Научный портал МВД России. Вып. 3(11). 2010

Citation preview

№ 3 (11)

Выходит с 2008 г. ежеквартально

Редакционный совет: Т.В. Аверьянова, д.ю.н., профессор В.А. Волынский, д.ю.н., профессор С.И. Гирько, д.ю.н., профессор А.И. Гуров, д.ю.н., профессор Ю.Н. Демидов, д.ю.н., профессор И.Э. Звечаровский, д.ю.н., профессор А.Н. Ильяшенко, д.ю.н., профессор В.Я. Кикоть, д.ю.н., профессор В.Н. Остроухов, д.ю.н., профессор Д. Смирнов, протоиерей В.В. Черников, д.ю.н., профессор

Редакционная коллегия: Председатель С.И. Гирько, д.ю.н., профессор

Заместитель председателя В.И. Полубинский, к.ю.н.

Члены редакционной коллегии: Ю.М. Антонян, д.ю.н., профессор Н.А. Власова, д.ю.н., доцент В.Ю. Голубовский, д.ю.н., доцент В.В. Дорохин, к.ю.н. И.А. Климов, д.ю.н., профессор П.Н. Кобец, д.ю.н., доцент Б.С. Крылов, д.ю.н., профессор В.Д. Ларичев, д.ю.н., профессор М.Я. Масленников, к.ю.н., доцент Г.К. Синилов, д.ю.н., профессор Ю.В. Степаненко, д.ю.н., доцент И.Ю. Сундиев, д.ф.н., профессор А.П. Шергин, д.ю.н., профессор А.А. Ширванов, д.ю.н., профессор

Редакция:

2010

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ СОДЕРЖАНИЕ РАЗДЕЛ I АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС Дугенец А.С., Масленников М.Я. Административное расследование по делам об административных правонарушениях, проводимое сотрудниками милиции ...................................3 Белоконь А.В. Аспекты формирования административноправовых режимов деятельности органов внутренних дел .........13 Казанов А.М. О некоторых подходах к пониманию специфики деятельности органов внутренних дел на транспорте ............18 Стульнова Т.В. Правовое регулирование работы органов внутренних дел с обращениями граждан, содержащими сообщения о происшествиях ............................................24

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА Исаева Л.М. Проблемные вопросы использования восстановления памяти лиц при раскрытии преступлений....................29 Безручко Е.В. К вопросу о совершенствовании норм о причинении вреда здоровью человеку .............................................35 Мамошин М.А. Участие специалиста в следственных действиях: разграничение функций .................................................42 Генрих Н.В. Субъекты уголовно-правового отношения ..............47

КРИМИНОЛОГИЯ Антонян Ю.М. Преступность в первобытном обществе .............55 Деревянко Е.О., Мазеин В.Т. Российский национальный проект «Здоровье» и отдельные виды экономических преступлений, совершаемых в процессе его реализации .....................60 Арестова Е.М. Криминологическая характеристика преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких .........................................................67

Главный редактор В.В. Дорохин

Ответственный cекретарь А.И. Пешков

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Ширванов А.А., Ващенко О.Ю. Предложения о дополнении определенного законом перечня оперативнорозыскных мероприятий ............................................................72

Редакторы Н.И. Попова О.Ш. Жураев О.В. Тарасевич

Корректор Г.О. Киселева

Плата с авторов за публикацию рукописей не взимается При использовании материалов ссылка на журнал «Научный портал МВД России» обязательна Публикуемые материалы отражают точку зрения автора, которая может не совпадать с мнением редколлегии Рукописи не возвращаются

Компьютерная верстка С.В. Сухоруковой Подписано в печать 00.00.2010 г. Формат 60 х 90 1/8 Объем 17 п.л. Тираж 1000 экз. Зак. № Отпечатано в ОАО «Типография МВД России»

Адрес редакции: ул. Поварская, 25, ГB69 ГСПB5, Москва, 123995 eBmail: vnii [email protected]; http://www.vniiBmvd.ru Тел. редакции: (495) 667-46-98, (495) 667B41-14 Тел./факс: (495) 691B35-90 © Федеральное государственное учреждение «Всероссийский научноBисследовательский институт МВД России» Журнал зарегистрирован в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия. Свидетельство о регистрации средства массовой информации ПИ № ФС77-32241 от 9 июня 2008 года

Шумилов А.Ю. Двенадцать тезисов о возникновении сыскологии и криминосыскологии, а также становлении современной оперативно-разыскной науки.........................................79 Лукашин М.В. Международное и межгосударственное сотрудничество в сфере оперативно-розыскной деятельности по борьбе с незаконным оборотом огнестрельного оружия........88

РАЗДЕЛ II ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ Кобец П.Н. О необходимости совершенствования системы предупреждения преступности в современных условиях ...........93 Васильев Э.А. Основы взаимодействия органов внутренних дел в борьбе с преступлениями в сфере оборота водных биологических ресурсов ............................................................99 Артюшенко А.Б., Бабушкин А.А. Современное состояние организационно-правовых основ противодействия незаконному обороту наркотиков в рамках СНГ ...................................108

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ Попова Н.Ф. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года: новации, достоинства и недостатки ...............................................................................112 Никитенко И.В. Миграционная безопасность как объект уголовно-правовой охраны ......................................................117

ТЕРРОРИЗМ И ЭКСТРЕМИЗМ Горев А.И. Информационные методы противодействия экстремизму и терроризму ..........................................................121 Сопов Д.В. Разграничение террористического акта и общеуголовных преступлений при квалификации .............................129

ПОЗДРАВЛЯЕМ С ЮБИЛЕЕМ Поздравляем А.П. Шергина с 75-летием ................................134 Поздравляем А.А. Ширванова с 55-летием ............................136

Подписка по России: Каталог «Роспечать» – инд. 45900 Электронный адрес научного периодического издания в Интернете: http: www.elibrary.ru http: www.vnii-mvd.ru

Решением Президиума Высшей аттестационной комиссии (ВАК) Министерства образования и науки РФ «НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ» включён в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание учёных степеней кандидата и доктора наук

№1

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

РАЗДЕЛ I АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ДУГЕНЕЦ,

МИХАИЛ ЯКОВЛЕВИЧ МАСЛЕННИКОВ, Заслуженный юрист Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент, ведущий научный сотрудник ФГУ «ВНИИ МВД России»

АДМИНИСТРАТИВНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ ПО ДЕЛАМ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ, ПРОВОДИМОЕ СОТРУДНИКАМИ МИЛИЦИИ С учетом мобильности федерального и регионального законодательства об административной ответственности ставятся и анализируются вопросы обеспечения законности при производстве по делам об административных правонарушениях. Особое значение придается качеству административного расследования, проводимого сотрудниками милиции более чем по 200 категориям таких дел. Излагаются законные требования, предъявляемые к процессуальным документам, по состоянию на 1 марта 2010 г. Ключевые слова: протокол об административном правонарушении, возбуждение дела, административное расследование, меры обеспечения производства, постановление по делу об административном правонарушении. A.C. Dugenetz, RF Honorary Lawyer, DSc (Law), Professor, Deputy Head, FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 915-17-88; M.Y. Maslennikov, RF Honorary Lawyer, PhD (Law), Assistant Professor, FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел: (495) 915-18-85. The administrative investigation of administrative offences conducted by police officers. Taking into account the mutability of federal and regional legislation on administrative responsibility, the questions of guaranteeing law and order in the course of criminal procedure related to administrative offences are analyzed. Of main importance is the quality of administrative investigations carried out by police officers according to more than 200 categories of such offences. Legal requirements to such procedural documents provided for on March 1, 2010 are presented. Key words: administrative offence record, bringing an action, administrative investigation, means of criminal proceedings, resolution related to an administrative offence.

В последние 50 лет, на рубеже ХХ и ХХI вв., российское законодательство об административной ответственности активно и прогрессивно обновляется и содержательно развивается. Об этом свидетельствует, прежде всего, создание, принятие и практика применения КоАП РСФСР

(1984 г.) и КоАП РФ (2001 г.)1. Значительно по объему, содержанию и социальной направленности законодательство об административной ответственности субъектов Российской Федерации по вопросам совместно1

См.: СЗ РФ. 2002. № 1. Ст. 1.

3

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

Заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, заместитель начальника ФГУ «ВНИИ МВД России»;

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ го ведения с Российской Федерацией в соответствии с п. «к» ч. 1 ст. 72 Конституции Российской Федерации2. Множественность нормативных правовых актов об административной ответственности требует адекватного административнопроцессуального урегулирования порядка их применения. В связи с выполнением задач российского законодательства об административных правонарушениях (ст. 1.2 КоАП РФ) и задач производства по делам об административных правонарушениях (ст. 24.1 КоАП РФ) особое значение приобретает положительный опыт правоприменительной практики, получаемый при обобщениях и анализе такой практики и находящий свое отражение в руководящих постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Такие постановления являются обязательными для всех органов и должностных лиц, применяющих закон, по которому даны разъяснения3. Кроме того, вопросы правоприменительной практики регулярно разъясняются в решениях Верховного Суда РФ, публикуемых в специальных изданиях4. Ежегодно к административной ответственности привлекаются многие десятки миллионов российских граждан. Поэтому в социальном плане важно обеспечить применение административных наказаний в строгом соответствии с целями и задачами, предусмотренными Конституцией Российской Федерации и другими законами. Определяющее методологическое значение здесь имеют постановления и определения Конституционного Суда Российской Федерации по многим вопросам применения КоАП РФ. В связи с этим надо руководствоваться Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июня 2009 г. № 9 – П «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 24.5, 27.1, 27.3, 27.5, 30.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях…5». 2 См.: Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации: от 24 марта 2005 г. № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» и от 24 октября 2006 г. № 18 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2005. № 6. С. 3-12; 2009. № 1. С. 1-2; 2006. № 12. С. 1-7. 3 См.: Статья 56 Закона «О государстве» // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1981. № 28. Ст. 976. 4 См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2009. № 9. С. 32-33; № 10. С. 18-20; № 11. С. 27-29, 33. 5 См.: СЗ РФ. 2009. № 27. Ст. 3382. Указанные в названии Постановления статьи КоАП РФ обозначают: ст. 24.5 – обстоятельства, исключающие производство по делу об

4

№3

2010

Отмеченные предпосылки для законного, обоснованного и справедливого применения федеральных и региональных законов об административной ответственности закладываются на первой стадии их применения – стадии возбуждения дела об административном правонарушении и административного расследования по такому делу. Этот первый этап производства по делу об административном правонарушении является сложным и обязательным. Процессуальноправовые нормы, регламентирующие порядок выполнения правоприменителями их процедурных и процессуальных функций, содержатся в десяти6 статьях главы 28 КоАП РФ, которая называется «Возбуждение дела об административном правонарушении». Заметим, что названный нами первый этап производства по делу об административном правонарушении не ограничен легитимно (т.е. законом) определенными статьями КоАП РФ, хотя наиболее выразительно по форме характеризуется двумя ключевыми статьями: ст. 28.1 – «Возбуждение дела об административном правонарушении» и ст. 28.7 – «Административное расследование». Но это, безусловно, не умаляет процессуально-правового значения других статей главы 28 КоАП РФ. В доктринальном плане по этому поводу не сложилось определенных суждений, и начальная (первая) стадия производства по делу об административном правонарушении часто называется «подготовкой дела к рассмотрению». По существу это так, но с правовой точки зрения не всегда соответствует содержанию, поскольку на этой стадии должны выполняться исключительно правовые действия – составляться акты, предусмотренные правовыми нормами. Между тем истории развития административного процесса известны названия стадии: «возбуждение дела об административном проступке7», «административное расследование8». Не вдаваясь в теоретические тонкости юридической терминологии, заметим, что в теории стадиями юридического процесса принято административном правонарушении; ст. 27.1 – меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении; ст. 27.3 – административное задержание; ст. 27.5 – сроки административного задержания; ст. 30.7 – решение по жалобе на постановление по делу об административном правонарушении. 6 См.: Федеральным законом от 24 июля 2007 г. № 210 в КоАП РФ введена ст. 28.1.1 «Протокол осмотра места совершения административного правонарушения» // СЗ РФ. 2007. № 31. Ст. 4007. 7 См.: Коваль Л.В. Административно-деликтное отношение. Киев, 1979. С. 184. 8 См.: Бахрах Д.Н., Телегин А.С. Административное расследование // Производство по делам об административных правонарушениях. Свердловск, 1986. С. 18.

2008

называть такие его части, которые характеризуются автономностью, логической, целевой и процессуальной завершенностью, выражающейся в принятии определенно-конкретного решения и издании (вынесении) правового результативного акта – документа. Под этим знаком формируется суждение о том, что нет формально-законных оснований для разделения административнопроцессуальных функций по возбуждению дела об административном правонарушении и об административном расследовании по такому делу. Здесь имеются в виду обстоятельства, характеризующие факты возбуждения дела об административном правонарушении, указанные в ч. 4 ст. 28.1 КоАП РФ9. Дело считается возбужденным с момента: 1) составления протокола осмотра места совершения административного правонарушения; 2) составления первого протокола о применении мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении; 3) составления протокола об административном правонарушении или вынесения прокурором постановления о возбуждении дела об административном правонарушении; 4) вынесения определения о возбуждении дела об административном правонарушении при необходимости проведения административного расследования в соответствии со ст. 28.7 КоАП РФ; 5) вынесения постановления по делу об административном правонарушении на месте совершения административного правонарушения в соответствии с ч. 1 или 3 ст. 28.6 КоАП РФ. Как явствует из приведенных положений, итоговыми процессуальными актами – документами на первом этапе производства по делу об административном правонарушении не являются протокол осмотра места совершения административного правонарушения и первый протокол о применении мер обеспечения, так как согласно ст. 28.9 КоАП эти протоколы сами по себе не могут влечь дальнейшего разбирательства по факту обнаружения деяния, имеющего признаки административного правонарушения, и производство по этому факту может быть прекращено по основаниям, установленным ст. 24.5 КоАП РФ. Но наряду с этим, итоговые процессуальные акты – документы, составляемые (принимаемые) согласно 3, 4 и 5 позициям приведенных положений ч. 4 9

См.: В редакции Федерального закона от 9 ноября 2009 г. № 249-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» // СЗ РФ. 2009. № 45. Ст. 5267.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ст. 28.1 КоАП РФ, обязательно влекут продолжение правоприменительного процесса на стадии рассмотрения дела по существу и вынесения постановления по результатам рассмотрения дела. Подтверждение верности такого суждения находим в ч. 6 ст. 28.7 КоАП РФ: «По окончании административного расследования составляется протокол об административном правонарушении либо выносится постановление о прекращении дела об административном правонарушении». Изложенное дает основание утверждать, что возбуждение дела об административном правонарушении и административное расследование находятся в неразделимом процессуальноправовом единстве и как начальный этап производства по делу об административном правонарушении взаимно интегрируются в единый процессуально-правовой феномен в качестве стадии расследования по делу об административном правонарушении. При этом возбуждение дела, фиксируемое в процессуальных документах, указанных в ч. 4 ст. 28.1 КоАП РФ (протокол осмотра места совершения административного правонарушения, первый протокол о применении мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, определение о возбуждении дела об административном правонарушении при необходимости проведения административного расследования, постановление прокурора о возбуждении дела об административном правонарушении), и собственно административное расследование по делу об административном правонарушении в своем процессуально-правовом единстве являются обязательными процедурными условиями для рассмотрения дела по существу и вынесения постановления по делу. Отмеченное процессуально-правовое единство возбуждения дела об административном правонарушении и расследования по такому делу надо воспринимать как правовую данность и сложившийся терминологический ряд, выражающий средства, способы и формы достижения единой цели данного вида юридического процесса – подготовки к рассмотрению материалов дела об административном правонарушении. Функциональная направленность таких подготовительных действий, совершаемых уполномоченными на это должностными лицами органов милиции, характеризуется относительной самостоятельностью, логической последовательностью и процессуальной завершенностью10. В производстве по делам об административ10 См.: Зуев Б.Р. Возбуждение дела об административном правонарушении: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 13-14.

5

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ных правонарушениях различают стадии обязательные: 1) расследование по делу об административном правонарушении; 2) рассмотрение дела и вынесение постановления; 3) исполнение постановления о назначении административного наказания. Факультативными стадиями являются обжалование либо пересмотр постановлений, вступивших в силу. Исторически сложилось и фактически складывается так, что органы милиции общественной безопасности (далее – органы милиции) принимают участие в производстве по абсолютному большинству дел об административных правонарушениях на всех стадиях производства по таким делам, в том числе в случаях, предусмотренных законами субъектов Российской Федерации. Исключением из этого общего правила является вынесение постановления по делу об административном правонарушении без составления протокола о нем при назначении административного наказания на месте совершения административного правонарушения на основании ст. 28.6 КоАП РФ (в ред. ФЗ от 9 ноября 2009 г. № 249-ФЗ)11. В таких случаях стадии административного расследования и рассмотрения дела как бы «сливаются» в одну форму правоприменения. Круг дел об административных правонарушениях, подведомственных органам милиции на стадии административного расследования, предопределяется их компетенцией по рассмотрению таких дел и по составлению протоколов об административных правонарушениях. В ч. 1 ст. 28.3 КоАП РФ это сформулировано четко: протоколы об административных правонарушениях составляются должностными лицами органов, уполномоченных рассматривать дела об административных правонарушениях, и, кроме того, в случаях, указанных в п. 1 ч. 2 ст. 28.3 КоАП РФ. В ст. 23.3 КоАП РФ перечислены категории указанных дел, которые вправе рассматривать сотрудники органов милиции, и названы их должностные лица, уполномоченные рассматривать дела от имени органов внутренних дел. На стадии административного расследования сотрудники органов милиции в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 28.3 КоАП РФ12 уполномочены составлять протоколы более чем по 200 видам административных правонарушений – это более половины от общего количества административных правонарушений, предусмотренных КоАП 11

См.: СЗ РФ. 2009. № 45. Ст. 5267. См.: В редакции ФЗ от 28 декабря 2009 г. № 380 // СЗ РФ. 2010. № 1. Ст. 1. 12

6

№3

2010

РФ. Кроме того, сотрудники органов милиции уполномочены составлять протоколы о многих видах административных правонарушений, предусмотренных законами субъектов Российской Федерации13. Полномочия сотрудников органов милиции в производстве по делам об административных правонарушениях во многом конкретизированы в Перечне должностных лиц системы Министерства внутренних дел Российской Федерации, уполномоченных составлять протоколы об административных правонарушениях14. Порядок, сроки составления протоколов об административных правонарушениях и предъявляемые к ним требования были нами представлены ранее15. Подчеркивая процессуальноправовое и процедурное значение протокола об административном правонарушении, отметим следующее. 1. Без этого процессуального документа невозможно завершение производства по делу об административном правонарушении независимо от того, составлен ли он как первичный акт по факту обнаружения деяния, имеющего признаки административного правонарушения, либо как итоговый акт – документ, составленный по результатам административного расследования (ч. 1 ст. 28.2, ч. 6 ст. 28.7 КоАП РФ). 2. Юридическое качество протокола об административном правонарушении предопределяет качество результатов рассмотрения дела об административном правонарушении и непоколебимость выносимого по делу постановления, определения либо иного решения. Надо иметь в виду, что недостатки протокола об административном правонарушении не всегда могут быть устранены при рассмотрении дела и часто влекут отмену постановлений на стадии пересмотра, в том числе вступивших в законную силу. Так, судьями районных судов Российской Федерации на основании п. 4 ч. 1 ст. 29.4 КоАП РФ для устранения недостатков протоколов об административных правонарушениях они возвращены: в 2006 г. – в 5,8% случаев, в 2008 г. – в 13 См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2005. № 7. С. 5-6; См. также: Статья 1.3.1 КоАП РФ в редакции Федерального закона от 28 декабря 2009 г. № 380-ФЗ // СЗ РФ. 2010. № 1. Ст. 1. 14 См.: Утвержден приказом МВД России от 2 июня 2005 г. № 444 (в ред. приказов № 877 и др.) // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2005. № 31; 2007. № 5; и др.; См. также: Статья 1.3.1 КоАП РФ в ред. ФЗ от 28 декабря 2009 г. № 380 // СЗ РФ. 2010. № 1. Ст. 1. 15 См.: Дугенец А.С., Масленников М.Я. Протокол об административном правонарушении: процессуально-правовое и процедурное значение // Научный портал МВД России. 2008. № 3. С. 13-19.

2008

6,2% случаев. Эти показатели весьма значительны сами по себе, но симптоматично и то, что в указанных случаях дела в суды не были представлены для повторного рассмотрения, что дает основание предполагать о прекращении производства по указанным делам16. Производство по делу об административном правонарушении возбуждается с соблюдением правил о территориальной и предметной подведомственности. Первая определяется территорией (местом) совершения (обнаружения) деяния, имеющего признаки административного правонарушения, ответственность за которое предусмотрена КоАП РФ (либо иным законом Российской Федерации) или законом субъекта Российской Федерации, на территории которого совершено либо обнаружено указанное деяние. Предметная подведомственность определяется на основании правовой оценки – юридической квалификации противоправного деяния – с учетом его признаков, указанных в диспозиции соответствующей нормы федерального или регионального закона. При этом необходимы защита на основании закона прав, свобод и охраняемых законом интересов личности, государства и общества, обеспечение полного, всестороннего, объективного и своевременного установления обстоятельств совершения административных правонарушений и предупреждение их совершения. Для выполнения таких требований закона при возбуждении дела об административном правонарушении следует: 1) установить факт совершения противоправного деяния, имеющего признаки административного правонарушения; 2) определить место, время и обстоятельства его совершения; 3) установить лицо (физическое или юридическое), совершившее такое деяние; 4) выявить очевидцев и иных свидетелей совершения указанного деяния; 5) принять меры к собиранию, закреплению и сохранению вещественных и иных доказательств, в том числе меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении. Некоторые из этих критериев имеют нормативно-правовую основу, и без их учета утрачивают процессуальное значение иные факторы. По общему правилу административное наказание не может быть назначено по истечении 2-х месяцев со дня совершения административ16 См.: Обзор деятельности судов общей юрисдикции и мировых судей в 2006 г. // Российская юстиция. 2007. № 5. С. 68; Обзор деятельности судов общей юрисдикции и мировых судей в 2008 г. // Российская юстиция. 2009. № 8. С. 64.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ного правонарушения (за исключением некоторых случаев (их около 20), установленных ст. 4.5 КоАП РФ); к административной ответственности привлекаются виновные с 16-летнего возраста (ст. 2.3 КоАП РФ); меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении и общие правила их применения регламентированы правовыми нормами, содержащимися в главе 27 КоАП РФ. В числе мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях, применяемых на стадии административного расследования, в том числе органами милиции, в ст. 27.1 КоАП РФ предусмотрены следующие (их 10 видов): доставление; административное задержание; личный досмотр, досмотр вещей, досмотр транспортных средств, находящихся при физическом лице, осмотр принадлежащих юридическому лицу помещений, территорий, находящихся там вещей и документов; изъятие вещей и документов; отстранение от управления транспортным средством соответствующего лица; освидетельствование на состояние алкогольного опьянения; медицинское освидетельствование на состояние опьянения; задержание транспортного средства, запрещение его эксплуатации; арест товаров, транспортных средств и иных вещей; привод; временный запрет деятельности. Основания и порядок применения названных мер определены в ст. 27.2-27.17 КоАП РФ, а также в специальных нормативных правовых актах17. Конечно, не во всех случаях применяют меры обеспечения непосредственно сотрудники органов милиции, уполномоченные возбуждать дела об административных правонарушениях и вести по ним административное расследование. В установленном порядке помощь в этом оказывают служба участковых уполномоченных милиции, инспекторы дорожного движения, служба охраны общественного порядка, служба вневедомственной охраны, а также сотрудники иных ведомств (противопожарной службы органов МЧС, Госсанэпидемнадзора и других структур, не входящих в систему МВД России). Поводы для возбуждения дела достаточно полно и исчерпывающе сформулированы в ч. 1 и 2 ст. 28.1 КоАП РФ. При этом надо учитывать изменения и дополнения, внесенные в ст. 28.3 КоАП РФ федеральными законами от 24 июля 17 См.: Инструкция о порядке осуществления привода. Утв. приказом МВД России от 21 июня 2003 г. № 438 // БНА РФ. 2003. № 47; Правила задержания транспортного средства, помещения его на стоянку, хранения, а также запрещения эксплуатации. Утв. Постановлением Правительства РФ от 18 декабря 2003 г. № 759 // СЗ РФ. 2003. № 51. Ст. 4990.

7

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ 2007 г. № 240-ФЗ, от 9 ноября 2009 г. № 249-ФЗ и от 28 декабря 2009 г. № 380-ФЗ. Выше изложен момент отсчета времени возбуждения дела об административном правонарушении, указанный в ч. 4 ст. 28.1 КоАП РФ. При этом надо учитывать, что по общему правилу не выносится отдельного акта – документа, фиксирующего решение правоприменителя о возбуждении дела об административном правонарушении. Такие процессуальные документы выносятся только в двух случаях: прокурором – в форме постановления и в иных случаях – в форме определения, но только при необходимости проведения административного расследования (п. 3, 4 ч. 4 ст. 28.1 КоАП РФ). Тем не менее, даже без вынесения прокурором указанных постановления и определения для признания необходимости административного расследования по поступившим сообщениям в полном объеме должна проводиться основательная проверка факта и обстоятельств совершения противоправного деяния по признакам юридического состава административного правонарушения, указанным в ст. 2.1 КоАП РФ. В КоАП РФ целесообразно закрепить начальный этап производства по делам об административных правонарушениях. Здесь важно и другое – даже при отсутствии отдельного процессуального документа о возбуждении дела об административном правонарушении и, тем более, об окончании официального административного расследования начальный этап производства по такому делу заканчивается составлением протокола об административном правонарушении, без которого невозможно рассмотрение дела по существу (ч. 1 ст. 28.2 КоАП РФ). Это правило незыблемо должно соблюдаться, кроме случаев назначения административного наказания без составления протокола об административном правонарушении (ст. 28.6 КоАП РФ). Но, заметим, и в подобных случаях выносится постановление по результатам рассмотрения материалов об административном правонарушении (или при обнаружении правоприменителем такого факта). Есть основания утверждать, что фактически все проверочные первоначальные действия правоприменителя, уполномоченного и обязанного обеспечить подготовку материалов об административном правонарушении и передачу их для рассмотрения по существу, являются и воспринимаются не иначе как административное расследование по делу об административном правонарушении. Обращают на себя внимание три обстоятельства: 1) прокурор уполномочен возбуждать дела не

8

№3

2010

только в особых случаях, указанных в ч. 1 ст. 28.4 КоАП РФ, но и о любом ином административном правонарушении, ответственность за которое предусмотрена КоАП РФ или законами субъектов Российской Федерации; 2) постановление прокурора должно содержать сведения, фиксируемые в протоколе об административном правонарушении в соответствии со ст. 28.2 КоАП РФ; 3) постановление прокурора о возбуждении дела об административном правонарушении непосредственно направляется судье, коллегиальному органу, должностному лицу, уполномоченным рассматривать дело об административном правонарушении, в соответствии с нормами главы 23 КоАП РФ (ч. 1 ст. 28.8 КоАП РФ). Административное расследование не является обязательным по всем категориям дел об административных правонарушениях и проводится только по основаниям, указанным в ч. 1 ст. 28.7 КоАП РФ, обычно в случаях, если в производстве по делу об административном правонарушении возникают трудности, требующие значительных затрат времени, связанных с проведением экспертизы или иных процессуальных действий, а также по делам о нарушениях законодательства: антимонопольного; о рекламе; о налогах и сборах; таможенного; об охране окружающей природной среды; в сфере производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции; о противопожарной безопасности; в сфере обеспечения безопасности дорожного движения и на транспорте. О возбуждении производства по делу об административном правонарушении и проведении административного расследования выносит определение должностное лицо, правомочное составлять протокол об административном правонарушении (ст. 28.3 КоАП РФ). Прокурор в соответствующих случаях выносит постановление немедленно после выявления факта совершения административного правонарушения. Указанные процессуальные документы должны быть полными, обстоятельными и мотивированными, со ссылкой на повод для принятия такого решения, а также на федеральный или региональный закон, предусматривающий административную ответственность за выявленное правонарушение, с указанием на процессуальные нормы ч. 1 и 2 ст. 28.7 КоАП РФ. Административное расследование проводится по месту совершения или выявления административного правонарушения. Помимо составления протокола об административном правонарушении и получения объяснений от лица, привлекаемого к администра-

2008

тивной ответственности, в целях обеспечения правильного рассмотрения дела необходимы объяснения свидетелей (и особенно в тех случаях, когда правонарушитель отрицает свою вину в содеянном), следует выяснить также возможные судимости или факты привлечения к административной ответственности, каково семейное положение правонарушителя и размер его заработной платы, пенсии или стипендии. Такие данные учитываются при определении вида и меры административного наказания, которое назначается с учетом смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельств (ст. 4.2, 4.3 КоАП РФ). Сотрудникам милиции, уполномоченным возбуждать дела и вести административное расследование по делам об административных правонарушениях, необходимо учитывать все более возрастающие требования по соблюдению законности в производстве по таким делам, не получившие полного разрешения в КоАП РФ, и разъяснять (при необходимости) порядок обжалования совершаемых процессуальных действий, принятия решений и вынесения процессуальных документов. При этом надо иметь в виду следующее. 1. В ч. 5 ст. 28.1 КоАП РФ нет указаний о содержании и порядке обжалования определения об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении. Определение выносится в произвольной форме, но в нем указываются: дата и место его вынесения; фамилия, инициалы и должность сотрудника милиции, вынесшего определение; поводы и основания для вынесения; обстоятельства дела; обоснование решения о вынесении такого определения; порядкок и сроки его обжалования со ссылкой на ч. 3 ст. 29.12 и ч. 4 ст. 30.1 КоАП РФ. В резолютивной части определения необходимо прямо указывать, что оно может быть обжаловано в 10-дневный срок вышестоящему должностному лицу органа милиции либо органа внутренних дел. Протокол об административном правонарушении может быть возвращен судом для устранения такого недостатка, как отсутствие подписи лица, в отношении которого протокол составлен, или отметки об отказе от подписания протокола, предусмотренной ч. 5 ст. 28.2 КоАП РФ18. 2. КоАП РФ не предусматривает возможность обжаловать определение о возбуждении дела об административном правонарушении и проведении административного расследования. Такое определение открывает перспективу 18 См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2006. № 5. С. 19.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ для рассмотрения дела по существу и оно может быть обжаловано, а возражения по этому документу могут быть включены соответствующим участником производства по данному делу об административном правонарушении в жалобу на итоговый акт – документ, выносимый по окончании производства по нему19. 3. Защита прав и охраняемых законом интересов граждан и организаций проявляется в том, что сотрудник органа милиции, в производстве которого находится дело об административном правонарушении, обязан вынести постановление о прекращении производства по делу, если установлено хотя бы одно обстоятельство, указанное в ст. 24.5 КоАП РФ. Подобное постановление должно быть мотивированным, а по форме и содержанию – соответствовать требованиям, указанным в ст. 29.10 КоАП РФ (ч. 1 ст. 28.9 КоАП РФ). В постановлении о прекращении производства по делу об административном правонарушении указываются данные, аналогичные тем, которые названы выше применительно к определению об отказе в возбуждении производства по делу об административном правонарушении. В таком постановлении должен быть решен вопрос об изъятых вещах и документах и о порядке их возвращения законным собственникам либо владельцам, а также о судьбе вещей, изъятых из оборота. При этом обязательны ссылка на ч. 3 ст. 29.10 КоАП РФ и указание о порядке и сроке обжалования постановления. Согласно ч. 2 ст. 29.4, п. 3 ч. 1 ст. 30.1 и ч. 1 ст. 30.3 КоАП РФ постановление сотрудника милиции о прекращении производства по делу об административном правонарушении может быть обжаловано в 10-дневный срок вышестоящему должностному лицу органа милиции или органа внутренних дел. Об этом указывается в резолютивной части постановления. 4. Часть 5 ст. 30.9 КоАП РФ в редакции ФЗ от 17 июля 2009 г. № 160 предусматривает: решение суда по жалобе по делу об административном правонарушении может быть обжаловано, помимо лиц, указанных в ч. 1 ст. 30.1 КоАП РФ, должностным лицом, вынесшим такое постановление20. Таким образом, должностные лица, рассмотревшие по первой инстанции дело по существу, получают указанное право, как и участники производства по делу об административном правонарушении, и становятся во многих случаях выразителями позиции сотрудников милиции, 19 См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2005. № 10. С. 27-28. 20 См.: Пункт 23 ст. 1 Федерального закона от 17 июля 2009. № 160 // СЗ РФ. 2009. № 29. Ст. 3597.

9

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ возбудивших дело об административном правонарушении и проведших административное расследование. Возбуждение дела об административном правонарушении и административное расследование, проводимое сотрудниками милиции, ограничиваются определенными сроками21: 1) протокол об административном правонарушении должен составляться немедленно после выявления очевидного совершения либо установления юридических признаков такового, а в случаях необходимости дополнительного выяснения обстоятельств – в течение двух суток с момента выявления административного правонарушения (ч. 1, 2 ст. 28.5 КоАП РФ); 2) физическому лицу или законному представителю юридического лица, в отношении которых вынесено определение о возбуждении дела об административном правонарушении и проведении административного расследования, в течение суток под расписку вручается или высылается копия такого определения (ч. 31 ст. 28.7 КоАП РФ); 3) административное расследование подлежит окончанию в месячный срок с момента возбуждения дела об административном правонарушении (ч. 5 ст. 28.7 КоАП РФ); 4) срок проведения административного расследования – один месяц со дня возбуждения дела об административном правонарушении и может быть продлен не более чем на месяц (по общему правилу) либо на срок до 6 месяцев (по делам о нарушении правил дорожного движения, связанном с нанесением вреда здоровью) по мотивированному определению руководителя подразделения милиции, в производстве которого находится дело об административном правонарушении. Копия такого определения в течение суток вручается под расписку либо высылается физическому лицу или законному представителю юридического лица, в отношении которых проводится административное расследование, а также потерпевшему (ч. 5, 51, 52 ст. 28.7 КоАП РФ в ред. ФЗ от 29 июня 2009 г.); 5) протокол об административном правонарушении либо постановление прокурора о возбуждении дела об административном правонарушении, находящегося в производстве сотрудников милиции, в срок до трех суток с момента их составления (вынесения) подлежат направлению в суд, иному органу, должностному лицу, уполномоченным рассматривать дело об административном правонарушении. Если за ад21 См.: Статья 28.7 КоАП РФ (в ред. от 28 декабря 2009 г. № 380-ФЗ).

