#3 (76) 2010 Логос

Citation preview

Содержание От редакции . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

3

Анализировать анализ

Жиль Делёз. Четыре тезиса о психоанализе . . . . . . . . . Жак Деррида. Сопротивления психоанализа

5

. . . . . . . .

12

Эдвард Шортер. «Особые мнения» по вопросам медицины, истории и психоанализа . . . . . . . . . . . . . . .

33

Жан-Пьер Винтер. О злоупотреблении понятием сопротивления . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

46

В одном черном-черном лесу… («Черная книга психоанализа»)

Жак Ван Риллаер. Когнитивно-поведенческие терапии: научная психология на службе человеку . . . . . . . .

54

Жан Коттро. Хроника одного поколения: как психоанализ захватил власть во Франции . . . . . . . . . . . . .

76

Микель Борх-Якобсен. Лакан-чревовещатель . . . . . . . . .

94

Микель Борх-Якобсен. Споры-раздоры вокруг внушения

99

. . .

Жак Ван Риллаер. Фрейдистское обусловливание . . . . .

106

Жак Ван Риллаер. Механизмы защиты фрейдистов

140

. . . .

Материалы полемики вокруг «Черной книги психоанализа»

Ив Картюйвель. По поводу «Черной книги психоанализа». Война психоаналитиков или дело всего общества? . .

116

Пьер Жинези. О технике как сопротивлении психоанализу . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

136

На путях к российскому психосопромату

Виктор Мазин. Сопротивления психоанализа 1925 – 2010

2010-3_Logos.indb 1

.

164

Сергей Зимовец. От закона Ома к квантовой теории бессознательного . . . . . . . . . . . . . . . . .

183

Сведения об авторах . . . . . . . . . . . . . . . . . .

191

13.08.2010 16:55:34

Л О ГО С #  ( )  философско-литературный журнал издается с  г., выходит  раз в год Издание номера осуществлено при участии Франко-российского центра гуманитарных и общественных наук в Москве Редакция благодарит Пьера Жинези и Лоранс Срибер за помощь в подготовке номера Ce numéro thématique a été édité avec le soutien du Centre franco-russe de recherche en sciences humaines et sociales de Moscou Le comité de rédaction remercie Pierre Ginésy et Laurence Sriber pour l’aide à la réalisation du numéro. Numéro dirigé par Michail Maiatsky Главный редактор Валерий Анашвили Редактор-составитель номера Михаил Маяцкий Редакционная коллегия Виталий Куренной (научный редактор), Петр Куслий (ответственный секретарь), Александр Бикбов, Михаил Маяцкий, Александр Павлов, Николай Плотников, Артем Смирнов, Руслан Хестанов, Игорь Чубаров Научный совет А. Л. Погорельский (Москва), председатель С. Н. Зимовец (Москва), Л. Г. Ионин (Москва), †В. В. Калиниченко (Вятка), М. Маккинси (Детройт), Х. Мёкель (Берлин), В. И. Молчанов (Москва), Н. В. Мотрошилова (Москва), Фр. Роди (Бохум), А. М. Руткевич (Москва), К. Хельд (Вупперталь) Центр современной философии и социальных наук Философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова Addresses abroad: “Logos” Editorial Staff “Logos” Editorial Staff c/o Dr. Michail Maiatsky Dr. Nikolaj Plotnikov Section de Langues et Civilisations Slaves Institut für Philosophie Université de Lausanne, Anthropole Ruhr-Universität Bochum CH -  Lausanne D -  Bochum Switzerland Germany michail.maiatsky@unil. ch nikolaj.plotnikov@rub. de Выпускающий редактор Елена Попова Художник Валерий Коршунов Верстка Сергей Зиновьев E-mail редакции: logos@orc. ru http: \ www. prognosis. ru / logos; http: \ www. ruthenia. ru / logos Отпечатано в ООО Типография «Момент» , Московская обл., г. Химки, ул. Библиотечная, д.  Тираж  экз. Заказ № 

2010-3_Logos.indb 2

13.08.2010 16:55:37

От редакции

Свою книгу «Параллакс» (

 )¹ Славой Жижек начинает с параллели между поражением коммунизма и, недавно, с новой энергией, возвещенной смертью психоанализа. «Черная книга психоанализа»² есть лишь логическое продолжение «Черной книги коммунизма»³, и «по крайней мере, в этом негативном смысле, глубокая солидарность марксизма и психоанализа отныне выставлена на всеобщее обозрение». Действительно, представляется, что психоанализ устарел по меньшей мере по трем позициям:  ) новейшие нейробиологические открытия дали, наконец, основу для куда более научного представления о функционировании психики;  ) в области клиники химико-фармацевтические и поведенческие терапии дают результаты более быстрые и эффективные, чем традиционная кушетка;  ) на смену обществу — цензору сексуальных влечений пришло общество вседозволенности и гедонизма. И все же и именно по этим причинам, согласно Жижеку, только сейчас и приходит время психоанализа. Применимость этого тезиса к России требует проверки и осмысления. Психоанализ в России был «задержан», и его возвращение началось примерно  лет назад, уже после того, как в западном (в первую очередь французском) психоанализе произошли колоссальные сдвиги, знаками которых могут служить, по меньшей мере, имена Лакана и Делёза — Гваттари. Социальный пейзаж, в котором происходит это возвращение, также весьма примечателен. Он характеризовался сначала большой нестабильностью, неуверенностью, потерей ориентиров огромной массы населения. Затем, спустя десятилетие, на фоне нарастающего социального неравенства возникает некоторый средний класс, основной «потребитель» психоанализа: доступ к психоанализу в России еще более селективен, чем в Европе век назад. Но это не единственное отличие. Неокапиталистический общественный порядок (под «нео» подразумеваются власть медиа, финансиаризация капитала, дестабилизация трудовых отношений, новая биотехнополити¹ The Parallax View. — Cambridge, Mass.: MIT Press,  ; Устройство разрыва. Парал-

лаксное видение / Пер. с англ. А. Смирнова, Г. Рогоняна, С. Кастальского, А. Олейникова. — М.: Европа,  . ² Le livre noir de la psychanalyse: vivre, penser et aller mieux sans Freud / éd. Catrhrine Meyer et al. — Paris: Éd. des Arènes,  . ³ Le livre noir du communisme: crimes, terreur et répression / éd. Stéphane Courtois et. al. — Paris: R. Laffont,  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 3

3

13.08.2010 16:55:37

ка, сетевая и виртуальная социализация и пр.) налагает свою печать и на психоанализ, спрос на который со стороны нового среднего класса предъявляется все больше в терминах эффективности, соотношения цены / качества, персональных услуг, индустрии care, т. е. в конечном итоге купли-продажи. В этих условиях модели трансформированной исповеди, работы с вытеснением и просто работы (внутренней, «над собой») вызывают сопротивление как попытки возвращения к архаичным дисциплинарным образцам. Правомочно ли, продуктивно ли рассматривать оппозицию психоанализу внутри психоаналитической теории сопротивления? Многие психоаналитики оспаривают такой подход. Наша гипотеза заключается в том, что сопротивление укоренено не только психотопологически, но и социально (или, как говорилось на гегелевско-марксистском языке, «это одно и то же»). Иначе говоря, мы предполагаем, что сопротивление анализанта гомологично, однотипно по форме с социально-институциональным сопротивлением психоанализу, и что, следовательно, сопротивление меняется исторически, и что для понимания сопротивления, оказываемого данным конкретным анализантом, необходимо привлечение всего культурно-локального контекста. С другой стороны, сам психоанализ не является внеисторическим явлением, но, напротив, укоренен в месте и времени своего рождения: узко — в Вене начала ХХ века, широко — в Западной Европе эпохи модерна (или перехода к «позднему капитализму»). Поэтому, например, очевидно, что шизоанализ «сопротивляется» не столько психоанализу, сколько цивилизационному топосу, его породившему. У той критики психоанализа, которая приобрела особую интенсивность в последнее время, совершенно иная направленность. Она выражает поворот в современной биополитике, стремящейся в рамках просветительского проекта к окончательной десакрализации (читай: маркетизации) тела и, в целом, человека. Черная книга психоанализа, несколько статей из которой мы включили в этот номер Логоса, лишь конденсирует враждебность со стороны терапевтов когнитивистского или медикаментозного типов, поддерживаемых лобби фармаконцернов, с одной стороны, и новой биотехнополитической идеологией, с другой. Для психоанализа такое сопротивление ставит вопрос о том, не является ли оно, скорее, симптомом, чем критикой, необходимой психоанализу для дальнейшего развития. Ибо очевидно, что психоанализ живет непрестанной теоретической бдительностью, и уже в силу этого его нужда в критике носит характер принципиальный, структурный. Возникает вопрос: какое сопротивление нужно психоанализу?

4 От редакции

2010-3_Logos.indb 4

13.08.2010 16:55:37

‘ ’“ ”•’–—

Четыре тезиса о психоанализе¹

П озвольте мне представить только четыре тезиса, касающиеся психоанализа. Первый тезис: каким образом психоанализ препятствует производству желания. Психоанализ неотделим от присущей ему политической опасности, отличной от опасностей, таящихся в старой психиатрической клинике. Последняя представляет собой место заточения. Психоанализ же, напротив, функционирует в свободной атмосфере. Психоанализ в какой-то мере занимает положение торговца в феодальном обществе в его марксовской трактовке, функционируя в свободных порах общества, не только на уровне частного кабинета, но и на уровне школ, учреждений, административного деления и т. д. Это функционирование ставит нас в особенную ситуацию по отношению к психоаналитическому предприятию. Дело в том, что психоанализ много говорит нам о бессознательном, но в некоторой степени для того, чтобы постоянно его редуцировать, разрушать, ему препятствовать. Бессознательное понимается как контрсознание, негатив, паразитирование сознания. Это враг. «Wo es war, soll ich werden»². Сколько ни переводи: «Где было оно, там [в качестве субъекта] должно стать я», — это ничего не меняет, включая «soll», это странное «должно в моральном смысле». То, что психоанализ называет производством или образованием бессознательного, есть не что иное, как неудачи, дурацкие конфликты, идиотские компромиссы или грубая игра слов. В случае же удачи — это сублимация, десексуализация, мышление, но только не желание, этот враг, прячущийся в глубине бессознательного. Желаний всегда слишком много: полиморфный извращенец³. Вас научат Нехватке, Культуре и Закону, другими словами, редукции и упразднению желания.

¹ Deleuze Gilles, Guаttari Félix. Politique et psychanalyse. — Alençon: Des mots perdus,  . Р.  –  .

² «Где было оно, должно статья» (нем.). — Прим перев. ³ Знаменитая характеристика ребенка, данная Фрейдом. — Прим перев. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 5

5

13.08.2010 16:55:37

Речь идет не о теории, а о знаменитом искусстве практики психоанализа — искусстве интерпретировать. Интерпретировать, заставлять регрессировать, регрессировать. Среди самых гротескных страниц, написанных Фрейдом, есть страницы, посвященные fellatio: как пенис соответствует коровьему вымени, а коровье вымя — материнской груди. Иначе говоря, fellatio — это когда у нас под рукой нет коровы или хотя бы матери, или у нее уже нет молока. Всё, чтобы показать, что fellatio не является «настоящим желанием», а хочет сказать что-то другое, прячет что-то иное, скрывает другое желание. Дело в том, что психоанализ располагает совершенным в этом отношении подходом: согласно ему, настоящими содержаниями желаниями являются частичные детские влечения; настоящим выражением желания был бы Эдип (чтобы структурировать «целое»). Как только желание устраивает что-то, во взаимосвязи с Внешним, со Становлением, устройство разбивают, показывают, что оно отсылает, с одной стороны, к частичному механизму ребенка, с другой — ко всей структуре Эдипа. Таким образом, fellatio — это оральное влечение к сосанию груди плюс структурная эдипальная акциденция. То же справедливо и для гомосексуальности, зоофилии, мазохизма, вуайеризма, даже для мастурбации: вам не стыдно делать детей таким образом? А вам — так использовать Эдипа? До психоанализа говорили об отвратительной старческой мании, затем — об извращенной инфантильной активности. Что одно и то же. И там и здесь всё время пытаются различить настоящие и ложные желания, сломать машинные устройства желания. Мы же говорим, наоборот: у вас нет бессознательного, никогда не бывает, это никакое не «было», на месте которого должно «стать» Я. Нужно перевернуть формулу Фрейда. Вы должны произвести бессознательное, производите его, иначе останетесь с вашими симптомами, вашим «я» и вашим психоаналитиком. Каждый трудится и производит из похищенного кусочка плаценты, который не перестает быть ему современным, как среда для экспериментирования, а не в функции яйца, родителей, интерпретаций и регрессий, связывающих нас с ними. Творите бессознательное, а это не так просто, это делается не где попало, не из ляпсусов или острот и даже не из снов. Бессознательное — это субстанция, которую нужно изготовить, поместить, сделать текучей, это социальное и политическое пространство, которое нужно завоевать. Революция была прекрасным производством бессознательного, каких бывает не так уж много, и тут не при чем ляпсусы или ошибочные действия. Бессознательное — это не субъект, который производил бы отпрысков в сознании, а объект производства, именно оно должно быть произведено, если этому не помешают. Или скорее субъекта желания не существует, как, впрочем, и объекта. Только потоки суть объективность самого желания. Желания никогда не бывает слишком. Желание — это система не-значащих знаков, отталкиваясь от которых производятся бессознательные потоки в историко-социаль-

6 Жиль Делёз

2010-3_Logos.indb 6

13.08.2010 16:55:37

ном поле. Не бывает такого рождения желания (где бы оно ни случилось, в маленькой семье или в средней школе), которое не сотрясло бы аппарат и не поставило бы под вопрос социальное поле. Желание революционно, потому что оно всегда хочет еще больше связей. Психоанализ обрезает и откидывает назад все связи, все устройства, это его призвание, оно ненавидит желание, ненавидит политику. Производство бесознательного = выражение желаний = образование высказываний = субстанция или материя интенсивностей. Второй тезис касается, таким образом, того образа действия, каким психоанализ мешает образованию высказываний. Ибо одним и тем же является машинное устройство желания и коллективное устройство процесса производства высказывания в производстве бессознательного. Именно в их содержании устройства населяются становлениями и интенсивностями, напряженными круговоротами, множественностями различной природы (стаи, массы, виды, расы, популяции). И именно в своем выражении они умело пользуются неопределенностями, не являющимися, однако, индетерминированными (некие животы, какой-то один глаз, какой-то ребенок…), инфинитивами, которые, конечно же, являются не неопределенностями или неразличенностями, а процессами (ходить, сношаться, испражняться, убивать, любить…), именами собственными, которые при этом никак не суть люди (это могут быть группы, животные, понятия, единичности, всё, что пишется с заглавной буквы). НЕКИЙ ГАНС СТАНОВИТСЯ ЛОШАДЬЮ . Повсюду знак (высказывание) коннотирует множественности (желание) или регулирует потоки. Коллективное машинное устройство является материальным производством в не меньшей мере, чем явной причиной высказываний. То(т), чьим содержанием является желание, выражается как ОН(О) [IL ], «он(о)» [il] события, неопределенность имени собственного. Это(т) «он(о)» составляет семиотическую артикуляцию выразительных цепочек, чьи интенсивные содержания относительно меньше всего формализованы: в этом смысле Гваттари показывает, что он(о) не представляет какого-то субъекта, а переводит устройство в диаграмму, не сверхкодирует высказывания, а, наоборот, удерживает их от попадания под тиранию семиологических (так называемых означающих) совокупностей. Однако помешать образованию высказываний так же просто, как и производству желания. Достаточно разрезать ОН(О) надвое, чтобы извлечь из него субъекта производства высказывания, который будет сверхкодировать и трансцендировать высказывания, а с другой стороны, низвести субъекта высказывания до какого-нибудь заменяемого личного местоимения. Потоки желания попадают под власть империалистической системы означающего; они низводятся в мир ментальной репрезентации, где интенсивности ослабевают, а соединения разрушаются. Из фиктивного субъекта производства высказывания сделали абсолютное Я, причину высказываний, чей относительный субъект Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 7

7

13.08.2010 16:55:37

может быть, как я, ты и он в качестве личных местоимений, вписываемых в иерархию и стратификацию доминирующей реальности. Никак не связанные с именем собственным личные местоимения отменяют его в функции капиталистического обмена. Знаете ли вы, что нужно делать, чтобы помешать кому бы то ни было говорить от своего имени? Заставить его сказать «я». Чем больше процесс производства высказывания имеет в качестве своей видимой причины субъекта, чьи высказывания сами отсылают к субъектам, зависящим от первого, чем больше установка желания разбивается, чем больше распадаются условия образования высказываний, — тем больше субъект процесса производства высказывания довольствуется превращением в послушный и тусклый субъект высказываний. Мы не скажем, что подобный прием свойствен только психоанализу: в сущности он принадлежит так называемому государственному аппарату (идентичность законодателя и субъекта). Теоретически он сливается с долгой историей Cogito. Но «терапевтически» психоанализ смог применить его особенным образом: мы думаем не о «топике», а скорее об операции, посредством которой пациент рассматривается как субъект производства высказывания по отношению к психоаналитику и к психоаналитической интерпретации — это ты, Пациент, — настоящий психоанализирующий! — в то время как с ним обращаются как с субъектом высказывания в его желаниях и делах, подлежащих интерпретации, пока субъект производства высказывания не удовольствуется своей ролью субъекта высказывания, отказавшегося от всего: от всего, что у него было сказать и желать. Среди прочего такую ситуацию можно наблюдать в IMP ⁴, где ребенок оказывается расколотым, с одной стороны, на деятельность, где он является субъектом высказывания, и, с другой, на психотерапию, где его возводят до состояния субъекта производства символического высказывания, чтобы тем скорее вернуться к готовым высказываниям, которые ему навязывают и которых от него ожидают. Святая кастрация, которая есть не что иное, как разрыв «оно», продленный вплоть до знаменитого раскола субъекта. Те, кто идет на психоанализ, убеждены, будто говорят, и соглашаются платить за это убеждение. На самом деле, говорить здесь нет ни малейшей возможности. Весь психоанализ сделан для того, чтобы не дать людям говорить и отнять у них все условия для процесса производства настоящего высказывания. Можно на трех примерах показать, как детям мешают говорить и как им не дают никакого шанса решить их проблему. Так было у человека с волками, с маленьким Гансом, но, наверное, еще хуже Фрейда — случай с детьми Мелани Кляйн. У детей намного ярче видно, как им мешали производить свои собственные высказывания. Пси⁴ Image-Marking Procedure, модная в середине  -х годов терапия анорексии и сходных патологий, разработанная Ф. Аскевольдом, основанная на формировании у больного «правильного» образа своего тела. — Прим перев.

8 Жиль Делёз

2010-3_Logos.indb 8

13.08.2010 16:55:38

хоанализ действует таким образом: он исходит из готовых коллективных высказываний, типа Эдипа, и претендует на раскрытие причины этих высказываний в персональном субъекте производства высказывания, самим психоанализом и созданном. Мы с самого начала в ловушке. А нужно было бы сделать наоборот, и именно в этом задача шизоанализа: исходить из чьих-либо персональных высказываний и раскрыть их настоящее производство, которое никогда не является субъектом, но всегда машинными устройствами желания, коллективными устройствами производства высказывания, пересекающими его и циркулирующими в нем, то углубляющимися здесь, то стопорящимися там, всегда в виде множественностей, стай, масс единиц разного порядка, неотступно преследующих и населяющих его (ничего общего с технологическим или социологическим подходом). Не существует субъекта производства высказывания, есть только устройства, производящие высказывания. О да, когда мы с Гваттари попытались критиковать Эдипа, нас заставили сказать и нам наговорили массу глупостей: но погодите, Эдип — это не просто папа-мама, это — символическое или означающее, это признак нашей конечности, эта нехватка бытия, которая и есть жизнь… Но, помимо этого, речь ведь не идет о том, что психоаналитики говорят в теории; прекрасно видно, что они делают на практике и как низко они используют Эдипа (поскольку по-другому и невозможно). Особенно невозможно сказать тем, кто считает себя хозяевами означающего, ни «устье Роны», чтобы тебе не напомнили о рте матери, ни «groupe hyppy», чтобы тебя не поправили: «gros pipi»⁵. Структуралистская или нет персонология заменяет все устройства желания. Нам не грозит узнать, до какой степени желание ребенка, его сексуальность далеки от Эдипа, посмотрите на маленького Ганса. Психоанализ — это убийство душ. Нас анализируют десять лет, сто лет, и чем дальше, тем меньше возможности говорить нам дается. Для того это и сделано. Но нас торопит счет. Третий тезис должен показать, каким образом психоанализ добивается этого эффекта: раздавливания высказывания, разрушения желания. Дело в том, что у него имеется двойная машина: прежде всего машина интерпретации, делающая так, что всё, что пациент может сказать, уже переведено на другой язык, всё, что он говорит, должно означать что-то другое. Это что-то вроде параноидального режима, где каждый знак отсылает к знаку в неограниченной сети, по кругу и в постоянной экспансии: знак, построенный как означающее, отсылает к означаемому (истерический больной создан для того, чтобы обеспечить это возвращение или это эхо, питающее до бесконечности дискурс психоанализа). А затем в то же самое время машина субъективации, представляющая другой знаковый режим: на этот раз означающее больше не рассматривается по отношению к некоему означаемому, но по отношению к субъекту. Точка означивания стала точкой субъек⁵ Соответвенно: «группа хиппи» и «много написать». — Прим перев. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 9

9

13.08.2010 16:55:38

тивации: самим психоаналитиком. И начиная с этой точки вместо распространения знаков, отсылающих друг к другу, знак или блок знаков начинает убегать по собственной линии, составляющей субъект производства высказывания, сводящийся затем к субъекту высказывания, — и навязчивый невроз вроде и оказывается тем процессом, в ходе которого субъект высказывания всё время остается субъектом производства высказывания. Но дело не только в сосуществовании этих двух машин или этих двух режимов — интерпретации и субъективации. Интерпретационные режимы известны во всех деспотических системах со взаимодополняемостью императора-параноика и великого интерпретатора. Режимы субъективации приводят в движение весь капитализм, как на уровне экономики, так и на уровне политики. Оригинальность психоанализа состоит в своеобразном проникновении двух систем или, как мы это назвали, в «объективации Оно» и «автономии принципиально субъективного опыта». Именно эти две машины рука об руку препятствуют любой возможности настоящего экспериментирования, а также мешают и любому производству желания и любому формированию высказываний. Интерпретировать и субъективировать — вот две болезни современного мира, которые психоанализ не изобрел, но для которых нашел технику абсолютно адекватной поддержки и распространения. Весь код психоанализа, частичные влечения, Эдип, кастрация и т. д. — всё сделано для этого. Наконец, четвертый тезис, который мы изложим еще короче, касается власти в психоанализе. Ибо психоанализ влечет за собой очень специфическое соотношение сил, как это превосходно показывала недавняя книга Робера Кастеля «Психоанализм»⁶. Отвечать, как это делает множество психоаналитиков, что источником власти в психоанализе является трансфер, неминуемо комично, так же, как полагать, что источник банковской власти коренится деньгах (одно, кстати, связано с другим, если учесть отношения между трансфером и деньгами). Всякий психоанализ построен на либерально-буржуазной форме контракта; даже молчание психоаналитика представляет собой максимум интерпретации, проходящей через контракт, где этот последний и достигает апогея. Но внутри внешнего контракта между психоаналитиком и пациентом разворачивается в тайне и еще более глубокой тишине контракт совсем другой природы: тот, что будет обменивать поток либидо пациента, разменивать его на сны, фантазмы, слова и т. д. Именно на пересечении либидинального потока, неразложимого и мутирующего, с потоком сегментируемым, который выменивается на место первого, и устанавливается власть психоаналитика; и как и всякая власть, она стремится сделать импотентным производство желания и образование высказываний, короче говоря, нейтрализовать либидо. ⁶ Castel R. Le psychanalysme [l’ordre psychanalytique et le pouvoir]. — F. Maspéro,  . — Прим перев.

10 Жиль Делёз

2010-3_Logos.indb 10

13.08.2010 16:55:38

Мы хотели бы закончить на последнем замечании: почему мы не желаем участвовать ни в каких акциях фрейдо-марксистского типа. По двум причинам. Первая состоит в том, что обычно фрейдо-марксистский демарш действует через возврат к корням, другими словами, к священным текстам Фрейда и Маркса. Наша же исходная точка совсем другая: обращаться не к более или менее интерпретированным священным текстам, но к ситуации как она есть: к ситуации бюрократического аппарата в психоанализе, в компартии, к попыткам подорвать эти аппараты. Марксизм и психоанализ двумя разными способами, но это неважно, говорят от имени чего-то вроде памяти, культуры памяти, и выступают также двумя различными способами, что опять-таки неважно, в перспективе необходимости развития. Мы же полагаем, напротив, что нужно говорить от имени положительной силы забвения, от имени того, что для каждого из нас является нашим собственным недо-развитием; то, что Дэвид Купер⁷ так хорошо называет интимным «третьим миром» каждого из нас и который составляет единое целое с экспериментированием. Вторая причина, отделяющая нас от всякой фрейдо-марксистской акции, заключается в том, что любая из них предлагает примирить две экономии: политическую экономию и экономию либидинальную. Даже у Райха находим поддержание этой двойственности и такого сочетания. С нашей точки зрения, напротив, существует одна-единственная экономия, а проблема настоящего антипсихоаналитического анализа состоит в том, чтобы показать, как бессознательное желание сексуально нагружает формы всей этой экономии в целом. Перевод Татьяны Зарубиной

⁷ Давид Купер ( – ), британский теоретик и лидер антипсихиатрии. — Прим перев. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 11

11

13.08.2010 16:55:38

 ¥¦ ”•§§‘”¥

Сопротивления психоанализа¹

Уведомление

Д

а, это три эссе о психоанализе, но прежде всего три эссе о логике особого спаривания: действительно, два сопротивления сопрягаются (по крайней мере, такова гипотеза), опираются друг на друга и, возможно, до сих пор сменяют друг друга или объединяются, вступают между собой в неясный сговор. С одной стороны, это в который уже раз возврат к сопротивлению психоанализу. Сопротивление нарастающее и часто новое в своих социальных и институционных формах. Чему тысячи свидетельств. Всё происходит так, будто раз психоанализ усвоен и одомашнен, теперь о нем можно забыть. Он становится этаким просроченным лекарством на аптечном складе: может пригодиться, если приспичит или выйдут все лекарства, но с тех пор изобрели кое-что и посильнее! Кто не видит сегодня этого сопротивления, порой изощренного и утонченного, изобретательного или высокомерного отрицания, часто прямого и категорического, как и сама европейская культура, единственная, собственно, которая оказалась отмеченной психоанализом и которая его, кажется, отвергает, боится, не узнаёт сегодня, когда прошла — такая, впрочем, скоротечная — на него мода? Наверняка, можно было бы рассмотреть возврат этого сопротивления психоанализу, используя фрейдистский разбор «сопротивления анализу». Эти три эссе не идут этим путем. Ибо иное сопротивление, с другой стороны, с самого начала расположилось как своего рода самоиммунитетный процесс, в сердце психоанализа, и уже в самом фрейдистском понятии «сопротивления анализу»: определенного сопротивления психоанализа, как мы его знаем, ¹ Доклад, прочитанный в Сорбонне на франко-перуанской конференции, организо-

ванной Международным философским коллежем, Страсбургским и Тулузским университетами с  октября по  ноября  г. о «Понятии анализа». Ему предшествовал доклад Мигуэля Джусти. Ранняя версия опубликована в материалах конференции: La notion d’analyse. — Toulouse: PU du Mirail,  . Мы публикуем здесь перевод первой части первого из трех эссе, объединенных в книге Derrida J. Résistances de la psychanalyse. — Galilée,  .

12 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 12

13.08.2010 16:55:38

в общем сопротивления самому себе, столь же изобретательного, как и то, другое. Протягивая психоанализу руку помощи против его воли, оно, быть может, задает расклад, свойственный нашему времени. Будучи пролегоменами к анализу этого расклада, эти три эссе были сначала «докладами», набросками «лекций»: о Фрейде, Лакане и Фуко. Сопротивления

Нужно ли сопротивляться? И для начала — анализу? Если нужно сопротивляться анализу, то сначала нужно выяснить, откуда происходит и что означает это «нужно». Сперва нужно его проанализировать. Существует ли «сопротивление психоанализу», как утверждают психоаналитики? Кстати, по поводу этой темы, сопротивление психоанализу, можно задаться вопросом, почему сами психоаналитики, как кажется, поднимают вокруг нее меньше шума, как если бы, будучи обвинены — более или менее заслуженно — в чрезмерном ею злоупотреблении и в слишком поспешном триумфе над любыми вопросами и возражениями, постоянно отклоняемыми после экспресс-анализа [analys’express] как симптомы сопротивления, психоаналитики отступили и готовились к другим дебатам. Оставим здесь эту тему, отнюдь не только социологическую. Снова поднимая вопрос о сопротивлении анализу, попробуем пойти против течения и, может быть, немного посопротивляться. Нужно ли — и если да, то как — анализировать сопротивление анализу, если таковое имеется, а также само это «имеется» [«il y a»]? Значит, нам понадобится анализировать одно «нужно», одно «имеется» и для начала узнать, не сопротивляется ли то, что сопротивляется анализу, еще и аналитическому концепту «сопротивление анализу». Всегда ли любое «сопротивление анализу» сводится к интерпретируемому статусу, которое за ним признает и которое анализирует аналитическая теория? Существует ли другое сопротивление? Нужно ли другое понятие сопротивления — и анализа? И сопротивления анализу? Вот уже набралось достаточное количество «нужно», «имеется» и «сопротивлений», из которых организуются вокруг предварительно опорного смысла анализа, а именно того, что фиксируется — во французском языке больше, чем в других — в слове «психоанализ». Если не ошибаюсь, только по-французски с такой легкостью говорят «анализ» вместо «психоанализ». История формирования этой идиомы заслуживала бы отдельного рассмотрения. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 13

13

13.08.2010 16:55:39

Но я бы хотел поделиться с вами идиоматическим, я бы сказал почти идиосинкретическим, интересом к слову «сопротивление». Речь идет в общем о том во мне, кто научился говорить «я», лишь культивируя идиому², в которой (по причинам, которые я не могу толком объяснить, но собираюсь прояснить с вами сегодня вечером, как если бы я был здесь с вами на анализе [enanalyse³]) слово «сопротивление» играет не последнюю роль. Я всегда, сколько себя помню, люблю это слово. Почему? Как можно культивировать слово «сопротивление»? И хотеть спасти его любой ценой? Против анализа, конечно, но и без анализа и от анализа? И от перевода? Ибо франко-латинское слово résistance, я люблю его прежде всего за то, чем оно сопротивляется переводу и даже, для меня, переводу на французский и прозрачности во французском, в моем «собственном» языке. Почему и как это слово, которое звучало сначала в моем желании и воображении как самое красивое слово политики и истории этой страны, почему это слово, нагруженное всем пафосом моей ностальгии, как если бы я ни за что на свете не хотел упустить, когда надо было пускать под откос поезда, взрывать танки и штабы между  и  -м, почему так случилось, что это слово, как магнит, притянуло к себе столько других значений, качеств, семантических и диссеминированных возможностей? Я даже вам их назову, хотя я и не в состоянии вычленить тайну моей безутешной ностальгии — которую, стало быть, еще надо проанализировать или которая сопротивляется анализу, наподобие пуповине [ombilic] сна⁴. Почему я всегда видел в снах / мечтал о сопротивлении? И зачем нужно беспокоиться в этой связи о пуповине? Кажется, всё предвещает (но не слишком беспокойтесь) этакий доклад о слове «сопротивление», самодовольное такое пупоцентричное рассмотрение одного французского слова, его укорененности в историю этой страны и, хуже, моей нескрываемой любви к этому слову, а может быть, и к самой вещи — или рассмотрение моего сопротивления анализу. Не обещаю вам вовсе не поддаться искушению, но попробую попутно ² Во французском языке слово idiome означает как идиому, идиоматическое выраже-

ние, так и местный говор, наречие, диалект, или даже индивидуальный способ речевания, идиолект. — Прим перев. ³ Неологизм Деррида, впервые употребленный, по-видимому, в «Почтовой открытке» (La carte postale de Socrate à Freud et au-delà. — Paris: Flammarion,  . P.  ), правда, в ином написании: ennanalyse. — Прим перев. ⁴ Имеется в виду фрейдовская идея о некоторой центральной точке сновидения, связанной с неизвестным или непостижимым, и поэтому не поддающейся пересказу и истолкованию: «Это — пуп сна (der Nabel des Traumes), место, в котором он уходит в непостижимое», Толкование сновидений ( ), Gesammelte Werke (далее GW), Fr. a. M.: Fischer, II – III , S.  ; см. также S.  n.  , комментируемую ниже). Этот термин затем многократно упоминался и комментировался у Лакана (например, в Семинаре  «Синтом»,  / ). — Прим перев.

14 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 14

13.08.2010 16:55:39

предложить вам и какие-то другие вещи: как можно менее идиоматичные, они ответят, надеюсь, и на название, и на обязательство этой конференции, на общее понятие анализа, и прежде всего на прекрасный доклад Мигуэля Джусти. Пока я повторю более или менее свой вопрос: зачем грезить о сопротивлении? И нужно ли беспокоиться о пуповине какого-то сна? . Вкус некоторого раствора / решения

Мигуэль Джусти начал с цитаты из Гёте: чтобы вытянуть из нее первые путеводные нити по поводу того, что развязывается анализом, анализом как развязкой, разрешением, распутыванием, высвобождением, даже освобождением, — а значит, не забудем это, и как раствором / решением [solution]. Греческое слово analuein, как известно, означает развязывать и, следовательно, расторгать связь. К нему приближается (или даже его переводит) латинское solvere (отвязать, облегчить, упразднить или оплатить). Solutio и resolutio имеют одновременно смысл роспуска, расторгнутой связи, расторжения, выплаты (скажем, долга) и решения проблемы: объяснения или обнаружения. Solutio linguae — это развязанный, распущенный язык. Поскольку Мигуэль Джусти упомянул geistiges Band [духовную связь] Гёте, я позволю себе упомянуть в свою очередь другого большого читателя Гёте, много его цитировавшего, как и Хайдеггер, с которым он делит, по крайней мере, этот неоплатный долг и вместе с тем и другие, менее заметные, обязательства. Говоря о пуповине сна по поводу «Сна об инъекции, сделанной Ирме», Фрейд признаётся в некотором ощущении, предчувствии (ich ahne, говорит он). Признание находит свое естественное место в сноске⁵, добавленной с некоторым опозданием. И по тону, и по статусу эта сноска вполне соответствует признанию. Означает она угрызения или раскаяние, так или иначе сноска предстает пусть и задним числом, но как таковая — для анализа. Она приглашает читателя в свидетели, будто обращается к исповеднику или к какому-то трансферному адресату (кто-то скажет: «к аналитику»), если предположить, что читатель им не является всегда. Фрейд предчувствует (Ich ahne), следовательно, что нечто превосходит [excède] анализ. Истолкование, аналитическая расшифровка, Deutung того или ⁵ Вот полный текст этой сноски (в нашем переводе. — M. M.): «Я предполагаю, что толко-

вание этой вещи не доведено достаточно далеко, чтобы проследить весь [ее] скрытый смысл. Но продолжи я сравнение между тремя женщинами, это бы увело меня далеко в сторону. У каждого сна есть по меньшей мере одно место, в котором он бездонен, некий пуп, через который он связан с непознанным» (Ich ahne, daß die Deutung dieses Stücks nicht weit genug geführt ist, um allem verborgenen Sinn zu folgen. Wollte ich die Vergleichung der drei Frauen fortsetzen, so käme ich weit ab. Jeder Traum hat mindestens eine Stelle, an welcher er unergründlich ist, gleichsam einen Nabel, durch den er mit dem Unerkannten zusammenhängt), GW II – III , S.  n.  . — Прим перев.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 15

15

13.08.2010 16:55:39

иного фрагмента не пошли достаточно далеко: скрытый смысл ([der] verborgene Sinn) превосходит анализ. Скажем пока, что смысл превосходит анализ, а не что смысл сопротивляется анализу: концепт сопротивления анализу действительно имеет совсем другую сферу приложения и относится к другому коду внутри фрейдовского дискурса, хотя и (мы еще к этому вернемся) появляется в том же контексте и связан с этим превосходством / избытком. В этой сноске Фрейд, кажется, не сомневается ни на мгновение: это скрытое нечто обладает смыслом. Смысл этот иногда предстает тайным или скрытым ([der] verborgene Sinn), но то, что пока остается недосягаемым, всё же обязательно пронизано смыслом. Недоступная тайна — это смысл, полнота смысла. Иначе говоря, тайна пока отказывает анализу, но будучи смыслом, она анализируема, она гомогенна порядку анализируемого. Она находится в ведомстве психоаналитического разума. Психоаналитического разума как разума герменевтического. Я подчеркиваю эту черту, проблематизируя ее; я надеюсь, что иду в этом навстречу Марио Джусти, хотя и иду, как часто это делаю, криво. Я бы хотел примкнуть к нему в том месте, где, ближе к заключению, он упомянул «противоречивые современные голоса», которые вступают, я цитирую, «в обсуждение самого смысла рациональности, то есть в спор о смысле, границах и иллюзиях разума», в обсуждение, которое — продолжает он — можно было бы «интерпретировать как топическое, продолжающее упражняться в диалоге с традицией, которую Аристотель называл искусством диалектики». Чтобы начать самым предварительным образом, отметим в одном своеобразном пассаже из «Толкования сновидений» некоторые вопросы, которые могли бы вывести нас на то, что можно назвать фрейдовскими аналитикой, топикой и диалектикой. Я не буду прямо обсуждать (как слишком редко делается во Франции, но больше в англосаксонской аналитической среде) неявную эпистемологию Фрейда, модели его анализа, аргументации и доказательства, логику его доказательств, его риторику и нарратику и, если хотите, его аналитику и диалектику. Но, не делая этого прямо, я надеюсь уточнить, опять-таки с фланга, то, что может быть принципом такой задачи. На горизонте мы будем удерживать вопрос о том, вписывается ли психоанализ, идея анализа, которая дала ему имя, подобающим ему образом в историю разума, в то, что в ней обсуждается между аналитикой и диалектикой. Эта аналитическая забота (отдать себе отчет в смысле, будь он даже и скрытым — der verborgene Sinn) смешивается здесь с герменевтическим влечением или императивом, а по сути с самим принципом разума в его предписании «отдать отчет» [rendre raison], reddere rationem, любой ценой. Его обязательно нужно отдать [rendre]. Верность смыслу, долженствование, долг, обязательство вернуть должное, вернуть смыслу смысл — всё это кажется весьма примечательным тем более, что Фрейд вскоре радикализует свою позицию. Он перейдет к обобщению, сделав еще один шаг. И вот тогда-то он и назовет пуповину сна.

16 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 16

13.08.2010 16:55:39

Этот шаг будет по сути прыжком. Я не скажу ничего нового по поводу «Сна об инъекции, сделанной Ирме». Смысл этого текста, если не сна, я подчеркиваю, смысл этого текста, если таковой имеется, был давно исчерпан в гигантской аналитической литературе, которая во всем мире подвергла его всесторонним вчитываниям и вычитываниям. В нем, кажется, не осталось ничего скрытого или тайного. Мое единственное алиби, единственное, что я могу сказать в оправдание невинности или свежести моего скромного прочтения, — это что оно, мое прочтение, занято, может быть, как раз чем-то иным, чем самим смыслом, а значит и чем-то иным, чем анализ, определенный анализ, чем-то, что в каком-то другом смысле, может быть, сопротивляется анализу, определенному анализу. Я не претендую здесь на то, чтобы кого бы то ни было чему бы то ни было научить, но скорее на то, чтобы заново поставить вопрос о смысле и анализе, об определенной детерминации смысла и анализа, и сделать это на примере, на образцовом в отношении анализа примере определенного раствора-решения (Lösung). Итак, Фрейд замечает, что анализ этого фрагмента не был проведен (geführt) достаточно далеко: имеется, следовательно, некоторый запас смысла и движения, чтобы пойти дальше. В этом моменте Фрейд делает два увлекательных (если не сказать увлечённых) замечания, пересечение и разнородность которых заслуживали бы бесконечного анализа. В тексте оригинала два этих замечания разделены точкой и тире, опущенными во французском переводе, во всяком случае, в первом, который поэтому сразу нужно отложить в сторону, если нас заинтересовал этот отрывок. Первое замечание: жена Фрейда между тремя и четырьмя

Следует задержаться на миг на том, что Фрейд говорит по поводу квадрата женщин. В порядке запаса смысла и временно прекращенного анализа Фрейд странным образом замечает, что если бы он продолжил сравнение (Vergleichung) трех женщин, он бы обязательно запутался. Почему? Он этого не говорит или не говорит по-настоящему. Почему он подвергся бы риску заблудиться? Почему он в этом уверен? Почему он боится того, в чем кажется столь уверенным? Почему он сбился бы с пути, сравнивая трех женщин? И прежде всего откуда он это знает? Откуда он может знать, что собьется, там, где он сам признаётся или делает вид, что признаётся, что не дошел достаточно далеко? Уже здесь, в этом самом месте, можно говорить о сопротивлении анализу. Впрочем, в корпусе таким образом прокомментированного текста, там, где Фрейд вставляет сноску, он сказал чуть больше, совсем чуть-чуть, о своем собственном сопротивлении, но указав, что этих трех женщин объединяло как раз сопротивление анализу. Прочитаем этот Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 17

17

13.08.2010 16:55:39

абзац. Известно, что Фрейд подвергает здесь анализу свой сон, который он в конечном итоге предъявит как свою апологию по известной логике кастрюли ( . Кастрюля, которую я тебе возвращаю, целая.  . Дырки в ней были уже, когда я ее у тебя взял.  . Кстати, я никогда ее у тебя не брал). Я напоминаю, что в принципе после полного анализа (nach vollendeter Deutungsarbeit) любой сон предстает осуществлением желания. Фрейд повторит это, поскольку это несколько усложнится, особенно в «По ту сторону принципа удовольствия», и тем сам усложнит, как мы увидим, вопрос о смысле. А значит, об анализе. Полный анализ, — говорит нам пока Фрейд, — обнаруживает тайный смысл сна как осуществление желания. Но Фрейд тут же настоятельно уточняет, что он не претендует на полное обнаружение смысла этого сна (den Sinn dieses Traums). Он вовсе не утверждает, будто его толковательный анализ не имеет пробелов (lückenlose). Тем более, что в сноске на предыдущей странице он уточнил, что, разумеется, не счел нужным приводить нам всё, что пришло ему в голову во время интерпретативной работы. Но столь же принципиальным образом и еще прежде, чем процитировать абзац о трех или четырех женщинах и их общем сопротивлении анализу, мы должны напомнить, что всё здесь одновременно концентрируется и растворяется в растворе (Lösung), а именно в химическом растворе, но также и (и Фрейд учитывает это значение в интерпретации своего сна) в решении (Lösung, то же самое слово) проблемы, в решении аналитическом. Это решение распутывает, разрешает, а то и упраздняет, развязывает симптоматический или этиологический узел. Одно и то же слово (раствор, аналитическое (раз)решение, Lösung) употребляется для лекарства и для окончания анализа. И Фрейд во время своего сна ставит Ирме, ее сопротивлению анализу, в упрек то, что та не приняла его раствор-решение [sa solution]. Он сам это говорит: «Я попрекаю Ирму, что она не приняла мое решение; я ей говорю: если тебе еще больно, то ты сама в этом виновата (deine eigene Schuld)». Он говорит это ей во сне. Во сне он высказывает этот упрек и, следовательно, отказывается простить ей ее долг, извинить ее вину (Schuld), а именно — в том, что она не приняла предложенное решение. Ибо в этой вине виноват пациент, за нее он отвечает, то есть через этот свой проступок он ею связан. Походя, рассказав эту историю со сном, Фрейд замечает (и это еще одно признание бодрствующего Фрейда): «Я мог бы ей это сказать наяву, я, может быть, это ей и сказал. Тогда я думал (с тех пор я признал, что ошибался), что моя задача ограничивается тем, чтобы сообщать больным скрытый смысл их симптомов (den verborgenen Sinn ihrer Symptome); примут они потом или нет это решение (Lösung), от которого зависел успех лечения, за это я уже не отвечал (nicht mehr verantwortlich)». Иначе говоря, я отвечаю за аналитическое решение (Lösung), но не за сопротивление больного, который может его отвергнуть и который, следовательно, будет единственным, ответственным за сопротивление и виноватым в нём. Здесь опять-таки Фрейд признаётся в ошиб-

18 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 18

13.08.2010 16:55:40

ке. К счастью, он преодолел ее с тех пор, говорит он нам; она просто облегчила ему жизнь. И вот здесь и помещен абзац, который крутится вокруг трех женщин, подлежащих сравнению, целый механизм прощений и опал, к которому нужно прибавить и некоторое четвертое измерение, термин для четвертого действующего лица: для собственно жены Фрейда. Не только потому, что сон предвосхищает (Фрейд отмечает это) день рождения жены, в ходе которого пара принимает массу приглашенных в большом зале Бельвю — в том числе и Ирму. Но и потому, что — снова в сноске — Фрейд добавляет к гувернантке, бывшей некогда его пациенткой, и к близкой подруге Ирмы, которую он только что упомянул, третьего персонажа (т. е. четвертого, если считать Ирму, — и я бы сказал, пока догматически и эллиптически, что то, о чем я хотел бы говорить сегодня под вывеской различных сопротивлений, сопротивления анализу, определенного сопротивления определенному анализу, есть переход через развязывание узла от трех к четырем). Этот третий-четвертый персонаж — его жена, день рождения которой приближается. Еще не объясненную жалобу по поводу болей в животе следует связать также с этим третьим лицом. Речь идет, естественно [natürlich, которое выпало во французском переводе], о моей собственной жене. Эти боли напомнили мне один случай, когда мне вполне ясно предстала ее стыдливость. Должен признаться [mir eingestehen: еще одно признание], что я в своем сне не очень-то мило обошелся с Ирмой и своей женой: но заметьте в мое извинение (zu meiner Entschuldigung), что я примеряю обеих к идеалу послушной и податливой пациентки (am Ideal der braven, gefügigen Patientin).

Эта сноска предшествует другой, об omphalos сна. А вот и сам абзац: Итак, я сравнил мою пациентку Ирму с двумя другими лицами [одно из которых по умолчанию напоминает ему его жену], которые оба оказали лечению определенное сопротивление [sträuben, восставать, вставать дыбом, сопротивляться, этот глагол Фрейд часто использует, как он это сделал выше в рассказе о сне, применив его к нежеланию Ирмы открыть рот, подобно женщинам, носящим зубные протезы, которых просят принять его Lösung]. Почему во сне я заменил ее на ее подругу? [Почему — т. е. «что это означает?», «какой смысл это может иметь?», «Was kann es für Sinn haben?»]. Несомненно, потому что я предпочел эту замену: другая вызывает во мне большую симпатию и я более высокого мнения о ее уме. В самом деле, я считаю Ирму дурой, поскольку она не приняла моего решения (meine Lösung nicht akzeptiert). Другая была бы умнее, а значит, уступила бы раньше [имеется в виду: моим советам, моему требованию — или на мои домогательства]. Рот в этом случае открывается хорошо: она бы сказала (рассказала, erzählen) больше, чем Ирма.

Фрейд дает, таким образом, пример закона. Какого закона? Закона, постановляющего истолковывать как сопротивление анализу, решеЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 19

19

13.08.2010 16:55:40

нию, разрешению [solution, résolution] (Lösung) всякое сомнение, недоверие, нежелание принять ваше решение. (Такой закон, скажем в скобках, вписывает всякий анализ в определенную расстановку сил и всякую интерпретацию — в политику некоторого polemos и некоторого eros, в соблазнение со стороны определенного и нередуцируемого poleros, так сказать. Анализировать что бы то ни было, кого бы то ни было, для кого бы то ни было должно означать для другого: выбери мое решение, предпочти мое решение, возьми мое решение, полюби мое решение, ты пребудешь в истине, если ты не будешь сопротивляться моему решению. Зеркально-бесконечно воспроизводя эту сцену, как мне представляется, я мог бы добавить, что оспаривать неизбывную истину этой сцены, может быть, во имя истины, можно лишь отрицанием (dénégation); ей можно противопоставить только отрицание; но отрицание во имя истины — это уже не просто абы какое отрицание, отсюда зеркально-бесконечное воспроизведение — и вся проблема. О, разумеется, ученый, философ и особенно аналитик возразят на сказанное и скажут, что объективная истина, или истина бытия, или аналитическая нейтральность, как раз и лишат эмоциональной остроты этот poleros и этот поединок сопротивления, отвержения и присвоения; чтобы не слишком предварять выводы, я пока скажу только, что единственным пределом этого poleros, этой конденсации политического, polemos, и eros, единственным суспенсом этого аналитического соблазнения будет другое понятие сопротивления (résistance), или, скорее, останавления , некий останавлиз , к которому я сейчас и буду двигаться в моем выступлении и чьи предпосылки и следствия, я надеюсь, постепенно прояснятся. Я закрываю эти предваряющие скобки.) Здесь дается пример закона poleros’a. Фрейд говорит нам, почему он предпочел бы другого, другую женщину: потому что она бы ему лучше или больше говорила , что по-французски означает, что она бы ему больше понравилась. Она бы ему больше пришлась по вкусу, раз у нее хватило бы послушания принять его решение и не сопротивляться ему. Фрейд немало настаивает на том, что все эти вещи, начиная с раствора / решения проходят через рот, с протезом или без. Ни разу Фрейда не посетила мысль, что сопротивление может быть в этом контексте чем-то другим, чем сопротивлением его решению, его анализу или, за пределами этого контекста и вообще, что сопротивление может быть чем-то иным, чем осмысленное сопротивление осмысленному анализу. Даже если сопротивление окончательное, оно принадлежит, как и то, чему и кому оно сопротивляется, порядку смысла и такого смысла, чья тайна есть тайна скрытая, значение — спрятанное, истина — замаскированная: поэтому подлежащие истолкованию, анализу, прояснению, объяснению.

20 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 20

13.08.2010 16:55:40

Второе замечание: omphalos

Сразу после сравнения с двумя, тремя или четырьмя женщинами и перехода от треугольника к квадрату мы подходим, если так еще можно выразиться, к этому недоступному топосу. Ритмизировав свою речь интересной пунктуацией (точка с тире ясно выражают, что мы меняем порядок и план), Фрейд выдвигает свой знаменитый тезис о пупе, Nabel, сна. Этот тезис касается на сей раз не какого-то временного предела, не какого-то резервного запаса смысла, а ночи, абсолютной неизвестности, изначально, врожденно связанной с (но и отвязанной по преимуществу, поскольку от-вязанной от них) сущностью и рождением сна, привязанной к месту, из которого он исходит и чье родимое пятно он хранит: пуповина, омфалическое место есть место некоторой связи, некоторый узел-шрам, хранящий память о разрыве и даже о нити, оборванной при рождении. И этот общий тезис, утверждение в форме безоговорочного закона, который и сам оторван от своего контекста, и отделяется от того кусочка сна, который послужил для него поводом, это утверждение, согласно которому всякий сон, всегда несет в себе по крайней мере одну точку, одно место (eine Stelle), один особо отмеченный топос, который его определяет как unergründlich, gleichsam einen Nabel: недоступный, непостижимый, непостигаемый, неанализируемый, этакий пуп, omphalos. И Фрейд добавляет, чтобы еще получше заштопать или зашить эту вещь, что посредством этого места сон связан, завязан, привязан или подвешен [zusammengehängt: еще одна фигура узла, завязанной нити] к непознанному [mit dem Unerkannten: французский перевод дает inconnaissable, непознаваемое, вместо неизвестного, не(о)познанного, но он хорошо передает неразрешимый, нерастворимый, неразрывный, ибо абсолютный, характер этого неразвязываемого узла]. Поскольку речь здесь ведется об анализе⁶, о связи и разрыве, подчеркнем больше завязывание узлов, чем дыру, которую оно зашивает. Лакана здесь занимает, скорее, зияние и изолированное расположение дыры пупа. Читаем в начале «Четырех фундаментальных понятий психоанализа»: «…то, что Фрейд называет пупом — пуп снов, так он обозначает в конечном итоге центр неизвестного — есть не что иное (как и сам анатомический пуп, который его представляет), как то зияние, о котором мы говорили». При этом здесь фатально выходит за рамки анализа сна тот узел, который невозможно развязать, та нить, которая даже будучи перерезанной, как пуповина, не перестает быть навсегда завязанной, на самом теле, на месте пупа. Шрам есть тот узел, с которым анализ ничего не может сделать. Этот слишком известный отрывок стоит, однако, перечитать еще раз, и по двум причинам. ⁶ Имеется в виду этимология слова: analuo означает по-гречески «развязываю». — Прим. перев.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 21

21

13.08.2010 16:55:40

В первую очередь, не для того, чтобы не спешить перевести Deutung как анализ, но потому что пенелопова или антипенелопова задача Deutung, которая тем не менее есть анализ (Фрейд напомнил это несколькими страницами выше: начатая им интерпретация есть анализ, по крайней мере в том, что она имеет дело с частностями — он говорит по-французски «sie ist… eine Deutung en détail [в частном], nicht en masse [в целом]»), есть все же узел, развязать приходится нити и развязать там, где произошел разрыв. (Нам предстоит, следовательно, помыслить, как разрыв может связать или, напротив, как связь может стать самоё разрывом. И помыслить «сопротивление», исходя из необходимости того, что вовсе не играет с парадоксом или апорией.) Во вторую очередь, потому что мы должны увязать этот отрывок с другим пассажем из «Толкования сновидений», который, кажется, позволяет еще теснее сжать то, что образует буквально клубок или челнок этого текста. Я имею в виду главку о «забвении снов» в начале гл. VII , посвященной «Психологии онирических процессов». Непосредственно перед этим Фрейд отмечает, что большинство снов (не все) не требуют сверхинтерпретации или сверханализа (Überdeutung) и что не все сны поддаются анагогической интерпретации (anagogische Interpretation), то есть такой интерпретации, которая, как анализ, восходит (ana) к самому высокому, к самому изначальному, к самому архаическому или самому глубокому. Фрейд использует здесь слово «анагогический», не свое слово. Он взял его у человека, которого он в это время отвергал и который носил красивую фамилию Зильберер⁷. Он различал между двумя типами интерпретаций. Интерпретация «психоаналитическая» (это слово Зильберера) придает сну, как говорит Фрейд, объясняя Зильберера, некоторый смысл (Sinn), обычно восходящий к детской сексуальности. Интерпретация же «анагогическая» затрагивает [большую] глубину смысла, серьезную глубь мысли (ernsthafteren, oft tiefsinnigen Gedanken), которая наполняет сон, полноту смысла, которую сон использует в качестве наполнения, текста или материала (Stoff). Чтобы освободиться от этого различения и этой терминологии, Фрейд отвечает так: не все сны требуют сверхинтерпретации (Überdeutung), они не все поддаются аналогии, предлагаемой Зильберером, которому, помимо недостаточного эмпирического основания, теперь ставится в упрек и уступка аллегорическому прочтению. Фрейд идет дальше: на вопрос, всякий ли сон следует подвергать Deutung, толкованию, следует, по его мнению, ответить «нет». И в оправдание этого «нет», он приводит сопротивления. Этим сопротивлениям он присваивает имя, которое теперь будет повторяться из текста в текст, Wiederstände. Но если некоторые сны ⁷ Herbert Silberer ( – ), венский психоаналитик из окружения Фрейда. От интер-

претации сновидений перешел к исследованию связей между психологией и оккультными науками со всей связанной с ними символикой. — Прим перев.

22 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 22

13.08.2010 16:55:40

не поддаются интерпретации, то не потому что у них не хватает смысла, а, наоборот, потому, что работа по толкованию (Deutungsarbeit) наталкивается на направленные против нее (gegen sich) психические силы (psychische Mächte), ответственные за смещения и маскировки сна. Фрейд точно определяет только что упомянутый нами вопрос. Это, говорит он, вопрос соотношения сил (eine Frage des Kräfteverhältnisses). Интеллектуальное любопытство (которое тоже есть некоторая сила), дисциплина, психологические знания, аналитический опыт вынуждены бороться против «внутренних сопротивлений» (innere Gegenstände). Значит, нужно справиться с этими сопротивлениями, противостоять им, выставить им антитезу. Но, как и сопротивление, с которым мы встречаемся в анализе, это соотношение сил имеет некоторый смысл. И некоторую истину. Преодолевая сопротивления, мы достигаем онирических образований, исполненных смысла (sinnreiche). Прогресс состоит в подходе, приближении к этому смыслу (Ahnung dieses Sinnes⁸). Сопротивление тоже нужно интерпретировать, оно содержит в себе столько же смысла, сколько и то, чему оно сопротивляется; оно столь же наделено смыслом, а значит, оно столь же интерпретируемо, сколько и то, что оно скрывает или смещает: на деле оно обладает тем же смыслом, но, если можно так выразиться, диалектически и полемически противоположным. И вот в этом моменте в риторике и аргументативной логике Фрейда происходит тот же, по крайней мере, по видимости, разрыв, что и в только что рассмотренной нами сноске, встретившейся в тексте на несколько сотен страниц выше. Вот он упомянул постепенное приближение (Ahnung) к смыслу, который был лишь временно удален, зачеркнут или скрыт сопротивлениями и который продолжает сулить себя анализу, маячить сквозь сами эти сопротивления, а вот уже Фрейд, кажется, устанавливает абсолютный предел этому прогрессу (который, кстати, можно перевести и экстраполировать на прогресс разума вообще), и он опять называет omphalos. И относительно «следует», «нужно» (man muss), который придает модальность этому высказыванию, трудно решить, устанавливает ли он некий непреодолимый предел как некий Faktum или Fatum, или это следование-долженствование долга, который постановляет, что нельзя заходить за этот предел или, если хотите, что туда нельзя заходить, потому что у этого нет смысла. Разница между этими двумя модальностями колоссальна. В первом случае Faktum или Fatum препятствует нам, не запрещая, заходить по ту сторону, но раз речь идет о как бы внешнем препятствии, то можно предположить, что по ту сторону имеется смысл, что есть смысл заходить за предел, даже если мы не можем этого сделать фактически. Во втором случае предел, запрещающий нам заходить по ту сто-

⁸ Букв.: угадывание, предчувствие этого смысла. — Прим перев. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 23

23

13.08.2010 16:55:41

рону, носит структурный характер и, следовательно, оставляет вопрос о тамошнем смысле открытым. Но лучше перевести этот отрывок: В наилучшим образом проанализированных снах нужно (man muss) часто оставить в тени определенную зону [место, eine Stelle: muss man oft eine Stelle im Dunkel lassen], поскольку в ходе интерпретации замечаешь, что один клубок [как клубок шерсти, Knäuel] приснившихся мыслей не хочет разматываться (распутываться, der sich nicht entwirren will]), но он ничего дополнительного и не добавил в наше понимание содержания сна. Это и есть пуп сна (der Nabel des Traums), место, где он сообщается с неизвестным. Мысли сна, которые мы встречаем в ходе интерпретации должны остаться [müssen bleiben, опять-таки], вообще говоря, без вывода, без ограничения, без конца, без завершения (ohne Abschluss), и они должны устремляться со всех сторон в сеть разветвленных переплетений (in die netzartige Verstrickung) нашего мыслительного мира. В самом густом месте этого сплетения (Geflecht) и проступает желание сна, как гриб в своей грибнице.

В мудреном сплетении собственной ткани этот текст остается столь же загадочным, как и то, чему он посвящен, omphalos. Он бесконечно отражается сам в себе. Отметим то, что касается нашего мотива: анализа.  . Прежде всего имеется это беспрестанное настаивание текста на текстуре переплетенных нитей, на нераспутываемом клубке узлов: это Geflecht, сплетение, слово, канву или цепочку которого Хайдеггер проследил до самых решающих мест мысли; это и die netzartige Vertrickung, и Knäuel, и Nabel и т. д. Эта плотность риторики нити и узла интересует нас прежде всего тем, к чему она взывает и чему бросает вызов, а именно анализу как методической операции распутывания и технике развязывания. Речь об умении плести нити, тянуть за нити, сообразно тому искусству ткача, из которого Политик Платона сделал парадигму царя: для аналитического разделения (diairesis), для диалектики, для царской науки (hê basilikê tekhnê,  c) политика. Отсылая вас к соответствующей части прекрасной книги Самюэла Вебера «Легенда о Фрейде»⁹, который с другой стороны тщательно изучает переплетения этих фигур пуповинных переплетений, я не забываю, что Weber по-немецки означает «ткач» (восходя к, возможно, общей этимологии с греческими huphê, huphen или huphainô для ткани и ткачества) и что принятый за Фауста Мефистофель (как нам напомнил в начале выступления Мигуэль Джусти) сравнивал «производство мыслей» с Weber-Meisterstück, с шедевром ткача, срабатывающего тысячи нитей (Fäden), играющего челноком (Schifflein), образующего тысячи связей и узлов (Verbindungen) одним махом (Schlag). ⁹ Weber S. Freud-Legende: drei Studien zum psychoanalytischen Denken. — Olten: Walter-

Verl.,  . Особеннo S.  f.; или The Legend of Freud. — Univ. of Minnesota Press. P.  f.

