявшимся, имеющим длительную историю существования и изучения отраслям права, привлекающим к себе внимание ученых-правоведов в течение уже достаточно длительного периода. Для кодификации в рамках института права эта методика практически неприменима из-за невозможности четко выделить в рамках группы юридических норм, не составляющих отдельную отрасль права, не отличающихся особой целью правового регулирования, именно общие положения, подведя под них особую научную базу. Точно так же нежелательно применение этой методики при кодификации отраслей права, сформировавшихся недавно и не получивших достаточной академической разработки, причем именно в правовой школе того государства, в котором проводится кодификация; разработки зарубежных ученых могут

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008

159

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ помочь далеко не всегда, нет никакой гарантии, что они отражают специфику национального правового регулирования. Так, в отечественной кодификационной практике германская методология кодификации была применена при создании Уголовного и Гражданского кодексов, выражающих нормы древнейших отраслей права, осмысляемых в течение веков. В то же время при проведении кодификации, например, налогового права, применение германской методики не принесло успеха – созданный кодекс не в полнее удачен, его применение и толкование регулярно сталкивается с серьезными проблемами именно технического характера. Налоговое право – сравнительно новая отрасль, отечественная правовая наука не располагает пока такими глубокими научными наработками в этой сфере, как в области уголовного или гражданского права. Проанализировав суть приемов и способов, применяемых представителями различных законодательных школ при проведении кодификации, а также практику проводимых кодификаций, можно сделать вывод: в современной кодификационной практике могут применяться обе эти методики, выбор кодификаторов при этом должен определяться спецификой кодифицируемого законодательного массива и особенностями системы правовых норм, выраженных в этом законодательстве. Резюмируя приведенную характеристику основных кодификационных методик, можно (конечно, с определенной долей условности) сформулировать несколько характеристик, которые позволят определить выбор между французской или германской методиками. Французская методика более желательна для кодификации, если: �нормативный массив, подлежащий кодификации, по объему сравнительно невелик, представляет собой либо небольшую специфическую отрасль права, либо институт права, заметно выделяющийся из числа иных, входящих в отрасль; �комплекс подлежащих кодификации нормативных правовых актов по внутренней структуре относительно прост; �комплекс выделился и обособился сравнительно недавно;

160

�система норм права, которую следует выразить в кодексе, пока не получила глубокого и всестороннего научного осмысления, доктринальные заключения в этой сфере (если они вообще имеются) имеют недавнюю историю, не проверены временем. Условия, предопределяющие выбор германской методологии проведения кодификации, прямо противоположны. Она применима, когда: �кодификация осуществляется в отношении большой по объему и сложной по структуре отрасли права; �кодифицируемый массив актов законодательства выделился и обособился давно, имеет длительную историю развития, использования и осмысления; �кодифицируемая отрасль права имеет хорошее академическое научное обоснование, правовые концепции, связанные с ней, хорошо проработаны, их истинность подтверждается длительным осмыслением, критикой, а также практикой использования для фактического регулирования общественных отношений. Безусловно, сделанные выше выводы не могут рассматриваться как исчерпывающая инструкция кодификаторам, они выступают, скорее, как предположение. Однако хочется надеяться, что их использование принесет пользу при проведении кодификаций.

См. напр.: Dolle H. Von Stil der Rechtssprache. – Tubinqen, 1949; Girrke O. Der Entwurf BGB ist das deutsche Recht. – Berlin, 1889; Kindermann H. Die Rechtlinien der Gesetzestechnik. – Berlin, 1978; Haney G. Grundlaqen der Theorie des Sozialistis и др. 2 Энштейн К. Законодательная техника. Регулировать детально или ограничиться общими принципами? // Вестник публичного права. – № 2. – С. 5. 3 См. Kindermann Н. Die Rechtlinien der Gesetzestechnik. – Berlin, 1978. – С. 25, 26. 4 Цит. по: Керимов Д.А. Законодательная техника. – М., 2000. – С. 57, 58. 5 Girrke O. Der Entwurf BGB ist das deutsche Recht. – Berlin, 1889. – S. 28. 6 Pedamon M. Le centenaire du BGB. Recueil Daloz-Sirey, 1997. – Р. 107. 7 Dolle H. Von Stil der Rechtssprache. – Tudinqen, 1949. 1

Вестник Московского университета МВД России № 9 • 2008