10

№3

2010

министративное правонарушение предусмотрено наказание в виде административного ареста или административного выдворения, указанные протоколы (постановления) подлежат направлению в суд после их составления. Если при административном расследовании применена мера обеспечения производства по делу об административном правонарушении в виде временного запрета деятельности, то протокол об административном правонарушении, за совершение которого может быть назначено административное наказание в виде административного приостановления деятельности, и протокол о временном запрете деятельности передаются на рассмотрение судье немедленно после составления этих процессуальных документов (ч. 1, 4 ст. 28.8 КоАП РФ); 6) в случае возвращения протокола для устранения недостатков в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 29.4 КоАП РФ его недостатки подлежат устранению в срок не более трех суток со дня поступления материалов дела и они возвращаются по подведомственности для рассмотрения в течение суток со дня устранения недостатков (ч. 3 ст. 28.8 КоАП РФ). Порядок исчисления сроков при производстве по делам об административном правонарушении был представлен ранее22. При возбуждении дела об административном правонарушении и административном расследовании необходимо иметь в виду краткие сроки давности привлечения к административной ответственности, истечение которых исключает производство по такому делу (ст. 4.5, п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ). Поэтому сотрудники милиции, в производстве которых находится дело об административном правонарушении, должны обеспечить своевременное направление материалов дела для рассмотрения по подведомственности и месту его рассмотрения согласно ст. 29.5 КоАП РФ. Как отмечено, сотрудники милиции производят административное расследование по значительному количеству дел об административных правонарушениях. От полноты, всесторонности и объективности материалов и правильной (хотя и предварительной) правовой оценки правонарушения и обстоятельств его совершения зависит правильность окончательной юридической квалификации правонарушений и в конечном счете – законность, обоснованность, справедливость и исполнимость постановления о назначении ад22 См.: Дугенец А.С., Масленников М.Я. Сроки рассмотрения дел об административных правонарушениях: правовое значение и условия соблюдения // Научный портал МВД России. 2009. № 1. С. 13-21.

2008

министративного наказания. Возрастающее правовоспитательное значение постановлений связывается с повышением основанных на нормах Конституции и других законов Российской Федерации требований к качеству административного расследования по делам об административных правонарушениях. Особенно необходимо принимать во внимание эти обстоятельства по делам, подлежащим рассмотрению судьями судов общей юрисдикции, которые уполномочены применять наиболее строгие меры административного наказания – административный арест, административное выдворение, административное приостановление деятельности, дисквалификацию, конфискацию и возмездное изъятие орудий правонарушения, лишение специального права, предоставленного гражданину. Эти меры существенно ограничивают права и свободы граждан и организаций и поэтому находятся под контролем государства. Данные условия необходимо учитывать в связи с наметившейся тенденцией расширения сферы административного судопроизводства и перспективой передачи дел обо всех категориях административных правонарушений в ведение судов. Аргументированными и заслуживающими поддержки являются суждения о том, что «рассмотрение дела в суде предполагает проведение серьезной предварительной процессуальной работы, что результатом последней выступает вполне соизмеримое по тяжести правоограничений административное наказание, применяемое в судебном порядке»23. Заметим, что судьям районных судов для рассмотрения могут быть переданы дела, подведомственные иным органам и должностным лицам, если проводилось административное расследование (ч. 3 ст. 23.1 КоАП РФ). Проведение административного расследования презюмирует надежду на его соответствие требованиям законов и во многих случаях предопределяет подведомственность дел для рассмотрения судьями районных судов. В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2005 г. № 5 подчеркивается процессуально-правовое значение административного расследования и необходимость строгого соблюдения объема и порядка его проведения, а также указано: «установив, что административное расследование фактически не проводилось, судье районного суда при подготовке дела к рассмотрению следует решить вопрос о 23 См.: Соловей Ю.П. Концепция административной ответственности требует уточнения // Актуальные проблемы административной ответственности. Омск, 2009. С. 9.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ его передаче мировому судье на основании п. 5 ч. 1 ст. 29.4 КоАП РФ». Аналогично решается вопрос по делам, подведомственным иным структурам. Такие обстоятельства влекут за собой задержку рассмотрения дел, в целом крайне отрицательно сказываются на качестве производства по делам об административных правонарушениях, не помогают своевременному рассмотрению дел, выявлению и устранению причин и условий, способствующих совершению административных правонарушений. С учетом конкретных фактов по результатам рассмотрения дела об административном правонарушении в адрес органа милиции может быть внесено представление об устранении недостатков в соответствии со ст. 29.13 КоАП РФ. Выше было упомянуто о фактах отмены постановлений по делам об административных правонарушениях в связи с недостатками протоколов об административных правонарушениях. Конечно, не по всем таким делам административное расследование проводилось сотрудниками милиции. Подобные недостатки подлежат устранению в срок не более трех суток со дня поступления протоколов в соответствующий ОВД или должностному лицу. После устранения недостатков протокола материалы дела направляются для рассмотрения по подведомственности в сроки с учетом юридической квалификации правонарушения и вида административного наказания за его совершение (ч. 3 ст. 28.8 КоАП РФ). Надо иметь в виду, что в ч. 3 ст. 28.8 КоАП РФ называется один существенный недостаток протокола, исключающий рассмотрение дела по существу, – составление протокола неправомочным должностным лицом. В п. 4 ч. 1 ст. 29.4 КоАП РФ указан более широкий перечень подобных дефектов протокола об административном правонарушении, в том числе оформление других материалов дела неправомочными лицами либо неполнота представленных материалов, которая не может быть восполнена при рассмотрении дела. В п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2005 г. № 5 обращается внимание на необходимость соблюдения этих требований закона всеми должностными лицами и органами, осуществляющими производство по делам об административных правонарушениях. Анализ федерального и регионального законодательства об административной ответственности и практики его применения дает основания высказать некоторые суждения о совершенствовании правоприменительного процесса и его нормативно-правовой основы. 1. Глава 28 КоАП РФ называется «Возбужде-

11

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ние дела об административном правонарушении». Не умаляя правоустанавливающего факта возбуждения дела об административном правонарушении, нельзя в то же время игнорировать процессуальное значение административного расследования, фактически проводимого по каждому делу об административном правонарушении. Поэтому более отвечающую существу вопроса первую стадию производства по делу об административном правонарушении следовало бы включить в название главы 28 КоАП РФ – «Возбуждение производства по делу об административном правонарушении и административное расследование». 2. Абзац 1 ч. 1 ст. 28.1 КоАП РФ звучит в определенной мере архаично – его целесообразно изложить в такой редакции: «Поводами для возбуждения производства по делу об административном правонарушении являются:». 3. Статью 28.4 КоАП РФ дополнить ч. 3 в такой редакции: «Прокурор вправе направить постановление о возбуждении производства по делу об административном правонарушении и другие материалы дела органу (должностному лицу), уполномоченному составлять протокол о соответствующем правонарушении, для проведения административного расследования». 4. В других случаях корректнее в семантическом значении указывать «возбуждение производства по делу об административном правонарушении», но не «возбуждение дела», поскольку с термином «дело» ассоциируются «бумаги», а не процессуальные действия. 5. Статью 28.7 КоАП РФ назвать «Обязательность проведения административного расследования». 6. Статью 28.9 КоАП РФ назвать «Прекращение производства по делу об административном правонарушении по окончании административного расследования», так как не исключается, что могут отсутствовать основания для составления протокола об административном

№3

2010

правонарушении. 7. В настоящее время остается сложным вопрос о повышении стимулирования активности граждан в укреплении и охране правопорядка. Между тем в случаях представления ими сигналов и иных сведений о фактах совершения или обнаружения административных правонарушений таким лицам сообщается только об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении. С учетом указанного предлагаем ч. 5 ст. 28.1 КоАП РФ изложить в такой редакции: «О возбуждении производства по делу об административном правонарушении или об отказе в этом при наличии материалов, сообщений, заявлений, указанных в п. 2 и 3 ч. 1 настоящей статьи, должностные лица, рассматривающие указанные материалы, сообщения, заявления, уведомляют гражданина или организацию о принятом решении. Решение об отказе в возбуждении производства по делу об административном правонарушении выносится в форме мотивированного определения». В Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации поставлены конкретные и социально важные задачи по укреплению законности, правопорядка и совершенствованию российского законодательства24. В этом плане остаются актуальными проблемы обеспечения единообразного понимания, правильного, обоснованного и справедливого применения мер административноправового воздействия. Особое значение этому должно придаваться при реализации Послания в части использования административной преюдиции в сфере действия норм уголовного права25. Реализация стоящих перед органами внутренних дел задач по обеспечению эффективного производства по делам об административных правонарушениях становится выполнимой при условии неукоснительного соблюдения норм административного и административно-процессуального законодательства.

24 См.: Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации // Российская газета. 2009. 13 нояб. С. 4. 25 См.: В определенной мере вопросы юридической квалификации административных правонарушений по признаку повторности излагались ранее. (См.: Дугенец А.С., Масленников М.Я. Квалификация административных правонарушений по признаку повторности требует легитимного устранения правовых коллизий // Научный портал МВД России. 2008. № 3. С. 8-17).

12

№1

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

АННА ВИКТОРОВНА БЕЛОКОНЬ, кандидат юридических наук, научный сотрудник филиала ФГУ «ВНИИ МВД России» по Южному федеральному округу

АСПЕКТЫ ФОРМИРОВАНИЯ АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВЫХ РЕЖИМОВ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

A.V. Belokon, PhD (Law), Researcher, FPI Russia MI National Research Institute (South Federal Region branch); e-mail: [email protected]; тел.: 8(928) 66-39-094. Aspects of forming administrative and legal regimes of MI units activities. Problems of forming administrative and legal regimes in MI units work by structuring legal norms, according to their connection to the legal status of subjects of regime legal relations, rules and guarantees, are viewed. Aspects of the MI units’ legal status in regime relations are examined. Key words: administrative, norm, relations, legal, regime, status.

Процесс формирования административноправовых режимов деятельности органов внутренних дел носит комплексный многоуровневый характер, поскольку указанные режимы регулируют отношения множества субъектов этой правоохранительной деятельности. В связи с этим наиболее актуальным является вопрос о роли правовых норм в формировании административно-правовых режимов деятельности органов внутренних дел, а также об определении их принадлежности к административноправовым режимам и выделении их из общего массива правовых норм, регламентирующих данного рода правоотношения в целом. Кроме этого, необходимо, как мы полагаем, структурировать правовые нормы, формирующие юридическую конструкцию административно-правового режима, по ставшей уже классической схеме: правовые статусы субъектов правоотношений, режимные правила, режимные гарантии. Этот тезис имеет большое прикладное значение, поскольку развитие теории режимного правового регулирования в юридической науке только набирает силу и получает реальное практическое значение, а имеющийся громадный массив изданных правовых норм не всегда выстраивался по указанной схеме в регулировании тех общественных отношений, которые требуют режимного правового регулирования. Важность определения принадлежности правовых норм к определенной струк-

турной составляющей юридической конструкции административно-правового режима обусловлена, прежде всего, выявлением их правовой направленности, способности регулировать те правоотношения, которые относятся соответственно к правовым статусам субъектов правоотношений, режимным правилам, режимным гарантиям. Осмысление принадлежности правовых норм к административно-правовому режиму, к его соответствующим структурным составляющим важно еще и потому, что четкое представление о том, что административно-правовой режим укомплектован соответствующими нормами, дает возможность понимать, будет ли он срабатывать в процессе своей реализации. Так, наличие режимных правил само по себе в отсутствие правовых статусов субъектов правоотношений исключает вообще возможность реализации таких правил. Или, например, отсутствие юридических гарантий, устанавливающих ответственность за нарушение или невыполнение режимных правил, превращает административно-правовой режим из императивной формы правового регулирования в некий призыв, который можно выполнять, а можно и не выполнять. Исследование функциональных особенностей структурных составляющих административно-правового режима позволяет полагать, что основу административноправового режима образуют режимные правила,

13

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

Рассматриваются проблемы формирования административно-правовых режимов деятельности органов внутренних дел посредством структуризации правовых норм по принадлежности их к правовым статусам субъектов режимных правоотношений, режимным правилам, режимным гарантиям. Исследуются аспекты правового статуса органов внутренних дел в режимных правоотношениях. Ключевые слова: административное, норма, отношения, правовое, режим, статус.

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ поскольку сама сущность режима представляет собой установление определенных правил поведения субъектов правоотношений при определенных обстоятельствах, в определенных условиях. Правовые статусы субъектов правоотношений обеспечивают им способность реализовывать свои субъективные права и обязанности в процессе исполнения режимных правил, а режимные гарантии – возможность выполнения режимных правил и реализации правовых статусов. Понятие «режимные правила» имеет более широкий смысл, чем понятие, принятое в юридической литературе. Например, иногда правила понимаются как «нормативно-правовой акт, определяющий порядок организации какого-либо рода деятельности1». Понятие «режимные правила» носит комплексный характер и включает в себя порядок деятельности субъектов правоотношений по реализации статусных прав и обязанностей, порядок взаимоотношений субъектов режимных правоотношений, порядок их реагирования на юридические факты, образующиеся в процессе режимных правоотношений, и ряд других регламентов, которые устанавливаются соответствующими нормативными правовыми актами. Так, Д.Н. Бахрах определяет режимные правила как особое сочетание правовых средств, создающих нормативную модель поведения и регламентирующих порядок пользования субъективными правами, полномочиями, обязанностями, ограничениями. Режимные правила являются сердцевиной, ядром любого режима, обеспечивая соответствие деятельности участников правоотношений объявленным целям и статусу носителя режима. Иногда режимные правила отождествляют с самим правовым режимом, что, очевидно, неправомерно. Без их фактической реализации, ежедневной правоисполнительной деятельности, направленной на обеспечение их выполнения, вряд ли можно говорить о действии правового режима2, а также соответственно о полноценной правоохранительной деятельности органов внутренних дел. Следовательно, для того чтобы правоохранительная деятельность органов внутренних дел была полноценной и неукоснительной, она должна быть необходимым образом организована, т.е. урегулирована соответствующими административно-правовыми режимами. А это значит, что должны быть установлены правовые статусы субъектов правоотношений правоохранительной деятельности, режимные правила их 1 Cм.: Барихин А.Б. Большой юридический энциклопедический словарь. М., 2005. С. 462. 2 Cм.: Бахрах Д.Н., Россинский Б.В., Старилов Ю.Н. Административное право. М., 2004. С. 424.

14

№3

2010

деятельности и соответствующие режимные гарантии. Для понимания процесса формирования административно-правовых режимов деятельности органов внутренних дел необходимо знать закономерности построения юридической конструкции административно-правового режима этой деятельности. С.С. Алексеев подчеркивает, что юридические конструкции – это «модели», «типовые схемы» (структуры) построения прав, обязанностей, санкций, гарантий, других элементов и оснований юридической регуляции3. При этом следует отметить, что сами по себе права, обязанности, запреты, дозволения, ответственность, санкции не возникают, они устанавливаются соответствующими нормативными правовыми актами. Поэтому юридическая конструкция административно-правового режима, образуемая из вышеназванных правовых институтов, по сути, будет являться совокупностью правовых норм, установленных нормативными правовыми актами различного уровня юридической силы, различных отраслей права, согласованных между собой адекватно по отношению к достижению соответствующей правовой цели. Мы согласны с учеными-юристами, полагающими, что правовую основу административноправовых режимов составляют нормативные правовые акты. Так, А.А. Долгополов считает, что режимные правила, устанавливающие порядок деятельности органов внутренних дел, в своем большинстве содержатся в нормативных административно-правовых актах. В них устанавливаются запреты, дозволения, ограничения, стимулы, необходимые для реализации законодательных установлений. Предписывается порядок взаимодействия исполнительных органов власти, других субъектов правоотношений. Посредством издания нормативных административноправовых актов осуществляется формирование структурных составляющих частей юридической конструкции административно-правового режима, которые выполняют различные функциональные задачи в системе режимного правового регулирования. Поскольку юридическую конструкцию административно-правового режима составляют административно-правовые статусы субъектов режимных правоотношений, режимные правила, юридические, организационные, материальнотехнические, информационные гарантии функционирования режима, то указанные компоненты административно-правового режима могут образовываться нормативными правовыми актами различных отраслей права. Особенно это 3 Cм.: Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. М., 2002. С. 245.

2008

относится к юридическим гарантиям, которые образуются нормами административного, уголовного, гражданского, трудового права. В основном же большинство норм, формирующих административно-правовой режим, относится к административному праву4. Для построения юридических конструкций административно-правовых режимов, регулирующих общественные отношения, необходимо, чтобы базовый нормативный правовой акт, оказывающий регулятивное воздействие на определенный вид общественных отношений и устанавливающий тот или иной административно-правовой режим, определял бы последовательность иерархического построения нормативно-правового материала. Нормативные правовые акты, издаваемые на основе базового акта, должны детализировать регулятивную функцию административноправового режима, органически связанного с базовым нормативным правовым актом, а также создавать правовую основу для издания нормативных правовых актов, призванных выполнять охранительную функцию по отношению к регулятивной части административно-правового режима. Базовый нормативный правовой акт, устанавливающий административно-правовой режим, должен образовывать структуру административно-правового режима: режимные правила; административно-правовые статусы субъектов и объектов правоотношений, регулируемых административно-правовым режимом; юридические, организационные, информационные, материально-технические гарантии функционирования административно-правового режима. Очевидно, что базовым нормативным правовым актом должен быть федеральный закон в том случае, когда административно-правовой режим призван обеспечить праворегуляцию общественных отношений в сфере прав, обязанностей граждан, других конституционных установлений. В таком базовом нормативном правовом акте нормы должны выстраивать систему дальнейшей праворегуляции посредством нормативных правовых актов, занимающих последующие иерархические ступени правовой системы5. Как отмечает Ю.А. Тихомиров, административно-правовые режимы регулируются двояким образом, они являются либо составной частью более общих тематических законов и подзаконных актов, либо выражаются в специ4 Cм.: Долгополов А.А. Теоретические и организационные основы административно-правовых режимов оборота оружия и взрывчатых веществ в Российской Федерации: Дис. … д-ра юрид., наук. М.: ВНИИ МВД России, 2007. С. 124. 5 Cм.: Долгополов А.А. Там же. С. 130-131.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ альных актах. Один или несколько специальных актов такого рода создают юридическую основу для серии конкретных оперативных распорядительных указаний, приказов и распоряжений. Их связь и последовательность принятия и реализации крайне необходимы, поскольку в противном случае не удается обеспечить юридикооперациональную деятельность граждан и юридических лиц6. В юридической конструкции административно-правовых режимов статус субъектов регулируемых правоотношений является одной их главных составляющих режима, поэтому, на наш взгляд, на нем следует остановиться подробнее. Государство, признавая того или иного индивида (физическое или должностное лицо), государственный орган или общественную организацию субъектом права, придавая им качество правосубъектности, одновременно определяет их правовой статус7. В наиболее общем виде правовой статус (лат. «status» – состояние, положение) – это установленное нормами права положение его субъектов. Из этого лаконичного определения следует, что правовой статус не существует сам по себе. Он всегда предполагает в качестве своего обладателя конкретного субъекта права – индивидуального или коллективного8. Статус – это совокупность прав и обязанностей, а также ответственность определенного субъекта права относительно разных объектов, а значит, система правовых норм, регулирующих правовое положение. Д.Н. Бахрах разделил административноправовой статус субъекта на три блока: а) целевой; б) структурно-организационный; в) компетенционный (компетенцию)9. Целевой блок элементов административно-правового статуса государственного коллективного субъекта составляют его юридически закрепленные цели, задачи и функции. Это – неотъемлемая часть правового статуса любого компонента государственной структуры. В структурно-организационный блок право6 Cм.: Тихомиров Ю.А. Административное право и процесс. М., 2005. С. 378. 7 Cм.: Степаненко Ю.В. Органы внутренних дел на транспорте: вопросы теории и практики: Монография. М.: ВНИИ МВД России, 2004. С. 88-89. 8 Cм.: Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. М., 1948; Он же. О субъектах социалистических правоотношений // Сов. гос. и право. 1955. № 6. С. 23; Бахрах Д.Н. Система субъектов советского административного права // Сов. гос. и право. 1986. № 2. С. 42-43; Он же. Индивидуальные субъекты административного права // Сов. гос. и право. 1994. № 3. С. 16-24. 9 Cм.: Бахрах Д.Н. Коллективные субъекты административного права // Известия вузов. Правоведение. 1991. № 3. С. 71.

15

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

№3

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ вого статуса входят нормативное регулирование порядка образования, легализации, реорганизации, ликвидации субъектов, их подчиненности и передачи из ведения одних организаций в подчинение других, установления и изменения их организационных структур, а также постепенно развивающееся право на организационное самоопределение и право на официальные символы. Все государственные коллективные субъекты обладают компетенцией. Компетенционный блок элементов их правового статуса состоит из совокупности властных полномочий относительно определенных предметов ведения. Первый элемент компетенции включает обязанности и права, связанные с осуществлением государственной власти, с участием в управленческих отношениях, в том числе и право издавать определенные акты. Второй элемент компетенции – подведомственность, правовое закрепление круга объектов, предметов, дел, на которые распространяются властные полномочия10. Блоком ответственности, фиксирующим виды и формы ответственности субъекта за неправомерное поведение либо неисполнение или недобросовестное исполнение своих обязанностей, дополнили конструкцию А.Ю. Якимов и Л.А. Сергиенко11. Административно-правовой статус характеризуется, прежде всего, тем, что является одной из стержневых основ административноправовых отношений, и все признаки, характерные для данных правоотношений, можно отнести к признакам, характерным для административно-правового статуса. Таким образом, исследуя вопрос административноправового статуса, необходимо дать характеристику административно-правовым отношениям и показать их отличительные черты от других видов правоотношений. Необходимо отметить, что административно-правовой статус является неотъемлемой частью понятия субъекта правоотношений, так как каждый субъект имеет свой правовой статус. Иными словами, изначально каждый «субъект права, физическое или юридическое лицо, наделенное по закону способностью иметь права и принимать на себя юридические обязанности12». 10 Cм.: Бахрах Д.Н. Коллективные субъекты административного права // Известия вузов. Правоведение. 1991. № 3. С. 71-72 11 Cм.: Якимов А.Ю. Статус субъекта административной юрисдикции и проблемы его реализации. М., 1999. С. 34; Сергиенко Л.А. О статусе субъектов права в условиях формирования информационного общества // Институты административного права России. М.: ИГиП АН России, 1999. С. 169. 12 Cм.: Советский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983. С. 1278.

16

2010

Исполнительный орган обладает своим статусом. Речь идет о конституционных элементах статуса (если они определены в конституциях, уставах), о законодательных основах статуса, о регулировании статуса в подзаконных положениях. Именно в сочетании трех «срезов» можно обнаружить общие и специфические черты статуса каждого органа. Важно вовремя урегулировать статус органа, не допуская отставаний или противоречий. Тенденцией становится определение статуса исполнительного органа в соответствующем законе (о правительстве, администрации, министерствах и т.п.). Положение о конкретном органе, ввиду их множественности, должно строго соответствовать базовым статутным законам13. Суммируя изложенные взгляды ученых на такой правовой институт, как правовой статус субъектов правоотношений, можно констатировать, что в сфере правоотношений по поводу оборота оружия, взрывчатых веществ, частной детективной и охранной деятельности административноправовой статус субъектов правоотношений, регулируемых административно-правовым режимом, должен состоять из определенных компонентов, которые позволяют субъекту правоотношений выполнять задачу, установленную правотворческим органом. К таким структурным компонентам правового статуса следует отнести компетенцию и полномочия органа внутренних дел, которые в последующей детализации преобразуются в его функции и позволяют обеспечить: организацию внутренней и внешней деятельности органов внутренних дел; регулятивное воздействие на деятельность подконтрольных субъектов правоотношений; реализацию ответственности и подчиненности подконтрольных субъектов; реализацию органом внутренних дел государственно-властных полномочий. Совокупность указанных полномочий, функций, позволяющих органу внутренних дел реализовать административно-правовые режимы в сфере оборота оружия, взрывчатых веществ, контроля за частной детективной и охранной деятельностью, образует его административно-правовой статус. Из изложенного следует, что, во-первых, формирование административно-правовых режимов деятельности органов внутренних дел должно осуществляться совокупностью нормативных правовых актов по схеме федеральный закон – постановление Правительства Российской Федерации – нормативные правовые акты федеральных органов исполнительной власти, во-вторых, такие административно-правовые 13

Cм.: Тихомиров Ю.А. Административное право. С. 182.

2008

режимы должны быть комплексными, состоящими из различных видов административноправовых режимов, регулирующих деятельность различных субъектов правоотношений. Основу административно-правовых режимов деятельности органов внутренних дел должна состав-

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ лять совокупность нормативных правовых актов, структурированных по их принадлежности к правовому статусу органов внутренних дел, режимным правилам их деятельности, а также режимным гарантиям, обеспечивающим реализацию органами внутренних дел режимных правил.

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

17

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

№3

2010

АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ КАЗАНОВ, соискатель Казанского юридического института МВД России

О НЕКОТОРЫХ ПОДХОДАХ К ПОНИМАНИЮ СПЕЦИФИКИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ НА ТРАНСПОРТЕ

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

Специфика правоохранительной деятельности на транспорте признается большинством ученых и практиков, однако до сих пор еще мало изучена и исследована. Автор предлагает рассматривать специфику правоохранительной деятельности применительно не к транспорту вообще, или к так называемому транспортному комплексу, а к конкретным видам транспорта: железнодорожному, водному и воздушному. Только при таком понимании специфики правоохранительной деятельности на транспорте, по мнению автора, можно провести необходимое реформирование системы ОВДТ. Ключевые слова: транспортный комплекс России, специфика реформирования ОВДТ, экстерриториальность коммуникаций, централизованное управление. A.M. Kazanov, Candidate, MI Russia Law Institute (Kazan City); e-mail: [email protected]; тел. (843) 277-78-00. Some approaches to the understanding of the specific character inherent to transport police operations. The specificity characteristic to transport police work is acknowledged by the majority of scientists and practitioners but is less explored. The author offers to study law enforcement activities as applicable not to the transport generally, or to the so-called transport complex, but to its separate kinds, like railway, water and air transport. Thus, it enables to understand the specific character of transport police operations and carry out a necessary reform of transport police. Key words: Russia transport complex, specific character of reforming transport police, communications extraterritoriality, centralized direction.

Специфичность правоохранительной деятельности на транспорте признается подавляющим большинством ученых, практиков, и особых дискуссий по этому поводу не возникает. Наиболее системно и последовательно вопросы специфики органов внутренних дел на транспорте были рассмотрены и исследованы в научных работах Ю.В. Степаненко1. Специфика правоохранительной деятельности в транспортном комплексе носит общий, но далеко не универсальный характер. Еще большей индивидуальностью обладает правоохранительная деятельность на конкретных видах транспорта: железнодорожном, водном и воздушном. Безусловно, каждый вид транспорта специфичен, а поэтому правоохранительная деятельность органов внутренних дел на железнодорожном, воздушном и водном транспорте имеет свои особенности и отличия. Среди факторов, образующих специфику правоохранительной деятельности на транспорте, прежде всего выделяют экстерритори1 См.: Степаненко Ю.В. Теоретические и прикладные проблемы деятельности органов внутренних дел на транспорте: Дис. … д-ра юрид. наук. М.: ВНИИ МВД России, 2004; Он же. Органы внутренних дел на транспорте: вопросы теории и практики: Монография. М.: ВНИИ МВД России, 2004. С. 64.

18

альность магистральных транспортных коммуникаций и централизованное управление ими2 (курсив здесь и далее наш. – А.К.). Мы согласны с тем, что экстерриториальность магистральных транспортных коммуникаций и централизованное управление ими является одним из факторов, составляющих специфику правоохранительной деятельности на транспорте. Однако мы против обобщения: в практической деятельности ОВДТ такой обобщенной или усредненной транспортной специфики не бывает. Прежде чем провести исследование специфики правоохранительной деятельности на транспорте, нам представляется важным дать понятие основных терминов рассматриваемого положения – «экстерриториальность магистральных транспортных коммуникаций и централизованное управление ими». Экстерриториальность (от «ex» и латинского «territoriales» – относящийся к данной территории) – подчинение законам собственного государства и полный иммунитет от юрисдикции иностранного государства3. Магистраль – основная, 2 См.: Степаненко Ю.В. Органы внутренних дел на транспорте: вопросы теории и практики: Монография. М.: ВНИИ МВД России, 2004. С. 64. 3 См.: Советский энциклопедический словарь. 4-е изд. М., 1987. С. 1546.

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

главная линия в системе какой-нибудь сети (железнодорожной, электрической, телеграфной и т.п.)4. Коммуникация – путь сообщения5. Таким образом, когда мы говорим об экстерриториальности магистральных транспортных коммуникаций, то понимаем под этим федеральные железнодорожные, воздушные и водные пути сообщения. Теперь рассмотрим экстерриториальность магистральных транспортных коммуникаций применительно к федеральным железнодорожным, воздушным и водным путям сообщения в отдельности, и в какой мере это влияет на специфику правоохранительной деятельности ОВДТ. Если говорить о железнодорожных путях сообщения, то они могут проходить по территориям нескольких административно-территориальных и национально-государственных образований, но при этом оставаться едиными и экстерриториальными. На железнодорожных путях сообщения круглосуточно и всесезонно перемещаются транспортные средства, в которых перевозится значительное количество пассажиров и различных материальных ценностей. Практика работы ОВД на железнодорожном транспорте свидетельствует, что оперативная обстановка в пути следования пассажирских и грузовых поездов характеризуется совершением различных преступлений и административных правонарушений. Совершению преступлений в сфере пассажирских и грузовых перевозок способствует то, что к пассажирам и грузам открыт свободный доступ большому кругу лиц, в том числе и преступникам. Близость к железнодорожным магистралям городов и других поселений, большие скорости движения поездов, наличие многочисленных станций, вокзалов, остановочных и посадочных пунктов затрудняют установление места совершения преступлений и позволяют преступникам скрыться. Поэтому перед ОВДТ стоит задача систематического отслеживания состояния оперативной обстановки на железнодорожных путях сообщения вне зависимости от административно-территориальных границ и быстрого реагирования на ее изменение. Учитывая то, что железнодорожные пути сообщения проходят по территориям различных административно-территориальных образований и являются экстерриториальными, определяется и территория оперативного обслуживания ОВДТ, т.е. участок оперативного об-

служивания конкретного ЛОВДТ (ЛУВДТ) также может проходить по территориям нескольких административно-территориальных образований. Можно вполне определенно сказать, что экстерриториальность железнодорожных путей сообщения образует специфику правоохранительной деятельности ОВД на железнодорожном транспорте. Воздушные пути сообщения, как и железнодорожные, также могут проходить по территориям нескольких административно-территориальных и национально-государственных образований и при этом оставаться едиными и экстерриториальными. Другой вопрос: как экстерриториальность воздушных путей сообщения образует специфику правоохранительной деятельности ОВД на воздушном транспорте. Практика показывает, что влияние экстерриториальности воздушных путей сообщения на образование специфики правоохранительной деятельности ОВД на воздушном транспорте ничтожно. Если взять, к примеру, состояние оперативной обстановки на железнодорожных путях сообщения, то там ее реально отслеживают, контролируют и на ее изменения могут оперативно реагировать. Подобное отслеживание, контроль и реагирование на заявления пассажиров и работников транспорта о совершенных преступлениях на воздушных путях сообщения со стороны ОВДТ трудно представить. В этом, собственно, и нет особой необходимости, поскольку доступ посторонних лиц к пассажирам и грузу на воздушных путях сообщения невозможен. К тому же в зону оперативного обслуживания органов внутренних дел на транспорте входят только территории аэропортов, но не воздушные пути сообщения. Поэтому закономерно, на наш взгляд, выделить задачу организации в аэропортах тщательного предполетного и послеполетного досмотра пассажиров и багажа, в том числе вещей, находящихся при пассажирах, членах экипажей, лиц из числа авиационного персонала гражданской авиации, бортовых запасов воздушного судна, грузов и почты6. Устранение угрозы безопасности пассажиров и членов экипажа воздушных судов является прерогативой других ведомств, которые и определяют, когда и для выполнения каких целей будут привлекаться силы ОВДТ.

4 См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М.: Русский язык, 1984. С. 296. 5 См.: Там же. С. 255.

6 См.: Захаренков В.В. Об итогах оперативно-служебной деятельности в 2007 году // Правопорядок на транспорте. 2008. № 2. С. 7.