24 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 24

13.08.2010 16:55:41

 . Другое замечание касается того, что этим местом рождения объявляется соответствующее сну желание. Фрейд говорит нам, что желание, (ра)скрываемое сном, встает, растет, возникает (erhebt sich) в точке самого густого Geflecht, сплетения, как гриб из своей грибницы. Точкой происхождения этого желания и будет, следовательно, то место, где должен остановиться анализ, место, которое следует оставить в темноте (muss man im Dunkel lassen). И это место будет узлом или запутавшейся тканью, короче говоря, неанализируемым синтезом.  . Последнее замечание в виде разделенного вопроса затронет в целом эту топику. Вопрос, который я намеренно оставлю открытым, делится на такие: А. Не является ли этот предел анализа не местом происхождения онирического желания, а некоторым сопротивлением анализу (сопротивлением временным и включенным в архивируемую историю: Фрейд, например, сам только что рассказал о том, что спустя много лет ему удалось гораздо легче истолковать определенные сны, записи которых у него сохранились, потому что с тех пор он преодолел определенные сопротивления (Wiederstände) в своей внутренней жизни)? Или же этот предел анализа как бы нередуцируемо и аисторически связан со структурой онирического желания, которое должно родиться, подобно грибу, в обреченной на темноту точке самого большого сгущения некоторого переплетения? Две эти первые гипотезы, перенесенные в историю разума, отличаются, как, с одной стороны, прогрессизм Просвещения с его упованием на анализ, постепенно побеждающий тьму по мере преодоления сопротивления, освобождения, раскрепощения, эмансипации, как и положено любому анализу, и, с другой стороны, некий фатализм или пессимизм желания, считающегося с некоторой долей темноты и рассматривающего неанализируемое как свой собственный ресурс. Б. Но в обеих гипотезах первый вопрос делится еще, он анализируется, если хотите: в обоих случаях можно задаться вопросами, не является ли не-разрешимый узел, пуповина, каким-то смысловым материалом или же он остается радикально чужеродным в самой своей тайне, в смысле означаемого, как, впрочем, и означающего; и не является ли то, что временно или окончательно приводит аналитика в отчаяние, гомогенным пространству аналитической работы, работе по толкованию (Deutungsarbeit). У нас не хватит ни времени, ни средств обсудить здесь эту саму по себе упорядоченную серию гипотез, особенно применительно к текстам Фрейда. Для этого надо было бы внимательно прочитать, среди прочего, все предыдущие и последующие тексты Фрейда о сопротивлении. Надо было бы учесть тот факт, что психоанализ начался с анализа сопротивления гипнотическому внушению. Как раз решив, что противовнушение, которым пациент защищается от гипноза, имеет полное право на существование и что, кстати говоря, это законное сопротивление

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 25

25

13.08.2010 16:55:41

непреодолимо, Фрейд и, так сказать, изобрел психоанализ, то есть технику, принципиально не гипнотическую; не то чтобы она была совсем свободна от насилия (вспомните только что сказанное о соотношении сил), но в принципе озабоченная новой этикой анализа. Уже начиная с «Исследований истерии» Фрейд предлагает целый перечень сопротивлений анализу, то есть тех видов защиты, которые предстоит преодолеть, когда некоторое представление вытеснено вне сознания и вне памяти, «вроде бы не оставив следов». Но, как говорит Фрейд, «след должен быть». «Пытаясь направить на этот след внимание пациента, я чувствовал эту силу отталкивания, ту же самую, которая проявилась в виде отказа во время рождения симптома, на этот раз в виде сопротивления»¹⁰. То есть анализу сопротивляется след. И объясняя успех того, что он называет «техникой давления» против «сопротивления ассоциациям» (давления руки на лоб со строгим предписанием говорить, сообщать об образах и идеях, приходящих в голову, с настойчивым запретом на молчание), Фрейд предлагает своего рода каталог «всех форм, которые принимает сопротивление». Когда сопротивление длится, когда нам не удается превратить пациента, сопротивляющегося, в «сотрудника» (Фрейд сам употребляет это слово), которому мы вручаем объяснения и у которого мы пытаемся вызвать объективный исследовательский интерес к себе самому (следовательно, уже заменяя один мотив другим), когда нам не удается «подавить сопротивление, основанное на аффективности», то «самым мощным рычагом» становится: «поняв истинные мотивы этой защиты [то есть этого „сопротивления“], принизить их или даже заменить их другими, превосходящими их по силе». Таким образом, стоит задача не просто поставить обнаруженную истину на место того, что ей сопротивлялось, а привести [пациента] к большему осознанию, путем вмешательства в расстановку сил, активно и энергично используя антисопротивления, другие противостоящие силы. Фрейд всегда настаивал, что сопротивление не устраняется простым обнаружением истины или простым открытием перед пациентом подлинного смысла его симптома. В силу этого анализ сопротивления состоит не в теоретическом объяснении происхождения и составляющих защитного симптома, но в его развязывающем растворении; это анализ сопротивления практический, эффективный и аффективный, в результате которого сопротивление теряет силу и место: нужно его не просто понять и сообщить в его интеллигибельности, но изменить, перевести, преобразить. Дело идет, таким образом, о смысле и истине. На этой ступени, говорит Фрейд, уже нет никаких общих правил; уже невозможно формализовать эту аналитическую технику как технику ¹⁰ Freud S., Breuer J. Studien über Hysterie. P.  (французского перевода).

26 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 26

13.08.2010 16:55:41

антисопротивлений. Фраза, которую я сейчас приведу, может относиться ко всему полю интересов анализа как психоанализа, то есть ко всем дисциплинам и всем дискурсивным ситуациям, в которых затрагивается вопрос об анализе: преподавание, например философии, со всеми его аналитическими и диалектическими проблемами, о которых так хорошо говорил Мигуэль Джусти, и со всем его идеалом Разума и Просвещения, но также и религия с ее заботой об истине и о признании [в грехе], которая отлилась, например, в институте исповеди: Здесь, несомненно, кончается возможность выразить психотерапевтическую практику в формулах. Мы действуем, насколько это возможно, облачаясь то в учителя, там, где невежество вызывает какие-то страхи, то в профессора, когда мы обрисовываем свободное, возвышенное и зрело продуманное мировоззрение, то, наконец, в исповедника, который своим непрестанным расположением и уважением к пациенту (в том числе и после исповеди) дает ему своего рода отпущение грехов.

Но если от сопротивления нельзя избавиться простым обнаружением его смысла, то его можно преодолеть — по ту сторону любых дискурсивных и интеллектуальных ситуаций, относящихся к порядку представляющего сознания, — лишь привнесением аффективного фактора. Фрейд настаивает сразу после этого: Наряду с интеллектуальными факторами, к которым мы обращаемся для преодоления сопротивления, свою роль играет и фактор аффективный, без которого редко можно обойтись. Я говорю о личности врача, и во многих случаях только она способна снять сопротивление. Здесь, как и везде в медицине и в любых терапевтических методах, невозможно полностью отказаться от воздействия этого личного фактора.

В контексте нашей дискуссии это затрагивает всю философскую историю анализа, начиная с царского ткача платоновской диалектики до гегелевской диалектики предпосылки-предисловия, от топик и аналитик Аристотеля до трансцендентальной аналитики и до синтетического суждения априори Канта: вся эта история философии как таковая должна принадлежать к ряду представления или идеального сознания; она не смогла бы, по крайней мере как таковая, эффективно и аффективно вмешаться решающим образом, чтобы преодолеть всяческое сопротивление. Два этих анализа должны остаться разнородными. Проблематика философского анализа — или всё то, типом и моделью чего он является, — может в лучшем случае и в той мере, в которой в этот философский анализ вложены желания и мотивировки, содействовать снятию подобных сопротивлений. Хотелось бы думать поэтому, что событие психоанализа было пришествием, явлением, под тем же именем, иного понятия анализа. Понятия, отличного от того, который был в ходу в истории философии, логики, науки. И что вместе с ним произошло определенное топическое переЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 27

27

13.08.2010 16:55:41

мещение в другие понятия, системно с ним связанные. И, для начала, в понятие истины. Существует ли некоторая традиция анализа вообще? Если бы не было единства аналитического понятия, то не было бы и традиции, философии психоанализа. Никакой традиции, ни единой. Но дело обстоит, наверняка, не так просто. И по многим причинам.  . Под старым именем, под палеонимом «анализ» Фрейд наверняка не ввел и не изобрел какое-то совершенно новое понятие (если таковое вообще бывает). Кто, кроме Бога, когда-либо создал (что называется «создал») некоторое понятие? Фрейду оно понадобилось, прежде всего чтобы его услышали и чтобы унаследовать определенную традицию. И ему в особенности нужно было сохранить два мотива, составляющих любое понятие, связанное с анализом. Взаимодействие двух этих мотивов видно уже в самой фигуре, предлагаемой греческим языком, а именно в analuein. Это, с одной стороны, мотив, которому можно дать имя археологического или анагогического как он выражается в префиксе ana- (регулярное восхождение к основному, к самому изначальному, к самому простому, элементарному, к более не разложимому), и, с другой стороны, мотив, который можно назвать литическим, литологическим или филолитическим как он обозначается в lysis: разложение, отвязывание, развязка, избавление, (раз)решение, упразднение или отпущение и вместе с тем окончательное завершение, ибо археологический мотив анализа сопровождается здесь движением эсхатологическим, как если бы анализ нес в себе конечную смерть и последнее слово, подобно тому, как археологический мотив в поисках изначального обращается к рождению.  . Унаследовав оба мотива этой аксиоматики — это одновременно и мотивы самой науки, равно как и философии, — Фрейд не мог (да и не хотел) основать некое новое понятие анализа. Ему пришлось оправдывать свою логику и свою институцию перед судом традиционного анализа, перед его нормами и его законом. В этом отношении его дискурс остается подсудным с точки зрения всех тех логико-эпистемологических вопросов, о которых мы только что говорили.  . Если всё так запутано, если Geflecht сказывается на всех аспектах этой исторической ситуации, то происходит это потому, что переплетенность понятия психоанализа с традиционным понятием анализа столь нераспутываема — и не по одним только указанным нами причинам. Если предположить, что психоанализ развился не только как анализ индивидуальных психических сопротивлений, но и как практический анализ сопротивлений культурных, политических и социальных, представленных в господствующих дискурсах и особенно в формах их философского или научного знания, то, чтобы эта история образо-

28 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 28

13.08.2010 16:55:41

вала одну историю и чтобы она объединилась с одной традицией, надо было бы, чтобы сам психоанализ имел единое понятие сопротивления, его логики и его топики. Однако такого никогда не было. Такова, по крайней мере, моя гипотеза. Если верно, что понятие сопротивления анализу не может быть унифицировано, и не по случайным причинам, то и понятия анализа и анализа психоаналитического, да и само понятие психоанализа постигает та же судьба. Поскольку сам психоанализ определился в условиях враждебности и по отношению к тому, что ему сопротивлялось, то психоанализ никогда не объединится в некое единство понятия или задачи. Если нет одного сопротивления, то не будет и одного-единственного психоанализа, понимай его как систему теоретических норм или как хартию институциональных практик. Если всё так и есть, эта ситуация не обязательно означает провал. Здесь кроется и шанс на удачу, и не надо делать из этого драмы. Не думаю, что нужно превращать это разъединение в плохую драму, ни в этом, ни в других случаях. Неспособность объединиться, идентифицироваться, слиться, это, конечно, может быть, даже и трагедия, но это и шанс; и драмы из этого делать не стоит не только потому, что это бесполезно: это и абсолютно неверно по сути, что касается этого союза судьбы (т. е. трагедии) и шанса как возможного или случайного. Сказать, что психоанализ не обладает одним понятием того, что он есть такое, в своем самоуяснении, потому что он не может дать себе одно понятие сопротивления, вовсе не означает описать некоторый паралич психоанализа, по крайней мере, в банальном и негативном смысле паралича (ибо у парализа имеется еще и иная логика, которую я некогда отличил от логики анализа¹¹). Всё это придает движение, всё это заставляет думать и двигаться — и по поводу самоинтерпретации или, если предпочитаете, самоанализа психоанализа, но и по поводу его другого, того его противника, которому он противостоит, и по поводу сопротивления традиционного понятия психоанализа, против которого он выступил. При этом эта невозможность объединить понятие сопротивления и установить место его настойчивого появления никогда не была секретом, и прежде всего от самого Фрейда. Помимо начальных колебаний, которые мы выявили в «Исследованиях по истерии» или в «Толковании сновидений», мы знаем, что и гораздо позже, в частности в «Дополнениях» к «Торможению, симптому, тревоге» ( ), Фрейд различает целых пять типов сопротивления. И эти типы требуют весьма разных аналитических стратегий. Они отличаются по топике и динамике, и они имеют коррелятом пять топико-динамических регуляций анализа. ¹¹ «Pas» in «Parages». — Paris: Galilée  . P.  и вокруг. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 29

29

13.08.2010 16:55:42

Три из этих типов сопротивления происходят от Эго, Оно и Суперэго. Что касается тех, что исходят от Эго (иначе говоря, от эгологического субъекта или от cogito, которое необязательно целиком и полностью сознательно, то их тоже три сорта: один связан с вытеснением, и он чаще всего обсуждается Фрейдом, другой обусловлен трансфером, и он иногда запускает вытеснение, закрепляет его вместо того, что его вспомнить. Третье, эгологическое сопротивление, наконец, обладающее совершенно другой природой, интегрирует симптом в Эго и ищет свою выгоду в болезни (кстати, скажу я вам апарте, а кто этого не делает? Какое Эго не учреждается и не длится в согласии с этой формой сопротивления? На какое смутное понятие болезни можно положиться, чтобы описать эту хитрость как некоторую интересную уникальную особенность?). Мы имеем здесь дело с виртуальной программой перевода всех этих возможностей сопротивления на уровень философского и научного Эго и вообще на уровень того, что можно было бы назвать когито аналитического человека homo analyticus. Что касается сопротивления, исходящего из Оно, оно требует той аналитической работы, которую Фрейд называет Durcharbeitung (проработка, перлаборация: working through было бы яснее, более аналитично, более по-французски). Случается, что на этом трудном пути субъект «погрязает в сопротивлении», как говорит Фрейд. Вытеснение всё еще упирается, настаивает, сопротивляется, тогда как сопротивление эго уже снято. Уже по этому видно, что интеллектуального, теоретического, философского, идеального и идеельного принятия аналитической интерпретации не достаточно для снятия вытеснения, этого, по Фрейду, конечного источника сопротивления. Остается преодолеть только навязчивое повторение, к которому мы вскоре вернемся, поскольку оно заслуживает, как мне представляется, особой участи. Наконец, Фрейд приводит пятое сопротивление, сопротивление суперэго, которое противопоставляет выздоровлению вину: потребность быть наказанным может стать неотступной, исповедальное признание или интерпретация могут скользить по поверхности или вертеться вокруг этого сопротивления. Все эти организованные сопротивления можно различить логическим, концептуальным, методическим анализом, но на самом деле они взаимопереплетаются и взаимообусловливаются. Особенно (и здесь кроется, на мой взгляд, самый резкий разрыв) когда мы пытаемся определить единство этого понятия, которое служит семантическим цоколем или парадигматическим референтом всем пяти типам сопротивления, то мы наталкиваемся на «сопротивление анализу», которое и оказывается наиболее стойким из сопротивлений, сопротивлением по преимуществу, сопротивлением гиперболическим и вместе с тем сопротивлением, дезорганизующим сам принцип, саму конститутивную идею психоанализа как анализа сопротивлений. (Нет ничего удивитель-

30 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 30

13.08.2010 16:55:42

ного в этой логике, примеры которой мы встречаем и в иных областях: принцип серии трансцендентен ей самой, и ускользая от смысла, который он сам ей придает, он умудряется лишить смысла то самое, чему он придает смысл.) Можно сказать, что многообразие сопротивлений не обязательно угрожает самому понятию сопротивления. Оно оказывается одним родом с многочисленными видами. Единство его времени и места, его действенность даже подтверждаются этим рассеянием: его, именно его мы и находим везде. Но чтобы определить этот общий смысл, необходимо следовать за путеводной нитью самого сильного, а точнее неустранимого, сопротивления. При этом, однако, несомненно, что, по мнению Фрейда, эту роль играет мания повторения (Wiederholungszwang). Именно она (и всё, что можно назвать этим термином) вызывает проработку, или переработку , как только снято идеальное, понятийное или философско-теоретическое сопротивление; и она же может обречь эту самую проработку на неудачу. Фрейд предлагает даже назвать ее («если угодно», как он говорит) просто-напросто сопротивлением самого бессознательного. Интересующий меня здесь парадокс заключается в том, что эта мания повторения, будучи гиперболизированной парадигмой серии и абсолютным сопротивлением, вполне может разрушить смысл серии, которой он, собственно, должен был придать смысл (это как бы некоторый формально-логический эффект, я об этом только что упоминал), но еще более иронично он устанавливает, несомненно, что сопротивление не имеет смысла — да и сопротивления тоже никакого нет. То, что здесь сопротивляется, я бы сказал, это некоторое не-сопротивление. Я не могу здесь начать анализировать (я это сделал в другом месте, в «Почтовой открытке») этот странный текст о «демонической» мании повторения, о разрыве-освобождении и влечении к смерти и, в конечном итоге, об аналитическом (т. е. регрессивном, разъединяющем, асоциальном и освобождающем) характере мании повторения. Она связывает два существенных мотива всякого analysis, движение регрессивное, или археотропическое, и движение рассоединения, толкающее к разрушению, которому нравится разрушать, рассоединяя, — вот почему я его только что назвал филолитическим. Вот двойная причина, по которой мания повторения не придает смысла четырем другим сопротивлениям: она не имеет смысла (влечение к смерти) и она сопротивляется анализу в виде не-сопротивления: в силу первой причины она сама по структуре и призванию аналитична. И некоторым захочется вывести из этого, что психоанализ ей гомогенен и что психоаналитические теория, клиника и институция являют собой влечение к смерти или манию повторения в действии. На это необязательно сетовать, и это позволило бы признать между аналитикой, демонией и танатологией родство, на которое уже наводили нас в начале нашего сеанса Мефистофель и Гегель. Это предложение можно было бы вывернуть наизЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 31

31

13.08.2010 16:55:42

нанку и высказать его без изменения в такой форме: мания повторения, гиперболическое сопротивление не-сопротивления само по себе аналитично, она есть то, сопротивлением чего является сегодня психоанализ, в самой надежной своей хитрости: переодевшись в не-сопротивление. Мы опять вернулись к самой пуповине сна, к тому самому месту, где желание смерти и просто желание называют, взывают к анализу, который они запрещают, называют молча, отвечают без ответа, не говоря ни да ни нет, не принимая и не отвергая, всё-таки говоря, но ничего не высказывая, ни «да» ни «нет», как Bartleby the Scrivener¹². На любую просьбу, вопрос, давление, жалобу, приказ он отвечает не отвечая, ни пассивно ни активно: «I would prefer no to», я бы предпочел не… Те, кто читал эту маленькую книжку колоссального Мелвилла, знают, что Бартлби выступает, конечно, фигурой смерти, но и что он, кроме того, ничего не говоря, заставляет говорить других, и прежде всего самого рассказчика, который проявляет себя весьма ответственным юристом и неутомимым аналитиком. И даже, по сути, неизлечимым. Бартлби заставляет говорить аналитика как рассказчика и как юриста. Бартлби — это еще и главный секрет литературы. Особенно там, где он заставляет говорить (иными словами, шантажирует) психоанализ. «Там, где» — самое место сопротивления. Сопротивления психоанализа — психоанализу. Сам психоанализ. Уже непонятно, кто анализирует чей секрет: «до смерти». И юрист упоминает вслух, будто бы Бартлби когда-то состоял младшим клерком в отделe dead letters [невостребованных писем] в Вашингтоне. Потому-то я и задаюсь вопросом, почему мои выяснения отношений с анализом вообще и психоанализом в частности всегда отдавали (хотя это и не оригинально) привкусом смерти, ожидающей в невостребованной корреспонденции, который заставлял меня без конца блуждать (в компании с еще несколькими мне подобными) в окрестностях «По ту сторону принципа удовольствия». Перевод Михаила Маяцкого

¹² Заглавный герой повести Германа Мелвилла «Писец Бартлби» ( ). — Прим перев.

32 Жак Деррида

2010-3_Logos.indb 32

13.08.2010 16:55:42

Эдвард Шортер и его «особые мнения» по вопросам медицины, истории и психоанализа¹ ‘ ² ³• § ´“ µ } ³•”{¶ ”µ ·§•²{ ¶

Э двард Шортер получил докторскую степень Гарвардского университета в г. и вслед за тем поступил на работу на исторический факуль

тет Университета Торонто. В  г. он получил профессуру Jason A. Hannah по истории медицины. Он — автор большого количества книг по истории медицины, в том числе «От паралича до усталости: история психосоматических заболеваний в Новое время»², «От психики к телу: культурные источники психосоматических симптомов»³ и «История психиатрии: от эпохи сумасшедшего дома до эпохи прозака»⁴. Многие труды Шортера отличает критический подход к размышлениям о психоанализе в ХХ веке. Его последние книги — «Словарь по истории психиатрии»⁵, «Писано плотью: История желания»⁶ и «Шоковая терапия: история электроконвульсивной терапии психических болезней»⁷. Шортер хорошо известен честными, зачастую спорными взглядами на такие стойкие психические заболевания, как синдром хронической усталости, а также, по крайней мере, среди тех, кто с ним знаком, своей неприязнью к современной теории и к «кодовым» словам вроде расы, класса и пола. Его критика психоанализа приняла еще более острый характер за последнее десятилетие, особенно в свете его исследований в области биологической психиатрии. Интервью было взято в его кабинете в Университете Торонто  июня  г. и дополнено его замечаниями в августе  г. ¹ Dufresne T. Against Freud. Critics Talk Back. — Standford UP,  . P.  –  . ² From Paralysis to Fatigue: Ahistory of Psychosomatic Illness in the Modern Era. — N. Y.: Free Press,  .

³ From Mind into the Body: The Cultural Origins of Psychosomatic Symptoms. — N. Y.: Free Press,  .

⁴ A History of Psychiatry: From the Era of the Asylum to the Age of Prozac. — N. Y.: John Wiley,  .

⁵ A Historical Dictionary of Psychiatry. — Oxford UP ,  . ⁶ Written in the Flesh: A History of Desire. — Univ. of Toronto Press,  . ⁷ Shock Therapy: A History of Electroconvulsive Treatment in Mental Illness (with D. Healy). — New Brunswick: Rutgers UP ,  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 33

33

13.08.2010 16:55:42

*** Т Д : Насколько уместно подчеркивать в истории медицины такие нена-

учные понятия, как класс и гендер? Э Ш : Это часть истории, и таким образом это не является неверным. История медицины — это не только отчет о научных достижениях, каждое из которых яснее и четче предыдущего, это еще и повествование о слабости человеческого знания, сражающегося с неумолимостью болезни. Как и любой другой человек, врач изменяется под влиянием принадлежности к собственному полу, социальному классу, истории своей жизни и культурной традиции, в которых он существует. Все эти особенности уводят его с пути научной истины, но при этом они являются частью социальной истории медицины. Т Д : Интересуетесь ли Вы, хоть в какой-то мере, нынешними теоретическими дискурсами о феминизме и постструктурализме, например, в том, что касается субъективных позиций? Э Ш : Нет, я считаю это потерей времени. У меня это вызывает сыпь и зуд. Т Д : Фрейд и сам немало вложил в субъективизм и в каком-то смысле

расшатал традиционные идеи объективизма и сознания, что и сделало его столь привлекательным для модных теорий всех сортов в настоящее время. Что вы думаете по поводу того влияния, которое оказывал и оказывает Фрейд на так называемую постмодернистскую культуру? Э Ш : Я считаю, что психоанализ оказал на постмодернистскую культуру нулевое влияние. Молодые люди сегодня не имеют ни малейшего представления ни о том, кем был Фрейд, ни о том, в чем заключаются оригинальные идеи психоанализа. Я полагаю, что было бы лучше сформулировать вопрос следующим образом: каким было влияние психоанализа на культуру  –  -х гг.? И ответ здесь: огромным. Но постмодернизм-то появился позже. Что же касается того, что психоанализ помогает им «дерепрессироваться», ну знаете ли, они уже и так вполне дерепрессированы. Т Д : Вы написали о роли наименования и вообще риторики, о роли язы-

ка в более широком смысле в истории медицины. Например, Вы обсуждаете проблему смены названий институций, когда, скажем, сумасшедший дом начинает называться клиникой нервных болезней. Э Ш : Это изменение явилось следствием чудовищного страха, кото-

рый пациенты испытывали по отношению ко всему психиатрическому, означавшему для них наличие дегенеративности. Пациенты боялись того, что не смогут выдать замуж своих дочерей, если станет известно, что в семье есть психически больные. Нервное заболевание, напро-

34 Тед Дюфрен

2010-3_Logos.indb 34

13.08.2010 16:55:42

тив (поскольку оно затрагивало физическую составляющую тела — нервы — и не рассматривалось в такой степени как наследственное), cчиталось в большей степени результатом случайности. А потому было гораздо более приемлемым иметь проблемы нервные или неврологические, нежели психиатрические. Т Д : Будучи сам как бы номиналистом, я заинтригован Вашими коммен-

тариями. ЭШ : В истории гомосексуальности, например, существует две позиции:

реализм и номинализм. Реалист, как правило, говорит, что гомосексуальные мужчины и женщины рождаются гомосексуалами и что вовсе не культура подталкивает их к этому. Номиналист говорит: «Не, ребята, пока мы не дадим этому имени, его и не будет». Я придерживаюсь позиции реалиста и думаю, что позиция номиналистическая грубо исказила историю сексуальности. Я надеюсь, что Вы не примете этого на личный счет и не обидитесь, но я полагаю, что вы «сели не в тот поезд». Т Д : Нет, конечно. Мы разделяем с Вами способность признать власть слов в формировании культуры, в том числе и наших болезней. Э Ш : Всегда существуют взаимные уступки между эссенциализмом и номинализмом. Никто не претендует на то, чтобы владеть всей сферой влияния. Но я думаю, что социальные силы и биология обладают гораздо большей способностью формировать человеческое поведение, чем слова. Сейчас меня интересует история сексуальности, где биологические потребности явно превалируют над социальными конструкциями. Поэтому, я бы сказал, что называние вещей имеет громадную субъективную ценность. Но в истории сексуальности, так же как и в области психических заболеваний, стоит все тот же вопрос: появляется ли ориентация или болезнь раньше своего имени или нет? Реалистическая позиция утверждает, что определенно да. Я убежден, что люди страдали психическими расстройствами, вызванными биологическими причинами, задолго до того, как психиатры додумались дать им имена. Т Д : Как насчет DSM ⁸? Как случилось, что от очень маленького справоч-

ника по известным психическим заболеваниям мы дошли до кирпича такой толщины? Э Ш : Артур Клейнман однажды сказал, что  процентов диагнозов, упомянутых в DSM –III , не существуют, что они попросту артефакты, изобретенные для системы страхования. Я думаю, так оно и есть! Но в то же время я не умаляю значение нозологической деятельности в попытке дифференцировать и четко разделить психические заболевания. Я согласен с тем, что выпускающие DSM в свет не справились с задачей сделать это ⁸ Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorder (Диагностическое и статистическое руководство по психическим заболеваниям).

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 35

35

13.08.2010 16:55:43

достаточно хорошо, и этот процесс стал напоминать разогнавшийся паровоз. Но изначально идея была разумной. Раз мы подразделяем и классифицируем заболевания грудной клетки, почему бы нам не проделать то же самое с психическими заболеваниями и болезнями мозга? Ну да, конечно, мы можем и это. Но создатели DSM дошли до абсолютно неприемлемого набора классификаций, упрямо выбрав метод, который наверняка заведет их в тупик, а именно метод консенсуса, — собирание за одним столом группы экспертов и принуждение их к компромиссу. Такие компромиссы могут быть распрекрасны для социальной динамики в группе, но если это занятие научное, его результаты можно сразу выбросить на помойку. Т Д : Я могу отчасти разделять реалистическое видение в отношении био-

логических заболеваний. Но ведь ситуация становится гораздо более неопределенной, когда речь идет о разного рода психосоматических болезнях, с которыми имел дело Фрейд в своей повседневной практике? Э Ш : Она более неопределенна в силу огромного веса культурной заданности. При шизофрении или глубокой депрессии ее роль не столь драматична. Но при психосоматическом заболевании такая заданность тяготеет над сценарием, диктуя пациенту, какие симптомы легитимны, а какие нет. В свою очередь психика пациента видит это и продуцирует легитимные симптомы. В рамках культурного представления о легитимных изменениях симптомы, выказываемые пациентом, тоже меняются. Никто не любит, когда ему говорят, что всё происходящее существует исключительно в его больном воображении. Т Д : То есть Вы отрицаете номинализм, поскольку он описывает не пси-

хосоматические заболевания, а только биологические? Э Ш : Нет. Назовете ли вы что-то шизофренией, депрессией или ощущениями, симптомы останутся в сущности теми же. Люди ощущали усталость, иногда впадали в плаксивость, были угнетены своими неудачами, и это существовало всегда, независимо от того, как называлось то, что сегодня мы называем депрессией. Т Д : В книге «От паралича к усталости» Вы ясно говорите, что симпто-

мы различаются в разные эпохи. Э Ш : Верно. Ныне существует та же глубинная причина для соматизации, что, несомненно, существовала на протяжении веков, и она также, несомненно, неврогенно или биологически обусловлена. Только выражение ее определено культурой. Т Д : В этой своей работе Вы утверждаете, что «в течение последнего

века царило некоторoe лицемерие, известное разочарование в профессиональном подходе к нервным расстройствам». Насколько осознанно было это разочарование со стороны практикующих врачей? Какую роль Фрейд и психоанализ сыграли в этом разочаровании?

36 Тед Дюфрен

2010-3_Logos.indb 36

13.08.2010 16:55:43

Э Ш : Психоанализ сорвал фиговый листок с «нервического». Он напугал людей, оказавшихся «без штанов». Вот почему психоанализ оказал относительно небольшое терапевтическое воздействие на большинство соматизированных пациентов. Он буквально говорил им: «Мадам, всё это происходит лишь в Вашей голове». Что же касается терминов «нервное» или «нервозность», то они изначально предназначались для публичного потребления. Существовали психиатры, которые полностью отдавали себе отчет в том, что такое психическое заболевание. И для них расстройства мышления, психики были отличны от нервных расстройств. Таким образом, называя болезнь нервной, а себя — врачами по нервным болезням, они по сути занимались пиаром, чтобы заставить пациентов почувствовать себя комфортнее, чтобы заманить их к себе в кабинеты во времена крайне конкурентной медицины. Позже различия между пиаром, попытками воздействовать на общественное мнение и тем, во что люди действительно верили, несколько стерлись, а стерлись они, когда мы получили в свое распоряжение DSM, третий и последующие. А вот мода на нервозность в XIX веке была, как мне кажется, еще более лживой, еще более направленной на контроль общественного мнения. Т Д : Продолжается ли сегодня это влияние на общественное мнение,

даже если мы не способны его замечать? Э Ш : Разумеется, оно идет своим чередом, когда доктора говорят своим пациентам, что их проблемы являются результатом серотонинового или же норэпинефронового метаболизма, потому что даже если препараты, которые они получают, могут воздействовать на нейротрансмиттеры, реальная проблема практически наверняка находится в другом месте, а именно — в химических процессах мозга. Психиатры и сегодня не имеют четкого представления о том, в чем же заключается реальная проблема, с биологической точки зрения, но они продолжают говорить с пациентами о дисбалансе, чтобы их успокоить. Можно прописать таблетки, и пациент уйдет счастливым. Но психиатры, внимательно относящиеся к тому, что им известно в области фармакологии, абсолютно в это не верят. Т Д : Это напоминает мне дискуссию по поводу плацебо-эффекта

в Вашей книге «Как найти подход к больному»⁹, где Вы открыто осуждаете использование серьезных препаратов в качестве плацебо. Э Ш : Речь идет о том серьезном плацебо-эффекте, который в психотерапии называется суггестией, внушением. Вместо того чтобы давать пациентам, страдающим хроническими болями, сахарные пилюли, им давали препараты, имеющие сильное фармакологическое воздействие. Это считалось единственно этически приемлемым способом, чтобы «не лгать пациентам». Препарат, вероятнее всего, не окажет значительного влияния ⁹ Bedside Manners: The Troubled History of Doctors and Patients. — N. Y.: Simon & Schuster,  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 37

37

13.08.2010 16:55:43

на их симптомы, но, по крайней мере, люди могут верить тому, что это настоящая медицинская терапия, а не какие-то там сахарные пилюльки. Т Д : У врачей больше нет официального разрешения выписывать такие

плацебо. ЭШ : Я считаю недопустимым вмешательство в отношения «врач — пациент» со стороны биоэтиков, получивших образование в области философии, — они бьют тревогу по поводу этой «лжи», хотя существует немалый шанс, что это может принести помощь пациентам. Т Д : Как Вы думаете, Фрейд вылечил хоть кого-нибудь психоанализом? Э Ш : Психоанализ обладает не меньшей силой, чем любая другая форма психотерапии, а значит, силой значительной. Но это связано с отношениями «врач — пациент» и с вопросом о близости в терапевтическом процессе, а не с интеллектуальным содержанием психоанализа. Кроме того, психоанализ занимает намного больше времени и стоит намного дороже, чем, скажем, когнитивно-поведенческие терапии. Т Д : Читая Ваши работы, я часто бывал поражен вашими описаниями

финансовых деталей. Например, в «Истории психиатрии» Вы говорите о том, как необходимость для психиатров иметь частные практики привела к экспансии психоанализа. Э Ш : Психоанализ стал краеугольным камнем частной практики, но только в том, что касалось процента практикующих врачей, занимающихся психоанализом. А действительно доминирующим в частной практике стало психодинамическое лечение. Т Д : В какой степени денежный фактор был виной аберраций в исто-

рии медицины? Э Ш : Деньги явились очень мощным стимулом для ухода психиатров

из психиатрических клиник в частную практику, где они могли соединиться с гражданским обществом, да еще и заработать намного больше. В то же время и пациенты требовали психоаналитического лечения. Таким образом, можно сказать, что психиатры просто-напросто ответили на легитимное потребительское желание. Аналитики даже в лучшие свои времена не зарабатывали столько, сколько невропатологи или кардиохирурги, поэтому выбирая психоанализ, они руководствовались иными, нежели материальными, мотивами. Экономические причины играли свою роль, но ими невозможно объяснить всё. Если переоценивать финансовую сторону дела, вы не сможете понять, почему хоть один человек пошел в психиатры. Даже если быть аналитиком на Парк-авеню, это по финансам никак не сравнится с тем, чтобы быть специалистом в другой области медицины на той же улице. Т Д : Не считая того, разумеется, что множество практикующих психо-

анализ никогда бы не преуспели в других областях…

38 Тед Дюфрен

2010-3_Logos.indb 38

13.08.2010 16:55:43

Э Ш : Но все они были квалифицированными медиками. И если они не шли в офтальмологию, то вряд ли потому, что были недостаточно компетентны или плохи для этого, а потому, что они в силу каких-то причин интересовались анализом. Т Д : В книге «До Фрейда»¹⁰ Фрэнсис Гослинг утверждает нечто, по-моему

парадоксальное, а именно что неврастения в Америке не ограничивалась высшими классами, а регулярно встречалась в работе с клиентами из рабочего класса. Э Ш : Просто дело в том, что многие врачи писали о неврастении на примерах своей практики с пациентами из высших классов. Но это не означает, что неврастения встречается только у этой клиентуры, как это не означает и того, что только высшие слои общества страдают депрессией! Т Д : Но не являются ли некоторые заболевания привилегией богатых? Э Ш : Неврастения — плохой пример, потому что это просто другое слово для обозначения депрессии. Возьмем лучше иной случай: женщины, которые годами не вставали с постели. Это и впрямь было заболевание богатых женщин. Нормальная женщина просто не смогла бы себе этого позволить. Кто будет заниматься семьей? Кто будет выходить из дома, чтобы заработать на жизнь? Т Д : Меня всегда увлекала мысль, являющаяся, возможно, удобной иллю-

зией, что нехватка денег позволяет избегать «потакающих» болезней и что рабочий класс в каком-то смысле здоровее высших классов общества. Э Ш : Ну нет, рабочий класс менее закаленный, поскольку их здоровье изначально хуже, чем у представителей среднего класса, и еще потому, что они уделяют себе намного меньше внимания. Но люди из рабочего класса так же подвержены депрессиям, как и все остальные. Т Д : Позвольте мне остановиться на этом подробнее. В книге «Как най-

ти подход к больному» Вы говорите о переходе от традиционного к модерновому и постмодернистскому пациенту. Создается впечатление, что вы считаете, что у пациентов из рабочего класса нет ни времени, ни желания на саморефлексию, которая более характерна для среднего класса. Вы не видите связи между этой возросшей способностью к интроспекции и, скажем, увеличением числа постмодернистских пациентов? Э Ш : Я не уверен, что смогу предложить много аргументов в пользу этого соображения, но очевидно, что пациенты, способные достигать большого количества инсайтов¹¹, иногда могут избавляться от психосо¹⁰ Gosling F. Before Freud: Neurasthenia and the American Medical Community,  –  . — Urbana: University of Illinois Press,  .

¹¹ Здесь этот термин употребляется в принятом в современной психотерапии смысле: инсайт — это способность пациента осознать собственную психопатологию и пси-

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 39

39

13.08.2010 16:55:43

матических симптомов. В то же время известно и то, что почти никто из имеющих серьезные психосоматические заболевания, независимо от принадлежности к тому или иному классу, не переживает инсайтов вообще. Они все убеждены, что их болезнь абсолютно органическая. Т Д : Думаете ли Вы, что психоанализ способствует возникновению

инсайта? Э Ш : Я считаю, что нет никаких гарантий этого, поскольку это мнение основано на несостоятельной интеллектуальной базе. Астрология тоже работает с инсайтами, но и они не имеют ценности. Что, вы чувствуете себя лучше от того, что у вас был инсайт, будто ваша связь с материнской грудью была скорее такой, чем этакой? Увольте меня от этого. Т Д : Как удалось Фрейду избежать обвинений в недопустимых практиках

в его врачебной деятельности, если учесть бесспорные указания, что он применял внушение? Э Ш : Хороший вопрос. Почему сегодня психоанализ не стал объектом массовых судебных преследований со стороны пациентов, получавших неправильное аналитическое лечение в тех случаях, когда, как мы теперь знаем, требовалась фармакотерапия? Или, по крайней мере, в случае заболеваний, которые не были психогенными? Например, синдром Туретта¹²: в течение многих лет этих пациентов лечили психоанализом, то есть самым неподходящим для этого заболевания методом. Даже сегодня для меня остается загадкой, почему пациенты, страдавшие синдромом Туретта, не объединились, чтобы подать в суд на Американскую психоаналитическую ассоциацию или на отдельных аналитиков за нанесенный последними ущерб здоровью. Похожая ситуация и с Фрейдом. Почему его не судили? Прежде всего потому, что в то время за нанесенный вред здоровью не судили никого. Само представление, что это можно делать, тогда только-только появлялось. Во-вторых, потому что многие верили во все эти штуки — особенно средний класс — вплоть до  -х, притом по обе стороны океана. Поскольку естественным образом процесс о нанесении ущерба здоровью мог быть проведен только судьей или судом, принадлежащим к среднему классу, а они все верили в доктрину психогенности, основанную на бессознательных конфликтах, то и затевать легальные действия означало бы вызвать насмешки, да еще и деньги потерять. Т Д : А образованная академическая среда? Э Ш : Ну, академический истеблишмент терпеть не мог психоанализ. Ученые оставались ориентированными в большей степени на биолоходинамику, понять мотивы и смысл своих символических действий, чем создать условия для изменения своего поведения. — Прим перев. ¹² Расстройство центральной нервной системы, выражающееся в тиках лица и верхней части тела, в непроизвольных движениях, в копролалии или эхолалии. — Прим перев.

40 Тед Дюфрен

2010-3_Logos.indb 40

13.08.2010 16:55:43

гию и не верили в детскую сексуальность. Но академическая психиатрия сильно отличается от психиатрии общественной. В последней ты должен зарабатывать деньги на том, за что люди готовы тебе платить. Если пациент начинает верить в какие-то вещи, то тебе следует именно ими и заняться — иначе у тебя не будет пациентов. Т Д : Известно, что соматизация — это обычная часть жизни. Но что это означает применительно к симуляциям или даже к разыгрываемым болезням? ЭШ : Существует целый спектр инсайтов. Если люди, обладающие  %-й способностью к инсайтам относительно самих себя, при этом они соматизируют — тогда это симуляция. Если у людей нулевая способность к инсайтам и они соматизируют — это серьезная психическая проблема. Другими словами, существует ровный континуум от симуляции до истерии, и то, где в этом континууме находитесь вы, зависит от количества ваших инсайтов. Т Д : Пережила ли Берта Паппенгейм (пациентка Брейера, Анна О., случай которой послужил началом психоанализа) хоть один-единственный инсайт во время болезни? Э Ш : Этого не знает никто. Она выросла и стала, похоже, абсолютно нормальной социализированной женщиной. Ее основной проблемой в подростковом возрасте была наркотическая зависимость, которую впоследствии она, кажется, преодолела. Не требуется большой психоаналитической работы для отказа от морфия. Т Д : Мне интересно Ваше утверждение, сделанное в книге «От психики

к телу», что объяснение внушения — это на самом деле просто «черный ящик». Почему цена внушения — в отсутствии объяснения? ЭШ : Никто не знает, каков психологический механизм внушаемости. Ты или внушаем, или нет. Никто на самом деле не знает, почему. Как показывают некоторые исследования, в этом есть и генетический компонент, но это только часть дела. Как открыть дыры в «черном ящике», все еще большая загадка. В наши дни в нейробиологии, неврологии и психиатрии психосоматические заболевания являются почти такой же тайной, как и сто лет тому назад. Никто не знает, почему они возникают. Очевидно, что женщины подвержены им больше, чем мужчины. Существует, как я сказал, история семьи, и в зависимости от нее у тебя может быть больше риска начать соматизировать. Но за пределами этого всё остается зыбучими песками науки. Врачи, которые в это погружаются, исчезают из поля зрения радаров. Т Д : Зная о Вашем личном интересе к биологическим аспектам психиат-

рии, я бы хотел услышать Ваше мнение о Фрейде биологическом. Э Ш : Я считаю, что очень легко переоценить биологические элементы

в фрейдовских трудах. Некоторые его нынешние сторонники ретроспекЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 41

41

13.08.2010 16:55:44

тивно стараются «снять психоанализ с крючка», утверждая, что Фрейд считал биологию краеугольным камнем своей теории. Сама интеллектуальная структура психоанализа предполагает наличие психогенности, то есть того, что психические заболевания возникают в результате психического действия, в результате бессознательных конфликтов. Последователи Фрейда всегда находились в яростной оппозиции к биологическому подходу в психиатрии, как и к психофармакологии. А потому, хотя Фрейд и подошел к идее о том, что, возможно, существует что-то биологическое, требующее исследований, вся аналитическая артель оставалась непреклонно враждебной по отношению к биологии. Т Д : Я определенно нахожу большое количество биологии в работах Фрейда как до, так и после  г. Э Ш : Но он не возобновил и не резюмировал эти идеи после  г. Т Д : Еще как! Поздние работы начиная с «По ту сторону принципа удовольствия» ( ) заполнены биологией. Возьмите его книгу «Неудовлетворенность в культуре» ( ), которая вызывает к жизни филогенетические фантазии из «Тотема и Табу» ( ). Э Ш : Но эта спекулятивная физическая антропология не имеет ничего общего с биохимией нервной системы или биологией мозга. У него не было интереса к нейроанатомии, а нейрохимии в его время и вовсе не существовало. Не было у него интереса и к генетике, да и позже психоаналитики непреклонно отрицали возможное влияние генетики. Так что слова о том, что Фрейд интересовался филогенезисом, не делают из него биологического психиатра. Т Д : Следуя за Франком Салловэйем¹³, я думаю, что он имел в виду биоло-

гию как имплицитную базу своей работы. Э Ш : Многое может быть имплицитным. Фрейд во время учебы занимался биологически ориентированной неврологией, а не психиатрией. Так что не стоит удивляться отдельным вспышкам интереса к нейробиологии в его трудах. К примеру, он видел много нейросифилитиков, и в этих случаях биологическая составляющая их жалоб была очевидной. И Фрейд никогда не настаивал на том, что все психиатрические симптомы психогенны. Однако его последователи решительно отвернулись от нейробиологии, психофармакологии, психиатрической генетики и всего прочего, имеющего хоть отдаленно крупицу органического. Так что опять-таки я бы сказал, что хотя Фрейд и был неврологом, а не психиатром, у него был нулевой интерес к нейроанатомии, нейрохимии или генетике. В отсутствие такового невозможно настаивать на том, что у него был горячий интерес к нейробиологии. ¹³ Sulloway F. Freud, Biologist of the Mind: Beyond the Psychoanalytic Legend. — N. Y.: Basic Books,  .

42 Тед Дюфрен

2010-3_Logos.indb 42

13.08.2010 16:55:44

Т Д : В эссе, посвященном пациентке Фрейда Анне О.¹⁴, Вы тщательно

проследили социальные и культурный контексты, сделавшие возможным возникновение ее симптомов. К примеру, Вы уделили значительное внимание ее еврейской принадлежности. Насколько опасно для историка подчеркивать такого рода детали? Э Ш : Я думаю, что еврейство в окружении Фрейда помогает нам объяснить, почему такое невероятное количество людей полагало, что с ними что-то не в порядке. Своего рода психическая и физическая ипохондрия выросла из еврейской культуры Восточной Европы, где она существовала на протяжении сотен лет. И интересно видеть ее периодические манифестации. Специалисты по нервным болезням, так же как и Фрейд, сумели извлечь выгоду из такой тревожной самопоглощенности, объясняя женщинам, что у них истерия, а мужчинам — что у них неврастения, хотя на самом деле у них всё было в порядке. Я убежден в том, что большинство пациентов Фрейда были нормальными и что их болезни были социально мотивированными и в какой-то степени ятрогенными, поскольку Фрейд в поисках бессознательных корней их поведения умудрялся убедить их в том, что они страдают клиническими заболеваниями. Являются ли такие рассуждения антисемитскими и, если да, в какой степени? Не думаю, что они более антисемитские, чем разговоры о проблемах черных американцев во времена рабовладения или о проблемах польских шахтеров в Миннесоте. Канада и Соединенные Штаты — это лоскутное одеяло, сшитое из этнических групп, и каждая группа обладает своими особенностями. Возможно, каждая этническая группа имеет свои характерные заболевания и свои способы поиска лечения. Сказать, что это хоть в малейшей степени «анти»-данной этнической группы — абсурд. Так что я не нахожу эти соображения опасными ни в малейшей степени. Скорее, для ученых обязательно говорить правду, а не идти на поводу у социальных предрассудков. Т Д : Разумеется. Но нетрудно и перепутать описание и предписание. Э Ш : Подумаешь, проблема! Мой совет читателю — справляться с этим. Т Д : В Вашей книге «От психики к телу» вы посвящаете целую секцию

этническим характеристикам, но по сути говорите только о еврейской идентификации. ЭШ : Это короткая книга! Я мог бы написать и о других этнических группах, но я проводил всё время за изучением евреев в Вене, это и была та этническая группа, о которой я много знал. Т Д : Я не стараюсь настоять на чем-либо негативном, мне просто инте-

ресно, последовала ли какая-то реакция на эти пассажи. ¹⁴ What Was the Matter with Anna O.: A Definitive Analysis \ T. Dufresne (ed.). Freud Under Analysis: History, Theory, Practice. — Northvale, NJ : Jason Aronson,  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 43

43

13.08.2010 16:55:44

Э Ш : Никакой, насколько мне известно. Зато была значительная реакция в Германии на мою «Историю психиатрии». И действительно, некоторые немцы осудили ее как антисемитскую просто потому, что я говорил на эту тему открыто и честно. Немцы, разумеется, абсолютно не в состоянии обсуждать эти вопросы хоть с мало-мальской объективностью. Поэтому когда они сталкиваются с такой объективностью на международной сцене, они в панике отступают. Меня несколько раз обвиняли в немецких книжных обозрениях за то, что в их глазах было антисемитизмом. По случайности, перевод на немецкий был сделан еврейкой, которая позже сказала мне, что любой намек на антисемитизм непременно привел бы ее в ужас и что она в таком случае никогда бы не взялась за перевод. Стало быть, она ничего подобного не увидела. Т Д : Ответили ли Вы что-то своим критикам? Э Ш : Да, кое-что. У меня была пренеприятная переписка с одним швейцарским психиатром и потом со всей Швейцарской психиатрической ассоциацией по поводу Макса Мюллера и вопроса, был ли он антисемитом. Мюллер был очень заметным швейцарским психиатром, процветавшим в  -е годы, и он делал остроумные замечания по поводу коллег-евреев, ссылаясь на них как на типичных восточноевропейских евреев. Я заметил в своих примечаниях к «Истории психиатрии», что это было проявлением антисемитизма, что привело его сына Кристиана в ярость. В ответ он сумел убедить Швейцарскую психиатрическую ассоциацию, ведущим членом которой был, выразить официальное осуждение как моей книги, так и меня лично. Позже в швейцарском еврейском еженедельнике появилась статья, в которой мне сочувствовали, а Мюллера и ассоциацию критиковали. Так что я действительно пострадал за антисемитский вопрос — и притом самым неожиданным образом. Т Д : Элейн Шовалтер говорила, что после публикации ее работы об истерии ей пришлось нанимать телохранителей и что ей угрожали смертью «сторонники» хронической усталости. Как Вы справлялись со своими критиками? Э Ш : На протяжении долгого времени я получал злобные письма. И бывало, что во время моих лекций за стеной проходили демонстрации протеста. Однако это не заставило меня отказаться от своих слов. Мне жаль, что этим людям не нравится моя работа, но нам платят за то, что мы ученые. И это означает, что мы должны стараться находить правду независимо от того, пользуется ли она популярностью. Т Д : Почему научная работа может представляться кому-то угрозой? Э Ш : Есть люди, страдающие модными болезнями, такими как фиб-

ромиалгия, синдром хронической усталости, множественная химическая чувствительность, и эти люди имеют «психологические обязатель-

44 Тед Дюфрен

2010-3_Logos.indb 44

13.08.2010 16:55:44

ства» перед своим диагнозом и не могут перенести, если кто-то говорит, что в их проблемах не так много органического, что они проистекают от соматизации. Вот почему они реагируют с таким негодованием, когда появляется кто-то, например, я, и, полностью признавая их страдания, тем не менее не соглашается с поставленным диагнозом. Т Д : Какое будущее у научных исследований по истории медицины и,

в частности, психоанализа? Э Ш : История медицины действительно сейчас находится в стадии бурного развития, подобно тому, как это было в  -е гг. с иммунологией. Она уже готова взорвать твердь гуманитарных и социальных наук. Это наука, которая может сказать нечто совершенно новое о состоянии человека. Что касается истории психоанализа, я думаю, она готовится к смерти. Люди в современном мире теряют интерес к психоанализу, и всё меньше и меньше любопытства вызывает его история. Кому до этого дело? Т Д : А ученым? Э Ш : Я не хочу преуменьшать легитимность работ по истории психоанализа, но меня поражает то, что на протяжении уже нескольких десятилетий никто не сказал практически ничего нового об истории психоанализа. Не было никаких новых текстов. Т Д : Но были новые письма. Э Ш : Ну и они появлялись не слишком часто. Но в целом тексты, которые цитируются сегодня, — те же, что цитировались в  -е гг. Это не та

наука, что движется вперед на базе новых данных. Я полагаю, что история психоанализа скоро будет представлять для исследователей примерно такой же интерес, как, скажем, история астрологии. Т Д : Так что, «смерть психоанализа» не была преувеличением? Э Ш : Шутить изволите. Психоанализ в медицине уже мертв и вскоре будет иметь даже на кафедрах английского языка тот же интеллектуальный статус, что эсперанто. Перевод Ольги Масловой-Вальтер

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 45

45

13.08.2010 16:55:44

 ¥² -¿“ •§ ´ ‘²³ •§

О злоупотреблении понятием «сопротивления»¹

Понятие «сопротивления» является, по всей очевидности, слабым

местом теоретической системы психоанализа. Слабость его состоит в том, что психоаналитиков можно с легкостью упрекнуть, что любое несогласие воспринимается ими как сопротивление. Следовательно, и если бы дело так и обстояло, было бы невозможно предположить, что эта теория может содержать ошибки и что даже вся она может быть одной большой ошибкой. Фрейд считал нужным «подчеркивать, что сопротивление психоанализу как раз служит доказательством его правоты». Американский невропатолог Израэль Розенфилд² отозвался об этом заявлении как о выражении «невыносимой нарциссической самонадеянности». Однако, как признают и сторонники, и противники Фрейда, он без особых колебаний менял теорию, всякий раз когда та не давала ему продвинуться в понимании новых проблем или когда ему приходилось работать со случаями, которые противоречили его предыдущим выводам. В истории мысли есть мало примеров исследователей, которые, не колеблясь, пересматривали целиком или частично свои теории. Чаще всего каждый цеплялся за кусок реальности или истины, которую обнаружил — или считал, что обнаружил — и проводил остаток своего времени за шлифовкой, улучшением или доказательством того, что он уже никогда не собирался пересматривать. Вначале Фрейд полагал, что наши неврозы являются следствием реальных травм, проявлений сексуального насилия (совершенного взрослыми в отношении детей), которые были вытеснены из сознания и выражаются в виде симптомов. Эта теория, называемая теорией совращения, многое впитала в себя из первоисточников психоанализа, то есть из гипнотизма. По мнению Шарко, действительно, некоторые виды посттравматиче¹ Глава из книги: Winter Jean-Pierre. Il n’est jamais trop tard pour choisir la psychanalyse. — Paris: La Martinière,  . — Прим перев.

² Rosenfield I. Freud’s Megalomania. — N. Y.: W. W. Norton,  .

46 Жан-Пьер Винтер

2010-3_Logos.indb 46

13.08.2010 16:55:45

ского паралича, например, после несчастного случая, сопровождались истерией, поэтому было возможно искусственным путем воспроизвести их. «Отныне, — писал Фрейд, — мы упорно ожидали, что травматическое влияние может в самом общем смысле участвовать в возникновении симптомов истерии». Но Фрейд должен был признать, что подобная интерпретация клинических фактов не позволяла понять большую часть того материала, с которым ему приходилось иметь дело. Он мог бы оставить без внимания этот аспект, как это до него делалось при неврологических исследованиях, когда совершенно спокойно допускалось, что, так как неизвестно, что делать с психическим фактором, остается отдать его на откуп шарлатанам, которыми были, с точки зрения науки, философы, мистики, поэты и прочие. Когда Фрейд, параллельно с пациентами, которых он наблюдал, отнесся и к самому себе как к объекту исследования, он осознал, что в его представления необходимо внести значительные изменения. Отказ от теории совращения не означал отказа от того, что факты травматизма имели место; этот отказ не был и признанием несостоятельности своей теории, раз приходилось обвинять пациенток в том, что они во всех случаях «сочиняли» свои воспоминания о кровосмесительных связях с отцом, дядей и др. Нет! Отказаться от теории совращения означало признать, что невротические симптомы³ возникают как замена действий, которые никогда не имели места. Это изменение в теории позволяло понять многие вещи, которые без него остались бы неясными и, главное, на которые было бы трудно, даже невозможно, воздействовать. Из признания теории совращения верной следовало бы, что кровосмесительные связи почти универсальны и практически «нормальны». Однако необходимо было признать очевидность: все, страдающие неврозом, говорили об инцесте, не все будучи его жертвами. Не сами факты, но «рассказы об инцесте» приняли универсальный характер. Вывод напрашивался сам: патогенными факторами были затраты психической энергии, молчаливая борьба, которую пациент вел против событий, даже не начавших собственно реализовываться⁴. И поэтому, теряя необходимость устанавливать факты, как в судебной практике, психоаналитик обрекал себя на неспособность выдвинуть конкретные доказательства, подкрепляющие его высказывания. Поскольку здесь невозможно обратиться за свидетельскими показаниями к третьим лицам, отправиться на поиски в архивы и найти доказательства из тех, на которые обычно ссылаются юристы, историки или ученые, рано или поздно всё неизбежно сводилось к догадкам и домыслам. Поэтому неуди³ Психозы представляют, конечно, иной и куда более сложный случай. ⁴ Если «реализация» имеет место, то вопрос о невротической конструкции тем не менее остается вопросом о психических затратах и об их «анахронизме».

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 47

47

13.08.2010 16:55:45

вительно, что в образовавшуюся брешь устремились потоки критики. В самом деле, трудно оспаривать тот факт, что доказывать пагубное влияние того, чего не было, почти невозможно. Это так очевидно, что даже в среде психотерапевтов стали выдвигаться на первый взгляд правдоподобные аргументы, отвергающие Фрейда периода теории совращения в пользу раннего Фрейда, признававшего значение травматической действительности. Таким образом, ему вменили в вину то, что он трусливо отрекся от своих первых гипотез, для того чтобы защитить существующий социальный строй, власть отцов, мужчин и т. д. Открытия Фрейда пугали его самого, поэтому он перестал заниматься исследованием извращенных наклонностей у взрослых пациентов. Пораженный резкостью атак, которые вызвал, подняв завесу над тем, что творилось в семьях, с виду самых благопристойных, он дал задний ход и, не желая разрушать семейный уклад, не колеблясь, отступился от своих взглядов и обвинил ребенка там, где прежде тот был лишь жертвой. Вздор! Эти яростные выпады не имели под собой никаких оснований и были далеки от действительности: на самом деле они были вскормлены нашими глубоко запрятанными представлениями о себе как невинных детях, развращенных обществом, мучимых дьявольскими желаниями денег, власти, удовлетворения своего эгоизма и т. д. Но здесь нас интересует тот факт, что часто именно эти критики утверждали, что фрейдовская теория совершенно не учитывает реальные факты. Однако если Фрейд отдал предпочтение не своей первой теории, а той, которая в центр ставит область воображаемого, то это случилось как раз потому, что он вынужден был встречаться с упрямыми фактами. Обращаясь к фантазмам, Фрейд никогда не утверждал, что некоторых случаев плохого обращения с детьми, случаев инцеста или жестокости в действительности не было. Он просто дополнил свои наблюдения, подчеркнув, что если бы не столкновение подобных травм с непристойными желаниями, было бы невозможно объяснить появление невроза или психоза, более того, было бы невозможно «вылечить» их так, чтобы они не проявились в иной форме и в другом месте. Недоразумение рождается от того, какой смысл сторонники и противники Фрейда вкладывают в слово «факты». Для противников факт есть акт: насилие, пощечина, несчастный случай, рождение, смерть… Признавая конкретный характер этих фактов, Фрейд добавляет, что событием является факт психический: мысль, имеющая такую эмоциональную нагрузку, что она сразу подвергается вытеснению. Так, например, для молодой пациентки Фрейда, у которой умерла сестра, решающим событием, с точки зрения невротической конструкции, является не потеря любимой сестры, но неотвратимо преследующие ее мысли о зяте: «Теперь он свободен и может на мне жениться!». То, что рассматривается Фрейдом как психический факт, столь интимно, что паци-

48 Жан-Пьер Винтер

2010-3_Logos.indb 48

13.08.2010 16:55:45

ент и сам уже сомневается, что это породил. Что особенно поражает пациента, поражает до такой степени, что может даже увести его с пути, которым он до этого следовал, — так это не внешнее происшествие, но мысленное событие, родившееся в нем и, едва показавшись, возвращающееся с большим или меньшим успехом. Цель лечения — позволить, чтобы этот факт был выставлен наружу один раз, пусть на короткое время, чтобы решить, останется ли он в лучах дневного света или окончательно будет низвергнут в пропасть. И когда психоаналитик говорит о пациенте, что тот сопротивляется, это не означает — во всяком случае, мы на это надеемся, — что он прав и что его пациент неправ; это означает, что они продолжают вкладывать разный смысл в слова «факты» или «события». Это значит, что пациент, не сдаваясь, ищет внешний знак, который послужил бы объяснением или ключом к избавлению его от страдания, в то время как его психоаналитик, не переставая, отсылает его к его собственным интимным образам. Пациент, мучающийся от невроза, напоминает суеверного человека: все ему кажется знаком. Знаком чужой воли, которой он подчиняется и против которой восстает. Что же касается психотерапевта, который тихо говорит ему, что упрямство на этом пути является сопротивлением, то он пытается понять не то, знаком чего является симптом пациента, но о чем говорит этот симптом. Другими словами, речь идет о том, чтобы пациент предоставил слово самому симптому, с тем чтобы суметь связать его с другими мысленными явлениями и определить его направленность. В сущности мы имеем дело с двумя концепциями того, что означает «говорить». По одной из них (а сегодня именно она, безусловно, пользуется популярностью у большинства), говорить — значит общаться. Говорить — это передавать сообщение с утилитарной целью, информировать. В качестве примера можно привести рекламное сообщение, всегда сжатое, эффективное и сознательно направленное на продажу товара или услуги. В такой перспективе язык является орудием, которое при необходимости можно заменить другим, не опасаясь каких-либо неожиданных последствий подобной замены. Так, если картинка окажется более эффективным инструментом для продвижения продукта, мы без угрызений совести, без философских раздоров, без попыток повторить историю иконоборчества выведем из употребления слово и заменим его телевизионным и кинематографическим изображением. Постепенно мы устраним все места, где используется слово: кафе, различные форумы, сельские площади, а также заменим машинами обслуживающий персонал на железной дороге, а автоответчиками — живых собеседников на другом конце телефонного провода. По другой концепции языка, которая никоим образом не отменяет первую, речь идет о том, что акт говорения — это то, что делает нас субъектами. В этом значении акт говорения представляется не имеющим причины и определенной цели. Речь идет не о том, чтобы говоЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 49

49

13.08.2010 16:55:45

рить, чтобы получить что-либо, но потому что только при этом условии мы существуем как субъекты. Разница между двумя этими концепциями говорения значительна, даже если она не сразу очевидна. Если придерживаться первой концепции, то здесь решающая роль принадлежит воле и определенным качествам личности. С этой точки зрения, субъект болен, потому что слаб или некомпетентен, и он сможет вылечиться, если будут предприняты попытки закалить его характер или привить какие-то качества, которые у него отсутствуют. Отсюда изобилие пользующихся успехом пособий, вдохновленных поведенческими терапиями (которые суть лишь повторение теорий Павлова), которые учат вас прилагать усилия, чтобы сконцентрироваться, чтобы лучше любить, лучше работать, лучше делать то или сё. Отсюда может следовать социологическое представление о том, что субъект определяется лишь неудовлетворенностью своих нужд. Логично предположить, что решение заключается в переустройстве общества, которое будет перераспределять блага, вознаграждать граждан и восстанавливать равновесие между ними, чтобы снизить пороги взаимной нетерпимости. Как в первом, так и во втором случае субъект в данных концепциях представлен исключительно как потребитель (им он тоже является!), к которому можно применить мысль, высказанную юмористом Ромэном Бутеем: «Тот, кто не покупает, выглядит сумасшедшим в глазах того, кто продает». Если сейчас мы предположим, что тому, кто говорит, нечего продавать, мы поймем, что то, что мы называем бессознательным, представляет собой отношение к другому, которое проходит через отношение к самому себе, к своему языку, к своим импульсам и своему телу. И чтобы постичь себя, нужно столкнуться с другим, с тем, с кем мы говорим. По поводу этого другого — в данном случае психоаналитика — мы надеемся, что он умеет не путать сферу информации и сферу субъективации, и поскольку мы предполагаем наличие у него этого умения, мы его любим. Это то, что называется трансфером. Вовсе не обязательно пройти анализ, чтобы утверждать, что говорить легче с тем или с той, кого любишь. Но, может быть, стоит пройти курс анализа, чтобы понять, что если ты его любишь, то потому, что наделяешь его способностью разговаривать с бессознательным. И если он может с ним разговаривать, это потому, что он знает о нем что-то, чего не знаю я. По крайней мере, ты так чувствуешь, и это называется: идеализация. В сущности, с некоторыми оговорками, для иллюстрации этой связи речи и любви, несомненно, лучше всего подходит универсальный характер молитвы. Всегда и везде человек молится Богу, реальное существование которого только и проявляется в молитве. В связи с этим мне вспоминаются теледебаты, во время которых я должен был говорить с одним молодым человеком, который представлялся экзорцистом. Он утверждал, что изгонял дьявола из хлевов, в которых лукавый подбра-

50 Жан-Пьер Винтер

2010-3_Logos.indb 50

13.08.2010 16:55:46

сывал булавки в корм для скота. На мой вопрос, были ли у него доказательства существования дьявола, он отвечал не раздумывая: «Доказательство того, что дьявол существует, — это то, что я с ним борюсь!». Но что особенно важно: его ответ позволял понять, что для того, кто молится, сама молитва свидетельствует о существовании Бога. Из всего этого вытекает, что вопрос о том, имеют ли психоаналитики основания использовать понятие сопротивления, должен формулироваться в терминах, отличных от тех, которые употребляются обычно. Природа сопротивления, о котором говорят фрейдисты, — не физическая, не историческая, но этическая. Однако же те, кто упрекает психоаналитиков в злоупотреблении этим «концептом», а иногда и в его использовании в сомнительных целях, делают вид, что не понимают, что смысл выходит за рамки спора о том, «кто прав, а кто нет». «Бессознательное имеет этический статус», — утверждал Лакан в семинаре о четырех основных понятиях психоанализа. Это означает признание того, что гипотеза о бессознательном имеет смысл лишь в том случае, когда служит основанием для теории субъекта. Почему? Потому что симптомы человека указывают на невозможность свести его к объекту наблюдения врача, психиатра или социолога. Первые страдающие истерией пациентки Фрейда привели его к изменению этического курса, заставив его выслушивать безумие другого (пациента), не осуждая его, не классифицируя, не овеществляя, — это то, что Фрейд смог сделать только потому, что знал, что сам был во власти тех же психических процессов, что и они. В споре с пастором Пфистером или американским психологом Дж. Патнэмом Фрейд позаботился о том, чтобы указать, что психоанализ не предлагал пациенту априори никакого идеала добродетели, никакой морали. Если психоанализ имеет какое-то отношение к морали, то исключительно в том смысле, что она часто приводит вовлеченного субъекта к тому, что он начинает ставить под сомнение свои моральные предположения, непременно обнаруживая в их основе чувство вины. Поэтому психоанализ, который привел бы пациента к признанию своей вины в преступлении, которое он будто и в самом деле совершил, помог бы лишь укрепить моральный и правовой порядок, в котором оно предположительно произошло. Если лечение психоанализом может иногда иметь негативные последствия, так это в силу того, что в этом случае пациент ставится перед фактом, что, каким бы ни было его поведение, его бессознательное чувство вины не зависит от его поступков. Он не виноват в совершении некоторых преступлений; он попался, преступая закон, потому что был виновен. Однако от чего появляется это в некоторой степени базовое чувство вины? От достоверности желания, о котором мы стараемся ничего не знать. Подчеркнем: достоверность не фактического события, не удовлетворения или неудовлетворения потребности, но достоверность желания, которое отдаляет нас от самих себя. И если психоанаЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 51

51

13.08.2010 16:55:46

литик говорит, что субъект сопротивляется признанию этой достоверности, то только сам этот субъект может знать, ошибается психоаналитик сам или обманывает его, субъекта. Он узнаёт это не сразу. Но о том, что сопротивление побеждено, а значит, что оно все-таки существовало, будет свидетельствовать сюрприз творчества: возникнет дотоле не слыханная речь, будут высказаны вещи, которые помогут пациенту освободиться от его сомнений или его предыдущих фантазмов. Совершенно неожиданно, мгновенно, он окажется там, где говорит, и будет говорить из того места, где находится. Эти краткие мгновения, которые сопровождаются ликованием, иногда наоборот, вызывают тоску — это причина, по которой чаще всего сопротивление не уходит сразу. Кто на своем опыте испытал невыносимую дрожь по всему телу, когда говоришь правду, тот сможет понять, о чем идет речь. Почему в теле начинается такая сильная дрожь, напоминающие схватки при родах? Потому что тогда пациент встречает свое собственное отображение, и оно пугает его, как если бы на повороте он неожиданно столкнулся со своим зеркальным отражением. Он со страхом пробует себя в этом образе, который он не знает, словно он сам себе чужой. Об этом речь идет и в майевтике Сократа: порождать мысли, которые удивляют нас самих и в то же время сообщают нам нечто новое. Если здесь есть этический проект, то он состоит в том, чтобы научиться приспосабливаться и приручать этого чужака, который нас представляет. Это возможно, когда общаешься с человеком искусства (искусства обращения с бессознательным), который сам не боится Чужого. Сложно с уверенностью сказать, как его распознать, но что точно, так это то, что если у него есть вкус к власти, это значит, что он еще подчинен своему страху и что он, следовательно, не сможет помочь мне освободиться от моего. Ибо именно в этом кроется этический вопрос: дело едва ли заключается в том, чтобы знать (как в философии Канта), нужно ли нам, чтобы действовать, подчиниться некоему универсальному и вроде бы категорическому императиву, и не в том, чтобы знать, согласуются ли наши поступки с той или иной истиной, привнесенной религией или наукой. Речь идет о том, будем ли мы в нашей жизни продолжать удовлетворять желание тех, кто нас тиранизирует⁵. В результате анализа именно этот вопрос неминуемо возникает у пациента, и нередко он обходит его, предпочитая своему желанию комфорт от того, что полагается на желания учителя. Но если он делает этот выбор и таким образом соучаствует в собственном отчуждении, было бы глупостью упрекать его в сопротивлении — ибо здесь понятие «сопротивления» действует как упрек, — потому что оно лишь поддерживает равновесие психической системы, в котором оно продолжает нуждаться. ⁵ Lacan J. Séminaire sur l’identification [не издан].