19

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ Говоря о специфике правоохранительной деятельности ОВД на водном транспорте, отметим, что к водным путям сообщения на речном транспорте относится главный судовой ход акватории рек и каналов без учета боковых притоков на главном фарватере. О морских путях сообщения в ведомственных нормативных правовых актах и специальной литературе упоминаний нет. Речные, так же как и железнодорожные и воздушные пути сообщения, могут проходить по территориям нескольких административнотерриториальных и национально-государственных образований, но при этом оставаться едиными и экстерриториальными. На речных путях сообщения работа транспорта представляет сезонный характер, при этом доступ посторонних лиц к этим транспортным средствам в значительной степени затруднен. В отличие от железнодорожных путей сообщения, оперативная обстановка на речных путях сообщения не может характеризоваться повышенной сложностью и динамизмом передвижения транспорта. Таким образом, экстерриториальность водных путей сообщения влияет на специфику правоохранительной деятельности незначительно. Обратимся к ведомственной нормативной правой базе: что говорится в ней о железнодорожных, водных и воздушных путях сообщения. Как известно, по оперативному обслуживанию объектов в сфере транспорта основополагающим является приказ МВД России от 10 июля 2008 г. № 598 «Об организации взаимодействия между органами внутренних дел на транспорте и МВД, ГУВД, УВД по субъектам Российской Федерации, органами внутренних дел в закрытых административно-территориальных образованиях, на особо важных режимных объектах и разграничении объектов оперативного обслуживания». В данном приказе имеется перечень объектов транспорта, находящихся в оперативном обслуживании органов внутренних дел на транспорте, где о путях сообщения говорится следующее: на железнодорожном транспорте – это перегоны (в пределах верхнего строения железнодорожного пути); на речном транспорте – это главный судовой ход акватории рек и каналов без учета боковых притоков на главном фарватере. О морских путях сообщения ничего не говорится и только упоминается о судоходной части акватории морских портов. Это, естественно, неравнозначные понятия. Также ничего не сказано и о воздушных путях сообщения. Итак, проведенный нами анализ позволяет

20

№3

2010

сделать следующий вывод: экстерриториальность магистральных транспортных коммуникаций образует специфику правоохранительной деятельности ОВД на железнодорожном транспорте, но в меньшей степени распространяется на специфику ОВД на водном транспорте и совсем не образует такой специфики на воздушном транспорте. Смена политической системы и переход к рыночной экономике привели не только к изменению форм собственности на транспорте, но и повлияли на формирование новых структур управления железнодорожным, водным и воздушным транспортом. Сегодня в транспортной отрасли работают не только государственные организации, но и частные предприятия (компании, фирмы). Условно их можно разделить на три группы: 1) непосредственно выполняющие перевозки; 2) обслуживающие перевозки и 3) контролирующие перевозки. К первой группе относятся транспортные операторы – перевозчики, владеющие собственными транспортными средствами или арендующие необходимый транспорт у фактического перевозчика. Ко второй группе – экспедиторские фирмы, агентские фирмы в портах, таможенные брокеры, трейдеры, стивидоры и сервейеры, телекоммуникационные компании, банки перевозчиков, экспедиторов и клиентов, страховые компании. К третьей группе – контролирующим органам – относятся:Министерство транспорта, подведомственные ему департаменты и федеральные агентства всех видов транспорта7. Еще совсем недавно централизованное управление транспортными коммуникациями на железнодорожном транспорте можно было назвать классическим и представляло оно некую пирамиду. Наверху – Министерство путей сообщения, ниже – управления железных дорог, далее – отделения железных дорог. В самом низу этой пирамиды находились станции, пассажирские и грузовые предприятия и т.п. Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 мая 1998 г. № 448 утверждена Концепция структурной реформы федерального железнодорожного транспорта. В соответствии с ней приняты необходимые федеральные законы и подзаконные акты, регламентирующие деятельность железнодорожного транспорта. На базе имущества ОАО «РЖД» были созда7 См.: Ульяницкий Е.М., Филоненков А.И., Ломаш Д.А. Информационные системы взаимодействия видов транспорта: Учеб. пособие для вузов железнодорожного транспорта. М.: Маршрут, 2005. С. 27-32.

2008

ны акционерные общества. Предусмотрено проведение оценки целесообразности полного организационного отделения инфраструктуры от перевозочного процесса, переход большей части парка грузовых вагонов в частную собственность, развитие частной собственности на магистральные локомотивы. Предполагается продажа акций акционерных обществ, осуществляющих ремонт и техническое обслуживание в сфере железнодорожного транспорта, частным собственникам и развитие конкуренции в неосновных видах деятельности, не связанных с перевозочным процессом. Намечено создание структуры, состоящей из федеральных дирекций ОАО «РЖД» и региональных дорожных дирекций, с упразднением отделений дорог. Уже исключены из состава отделений дорог пассажирское пригородное и дальнее сообщение, центры фирменного транспортного обслуживания, а предприятия контейнерных перевозок выведены из подчинения не только отделений, но и управлений дорог. Как мы видим, прежней централизованной структуры управления железнодорожной отраслью уже не существует. В соответствии с Концепцией развития гражданской авиационной деятельности в Российской Федерации от 7 декабря 2000 г. происходят реформы и на воздушном транспорте. Так, изменилась прежняя управленческая структура гражданской авиации: Министерство транспорта – Управление гражданской авиации – авиаотряд. Происшедшие приватизация и акционирование объединенных авиаотрядов привели к их разделению на независимые хозяйствующие субъекты – авиационные компании и аэропорты. Межрегиональные территориальные управления воздушного транспорта лишились управленческих полномочий, но приобрели функции участия, организации и проведения процедур: сертификации, аттестации авиационного персонала, инспектирования гражданских воздушных судов и других. В соответствии с Концепцией Государственной транспортной политики Российской Федерации от 8 сентября 1997 г. меняется и организация управления на водном транспорте. Значительные изменения произошли на втором управленческом уровне, где на место межрегиональных структур – пароходств – пришли территориальные управленческие образования в субъектах Федерации (министерства, управления и т.п.). Речные и морские порты как управленческие и хозяйственные структуры распались на самостоятельные акционерные общества по грузовым и пассажирским перевозкам.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ Поэтому можно сказать, что принцип централизованного управления транспортными коммуникациями претерпел существенные изменения практически на всех видах транспорта. Как отмечает Ю.В. Степаненко, в теории управления утвердилось мнение о том, что для успешного функционирования любой системы ее организация должна соответствовать организации внешней среды8. В соответствии с этим положением и для обоснования специфики органов внутренних дел на транспорте Ю.В. Степаненко делает следующие выводы: система органов внутренних дел на транспорте также строится применительно к системе органов управления железнодорожным, воздушным и водным транспортом. Каждое управление внутренних дел контролирует обстановку на одной железной дороге, в морском или речном пароходстве, межрегиональном территориальном управлении гражданской авиации9; с учетом централизации в системе управления транспортом структурное построение органов внутренних дел на транспорте и организация их деятельности основываются на аналогичном принципе10. Рассмотрим каждый из приведенных доводов, поскольку они, на наш взгляд, являются отчасти спорными и к тому же не отвечают реалиям сегодняшнего дня. 1. Действительно, система органов внутренних дел на транспорте до проведения масштабных структурных реформ в транспортном комплексе в своей основе соответствовала системе органов управления на железнодорожном, водном и воздушном транспорте. К примеру, центральному аппарату Минтранссвязи РФ, федеральным агентствам железнодорожного, водного и воздушного транспорта, совету директоров и правлению ОАО «РЖД» соответствовал уровень ГУВДТиС МВД России; управлениям железных дорог (филиалам ОАО «РЖД»), пароходствам, межрегиональным территориальным управлениям гражданской авиации – УВДТ; отделениям дороги (службам, станциям, вокзалам, предприятиям и т.п.), авиакомпаниям, аэропортам и т.д., речным и морским портам и прочим производственным объединениям – ЛОВД (ЛУВД). Однако после реформирования транспортной системы ее организация на железнодорож8 См.: Степаненко Ю.В. Теоретические и прикладные проблемы деятельности органов внутренних дел на транспорте. М., 2004. С. 75-76. 9 См.: Там же. С. 76. 10 См.: Там же. С. 77.

21

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ном, водном и воздушном транспорте изменилась. Так, в ОАО «РЖД» идет процесс создания федеральных дирекций, а управленческих структур второго уровня на водном и воздушном транспорте – пароходств, межрегиональных территориальных управлений гражданской авиации – уже не существует. На железных дорогах предприятия контейнерных перевозок стали непосредственно управляться ОАО «РЖД», а из состава отделений дорог выведены центры фирменного транспортного обслуживания, пассажирское пригородное и дальнее сообщение. Предполагается упразднение третьего уровня управления на железных дорогах – отделений дорог. Требует уточнения и тезис о том, что «каждое управление внутренних дел контролирует обстановку на одной железной дороге, в морском или речном пароходстве, межрегиональном территориальном управлении гражданской авиации». Практика свидетельствует о фактах, когда одно УВДТ оперативно контролирует обстановку на нескольких железных дорогах, в нескольких пароходствах и управлениях гражданской авиации. Конечно, мы согласны с тем, что «чем выше степень соответствия субъекта объекту, тем эффективнее осуществляется управление той или иной системой»11. Однако если говорить о субъекте и объекте управления, понимая под ними ОВДТ и транспортный комплекс, то надо иметь в виду, что эти субъекты и объекты обладают качествами полисубъектности и полиобъектности. Так, ОВДТ как субъект управления условно можно разделить еще на три субъекта, которые соответствуют трем уровням управления, а именно: первый – Департамент обеспечения правопорядка на транспорте МВД России, второй – УВДТ, третий – ЛОВД (ЛУВД). Департамент обеспечения правопорядка на транспорте МВД России – возглавляет систему органов внутренних дел на транспорте и обеспечивает контроль и координацию оперативнослужебной деятельности входящих в нее подразделений. УВДТ – осуществляет полномочия органов внутренних дел Российской Федерации на объектах железнодорожного, водного и воздушного транспорта Российской Федерации. Оно возглавляет структуру, в которую входят линейные управления, линейные отделы (отделения) внутренних дел, линейные пункты милиции, иные подразделения, созданные в установленном порядке для осуществления функций, возложенных 11

Афанасьев В.Г. Научное управление обществом. (Опыт системного исследования). М., 1973. С. 158.

22

№3

2010

на органы внутренних дел на транспорте. Главная задача УВДТ – это управленческая деятельность, т.е. эффективное управление подчиненными органами. ЛОВД (ЛУВД) – это основное звено органов внутренних дел в структуре транспортной милиции. Они обеспечивают охрану общественного порядка, общественную безопасность и борьбу с преступностью на объектах транспорта. В линейных управлениях, отделах и отделениях сосредоточена основная масса людских ресурсов. Выполняя наибольший объем в исполнении правоохранительных и правоприменительных функций системы, они и определяют общие и конкретные результаты ее работы. Поэтому когда мы говорим: чем выше степень соответствия субъекта объекту, тем эффективнее осуществляется управление той или иной системой, – то в данном конкретном случае мы понимаем под этим уровень ЛОВД (ЛУВД) и транспортных учреждений, предприятий. Первые – обеспечивают правопорядок, а вторые – непосредственно осуществляют пассажирские, грузовые перевозки, а также их сервисное обслуживание. О ЛОВД (ЛУВД) можно сказать, что «структурно и функционально органы внутренних дел на транспорте «встроены» в транспортный комплекс как систему совершенно иного характера, представляющую для них внешнюю среду. Их оперативно-служебная деятельность ввиду своей специфичности также имманентна транспортному комплексу, составляет его неотъемлемый компонент, сторону, свойство. Без нее немыслимо нормальное функционирование железных дорог, гражданской авиации, морских и речных портов»12. Именно на этом уровне управления, где решаются основные вопросы охраны общественного порядка, обеспечения безопасности граждан, общества, государства и борьбы с преступностью, необходимо стремиться к повышению соответствия субъекта объекту управления. В отличие от ЛОВД (ЛУВД) для УВДТ и Департамента обеспечения правопорядка на транспорте основная функция – это обеспечение контроля, взаимодействия, координации и управления подчиненными ЛОВД (ЛУВД). На наш взгляд, одна из главных задач, связанных с повышением эффективности управления правоохранительной деятельностью на транспорте, – это обеспечение соответствия 12 Степаненко Ю.В. Органы внутренних дел на транспорте: вопросы теории и практики: Монография. М., 2004. С. 11.

2008

субъекта и объекта управления на третьем управленческом уровне, т.е. между ЛОВД (ЛУВД) и транспортными предприятиями. Стремление к повышению степени соответствия субъектов и объектов управления первого и второго уровней управления на транспорте – не главное. Во-первых, это объясняется тем, что в условиях реформирования транспортной системы достичь должной степени соответствия субъектов и объектов на данных управленческих уровнях весьма затруднительно. Во-вторых, отсутствие желаемой степени соответствия между ДОПТ, УВДТ и объектами управления соответствующего уровня если и влияет на результаты правоохранительной деятельности на транспорте, то не в той мере, как между ЛОВД (ЛУВД) и транспортными предприятиями. В-третьих, учитывая, что основная задача ДОПТ и УВДТ – контроль и эффективное управление подчиненными ЛОВД (ЛУВД), этим субъектам нужно стремиться в первую очередь к улучшению управляемости системы ОВДТ. 2. Как мы знаем, в настоящее время принцип централизации в системе управления транспортом претерпевает значительные изменения, и относится это в равной степени к железнодорожному, водному и воздушному видам транспорта. Однако принцип централизации в организации деятельности ОВДТ, несмотря на происходящие структурные преобразования в транспортном комплексе, по-прежнему остается

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ доминирующим. Конечно, справедливости ради нужно заметить, что в последние годы этот принцип в деятельности транспортной милиции стал изменяться в связи с образованием главных управлений внутренних дел по федеральным округам, которым в равной степени подчиняются как МВД (УВД) по субъектам Федерации, так и УВД на транспорте. Мы полагаем, что сейчас подошло то время, когда необходимо вносить качественные изменения в существующую модель централизованного управления органами внутренних дел на транспорте. На наш взгляд, организация управления системой ОВДТ должна быть гибкой и сочетать в себе как линейный, так и территориальный принципы, что, по существу, означает необходимость построения данной системы в соответствии с территориально-отраслевым принципом. Сейчас, с возникновением и развитием новых подходов к реформированию системы социального и государственного управления в стране, по мнению многих ученых и практиков, нуждаются в пересмотре и традиционные взгляды на организацию органов внутренних дел и систему управления ими. Это обусловлено и тем, что претензии значительной части населения к работе органов внутренних дел объясняются не только переходным периодом, переживаемым обществом, несовершенством законодательства, другими причинами, но и внутрисистемными проблемами МВД.

23

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

№3

2010

ТАТЬЯНА ВЛАДИМИРОВНА СТУЛЬНОВА, преподаватель кафедры административной деятельности органов внутренних дел Санкт-Петербургского университета МВД России

ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ РАБОТЫ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ С ОБРАЩЕНИЯМИ ГРАЖДАН, СОДЕРЖАЩИМИ СООБЩЕНИЯ О ПРОИСШЕСТВИЯХ

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

Актуальность проблемы организации работы органов внутренних дел с обращениями граждан подчеркивается большим количеством ведомственных нормативных правовых актов. Автор анализирует их в хронологическом порядке. Анализ действующего нормативно-правового обеспечения показал наличие в нем существенных пробелов. Сделан вывод о том, что данное обстоятельство способствует многочисленным нарушениям учетно-регистрационной дисциплины в деятельности сотрудников милиции. Ключевые слова: органы внутренних дел, обращения граждан, сообщения о происшествиях, сообщения о преступлениях, учетно-регистрационная дисциплина, срок рассмотрения сообщения. T.V. Stulnova, assistant-professor of the St.-Petersburg university of the Ministry of Internal Affairs; e-mail: [email protected]; тел.: (812) 730-25-81. Basics of legal regulation for police work with citizens’ applications containing information about accidents. The topicality of the problem related to the organization of police work with citizens’ applications is underlined by a great number of interdepartmental normative acts. The author analyses them chronologically. The analysis of the legal regulation in force helps to demonstrate the presence of some considerable gaps in it. It is concluded it is conductive to numerous violations in registration discipline in police work. Key words: police, citizens’ applications, reports about accidents, reports about crimes, registration discipline, terms for considering reports.

Обеспечение безопасности личности, предупреждение и пресечение преступлений и административных правонарушений как приоритетные задачи органов внутренних дел решаются в том числе и в процессе приема и разрешения обращений граждан, содержащих сообщения о происшествиях. Именно поэтому данное направление работы органов внутренних дел нуждается в детальном нормативно-правовом регулировании. Целью нормативных правовых актов, регламентирующих данное направление деятельности органов внутренних дел, является создание таких условий, при которых ни одно обращение, поступившее в органы внутренних дел, не осталось без рассмотрения и надлежащего ответа. Положение о советской милиции1 1962 г. уже содержало норму, обязывавшую сотрудника милиции принимать «немедленные меры по заявлениям и сообщениям граждан о готовящихся или совершенных преступлениях»2. Однако вы1

См.: Постановление Совета Министров СССР от 17 августа 1962 г. № 901 «Об утверждении Положения о советской милиции» // Справочник по законодательству для работников органов прокуратуры, суда и Министерства внутренних дел. М.: Юрид. лит., 1972. Т. II. Ч. 2. С. 302-314. 2 См.: Пункт «а» ч. 2 ст. 9 Положения о советской милиции 1962 г.

24

шеуказанное Положение оставляло без внимания сообщения и заявления граждан об административных правонарушениях и не обязывало сотрудников милиции немедленно реагировать на подобного рода сообщения, что, по нашему мнению, являлось серьезным недостатком данного нормативного акта. Введенное в действие в 1973 г. новое Положение о советской милиции3 к обязанности принимать в установленном порядке необходимые меры по заявлениям граждан о готовящихся или совершенных преступлениях добавило обязанность принимать необходимые меры по подобным же сообщениям должностных лиц, а также обеспечивать «своевременную регистрацию и учет совершенных преступлений»4. В соответствии с действующим Законом РФ «О милиции»5 сотрудники милиции обязаны «принимать и регистрировать заявления, сообщения и иную поступающую информацию о преступле3 См.: Постановление Совета Министров СССР от 8 июня 1973 г. № 385 «О дальнейшем совершенствовании правового регулирования деятельности советской милиции» // Свод законов СССР. Т. 10. М.: Известия, 1985. С. 230-235. 4 Пункт «в» ст. 9 Положения о советской милиции 1973 г. 5 См.: Закон РСФСР «О милиции» // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 16. Ст. 503.

2008

ниях, административных правонарушениях и событиях, угрожающих личной или общественной безопасности, своевременно принимать меры, предусмотренные законодательством». Таким образом, установленной законом обязанностью милиции (в отличие от положений о советской милиции 1962 и 1973 гг.) стали прием и регистрация заявлений, сообщений и иной поступающей информации не только о преступлениях, но и об административных правонарушениях, а также о «событиях, угрожающих личной или общественной безопасности» (например, о стихийных бедствиях, авариях и т.п.). Подобная формулировка законодательной нормы, конечно, расширяет спектр обращений граждан и обязанностей сотрудников милиции по учету, регистрации и разрешению сообщений граждан в сфере обращений, касающихся сообщений о происшествиях. Безусловно, порядок приема, учета и разрешения поступающих в органы внутренних дел сообщений о происшествиях регламентировался в различные периоды времени и ведомственными нормативными правовыми актами. 16 июня 1970 г. приказом МВД СССР № 195 была введена в действие Инструкция по учету заявлений и писем граждан, сообщений должностных лиц, учреждений, предприятий и организаций о происшествиях. В ней были установлены правила и форма учета заявлений и писем (Книга учета происшествий), формы протокола приема заявлений и других документов, а также определены права и обязанности должностных лиц по работе с обращениями, содержащими сообщения о происшествиях6. Следующим нормативным документом, регламентирующим работу органов внутренних дел с обращениями граждан, содержащими сообщения о происшествиях, стал приказ МВД СССР 1978 г. № 478, утвердивший Инструкцию о порядке приема, регистрации, учета и рассмотрения в органах внутренних дел (милиции) заявлений и сообщений о преступлениях7. Данная Инструкция определяла, что «под заявлением или сообщением о преступлении, подлежащем регистрации, следует понимать такое устное или письменное заявление гражданина, сообщение учреждения, предприятия, организации или должностного лица, поданное в установленном порядке, в котором содержатся сведения о любом совершенном или подготавливаемом преступлении». Это определение полностью соответствовало п. 1 и 3 ст. 108 УПК РСФСР, определявшей поводы к 6

См.: Моруков Ю.Н. История органов правопорядка России в точных датах: Хронологический справочник. М.: Объединенная редакция МВД России, 2007. С. 146. 7 Далее по тексту – Инструкция 1978 г.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ возбуждению уголовного дела. Следовательно, согласно вышеуказанному определению регистрации подлежали только письменное заявление гражданина о преступлении и протокол принятия устного заявления о преступлении. Однако дальнейший анализ текста Инструкции 1978 г. позволяет сделать вывод о том, что в ней предусматривалась также регистрация явок с повинной; сообщений профсоюзных и комсомольских организаций, народных дружин, товарищеских судов и других общественных организаций; сообщений в виде статей, заметок и писем, опубликованных в печати. Инструкция 1978 г. предусматривала две основные учетные формы для поступавших в органы внутренних дел сообщений о происшествиях. Заявления и сообщения, поступившие в дежурную часть, содержащие информацию, носящую очевидный характер и дающую основания рассматривать ее как повод к возбуждению уголовного дела, подлежали немедленной регистрации в книге учета заявлений и сообщений о преступлениях. Заявления и сообщения, не соответствовавшие вышеуказанным требованиям и требующие предварительной проверки, регистрировались в Журнале учета информации, поступившей по телефону, телеграфу, радио, в виде анонимного письма. Инструкция 1978 г. предусматривала специальный порядок проверки такой информации и при необходимости последующего ее переноса в Книгу учета заявлений и сообщений о преступлениях. В марте 1983 г. была введена в действие новая Инструкция о порядке приема, регистрации, учета и разрешения в органах внутренних дел заявлений и сообщений о преступлениях8, которая преимущественно опиралась на положения Инструкции 1978 г. В качестве нововведения в Инструкции 1983 г. необходимо отметить положение о том, что каждому заявителю следовало выдавать талон-уведомление о принятии заявления. Такие талоны-уведомления имелись у дежурных по отделу внутренних дел, в подразделениях ГАИ и у участковых инспекторов милиции. По замыслу разработчиков Инструкции, выдача талонов-уведомлений заявителю должна была повысить личную ответственность сотрудников за своевременную регистрацию и рассмотрение заявлений и сообщений о преступлениях и выступала эффективным средством контроля со стороны самого гражданина. 8 См.: Приказ МВД СССР от 21 марта 1983 г. № 50 «О введении в действие Инструкции о порядке приема, регистрации, учета и разрешения в органах внутренних дел заявлений и сообщений о преступлениях». Далее по тексту – Инструкция 1983 г.

25

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

№3

2010

Следующая, утвержденная в 1990 г. Примерная инструкция о порядке приема, регистрации, учета и разрешения в органах и учреждениях внутренних дел заявлений, сообщений и другой информации о преступлениях и происшествиях9, давала определения понятий «прием информации о преступлениях и происшествиях», «регистрация», «учет». Впервые в Примерной инструкции был определен порядок действий сотрудников органов внутренних дел при получении анонимных писем, в соответствии с которым анонимные письма не регистрировались, а подлежали уничтожению. Исключение составляли анонимные письма, содержащие данные о готовящихся или совершенных преступлениях, которые без регистрации передавались в оперативные службы для использования в пресечении и раскрытии преступлений. В связи с переменами в законодательстве после вступления в силу с 1 июля 2002 г. Уголовнопроцессуального кодекса РФ и Кодекса РФ об административных правонарушениях Министерство внутренних дел скорректировало работу органов внутренних дел, связанную с обращениями граждан, содержащими сообщения о происшествиях, утвердив Инструкцию о порядке приема, регистрации и разрешения в органах внутренних дел Российской Федерации сообщений о преступлениях и иной информации о правонарушениях10. Данная Инструкция все сообщения о происшествиях подразделяла на сообщения о преступлениях (их следовало регистрировать в Книге учета сообщений о преступлениях) и иную информацию о правонарушениях (регистрировалась в Журнале учета иной информации о правонарушениях). В Инструкции 2003 г. впервые пояснялось, что следует считать «укрытым от регистрации сообщением», – «сообщения о преступлениях и иная информация о правонарушениях, если сведения о них не внесены в Книгу учета сообщений о преступлениях или Журнал учета иной информации о правонарушениях, а сами сообщения или иная информация не получили соответствующий регистрационный номер с момента их поступления в органы внутренних дел». Ученые отмечали неоднозначность термина «укрытие преступления от регистрации». Считали, что, во-

первых, данный термин не является правовым понятием, так как его определение отсутствует в УПК РФ. Во-вторых, укрытие – это умышленные действия, а на практике в качестве укрытия оцениваются и такие действия, как: неправильная оценка преступного события (ошибка) при отказе в возбуждении дела; регистрация заявлений и сообщений спустя какое-то время после поступления. В-третьих, термин «укрытие» является оценочным и под ним подразумевают самые разнообразные действия работников органов внутренних дел: от умышленного сокрытия до обычной халатности (например, не перенесли учетные данные из Журнала входящей корреспонденции в КУС)11. Впрочем, Инструкция 2003 г. определяла деятельность органов внутренних дел по работе с обращениями граждан немногим более двух лет. Уже 1 декабря 2005 г. издается приказ МВД России № 985, который утверждает действующую на данный момент Инструкцию о порядке приема, регистрации и разрешения в органах внутренних дел Российской Федерации заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях12. Инструкция 2005 г. разделила все сообщения о происшествиях на три вида. Она установила в качестве единой учетной формы Книгу учета сообщений о происшествиях, в которой регистрируются как сообщения о преступлениях, так и иная информация о происшествиях, требующая проверки для обнаружения признаков преступления или административного правонарушения. Однако в Инструкции 2005 г., на наш взгляд, присутствует ряд недочетов, которые существенно осложняют выполнение отдельных ее положений практическими подразделениями органов внутренних дел. Так, например, Инструкцией не определен срок рассмотрения сообщений об административных правонарушениях. Инструкция 2005 г. указывает на то, что «сообщения о происшествиях, за исключением содержащих признаки преступления или административного правонарушения, рассматриваются в срок не более 30 суток». Проанализировав содержание данной нормы, следует сделать вывод о том, что сообщения о преступлениях и сообщения об административных правонарушениях имеют другие, отличные от прочих сообщений о происшествиях,

9 См.: Приказ МВД СССР от 11 ноября 1990 г. № 415 «Об утверждении примерной инструкции». Далее по тесту – Примерная инструкция. 10 См.: Приказ МВД России от 13 марта 2003 г. № 518 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в органах внутренних дел Российской Федерации сообщений о преступлениях и иной информации о правонарушениях». Далее по тексту – Инструкция 2003 г.

11 См.: Петелин Б.Я. Организация приема и разрешение заявлений и сообщений о преступлениях. М.: Академия МВД СССР, 1989. С. 35. 12 См.: Приказ МВД России от 1 декабря 2005 г. № 985 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в органах внутренних дел Российской Федерации заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях».

26

2008

сроки рассмотрения. Со сроком рассмотрения сообщений о преступлениях все предельно ясно. Инструкцией 2005 г. определено, что проверка сообщения о происшествии, содержащем признаки преступления, осуществляется в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации. Обратившись к нормам УПК РФ, мы видим, что срок проверки сообщения о любом совершенном или готовящемся преступлении и принятия по нему решения составляет 3 суток со дня поступления указанного сообщения13. В отдельных случаях 3-суточный срок проверки сообщения о преступлении может быть продлен руководителем следственного органа или начальником органа дознания до 10 суток14 на основании мотивированного ходатайства исполнителя, в котором указываются объективные причины продления срока (например, лицо, являющееся единственным очевидцем преступления, на момент проверки отсутствует по месту проживания). В исключительных случаях (например, при необходимости проведения документальных проверок или ревизий) срок проверки сообщения о преступлении может быть продлен прокурором до 30 суток15. Определить же срок проверки сообщения об административном правонарушении гораздо труднее. Инструкция 2005 г. указала, что срок проверки сообщения об административном правонарушении отличается от срока проверки сообщений, содержащих иную информацию о происшествиях, но не установила его. Данный пробел в Инструкции 2005 г. явился причиной того, что исполнители, опираясь на п. 30, отождествляют срок рассмотрения сообщения о преступлении (3 суток) со сроком рассмотрения сообщения об административном правонарушении. Сложившаяся ситуация не способствует полному, объективному и всестороннему проведению проверок сообщений об административных правонарушениях, хотя и отнимает основную массу времени у исполнителей по причине большого их количества. Кроме того, снижается качество проверки сообщений о преступлениях, так как после проведенных в сжатые сроки проверок сообщений об административных правонарушениях, сопровождаемых зачастую задержанием правонарушителей и привлечением их к ответственности, на проверку сообщений о преступлениях остается мало времени. Ряд положений Инструкции 2005 г. противо13

См.: Часть 1 ст. 144 УПК РФ. См.: Часть 3 ст. 144 УПК РФ. 15 См.: Часть 3 ст. 144 УПК РФ. 14

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ речит действующему законодательству. Так, п. 33 и 36, обязывающие исполнителя, не усмотревшего в сообщении о происшествии признаков состава административного правонарушения, списывать материалы его проверки рапортом в специальное номенклатурное дело, противоречат ч. 5 ст. 28.1 КоАП РФ, обязывающей в вышеуказанном случае выносить мотивированное определение об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении. Большое количество ведомственных нормативных правовых актов, регламентировавших работу органов внутренних дел с обращениями граждан, содержащими сообщения о происшествиях, за рассмотренный в статье период, свидетельствует о том, что проблема регистрации и учета реального количества преступлений продолжает оставаться актуальной. Она оказалась неразрешимой в течение многих десятилетий. Уровень официально регистрируемой преступности в Российской Федерации (ежегодно 2,43,9 млн преступлений в течение 1996-2006 гг.16) не отражает реального состояния правопорядка и общественной безопасности в стране. Данный тезис подтверждается как количеством ежегодно выявляемых прокуратурой укрытых органами внутренних дел от учета преступлений (более 70 тыс.17), так и сопоставлением числа зарегистрированных в России преступлений с уровнем преступности в тех странах, где проблема укрытия преступлений от учета в том виде, в каком она существует в нашей стране, преодолена. В США, например, ежегодно только по восьми основным «индексным» преступлениям их регистрируется 13-13,5 млн, в Германии – 6,5 млн18. Разрешить проблему укрытия преступлений от регистрации и учета, как показало время, одними только административными мерами невозможно. Вслед за ростом количества зарегистрированных преступлений в год очередного назначения министра внутренних дел в последующем отмечалось их сокращение. Так, предпринятые в 1983 г. министром внутренних дел СССР В.В. Федорчуком меры по наведению порядка в учете преступлений (издание приказа МВД СССР от 21 марта 1983 г. № 50 «О введении в действие Инструкции о порядке приема, регистрации, учета и разрешения в органах внутренних дел заявлений и сообщений о преступлениях»; ознаком16 См.: Преступность и правонарушения (2002-2006): Статистический сборник. М.: ГИЦ МВД России, 2007. С. 13. 17 См.: Гаврилов Б.Я. Негативное влияние проблемы регистрации и учета преступлений на разработку стратегии борьбы с преступностью // Государство и право. 2004. № 3. С. 100. 18 См.: Там же. С. 100.

27

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

№1

№3

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ление под роспись каждого сотрудника ОВД с данным приказом; предупреждение сотрудников милиции об ответственности за нарушение приказа, вплоть до уголовной, и др.), вследствие которых десятки тысяч сотрудников были уволены, дали в 1983 г. прирост зарегистрированных преступлений на 24%, но уже в 1984-1985 гг. их увеличение составляло менее 1%19. Аналогичная ситуация – в 1992-1994 гг. (министр – В.Ф. Ерин), в 1995-1997 гг. (министр – А.С. Куликов), в 1999-2000 гг. (министр – В.Б. Рушайло)20. На наш взгляд, административные меры не смогли разрешить проблему укрытия преступлений от регистрации и учета, так как сложившаяся и действовавшая на протяжении долгого времени система оценки деятельности органов внутренних дел провоцировала искажение реальной картины регистрации преступлений: увеличение числа зарегистрированных преступлений оценивалось негативно, а рост процента раскрываемости преступлений – позитивно. Такая система оценки деятельности не стимулировала сотрудников милиции к выявлению и регистрации преступления. Наоборот, они были заинтересованы в том, чтобы показатель роста количества преступлений был как можно меньше. Данная система оценки деятельности в какой-то мере побуждала сотрудников органов внутренних дел по возможности стараться не регистрировать преступления, особенно совершенные в условиях неочевидности, возможность раскрытия которых была невелика. В работах многих исследователей высказывалось мнение о том, что критерии оценки деятельности органов внутренних дел необходимо пересмотреть в таком направлении, чтобы они инициировали не только своевременную и полную регистрацию, но и выявление как можно

вершивших21. 1 августа 2005 г. приказом МВД России № 650 в систему оценки деятельности органов внутренних дел был внесен ряд изменений, затрагивающих, в частности, вопросы регистрации, учета и разрешения сообщений о преступлениях. Так, рост числа выявленных по инициативе органа внутренних дел укрытых от учета преступлений теперь оценивается положительно, а увеличение количества укрытых преступлений, выявленных органами прокуратуры, – отрицательно. Кроме того, как негативный показатель учитывается и рост числа подтвердившихся обращений граждан по фактам неправомерных действий при приеме, регистрации и разрешении заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях. Таким образом, проанализировав развитие правового регулирования деятельности органов внутренних дел, связанной с обращениями граждан, путем изучения ведомственных нормативных правовых актов в хронологическом порядке, можно сделать следующий вывод. Основные положения ведомственных нормативных правовых актов оставались практически неизменными на протяжении всего исследованного периода. Периодическое утверждение новых инструкций, определяющих порядок работы с обращениями граждан, лишь на короткое время увеличивало количество регистрируемых преступлений. Следовательно, проблема укрытия сообщений о происшествиях от регистрации и учета должна решаться в совокупности с совершенствованием нормативно-правового регулирования, изменением критериев оценки деятельности органов внутренних дел и административными методами.

21

большего количества преступлений и лиц, их со19

См.: Гаврилов Б.Я. Указ.раб. См.: Преступность и правонарушения (2002-2006): Статистический сборник. М.: ГИЦ МВД России, 2007. С. 13. 20

28

2010

См.: Савюк Л.К. Учетно-регистрационная дисциплина – необходимое условие дальнейшего укрепления социалистической законности // Проблемы обеспечения социалистической законности в деятельности органов внутренних дел: Межвузовский сборник научных трудов. М.: МВШМ МВД СССР, 1987. С. 30; Сахаров А.Б. Правоохранительная деятельность и преступность // Советское государство и право. 1986. № 1. С. 88.

ЛЮБОВЬ МИХАЙЛОВНА ИСАЕВА, кандидат биологических наук, доцент, начальник научно-исследовательского центра ФГУ «ВНИИ МВД России»

ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ ПАМЯТИ ЛИЦ ПРИ РАСКРЫТИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ Рассматриваются проблемные вопросы восстановления памяти человека в ходе расследования уголовных преступлений, различные методы активизации воспоминаний, в том числе при гипнотическом воздействии. Ключевые слова: преступление, восстановление, информация, гипноз, психология, допрос, активизация памяти человека. L.M. Isaeva, PhD (Biology), Assistant Professor, Center Head FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 915-18-37. Problematic questions of human memory regeneration while investigating crimes. Problematic questions of human memory regeneration while investigating crimes, various methods to activate recollections, including the influence of hypnosis, are viewed. Key words: crime, regeneration, information, hypnosis, psychology, interrogation, human memory activation.