52 Жан-Пьер Винтер

2010-3_Logos.indb 52

13.08.2010 16:55:46

Следовательно, никто со стороны и априори не может сказать, что пациент сопротивляется. Еще раз, только когда сопротивление будет побеждено, задним числом, будет правомерно утверждать, что в этом случае пациент сопротивлялся. Заявлять это заранее, как предварительное условие, означает выставлять себя жаждущим господства хранителем истины. Это и признание нашей неспособности или невозможности породить интерпретацию, способную дать появиться чему-то неслыханному для самого субъекта. Перевод Людмилы Фирсовой

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 53

53

13.08.2010 16:55:46

Когнитивные и поведенческие терапии (КПТ ) составляют сегодня одно из главных течений в психологическом лечении. На них широко ссылаются в научных публикациях во всем мире. В противовес психоанализу у них нет отца-основателя, а лишь далекие предки, философы-стоики: Сенека, Эпиктет и Марк Аврелий. Их особенность — интерес скорее ко всему, что может наблюдаться, измеряться и подвергаться модификации, нежели к «менталистским» объяснениям начала ХХ века. Так, в терапии работают не только с «почему», но и с «как»: познать причину своего беспокойства очень полезно и интересно, но что потом? Как изменить положение дел, как справиться с ним? В целом, если бы нужно было определить одной фразой КПТ, самым правильным было бы сказать, что речь идет о психотерапиях, опирающихся на научные знания, и что они находятся в постоянном развитии, подобно биомедицинским наукам. Путь этой научной психологии открыли Альберт Эллис и Аарон Бек, Дж. Уотсон и Б. Скиннер, а еще раньше французский врач и философ Пьер Жане, современник Фрейда. С тех пор другие авторы, такие как Дж. Вольп, Х. Айзенк, А. Бандура или Дж. Янг, оставили свой след в этом недогматическом подходе к психее, уважительном к человеку, всегда открытом к сомнениям и обсуждениям¹.

¹ Le livre noir de la psychanalyse: vivre, penser et aller mieux sans

Freud / éd. Catrhrine Meyer et al. — Paris: Éd. des Arènes,  . Набранные курсивом преамбулы к некоторым статьям принадлежат редакции «Черной книги психоанализа».

2010-3_Logos.indb 54

13.08.2010 16:55:46

¥¦ ´¥² §‘’’¥ •§

Когнитивно-поведенческие терапии: научная психология на службе человеку В значительной степени индивид является творцом своей судьбы. Он зачастую способен действовать на основе воздействующих на него переменных. Б. Скиннер²

Н а протяжении века психоанализ был главным ориентиром в области психотерапии. Начиная с -х годов появилось много других ХХ



терапий: роджеровский counseling, трансакциональный анализ, гештальт-терапия, эриксоновский гипноз и т. д. Сегодня одним из главных течений являются когнитивно-поведенческие терапии (КПТ ), преподаваемые во всех англосаксонских, германских, а также североевропейских университетах. Эти терапии определяются как лечение психологических проблем, основанное на научной психологии или же как поддающиеся методической оценке процедуры, занимающиеся психологическими проблемами с помощью обучения новым видам поведения, иным образам мышления, чувства и действия. Речь не идет об одной теории или школе, созданной одним человеком, «который знает» или который «непревосходим»³: есть последователи Фрейда, Юнга, Лакана, но не говорят о последователях Вольпа или Айзенка. КПТ являются психологическими процедурами, благоприятствующими улучшению самочув² Skinner B. Science and Human Behavior. — N. Y.: Macmillan,  . Р.  . ³ Лакан, президент фрейдовской школы в Париже заявлял: «Фрейд знал и дал нам это

знание в терминах, если можно так сказать, нерушимых. Любой малейший прогресс терпел фиаско, если игнорировалось хоть одно из положений, которыми Фрейд установил прочерченные им пути» (Le Séminaire XI . — Paris: Seuil,  . P.  ). Жанин Шасге, президент Парижского психоаналитического общества, писала: «В отличие от того, что происходит сейчас в других научных дисциплинах, мы сталкиваемся в лице Фрейда с единственным и непревосходимым создателем» (Chasseguet J. Freud mis à nu par ses disciples mêmes \ Revue française de ls psychanalyse. —  . — Vol.  . — Р.  ).

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 55

55

13.08.2010 16:55:46

ствия человека при опоре на научные знания. Это означает, что сегодняшние практики уже не те, что были пятьдесят лет назад, и нельзя предугадать, какими они станут через двадцать лет. Единственное, что будет их определять, — это стремление к научности. Стремление к научности исходит прежде всего из желания быть как можно более результативным в помощи, оказываемой страдающим людям. Как современная медицина смогла найти благодаря использованию научного метода эффективные лекарства от большого количества болезней (за один век она увеличила продолжительность жизни от сорока до восьмидесяти лет), так же и современной психологии удается, благодаря научным исследованиям, решить ряд серьезных психологических проблем: агорафобию, приступы паники, навязчивые расстройства, тяжелую депрессию, зависимости и т. д. Конечно, использование научной методологии не всегда производит верные знания, — ученые, кстати, избегают использовать слово «истина», которое используют и которым злоупотребляют теологи и психоаналитики, — но она все же привносит совокупность знаний, у которых больше шансов быть признанными достоверными и результативными, нежели у тех, что опираются лишь на клиническую интуицию, спекуляцию и аргументы от авторитета. В идеале КПТ должны были бы называться «(психо)терапии научной ориентации». К несчастью, слово «наука» часто понимается неправильно: то нужно наивно верить, что эксперт обладает «истиной», то оно провоцирует сопротивление тех, кто полагает, что научный образ действий и уважительное прислушивание к человеку несовместимы. Особенно во Франции терапевт, который использует это слово, с легкостью награждается ярлыком «позитивиста» или «сциентиста», в частности от тех, кого Ж. Буврес⁴ называет «литераторами» и которые сегодня имеют все шансы на успех в медиа. От психоанализа к поведенческим и когнитивным терапиям

Классическое психоаналитическое лечение состоит для лежащего на кушетке пациента в том, чтобы говорить всё, что ему приходит в голову («правило свободных ассоциаций») в течение пятидесяти минут сеанса⁵. Аналитик в «состоянии плавающего внимания» слушает с помощью своего собственного бессознательного. Фрейд уточняет: Технические правила психоанализа могут сводиться к единому принципу. Эта техника очень проста [sehr einfach]. Она состоит в том, чтобы ⁴ Bouveresse J. Prodiges et vertiges de l’analogie. De l’abus des belles-lettres dans la pensée. — Paris: Raisons d’agir,  .

⁵ Узнав, что Эрнст Джонс проводит тридцатиминутные сеансы, Фрейд разозлился

настолько, что сделал сеансы длиннее (см.: Freud S., Ferenczi S. Correspondance. — Paris: Calmann-Lévy,  . P.  ). Ультакороткие сеансы Лакана явились скандальной карикатурой его метода.

56 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 56

13.08.2010 16:55:46

поддерживать состояние плавающего внимания по отношению ко всему, что мы слышим. Таким образом, мы избавляем себя от усилия внимания, которое невозможно поддерживать каждый день на протяжении нескольких часов. Аналитик полностью доверяется своей бессознательной памяти или, говоря в технических терминах, он слушает, не заботясь о том, что запомнит⁶.

В некоторые моменты аналитик полагает, что открывает на основании того, что говорит пациент, бессознательные смыслы. Он сообщает о своих находках, если считает это уместным. Первостепенную важность от отводит «трансферу» на свою собственную личность тех чувств, которые пациент испытывает по отношению к своим родителям. Фрейд считал, что его техника позволяет лечить то, что мы сегодня называем тревожными расстройствами (приступы паники, фобии, одержимости, мании и т. д.). Он ничего не опубликовал ни о лечении сексуальных извращений, ни о токсикомании (он сам не смог избавиться от своей зависимости от табака). Он всегда писал, что психоанализ был не в состоянии лечить психозы, которые называл «нарциссическими неврозами». В  -е годы он пытался излечить психотического подростка Карла Либманна, которого описывал как «сверхумного параноика» и к которому, по его словам, «приложил много усилий». Он говорит об этом в своей переписке с Ференци⁷, но он никогда ничего не опубликовал на эту тему и не без основания: никаких позитивных результатов получено не было. Фрейдовское лечение — это главным образом интеллектуальный демарш: анализируемый говорит, психоаналитик слушает и интерпретирует, понимание вытесненного должно лечить. Лакан еще более усугубил интеллектуализм психоанализа. Он и его ученики не переставали повторять: «Симптом полностью разрешается в языковом анализе, потому что он сам структурирован как язык, он является языком, чья речь должна быть высвобождена»⁸. Насколько я знаю, можно найти два упоминания о важности действия в психотерапии в работах Фрейда. Прежде всего в «Тотеме и табу». Он пишет в последнем абзаце: «Невротик прежде всего подавляется в своем действии: у него мышление полностью заменяется действием»⁹. Затем в  году, когда он упоминает о необходимом характере действия для лечения фобий и навязчивых расстройств: Мы едва ли справимся с фобией, если ожидаем, что больной с помощью анализа освободится от нее. Так он никогда не даст анализу столь необходимого для убедительного разрешения фобии материала. Мы

⁶ ⁷ ⁸ ⁹

Советы врачу при психоаналитическом лечении. ( ). GW VIII . S.  –  . См., напр., письмо от  августа  г. Lacan J. Écrits. — Paris: Seuil,  . P.  . Тотем и табу ( ). GW IX . S.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 57

57

13.08.2010 16:55:47

должны действовать по-другому. Возьмите, например, двух агорафобов: существуют два класса, один легкий, другой тяжелый. Первые, конечно же, должны страдать от беспокойства каждый раз, когда одни выходят на улицу, но они еще способны ходить в одиночку; другие защищаются от беспокойства, вообще отказываясь ходить в одиночестве. С последними можно добиться успеха, только если есть возможность привести их под влиянием анализа к тому, чтобы вести себя снова как страдающие фобией первого уровня, то есть выходить на улицу и во время этой попытки бороться с беспокойством. Пассивное ожидание рекомендуется еще меньше в тяжелых случаях навязчивых действий [Zwangshandlungen], обычно действительно воздействующих на процесс «асимптоматического» выздоровления, на бесконечную длительность лечения, анализ которого постоянно рискует вызвать множество вещей на поверхность и ничего не изменить¹⁰.

Одним из редких психоаналитиков, серьезно отнесшихся к этой странице Фрейда, был Александр Херцберг, психиатр, бежавший из нацистской Германии в  -е годы. В Лондоне в начале  -х годов он развил те принципы, которые сегодня можно найти в КПТ : стремление внимательно наблюдать, прежде чем интерпретировать, учет влияния окружающих и телесных процессов. Его терапевтический подход претендовал на многомерность: он затрагивал совокупность переменных, которые, как предполагалось, способствовали расстройствам. Самой оригинальной его техникой было программирование специфических задач нарастающей сложности, позволяющее экспериментировать с новыми типами поведения, чтобы устранить другие. Например, ставить себя в ситуации, внушающие страх, не говорить более о своих расстройствах с близкими, создавать новые источники удовлетворения. Все эти меры считались основными для лечения и для предотвращения рецидива. Херцберг писал: «Активная психотерапия — это сочетание, или, скорее, интеграция психоанализа, убеждения, усилий с целью прямого влияния на среду пациента. Основным образом действий в этой интеграции являются задачи. Функции трех других факторов состоят, главным образом, но не целиком, в подготовке к их выполнению»¹¹. Xерцберг выбрал активный, даже направляющий стиль. Он убедился в том, что побуждение пациента к постепенной безбоязненной встрече с ситуациями, вызывающими тревогу, давало значительно лучшие результаты, чем «лечение словом». Он наблюдал удовлетворительное улучшение, в среднем, после двадцати сеансов¹².

¹⁰ Пути психоаналитической терапии ( ). GW XII . S.  . ¹¹ Herzberg A. Active Psychotherapy. — London: Routledge,  . P.  . ¹² Herzberg A. Short treatment of neuroses by graduated tasks \ British Journal of Medical

Psychology. —  . — Vol.  ; Eysenck H. Rebel with a Cause. The Autobiography of Hans Eysenck. — New Brunswick: Transaction Publishers,  . P.  –  ; Van Rillaer J. Alexan-

58 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 58

13.08.2010 16:55:47

Пионеры поведенческих терапий

Xерцберг скоропостижно умер в  году. В конце  -х годов в Лондонском университете Ганс Айзенк, психолог-клиницист, также бежавший из нацистской Германии, пытается разработать форму психотерапии, основанную на научной психологии. Тогда он вспоминает о докладах Херцберга и черпает в них идеи для лечения фобий посредством постепенной конфронтации с объектом страха. Вместе с коллегами и сотрудниками (Бич, Мейер, Шапиро, Йетс) он проводит испытания, увенчивающиеся удивительным успехом. В заглавии его первой книги упоминается «поведенческая терапия»¹³. Он определяет ее как использование современной теории обучения для объяснения и лечения психологических расстройств. Книга объединяет тридцать шесть публикаций о психотерапиях, проводимых в рамках научной психологии. Исследуются фобии, навязчивые состояния, мании, тики, заикание, ночной энурез, соматические преобразования и т. д. Предлагаются самые разнообразные техники. Нельзя сказать, что Айзенк (или Херцберг) является создателем КПТ . В отличие от других форм психотерапии, КПТ не являются произведением одного отца-основателя. Они появились независимо друг от друга на свет в разных уголках планеты в течение одного и того же десятилетия, в  -е годы, когда научная психология достигла значительных успехов. Параллельно с Айзенком южно-африканский психиатр Джозеф Вольп экспериментирует исходя из тех же принципов. В начале, как и большинство его собратьев, он практиковал психоанализ. Его встречи с американским психологом-эксперименталистом Лео Рейна и эпистемологом Карлом Поппером во время академического отпуска в Kалифорнийском университете приводят его к сомнению в психоанализе. Затем он решительно обращается к научной психологии. В  -е годы он разрабатывает лечение фобий посредством «систематической десенсибилизации»¹⁴. Эта терапия состоит в том, чтобы заставить научиться поведению, редуцирующему тревожность (а именно быстрое снижение мышечного тонуса и дыхательного ритма), и помочь человеку поэтапно справляться с возникающей тревогой. Ниже мы проиллюстрируем эту процедуру на примере лечения фобии пауков. der Herzberg. Un ancêtre méconnu de la thérapie comportementale \ Journal de thérapie comportementale et cognitive. – . — Vol.  . ¹³ Eysenck H. Behavior Therapy and the Neuroses. — London: Pergamon,  . ¹⁴ Wolpe J. Reciprocal Inhibition as the Main Basis of Psychotherapeutic Effects ( ) \ H. Eysenck (ed.). Behaviour Therapy and the Neuroses. — Oxford: Pergamon,  . Некоторые авторы отсчитывают историю поведенческих терапий от публикации в  г. книги Вольпа «Psychotherapy by Reciprocal Inhibition», Stanford UP . Выражение «behavior therapy» появляется впервыe в  г. в отчете Скиннера и др. по заказу Metropolitan State Hospital. Оно было использовано Арнольдом Лазарусом в статье в малотиражном «South African Medical Journal» и популяризовано Айзенком начиная с  г.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 59

59

13.08.2010 16:55:47

Другой важный пионер — Буррус Ф. Скиннер. Этот психолог-эксперименталист из Гарвардского университета пришел к выводу о неэффективности фрейдовского лечения при серьезных проблемах. Когда он работал ассистентом Боринга, тот безуспешно проходил психоанализ под руководством Ганса Сакса, являвшегося одним из шести членов «Секретного комитета», в чью задачу входило следить за ортодоксальностью фрейдовской доктрины. После  сеансов Боринг прекратил лечение, которое ему ни в чем не помогло выбраться из тяжелой депрессии и совладать с навязчивыми состояниями¹⁵. В то время как психоанализ считался в США oсновной психотерапией, Скиннер быстро понял его научную несостоятельность и неэффективность¹⁶. Скиннер блестяще продемонстрировал, как поведение определяется производимыми им последствиями (нами уже испытанными либо теми, которые мы воображаем и которые наблюдаем у других). Формула, подытоживающая его первые работы выглядит следующим образом: «С — О — П»: ситуация (или стимулы) провоцирует ответ (например, в виде поведения), влекущий за собой последствия, которые действуют с обратной силой на то, как мы прореагируем в будущем на подобный тип ситуаций. В течение двадцати лет Скиннер проводил опыты в лаборатории, главным образом на грызунах и голубях. Начиная с  -х годов он посвятил себя главным образом изучению «внутренних» видов поведения: внутренней речи, ментальной визуализации, решению проблемы, управлению собой и т. д. В течение  -х годов ученики Скиннера разработали программы по изменению поведения, нацеленные конкретно на сокращение избыточного питания, на результативность обучения у студентов, на улучшение супружеских отношений¹⁷. Один из принципов анализа проблематичного поведения заключался в том, чтобы представить его как поведение, обусловленное его последствиями (различными видами удовлетворения, уменьшением страданий или избавлением от них) и производимое за неимением более адекватного поведения. Соответственно, одним из принципов модификации поведения было изменение окружающих условий и помощь человеку в развитии более удовлетворительного образа мышления и действия.

¹⁵ Boring E. Was this analysis a success? \ Journal of Abnormal and Social Psychology. —

 . — Vol.  . Перепечатано в Critical Essays on Psychoanalysis / S. Rachman (ed.). — N. Y.: Macmillan,  .

¹⁶ Skinner B. A critique of psychoanalytic concepts and theories \ Scientific Monthly. —  . — Vol.  .

¹⁷ Многие из этих программ были переизданы в Behavior Change through Self-

Control / M. Goldfried, M. Merbaum (eds). — N. Y.: Holt Rinehart &Winston,  . Во введении составители объясняют, что высшая цель поведенческой терапии состоит в том, чтобы обеспечить клиента ресурсами, которые позволят ему самому столкнуться лицом к лицу с экзистенциальными проблемами.

60 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 60

13.08.2010 16:55:47

Пионеры поведенческих терапий никоим образом не пренебрегали эмоциями (первые курсы лечения были нацелены на устранение излишнего страха) или актами познания (начиная с  года Вольп использовал ментальную визуализацию в ситуациях, порождающих тревогу). Однако их внимание было приковано к внешним стимулам, действиям и их наблюдаемым следствиям. Когнитивные терапии

Независимо от бихевиористской терапии версии  -х годов, параллельно развивалась терапия «когнитивная». Здесь инициатива принадлежит главным образом Альберту Эллису и Аарону Беку, двум американским психоаналитикам, неудовлетворенным недостаточной научностью фрейдизма и его слабой результативностью. Они развили идею о том, что когда психологические проблемы серьезны, недостаточно, чтобы пациент говорил, вспоминал и выражал эмоции, пока терапевт слушает, анализирует и сообщает «глубокие» интерпретации. По их мнению, необходимо обнаружить схемы мышления и дисфункциональных убеждений с целью их активного и методичного преобразования. В течение  -х годов два эти течения объединились в то, что называется «когнитивно-поведенческие терапии» (КПТ ). Использование единственного числа ставит акцент на общем знаменателе процедур, множественное же число выдвигает на передний план их разнообразие.

Познавательный акт (cognition): ключевое слово современной психологии

В

ыражение познавательный акт обозначает либо ментальную операцию (перцептивная активность, припоминание, поведение по решению проблемы и т. д.), либо познавательные содержания, которые из нее вытекают (воспринятые элементы, воспоминания, решения проблем и т. д.). Обычно мы не осознаем процессы, посредством которых воспринимаем, интерпретируем, строим свои мысли и совсем не смотрим со стороны на производимые нами познавательные акты. Многие из наших действий, чтобы быть быстрыми и эффективными, предполагают помещение в скоб-

ки широких пластов познавательных актов, позволивших обучиться им. Однако в сотнях обстоятельств (в частности, во всех случаях психологических расстройств) очень полезно наблюдать и анализировать когнитивные процессы с тем, чтобы лучше их понять. Когнитивная психология — это сектор научной психологии, нацеленный на изучение познавательных процессов: перцепции, категоризации, запоминания, причинно-следственных распределений, ментальной визуализации, вербального поведения, разрешения проблем и т. д. Исход-

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 61

61

13.08.2010 16:55:47

Выражение thérapies cognitivo-comportementales утвердилось во Франции, одной из тех западных стран, в которых отторжение бихевиоризма было наиболее сильным и где бихевиористы должны постоянно напоминать, что они, конечно же, всегда принимают во внимание и познавательное, и аффективное измерения. В других странах, например, в Нидерландах, практики определяют себя просто как бихевиористы, используя слово «поведение» в широком смысле и, естественно, включая в него самые различные аспекты. Вначале когнитивные бихевиористы старались решить лишь некоторые поведенческие проблемы. Они заняли противоположную позицию по отношению к психоаналитикам и «неавторитарным» психотерапевтам, считавшим, что занимаются «глубинными» проблемами или проблемами «личности», но беспомощным, когда их пациенты прямо просили их помочь устранить особо неприятные типы поведения. Начиная с  -х годов бихевиористы сменили цель: вместо того чтобы искать для своих пациентов конкретные решения специфических проблем, они взялись за обучение их полезным стратегиям, которые могут быть использованы автономно в широком спектре случаев. Тема управления собой стала центральной¹⁸.

¹⁸ См., напр., Van Rillaer J. La Gestion de soi. — Liège: Mardaga,  ,  .

ная точка этих исследований восходит к рождению экспериментальной психологии: в конце XIX века Вундт проводил опыты с перцептивными иллюзиями, Эббингхаус — с памятью. Начиная с 1960 -х годов, интерес к когнитивным процессам значительно возрос*. Выражение когнитивная терапия было предложено Беком в начале 1960 -х годов для обозначения психотерапии, отводящей привилегированное место активной переделке образа мысли и пытающейся ответить на вопрос о требованиях научности (методологическое изучение

когнитивных схем, систематические исследования последствий вмешательств). До 1980 -х годов существовало очень мало обменов между исследователями в области когнитивной психологии и теми, кто практикует КПТ . Сегодня их взаимодействие становится все более плодотворным**. Выражение когнтивные науки, появившееся в США в конце 1950 -х годов, обозначает совокупность междисциплинарных исследований, проводимых философами, психологами, лингвистами, невропатологами, информатиками и пр. Главный

62 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 62

13.08.2010 16:55:48

Когнитивно-поведенческие терапии: вывеска, вызывающая недоразумения

Начиная с  -х годов психологи, желавшие работать в рамках научного метода, выбрали понятие «поведение» как базовую единицу для своих наблюдений. Душа, дух, воля, бессознательное и другие ментальные категории не являются реалиями, которые можно изучать объективно. Единственные факты, на которые исследователи могут опираться и которые могут принимать за точку отсчета в своих теоретических построениях о бессознательных процессах или о факторах волевых действий, — это наблюдаемое поведение (слова, эмоциональные реакции, жесты, действия), его условия и физиологические корреляты. Наука не делается без теории, но нужно в любой момент иметь возможность опереться на эмпирические реалии. Бихевиоризм родился из отказа от «менталистских» объяснений. Одной из главных причин его зарождения явился отказ объяснять поведение не поддающимися наблюдению ментальными категориями. Поль дал пощечину своему соседу. Можно сказать, что он предпочел агрессивное поведение, но нам мало что дает объяснение, что он дал пощечину потому, что «в нем» есть «инстинкт агрессии» или «влечение к смерти». Можно предположить, в крайнем случае, что он это сделал, так как почувствовал влечение к агрессии, но главное в таком случае объяснить, почему он испытал именно эту тенденцию и почему, испытывая ее, он физически напал, а не среагировал по-другому, например, иро-

объект — природа мышления и знания. Когнитивная наука отводит важное место языку информации и информатической метафоре. Некоторые полагают, что когнитивная психология является их составной частью, но многие крупные ее представители, например, Нессер, остро критикуют злоупотребления информатической моделью и программами искусственного разума. Когнитивные науки очень слабо взаимодействуют с КПТ*** .

* Важную роль сыграла книга Neisser U. Cognitive Psychology. — N. Y.: Appleton,  . ** Ср. Williams J. et аl. Cognitive Psychology and Emotional Disorders. — Chichester: Wiley,  . *** Итоговая книга Гарднера (Gardner H. The Mind’s New Science: a History of the Cognitive Rеvolution. — N. Y.: Basic Books,  ) даже не упоминает имен Эллиса или Бека. **** The Cognitive Neurosciences / M. Gazzaniga (ed.). — Cambridge, Mass.: MIT Press,  .

Когнитивные нейронауки изучают процессы мозга, делающие возможными когнитивные операции****.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 63

63

13.08.2010 16:55:48

нически. Объяснение поведения влечет за собой изучение шести переменных: предшествующие стимулы, когнитивные процессы, физическое состояние (например, уровень физиологического возбуждения), аффективное состояние, поведенческий набор, ожидаемые последствия с учетом прошлого опыта. Утверждать, как Фрейд в своей последней книге, что больные не излечиваются потому, что испытывают бессознательную потребность быть больными (Krankheitsbedürfnis)¹⁹, значит довольствоваться псевдообъяснением того же порядка, что и «virtus dormitiva», поставленный Мольером для «объяснения» того, что опиум усыпляет. Джон Уотсон назвал психологию, придерживающуюся такой точки зрения, бихевиоризмом, нисколько не отрицая важности мыслей и чувств. Он закончил свой знаменитый манифест  года словами: «Когда наши методы будут лучше развиты, станет возможно заняться исследованиями более комплексных форм поведения, таких как воображение, суждение, рассуждение и изобретение. Проблемы, откладываемые пока нами в сторонку, выйдут на первый план, но будут рассматриваться с нового угла зрения и в рамках более конкретных диспозитивов»²⁰. Когда Эллис и Бек развили свою «когнитивную» терапию, они использовали слово «поведение» в узком смысле. Вскоре их результаты объединились с достижениями первых бихевиористов, тогда и распространилось выражение «когнитивно-поведенческий». Оно, однако, не вполне приемлемо. Его неудобство в том, что оно обходит молчанием научный характер КПТ . Оно выдвигает на первый план две ¹⁹ Фрейд З. Очерк психоанализа ( ). GW XVII . S.  . ²⁰ Watson J. Psychology as the behaviorist views it \ Psychological Review. – . — Vol.  .

Поведение — слово, часто непонимаемое и осуждаемое.

С

лово «поведение» имеет у психологов два значения. В узком смысле оно означает явное, непосредственно наблюдаемое действие, отличающееся от «внутренних» психических феноменов (познавательных актов и аффектов). В широком смысле оно обозначает любую осмысленную деятельность, прямо или косвенно наблюдаемую. Таким образом, оно имеет три составляющих:

• когнитивную (перцепция, воспоминание, размышление и т. д.);

• аффективную (удовольствие, страдание, безразличие); • моторную (действие, телесное выражение). Не считая элементарных рефлексов, всякое поведение включает в себя эти три измерения. • В конечном счете любой анализ поведения предполагает учета шести переменных: • eго трex измерений: познавательных актов, аффектов, поступков; • предшествующих стимулов;

64 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 64

13.08.2010 16:55:48

переменные — поведение, понимаемое в узком смысле, и познавательные акты — и обходит молчанием три других, которыми, в принципе, занимаются все терапевты этой ориентации: аффективным (или эмоциональным) измерением, физиологическими переменными (а именно активацией симпатической нервной системы, дыханием, мышечным тонусом, потреблением стимулирующих веществ) и материальным и социальным окружением, в котором определенное поведение проявляется, усиливается или ослабляется. Сложно упомянуть в одном выражении разные факторы, которые бихевиористы наблюдают, анализируют и предлагают модифицировать своим пациентам. Выражение «контекстуально-биокогнитиво-аффективно-практическая терапия» было бы правильнее, но оно абсолютно непригодно даже в форме аббревиатуры. Некоторые сегодня предпочитают выражения «эмпирически обоснованные психотерапии» или «научно доказанные терапии». Мы здесь говорим о КПТ или о бихевиоризме²¹, которые понимаются как синонимы. ²¹ Излишне напоминать, что французский термин comportementalisme синонимичен

англицизму behaviorismе, что знают все университетские психологи или те, кто способен читать словарь (например, Petit Robert). В вышеупомянутой книге Э. Рудинеско пишет: «Behaviorismе — это вариант comportementalisme» (Ibid. P.  ), что равносильно тому, чтобы скaзать: «Скейтборд — это вариант роликовой доски». На той же странице она пишет, что «бихевиоризм часто относится к когнитивной психологии» (напомним, что когнитивная психология научно изучает когнитивные процессы). Насколько я знаю, Рудинеско — это первый автор, предлагающий такую сумасбродную классификацию. Всё там же она заявляет, что «когнитивная психология претендует на научность, полагая, что от мозга зависит не только производство мыс-

• сознательно или нет предвосхищенных последствий и состояния организма*. * Э. Рудинеско утверждает, что «бихевиоризм опирается на идею, будто человеческое поведение следует принципу стимул — реакция (S — R)» (Roudinesco E. Pourquoi la psychanalyse? — Paris: Fayard. P.  ). Действительно, в  -х гг. Уотсон настаивал на важности соотношения с наблюдаемым поведением и стимулами, его провоцирующими. Однако начиная с  г. Толман, один из видней-

ших бихевиористов, показал, что для понимания поведения необходимо учитывать его «ожидания», а не только то, что ему предшествует. С  г. Скиннер объяснял необходимость «третьих переменных» для осознания изменчивости отношения стимул — реакция. Сегодня бихевиористы учитывают не менее шести переменных. Сказать, что бихевиоризм объясняет все через формулу S — R, равнозначно тому, что сказать, что психоанализ объясняет все через либидо.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 65

65

13.08.2010 16:55:48

Отметим также, что слово «терапия» часто предпочтительнее «психотерпии», поскольку приставка психо- отсылает к душе (psukhê). Бихевиоризм работает не с душой, а с поведением, другими словами, с мыслями, эмоциями, поступками, с физическим и социальным окружением и, если нужно, с организмом. Как действуют когнитивно-поведенческие терапевты?

Укорененность КПТ в научной психологии влечет за собой непрерывную эволюцию как на уровне процедур, так и на уровне теоретических ориентиров. Терапевты адаптируют свою практику в соответствии с проблемами, которыми занимаются, своим личным опытом и знанием научных исследований. Однако, если отвлечься от их особенностей, все они, в принципе, характеризуются специфической целью (существенно модифицировать образ мышления, эмоциональные реакции и образ действия), выбором средств (только научных) и стилем взаимодействия с пациентом (его можно квалифицировать как «демократическую педагогику»). Цель. Главная цель бихевиористов — научить пациентов тому, как конкретно в наблюдаемой и измеряемой форме модифицировать некоторый вид поведения. Цели изменения определяются во время диалога. Терапевт помогает пациенту сформулировать реалистичные и конкретные цели, учитывающие его самочувствие на более или менее долгий срок, и качество его взаимоотношений с другими. В некоторых случаях терапевт ограничивает свою помощь эксплицитной и четко ограниченной задачей (например, перестать постоянно проверять, выключен ли газ, закрыта ли дверь на ключ). В других случаях эффективное лечение подразумевает существенное расширение цели или целей. Так, человек, желающий освободиться от алкогольной зависимости, не может довольствоваться техникой контроля над влечением к выпивке в любое время: он должен также развить свой список «параллельных» приятных видов деятельности, научиться стратегиям лучшей регулировки тяжелых эмоций и столкновения со стрессом и т. д. В идеале научение идет дальше изначального списка ситуаций: оно нацелено вообще на улучшение способности управлять собой. В конечном счете именно пациент всегда решает, каких целей хочет достичь и какой будет степень его вовлеченности в процесс научения.

ли, но и сознательная и бессознательная психическая организация». На самом деле исследователи в области когнитивной психологии считают себя учеными, потому что используют научный метод для изученя когнитивных процессов. Очевидно, что недостаточно сказать, что производство мысли зависит от мозга, чтобы быть научным. Такие грубые ошибки по поводу научной психологии свидетельствуют о том невежестве, чьим объектом и жертвой она иногда становится.

66 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 66

13.08.2010 16:55:49

Забота о научности. Терапевт сталкивается с комплексной реальностью. Он не находится в ситуации лабораторного исследователя, строго изучающего контролируемые переменные. Он непременно делает экстраполяции и интерпретации, оставляющие большое место субъективности. Требование научности находит свое место на четырех уровнях:  ) терапевт основывается на корпусе серьезных исследований, главным образом на работах по обучению, но также на исследования когнитивных, аффективных, психофизиологических и социальных процессов;  ) во время своих вмешательств врач-практик применяет позицию, сближающуюся с позицией научного исследователя: он тщательно собирает наблюдения, рассматривает свои интерпретации и анализы как рабочие гипотезы, предлагает пациенту осуществлять систематические наблюдения для подтверждения или опровержения гипотез, меняет гипотезы, когда факты им противоречат;  ) зная, что его собственное поведение является функцией множества переменных, терапевт пытается их наблюдать и модифицировать, когда это желательно. Он анализирует, в том числе тонкие взаимодействия, ориентирующие разворачивание психотерапии;  ) бихевиористы методически проверяют последствия своих практик. Они сравнивают эволюцию пациентов одного и того же типа, которых лечат разными методами с тем, чтобы узнать, какие ингредиенты оказываются самыми эффективными, а какие бесполезны. Они стараются устанавливать не только результативные процедуры для среднестатистического пациента, но и те, что работают лучше всего для того или иного типа людей (например, техники, основанные на воображении, некоторым людям не подходят). Они принимают на себя ответственность, если результаты оказываются неудовлетворительными. За сорок лет были проведены сотни хорошо проверенных исследований об эффективности процедур в зависимости от проблем, которые нужно лечить. Из них большое количество было опубликовано в журналах по поведенческой терапии (Behavior Research & Therapy, Behavior Therapy, Behavior Psychotherapy, Cognitive Therapy & Research, Journal of Behavior Therapy & Experimental Psychiatry, Journal de thérapie comportementale et cognitive и др.), а также в самых престижных журналах по психиатрии и научной психологии (Americal Journal of Psychiatry, Archives of General Psychiatry, British Journal of Psychiatry, Journal of Abnormal Psychology, Journal of Consulting & Clinical Psychology, L’Encéphale, Psychological Bulletin и т. д.). Важность, отводимая научности, заставила терапевтов соперничающих направлений упрекать бихевиористский подход в холодности, бесчеловечности. На деле этот фундаментальный вопрос выходит далеко за рамки психотерапии и касается всей совокупности медицинских и парамедицинских профессий. Действительно, технический прогресс сопровождается риском, что лечащий персонал может забыть, что имеет дело с людьми, которых следует «принять» в высоком смысле этого слова. В случае КПТ забота о научности ни в коей мере не исключает уважительного и теплого отношения. Это не только вопрос этики, Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 67

67

13.08.2010 16:55:49

но и цель результативности: многочисленные научные исследования показали важность аффективных факторов в терапии²². Бихевиорист внимательно выслушивает своего пациента и выказывает ему симпатию, полностью избегая аффективных и сексуальных нарушений… которые не так уж и редки в диванной практике²³. Стиль терапевта: уважение, сотрудничество, побуждение к действию

Терапевт-бихевиорист — вовсе не гуру. Он действует как педагог, уважающий ученика, заботящийся о том, чтобы тот как можно быстрее стал автономным. Он избегает строить отношения послушания или любви. Он старается установить рабочую, приятную и спокойную обстановку. Он четко излагает принципы, цели, методы, договоренности, критерии оценки, результаты. Он предлагает возможный материал для чтения, который позволит пациенту лучше понять процессы, волнующие его, и логику лечения. Он воздерживается от использования непонятного жаргона, способного произвести впечатление или скрыть недостаточную эффективность. Пациент, желающий избавится от глубоко укоренившихся реакций (тревожных мыслей, непреодолимых влечений и пр.), не может довольствоваться разговором и получением интерпре²² См., напр., Bergin A., Garfield S. Handbook of Psychiatry and Behavior Change. — N. Y.: Wiley,  .

²³ См., напр., Pope K., Bouhoutses J. Sexual Intimacy with Patients. — N. Y.: Praeger,  .

Действительно ли психоанализ «душевнее», чем КПТ ?

Е

сли следовать предписаниям Фрейда, то нельзя сказать, что психоаналитическое лечение разворачивается в теплой и эмпатической обстановке:

«Со всей настойчивостью я рекомендую своим коллегам во время аналитического лечения брать пример с хирурга, откладывающего в сторону все свои аффекты и даже человеческую симпатию и отдающего все свои душевные силы только одной цели: провести свою операцию как можно более умело»*.

«Аналитическое лечение должно, насколько это возможно, осуществляться в состоянии лишения, воздержания. Сколь бы жестоким это ни казалось, мы должны следить за тем, чтобы страдания больного заметным образом не уменьшались преждевременно»**.

* «Советы врачу при психоаналитическом лечении» ( ), GW VIII , S.  . ** «Пути психоаналитической терапии» ( ), GW XII , S.  .

68 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 68

13.08.2010 16:55:49

таций в течение часа или двух в неделю. Он должен осуществлять в каждодневной жизни «терапевтические задачи», другими словами, методичные наблюдения и попытки нового поведения. КПТ — не магия, а ситуации научения, требующие точно направленных усилий. В каких случаях КПТ наиболее показаны?

Привилегированными показаниями для первых поведенческих терапий были тревожные расстройства, особенно фобии, для первых же когнитивных терапий — депрессия и трудности общения. Прогресс в исследованиях и объединение двух течений позволили значительно расширить сферу использования, в которую теперь входят привыкания (зависимости), расстройства пищевого поведения, сна, сексуальные проблемы, семейные конфликты, состояния посттравматического стресса и т. д. Особенно хорошо развивалась в  -е годы область «поведенческой медицины» и «психологии здоровья», в которой ресурсы научной психологии используются для развития видов поведения, благоприятствующих физическому и психическому здоровью, и для сокращения вредных привычек, порождающих или усложняющих физические расстройства²⁴. Список процедур не перестает расти. Некоторые заимствуются из других течений: гештальт-терапии, системной терапии, гуманистических терапий и др. Главные критерии их использования — уважение человека и требование научности, что влечет за собой оценку результативности. Например, начиная с  -х годов бихевиористы успешно используют техники, непосредственно вдохновленные буддистской медитацией²⁵. Как и в медицине, с некоторыми используемыми техниками согласны не все. Подчеркнем, что в сообществе бихевиористов расхождения не порождают расколы и изгнание, как это было с самого начала с психоанализом. Бихевиористы, как и другие научные исследователи, оценивают свои методы и теории в соответствии с методично наблюдаемыми фактами, а не в зависимости от авторитетов. Пример лечения посредством КПТ

Для иллюстрации бихевиористской процедуры я мог бы выбрать любые расстройства или методы. Но по четырем причинам я остановлюсь здесь только на лечении фобии насекомых: эта проблема затрагивает большое количество людей ( % населения); фобии животных — это ²⁴ Коллекция «Пособия по помощи самому себе» (Guides pour s’aider soi-même), выходящая в издательстве Odile Jacob под редакцией К. Андре, предлагает широкой публике хороший обзор заболеваний, излечиваемых КПТ . ²⁵ Segal Z., Williams J., Teasdale J. Mindfulness-Based Cognitive Therapy for Depression. A New Approach to Preventive Relapse. — N. Y.: Guilford,  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 69

69

13.08.2010 16:55:49

самые легкие для лечения и представления расстройства; я практикую этот метод больше  лет; last but not the least, лечение фобии насекомых — это любимый пример психоаналитиков, пытающихся изобразить КПТ в ужасающе-карикатурном виде. Ж.-А. Миллер, глава крупной школы лаканистов, утверждает: «КПТ — это жестокие методы, которые подставляют субъекта под удар самой травмы, например, ставя пациента, страдающего фобией тараканов, перед тараканами. В первый раз он вопит, во второй — кричит слабее, а через некоторое время мы будем считать, что он излечился! Это показуха: последствия, если таковые имеются, переходны и поверхностны, а то и вредоносны. Эффективность КПТ опирается только на авторитет экспериментатора, который позиционирует себя как эксперт, начальник»²⁶. Э. Рудинеско, другая важная персона психоанализа, заявила, что КПТ «имеют больше общего с техниками доминирования, осуществляемыми диктатурами или сектами, нежели с терапиями, достойными так называться», что они обращаются с людьми, как с «лабораторными крысами», и что «человеческая жестокость, решительно, не знает пределов»²⁷. Как же сами психоаналитики объясняют и лечат фобии пауков и тараканов? Фрейд называет фобию «тревожной истерией»²⁸. Он объясняет ее как «симптом проекции»: «Неиспользованное либидо непрестанно принимает форму тревоги перед реальным объектом [Realangst], таким образом, малейшая внешняя опасность становится представителем либинальных притязаний» [Libidoansprüche]. Он добавляет, что «всякая истерическая фобия восходит к детским тревогам и продолжает их, даже если у нее другое содержание и она должна быть названа иначе»²⁹. Таким образом, фобия пауков восходит к страху инцеста с матерью и символизирует, как правило, страх перед женскими сексуальными органами: «Во сне паук символизирует мать, но мать фаллическую, вызывающую страх, поэтому страх перед пауком выражает ужас инцеста с матерью и страх перед женскими гениталиями»³⁰. Лакановский психоаналитик будет настаивать на том, что Фрейд называл «интерпретацией ²⁶ L’Express. —  , —  . II . ²⁷ Roudinesco Е. Le Patient, le thérapeute et l’État. — Paris: Fayard,  . ²⁸ Термин «истерия», широко использовавшийся в XIX веке, в конечном счете обрел

множество значений. Он стал, например, ярлыком, унижающим любую занудную или строптивую пациентку. «Диагностический и статистический учебник психических расстройств» Американской психиатрической ассоциации прекратил использовать этот термин начиная с DSM – IV ( ) и обозначил разные расстройства, ранее сгруппированные вокруг понятия «истерия», иными понятиями: фобия, соматизированное расстройство, личность с комплексом гистриона-лицедея и т. д. Большинство научно ориентированных психиатров и психологов присоединились к этой позиции. См.: Bourgeois M. La mise en pièces de l’hystérie dans la nosographie contemporaine \ Annales médico-psychologiques. —  . — Vol.  . ²⁹ Фрейд З. Лекции по введению в психоанализ ( ), GW XV , S.  . ³⁰ Фрейд З. Продолжение лекций по введению в психоанализ ( ), GW XV , S.  .

70 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 70

13.08.2010 16:55:49

посредством словесных мостиков» (Wort-Brücke) и что Лакан окрестил «осмысляющим разложением» (décomposition signifiante). У него страх перед пауком может означать отрицание остановки: в «пауке» (araignée) ему слышится «отрицаемая остановка» (arrêt nié). Терапия, соответствующая фрейдовской концепции, состоит в том, чтобы найти в прошлом причины вытеснения либидо. Если обнаружение воспоминаний о реальных событиях или фантазмах не приводит к исчезновению «симптома», значит следует спуститься еще дальше в прошлое и лучше проанализировать сопротивления, о которых нужно вспомнить³¹. Для научной психологии все наши реакции частично зависят от нашей истории. Выявление предшествующих случаев какого-либо расстройства иногда приводит к его уменьшению или исчезновению. Воспоминание помогает лучше понять реакции и дистанцироваться от некоторых воспроизводящих факторов. Это особенно важно в случае расстройств, вызванных серьезными травматизмами³² или когда человек все время повторяет одни и те же несчастливые сценарии³³. Однако, во множестве случаев — а именно в случае боязни пауков — воспоминание о породившем ее опыте необязательно и, в частности, не помогает как таковое решить проблему. Множество людей прекрасно помнят о событии, послужившем точкой отсчета для фобии, но это знание ничего не меняет в их эмоциональной реакции. Что делает честный и компетентный бихевиорист?³⁴ Любого бихевиориста с самого начала обучения информируют о процессе «сенсибилизации», противоположном «привыканию» и «прекращению». У страдающего фобией человека, внезапно поставленного перед тем, что его пугает, фобия растет! Бихевиорист, который бы действовал согласно технике Миллера — Рудинеско, не только элементарно не уважал бы своего пациента, но и спровоцировал бы эффект, абсолютно противоположный желаемому!³⁵ Наши противники, видимо, нас путают с телевизионными реалити-шоу «Фактор страха» или «Koh-Lanta». В прин³¹ Фрейд З. Вспоминать, повторять, прорабатывать ( ). GW X . S.  . ³² См., напр., Sabouraud-Seguin A. Revivre après un choc. Comment surmonter le traumatisme psychologique. — Paris: Odile Jacob,  .

³³ См., напр., Cottraux J. La Répétition des scénarios de vie. — Paris: Odile Jacob,  . ³⁴ Название «бихевиорист» не более законно, нежели психоаналитик или графолог;

кто угодно может его использовать. Вполне возможно, что однажды где-то на планете так называемый бихевиорист будет действовать, как люди, описанные Миллером или Рудинеско. Однако за двадцать пять лет практики КПТ я ни разу не слышал о каком-то одном подобном реальном случае. То, что Миллер и Рудинеско описывают, — это личные фантазмы, свидетельствующие исключительно об их образе мысли и действия. Добавим, что лечение психопата, воображенное Кубриком в фильме «Механический апельсин» ( ), не менее вымышлено, чем история «Доктора Фоламура» того же кинематографиста. Насколько я знаю, никогда лечение, подобное изображенному на экране, не проводилось реально и не было представлено в научной (так называемой бихевиористской) публикации. ³⁵ В настоящее время лучшей работой о КТП фобий, предназначенной для широкой пуб-

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 71

71

13.08.2010 16:55:50

ципе, бихевиорист прежде всего побуждает пациента к тому, чтобы осведомиться о жизни пауков, например, читая научный труд (а не идя на фильм ужасов, естественно). Пациент должен объективно узнать, какие пауки опасны, а какие нет. В Бельгии проблема проста: опасных пауков не существует. Ситуация иная уже на юге Франции, не говоря уже о тропических странах. Второй этап: пациента побуждают к тому, чтобы научиться успокаиваться, когда он боится. Три навыка оказываются здесь полезными и иногда необходимыми: • научиться контролировать дыхание, другими словами, в большинстве случаев подавлять гипервентиляцию, пытаться вдыхать животом, а выдыхать как можно медленнее. Людям с панической реакцией без таких методичных упражнений обычно не обойтись; • научиться быстро уменьшать мышечный тонус. Это подразумевает методичные упражнения по «поведенческой» релаксации³⁶; • научиться отдавать приказы самому себе. Речь здесь ни в коей мере не идет о методе Куэ³⁷, состоящем в том, чтобы повторять себе одну и ту же формулу. Приказы самому себе — это краткие, конкретные и четкие высказывания, позволяющие бороться с драматизирующими идеями, спровоцированными ситуацией, порождающей фобию. Когда эти новые компетенции усвоены, терапевт предлагает пациенту постепенно и поэтапно перейти к действию. Конечно же, важно говорить и попытаться поменять свои убеждения, но самая эффективная процедура для реструктурирования мыслительной схемы — в данном случае опасности пауков — это переход к действию! Не больше, чем научиться плавать, довольствуясь разговором о плавании, нельзя устранить интенсивную и глубоко укоренившуюся эмоциональную реакцию, ограничиваясь использованием слов, лежа на диване. С полного согласия пациента терапевт пройдет через десяток этапов, начиная с вида маленького паучка в банке до его ловли клиентом в подвале или саду. На каждом из этих этапов терапевт сначала проводит демонстрацию. Прежде чем клиент потрогает паука, терапевт должен это спокойно сделать в его присутствии. Чтобы перейти на следующий уровень, лики, является книга André C. Psychologie de la peur. Craintes, аngoisses et phobies. — Paris: Odile Jacob,  . ³⁶ См., напр., Chneiweiss L., Tanneau E. Maîtriser son trac. — Paris: Odile Jacob,  ; Cungi C., Limousin S. Savoir relaxer. — Paris: Retz,  . ³⁷ Émile Coué ( – ), французский психолог и фармацевт, автор не лишенного наивности метода самовнушения, вошедшего во французском языке в поговорку. Его пособие недавно переиздано: La Méthode Coué, ou La maîtrise de soi-même par l’autosuggestion consciente / Précédé de R. Dadoun. «Moi je crois que…», une simple psychanalyse pour Émile Coué. — Houilles: Manucius,  . — Прим. перев.

72 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 72

13.08.2010 16:55:50

терапевт несколько раз спрашивает согласие пациента, не торопя его, а побуждая изменяться в подходящем ему ритме. Клиенту необязательно прийти к двум последним этапам, чтобы фобия исчезла или уступила место легкой боязни. Благодаря этим упражнениям по противостоянию, которые называются «экспозиция», «погружение» или «десенсибилиация», пациент учится двум вещам. С одной стороны, он изменяет свое представление о пауках. Значение, которое он придавал этим животным меняется «глубоко» и на длительное время, если только он вдруг не будет подвергнут новому травмирующему опыту. С другой стороны, он научается управлять сильной эмоциональной реакцией, в данном случае страхом. Боязнь пауков исчезает после нескольких часов занятий. Этот страх не заменяется другим симптомом. Напротив, наблюдается позитивный эффект снежного кома. Пациент, который смог справляться со своим страхом перед пауками, развивает свое чувство так называемой самоэффективности, или уверенности в себе³⁸. Если его пугали другие животные, например, змеи, он должен будет снова тренироваться, но обучение будет значительно облегчено уже приобретенными навыками. Практика КПТ не всегда так легка, как в случае фобии безобидных насекомых. Когда человек страдает от социальной фобии, требуется уже намного более комплексное и длительное лечение. Схемы, относящиеся к оценке себя, не трансформируются так же легко, как ментальное представление о пауках или тараканах. Часто нужно развивать новые «социальные компетенции»: лучше слушать, осмеливаться утверждать свою точку зрения без агрессии, договариваться о совместных решениях, — и не так легко организовать ситуации для тренировки ³⁸ Bandura A. Self-efficacy: the exercise of control. — N. Y.: Freeman,  . Этапы конфронтации с пауками • В присутствии терапевта смотреть на маленького паука, запертого в прозрачной банке, расположенной на расстоянии двух метров. • Смотреть на маленьких пауков в той же банке в нескольких сантиметрах. • Потрогать и подвигать банку. • Открыть банку. • Положить руку на открытую банку. • Выпустить паучка на свободу на столе. • Потрогать паучка карандашом.

• Потрогать и подвигать банку с большим пауком. • Поймать паука на ровной поверхности с помощью банки и куска картона. • Быстро потрогать паучка. • Стряхнуть в руку маленького безобидного паука, который находится в открытой и перевернутой банке. • Разрешить пауку ползать по ладони и руке. • Ловить пауков без терапевта много раз.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 73

73

13.08.2010 16:55:50

этих навыков. В известных случаях нужно воспользоваться групповыми ролевыми играми³⁹. Лечение глубоко укорененной алкогольной зависимости еще сложнее, оно требует обучения, идущего от самонаблюдения за реакциями в ситуациях-ловушках к изменению стиля жизни и отношений, проходя через когнитивные преобразования, обучение ментальному «серфингу» на волнах побуждения к потреблению и т. д.⁴⁰ Как и в медицине, некоторые расстройства лечатся сегодня хорошо и легко, а другие еще не лечатся и, возможно, останутся неизлечимыми навсегда. Лечение фобии безобидных насекомых осуществляется обычно за несколько часов и без рецидива, даже напротив; лечение навязчивых расстройств — за несколько месяцев и зачастую сопровождается рецидивами; лечение глубоко укорененной токсикомании длительно, проходит тяжело и почти всегда сопровождается срывами. Антисоциальные и параноидальные личности почти никогда не меняются. В некоторых случаях процедура проста. Достаточно информации или изменения в окружении. В других — необходимо действовать методично по нескольким «переменным»: когнитивным схемам, перечню действий, управлению временем и т. д. Как и во всяком процессе обучения, результаты КПТ зависят от разных параметров: начального состояния человека, важности, которую он придает изменению, существования эффективных процедур, компетенций, честности и авторитета терапевта, качества отношения с ним, предвосхищения позитивных эффектов, приверженности методу, приложенных усилий, уровня испытанного удовлетворения вследствие первых изменений, реакций окружения, способности признавать относительными сиюминутные неудачи и многих других. Некоторые психоаналитики знают об эффективности КПТ против ряда расстройств и направляют пациентов к коллегам-бихевиористам. Даниель Видлёхер, например, говорит о КПТ с уважением и признает их релевантность для лечения серии проблем, а именно фобий и других тревожных расстройств⁴¹. КПТ незнакомы большинству французов

В настоящее время КПТ обучают во всех англосаксонских, германских и североевропейских университетах. В некоторых странах (Нидерланды) это наиболее часто практикуемые психиатрами и университетскими психологами терапии. Такая эволюция объясняется заботой о научной проверке психологических теорий и о выработки эффективного лечения. Одна из причин продвижения КПТ кроется в условиях приоб³⁹ André C., Légeron P. La Peur des autres. Trac, timidité et phobie sociale. –Paris: Odile Jacob,  .

⁴⁰ См., напр., Graziani P., Eradi-Gackiere D. Comment arrêter l’alcool. — Paris: Odile Jacob,  .

⁴¹ Widlöcher D. Les Nouvelles Cartes de la psychanalyse. — Paris: Odile Jacob,  .

74 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 74

13.08.2010 16:55:50

щения к профессуре в англосаксонских и североевропейских университетах (например, фламандская Бельгия): в большинстве департаментов психиатрии и психологии в этих университетах будущий профессор должен осуществить качественное эмпирическое исследование и опубликовать статьи в международных журналах. Университетское обучение клинической психологии и психиатрии радикально отличается в латинских странах (франкоговорящая Бельгия), где достаточно умения читать и писать. Во Франции первые попытки бихевиористской терапии были осуществлены Жаком Роняном в Бресте и Мелиной Агатон в парижской больнице Св. Анны в  -х годах. Французская ассоциация поведенческой терапии была создана в  году Пьером Пишо. Первая французская публикация появилась в  году⁴². КПТ развивались во Франции медленнее, чем в других европейских странах, из-за большого числа психоаналитиков и влияния, которое они оказывали на всё, что касается психического здоровья. До последнего времени они игнорировались широкой публикой и большей частью журналистов, пишущих о психологии. Многие думали, что для лечения психических расстройств нет иной альтернативы, кроме психоанализа или лекарственных средств. Например, рецензия на замечательную книгу Грюнбаума⁴³ о слабых сторонах психоанализа завершалось так: «Разве убийственная ирония, сочащаяся из каждой страницы этой эрудированной книги, не выдает настоящего ее замысла: выкорчевать психоанализ и лечение, разработанное Фрейдом, и не оставить пациентам иного выхода, кроме антидепресcантов?»⁴⁴. Появление в феврале  года отчета Национального института здравоохранения и медицинских исследований (INSERM )⁴⁵ об эффективности психотерапий, а также шум и возмущение, который он вызвал у большинства фрейдистов, изменили соотношение сил. Отныне большая часть населения знает, что для целого ряда психических расстройств существуют средства лечения лучшие, чем медикаментозное вмешательство или психоанализ. Перевод Татьяны Зарубиной

⁴² Cottraux J. Les Thérapies comportementales. — Masson,  . ⁴³ Grünbaum A. Les fondements de la psychanalyse. Une critique philosophique. — Paris: PUF ,  .

⁴⁴ Le Monde.  . —  . XII . ⁴⁵ INSERM . Psychothérapie. Trois approches évaluées. — Paris: INSERM ,  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 75

75

13.08.2010 16:55:51

Франция наряду с Аргентиной является страной, где фрейдизм прижился более всего. После долгого сопротивления идеям психоанализа она стала, благодаря таким именам. как Жак Лакан, Серж Леклер и Франсуаза Дольто, настоящей «terra freudiana». Таковой Франция остается и поныне, в то время как в других странах психоанализ неумолимо движется к своему закату, являясь сегодня лишь одной из многих врачебных практик, порой очень маргинальной, знакомство с которой происходит на филологических или философских, а не на медицинских или психологических факультетах. Еще сегодня психоаналитики широко представлены в сфере психического здоровья: как в университетах, так и в больницах. Они частые гости медиа. Их активность привела к тому, что в начале  года министр здравоохранения Филипп Дуст-Блази подверг критике и цензуре доклад, составленный по просьбе ассоциации пациентов и профинансированный его предшественником, просто потому, что в этом докладе делается вывод о слабой терапевтической эффективности психоанализа в сравнении с другими видами психотерапии¹. Министр объявил ассамблее психоаналитиков, что они больше никогда не услышат о докладе INSERM ’a и что последний изымается из министерского обращения. Будучи на седьмом небе от счастья, зять Лакана Жак-Ален Миллер назвал этот акт правительственного произвола волшебной сказкой. Директор больницы Сантэ нашел историю не такой забавной и подал в отставку. Но министр знал, кому угождал, а именно — тысячам (по разным оценкам их число колеблется от  до  тысяч) французским психоаналитикам. И эта ситуация — уникальная в мире.

¹ INSERM . Psychothérapie. Trois approches évaluées. — Paris: INSERM ,  .

2010-3_Logos.indb 76

13.08.2010 16:55:51

¥² ¦{ ³ ³ §{

Хроника одного поколения: как психоанализ захватил власть во Франции

В оспоминания записываются на песке времени. И это свидетельство, как любое другое, будет субъективным. Однако я попытаюсь подкрепить его некоторыми документами, которые являются устойчивыми вехами не прекращающей своего хода истории. Воспоминания о другой Франции

История эта берет свое начало в  году. В те времена, когда у власти стоял Шарль де Голль, Франция процветала: почти не было безработицы, не было ни цветного телевидения, ни горящих машин на окраинах, ни радаров, караулящих правонарушителей, ни реалити-шоу, ни мобильных телефонов, ни сетевой продажи всего и вся. Каждому полагалось знать свое место. Король презирал Двор, о котором «Le Canard Enchaîn黹 каждую неделю старательно сообщал новости, свободные от шума и ярости. Двор презирал Город, который, в свою очередь, презирал Провинцию. К психоаналитикам обращались редко: стеснялись, ибо это было признаком слабости. Да и сами терапевты не часто мелькали по телевизору: это было неприлично. Все взгляды были обращены к Лондону, который был Меккой культурного возрождения. «Битлз» были популярнее Иисуса Христа, ставшего, впрочем, суперзвездой известного мюзикла. Микеланджело Антониони заканчивал в этом городе съемки самого популярного из всех модных фильмов, «Blow up»: историю одного фотографа, случайно, не желая того, запечатлевшего на снимках убийство. Новшество этой деконструкции взгляда было встречено бурным одобрением интеллектуалов, следовавших идеям Мишеля Фуко; другие жe уви¹ Le Canard enchaîné (букв.: утка в цепях) — французская сатирическая газета-еженедельник о политике, одно из старейших, популярнейших и влиятельнейших изданий во Франции. Основана в  году. — Прим перев.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 77

77

13.08.2010 16:55:51

дели в фильме лишь эротический очерк о новых цветах моды на Карнаби стрит и поп-музыке. Начиная с «французской новой волны» в кино, все должно было быть новым: роман, кухня, левые, правые, музыка, отцы, дети и даже Святой Дух. На самом же деле ничего не менялось, за исключением длины волос и покроя штанов, которые в это время носили расширенными книзу. Короче, царила смертельная скука. Психоанализ вытесняет психиатрию

Именно в такой обстановке психоанализ начал свое победоносное шествие по Франции. Я к тому времени окончил службу в армии, и моя стажировка в университетской больнице Лиона позволяла мне выбрать любую специализацию. Нейрохирургия? Для этого я был недостаточно ловким. Неврология? Очень интересно и перспективно. Но почему бы не заняться психиатрией? Она была достаточно малоизученной областью, чем-то вроде медицинского Дикого Запада, открытой новым веяниям. Я отказался от строгости неврологии, которую изучил все же достаточно глубоко, во имя более близкого личного контакта с пациентами и обратился к психиатрии, не имея на ее счет никаких предубеждений и не обладая никакими специальными знаниями. Что касается контактов с пациентами, то их оказалось больше, чем я мог вообразить. Едва переступив порог психиатрической больницы в Винатье, я убедился, что психиатрия является чем-то особенным, чем-то наподобие священства. Нельзя лечить других, не вылечившись самому. Имелась униформа: вельветовый костюм. Из всех способов лечения признавался только один: психоанализ. Поэтому, чтобы им заниматься, нужно было в него верить и пронести его через всю жизнь. Поступать по-другому значило кривить душой, давать какие-либо другие объяснения значило сопротивляться истине. Любое обсуждение значимости «Евангелия от Фрейда» зарождало подозрение в глубокой реакционности. Те, кто в силу своего упрямства высоко ценил и другие способы лечения, рисковал так и остаться заложником фармакологии. Итак, свое  -летие я встречал в стенах, уже пропитавшихся психоаналитической философией. Многие интерны занялись собственным анализом в начале своей учебы на медицинском факультете, и им, в связи с этим, уже предопределено было стать психиатрами. С их помощью и благодаря примеру, который они давали остальным, Церковь психоанализа была на пути к покорению Государства психиатрии. И действительно, тот факт, что человек прошел или проходит курс психоанализа, давал право на корню пресекать любую аргументацию: «Я могу говорить, я прошел психоанализ». Затем следовала глубокая интерпретация сопротивления оппонента. Почти все преподаватели или заведующие психиатрическими стационарами вне зависимости от возраста были практикующими психоаналитиками, либо уже прошли, либо проходили психоанализ. И это позволяло им слушать других с лукавой и отстраненной улыбкой людей, хоро-

78 Жан Коттро

2010-3_Logos.indb 78

13.08.2010 16:55:51

шо осведомленных о скрытых мотивах собеседников. Все, кто работал в психиатрических больницах, знают, что собрания врачей часто прерывают пациенты, которые неожиданно открывают дверь. Раньше говорили, что пациентам не терпится узнать, о чем говорят врачи, или что они беспокоились по поводу заговора, мерещившегося им в их безумных видениях. С наступлением эры психоанализа бонтон обязывал говорить: «У пациента фантазмы первичной сцены, он хочет знать, чем занимаются родители в спальне». К сожалению, подобная типичная интерпретация проблемы не позволила ни одному пациенту покинуть клинику, хотя она и создавала иллюзию понимания ситуации и контроля над ней. Я научился говорить на языке психоанализа не хуже других. Важнейшим моментом для больницы было представление пациентов двум заслуженным психоаналитикам: Жану Бержере и Жану Калье. Они организовывали шоу, которое сами называли «номер с чечеткой». Каждую неделю во время ненаправленной беседы мы должны были публично представлять пациента или пациентку. Затем в уютной обстановке безо всякой субординации и чинов следовала беседа аудитории с обоими специалистами, всегда любезными и красноречивыми. Этот великолепный спектакль был лекарством от ползучей хандры молодых психоаналитиков, которые работали с хроническими больными. Больничные будни были серыми, часто тяжелыми, иногда озарялись вспышками буйства. Очевидной была асоциализация пациентов. Каждый день надо было выполнять работу врача, прописывающего лекарства, руководить трудными группами и, в особенности, пытаться проводить направленную социальную терапию, способствующую реабилитации пациентов, разбитых болезнью или отвергавших всё. Существовало лишь одно средство против этой суровой реальности: психоанализ, который всё объяснял и «должен был применяться ко всем, начиная с самих врачей». Вообще-то психоанализ был неприменим к психотикам, а также к большинству других пациентов больницы. Зато в жизни врачей он занимал очень большое место. Однако тот факт, что доктора, психологи и некоторые санитары посещали сеансы психоанализа, приводил к тому, что очень часто их место работы пустовало. Надо хорошо понимать, что психоанализ занимает, по крайней мере, восемь часов в неделю (четыре часа плюс четыре часа на дорогу, в лучшем случае), многие врачи ездили на сеансы психоанализа в Париж или Женеву, что отнимало еще больше рабочего времени, которое часто бывало очень трудно отработать. Стоимость сеанса обязывала пациентов искать подработки, на что также уходило немало времени и сил. Среди молодых специалистов по психоанализу я знал много пар, в которых только один мог позволить себе оплатить сеанс психоанализа: решение, кто отправится первым, становилось настоящим яблоком раздора. К тому же те, кто проходил курс психоанализа, должны были мыслить в строго ориентированном направлении и читать узкоспециальную литеЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 79

79

13.08.2010 16:55:51

ратуру, что приводило к значительному снижению компетентности в других сферах лечения: фармакологии, биологии, групповой или семейной терапии, любой другой форме психотерапии. К положительным сторонам данной ситуации можно было отнести то, что психоанализ служил идеальным средством, наполняющим разочарованных психоаналитиков самоуважением и позволяющим им заниматься практической социальной психиатрией, развивать посреднические структуры, такие как центры постстационарного наблюдения или специализированные диспансеры, ставшие сегодня «центрами медико-психологической реабилитации». Но подобная социальная практика имела лишь отдаленное отношение к терапии на кушетке. После года преданного исполнения «номера с чечеткой» у нас появилась возможность приступить к теоретическому курсу, отлично подготовленному обоими нашими наставниками. После чего они любезно нам заметили, что нужно принимать «окончательное решение» в отношении нашего собственного дидактического психоанализа, если мы действительно хотим однажды вступить в клан. Слова «Ищите свое призвание психоаналитика на кушетке» звучали как ультиматум. И после двух лет в таком духе мы были уверены в их правоте. Невероятный взлет психоанализа во Франции после  года

Май  прогремел как гром среди ясного неба над больницами и университетами. Он ознаменовался попыткой психоаналитиков занять главенствующее место в университетской психиатрии. Это было время импровизированных собраний, где лоббисты от различных движений манипулировали студентами в собственных интересах. Психоаналитики тоже не остались в долгу. У них были все шансы на успех, потому что психоанализ воспринимался как практика протеста, и среди лидеров студенческого движения у него имелось немало поклонников. В Лионе предпринимались попытки основать некий эфемерный коллеж психиатрии. С заговорщическим видом психоаналитики уже распределяли в нем кафедры падших властелинов. Речь шла, безусловно, об «особо заслуженных» психоаналитиках, то есть о психоаналитикахдидактах, — тех, кого Лакан в своих Écrits называл «обретшие блаженство» (Béatitudes). Они-то в себе не сомневались, и это позволяло им оспаривать значимость других. В это время психоаналитик-дидакт был как епископ и щедро раздавал освященную воду со Двора, стараясь наилучшим образом удовлетворить свои интересы. Наблюдать за всем этим было тем более забавно, что психоаналитики пользовались поддержкой левых, хотя сами были скорее правыми. Неважно. Искусство использовать обстоятельства в своих целях свидетельствовало о явном наличии у них политического чутья и социальной компетенции, полученной в ходе интриг, обычных в их среде. На одном из национальных собраний с участием психоаналитиков и университетских преподавателей-нейропсихиатров тон стал таким

80 Жан Коттро

2010-3_Logos.indb 80

13.08.2010 16:55:51

резким, что один из известных парижских «блаженных» во всеуслышание сделал резкий выпад в сторону почтенных профессоров, обратившись к публике с вопросом: «Вы бы обратились за помощью к этим людям?» В Париже студенты забросали грязью кабинет Жана Дэле, который вместе с Пьером Дэникером открыл ларгактил². Это повлекло за собой бегство этого крупного клинициста в литературу. Франция получила еще одного писателя, но потеряла очень талантливого ученого. А несколько недель спустя после того, что де Голль называл карнавалом, каждый «вернулся к своей машине», как пел Клод Нугаро. События мая  года привели к тому, что психиатрия была отделена от неврологии, и это было шагом вперед. Но разделение это было сделано во имя психоанализа. Для министра народного образования Эдгара Фора и его советника (а по совместительству, дочери), психоаналитика Сильви Фор, а также для очень многих людей обе дисциплины были связаны. Психиатрия высвобождалась из тисков неврологии, чтобы стать на более зыбкий путь — под знамена психоанализа. Почувствовав, что ураган прошел, новые профессора-психиатры принялись обхаживать психоаналитиков, раздавая им кафедры, должности ассоциированных преподавателей или доверяя проведение семинаров по подготовке диплома по психиатрии. Они предоставляли им также огромную сферу влияния: возможность пропитать молодые умы своими принципами. Те же, у кого от этого спора остались горькие воспоминания, обратились к биологической психиатрии, эпидемиологии и поведенческой терапии. С одной стороны, они следовали более научной концепции своей дисциплины, сравнимой с тем, чем уже около  лет занимались в англосаксонских странах. С другой, они разделяли и более эффективно властвовали, натравливая друг на друга соперничающие фракции. Всё, естественно, было скрыто под маской консенсуального дискурса. В каждой диссертации и даже самой маленькой статье обязательным было сослаться на фрейдизм, причем в самых хвалебных выражениях. Функция льстеца в эпоху культа личности не подразумевает ничего сложного, если сравнить ее с настоящей исследовательской работой. В многочисленных университетах даже самые ловкие психоаналитики не смогли пристроиться в уютное гнездышко университетской психиатрии. Они вынуждены были довольствоваться факультетами психологии. Там они сумели навязать простое уравнение: психоанализ — это клиническая психология плюс психопатология. Без него никуда. Между прочим, пациентов для сеансов психоанализа они набирали прямо из своих студентов. Нужно знать, что профессор психологии зарабатывает значительно (иногда вдвое) меньше, чем профессор медицины или практикующий врач. Практикующие университетские психоаналитики ² Нейролептик, oказывающий выраженное антипсихотическое действие. Купирует психимоторное возбуждение, уменьшает психотический страх, агрессивность, редуцирует психимоторную заторможенность. — Прим перев.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 81

81

13.08.2010 16:55:52

и особенно психологи не заинтересованы в том, чтобы в их окружении под влиянием новейших исследований менялись убеждения, ибо большую часть доходов (наличными, естественно) они получают благодаря психоанализу, ярыми пропагандистами которого являются. Но самым главным обретением психоанализа вследствие событий мая  года стал выход на передний план лакановской школы. В  году Лакан покинул Международную психоаналитическую ассоциацию и основал своего рода еретическую «галликанскую» школу психоанализа, выступающую против существующего в психоанализе порядка. Прежде он был в тени. Май  года позволил ему взять реванш. Бывшие левые, подавленные поражением своего движения, бросились без оглядки в лакановский психоанализ, считавшийся более левым, чем психоанализ классический. Нужно сказать, что Лакан воспользовался крупным промахом парижских психоаналитиков. Двое из них, скрываясь под псевдонимом Андре Стефан опубликовали в  году книгу под названием «Протестующая вселенная»³, в которой, помимо прочего, утверждалось, что майские волнения  года были ничем иным, как действием анального импульса его участников. Aвторы этой книги выражались примерно так же, только с меньшей долей образности, как генерал де Голль с его «карнавалом». Ниже следует отрывок из этой книги, который, как кажется, был написан под влиянием идей Сальвадора Дали, ибо здесь анальность становится «космической». Космическая анальность мая  года В Библии, в Книге Бытия, говорится, что человек сотворен, чтобы «наполнять землю и обладать ею», причем слово «обладать», «posséder» (possedere = s’asseoir dessus), обозначая одну из основных функций анальности, соответствует в самом точном смысле слова анальной деятельности ребенка. В то же время мы знаем, что животные, чтобы пометить свою территорию (свой мир), используют тот же экскрементный метод. Поэтому события Мая, бесспорно, невольно наводят на мысль об этой космической анальности. Непрерывное производство афиш, пачканье улиц, стен, изобилие лозунгов, сплошной словесный поток, оглушающий шум, вся эта литература манифестов, листовок, брошюр и т. д. — всё это намного превышает необходимое для такого же эффекта. Всё это, как нам кажется, соответствует экскрементному характеру овладения. Метод, описанный нами, явно позаимствован из китайской культурной революции, но естественность, с которой он был принят и распространен, служит доказательством того, что он соответствует структурному ядру, общему для протестующих всего мира⁴. ³ Stéphane A. L’Univers contestationnaire. Étude psychanalytique. — Paris: Payot,  . [Назва-

ние книги отсылает к знаменитой «Концентрационной вселенной» Давида Руссэ  г. — Прим. ред.] ⁴ Ibid.  –  .

82 Жан Коттро

2010-3_Logos.indb 82

13.08.2010 16:55:52

Вследствие этой блестящей интерпретации Парижское психоаналитическое общество заработало у молодых психоаналитиков репутацию старомодного и бездарного. Некоторые из них покинули классические кушетки, чтобы расположиться на лакановских. Лаканизм тогда находился в зените славы. Благодаря усилиям самого Учителя в Высшей нормальной школе, Сержа Леклера в Нантере и на телевидении и Франсуазы Дольто на радио Франция потихоньку пропитывалась лаканизмом. Никто не избежал воздействия этого харизматичного трио, проповедующего французский психоанализ, помпезный стиль которого был явно позаимствован у классических французских писателей-католиков, замысловатые обороты — у поэтов-символистов, а острое чувство провокации — у сюрреалистов, к которым Лакан примыкал в молодости. Всё было представлено в виде абстрактных рассуждений, от лингвистических до математических, сдобренных отголосками прочитанного в «Евангелиях от Фрейда». Короче, все было очень заманчиво. Эти псалмы расползлись по филологическим и гуманитарным факультетам. Многие преподаватели брали вторую специальность — психоаналитика лакановской школы, и так же, как их коллеги психиатры или психологи, по экономическим соображениям были заинтересованы в долгом и счастливом существовании аналитической идеологии. Таким образом, к  году был достигнут рекорд по численности психоаналитиков-лаканистов: более трех тысяч против примерно семиста «классических» психоаналитиков. Казалось немыслимым впредь написать диссертацию по философии, не «лаканизируя». Преподавание английского языка в университете не обходилось без лакановской интерпретации Джеймса Джойса. В диссертации о Селине важное место должно было отводиться рассуждениям о «пустом означающем зеркально-бесконечного высказывания о производстве высказывания». Реклама вдохновлялась «диалектикой желания». В фундаментальном труде по информатике содержалась отсылка к «цепи означающих». Нормальный политический дискурс не обходился без слов о том, что «желания захвачены Воображаемым». Франция, дотоле пропитанная религиозным сознанием, готовилась пропитаться психоанализом. Посетители

Лион потихоньку шел в заданном направлении. Лаканисты и классики противостояли здесь друг другу достаточно вяло. Психоаналитики доминировали на филологическом и психологическом факультетах. Психиатры же любили эклектику, сопрягая биологического коня с трепетной ланью психоанализа.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 83

83

13.08.2010 16:55:52

Жак Лакан

В  году Лион принял Жака Лакана, который прочитал там доклад «Место, происхождение и цель моего преподавания»⁵. Лакан прибыл на вокзал Перраш настоящей знаменитостью, медленно вынул из жилетного кармана монетку, протянул ее носильщику со словами «Держите, любезный», и направился в комитет по встрече, которым руководил Жиль Делёз, в то время преподаватель философии на гуманитарном факультете. Он горячо встретил Лакана, сказав: «Ах, дорогой учитель, Вы даже не знаете, как важен Ваш приезд в Лион». «Знаю, знаю…», — с достоинством ответствовал Лакан. Стоя за столом, он произнес длинный монолог, большей частью импровизированный. Ниспосланный провидением магнитофон увековечил звуковую дорожку спектакля, вскоре опубликованную. Далее следуют некоторые выдержки из длинной цепи означающих, которую Учитель извлек из ларца своего бессознательного, чтобы развернуть ее под восхищенные взгляды присутствующих. Лакановское означающее «На первый взгляд, психоанализ — это что такое? Только лишь терапия, лекарство, пластырь, чудодейственный порошок? В общем, всё то, что лечит. Почему бы и нет? И всё же психоанализ — это совсем не это. Впрочем, следует признать, что если бы он был этим, то возник бы вопрос, почему мы обращаемся именно к нему, ибо из всех пластырей этот самый невыносимый». «Психоанализ, он всегда вот тут: в отличной форме, несмотря на все сплетни, что ходят про него. И вокруг него существует даже ореол особенного величия, если подумать о том, что из себя представляют требования научного сознания». «Иногда случается, что пациенты выражаются очень хитроумно — это они произносят слова самого Лакана; но только если бы сначала не послушали Лакана, то мы бы не стали слушать и пациента, а сказали бы: а, это опять псих несет свою чепуху». «„Его сексуальная жизнь“ (sa vie sexuelle)… — это выражение следовало бы писать по-другому. Вообще я очень вам советую проделывать такое упражнение: пробовать изменить способ написания: например, ça visse sexuelle. Вот чем мы занимаемся». «При этом доходит до того, что женщина придумывает себе фаллос, который называется „востребованный фаллос“, фаллос пениса… Единствен⁵ Lacan J. Place, origine et fin de mon enseignement ( ). Document dactylographié d’après un enregistrement. Bulletin de liaison du CES de psychiatrie (CHU de Lyon), avril-mai,  .

84 Жан Коттро

2010-3_Logos.indb 84

13.08.2010 16:55:52

но ради того, чтобы считать себя кастрированной, каковой она, бедняжка, конечно, не является, по крайней мере, что касается этого органа, потому что его у нее вообще нет. И пусть она нам не рассказывает, что у нее остался от него маленький кусочек, это ни к чему». «…Это большая редкость, если что-то, что делается в университете, имеет какие-то последствия, потому что университет сделан для того, чтобы мысль никогда не имела последствий».

Франсуаза Дольто

Визит Франсуазы Дольто несколькими годами позже в Бург-ан-Брес обернулся скорее неудачей. Она рассказала нам милую, но совершенно неправдоподобную историю. Во время сеанса одна молодая женщина родом из Индии начала говорить на хиндустани, языке, на котором она никогда ранее не говорила и смысла слов не понимала. Франсуаза Дольто на слух записывает эту фразу, и — о! какая неожиданность — это был разговор между родителями пациентки, который она услышала в день своего появления на свет. Мадам Дольто поняла этот рассказ буквально, не думая, что на самом деле речь шла о ложном воспоминании или ловкой выдумке, ибо невозможно в этом возрасте запомнить речевой отрывок с такой точностью. Все же никто не осмелился противоречить такой душевной женщине, как Франсуаза Дольто, похожей на заботливую бабушку, раздающую деткам варенье. И все же мы почувствовали, что в тот день она слегка перегнула палку. Бруно Беттельхейм

Визита Бруно Беттельхейма в  году очень ждали. Его книга «Пустая крепость» имела большой успех у читателей, о ней сняли телепередачу. В фильме Франсуа Трюффо «Карманные деньги» ( ) мужественного вида учитель читает «Пустую крепость», чтобы лучше понять детей. Сами пациенты, независимо от того, восторгались они им или ненавидели, знали Беттельхейма только по тем репликам, что остались у них в памяти. На тот момент Беттельхейму был  год. Он выражался на безукоризненном французском. В то время он не казался высокомерным. Он признался, что имел лишь диплом по истории искусств Венского университета, и просто в разговоре урывками рассказал о своей работе с детьми, страдающими аутизмом. Он не был признан как психоаналитик Международной психоаналитичеcкой ассоциацией. На нашу маленькую группу он произвел впечатление супервоспитателя. У меня в памяти сохранилось одно его замечание, не лишенное здравого смысла: «Лучший способ оценить психиатрическое заведение — это посетить его туалеты». Доклад, с которым он выступил в университете, был очень последовательным. Однако его встретила вежливая, но твердая критика проЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 85

85

13.08.2010 16:55:53

фессора детской психиатрии Режи де Виллара. Он заметил Беттельхейму, что пациенты, которых тот лечил, не были аутистами и что его выводы не слишком объективны. На это последовал уклончивый ответ. Кстати говоря, Режи де Виллар предпринял поездку в Штаты к Лео Каннеру, который первым описал детский аутизм. По словам этого великого врача и исследователя, который в то время предпринимал первые попытки восстановления сенсорных функций у детей, действительно больных аутизмом, «крепость Беттельхейма была и в самом деле пустой». Бруно Беттельхейм продолжал свои семинары, но, к несчастью, однажды за обедом у профессора нейропсихиатрии Поля Жирара с ним случился сердечный приступ. После нескольких дней постельного режима и эффективного лечения он уехал в США . Оглядываясь назад, я понимаю, что самым поразительным во всем этом было то, каким шармом обладали эти трое, ибо им удавалось, в конечном счете, заставить публику поверить в любую идею, будь она рискованной, ошибочной или неправдоподобной. Они обладали большим литературным талантом, силой убеждения, но велика была и вера в них зрителей. Большое значение имел также сильнейший, почти гипнотический эффект внушения, происходящий в силу колоссальной самоотдачи гостей, выступления которых фиксировались и во время семинаров, и в книгах, и передавали по телевидению. Как и почему сбрасывается психоаналитическая ряса

Распространение психоаналитической доктрины осуществлялось методами, напоминающими те, которыми пользовался доктор Кнок из пьесы Жюля Ромэна: он укладывал в постель всех жителей деревни, заявляя, «что здоровый человек — это больной, который не подозревает, что болен». Мы все, будучи более или менее подвержены неврозам, рано или поздно должны были оказаться на кушетке в кабинете психоаналитика. Как и все, я заранее записался на сеанс психоанализа. Дидактическая квалификация моего психоаналитика позволила бы мне без особых трудностей проникнуть в лоно Парижского психоаналитического общества, подчиненного Международной психоаналитической ассоциации. Срок ожидания составлял от двух до трех лет, но лучше было сразу метить высоко. Я сделал что называется первую рекогносцировку на местности, посетив в Париже трех психоаналитиков, которые в некотором смысле могли дать «зеленый свет». Благодаря психоанализу я ожидал получить некоторые откровения о самом себе, а также улучшить способности в области терапии. Я проходил анализ с  по  год, в то самое время, когда психоанализ был на подъеме во Франции — в университетах, больницах, медиа и издательствах. Почти каждую неделю выходила новая книга, что позволяло мне занимать всё мое время чтением. Чтение сопровождалось приливом веры, и закономерно было думать, что благодаря психоанализу будут внесены значительные преобразования в пси-

86 Жан Коттро

2010-3_Logos.indb 86

13.08.2010 16:55:53

хологическую и психиатрическую практики: поэтому надо было вкладывать силы в понимание как текстов, так и самого себя, лежа на кушетке в кабинете психоаналитика. И всё же постепенно я стал утрачивать веру. Веру нельзя потерять, как зонтик. Это был длительный процесс, в котором внешние события оказались важнее того, что говорилось или умалчивалось во время сеанса. Прежде всего по прошествии одного года я обнаружил, что сделал обзор всех своих потенциальных проблем и теперь явно топтался на месте. Но не это было главным. В течение трех последующих лет в Лионе среди членов небольшого сообщества анализантов появились случаи психотической декомпенсации и прокатилась волна самоубийств: две молодые студентки внезапно покончили с собой, у другой молодой женщины был приступ острого бреда, еще один студент совершил серьезную попытку самоубийства, и, наконец, один молодой коллега, посещавший сеансы психоанализа у Жака Лакана в Париже, покончил с собой. Реакции вокруг шокировали меня еще больше, чем сами происшествия. В комментариях слышалось скорее разочарование не в психоанализе, а в самих самоубийцах: «Несомненно, они были психически больны», хотя ничто на это не указывало. Даже это замещение симптомов не позволило поставить под сомнение сам метод. Оно не заставило задуматься о том, что другие терапевтические методы смогли бы помочь лучше. Короче говоря, разговоры переводились на другие темы, и вообще лучше было об этом не говорить, потому что затрагивались личные дела, о которых можно говорить только в кабинете психоаналитика. Более того, нельзя было задевать метод, так как мы находились на «островке психоаналитического сознания», окруженные со всех сторон врагами. Однако обычной практикой были «психологические вскрытия», проводимые для того, чтобы понять процессы, которые привели к самоубийству, и улучшить превентивные методы. Я не знаю, была ли собрана закрытая группа психоаналитиков, чтобы заняться этим вопросом. Ведь в случае авиакатастрофы даже самые циничные авиакомпании практикуют «стратегию надгробного камня», то есть стараются усовершенствовать систему безопасности на основании результатов расследования. Разумеется, было бы преувеличением возлагать всю полноту ответственности за эти преждевременные смерти на психоанализ: известно, что, в целом, группа психоаналитиков — это группа риска. Многие соратники Фрейда покончили жизнь самоубийством. Однако мне не известно о проведении какого-либо серьезного эпидемиологического исследования этого дела, которое бы могло дать избежать повторения подобной беды. Так же достоверно известно, что даже у первоначально совершенно здоровых людей психоанализ вызывает фазы депрессии, связанные с фрустрацией, умалчиванием и развитием явлений трансфера, что приводит к тому, что анализант ведет себя все менее рационально. Поэтому он становится более уязвимым перед лицом жизненных событий, которые раньше перенес бы более стойко. Для некоторых психоаналитиков депрессия является даже необходимым этапом Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 87

87

13.08.2010 16:55:53

для благоприятного протекания лечения, ибо она ведет к психологическому созреванию. Однако никто не предупреждает будущего анализанта о возможном риске. Проанализировав эти самоубийства, я, по крайней мере, смог прийти к предварительному заключению о том, что психоанализ не является особенно эффективным методом для предупреждения возникновения депрессии. Другая гипотеза возникла у меня годы спустя. В  -х годах ХХ века, когда я был заведующим отделением терапии тревожных состояний, одна студентка-интерн, которая с некоторых пор проходила сеансы психоанализа, стала подавать явные признаки депрессии и поделилась со мной навязчивыми идеями о своей вине. Обсудив это дело с другим заведующим, я предложил ей пройти частную консультацию у фармаколога. Тот выписал антидепрессант, после которого последовало заметное улучшение. Однако она хотела лечиться только психоанализом и больше ничем. Я посоветовал ей поменять психоаналитика, что она и сделала. Но, попав в зависимость от своего переноса, она вернулась к первому психоаналитику, который посоветовал ей параллельно посещать терапевтическую группу, которую вел, что являлось не очень распространенной практикой. Она решила прекратить принимать свой антидепрессант и продолжать психотерапию. Вскоре она покончила с собой. Все произошло так, как если бы она скорее предпочла убить себя, чем убить теорию своего психоаналитика, перейдя к другой форме лечения и другому специалисту. Но сомнения во мне зародили и другие события. После моей поездки в Квебек я обнаружил, что существуют другие формы психотерапии и что они дают интересные результаты. Многочисленные визиты в отделение Пьера Пишо в больнице Св. Анны дали мне возможность ознакомиться с формами поведенческой терапии, которые преподавались Мелиной Агатон. В то время я применял смешанный метод, в зависимости от ситуации выбирая аналитическую или поведенческую терапию. Мне даже пришлось однажды, вследствие того, что у одного из моих пациентов, к которому я применял аналитическую терапию, произошло ухудшение, за которым последовали две попытки медикаментозного суицида, немедленно перейти к поведенческой терапии, которая со временем доказала свою эффективность. Пациент справедливо заметил, что следовало бы сразу начинать со второго метода, так как первый только усугублял его депрессию. Мой руководитель Жан Гиота также поощрял меня в применении поведенческой терапии. В частных разговорах он высказывал серьезные сомнения относительно эффективности психоанализа, хотя сам был психоаналитиком. Не испытывая особого доверия, я совершил вторую «рекогносцировку» у трех психоаналитиков, чтобы попасть на контролируемые сеансы. Была принята к сведению моя значительная работа над собой, и мне посоветовали продолжать ее, а также вернуться через некоторое время после очищения. Я проходил психоанализ еще полтора года, затем принял решение положить конец ритуалу, ставшему бессмысленным. Я объявил о своем решении своему аналитику, объясняя ему,

88 Жан Коттро

2010-3_Logos.indb 88

13.08.2010 16:55:53

что тем самым увеличу свои доходы за счет денег, которые я платил ему каждый месяц. Его ответ, произнесенный вялым тоном, был таким: «Ну если Вы это так воспринимаете…». По крайней мере, мы договорились. Венские тени

Проведя четыре с половиной года на кушетке, могу сказать о смертельной скуке, которую вызывало во мне то притворство, с которым психоаналитик и анализант снова и снова открывали теории Фрейда, заранее известные обоим. Психоанализ превращается в сценарий жизни, постоянно упирающийся в стену нескончаемых повторений и подтверждений одного и того же неизменного текста. Со временем сценарий может стать философским убеждением, проявляющимся в использовании особого тайного языка, знаком причастности к некоему одному грандиозному делу. Чтение книг, ежедневные разговоры в отделении психоанализа и культурная атмосфера участвуют в формировании подобной системы взглядов. Порвать с психоанализом — значит порвать с дискурсом, который, предварительно укоренив свои схемы в памяти, постепенно пропитывает мысли и действия и управляет ими. Необходим год или два, чтобы окончательно от него освободиться и вновь обрести свободу мысли. Если поиски себя — это поиски Фрейда, то можно наведаться и к нему. В Вене часто проходят конгрессы, но редко интересные. Гуляя по городу, можно дойти до Бергштрассе,  , где жил Фрейд и где теперь находится его музей. Посетителя там хорошо принимают. На месте кушетки Учителя красуется ее фотография в натуральную величину. Сентябрь в Вене одевает старые фасады особым шармом, а трамвайный хоровод на Рингштрассе позволяет очутиться вне времени. Всякий раз, когда я возвращаюсь в Вену, я почти больше не думаю о Фрейде и еще меньше о том времени, которое провел на кушетке; об этом у меня остались очень смутные воспоминания. В моей голове звучит музыка Альбана Берга: нисходящие хроматизмы в конце концерта для скрипки и оркестра Памяти ангела. Или Abendstern Шуберта. Музыка города живет дольше его слов. «Время презрения»

Поучившись у Исаака Маркса в Лондоне в  году и у Роберта Либермана в Лос-Анджелесе в  году, я подготовился к практике в поведенческой и когнитивной терапии, сначала давая консультации по поведенческой терапии, затем работая психиатром в отделении лечения тревожных состояний в Лионской неврологической больнице. В  году я опубликовал первую книгу на французском языке о видах КПТ «Когнитивно-поведенческие терапии, стратегии изменения»⁶. В ней я позволил себе с некоторой юношеской дерзостью отозваться об эффективности ⁶ Les thérapies comportementales, stratégies du changement. — Paris: Masson,  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 89

89

13.08.2010 16:55:53

психоанализа и его производных. Я был удостоен чести, без которой прекрасно обошелся бы, а именно: во «Французском психоаналитическом журнале» была размещена критическая статья на мою книгу профессора детской психиатрии в Лионе Жака Ошмана⁷. Этот текст призывал к порядку и указывал, где истина и верная дорога. Заканчивался он так: Несомненно, каждый психоаналитик хоть раз сталкивался с пациентами, которые оставляли впечатление абсолютно непроницаемых, неспособных сообщить сведения, поддающиеся интерпретации, и производить ассоциации; которые впадали в ступор или начинали невыносимо страдать, как только им нужно было выставлять свои мысли на обозрение специалиста, целью которого являлось понимание их психического аппарата. Размежевания нозографии в психиатрии и психоанализе не позволяют выделить этих «не-анализабельных» пациентов в отдельную группу. Своей оперативной памятью они сходны с психосоматическими больными, гиперреализм сближает их с шизофрениками, неспособность фантазировать придает им сходство с некоторыми депрессивными больными. В качестве временной категории, к которой их можно было бы отнести, я предложил бы глупость, которая, с медицинской точки зрения, никак не связана с уровнем их интеллектуальных способностей в обыденной жизни. При невозможности реализовать мечту Фрейда о сплаве золота и меди, не следует ли предусмотреть глупую терапию для глупцов, я бы даже сказал, «оглупляющую» терапию, освобождающую людей от необходимости думать. Бихевиоризму следовало бы поставить в заслугу искренность, он показал истинное лицо того, что другие более или менее кодифицированные подходы скрывают под маской гуманизма или человечности, если не просто фармакологии.

Трудно придумать что-то более презрительное по отношению к пациентам, которые почему-то не хотят улучшения или чье состояние в процессе психоанализа ухудшается, а заодно и к коллегам, которые осмеливаются думать по-другому. С самого начала истории психоанализа стоило только на горизонте какого-нибудь психотерапевта появиться сопернику, сразу пышно расцветало подобное «творчество». В  году, после публикации доклада INSERM об эффективности психотерапии подобные критики появились вновь, однако они были очень осторожны в своих выводах и тон их был гораздо более сдержанным. К счастью, не все были такими высокомерными. В  году я с легкостью получил разрешение на организацию образовательного учреждения с университетским дипломом по поведенческой и когнитивной терапии. Декан Ж.-П. Ревийар уладил вопрос за полчаса, одобрил мой план и пожелал мне успеха. Проект был охотно принят универси⁷ Hochmann J. Aspects d’un scientisme: les thérapies comportementales \ Revue française de psychanalyse. —  . — №  –  .

90 Жан Коттро

2010-3_Logos.indb 90

13.08.2010 16:55:54

тетским советом, в котором не было ни одного психиатра. Сегодня эта межуниверситетская программа, длительностью  года, принимает каждый год по сто двадцать студентов разных национальностей и уже выпустила тысячу человек. По ту сторону конфликтов?

Презрение и насмешки по отношению к другим подходам к лечению душевных болезней ничем не помогли психотерапевтам. От этого проиграли все. Прежде всего пациенты. Эффективное применение психотерапии во Франции началось со значительным опозданием, которым объясняется неблагоприятная статистика заболеваемости и чрезмерное употребление психотропных медикаментов. Вследствие того, что многие психотерапевты не занимались исследовательской деятельностью, они не смогли обеспечить нашей стране достойное место среди других: Франция занимает двадцатую строчку по объему публикаций в сфере психоанализа. Существующая незыблемая система опротивела многим исследователям, и они предпочли Франции Канаду или США . А пациенты стали менее терпеливыми, но намного более информированными: сегодня все научные знания доступны в реальном времени в сети. Психоаналитики, хотя все еще очень многочисленные и влиятельные, понесли значительные потери. Им верят все меньше, и даже благосклонные к ним медиа осмеливаются об этом говорить. Им стоило бы поменять свои идеи и практики, как это уже сделали их англосаксонские коллеги. Терапевты бихевиористы и когнитивисты потратили много времени и сил. Будучи в меньшинстве, они вынуждены были сталкиваться с остракизмом находящихся на пике славы психоаналитиков. Но это не поколебало их уверенности в правоте, к тому же они опирались на научные данные, хотя и спорные, как и все научные данные, но более надежные, чем всезнающая теория. В особенности, если эта теория основана в конечном счете лишь на пожизненной зависимости страдающих людей и на харизматическом влиянии, которое затронуло все слои французской интеллигенции за более чем тридцатилетний отрезок времени. Психоанализ, безусловно, способствовал эволюции психиатрии на пути к гуманизму в  –  -х годах. Но вот уже много лет он больше не отвечает потребностям современной Франции. Психоаналитики сами признают свое поражение в докладе Международной психоаналитической ассоциации⁸. В докладе INSERM ⁹ об эффективности психотерапии, в составлении которого я принимал участие, еще раз подчеркивалось важное значение поведенческой и когнитивной тера⁸ Fonagy P. et аl. An open door review of outcome studies in psychoanalysis. —  ; www.ipa. org.uk (далее: research).

⁹ INSERM . Psychothérapie… Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 91

91

13.08.2010 16:55:54

пии. Этот доклад, подвергшийся затем жесткой критике, пришел почти к тем же выводам, что и доклады на ту же тему, сделанные в других странах, в частности доклад ВОЗ в  году¹⁰ и отчет Департамента здравоохранения Великобритании в  ¹¹. Психоаналитическая цензура доклада INSERM

Я как раз был поглощен этими размышлениями, когда раздался звонок, и журналистка из «Le Monde» сообщила мне сногсшибательную новость. Накануне,  февраля  года, на собрании в рамках «форума психоаналитиков» под председательством Жака-Алена Миллера и в присутствии всего лаканистского бомонда, министр здравоохранения Филипп Дуст-Блази наложил цензуру на доклад INSERM . Он объявил, что удаляет его с сайта Министерства здравоохранения и «чтоб о нем больше не слышали». Министр вызвал триумф. Шокированы были и ассоциации пациентов, в частности UNAFAM и FNAPSY , запросившие доклад. Министр поставил в неловкое положение генеральное управление здравоохранения, которое заказало его и одобрило его выводы годом раньше. Министр обвинял INSERM , который осуществил его на деньги налогоплательщиков. Вместе со своими друзьями по перу я осуществил мечту каждого французского интеллектуала: написать книгу, запрещенную министром правого крыла. Оказавшись в одной компании с Флобером, Бодлером, Веркором и Анри Аллегом¹², которым была уготована та же участь, только при гораздо более драматических обстоятельствах, мы могли гордиться собой. Я даже хотел было поблагодарить министра за заботу, потому что благодаря ему наш скромный доклад достиг своего истинного получателя: публики, которая всегда знала, что из книг, которые прячут, можно узнать очень многое. Реакция медиа не заставила себя ждать¹³. Задавались вопросы о непостоянстве министра, ставились под сомнение его научные убеждения. И в самом деле, он оспорил не только результат работы своих собственных служб, но и результаты исследований по этому вопросу, которые проводились по всему миру. Более того, демократический дух оказался под угрозой, посколь-

¹⁰ Sartorius N., De Girolamo G., Andrews G. et al. Treatment of mental disorders. A review of effectiveness. — Washington, WHO , American Psychiatric Press,  .

¹¹ Treatment choice in psychological therapies and counselling. Evidence based practice

guideline. — London: Department of Health, février  ; www.doh.gov.uk / mentalhea lth / tretmentguidelinе. ¹² Henry Alleg (род.  ), франко-алжирский журналист, коммунист, борец за освобождение Алжира. Книга «Вопрос», рассказавшая о применении французской армией пыток, написанная тайно в тюрьме, была запрещена сразу после публикации издательством Minuit в  г. и через две недели вышла в Швейцарии. Был вторично осужден за антигосударственную деятельность, бежал из тюрьмы и скрывался в Чехословакии. Вернулся во Францию в  г. — Прим. перев. ¹³ Blanchard S. L’INSERM choqué \ Le Monde. —  . —  . II .

92 Жан Коттро

2010-3_Logos.indb 92

13.08.2010 16:55:54

ку министр решал, что французы должны или не должны были читать и о чем говорить. Триумф министра длился недолго. Вся триумфальная идеология в конце концов сталкивается с реальностью, которая однажды рассеивает ее иллюзии. Посланники этой реальности — это «борцы сопротивления», научившиеся выживать в трудных условиях, которыми они не могли управлять. Но если однажды выжившие станут, в свою очередь, учителями, пусть они не слишком впадают в триумфальный тон. Я считаю, что лучше собранно и терпеливо работать над расстройствами, которые мы знаем неплохо, но всё еще недостаточно. И лучше, чтобы эта работа осуществлялась с помощью современных научных методов и учитывала психологические факторы, связанные с персональной историей, биологией и социальным окружением, побочные эффекты которых можно наблюдать ежедневно. Для этого развития нужны люди доброй воли, и немало. Куда подевались «триумфы психоанализа»? И были ли они на самом деле? В античности, когда римский генерал одерживал крупную победу, Сенат и народ Рима готовили торжества к его возвращению в город. Победоносный генерал двигался во главе парада, но в двух шагах позади от него шел раб и непрестанно повторял: «Слава преходяща». Перевод Людмилы Фирсовой

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 93

93

13.08.2010 16:55:54

¶‘ ¦• ’“  {§ Ã- Ä ¦{ Â} •²

Лакан-чревовещатель

Б ыл ли Лакан психоаналитиком? Разумеется, да; но что значит — быть психоаналитиком? Я уже высказывал предположение, что своеобразие психоанализа заключается в том, чтобы быть всем, чем угодно, и это в высшей степени применимо к Лакану. Лаканизм представляет собой великолепную иллюстрацию оппортунистического и хамелеонского характера психоанализа. Лакан претендовал на «возврат к Фрейду», исправляя многочисленные отступления своих коллег от истинности и буквального смысла фрейдизма. Однако достаточно прочитать любое из его сочинений, чтобы убедиться в том, что его Фрейд не имеет абсолютно ничего общего с Фрейдом реальным и, более того, противоречит ему в основополагающих положениях (что не преминули, конечно же, отметить его коллеги и соперники). Фрейд был (по крайней мере на уровне своего эксплицитного дискурса) типичным позитивистом конца ХIХ века, тогда как Лакан презирал эмпиризм в целом. Фрейд строил свои теории на биогенетическом фундаменте, Лакан отвергал любой биологизм. Фрейд понимал нарциссизм как любовь к себе, Лакан — как отчуждение в воображаемое alter ego. Фрейд говорил о «неосознанных влечениях», Лакан издевался над понятием «инстинкт». Фрейд говорил об «удовлетворении сексуального влечения», Лакан утверждал, что влечение не может быть удовлетворено иначе как в неудовлетворенности, нехватке или неудаче. Фрейд говорил об «объекте» влечения, Лакан признавал его только в виде принципиально «утраченного». Фрейд видел в отцовском запрете препятствие для эдипального желания, для Лакана же Закон был его условием. И так далее и тому подобное. Но при этом Лакан с большим апломбом утверждал, что извлек свои идеи из текстов самого Фрейда, сподвигая тем самым своих учеников на комичные поиски точных пассажей, в которых Фрейд говорит об «отказе-вытеснении» (forclusion), «означающем» или «объекте маленьком а». Они могут долго искать. Своими концептами Лакан обязан вовсе не Фрейду, а Гегелю, Кожеву, Хайдеггеру, Сартру, Бланшо, Батаю и другим. И не стоит слишком далеко искать причину его невероятного успеха во Франции (так же как и его болезненного провала в англосаксонских странах, не слишком увлеченных «континентальной

94 Микель Борх-Якобсен

2010-3_Logos.indb 94

13.08.2010 16:55:54

философией»). Если Лакану удалось очаровать и покорить такое количество французских интеллектуалов, то только потому, что он их обслуживал под маркой психоанализа идеями, пришедшими из философского духа их собственного времени. Поразительный трюк, от которого не все оправились и по сию пору. Лакан с его обостренным чутьем ко всему новому очень быстро понял, что у психоанализа нет ни малейшего шанса быть принятым во Франции, если тотально не обновить его философский фасад, без чего не привлечь клиентуру, воспитанную на трех «Н» — Hegel, Husserl, Heidegger — и испытывающую устойчивую аллергию на любой биологизм, позитивизм или «сциентизм». Читая лакановские тексты  –  -х годов, посвященные «фазе зеркала» и созданию воображаемого представления о себе, поражаешься тому, насколько они перекликаются с Гегелем: Я, конституируемое рефлексией, которое отчуждается в воображаемое alter ego и тут же вступает с ним в «борьбу за признание» и т. д. Всё это — простое переписывание гегелевской диалектики познания с элементами, почерпнутыми из детской психологии (Анри Валлон, Шарлотта Бюлер). Идея же «я как объекта» почерпнута прямо из эссе (самого по себе глубоко гегельянского) Сартра, посвященного «Трансцендентности Эго»: сознание, всегда являясь «сознанием чего-либо», может овладеть собой, только дистанцируясь от себя в застывшей форме трансцендентного эгообъекта. Очевидно, что тут нет ничего общего с наивным «нарциссизмом» Фрейда, для которого Я — это данность, некий резервуар «либидо», сначала уступленного объектам, а затем извлекаемого из них. Та же история с текстами  –  -х годов, в которых появляются понятия «субъект», «желание», «нехватка бытия» (manque-à-être), «исполненное слово» (parole pleine), «Символическое», «Реальное», «наслаждение» (jouissance). Все эти понятия восходят к философии субъекта, понятого как радикальное отрицание, которую Лакан позаимствовал, как и многие другие современники, из курса Александра Кожева по «Феноменологии духа» Гегеля, опубликованного Рэймоном Кено в  году (Лакан прослушал этот курс в  -х годах, но сумел по-настоящему воспользоваться им, по-видимому, только с момента его публикации). Это в наибольшей степени относится к лакановскому «желанию», которое не имеет ничего общего с фрейдовским «Wunsch», а является фактически переводом гегелевского «Begierde» [вожделение] — другого слова, обозначающего желание, рассмотренного и исправленного Кожевым в его комментариях к диалектике Господина и Раба. Желание, согласно Кожеву, становится человеческим, только когда отрицает себя как желание животное, биологическое (как «потребность», по Лакану) того или иного эмпирического объекта, и принимает в качестве «объекта» «не-объект»: желание другого человеческого субъекта. Человеческое желание — это желание желания другого, иными словами, это чистое, пустое желание, в котором отсутствует объект, и именно поэтому оно может проявиться и быть распознанным лишь «в борьбе не на жизнь, Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 95

95

13.08.2010 16:55:54

а на смерть за чистое признание», когда человек подвергает свою биологическую жизнь опасности бескорыстно, «суверенно», как говорил Батай, или ни за что. Эти же идеи находим у Лакана: «Желание человека — это желание Другого», желание ничто и смерти, которое ни один объект, включая объект, каковым является воображаемое Я, не способен никоим образом удовлетворить. Субъект желания (то есть просто субъект, «для себя») — это радикальное отрицание-трансценденция, постоянно отрицающее и превосходящее самое себя, как объект «в себе», «оно не является тем, что оно есть, и оно есть то, чем оно не является» (Гегель, цитируемый Кожевым и Сартром). Что касается языка, к которому Лакан все больше обращается с начала  -х годов, перечитывая Соссюра в свете Гегеля, Кожева и Бланшо, то он представляет собой парадоксальное проявление этого отрицания: он упраздняет и «убивает» то («Реальное»), о чем говорит, включая и самого говорящего субъекта. Чем больше субъект старается высказать себя в своей истине, тем больше он терпит неудачу, промазывает и исчезает, тем больше он обнаруживает, что истина и есть этот провал. Язык — это alêtheia (Хайдеггер) субъекта, его бездонное появление-исчезновение: «Я истина, я говорю». Все это (что я попытался подробно описать в своей книге о Лакане¹) само по себе не может вызывать нареканий. У меня и в мыслях нет упрекать Лакана в любви к философии и в том, что он черпал вдохновение в трудах наиболее ярких и острых мыслителей своего времени, даже если он и не был склонен указывать источники. Никто (и уж во всяком случае, не я) не может упрекнуть его и в неверности Фрейду. Напротив, его можно и нужно упрекать как раз в том, что он уверял, что верен Фрейду, и в том, что он выдавал свою пеструю философию за истину психоанализа. Действительно, одно дело — выдвигать идеи и отдавать их на оценку публики, как поступает любой философ: в этом смысле Лакан предстал бы заурядным эпигоном. Совсем другое дело — заставить вещать утробный глас бессознательного так, чтобы он изрекал тезисы, прямиком вышедшие из последней книги Хайдеггера или Бланшо: «Я истина, я говорю» и так далее. Очевидно, что эти позиции совершенно различны. В первом случае автор подписывается под собственными идеями и берет ответственность за них на себя. Во втором он занимается чревовещанием, говоря чьим-то голосом и отрицая, что он к этому причастен: это типичное поведение жреца и основателя религии. Лакан утверждал: «Фрейд сказал нам, что…» — после чего он предлагал одну из интерпретаций собственного изготовления, чаще всего созданную под влиянием последней из существующих философий. Или же он декларировал: «Аналитическая практика учит нас тому, что…», «Каждый психоаналитик, имеющий опыт, знает, что…», — заканчивая эти фразы созданным им новым концептом, который он отправлял в мир ¹ Lacan J. le Maître absolu. — Paris: Flammarion,  .

96 Микель Борх-Якобсен

2010-3_Logos.indb 96

13.08.2010 16:55:55

с неменьшей легкостью, чем обыкновенное письмо. Если Фрейд вычитывал свои теории в симптомах и снах своих пациентов, то Лакан свои — в работах Кожева, Соссюра и Фреге: та же проективная спекуляция, та же склонность представлять идеи и гипотезы в виде «изученных фактов», «аналитической практики» (по крайней мере, в этом Лакан уж точно был верным учеником основоположника). И как же его слушателям не быть очарованными и покоренными, когда они обнаруживали свою любимую философию в «бессознательном», на сей раз узаконенную «психоанализом»? И как им не быть убежденными в том, что это и была наука наук, поскольку она, казалось, предвосхищала развитие новейших философских идей? «Психоанализ» становился всеобъемлющим и всепроникающим, но только потому, что Лакан начинил его всем, чем попало. Вот что смущает, если подытожить: не то, что Лакан был философом, но то, что он это отрицал, перекраивая последние концепты под модную, влиятельную, но абсолютно мифическую «аналитическую практику». Разве стали ли бы французские интеллектуалы так дорого платить за поиск истины их желаний на его кушетке, знай они, что могут найти ту же мудрость в карманных изданиях Кожева, Хайдеггера или Бланшо? Перевод Ольги Масловой-Вальтер

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 97

97

13.08.2010 16:55:55

Считается, что в ходе анализа психоаналитик ничего не должен делать или говорить, — одним словом, никоим образом не должен вмешиваться в аналитический процесс, чтобы никак не повлиять на него. Психоанализ всегда настаивал на главенствующей роли этого принципа нейтральности, гарантирующего объективность полученных данных и достоверность психоаналитической теории в противоположность, к примеру, гипнозу, придерживающемуся исключительно принципа «внушения». Но человек, обращающийся к психоаналитику, — так ли уж он сам «девственен» и несведущ в идеях, связанных с будущим лечением, и в теориях своего терапевта? Разве не полагает он априори, что у него есть проблема, подавленный комплекс, который благодаря психоанализу должен выйти на уровень сознания, после чего он, пациент, почувствует себя лучше? Одним словом, не находится ли уже этот пациент под влиянием, внушением, «суггестией»? Пусть так, но, быть может, на заре психоаналитического движения, когда его идеи были еще в новинку, пациенты не придумывали свои фантазии в угоду Фрейду?! Микель Борх-Якобсен показывает, каким образом отец психоанализа, так яростно открещивавшийся от внушения, внушал свои теории куда больше, чем находил их в рассказах своих пациентов.

2010-3_Logos.indb 98

13.08.2010 16:55:55

¶‘ ¦• ’“  { §Ã- Ä ¦{ Â} •²

Споры-раздоры вокруг внушения

Ф рейд зачастую подвергал ревизии положения своей теории, руководствуясь сиюминутной необходимостью, однако одно из этих положений оставалось неизменным: психоаналитик, по Фрейду, ничего не «внушает» пациенту. В отличие от психотерапевтов, беспрестанно пичкающих пациента советами, нотациями и указаниями, аналитик слушает то, что тот говорит, вмешиваясь исключительно для привлечения внимания пациента к той или иной важной детали. Это, как говорится в приведенной Фрейдом цитате из Леонардо да Винчи, похоже на разницу между художником и скульптором: один создает per via di porre, нанося нечто на холст, другой создает per via di levare, убирая то лишнее, что мешает проявиться совершенной форме, спрятанной в камне. Один навязывает свое, другой сохраняет сущность и уважает то, что в ней содержится. Именно это имел в виду Фрейд, говоря о своем методе «свободных ассоциаций», то есть ассоциаций, «свободных от какого бы то ни было влияния». Посмотрим, к примеру, что он писал в своем «Автопортрете» в  году: «Метод свободных ассоциаций имеет огромные преимущества по сравнению с предшествующим (методом, заключающемся в преодолении сопротивления с помощью заверений и умоляний)… Он подвергает анализируемого минимальному принуждению (Zwang) и предоставляет достаточные гарантии того, что мы не упускаем ни одной из структурных составляющих невроза и что в то же время мы не привносим ничего от наших собственных ожиданий». Этот последний пункт, несомненно, принципиально важен. Если бы обнаружилось, что аналитик своими ожиданиями оказывает влияние на ассоциации пациента, то он не мог бы использовать их для подтверждения своих интерпретаций и теорий. Вместо того чтобы слушать бессознательное человека, лежащего на кушетке, оказалось бы, что на деле он заставлял последнего говорить то, что он хочет услышать. Вместо того чтобы «открывать» или «наблюдать» бессознательное, эдипов комплекс, сексуальные фантазии, детскую сексуальность, комплекс кастрации, желание пениса и так далее, он бы создавал все эти артефакты (т. е. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 99

99

13.08.2010 16:55:55

искусственные объекты), укладывающиеся в его теоретические положения и соответствующие его ожиданиям. Фрейд отдавал себе полный отчет в том, что такая гипотеза стала бы абсолютно губительной для его теории, и именно поэтому постоянно клялся, что он ничего не внушает своим пациентам, что он подходит к анализу без предвзятых идей, что он с большой неохотой вынужден признавать роль, которую играет сексуальность в неврозах, что он не читал работ того или иного автора, которые могли бы оказать на него влияние в том или ином смысле и т. д. И что самое удивительное, он сам в это верил. Коллеги Фрейда были гораздо скептичнее. С редким единодушием его собратья-психиатры, психологи и психотерапевты упрекали его в чрезмерной «суггестивности» и в том, что он не давал себе в ней отчета. Когда читаешь специальную литературу того времени, поражает ее единодушие — от Джона Мичела Кларка и Эугена Блёйлера в  до Йозефа Ястро в  -м, и включая Роберта Гауппа, Аугуста Фореля, Джеймса Патнэма, Альфреда Хоша, Густава Ашаффенбурга, Альберта Моля, Мортона Принса, Пьерра Жане, Бернарда Харта, Адольфа Вольгемута, Р. С. Вудворта, Х. Л. Холлингворта и многих других¹. Большая часть этих авторов в наши дни забыта (разумеется, благодаря Фрейду), но в то время это были сливки международной психиатрии и психологии, и все они сходились в одном: доктор Фрейд находил в головах своих пациентов исключительно то, что сам в них заблаговременно вкладывал. Густав Ашаффенбург, известный специалист по ассоциативным тестам в психиатрии, заметил в связи с этим, что интерпретации и конструкции, предложенные венским медиком, направляют ассоциации его пациентов таким очевидным и определенным образом, что их совершенно невозможно квалифицировать как «свободные» или спонтанные. Альфред Хош, в свою очередь, сравнивал школу Фрейда с сектой, в которой врачи и пациенты находятся под «суггестивным» влиянием одних и тех же идей. Дюменг Беццола, основатель «психосинтеза», подчеркивал отличие своего недирективного психотерапевтического метода от «суггестивного» метода Фрейда. Одним словом, коллеги Фрейда ни на йоту не верили в его терапевтические декларации нейтральности и невмешательства. И они, без сомнения, были правы. Все, что нам теперь известно о действительной практике Фрейда из его переписки, его психоаналитических заметок или свидетельств его пациентов, говорит о чрезвычайно директивном, чтобы не сказать запугивающем, стиле его терапевтической техники. Фрейд, как-то показывая дневник психоанализа Человека-Волка, не стеснялся полностью посвящать психоаналитические сеансы занятиям по теории психоанализа. Реймонд де Соссюр, ¹ Подробнее об этом см.: Borch-Jacobsen M., Shamdasani S. Le Dossier Freud. Enquête sur l’histoire de la psychanalyse. — Paris: Les Empêcheurs de penser en rond / Seuil,  . — Chap.  .

100 Микель Борх-Якобсен

2010-3_Logos.indb 100

13.08.2010 16:55:55

который был у него на анализе, отмечал, до какой степени он нарушал правила нейтральности, им самим установленные: Фрейд не был превосходным специалистом-психоаналитиком. Во-первых, он слишком долго практиковал внушение, чтобы не сохранить определенные рефлексы. Когда что-то казалось ему истинным, ему было трудно дождаться момента, когда оно проявится в мыслях его больного, он хотел незамедлительно его убедить в правоте своих догадок и вследствие этого слишком много говорил. Во-вторых, всегда можно было распознать, каким теоретическим вопросом он сейчас занят, поскольку он излагал, иной раз подолгу, новые мысли, которые он хотел для себя прояснить. Это шло на пользу разуму, но редко — на благо лечения².

Джозеф Уортис также описывал, как Фрейд ожидал появления у своего пациента ассоциаций, подтверждающих правоту его теории, и, дождавшись, уже не упускал их³. Когда же пациент не соглашался с его конструкциями, его возражения интерпретировались как сопротивление, а если он имел несчастье настаивать, то мог быть просто-напросто отправлен восвояси. Абрам Кардинер рассказывает, как Фрейд прекратил анализ американского психиатра Кларенса Оберндорфа из-за того, что тот отказался поверить, что сон, в котором присутствовали белая и черная лошади, означал, что он тайно хотел жениться на черной, а не на белой женщине (этот разрыв прямо сказался на статусе Оберндорфа внутри американского психоаналитического движения)⁴. Как же при этом возможно исключить, что Фрейд внушал свои идеи менее строптивым и более впечатлительным, нежели Оберндорф, пациентам, используя силу того, что он называл «позитивным переносом» на аналитика? Фрейд и сам признавал, что «сильная эмоциональная привязанность» пациента к аналитику является ничем иным, как доброй старой «внушаемостью», которую Бернхайм считал необходимым условием гипноза (Фрейд черным по белому написал это в своем «Автопортрете»). Однако аргументом ему служило то, что аналитик, в отличие от гипнотизеров и таких «суггестивных психотерапевтов», как Бернхайм, использует перенос пациента (т. е. его внушаемость) для того, чтобы помочь последнему преодолеть сопротивление переносу (иными словами… преодолеть его собственную внушаемость). Этот хитрый довод на всю катушку использовался поколениями психоаналитиков для выгодного им различения их практики и от практик других психотерапевтов. Однако достаточно лишь чуть-чуть задуматься, чтобы понять, что это — софизм, потому что непонятно, как виделось бы в таком случае ² de Saussure R. Sigmund Freud \ Schweizerische Zeitschrift für Psychologie und ihre Anwendungen. —  . — Bd.  . — S.  –  .

³ Wortis J. Fragments of a Freudian analysis \ American Journal of Orthopsychiatry. —  . — Vol.  .

⁴ Kardiner A. My Analysis with Freud. — N. Y.: Norton,  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 101

101

13.08.2010 16:55:55

преодоление пациентом своего переноса (т. е. своей внушаемости)? Когда он принимает внушения (интерпретации), делаемые аналитиком? Или, напротив, когда их отвергает? В первом случае, он никогда не поймет, принимает ли решение, предложенное аналитиком потому, что успешно преодолел свой перенос, или, наоборот, потому, что завяз в нем по горло. Во втором случае, он опять же никогда не сможет понять, отвергает ли он влияние аналитика потому, что наконец освободился от переноса, или, наоборот, потому, что продолжает «сопротивляться» всеми правдами и неправдами. Все это крайне неопределенно, и в действительности только сам аналитик решает и объявляет, что перенос преодолен (или нет). При завершении анализа — если вообще можно о таковом говорить — не существует ни одного критерия для определения того, был ли клиент избавлен от внушения или, напротив, окончательно «обработан». Кроме того, нет никаких гарантий, что «подтверждения» своих гипотез, полученные аналитиком, не были просто-напросто этими гипотезами и вызваны, другими словами, были артефактами психоаналитической теории как таковой. В  -й из своих «Лекций по введению в психоанализ»⁵, посвященной непосредственно этому вопросу, Фрейд выдвигает еще один аргумент для обоснования «объективной достоверности» своих теорий. Не представляется возможным, говорит он, в течение долгого времени внушать пациенту идеи, не имеющие ничего общего с реальностью, поскольку неточные интерпретации ничего не меняют в анализе. Лишь правильные интерпретации могут увенчаться успехом: «Тот, кто сам практиковал психоанализ, мог многократно убедиться в невозможности такого внушения больному. Разрешение его конфликтов и преодоление его сопротивления может быть достигнуто только в случае, если оправдываются ожидания, отвечающие реальности». Этот аргумент, который философ Адольф Грюнбаум предложил называть «аргументом согласия» и который стал ключом к фрейдистской эпистемологии, возвращается к утверждению о том, что «психическая реальность» пациента (его бессознательное) является объективной реальностью, столь же безразличной к терапевту с его надеждами, ожиданиями и предложениями, как звезды — к изучающему их астроному, или реакции — к наблюдающему за ними химику. Состояние пациента улучшается, только если теория аналитика «согласуется» с психической реальностью с теорией аналитика, и излечение становится искомым критерием для определения того, действенными ли были психоаналитические интерпретации и конструкции. Грюнбаум хвалит Фрейда за методологическое усложнение его аргумента, но неясно почему. На самом деле, это абсолютно ложный аргумент хотя бы потому, что предполагает, что в практике Фрейда было достаточное количество случаев излечения пациентов, чтобы подтвердить его теории. Но мы ⁵ ( ). М.: Наука,  .

102 Микель Борх-Якобсен

2010-3_Logos.indb 102

13.08.2010 16:55:56

знаем, что это не так. Если критерием справедливости его теорий для Фрейда служил бы терапевтический эффект, он не смог бы написать ни одной книги! Но предположим на мгновение, из чистого человеколюбия, что у Фрейда в активе были бы случаи настоящего терапевтического успеха. Достаточно было бы этого для доказательства верности его невероятных гипотез по поводу эдипова комплекса, кастрации, полиморфных извращений в раннем детстве и т. д.? Никоим образом, поскольку невозможно исключить, что улучшения в состоянии пациентов в очередной раз объяснялись «суггестией» (т. е. тем, что мы сегодня называем эффектом плацебо). Это возражение было на устах у всех критиков Фрейда того времени, для них внушение было оперативным фактором в психотерапии. Бернхайм излечивал от невротических и органических симптомов с помощью простой суггестии (например, «медикаментозной суггестии», выписывая рецепты на неактивные препараты). Как же можно быть уверенным в том, что случаи излечения пациентов, на которые ссылаются Фрейд и его ученики, не были связаны с тем же неспецифическим воздействием скорее, нежели с верностью его теорий? И откуда бралась у Фрейда эта непоколебимая уверенность в том, что его теории имели большую ценность, чем те, что принадлежали другим психотерапевтам, гипнотизерам, магнетизерам, костоправам или целителям, получающим такие же результаты при лечении? В одном из последних своих трудов, «Анализ конечный и бесконечный», он и сам признает, что аналитическая терапия не может соперничать с Лурдом⁶. Хотел ли он этим сказать, что высокая цена, которая платится за излечение в Лурде, служит доказательством истинности видений Бернадетты Субиру и дисквалифицирует теорию психоанализа? Разумеется, нет. Излечение не является следствием истинности, поскольку, как это показал Бернхайм, можно действительно добиться очень хороших результатов в лечении, применяя ложные методы, — и само по себе это хорошо. Почему же тогда доктор Фрейд так настаивал на излечении с помощью науки? Наконец, «аргумент согласия» допускает в качестве предпосылки то, что как раз и нужно было доказать, а именно невнушаемость знаменитого «бессознательного», введенного в оборот Фрейдом. Ведь как раз в этом заключался предмет дискуссии: существует ли вообще нечто вроде объективной «психической реальности», которую следует обнаружить и раскрыть? Или, напротив, реальность, с которой мы имеем дело в психологии и в психотерапии, всегда сконструирована, вызвана, сфабрикована теми самыми «ожиданиями», которых Фрейд демонстративно остерегался? Этой последней точки зрения придерживались Бернхайм и его друг, бельгийский философ, математик и психолог Жозеф ⁶ Lourdes, известное место паломничества и, согласно официальным католическим

источникам церкви, массового исцеления. Находится во Франции, у подножья Пиренеев. — Прим. перев.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 103

103

13.08.2010 16:55:56

Дельбёф, для которых те феномены, которые наблюдались у пациентов под воздействием гипноза, проводимого Шарко в клинике Сальпетриер, не являлись ничем другим, как результатом «внушения», то есть ожиданий, передаваемых гипнотизером зависимым от него клиентам, и любезной готовности последних им соответствовать. Таким образом, Бернхайм и Дельбёф приравняли гипноз к другим суггестивным методам, и в этом смысле их оценка выходит далеко за пределы понятий экспериментального и терапевтического гипнотизма. Можно, утверждают они, с успехом применять внушение и без гипноза, как можно применять его, даже не осознавая этого, так как нет никакой необходимости в директивных внушениях типа: «Спите, я хочу, чтобы вы спали», — для того, чтобы получить желаемый результат. Фрейд полагал, что смог освободиться от внушения, заменив гипноз методом так называемых свободных ассоциаций, но такое решение проблемы было продиктовано очевидной наивностью или же невероятной недобросовестностью. Его современники, читавшие Бернхайма и Дельбёфа (как и самого Фрейда), прекрасно понимали, что это никоим образом не решает проблему. Неиспользование аналитиком прямого внушения не делает его практику непременно менее «суггестивной», поскольку, как подчеркивали Хош и Ашаффенбург, пациент прекрасно знает, чего от него хотят, и старается предоставить своему аналитику все ожидаемые подтверждения, включая классические проявления «трансферного сопротивления». Напрасно Фрейд старался доказать, что он с этим не имеет ничего общего и что аналитическая «нейтральность» якобы исключает воздействие такого типа, он так ни разу и не смог опровергнуть обвинения в использовании внушения иначе, нежели в форме безапелляционных заявлений либо же допуская логические ошибки. На самом деле создание психологических артефактов, описанное Бернхаймом и Дельбёфом, есть не что иное, как то, что экспериментальный психолог Мартин Орн заново открыл в  –  -х годах и описал как «характеристики экспериментального заказа»⁷. Орн продемонстрировал в своих широко известных опытах, что экспериментирование в психологии находится в неизменной зависимости от реакций, так сказать, «субъектов». Эти последние далеки от того, чтобы быть просто пассивными объектами; они в полной мере дают себе отчет в том, что их наблюдают, они задаются вопросом, что именно хочет доказать экспериментатор, и — хуже того! — сознательно стараются принять участие в подтверждении его гипотез, вследствие чего оказывается невозможно вообще быть уверенным в том, что полученные результаты не являются продуктами экспериментального протокола. Это и есть «эдиповский эффект», о котором говорил Поппер: гипотезы и ожидания пси⁷ О природе артефакта в экспериментальной психологии и психоанализе см. мою статью «Simulating the unconscious» \ Psychoanalysis & History. —  . — Vol.  . — Р.  .