Показания очевидцев имеют важное значение в процессе восстановления объективной картины происшедшего. Однако в силу особенностей физиологических механизмов человеческой памяти от опрашиваемого не всегда удается получить полную информацию о случившемся. Поэтому на первый план выходит задача обеспечения условий для максимально эффективного воспроизведения информации, имеющейся у опрашиваемого, с учетом возможности оценки ее достоверности и степени полезности для следствия. На протяжении ряда лет российские ученые разрабатывали приемы и методы активизации хранящейся в памяти информации (Л.П. Гримак, А.И. Скрыпников, Ю.М. Забродин, В.П. Зинченко, Б.Ф. Ломов и др.). Среди них можно отметить методы гипнорепродукции (гипнорепродуктивный опрос), нейролингвистического программирования, «щадящего общения», ассоциативные способы и др. Однако в последние годы способы совершения преступлений, их динамика, сила психологического воздействия на свидетелей и жертв меняются. Это сопряжено с уменьшением времени контакта свидетеля или потерпевшего

с преступником, с тем, например, что свидетель находится в состоянии алкогольного опьянения, и т.п. Увеличение силы психотравматического воздействия событий, особенно у свидетелей или потерпевших по делам, связанным с террористическими актами, приводит к своеобразному «вытеснению» из их сознания психотравмирующих обстоятельств. Поэтому не случайно в условиях усложнения ситуаций совершения преступлений старые методы активизации воспоминаний о них становятся малоэффективными и носят явно устаревший характер. Это подтверждает и невысокая степень их востребованности – если бы они были эффективны, то за десятилетия существования стали бы повсеместно распространенными. Неэффективность методов восстановления воспоминаний подтверждает также и отсутствие даже попыток их классификации. Обычно сотрудники правоохранительных органов все эти методы называли «гипнозом», хотя и сами методы были различны, и перспективы применения их результатов, даже в рамках оперативнорозыскной деятельности (далее – ОРД), тоже неоднозначны. И то и другое требует упорядо-

29

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНОПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО КРИМИНАЛИСТИКА

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ чивания на основе научного исследования возможностей указанных выше методов активизации информации. Все существовавшие до сих пор способы активизации памяти предусматривают применение специальных методов психологического воздействия, позволяющих обращаться к бессознательному, получая доступ к вытесненной информации. По степени директивности психологического воздействия и в зависимости от использования измененных состояний сознания (в порядке возрастания) можно все разнообразие методов разделить на метод углубленного опроса (ассоциативный опрос, нейролингвистическое программирование и др.) и гипноз (гипнорепродукция, активизация памяти и др.). Метод проведения углубленного опроса потерпевших и свидетелей активно используется полицией США, особенно в Калифорнии. Отрицательное воздействие этого метода состоит в том, что при его применении не снимаются стресс, состояние тревоги, а именно стрессовые запреты, что является естественным защитным свойством организма, мешают человеку вспоминать. Положительным аспектом здесь можно считать отсутствие стороннего влияния на психику человека – ему задают вопросы, помогающие ассоциативно припомнить некоторые факты. В результате воспоминания приобретают достоверный характер, что повышает вероятность их эффективного использования как в ОРД, так и в уголовном судопроизводстве. Действительно, в основе метода лежат ассоциативные способы «извлечения информации» из памяти человека, которые помогают более подробно восстановить события, происходившие, например, на месте происшествия, а именно: восстановление в памяти обстоятельств совершенного преступления; восстановление в памяти незначительных фактов, в том числе и тех, которые, по мнению потерпевших (свидетелей), не имеют отношения к совершенному преступлению; восстановление событий в обратной последовательности. При этом используется большей частью ассоциативный опрос, который не требует специальных знаний, и его может проводить сам оперативный сотрудник. Углубленный же опрос, несмотря на самостоятельное название, по сути, является тактическим приемом опроса, проводимого оперативным сотрудником, или допроса, проводимого следователем. Поэтому привлекать для его проведения специалиста, например психолога, нецелесообразно. Необходимо лишь

30

№3

2010

обучить оперативных сотрудников и следователей определенным тактическим приемам. Поскольку такой опрос ничем не отличается от стандартного опроса (допроса), то и формы использования его результатов в ОРД и в уголовном судопроизводстве ничем не отличаются от стандартных. В частности, информацию, полученную в ходе опроса, можно закреплять в уголовном процессе путем производства следственных допросов опрошенных ранее лиц. Другим методом является использование при опросе гипноза (гипнорепродукционный опрос, метод активизации памяти и др.), который позволяет активизировать процессы припоминания обстоятельств криминальных событий. Такой опрос представляет собой беседу подготовленного соответствующим образом специалиста с загипнотизированным человеком. Отношение к гипнозу всегда было различно. Физиолог И.П. Павлов считал, что это нормальный прием физиологической борьбы против болезнетворного агента. Зигмунд Фрейд называл гипноз капризным и мистическим средством. Можно привести много высказываний, касающихся гипноза, но, пожалуй, стоит отметить еще лишь одно: «гипноз часто приходится защищать от легкомысленного и поверхностного отношения к нему, что в соединении с профессиональной безграмотностью может вылиться в прямое шарлатанство и повлечь за собой немалый вред как для того, на ком практикуются подобные гипнотические воздействия, так и для того, кто их проводит»1. В основе гипноза лежит одно из важнейших свойств центральной нервной системы – закрепление временной последовательности протекающих в ней процессов и сохранение способности к их воспроизведению2. При этом очевидно, что если в памяти человека информация не осталась, то «вытащить» ее оттуда невозможно. Анализ теоретических возможностей и опыта использования данного метода специалистами НИЦ № 5 ВНИИ МВД России позволил сделать вывод, что плюсами метода гипнотического воздействия являются, во-первых, снятие стрессовых синдромов, что делает возможным вспоминание событий и фактов, которые в 1 Рожнов В.Е., Рожнова М.А. Гипноз от древности до наших дней. М., 1987. С. 7. 2 Гипноз (от греческого «hypnos» – сон ) – «временное состояние сознания, характеризующееся сужением его объема и резкой фокусировкой на содержании внушения, что связано с изменением функции индивидуального контроля и самосознания. Состояние гипноза наступает в результате специальных воздействий гипнотизера или целенаправленного самовнушения». (См.: Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б.Д. Карвасарского. СПб., 1998. С. 83.).

2008

нормальном состоянии блокируются психикой человека, чтобы избежать саморазрушения, и, во-вторых, возможность осуществившему гипнотическую индукцию специалисту обратиться непосредственно к бессознательному, получив доступ к содержащимся там (вытесненным) воспоминаниям. Минусом опроса человека, находящегося в гипнотическом состоянии, является вероятность внушения ему некой дополнительной информации, причем, выйдя из состояния гипноза, он будет искренне верить, что было именно так. Например, в Калифорнийском университете студентам показали видеозапись автодорожной катастрофы, а затем задали им ряд вопросов, в которых содержались намеки на ложные ответы. В состоянии гипноза студенты легко давали неверное описание увиденных ими событий3. Именно этим объясняется низкая эффективность гипноза. Криминалистической методики его проведения никогда не существовало. Обычно оперативные сотрудники просто привлекали человека, утверждающего, что он гипнотизер. Именно он проводил опрос, естественно, не понимая специфики деятельности по раскрытию преступлений, ставя вопросы, которые казались важными ему, а не следователю. Другой опасностью применения гипноза (гипнорепродукции, активизации памяти и др.) является то, что методам введения человека в трансовое состояние довольно легко научиться. Однако последствия такой деятельности гипнотизеров-самоучек могут быть пагубны для психики опрашиваемых. Поэтому в соответствии с нормативными правовыми актами Министерства зравоохранения РФ и исходя из положений приказа Министерства здравоохранения СССР от 21 июля 1988 г. № 579 «Об утверждении квалификационных характеристик врачейспециалистов» привлекаться к проведению гипнорепродукции и использованию иных методов, основанных на гипнотическом воздействии, вне зависимости от их названий должен только врачпсихотерапевт. Учитывая возможность неконтролируемого искажения воспоминаний, которые могут сохраняться у человека как истинные после проведения сеанса гипноза, результаты опроса с применением данного метода не могут закрепляться в уголовном судопроизводстве путем проведения допросов опрошенных ранее лиц. Результаты таких допросов будут лишены свойств достовер3 См.: Воробьев И.А., Князев В.В. Нетрадиционные формы расследования преступлений // Полиция и борьба с преступностью за рубежом. М.: ВНИИ МВД России, 2005. С. 63.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ности и относимости, необходимых для признания результата допроса доказательством. Это следует учитывать, принимая решение о производстве такого опроса. Анализ зарубежной судебной практики показывает, что большинство судов США, да и некоторых государств, например Канады, почти единодушно отказались признавать показания свидетелей, загипнотизированных непосредственно в судебном заседании, а также использовать полученные под гипнозом свидетельства, подтверждающие истинность каких-либо показаний4. Таким образом, несмотря на наличие потенциальных возможностей получения дополнительной информации о преступлении от очевидцев, до сих пор не существовало эффективной методики проведения таких мероприятий. Хотя именно здесь, в воспоминаниях очевидцев, заложен огромный потенциал получения оперативно значимой информации. Поэтому в период с сентября 2006 г. по июль 2007 г. научно-исследовательским центром № 5 ВНИИ МВД России на основании теоретических исследований разработана и опробована на практике уникальная методика восстановления информации, основанная на анализе теоретических возможностей всех существующих методов активизации памяти и законности их применения для раскрытия и расследования преступлений. Методика учитывает опыт работы зарубежных и отечественных правоохранительных органов, а также современные задачи и возможности органов внутренних дел. Основным ее принципом стало сочетание новых научных разработок в области психиатрии, психотерапии, психологии, биологии с нормами современного права, позволяющее добиться максимального эффекта при получении информации от лица, а также соблюдения законности, в первую очередь конституционных прав гражданина. Именно эта методика, а не методы гипнорепродукции, активизации памяти, нейролингвистического пограммирования использовалась при раскрытии взрывов автобусов на Северном Кавказе и подрыва «Невского экспресса», убийства начальника УБОП МВД по Северной Осетии – Алании, убийства бывшего депутата Госдумы РФ Р.Б. Ямадаева, серии бандитских нападений на инкассаторов в г. Москве, убийств пенсионеров в г. Екатеренбурге и Свердловской области. Методика была представлена на учебнометодических сборах заместителей военных прокуроров окружного звена, начальников отде4 См.: Jordan J.C. Admissibility of Hypnotically – developed evidence // Ottawa Law rev. Ottawa, 1984. Vol. 16. P. 231-266.

31

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ лов надзора за исполнением законов при расследовании преступлений, следственных и криминалистических отделов (г. Москва, 2007 г.). Результатом апробации явилось информационное письмо Главной военной прокуратуры Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 23 мая 2007 г. № 3у-838/07 «О применении метода гипнорепродукции при раскрытии и расследовании преступлений», направленное военным прокурорам округов, флотов, РВСН, ОГВ(с), московскому городскому военному прокурору. Затем в период с августа 2007 г. по апрель 2008 г. указанная методика на основании запросов подразделений центрального аппарата МВД России, территориальных подразделений органов внутренних дел, а также Следственного комитета при Генеральной прокуратуре Российской Федерации многократно применялась на практике в различных регионах России (ГУВД по г. Москве, ГУВД по Московской области, ГУВД по Кемеровской области, ГУВД по Свердловской области, МВД по Республике Северная Осетия – Алания, УВД по Камчатскому краю и др.) и показала свою эффективность при получении оперативно значимой информации. Разработанные методические рекомендации, позволяющие использовать предлагаемую методику восстановления информации непосредственно сотрудниками территориальных подразделений органов внутренних дел за счет привлечения специалистов, имеющихся на местах, были представлены руководству МВД России и в настоящее время внедряются в деятельность органов внутренних дел согласно указанию первого заместителя Министра внутренних дел Российской Федерации генерал-полковника милиции М.И. Суходольского от 09.07.2008 г. № 1/5053. Подразделения в целом положительно оценили методику и отметили ее важность для получения оперативно значимой информации, особенно по делам прошлых лет. Иллюстрацией результативности самостоятельного применения подразделениями методики может служить раскрытие следующих преступлений: убийства А. в Томской области. Преступник задержан на основании словесного портрета, составленного при использовании методики, когда свидетель вспомнил характерный признак внешности; изнасилования Б. в Кировской области. На момент совершения преступления потерпевшая находилась в состоянии алкогольного опьянения, происходящих событий и примет преступников не запомнила, но в ходе опроса с применением методики восстановления информации вспом-

32

№3

2010

нила все обстоятельства совершения преступления, а также имя преступника; пропажи Х. в Республике Татарстан. Свидетель вспомнила характерные признаки машины, в частности повреждения правого крыла; убийства И. в Орловской области. Свидетель Р. внешность преступника не запомнила, однако с применением методики припомнила черты его лица, что позволило составить фоторобот, с помощью которого был опознан и задержан Т., давший впоследствии признательные показания, и др. Проблемы, связанные с внедрением методики, сводятся либо к нежеланию осваивать инновационные технологии, расцениваемые в качестве дополнительной нагрузки, либо к непониманию, как правильно организовать их применение. Об этом свидетельствуют следующие типичные ситуации, выявленные на практике: ссылки на отсутствие врачей-психиатров и психотерапевтов на обслуживаемой территории, что не соответствует реальности, так как таких регионов в Российской Федерации просто нет; теоретическая положительная оценка методики без проведения организационных действий, направленных на ее реальное внедрение; попытки оценки методики силами сотрудников, не имеющих соответствующего образования в данной области. Так, в качестве трудностей внедрения методики указывалось «отсутствие в МВД специалистов, профессионально владеющих нейролингвистическим программированием», которые вообще не имеют отношения к данной методике; недоведение информации до подразделений криминальной милиции, для которых и предназначена указанная методика. Поручение же ее внедрения начальникам криминальной милиции позволило не только реально ее применять, но и раскрыть ряд преступлений (ГУВД по Краснодарскому краю, УВД по Амурской, Кировской областям и др.). Сотрудники ВНИИ МВД России при выезде в командировки в заинтересованные территориальные подразделения МВД России оказывают им методическую помощь. Это позволяет с учетом специфики региона проанализировать сложившуюся практику использования методики восстановления информации и прототипных методов (активизация памяти, гипнорепродукция и др.), выявить существующие проблемы, предложить пути их устранения. Как установлено, основной проблемой является подмена методики восстановления информации устаревшими технологиями, являющимися прототипами указанной методики,

2008

используемыми ранее в иных условиях развития науки и правовой базы (например, активизация памяти, гипнорепродукция и др.), что может привести к нарушению конституционных прав и положений федерального законодательства. В результате вместо того, чтобы подобрать специалистов-психиатров и психотерапевтов и провести обучение оперативного состава, приглашаются психологи или гипнотизеры-самоучки. В итоге проведенных подобными специалистами мероприятий оперативно значимая информация обычно не устанавливается, время опроса непозволительно затягивается, достигая 3-5 часов, и при этом всегда имеется вероятность нарушения российского законодательства, так как правовой статус подобных действий непонятен. Поэтому целесообразно остановиться на особенностях методики восстановления информации, еще раз разъяснив ее новизну. В ее основе лежит одно из важнейших свойств центральной нервной системы – на фоне психоэмоциональной релаксации закрепление временной последовательности протекающих в ней процессов и сохранение способности к их воспроизведению. Данная методика результативна, как правило, при необходимости: вспомнить номер автомобиля, реквизиты документа, которые человек видел даже эпизодически; восстановить происшедшие события, в том числе дословный разговор с лицом, представляющим интерес для следствия; восстановить воспоминания о лице с целью составления его словесного и фотокомпозиционного портретов. Мощным психологическим фактором, оказывающим влияние на процесс воспроизведения информации, а следовательно, и повышающим эффективность методики, является уровень мотивации опрашиваемого, его готовности помогать правоохранительным органам. Причем такая готовность должна быть искренной, носить неформальный характер – подсознательное сопротивление резко снижает эффективность методики, направленной на помощь лицу в его воспоминаниях. Именно поэтому обычно предлагаемая методика эффективна при опросах свидетелей и потерпевших, а не подозреваемых и обвиняемых. Использование методики не наносит вреда здоровью опрашиваемого, но требует его добровольного письменного согласия, так как в ходе опроса может быть получена информация, относящаяся к охраняемым конституционным правам человека. В методике используются только

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ методы, разработанные в психотерапии и применяемые для лечения людей, а также в криминалистике. Поэтому, как показывает практика, после проведения опросов с привлечением данной методики самочувствие опрашиваемых улучшается, в частности за счет снятия стрессовых состояний, характерных для свидетелей и жертв преступлений. Отмечаемое рядом авторов обстоятельство, что сам процесс припоминания перенесенного события, связанного с насилием, нередко приводит к резкому ухудшению самочувствия оставшихся в живых потерпевших или свидетелей, связано в первую очередь с привлечением некомпетентного специалиста, не способного правильно оценить состояние опрашиваемого, предвидеть возможные последствия применения различных психологических методов и выработать приемлемую для данного лица методику их использования, исключающую возникновение вредных для опрашиваемого последствий. Именно поэтому в предлагаемой методике восстановления информации в качестве специалиста привлекается врач-психиатр или врачпсихотерапевт, способные диагностировать психическое заболевание и оказать помощь в стрессовой ситуации. Для получения информации неэффективен гипноз в том понимании, как его представляют средства массовой информации. В предлагаемой методике человек вспоминает сам, специалист всего лишь помогает ему в этом, снимая стрессовость ситуации путем релаксации. Однако на фоне релаксации возможны ситуации самовхождения человека в состояние транса, что является достаточно обычным, например, на занятиях аутотренингом, восточными единоборствами и в иных жизненных ситуациях. Для работы с трансовыми ситуациями и контроля над ними согласно приказу Министерства здравоохранения СССР от 21 июля 1988 г. № 579 «Об утверждении квалификационных характеристик врачей-специалистов» необходимо в качестве специалиста привлекать только врачапсихотерапевта. Таким образом, в отличие от существовавших ранее российских и зарубежных рекомендаций при использовании методики восстановления информации привлекаться в качестве специалиста должно только лицо, имеющее специальное медицинское образование (психотерапевт или психиатр), но никак не психолог. Только такой специалист может правильно оценить психическое состояние и здоровье человека, не навредить ему, а в случае необходимости – оказать помощь.

33

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ На основе анализа деятельности специалистов НИЦ № 5 ВНИИ МВД России, а также зарубежного опыта предложены рекомендации, повышающие достоверность получаемых сведений при использовании данной методики за счет снижения возможности воздействия извне. Целесообразно проводить опрос с применением методики восстановления информации с учетом следующих моментов: придерживаться стандартных правил производства опросов в рамках оперативно-розыскной деятельности; привлекать к нему не специалиста, а оперативного сотрудника, что дает возможность последнему уже в ходе опроса формировать новые версии и задавать возникающие по ходу дела вопросы. Он может спрашивать сам или поручить это специалисту, передавая ему в письменной форме заранее подготовленные вопросы; предоставлять специалисту-психиатру (психотерапевту) лишь такую информацию, которая необходима ему для психоэмоциональной релаксации лица. Это убережет опрашиваемое лицо от внушения и не даст возможности специалисту сформировать собственные версии развития событий; обязательно записывать опрос на видеопленку, которая может быть показана, например, в суде с целью демонстрации поведения участников и исключения фактов оказания влияния на опрашиваемое лицо; приглашать представителей общественности, способных подтвердить ход опроса. Указанные рекомендации позволяют повысить не только эффективность получения информации, но и достоверность сведений, получаемых при применении рассматриваемой методики. Однако усиление гарантий достоверности полученных сведений не может стать основанием для принятия судами показаний, содержащих такие сведения, в качестве доказательств для уголовного процесса. Полученные сведения могут и должны быть перепроверены методами ОРД, а затем, в случае надобности, и процессуальными действиями. Методика восстановления информации содержит множество тактических приемов, направленных на недопущение искажения информации. Однако ей надо обучаться. Многие

34

№3

2010

врачи-психотерапевты отказываются от этой работы, так как не могут перестроиться, – в данной методике психотерапевтические методы используются для решения иных, не привычных для них задач. Тяжело приходится и оперативникам: они должны в ходе опроса просчитывать все существующие версии и формулировать интересующие их вопросы. К тому же, учитывая, что опрашиваемый опять мысленно возвращается в стрессовую ситуацию, время опроса должно быть минимизировано, каждый вопрос должен иметь смысл и значение для раскрытия преступления. В настоящее время специалисты ВНИИ МВД России проводят данное мероприятие от 30 минут до 2 часов в зависимости от сложности ситуации. Таким образом, оптимальной можно считать схему, реализованную в ряде регионов, когда внедрение методики поручено непосредственно криминальной милиции. Учитывая инновационный характер методики, целесообразно осуществление контроля за ее внедрением возложить непосредственно на руководство МВД, ГУВД, УВД. Привлечение психологов для оценки методики, организации ее внедрения нецелесообразно, так как она не относится к области их специальных знаний, а касается тактики и организации проведения оперативно-розыскных мероприятий с привлечением специальных психотерапевтических (а не психологических) знаний. Как уже было отмечено, научное сопровождение внедрения методики в деятельность органов внутренних дел возложено на ВНИИ МВД России. Специалисты НИЦ № 5 уже провели обучение сотрудников оперативных подразделений ГУВД по Пермскому краю, Новосибирской области, УВД по Брянской, Владимирской областям, МВД по Республике Татарстан, где в настоящее время указанная методика используется самостоятельно. Однако необходимо еще раз обратить внимание на необходимость точного следования данной методике, любое отклонение от нее должно оцениваться с точки зрения соблюдения законности. Время требует ускоренного движения вперед, и уже сейчас в НИЦ № 5 ВНИИ МВД России разрабатываются новые комплексные подходы к использованию психолого-психиатрических знаний для раскрытия преступлений, где методика восстановления информации занимает свое уже привычное место.

№1

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

ЕВГЕНИЙ ВАЛЕРЬЕВИЧ БЕЗРУЧКО,

К ВОПРОСУ О СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ НОРМ О ПРИЧИНЕНИИ ВРЕДА ЗДОРОВЬЮ ЧЕЛОВЕКА Рассматриваются вопросы совершенствования уголовного законодательства Российской Федерации об ответственности за причинение вреда здоровью человека и предлагаются авторские редакции данных норм. Ключевые слова: вред здоровью, насилие, опасное или неопасное для жизни или здоровья. E.V. Bezruchcko, PhD (Law), Assistant Professor, Chair of criminal law Federal State Educational Institution of the higher professional education «Rostov Law Institute of the RF Ministry of the Interior»; e-mail: [email protected]; тел.: (863) 278-60-17, 278-71-47. On the problem of perfecting norms related to injuring human health. Issues as for the perfection of the RF criminal legislation connected to liability for injuring human health are viewed, and author’s version of these norms is proposed. Key words: injuring health, violence, dangerous or not dangerous for life and health.

Действие и бездействие в преступлениях, направленных на причинение вреда здоровью человека, носит противоправный характер. Не вызывает сомнений факт, что в случаях, когда лицо причинило вред здоровью человека любой степени тяжести, будучи в состоянии необходимой обороны, если ее пределы не были превышены, либо в состоянии крайней необходимости, при задержании лица, совершившего преступление, или при выполнении профессиональных функций, оно не может быть привлечено к уголовной ответственности, так как подобные действия не являются общественно опасными и противоправными. Исходя из названия ст. 114 УК РФ предполагается, что уголовно наказуемым является причинение как тяжкого, так и средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Однако законодатель при конструировании ч. 1 ст. 114 УК РФ, предусматривающей в качестве смягчающего обстоятельства превышение пределов необходимой обороны, декриминализировал аналогичное преступление, причинившее вред здоровью средней тяжести. Представляется, что данная правовая ситуация нарушает принцип справедливости, декларируемый ст. 6 Уголовного кодекса РФ.

Для восстановления «баланса» и достижения идентичности уголовно-правовой оценки деяний, совершенных при обстоятельствах, имеющих сходную правовую природу, нами вносится предложение о совершенствовании диспозиции ч. 1 ст. 114 УК РФ. Мы предлагаем изложить ее в следующей редакции: «Умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны». Уголовное законодательство Российской Федерации в ст. 114 предусматривает ответственность за причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, и не предусматривает в специальной норме ответственность за причинение легкого вреда при аналогичных обстоятельствах. Такое решение представляется правильным, так как защита от общественно опасного посягательства все же предполагает причинение вреда нападавшему. Едва ли, на наш взгляд, обосновано установление в законе одинаковой ответственности за причинение как тяжкого, так и средней тяжести вреда здоровью человека в состоянии аффекта. Более того, в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием, издевательством или тяж-

35

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного права ФГОУ ВПО «Ростовский юридический институт МВД России»

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ким оскорблением со стороны потерпевшего, виновный может причинить и легкий вред здоровью. В УК РФ отсутствует специальная норма, которая бы предусматривала смягчение уголовной ответственности за такие преступления, и виновные в таких случаях привлекаются к ответственности по ст. 115 УК РФ за умышленное причинение легкого вреда здоровью на общих основаниях. В отдельных же случаях виновные вообще освобождаются от ответственности. Едва ли такое решение можно признать правильным. По нашему мнению, необходимо введение в текст действующего УК РФ нормы, устанавливающей ответственность за причинение легкого вреда здоровью в состоянии аффекта. В научной и учебной литературе по уголовному праву, юридической психологии проблема аффекта как исключительного состояния психики поднимается не впервые, и многие авторы отмечают не совсем верное терминологическое использование данного понятия1. Некоторые авторы полагают, что поскольку лицо, будучи в таком состоянии, в значительной степени утрачивает способность управлять, руководить своими действиями, то это является основанием для освобождения его от ответственности за причинение легкого вреда здоровью человека. Так, Ю. Юшков считает, что причинение легких телесных повреждений в состоянии аффекта является вполне справедливой реакцией на общественно вредное поведение, вызвавшее сильное душевное волнение у субъекта2. Но в теории уголовного права имеется и другая точка зрения, согласно которой уголовное законодательство предлагалось дополнить нормой, предусматривающей смягчение уголовной ответственности за причинение легких телесных повреждений в состоянии сильного душевного волнения3. Полагаем, что данное утверждение вполне справедливо исходя из того, что аффективное состояние, в отличие от состояния необходимой обороны и причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, ни при каких условиях не является обстоятельством, исключающим общественную опасность и противоправность деяния, а отнесено законом к смягчающим обстоятель1 См.: Романов В.В., Панова М.Н. Толкование понятия «аффект» при расследовании преступлений против жизни и здоровья: о серьезных последствиях терминологической путаницы // Российская юстиция. 2008. № 6. 2 См.: Юшков Ю. Квалификация преступлений, совершенных в состоянии аффекта // Советская юстиция. 1973. № 4. 3 См.: Даурова Т.Г. Уголовная ответственность за легкие телесные повреждения. Саратов, 1980. С. 73; Сидоров Б.В. Аффект и его уголовно-правовое и криминологическое значение: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Казань, 1974. С. 24; и др.

36

№3

2010

ствам. В связи с этим представляется целесообразным установить в специальной норме более мягкую ответственность за причинение легкого вреда здоровью человека в состоянии аффекта. УК РФ предусматривает ответственность за причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения только в случаях, когда оно было вызвано насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего. С.В. Бородин относит к иным противоправным действиям такие, которые не могут быть признаны ни насилием, ни оскорблением, но, вместе с тем, характеризуются грубым нарушением прав виновного и его близких. Так, например, он пишет, что в числе противоправных или аморальных действий могут быть и другие действия потерпевшего при убийстве в состоянии аффекта: разглашение тайны переписки или усыновления, повреждение или уничтожение имущества, отказ возвратить крупную денежную сумму, полученную в долг, или отказ освободить квартиру (комнату), предоставленную на время по устной договоренности, и т.п.4 П.А. Дубовец относит к их числу, например, умышленное уничтожение или серьезное повреждение имущества, самоуправство, доведение до самоубийства, клевету, причинение смерти или тяжкого телесного повреждения в результате нарушения правил движения и эксплуатации автомототранспорта и другие5. При всех условиях речь идет о противозаконных действиях, которые повлекли или могли повлечь тяжкие последствия для виновного либо его близких лиц. Анализ судебной практики позволяет сделать вывод о том, что ситуации, когда состояние аффекта вызывается иными противоправными действиями потерпевшего, не так уж редки, а в действующей редакции ст. 113 УК РФ причиненные в такой ситуации повреждения квалифицируются по данной норме. В связи с этим ст. 113 УК РФ представляется целесообразным дополнить указанием: «на иные противоправные действия, которые повлекли или могли повлечь для виновного или других лиц тяжкие последствия». Речь здесь идет о поведении объективно противоправном независимо от того, было ли какое-либо лицо виновным, и независимо от формы вины. 4 См.: Бородин С.В. Преступления против жизни. М., 1999. С. 188. 5 См.: Дубовец П.А. Ответственность за телесные повреждения по советскому уголовному праву. М., 1964. С. 92.

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

Действительно, если вред жизни или здоровью человека причинен неосторожными действиями лица, нарушившего правила безопасности движения, такие действия могут вызвать состояние аффекта не в меньшей мере, чем умышленное словесное оскорбление. Встречаются многочисленные случаи, когда насилие было применено, а оскорбление нанесено не самому виновному, а его близким (матери, жене, детям, братьям, сестрам и другим лицам). Такие действия, разумеется, также должны квалифицироваться по ст. 113 УК РФ6. Вместе с тем, представляется, что состояние аффекта у субъекта может возникнуть и в случаях причинения насилия или нанесения тяжкого оскорбления постороннему лицу, когда это происходит на глазах у субъекта и вызывает у него негодование, возмущение, гнев. Особенно когда такие действия совершаются в отношении беспомощных людей: детей, инвалидов, престарелых. Так, если на глазах у гражданина подвергается жестокому избиению беспомощный инвалид, происходит циничное издевательство над престарелым либо имеет место попытка изнасилования малолетней, – все это, безусловно, может вызвать у субъекта состояние аффекта, даже если потерпевший является для субъекта лицом, совершенно посторонним. С учетом этого мы предлагаем модернизировать ст. 113 УК РФ. Диспозицию ст. 113 УК РФ следует изложить в следующей редакции. Часть первая: «Умышленное причинение легкого вреда здоровью человека, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего в отношении виновного или других лиц». Часть вторая: «То же деяние, сопряженное с причинением средней тяжести вреда здоровью человека». Часть третья: «То же деяние, сопряженное с причинением тяжкого вреда здоровью человека». По российскому уголовному праву орудия и средства, которые применяются при причинении вреда здоровью человека, не имеют значения для квалификации действий виновного. Тем не менее, применяемое орудие или средство при причинении вреда здоровью человека имеет большое значение для определения степени общественной опасности как самого преступле-

ния, так и его субъекта, так как это оказывает непосредственное влияние на назначаемую судом меру наказания. Например, если причинение легкого вреда здоровью человека совершено путем нанесения удара кулаком, а при причинении аналогичного по тяжести вреда здоровью человека был использован нож, то степень общественной опасности в обоих случаях будет различной. Применение ножа говорит о большей общественной опасности совершенного посягательства и самого субъекта, а следовательно, и мера соответствующего наказания должна быть большей. Проведенные нами исследования показали, что оружие, а также иные предметы, используемые в качестве оружия, применялись в 28% случаев при причинении вреда здоровью человека. В связи с этим мы предлагаем дополнить ст. 111, 112 и 115 УК РФ квалифицирующим признаком: «с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия». Значительное число ошибок, допускаемых правоприменителем при квалификации умышленного причинения вреда здоровью человека различной степени тяжести, связано с некритическим отношением к заключениям судебномедицинской экспертизы, неправильным толкованием Правил судебно-медицинской экспертизы тяжести вреда здоровью. Достаточно сложным является вопрос разграничения сроков стационарного и амбулаторного лечения пострадавших от криминальных воздействий. На практике определение продолжительности лечения и соответственно длительности временной нетрудоспособности нередко обусловлено предшествующими заболеваниями. Некоторые пострадавшие стараются максимально долго продлить лечение, другие, наоборот, не долечившись, отказываются от листа нетрудоспособности и выходят на работу7. Имеют место ошибки при определении длительности расстройства здоровья в результате причинения соответствующего вреда. В качестве критерия здесь выступают лишь необходимые сроки лечения. Если же оно неоправданно затянулось или, наоборот, преждевременно закончилось, нужно исходить не из фактического, а из объективно необходимого срока, который должен устанавливаться заключением специалистов. Отсутствие законодательного определения понятий «насилие, опасное для жизни или здоровья», а также «насилие, не опасное для жизни или здоровья» порождает различное толкование при правоприменении норм, конструктивным при-

6 См.: Читлов Д.С. Охрана здоровья граждан от тяжких насильственных посягательств. Саратов, 1974. С. 93.

7 См.: Федосюткин Б.А. Судебно-медицинская оценка вреда здоровью // Адвокат. 2008. № 11.

37

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

№3

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ знаком которых они являются. Большинство ученых однозначно оценивают в своих комментариях п. «в» ч. 2 ст. 126 УК (с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия) и п. «в» ч. 2 ст. 127 УК РФ (с применением насилия, опасного для жизни или здоровья). Наиболее опасными преступлениями против половой неприкосновенности и половой свободы личности, которые могут быть совершены путем применения физического насилия к потерпевшим, являются изнасилование и насильственные действия сексуального характера (ст. 131 и 132 УК РФ). Физическое насилие как признак объективной стороны изнасилования (ст. 131 УК РФ) и насильственных действий сексуального характера (ст. 132 УК РФ) выражается в разнообразных действиях: в нанесении ударов, побоев, причинении вреда здоровью человека различной степени тяжести и в некоторых случаях даже в причинении смерти. Характер насилия, применяемого в процессе совершения преступлений, предусмотренных ст. 131 и 132 УК РФ, не конкретизирован. Степень насилия также не раскрывается. В п. «б» ч. 2 ст. 131, а также в п. «б» ч. 2 ст. 132 УК РФ говорится о данных преступлениях, соединенных с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, а также совершенных с особой жестокостью по отношению к потерпевшему (потерпевшей) или к другим лицам. Возникает вопрос о квалификации данных преступлений в случае фактического причинения вреда здоровью человека той или иной степени тяжести. В связи с этим предлагаем в ч. 3 ст. 131 и 132 УК РФ установить ответственность за деяния, совершенные с причинением тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека. Особенная часть УК РФ содержит ряд норм, в диспозициях которых говорится о применении «насилия, опасного для жизни или здоровья» (ст. 126, 127, 162, 166, 206, 211, 221, 226, 229, 296, 309, 313, 318 и 321 УК РФ), а также о применении «насилия, не опасного для жизни или здоровья» (ст. 161, 166, 221, 226, 229, 296, 309, 318 и ст. 321 УК РФ). На наш взгляд, их объединяет один общий недостаток – нечеткость законодательной конструкции этих статей. В данных нормах, как уже отмечалось ранее, указывается лишь на деяние, совершенное с применением насилия, опасного или не опасного для жизни или здоровья, но не говорится о причинении фактически наступившего вреда здоровью человека той или иной степени тяжести. Необходимо законодательно определить, что следует понимать под применением насилия, опасного или не опасного для жизни или здоровья. С нашей точки зрения, законодателю необходимо отказаться в диспозициях

38

2010

от формулировок «насилие, опасное для жизни или здоровья», а также «насилие, не опасное для жизни или здоровья» и во всех случаях указывать конкретный вид последствий – фактически причиненный легкий, средней тяжести или тяжкий вред здоровью потерпевшего. Анализ диспозиции ст. 111 УК РФ, а также исследование судебной практики ее применения показали, что норма, предусматривающая уголовную ответственность за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека, имеет серьезные конструктивные недостатки. Уголовный кодекс РФ в п. «з» ч. 2 ст. 105 предусматривает повышенную ответственность за убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом8. При конструировании же диспозиции п. «г» ч. 2 ст. 111 УК РФ законодатель ограничился лишь одним из вышеперечисленных в п. «з» ч. 2 ст. 105 квалифицирующих признаков, а именно – указал на совершение умышленного причинения тяжкого вреда здоровью по найму9. В данном случае признаки «из корыстных побуждений» и «по найму» законодателем либо отождествляются либо деяние, совершенное из корыстных побуждений, декриминализировано, с чем трудно согласиться. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» четко разграничивает данные признаки и дает им соответствующее разъяснение. Представляется вполне очевидным, что возможно умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека, совершенное не только по найму, но и «из корыстных побуждений». Данные квалифицирующие признаки неравнозначны. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека, совершенное по найму, как и убийство по найму, – это всегда групповое преступление, где роль организатора и подстрекателя выполняет «заказчик», а роль исполнителя преступления – лицо, непосредственно причинившее тяжкий вред здоровью человека, а при убийстве – «киллер», при этом могут быть и пособники10. С учетом этого предлагаем изложить п. «г» ч. 2 ст. 111 УК РФ в следующей редакции: «из корыстных побуждений или по найму». Пункт «е1» ч. 2 ст. 105 УК РФ предусматривает совершение убийства по мотиву кровной мести. Законодатель же при конструировании п. «е» ч. 2 ст. 111 УК РФ мотив кровной мести не использу8

См.: Уголовный кодекс Российской Федерации. М., 2009.

С. 42. 9

См.: Там же. С. 44. См.: Гуров А.И. Профессиональная преступность. Прошлое и современное. М., 1990. С. 70. 10

2008

ет, и он остается за рамками состава. По нашему мнению, возможно умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека из кровной мести и для квалификации достаточно установить, что лицо, совершившее данное деяние, признает такой обычай и руководствовалось именно мотивом кровной мести. В связи с этим целесообразно дополнить ч. 2 ст. 111 УК РФ п. «е1»: «по мотиву кровной мести». Н.Д. Семенова предлагает упростить п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ и изложить его так: «группой лиц любого вида»11. На наш взгляд, данные «упрощения», во-первых, не соответствуют нормативно закрепленным определениям, описанным в ст. 35 УК РФ, во-вторых, внесут разночтения в толкование данной нормы. Анализ диспозиции ст. 112 УК РФ, а также исследование судебной практики ее применения показали, что норма, предусматривающая уголовную ответственность за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью человека, также имеет серьезные конструктивные недостатки, которые практически совпадают с теми, что указывались нами при описании ст. 111 УК РФ. Мы не будем останавливаться на них во избежание повторения и предлагаем изложить некоторые квалифицирующие признаки диспозиции ст. 112 УК РФ в следующей редакции: «п. «е1» ч. 2 – по мотиву кровной мести». Часть 2 ст. 112 УК РФ дополнить п. «з»: «из корыстных побуждений или по найму». Также, по нашему мнению, необходимо дополнить ст. 111, 112 и 115 УК РФ квалифицирующим признаком «с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия». К числу признаков причинения тяжкого вреда здоровью закон относит неизгладимое обезображивание лица. Данный признак носит эстетический характер. Несмотря на то, что в большинстве случаев неизгладимое обезображивание лица не причиняет существенного вреда здоровью, оно настолько уродует человека, придает его облику неприятный, отталкивающий вид, что этим причиняются потерпевшему значительные страдания нравственного характера. «Эти повреждения, – пишет А.П. Громов, – имеют в основе не только косметический дефект, но и опасность нарушения связи личности с обществом»12. Что же следует понимать под неизгладимым обезображиванием лица? Оно может выразиться в удалении или значительном повреждении от11 Семенова Н.Д. Диспозиции и санкции за преступления, связанные с насилием над личностью. Краснодар, 2000. С. 71. 12 Громов А.П. Курс лекций по судебной медицине. М., 1970. С. 110.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ дельных его частей (ушей, носа, губ), ассиметрии лица, нарушении мимики, обширных рубцах, шрамах, пятнах, подергивании лица и т.п., в результате чего лицу придается уродливый, отталкивающий, безобразный вид13. Такие повреждения образуются в результате физического воздействия, применения оружия, других предметов, используемых в качестве оружия. Также они могут быть причинены путем воздействия высоких или низких температур, различных лучей, газами, щелочами, кислотами и т.п. Обезображивание лица признается тяжким вредом здоровью, если оно является неизгладимым. Под изгладимостью повреждения понимается возможность исчезновения видимых последствий повреждения или значительное уменьшение их выраженности (т.е. выраженности рубцов, деформаций, нарушений мимики и пр.) с течением времени или под влиянием нехирургических средств. Если же для устранения этих последствий требуется косметическая операция, то повреждение считается неизгладимым. Установление критерия обезображивания лица не входит в компетенцию судебно-медицинского эксперта, так как это понятие является не медицинским, а эстетическим. В п. 13 Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, говорится о том, что степень тяжести вреда здоровью, выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, устанавливается судом. Если суд не квалифицирует травму лица как тяжкий вред здоровью, он будет обязан на основании определенных критериев соотнести содеянное с вредом здоровью средней тяжести или с легким вредом здоровью14. По нашему мнению, Пленум Верховного Суда Российской Федерации должен издать соответствующее постановление «О судебной практике по делам о причинении вреда здоровью», где должно быть разъяснено, что вопрос о наличии обезображивания должен решаться судом с учетом характера, локализации, степени неизгладимости повреждений и на основе общепринятых эстетических представлений. Именно суд исходя из объективных критериев путем сопоставления внешности потерпевшего до причинения повреждения и после должен установить факт обезображивания лица. Для этого могут быть использованы сопоставление фотографии, видеоизображения потерпевшего до и 13 См.: Дубовец П.А. Ответственность за телесные повреждения по советскому уголовному праву. М., 1964. С. 75; Читлов Д.С. Охрана здоровья граждан от тяжких насильственных посягательств. Саратов, 1974. С. 56. 14 См.: Галюкова М. Правила определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека // Уголовное право. 2008. № 1.

39

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ после причинения ему повреждения, свидетельские показания и присутствие потерпевшего в судебном заседании. Следует отметить, что нередко показания потерпевших по таким делам страдают необъективностью, они утверждают, что до причинения повреждения лицо было более красивым, привлекательным и т.д. Суд в таких случаях должен руководствоваться объективными критериями, так как у потерпевших может быть завышенное представление о своей внешности. По мнению М.Д. Шаргородского, при решении данного вопроса необходимо учитывать и некоторые индивидуальные особенности личности в их совокупности: пол, возраст, род занятий и т.д. Он писал, что «шрам на лице, который может обезобразить молоденькую балерину, может почти не испортить лицо отставного боцмана»15. А. Лохвицкий по этому поводу пишет: «Наружность имеет для женщины несравненно большую цену, чем для мужчины, а для молодого более, чем для старого. Если бы молодой и красивой девице был нанесен по лицу острым орудием удар, который бы навсегда оставил разбитыми ее губы, или лицо потерпевшей было бы облито купоросом или другой такого рода жидкостью, вследствие чего у нее появились бы вечные багровые пятна, то всякий судья признает здесь важное преступление – нанесение неизгладимого обезображения. Но представим, что то же самое произведено на лице старого солдата, на котором лежит печать лет, трудов, боевой жизни или пьянства. Шрам на щеке или пятно не обезобразят его или даже придадут лицу более воинствующий вид»16. С такой точкой зрения нельзя согласиться. «Оценивая состояние внешности потерпевшего до нанесения ему обезображения, – пишет А.С. Никифоров, – суд должен руководствоваться общепризнанными представлениями о нормальном состоянии человеческого облика и квалифицировать как обезображение все случаи придания лицу отталкивающего, безобразного вида независимо от пола, возраста, профессии. Только при этом условии суд, не входя в ненужные тонкости вопроса о большей или меньшей привлекательности, красоте, сможет правильно решить вопрос о том, обезображено лицо потерпевшего или нет»17. В ч. 1 ст. 111 УК РФ предусмотрена ответственность за неизгладимое обезображивание лица, но не других частей тела. Такое законодательное решение в целом не 15 Шаргородский М.Д. Преступления против жизни и здоровья. М., 1948. С. 329. 16 Курс русского уголовного права. СПб., 1867. С. 545-546. 17 Никифоров А.С. Ответственность за телесные повреждения. М., 1959. С. 43.

40

№3

2010

вызывало возражений у большинства авторов, исследовавших данную проблему18. Вместе с тем, в литературе высказывалась и иная точка зрения по данному вопросу, согласно которой «не менее тяжкие постоянные переживания вызываются у потерпевшего причинением неизгладимого обезображения и других частей тела, в особенности шеи», и ряд авторов предлагает предусмотреть в законодательстве ответственность за причинение неизгладимого обезображивания не только лица, но и шеи19. Неизгладимое обезображивание шеи действительно может придать облику человека отталкивающий, неприятный вид, тем более что эта часть тела человека обычно бывает открытой, видимой для окружающих. Но и такое половинчатое решение вопроса не удовлетворяет потребности правоприменительной практики, так как оно не учитывает, что под воздействием различных кислот, едких щелочей, ожогов и других факторов руки, плечи, ноги и другие части тела человека могут быть также обезображены, принять отталкивающий вид, что, безусловно, отрицательно скажется на жизненном статусе человека. Человеку, у которого обезображены любые части тела, неудобно появляться в обществе, на пляже, на приеме у врача, да и в личной жизни это вызывает определенные неудобства от сознания своей отталкивающей внешности. Это, например, может вызвать трудности при создании семьи. Особенно если обезображивание каких-либо частей тела предполагает невозможность далее заниматься основной профессией (манекенщица, фотомодель, танцовщик или танцовщица и т.п.). Поэтому следует признать, что в законе необходимо использование понятия неизгладимого обезображивания любой части тела. Необходимо также отметить, что признак неизгладимого обезображивания не вписывается в общее понятие признаков причинения тяжкого вреда здоровью человека, к которым по общему правилу относятся повреждения, причиняющие реальный ущерб здоровью человека, вызывающие стойкую утрату общей трудоспособности или полную утрату профессиональной трудоспособности. В связи с этим представляется целесообразным предусмотреть 18 См.: Юшков Ю. Обезображение лица как признак тяжкого телесного повреждения // Социалистическая законность. 1971. № 7. С. 62; Дубовец П.А. Ответственность за телесные повреждения по советскому уголовному праву. М., 1964. С. 74-75; Загородников Н.И. Преступления против здоровья. М., 1969. С. 57. 19 См.: Викторов О.С. К вопросу о телесном повреждении и психической травме в советском уголовном праве // Социалистическая законность. 1958. № 4; Читлов Д.С. Охрана здоровья граждан от тяжких насильственных посягательств. Саратов, 1974. С. 59.

2008

в отдельной норме Уголовного кодекса Российской Федерации ответственность за это деяние как за специальный вид причинения вреда здоровью20. Неизгладимое обезображивание лица причиняет в основном серьезный моральный ущерб потерпевшему. Мы полагаем, что к данной категории должно быть отнесено и умышленное насильственное лишение девственности (дефлорация) без полового сношения. При этом у потерпевшей могут возникнуть трудности при вступлении в брак, это обстоятельство нередко становится причиной развода, вызывает изменение социального статуса потерпевшей. Хотя в настоящее время всеобщей сексуальной революции, отстранения от привычных моральнонравственных позиций, наоборот, наличие девственности влечет негативное отношение со стороны «продвинутой» молодежи. Однако хочется верить, что процесс развала моральных устоев общества сменится возвращением и восстановлением в сознании людей нравственного начала. Еще Н.С. Таганцев писал, что такие действия причиняют потерпевшей «не только нравственное зло, которое может отозваться во всей ее жизни, но и такое телесное повреждение, которое по характеру своему принадлежит к разряду увечий»21. Все это позволяет внести предложение о включении в Уголовный кодекс Российской Федерации нормы, предусматривающей ответственность за специальные виды умышленного причинения вреда здоровью человека, в следующей редакции: «Умышленное причинение вреда здоровью человека, повлекшее неизгладимое обезображивание лица или любой части тела, а равно умышленное насильственное лишение девственности, не сопряженное с изнасилованием». В ч. 1 ст. 111 УК РФ в качестве одного из признаков причинения тяжкого вреда здоровью содержится указание на психическое расстройство.

20 Аналогичное предложение было высказано Д.С. Читловым. (См.: Читлов Д.С. Охрана здоровья граждан от тяжких насильственных посягательств. Саратов, 1974. С. 64-66). 21 Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. СПб., 1912. С. 847.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ Оценку тяжести вреда здоровью, повлекшего за собой психическое расстройство, производит после проведения судебно-психиатрической экспертизы судебно-медицинский эксперт с участием психиатра. Большинство авторов к тяжкому вреду здоровью относят не только хронические, но и временные, поддающиеся лечению, психические заболевания. А.П. Филиппов полагает, что психическое заболевание может рассматриваться как телесное повреждение, если оно является неизлечимым, хроническим22. Р.Д. Шарапов считает, что «психические страдания представляют собой концентрированное выражение всех других видов психического вреда с отметкой проявления виновным особой жестокости»23. Нарушение психики весьма серьезно влияет на статус личности, и даже незначительное психическое расстройство, независимо от его продолжительности, создает для потерпевшего тяжелую ситуацию, когда для него становится невозможным нормально общаться с окружающими, полноценно работать, учиться, создать или сохранить семью и т.п. Психическое расстройство чаще всего наступает вследствие травмы головного или спинного мозга либо глубокого психического потрясения. В таких случаях необходимо устанавливать, находится ли наступление психического расстройства в причинной связи с деянием виновного. Представляется важным рассмотрение вопроса о том, можно ли считать тяжким вредом здоровью обострение психического расстройства у лица, которое страдало и ранее такой болезнью, но на момент совершения посягательства находилось в состоянии ремиссии. По нашему мнению, данный случай следует признать причинением тяжкого вреда здоровью человека, так как период ремиссии непредсказуем, она может продолжаться сколь угодно долго, а причиненное повреждение влечет возобновление всех болезненных проявлений.

22 См.: Филиппов А.П. Расследование и предупреждение телесных повреждений. М., 1964. С. 63. 23 См.: Шарапов Р. Психический вред в уголовном праве // Уголовное право. 2004. № 2. С. 81.

41

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

№3

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

2010

МАКСИМ АНАТОЛЬЕВИЧ МАМОШИН, преподаватель кафедры уголовного процесса Дальневосточного юридического института МВД России

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

УЧАСТИЕ СПЕЦИАЛИСТА В СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЯХ: РАЗГРАНИЧЕНИЕ ФУНКЦИЙ Анализируются вопросы, связанные с привлечением и участием специалиста в следственных действиях, а также отличие его деятельности от деятельности эксперта. Ключевые слова: заключение специалиста, исследование, специалист, следственные действия, эксперт, экспертиза. M.A. Mamoshin, Lecturer, Chair of criminal procedure Russia MI Law Institute (Far East); e-mail: [email protected]; тел.: (4212) 21-32-12. On the issue of a specialist’s participation in investigation. The difference between the specialist and the expert. Problems dealing with the invitation of a specialist and his/her participation in the investigation, as well as differences between specialists and experts in their routine work are analyzed. Key words: specialist’s conclusion, research, specialist, investigation, expert, expert examination.

Участие специалиста в следственных и иных процессуальных действиях имеет очень важное значение в расследовании преступлений. В современных условиях, когда уровень преступности высок и появляются новые виды преступлений, следователю (дознавателю) невозможно обойтись без квалифицированной помощи лица, обладающего специальными познаниями в определенной сфере деятельности. Несмотря на все позитивные моменты, связанные с участием специалиста в уголовном судопроизводстве и оказанием им помощи следствию в расследовании уголовных дел, очевидно, что многие вопросы по данному участнику уголовного процесса требуют уточнения и разъяснения законодателя. Необходимо отметить, что использование специальных познаний в расследовании преступлений и привлечение к этому процессу сведущих лиц были известны еще в дореволюционной России. Даже спустя столько лет институт сведущих лиц не потерял своей значимости. УПК РСФСР (1960 г.) впервые посвятил специалисту отдельную статью (133.1), в которой было определено основное назначение этого участника уголовного судопроизводства. Специалист рассматривался как лицо, обладавшее в определенной области специальными знаниями, благодаря которым оно вовлекалось органами предварительного расследования, прокуратуры и суда в уголовное судопроизводство в целях оказания им помощи в обнаружении, закреплении и проверке доказательств. Безусловно, уже в то время специалист играл весьма существен-

42

ную роль в оказании содействия следователю по вопросам, входящим в его профессиональную компетенцию. Но все-таки по сравнению с ныне действующим УПК РФ специалист не обладал таким широким спектром процессуальных полномочий. В частности, он, участвуя в производстве следственных действий, самостоятельного исследования объектов не производил и не давал заключения о результатах своей деятельности. Эти результаты отражались в протоколе того следственного действия, в котором участвовал специалист, и не могли быть причислены к самостоятельным источникам доказательств. Федеральным законом от 4 июля 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовнопроцессуальный кодекс РФ» был введен новый вид доказательств – заключение и показания специалиста. Статья 74 УПК РФ содержит п. 3.1, предусматривающий в качестве источника доказательств заключение специалиста. Данная норма, на наш взгляд, существенным образом укрепила процессуальный статус специалиста с позиции его независимости в уголовном судопроизводстве и позволила ему процессуально оформлять в письменном виде свое суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами. Многие ученые-процессуалисты, а также практические работники сравнивали и продолжают сравнивать деятельность специалиста и эксперта. Действительно, в их деятельности можно обнаружить много общего, но в то же самое время выделить и различия. Главное сходство специалиста с экспертом вытекает из того, что тот и другой обладают и применяют в уголовном про-

2008

цессе специальные познания. Закон не делает принципиальных различий в видах и объеме специальных познаний специалиста и эксперта. Тем не менее, специалист и эксперт используют различные научные методы для решения определенных задач. Как правило, специалист не проводит глубокого исследования в лабораторных условиях с применением соответствующего оборудования, а главное, с использованием заранее разработанных наукой и практикой методик исследования. Данную работу выполняет эксперт, в результате которой он обязан дать заключение. Например, при производстве биологической экспертизы эксперт-биолог в лабораторных условиях выполняет сложные исследования состава крови, определяет ее принадлежность, группу и т.д. Основной же задачей специалистабиолога, привлеченного следователем для участия в осмотре места происшествия, является обнаружение и изъятие следов крови. Что же касается дальнейших исследований, то данный специалист их, конечно же, не проводит, да и не может провести вне лабораторных условий, требующих применения специальных приемов. Другое дело, что законом допускается производство судебной экспертизы лицом, которое ранее участвовало в следственных и иных процессуальных действиях в качестве специалиста. Например, для осмотра места происшествия до возбуждения уголовного дела следователь имеет право пригласить специалиста, который помогает ему в собирании доказательств и исследовании следов преступления, а в стадии предварительного расследования этот же специалист вправе приступить к своим обязанностям уже в качестве эксперта. То есть специалист-биолог, который помогал следователю обнаружить и изъять следы крови, имеет полное право в дальнейшем произвести глубокое исследование этой же крови, будучи наделенным необходимыми полномочиями, и обязан дать заключение уже как эксперт, а не как специалист. На наш взгляд, возможность специалиста выступать в дальнейшем в роли эксперта и проводить экспертное исследование является позитивным аспектом в расследовании преступлений. Одним из упущений в уголовно-процессуальном законодательстве, по нашему мнению, является то, что УПК РФ не регламентирует процессуальный порядок вовлечения в уголовный процесс специалиста, а также не уточняет, какие именно лица могут быть привлечены для оказания содействия следователю в качестве специалистов. Думается, лучшего процессуального доку-

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ мента, чем постановление следователя о привлечении лица, обладающего специальными познаниями, в качестве специалиста, трудно себе представить. Что же касается субъектов, которые могут привлекаться в качестве специалистов, то здесь было бы верным решением, дополнив ст. 58 УПК РФ частью пятой, перечислить в ней всех лиц, обладающих специальными знаниями, и обозначить их как «лица, привлекаемые в качестве специалистов для участия в следственных действиях». Данная норма положила бы конец продолжительным спорам ученых-процессуалистов по поводу того, какие знания считать специальными. Ведь многие из них не включают в число специальных познаний умения и навыки в различных ремеслах. Определения содержания понятия «специальные знания» являются неполными, поскольку связываются с определенным образовательным уровнем1. Но на практике нередко приходится привлекать в качестве специалистов лиц узкой специализации (слесарей, альпинистов, газосварщиков и т.д.). В связи с этим считаем более правильной позицию относить к специальным познаниям любые познания в науке, технике, искусстве или ремесле, применяемые для разрешения вопросов, возникающих при расследовании уголовных дел2. Также вызывает немало вопросов редакция ч. 4 ст. 58 УПК РФ, в которой по каким-то причинам не предусматривается уголовная ответственность специалиста за дачу заведомо ложного заключения. В соответствии с ч. 3 ст. 80 УПК РФ заключение специалиста – это представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами, которое в соответствии с п. 3.1 ч. 2 ст. 74 УПК РФ является самостоятельным источником доказательств. Очевидно, что законодателю следует внести ясность в ч. 4 ст. 58 Уголовно-процессуального кодекса, установив уголовную ответственность специалиста за дачу заведомо ложного заключения, как это сделано в ст. 57 в отношении эксперта. Особую значимость имеет помощь специ1 См.: Корухов Ю.Г. Правовые основания применения научно-технических средств при расследовании преступлений. М., 1974. С. 16-18; Зуйков Г.Г. Общие вопросы использования специальных познаний в процессе предварительного расследования // Криминалистическая экспертиза. М., 1966. Вып. 1. С. 113-114. 2 См.: Зуев Е.И. Непроцессуальная помощь сотрудника криминалистического подразделения следователю. М., 1975. С. 89-90; Ищенко П.П. Специалист в следственных действиях. М., 1990. С. 8-9.

43

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ алистов, оказываемая следователю и органам дознания на момент рассмотрения сообщения о преступлении, когда решается вопрос о возбуждении уголовного дела, если для этого имеются достаточные основания. В данном случае помощь специалиста может сыграть определенную роль в собирании вещественных доказательств, оказании содействия следователю в проведении следственных действий, допускаемых до возбуждения уголовного дела. Например, ч. 1 ст. 144 УПК РФ, регламентирующая порядок рассмотрения сообщения о преступлении, предоставляет следователю право требовать производства документальных ревизий и привлекать к их участию специалистов. В этом случае специалисту-ревизору необходимо ознакомиться и тщательно осмотреть исследуемые документы, установить, имеются ли в их оформлении, содержании какие-либо нарушения закона. Результатом такой проверки будет являться акт ревизии, составленный специалистом. Из смысла той же нормы вытекает, что следователь уже в стадии возбуждения уголовного дела вправе истребовать заключение специалиста. На наш взгляд, вполне аргументированным выглядит суждение С.А. Зайцевой о том, что «разновидностью заключения специалиста может являться акт ревизии, документальной проверки, аудита»3. Помимо экономических преступлений, где участие специалиста в расследовании просто необходимо, существуют еще преступления, совершаемые в сфере высоких технологий, и здесь также роль специалиста трудно переоценить. Специалист-программист может профессионально произвести извлечение важной информации, расшифровать файлы, которые содержат доказательственную базу данных, а также осуществить ряд других мероприятий, требующих специальных знаний в данной сфере. С уверенностью можно констатировать, что привлечение специалиста к участию в следственных и иных процессуальных действиях играет не менее важную роль в расследовании преступлений, чем привлечение эксперта, а в определенных случаях следователь использует специалиста, когда участие эксперта законом не предусмотрено (например, в осмотре места происшествия до возбуждения уголовного дела). Думается, что, несмотря на ряд процессуальных отличий специалиста от эксперта, следует особо выделить различие в объеме их процессуальных полномочий на разных этапах досудебного производства. Судебная экспертиза начинает3 Зайцева С.А. Специалист и его заключение в уголовном процессе // Следователь. 2004. № 2. С. 18.

44

№3

2010

ся только по возбужденному уголовному делу, и, следовательно, эксперт не может быть допущен к участию в следственных и иных процессуальных действиях на первоначальном этапе уголовного судопроизводства. Специалист же может участвовать и давать свое заключение уже на стадии возбуждения уголовного дела, о чем было сказано выше. Некоторые исследователи, в частности В.М. Быков, сравнивая заключение специалиста и заключение эксперта, указывают, что первый, давая заключение, не проводит в отличие от второго полного и всестороннего исследования объекта с использованием специальных знаний, а ограничивается, как правило, осмотром представленных ему объектов, при этом специальные познания использует лишь для формирования суждения об их признаках4. С данной точкой зрения мы не совсем согласны. Действительно, в ст. 80 УПК РФ относительно заключения эксперта употребляется термин «исследование», а по отношению к заключению специалиста такой термин отсутствует. Но это не запрещает специалисту описывать в своем заключении проведенное им исследование и, по мнению профессора И. Овсянникова, означает лишь, что излагать содержание проведенного исследования в своем заключении ему необязательно5. Со своей стороны, мы предлагаем несколько критериев отличия деятельности специалиста от деятельности эксперта: 1. Прежде всего, существенно отличается процессуальный порядок вовлечения в уголовный процесс эксперта и специалиста. Производству экспертизы посвящена целая отдельная глава Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (гл. 27). Следователь о назначении экспертизы выносит постановление, содержание которого регламентируется ст. 195 УПК РФ. Вынесение следователем постановления о назначении экспертизы влечет определенные процессуальные последствия для других заинтересованных участников уголовного процесса. В частности, следователь обязан ознакомить с постановлением о назначении экспертизы подозреваемого, обвиняемого, его защитника и разъяснить им права, предусмотренные ст. 198 УПК РФ. В соответствии с этой статьей, кроме заявления отвода эксперту, подозреваемый, обвиняемый вправе заявить ходатайство о производ4 См., напр.: Быков В. Заключение специалиста // Законность. 2004. № 9. С. 21-24. 5 См.: Овсянников И. Заключение и показания специалиста // Законность. 2005. № 7. С. 32.

2008

стве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении, о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц, о внесении в постановление дополнительных вопросов и др. Для того чтобы привлечь к участию в следственных и иных процессуальных действиях специалиста, законодатель не предусмотрел вынесения специального постановления, а соответственно и правовых последствий этого акта для других участников уголовного судопроизводства. 2. В понятии экспертизы обращают на себя внимание следующие три момента: производство исследования, дача заключения и процессуальные последствия, которые связывает с этим действием закон. В заключении эксперта содержатся как выводы, так и описание самого исследования. Закон (ст. 204 УПК РФ) подробно регламентирует содержание и форму заключения эксперта. Здесь находят свое отражение основания производства экспертизы, сведения об экспертном учреждении, об образовании, специальности и стаже работы, ученой степени эксперта и другие данные. В заключении описываются объекты исследования и их результаты с указанием примененных методик, выводы на поставленные перед экспертом вопросы и их обоснование. Ничего подобного мы не видим применительно к заключению специалиста, речь о котором идет лишь в п. 3.1 ч. 2 ст. 74 УПК РФ, где оно указано в качестве источника доказательств, и в ч. 3 ст. 80 УПК РФ, в которой заключение специалиста – это «представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами». В ч. 1 ст. 80 УПК РФ заключение эксперта определяется как «представленные в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу, или сторонами». В ст. 58 УПК РФ вовсе ничего не сказано о праве или обязанности специалиста давать заключение по результатам своего участия в следственных и иных процессуальных действиях. Следовательно, заключение специалиста не является обязательным процессуальным документом в отличие от заключения эксперта и может быть дано специалистом в тех случаях, когда это потребует следователь или другие заинтересованные участники уголовного судопроизводства. 3. В соответствии со ст. 57 УПК РФ эксперт несет уголовную ответственность за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ. Об этом он предупреждается перед производством судебной экспертизы. Такая ответственность служит серьезной гарантией получения объек-

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ тивного, достоверного заключения, которое в совокупности с другими доказательствами помогает следователю и суду разобраться в обстоятельствах дела и принять по нему правильное решение. В отличие от заключения эксперта объективность заключения специалиста не подкреплена никакими гарантиями. Для специалиста не предусмотрена какая-либо ответственность за дачу заведомо ложного заключения, и это лишний раз убеждает нас в факультативности данного процессуального документа. Сопоставление ст. 58, 80 и ч. 5 ст. 164 УПК РФ позволяет сделать вывод о том, что специалист в случае его допроса предупреждается об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний по ст. 307 УПК РФ. Логика законодателя, освободившего специалиста от ответственности за дачу заведомо ложного заключения, мягко говоря, не совсем понятна. Ведь показания и заключение специалиста являются самостоятельными источниками доказательств, и их достоверность, правдивость должны быть, на наш взгляд, обеспечены одинаковыми гарантиями. В качестве таковых выступают уголовно-правовые санкции. 4. Существенным отличием является объем полномочий специалиста и эксперта на разных этапах досудебного производства. Судебная экспертиза назначается только по возбужденному уголовному делу, поэтому эксперт как субъект уголовного судопроизводства появляется на стадии предварительного расследования и не может в качестве такового участвовать на стадии возбуждения уголовного дела. Специалист же может участвовать и давать свое заключение уже на стадии возбуждения уголовного дела. 5. В качестве отличительного признака специалиста от эксперта может служить объект, на который направлено их исследование. Мы разделяем применительно к этому признаку позицию профессора А.И. Винберга и других ученых, считающих, что критерием отнесения объектов к компетенции специалиста будет отсутствие необходимости в их лабораторном (экспертном) исследовании6. Хотя специалистом и могут быть проведены определенные исследования, но они ни по своему объему, ни по временным затратам, ни по своим задачам не могут идти ни в какое сравнение с исследованием, которое проводит эксперт. Эксперту потребуются и лабораторные условия, и сложное оборудование, и использова6 См.: Винберг А.И. Специалист в процессе предварительного расследования // Проблемы судебной экспертизы. М., 1961. № 1. С. 42.

45

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ние научных разработок по методике проведения конкретных экспертных исследований, и т.д. Например, с точки зрения методики производства экспертизы получение образцов почерка, которое можно осуществить с помощью специалиста, является лишь частью назначенной впоследствии экспертизы почерка. То же самое можно сказать и об участии специалиста в наружном осмотре трупа применительно к судебно-медицинской экспертизе. Почти во всех случаях специалист, участвующий в производстве следственных действий, выполняет часть исследования, органически входящего в экспертизу. Поэтому не случайно, например, при производстве различных видов криминалистических, автотехнических, пожарнотехнических, товароведческих, судебномедицинских экспертиз в случаях, аналогичных указанным, на практике не назначаются разные специалисты и эксперт, а их функции выполняет одно и то же сведущее лицо. Достаточно спорным моментом является отграничение законодателем переводчика от специалиста и выделение его полномочий в самостоятельную статью. В соответствии с ч. 1 ст. 59 УПК РФ переводчик – это лицо, привлекаемое к участию в уголовном судопроизводстве в случаях, предусмотренных УПК РФ, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода. Исходя из смысла данной формулировки считаем, что знание иностранных языков, которые могут быть использованы при расследовании уголовного дела и оказании помощи одному из участников уголовного процесса, со всей очевидностью необходимо считать специальным знанием. Также отсутствует законодательная регламентация деятельности педагога и психолога, которые нередко выступают активными участни-

46

№3

2010

ками при допросе несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого, оказывая следователю (дознавателю) существенную помощь в производстве данного следственного действия. Безусловно, все эти лица являются специалистами и их деятельность должна быть процессуально закреплена, как это сделано, например, в ст. 64 УПК Республики Беларусь. Таким образом, подводя итог вышесказанному, следует отметить, что институт сведущих лиц достиг высокого уровня развития и продолжает совершенствоваться. Действующий УПК РФ существенным образом расширил процессуальные полномочия специалиста по сравнению с ранее действовавшим УПК РСФСР 1960 г. Важным фактором явилось дополнение ч. 2 ст. 74 УПК РФ, в связи с этим показания и заключение специалиста были признаны в качестве самостоятельных источников доказательств. Эта новелла серьезно повысила процессуальный статус специалиста в уголовном судопроизводстве. В настоящее время следователь (дознаватель) активно прибегает к помощи специалиста при производстве следственных действий, допускаемых до возбуждения уголовного дела, при проведении документальных проверок, ревизий, аудита. Приглашение специалиста и использование его навыков в современных условиях существенным образом облегчает работу следователя (дознавателя) в борьбе с преступностью. Конечно, остается еще ряд вопросов, не решенных законодателем, в частности отсутствие уголовной ответственности специалиста за дачу заведомо ложного заключения, но, тем не менее, мы позитивно оцениваем возможность лиц, обладающих специальными познаниями, участвовать в уголовном процессе и оказывать содействие правоохранительным органам в раскрытии преступлений.

№1

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

НАТАЛЬЯ ВИКТОРОВНА ГЕНРИХ, кандидат юридических наук, доцент, заведующая кафедрой уголовного права Северо-Кавказского филиала Российской академии правосудия

Рассматривается одна из наиболее значимых проблем в современной теории уголовно-правовых отношений, а именно установление всего круга субъектов, которые в этих отношениях участвуют: государство, общество, лица, совершившие преступления, и другие. Ключевые слова: государство, общество, субъекты, уголовно-правовые отношения, статус, принципы. N.V. Genrikh, PhD, Assistant Professor, Head, Chair of criminal law Russian Justice Academy (Northern Caucasian branch); e-mail: [email protected]; тел.: (861) 251-65-10. Subjects of criminal law aspects. One of the most significant issues in the modern criminal law, namely, defining the whole range of subjects participating in these relations – the State, the community, perpetrators and others, are viewed. Key words: the State, the community, subjects, criminal law aspects, status, principles.