104 Микель Борх-Якобсен

2010-3_Logos.indb 104

13.08.2010 16:55:56

холога провоцируют появление того, что они имеют целью описать или предсказать, они меняют («создают») реальность вместо того, чтобы ее отражать (констатировать). То же касается и клинической психологии. И коли такой порочный круг, такое взаимовлияние наблюдается уже в наиболее нейтральных и наиболее контролируемых экспериментальных ситуациях, то совершенно ясно, что эти эффекты играют гораздо более важную роль в психотерапии, в том числе и особенно в интенсивных отношениях с участием «переноса», создаваемых в рамках психоанализа. Этим и объясняется, что Фрейд смог получить от своих пациентов «травматические» воспоминания в тот момент, когда он работал над «Исследованиями истерии»; воспоминания о сексуальных ожиданиях, уходящие в раннее детство, — в период «теории соблазнения»; эдиповские фантазии — когда он чуть не отказался от этой темы; и «любовь в переносе», начиная с того момента, когда начал интересоваться этим феноменом. Он открывал эти «психические реальности» как новый континент, хотя в действительности он их творил — «внушал», как утверждали его критики в то время. Так же и в наши дни каждый аналитик или психотерапевт создает специфические феномены в зависимости от школы, к которой принадлежит — «означающие», если он лаканианец, «дефекты в Я», если он приверженец Хайнца Кохута, травмы, если он неоференцианец, архетипы, если он юнгианец, и т. д. Таким образом и работает психотерапия, которая не изучает действительность, как наука, а участвует в производстве реальности, то есть она занята не истиной, а созданием артефактов. Критика в адрес психоанализа, высказанная его первыми противниками, в полной мере актуальна и в наше время. Фрейд и его последователи претендовали на то, чтобы погрузиться в слушание «бессознательного» своих пациентов, а в действительности это они заставляли его говорить, как другие заставляют говорить духов. Так что психоанализ — это современный спиритизм.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 105

105

13.08.2010 16:55:56

Психоаналитическое внушение есть настоящее обусловливание (conditionnement) пациента: человек, проходящий анализ, невольно подстраивается под желание аналитика, находящего подтверждение своим теориям в историях пациента, создаваемых на кушетке. Лакан широко использовал власть обусловливания со своими пациентами, придававшими глубокое значение его мельчайшим гримасам и издаваемым им звукам. По большому счету, любой психотерапевт обусловливает своего пациента. Главное — осознавать это, дабы избежать ошибок. Обусловливание может пойти и на пользу, но может и причинить вред в случаях, когда теории и вмешательство терапевта носят догматический характер.

2010-3_Logos.indb 106

13.08.2010 16:55:56

¥¦ ´¥² §‘’’¥ •§

Фрейдистское обусловливание «Человек с волками», первый сеанс: «Больной производит впечатление человека умного, с ясным пониманием. Я спрашиваю его о причинах, которые побудили его говорить в первую очередь о том, что связано с его сексуальной жизнью. Он отвечает, что это ему известно из моей теории». З. Фрейд¹ «Разумеется, лечением управляет психоаналитик». «В конечном итоге, в психоанализе главенствует желание аналитика». Ж. Лакан²

Д

о совсем недавнего времени французские и аргентинские психоаналитики были счастливыми людьми. Это были наверняка самые счастливые фрейдисты на свете. В Аргентине и во Франции насчитывается самое большое количество психоаналитиков на душу населения. Психоанализ там поистине вездесущ: им пронизаны культура, образование, судебная система. Психоаналитиками в значительной степени контролируется как сфера психического здоровья, так и психологическая информации в медиа. Громом среди ясного неба для монополистского французского психоанализа стала публикация в феврале  года результатов исследования Национального института здравоохранения и медицинских исследований (INSERM )³. В этом строго научном докладе, составленном экспертами всех направлений, включая и психоаналитиков, говорилось о незначительной эффективности психоанализа по сравнению с поведенческой, когнитивной или семейной терапией. И это касается практически всех расстройств. Для тех, кто был знаком с мировой научной литературой по психоанализу, в заключении, содержащемся в докладе, ¹ Фрейд З. Заметки об одном случае навязчивого невроза. —  \ GW VII . S.  . ² Lacan J. Écrits. — P.  ,  . ³ INSERM . Psychothérapie… Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 107

107

13.08.2010 16:55:57

не было ничего удивительного. Но на взгляд влиятельных психоаналитических бонз, само его опубликование INSERM ’ом было совершенно неприемлемо. Ярость фрейдистов обратилась прежде всего на научных сотрудников института, которых они назвали «новыми варварами» и сравнили с нацистами, жегшими книги Фрейда⁴. Вслед за этим они направили свои стрелы в бихевиотерапевтов, до сей поры полностью ими игнорировавшихся. Так, Жак-Ален Миллер, философ и психоаналитик, зять Лакана и глашатай французских лаканистов, писал: «Когнитивно-поведенческая терапия не является, строго говоря, психотерапией, а представляет собой практику переобучения и обусловливания»⁵. Роланд Гори, профессор Университета Экса и Марселя, в свою очередь провозгласил: «Когнитивно-поведенческая терапия — это дрессировка по Павлову, добровольное рабство. Политически это очень опасно»⁶. Годом позже гнев фрейдистов заставил министра здравоохранения Франции переместить этот вызывающий раздражение доклад в лимб коллективного бессознательного. Но так ли уж опасны терапевты-бихевиористы? Действительно ли это «дрессировщики», вырабатывающие условный рефлекс и занимающиеся «обусловливанием»? Следует ли бояться этого ужасного обусловливания?

При обсуждении психотерапевтических подходов, в особенности КПТ , многие психоаналитики используют термин «обусловливание» (conditionnement) в уничижительном значении. Для них он равносилен манипулированию. На самом же деле в самом широком смысле это слово происходит от «условия» и означает «то, что обусловливает некоторую вещь, т. е. нечто, без чего она не существовала бы», как определено, например, в философском словаре Фулкье⁷. В научной психологии слово «обусловленность» нейтрально и лишено какой бы то ни было коннотации. Оно обозначает то тип обучения, при котором внешние условия играют главенствующую роль (в частности, в случае «„павловского“ обучения»), то внешние условия, влияющие на появление, продолжительность и исчезновение определенного поведения. Так, хороший преподаватель «обусловливает» умение читать у своих учеников. Он создает условия, необходимые для оптимального обучения: использование простых слов с ясным для детей смыслом, как, например, их имен или имен их товарищей и т. д. При этом он и сам обусловлен как ролью, которую на себя возлагает, так и поведением своих учеников. Он согласовывает свои педагогические методы с результатами, ⁴ ⁵ ⁶ ⁷

Keller P.-H. \ Libération. —  . —  . IV . L’Orientation lacanienne III . —  . —  . III . Le Monde. —  . —  . II . Foulquié P. Dictionnaire philosophique. — Paris: PUF ,  . — Р.  .

108 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 108

13.08.2010 16:55:57

которых хочет достичь. Учитель и ученики находятся в отношениях взаимного влияния. Таким образом, мы можем говорить о «взаимонаправленном обусловливании». Небесполезно напомнить, что павловское обусловливание представляет собой тип обучения, в процессе которого один из окружающих элементов приобретает новое значение по ассоциации с другим элементом. Скажем, если вы стали жертвой агрессии и это произошло на паркинге, то этот паркинг приобретет для вас значение опасного места. И возвращение туда, по крайней мере, в течение какого-то времени, будет вызывать чувство тревоги. Другие паркинги, напоминающие первый, будут провоцировать схожую реакцию. А если агрессия была жестокой, то и само слово «паркинг» сможет порождать тревогу. У Миллера и Гори слово «INSERM » с февраля  года вызывает мощный выброс адреналина. Для них определенные «условия» надолго изменили значение этой аббревиатуры. В силу многозначности слова «обусловливание» многие ученые-психологи в наши дни перестали его использовать⁸. Что же касается процесса, изученного Павловым столетие назад, то он превосходно объясняется концептами «значения» и «обучения». Магия «гм-гм», или Невозможная беспристрастность психоаналитика

Различные виды обусловливания, играющие центральную роль в психотерапии, — как и во всем нашем существовании вообще, — относятся к «оперантному» типу. Это элементарное понятие осталось не замеченным Миллером и Гори, которые были знакомы исключительно с «собачкой Павлова». «Оперантное научение» — это процесс, с помощью которого мы узнаём, что в такой-то ситуации такое-то поведение, или «операция», вероятно, возымеет такой-то эффект. Например, с первых дней жизни мы узнаем, что для того, чтобы нас приласкали, достаточно заплакать. Работы Скиннера показали, что наша речь есть ничто иное, как оперантное поведение⁹. Под воздействием этих работ психологи изучили влияние, которое внешние условия оказывают на различные формы вербального поведения, их развитие, сокращение или исчезновение. Десятки исследований были проведены между  и  годами по следующей схеме: во время проведения опроса, касающегося дет-

⁸ Например, в моей книге «Психология обыденной жизни», которая популярно излага-

ет полезные данные научной психологии, слово «обусловливание» применяется исключительно для обозначения того воздействия, которое оказывает психоаналитик во время фрейдистского лечения. Для характеристики же КПТ это слово практически не используется. Здесь речь идет только об обучении и о переобозначении. ⁹ Skinner B. Verbal Vehavior. — N. Y.: Appleton-Century-Crofts,  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 109

109

13.08.2010 16:55:57

ских воспоминаний, в течение психотерапевтической сессии или какого-то другого разговора психолог, следуя плану, разработанному им заранее и без ведома клиента, каждый раз, когда последний говорил определенным образом, использовал определенный набор слов или затрагивал определенную тему, незаметно приводил в действие некоторый стимул¹⁰. Например, психолог «подкреплял» с половиной испытуемых слова, связанные с семьей, а с другой половиной — связанные со школой и друзьями. Наиболее распространенным «стимулом» в этих экспериментах было бормотание типа «гм», «ага», «а?». Анализ зарегистрированных разговоров показал, что количество высказываний, следуемых за подкрепляющими стимулами, значительно увеличивалось, несмотря на то, что испытуемые не отдавали себе отчета в происходящем. При этом испытуемые из первой группы говорили о семейных воспоминаниях намного больше, чем испытуемые из второй, и наоборот. Другому типу исследований положил начало Чарльз Труэкс¹¹. Он проанализировал расшифровку записей психотерапевтических сеан¹⁰ См. обобщение первых опытов в Canfer F., Phillips J. Learning Foundations of Behavior Therapy. — N. Y.: Wiley,  . — Ch.  .

¹¹ Truax Ch. Reinforcement and non-reinforcement in Rogerian psychotherapy \ Journal of Abnormal Psychology. —  . — Vol.  .

Слово предоставляется пациентам Фрейда

Н

асколько мне известно, только четыре пациента Фрейда опубликовали записи, сделанные в процессе лечения. Все они многократно упоминали «обусловливание». Из них первые три — американские психиатры, приезжавшие на обучающий анализ, четвертая — американская поэтесса.

Смайли Блэнтон: «Я поражен манерой Фрейда издавать необычный гортанный звук — нечто вроде похрюкивания, этакое невербальное восклицание, — короче, модуляции, призванные продемонстрировать его согласие с пациентом, или сочувствие к нему,

не прерывая поток ассоциаций последнего». «Опять меня поразила способность Фрейда проявлять себя одновременно дистантным и, тем не менее, любящим, теплым и сердечным. Особая манера выражать согласие или одобрение, модулируя нечленораздельные звуки, дает пациенту ощущение того, что его слушают с величайшим вниманием, чувство, что его слова имеют значение и находятся в согласии со взглядами профессора»*. Абрахам Кардинер: «В конце первого сеанса анализа, Фрейд меня прервал и спросил:

110 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 110

13.08.2010 16:55:58

сов (в данном случае проводимых Карлом Роджерсом). Он показал, что терапевты, даже когда они декларируют своe невмешательство, на самом деле тонко направляют эволюцию речи пациента, не осознавая своего участия. До  -х годов еще можно было верить, будто высказывания психотерапевтических или психоаналитических клиентов являются прежде всего выражением их «глубинной» личности. Психологи воображали, что они выступали лишь свидетелями или слушателями. Психоаналитик Ференци говорил, что выступает только «ферментом-катализатором», нужным для раскрытия бессознательного анализируемого пациента. В действительности же психотерапевтические сессии, в которых один человек говорит, а другой слушает, очень далеки от того, чтобы быть «объективными» ситуациями. Бывает, конечно, что слова анализируемого в психоанализе находятся в связи с истинными причинами его трудностей, но при этом эти слова — всегда — тесно связаны с программой аналитика, который его слушает и который хмыкает или интерпретирует сказанное, если «свободные» ассоциации соответствуют его теории. Если же это не так, аналитик хранит молчание или сообщает анализируемому, что тот «сопротивляется». Не давая себе в том отчета, аналитики и анализируемые тонко «обусловлены» теорией отца-основателя.

— Вы заранее подготовились к этому сеансу? Я ответил: — Нет! A почему Вы спрашиваете? — Потому что это было безупречно. Я хочу сказать druckfertig [готово к публикации], как говорят по-немецки. До завтра. Он пожал мне руку, и я ушел, восхищенный идеей, что смог привлечь его внимание»**. Джозеф Уортис: «Я сказал Фрейду, что чувствую, что не могу дать мыслям течь свободно и что, несомненно. именно его присутствие заставляет меня думать о сексе и неврозе. Он никак это не

прокомментировал и только сказал, чтобы я продолжал. Мне казалось очевидным, что наши мысли меняются в зависимости от ситуаций и различий в этих ситуациях и что простое присутствие психоаналитика способно вызывать предпочтительно те или иные идеи, те или иные воспоминания». Он же, пересказывая психиатра Крепелина: «Фрейд начал постукивать по спинке дивана, жест, которым он привычно выражал нетерпение или недовольство»***. Хильда Дулиттл: «Особый смысл присутствовал в ма-

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 111

111

13.08.2010 16:55:58

Анализируемый подстраивается под желание аналитика и «подтверждает» его теорию

С каких-то пор стало понятно, что все анализируемые по Фрейду «открывают», что их проблематика неразрывно связана с сексуальностью (и/или со смертью); что все клиенты адлерианцев верят, что весь запутанный узел их трудностей заключен в чувстве неполноценности и в желании самоутвердиться с помощью (гипер)компенсаций; что все проходящие юнгианский анализ, признают, что корни их нервозности произрастают из конфликта их «личности» (Persona) и «самости» (Selbst). Анализируемые лаканианцами все до единого подтверждают, что их «бессознательное структурировано как язык»: они грезят и ассоциируют, создавая каламбуры… При переходе от одного типа анализа к другому меняется не только схема интерпретаций, но и жанр, стиль материала, который анализируемый «обусловлен» предоставлять своему аналитику. Стоит лишь прочитать один за другим случаи, представленные Фрейдом, Адлером, Юнгом, Штекелем, Мелани Кляйн, Рейхом или Ранком, чтобы убедиться, что истории пациентов, построенные аналитиками, говорят о теориях авторов гораздо больше, чем случаи о самих пациентах. С другой стороны, каждым случаем, каждым клиентом аналитик заново «про-

лейшей из его ремарок, в самом ничего не значащем из его жестов». После того как Дулиттл сама проанализировала сон в течение сеанса, Фрейд ей сказал: «Однако Вы очень умны». Поэтесса записала потом в своем дневнике: «Это не я была умна. Я лишь использовала при решении своего уравнения некоторые из его открытий». «Он остается спокойно сидеть, как старая сова на дереве. Но вдруг в какой-то момент он неожиданно и слегка тревожно протягивает руку, будто хочет настоять на чем-то. Или же, превращая всегда в „праздник“ то или иное признание, он

поднимается и говорит: „Ну, а теперь мы должны это отпраздновать“. И потом он совершает разработанное им ритуальное действо, заключающееся в том, что он выбирает, а потом зажигает свою сигару»****.

* Blanton S. Journal de mon analyse avec Freud. — Paris: PUF ,  . — Р.  ,  . ** Cardiner А. Mon analyse avec Freud. — Paris: Belfond,  . — Р.  . *** Wortis J. Psychanalyse à Vienne,  . Notes sur mon analyse avec Freud. — Paris: Denoël,  . — Р.  ,  . **** Doolittle H. Visage de Freud. — Paris: Denoël,  . — P.  ,  .

112 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 112

13.08.2010 16:55:58

веряет» свою систему. И поэтому он все больше и больше убеждается в своей правоте. Вера аналитиков умножается на веру пациентов и усиливается взаимонаправленными обусловленностями. Приведем один исторический пример. Фрейд изрек: «Рождение — это первый пережитый ужас и, следовательно, источник и модель всех ужасов»¹². Несколькими годами позже Ранк воспринял это утверждение буквально и «открыл», что конечный источник тревоги у всех пациентов всегда восходит к бессознательному желанию вернуться в материнское лоно. В  году он опубликовал книгу, в которой изложил эту теорию. Вот что сказал через тридцать лет после этого психоаналитик Эдвард Гловер в своем знаменитом труде о психоаналитической технике: «Следует напомнить скорость, с которой в период между публикацией книги Ранка „Травматизм рождения“ и тем моментом, когда она была официально забракована, некоторые аналитики сумели донести до своих пациентов „травматизмы рождения“»¹³. Как только теория была официально осуждена, коллеги Ранка перестали обнаруживать ностальгию по материнскому лону. И Фрейд, и Лакан признали силу внушения аналитика

Фрейда на протяжении всей его деятельности занимала проблема внушения. В конце концов он признал, что психоаналитик занимается внушением. Он ясно говорит об этом в рамках своей теории «переноса». Он пишет, например: «Мы признаём, что наше влияние в сущности покоится на переносе, то есть на внушении», и еще: «Разумеется, верно, что психоаналитик использует в своей работе внушение, как и другие психотерапевты»¹⁴. В конце жизни у Лакана хватило честности заговорить в полный голос о том, что отрицалось психоаналитиками или признавалось ими лишь наполовину. Он провозгласил: Психоаналитик — это ритор. Чтобы продолжить каламбур, скажу, что он риторствует (rhétifie), что означает, что он выпрямляет (rectifie). Rectus, латинское слово, вступает в игру с «rhétification» (…). То, что я назвал ритором, действует в аналитике только с помощью внушения. Он внушает, что является неотъемлемым свойством ритора, он никоим образом не заставляет принять что-либо существующее. Именно поэтому я обозначил как «ех-» то, что сносит, терпит себя только в модусе «ex-sister». Каким образом должен действовать аналитик, чтобы быть достойным ритором? Это и есть тот вопрос, который приводит

¹² Толкование сновидений, добавление  г. \ GW II . S.  . ¹³ Glover E. The Technique of Psychoanalysis. — London: Bailliere, Tindall & Cox,  . ¹⁴ Лекции по введению в психоанализ ( ) \ GW XI . S.  ; Автопортрет ( ) \ GW XIV . S.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 113

113

13.08.2010 16:55:58

нас к некоторой двусмысленности. Считается, что бессознательному незнакомо противоречие. Это потому что ведь надо аналитику опереться на что-нибудь непротиворечивое. Я вовсе не говорю, что речь идет об истинном или ложном. То, что создает их оба, и истинное, и ложное, это и есть власть аналитика; потому-то я и говорю, что он ритор¹⁵.

Лакан знал, о чем говорил. Чем известнее и хвалённее психоаналитик, тем сильнее власть его внушения. В практике Лакана, звезды французского психоанализа, малейший его жест обусловливал, что анализируемые находили «у себя» его теории. Франсуа Перье, который учился у него и на протяжении долгого времени был одним из его любимых учеников, описывая «технику» сверхкоротких сеансов (менее чем пятиминутных), отмечал: Если наблюдать со стороны, техника могла показаться сугубо произвольной. В ней чрезвычайное значение имели малейшие вмешательства: любой жест, любое нахмуривание бровей уже были посланием. Люди старались завоевать это сокровище: какой-то знак, или фырканье, или слово, такое-то почесывание щеки, вот такое покачивание головой, то, что тебя позвали раньше других, или то, что заставили ждать приема в течение часа. Эта атмосфера постоянного ожидания не переставала удивлять. И поскольку Лакан ничего не говорил или говорил очень мало, то интерпретировались всего его жесты, вплоть до мельчайших¹⁶.

Никакая терапия не застрахована от обусловливания пациента

Возможно ли избежать обусловливания пациента теориями психотерапевта? Практически нет. Главное — осознать его наличие, чтобы не попасть в ловушку. Проблема становится серьезной в том случае, если вмешательства терапевта догматичны и если они подталкивают легковерного пациента в ложном направлении. Такое происходит, например, когда терапевт занимается исследованием воспоминаний или фантазий раннего детства, тогда как было бы гораздо полезнее научить пациента защищаться от манипулятора или освободить его от угнетающих мыслей. Поскольку я — в хронологическом порядке — практиковал и психоанализ, и КПТ , то могу сказать, что зависимость в психоанализе значительно выше, чем в КПТ . Этим объясняется факт, что анализируемые пациенты быстро отказываются от всего того, что привело их на лечение (от расстройств и тревоги, которые заставляли их страдать и от которых очень часто психоанализ не может их избавить), ¹⁵ Lacan J. Une pratique de bavardage. Séminaire du  . XI .  \ Ornicar? —  . Vol.  . — H.  .

¹⁶ Perrier F. Voyages extraordinaires en Translacanie. — Paris: Lieu commun,  .

114 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 114

13.08.2010 16:55:59

в пользу целей и задач, поставленных аналитиком: анализировать сны, вспоминать детские сексуальные переживания, научиться принимать симптомы¹⁷. Если «где-то» и практикуется обусловливание мышления, то уж никак не у бихевиористов, а, напротив, у Фрейда и его учеников, многие из которых в гораздо большей степени интересуются властью и деньгами, чем изучением взаимодействий в ходе их бесконечных и дорогостоящих аналитических сеансов. Перевод Ольги Масловой-Вальтер

¹⁷ Социолог Натан Стерн дает множество примеров такого соскальзывания в своей «La Fiction psychanalytique. Étude psychosociologique des conditions de la cure» (Liège: Mardaga,  ), очень поучительном труде, посвященном фрейдистским стрaтегиям «обусловливания» пациентов.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 115

115

13.08.2010 16:55:59

Как проверить теорию, которая, всякий раз, когда в ней обнаруживают ошибки, слабые места или тупиковые положения, укрывается в недоступных закоулках бессознательного? В ответ на критику со стороны психиатров и научных психологов, которые оспаривают эффективность психоанализа, в ответ на новые заявления эпистемологов, которые ставят под сомнение его действенность, и историков, предоставляющих свидетельства случаев обмана, фрейдисты заготовили изощренный арсенал уловок, позволяющих им либо обезвредить критику (оспаривать психоанализ, по их мнению, само по себе уже является симптомом), либо ответить на нее, либо направить ее против самих критикующих. Бессознательное — страшное оружие, которое действует наподобие иммунной системы, уничтожая любое возражение, угрожающее системе. Таким образом, очень вероятно, что некоторые фрейдисты ополчатся на эту книгу, потому что она обнаруживает «сопротивление», а значит налицо невроз ее авторов, отказывающихся принимать фрейдисткие «откровения».

2010-3_Logos.indb 116

13.08.2010 16:55:59

¥¦ ´¥² §‘’’¥ •§

Механизмы защиты фрейдистов

Ф рейд всегда считал себя гонимым и преследуемым, или, по крайней мере, у него всегда было ощущение, что его недооценивают, относятся к нему не так, как он того заслуживал, даже когда его идеи распространились невиданными темпами¹. С самых первых шагов психоанализа он разработал хитроумную и действенную защиту, которая, однако, по мнению специалистов, имеет много изъянов. Мы рассмотрим здесь главные защитные стратегии психоанализа, начиная с самых ранних. Затем мы разберем аргументы последователей Фрейда и под конец расскажем о новом приеме, а именно политиканских стратегиях французских последователей Лакана. «То, что нас так критикуют, доказывает, что мы правы»

В  году Фрейд утверждает, что причина всех нервных расстройств (истерия, навязчивые состояния, «невроз страха») и всех неврастений (примерно соответствующих тому, что сегодня называется депрессиями) всегда кроется в сексуальной жизни. Коллеги критикуют его за подобные обобщения: известный сексолог Крафт-Эбинг возражает, что сексуальный фактор, безусловно, играет важную роль в возникновении психических расстройств, но его нельзя распространять на все случаи; Холлэндер добавляет, что сексуальность очень важна, но могут вмешаться и другие факторы как, например, переутомление в случае с неврастенией. В ответ на это Фрейд заявляет, что, по его наблюдениям, сексуальность является «наиважнейшим» фактором «во всех без исключения слу¹ Фрейд проявляет признаки человека, страдающего паранойей; он способствовал развитию психологии, основанной на недоверии, психологию, которую можно назвать параноидальной (ср.:. Farrell J. Freud’s Paranoid Quest: Psychoanalysis and Modern Suspicion. — NYU Press,  ). Он сам признавал сходство между системами толкований психоаналитика и параноика: в обоих случаях, пишет он, объяснения строятся путем комбинирования мелких признаков и показателей. Весьма мудро он добавляет в «Лекциях по введению в психоанализ»: «От этих опасностей нас могут уберечь лишь широкий фундамент наблюдений, повторение сходных впечатлений, поступающих из самых разнообразных уголков жизни души».

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 117

117

13.08.2010 16:55:59

чаях»². Совершенно оправданная критика его коллег никак не подвигает его ослабить свой тезис. Он чувствует, что на него «нападают», и выводит из этого свою правоту. Он пишет своему доверенному лицу Вильгельму Флиссу: «Враждебность, которую они проявляют по отношению ко мне, и мое одиночество наводят на мысль, что я открыл важнейшие истины»³. На протяжении всей своей карьеры Фрейд будет повторять, что чем больше критика, тем больше правота критикуемого, и наоборот, чем больше допускается ошибок, тем меньше критики. Вот несколько примеров его аргументации. В  году: «С каждой новой насмешкой, нам адресованной, моя уверенность в том, что у нас в руках находится нечто очень важное, только возрастает»⁴. В  году: «Я считаю, что „Скорбь и меланхолия“ является лучшей и самой полезной работой из всей серии; и я ожидаю, что она будет наименее признанной»⁵. В  году: «Ко мне относились бы гораздо благосклоннее, если бы мои теории содержали намного больше ошибок и глупостей»⁶. Не нужно быть экспертом в эпистемологии, чтобы понять, что ни успех теории, ни сопротивление, которое она вызывает, не являются сами по себе доказательствами ее правильности или ошибочности. Тем не менее аргумент «сопротивления истине» стал главным в защите Фрейда и его учеников. Неприятие психоанализа вызывают три темы: бессознательное, сексуальность и детерминизм. В действительности вполне оправданную критику вызвает особая манера их трактовки представления Фрейдом. «Сопротивляться психоанализу значит сопротивляться бессознательному»

Сам Фрейд представлял себя кульминацией серии интеллектуальных революций, берущей начало от Коперника и идущей через Дарвина к нему самому. Он объясняет, что является автором третьего крупного покушения на манию величия, присущую роду человеческому. «Космологическое оскорбление» нанес Коперник, указав, что Земля не является центром Вселенной. Дарвин, поставив человека в один ряд с животным, заставил нас испытать «биологическое унижение». Фрейд же как бы нанес человечеству «наиболее ощутимую» из нарциссических обид — «оскорбление психологическое». «Неприязнь и противодействие», направленные на психоанализ, проистекают от того, что он показал, что «Я не является хозяином в своем собственном доме», точ-

² ³ ⁴ ⁵ ⁶

«Механизм навязчивых представлений и фобий». —  . Письмо от  марта  г. Письмо К. Г. Юнгу от  мая  г. Письмо Абрахаму от  марта  г. Письмо от  мая  г. в Correspondance  –  . — Paris: Gallimard,  . — P.  .

118 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 118

13.08.2010 16:55:59

нее, что «нашу сексуальность и побуждения, которые она в нас вызывает, нельзя обуздать и что психические процессы сами по себе являются бессознательными⁷». Многие исследователи сходятся на том, что не Фрейд открыл бессознательное. Еще триста лет назад философы, затем психологи признавали, что в любой момент наши поступки связаны с процессами, о которых мы не думаем или о существовании которых мы даже не подозреваем. Среди «сопротивлений» фрейдовскому бессознательному некоторые полностью оправданны. Как говорил философ Ален, «нет никакой опасности в том, чтобы свободно пользоваться термином „бессознательное“, но необходимо избегать некоторых ошибок: „Самая серьезная из этих ошибок — полагать, что бессознательное является другим Я, имеющим свои предрассудки, страсти и хитрости“»⁸. Как раз в этом и заключается ошибка знаменитого австрийца⁹. «Сопротивляться психоанализу значит отрицать сексуальность»

Рассмотрим возражение, что-де психоанализ подвергается глупым или недоброжелательным нападкам за то, что придает большое значение сексуальности. Напомним, что Фрейд не был первым, кто подчеркнул ее важность. Он сам пишет в одной из своих первых статей, где утверждает первостепенную роль сексуального фактора как причины всех неврозов: «Эта доктрина не нова; все авторы во все времена признавали определенное значение сексуального фактора в этиологии неврозов»¹⁰. Генри Элленбергер убедительно показал, что во времена Фрейда сексуальными проблемами интересовались очень живо. Большинство рецензий на «Три очерка по теории сексуальности» ( ) были положительными, поскольку содержание произведения не имело в себе ничего революционного¹¹! Честные и хорошо информированные из психоаналитиков признавали этот факт¹². Большинство критических замечаний, адресованных Фрейду по поводу сексуальности, относятся к тому факту, что, по его мнению, сексуальность — это единственный ключ к любой психопатологии, а также ко всем обычным психологическим феноменам (сны, произведения искусства, оговорки) и социальным институтам. ⁷ «Одна трудность психоанализа».  \ GW XII . S.  . ⁸ Alain. Éléments de philosophie. — Paris: Gallimard,  . — P.  . ⁹ О «предфрейдовском» бессознательном и критике фрейдовского бессознательного см. главу о «глубинной мифологии» в моей «Psychologie de la vie quotidienne». — Paris: Odile Jacob,  . ¹⁰ Сексуальность в этиологии неврозов. —  . ¹¹ Ellenberg H. The Discovery of the Unconscious: the history and еvolution of dynamic psychiatry. — N. Y.: Basic Books,  . ¹² Laplassotte F. Sexualité et névrose avant Freud: une mise au point \ Psychanalyse à l’université. —  . –Vol.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 119

119

13.08.2010 16:56:00

Не вся критика исходит от слишком целомудренных или подавленных в сексуальном плане индивидов. Некоторые замечания высказываются психологами и сексологами, испытывающими живой интерес к сексуальности и говорящими о ней безо всякого стеснения¹³. Вместе с тем бесспорно, что упорство Фрейда в отношении сексуальности вызвало у многих значительный интерес к его теориям. Фрейд сам говорил Бинсвангеру: «Я всегда рассчитывал, что на мое учение в первую очередь клюнут свиньи и мошенники»¹⁴. Без упора на сексуальность психоанализ, вне всякого сомнения, имел бы гораздо меньший успех. «Те, кто критикует психоанализ, отвергают идею детерминизма»

Фрейд утверждает, что «психоаналитик отличается крайне строгой верой в детерминизм душевной жизни»¹⁵. И это, видимо, является одним из главных источников неприятия психоанализа: На пути признания психоаналитического способа мышления возникает два препятствия: во-первых, отсутствие привычки считаться со строгой и тотальной определенностью психической жизни и, во-вторых, незнание особенностей, которые отличают бессознательные психические процессы от известных нам сознательных процессов¹⁶.

Утверждение, что всякий феномен имеет одну или несколько причин, напротив, не шокирует ученых, для которых всякое объяснение имеет целью определение условий возникновения феноменов. В области психологии знание эмпирических законов (отношения сосуществования или отношения причины и следствия) расширяет возможности выбора и облегчает управление собственными психологическими процессами для достижения целей, которые мы выбираем. Каждый ученый, психолог или любой другой является в какой-то мере детерминистом. Фрейдистская же версия детерминизма заслуживает критики, потому что она все сводит к нескольким одинаковым детерминантам (сексуальность или семейная схема¹⁷) и предполагает такое бессознательное, которое разрабатывает сложнейшие сценарии без ведома человека, остающегося их пассивным театром. Разъясним сказанное на примере¹⁸. ¹³ См., например, Жерар Званг, один из виднейших сексологов Франции и один из самых суровых критиков Фрейда: Zwang G. La Statue de Freud. — Paris: Robert Laffont,  .

¹⁴ Binswanger L. Discours, parcours, et Freud. — Paris: Gallimard,  . — P.  . ¹⁵ О психоанализе.  \ GW VIII . ¹⁶ Tам же. ¹⁷ Последовательная фрейдистка Э. Рудинеско пишет: «Семья лежит — мы знаем это бла-

годаря психоанализу — в основе всех форм психических патологий: психозов, извращений, неврозов и т. д.» (Roudinesco É. Pourquoi la psychanalyse? — P.  ). Таким образом, ни биологические, ни экономические факторы, ни школа, ни телевидение особого значения не имеют — всегда и во всем виноваты родители. ¹⁸ К психопатологии обыденной жизни. —  .

120 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 120

13.08.2010 16:56:00

Фрейд пишет, что, закончив книгу о сновидениях, сказал одному другу, что ничего в ней не изменит, «даже если бы в ней было  ошибок». По мнению Фрейда, «бессознательное само поспешило определить это число, которое было высвобождено сознанием». Он предоставил страницу со сложными расчетами, где помимо прочего говорится об отставном генерале, которого Фрейд встретил, когда ему было  года. Так как в данный момент Фрейду  года, бессознательное, должно было выдать число  , потому что оно соответствует сумме  и  . Полное число  , составленное из двух предыдущих  + , означает, что «в своем бессознательном» Фрейд дает себе еще  года, перед тем как пойти на пенсию. Вывод всей этой «реконструкции»: «Можно не без оснований утверждать, что даже число  , брошенное наугад, находит свою обусловленность в бессознательном». Этот вывод, сделанный вследствие данной игры ассоциаций, должен был оставаться, как минимум, гипотетическим. Однако Фрейд и его ученики не выражают ни тени сомнения на сей счет. Лакан пишет по поводу интерпретации чисел, произнесенных наугад: Тому, кто не углублялся в природу языка, опыт ассоциации чисел сможет сразу показать, что здесь следует понять, а именно ту комбинаторную силу, которая сцепляет все его двусмысленности… Действительно, если числа, полученные путем разрыва цепочки цифр данного числа, их сочетания с помощью всех арифметических операций, даже повторяющимся делением первоначального числа на одно из чисел, его составляющих; если полученные таким образом числа оказываются символическими в самой истории субъекта — это потому, что они уже латентно предшествовали выбору, который к ним привел¹⁹.

Психоаналитики совершают «ошибку гомункулюса»²⁰: они утверждают наличие внутри нас существа, которое (безо всякого нашего о том ведома) имеет свои собственные желания, излагает свои намерения, весьма сложно мыслит и совершает математические операции. С другой стороны, фрейдовская концепция детерминизма оборачивается пессимизмом в плане терапии и управления собой. Только редкие счастливчики, которые могут позволить себе оплатить длительное лечение у Фрейда, смогут узреть механизмы бессознательного и освободиться от автоматизмов, лишающих возможности распоряжаться собой. Без сомнения, исключительно с целью скрыть эту совершенно обоснованную причину для критики психоанализа, некоторые фрейдисты выдвигают сегодня «освободительную» версию доктрины. На жаргоне Э. Рудинеско это зву¹⁹ Lacan J. Écrits. — Paris: Seuil,

 . — P.  . В своей книге «Illusions de la psychanalyse» я посвятил десять страниц описанию и анализу известной интерпретации числа   , названного одним пациентом, которого Фрейд попросил назвать наугад какое-нибудь число. ²⁰ Bouveresse J. Philosophie, mythologie et pseudosciences. Wittgenstein lecteur de Freud. — Paris: L’Éclat,  . — Р.  –  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 121

121

13.08.2010 16:56:00

чит так: «Субъект у Фрейда — это свободный субъект, наделенный разумом, но разум этот сам по себе ненадежен. […] Фрейд положил сексуальность и бессознательное в основу субъективного опыта свободы»²¹. «Психоанализ — это наука»

Психоанализ можно рассматривать как форму философской психологии. Однако Фрейд этого мнения не разделял, и в частных беседах отзывался о философах не слишком лестно. (Бинсвагнеру он говорил, что «философия — это одна из форм, наиболее соответствующих сублимации подавленной сексуальности, и ничего более»²².) По мнению Фрейда, «психоанализ — это эмпирическая наука. Она не является системой наподобие философии»²³. «Как и любая другая естественная наука (Naturwissenschaft), психоанализ основан на терпеливой и кропотливой обработке фактов мира, данного нам в ощущениях»²⁴. Было ли наукой то, чем занимался Фрейд? Он осуществлял наблюдения и, применяя индуктивный метод, формулировал обобщения. К несчастью, легкость, с которой он употреблял некоторые понятия — бессознательное, сопротивление, подавление, реактивные схемы, отрицание, сублимация, — привела к тому, что любой случай он объяснял с помощью одних и тех же схем и никогда не ставил под сомнение свои концепции (лишь однажды, в  году он заявил, что отказыва-

²¹ Roudinesco É. Pourquoi la psychanalyse? — P.  ,  . ²² Binswanger L. Op. cit. Лакан также не выказывает особого восхищения философией:

«Я не думаю, что занимаюсь философией, но мы связаны с ней гораздо больше, чем думаем. Нет ничего более скользкого, чем философия. Вы ей тоже занимаетесь, когда тому приходит время, и это, несомненно, не то, что радует вас более всего» (Семинар  января  года \ Ornicar? —  . –Vol.  . — P.  ). ²³ «Психоанализ» и «теория либидо». —  \ GW XIII . S.  . ²⁴ Сопротивления психоанализу. —  \ GW XIV . S.  .

Эдипов комплекс подтверждается всегда!

П

сихоаналитик в своей практике «подтверждает» теорию эдипова комплекса, какими бы ни были наблюдаемые факты.

Если мальчик любит маму и ненавидит папу, он испытывает эдипов комплекс в явном виде. Если другой мальчик обожает отца и проявляет агрессию по отношению к матери, это значит, что эдипальные тенденции у него по-

давлены. В этом случае психоаналитик может утверждать, как Фрейд в «Маленьком Гансе», что агрессивность по отношению к матери является «выражением садистских тенденций, отражающих инцестуозное желание», и что любовь к отцу есть «реактивное образование» на желание убить его. Другой способ сделать «неопровержимым» наличие эдипова ком-

122 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 122

13.08.2010 16:56:01

ется от теории соблазна в пользу теории фантазма). В сфере клинической практики психоанализ всегда «подтверждается» и, таким образом, кажется «неопровержимым» и «не подающимся фальсификации» (см. врезку об эдиповом комплексе). Вследствие этого, как это хорошо показал Поппер, его метод является ненаучным. Рассматривая теорию психоанализа, мы можем выделить в ней все же и высказывания верифицируемые-фальсифицируемые. Например, Фрейд пишет: «Являющая бесспорной реальностью интеллектуальная неполноценность многих женщин должна объясняться торможением мышления, вызванным подавлением сексуальности»²⁵. Здесь он формулирует два эмпирических закона, поддающиеся проверке: • интеллектуальная неполноценность женщин является «реальностью» (научная психология доказала, что это не так); • нехватка интеллекта у женщин обусловлена подавлением сексуальности (я сомневаюсь, что на большой группе можно будет показать автоматическое повышение интеллектуальных способностей у женщин, контролировавших себя в сексуальном плане, но которым удалось снять эти запреты). Другой пример: Фрейд утверждает, что совесть — суперэго — происходит от эдипова комплекса²⁶. И так как боязнь кастрации сильнее у мальчиков, чем у девочек (которые на самом деле уже как бы «кастрированы», в то время как мальчики испытывают страх потерять то, что имеют), суперэго сильнее у мужчин, чем у женщин. В терминах Франсуазы Дольто: «Женское Я чаще всего слабее, чем Я мужчин», и «их суперэго находится в зачаточном состоянии (кроме случаев неврозов)». […] «И вслед²⁵ «Культурная» сексуальная мораль и современная неврастения. —  \ GW VII . ²⁶ Ср.: Новый цикл лекций по введению в психоанализ. —  \ GW XV . S.  .

плекса — ввести «бессознательную» бисексуальность. Фрейд пишет: «Создается впечатление, что простой эдипов комплекс встречается редко. Чаще всего углубленный анализ обнаруживает эдипов комплекс в полной, т. е. двоякой, форме: положительной и отрицательной, зависящей от врожденной бисексуальности ребенка. Это означает, что маленький маль-

чик не только питает амбивалентные чувства по отношению к отцу и нежность по отношению к матери, но и ведет себя одновременно как девочка, демонстрирует женское отношение нежности к отцу и враждебноревнивое отношение к матери»*.

* Я и Оно. —  \ GW XIII . S.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 123

123

13.08.2010 16:56:01

ствие отсутствия у нее суперэго, женщина предстает „pleine de grâce“, исполненной благодати, т. е. присутствия. Заметьте подобное и у детей, у которых нет суперэго и от которых тоже как будто исходит благодать»²⁷. В действительности, систематические наблюдения за конкретным поведением мальчиков и девочек обнаруживают очень мало действительно значимых различий. Мальчики менее контролируемы в одних ситуациях, девочки в других. Обобщение эмпирических исследований по поведенческим показателям внутреннего контроля над побуждениями позволяет заключить, что суперэго у девочек несколько сильнее, чем у мальчиков²⁸. Подводя итог методической проверке теорий Фрейда, мы можем констатировать, что почти все научно подтвержденные тезисы были выдвинуты до него, а собственно фрейдовские положения оказались в основном опровергнуты²⁹. Психоаналитики, разбирающиеся в современной эпистемологии, расстались с идеей защиты научного характера психоанализа. Так сделал и Лакан в конце  -х годов (см. врезку). Вместе с тем Лакан очень точно подчеркнул, что Фрейд наивно верил в науку и что его даже можно характеризовать как «сциентиста»: «Вопре²⁷ Dolto F. Psychanalyse et pédiatrie. — Paris: Seuil,  . — Р.  . ²⁸ См. мою книгу «Illusions de la psychanalyse».  . — Liège: Mardaga. — P.  –  . ²⁹ The Experimenatal Study of Freudian Theories / H. Eysenck, G. Wilson (eds.). — London: Methuen,  .

Психоанализ по Лакану: болтовня, бред, придуманный заурядным врачом

Н

ачиная с 1977 года Лакан учил: «Психоанализ следует принимать всерьез, хотя он и не является наукой. Как убедительно доказал некто Карл Поппер, это вовсе не наука, потому что это неопровержимо. Это практика, и она будет применяться столько времени, сколько ей суждено. Это практика болтовни»*.

«Психоанализ это бредовая практика… Это лучшее, что открыл Фрейд. И он настаивал, что психоаналитик не должен мешать себе бредить»**. «Психоанализ — не наука. Он не имеет статуса науки, он может только надеяться на него. Это бред — бред, от которого ждут, что из него выйдет

наука. Но ждать можно долго! Никакого движения вперед, и мы получим не обязательно то, чего ждем. Это научный бред»**. «Фрейд не обладал ничем таким трансцендентным. Это был обычный врач, который делал, что мог для того, что называется „лечить“, и который достиг в этом не так много»****.

* Une pratique de bavardage \ Ornicar? — P.  .

** Ouverture de la section clinique \ Ornicar? — P.  .

*** L’insu que sait de l’une-bévue s’aile a mourre (sic) \ Ornicar? — P.  .

**** Ibid. Р.  .

124 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 124

13.08.2010 16:56:01

ки тому, что говорят о так называемом разрыве Фрейда с современным ему сциентизмом, можно утверждать, что именно благодаря сциентизму Фрейд открыл путь, который всегда будет носить его имя. Мы можем сказать, что этот путь никогда не отходил от идеалов сциентизма»³⁰. Среди психоаналитиков, которые не поняли элементарных принципов эпистемологии, процитируем одну из самым популярных защитниц фрейдизма Э. Рудинеско: «Одним из основных аргументов, которые выдвигаются против системы Фрейда, в частности Карлом Поппером и его последователями, является ее не поддающийся фальсификации, верификации и опровержению характер. Будучи неспособным поставить под сомнение свои собственные основания, психоанализ не отвечает критериям, позволяющим ввести его в научный мир»³¹ (Курсив мой. — Ж. В. Р.). Поппер, однако, неустанно повторял, что как раз псевдонауке присущи «невозможность фальсификации», «неопровержимость» и кажущаяся «постоянная подтверждаемость»! Например, он пишет: «Нетрудно получить подтверждение практически любой теории — при условии, что мы ищем именно это подтверждение»³². Бывший руководитель Института психоанализа в Париже Андре Грин говорил: «Рудинеско называет себя историком и психоаналитиком. Боюсь, что она большe психоаналитик, чем историк»³³. Я бы добавил к этому, что она не больший эпистемолог, чем психолог. «Наши тезисы подтверждаются клинической картиной»

Исходные точки научных исследований отличаются большим разнообразием: случайное наблюдение, необъяснимое событие, личная проблема, полемика… В психологии клиническая практика является одним из основных источников гипотез. Однако редко хватает одной лишь психотерапии для получения достоверных знаний. Гораздо больше, чем эксперимент, она подвержена многочисленным ошибкам и заблуждениям. Пациенты скованы контекстом беседы и находятся под влиянием взглядов врача. Для создания крепких психологических теорий необходимо формулировать действующие и спорные гипотезы, затем осуществлять многочисленные тщательные наблюдения, пользуясь правилами научной методологии. Фрейд, Адлер, Штекель, Юнг, Ранк, Райх, Ференци и многие другие прежде всего были клиницистами. Все они создали теории, которые противоречат одна другой. Лишь научное исследование позволяет оставить те из гипотез, которые наиболее соответствуют действительности. Насколько я знаю, Фрейд лишь однажды написал, что путем научного исследования можно подтвердить или опровергнуть какую-нибудь тео³⁰ ³¹ ³² ³³

Écrits. — P.  . Pourquoi la psychanalyse? — P.  . Popper K. Conjectures and Refutations. — London: Routledge,  . — P.  . Green A. Le père omnipotente \ Magazine littéraire. – . — Vol.  . — P.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 125

125

13.08.2010 16:56:01

рию психоанализа: когда Ранк опубликовал книгу, в которой он утверждает, что родовой травматизм — это самое важное событие всей жизни. Тогда он написал Ференци: Сначала, еще до широкого применения теории, нужно требовать статистических доказательств того, что первенцы или дети, рожденные с симптомами асфиксии, в среднем, в детстве проявляют большую предрасположенность к неврозу или, по крайней мере, к тревожным состояниям. Наблюдение детей, рожденных с помощью кесарева сечения, т. е. с краткой и слабой родовой травмой, также следует принимать во внимание, с положительной или отрицательной точки зрения. На месте Ранка я бы не публиковал теорию, не проведя подобного исследования³⁴.

Подобное испытание фактами не имело места, и Фрейд со своими верными товарищами на любое возражение со стороны инакомыслящих или чтобы «опровергнуть» теории, идущие вразрез с установленной доктриной, будут использовать две классические стратегии психоанализа: отсутствие (или недостаток) дидактического анализа и чрезмерную психиатризацию. «Те, кто подвергает критике психоанализ, не были (или же были плохо) психоанализированы»

В  году Фрейд писал, что Ранк — «его самый преданный коллега», проявляющий «исключительное понимание психоанализа»³⁵.  апреля  года он пишет Абрахаму: «Я очень счастлив, видя, как мои соратники, т. е. вы, Ференци и Ранк, продолжают в своих трудах браться за фундаментальные вещи». К несчастью, в следующем году Ранк публикует собственную версию психоанализа. Фрейд говорит ему, что тот не написал бы «Родовой травматизм», если бы прошел курс психоанализа. Ранк отвечает: «Во всяком случае, после того как я увидел результаты психоанализа, проведенного над психоаналитиками, я могу лишь сказать, что мне несказанно повезло». Фрейд восклицает в гневе: «Это уже переходит все рамки». Ференци — пока еще друг Ранка — пишет учителю: «Чего я совершенно не одобряю, так это слова Ранка о том, что лучше не подвергаться психоанализу. Это заявление противоречит всему психоанализу, и если его принять, это сведет весь психоанализ к поэтическим гаданиям»³⁶. Среди первых психоаналитиков многие — подобно верному Абрахаму — не подвергались психоанализу, а другие — Штекель, Ференци — проделали анализ за несколько часов. Джонс пишет, что был первым психоаналитиком, испытавшим психоанализ на себе. Его недавно опубликованная переписка указывает, что часть процедуры была наказанием. ³⁴ Письмо от  марта  г. ³⁵ К истории психоаналитического движения. —  \ GW X . Р.  . ³⁶ Письмо от  сентября  г.

126 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 126

13.08.2010 16:56:02

«В августе  года, после того как Джонс назвал Ранка „еврейским жуликом“, Тайный комитет, призванный охранять доктрину Фрейда, собрался без него и „приговорил“ его к дидактическому анализу с Ференци в Будапеште»³⁷. Ввиду отсутствия научных исследований начиная с  -х годов дидактический анализ стал основным критерием правильности психоаналитических теорий. В случаях конфликтов между психоаналитиками продолжительность дидактического анализа иногда будет приводиться как решающий аргумент³⁸.  мая  года Джонс пишет Фрейду по поводу книги его дочери о психоанализе детей: «Для меня мучителен факт, что я не могу согласиться с некоторыми тенденциями, описываемыми в книге Анны, и я не могу отделаться от мысли, что вызваны они некоторыми не проработанными в процессе психоанализа комплексами». Фрейд отвечает  мая: «Когда два психоаналитика расходятся во мнении по какому-то вопросу, гипотеза, что ошибочная точка зрения одного из них объясняется тем, что курс психоанализа, который он прошел, оказался недостаточным, и он остается под влиянием своих комплексов (что нарушает научную точность), подтвердится во многих случаях». Узнав, что Джонс продолжает критиковать его дочь, Зигмунд пишет ему  сентября: «Вы проводите в Лондоне целую кампанию против детского психоанализа Анны и ставите ей в упрек, что она сама не прошла достаточный курс психоанализа, и этот упрек повторяете мне в одном письме. Я был вынужден заметить вам, что эта критика так же опасна, как и неправомерна. Откровенно говоря, кто в достаточной мере подвергся процедуре психоанализа? Могу вас заверить, что, например, Анна, прошла более длительный и углубленный курс, чем вы сами». Фрейд действительно подверг свою дочь психоанализу по  –  сеансов в неделю с  по  -й и с  по  -й годы³⁹. Да, Фрейд подверг психоанализу свою дочь. Вообще-то это называется «кровосмесительным» психоанализом, который, в принципе, запрещен. Но Фрейд был выше правил, которые сам и создал. Так же и с дидактическим психоанализом: он не обращался ни к кому из коллег с просьбой протестировать его. Впрочем, по мнению Фрейда, у него не было коллег — только ученики: «Психоанализ — это мое творение. На протяжении десяти лет я один им занимался. Никто не может знать лучше меня, что такое психоанализ»⁴⁰. ³⁷ Freud S., Jones E. Correspondance. — Paris: PUF,  . — P.  . ³⁸ Французские психоаналитики первого поколения проходили сеансы психоанализа

в течение полугода у представителя Международной ассоциации Рудольфа Лёвенштайна. Среди них был и Лакан. По словам Рудинеско, Лёвенштайн признавал Лакана «неанализируемым»; Лакан, в свою очередь, считал, что Лёвенштайн «недостаточно умен, чтобы подвергать его психоанализу» (Roudinesco É. Jacques Lacan. — Paris: Fayard,  . — P.  ). Его дидактический анализ был одним из самых коротких. ³⁹ Lynn D., Vaillant G. Anonymity, neutrality and confidentiality in the actual methods of Sigmund Freud \ American Journal of Psychiatry. —  . — Vol.  . — Р.  . ⁴⁰ К истории психоаналитического движения. — S.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 127

127

13.08.2010 16:56:02

Если предположить, что теории Фрейда и других, например, Абрахама, верны, несмотря на то что были созданы специалистами, не испытавшими психоанализ на себе, можно подвергнуть сомнению важность дидактического психоанализа. В ответ на это возражение последователи Фрейда заявляют, что он провел сеанс «самоанализа» и что в любом случае он — гений, которому не нужно было самому подвергаться этой процедуре, чтобы быть в состоянии практиковать. Юнг не преминул нажать на слабое место аргументации в пользу дидактического психоанализа: если последний является необходимым условием определения способности к психоанализу, то можно поставить под сомнение интерпретации отца-основателя. В  году отношения между Фрейдом и Юнгом портятся. Заметив описку у Юнга, Фрейд указывает ему на нее. Юнг тотчас реагирует: «Я не невротик — к счастью! Я прошел психоанализ покорно и по всем правилам искусства, и это мне вполне подошло. Вы хорошо знаете, как далеко может зайти пациент при самоанализе: и все же он не выходит из своего невроза — точно как Вы»⁴¹. Ответ Фрейда доказывает, что Юнг задел самое уязвимое место: «Тот, кто, ведя себя ненормально, кричит без конца, что он нормальный, вызывает подозрение в том, что не отдает себе отчета в том, что болен. Посему я предлагаю, чтобы мы совершенно разорвали наши личные отношения»⁴². Делает ли курс, в частности в форме дидактического анализа, более проницательным? К некоторым вопросам, несомненно, но зато к другим эта форма психологического воздействия делает человека слепым. Большинство прошедших лечение психоанализом в течение более или менее продолжительного времени говорят, думают и интерпретируют в соответствии с теорией их психоаналитика. Сказывается ли это лечение на «поведении» и «этике»? Сам Фрейд был пессимистом в этом плане⁴³: 1913 : «То, что психоанализ не сделал самих психоаналитиков лучше,

достойнее, то, что он не способствовал формированию характера, остается для меня большим разочарованием. Может, я зря на это надеялся». 1915 : «Меня всегда поражала низменная сущность людей, даже психо-

аналитиков; почему же мужчины и женщины, прошедшие психоанализ, должны быть лучше? Психоанализ поддерживает определенную целостность личности, но не делает человека лучше ни в себе, ни для себя». 1928 : «Меня иногда смущает, что в самих психоаналитиках не произошло

каких-то радикальных изменений после их знакомства с психоанализом». 1935 : Среди множества психоаналитиков «большинство — увы! — имеют человеческую натуру, на которую психоанализ почти никак не повлиял».

⁴¹ Письмо Фрейда Юнгу от  декабря  г. ⁴² Письмо Фрейда Юнгу от  января  г. ⁴³ Три из четырех далее следующих цитат взяты из Delrieu A. Sigismund Freud. Index thématique. — Paris: Anthropos,  . — P.  . Цитата из письма Лафоргу от  февраля  г.: Nouvelle Revue de Psychanalyse  ( ).

128 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 128

13.08.2010 16:56:02

«Те, кто критикует психоанализ, сами должны лечиться»

Фрейд и его приверженцы отстаивали свою теорию против теории Ранка, приводя в качестве аргументов дидактический психоанализ и психиатризацию. Проиллюстрируем использование второго довода на примере диагноза Карла Абрахама в письме Фрейду: Оглянувшись назад, я хотел бы сказать, что невротический процесс назревал у Ранка в течение многих лет. Пока он компенсировал свое ухудшающееся состояние усердной работой, его необходимость в дружеской солидарности с нами сошла на нет, а его деспотическое и тираническое поведение стало проявляться все активнее. К этому можно добавить ставшие чрезмерными обидчивость и враждебность, а также неуемную жажду денег. То есть наблюдался очевидный регресс к садистско-анальной стадии. Ранк пошел по нездоровому пути, и, кажется, назад дороги нет⁴⁴.

Тактика сверхпсихиатризации применялась психоаналитиками с самого зарождения движения. В своих «Иллюзиях психоанализа» я уже приводил примеры «диагнозов», поставленных Фрейдом своим отколовшимся ученикам (Адлеру, Штекелю, Юнгу, Блёйлеру, Хиршфельду) и психиатрам или психологам, осмелившимся его критиковать (Братцу, Мортону, Принсу, Гельпаху и др.). Ограничусь кратким перечислением некоторых из этих ярлыков: гомосексуальное сопротивление, обсессивная амбивалентность, извращенное бессознательное, параноическое эго, аффективный дебилизм, наглая глупость, гомосексуальный гнев, мания величия, полное помешательство. Конечно, интересно проанализировать психологические и политические мотивы или исторический и социальный контекст теории. Это позволяет объяснить происхождение теории, но не оценить степень ее научности. Научная ценность теории устанавливается единственно путем эмпирической проверки пригодных для тестирования результатов. Например, вездесущий характер темы сексуальности в теории Фрейда можно объяснить тем фактом, что начиная с  года он страдает от серьезных фрустраций сексуального характера⁴⁵, но лишь методические наблюдения могли бы позволить подтвердить или опровергнуть эту теорию.

⁴⁴ Письмо Фрейда Юнгу от  октября  г. ⁴⁵ К этому моменту Фрейд уже отец шестерых детей, которые рождались практически

один за другим. И он больше не хочет детей. Например, он пишет Флиссу: «Мы [моя жена и я] сейчас практикуем воздержание» (письмо от  августа  г.) или четыре года спустя: «Сексуального возбуждения у меня хоть отбавляй. Тем не менее я спокоен» (письмо Флиссу от  октября  г.). Юнг не преминет подвергнуть психоанализу его отца-основателя. Например, он напишет: «Уже во время первой встречи меня поразило горестное состояние Фрейда. Долгое время я не мог понять его причину, пока не осознал, что это было связано с его отношением к сексуальности» (Ma vie. — Paris: Gallimard,  . — P.  ).

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 129

129

13.08.2010 16:56:03

Фрейд имел благоразумие написать (по-моему, лишь однажды), что «тот факт, что теория обусловлена психологически, совершенно не исключает ее научной ценности»⁴⁶. Сначала он сам, а потом и его ученики постоянно высмеивали (и по сей день высмеивают) этот простой эпистемологический принцип. Поразительными тому примерами явились реакции на вышедшую в  году книгу Сокала и Брикмона «Интеллектуальные уловки». Так, в интервью журналу «Nouvel Observateur» под названием «Ответ идиотам» Филипп Соллерс приводил следующие «аргументы»: «Их личная жизнь достойна исследования. Что они любят? Какие репродукции висят у них на стенах? Какие у них жены? Во что выливаются все их красивые абстрактные заявления в повседневной и сексуальной жизни?».⁴⁷ Фрейдисты полагают, что отразили все возражения, списав их на ненависть⁴⁸. Этот аргумент, в том виде, в котором они его формулируют, предполагает, что ненависть есть «вещь» в себе, предшествующая приводимым доводам, которые, в свою очередь, суть не что иное, как ее произвольные выражения. На самом деле существует беззлобная критика. Выражать критику не значит автоматически ненавидеть. С другой стороны, иногда злоба и ненависть обоснованны, в особенности когда они вызваны постоянными проявлениями недобросовестности, высокомерия и манипулирования страданиями людей. Идеи, высказанные кем-то, кто испытывает ненависть, не лишены эпистемологической ценности только в силу наличия этого чувства. И наоборот, высказывания благочестивого святоши не являются в силу этого истиной в последней инстанции, иначе выходило бы, что все, что говорят консервативные церковники, — истина. Повторим, что ценность возражения есть вопрос логики и методической проверки. Недостаточно отсылок к психологическим особенностям того, кто выражает критику, чтобы опровергнуть ее или, наоборот, подтвердить. «Психоанализ излечивает не симптомы, но, идя вглубь, воздействует на причины»

Фрейд построил свою теорию по медицинской модели: как симптомы туберкулеза объясняются действием бациллы, находящейся в теле, так и в основе психологических расстройств лежат воспоминания о событиях или фантазмах, вытесненных в глубь подсознания. Метафорой, сопровождающей и подкрепляющей эту схему и проходящей через все творчество Фрейда, является образ паровой машины, этого изобретения, которое наложило глубокий отпечаток на сознание людей XIX века. Фрейд ⁴⁶ Интерес к психоанализу.  \ GW VIII . S. . ⁴⁷ Цит. по: Sokal А., Bricmont J. Impostures intellectuelles. — Paris: Le Livre de Poche,  . — P.  .

⁴⁸ Этот аргумент был использован как раз против Сокала и Брикмона. Видный фило-

соф Жак Буврес посвятил целую главу демонстрации его абсурдности: Prodiges et vertiges de l’analogiе. — Paris: Raisons d’agir,  . — P.  –  .