В современной теории уголовно-правового отношения одной из значимых является проблема установления субъектов, которые в этом отношении участвуют. Существует распространенное суждение, что уголовное правоотношение складывается между государством и лицом, совершившим преступление. Вместе с тем, в последнее время этот тезис все чаще подвергается сомнению: в число субъектов отношения предлагается включить потерпевшего от преступления; оспаривается эксклюзивный характер участия государства в правоотношении; предпринимаются попытки расширить круг лиц, выступающих в качестве правонарушителей. Эти и некоторые иные проблемы требуют дополнительного анализа, обосновывают необходимость исследования в общем-то традиционных вопросов сквозь призму новых условий и накопленного к сегодняшнему дню нового уголовно-правового знания. «Общим местом» большинства публикаций является также признание в качестве одного из ключевых субъектов уголовно-правового отношения государства. Однако специалисты порой существенно расходятся во мнениях при попытке уточнить характеристики этого субъекта. Часть из них говорят о государстве вообще; другие – об органах государства; третьи – о государстве в лице его органов, причем здесь упоминается о правоприменительных органах, органах правосудия, а иногда – об органах и их должностных лицах. Эта дискуссия лишь на первый взгляд имеет схоластический характер. На самом деле она принципиальна, а подход к ней отражает миро-

воззренческую позицию исследователя и близкий ему тип правопонимания. Ключевое в рамках уголовно-правового отношения право – право наказания преступников – принадлежит именно государству. Аргументы сторонников данной позиции представляются наиболее убедительными. Государственный аппарат составляет, как известно, лишь «часть» государства – управленческую структуру, которая специально создается для реализации особых, государству принадлежащих прав и функций. Не существование государственных органов предопределяет наличие у них права наказания, а право наказания у государства обусловливает строение и систему соответствующих государственных органов; трансформации в содержании этого права и используемых государством для его реализации методах лежат в основе изменения системы госаппарата. Государственные органы, по точному замечанию М.Д. Шаргородского, являются не субъектом, которому принадлежит право в уголовном правоотношении, а субъектом, которому принадлежит право устанавливать наличие этого права1. При этом, учитывая, что заложенная в уголовно-правовой норме модель отношения устанавливается в реальных общественных связях не одномоментно, а по мере продвижения уголовного процесса и в установленных им формах, государство как субъект этого отношения проявляет себя в нем через посредство различ1 См.: Курс советского уголовного права. (Часть Общая) Т. 1. Л., 1968. С. 13.

47

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

СУБЪЕКТЫ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО ОТНОШЕНИЯ

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ных органов предварительного следствия, прокуратуры, суда. И поскольку только с момента вступления в законную силу приговора суда реальное общественное отношение, возникшее в связи с совершением преступления, приобретает надлежащую уголовно-правовую форму, можно констатировать, что именно суд является тем самым органом, который наделен решающим правом устанавливать наличие и содержание прав и обязанностей субъектов уголовного правоотношения. В литературе высказано мнение, оспаривающее эту традиционную точку зрения. Г.О. Петрова предложила считать управомоченным субъектом уголовно-правового отношения не государство, а общество2. По ее мнению, если признать субъектом уголовно-правового отношения государство, то преступление должно посягать только на структуру и деятельность государственного аппарата, а также на его сотрудников, в то время как сам законодатель определяет преступление не как государственно опасное, а как общественно опасное деяние. Близка к этой точке зрения и позиция В.К. Дуюнова, согласно которой субъектом уголовного правоотношения, противостоящим лицу, совершившему преступление, выступает не просто общество, а народ России, поскольку именно народ является единственным источником власти и основой суверенитета, а государство – всего лишь «публичновластным образом организованный народ»3. Однако для такого рода выводов, по нашему убеждению, нет оснований. Совершая преступление, человек, действительно, нарушает общественный порядок, отрицает существующие в обществе принципы и правила поведения, противопоставляет себя обществу. Обеспечить справедливость разрешения этого конфликта человека с обществом способен лишь внешний и в силу этого независимый арбитр. В качестве такового как раз и выступает государство. Специфика его статуса состоит в том, что государство не является беспристрастным. Его основное предназначение в современной жизни состоит в одновременном обеспечении коллективной безопасности всего общества и прав отдельно взятого человека вне зависимости от того, насколько правомерным или противоправным было его поведение. И в этом отношении государство пристрастно. Оно в равной мере нацелено на защиту и общества, и отдельной личности. В этой пристраст2 См.: Петрова Г.О. Уголовно-правовое регулирование и его средства: норма и правоотношение: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Н.Новгород, 2003. С. 36 3 Дуюнов В.К. Основы уголовно-правового воздействия: теория и практика. М., 2003. С. 81.

48

№3

2010

ности – и залог независимости государства как арбитра в уголовно-правовом споре. Выражая волю всего общества, в том числе и составляющих часть этого общества лиц, совершающих преступление, государство находится как бы вне самого конфликта-преступления, оставаясь связанным взаимоотношениями и с обществом, и с преступником, и с потерпевшим. Оно в равной мере защищает и право общества на безопасность, и права лиц, совершивших преступление и потерпевших от него. Такая «гарантийная» связь государства со всеми участниками конфликта обеспечивает независимость и объективность рассмотрения и разрешения уголовно-правового конфликта, подтверждая в известной мере само право государства на наказание. Именно в обосновании этого права кроется важная часть аргументов в пользу признания именно государства, а не общества и не органов государства субъектом уголовно-правового отношения4. Участие государства в уголовно-правовом отношении предопределено и в то же время определяет публично-правовой характер этого отношения. Вместе с тем, в последнее время в литературе в связи с рассуждениями о внедрении частно-правовых начал в механизм уголовноправового регулирования все настойчивее звучит мысль о необходимости признания участником уголовно-правового отношения потерпевшего от преступления. Комплекс правомочий, которыми наделяют потерпевшего от преступления, сближает его статус с позицией государства. А поскольку эти субъекты объективно не совпадают друг с другом, в литературе утверждается о том, что потерпевший является «активным», «самостоятельным, наряду с государством» субъектом правоотношения. Это суждение, на наш взгляд, заслуживает критической оценки. Не отрицая самого факта участия потерпевшего в уголовном правоотношении, считаем все же, что его статус как частного лица в рамках публичных уголовно-правовых отношений естественным образом ограничен, что не всегда учитывается исследователями, стремящимися придать ему характер подчас независимого участия в охранительных правоотношениях. Соответствующий подход применяется не только в научной литературе, но и в предпринимаемых попытках реформирования уголовного закона. Так, в одном из проектов закона о внесении изменений в УК РФ, разработанного 4 См.: Квашис В.Е. Основы виктимологии. М., 1999; Булгаков Д.Б. Потерпевший в уголовном праве и его криминологическая характеристика. Ставрополь, 2000.

2008

Министерством юстиции России, предлагается установить в качестве обязанности государства освобождение от уголовной ответственности лица, впервые совершившего преступление небольшой или средней тяжести, при наличии деятельного раскаяния с его стороны и согласия на то потерпевшего от преступления. Анализ этого предложения показывает, что государству предлагается не просто признать потерпевшего участником уголовного правоотношения (что вполне разумно и оправданно), но и наделить его правом самостоятельно решать вопрос о необходимости реализации уголовной ответственности. В данном случае государство не учитывает желание потерпевшего при осуществлении принадлежащего ему права преследования и наказания, а всецело следует его воле в вопросе о том, реализовывать ли ему ответственность виновного. Акцентирование внимания на согласии потерпевшего как на ключевом условии, при наличии которого государство обязано освободить лицо, совершившее преступление, от уголовной ответственности, свидетельствует, что потерпевший как субъект уголовно-правового отношения наделяется возможностью своего волеизъявления блокировать безусловное право государства – право наказания преступника. Государству таким образом предлагается устраниться от разрешения уголовно-правового конфликта и оставить потерпевшего один на один с лицом, совершившим преступление. Такое решение грозит, на наш взгляд, комплексом негативных последствий. Прежде всего, в условиях откровенной слабости правовой защиты потерпевших реализация предлагаемого проекта не гарантирует потерпевшему защиту от возможного давления на него и принуждения к согласию на освобождение от ответственности (в «лучшем» случае это принуждение ограничится подкупом). Но, что более важно, в предлагаемом варианте «совершенствования» УК РФ заложена, по сути, идея возврата к уголовному праву эпохи ранней государственности, в котором порожденный преступлением конфликт рассматривался не как публично-правовой, а с точки зрения столкновения исключительно частных интересов. Между тем сосредоточение усилий по поддержанию правопорядка в руках государства, отказ от идеи частного преследования и наказания преступников – одно из достижений мировой истории, напрямую связанное со становлением, укреплением государства и формированием системы объективного уголовного права. Роль и значение государства как субъекта публичных по своей природе уголовно-правовых отношений подчеркнуты и в постановлении Конститу-

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2005 г. № 7-П, где указано, что специфика уголовно-правовых отношений как особой разновидности публично-правовых отношений, возникающих в связи с совершением общественно опасных деяний, обусловливает особенности механизма осуществления судопроизводства по уголовным делам, в рамках которого уголовное преследование лица, предполагаемо виновного в совершении такого деяния, его привлечение к уголовной ответственности и возложение на него мер уголовно-правового воздействия принимает на себя государство в лице специально уполномоченных органов, потерпевший же при этом выступает лишь в качестве субсидиарного участника на стороне обвинения. Причем решение вопросов о возбуждении уголовного дела и его дальнейшем движении, а также о прекращении уголовного дела или уголовного преследования не зависит от волеизъявления потерпевшего – оно предопределяется исключительно общественными интересами, конкретизируемыми на основе требований закона и фактических обстоятельств дела5. Все сказанное свидетельствует против возможности однозначного закрепления за потерпевшим статуса самостоятельного наравне с государством и лицом, совершившим преступление, участника уголовно-правовых отношений. Уголовное право, несмотря на все изменения в общественной жизни, остается публичной отраслью права, в приоритетном порядке защищающей публичные интересы. Это не означает, что потерпевший не имеет и не должен иметь вообще правомочий в уголовном праве. Признание его субъектом уголовно-правовых отношений – важный и оправданный шаг. Однако объем прав и обязанностей потерпевшего в рамках этих отношений, его взаимоотношения с государством должны быть, на наш взгляд, поставлены в зависимость от особенностей преступления как юридического факта, их порождающего. Последовательному решению рассматриваемого вопроса будет способствовать классификация всех преступлений на категории в зависимости от того, нарушаются ли ими частные и публичные или исключительно частные интересы. Разумеется, при тесной связи личных и общественных, частных и публичных интересов провести жесткое деление вряд ли удастся. Однако исходя из содержания основного объекта преступления вполне возможно установить, какие 5 См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2005 г. № 7-П // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. № 4.

49

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ именно отношения были им нарушены преимущественно, в первую очередь. Преступления, нарушающие только публичные интересы или причиняющие вред одновременно частным и публичным интересам, порождают уголовно-правовые отношения, в которых нет места потерпевшему как самостоятельному субъекту. Здесь правовая связь возникает исключительно между государством и лицом, совершившим преступление. Потерпевший же выступает лишь в качестве субсидиарного участника уголовно-правовых отношений на стороне государства, и его участие в этих отношениях обусловлено делегированием ему части полномочий государством. Государство, свободно распоряжаясь принадлежащим ему правом наказания лиц, совершающих преступления, может реализовать его «по совету», но не «с согласия» потерпевшего от преступления. Мнение потерпевшего лишь может быть учтено при принятии решения, но не предопределяет самого решения. Любые попытки придать потерпевшему характер самостоятельного участия в этих отношениях и применить возможности частноправовых методов потенциально опасны нарушением принципов уголовного права и серьезными просчетами в реализации его задач. Крайне важна в этой связи позиция Верховного Суда Российской Федерации, который в Постановлении Пленума от 9 декабря 2008 г. № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» указал, что при принятии решения о прекращении уголовного дела, возбужденного по ст. 264 УК РФ, в связи с примирением лица, совершившего преступление, с потерпевшим суду надлежит оценить, соответствует ли оно целям и задачам защиты прав и законных интересов личности, общества и государства. Иными словами, задача защиты публичных интересов должна быть поставлена здесь на первое место. Аналогичные рекомендации могут быть высказаны и применительно к другим преступлениям. К примеру, злоупотребление должностными полномочиями или превышение должностных полномочий причиняют вред двум объектам (интересам государственной власти и службы, с одной стороны, и охраняемым законом правам и интересам отдельных граждан или организаций – с другой); причем именно нарушение публичных интересов выражает социально-политическую сущность этих посягательств. В связи с этим примирение виновного и потерпевшего по делам соответствующей категории, согласно закону возможное при совершении преступлений,

50

№3

2010

предусмотренных ч. 1 ст. 285 и ч. 1 ст. 286 УК РФ, требует особого подхода. Правоприменитель должен иметь в виду, что прекращение уголовных дел в отношении должностных лиц, совершивших указанные преступления, может иметь место лишь в качестве исключения и только в том случае, если оно не противоречит задачам надлежащей охраны публичных интересов и принципам Уголовного кодекса РФ. Иная ситуация возникает при совершении преступлений, нарушающих исключительно частные интересы. Потерпевший здесь – самостоятельный участник уголовно-правовых отношений. Он и только он должен быть наделен безусловным правом на возбуждение и прекращение уголовного преследования по этой категории преступлений, поскольку они нарушают его частные интересы. Государство не должно брать на себя функции уголовного преследования, если потерпевший не считает причиненный ему вред достаточным основанием для наказания виновного лица. Такой подход не противоречит конституционному пониманию уголовного права. Конституционный Суд Российской Федерации в цитированном Постановлении от 27 июня 2005 г. № 7-П указал, что по некоторым преступлениям, которые не представляют значительной общественной опасности и раскрытие которых по общему правилу не вызывает трудностей, потерпевший сам может осуществлять в порядке частного обвинения уголовное преследование – обращаться за защитой своих прав и законных интересов непосредственно в суд и доказывать как сам факт совершения преступления, так и виновность в нем конкретного лица, минуя обязательные в иных ситуациях процессуальные стадии досудебного производства. И только в том случае, если потерпевший не может самостоятельно защитить свои права, у государства появляется предусмотренная законодательством возможность в инициативном порядке участвовать в уголовно-правовых отношениях такого типа (ч. 4 ст. 20 УПК РФ), которая служит существенной гарантией прав потерпевшего от преступления. Уголовное право должно учитывать особенности преступлений, нарушающих частные интересы, прежде всего, определяя правовые последствия их совершения. Последствия эти, как представляется, должны определяться сущностью соответствующей группы преступлений и представлять собой не столько традиционное публичное уголовное наказание, сколько носить характер возмещения вреда потерпевшему. Показатель в этом отношении – опыт конструирования УК РСФСР 1960 г., который в перечне видов уголовного наказания содержал указание на та-

2008

кой его вид, как возложение обязанности загладить причиненный вред. Отмеченные особенности правового статуса потерпевшего от преступления проявляются прежде всего в его взаимоотношениях с лицом, совершившим преступление. В то же время вне зависимости от того, обладает ли потерпевший самостоятельностью в решении вопросов уголовной ответственности, он в любом случае состоит в определенной правовой связи не только с виновным лицом, но и с государством. Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 11 мая 2005 г., ни объем, ни степень гарантированности прав потерпевшего не могут зависеть от того, было ли государством реализовано его правомочие по осуществлению уголовного преследования или же оно отказалось от этого6. Даже использование диспозитивности в законодательном регулировании производства по делам о преступлении не отменяет обязанность государства защищать от преступных посягательств права и свободы человека и гражданина как высшую ценность и обеспечивать установление такого правопорядка, который бы гарантировал каждому государственную, в том числе судебную, защиту его прав и свобод, а каждому потерпевшему от преступления – доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. В силу этого, если государство, на котором лежит конституционная обязанность защиты прав, свобод человека и обеспечения безопасности, оказалось неспособным предотвратить факт совершения преступления, то оно должно за это нести ответственность перед лицом, которому преступлением причинен вред. Данная ответственность должна быть воплощена, прежде всего, в обязанности государства возместить связанный с преступлением вред (не только имущественный, но и моральный). При этом, если исходить из того, что связь потерпевшего и государства воплощается в уголовно-правовых отношениях, то их взаимные права и обязанности должны быть урегулированы именно в нормах УК РФ. Таким образом, вопрос о статусе потерпевшего от преступления в уголовно-правовых отношениях напрямую определяется наличием у него правовой связи как с лицом, совершившим преступление, так и с государством. И если во втором случае объем прав потерпевшего стабилен и предметно задан обязанностью государства обеспечить безопасность личности и компенси6 См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. № 5-П // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. № 4.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ровать причиненный ей вред, то в первом случае объем прав и возможностей потерпевшего зависит от вида совершенного преступления и характеристики причиненного вреда. Последовательная реализация этого вывода требует дифференцированного подхода к нормативному закреплению статуса потерпевшего. На наш взгляд, отношения потерпевшего и государства целесообразней урегулировать на уровне отдельного, самостоятельного закона; что же касается отношений потерпевшего и лица, совершившего преступление, то они могут быть регламентированы непосредственно в УК, который должен быть дополнен нормами, создающими категоризацию преступлений в зависимости от вида нарушенных интересов, определяющими понятие потерпевшего, круг его прав и обязанностей. Государству как гаранту безопасности коллективных интересов в уголовно-правовых отношениях противостоит отдельный человек, совершающий преступление. Однако в ситуации с государством это противостояние носит по преимуществу внешний, формальный, но не сущностный характер, так как в карательном противостоянии государство одновременно и защищает лицо, совершившее преступление. Наличие у лица, совершившего преступление, комплекса правовых притязаний трансформирует его статус из подчиненного по отношению к государству в равновеликий ему. В правовом государстве такая трансформация особенно важна, поскольку позволяет сместить вектор рассуждений с обязанности лица, совершившего преступление, претерпеть меры государственного принуждения на обязанность государства соблюдать права этого лица и устанавливать четкие гарантии недопустимости произвольного ограничения прав человека в процессе борьбы с преступностью. Стоит заметить, что в науке нет единства относительно характеристики лица, совершившего преступление, как субъекта уголовно-правового отношения. Прежде всего, различаются подходы к наименованию этого субъекта. Так, существуют мнения, что одним из субъектов отношения выступает: 1) лицо, действительно совершившее преступление, виновность которого бесспорно установлена, признана и подтверждена вступившим в законную силу приговором суда, т.е. преступник7; 2) лицо, совершившее запрещенное уголовным законом преступное деяние8; 3) обвиняемый, подсудимый, осужденный9. 7 См.: Огурцов Н.А. Правоотношения и ответственность в советском уголовном праве. Рязань, 1975. С. 82. 8 См.: Наумов А.В. Введение в уголовное право: // Государство и право.1993. № 11. 9 См.: Брайнин Я.М. Уголовная ответственность и ее основание в советском уголовном праве. М., 1963. С. 17-18.

51

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ Это дискуссия не о терминах, а потому она требует определения авторской позиции. Возникшее со времени совершения преступления фактическое общественное отношение становится, как уже отмечалось, в полном смысле уголовно-правовым лишь с момента вступления в силу приговора суда. В связи с этим лицо, реально совершившее преступление, является субъектом фактического общественного отношения, требующего правовой регламентации; оно лишь потенциально может стать субъектом уголовного правоотношения. Полноценный статус участника такого отношения оно приобретает лишь в случае, если факт его причастности к совершению преступления и виновность будут установлены обвинительным приговором суда. Отсюда очевидно, что признание субъектом уголовного правоотношения лица, совершившего преступление, подозреваемого, обвиняемого, подсудимого не является в полной мере состоятельным, поскольку, во-первых, указанные лица выступают субъектами уголовно-процессуальных, а не материально-правовых отношений; во-вторых, статус этих лиц отражает динамику фактического общественного отношения, этапы его приближения к закрепленному в норме уголовного права образцу, но не свидетельствует о наличии самого уголовно-правового отношения как оптимального воплощения нормативной модели в реальном отношении. Итак, истинным субъектом уголовноправового отношения выступает именно лицо, признанное судом виновным в совершении преступления. Понятие субъекта уголовно-правового отношения близко смежным понятиям: «субъект преступления», «субъект уголовной ответственности», «лицо, виновное в совершении преступления», «личность преступника». Каждое из этих понятий отражает ту или иную сторону, характеристику, значение лица, совершившего преступление. В правовой литературе нет исследований, посвященных проблеме их соотношения. Обратим внимание лишь на некоторые, на наш взгляд, принципиально важные моменты. Во-первых, не всякий субъект преступления способен выступать субъектом уголовноправового отношения. Речь в данном случае не идет о том, что лицо, совершившее преступление и обладающее признаками субъекта, может скрыться от следствия и суда или иным образом избежать участия в отношениях с государством. Речь идет о том, что признаки, необходимые для признания лица субъектом преступления (вменяемость и возраст), в некоторых случаях не являются достаточными для автоматического включения его в круг участников правоотношения. Это

52

№3

2010

правило основано на современном понимании целей уголовно-правового регулирования, в качестве одной из которых выступает цель частной превенции и исправления лица, совершившего преступление. Она требует, чтобы субъект уголовно-правового отношения обладал целым рядом социально-психологических свойств и качеств, которые бы позволили ему перенести тяжести и лишения, связанные с участием в этом отношении. А они в свою очередь определяются не только возрастом субъекта преступления, но и уровнем его социальной и психологической зрелости. Поэтому ч. 3 ст. 20 УК РФ устанавливает, что несовершеннолетнее лицо, обладающее признаками субъекта преступления, не подлежит уголовной ответственности, если в силу определенных причин оно не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность совершаемого деяния. Соответствующее нормативное предписание в полной мере отвечает принципам уголовной политики и корреспондирует рекомендациям международного сообщества. Важно далее обратить внимание на то, что значение положений ч. 3 ст. 20 УК РФ не ограничивается только и исключительно определением условий уголовной ответственности несовершеннолетних. Оно гораздо шире и состоит в том, что для признания субъекта преступления субъектом уголовно-правового отношения он должен обладать особыми свойствами, позволяющими претерпевать последствия участия в этом отношении. Эта способность не укладывается сегодня в границы признаков субъекта преступления. Определяя их, лишь некоторые авторы указывают на такую характеристику субъекта, как способность нести уголовную ответственность10. Однако и они связывают эту способность только и исключительно с достижением лицом определенного возраста и вменяемостью, что, как было показано, не вполне верно. На наш взгляд, способность лица претерпевать негативные последствия совершения преступления в рамках уголовно-правовых отношений требует теоретического обоснования в качестве особой правовой конструкции. Она должна составить часть учения о субъектах уголовно-правового отношения и способна открыть значительные перспективы для совершенствования механизма уголовно-правового регулирования. В частности, если исходить из того, что неспособность перенести тяжести, связанные с уголовной ответственностью, исключает 10 См.: Наумов А.В. Российское уголовное право: Курс лекций: В 3 т. Т. 1: Общая часть. 4-е изд. М., 2007. С. 344.

2008

участие лица в уголовно-правовом отношении, то очевидно, что наличие тяжелой болезни, препятствующей отбыванию уголовного наказания (ч. 2 ст. 81 УК РФ), беременность женщины (ст. 82 УК РФ) должны быть не диспозитивными условиями, а императивными основаниями для освобождения от дальнейшего отбывания наказания, а возможно, и для освобождения от его назначения. (Предлагаемая конструкция позволит разработать и особые условия участия в уголовно-правовом отношении лиц, достигших престарелого возраста.) Очевидно, что каждое из обозначенных направлений требует отдельного самостоятельного исследования; но в основе потенциальных решений лежит один безусловный факт – способность претерпевать негативные последствия участия в уголовно-правовом отношении является одной из важнейших характеристик его субъекта, отличной от признаков субъекта преступления. Второй момент, на который хотелось бы обратить внимание в связи с рассуждениями о соотношении субъекта уголовно-правового отношения и субъекта преступления, состоит в том, что не всякий субъект отношения может стать субъектом уголовной ответственности. Речь идет о ситуациях, когда субъект преступления, обладая способностью претерпеть последствия участия в уголовно-правовом отношении, тем не менее, не становится субъектом уголовной ответственности, поскольку освобождается от нее по решению государства. Правовая природа освобождения от уголовной ответственности достаточно сложна. По мнению некоторых авторов, этот институт противоречит фундаментальным принципам уголовного права, а также презумпции невиновности, поскольку допускает признание лица, совершившего преступление, виновным не на основании обвинительного приговора суда, а на основании иных процессуальных актов и даже на досудебных стадиях уголовного процесса. Однако согласиться с этими аргументами нельзя; они не соответствуют и официальной позиции Конституционного Суда РФ11 и обоснованно критикуются в литературе. Так, С.Г. Келина указывает: «Освобождение лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности означает прекращение уголовного правоотношения: государство в лице органов правосудия, принявших решение об освобождении, отказывается от своих прав и обязанностей по наказанию виновно11 См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 28 октября 1996 г. № 18-П // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 1996. № 5; Постановление Конституционного Суда РФ от 19 марта 2003 г. № 3-П // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2003. № 3.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ го за содеянное; а лицо, совершившее преступление, освобождается от обязанности понести предусмотренные законом лишения и тяготы как следствие совершенного преступления»12. Действительно, государство вольно по своему усмотрению распоряжаться принадлежащим ему правом наказания; оно имеет возможность как воспользоваться им, так и отказаться от его реализации. Этот отказ не обусловлен встречным правом лица, совершившего преступление, требовать освобождения от уголовной ответственности и прекращения уголовного правоотношения. Достаточно, чтобы оно имело реальные социально-криминологические основания и не препятствовало достижению целей уголовноправового регулирования. В данном случае государство отказывается признать субъекта уголовного правоотношения субъектом уголовной ответственности. В процессе трансформации фактического общественного отношения, возникшего в связи с совершением преступления, в правоотношение оно избирает иную модель развития событий и на основании специально созданных уголовно-правовых норм прерывает такую трансформацию, отказываясь от своего права установить нормативную модель уголовного правоотношения в отношении фактическом. В итоге механизм уголовно-правового регулирования как бы «сворачивается», и в связи с разрывом уголовного правоотношения субъект преступления лишается статуса субъекта этого отношения. Наконец, третья ситуация, значимая для понимания круга субъектов уголовного правоотношения, заключается в том, что в некоторых случаях в рамках правоотношения государству противостоит не субъект преступления, а иные лица, непосредственно не связанные с совершением преступления. Такое возможно сегодня в двух случаях: а) когда штраф, назначенный несовершеннолетнему, по решению суда взыскивается с его родителей или законных представителей с их согласия (ч. 2 ст. 88 УК РФ) и б) когда происходит конфискация имущества, переданного осужденным лицом другим лицам или организации, при условии, что последние знали или должны были знать, что такое имущество получено в результате совершения преступления (ч. 3 ст. 104.1 УК РФ). С точки зрения теории уголовно-правового отношения эти ситуации еще не подвергались комплексному анализу, хотя в литературе уже давно отмечается, что положения ч. 2 ст. 88 УК РФ противоречат принципам вины и личной от12 Келина С.Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности. М., 1974. С. 41.

53

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

№1

УГОЛОВНОЕ, УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО, КРИМИНАЛИСТИКА

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ветственности. Вместе с тем, эти ситуации представляют особый интерес. По сути, здесь мы имеем дело с внедрением в уголовно-правовую материю таких цивилистических институтов, как перемена лиц в обязательстве в форме перевода долга и субсидиарная ответственность, отражающих одно общее – множественность лиц в обязательстве. В уголовном праве такая множественность традиционно связана только с соучастием, где все участники правоотношения одновременно являются субъектами преступления и несут самостоятельную ответственность за содеянное. Здесь же ситуация принципиально иная, причем каждая из них нуждается в отдельном рассмотрении и оценке. В силу отмеченных принципов личной и виновной ответственности «перевод долга» в уголовно-правовом отношении, на наш взгляд, недопустим. Следуя логике гражданскоправовых отношений, уплата родителями штрафа за несовершеннолетнего может влечь возникновение между ними регрессного обязательства, что фактически будет означать замену уголовной ответственности ответственностью по гражданскому праву. А это уже – нарушение принципа законности и смешение «зон ответственности» гражданского и уголовного права. Иной оценки заслуживает стремление современного законодателя внедрить в уголовное

№3

2010

право элементы субсидиарной ответственности. В самом общем виде она представляет собой дополнительную ответственность лиц, которые наряду с должником отвечают перед кредитором за надлежащее исполнение обязательства в случаях, установленных законом или договором (ст. 399 ГК РФ). При этом лицо, несущее такую дополнительную ответственность, совсем не обязательно является сопричинителем вреда, а во многих случаях вообще не совершает какихлибо правонарушений (например, поручитель). Субсидиарная ответственность призвана дополнить ответственность основного должника, усиливая защиту интересов потерпевшего, в чем проявляется компенсаторная направленность гражданско-правовой ответственности. Естественно, что в «чистом виде» перенести цивилистические категории в уголовное право невозможно. Однако допустить, что в рамках уголовно-правовых отношений ответственность может быть разделена между субъектом преступления и иными лицами, вполне можно13. Это будет отвечать целям надлежащей защиты нарушенных преступлением интересов личности, общества и государства, усилит пока еще не развитые компенсаторные начала уголовного права, стимулирует лиц, не совершавших преступлений, к активной правоохранительной позиции.

13 См.: Генрих Н.В. Предмет и метод уголовного права: генезис современной научной мысли и проблемы современной интерпретации. М.: Юрлитинформ, 2010.

54

КРИМИНОЛОГИЯ ЮРИЙ МИРАНОВИЧ АНТОНЯН, Заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник ФГУ «ВНИИ МВД России»

ПРЕСТУПНОСТЬ В ПЕРВОБЫТНОМ ОБЩЕСТВЕ

Y.M. Antonyan, RF Honored Scientist, DSc (Law), Professor, Chief Researcher, FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 697-46-89. Crime in the primitive society. The research of the main forms of crime in the primitive society made it possible to create the general culture science theory (or the model) of crime on the whole, and to prove it once more that crime is the perpetual and invariable companion of the mankind, like diseases and death. Key words: mythological forms of primitive culture, the model of crime, three kinds of crime, sacral, general crime, taboo.

Одним из главных идеологических постулатов марксистской криминологии было учение о том, что преступность появилась лишь на определенном этапе развития общества с разделением людей на социальные классы и закреплением частной собственности. Это учение было именно идеологическим и,значит, очень важным, поскольку подразумевалось, что когда при коммунизме исчезнут классы и частная собственность, то не станет и преступности. Правда, некоторые слишком рьяные идеологи поторопились, объявив, что ее не должно быть и при социализме. Такие убаюкивающие сказки продержались в криминологии десятилетия в основном благодаря вульгарно-материалистическому истолкованию общественных явлений Лениным, который считал, что правонарушения совершаются вследствие нужды и нищеты трудящихся. При этом остается неясным, почему сам Ленин и ленинцы совершили сотни тысяч преступлений. Однако некоторые ученые-юристы до сих пор полагают, что в первобытном обществе не было преступлений. Такая позиция определяется в основном двумя обстоятельствами. Во-первых, они считают, что раз нет написанного закона, то нет и его нарушения, не принимая, следовательно, во внимание устоявшиеся правила, обычаи и

традиции. Во-вторых, криминологи, как и большинство юристов, обычно очень мало знают о том, чем занимаются другие науки и чего они достигли. Они заперты в пределах своей юридической дисциплины и ничего иного знать не хотят о других. Между тем антропология и этнология (этнография) уже давно располагают данными, которые не могут не интересовать криминологов, в том числе для решения вопроса о том, имела ли место преступность в первобытном обществе. Фиксация преступности в первобытном обществе, исследование ее основных форм позволяют выстроить общую культурологическую теорию (или модель) преступности. Появится возможность еще раз доказать, что преступность есть вечный и неизменный спутник человечества, подобно болезни и смерти. У нас, конечно, нет письменных сведений из той сверхдалекой поры, поскольку тогда еще не появилась письменность. Вообще под первобытным обществом принято понимать общественные и экономические отношения, которые существовали многие тысячелетия у всех народов на ранней стадии их развития. Производственные отношения этого строя возникли на основе низкого уровня развития производительных сил, примитивных орудий труда при общей собствен-

55

КРИМИНОЛОГИЯ

Исследование основных форм преступности в первобытном обществе позволило автору статьи выстроить общую культурологическую теорию (или модель) преступности в целом, еще раз доказать, что преступность есть вечный и неизменный спутник человечества, подобно болезни и смерти. Ключевые слова: мифологические формы первобытной культуры, модель преступности, три вида преступности, сакральный (священный), общеуголовный, табу.

КРИМИНОЛОГИЯ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ности, но, вместе с тем, существовала и личная собственность на орудия, оружие, одежду, предметы домашнего обихода и т.д. Производство велось сообща, и его продукты делились поровну. В этот период уже была семья, появилась религия и другие мифологические формы культуры (в том числе живописная) в целом. Эта культура, в частности закрепленная в мифах, оказала огромное влияние на человеческую культуру вообще, ее мы постоянно ощущаем в современных религиях, традициях, обычаях, ритуалах, привычках и т.д. Первобытная культура – то наследство, от которого человечество никогда не избавится, поскольку личность в филогенетическом плане формируется именно в ней. Преступность является составной частью первобытной культуры. Сведения о преступности можно получить из мифологических источников, но несравненно важнее – из результатов современного научного изучения первобытных племен, все еще в изобилии имеющихся на нашей планете. Мифологические источники говорят о ней лишь косвенно, и легко ошибиться, опираясь только на них, к тому же речь может идти только о тех мифах, которые «перетекли» в последующую эпоху и были сохранены в новых мифах и иных письменных формах. Прежде чем говорить о преступности как таковой, необходимо сказать, какие запреты нарушали тогда действиями, которые мы назвали бы преступными. Это, понятно, не уголовные законы, а неписаные правила, иногда очень строгие, и поэтому их нарушение наказывалось достаточно сурово. Многие из таких правил становились потом, через века, написанными уголовными законами. Некоторые из них сохранились по сей день. То, что первобытные правила не были написанными (на камне, папирусе, бумаге и т.д.), не меняет их сущности и содержания. Главное, что они были, защищали какие-то ценности, что-то для этого запрещали и за нарушения карали. От соблюдения этих правил зависели безопасность, благополучие и процветание племени или рода. О них знали все принадлежащие к данному сообществу. Соответствующие знания прививались им с детских лет. Полагаю, что применительно к первобытному строю можно говорить о двух основных видах преступности. 1. Сакральный, т.е. священный, вид. Здесь необходимы весьма существенные пояснения. Дело в том, что древний человек был окружен бесчисленными богами, божками, духами героев и первопредков, убитых врагов, растительности, воды, неба, камней и т.д. Все они плотным кольцом окружали его, и, кроме этого, что очень важно, между отдельными явлениями и предметами

56

№3

2010

существовали магические связи. Посягнуть на сверхъестественные персонажи или магические связи, а те и другие носили сакральный характер, означало нарушить основы жизни во вред человеку, и поэтому не могло не караться. При этом сами посягательства носили тоже сакральный характер, поскольку они вызывали изменения в мире. Французский психоэтнолог Л. Леви-Брюль приводит слова эскимосского шамана Ауа: «Мы страшились духа земли, который вызывает непогоду и заставляет нас с боем вырывать нашу пищу у моря и земли. Мы боимся Сила (бога луны)… Мы боимся Таканагапсалук, великой женщины, пребывающей на дне моря и повелевающей морскими животными… Мы боимся коварных духов жизни, воздуха, моря, земли, которые могут помочь злым шаманам причинить вред людям. Мы боимся духов мертвых, как и духов животных, которых мы убили». Единственная возможность спасения для такого окруженного злыми силами человека заключается в том, чтобы сообразовать свое поведение со спасительными преданиями, унаследованными от предыдущих поколений. Эти предания – суть правила, нарушение которых может иметь самые тяжкие последствия. Д.Д. Фрезер дает обстоятельный перечень различных запретов в первобытном сообществе: табу на общение с иноплеменниками, табу на пищу и питье, табу на обнажение лица, табу на выход из жилища, табу на остатки пищи; целый ряд табу распространялся на людей, в том числе на вождей и правителей, на носящих траур, на женщин во время менструаций и родов, на воинов, на убийц, на охотников и рыболовов и т.д. Существовало также множество табу на предметы и слова1. Фрезер приводит множество примеров применения уголовных наказаний к тем, кто нарушал запреты. Так, ни один человек и ни одно животное под страхом смертной казни не смели смотреть на правителя Лоанго (Африка) во время еды или питья. Когда в комнату, где обедал этот правитель, вбежал его собственный сын, отец приказал незамедлительно четвертовать его и носить части тела по населенному пункту. Увидеть за приемом пищи царя Дагомеи являлось уголовно наказуемым проступком2. Царь баньоро в Уганде не может прикасаться к еде руками, поэтому его должен кормить кто-либо другой. Это делал повар, который обязан был внимательно следить за тем, чтобы не коснуться металлической вилкой 1 См.: Фрезер Д.Д. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М., 1986. С. 188-250; Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989. С. 193. 2 См.: Там же. С. 193.

3 См.: Фрезер Д.Д. Золотая ветвь. Дополнительный том. Исследования магии и религии. М., 1998. С. 226. 4 См.: Там же. С. 240. 5 СМ.: Там же.С. 255.

имена или имена своих детей, чтобы те не смогли с помощью магии воздействовать на владельцев имен и навредить им. Бангала с Верхнего Конго полагают, что у духов плохое зрение, но очень острый слух. Поэтому никогда не упоминается имя человека пока он рыбачит, из опасения, что духи могут услышать его и увести рыбу от сетей и ловушек. У говорящих на ила народов Северной Родезии человеку не разрешается произносить свое имя, особенно в присутствии людей старшего возраста. Если кто-либо кощунственно произнесет в их присутствии свое имя, то это будет серьезным проступком. Они могут продать такого человека, сделать рабом или изгнать из общины, если члены его клана не выкупят его6. Запрет на произнесение вслух имени носит архетипический характер, т.е. существует повсеместно. Можно предположить, что клички, столь распространенные в преступной среде, одним из своих источников имеют данные табу: кличка помогает скрыть подлинное имя данного человека. Следовательно, это очень древний источник. Такое отношение дикаря к важным для него явлениям порождено особенностями его мышления. Они заключаются, как отмечал Л. ЛевиБрюль, в безразличии к естественным причинам. Если он заинтересован каким-нибудь явлением, то не ограничивается пассивным восприятием, а реагирует на него, повинуясь своего рода умственному рефлексу; он сейчас же подумает о какой-нибудь таинственной и невидимой силе, выражением которой служит данное явление. Сверхъестественное колдовство дает первобытному человеку столь же быстрое и разумное объяснение всего происходящего, как и наше обращение к познаваемым силам природы. Он совершенно не пытается отыскать причинные связи, которые неочевидны сами по себе, и немедленно обращается к мистической силе. Но даже замечая причинные связи или воспринимая их под влиянием посторонних указаний, дикарь все же не придает им никакого значения, а это является естественным следствием прочно установленного факта, что коллективные представления древних людей непосредственно вызывают у них мысль о вмешательстве мистических сил7. Справедливости ради следует признать, что и очень многие наши современники во вполне цивилизованных странах поступают точно так же. Объяснения, которые давал древнейший человек окружающим его вещам и явлениям, созидающее и разрушающее значение, которое он придавал поступкам и словам, для него вполне есте6

См.: Фрезер Д.Д. Указ.раб. С. 265. См.: Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1994. С. 284-285. 7

57

КРИМИНОЛОГИЯ

зубов царя. Ибо такой поступок карался смертью3. Разумеется, особа правителя (царька) была не единственным объектом охраны, но именно с ней связывал древний человек свое благополучие и безопасность, тем более что верил в ее сверхъестественный статус. Человек первобытного общества испытывал ужас перед смертью. Поэтому им повсеместно, практически во всех странах, был выработан целый кодекс поступков (действий и бездействий), которые, по его мнению, максимально сокращали, а еще лучше – исключали контакты со всем тем, что имело к ней отношение, и со всеми теми, кто соприкасался с нею. Так, у первобытных аборигенов Андаманских островов, если мужчина убивал другого в сражении между деревнями или в личной ссоре, он оставлял свою деревню и отправлялся жить изолированно в джунгли, где должен был оставаться в течение нескольких недель или даже месяцев. После этого он проходил обряд очищения4. Такие же правила были и в Новой Гвинее, на островах Кука, у эскимосов, различных племен Африки, в Индии и т.д. Их существование Фрезер объясняет тем, что нарушение табу грозило гибелью самому убийце. Однако дело не только в этом, но и в том, что он должен был изолировать себя, поскольку представлял опасность для всего рода или племени. Поэтому нарушение изоляции каралось сообществом очень строго. Можно сказать, что и в данном случае само нарушение носит сакральный характер, поскольку, по представлению древних людей, может вызвать самые неблагоприятные для них последствия. Из частей человеческого тела наиболее табуирована, или священна, голова. В Камбодже обязательно уважать голову каждого человека, и в особенности голову царя. Никто не мог прикоснуться к голове младенца у груди матери; в прошлом, если кто-либо осмеливался сделать это, его убивали. Ибо только так можно было искупить подобное святотатство5. Дикарь не в состоянии провести четкую грань между словами и вещами, считает свое имя существенной частью самого себя и вследствие этого полагает, что с помощью магии через его имя, так же как и через его волосы, ногти или другие части тела, ему может быть нанесен вред. Поэтому он с большой осторожностью произносит свое имя и редко позволяет делать это другим. Так, у Барунди, живущих к западу от озера Виктория-Ньянза, люди неохотно сообщают незнакомцам свои

КРИМИНОЛОГИЯ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ственны. Как справедливо отмечал Э. Дюркгейм, такие объяснения представляются первобытному уму простейшими в мире. Он не видит в них ничего странного, а наиболее непосредственный способ, которым он представляет себе и понимает то, что наблюдает вокруг себя. Для него нет ничего странного в том, что можно голосом или жестами управлять стихиями, останавливать или замедлять движение звезд, вызывать или прекращать дождь и т.д.8 Нарушения запретов, установленных первобытными сообществами, диктуемые условиями их существования, представлялись им чрезвычайно опасными. Поэтому они наказывались, иногда очень сурово. То, что они не облекались в письменную форму закона, не столь уж существенно. Главное – их общественная опасность. Со временем сакральная преступность в том виде, в котором она существовала в первобытные времена, исчезла или почти исчезла. Еще очень долгие века людей наказывали за деяния, которые обязательно представляли собой нарушения священных запретов, а поэтому расценивались как весьма опасные. Очень долго такая преступность сохранялась в обществах, в которых были сильны мистические компоненты, например в советском государстве, особенно в ленинско-сталинский период его существования. Так, самые суровые уголовные наказания могли последовать за неуважительные, по мнению властей, действия, даже жесты в отношении портретов так называемых вождей, и тем более за критику их высказываний. 2. Общеуголовный вид преступности. Я не называю его главным, но он, несомненно, доказывает, что преступность вечна: кражи, грабежи, разбои, убийства, изнасилования и т.д. существовали всегда и навсегда останутся с человеком. Потому что он таков и таково общество, в котором он воспитывался, живет и действует. Преступность вечна, поскольку во все времена были и будут люди, неудовлетворенные своим положением и отношением к себе, а поэтому готовые нарушить уголовно-правовые запреты. Они готовы так действовать в одиночку или группами, но главное в том, что они действуют, причем неудовлетворенность своим положением надо понимать очень широко: от неудовлетворенности своим должностным или материальным положением до неудовлетворенности в системе сексуальных отношений. Б. Малиновский, осуществивший многолетние этнологические полевые исследования сре8

См.: Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни // Религиоведение: Хрестоматия. М., 2000. С. 516.

58

№3

2010

ди туземцев Тробрианских островов, отмечает, что «само понятие преступления в тробрианском обществе может быть определено только в самых общих чертах – иногда в качестве такового выступает взрыв страсти, иногда нарушение некоторого табу, иногда покушение на личность или собственность (убийство, кража, нападение), иногда это – уступка своим преувеличенным амбициям, богатство, не санкционированное традицией и противоречащее прерогативам вождя или коголибо из старейшин»9. Малиновский приводит конкретные примеры совершения преступлений дикарями Тробрианских островов. В одной деревне жили три брата, из которых самый старший, глава клана, был слепцом. Самый младший брат привык пользоваться этим его недостатком, срывая орехи бетеля с пальм прежде, чем они созревали. Слепой тем самым лишался принадлежащей ему части. Однажды, в очередной раз обнаружив, что его надули, он впал в ярость, схватил топор и, незаметно пробравшись в хижину брата, нанес ему удар. Раненый убежал и спрятался в доме третьего брата. Тот, разъяренный нападением на младшего брата, схватил копье и убил слепца. Убийца был посажен в тюрьму на год10. Кража у тробрианцев выражается двумя понятиями: одно из них означает незаконное присвоение предметов личного потребления, орудий и ценных вещей. Второе – кражу пищи растительного происхождения с огородов или из хранилищ. Кража продуктов считалась наиболее позорной, поскольку для тробрианца не было большего позора, чем не иметь провизии, ощущать нехватку продуктов или просить их… Убийства случаются крайне редко. Кроме вышеописанного, Малиновский рассказывает только об одном случае убийства: ночью копьем пронзили колдуна, пользовавшегося дурной славой, когда он скрытно подбирался к деревне. Это было сделано для защиты больного – жертвы колдуна, а сделал это кто-то из вооруженной охраны, которая в этих случаях стоит на посту всю ночь. Малиновскому рассказывали еще о нескольких случаях убийств за прелюбодеяния или за обиду, нанесенную высокопоставленным лицам, наконец, в драках и поединках. Во всех случаях, когда мужчина погибает от рук людей другого субклана, существует долг чести. Теоретически эта месть считается неотвратимой, но на практике она обязательна только в том случае, если речь идет о взрослом высокопоставленном чело9 Малиновский Б. Избранное: Динамика культуры. М., 2004. С. 263. 10 См.: Там же. С. 272.

11 12

С. 27.

Малиновский Б. Указ.раб. С. 273. См.: Малиновский Б. Магия, наука и религия. М., 1998.

в первобытном обществе13, о кровной мести14, убийствах при бытовых конфликтах15 и т.д. Марксистская криминология, отстаивая свое ложное учение о классовом происхождении преступности, попросту игнорировала названные недвусмысленные положения одного из своих «отцов». Таким образом, преступность пронизывает всю историю человечества от самых первых его этапов. Могут возразить, что преступлений тогда было мало и они представляли собой лишь отдельные эксцессы. Но, во-первых, в те годы и людей было мало; во-вторых, никто в то время не вел никаких учетов, никто не мог сказать, сколько людей было убито, изнасиловано женщин и разграблено имущества при очередном налете одного племени на другое. В то же время подобные налеты следует отнести к первым, хотя и весьма кровожадным, шагам по созданию единых государств. Некоторые конкретные преступления вообще трудно отнести к определенному времени или эпохе. Представьте себе такую ситуацию: после богатого улова рыбак возвращается домой, по дороге на него нападают двое разбойников и отбирают добычу. Скажите, когда это произошло – в доисторические времена или вчера в курортной зоне Подмосковья. Удивительно схожи и мотивы преступного поведения тогда и сейчас, более того, за всю людскую историю они практически не менялись, что говорит о временном единстве преступности. Меняются главным образом конкретные жизненные ситуации при совершении преступлений, способы реализации мотивов, орудия, используемые при этом.

13

См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 21. М., 1961. С. 49. См.: Там же. С. 89. 15 См.: Там же. С. 91. 14

59

КРИМИНОЛОГИЯ

веке, но и тогда считается излишней, если погибший пострадал из-за собственной несомненной вины. В других случаях, когда вендетты явно требует честь субклана, ее избегают, заменяя «платой за кровь»11. Исследуя преступность в первобытном обществе, необходимо помнить, что его люди находились под сильнейшим влиянием магии и даже на многие так называемые общеуголовные преступления реагировали с ее позиций. Как справедливо отмечал Малиновский, мировоззрение дикарей – это путаница предрассудков и суеверий, «дологическая» смесь мистических «сопричастностей» (партиципиций) и «несопричастностей»12. Однако при всем этом они ясно осознавали опасность для себя определенного рода деяний и наказывали за их совершение. Их знания, несомненно, ограничены, но в определенных ситуациях и представлениях тверды и не стремятся к мистике или магии. Поэтому если у них сломается ограда огорода, они могут объяснить это действием таинственных мистических сил, но чтобы исправить ее, прибегают не к магии, а к работе. Точно так же, если у первобытного человека что-то крадут, он захочет поймать вора и вернуть похищенное. Правда, если для этого понадобится магия, он к ней прибегнет, но опасность для него самой кражи или грабежа понимает и без магии. Вместе с тем, следует учитывать, что первобытный период был в истории человечества весьма длительным и прошел несколько этапов. Это очень убедительно показал Ф. Энгельс в своей работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства». В ней он упоминает о позорном наказании за всякую половую связь вне принадлежащих друг другу брачных классов

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

№3

2010

ЕЛЕНА ОЛЕГОВНА ДЕРЕВЯНКО, кандидат юридических наук, доцент, заместитель начальника отдела научно-исследовательского центра ФГУ «ВНИИ МВД России»;

ВЛАДИМИР ТИМОФЕЕВИЧ МАЗЕИН, старший научный сотрудник научно-исследовательского центра ФГУ «ВНИИ МВД России»

РОССИЙСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ «ЗДОРОВЬЕ» И ОТДЕЛЬНЫЕ ВИДЫ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ В ПРОЦЕССЕ ЕГО РЕАЛИЗАЦИИ

КРИМИНОЛОГИЯ

Анализируются наиболее распространенные виды и способы экономических преступлений, совершаемых в ходе реализации Российского национального проекта «Здоровье», обеспечение граждан качественными лекарственными средствами. Ключевые слова: социальная политика, экономические преступления, национальные проекты, уровень здравоохранения, инвестиции. E.O. Derevyanko, PhD (Law), Assistant Professor, Center Deputy Head, FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 667-33-23; V.T. Mazein, PhD (Law), Senior Researcher, FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 667-46-91. The Russian National Project «Health»: some kinds of economic crimes committed in the process of its realization. The most prevalent kinds and modus operandi related to economic crimes committed while realizing the Russian National Project «Health», and supplying people with high-quality medicine, are analyzed. Key words: social policy, economic crimes, national projects, level of public health, investments.

У некоторых медицинских работников лечебно-профилактических учреждений наблюдается правовой нигилизм и отсутствие понимания социальной ответственности, что не позволяет им в полной мере выполнять задачи по реализации приоритетного национального проекта «Здоровье». Главные направления социальной политики на ближайшую перспективу были определены 5 сентября 2005 г. на расширенном совещании Президента Российской Федерации В.В. Путина с членами Правительства, руководством Федерального Собрания и членами Президиума Государственного совета. В качестве «инвестиций в человека» были выделены 4 приоритетных: здравоохранение, образование, жилье и сельское хозяйство. Дальнейшее их развитие было предложено осуществлять в рамках четырех национальных проектов: «Здоровье», «Образование», «Доступное и комфортное жилье – гражданам России», «Развитие АПК». Приоритетный национальный проект «Здоровье» (далее – нацпроект) является важнейшей составляющей в механизме реализации социальной политики государства, основной целью которого предусмотрено обеспечение граждан

60

России качественным уровнем здравоохранения. На реализацию национального проекта «Здоровье» было выделено: в 2006 г. – 62,6 млрд руб.; в 2007 г. – 103,2 млрд руб.; в 2008 г. – 132 млрд руб.; в 2009 г. – 149,1 млрд руб. Кроме того, национальным проектом «Здоровье» предусмотрена Программа обеспечения льготной категории граждан и 13 млн инвалидов необходимыми лекарственными средствами, на реализацию которой в 2009 г. было выделено 28,3 млрд руб. В последние годы осуществлялось финансирование многих мероприятий и программ нацпроекта «Здоровье», таких как профессиональная подготовка и переподготовка участковых врачей; ежемесячные денежные выплаты медицинским работникам участковой службы; дополнительные выплаты медицинским работникам фельдшерско-акушерских пунктов и работникам службы скорой медицинской помощи; дополнительная иммунизация населения; дополнительная диспансеризация работающих граждан; углубленные медицинские осмотры работников, занятых на производствах с вредными и (или) опасными производственными факторами; мероприятия, направленные на снижение заболева-

1. Преступления, совершаемые в лечебнопрофилактических учреждениях (далее – ЛПУ) сотрудниками этих учреждений, – их доля от всех зарегистрированных и выявленных в процессе реализации нацпроекта составляет примерно 80%. 2. Преступления, совершаемые должностными лицами органов управления здравоохранения субъектов Федерации, – их доля составляет примерно 10%. 3. Преступления, совершаемые в территориальных фондах обязательного медицинского страхования, в фондах социального страхования, в пенсионных фондах и др., – их доля незначительна – 4% в общей структуре. 4. Преступления, совершаемые сотрудниками фирм, выигравших конкурс и получивших госзаказ на поставку и установку медицинского, компьютерного и иного оборудования либо на обеспечение ЛПУ лекарственными средствами и другими медикаментами, – их доля составляет 6%. В рамках настоящей статьи мы подробнее охарактеризуем преступления, относящиеся к первым двум группам. Этот выбор связан с тем, что наибольшее количество преступлений выявлено именно в этих группах. К преступлениям, совершаемым наиболее часто в лечебно-профилактических учреждениях, участвующих в реализации нацпроекта, относятся: преступления, совершенные должностными лицами и медицинскими работниками ЛПУ, которые следственные органы квалифицируют как преступления против интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, а именно: злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ); нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 285.1 УК РФ); нецелевое расходование средств внебюджетных фондов (ст. 285.2 УК РФ); превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ); служебный подлог (ст. 292 УК РФ). Незначительное количество преступлений были квалифицированы как мошенничество (ст. 159 УК РФ); преступления, совершаемые медицинскими работниками при проведении дополнительной диспансеризации (ДД); наибольшее количество преступлений (около 75%) совершено именно ими. С 2008 г. нагрузка на врачей при проведении ДД возросла в несколько раз. Это связано с тем, что в предшествующие годы она проводилась в отношении незначительной категории работающих граждан – только тех, которые относились к государственным и муниципальным учреждениям образования, здравоохранения, социальной

61

КРИМИНОЛОГИЯ

емости и смертности от туберкулеза; оснащение учреждений здравоохранения, расположенных вдоль автомобильных трасс, комплектами медицинского оборудования и реанимобилями; создание в субъектах Российской Федерации региональных сосудистых центров, первичных сосудистых отделений и федеральных сосудистых центров, их оснащение комплектами медицинского оборудования; развитие службы крови; реализация пилотных проектов по модернизации здравоохранения, осуществляемых в субъектах Российской Федерации; лекарственное обеспечение льготных категорий граждан; оказание высокотехнологичной медицинской помощи больным; оснащение федеральных медицинских центров высокотехнологичным медицинским оборудованием; строительство центров высоких медицинских технологий; строительство перинатальных центров; подготовка кадров для центров высоких медицинских технологий и перинатальных центров; обследование новорожденных детей на наследственные заболевания; оплата «родовых сертификатов» за оказанную медицинскую помощь женщинам и диспансерное наблюдение детей в возрасте до одного года; диспансеризация детей, находящихся в стационарных учреждениях для детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей и находящихся в тяжелой жизненной ситуации; компьютеризация и внедрение обучающих программ, предусматривающих использование интернет-технологий для детей-инвалидов, и подготовка педагогических кадров; формирование здорового образа жизни. Недостаточная эффективность проведения мероприятий по защите государственных инвестиций в нацпроект привела к ряду негативных последствий, в том числе к росту количества преступлений, которые выявлены в процессе реализации большинства из названных программ. Значительная часть этих преступлений совершается в условиях использования должностного положения. Криминальные посягательства наносят интересам государства значительный материальный и моральный ущерб и формируют у работников здравоохранения и граждан недоверие к этой программе. По сведениям ГИАЦ МВД России, количество выявленных преступлений, совершенных в процессе реализации нацпроекта, ежегодно увеличивается. В 2008 г. зарегистрировано 519 преступлений, ущерб от которых составил 493 473 тыс. руб. За 2009 г. число зарегистрированных преступлений составило 746, ущерб от них – 91 249 тыс. Рассматриваемые преступления в зависимости от субъекта их совершения можно разделить на четыре группы:

КРИМИНОЛОГИЯ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ защиты, культуры, физической культуры и спорта и научно-исследовательским учреждениям, а с 2008 г. ее стали проводить всем гражданам, работающим как в государственных, так и негосударственных организациях. Если кто-то из граждан не прошел ДД полностью либо частично, то его не должны включать в отчетные и платежные документы. Таких граждан набирается много (кто-то – в отпуске, в командировке, кто-то просто не хочет проходить ДД). За непрохождение данными гражданами диспансеризации ЛПУ не оплачивают расходы, связанные с ее проведением, более того, руководство ЛПУ подвергается дисциплинарным взысканиям. Не желая быть привлеченными к дисциплинарной ответственности и стараясь завоевать расположение руководства областного управления здравоохранения, главные врачи ЛПУ побуждают своих подчиненных совершать нарушения, т.е. вносить граждан в отчетные документы как прошедших ДД. Выявление экономических преступлений, совершаемых в ЛПУ, отличается некоторой спецификой. Сотруднику БЭП следует учитывать, что для поликлиники либо иного медицинского учреждения само по себе проведение мероприятий по реализации нацпроекта «Здоровье», в том числе и ДД, имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Причем медицинские работники знают, что ДД проводится формально, и это обсуждается всем персоналом ЛПУ. Таким образом, информация любого сотрудника ЛПУ: врача, медицинской сестры, технического работника (оператора ЭВМ, статиста) и др. – поможет сотруднику БЭП, обслуживающему линию здравоохранения, подобрать источник оперативной информации на объектах, вызвать оперативный интерес сотруднику БЭП, обслуживающему линию здравоохранения, подобрать источник оперативной информации на объектах, вызовет оперативный интерес. Уголовные дела по таким преступлениям возбуждены во всех регионах. Эти преступления совершаются различными способами. К основным из них можно отнести следующие: нецелевое расходование денежных средств, полученных ЛПУ от территориального (регионального) Фонда обязательного медицинского страхования (далее – ТФОМС) за проведение дополнительной диспансеризации (ст. 285.2 УК РФ); нарушение установленного постановлением Правительства РФ1 исчерпывающего перечня 1 См.: Постановление Правительства РФ от 24 декабря 2007 г. № 921 «О порядке предоставления в 2008-2009 гг. из бюджета Федерального фонда обязательного медицинского страхования субсидий бюджетам территориальных фондов обязательного медицинского страхования на проведение дополнительной диспансеризации работающих граждан».

62

№3

2010

целей, на которые учреждения здравоохранения могут направить денежные средства, полученные в ходе реализации программ нацпроекта. К таким целям относятся: оплата труда медицинских работников (до 60% от всей суммы), участвующих в проведении ДД (за исключением участковых врачей-терапевтов); приобретение расходных материалов, необходимых для проведения этих мероприятий. В связи с этим расходование денежных средств на приобретение бытовой техники, мебели, питания, горюче-смазочных материалов и пр. является нецелевым. Если указанные финансовые средства были размещены подозреваемым на банковских депозитных счетах либо переданы в доверительное управление, то содеянное при наличии достаточных оснований подлежит квалификации по ст. 286 УК РФ («Превышение должностных полномочий»); подделку различных медицинских учетных документов путем внесения в них недостоверных сведений, а также подчисток и исправлений. К основным способам подделки медицинских документов относятся: внесение в реестр по проведению дополнительной диспансеризации граждан, сведения о которых были внесены ранее в другие реестры данного либо другого ЛПУ и проведение ДД которых ТФОМС уже оплатил; внесение в реестр по проведению дополнительной диспансеризации граждан, сведения о которых были внесены ранее в реестр по проведению углубленных медицинских осмотров (УМО) и за которых уже выплачены денежные средства; внесение в учетные документы и реестр сведений о гражданах, которые фактически не проходили ДД либо были осмотрены не всеми врачами-специалистами; подчистка и исправление записей в медицинских картах амбулаторного больного и картах учета дополнительной диспансеризации работающего гражданина. В структуре нарушений наиболее распространенными являются случаи неправомерной выплаты из соответствующих внебюджетных фондов денежных средств за оказание медицинских услуг. По сведениям Московского городского фонда обязательного медицинского страхования (ГФОМС), в 2009 г. в реестрах, представленных из ЛПУ на оплату проведения ДД, было выявлено 10% ошибок в виде так называемых двойников, т.е. повторно указаны одни и те же граждане, за которых ранее фонд уже перечислил денежные средства. Всего же в реестрах обнаружено до 20% различных ошибок. «Двойники» в реестрах сотрудниками ТФОМС не учитываются при оплате, поэтому сумма денежных средств, переводимых в ЛПУ по конкретному реестру, уменьшается

2 Расчет произведен с учетом следующих цифр: в г. Москве в 2009 г. запланировано провести дополнительную диспансеризацию 1,5 млн человек, на это выделено 1,5 млрд рублей, норматив затрат на проведение дополнительной диспансеризации одного работающего гражданина установлен в 2009 г. в сумме 1042 руб.

либо прошедших ее частично (т.е. не осмотрен врачом какой-либо специализации либо не сделавший лабораторного исследования или функционального обследования). Так, по уголовному делу, возбужденному в 2007 г. в Воронежской области по ст. 285 и 292 УК РФ в отношении заместителя главного врача городской больницы № 14 пос. Краснолесного (приговор Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 9 апреля 2008 г.), установлено, что осмотр у врача-уролога не прошли 48 человек из 280, значащихся в реестре счетов; из 183 женщин УЗИ молочных желез не прошли 106. Это уголовное дело вскрыло многочисленные эпизоды деятельности медицинских работников, свидетельствующие об их формальном подходе к проведению ДД. Так, установлено: в некоторые дни по документам значилось, что одним врачом было обследовано более 200 граждан, но это невозможно даже просто физически; заместитель главного врача, имеющий специализацию врачагинеколога, принимал людей как врач-терапевт. По приговору Перовского районного суда г. Москвы от 13 апреля 2009 г. осуждена по ч. 1 ст. 285 УК РФ (штраф 25 тыс. руб.) главный врач городской поликлиники № 80 г. Москвы, которая, используя свои служебные полномочия вопреки интересам службы, дала указание находящимся в прямом подчинении сотрудникам – врачутерапевту и трем медицинским сестрам – внести в медицинские карты несоответствующие действительности сведения о прохождении ДД 21 работником Промгимназии. После ознакомления с негативной медицинской практикой проведения дополнительной диспансеризации возникает вопрос: «Почему руководители ЛПУ идут на подлог, сознавая, что тем самым совершают преступление?». Ответ на этот вопрос можно получить в результате анализа приговоров судов и материалов уголовных дел в отношении руководителей ЛПУ, обвиняемых в совершении данных преступлений. Так, в своих показаниях они заявляют, что, боясь быть уволенными со своей должности за срыв плана по проведению ДД и желая завоевать расположение руководства управления здравоохранения, они совершили такие противоправные действия. Некоторые главные врачи ЛПУ совершают подлог не только с целью выполнения плана, но и из личной корыстной заинтересованности. При этом они знают, что все дополнительные денежные выплаты могут получать только с разрешения своего работодателя, которым является глава администрации муниципального образования, заключивший с ними трудовой договор. Однако на практике главные врачи не соблюдают этих требований и самовольно включают себя в приказы

63

КРИМИНОЛОГИЯ

в зависимости от количества «двойников». Благодаря выявленным нарушениям, например, сотрудникам московского ГФОМС в 2009 г. удалось предотвратить хищение либо перерасход денежных средств на сумму 150 млн руб., выделенных на проведение ДД2. Указанные факты, связанные с умышленным внесением в реестр «двойников» и неоплатой ФОМС, являются покушением на преступление, предусмотренное ст. 159, 285, 286 или 292 УК РФ. Аналогичные преступления совершаются при проведении дополнительной диспансеризации работающих граждан, которые ранее прошли углубленные медицинские осмотры. В рамках реализации нацпроекта нормативно установлено, что работающим гражданам, которым проведены углубленные медицинские осмотры, дополнительная диспансеризация не проводится. На практике это и не осуществляется, однако некоторые недобросовестные руководители ЛПУ в корыстных и иных личных интересах с целью выполнения плана по проведению ДД и создания видимости высоких показателей работы включают в свои отчеты и реестры граждан, заведомо зная, что в отношении них ранее проведены углубленные медицинские осмотры. Рассматриваемый способ совершения преступления был выявлен во многих регионах. Так, например, руководство поликлиники № 12 г. Владивостока в реестре, представленном в территориальный ФОМС, о лицах, прошедших ДД, и в реестре, представленном в ФСС, о лицах, прошедших УМО, указало одних и тех же сотрудников государственных и муниципальных учреждений г. Владивостока. По данному факту возбуждено уголовное дело по признакам составов преступлений, предусмотренных ст. 285 и 292 УК РФ. В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий выявляются различные варианты фальсификации медицинских учетных документов. Например, один и тот же гражданин из года в год значится в документах ЛПУ как прошедший ДД, а, с его слов, проходил только один раз в прошлые годы, либо этот гражданин является умершим. Механизм совершения таких преступлений, как и в предыдущих случаях, связан с внесением в медицинские учетные документы заведомо ложных сведений о прохождении гражданами ДД. Подделка заключается в том, что в реестр счетов при его составлении вносятся сведения о гражданах, фактически не прошедших ДД полностью

КРИМИНОЛОГИЯ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ о дополнительных выплатах. Так, в 2007 г. прокуратурой г. Санкт-Петербурга было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, в отношении главного врача больницы, который без согласования с главой администрации включил себя в приказ о выплате денежных средств за оказание медицинских услуг по дополнительной диспансеризации граждан, которых, как установило следствие, фактически не принимал и не осматривал. Нередко происходит незаконное оказание платных медицинских услуг с использованием медицинского оборудования, поставляемого в ЛПУ в рамках нацпроекта «Здоровье». В настоящее время достаточно распространена практика оказания лечебнопрофилактическим учреждением платных медицинских услуг населению. Однако при лечении больных с использованием медицинского оборудования, поставляемого в ЛПУ в рамках нацпроекта «Здоровье», запрещается взимать за это с больных плату. Некоторые недобросовестные врачи этих правил не соблюдают и обманным путем берут с больных деньги. Сложившаяся ситуация не причиняет экономического ущерба государству, так как хищения бюджетных средств не происходит, однако такие факты не только наносят существенный материальный вред гражданам, но и подрывают авторитет органов государственной власти при реализации национального проекта в сфере здравоохранения. Из всех преступлений в сфере предоставления платных медицинских услуг населению на оборудовании, поставляемом в ЛПУ в рамках нацпроекта, следует выделить преступления, совершенные врачами-хирургами при проведении операций холецистэктомии. Количество таких преступлений возросло после того, как хирургические отделения государственных и муниципальных больниц были оснащены лапароскопическими инструментами, которые хирурги стали применять вместо скальпеля. В ходе расследования соответствующих уголовных дел был установлен так называемый механизм введения в заблуждение граждан, который заключается в следующем: во время предоперационной беседы с пациентом врач объяснял, что есть несколько способов проведения холецистэктомии. Самая простая традиционная операция делается бесплатно, но после нее остается большой послеоперационный шрам, так как она проводится старым «дедовским» методом с использованием обычного скальпеля. Процесс выздоровления в этом случае – очень длительный, могут возникнуть различные не-

64

№3

2010

желательные воспалительные процессы, так как при данной операции сильно травмируется организм. Однако имеется возможность проведения той же операции с использованием новейшего дорогостоящего лапароскопического оборудования, после применения которого остаются практически незаметные косметические швы и больной сразу же после операции может самостоятельно передвигаться, а через несколько дней вернуться к нормальной полноценной жизни. Перечислив все преимущества операций с использованием лапароскопических инструментов, врач заявлял, что данная операция платная, стоит от 10 и более тысяч руб. в зависимости от тяжести болезни (на самом деле цена назначалась в зависимости от платежеспособности больного). При этом пациенту для наглядности демонстрировался цветной рекламный буклет, с изображениями послеоперационных шрамов простой операции и операции, проведенной с применением современного оборудования. В дальнейшем пациент, не желая рисковать своим здоровьем, соглашался на проведение платной операции и платил денежные средства лично лечащему врачу. При этом от пациентов скрывалась информация о том, что все операции должны проводиться бесплатно и что в соответствии с действующим законодательством3 все медицинские услуги гражданам при наличии у них полиса ОМС оказываются бесплатно, а платные услуги – только по добровольному желанию пациента. Так, в 2008 г. в г. Мегионе Ханты-Мансийского автономного округа прокуратурой было возбуждено уголовное дело по признакам составов преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 и ч. 1 ст. 285 УК РФ, в отношении врачахирурга за незаконное получение денежных средств в сумме 10 тыс. руб. за операцию, при проведении которой он использовал медицинское оборудование, полученное больницей в рамках нацпроекта «Здоровье». В регионах выявлены факты использования в преступных целях иного медицинского оборудования. Так, в Свердловской области следственным управлением при прокуратуре г. Нижнего Тагила возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 286 УК РФ в отношении заведующей рентгеновским отделением ЦГБ № 1, которая незаконно взимала плату за проведение медицинских обследований на оборудовании, поступившем в рамках нацпроекта «Здоровье». В ходе предварительного расследования выявлено 38 фактов незаконного оказания 3 См.: Постановление Правительства РФ от 13 января 1996 г. № 27 «Правила предоставления платных медицинских услуг населению медицинскими учреждениями» // СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 194.