130 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 130

13.08.2010 16:56:03

сравнивает психический аппарат с котлом (Kessel), наполненным энергией, порождаемой импульсами⁴⁹. Согласно Фрейду, психические расстройства являются в некотором смысле паром, который выходит через клапан. Изменить поведение, не уменьшая давление внутри системы, — значит заткнуть клапан, повысить внутреннее давление, что немедленно приведет к появлению «симптомов замещения», или пара, который выходит из другого отверстия. Еще и сегодня большинство последователей Фрейда придерживается модели котла. Согласно этой модели, изменение поведения (всегда определяемого как «симптом») вряд ли когда-нибудь может привести к долговременному изменению и приносит скорее вред, чем пользу. На самом же деле на тысячах страниц (которые, в общем-то, являются парафразой и толкованиями фрейдовского откровения), опубликованных психоаналитиками, бесполезно искать упоминания о каком-нибудь серьезном исследовании, основанном на методично зарегистрированных фактах, которое эмпирически доказывало бы эту теорию. Подчеркнем, что, будучи в самом расцвете сил, Фрейд писал, что его терапия не является каузальной, но занимает промежуточный уровень: конечно, говорит он, она не борется с симптомами, однако она не может изменить истинные причины неврозов, к примеру, «импульсные состояния»⁵⁰. Он уточняет, что лишь химическое воздействие на либидо является истинной каузальной терапией! Позднее он добавит: «Вообще говоря, наша терапия вынуждена довольствоваться тем, что она помогает быстрее, надежнее и с наименьшими расходами привести к положительному результату, который при благоприятных условиях наступил бы безо всякой терапии»⁵¹. Если отвлечься от тех, кто упорно утверждает, будто психику нельзя ни измерить, ни исчислить, то проблема отныне заключается в следующем: что позволяет быстро и окончательно избавляться от многих психических проблем (фобий, маний, алкоголизма и т. д.)? Психоанализ или же другие «благоприятные условия», такие, например, как когнитивно-поведенческий подход в психотерапии? «Психоанализ не является психотерапией»

В ответ на упреки в низкой эффективности психоаналитического лечения некоторые психоаналитики утверждают, что это просто анализ, а не терапия. Подобная позиция характерна для последователей Лакана, и их главный мыслитель был предельно ясен в этом вопросе. На вручении «Клинического диплома психоаналитика» в  году Лакан объявил, что нельзя называть себя одновременно лаканистом и психотерапевтом: «Психотерапия приводит к худшему. Это точно. Нет надобности терапировать (sic) душу. Фрейд тоже так думал. Он думал, что не нужно ⁴⁹ Новый цикл лекций по введению в психоанализ.  \ GW XV . S.  . ⁵⁰ Лекции по введению в психоанализ.  \ GW XI . S.  . ⁵¹ Подавление, симптом и страх.  \ GW XI . S.  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 131

131

13.08.2010 16:56:03

торопиться лечить. Речь не идет о внушении или убеждении»⁵². Ортодоксальные фрейдисты разделились в этом вопросе. Сам Фрейд говорил, что «устранение симптомов и страданий» не является целью, но лишь «побочной выгодой»⁵³. С течением времени он потерял интерес к поискам лечебных действий. Ференци, например, ставил ему это в упрек: Я не разделяю Вашу точку зрения, согласно которой лечение не заслуживает внимания или не имеет важности, и заниматься им не стоит по одной простой причине, что оно не кажется нам таким уж интересным. Я тоже часто чувствовал себя fed up в этом смысле, но преодолел это чувство и счастлив сообщить вам, что именно после этого целый ряд проблем предстал совершенно в другом свете⁵⁴.

В разных школах психоанализа можно встретить специалистов, разделяющих точку зрения Лакана. Для примера процитируем официального представителя Ассоциации психоанализа Франции Дидье Анзьё и члена Международной ассоциации психоанализа Жака Шазо: Психоанализ не является терапией, даже когда имеет дело с больными. Фрейд неустанно это повторял. Случаи выздоровления, наступающие в результате анализа, представляют собой его побочные эффекты и являются как бы добавкой к ожидаемому. Желание чудесным образом выздороветь — быстро и легко, — не утруждая себя предпринять какие-то изменения, можно рассматривать как сопротивление со стороны больного⁵⁵. Желание лечить не может быть ничем иным, как самой общей, самой крайней, самой пагубной формой контртрансферного сопротивления — в силу того, что делает невозможным любой возможный анализ самим фактом рационализации, в данном случае воистину «неуместной». Психоаналитик из собственного своего анализа знает, что такое желание лечить: оно располагается между анальным стремлением ко всемогуществу и некоторого реактивного человеколюбия (здесь упомянуты лишь мотивы, в которых аналитик способен признаться)⁵⁶.

«Те, кто критикует психоанализ, не читали или плохо поняли основополагающие тексты»

В заключении своего исследования об «эффекте Лакана» философ Франсуа Жорж пишет, что «движущая сила психоанализа — это блеф»⁵⁷. Будучи сам в прошлом одним из приверженцев фрейдолаканизма, могу подписаться под этими словами. Ограничусь здесь упоминанием трех аспектов проблемы. ⁵² ⁵³ ⁵⁴ ⁵⁵ ⁵⁶ ⁵⁷

Lacan J. Ouverture de la section clinique \ Ornicar? — P.  . «Побочная выгода» в Психоанализе и теория либидо.  \ GW XIII . S.  . Письмо Ференци Фрейду от  января  г. Anzieu D. Le moment de l’apocalypse \ La Nef.  ( ). P.  . Chazaud J. Les contestations actuelles de la psychanalyse. Toulouse: Privat,  . P.  . George F. L’Effet ’yau de poêle de Lacan et des lacaniens. Paris: Hachette,  . P.  .

132 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 132

13.08.2010 16:56:03

Фрейдисты, особенно во Франции, пользуются красивыми формулировками и охотно щеголяют обширными знаниями в области литературной и философской. Вслед за Лаканом они цитируют Платона, Гёте или Эдгара По. Они знают античные мифы и поэтов-сюрреалистов. Дабы не дать себя обмануть, напомним, вслед за выдающимся эпистемологом Гастоном Башляром, что «скрупулезность эрудиции не имеет ничего общего со скрупулезностью научной»⁵⁸. Пустить пыль в глаза можно, используя непонятный жаргон. Он без труда обеспечивает интеллектуальную безопасность, делая доктрину «неопровержимой» (на любое возражение можно ответить «вы не так поняли», «истина психоанализа в другом, она в другом месте»), он удерживает в обмане (выдавая простые языковые манипуляции за новый вклад в науку), он облегчает исполнение власти и финансовую эксплуатацию, он приносит мощное нарциссическое удовлетворение. Чтобы научиться не давать одурачивать себя, очень полезно почитать Ирвина Гофмана и его анализ разных способов обмана, существующих в обществе. Процитируем его заключение: «Как явствует из бесчисленных народных сказок и многочисленных обрядов посвящения, настоящий секрет часто заключается в том, что никакого секрета нет; задачей является не допустить, чтобы другие это тоже узнали»⁵⁹. Нельзя, наконец, не упомянуть и третью форму блефа: загадочные интерпретации. Кардинер рассказывает, что, когда он проходил курс психоанализа у Фрейда, один из его коллег стал импотентом, несмотря на то, что подвергся дидактическому анализу у венского профессора. Нарушение эрекции случилось с ним в ходе любовной сцены с супругой после эпизода измены. Психоаналитик обратился к Фрейду в надежде на излечение. Фрейд же ограничился тем, что выслушал его не говоря ни слова и, лишь собираясь уходить, бросил: «Да, теперь я вижу, что Вы очень порядочный молодой человек!». В то время ученики-пациенты Фрейда собирались в каком-нибудь из венских кафе, чтобы поговорить о лечении. Фраза Фрейда стала темой одного из подобных собраний. Кардинер пишет: «Дискуссия длилась долгие часы. Наконец мы пришли к правдоподобному заключению. Вот что хотел сказать Фрейд: до нынешнего момента — т. е. до нашего сеанса — Вы были негодяем, ни больше ни меньше. После сеанса Вы, по крайней мере, любезно соизволили быть бессильным с женщиной, которую обманули. Так закончилось наше обсуждение»⁶⁰. Что до эффективности психоанализа в лечении импотенции, это уже совсем другой вопрос… Лакан бесстыдно использовал тактику загадочных интерпретаций. Ученики пробовали коллективно их расшифровать. В дневнике своего дидактического анализа у парижского мэтра Жан-Ги Годэн пишет: ⁵⁸ Bachelard G. La Formation de l’esprit scientifique. — Paris: Vrin,  . P.  . ⁵⁹ Goffman E. La Mise en scène de la vie quotidienne. — Paris: Minuit,  . T.  . P.  . ⁶⁰ Kardiner А. Mon analyse avec Freud. — Paris: Belfond,  . — P.  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 133

133

13.08.2010 16:56:04

«Конечно, стратегия (или, скажем, расчет) Лакана являлась одной из тем наших постоянных разговоров в бистро, куда мы ходили; ибо его выступления всегда были загадочными, неразрешимыми: как мы могли с уверенностью судить о наличии каких-то намерений или отсутствии задней мысли?»⁶¹. Своим поклонникам Лакан мог наговорить, чего угодно, используя любые свободные ассоциации: потом они занимались тем, что вкладывали в них смысл, — и, разумеется, самый глубокий смысл. «Несмотря ни на что, Фрейд остается гениальным первооткрывателем»

Фрейд публиковал неверные результаты. Фрейдисты преуменьшают ложность его выводов⁶², заявляя, что и многие другие исследователи занимались надувательством⁶³ и что, как бы то ни было, Фрейд остается гениальным первооткрывателем. Мы уже указали на то, что Фрейд не был Колумбом бессознательного, а также толкования снов, неврозов и оговорок. Что касается последнего, напомним, что криминологи, лингвисты и психологи еще до Фрейда показывали, что оговорка иногда может передавать скрытую мысль. Так, в  -х годах отец судебной психологии Ганс Гросс приводил ряд примеров с обвиняемыми или лжесвидетелями, которые выдавали себя оговорками или другими ошибочными действиями⁶⁴. В  году филолог Рудольф Мерингер и психиатр Карл Майер опубликовали целую работу об оговорках. Однажды председатель Палаты депутатов Австрии, открывая заседание, произнес: «Господа, учитывая присутствие большинства депутатов, я объявляю заседание закрытым!». Эта ставшая впоследствии знаменитой оговорка, процитированная Фрейдом, первоначально приводилась в качестве примера именно вышеупомянутыми авторами. В  году целый номер главного американского журнала по научной психологии «Psychological Review» был посвящен оговоркам. Опираясь на теорию Гербарта, Хит Боуден объяснял в одной статье, что оговорки являются результатом «конфликта между психическими системами». Книга Фрейда о формах ошибочных действий появилась только в  году. Ее своеобразием является то, что на основе оговорок строятся ассоциации идей, сводящие все к сексуальности даже в тех случаях, когда она, кажется, совсем ни при чем. Можно считать, что эти вопросы о первенстве ⁶¹ Godin J.-G., Lacan J.  rue de Lille. — Paris: Seuil,  . — P.  . ⁶² Например, по поводу ложных выводов Фрейда относительно Анны О. Э. Рудинеско

пишет: «Если она и не избавилась от своих симптомов, она стала совсем другой женщиной» (Pourquoi la psychanalyse? — P.  ). ⁶³ Ср.: Broad W., Wade N. La Souris truquée. Enquête sur la fraude scientifique. — Paris: Seuil,  . ⁶⁴ Имеются в виду, кроме оговорок, описки, опечатки, оплошности слуха, зрения, памяти и другие разновидности так называемого «парапраксиса».

134 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 134

13.08.2010 16:56:04

не имеют особого значения. И действительно, они важны, только если автор изображается гением, ссылки на которого достаточны для подтверждения истинности любого утверждения. «Психоанализ — это единственное прибежище уникальности; только он уважает личность»

В ответ на доклад INSERM по поводу эффективности различных видов психотерапии зять Лакана Жак-Ален Миллер заявил, что «психоанализ — это единственное прибежище уникальности, где осуществляется отдельный подход к каждому в мире, где все мечтают только о клонировании»⁶⁵. По мнению некоторых психоаналитиков, объект психоанализа — это не что иное, как отдельный индивид. Психоаналитик не располагает знаниями, которые он может применить или передать. Он лишь «субъект, предположительно, знающий»⁶⁶. Психоанализ — это сугубо личный опыт, а «психоаналитик ссылается только на себя». Что касается подготовки психоаналитика, «последний» Лакан логично объяснял: «На сегодняшний день я полагаю, что психоанализ не передается. Это очень досадно. Очень досадно, что каждый специалист по психоанализу вынужден — ибо, надо, чтобы он был вынужден, — снова изобретать психоанализ»⁶⁷. Следовательно, психоанализ — практика, которая более других основана на уважении к личности? Ответ можно почерпнуть из социологических анкет, имеющих серьезную эмпирическую базу⁶⁸, и ассоциаций пациентов, которые в качестве «клиентов» подверглись лечению. Все остальное — литература. Отметим, однако, что Фрейд не испытывал особого сочувствия к своим пациентам, а Лакан и того меньше, если верить следующим свидетельствам. Фрейд пишет Пфистеру  июня  года: «Знайте, что в жизни я ужасно нетерпим к безумцам; я вижу от них один вред». В отчете о своем дидактическом сеансе у Лакана Годэн отмечает: «Нужно избавиться от оков вежливости в общении с пациентами. Лакан давал этот совет в одной статье, и в его практике он был весьма ощутим»⁶⁹. Вот несколько приводимых Годэном примеров: Лакан проводил сеансы не больше пяти минут, во время консультаций оставлял дверь своего кабинета открытой, не давал сдачи, какой бы купюрой с ним ни расплачивались, оскорблял и унижал клиентов, у которых не было с собой достаточно денег; однажды он выставил пациентку за дверь пинком под зад… ⁶⁵ L’Express. —  . —  . ⁶⁶ ⁶⁷ ⁶⁸ ⁶⁹

II . Кто думает только о клонировании? Наверное, несколько биологов, овцеводы, Раэль и его соратники… Но чтобы «все»? Миллер явно «сверхпреувеличивает». Lacan J. Du sujet supposé savoir. Séminaire XI . — Paris: Seuil,  . Lettres de l’École freudienne. —  . — Vol.  . — №  . — P.  . Ср.: Frischer D. Les analysés parlent. — Paris: Stock,  ; Maschino M. Votre désir m’intéresse. Enquête sur la pratique psychanalytique. — Paris: Hachette,  . Godin J.-G., Lacan J.  rue de Lille. — P.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 135

135

13.08.2010 16:56:04

Другой вопрос: удалось ли психоанализу стать «наукой» индивидуального? Начнем с напоминания о том, что каждая ситуация всегда имеет индивидуальный характер. Мгновение, которое вы проживаете сейчас, дорогой читатель, единственно в истории вселенной (чтение этой страницы как раз в том месте, где вы сейчас находитесь). Цель науки не в том, чтобы получить бесконечное количество фактов во всем их разнообразии, но выделить значимые факты, структуры, процессы, законы («если А, то Б, а не В»). Именно опираясь на законы и учитывая особенности личности, врачи и психологи могут эффективно помочь тем, кто страдает. Не существует настоящей науки индивидуального, кроме, может, только Истории. И еще: даже если объект Истории составляют единичные факты, методы исторического познания подчинены тем же правилам, что и остальные эмпирические науки⁷⁰. Наряду с этим историк тоже пытается объяснить события и для этого ссылается на «законы» экономики, социологии и психологии. Психоаналитик абстрагирует и обобщает гораздо больше, чем научный психолог! В то время как второй говорит, что среди детей в возрасте пяти лет немногим более половины предпочитают родителя противоположного пола, психоаналитик утверждает, что эдипов комплекс универсален. Ученый готов признать, что некоторые женщины предпочли бы быть мужчинами, в частности, из-за их статуса, но Фрейд утверждает, что психология всех женщин сосредоточена на «зависти к пенису»⁷¹. Всякая наука является «редукционистской». Фрейдовская же концепция характеризуется крайним редукционизмом. Например, Фрейд писал: «Эволюция человека, как она совершалась до сих пор, не нуждается в объяснениях, которые отличались бы от объяснений эволюции животных, и если существует некоторое количество человеческих существ, которых что-то непреодолимо толкает к достижению все более высоких уровней совершенства, это объясняется тем подавлением инстинктов, на котором покоится все, что есть самого ценного в человеческой культуре»⁷². Бинсвангеру, осуждавшему его натурализм, он отвечал: «Я всегда проживал только на первых и подвальных этажах зданий. Вы утверждаете, что если изменить точку зрения, можно увидеть верхние этажи, где останавливаются такие видные постояльцы, как религия, искусство и т. д. Вы не один имеете подобное мнение, боль⁷⁰ Развернутый анализ см. в: Granger G.-G. Pensée formelle et sciences de l’homme. — Paris: Aubier,  ; id., La Science et les sciences. — Paris: PUF ,  .

⁷¹ Э. Рудинеско пишет, что «Фрейд не прекращал перерабатывать свои собственные концепции» и приводит такой пример: «Он изменил свою теорию сексуальности под влиянием клинической практики — в частности в отношении женщин» (Pourquoi la psychanalyse? — P.  ). Однако легко найти высказывания Фрейда разных лет, подтверждающих, что он всегда объяснял сущность женской психологии комплексом кастрации и «завистью к пенису». ⁷² По ту сторону принципа удовольствия. —  .

136 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 136

13.08.2010 16:56:04

шинство образованных представителей homo natura думают так же. Вы консерватор, а я революционер. Если бы у меня была впереди еще одна жизнь, которую я мог бы посвятить работе, я бы осмелился выделить этим представителям благородного происхождения место в моем жалком домишке. Для религии я уже нашел местечко, наткнувшись на категорию „невроз человечества“»⁷³. «Психоанализ — это оплот борьбы против тоталитаризма»

Фрейд не был большим демократом. Он писал, что «нельзя избавиться от господства меньшинства над большинством, ибо массы инертны и безрассудны»⁷⁴ и что «в среднем и в большинстве своем люди — это жалкие негодяи»⁷⁵ (последнее слово, «canaille», часто использовалось Лаканом и его зятем Ж.-А. Миллером). Его система мышления способствует «субъективации» и «надиндивидуализации» всех психологических проблем: окончательное объяснение всегда можно отыскать во «внутренней» жизни, в неизменных составляющих «души» (либидо, импульсы жизни и смерти, эдипов комплекс и боязнь кастрации, зависть к пенису) и в воспоминаниях раннего детства. В конце жизни Фрейд пишет, что травматический фактор, вызывающий невроз, имеет место между вторым и четвертым годами жизни⁷⁶. Поэтому понятна критика научных психологов (которые придают важную роль взаимодействию с окружающими, а не только опыту раннего детства), социологов и марксистов. В июньском номере за  год марксистский журнал «Nouvelle Critique» опубликовал текст, ставший впоследствии известным: «Психоанализ, реакционная идеология». В нем объяснялось, что психоанализ, скрываясь под видом научности, является на самом деле политическим инструментом. Он деполитизирует личность, делает из бунтовщика «невротика» и представляет собой опиум для средних классов. «Психоанализ используется наряду с прикладной психологией в детективной работе, которая стоит на службе у предпринимателей и американских оккупантов с целью устранения непокорных»⁷⁷. Кстати, заметьте: с тех пор как в  году был опубликован доклад INSERM о различных психотерапиях, лаканисты постоянно пользуются этой терминологией, довольствуясь заменой слова «психоанализ» на «когнитивную психотерапию».

⁷³ Binswanger L. Discours, parcours, et Freud. — P.  . ⁷⁴ Будущее одной иллюзии.  . ⁷⁵ Письмо от  декабря  года Арнольду Цвейгу \ Correspondance Freud — Zweig. — Gallimard,  . — P.  .

⁷⁶ Моисей и монотеизм.  . ⁷⁷ Цит. По: Ohayon A. в «Freud» \ Les Cahiers de Science et Vie. —  . –Vol.  . — P.  . С марксистской критикой психоанализа можно ознакомиться у Legrand М. Psychanalyse, science, société. — Liège: Mardaga,  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 137

137

13.08.2010 16:56:05

На протяжении  -х годов Лакану удавалось вызвать интерес у марксистски ориентированных интеллектуалов. Одна из причин этого интереса заключалась в его антиинституционных выступлениях. Тёркл называл это «психоаналитическим протестантизмом». Для Лакана «единственным правилом должно быть отсутствие правил, психоаналитик основывается только на самом себе. Психоанализ — это скорее призвание, чем профессия, и никакой институт не может заменить ту силу, с которой призвание человека просится из глубины наружу»⁷⁸. Успех лаканизма в большей степени заключается в превознесении индивидуального желания. Филипп Жюльен, соучредитель Ассоциации за создание школы психоанализа, определяет «этику», которая из этого следует: «Этика психоанализа — это не закон долга на службе физического, психического и социального благополучия, но закон желания, заключающийся в искусстве сочетать эротику и галантность»⁷⁹. Сегодня некоторое число лаканистов представляют психоанализ как оплот против тоталитаризма⁸⁰. По их словам, психоаналитики всегда и везде были героями свободы и сопротивления угнетению. Элизабет Рудинеско утверждает даже, что «психоанализ всегда и везде был запрещен к обучению и практике всеми диктаторскими властями, начиная с нацистского режима. Многие представители психоанализа подвергались гонениям, их пытали и казнили за их идеи»⁸¹. Она забывает, что сама писала пятью годами раньше: «Военные диктатуры не помешали распространению психоанализа в Латинской Америке (в частности, в Бразилии и Аргентине)»⁸². В самом деле, Аргентина, находящаяся во власти режима генералов, была, тем не менее, по выражению Сержа Леклера, «Эльдорадо психоанализа»⁸³. Рудинеско не называет имени ни одного психоаналитика, казненного или подвергшегося пыткам исключительно по причине того, что он являлся психоаналитиком (конечно, было уничтожено некоторое количество психоанaлитиков-евреев, потому что они были евреями)⁸⁴. Напомним также, что многие психоаналитики — например, Боэм и Мюллер-Брауншвейг — прониклись нацистской идеологией и продолжали свою психоаналитическую практику в Институте Геринга⁸⁵. ⁷⁸ Turkle S. La France freudienne. — Paris: Grasset,  . — P.  . ⁷⁹ Julien P. L’approche freudienne de Lacan \ M. Elkaïm (éd.). À quel psy se vouer? — Paris: Seuil,  . — P.  .

⁸⁰ Marie P., Winter J.-P. La psychanalyse en procès \ Nouvel Observateur. —  . — Vol.  . — P.  ,  .

⁸¹ Temps modernes. —  . — Vol.  . — P.  (Курсив мой. — Ж. В. Р.). ⁸² Pourquoi la psychanalyse? — P.  . ⁸³ Leclaire S. A. P. U. I. P. États des lieux de la psychanalyse. — Paris: Albin Michel,  . — P.  . ⁸⁴ Отметим, что среди первопроходцев КПТ значительное число евреев: Ганс Айзенк,

Исраэль Голдиамонт, Арнольд Голдштейн, Марвин Голдфрид, Марк Айзакс и многие другие. Если бы они жили в нацистской Германии, их постигла бы та же участь, что и еврейских психоаналитиков. ⁸⁵ Kaltenbeck F. Un trauma. Les psychanalystes et le nazisme \ L’Âne. Le magazine freudienne. —  . — Vol.  . — P.  .

138 Жак Ван Риллаер

2010-3_Logos.indb 138

13.08.2010 16:56:05

Франсуа Рустан, который несколько лет жил под влиянием идей Лакана, пишет о якобы субверсии, присущей психоанализу, следующее: «Психоанализ причиняет абсолютной власти некоторое беспокойство, но не больше, а может быть, намного меньше, чем несколько священников, бунтующих против рабства; чем какой-нибудь профсоюз, озабоченный справедливостью; чем группка студентов, решивших, что не боятся смерти»⁸⁶. Проведя годы в ассоциации психоанализа, затем в ассоциации когнитивной психотерапии, я могу свидетельствовать, что и там и тут имеется множество политических приемов. Политически окрашенные проклятия, которые посылают лаканисты сегодня, в особенности в адрес тех методов лечения, которые получают лучшие результаты, являются лишь формой пропаганды, которая никак не соответствует объективным фактам. Нужно ли напоминать, что Голландия, страна, где КПТ получили наибольшее развитие, является одним из самых демократических государств в мире? Последний защитный механизм, найденный лаканистами, — возможно, самый шаткий из всех, которые мы рассмотрели. Перевод Людмилы Фирсовой

⁸⁶ Roustang F. …Elle ne le lâche plus. — Paris: Minuit,  . — P.  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 139

139

13.08.2010 16:56:05

‘ ´ ¦¥§³ µ Ì´ •’“

По поводу «Черной книги психоанализа» Война психоаналитиков или дело всего общества?¹

В начале сентября

 года журнал «Nouvel Observateur» опубликовал под заголовком «Нужно ли покончить с психоанализом?» досье, в основном посвященное недавно вышедшей «Черной книге психоанализа». Подхваченная другими медиа как во Франции, так и в Бельгии, книга вызвала жаркие споры среди практикующих в этой области. Мне как юристу и криминологу по образованию, давно работающему в области девиантного поведения и вообще в системе психического здоровья (а точнее в сфере защиты молодежи, наркомании и сексуальных злоупотреблений), эти дебаты не были совсем уж неизвестны. Внимательное прочтение обсуждаемой книги, других текстов Ж. Ван Риллаера, его объемного пособия «Управление собой» ( ) и более поздней «Психологии обыденной жизни» ( ), а также некоторых его размышлений, опубликованных в досье «Nouvel Observateur», ставит перед юристом и криминологом, коим я являюсь, серьезные вопросы. Чтение этих текстов навело меня на следующие размышления².

«Черная книга» — событие научное или медиатическое?

«Черная книга» представлена авторами как самый исчерпывающий критический итог психоанализа из всего, что опубликовано на французском, голландском или немецком языках³. Эта книга, плод усилий международной команды авторов, «хорошо знающих психоанализ ¹ Cartuyvels Y. À propos du Livre noir de la psychanalyse. Guerre des psys ou enjeu de société? / J.-A. Miller (éd.). L’Anti-Livre noir de la psychanalyse. — Paris: Seuil,  .

² Цитаты без прямых ссылок взяты непосредственно из «Черной книги психоанализа». ³ См. рекламный текст в сети к «Черной книге психоанализа» за подписью Ж. Ван Риллаера.

140 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 140

13.08.2010 16:56:06

изнутри», должна была представить обзор «основных граней фрейдистской теории и практики», чтобы лучше показать ее несостоятельность. По словам одного из его авторов, проект ставить целью «помочь людям, прибегающим к услугам психоаналитиков, лучше понять их стратегии», а также прийти на помощь «студентам, введенным в заблуждение лакановскими психоразглагольствованиями и обязанным зубрить, не понимая», тексты, в которых «сами их учителя не особенно разбираются, или которым придают самые фантастические смыслы»⁴. Была предпринята, таким образом, лобовая атака, и можно было ожидать аргументированных и серьезных дебатов по принципиальным аспектам фрейдовского открытия и его последующего развития в этом «произведении, уникальном в истории психологии» и весящем, как нам говорят, «больше килограмма…». В этом отношении, если реклама издания действует по-новому, — впервые на моей памяти наука продается на килограммы, — разочарование соответствует объявленному весу. Как подчеркнула «Le Monde» от  сентября  г., замысел больше нацелен на дисквалификацию противника, нежели на обсуждение его положений: прибегая к оружию памфлета (броские заголовки, убийственные образы и разоблачения ad hominem), «Черная книга» предпочитает действовать через цитаты авторов, более или менее известных и более или менее древних, скорее, чем прибегать к достоинствам обоснованной аргументации, необходимой для содержательных дебатов. Пока что в этом нет ничего страшного. Памфлет — это такой же стиль, как и другие, в использовании юмора и преувеличения нет ничего незаконного, если их использовать открыто как таковые. Нет никаких оснований оберегать психоанализ от дискуссии или десакрализации в юмористической или иной форме: он занимает важное место в обществе и некоторые психоаналитики достаточно часто участвуют в публичных дискуссиях по общественным проблемам, чтобы подвергаться различным формам критики⁵. Здесь вызывает беспокойство постоянное обращение к науке и к строгости научного рассуждения с целью легитимации подхода, не соблюдающего минимальных правил, принятых в науке. Смешение жанров граничит с интеллектуальной недобросовестностью, когда периодически повторяющееся апелляции к «научности» имеют целью легитимировать и заставить принять за правду чисто гипотетические утверждения, ненадежные обвинения без серьезных эмпирических оснований или, по меньшей ⁴ Там же. См. также того же автора Pourquoi j’ai participé au Livre noir de la psychanalyse \ Science et pseudo-sciences. —  . — Vol.  .

⁵ Я имел возможность принять участие в «жестком» диалоге с аналитическим движением и некоторыми его представителями. Ср., напр., Cartuyvels Y. Généralisation de la psychose? \ Fonction et usages de l’institution. — Bruxelles,  ; Kaminski Id. & D. Dépénalisation des drogues. Articulation socio-politique et clinique \ Actes des XI es Journées de Reims pour une clinique toxicomane. —  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 141

141

13.08.2010 16:56:06

мере, любопытные интерпретации практики и фрейдолакановской теории, которые трудно принять за чистую наивность или незнание. Такой перехлест — я приведу несколько примеров ниже — отнюдь не нов. Он был хорошо выявлен Лораном Мючелли в ином конфликтном поле — девиантности — области, также раздираемой борьбой интерпретаций и спорами о методе, замешанными на вопросах политических и этических⁶. И если он, без сомнения, стимулируется законами современного маркетинга и стремлением к издательской сенсации, образ действий от этого не становится менее опасным или отвратительным: опасным — поскольку сильно рискует запереть своих авторов в том самом регистре «морального крестового похода» или «морального предпринимательства», который американский социолог Ховард С. Бекер обнаружил за построениями уголовного закона⁷; отвратительным — поскольку применение упомянутых уловок смещает границу между научной логикой и войной, ведущейся из личных соображений, от чего неизбежно страдает достоверность самого научного подхода, на верность которому постоянно присягают авторы. Психоанализ и психоаналитики: все лжецы и манипуляторы?

На восьмистах страницах авторы, избрав путь «иконоборческой, или ревизионистской истории»⁸, мобилизуют обличительный тон — ценой некоторого количества повторов и, бесспорно, некоторой путаницы. Главной мишенью здесь выступает Фрейд: корыстный и пристрастный, лжец и манипулятор, «кокаино-терапевт» и «мошенник» (X . Исраэльс). Чтобы подпитать эту констатацию, не утруждающую себя никакими оговорками, книга грубо настаивает на различных терапевтических «провалах» Фрейда (M. Борх-Якобсен), забывая отметить, что большинство из них хорошо известны, иногда признаны самим Фрейдом и подчеркнуты в терапевтической литературе, особенно лакановской⁹. Таким образом, новизна «откровения» тут весьма относительна. Но если главные обвинения адресуются венскому врачу (иногда при прочтении нескольких авторов создается впечатление, что психоанализ остановился на Фрейде), то по милости очень свободной ассоциации затронута оказывается вся совокупность ана⁶ Muccielli L. L’expertise policière de la violence urbaine. Sa construction intellectuelle et ses usages dans le débat français \ Déviance et Société. —  . — Vol.  . — P.  .

⁷ Becker H. Outsiders. Study in the Sociology of Deviance. — N. Y.: The Free Press,  . ⁸ Ehrenberg A. Les guerres du sujet. Introduction \ Esprit. —  . — Vol.  . — Р.  . ⁹ О случаях Доры, маленького Ганса или же Человека с волками, которые приводит Борх-

Якобсен, см. беспощадные комментарии Лакана: Le Séminaire, livre IV : La Relation d’objet. — Paris: Seuil,  ,  sq. (о маленьком Гансе); livre III : Les Psychoses, Seuil,  ,  sq.; livre I : Les Écrits techniques de Freud. — Seuil,  ,  sq. (о Доре); id., Écrits. — Seuil,  ,  sq. (о Человеке с волками).

142 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 142

13.08.2010 16:56:06

литиков. Так мы узнаём, что «психоаналитическое движение в своей совокупности — одно из самых коррумпированных интеллектуальных движений в истории» и что его бездоказательные мнения «продолжают повторяться исключительно по причине личных взаимоотношений и карьерных соображений» (Ф. Чьоффи). Коррумпированный характер Фрейда, по-видимому, оказал влияние на все вчерашнее и сегодняшнее сообщество аналитиков. Логика этого утверждения, никак иначе не аргументированная, несколько удивляет. Равно, как и ее тон: «Зачем без аргументов, без демонстрации, говорить о „лжи“, к чему столь категоричный, высокомерный, не допускающий возражений тон?» — спрашивал А. Эренберг уже несколько месяцев тому назад по поводу наших новых цензоров¹⁰. Неаккуратная по форме атака становится еще более проблематичной, когда приводит к огульному сведению целой категории клиницистов к разряду жадных рвачей (Р. Суэйлс), предпочитающих наживаться на «легкой деятельности», состоящей в коротких сеансах с, по большей части, обеспеченными пациентами, нежели вкалывать в больнице или в образовательных учреждениях (Ж. Ван Риллаер). Нужно ли напоминать, что не все аналитики практикуют «короткие сеансы» в буржуазных кварталах Парижа, и, насколько я знаю, мало кто одновременно не работает в каком-либо учреждении, чтобы зарабатывать на жизнь. Презрительные по отношению к аналитическому сообществу слова становятся оскорбительными, будучи применены к огромному числу клиницистов, работающих в психическом секторе здравоохранения с неимущими слоями населения, затронутыми в полную силу беспощадностью социального мира. Такое утверждение вовсе не свидетельствует о «научной строгости», которую авторы отрицают у своих противников с тем, чтобы получше присвоить монополию на нее себе. Нужно ли удивляться, что в процессе такой строгой демонстрации именно психоаналитики делаются всецело ответственными за «человеческую катастрофу» в области токсикомании, поскольку они воспротивились заместительной терапии (Ж.-Ж. Деглон)? Здесь еще раз обвинение удивляет в плане научной строгости: чтобы быть обоснованным, оно предполагает установление ясной и четкой причинно-следственной связи между указанной причиной (оппозиция заместительной терапии) и предполагаемым следствием («смерть тысяч индивидов») при нейтрализации всех других переменных, могущих вмешаться в траекторию употребляющего наркотики. Статья Деглона очень далека от подобной демонстрации. Но сверх легковесности в серьезном вопросе поражает узость видения проблематики токсикомании, узость, породившая этот, без сомнения, не вполне контролируемый выпад: с одной стороны, имеются некоторые, пусть и немногочислен-

¹⁰ Ehrenberg. A. Les guerres du sujet… — Р.  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 143

143

13.08.2010 16:56:06

ные¹¹, психоаналитики, очень рано вставшие на защиту продуктов субституции; другие же психоаналитики много боролись за отмену обвиняющего подхода к наркоманам, выделения им места в обществе¹². В те времена Ван Риллaэр в «Управлении собой» не демонстрировал подобной трезвости взглядов, ничтоже сумняшеся давая классическое демонизирующее изображение токсикомана, которое одобрили бы и самые ярые запретители¹³. Статья же Деглона пытается изобразить идиллическую картину продающихся в США с  -х годов продуктов субституции — как будто позднее эту страну миновали губительные последствия такой политики. Он полностью умалчивает сложность как культурных, так и социальных проблем употребления наркотиков, где переплетаются право и медицина, антропология и социология. Напомним, что спор о продуктах субституции в конце прошлого века развернулся в контексте пересечения множества общественных феноменов, выразившихся в наркомании:  ) был поднят вопрос об общественной безопасности, нередко поспешно и редукционистски сближающий феномены безопасности с употреблением наркотиков и бытовой преступностью; и здесь метадон очень быстро нашел горячих сторонников в полицейском мире, снискав репутацию эффективного средства борьбы с мелким хулиганством;  ) в области психического здравоохранения произошел постепенный переход от идеала «излечения» к идеалу «сопровождения», а затем и появление новой парадигмы «сокращения риска» в области токсикомании на фоне эпидемии СПИД а;  ) постепенно возникло «общество с химическим приводом» при столь же дружеской, сколь и бескорыстной поддержке фармацевтических лобби. Другими словами, ожидания от медицинского метадона, равно как и от «метадона» общественной безопасности отразили социальные проблемы по ту сторону раскола между психоаналитиками и сторонниками поведенческих терапий. Затронув и представителей административной власти, и полицейских, и социальных работников, вопрос о продуктах субституции нелицеприятно обнажил перед различными участниками на местах следствия мутации социальной связи в обществах, отмеченных одновременно и «культом производительности», и патологиями бродяжничества, усугублением индивидуализма и триумфом потребления. Знакомство с работами социолога А. Эренберга по этим вопросам («Неопределенный индивид»; «Усталость быть собой»¹⁴), заставило бы авторов не без пользы нюансировать свою точку зрения. ¹¹ Я думаю, в частности, о Ж.-П. Жаке в Бельгии и Ш. Мелмане во Франции: в чем бы

ни сходились и ни расходились эти два важных представителя аналитического поля в области наркотиков, их приверженность продуктам субституции в течении многих лет мне кажется неоспоримой. ¹² См. книгу Zafiropoulos M. Le toxicomane n’existe pas. — Paris: Anthropos,  . ¹³ Van Rillaer J. La Gestion de soi. — Liège: Mardaga,  . — Р.  . ¹⁴ Ehrenberg A. Individu incertain. — Paris: Calmann-Lévy,  ; La fatigue d’être soi. — Paris: Odile Jacob,  .

144 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 144

13.08.2010 16:56:07

В порядке анекдота некоторые утверждения свидетельствуют об удивительном прочтении фрейдовской и лакановской мысли частью авторов. Так, мы узнаём, что Лакан, в противоположность Фрейду, будучи более консервативным, превозносит как желание, так и наслаждение с тем, чтобы превратиться в апостола удовольствия и эгоизма (Ван Риллаер). Лакан, апологет наслаждения? Вот уж что успокоит тех, кто делает из Лакана «символического крокодила», упрекая обычно лакановский психоанализ в потворстве Закону и законам, в заигрывании с консерваторами и в слишком охотном принятии стороны власти и ограничения… Мы также узнаём, что фрейдовское лечение, особенно если оно вдохновляется Лаканом, влечет за собой настоящую «экзальтацию Я», благоприятствуя эгоизму, наслаждению и жажде власти у субъектов; или же еще, что психоаналитики «декодируют все с чудесной простотой», ассоциируя вместо своих пациентов, чтобы позволить своей теории восторжествовать любой ценой; что «поверхностное слушание» (écoute flottante), практикуемое сегодня, является на деле «слушанием без усилия слушать» и т. д. (Ван Риллаер). Очевидно, что такoe изложение несколько озадачивает. О каком психоанализе идет речь? О детской игре, «доступной всякому человеку, окончившему лицей и прочитавшему несколько книг по психоанализу» (Ван Риллаер)? Возможно. Но вместо узнавания лакановской мысли или выражения современной аналитической практики возникает лишь удивление. Удивляет и эпистемологическая слабость некоторых нападок. Известно, что аналитики утверждают, справедливо или нет, что психоанализ систематически преследовался тоталитарными властями. В этой связи один из авторов полагает, что обнаружил противоречие между утверждением, будто психоанализ всегда был запрещен тоталитарными режимами, и признанием его распространения в странах, известных своими военными диктатурами, таких как Аргентина и Бразилия. Но в чем же здесь противоречие? Травля какого-либо явления не обязательно мешает его распространению. Видимое противоречие, которое есть ничто иное, как парадокс, лишь подчеркивает процесс, хорошо известный специалистам по уголовному праву: то, что запрет высказан и даже применен, отнюдь не означает получения ожидаемых результатов. Применение легальной или политической меры не имеет ничего общего с ее эффективностью. Более того, бывает, что запрет, преследования, травля приводят к совершенно противоположному эффекту. Ничего сверхъестественного в этом нет. Но возможно, что этот парадокс — что закон оборачивается своей противоположностью или превращается в таковую субъектом, к которому обращен, — принципиально незаметен из когнитивно-поведенческой перспективы?

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 145

145

13.08.2010 16:56:07

Фрейд-лжец: что важно, носитель или сообщение?

Другое, потенциально более интересное обличение затрагивает научный характер фрейдовского предприятия. Фрейду не хватает строгости, и он прибегает кo лжи, чтобы некоторые его гипотезы срабатывали; он опирается на предшествующую традицию, не упоминая об этом, и ничего, по сути, не изобретает; сложность его языка походит на что-то вроде дымовой завесы, нужной, чтобы скрыть концептуальные слабости… Обличение не особенно новое, и подпитывает оно большую часть книги Ж. Ван Риллаера «Психология ежедневной жизни». Я не могу судить о том, подтасовал ли Фрейд что-то там и сям, и в какой мере. Но даже если так оно и есть, Фрейд в этом отнюдь не уникален. Если он и допустил определенные натяжки, ставят ли они под вопрос все, что он сделал? Как было замечено по поводу книги А. Сокала и Ж. Брикмона «Интеллектуальные уловки»¹⁵, всегда ли уместно уподобляться тому преподавателю французского, который, «проверяя сочинение, сосредоточился бы прежде всего на орфографических ошибках. Его оценка была бы неоспорима, ошибки есть ошибки. Но она оставляла бы впечатление, что не затронула главного, того аргументативного содержания, которое, однако, и является главным предметом этого типа экзамена»¹⁶. Что же до сложности языка, я не уверен, что можно упрекнуть в этом Фрейда, разве что считать насыщенность мысли проблемой самой по себе: непросто избежать некоторого уровня сложности, когда пытаешься построить теорию весьма сложных реалий. Наконец, Фрейд, говорят нам, позаимствовал, не всегда на это указывая, у других; он обязан Флиссу, без которого ничего не было бы возможным (Ф. Саллоуэй), обязан почти всей истории мысли, начиная с античности… Ну и что?! Какой научный дискурс — если предположить, что Фрейд претендовал на занятия «научной деятельностью» в том смысле, который в это вкладывают авторы, — может обойтись без генеалогии? Когда мысль строится, это редко происходит в пустоте; мысль питается заимствованиями и сама питает других. Где проблема? Сила Фрейда, как и других великих мыслителей, в том, что он сумел придать форму, обоснованность и последовательность целому корпусу идей, единственным «изобретателем» которых он, разумеется, не является. Этот факт, признавал он его или нет, отсылает к человеческому уделу и ни в чем не умаляет саму мысль и ее интерес. ¹⁵ Sokal А., Bricmont J. Impostures intellectuelles. — Paris: Odile Jacob,  . Рус. пер. А. Кости-

ковой и Д. Кралечкина, предисловие С. П. Капицы. — М.: Дом интеллектуальной книги,  . ¹⁶ Genard J.-L. À propos des impostures intellectuelles» \ Cahiers marxistes. —  . — Vol.  . — Р.  .

146 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 146

13.08.2010 16:56:07

Во многих отношениях суду подвергается больше человек и его недостатки, нежели сама его мысль. Похожий суд историки несколько лет назад учинили над Фуко: его также обвинили в том, что он свободно обошелся со строгостью исторической дисциплины, «исказил» правду, чтобы подкрепить свои интуиции, использовал эзотерический язык (необходимость чего он, впрочем, отстаивал) … И все же следует ли из этого, что нужно покончить с Фуко? Что важнее — сообщение или его носитель? Оставил ли нам Фрейд, равно как и Фуко, в конце концов, богатые и полезные инструменты для того, чтобы мыслить человеческое и социальное? По этому поводу сравнение с когнитивно-поведенческим инструментарием, представленным Ж. Ван Риллаером в его произведениях с опорой на кучу научных исследований, мне кажется не подлежащим обсуждению: фрейдовский «ящик с инструментами» имеет несравнимо большую эвристическую ценность, нежели ориентиры «научной» психологии, чьи аргументы регулярно сбиваются на поразительные трюизмы (в случае депрессии, оказывается, лучше иметь семью, поддерживать социальные отношения, предаваться приятным занятиям, словом, всем, чем занимаются «нормальные» люди¹⁷; для улучшения семейных отношений, лучше иметь «позитивные эмоции» по отношению к партнеру (Ж.-М. Буавер, M. Бодри); на морализм хорошего тона (лучше жениться, брак является в целом позитивным в терминах «затрат / прибыли» в ментальном плане); или же на каталог стратегий или адаптационных «трюков», чья нормативность никогда не ставится под вопрос. Здесь трудно не съехать на карикатуру, настолько техники, предложенные когнитивным изучением поведения, к тому располагают. Но несмотря ни на что, можно только удивляться, среди прочего, забавным стратегиям, предложенным в «Управлении собой» для обеспечения самоконтроля при избыточном питании: «старайтесь не иметь дома запасов еды или размещайте их в местах непосредственно недоступных (чердак, подвал)», «используйте пищевые продукты, требующие длительного приготовления» — или же самоконтроля поведения гиперактивных детей (определяемых, без всяких околичностей, как дети, «для своего возраста проявляющиеся как анормально возбужденные, рассеянные, невнимательные, импульсивные»)¹⁸. Мне как неспециалисту несколько сложно поверить в результативность данного типа адаптационных стратегий применительно к патологиям более тяжелым (психозы, депрессии, тревога, серьезные зависимости…), о которых известно, что они учащаются сегодня на фоне все большего ослабления социальных связей. Компенсируется ли в таком случае относительная слабость адаптационных протоколов за счет массового обращения к лекарствам? Возможно, именно об этом говорит текст А. Пелиссоло, психиатра и заведующего отделением клинических ¹⁷ Van Rillaer J. La Gestion de soi. — P.  –  . ¹⁸ Ibid. P.  –  ,  –  ,  –  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 147

147

13.08.2010 16:56:07

исследований поведения и познавательных способностей и исследователем в CNRS , участвующего в изучении психотропов. В противоположность другим статьям, усматривающим в поведенческих и когнитивных терапиях «третий путь» между психоанализом и медикаментозным лечением, этот автор ясно отстаивает обращение к лекарственным препаратам в том случае, если их преимущество установлено «объективно» и «научно». В этом случае врач не должен колебаться, так как, согласно автору, если «можно понять сомнения пациента, принимать ли ему новое лекарство (психотропный препарат, а также антибиотики или кортикоиды, как это часто происходит), сомнения, объяснимые страхом или незнанием, то подобное отношение не подобает профессионалу». Психоанализ не научен. И слава богу?

В вышеприведенном примере проблематично не столько обращение к лекарственным препаратам, сколько обоснование через дискурс эксперта. Не всякое медикаментозное лечение — синоним «химической смирительной рубашки», и бывают случаи, когда обращение к pharmakon вполне оправданно. Но можно ли обосновывать навязывание предписания сопротивляющемуся субъекту тем, что это делается для его блага и во имя «объективной» медицинской научной истины? Возвращаясь к стандартам сциентистского позитивизма — пациент здесь считался несведущим или «беспокойным», если не признавал очевидности правоты эксперта, — это положение выражает одновременно устаревшую концепцию науки как залога высшей истины и отказ принять тот факт, что субъект может и имеет право не согласиться, а то и — страшно молвить — выбрать иную, не научную, рациональность, чтобы найти свой ответ на психическое страдание или расстройство. Для исследователя в области социальных наук подход А. Пелиссоло может показаться карикатурным, настолько этот спор об «объективирующем» характере дискурса эксперта был оспорен и трансформирован в других областях. Именно это — невольно — демонстрирует интересная статья Ф. Пиняра, озаглавленная «Лечат ли лекарственные препараты от депрессии или производят ее?». Этот текст, посвященный преимущественно депрессии, указывает на подводные рифы сциентистского тезиса, доминирующего в сборнике и становящегося на сторону герменевтического прочтения психического феномена, который, согласно автору, отсылает скорее к «опыту», строящемуся во времени, нежели к «объективному расстройству». И Ф. Пиняр обличает всю конструкцию научного дискурса вокруг антидепрессантов, «вооружающего» взгляд врача до такой степени, что «позволяет врачам более не интересоваться содержанием дискурса пациентов, а только тем, проявлением чего этот дискурс является».

148 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 148

13.08.2010 16:56:08

Аргумент небезынтересен и может быть без особых трудностей применен к специалистам по когнитивному поведению: они также легитимируют свои практики во имя «эффективности», которая, в отличие от психоанализа, является-де «научно обоснованной», а ведь наука, «несмотря на свои недостатки и возможные неправильные применения […], по-настоящему универсальна перед лицом религий, всегда так или иначе провинциальных» (Коттро). В своем интервью в «Nouvel Observateur», как и в различных своих работах, Ван Риллaэр также выказывает свое доверие к методологической строгости и нейтральности «научной психологии», в которой он видит гарант терапевтической результативности. И наоборот, он относит психоанализ к «псевдонаукам», а то и к философии, дисциплине, к которой автор по-видимому не питает особого уважения, раз философов порой квалифицируют как плутософов. Об эффективности можно было бы вести бесконечные дискуссии, приводя бесчисленные примеры и контр-примеры «успеха» и «провала». Но что значит быть «эффективным» в области психического здоровья? Устранить симптом? Помочь лучше жить с ним? Кто определяет и фиксирует порог эффективности? Наука? Терапевт? Субъект? Идентичны ли они у всех индивидов? Можно ли их установить раз и навсегда? Ничего об этом не известно, кроме того, что результативность гарантируется научностью образа действий: в отличие от психоанализа (беседы на темы «пси», где один говорит, а другой слушает, далеки от «объективных» ситуаций, что верно), «научная» психология опирается якобы на нейтральные и строгие протоколы, фальсифицируемые гипотезы или истины, которые не колеблясь выбросят на свалку, как только они будут фальсифицированы опытом (Ван Риллаер). Введенный К. Поппером критерий «фальсифицируемости» как залог научности широко используется в точных науках и намного менее очевиден в науках социальных. «Научная» психология претендует, таким образом, на то, чтобы быть попперовской. Но релевантно ли это наследие в области психического здоровья? Каково здесь научное предложение, экспликативное или нормативное, которое никогда не было бы сфальсифицировано частным случаем? Не провалит ли кардинально единичность человеческого любую попытку формулирования «научного» правила с относящимся к нему общим и предсказательным предназначением? Всегда найдется человек, который сделает по-другому. Человек, и в этом проблема, мешающая помещению его в научную коробку, находится всегда рядом с правилом. Проблема не всегда ускользает от Ван Риллаера, решающего ее однако любопытным способом: в главе «Управления собой», посвященной «оценке программ самоуправления», автор упоминает возможный провал терапевтических когнитивно-поведенческих научно обоснованных тезисов, а именно проблему «рецидива» в вопросе избыточного питания, курения, алкоголизма и других токсикоманий типа героиномании. Неудача показывает, что пациент недостаточно усердно следует предложенному протоколу, что он подЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 149

149

13.08.2010 16:56:08

вержен «негативным эмоциям», что налицо «отсутствие […] или недостаточность действий по решению проблем перед лицом стрессовых ситуаций», «недостаточное развитие некоторых социальных навыков», «недостаток приятных занятий и поступков, „несовместимых“ [sic] с проблемным поведением». Короче говоря, если это не работает, то дело не в неправильности науки или ее протокола — ошибается субъект¹⁹. С одной стороны, возникает недоумение: любой человек, хоть чуть знакомый с лечением наркоманов, не может не задаться вопросами перед такими объяснениями рецидива; с другой стороны, рассуждение не столь удивительно: оно хорошо сочетается с нисходящей логикой современного менеджмента, вносящего свою лепту в область девиаций, а именно в нарастающее переворачивание диалектики ответственности, которое возлагает весь груз на субъектов с уязвимым статусом²⁰. Когнитивный бихевиоризм и наука: весьма странный позитивизм

Вопрос или сущность разногласий в этом плане заключается, бесспорно, в том, осмысленно ли желание «делать науку» по поводу человеческих материй и, если да, то как. Известно, что Фрейд, увлеченный духом своего времени, питал позитивистскую иллюзию, пока не решил, что установленная научная связь между психической жизнью и нервной системой обеспечила бы в лучшем случае лишь точную локализацию процессов сознания и ничем не поспособствовала бы их пониманию. В этом отношении научный позитивизм, служащий фоном «Черной книги», не принял во внимание это фрейдовское обновление. Он изрядно отдает концом XIX века. Сколько бы современное науковедение ни выявляло в течение многих лет социальный характер построения науки, ни описывало действия участников, игру интересов и ценностей за научным образом действий (по лабораторию включительно), ничего не помогает²¹: с разными ораторскими и стилистическим вариациями «научная» психология упрямо верит в возможность аксиологически нейтральной науки, изначально освобожденной от любых социальных отношений или любых субъективных интересов, от отношений власти или логик доминирования. Наука способна описывать не интерпретируя (Буавер, Бодри), способна наблюдать и сформулировать «как все есть на самом деле», «объективировать» факты, чтобы провозгласить настоящую «истину», пусть хотя бы и временную. Ускользая от ловушек герменевтики, — чтобы, не дай бог, не выйти ¹⁹ Ibid. Р.  –  . ²⁰ Cf. Brandon, Cartuyvels Y. (dir.). Judiciaire et Thérapeutique, Quelles articulations? — Bruxelles: Loi et Société,  .

²¹ См., например, Латур Б. Дайте мне лабораторию, и я переверну мир \ Логос. —  . —

№  –  /  , а также Callon M., Lascoumes P., Barthe Y. Agir dans un monde incertain. Essaie sur la démocratie technique. — Paris: Seuil,  .

150 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 150

13.08.2010 16:56:08

за рамки «научной психологии» и не угодить в ад «философской (или менталистской) психологии», — «научная» психология вновь погружает нас в мечту о «чистой» науке, отделенной от случайностей социального, выдвигающей свои гипотезы, процедуры и доказательства в мире лаборатории, рассматриваемой как замкнутый мир. Картографируя реальность человеческой души, точно как медицина делает это с человеческим телом, она возвращается к практикам той «клиники взгляда», разрыв с которой Фуко ставил в заслугу Фрейду. И наоборот, она дисквалифицирует герменевтический подход, занося его в раздел повествования, иррационального или даже религии (Коттро). Меня, юриста, социолога и криминолога, такой крайний сциентизм приводит в изрядное замешательство. Юристу предложенная здесь неопозитивистская позиция представляется вполне сюрреалистичной. Дискуссия о научном статусе права присутствует на юридической сцене, где некоторые, действительно, поддерживают автономию «специфически юридической сферы, отличной от других нормативных сфер, с тройной точки зрения: органической, формальной и процедурной». Эти некоторые, кстати, относят тех, кто смешивает описание и интерпретацию, понимание и объяснение, к «священнослужителям»²². Но в целом уже очень давно критическая теория права признала «герменевтический поворот» (Гадамер), навсегда распрощавшись с «чистой правовой наукой» и предав забвению фантазм о дисциплине как автономном, нейтральном и строгом наборе правил, управляемых одной объективной властью научного Разума. С одной стороны, политическая опасность данного типа веры была в достаточной мере доказана историей. При режиме Виши во Франции юридический позитивизм широко позволял ратифицировать правом недопустимые акты во имя нейтральности и техничности «юридической науки»²³. С другой стороны, современный юрист может с трудом игнорировать, что истина «научно построенного» правила очень относительна и что ее рациональность регулярно реконструируется aпостериори в момент его применения, а именно от случая к случаю. Это объясняет «научную» скромность сегодняшних юристов, заботящихся больше о «практическом разуме» или поиске «разумного»²⁴ в ходе аргументированной дискуссии, нежели об изначальном и якобы универсально действительном референте. Сегодня юристы ищут скорее «между правилом и его приостановкой», как метко сказал Ж. Деррида. Они отныне более озабочены нахождением правильной дистанции и осуществлением беспрестанно обновляемого арбитража между принципом общего правила и част²² См. Lhuilier G. Les juristes sont-ils des clercs? Sur la dimension anthropologique du droit \ Esprit. —  . — Vol.  .

²³ Lochak D. La doctrine sous Vichy ou les mésaventures du positivisme \ Id. (dir.). Les Usages sociaux du droit. — Paris: PUF ,  .

²⁴ Corten O. Positivisme et science du droit: la place et le rôle du raisonnable \ Cahiers marxistes. —  . — Р.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 151

151

13.08.2010 16:56:09

ностями отдельного случая, нежели навязываемой вслепую абстрактной нормативностью, будь она даже научно выработана. Что же касается исследователя в области социальных наук, то он знает, что всякий научный образ действий опирается на эпистемологические посылки, построение объекта и интерпретационных рамок, неизбежно искажающих аксиологическую нейтральность образа действий, так как они определяют ориентацию результатов. Как это прекрасно объясняет Ж. Де Мёнк, претензии экспертов на производство объективного, деполитизированного и нейтрального в моральном отношении знания, все чаще подвергаются сомнению в силу самой эволюции современных обществ. Даже в области так называемых естественных наук, легче поддающихся иллюзиям сциентизма и позитивизма, более невозможно претендовать на чистую объективность фактов, которая бы осталась непоколебимой в условиях конфликта ценностей. Способы построения фактов сами по себе маркированы имплицитными нормативными ориентациями, открывающими пространство для дискуссии и неопределенности внутри экспертизы²⁵.

Если это осознание не может не поставить новых проблем (как помыслить «нерелятивистский релятивизм»?), оно более не дозволяет ту догматическую или мистическую веру в мифологическую власть науки, которая, по ускользающим от меня причинам продолжает существовать, кажется, только в мире медицины, психиатрии и «научной» психологии. Наконец, криминология — это «королевство без короля»: отсутствие ее серьезной дисциплинарной ускоренности — криминология определяется скорее как «исследовательское поле», ограниченное своим объектом (девиантность и вызываемая ею общественная реакция), чем как дисциплина²⁶, — мешает ей слишком верить в истину науки. Сталкиваясь по определению со множеством дисциплинарных подходов, криминология вольно или невольно практикует междисциплинарную позицию, решительно мешающую ей принимать научный дискурс слишком всерьез: конфронтация разных «дискурсов истины» (Фуко) приводит на самом деле к радикальному «нарушению целостности» любого знания, с необходимостью воспринимающегося как выражение точки зрения, с которой может спорить другая точка зрения, столь же рациональная и имеющая право на существование. В отличие от многодисциплинарности или трансдисциплинарности²⁷, междисциплинарность осуществляет необходимую релятивизацию дискурса эксперта (кото²⁵ De Munck J., Genard J. L. et al. Santé mentale et Citoyenneté. Les mutations d’un champs de l’action politiquе. — Gand: Academia Press,  . — P.  .

²⁶ Pires A.-P. La criminologie d’hier et d’aujourd’hui \ Id. et al. Histoire des savoirs sur le crime

et la peine, t.  : Des savoirs diffus à la notion de criminel-né. — Bruxelles: De Boeck,  .

²⁷ Об этих концептах см.: Ost F. Verbo. ‘Science du droit’ \ Dictionnaire encyclopédique de théorie et de sociologie du droit. — Paris: LGDJ ,  . — P.  .

152 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 152

13.08.2010 16:56:09

рый в большинстве случаев является дискурсом монодисциплинарным) и обязывает к большей скромности при использовании термина «научный». Например, в междисциплинарной перспективе очень сложно понять, что одно течение может захватить слово «научный», как это делает «научная» психология. Феномен, кстати, насколько я знаю, совершенно изолированный в социальных науках: правовед скорее всего назовет себя юснатуралистом, позитивистом или реалистом, если нужно сослаться на какое-либо течение; в социологии будут говорить о функционалистской или интеракционистской социологии для определения своих теоретических ориентаций… Но ни одно течение в этих дисциплинах не осеняет себя термином «научный», как если бы тем самым выражалась сущность или субстанция затрагиваемой области. «Сокал и Брикмон: remake»? Вопросы по поводу одной «интеллектуальной уловки»

Несколько лет назад два ученых, принадлежащих к полю «точных» наук, А. Сокал и Ж. Брикмон опубликовали книгу, озаглавленную «Интеллектуальные уловки»²⁸. Разоблачая необдуманное употребление концептов, взятых из наук о природе разными «великими именами» из гуманитарных наук (Бодрийяр, Деррида, Делёз, Лакан, Вирильо и пр.), авторы критиковали интеллектуальное самозванство этих псевдоученых, а заодно и все науки о человеке скопом: в отличие от естественных наук, социальные науки были представлены как несоответствующие требованиям научной объективности, а именно нейтральное восприятие фактов, опору на неоспоримые, измеряемые и проверяемые данные. Для Сокала и Брикмона гуманитарные науки характеризуются слишком размытыми теориями для того, чтобы оспаривать их эмпирически, очень слабым уровнем предсказательности, сомнительной эмпирической базой и частым использованием интуиции или литературы, короче, совокупностью недостатков, расцениваемых достаточными для дисквалификации «научности» гуманитарных наук. В лучшем случае последние считали себя призванными импортировать в свой подход эпистемологию точных наук в несколько отчаянной попытке приблизиться к минимальным стандартам «истинной» науки. Проясняющая критика этого произведения, сделанная бельгийским социологом Ж.-Л. Женаром²⁹, позволяет увидеть параллель между памфлетом Сокала и Брикмона и «Черной книгой», а также выявляет общие им эпистемологические тупики. Обвинители Сокал и Брикмон действуют идентично авторам «Черной книги». Прибегая к провокационному методу и позиционируя себя значительным образом в области научно-популярного просветительства, они обрушиваются на бесчест²⁸ Сокал А., Брикмон Ж. Интеллектуальные уловки. ²⁹ Genard J.-L. À propos des impostures intellectuelles. Op. cit. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 153

153

13.08.2010 16:56:09

ность критикуемых авторов. Заключенные в свою логику обличения, они забывают суть, производя книгу, которая «ни в чем не опровергает философские или социологические позиции критикуемых авторов». Критик удивляется контрасту между «невероятным медиатическим эффектом „Интеллектуальных уловок“ и полным отсутствием глубокой дискуссии»³⁰. В сущности Сокал и Брикмон «полагают, что разум можно использовать только единственным, научным, образом (понятым в духе естественных наук)», через призму догматической отсылки к «объективности или технической результативности», что приводит их к отождествлению «других использований разума с догматизмом, иррационализмом, ослеплением или злоупотреблением языком»³¹. Прослеживается практически полный параллелизм со стратегией авторов «Черной книги» и эпистемологической позицией «научной» психологии. Та же технология дисквалификации и та же догматическая вера в объективистский научный образ мысли на основе того убеждения, что «работу разума невозможно установить нигде, кроме как в научной объективности, модель которой предлагают нам естественные науки»³². За «войной психотерапевтов» стоит фундаментально политический вопрос

Существует тенденция делать из наступления КПТ эпизод «войны психотерапевтов». Это, конечно, отчасти верно, но в целом такое прочтение слишком узко. Мы, конечно, сталкиваемся с двумя разными взглядами на человека. С одной стороны, субъект, заключенный в языке, отсылаемый к своей свободе и своей истине, приглашаемый к вопрошанию о смысле своей истории и о его доли ответственности за то, что с ним происходит. Субъект, отмеченный отсутствием и желанием, а также той ускользающей от контроля частью, которая делает его неподдающимся полному воспитанию, контролю, нормализации. С другой, видение индивида как «социального млекопитающего», балансирующего между self-management и self-control (эти термины постоянно повторяются в «Управлении собой»), озабоченного обретением внутреннего комфорта, результативности и действенности, пусть даже за счет удержания себя в иллюзии, если дело того стоит. Рациональный деятель, способный на расчет затрат и прибыли, способный заполнить нехватку, индивид, обучаемый счастью согласно процедурам, чьи нормативные предпосылки не ставятся под вопрос. Там, где психоанализ предлагает видение человека, сопротивляющегося авторитарной планификации, — мы знаем, что (и понимаем, почему) тоталитарные политические проекты никогда его не любили, — КПТ предлагают видение ³⁰ Ibid. P.  –  . ³¹ Ibid. P.  . ³² Ibid.

154 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 154

13.08.2010 16:56:09

намного более функциональное и нормативное. Беспорядочному существу, отстаиваемому первым видением, отвечает проект упорядоченности и адаптации другого. Расхождение зависит еще и от того, что психоанализ, укорененный в диспозитиве гуманитарных наук, предлагает специфическое мышление человека и социального, тогда как КПТ предлагают «стратегии» и «адаптации», не ставя под вопрос утилитарную и инструментальную рациональность, лежащую в их основе. И представление о науке, и концепция человека в двух случаях явно различны. Понятно, что по ту сторону стилевых различий, расхождение между двумя репрезентациями должно иметь глубоко политический резонанс. На политику авторы «Черной книги психоанализа» ссылаются постоянно. Они считают необходимым отличить себя от американских правых и даже от крайне правых. Не потому ли, что чувствуют связь между своим дискурсом и некоторыми ценностями, классически ассоциируемыми с правыми? Связь имеется, во всяком случае, с эволюцией современного капитализма, чему я предлагаю здесь две иллюстрации:  . Если и существует сегодня «левая» ценность, так это вопрос смысла, а именно скрытого смысла человеческих и социальных феноменов. Отстаиваемый социологией, также интересующейся расшифровкой значения (скрытого) и функциями (латентными или подавленными) социальных фактов, вопрос о смысле прорабатывается психоанализом и игнорируется специалистами по когнитивному поведению, предпочитающими ему стратегический идеал результативности и действенности. В этом дискурс КПТ прекрасно согласуется с проектом, карикатурно воплощаемым американскими неолибералами, упраздняющими вопрос о смысле и легитимности действия во имя кратко- или среднесрочной «стратегической результативности». Способ решения командой Буша иракского кризиса, изображенный в момент решения о вмешательстве как «техническая проблема», эмблематичен в этом отношении: инструментализация Добра полностью устраняет проблему Справедливости (ставящую в свою очередь вопросы о смысле и легитимности). Эта утрата интереса к смыслу вполне согласуется с эволюцией наших телемедиатических обществ, все более располагающих к бездумности. Вспомним недавние откровения директора TF ³³, и не скрывающего, что ставит задачей не заставлять размышлять, но воспитывать, адаптировать и приспосабливать людей к нормам потребления. Нападки касаются также и других секторов общественной жизни, таких как университет и социологические исследования, также сталкивающихся с техницисткими атаками, пытающимися делегитимировать аналитическое и критическое знание под предлогом их непроизводительности. Эти приме³³ Имеются в виду заявления в  г. президента важного французского частного теле-

канала Патрика Ле Лэ о том, что он продает кока-коле «свободное время мозга» телезрителей. — Прим. перев.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 155

155

13.08.2010 16:56:09

ры выбраны не наугад: за ними стоит дисквалификация смысла и культуры. Другими словами, важные политические разногласия разделяют психоаналитиков и практиков КПТ вокруг вопроса о (дис)квалификации мышления как ценности, о примате культуры как основания социальной связи, о поощрении или же подавлении критического и «рефлексирующего субъекта», в котором социолог Э. Гидденс видит характеристику «второго модерна».  . Современный неолиберальный капитализм навязывает отныне фигуры менеджмента всему ансамблю социальных отношений³⁴, включая aприори некоммерческие секторы образования, юстиции или здравоохранения. Инструментальная рациональность и эффективность диспозитивов, управление и самоконтроль, гибкость и способность к адаптации, скорость и заметность краткосрочных результатов, автоматизированная и стандартизированная экспертиза (нежели при помощи участия и диалога), ослепление измерением и сакрализация цифр (последнего оплота объективности), предсказуемость и планификация составляют отныне часть обыденного языка и инструментов общественной жизни. Усиление этой логики, чья сила держится также в ее способности перерабатывать вклад художественного мышления, особенно затрагивает сферу работы с девиациями: она смыкается в ней с «реалистическим» направлением, имеющим тенденцию в последние годы снова натурализовывать преступность, видеть в человеке с девиантным поведением рационального деятеля, инстанцию расчета затрат и прибыли, «выбирающую жизнь между удовольствием и преступлением», и предлагать стратегии из триады «предсказывать, предупреждать, пресекать»³⁵. Менеджерский дискурс полем девиантности не ограничивается³⁶. Это, без сомнения, объясняет мою повышенную чувствительность к языку и предпосылкам когнитивистов, во многом совпадающим (невольно, разумеется) с менеджерским проектом. Со своей слепой верой в таблицы и технические процедуры научного дискурса, со своим идеалом краткосрочной результативности, с заботой о соответствии нормам, со своей мечтой о предсказательности по отношении к индивидам, сведенным к их цифровой функции, «научная» психология рисует рамки, прекрасно подходящие к ортопедическим стандартам современного менеджмента. Этому последнему как раз скорее сопротивляется психоанализ. Его логика несводимости одного случая к другому, его концепция субъекта бессознательного достаточно радикально противопоставляется управленческому бюрократизму и его мечтам о техническом форматировании. Об этом ярко свидетельству³⁴ См.: Boltanski L., Chiapello E. Le Nouvel Esprit du capitalisme. — Paris: Gallimard,  . ³⁵ Cusson M. La Délinquance. Une vie choisie. — Montréal: Les Cahiers du Québec,  . ³⁶ См.: M. Nachi, Th. Périlleux (dir.), Recherches sociologiques  ( ), no. spéc. «Du contrôle à la responsabilisation. Approches de l’entreprise et du système pénal».

156 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 156

13.08.2010 16:56:10

ют последние дискуссии, как во Франции, так и в Бельгии, о вопросе экспертизы психического здоровья. Кроме этого, психоанализ является, начиная с Фрейда, носителем фундаментально политического образа действий, поскольку внимателен к изменениям социальной связи и их воздействию на неудовлетворенность в культуре. Пытаясь, особенно в последние годы, задаться вопросом о связях между социальными патологиями и индивидуальными страданиями, психоанализ ставит вопрос об отношениях между клиникой и политикой. На этой политической сцене представители КПТ мне кажутся куда менее активными. Заключение

Если нападки на психоанализ привели меня к этим размышлениям, то произошло это в силу троякой озабоченности. Прежде всего это убеждение, что специфичность человеческого заключается в том, чтобы быть существом смысловым и языковым, и что психическое страдание имеет отношение к этому измерению. Как подчеркивает П. Рикер, боль не есть страдание, и если первая может удовлетвориться техническим и медицинским подходом, то вторая отсылает к «аффектам, открытым рефлексивности, языку, отношениям с себом, с другим, со смыслом»³⁷. Скорее страдание, нежели «объективное расстройство», должно иметь возможность продолжать читаться как опыт в разрезе диахронической концепции говорящего индивида. В этом отношении психоанализ с присущей ему культурной семантикой неоспоримо играет свою роль в обществе, даже если он обязан шагать в ногу со своим временем. Я имею в виду, что если он хочет выжить, психоанализу, без сомнения, нельзя замыкаться в героико-догматической историографии отцов-основателей, но он, напротив, должен, не колеблясь, открываться другим знаниям, способным его встряхнуть или даже сотрясти и тем самым заставить продвинуться вперед в меняющемся мире. Затем: важно поддерживать плюрализм знаний и практик в области психического здоровья. Однако нападки сторонников КПТ слишком очевидно направлены на дисквалификацию, устранение соперника. Номер «Nouvel Observateur», посвященный «Черной книге», озаглавлен показательно: «Нужно ли покончить с психоанализом?». Нападки предпринимаются в контексте, затрагивающем не только службы психического здоровья (где это чревато крупным проигрышем в клинической работе), но и все сектора общественной жизни, подвергающиеся униформизации и квантификации, стандардизации и автоматизации, питающие иллюзии нейтральности и объективности. Недавно исследователи подвергли критическому прочтению последний американский «Справочник по диагностике и статистике психических расстройств» (DSM ), павший жертвой, по их мнению, той же иллюзии, что и «иллюзия эспе³⁷ Ricoeur P. La souffrance n’est pas la douleur \ Autrement. – . —  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 157

157

13.08.2010 16:56:10

ранто: создать такой искусственный язык, который бы посредством исключительно инструментального языка описания реальности, избавился бы, наконец, от культурных случайностей и исторических наслоений отдельных языков. Нелепая реактивация этой иллюзии рискует сегодня повлечь за собой распад клинической культуры всего европейского поля психического здоровья»³⁸. Нужно неустанно бороться против такого инструментального редукционизма. Дискуссия о психоанализе и его месте есть лишь верхушка айсберга: на самом деле, в поле социальных отношений в целом явственно проступает именно гегемония научного языка, претендующего на устранение иных индивидуальных, культурных, политических референтов, способных предложить пространство признания миру переживаний отдельного субъекта. За научным дискурсом вырисовывается империя социальных технологий. Научный позитивизм, по этому поводу не стоит заблуждаться, — это политика. И это касается отнюдь не только сферы психического здоровья. Наконец, убеждение, что более невозможно прятаться за наукой и ее идеалом объективированного наблюдения и лечения, чтобы игнорировать политическое и социальное измерение клиники. Сегодня более невозможно (если предположить, что это хоть как-то было возможно) отделить сцену психического страдания от социальной связи, столь масштабны затрагивающие их трансформации. Часто, особенно в случаях тяжелых патологий, психическое страдание и общественная деградация слишком тесно переплетены, чтобы можно было абстрагироваться от социальной связи, в том числе от эволюции тематики нормы и отклонения, а также социального расслоения, неравенства и исключения. В этом отношении вопрос о смысле страдания — центральный и представляется мне неустранимым в клиническом образе действия: поскольку он отсылает к вопросу об истине, которая может быть катализатором лечения и перемены для субъекта; но и потому что клиника в силу своей специфической работы со страдающими субъектами играет роль выявителя и выразителя проблем, о которых она предупреждает «остальной», внеклинический мир и поэтому может и должна способствовать рефлексивной и критической работе над социальными условиями производства насилия и его последствиями. Перевод Татьяны Зарубиной

³⁸ De Munck J., Genard J. et al. Santé mentale et Citoyenneté… — P.  .

158 Ив Картюйвель

2010-3_Logos.indb 158

13.08.2010 16:56:10

¿“• §  ‘²•— ‘

О технике как сопротивлении психоанализу ¹

Э тот текст исходит от положения (подлежащего постоянному обновлению), что сопротивляется также (и, скажем прямо, в первую очередь) аналитик — или тот, кто претендует на это место (говорения). Дано: имеется психоанализ, «одновременно канал этой новой агрессивности и незаменимый инструмент ее расшифровки», как его охарактеризовал Жак Деррида в своем «Геопсихоанализе»². В этом смысле геополитическую окраску приобретает вопрос о «сопротивлении» (а именно прежде всего сопротивлении аналитика), если оно становится поводом позиционировать фрейдистскую практику по отношению к технике и к тем глобализированным устройствам фетишизирующей нормализации мышления, которых требует эта техника. Американская транскультуралистская психиатрия (практикующая оценку в терминах дарвинистских отношений между языками, а значит при заведомом англосаксонском доминировании) видит принципиальный прогресс рода человеческого в развитии способности, как она выражается, «ментализировать». Всемирная организация здравоохранения и Всемирная психиатрическая ассоциация призваны в этой перспективе посильно участвовать в модернизации мира в деле «ментализации». Два этих международных организма должны способствовать тому, чтобы отсталые народы учились «психологизировать» свои страдания, подвергая для начала свои «элиты» «рациональным» психотерапиям и различным психотропам³. Например, из краткого представления фильма «Эдип в Китае» (Б. Кёниг,  )⁴ мы узнаём, что «китайские и иностранные психоаналитики и терапевты заново открывают психоаналитическую науку» и что «в сегодняшнем Китае говорить о себе — это целая революция, кото¹ Специально для «Логоса». ² Cf. Psyché. Inventions de l’autrе. — Paris: Galilée,  . ³ Cf. Pignard. Comment la dépression est devenue une épidémiе. — Paris: La Découverte,  . — P.  sq.

⁴ В сети, январь  г. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 159

159

13.08.2010 16:56:10

рая только начинается», и еще что «поиск индивидуальности, охвативший китайцев, постепенно, слой за слоем, развернет перед нами портрет общества в разгар колоссальной метаморфозы». Однако остается неясно, какое отношение психоанализ имеет к индивиду, кроме того, что призван развеять его как иллюзию. В любом случае формула «говорить о себе (de soi)» скрывает, что речь идет о создании «меня», если не уточнить, что «себя» — это совсем не то же, что «меня», и что в психоанализе речь идет о вопрошании места родственности-породненности (как указывает его этимология⁵), а не о какой-то психологической интроспекции. Такая стратегия эдипализации вызывает по меньшей мере тревогу. В своем семинаре «Этика психоанализа» Лакан отмечал, что «христианская миссия повсюду преследует мертвых богов в сердце христиан. Центральный образ христианского божества поглощает все другие образы желания у человека, что не может остаться без последствий. Может быть, мы находимся в истории на грани этого: того, что на административном жаргоне обозначается ныне выражением „культурные проблемы неразвитых стран“»⁶. В этом раскладе не становится ли психоанализ эрзацем «христианской миссии», который берется просто-напросто обратить «прочий мир» в некий род западной рациональности, немножко сложный, зато идеально подходящий к логике рынка? Возьмем другой пример и другую, отнюдь не анекдотичную, деталь. Ответить «Черной антикнигой психоанализа» на «Черную книгу психоанализа» являет собой зеркальный жест, отвергающий, но не ставящий под вопрос и явно демонстрирующий, что и психоанализ подвержен все ⁵ Бенвенист отмечает, что мы «инстинктивно» ставим suus как третий член в ряду meus,

tuus…, параллельно с французским mon, ton, son). Однако это неверно: *swos (это касается и его производных) лежит вне категории лица и с третьим лицом не связано. Это возвратное (рефлексивное) и притяжательное (обозначающее принадлежность или связь по породнению: ср.: с *swesor «сестра», *swekru-, swekuro «свекровь», «свекор», а также «сват», «свояк») местоимение, которое может быть отнесено к любому лицу. Эта двойственность видна в двух формах латинского se, ставших независимыми: se возвратно-рефлексивное и se- отделительное (как в sed: «но»). См.: Бенвенист Э. «Свободный человек» в его Словаре индоевропейских социальных терминов. — М.: Прогресс,  . С.  сл.; Benveniste E. Le vocabulaire des institutions indo-européennes  . — Minuit,  , P.  sq. Для психоанализа крайне важно не забывать, что субъективность заявляет о себе как принадлежность, как родство. Понятен поэтому разрыв между parler de soi, т. е. говорить о себе (интенсификация возвратности, сводящая анализ к интроспекции и психологии я), и parler du soi, т. е. говорить о своем, своей свойскости, своем родстве, своей связанности, принадлежности к определенной «судьбе» (см. хайдеггеровский Geschick). В культуре типа китайской, которая не выработала метафизическую инстанцию я, «говорить о себе» равносильно произвести себя. Иначе говоря, «-ся» не само собой разумеется. Необычностью французской формулы parler du soi мы и пытаемся артикулировать этот смысл. Лакан напоминает, что soi сначала использовалось для перевода фрейдовского es. ⁶ Lacan J. L’Éthique de la psychanalyse. — Paris: Seuil,  . — P.  .

160 Пьер Жинези

2010-3_Logos.indb 160

13.08.2010 16:56:10

тому же соблазну сцепки с техникой и ее эффектными миражами. Различные нейробиологические подходы, попытки рационализированного сведения человека к статусу сырья требуют иного ответа, чем простое зеркальное отражение, не помышляющее ни о чем, кроме раздела рынка субъективностей и прекрасно вписывающееся в бюрократическую перспективу санитарных демократий. Так, согласно Славою Жижеку, «психоаналитическое лечение стремительно теряет влияние перед лицом химических и поведенческих терапий»⁷. Это утверждение обнаруживает непонимание двоякое рода: психоанализ столь же мало является лечением, сколь химиотерапия и работа с поведением — «терапиями». Первый есть этика, тогда как последние — операции метафизического форматирования, ставшие возможными только из-за этико-эпистемологической непоследовательности гиппократовой медицины⁸. Тридцатые годы ярко продемонстрировали, какую самоубийственную виртуализацию человека может повлечь за собой «реализм» в этих областях. В рамках того, что следует назвать перекосом в зрелищность, крайне примечательно, что рядом с новыми философами на рынке в последнее время распространяется еще одна кристаллизация маркетинга: неопсихоаналитики, которые так же, как и те, активно стремятся превратиться в журналистов (как указывал уже Делёз) и с высоты своей медийной трибуны присвоить себе фрейдистский опыт, переиначенный по меркам того пустого и очень тщеславного субъекта, о котором говорил тот же Делёз. Только путеводная нить трагического опыта позволяет сохранить верность требованиям реального. Но как понимать трагическое? Следует по меньшей мере пересмотреть взгляд — во многом аристотелевский — на это пространство, взгляд, практикуемый огромных числом аналитиков и отдающий предпочтение тексту и его прочтению⁹. Такая редукция обходит само действо-представление со всем, что в нем есть учреждающего и инициирующего, и для чего текст выступал лишь одним из элементов. Жест Стагирита, основавшего театр литературный, светский, абстрактный, без тел и музыки, обращающийся скорее к читательской, чем к зрительской элите, с самого начала проявил себя как машина вой⁷ Zizek S. La parallaxе. — Paris: Fayard,  . — P.  . Автор утверждает, правда, что (как мы

и догадывались) «время психоанализа приходит лишь теперь, и основные интуиции Фрейда лишь теперь обретают свое полное значение». ⁸ Медицины, которую, например, Жак-Ален Миллер, принимает за науку (она становится, согласно ему, «все более научной, технологичной, что несомненное благо (sic)». Он тем самым признается в веровании, сегодня совершенно непригодном, что реальное совпадает с рациональным, и что, следовательно, есть возможность полной объективации наших мыслей. Привет от призракa, который бродит по «the place where there is no darkness», как сказал герой  . Наука (как и техника) никогда не сможет сказать ничего вразумительного об этих призраках, которые есть и которых нет и которые обнаруживаются порой в психоаналитическом опыте. ⁹ Тогда как интерпретация «изнутри» актерами и хористами была не семантической, а эстетической.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 161

161

13.08.2010 16:56:11

ны против свободы на службе у «глобалистского» проекта македонских царей¹⁰. Эта универсализирующая парадигма, губительная для идентитарных единичностей, была, надо сказать, подхвачена универсализмом Просвещения¹¹. Серьезной угрозой (ее можно назвать, следовательно, аристотелевской) психоанализу, доставшейся по наследству от Просвещения с его «глобалистскими» безумствами, является, таким образом, риск превращения в более или менее маргинальный механизм производства «человека без судьбы»¹². Иначе говоря, виртуального человека, изначально запрограммированного на статистические императивы. Угроза эта не так уж и расплывчата: о ее реальности свидетельствуют глобализированные психоаналитические ассоциации с царящей в них предпринимательской логикой, сводящей как теорию, так и практику к капиталу, который должен приносить прибыль и основы которого, поэтому, лучше не пересматривать и не ставить под сомнение. Этакие психоаналитические фирмы, довольствующиеся производством — под видом психоаналитиков — единообразных и послушных клонов, обезьян психоанализа, подобных тем «обезьянам искусства», чье нашествие возвестил Бодлер. Перевод Михаила Маяцкого

¹⁰ Cf. Dupont F. Aristote ou le vampire du théâtre occidental. — Paris: Aubier,  . ¹¹ Сравни с растерянностью Жижека перед судьбой Хайдеггера: «Нужно ли (Doit-on)

делать из этого вывод, что, для чтобы проникнуть в истину современной субъективности, нужно (on doit) пройти через опыт нацизма (или иной столь же экстремальный опыт)?». Особенный путь Хайдеггера, его судьба включили в себя и блуждание через нацизм — это факт; рассматривать это как предписание (Жижек дважды употребляет глагол devoir) означает стереть трагизм, сделав из него технический (университетский?) механизм обязательного образования. Одновременно этика и нормативизирующая институция отчетливо просматриваются в словах Жижека. ¹² По Славою Жижеку, «царство анонимных товарных сил воспринимается как новый вариант прежней судьбы» (Ibid. P.  ), тогда как, наоборот, речь идет о машинизированном программировании, призванном упразднить всякую возможность проявления субъективности и уничтожающем всякое судьбо-носное измерение, как подчеркнул Имре Кертеш самим термином «человека без судьбы».

162 Пьер Жинези

2010-3_Logos.indb 162

13.08.2010 16:56:11

´‘ ¦³{§ ¶ ¥ — ‘²

Сопротивления психоанализа     –    ¹

Не сегодня

В этой статье мне хотелось бы сопоставить сопротивления психоанализу с точки зрения Фрейда в -м с тем, что представляется сопротив

лениями психоанализу сегодня, в  году. Фрейд пишет статью «Сопротивления психоанализу» в сентябре  года. Oбратим внимание на ее название. Речь здесь идет не о «сопротивлении психоанализу», как гласит благозвучный русский перевод, а о сопротивлениях во множественном числе. Сопротивление — не одно. И «не одно» не в одном смысле. Статья опубликована в марте  года, сначала по-французски, в женевском «Revue Juive» (Еврейском обозрении). Фрейд, кстати, был членом редакции этого журнала. Возможно, именно местом публикации объясняется самый последний абзац статьи, своего рода отложенный напоследок еще один вероятный фактор сопротивления психоанализу: «автор должен в очень сдержанной форме наметить вопрос о том, не способствовало ли антипатии окружающего мира [der Antipathie der Umwelt] к психоанализу то обстоятельство, что сам он был евреем и никогда не скрывал своего еврейского происхождения» [ ]². По-немецки статья вышла в журнале «Imago» в том же  году. С тех далеких пор некоторые сопротивления, похоже, ослабли, другие, напротив, усилились. Более того, появились новые идеологические причины для сопротивления. Идеологическая картина, в которой пребывает психоанализ, достаточно радикально изменилась. Кроме того, сопротивления эти во многом были и остаются феноменом не только «внешним», но и «внутренним». Можно сказать, что психоанализ подвергается атаке не только и не столько извне, сколько изнутри.

¹ Ранний вариант статьи опубликован в киевском журнале «Психоаналiз» ( . — Т.  . №).

² Номера в квадратных скобках в тексте указывают на номер абзаца статьи Фрейда «Сопротивление против психоанализа» в: Фрейд З. Психоаналитические этюды. — Одесса,  / Пер. Я. М. Когана. Переиздание: Минск: Попурри,  . Перевод изменен мной. — В. М.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 163

163

13.08.2010 16:56:11

Пределы

Итак, сопротивления во множественном числе. Обобщая, можно представить три разных фронта сопротивлений. Во-первых, можно говорить о сопротивлениях психоанализу со стороны внешней, непсихоаналитической, со стороны науки, медицины, средств массовой информации. Во-вторых, о сопротивлениях внутренних, исходящих от самих психоаналитиков. Это сопротивление связано с вопросом о пределах психоанализа, о границах, которые никому так и не удалось провести, что, как, возможно, мы увидим, не случайно. Внутреннее сопротивление психоанализу предопределено различными школами, направлениями, языками психоанализа. Внутреннее сопротивление психоанализу — сопротивление психоанализу от имени психоанализа. Наконец, в-третьих, сопротивление, конечно же, сначала было обнаружено Фрейдом как феномен клинический. Клиническое сопротивление — линия фантазматического фронта в психоаналитическом кабинете. Значимость этого направления сопротивления, роль проработки сопротивлений — вопрос для психоанализа жизненно важный. Можно сказать, что именно превращение сопротивления из препятствия анализу в средство анализа стало одним из оснований рождения психоанализа. Исходя из препятствия — нежелания вспоминать патогенные воспоминания — и формулирует Фрейд сопротивление в «Толковании сновидений»: «Все, что мешает продолжению работы, есть сопротивление». Все, что мешает со-трудничеству аналитика и анализируемого — со-противление. Все, что препятствует вспоминанию воспоминания — сопротивление. Впоследствии Фрейд приходит к идее гомологичности сопротивления, с которым психоаналитик сталкивается на психоаналитическом сеансе, сопротивлению, с которым психоанализ встречается как дисциплина. В  году в  -й лекции по введению в психоанализ Фрейд указывает: «Я впервые применил психоанализ, объяснив себе поведение массы феноменом того же самого сопротивления, с которым я боролся у отдельных пациентов». Уже в  году Фрейд убежден: «Люди в массе относятся к психоанализу так, как к нему относится в отдельности невротик» [ ]. Основанием для этой убежденности послужила аналогия между отдельно взятым субъектом культуры и культурой в массе: «В этой ситуации есть одновременно и нечто пугающее, и нечто утешительное, первое — потому, что иметь в качестве пациента весь род людской — не мелочь [keine Kleinigkeit]; второе — потому, что, в конце концов, все произошло именно так, как и предполагал психоанализ» [ ]. В своей статье, посвященной «сопротивлениям психоанализа»³ Жак Деррида выводит закон сопротивления, который он называет «полерос» или даже «полэрос» как синтез полемоса и эроса, закон соблазнения, давления, внушения. Не является ли сопротивление ответом внушению? ³ См. в этом номере «Логоса».

164 Виктор Мазин

2010-3_Logos.indb 164

13.08.2010 16:56:11

Внушения Фрейд как раз стремился избежать. Уже в  году у Бернгейма он увидел «глухую враждебность этой тирании внушения. Когда больной сопротивлялся и на него кричали „Да что же вы делаете? Вы себя противо-внушаете“, то я говорил себе, что это явная несправедливость и насилие. Человек, конечно же, имеет право на противо-внушение [Gegensuggestionen], если его пытаются подчинить путем внушения». Между тем именно неанализируемое, остаток, сохраняющийся после частичного снятия, ослабления сопротивления, отличает психоанализ от внушения. Лакан вслед за Фрейдом настаивает на том, что психоанализ должен с уважением относиться к праву субъекта на сопротивление внушению, сопротивление решению, сопротивление полеросу. Уважение к праву на сопротивление делает парадоксальными «слова о том, что аналитическая техника в первую очередь имеет своей целью силой преодолеть сопротивление субъекта»⁴. Самое главное для Лакана в сопротивлении субъекта внушению состояло в том, что сопротивление есть «не что иное, как желание поддерживать его [субъекта] желание. В качестве такового его можно отнести к позитивному переносу, поскольку это желание, которое поддерживает ход анализа…»⁵. Здесь кроется парадокс двойной связи: психоаналитику необходимо преодолевать сопротивления, но их преодоление — есть ловушка его собственного решения. Что же такое сопротивление психоанализу? Свой ответ Фрейд уже дал. Он «сам воздерживался от полемики и оказывал влияние в том же направлении на своих сторонников». Он сам воздерживался от полемики и соблазнения. Он сам стремился остаться в стороне от полероса. Он указал на это направление своим сторонникам. Сегодня — 

Чтобы понять ситуацию с психоанализом сегодня, необходимо не только подвергнуть анализу сопротивления сегодняшнего дня, но и их развитие в прошлом. Иначе говоря, парадигма сегодняшнего положения психоанализа связана не только с сегодняшней конфигурацией идеологий «вообще», но и необъяснима вне исторического понимания того, что происходило с психоаналитическим движением, с тем, что происходило в  -е годы ХХ века и в последующие десятилетия. О чем же пишет Фрейд в двадцатые годы? Прежде всего: нет никакого Фрейда двадцатых годов! Мы не можем совершить прыжок во времени и увидеть Фрейда в  или  году. Мы все равно воспринимаем его сквозь призму сегодняшнего дня, сквозь призму Мишеля Фуко и Жака Лакана, Владимира Гранова и Феликса Гваттари, Элизабет Руди⁴ Лакан Ж. Семинары. Кн.  . — М.: Гнозис / Логос,  . — С.  –  . ⁵ Lacan J. La direction de la cure et les principes de son pouvoir \ Écrits. — Paris: Seuil,  . — P.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 165

165

13.08.2010 16:56:11

неско и Жака Деррида, Жана-Франсуа Лиотара и Джона Форрестера, Сержио Бенвенуто и Рене Мажора. В этом смысле Фрейд — наш современник. А его разноречивость, его выпадение из современного ему времени делает его постсовременным. Более того, если Фрейд оставил открытую систему⁶, если психоанализ пересобирается каждый раз заново в зависимости от сингулярного случая, если всегда уже остается место для других истолкований, если всегда уже сохраняется неанализируемый остаток (пуповины сновидения), то брэнды типа «ортодоксальный психоанализ», «классический психоанализ» и даже «фрейдовский психоанализ» оказываются абсурдными и представляют собой не что иное, как сопротивление психоанализу. Отношение к новому

Фрейд начинает работу с отношения к новому младенца, суеверного, крестьянина: Когда грудной ребенок, находясь на руках у няни, с криком отворачивается от незнакомого лица, когда набожный человек начинает новый день молитвой или благословляет плод, который он впервые вкушает в этом году, когда крестьянин отказывается купить косу, на которой нет одобренной его родителями фабричной марки, — то различие всех этих ситуаций очевидно, и было бы, по-видимому, правильно искать отдельный мотив для каждого из них [1 ].

Весьма своеобразно Фрейд приводит три примера не для того, чтобы указать на сходство неодинаковых, на первый взгляд ситуаций, но чтобы заключить об их различиях. Для наших рассуждений этот момент принципиальнейший: психоанализ работает с сингулярностями. После неожиданного различающего хода Фрейд все же обращается к аналогии и обнаруживает кое-что общее для всех трех случаев, а именно неудовольствие, причиняемое «теми требованиями, которые предъявляет к душевной жизни новое, та психическая затрата, которой оно требует, та повышенная неуверенность, которую оно приносит с собой и которая может доходить до ожидания, исполненного страха» [ ]. Линия рассуждений здесь такова: новое → неуверенность → трата / расход → ожидание → страх.

⁶ В  году в «Автопортрете» Фрейд, различая свой подход от теорий Юнга и Адлера,

говорит о своем стремлении пройти между бессистемностью и жесткой системой, т. е. по сути дела пишет о желании создать открытую систему, в которой «концепты соотносятся с обстоятельствами, а не с сущностью». Открытость фрейдовской системы настоятельно подчеркивает и Лакан: «Мысль Фрейда более чем какая-либо открыта пересмотру» (Семинары. Кн.  , с.  ), а Фуко вообще называет Фрейда одним из основателей дискурсивности, установившем «некую бесконечную возможность дискурсов». («Воля к истине». — М.: Касталь,  . — С.  .)

166 Виктор Мазин

2010-3_Logos.indb 166

13.08.2010 16:56:11

Новое нарушает экономику принципа удовольствия, преступает установленный им режим экономии, выводит из равновесия. От этих примеров Фрейд постепенно переходит к к психоанализу, но сначала к науке и к ее должному бесстрашию: «В научной области не должно быть места такой боязни нового. В ее вечном несовершенстве и неполноте науке предназначено связывать свое развитие с новыми открытиями и новыми понятиями. Чтобы не быть введенной в заблуждение, она поступает правильно, вооружившись скептицизмом, не принимая ничего нового, не подвергшегося строгой проверке» [ ]. Но скептицизм оборачивается своей другой стороной: «Он резко ополчается против нового, в то время как почтительно относится и щадит то, что уже известно и заслужило его доверие, и он довольствуется тем, что отбрасывает новое еще прежде, чем исследует его. Но тогда он предстает перед нами как продолжение примитивной реакции на новое, как личина для сохранения ее» [ ]. Априорное отбрасывание нового сближает научный консерватизм с повседневной реакцией ребенка, набожного и крестьянина. Научному миру, в котором, казалось бы, «не должно быть места такой боязни нового», оказывается свойственна неофобия. Сопротивление — покров [ein Deckmantel] неофобии, отмеченной нарушением экономики принципа удовольствия. Фрейд говорит, что сопротивление, с одной стороны, связано с содержанием нового, с другой, — оно приводит в действие «некоторые моменты для того, чтобы сделать возможным прорыв примитивной реакции» [ ]. Новое — лишь отверстие для прорыва старого. Новое может вызывать сопротивление не только как что-то новое, но как хорошо забытое старое. Иначе говоря, новое может вызывать страх как хорошо известное неизвестное, как возвращающееся вытесненное, как до боли знакомое нераспознаваемое, как жуткое [unheimlich]. Что может вызвать это жуткое чувство при встрече с психоанализом? «Сопротивления психоанализу» указывают на, по меньшей мере, три комплекса, три мыслительные сферы: сексуальности, культуры и нарциссизма. Иначе говоря, все обращается вокруг того, что делает человека человеком. Все вращается вокруг трех травматических зон. Сопротивление вызывают сами механизмы субъективации. Субъект рождается в сопротивлении. Субъект рождается в культуру в сопротивлении культуре, в реорганизации либидо, в социализации нарциссизма. Мегапретензии психоанализа

Психоаналитические теории очень рано стали обсуждаться далеко за пределами вопросов клиники, терапии, психологии. Если поначалу значение психоанализа «было чисто терапевтическим», то постепенно он «стал претендовать на то, что вообще перевел наше понимание душевной жизни на новый базис и поэтому стал важен для всех Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 167

167

13.08.2010 16:56:12

научных областей, основанных на психологии. После десяти лет полного пренебрежения он превратился вдруг в предмет всеобщего интереса и вызвал бурю негодующего отрицания [einen Sturm von entrüsteter Ablehnung]» [ ]. Вот в чем проблема, точнее две: психоанализ стал претендовать на роль метанауки, или, по крайней мере, на роль философии, и, якобы заняв место метанауки, он стал подрывать основы «всех научных областей, основанных на психологии». Психоаналитическая модель субъективности не могла не оказать влияния, по меньшей мере, на гуманитарные науки, науки о субъекте. В последние десятилетия XX века психоанализ перестал претендовать на роль метадискурса. Большой Нарратив «Психоанализ», как сказал бы Жан-Франсуа Лиотар, утратил свои мегаломанические претензии узаконивающего метадискурса. Последний нарратив, претендующий на роль метадискурса, — так называемая либеральная демократия. Она и обусловливает существование психоанализа, и подвергает угрозе его существование в условиях господства технонауки. От науки к технонауке: страсти по новому

Сегодня, в отличие от эпохи Фрейда, наука устремилась в погоню за новым. Теперь уже речь идет не столько о науке, сколько о технонауке и сциентизме. Теперь «жажда нового поддерживается» не только «ответственными за прогресс влечениями». Сейчас жажда нового поддерживается статусом технонауки в рыночной экономике. Вопрос, является ли психоанализ наукой, также приобретает совершенно иной оттенок. Психоанализ может быть наукой в связи с вопросом не об истине, а лишь об эффективности. Эффективность — критерий истины!? Со времен Фрейда изменились не только диспозиции науки и психоанализа, но и та идеология, в которой конституируется и существует индивид. Место конфликтного трагического субъекта (психоанализа) занял поведенческий индивид (бихевиоризма, когнитивной психологии). Так что слова Лакана, произнесенные им в  году, зазвучали в начале XXI века с еще большей силой: «Современный человек стал поистине не способен затронуть такие значительные темы. Он предпочитает разрешать вопросы в терминах поведения, адаптации, групповой морали и прочего вздора. Откуда и вытекает вся серьезность проблемы подготовки аналитика, с точки зрения формирования его как человека»⁷. Между тем неоднозначность отношения Фрейда к науке конца XIX века предписана и раздвоением самого Фрейда на Фрейда-ученого и Фрейда-писателя, Фрейда-ученого и Фрейда-психоаналитика. Фрейд — сам продукт научного мира. И все же Фрейд-психоаналитик рождается ⁷ Лакан Ж. Семинары. Кн.  . — С.  .

168 Виктор Мазин

2010-3_Logos.indb 168

13.08.2010 16:56:12

в отходе от научного описания психического аппарата языком строгой науки, физики. Психоанализ появляется в разрыве между психическим и физическим. Об этом нам напоминает и само слово «психо-анализ» — между мифологией (Психея) и наукой (химией). Фрейд отходит не только от органической модели классической психиатрии, но и от психогенной модели Шарко, чтобы водрузить психоанализ на зыбкую почву субъективности, памяти, вытеснения. У психоанализа оказывается невыносимый статус, точнее меж-статус. У него — промежуточное место, между-место, между-местие, Zwischen-stellung. При этом «промежуточное место [Mittelstellung], занимаемое психоанализом между медициной и философией, оказалось только невыгодным для него» [ ]. Неопределенность не способствует прибыли. Ни то ни се не идет на пользу. Вот и посылают медики психоаналитиков к философам, а философы — к медикам. Психоанализ — не медицина. Психоанализ — не философия. Психоанализ — психоанализ. Психоанализ появляется в результате отказа Фрейда в  году от материальности травмы, отказа от самого научного представления «на самом деле». Вспомним еще раз, — психоанализ появляется в размежевании с миром науки, декларированном в «Толковании сновидений». Смысл психоанализа учреждается в субъективности его истины. Истина не предшествует субъекту. Она конституируется по мере конституирования самого субъекта. В то же время следует отметить, что изменились отношения не только науки с «новым», но и психоанализа с «новым». Превращение психоанализа в поп-науку

Глядя на столетнюю историю психоанализа, никак нельзя в настоящем времени повторить вслед за Фрейдом, мол, психоанализ «неоспоримо носит характер новизны [ihr Charakter als Neuheit ist unbestreitbar]». Со времен открытий Брейера и Фрейда изменилось слишком многое. В частности, уже к середине XX века сам психоанализ по сути дела превратился в поп-науку⁸. Превратился одновременно и в популярную, и в науку. Поп-онаучивание, поп-сциентизация связана с масс-медиатизацией. Уже в  году Фрейд пишет, что психоанализ «после десяти лет полного пренебрежения стал вдруг предметом всеобщего интереса», т. е. он вызвал отнюдь не только «бурю негодующего отрицания». Под масс-медиатизацией мы подразумеваем и огромное число статей на страницах ⁸ Так определяет специфику психоанализа Джон Форрестер. Впрочем, он придает несколько специфическое значение поп-науке. Для него психоанализ как поп-наука — это гибрид науки с повседневностью, научной аргументации с обыденными, расхожими представлениями. Более того, Форрестер говорит не столько о поп-науке, сколько о поп-культуре — не только о «кинофильмах и телевидении, детективах и авангарде, но и слухах, о наших отношениях с чиновниками, близкими и детьми». Forrester J. Dispatches from the Freud Wars. — Harvard UP ,  . — P.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 169

169

13.08.2010 16:56:12

газет и популярных журналов, и проникновение в литературу, и в изобразительные искусства, и, возможно, в первую очередь, пропитку психоанализом кинематографа. Так или иначе, а говорить о новизне психоанализа больше не приходится. Обыденное представление о психоанализе вытеснило сам психоанализ. Возникла иллюзия всеобщего понимания психоанализа. Формула Фрейда — кто знаком с психоанализом, тот согласен с ним, кто не знаком, не имеет права судить — как будто распространяется на всех. Все с психоанализом знакомы, все имеют право о нем судить. Фрейд как будто предвидел эту ситуацию, когда писал: «Трудно познакомить с психоанализом того, кто сам не является психоаналитиком… Никто не имеет права вмешиваться в разговор о психоанализе, не овладев определенным опытом, который можно получить только при анализе своей собственной личности»⁹. Эта формула связана с мыслью о том, что психоанализу нельзя научить, его нужно пережить. Психоанализ — не наука, и способ передачи психоаналитического знания — не научный. Он не только не наука, но и не профессия [ ]. Масс-медиа и психоанализ в России: устарел, но по-прежнему в моде

В России очевидна своя специфика масс-медиатизации психоанализа. Во-первых, психоанализ как возвращенное наследие, как то, что находилось под коммунистическим запретом, заведомо наделяется ценностью. Масс-медиа благожелательны к возвращенной ценности. Благожелательность в масс-медиальном пространстве во многом как раз объясняется тем разрывом в истории российского психоанализа, о котором принято писать¹⁰. Во-вторых, в российских психоаналитических кругах поддерживается и не подвергается сомнению идея «пробела в истории», идея того, что пока в России царила коммунистическая олигархия, психоанализ далеко ушел вперед в своем развитии и нужно уже обращаться не к Фрейду, а к тому, что «мы пропустили». Мы ведь уверены в том, что само интересное и важное случилось, пока нас не было. Во время «нашего отсутствия» произошло что-то невероятно важное. Пока нас ⁹ Фрейд З. Продолжение лекций по введению в психоанализ. —  (Введение в психоанализ. — М.: Наука,  . — С.  ).

¹⁰ Пробел в истории российского психоанализа — отдельная тема для разговора. Так

называемый латентный период в истории развития уже подразумевает скрытое движение. Начинать рассмотрение этого «пробела» можно с того, что сам он неоднороден. В эпоху «развитого социализма», в «брежневскую» эпоху Фрейд скорее не был ни запрещен, ни разрешен (Mazin V. On the Status of Psychoanalysis in Russia \ Journal for Lacanian Studies. —  . — Vol.  . — Р.  ). Так или иначе, а в наделении перестроечного поколения психоаналитиков статусом «первых после-запретных», разумеется, имеется своя выгода, своего рода вторичная выгода от «пробела».

170 Виктор Мазин

2010-3_Logos.indb 170

13.08.2010 16:56:12

не было, Фрейда исправили и улучшили. Нам нет смысла к нему возвращаться. Нам нужно изучать исправленную и улучшенную версию. В-третьих, психоанализ в российских психоаналитических кругах строго разделен на классический и современный. Фрейд устарел, но дело его живо. После него пришли умные психоаналитики, которые исправили и улучшили открытия отца и даже дедушки психоанализа. Приноровили его к современности. Что-то исправили, что-то улучшили, а что-то выбросили за ненадобностью. Вопрос заключается в том, насколько можно говорить о прогрессе мысли, о понимании человеческой души? Если верить в науку о душе, тогда для понимания человека следует читать не устаревшего Шекспира и вообще забытого Гомера, а Павлова и Прибрама. Разве человек стал понимать себя лучше за прошедшие тысячелетия? Если Фрейд устарел, то что уж говорить о Платоне или Гегеле с Марксом? А Эмпедокл, на которого ссылается Фрейд — разве не телега в сравнении со сверхзвуковым самолетом? Зачем же нам читать Фрейда после Когута? Это же все равно, что доверять Ньютону после Эйнштейна? О «прогрессе» Фрейд пишет: «Когда я думаю обо всех тех безобразиях, которые некоторые аналитики устроили с толкованием сновидений, я легко мог бы пасть духом и признать правоту пессимистического изречения нашего великого сатирика Нестроя, которое гласит: „Любой прогресс всегда велик лишь наполовину того, как он выглядел вначале!“»¹¹. Однако мог ли Фрейд представить себе такую ситуацию, в которой психоанализ будет существовать, а ему, Фрейду, в существовании будет отказано? Психоанализ жив, а Фрейд устарел. Психоанализ как бы жив, но без открытий Фрейда. Итак, одна из самых распространенных в России оппозиций в рамках психоанализа — оппозиция классического (фрейдовского, устаревшего, не работающего) психоанализа и психоанализа современного (исправленного, конкурентоспособного, эффективного). Чем же отличается «современный» психоанализ от «классического»? Что такое вообще современный психоанализ? Это уже не вопрос массмедиа, а вопрос, скажем, интрапсихоаналитический, а также педагогический: стоит ли человеку, решившему стать психоаналитиком, читать Фрейда, или лучше сразу заняться современным психоанализом? Можно ли стать психоаналитиком, не читая Фрейда? Так называемое живое отношение к текстам Фрейда свидетельствует о неизбежном сопротивлении, которое они вызывают, причем не среди тех, кого называют широкой и образованной аудиторией, а в нашем тесном кругу психоаналитиков. Этот факт бросается в глаза. Живым в нашем отношении к его дискурсу оказывается только чувство сопротив¹¹ Фрейд З. Проблема дилетантского анализа. —  ; Он же. Избранное. — Ростов-н / Д.: Феникс,  . — С. 

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 171

171

13.08.2010 16:56:12

ления, которое он в нас вызывает. Другой альтернативы, кроме отрицания или сопротивления, не имеется, но поскольку это отношение длится столько, сколько продолжается наша жизнь психоаналитиков, то есть наша практика, создается впечатление, что дискурс Фрейда несет в себе нечто, из-за чего он от нас навсегда ускользает. В этом смысле то, что называют «быть фрейдистом», оказывается историей сопротивления психоаналитика учению Фрейда¹².

Брэнд «Современный Психоанализ» — своего рода Совместное Предприятие, в котором психоанализ есть, но его нет; в котором Фрейд есть, но его нет; в котором есть сопротивление психоанализу, но оно уже сломлено. «Современный психоанализ» — психоанализ без Фрейда, безопасный психоанализ (подобный «безопасному сексу»), психоанализ без расщепленного субъекта, без бессознательного, уступающего месту безопасному подсознанию. Психоанализ без влечений, без эдипова комплекса, без толкования, без сновидений, без лишних деталей. Психоанализ без психоанализа. Может быть, в современном психоанализе убрано то, что было в нем лишним, то, без чего можно обойтись? «Здесь нет ничего невозможного, абсурдного или особо глупого. Попросту тенденция желать „обходиться“ не сочетается легко с сущностью психоанализа, бесполезного и необязательного, по крайней мере, покуда он остается тем, что он есть»¹³. Интересно, что «психоанализ без лишних деталей» существовал уже во времена Фрейда. В  году он пишет: Новым является также то, что в научном обществе образовался некий амортизирующий слой между анализом и его противниками, люди, которые допускают наличие чего-то ценного в анализе, признают это при благоприятных условиях, зато не приемлют другое, о чем они не могут заявить во всеуслышание. Что определяет их выбор, нелегко разгадать. Видимо, это личные симпатии. Одного раздражает сексуальность, другого — бессознательное… То, что здание психоанализа, хотя еще не завершенное, уже сегодня представляет собой единство, из которого нельзя произвольно выбрасывать отдельные элементы, этими эклектиками, кажется, не учитывается¹⁴.

Понятие «современный психоанализ» используется в России для самых разных теорий и практик. В масс-медиальном пространстве России это таинственный и модный брэнд. Таинственный, поскольку психоанализ это еще и магия снятия порчи, это еще и способ откупоривания космоэнергетических каналов, это еще и воспроизводство травмы рожде¹² Granoff W. Filiations: l’avenir du complexe d’Œdipe. — Paris: Minuit,  ; Гранов В. Будущее эдипова комплекса. — СП б.: ВЕИП , Речь,  . — С.  .

¹³ Granoff W. Filiations…; Гранов В. Будущее… — С.  . ¹⁴ Продолжение лекций… — С.  .

172 Виктор Мазин

2010-3_Logos.indb 172

13.08.2010 16:56:12

ния, и многое другое. Таинственный, поскольку и от психоанализа ждут чуда, мгновенного эффекта, а не затяжного проекта, смысл которого не вписывается ни в религиозную, ни в научную парадигмы. Может быть, — в медицинскую? Психоанализ и медицина

В «Сопротивлениях психоанализу» Фрейд подробно останавливается не только на вопросе отношений психоанализа и науки, но и психоанализа и медицины. Медик так или иначе опирается на материальный феномен: «Если бы кому-нибудь удалось выделить и доказать наличие гипотетического вещества или веществ при невротических заболеваниях, то его открытие не вызвало бы протеста со стороны врачей. Но пока у нас нет такого пути… Эксперименты Шарко, равно как и наблюдения Брейера, учат, что и физические симптомы при истерии психогенны, т. е. являются осадками протекающих душевных процессов» [ ]. Со времен Фрейда произошла радикальная перемена — вещество перестало быть гипотетическим. Например, при депрессии речь идет о нарушении обмена нейромедиаторов норадреналина и серотонина. Теперь помимо психоаналитического понимания депрессии как психических процессов, разворачивающихся вокруг утраты, имеется и строго научная, медицинская точка зрения. Более того, психофармакология всегда готова прийти на помощь и изменить патологический химизм. Прозак — друг и верный помощник твоей собственной биохимии!¹⁵ В «Сопротивлениях психоанализу» Фрейд размышляет о специфике медицинской подготовки: «Медики были воспитаны в духе исключительно высокой оценки анатомических, физических и химических моментов. К оценке психического они не были подготовлены, т. е. они относились к нему безразлично или отрицательно. Они явно сомневаются в том, что психические факторы вообще допускают точное научное толкование» [ ]. Через год, в послесловии к «Проблеме дилетантского анализа», говоря о возможной подготовке психоаналитиков на медицинском факультете (один из которых он сам закончил), Фрейд соглашается с тем, что такое образование небесполезно, но чревато тем, «что его [студента-аналитика] интересы, как и его способы мышления, будут удаляться от видения психических феноменов». Вот почему, в конце концов, Фрейд выступает «за самоценность психоанализа и его независимость от медицинского применения»¹⁶.

¹⁵ Мазин В. Великая депрессия \ Психоаналитический вестник. —  . — №  . ¹⁶ Фрейд З. Проблема дилетантского анализа. — С.  ,  . Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 173

173

13.08.2010 16:56:12

Психоанализ и терапия

В «Проблеме дилетантского анализа» Фрейд пишет: «Мы вообще не хотим того, чтобы психоанализ без остатка был поглощен медициной и в своей окончательной форме существовал бы только в учебнике по психиатрии в главе „Терапия“… Психоанализ заслуживает лучшей судьбы…». Фрейд хочет «лишь предотвратить уничтожение науки терапией»¹⁷. В основании медицины и терапии лежит понятие лечения, избавления пациента от очевидных симптомов. Применение понятия «лечение» к различным практикам оказывается более или менее удачной метафорой. Подойти к психоанализу с точки зрения «лечения» — значит предъявлять к душевным процессам те же требования, что и к телесным. Под лечением в психоанализе скорее понимается «экзистенциальная трансформация субъекта»¹⁸. Понятно, что о субъекте, его желании, трансформации субъекта говорить сегодня не приходится. Сегодня речь идет о человеке поведенческом, об эффективном, продуктивном индивиде, об объекте маркетинга. Сегодня «депрессивное общество, вписанное в движение экономической глобализации, превращающей человека в объект, не хочет ничего слышать ни о вине, ни о желании, ни о бессознательном»¹⁹. Депрессивный субъект ищет, чем заполнить пустоту своего желания. Или уже не ищет ничего. Сопротивление в анализе

Сопротивление — неотъемлемая черта аналитических отношений, описывая которые, Лакан говорит, что аналитик позволяет анализанду быть свободным в стремлении к связному дискурсу. Эта свобода переносима менее всего, но аналитик не идет на поводу у анализанда, не удовлетворяет его запросы. Поскольку на пути признания его желания у анализанда нет никаких препятствий, то именно к этому признанию ведет его аналитик. Сопротивление анализанда этому признанию может быть лишь «результатом несовместимости между желанием и речью»²⁰. Лакан достаточно резко высказывается по поводу того, что «принципы анализа сопротивлений, сколько бы хорошо они ни были обоснованы, привели на практике ко все большему игнорированию субъекта, поскольку непонята осталась их связь с интерсубъективностью речи». Обращаясь к анализу Человека-Крысы, Лакан отмечает, «что Фрейд не только не поддался искушению побудить субъекта преодолеть ¹⁷ Там же. С.  ,  . ¹⁸ Roudinesco É. Pourquoi la psychanalyse? —  . P.  . ¹⁹ Ibid. P.  . ²⁰ Lacan J. La direction de la cure et les principes de son pouvoir \ Écrits. — Seuil,  . — P.  .

174 Виктор Мазин

2010-3_Logos.indb 174

13.08.2010 16:56:12

себя и рассказать то, о чем поначалу умалчивал — он прекрасно понял, что эта игра в воображаемом направлена на соблазн»²¹. Сопротивление в этом случае оказывается частью стратегии воображаемого соблазнения. Сопротивление вообще оказывается приписанным с этой точки зрения воображаемому порядку и берет в нем свое начало. Объясняется это, исходя из того, что Лакан называет новой линией раздела в психике, появляющейся в «По ту сторону принципа удовольствия»: она проходит не между сознательным и бессознательным, а между стремящимся к самоповторению вытесненным и собственным я. Последнее и оказывается источником сопротивления. Фрейд при этом, «отнюдь не игнорируя сопротивление, использует его как благоприятную возможность для возбуждения резонансов речи. При этом он следует, насколько это возможно, своему первоначальному определению сопротивления, используя его таким образом, чтобы субъект сказался в своем сообщении сам»²². Сопротивление не игнорируется, оно пробуждает желание в резонансах речи. Субъект может сказаться в резонансах сопротивления. Субъект — вопреки разрывам в речи, вызываемым собственным я — в речи этой «требует лишь одного — сказаться, будь то в делах, словах или повторении»²³. Лакан против превращения борьбы с сопротивлениями в самоцель, в главную задачу психоанализа. Иначе преодоление сопротивлений превратится в простой инструмент утверждения собственной власти, что, разумеется, уводит от действительных целей психоанализа. Этот стиль психоанализа Лакан называет «инквизиторским», поскольку ставящим задачу любой ценой сломить сопротивление клиента и добиться его признания. Одна из причин возникновения такого стиля состоит в том, что многие аналитики и эго-психологи после Фрейда приняли сопротивление за функцию эго, а не за аспект речи анализанда, путая тем самым сопротивление с механизмами защиты²⁴. Лакан подчеркивает принципиальную разницу между ними: сопротивления действуют на стороне объекта, защиты — на стороне субъекта. Если защиты — относительно стабильные символические структуры субъективности, то сопротивления — переходные силы, ограждающие объект от поглощения его означающей цепью. Анализируя сопротивление пациента, эго-психолог превращается в агрессора, втянутого в психическую вой²¹ Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. — М.: Гнозис,  . — С.  . ²² Там же. С.  . ²³ Лакан Ж. Семинары. Кн.  . «Я» в теории Фрейда и в технике психоанализа. — М.: Гнозис, Логос,  . — С.  .

²⁴ Фрейд, конечно же, сам создал все возможности для такой путаницы. В  г. в книге «Торможение, симптом, страх» Фрейд дифференцирует сопротивления, исходя из второй топики. Три сопротивления исходят у него из я (вытеснение, сопротивление переносу и вторичная выгода от болезни), одно сопротивление — производное сверх-я (бессознательная вина и потребность в наказании), и еще одно — от оно. В этой книге Фрейд, похоже, сам отождествляет сопротивление и защиту.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 175

175

13.08.2010 16:56:12

ну с пациентом, разворачивающуюся на воображаемой оси интеробъективности. Война эта, на наш взгляд, оказывается совсем уж противоречивой: если она направлена на преодоление сопротивлений, то как это согласуется с позицией укрепления эго как очага сопротивлений? Вспоминая слова Деррида о полеросе, о сопротивлении как сопротивлении решению психоаналитика, скажем еще раз: сопротивление — это прежде всего сопротивление решению аналитика. Лакан настаивает: «сопротивление рассматривается Фрейдом не как нечто, присущее субъекту внутренне, в плане психологическом, а исключительно по отношению к работе истолкования»²⁵. Сопротивление субъекта — это именно сопротивление анализу, сопротивление в анализе, сопротивление, вызываемое аналитиком. В конечном счете, согласно формуле Лакана, «нет иного сопротивления анализу, кроме сопротивления самого аналитика»²⁶. Аналитик сам может оказaться в капкане сопротивления. Главное правило, которому должен следовать аналитик, не желающий увязнуть в сопротивлении, — правило нейтральности, запрет на подталкивание анализанда к прекращению сопротивления. Психоанализ в окружении культуры

Содержательна ли аналогия между сопротивлением-в-анализе и сопротивлением-в-культуре? Психоанализ, конечно же, существует в культуре, на ее полях, но при этом только на ее полях, на ее пределах. Психоанализ занимает маргинальную позицию в отношении господствующей культуры, ту позицию, которая позволяет ему культуру испытывать. Как часть культуры психоанализ не может испытывать ее извне, но может стремиться занимать предельно внешнюю позицию внутри. Здесь содержится парадокс не только места, а точнее: не только междуместия: оказываясь на полях культуры, психоанализ не требует отмены культурных запретов, не требует удовлетворения желаний. Психоанализ не за «раскрепощение наших общественно вредных влечений», но при этом он покушается на общественную мораль, на данность закона. Все дело в нем. Общество не хочет ничего слышать о психоанализе, поскольку «оно создало высокий идеал нравственности (а нравственность — это ограничение влечений)» [ ], при этом каждый решает сам, что ему с этими нравственными ограничениями делать, поскольку у общества нет средств вознаграждать «каждого индивида соответственно размерам его отказа от удовлетворения влечений. Таким образом, общество предоставляет индивиду решение вопроса о том, каким путем он может получить достаточную компенсацию за принесенную им жертву, чтобы сохранить душевное равновесие. Но в общем он вынужден психологически жить вне своих возможностей, так как его неудовлетворенные ²⁵ Лакан Ж. Семинары. Кн.  . — С.  –  . ²⁶ Lacan J. La direction de la cure… — P.  .

176 Виктор Мазин

2010-3_Logos.indb 176

13.08.2010 16:56:12

влечения заставляют его ощущать культурные требования как постоянный гнет» [ ]. Oдна из причин сопротивления психоанализу — его критическая функция в культуре, его нацеленность на раскрепощение речи субъекта, его движение к пуповине сновидения, месту рождения как зоне символизации. Мишель Фуко в «Словах и вещах» пишет: «Фактически психоанализ ближе всего подходит к осуществлению той критической функции, которая, как мы уже видели, внутренне присуща всем гуманитарным наукам. Задаваясь целью заставить бессознательное говорить сквозь сознание, психоанализ устремляется в сторону той основополагающей области, в которой разыгрываются отношения представления и конечного человеческого бытия»²⁷. Психоанализ поддерживает свое существование, пока не забывает о критической функции, пока не принимается адаптировать человека к репрессивной культуре, пока не обслуживает систему. Удовлетворение запроса другого в анализе может быть чем угодно — удовлетворением спроса, обслуживанием иллюзии, сколачиванием собственного капитала, укреплением иллюзии собственного имиджа — но никак не психоанализом. Отказ от манипуляции лежит в самом основании психоанализа. В  году Фрейд, наследник эпохи Просвещения, говорит не просто о задаче обнаружения патогенных воспоминаний, не просто о нахождении их любой ценой, а, напротив, о необходимом избегании при этом гипноза и внушения. В  году он настаивает: «Мы решительно отказываемся от того, чтобы добывать из пациента, который к нам обратился, свою пожизненную ренту, формировать его судьбу, навязывать ему наши идеалы, высокомерно творить его по своему образу и подобию, лепить из него персонаж, который нам по вкусу»²⁸. Уже тогда он чувствует что-то неладное в американской трансформации психоанализа: мы не можем избежать того, чтобы принимать также и тех пациентов, которые являются беспомощными и неспособными к существованию настолько, что в их случае необходимо не только аналитическое, но и воспитательное влияние; да и во многих других то и дело складывается ситуация, когда аналитик вынужден выступать в качестве воспитателя и советчика. Но это должно осуществляться с большой осторожностью, очень бережно, и больного следует направлять не в сторону уподобления нам, но к высвобождению и реализации своей собственной сущности. Наш уважаемый друг Дж. Путнэм в столь враждебной нам сейчас Америке должен извинить нас за то, что и его требование поставить психоанализ на службу определенному философскому мировоззрению и сделать его целью необходимость облагородить пациента, мы принять

²⁷ Фуко M. Слова и вещи. — СП б.: А-кад,  . — С.  . ²⁸ Фрейд З. Пути психоаналитической терапии; Он же. О психоанализе. Пять лекций. Методика и техника психоанализа. — СП б.: Алетейя,  . — С.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 177

177

13.08.2010 16:56:12

никоим образом не можем. Я полагаю, что это все же жестокость, хоть и прикрытая благородными намерениями²⁹.

Фрейд прекрасно понимает опасность нарциссической программы «уподобления». Неудивительно, что он полагает, что потворство запросам пациента, облагораживание его, благотворное на него влияние, укрепление его эго — суть, прикрытая «высокими идеалами нравственности», жестокость, нарциссическая агрессия под гуманистическим лозунгом. Итак, именно подобная критика культурных институтов превращает психоанализ в социальную опасность. «Вследствие этой критики психоанализ был воспринят как „враждебное культуре учение“ и предан анафеме „как социальная опасность“» [ ]. Однако анафема будет снята. Фрейд выражает уверенность в том, что этому «сопротивлению не суждено длиться вечно; ни один человеческий институт не может надолго ускользнуть от влияния справедливого критического рассмотрения» [ ]. Невиданный кошмар Фрейда

Фрейд проявил неожиданный оптимизм. Человеческие институты надолго ускользнули от «критического рассмотрения». Институты оказались даже заинтересованы в критике, поскольку она лишь подтверждает: институты поддерживают «свободу человека» в «свободном обществе». «Критикуйте на здоровье, а мы знаем, что мы делаем, и будем это делать!», «Критикуйте сколько угодно, пока нефть бежит по трубам!», «Критикуйте в свое удовольствие, пока растут банковские счета!» Чего Фрейд не мог увидеть в своем самом кошмарном сне, так этого того, что порабощающая машина заговорит от имени психоанализа. Не мог он увидеть того, что кому-то придет в голову говорить от лица психоанализа на языке капитала. Не мог он представить, что психоанализ будет учить «политическому PR ’у» и «бизнес-коммуникациям», что он будет обучать «спичрайтингу», что он будет устанавливать «холдинг с клиентом». Фрейд не мог себе представить и в кошмарном сне не то, что человеческие институты прекрасно смогут ускользать от «влияния справедливого критического рассмотрения», а то, что психоанализ будет этому всячески содействовать. Могло ли присниться Фрейду, что от имени психоанализа будет разворачиваться инфантильный бред всемогущества? Мог ли Фрейд представить, что психоаналитик поддастся патетике справедливости и задумает влиять через особо важных персон, т. е. персон, облеченных властью и капиталом, на общество? Мог ли он представить себе психоаналитика, разделяющего клиентов на касты и наделяю²⁹ Там же. С.  .

178 Виктор Мазин

2010-3_Logos.indb 178

13.08.2010 16:56:12

щего себя либерально-олигархическим VIP -статусом? Фрейд представить не мог, но сама идея стара как мир. Идея стать равным Чингисхану и Фантомасу. Здесь приходит на память один из ранних шедевров научной фантастики в кино — «Токарный станок небес» [The Lathe of Heaven], снятый в  году Дэвидом Локстоном по сценарию Урсулы Ле Гуин. Фильм начинается со сновидения молодого человека, о чем мы узнаём, конечно, задним числом (nachträglich). В этом сне он переживает ядерный взрыв и, падая, пытается представить, что не умирает, а погружается в сон. То ли во сне, то ли наяву его направляют к онейрологу. Симптом, от которого хочет избавиться молодой человек по имени Джордж Орр — вещие сны, точнее сны, меняющие реальность. Онейролог оказывается типичным шринком, т. е. американским гостерапевтом широкого профиля. Он говорит как психоаналитик, цитирует Фрейда, пользуется кушеткой, специализируется на сновидениях. Впрочем, в сновидения он пробирается совсем не психоаналитическим образом. Доктор Уильям Хэйбер погружает Джорджа Орра в гипнотическое состояние и проникает в его мозг с помощью высокотехнологичной нейроаппаратуры. Техника этого «психоаналитика» будущего — гипносуггестонейроэлектротерапия. Его инквизиторская техника, нацелеленная на слом сопротивления, — очевидно допсихоаналитическая, несмотря на всю воздействующую на мозг постпсихоаналитическую нейроэлектроаппаратуру. Его инквизиторская техника четко вписывается в научно-позитивистскую идеологию XIX –XXI веков. Будущее — в прошлом. Желание доктора, о котором он заявляет еще до начала работы с Орром, — спасти мир, сделать его лучше. Убедившись в том, что сновидения пациента действительно меняют внешнюю реальность, доктор начинает исправлять мир, внедряя в сны (dreams) пациента свои желания (dreams). Начинает улучшение мира доктор Уильям Хэйбер с создания через сон пациента Института онейрологии имени доктора Уильяма Хэйбера. Джордж Орр понимает, что доктор не снимает его симптом, а паразитирует на нем. «Безграничная власть — это безграничная опасность!» — говорит он, но сделать ничего не может, ведь к этому доктору его направили госорганы; стремление избавиться от Хэйбера ни к чему не приводит. В ответ на все свои попытки прекратить эксплуатацию Орр слышит лишь одно: «Я тебя вылечу, мы преодолеем твои сопротивления». Ужас положения состоит в том, что изменения в мире происходят не тогда, когда они происходят, а как бы в прошлом, задним числом, так что они воспринимаются окружающими как уже данность. Люди ничего не помнят о прошлом. Они уверены в своем забвении. Исчезновение  миллиардов человек с лица земли доктор объясняет пациенту следующим образом: как, разве ты не помнишь, что пять лет назад была эпидемия чумы? Не помнишь — значит ты больной. Но ничего, я тебя вылечу. И вновь навязчивые вопросы: «Почему ты сопротивляешься? Почему ты чувствуешь свою собственную силу?». Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 179

179

13.08.2010 16:56:12

Сопротивление, тем самым, отождествляется с собственными силами. Даже на экране монитора появляется «объективная» надпись «Пациент сопротивляется» (patient resisting). В конце концов доктор с помощью пациента удовлетворяет свое последнее желание — создает Дворец сновидений и онейромашину, воспроизводящую мозг Джорджа. После чего, разумеется, он преодолевает сопротивление пациента и избавляет его от симптома, просто пожелав ему увидеть во сне избавление от способности видеть сны, меняющие реальность. «Ты — просто инструмент, а я знаю, что делаю с научной и моральной точки зрения», — говорит пациенту на прощание доктор. Американский шринк, этот «психоаналитик» будущего, знает, как надо. Он опирается на собственный бред всемогущества. Сопротивление Нарцисса

Сопротивления психоанализу были связаны не столько с научными новшествами, о которых Фрейд пишет вначале статьи, сколько с тем, что новшества эти своим содержанием наносят удары по нарциссическим представлениям человека. Человек уже пережил подобные оскорбления дважды. Один раз — в связи с космологическим открытием Коперника. Второй раз — в связи с биологическим открытием Дарвина. Фрейд наносит третий и самый болезненный, психологический удар. Сам он пишет об этом трижды — в восемнадцатой лекции по введению в психоанализ ( ), в статье «Трудности психоанализа» ( ) и, наконец, в «Сопротивлениях психоанализу» ( ): «Психоаналитическое учение о соотношении между сознательным я и гораздо более сильным бессознательным означало тяжелый удар по человеческому самолюбию, который я назвал психологическим и присоединил к биологическому удару, нанесенному учением о происхождении человека, и к более раннему космологическому, нанесенному открытием Коперника» [ ]. Итак, Фрейд наносит удар по нарциссизму, «по человеческой мании величия», указав на то, что я «не является даже хозяином в своем доме, а вынуждено довольствоваться жалкими сведениями о том, что происходит в его душевной жизни бессознательно»³⁰. Более того, само это я — не целостно ни по своему происхождению, ни по своим функциям: «Я может взять себя в качестве объекта, обращаться с собой, как с прочими объектами, наблюдать себя, критиковать и бог знает что еще с самим собой делать. При этом одна часть я противопоставляет себя остальному я. Итак, я расчленимо, оно расчленяется в некоторых своих функциях, по крайней мере, на время. Части могут затем снова

³⁰ Фрейд З. Лекции по введению в психоанализ; Он же. Введение в психоанализ. Лекции. — М.: Наука,  . — С.  .

180 Виктор Мазин

2010-3_Logos.indb 180

13.08.2010 16:56:12

объединиться»³¹. Такое представление психики «ведет подкоп под один из прочнейших бастионов современной культуры, а именно — под понятие автономного индивида»³². Вот почему то, что называется «современным психоанализом» первым делом реставрирует целостного субъекта. Вот почему учение Фрейда о психике немедленно превращается в удручающую Лакана «социологическую поэму об автономном эго». Поэму эту можно назвать и психоанализ цел, и нарциссизм сыт. «У вас есть иллюзия личной психической свободы, и вы не хотите от нее отказаться»³³, — говорит Фрейд. Зачем же от нее отказываться! — слышит он в ответ. — Кого волнуют ваши удары? Если мы Дарвину не поверили, то неужто поверим вам?! Нам Чингисхан с Фантомасом больше по душе — вечной, великой и неделимой душе. Нарциссизм рассеивается. За ним — ничто. Даже не фантазм распавшегося тела. За ним — бездна. «Именно бездна, разверзающаяся при мысли, что мысль отзывается в бездне, и стала главной причиной неприятия психоанализа»³⁴. Сопротивление психоанализу — эхо в этой бездне.

³¹ ³² ³³ ³⁴

Фрейд З. Продолжение лекций по введению в психоанализ \ Там же. — С.  . Маркузе Г. Эрос и цивилизация. — Киев: Port-Royal,  . — С.  . Фрейд З. Лекции по введению в психоанализ. — С.  . Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном, или Судьба разума после Фрейда. — М.: Русское феноменолог. об-во, Логос,  . — С.  .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 181

181

13.08.2010 16:56:13

}• § |• Ì — ‘¶ { ´ •Ï

От закона Ома к квантовой теории бессознательного Для расчета величины силы тока, протекающего через человека при попадании его под электрическое напряжение, сопротивление тела человека условно принимается равным 1 кОм. Эта величина имеет малое отношение к реальному сопротивлению человеческого тела. В реальности сопротивление человека не является омическим, так как эта величина, во-первых, нелинейна по отношению к приложенному напряжению, во-вторых, меняется во времени, в-третьих, гораздо меньше у человека, который волнуется и, следовательно, потеет и т. д. «Закон Ома», Википедия.

Сопротивление — временами тайное, скрытое, временами явное,

демонстративное; сопротивление власти, режиму, другому человеку, внешней угрозе. И сопротивление (как правило, неосознанное) внутреннему избыточному напряжению, сопротивление запретному желанию, разрушительному аффекту, то есть сопротивление самому себе. В этих разнонаправленных векторах пребывает и выражает себя сопротивление. Оно как бы «локализовано» на границе внутреннего и внешнего, то есть представляет из себя некую «кожу» психического, разделяющую и контактирующую, избирательно пропускающую или отторгающую, обеспечивающую защиту жизненного, психоэмоционального и идентификационного статуса индивида. В этой логике «кожной» метафоры сопротивление связывается с психологической защитой, или, по крайней мере, с механизмами защиты. Собственно, так его и рассматривает З. Фрейд, уточняя в работе «По ту сторону принципа удовольствия», что сопротивление есть форма защиты, причем обладающая «силой», то есть количественной — мерной — характеристикой. Фактор количества (силы сопротивления) прямо пропорционально связан с тем, что защищается. В «Исследованиях истерии» Фрейд вводит метафору патогенного ядра, вокруг которого, как листья в луковице, сосредоточены защиты. И чем больше защит преодолевается в анализе, то есть чем «ближе» аналитический процесс проникает к патогенному ядру в бессознательном, тем сильнее становится сопротивление. Что-то вроде того, что омовское I=U / R в преобразованном

182 Сергей Зимовец

2010-3_Logos.indb 182

13.08.2010 16:56:13

для психики виде будет означать, что I, в качестве меры силы сопротивления, прямо пропорциональна U, растущему напряжению на подступах к патогенному ядру. Но, между тем, достигая в анализе некоего экстремума (соприкоснувшись с ядром? «вспотев от волнения»?), данное значение с необходимостью должно перешагнуть, обнулить омическую резистентность (R), само «сопротивление материала». То есть вызвать «короткое замыкание», или, психологически выражаясь, инсайт. На чем основывается такого рода научная парадигма метапсихологии психоанализа? Какие неявные факторы задают физико-энергетический контекст рассуждений о психических процессах, которые давно для всей профессиональной среды: а) имеют сугубо функциональный характер, б) реализуются только в динамическом виде? Идеалы естественно-научного знания XIX и отчасти XX веков, опрокинутые на сферу наук о человеке? Дидактическая топологизация ментальных представлений? Или логико-репрезентативные системы производства знания, то, что Ж. Лакан обобщенно называл «дискурсом университета»? Как бы то ни было, мы можем с уверенностью зафиксировать, что психоаналитический дискурс сопротивления приходит в себе же самом к своей собственной границе: к невозможности коммуникации с травмой на своем собственном языке. По всей видимости, для того чтобы такая коммуникация состоялась, необходимо выйти за границы профессионального языка и использовать структуру иного дискурса. Но что — в свою очередь — это означает: «использовать структуру иного дискурса»? Не является ли эта попытка легитимировать свое знание через легитимность другого стандартной попыткой, которую реализуют все известные в истории лженауки от алхимии и астрологии до парапсихологии и уфологии? Не является ли этот прием простой обманкой, симуляцией дискурса университета для обеспечения преимуществ полагания своих интуиций в «наукоцентристской логике»? С нашей точки зрения, здесь необходима стратегия последовательного продумывания применяемых метафор «иного рода наук», сознательная стратегия развертки именно тех смыслов, которые они приносят вместе со своей фигуративностью. А значит, необходимо попытаться осуществить перевод фигуры речи в дискурс на основе ее метафорической паралогики. Тем самым, любые метафорические и дискурсивные трансферы возможны и даже креативны, если они работают на обеспечение понимания логики функционирования объекта, и, несмотря на гетерогенность средств описания, эта логика становится нам доступной. Таким образом «невыразимое» и «дискоммуникативное» (патогенное ядро), прежде полагавшее границу, предел анализу, должно теперь через метафоризацию и последующую дискурсивную развертку получить соответствующий язык, чтобы заполнить случившийся психоаналитический «разрыв». С психоаналитической точки зрения, альтернатива здесь проста: или оставить сопротивление бессознательного непреодоленным, Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 183

183

13.08.2010 16:56:13

или «заставить» его самораствориться в первичном процессе, получить свою новую репрезентацию и, наконец, заполнить разрыв в горизонте воспоминаний через анамнез бессознательной жизни (совершить в Erinnerung то, что Фрейд называл Durcharbeitung). Упрощенно-дидактически можно было бы представить себе следующую «картину» психоанализа: психический аппарат человека (хаосмос, в терминах Делёза и Гваттари) топологизируется, т. е. пространственно разносится по трем составляющим Сознание-Подсознание-Бессознательное. Между этими частями проходят устойчивые границы, состоящие из механизмов защиты, именно они обладают сопротивлением. Наибольшее количество сопротивления сосредоточено между сознанием и бессознательным. Основная задача анализа — преодолеть сопротивление и дать возможность сознанию постичь содержания бессознательного. Решающим фактором здесь является техника проявления вытесненных воспоминаний из бессознательного на «экране» сознания (на котором постепенно воссоздается психоисторическая картина собственной жизни человека, его индивидуальная психобиография). Глубина проникновения в бессознательное является гарантией успеха: посему в этом проникновении в прошлое горизонт аналитически доступных событий-переживаний-воспоминаний постоянно сдвигается к патогенному ядру, чтобы последнее все-таки проявило себя на этом горизонте и, осознанное, — прекратило бы свою клиническую, подрывную работу. Между тем Фрейду все же пришлось вводить в психический хаосмос структуру другого порядка: Я, Оно и Сверх-Я. При этом новые инстанции не совпадают полностью с топологическими слоями психики, более того, например, Сверх-Я может располагаться и в бессознательном, и в сознании. Это дополнение к топологической модели, которое предлагает Фрейд, указывает на то, что разделение психики на бессознательное, сознание и подсознание не вполне удовлетворяло его, хотя бы потому, что не позволяло охватить все процессуальные аспекты психической деятельности, например, выявить ту же специфику механизмов защит. Но поставленная таким образом задача предполагала с помощью физической метафоризации элементарных процессов выразить невыразимое, или дать возможность сознанию обрести понимание того, что происходит в психическом хаосмосе. Проблемой остается здесь следующее: анализ все еще по существу не может проникнуть глубже горизонта воспоминаний, на котором первосцена-событие проявляет себя из бессознательного (вытесненного). Он остается специфической техникой «проявления» вытесненного-забытого в случае травматической концепции, или же техникой протезирования — в случае концепции отклоняющегося или нарушенного развития. Нечто невыразимое все еще остается за горизонтом воспоминаний, парадоксально представляя собой сопротивление в чистом виде, сопротивление как таковое, единственной обнаружаемой способностью которого остается удержа-

184 Сергей Зимовец

2010-3_Logos.indb 184

13.08.2010 16:56:13

ние разрывов на границе, амнезий и парамнезий — на горизонте событий, то есть того, что через собственную недоступность защищает индивида от разрушения. Но вместе с тем в разрывах горизонта событий-воспоминаний (вследствие специфических причин, характерных для конкретного индивида, например, в результате психотического эпизода галлюцинаторного психоза или чувственного бреда) защитный горизонт дестабилизируется и невыразимое «обнажается», то есть начинает взаимодействовать с психическими инстанциями (в режиме одностороннего захвата нормопатической структуры). Это невыразимое в психическом хаосмосе, обладающее своей собственной спецификой, мы и предлагаем назвать сингулярностью. При ее проявлении в разрывах горизонта событий и взаимодействии с психическим полем возникает нечто подобное психическому резонансу: это не эмпатия, не отклик и не реагирование, а именно резонанс (опять-таки в смысле прямой физической метафоры), отсюда происходят и интерпретационный бред, и бред преследования, и синдром психического автоматизма. Сингулярная формация обладает основным аналитически обнаруживаемым свойством — изменять состояния и поглощать составляющие психического аппарата, нарушать его внутренние границы, гомеостаз и метрику психического пространства посредством силы, которая действует только в одном направлении — к своему виртуальному центру. В этом заключается самое значимое отличие сингулярности от бессознательного. Если силы бессознательного стремятся вернуться, ищут пути и осуществляют прорывы в психоэмоциональные и поведенческие сферы, осуществляют свою «вылазку» то ли в прямом, то ли в искаженном и отцензурированном виде, то силы сингулярности поглощают через разрыв горизонта событий психическую «материю», изменяя ее динамику, режимы функционировании, вызывают «коробление» пространственно-временной метрики антропологических параметров психики. Клинически говоря, бессознательное поддерживает и воспроизводит невротический, а сингулярность — психотический статус индивида. В чем значимость выделения в психике такой сингулярной инстанции? Ведь кажется, что повреждение горизонта событий может быть стратегически задано техникой аналитической терапии как способом доступа к бессознательному, но если при этом не различать бессознательное и собственно сингулярность в метрике психического пространства-времени, то у психоанализа тут же возникает фундаментальная «неприятность»: он перестает работать с психозом. Вполне вероятно, что психотическое замещение реальности в психике (бред, галлюцинации) есть не что иное, как обнажение сингулярности, ее предъявление, и продолжать работать с ней в ключе бессознательного становится непродуктивным, поскольку чувственное замещение реальности (т. е. трансформация визуального, звукового, обонятельного и тактильного статуса реальности) не может быть проЛ{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 185

185

13.08.2010 16:56:13

стым прорывом некогда вытесненного желания, это не его симптом, а скорее воздействие сингулярности на формации, лежащие на пределах психофизиологической статичности и ответственные за работу органов чувств. При этом эм-патия не сминается психо-патией, как то считал Фрейд. Похоже, что в психозе они принципиально не конфронтируют, поскольку разнесены разнонаправленными силами в зоне поврежденного горизонта событий в отношения смежности и топологически, и функционально. Вместе с тем здесь же намечаются возражения и более изощренному взгляду на психику Жака Лакана: субъект не только эффект, посредством которого говорит бессознательное, и не только шифтер первичного означающего. Даже принимая лакановский способ децентрации субъекта, необходимо прийти к логике децентрации самого бессознательного, вводя не еще один новый центр, а дыру в констелляции психических инстанций. Дыру, которая не только не отвечает за опыт реальности или, более того, — определяет его, но, напротив, интенсивно «поглощает-конвертирует» этот опыт через разрывы горизонта событий. Если невроз — это столкновение между внутрипсихическими инстанциями, то психоз — это столкновение психики с пра-психическим, витальностью как таковой. Схлопывание психической реальности — вот чем заведует сингулярность, посему бессознательное не может являться единственной конечной объяснительной инстанцией, оно — лишь еще один маркер психического пространства-времени, конституированный психоаналитической инженерией с целью ориентации в хаосмосе человеческой психики. В соответствии с этим утверждать теперь, что психический хаосмос устроен подобно расставленным нами ориентирующим меткам, весьма опрометчиво. Отсюда просматриваются и возможности совершенно иного принципа типологии расстройств (вместо ныне действующего в МКБ - ¹) и, соответственно, концепции развития и нарушений. К сожалению, даже Феликс Гваттари, несмотря на гениальный прорыв к теории фракталов и новое шизообоснование, гипостазирует бессознательное. Весь современный психоанализ, так или иначе, все еще остается завороженным бессознательным, хотя классическое построение расстройств на линии невротик — пограничный — психотик уже не может иметь ни линеарной последовательности нарушений (по принципу легкости — тяжести), ни исчисляемой симптоматико-синдромной формулы количественно-качественного перехода от невроза к психозу, если принять во внимание пра-психический статус сингулярности. Другими словами, в основании неврозов и психозов лежат принципиально разные механизмы и «обслуживатся» они принципиально разными инстанциями, поэтому между ними нет ни последовательной линии восхождения — нисхождения, ни полярной противоположности. ¹ Tо есть в ныне действующем десятом пересмотре Международной классификации болезней. — Прим. ред.

186 Сергей Зимовец

2010-3_Logos.indb 186

13.08.2010 16:56:13

Для понимания сущности работы сингулярности в психике может быть показательным такое «неудобное» для классической терапии расстройство как аутизм, который примерно в пятидесяти процентах случаев возникает «ни с того ни с сего», как бы беспричинно. В логике сингулярности он будет определяться тем, насколько далеко (= пространственная метафора функциональности) маркер сознания «располагается» от сингулярности или, другими словами, насколько сознание «приближено» к горизонту событий-воспоминаний. Если контроль за восприятием и опыт реальности, записанные за функцией сознания, не прошли в развитии необходимую нормопатическую дистанцию от сингулярности, они обретают антропологически совсем иные (отличные от конструкта «нормы») скоростные взаимодействия с горизонтом событий: для психологической нормы все кажется замедленным, для аутиста — напротив, психический процесс обретает сверхскоростной характер. Опыт реальности смещается к горизонту событий и, пересекая его, становится сингулярным, или пра-психическим. И тем самым «давно» состоявшимся в телесном коллапсе. «Кататонический» взгляд аутиста как бы захвачен сингулярной гравитацией: психический процесс для внешнего «наблюдателя» замедлился и даже остановился, на самом же деле этот «наблюдатель» просто «не догоняет» (вследствие нормированной антропологии) скорости протекания процесса, и в своей обратной афферентации определяет такое психическое поведениесостояние как неадекватное. В предлагаемой нами системе психических координат дело теперь не в психосоциальной реадаптации аутиста посредством реконструкции материнской заботы-внимания, а в том, насколько может разрастаться дыра сингулярности, захватывая (поглощая) измерение психического и «упаковывая» его в протосоматическое. В этом случае эффективная терапевтическая работа будет заключаться в нарабатывании дистанции по отношению к горизонту событий посредством обратно направленной «гравитации»: например, через формирование квазипривилегированного психического объекта, способного «оторвать-отодвинуть» инстанцию сознания от сил сингулярности. Эта процедура значительно отличается от современной аналитической установки «залатывать» дыры воспоминанием-переживанием. Итак, сингулярность — это метрика психического, которая обладает а-нормопатическими свойствами, не допускающими прямой психической интерпретации. Если говорить предельно упрощенно, сингулярность — это пра-психическое в психике. Поэтому она всегда находится «за» горизонтом событий, взаимодействуя с ним в логике «черной дыры»: с одной стороны, сингулярность скрывается горизонтом событий, с другой — через разрывы в последнем (например, те же психотические дыры в реальном) дезорганизует и «втягивает-поглощает» психические процессы своей мощной гравитацией. При этом она обнаруживает себя парадоксальным процессом перевода психического в соматическое, т. е. полаганием качественного различия между ними. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 187

187

13.08.2010 16:56:13

Такое «гравитационное» смещение психических инстанций к сингулярности определяется интенсивностью, глубиной и скоростью соскальзывания нормопатических антропологических параметров к базальным церебрально-биологическим. Отсюда горизонт событий-воспоминаний — это граница психической картины мира, еще доступная для антропологического восприятия и формирования (опыта, фиксации памятью, переживания и т. д.); «за» ним или «под» ним наличествует качественно иной процесс, построенный на принципиально иной пра-психической метрике (например, психомоторной, если частично использовать гипотезу Бернара Жибелло, по которой первичные репрезентации ребенка относятся не к репрезентациям вещей и не к вербальным репрезентациям, а к психомоторным изменениям, например, репрезентациям равновесия). Концептуальную попытку описать сингулярность предпринял Ф. Гваттари («Хаосмос»², «Машинное бессознательное»³), но поскольку его основной задачей являлось обоснование шизоанализа в противовес психоанализу, он акцентирует внимание на машинном характере сингулярности, располагая ее в границах антропоморфного становления. Эта сингулярность в качестве абстрактной машины в устройствах кодирования не зависит ни от способов субъективации, ни от семиологических порядков «денотации — репрезентации — сигнификации». И в этом отношении сингулярность как бы замещает бессознательное, исполняет его «логику» без ссылки на дискурс субъекта и тем самым создает сингулярные черты несемиологически организованной материи. Переосмысливая и развивая этот подход, можно предположить, что сингулярность — это своеобразный реликт психического антропогенеза, или филогенетический «остаток» процесса «нулевого уровня». Именно поэтому она находится исторически до и топологически вне триады Сознание — Подсознание — Бессознательное, вне первичного и вторичного процессов, и, соответственно, прямо не зависит от социокультурной инфраструктуры психического хаосмоса, его репрезентаций, способов организации и производства. Но только при ее «подпирающем» наличии возможен горизонт событий-переживаний-воспоминаний, перекройкой, штопаньем и реинтеграцией которого занят психоанализ. Итак, горизонт событий в качестве антропологической границыповерхности обладает нестабильной метрикой, он выстлан антропоцентристским опытом реальности, структурированным защитными механизмами (воображаемым, по Жаку Лакану), может травмироваться (повреждаться, разрываться, нарушаться, диссоциироваться) и, наконец, интенсивно поглощаться пра-психическим. В этом отношении весьма продуктивной оказывается метафора «плотности», введенная ² Guattari F. Chaosmose. — Paris: Galilée,  . ³ Guattari F. L’Inconscient machinique: essais de schizo-analyse. — Fontenay-sous-Bois: Recherches,  .

188 Сергей Зимовец

2010-3_Logos.indb 188

13.08.2010 16:56:13

Феликсом Гваттари при его обращении к «патической субъективности». По существу сингулярное сопротивление можно осмыслить именно в плане плотности, то есть не через количество противодействия, а через проницаемость, плотность горизонта событий. Сопротивление невыразимого тем самым вовсе не преодолевается, а скорее теряет плотность, позволяя просачиваться «сквозь» собственную ткань знакам-частицам, носителям структуры иного дискурса или, как их называл Ф. Гваттари, «квантам возможного», открывающих иную возможность понимания. Эти кванты возможного — применяемые даже в качестве физической метафоры — позволяют «вспомнить» невыразимое, то есть обновить глубину горизонта воспоминаний неинтегрированного опыта событий и переживаний и — посредством смены аналитической оптики — обнаружить на квантовом уровне (взаимодействия) полную утрату сопротивления в пользу проницаемости. Инсайт является лишь одним из способов смены ментальной оптики: при этом защита отнюдь не исчезает в никуда из структуры психического аппарата, но через введение микрофизики квантирования становится проходимой для анализа. В этом кратком очерке нам хотелось показать, что было бы продуктивно дополнить маркеры-инстанции психики Сознание — Подсознание — Бессознательное еще одной существенной инстанцией — Сингулярностью, позволяющей по-новому поставить вопрос как о психозах в частности, так и о типологизации нервных и психических расстройств в целом. Еще одним положительным следствием привлечения данной инстанции становится пересмотр классической концепции сопротивления, позволяющий перейти от «омического» количественного представления о нем к образу «квантовой» плотности сопротивления, что, несомненно, приведет к возможности разработки новой более эффективной техники аналитической работы с сопротивлением.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 189

189

13.08.2010 16:56:13

190 Елена Вячеславовна Ознобкина.  – 

2010-3_Logos.indb 190

13.08.2010 16:56:13

´¥ ’• §‘ Ì ¿ {”{§{ |¥

In memoriam Слова прощания

С колько потерь? Почему так часто уходят от нас наиболее талантливые и замечательные, те, для которых жизнь была не просто чудесным даром, но смыслом, они знали, зачем они здесь… Звонок: «Валера, есть минутка?» — я слышу голос Лены, так обычно начинался наш долгий разговор по телефону о том и о сем, о жизни, и, конечно, о работе и надеждах. Хотя многие годы жизнь Лены проходила на моих глазах, я так и не смог понять, какая внутренняя сила нужна человеку, чтобы жить, не замечая собственных страданий и боли. Для меня Лена была на одной стороне жизни, а ее болезнь — на другой, и соединить их, как мне кажется, Лена не позволяла никому. Поэтому нет другого образа: вспоминается Лена всегда живая, остроумная и открытая, готовая к решению творческих задач и поступкам. Помню ее замечательную защиту кандидатской, помню ее радостной и подвижной на конференции в Дубровнике, помню как после сессии мы плыли на перегонки в тихом заливчике отеля среди скал и желтого песка, — счастливые времена! Обладая философским складом ума, замечательной работоспособностью, Лена была одним из ведущих научных сотрудников сектора аналитической антропологии Института философии РАН (с самого основания сектора в начале  -х годов). Планов у Лены было всегда много: прежде всего она хотела когда-нибудь написать большую работу о «Тюрьме», вести семинары, заниматься с аспирантами и студентами, активно участвовать в научной, общественной и правозащитной деятельности. Никогда не отказывалась она от издательско-редакторской и переводческой работы. И потом такая степень ответственности и организованности в труде, которую редко встретишь сегодня. Ее самоотверженная деятельность в качестве редактора известного правозащитного издания «Досье на цензуру» заслуживает восхищения. Вспоминаю, как мы работали над переводом «Так говорил Заратустра» Ф. Ницше. Лена провела громадную работу по сверке всех русских переводов с оригиналом Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 191

191

13.08.2010 16:56:14

и предложила ряд языковых «обновлений», которые мы потом достаточно долго и детально обсуждали. Я уж не говорю о проницательности Лены как редактора и переводчика, тонко чувствующего стилистику немецкого философствования (фрагменты переводов Э. Гуссерля, Ф. Ницше, М. Хайдеггера). В этом я убеждался многократно, особенно в ее работе над моей рукописью «Мимесис. Аналитическая антропология литературы. Том  » ( ). Участие и поддержка, заинтересованность в улучшении чужого труда, какая-то удивительная мягкая и доброжелательная манера наших обсуждений давала мне заряд веры в собственные силы. Ведь есть редакторы, которые бездумно правят, не читая, а есть те, кто не столько правит, сколько понимает то, что читает. Лена была из вторых. Что же нам остается? Помнить о Лене, коллеге и друге, о той радости творческого общения с ней, которой нам сейчас так не хватает.

192 Елена Вячеславовна Ознобкина.  – 

2010-3_Logos.indb 192

13.08.2010 16:56:14

¥² ”§• Ì ¿¥ §¥ ¶ {²{ ´

 марта  г. после тяжелой продолжительной болезни скончалась

Елена Вячеславовна Ознобкина. Е. В. Ознобкина — кандидат философских наук, сотрудник сектора аналитической антропологии Института философии РАН , специалист в области классической и современной западной философии, автор работ по М. Хайдеггеру, И. Канту, Р. Декарту, Ф. Ницше, Э. Канетти, М. Мамардашвили, заместитель главного редактора журналов «Индекс / Досье на цензуру» и «Неволя», автор многочисленных рецензий и обзоров в ведущих российских журналах, переводчик, научный редактор целого ряда научных монографий и сборников, среди которых первое русское Полное собрание сочинений Ф. Ницше, «Избранная философская переписка» Э. Гуссерля, «Кантианские вариации» и «Лекции о Прусте» М. Мамардашвили, «Мимесис. Антропология литературы» В. Подороги, «Сон и явь женской тюрьмы» Л. Альперн и др.

Лена останется в нашей памяти открытым людям и миру, удивительно отзывчивым, сострадающим, принципиальным и мужественным человеком. Лена родилась  апреля  г. в Москве. В  г. пошла в первый класс школы в г. Обнинске. Позднее семья переехала в Москву, и Лена заканчивает -й класс уже в Москве в школе № , а затем в  –  классах учится в школе № . В -м классе становится победителем олимпиады по философии, проводимой МГУ , но поступить на философский факультет в год окончания школы ей не удается. Студенткой дневного отделения философского факультета МГУ она становится в следующем —  — году. С  г. после окончания Университета (тема диплома «Единство проблематики трех „Критик“ Канта») Лена работает по распределению ассистентом кафедры марксистско-ленинской философии Московского института инженеров сельскохозяйственного производства Министерства сельского хозяйства СССР . В  г. поступает в очную аспирантуру Института философии АН СССР . После окончания аспирантуры и успешной защиты диссертации по Хайдеггеру в  г. она становится сотрудником Института философии. В секторе аналитической антропологии (сначала секторе постклассических проблем в философии), возглавляемом В. А. Подорогой, она проработает более двадцати лет. Ее многолетняя плодотворная работа в области философии будет отмечена в  г. почетной грамотой Института. Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 193

193

13.08.2010 16:56:14

С декабря  по декабрь  г. Лена является также сотрудником Общественного фонда «Гласность», возглавляемого С. И. Григорьянцем. Она участвует в организации первых трех международных конференций «КГБ : вчера, сегодня, завтра» в , ,  гг., проводит большую работу в качестве редактора сборников материалов конференций. В  г. работает в Комиссии общественного расследования по Чечне. Собранные Комиссией материалы будут переданы в Международный общественный трибунал по Чечне, который был учрежден летом  г. в Москве по инициативе фонда «Гласность». В те же  –  гг. Лена читает в РГГУ курсы лекций по проблемам антропологии в философии Нового времени, ведет семинары по проблеме наказания. В  /  учебном году читает курс лекций «Введение в философскую антропологию», в  /  гг. — курс «Проблематика телесности в философии Нового времени. Декарт, Спиноза, Лейбниц», в  г. — курс «Проблематика телесности в трактатах Декарта „Описание человеческого тела…“ и «Страсти души»». В  г. выходят «Лекции о Прусте» М. К. Мамардашвили, а в  г. его «Кантианские вариации». Лена участвовала в подготовке этих изданий в качестве редактора. В августе  г. несмотря на усиливающиеся проблемы со здоровьем она настаивает на своем участии в выездной сессии Международного трибунала в Хасавюрте (Дагестан) по проведению опроса свидетелей событий в Чечне. Собранные Трибуналом на сессиях в Стокгольме, Москве, Праге, Хасавюрте, Грозном показания свидетелей и заключения международных экспертов опубликованы фондом «Гласность» в  –  гг. в четырех книгах. Лена была одним из редакторов этого издания. В конце  г. Лена становится заместителем главного редактора журнала «Индекс / Досье на цензуру» (главный редактор — Наум Ним), учрежденного тогда Фондом защиты гласности по инициативе редакции всемирно известного журнала «Index on Censorship». Пилотный номер русского «Индекса» вышел в июне  г. Несмотря на ухудшение здоровья Лена не прекращает педагогическую деятельность и каждый год представляет новые курсы лекций. В  учебном году в РГГУ она читает курс лекций «„Антропология“ И. Канта. Опыт современного прочтения», в  г. — курс «„Критика способности суждения“ И. Канта в контексте современной мысли», с  по  гг. — курс «Классическая и современная философия наказания» в ГУГН . Насколько серьезна была для Лены эта сторона ее жизни, говорит то, что в  г., уже не имея возможности физически выходить из дома, она подготовила курс по философии Ницше на основе впервые публикующихся на русском языке томов ницшевского наследия и планировала проводить занятия для студентов РГГУ у себя дома (Лена была одним из соредакторов этого издания). В  г. она включается в интернет-проект социально-художественного исследования пространств тотального государственного владе-

194 Елена Вячеславовна Ознобкина.  – 

2010-3_Logos.indb 194

13.08.2010 16:56:15

ния жизнью человека «Тюрьма», инициированный «Индексом / Досье на цензуру». Через год проект перерастет в новое периодическое издание — журнал «Неволя», а Лена станет заместителем главного редактора. Первый номер «Неволи» вышел в свет в  г., всего к  г. было издано  номеров. Все это время Лена остается активно работающим автором и редактором научных изданий. С  г. из-за болезни она уже не может покидать квартиру, но продолжает работать, не снижая уровня своей включенности в общественную, научную и культурную жизнь. Рядом с ней всегда телефон, компьютер, книги, рукописи. Ее перу принадлежат статьи и рецензии, которые публикуются в «Новом мире», «Отечественных записках», «Космополисе», «Синем диване», «Новом времени» и др. изданиях, под ее редакцией выходят «Сон и явь женской тюрьмы» Л. Альперн, «Рефлексивный анализ. Первоначальное введение в феноменологию» Л. Эмбри, «Избранная философская переписка» и «Избранное» Э. Гуссерля, «Анализ ощущений» Э. Маха, «Мимесис» В. Подороги, «Словарь современной западной философии» и другие книги. Она готовит к изданию «Так говорил Заратустра» и «Наследие  –  гг.» Ф. Ницше. В это же время Лена участвует в подготовке выпусков программы «Облака» В. Ф. Абрамкина на «Радио России», ведет колонку новостей на сайте «Тюрьма и воля». Публикует статьи и переводы по филателии, которая была ее давним увлечением. В  г. открывает авторскую рубрику «Новые марки» в журнале «Филателист». Общий объем ее редакторской работы, не связанной с выпуском журналов, превышает  авторских листов. Несмотря на прогрессирующую болезнь Лену не покидало желание вновь обрести возможность самостоятельно двигаться, свободно выходить из дома. В  г. она решается на сложную операцию по протезированию суставов и затем, превозмогая боль, упорно учится заново ходить… Она умерла у себя дома  марта  г., не пожелав после случившегося с ней инфаркта оставаться в больнице.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 195

195

13.08.2010 16:56:15

Список работ Е. В. Ознобкиной

Статьи и тезисы 1. Научное познание и проблема истины в интерпретации М. Хайдеггера \

Проблема истины в современной западноевропейской философии / под. ред. А. Яковлева. М.: Ин-т философии АН СССР , 1987 . С. 46 – 60 . 2. Некоторые актуальные аспекты проблемы науки в философии Хайдеггера \

Методологические вопросы современной философии. Тезисы к конференции. М.: Ин-т философии АН СССР , 1988 . С. 148 –150 . 3. Своеобразие хайдеггеровской постановки вопроса о технике \ Философ-

ская культура и образование в современных условиях. Тезисы к конференции. М.: Ин-т философии АН СССР , 1988 . 4. Образ будущего в философии Хайдеггера \ Философия о будущем человечества / под ред. А. Руткевича. М.: Ин-т философии АН СССР , 1990 . С. 42 – 50 . 5. К вопросу о хайдеггеровской интерпретации философии И. Канта \ Историко-философский ежегодник — 89 / под. ред. Н. Мотрошиловой. М.: Наука, 1989 . С. 125 – 148 . 6. «Точка схода» и «фигура возврата» в опыте мысли Мераба Мамардашвили \ Встреча с Декартом. М.: Ad Marginem, 1996 . С. 143 – 148 . 7. Необязательные заметки о теории Беллы Баллаша \ Киноведческие записки. № 29. 1996 . 8. Проблема конституирования телесности в «Идеях-2 » Эдмунда Гуссерля. Тезисы к докладу на конференции в Праге. Рукопись. 1997 . 9. Анализ трактата Декарта «Описание человеческого тела…» \ Бессмертие философских идей Декарта. М.: ИФРАН , 1997 . С. 102 – 110 . 10. Мыслить Прустом, мыслить Декартом, мыслить Кантом \ Произведенное и названное. М.: Ad Marginem, 1998 . 11. Тюрьма или ГУЛАГ \ Новый мир. № 10. 2000 . http:\magazines.russ.ru/ novyi_mi/2000 /10 /ozn. html 12. Выживающий (к антропологии власти Э. Канетти) \ «Авто-био-графия». Тетради по аналитической антропологии. М.: Гнозис, 2000 . С. 282 – 295 .

196 Елена Вячеславовна Ознобкина.  – 

2010-3_Logos.indb 196

13.08.2010 16:56:15

13. Страсти души \ Этика: Энциклопедический словарь /под ред. Р. Г. Апресяна, А. А. Гусейнова. М.: Гардарики, 2001 . С. 474 – 475 . 14. Путь в философии по Хайдеггеру \ Путь в философию. Антология. М.: Университетская книга, 2001 . С. 159 – 161 . 15. Создан Международный уголовный суд. Лорд Рассел остался бы доволен \ Индекс/Досье на цезуру, проект «Единое право» от 16 апреля 2002 г. http:\index.org.ru/icc/eo020 416 .html 16. Предисловие \ Л. Альперн. Сон и явь женской тюрьмы. Спб.: Алетейя, 2004 . 17. Моя утопия. К проблеме смертной казни \ Новый мир. № 9. 2005 . http:\ magazines.russ.ru/novyi_mi/2005 /9 /oz8 .html 18. Смертная казнь \ Развитие личности. № 3. 2005 . С. 105 – 120 . http:\rlonline.ru/articles/Rl03 _05 /352 .html 19. Статьи: ОМОН , Сахаров, Научный коммунизм, Преступление, ГУЛАГ ,

Тюрьмы, Хельсинкская группа, Демократическое движение, Правозащитные организации, Милиция — для издания: The Encyclopedia of Contemporary Russian Culture. Routledge Ltd., 2006 . 20. Послесловие редактора \ Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга

для всех и каждого/Пер. с нем. Ю. М. Антоновского; пер. комментария А. Г. Жаворонкова; научн. ред. Е. В. Ознобкина. М.: Культурная революция, 2007 . 21. О редактуре «Заратустры» \ Русский журнал. 4 июня 2007 . http:\www.russ.

ru/layout/set/print/pole/O-redakture-Zaratustry 22. Заметки о философии Мераба Мамардашвили \ Мераб Константинович Мамардашвили / под ред. Н. Мотрошиловой. М.: РОССПЭН , 2009 . С. 33 – 41 .

Рецензии, рефераты, интервью 1. Научные рефераты работ западных философов и историков филосо-

фии (в том числе книг и статей М. Хайдеггера, Г.-Г. Гадамера, Э. Левинаса, Ф. Каульбаха, Х. Отта, А. Швана и др.). Опубликованы в 1987 –1992 гг. в Информационном бюллетене Института научной информации по общественным наукам (РЖ , серия «Западная философия».) 2. Обзоры выходящей философской литературы. Новый мир. 1992. № 8 . С. 251 – 253 ; 1993. № 1 . С. 250 – 253. Путь. 1993. № 3 . 3. Обзор книг. I . Русский космизм. Антология философской мысли. II .

Ю. Бохеньский. Сто суеверий. Краткий философский словарь предрассудков. III . «Арс». Российский журнал искусств. Тематический выпуск «Бездна» \ Новый мир. 1994. № 2 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/1994 /2 / oknig. html

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 197

197

13.08.2010 16:56:15

4. Обзор книг. Мартин Хайдеггер. Время и бытие. Статьи и выступления. II . Мартин Хайдеггер. Избранные произведения \ Новый мир. 1994. №7 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/1994 /7 /oknig02 .html 5. Одинокий картезианец. (К выходу книги Мераба Мамардашвили «Картезианские размышления»). Новый мир. 1994. № 6. С. 229 – 230 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/1994 /6 /knoboz04 .html 6. Книга для всех и ни для кого. (К выходу книги Ф. Ницше «Так говорил Заратустра» в пер. Я. Голосовкера) \ Новый мир. 1995. № 9 . С. 241 – 243 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/1995 /9 /bookrev04 .html 7. Рец. на перевод книги М. Хайдеггера «Пролегомены к истории понятия

времени» и книгу Я. Голосовкера «Засекреченный секрет» \ Новый мир. 1999. № 8 . 8. «…Громадная задача философского обживания русского языка…» (К выходу перевода «Бытия и времени» В. Бибихина) \ Новый мир. 1998. № 1. http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/1998 /1 /rec05 .html 9. Элиас Канетти. Масса и власть. Интервью с Л. Иониным \ Журнал «Пушкин». 1997. № 1. С. 10 – 13 . 10. Валерий Подорога не озабочен собой. Интервью с В. Подорогой \ Журнал «Пушкин». 1997. № 3 . С. 8 – 12 . http:\old.russ.ru/journal/peresmot/97 -12 -10 /podor. htm 11. Рец. на кн. Фернан Бродель. Т. 1 . Пространство и история; Т. 2 . Люди и вещи \ Огонек. 3 .06 .1996. № 23. http:\www.ogoniok.com/archive/1996 / 4454 /23 -76 -77 / 12. Обзор философской книжной серии «Пирамида» (приложение к журналу «Логос») \ Новый мир. 1996. № 8 . http:\magazines.russ.ru/novyi_ mi/1998 / 9 /rec03 .html 13. Обзор книг. I. О. Пахомова, М. Темчин. Драка с разных точек зрения. II . Н. Ерофеева. Социология. Практический курс. III . А. Доброхотов. Введение в философию \ Новый мир. 1996. № 11 . http:\magazines.russ.ru/ novyi_mi/Что такое Франция? 1996 /11 /okn. html 14. «Начало совершилось, человек сотворен был» (о работе Х. Арендт «Истоки тоталитаризма») \ Новый мир. 1997. № 5 . http:\magazines.russ.ru/ novyi_mi/1997 /5 /rew06 .html 15. …Громадная задача философского обживания русского языка… (о пере-

воде книги Мартина Хайдеггера «Бытие и время», сделанном Владимиром Бибихиным) \ Новый мир. 1998. № 1 . http:\magazines.russ.ru/novyi_ mi/1998 /1 /rec05 .html 16. «…на край возможности человека» (о новой тюремной прозе Наума Нима) \ Новый мир. 1998. № 4 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/1998 /4 /recob01 .

html 17. Кант без кантианства (о работе Э. Кассирера «Жизнь и учение Канта») \ Литературное обозрение. 1998. № 4 .

198 Елена Вячеславовна Ознобкина.  – 

2010-3_Logos.indb 198

13.08.2010 16:56:15

18. Обзор книг. Людмила Поликовская. Мы предчувствие. Предтеча… Площадь Маяковского 1958 –1965 \ Новый мир. 1998. № 12 . http:\magazines. russ.ru/novyi_mi/1998 /12 /rec06 .html 19. Порыв к трансцендентному. (К выходу книги П. Гайденко «Прорыв к трансцендентному») Новый мир. 1998. № 8 . http:\magazines.russ.ru/ novyi_mi/1998 /8 /rec04 .html 20. Библия для женщин? (К выходу русского перевода книги С. Бовуар «Второй пол») \ Новый мир. 1998. № 9 . http:\magazines.russ.ru/novyi_ mi/1998 /9 /rec03 .html 21. Рецензия на книгу В. Клемперера «Язык третьего Рейха» \ Открытая политика. 1999. № 3 . 22. Случайный кинематограф жизни (Сергей Каледин. На подлодке золотой) \ Новый мир. 1999. № 7 . http:\magazines.russ.ru/october/1999 /7 / panor04 .html 23. Рец. на книги: М. Хайдеггер. Пролегомены к истории понятия времени;

Я. Голосовкер. Засекреченный секрет. Философская проза \ Новый мир. 1999. № 8 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/1999 /8 /oznob. html 24. Беседа с Н. Мотрошиловой \ Логос. 2000. № 1. С. 18 – 27 . http:\www.ruthenia.ru/logos/number/2000 _1 /2000 _03 .html 25. Сны о себе (рец. на прозу О. Павлова) \ Новый мир. 2000. № 3 . http:\ magazines.russ.ru/novyi_mi/2000 /3 /oznobk. html 26. Город радости и счастья (на прозу А. Волоса) \ Новый мир. 2000. № 12 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/2000 /3 /oznobk. html 27. Власть должна быть вменяема (на книгу Арье Найер «Военные преступ-

ления: Геноцид. Террор. Борьба за правосудие») \ Индекс/Досье на цензуру, «Nota bene» от 13 декабря 2000 . http:\www.index.org.ru/nb/2000 / nwcrimes. html 28. Новое отечественное исследование преступности, наркомании, про-

ституции… (анонс книги «Девиантность и социальный контроль в России (XIX – XX вв.). Тенденции и социологическое осмысление». Отв. ред. Я. И. Гилинский) \ Индекс/Досье на цензуру, «Nota bene» от 13 сентября 2000 г. http:\www.index.org.ru/nb/2000 /gilinski. html 29. «Это болезненно придуманная война» (на книгу Эльвира Горюхина «Путе-

шествия учительницы на Кавказ») \ Индекс/Досье на цензуру, «Nota bene» от 9 января 2001 г. http:\www.index.org.ru/nb/2001 /goryuh. html 30. Размышления об особенностях правозащитной борьбы с расизмом…

(анонс книги Владимира Малахова «Скромное обаяние расизма и другие статьи» \ Индекс/Досье на цензуру, «Nota bene» от 30 мая 2001 г. http:\ www.index.org.ru/nb/2001 /malahov. html 31. Аналитические обзоры об институтах наказания в современном мире. Опубликованы в интернет-издании «Тюрьма» 2002 –2004 гг. http:\index.

org.ru/turma/).

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 199

199

13.08.2010 16:56:15

32. Истина, скрывающая, что ее нет (на книги Ж. Бодрийяра) \ Новый мир. 2001. № 3 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/2001 /3 /obz_ozn. html 33. Подборка рецензий «Книжная полка Елены Ознобкиной» \ Новый мир. 2001. № 8 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/2001 /8 /oznob. html 34. Автобиография времени (на прозу В. Одоевского) \ Новый мир. 2002. № 2 . http:\magazines.russ.ru/novyi_mi/2002 /2 /oz. html 35. Мишель Фуко в России (на книгу: Мишель Фуко и Россия. Сб. статей под ред. О. Хархордина) \ Критическая масса. 2002. № 1 . С. 113 – 115 . 36. Право на вход и обязанность выйти. Бурдье об отношениях между СМИ

и личностью (на книгу: Пьер Бурдье «О телевидении») \ Новое время. 2003. № 5 . 37. Жизнь философа (на книгу: Рюдигер Сафрански «Хайдеггер. Германский мастер и его время») \ Новый мир. 2003. № 4 . http:\magazines.russ.ru/ novyi_mi/2003 /4 /oznob. html 38. «Я слишком счастлива в этом мире» (на книгу: Елена Келлер. История моей жизни) \ Новое время. 2003. № 21 . 39. С позиции этики вида homo sapiens (на книгу: Юрген Хабермас. Буду-

щее человеческой природы. На пути к либеральной евгенике?) \ Космополис. 2003. № 2 (4 ). http:\cosmopolis.mgimo.ru/index. php? option=com_content&task=view&id=103 40. Рец. на книгу: А. Олейник. Тюремная субкультура в России: от повседневной жизни до государственной власти \ Критическая масса. 2003. № 1 . 41. Новый профессиональный форум (на журнал: Punishment & Society. The International Journal of Penology) \ Отечественные записки. 2003. № 2 . http:\magazines.russ.ru/oz/2003 /2 /ozn2 .html 42. Фрагменты биографии (на книгу: Мишель Фуко. Интеллектуалы и власть) \ Новое время. 2003. № 12 . 43. Философия криминологии (на книгу: Нильс Кристи. Ответ насилию. В поисках чудовищ) \ Отечественные записки. 2003. № 2 . http:\magazines.russ.ru/oz/2003 /2 /oznobkin2 .html 44. Рец. на книгу: Артур Кестлер, Альбер Камю. Размышления о смертной казни \ Космополис. 2004. № 2 (8 ). С. 207 – 210 . http:\cosmopolis.mgimo. ru/fileserver/8 /8 – 16 .pdf 45. Честность философа (на книгу: Н. В. Мотрошилова. «Идеи I » Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию \ Синий диван. 2005. Вып. 5 . С. 213 – 216 . http:\sinijdivan.narod.ru/sd5 rez2 .htm 46. Общество без наркотиков — это разрушительная иллюзия (на книгу: Нильс

Кристи, Кеттиль Бруун. Удобный враг. Политика борьбы с наркотиками в Скандинавии) \ Критическая масса. 2005. № 1 . http:\magazines.russ.ru/ km/2005 /1 /oz28 .html 47. «…я немного Диоген в бочке» (на книгу: Евдокия Николаевская. Жизнь не имеет жалости. Письма 1922 – 1935 гг. сыну Борису Ивановичу Никола-

200 Елена Вячеславовна Ознобкина.  – 

2010-3_Logos.indb 200

13.08.2010 16:56:15

евскому из Оренбурга и Москвы в Берлин и Париж) \ Новое время. 2005. № 40 . 48. «Я сдал гильотину в музей…» (на книгу: Робер Бадантер Отмена смертной казни) \ Новое время. 2005. № 47 . 49. «Существует ли постсоветский феминизм?: постсоветские женщины

в политике, любви и искусстве». Интервью для журнала «Гендерные исследования». Харьков, 2007 . 50. Необычная криминология (на книгу: Нильс Кристи. Удобное количество преступлений) \ Русский журнал. 2006. 20 декабря. http:\www.russ.ru/

layout/set/print/Kniga-nedeli/Neobychnaya-kriminologiya

Редакторские работы 1. Философия Мартина Хайдеггера и современность. М.: Наука, 1992 (ред.

совм. с Н. Мотрошиловой, В. Подорогой, В. Бибихиным и др.). 2. Материалы круглого стола по философии М. Хайдеггера \ Логос. 1992. № 2 (подг. к печ. совм. с М. Маяцким). 3. Философские маргиналии. М.: Ин-т философии АН СССР , 1992 . 4. КГБ : вчера, сегодня, завтра. Первая международная конференция: пленарные заседания и дискуссии: 19 – 21 февраля 1993 года. М.: Общественный Фонд «Гласность», Фонд «Культурная инициатива», 1993 . 5. Ежегодник’93 Лаборатории постклассических исследований Института философии РАН . М.: Ad Marginem, 1994 (ред. совм. с Е. Петровской). 6. Ред. (научная сверка) Ф. Ницше. Так говорил Заратустра / Пер. Я. Голосовкера. М.: Прогресс, 1994 . 7. КГБ : вчера, сегодня, завтра. Третья международная конференция: 1 – 3 октября 1993 года: доклады и дискуссия. М.: Общественный Фонд «Гласность», 1995 (ред. совм. с Л. Исаковой, С. Григорьянцом). 8. КГБ : вчера, сегодня, завтра. Международные конференции и круглые

столы: законодательство, общественный контроль, спецслужбы и права человека. М.: Общественный Фонд «Гласность», 1995 (ред. совм. с Л. Исаковой, В. Ойвиным, Е. Гришиной). 9. Мераб Мамардашвили. Лекции о Прусте. М.: Ad Marginem, 1995 (ред. совм.

с И. Мамардашвили и Ю. Сенокосовым). 10. Война в Чечне. Международный Трибунал. М.: Салмус, 1995 (ред. совм.

с Л. Исаковой). 11. Война в Чечне. Международный трибунал: Материалы опроса свидетелей. Первая сессия. М.: Общественный фонд «Гласность», 1996 (ред. совм.

с Л. Исаковой). 12. Мераб Мамардашвили. Кантианские вариации. М.: Аграф, 1997 . 13. «Авто-био-графия». Тетради по аналитической антропологии. М.: Гнозис, 2000 .

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 201

201

13.08.2010 16:56:16

14. Вадим Руднев. Божественный Людвиг. Витгенштейн: формы жизни. М.: Фонд научных исследований «Прагматика культуры», 2002 . 15. Нильс Кристи. Плотность общества. М.: Центр содействия реформе уголовного правосудия, 2001 . 16. Людмила Альперн. Сон и явь женской тюрьмы. Спб.: Алетейя, 2004 . 17. Лестер Эмбри. «Рефлексивный анализ. Первоначальное введение в феноменологию» / Пер. с англ. В. Молчанов. М.: Три Квадрата, 2005 . 18. Э. Гуссерль. Избранная философская переписка. М.: Феноменология-Герменевтика, 2004 . 19. Э. Мах. Анализ ощущений. М.: Территория будущего, 2005 . 20. Э. Гуссерль. Избранное. М.: Территория будущего, 2005 . 21. Гришина Е. Правозащитная информация NON -Stop: опыт работы информационного центра. М.: Центр общественной информации, 2006 . 22. Валерий Подорога. Мимесис. Т. 1 . М.: Культурная революция, 2006 . 23. Виталий Куренной. Раннее феноменологическое движение.

(не закончена). 24. Персональность. Язык философии в русско-немецком диалоге / под общ. ред. Н. Плотникова. М.: Модест Колеров, 2007 . 25. Ф. Ницше. Так говорил Заратустра / Пер. Ю. Антоновского. Собр. соч. в 13-ти тт. Т. 4 . М.: Культурная революция, 2007 . 26. Гертруда Кох. Масса берет свое? Этюд к проблеме массовой культуры \ Синий диван. Вып. 8 . 27. Этос науки. Сб. ИФ РАН . М.: Academia, 2007 (совм. с Н. К. Лошкаревой). 28. Ред. Словарь современной западной философии / под ред. В. Малахо-

ва и В. Филатова (совм. с А. Жаворонковым). М.: Культурная Революция, 2008 . 29. Ф. Ницше. Наследие 1882 – 1884 гг. Собр. соч. в 13 -ти тт. Т. 10 . Редактор

перевода (совм. с А. Жаворонковым). М.: Культурная революция (выход тома планируется в конце 2010 г.). 30. С 1996 г. заместитель главного редактора журнала «Индекс/досье на цензуру» и журнала «Неволя» (с 2004 г.)

Учебные курсы 1. 1993 /1994 уч. год — РГГУ — «Введение в философскую антропологию». 2. 1994 /1995 уч. год — РГГУ — «Проблематика телесности в философии Ново-

го времени. Декарт, Спиноза, Лейбниц». 3. 1995 уч. год — РГГУ — «Проблематика телесности в трактатах Декарта „Опи-

сание человеческого тела…“ и „Страсти души“». 4. 1996 уч. год — РГГУ «„Антропология“ И. Канта. Опыт современного

прочтения».

202 Елена Вячеславовна Ознобкина.  – 

2010-3_Logos.indb 202

13.08.2010 16:56:16

5. 1997 уч. год — РГГУ — «Критика способности суждения И. Канта в контексте

современной мысли». 6. 1999 уч. год — ГУГН — «Пропедевтика к антропологии власти (Элиас Канетти «Масса и власть» и А. Солженицын «Архипелаг ГУЛАГ »)». 7. 2000 – 2002 уч. год — ГУГН — «Классическая и современная философия наказания» (2 варианта). 8. 2008 — РГГУ — подготовка курса по философии Ницше, который будет

строиться с учетом впервые вышедших на русском языке томов наследия Ф. Ницше.

Статьи и переводы по филателии 1. Коллекция «охотника за нацистами» продана… \ «Мир марок» от 07 .10 .2006 ; http:\mirmarok.ru/prim/view_article/141 / 2. «Неправильный Рембрандт». Курьез совместного выпуска Германии и Нидерландов, посвященного 400 -летию со дня рождения Рембрандта \ «Мир марок» от 07 .09 .2006 ; http:\mirmarok.ru/prim/view_article/142 / 3. «Золотая лихорадка» в филателии (совм. с А. Жаворонковым) \ «Мир марок» от 03 .10 .2006 . Часть 1 : http:\mirmarok.ru/prim/view_article/11 /; часть 2 : http:\mirmarok.ru/prim/view_article/12 /, а также: «Филателист» № 4 (28 ) — апрель, 2008 . 4. Интервью с доктором Эриком Хаасом «Будущее филателии: взгляд из Австрии» \ «Филателист» № 4 (28 ) — апрель, 2008 . Перевод статьи из «WIPA . Bulletin  ». В ней директор филателистического отдела почты Австрии, отвечая на вопросы журналиста, делится своими размышлениями о будущем филателии в общемировом масштабе. 5. Авторская рубрика «Новые марки» в журнале «Филателист»: № 6 (18 ). Июнь 2007 . № 7 (19 ). Июль 2007 . № 8 (20 ). Август 2007 . № 1 (25 ). Январь 2008 . № 2 (26 ). Февраль 2008 . № 4 (28 ). Апрель 2008 . 6. Великобритания отдает дань Биттлз \ Мир марок. 02 .04 .2007 , часть 1 : http:\mirmarok.ru/prim/view_article/131 /#12 ; часть 2 : http:\mirmarok.ru/prim/view_article/132 /; часть 3 : http:\mirmarok.ru/prim/view_article/133 /. 7. Знаменитые «Миссионерские марки Гриннелла» снова в продаже спустя 80 лет \ Мир марок. 16 .04 .2007 часть 1 : http:\mirmarok.ru/prim/view_article/134 /#12 ; часть 2 : http:\mirmarok.ru/prim/view_article/135 / а также: Филателист. Июнь 2007. № 6 (18 ).

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 203

203

13.08.2010 16:56:16

8. Ричард Селлер. «Мне просто было любопытно, подделки ли марки Гриннелла или настоящие марки…» (перевод) \ Филателист. Июль 2007. № 7 (19 ) часть 1 : http:\www.rusfs.narod.ru/int02 /grinnell/grin01 .htm; часть 2 : http:\www.rusfs.narod.ru/int02 /grinnell/grin02 .htm; часть 3 : http:\www.rusfs.narod.ru/int02 /grinnell/grin03 .htm. 9. Ян Паул ван дер Пас. Спелеофилателия: человеческий аспект (перевод)\ Филателист. Март 2008. № 3 (27 ).

Андрей Парамонов, Алексей Жаворонков

204 Елена Вячеславовна Ознобкина.  – 

2010-3_Logos.indb 204

13.08.2010 16:56:16

Авторы

Микель Борх-Якобсен. Профессор сравнительного литературоведения и французской литературы в Вашингтонском университете (Сиэтл). Жак Ван Риллаер. До выхода на пенсию профессор психологии Лувенского университета. Жан-Пьер Винтер. Философ и юрист по образованию. Действующий психоаналитик (Париж). Жиль Делёз (—). Французский философ. Жак Деррида (—). Французский философ. Тодд Дюфрен. Профессор философии университета Лейкхед, Канада. Пьер Жинези. Психоаналитик, врач, сопредседатель ассоциации «Аполис» (Париж). Сергей Зимовец. Философ и психоаналитик. Основатель Института психоанализа в Москве. Ив Картюйвель. Профессор уголовного права в университете Сен-Луи, регион Брюсселя. Жан Коттро. Психолог и психотерапевт. Живет и работает в Лионе. Виктор Мазин. Философ и психоаналитик. Основатель Музея сновидений Фрейда в Санкт-Петербурге. Эдвард Шортер. Профессор. Заведующей кафедры истории медицины при Университете Торонто.

Л{|{} 3 (76) 2010

2010-3_Logos.indb 205

205

13.08.2010 16:56:16

Университетская библиотека Александра Погорельского 2005 – 2010

Серия Философия Международный ежегодник по философии культуры «Логос» 1910 – 1914, 1925. Тт. 1 – 9 (+ 1 том дополнительных материалов: библиография, история проекта, рецензии 1910 – 1914 гг. и т. д.). Полное репринтное воспроизведение журнала, выходившего до революции под редакцией Ф. Степуна, И. Гессена, Б. Яковенко и др. Эдмунд Гуссерль. Избранные сочинения Эрнст Мах. Анализ ощущений Людвиг Витгенштейн. Избранные работы Журнал «Логос», 1991 – 2005. Избранное. 2 тома Философия в систематическом изложении В. Дильтея, А. Риля, В. Оствальда, В. Вундта, Г. Эббингауза, Р. Эйкена, Ф. Паульсена, В. Мюнха, Т. Липпса. СП б 1909 Пауль Наторп. Сборник статей по философии, логике, теории культуры Мартин Хайдеггер. Что зовется мышлением Венский кружок и журнал «Erkenntnis» Александр Дьяков. Жак Лакан и его время Гербарт Иоганн Фридрих. Психология Зигварт Христиан. Логика. Т. 1. Учение о суждении, Учение о методе Виктор Молчанов. Избранные работы Александр Доброхотов. Избранные работы Вадим Руднев. Избранное Моисей Матвеевич Рубинштейн. О смысле жизни. Труды по философии ценности, теории образования и университетскому вопросу. В 2-х тт Виталий Кирющенко. Чарльз Сандерс Пирс, или Оса в бутылке. Введение в интеллектуальную историю Америки

Серия Социология. Политология Ульрих Бек. Власть и ее оппоненты в эпоху глобализма: новая всемирно-политическая экономия. Пер. с нем. Алла Черных. Мир современных медиа Перри Андерсон. Переходы от античности к феодализму Перри Андерсон. Родословная абсолютистского государства

2010-3_Logos.indb 206

13.08.2010 16:56:16

Кори Робин. Страх: история политической идеи Питирим Сорокин. Социология революции (c приложениями и комментариями) Социология вещи. Сборник статей Джованни Арриги. Долгий двадцатый век. Деньги и власть в происхождении нашей эпохи Иммануил Валлерстайн. Миросистемный анализ: Введение Крэйг Калхун. Национализм. Георгий Дерлугьян. Тайный поклонник Бурдье на Кавказе Ричард Лахманн. Капиталисты вопреки себе: Элитные конфликты и экономические мутации в Европе на заре Нового времени Борис Капустин. Избранные работы Политическая теория. Сборник статей Дж. Стаут. Демократия и традиция Рэндалл Коллинз. Четыре социологические традиции Чарльз Тилли. Принуждение и капитал в эволюции европейских государств, 990 – 1990 гг. н. э.

Серия История. Культурология Робер Мандру. Введение в современную Францию. Эссе по исторической психологии, 1500 – 1640 Мартин Малиа. Александр Герцен и происхождение русского социализма Ольга Власова. Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ: история, мыслители, проблемы Валерий Лейбин. Постклассический психоанализ. Энциклопедия. В 2-х тт. Анналы. Избранное Кизеветтер А. А. Исторические очерки (Из истории политических идей. Школа и просвещение. Русский город в 18 ст. Из истории России в 19 ст.) Владимир Вальденберг. Древнерусские учения о пределах царской власти Лаппо-Данилевский А. С. Методология истории. Теория исторического знания. СП б, 1913 Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права Ханс Зедльмайер. Утрата середины Франсуа Гизо. История цивилизации в Европе Ковалевский М. М. Очерки по истории политических учреждений в России Анри Мишель. Идея государства. Критический очерк истории социальных и политических теорий во Франции со времен революции Джаншиев Г. Эпоха великих реформ. Исторические справки Виноградов П. Г. Россия на распутье Уильям Мак Нил. В погоне за могуществом: Техника, вооруженные силы и общество с 1000 г н. э. Нефедов С. А. . Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока

2010-3_Logos.indb 207

13.08.2010 16:56:16

Серия Экономика Карл Поланьи. Избранные работы Вернер Зомбарт. Избранные сочинения (Строй хозяйственной жизни; Идеалы социальной политики; Почему в Соединенных Штатах нет социализма?; Евреи и их участие в образовании современного хозяйства; Народное хозяйство и мода) Карл Менгер. Основания политической экономии. Исследования о методах социальных наук и политической экономии в особенности «Экономист», 1921 – 1922 . Политэкономический журнал. Избранное

2010-3_Logos.indb 208

13.08.2010 16:56:17