преступных действий, которая позволила указанной фирме в течение нескольких лет выигрывать конкурсы и заключать контракты на поставку в ЛПУ г. Екатеринбурга компьютерных томографов, эксплуатировавшихся ранее и восстановленных в заводских условиях. В результате преступных действий чиновника бюджету муниципального образования г. Екатеринбурга был причинен материальный ущерб на сумму 24 млн руб. Субъектами преступлений рассматриваемой группы нередко выступают главные бухгалтеры органов управления здравоохранения, на которых возложена обязанность правильного расходования денежных средств, в том числе и использования их по целевому назначению. Так, сотрудниками УБЭП МВД по Республике Адыгея в 2006 г. был выявлен факт нецелевого расходования главным бухгалтером управления здравоохранения администрации муниципального образования г. Майкопа бюджетных денежных средств в сумме 2,1 млн руб., выделенных на реализацию нацпроекта «Здоровье», которые были потрачены на выплату материальной помощи и отпускных пособий. Сотрудниками УБЭП действия главного бухгалтера были квалифицированы по признакам преступления, предусмотренного ст. 285.1 УК РФ, в связи с чем материал проверки был направлен в прокуратуру для решения вопроса о возбуждении уголовного дела. Однако прокуратура решила вопрос в административном порядке – в отношении руководителя и главного бухгалтера управления здравоохранения было возбуждено дело об административном правонарушении. Анализ правоприменительной практики показал, что большинству обвиняемых (примерно 80%) вменялось несколько составов преступлений (либо совокупность двух статей УК РФ – например, ст. 159 и 292 УК РФ, либо трех статей – ст. 159, 285 и 292 УК РФ), а также несколько эпизодов преступной деятельности. Эта особенность отражена в статистическом отчете ГИАЦ, сотрудники которого в 2008 г., обобщив сведения из регионов, указали значительно меньшее количество выявленных лиц, чем возбужденных уголовных дел (76 лиц на 519 преступлений). Анализ судебной практики привлечения к уголовной ответственности медицинских работников, участвующих в реализации нацпроекта «Здоровье», позволил выделить следующее. Большинство уголовных дел в отношении врачей и должностных лиц ЛПУ были рассмотрены в судах по их заявлениям в соответствии со ст. 314 УПК РФ в особой форме, т.е. без проведения судебного разбирательства в общем порядке.

65

КРИМИНОЛОГИЯ

платных медицинских услуг на сумму 54 тыс. руб. Следственным управлением при Железнодорожном РОВД по г. Екатеринбургу было возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ в отношении врача, который продавал пациентам дорогостоящие лекарственные препараты, поступающие в ЛПУ за счет средств федерального бюджета. В качестве оригинального примера, содержащего несколько способов совершения преступления при оказании платных медицинских услуг, можно привести материалы уголовных дел по ч. 2 ст. 171 УК РФ и по ч. 1 ст. 286 УК РФ, возбужденных в 2008 г. следственным управлением прокуратуры г. Нижнего Тагила в отношении главного врача детской городской больницы, который принуждал пациентов проходить обследование на платной основе в фиктивной организации, не имеющей лицензии на занятие медицинской деятельностью и оказание медицинских услуг. Рассмотрим преступления, совершаемые должностными лицами органов управления здравоохранения субъектов Федерации. Определенную опасность для эффективной реализации мероприятий нацпроекта «Здоровье» представляют совершаемые должностными лицами органов управления здравоохранения субъектов Федерации либо муниципальных образований нецелевое расходование денежных средств, а также незаконные действия по проведению конкурсов (аукционов), тендеров по выбору исполнителей госзаказа для закупки и поставки в ЛПУ медицинского и иного специального оборудования, лекарственных средств и пр. Преступную деятельность должностных лиц органов управления здравоохранения администрации субъектов Российской Федерации можно проиллюстрировать следующим характерным примером. Следственным управлением при прокуратуре РФ по Свердловской обл. по материалам подразделения БОП ГУ МВД России по Уральскому федеральному округу в отношении заместителя начальника управления здравоохранения администрации г. Екатеринбурга возбуждено уголовное дело по признакам преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160, ч. 2 ст. 178 и ч. 1 ст. 285 УК РФ. Так, в период с 2004 по 2007 г. заместитель начальника управления здравоохранения администрации г. Екатеринбурга, на которого возложены обязанности по организации процедуры формирования, размещения и контроля за исполнением муниципального заказа на поставку медицинского оборудования для нужд ЛПУ г. Екатеринбурга, вступив в преступный сговор с менеджером ООО «Сименс», разработал схему

КРИМИНОЛОГИЯ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ Уголовное наказание медицинским работникам, признанным судом виновными в совершении преступлений, в большинстве случаев назначается условно с испытательным сроком, как правило, до 2 лет либо (очень редко) представляет собой штраф на незначительную сумму. Самая большая сумма, которая встречалась в изученных приговорах, составляла 50 тыс. руб. При этом обращает на себя внимание тот факт, что только по одному из изученных приговоров суд на основании ст. 47 УК РФ («Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью») назначил заместителю главного врача больницы дополнительное наказание в виде лишения права заниматься организационно-распорядительной и административно-хозяйственной деятельностью в муниципальных и государственных учреждениях в течение двух лет. Это – приговор Мглинского районного суда Брянской области от 6 марта 2007 г. в отношении заместителя главного врача больницы, обвиняемой по ч. 3 ст. 159 УК РФ, которая путем обмана медицинских сестер фельдшерско-акушерского пункта завладела их денежной доплатой в сумме по 2200 рублей с каждой, выплачиваемой им в рамках националь-

66

№3

2010

ного проекта «Здоровье». Негативная практика медицинских работников некоторых ЛПУ, рассмотренная в данной статье, достаточно убедительно вскрыла наличие правового нигилизма у них и отсутствие понимания социальной ответственности перед обществом, что позволяет им «своеобразно» выполнять поставленные задачи по реализации приоритетного национального проекта «Здоровье». Для того чтобы взять под контроль сложившуюся ситуацию и обеспечить реализацию приоритетного национального проекта «Здоровье» в правовом поле, органам внутренних дел, прокуратуры следует продолжить во взаимодействии с заинтересованными государственными и другими органами – Департаментом социальной защиты населения, Департаментом здравоохранения, отделами по контролю за реализацией приоритетных национальных проектов в администрациях субъектов РФ, различными территориальными фондами (ФОМС, ФСС), Управлением финансов, Управлением федерального казначейства, подразделениями ФАС России – работу по декриминализации деятельности ЛПУ и других объектов здравоохранения.

ЕКАТЕРИНА МИХАЙЛОВНА АРЕСТОВА, заместитель прокурора Бабушкинской межрайонной прокуратуры г. Москвы

КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ БЕЗОПАСНОСТИ УЧАСТНИКОВ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА И ИХ БЛИЗКИХ Рассмотрены статистико-криминологические сведения, характеризующие с различных сторон деяния, посягающие на безопасность участников уголовного судопроизводства, личность преступника, мотивы, причины и условия совершения преступлений, проблемы латентности этих деяний. Ключевые слова: участники уголовного судопроизводства, личность, мотивы, латентность, угрозы, насилие.

В современной юридической литературе наблюдается явный дисбаланс в анализе правовых проблем обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства. Если уголовно-правовому анализу преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких посвящена достаточно обширная литература, то криминологические аспекты соответствующих преступлений пока не привлекли пристального внимания специалистов1. Между тем потребность в криминологическом исследовании преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких, безусловно, существует, поскольку они: во-первых, обладают высочайшей общественной опасностью и влекут крайне негативные социальные последствия, что предопределяет необходимость их криминологического изучения с целью разработки системы мер предупреждения; во-вторых, обладают рядом общих признаков (сущность посягательств, связь с уголовным судопроизводством, круг потерпевших и виновных и др.) и определенной спецификой с точки зрения детерминации, а следовательно, и предупреждения, что позволяет рассматривать 1 Одним из немногих исключений в этом плане является диссертационное исследование И.А. Бобракова. (См.: Бобраков И.А. Охрана участников уголовного судопроизводства: криминологические и уголовно-правовые основы: Дис. … д-ра юрид. наук. М., 2005).

их в качестве относительно самостоятельного объекта криминологического анализа. Как известно, одним из важнейших источников информации о криминологических параметрах преступности в целом и отдельных ее сегментах являются данные официальной статистики. Однако применительно к рассматриваемым нами преступным деяниям следует иметь в виду тот факт, что данные о зарегистрированных преступлениях, предусмотренных ст. 295-298 УК РФ, отражают посягательства на безопасность не только участников уголовного судопроизводства (их близких), но и участников иных форм судопроизводства (гражданского, арбитражного и др.). Можно ли в таком случае проследить состояние и динамику преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких на основании статистических данных о количестве зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст. 295-298 УК РФ? Полагаем, что это вполне возможно, поскольку, как показало проведенное нами исследование, в подавляющем большинстве случаев потерпевшими от преступлений, предусмотренных ст. 295-298 УК РФ, являются именно участники уголовного судопроизводства (их близкие). В частности, из изученных материалов 21 уголовного дела о преступлениях, предусмотренных ст. 295 УК РФ, участники уголовного судопроизводства (их близкие) выступали потерпевшими по 18 делам

67

КРИМИНОЛОГИЯ

E.M. Arestova, Deputy Public Prosecutor, Moscow Inter-district (Babushkino) Public Prosecutor Office; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 682-05-08. Criminological characteristic of crimes committed against the safety of criminal process participants and their relatives. Statistics and criminological data from various points of view defining deeds which make attempt on the safety of criminal process participants, also the personality of the criminal, motives, causes and conditions suitable for committing crime, the problem of latency, are discussed. Key words: criminal process participants, personality of the criminal, motives, latency, threats, violence.

КРИМИНОЛОГИЯ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ (85,7%); из 62 уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 296 УК РФ, – по 54 делам (87,1%); из 60 уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 297 УК РФ, – по 56 делам (93,3%); из 39 уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 298 УК РФ, – по 33 делам (84,6%). Следовательно, официальные статические данные о преступных деяниях, предусмотренных ст. 295-298 УК РФ, в целом отражают показатели регистрации преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства (их близких) и могут использоваться для их криминологической характеристики. Изучение данных официальной статистики и материалов уголовных дел, анализ результатов опроса экспертов позволили установить следующие криминологические параметры посягательств на жизнь участников уголовного судопроизводства и их близких (ст. 295 УК РФ): довольно низкую раскрываемость (не более 50%) и относительно невысокий уровень их латентности, который не превышает 20%; высокий процессуальный статус потерпевших: по изученным делам потерпевшими выступали судьи (38,9%), прокуроры (33,3%), следователи (16,7%), дознаватели (5,6%), бывшие участники уголовного судопроизводства (5,6%), близкие указанных лиц (22,2%), причем в 38,9% от посягательства пострадали два и более потерпевших; особый круг субъектов: обвиняемые (42,9%), подозреваемые (14,3%), лица, условно-досрочно освобожденные от наказания (14,3%), родственники, сожители, знакомые указанных лиц (28,6%). Исходя из материалов нераскрытых уголовных дел можно с высокой степенью достоверности утверждать, что как минимум в 45,5% посягательств на жизнь участников уголовного судопроизводства и их близких совершены террористическими группами (об этом, в частности, свидетельствуют способы и обстоятельства совершения преступлений, а также тот факт, что потерпевшие принимали участие в осуществлении предварительного расследования, поддержании государственного обвинения или в отправлении правосудия по делам о преступлениях террористического характера); преимущественно групповой и организованный характер посягательств на жизнь участников уголовного судопроизводства и их близких (в 77,8%). При этом характерной особенностью рассматриваемых преступлений является их совершение профессиональными убийцами (киллерами), участие которых установлено в 42,9% раскрытых и прослеживается не менее чем в 63,7% нераскрытых посягательств (об этом, в

68

№3

2010

частности, свидетельствуют: тщательное планирование и «профессионализм» их совершения; использование снайперской винтовки; оставление оружия, из которого совершено убийство, на месте совершения преступления; совершение «контрольных» выстрелов и другие обстоятельства); высокую общественную опасность способов преступлений. В большинстве случаев (55,6%) преступление совершалось с применением огнестрельного оружия, в 16,7% – использовались взрывные устройства. Обращают на себя внимание оснащенность преступников современным огнестрельным оружием, мощными взрывными устройствами, использование ими навыков минно-диверсионной и подрывной деятельности (закладка взрывного устройства по пути следования автомобиля потерпевшего с последующим подрывом; изготовление и установка самодельного взрывного устройства типа мины-ловушки с натяжным датчиком цели; производство серии взрывов, когда первый взрыв был предназначен для того, чтобы привлечь внимание потерпевших и собрать их к месту второго и третьего взрывов, а последующие – для физического уничтожения потерпевших); преднамеренный характер преступлений: 88,9% из них были заранее спланированы; связь посягательств с наиболее значимыми направлениями борьбы с преступностью: из числа раскрытых преступлений 81,8% были связаны с отправлением правосудия или производством предварительного расследования по особо тяжким преступлениям, а 18,2% – по тяжким преступным деяниям. Групповой характер посягательств на жизнь участников уголовного судопроизводства и их близких, тщательное планирование и подготовка совершения преступления, высокая мобильность преступников, их оснащенность современным стрелковым вооружением, взрывными устройствами, средствами слежения и связи, использование криминальных профессиональных навыков – все эти обстоятельства в своей совокупности дают основания для вывода о том, что большинство рассматриваемых преступлений – проявление организованной преступной деятельности. Сделанный вывод подтверждается и данными проведенного нами опроса, в ходе которого 80% экспертов отметили связь посягательств на жизнь участников уголовного судопроизводства и их близких с организованной преступностью, что необходимо учитывать при разработке системы мер противодействия соответствующим деяниям. Характеризуя статистико-криминологические параметры угроз или насильственных

(11,1%); при этом по 25,9% уголовных дел угрозы и насильственные действия были совершены в отношении нескольких лиц; в качестве субъекта преступления, предусмотренного ст. 296 УК РФ, выступали: обвиняемый (25,9%); подсудимый (22,2%); осужденный (18,5%); подозреваемый (7,4%); лицо, отбывшее наказание (5,6%); родственники и близкие обвиняемого, подсудимого, осужденного (14,8%); законный представитель обвиняемого (1,9%); по 3,7% дел на момент исследования виновное лицо установлено не было. При этом группой лиц было совершено всего 3,7% преступлений; преступления, предусмотренные ст. 296 УК РФ, чаще всего совершались в связи с производством предварительного расследования или отправлением правосудия по делам о тяжких (38,9%) и особо тяжких (29,6%) преступлениях; реже – в связи с участием потерпевшего в процессе по делам о преступлениях средней (18,5%) и небольшой (13%) тяжести. Наиболее распространенным из всех преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства является неуважение к суду (ст. 297 УК РФ), причем показатели его регистрации демонстрируют весьма динамичный рост (на 670,1% за период с 1997 по 2009 г.), который происходит на фоне довольно высокого уровня латентности соответствующих преступлений (по экспертным оценкам, он составляет не менее 50%). Обобщение данных, полученных в результате изучения уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 297 УК РФ, совершенных в отношении участников уголовного судопроизводства, позволило установить, что: неуважение к суду может выражаться в оскорблении любых участников судебного разбирательства (причем сразу нескольких), хотя намного чаще других от этого преступления страдают судьи (62,5%), прокуроры (23,2%) и потерпевшие (21,4%); наиболее распространенной является устная форма оскорбления (94,6%), тогда как оскорбление действием встречается относительно редко (5,4%); в подавляющем большинстве случаев неуважение к суду проявляют подсудимые (83,9%) и их родственники (5,4%); оскорбление участников уголовного судопроизводства чаще всего наносилось в связи с судебным разбирательством о преступлениях небольшой (30,4%) и средней (33,9%) тяжести; реже – в связи с судебным разбирательством о тяжких (28,6%) и особо тяжких (7,1%) преступлениях. Поскольку такое распределение в целом повторяет структуру преступности, можно за-

69

КРИМИНОЛОГИЯ

действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования (ст. 296 УК РФ), следует прежде всего обратить внимание на тот факт, что показатели регистрации преступления, предусмотренного ст. 296 УК РФ, демонстрируют тенденцию к сокращению (на 30-40% в 2007-2009 гг. по сравнению с 19972006 гг.). Однако считать эти статистические данные свидетельством фактического повышения уровня защищенности участников уголовного судопроизводства и их близких от угроз и насилия в связи с производством предварительного расследования и отправлением правосудия нельзя, поскольку преступление, предусмотренное ст. 296 УК РФ, характеризуется высоким уровнем латентности. В ходе опроса судей, прокуроров и следователей на имевшие место в их адрес угрозы убийства, причинения вреда здоровью, уничтожения или повреждения имущества в связи с производством предварительного расследования или отправлением правосудия указали 56,7% судей, 57,5% прокуроров, 62% следователей; при этом обратились с заявлением (рапортом) о фактах соответствующих угроз с целью возбуждения уголовного дела только 5,9% судей, 4,3% прокуроров, а из следователей, в адрес которых высказывались угрозы, о соответствующих фактах официально не заявил ни один. Изучение материалов уголовных дел позволило выявить следующие криминологически значимые признаки преступлений, предусмотренных ст. 296 УК РФ: в 70,4% случаев виновные ограничивались угрозами в адрес участников уголовного судопроизводства и их близких, в 18,5% случаев наряду с угрозами применялось насилие, не опасное для жизни и здоровья, а в 11,1% случаев – насилие, опасное для жизни и здоровья. При этом чаще всего высказывалась угроза убийства (59,3%), в 37,0% уголовных дел угроза убийства сочеталась с угрозой причинения вреда здоровью, в 3,7% случаев виновный угрожал только причинением вреда здоровью. Угроза уничтожения или повреждения имущества, которая в соответствии с ч. 1 ст. 296 УК РФ является одним из альтернативных преступных деяний, ни по одному из уголовных дел не фигурировала. Угрозы выражались: в устной форме (85,2%); письменно (7,4%); с использованием средств связи (7,4%); в 7,4% случаев для подкрепления угроз использовалось огнестрельное оружие; потерпевшими от преступлений, предусмотренных ст. 296 УК РФ, выступали прокуроры (44,4%), судьи (37,0%), следователи (25,9%), дознаватели (5,6%), защитники (1,9%), близкие участников уголовного судопроизводства

КРИМИНОЛОГИЯ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ключить, что интенсивность уголовно наказуемых проявлений неуважения к суду практически не зависит от категории тяжести преступлений, в связи с которыми производится судебное разбирательство. Рассматривая статистико-криминологические параметры клеветы в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава, судебного исполнителя (ст. 298 УК РФ), следует обратить внимание на заметное сокращение числа зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст. 298 УК РФ, которое наблюдается в 2007-2009 гг. (в 2007 г. снижение составило 31,3%, в 2008 г. – 71,6%, а в 2009 г. – 55,2% по сравнению с 1997 г.). Однако имеются сомнения в том, что столь существенное снижение показателей регистрации указанных преступлений произошло за счет реального повышения уровня безопасности участников уголовного судопроизводства и их авторитета. 26,7 % экспертов указали, что латентность преступлений, предусмотренных ст. 298 УК РФ, составляет не менее 50%; 20,8% – отметили, что официальная статистика не учитывает как минимум 40% указанных преступлений; 17,5% – оценили их латентность на уровне не менее 60%. При этом из 26,7% судей, 22,5% прокуроров и 32% следователей, которые сталкивались с клеветой в свой адрес, официально заявили о соответствующих фактах только 25%, 11,1% и 6,2% опрошенных соответственно. Исходя из этого зафиксированное официальной статистикой сокращение показателей регистрации преступлений, предусмотренных ст. 298 УК РФ, с высокой степенью вероятности можно объяснить повышением уровня их латентности. Результаты изучения уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 298 УК РФ, показывают, что потерпевшими по большинству из них выступали судьи (84,8%); намного реже – прокуроры (12,1%) и следователи (9,1%). Чаще всего заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинство участников уголовного судопроизводства, распространялись в письменной форме (51,5%); в 39,4 % случаев они распространялись устно, а в 9,1% случаев – с использованием средств массовой информации (в основном – печатных). Среди лиц, привлекаемых к уголовной ответственности по ст. 298 УК РФ, фигурировали подсудимые (45,5%), осужденные (27,3%), их родственники (9,1%); защитники (6,1%), сотрудники СМИ (6,1%), обвиняемые (3,0%), заявители, которым было отказано в возбуждении уголовного дела (3,0%). Криминологическая характеристика преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких будет

70

№3

2010

неполной, если не обратить внимание на их социальные последствия. Являясь одним из важнейших криминологических параметров преступности в целом и отдельных ее сегментов (видов преступного поведения), социальные последствия в широком смысле представляют собой «реальный вред, причиняемый преступностью общественным отношениям, выражающийся в совокупности причинно связанных с преступным поведением прямых и косвенных, непосредственных и опосредованных негативных изменений (ущерб, урон, потери, убытки и т.п.), которым в конечном счете подвергаются социальные (экономические, нравственные, правовые и др.) ценности, а также совокупность экономических и иных издержек общества, связанных с организацией борьбы с преступностью и социальной профилактикой преступлений»2. Исходя из этого к социальным последствиям рассматриваемых преступлений следует, прежде всего, отнести тот серьезный ущерб, который наносится безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких, а также по большей части невосполнимый вред их жизни, здоровью, чести и достоинству (прямые последствия). Наряду с этим, не меньшую общественную опасность представляют косвенные социальные последствия исследуемых преступлений. Не претендуя на изложение их исчерпывающего перечня, отметим, что они оказывают негативное влияние на реализацию задач уголовного судопроизводства и правосудия в целом, подрывают авторитет участников уголовного судопроизводства и всей системы органов предварительного расследования и прокуратуры, судебной системы, снижают и без того невысокий уровень доверия к ним, что, в свою очередь, препятствует развитию подлинно независимой, сильной и авторитетной судебной власти и правоохранительной системы. Посягательства на безопасность участников уголовного судопроизводства и их близких усиливают страх перед преступностью, убеждают в беспомощности перед криминалом, создают атмосферу беззащитности, порождают у населения такое впечатление, что если государство не способно обеспечить безопасность должностных лиц органов предварительного расследования, прокуратуры и судей, то оно, тем более, не сможет защитить простых граждан, вовлеченных в уголовный процесс в качестве свидетелей, потерпевших, присяжных заседателей. Во многом именно по этим причинам (т.е. из-за опасений за свою без2 Бабаев М.М. Социальные последствия преступности: Учебное пособие // Российский криминологический взгляд. 2007. № 2. С. 68.

анализ преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких, хотелось бы подчеркнуть ряд особенностей, которые следует принимать во внимание при разработке и совершенствовании мер, направленных их предупреждение таких преступлений: на высоком уровне сохраняется латентность большинства рассматриваемых преступных деяний (за исключением предусмотренных ст. 295 УК РФ) с тенденцией к ее повышению; субъектами подавляющего большинства указанных преступлений являются лица, привлекаемые к уголовной ответственности (подозреваемые, обвиняемые, подсудимые), их соучастники и близкие, что позволяет считать рассматриваемые деяния своеобразным «продолжением» ранее совершенных преступлений, «вторичной» криминальной деятельностью; существовует прямая зависимость между уровнем организованности преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства и категорией их тяжести; криминотропный риск для участников уголовного судопроизводства подвергнуться насильственному посягательству на их жизнь и здоровье находится в прямой зависимости от категории тяжести преступления, в производстве предварительного расследования или отправлении правосудия по которому они принимают участие; рассматриваемые преступления порождают целый комплекс косвенных (опосредованных) крайне неблагоприятных социальных последствий (в том числе криминогенного характера).

71

КРИМИНОЛОГИЯ

опасность, недоверия к правоохранительной системе) граждане, столкнувшиеся с криминалом, не заявляют в правоохранительные органы о совершенных в их отношении преступлениях, не желают принимать участие в уголовном процессе, что существенно затрудняет практическую реализацию принципа неотвратимости уголовной ответственности и в конечном счете стимулирует неблагоприятные тенденции развития преступности в России. Иными словами, преступления против безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких влекут за собой комплекс криминогенных социальных последствий, которые сами способны детерминировать совершение новых преступлений. Наконец, нельзя не учитывать, что рассматриваемые преступления требуют значительных государственных затрат на разработку, организацию и осуществление мер безопасности в отношении участников уголовного судопроизводства и их близких, а также других мер, предпринимаемых в целях предупреждения посягательств на их безопасность. Даже этот заведомо неполный перечень социальных последствий преступлений против безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких не оставляет абсолютно никаких сомнений в высочайшей общественной опасности рассматриваемых преступных деяний и необходимости совершенствования системы мер, направленных на их предупреждение и минимизацию причиняемых ими социальных последствий. Завершая статистико-криминологический

№3

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

2010

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АЛЕКСЕЙ АМИРБЕКОВИЧ ШИРВАНОВ, доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник ФГУ «ВНИИ МВД России»;

ОЛЕГ ЮРЬЕВИЧ ВАЩЕНКО,

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

научный сотрудник ФГУ «ВНИИ МВД России» главный эксперт отдела правового обеспечения ОРД Уголовно-правового управления Правового департамента МВД России

ПРЕДЛОЖЕНИЯ О ДОПОЛНЕНИИ ОПРЕДЕЛЕННОГО ЗАКОНОМ ПЕРЕЧНЯ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ Рассмотрены, проанализированы и аргументированы предложения о выборочном расширении перечня оперативно-розыскных мероприятий, регламентированных Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности». Ключевые слова: перечень оперативно-розыскных мероприятий, личный сыск, оперативный психологический портрет, использование экстраординарных психофизиологических возможностей человека, оперативные переговоры, засада, опрос с применением полиграфа, оперативное задержание. A.A. Shirvanov, DSc (Law), Professor, Chief Researcher, FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 667-18-83; O.J. Vashchenko, Researcher, FPI Russia MI National Research Institute, Chief expert, Police operations legal support section, Russia MI Legal Department; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 667-83-89. Some proposals for to supplement the lawfully defined list of police field operations measures. Proposals to extend the list of police field operations means envisaged by the Federal Police Field Operations Act are viewed, analyzed and grounded. Key words: list of police field operations means, personal detection, psychological portrait, the use of extraordinary human psycho– and physiological potential, police field talks, ambush, interrogations with the help of polygraph, operative detention.

Как известно, оперативно-розыскная деятельность как в бывшем Союзе ССР, так в России, преемницей которого она является, долгое время регламентировалась подзаконными нормативными актами соответствующих правоохранительных ведомств. Только с 1992 г. в связи с принятием первого Закона «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации» в нашем государстве начинается история законодательного регулирования ОРД в целом и оперативнорозыскных мероприятий в частности1.

Несомненно, что принятие нормативного правового акта федерального уровня имело исключительно важное значение для достижения целей совершенствования правовой базы борьбы с преступными проявлениями. С принятием Закона «Об ОРД в РФ» 1992 г. удалось решить двуединую задачу: создать правовую основу оперативно-розыскной деятельности и придать ей официальный статус государственноправовой формы борьбы с преступностью2. В Законе было дано определение опера-

1 См.: Закон РФ от 13 марта 1992 г. № 2506-1 «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации» // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. № 17. Ст. 892.

2 См.: Федеральный закон от 12 августа 1995 г. № 144ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»: Научнопрактический комментарий / Под ред. проф. В.В. Николюка. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Спарк, 1999. С. 4.

72

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

тивно-розыскной деятельности и раскрыто ее содержание, определены задачи и принципы; закреплены права и обязанности лиц, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, регламентированы положения, связанные с их социальной и правовой защитой; сформулированы основные положения, устанавливающие правомерность, условия, основания и порядок проведения оперативно-розыскных мероприятий и использования их результатов в раскрытии преступлений. Оперативно-розыскных мероприятий в принятом Законе было предусмотрено двенадцать: опрос граждан; наведение справок; сбор образцов для сравнительного исследования; контрольные закупки; исследование предметов и документов; наблюдение; отождествление личности; исследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств; контроль почтовых отправлений; цензура корреспонденции осужденных; прослушивание телефонных и иных переговоров; снятие информации с технических каналов связи. Однако принятый Закон «Об ОРД в РФ» опередил принятие Конституции РФ 1993 г., и ему оказались свойственны существенные недостатки, так как он стал нормативным правовым актом так называемого переходного периода. В частности, в рассматриваемом законодательном акте прослеживались определенная неконкретность некоторых его положений и недостаточно проработанный механизм гарантий соблюдения прав и свобод человека и гражданина при осуществлении оперативно-розыскной деятельности, а также ограничение возможностей оперативнорозыскной деятельности при проведении оперативно-розыскных мероприятий. Именно поэтому возникла необходимость в принятии нового закона, положения которого полностью соответствовали бы Конституции РФ и потребностям практики правоприменительной деятельности. 5 июля 1995 г. Государственной Думой Федерального Собрания РФ был принят Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности»3, действующий в настоящее время. Указанным Законом предусмотрен ряд принципиальных новаций, расширяющих права и возможности оперативных подразделений правоохранительных органов, наделенных правом осуществления оперативно-розыскной деятельности. В Законе более обстоятельно сформулированы меры правовой защиты субъ-

ектов ОРД, регламентированы основания и порядок рассмотрения материалов об ограничении конституционных прав граждан при проведении оперативно-розыскных мероприятий, число которых доведено законодателем до четырнадцати. В действующем Законе «Об ОРД» откорректированы названия некоторых оперативнорозыскных мероприятий, их перечень увеличился на три, ст. 6 Закона дополнена такими ОРМ, как «оперативное внедрение», «контролируемая поставка» и «оперативный эксперимент», тогда как имевшее место мероприятие «цензура корреспонденции осужденных» включено законодателем в оперативное мероприятие «контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений». Однако вновь включенные оперативнорозыскные мероприятия далеко не новы для российского сыскного дела. Они известны ему достаточно давно, но по какой-то причине не нашли отражения в Законе «Об ОРД в РФ» 1992 г. Некоторые ученые-юристы считают назревшей необходимостью дальнейшее расширение перечня оперативно-розыскных мероприятий при осуществлении оперативно-розыскной деятельности. Так, по мнению В.М. Атмажитова и В.Г. Боброва, в действующий Закон «Об ОРД» в качестве ОРМ следует включить личный сыск, использование экстраординарных психофизиологических возможностей человека, составление оперативного психологического портрета и оперативные переговоры4. По нашему мнению, предложение уважаемых ученых заслуживает внимания, но внесение перечисленных ими мероприятий в перечень ОРМ, регламентированных законом, вызывает некоторые сомнения. Так, личный сыск представляет собою не просто оперативно-розыскное мероприятие, а форму реализации совокупности или комплекса ОРМ. Его можно охарактеризовать как обнаружение, выявление, поиск, розыск, т.е. личный сыск – это не разовое или какое-либо отдельное оперативно-розыскное мероприятие, а их совокупность или определенный процесс, при котором осуществляется комплекс целенаправленных ОРМ. В процессе личного сыска реализуются различные ОРМ в любой последовательности и совокупности, диктуемой конкретно складывающейся ситуацией. Например, опрос, наведение

3 См.: Федеральный закон от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 33. Ст. 3349. С. 6132-6145.

4 См.: Атмажитов В.М., Бобров В.Г. О законодательном регулировании оперативно-розыскной деятельности: Научный доклад. М.: Издатель Шумилова И.И., 2003.

73

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

№1

№3

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ справок или наблюдение не могут отождествляться с личным сыском, а должны рассматриваться лишь как его элементы5. Использование экстраординарных психофизиологических возможностей человека и составление оперативного психологического портрета относится к нетрадиционным методам раскрытия преступлений6. Интерес к экстраординарным (экстрасенсорным7 способностям человеческой психики представители правоохранительных органов государства проявляют давно. Характер и содержание деятельности экстрасенсов достаточно многообразны. Применительно к раскрытию и расследованию преступлений можно выделить такие задачи, решаемые с помощью экстрасенсов, как: определение местонахождения искомых объектов; словесное описание людей, местности, помещений; описание круга общения и иных межличностных контактов конкретного человека; получение сведений о том, жив ли человек в данный момент; описание внешних признаков лиц, совершивших преступление; прогнозирование возможного поведения лица. Для решения этих задач возможно использование знаний сведущих лиц в форме биолокации (биоиндикции, лозоходства)8 и ясновидения. В первом случае имеет место обнаружение нечувственно воспринимаемой информации через движение зажатых в руке индикаторов (поиск по карте, схеме); во втором – использование чувственного восприятия для описания событий, происходящих в действительности, имевших место в прошлом (ретроспекция), а также информации о будущих событиях (протоскопия)9. 5 См.: Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. М.: ИНФРА-М, 2007. С. 411-416. 6 Это понятие появилось в конце 80-х – начале 90-х годов среди ученых и практиков. Новое направление признавалось перспективным, и для его научно-методического и нормативно-правового обеспечения в составе ВНИИ МВД России в сентябре 1992 г. был организован самостоятельный отдел, а затем – центр психофизиологических проблем раскрытия преступлений и анализа преступного поведения. 7 Экстрасенс – человек, обладающий особым экстрасенсорным (сверхчувствительным) восприятием, корни которого кроются в особенностях человеческой психики. 8 Биолокация (биоиндикция, лозоходство) – способность живого существа (человека) определять положение какоголибо объекта по отношению к самому себе (направление, расстояние) или свое положение в пространстве (биоориентация) или способность рамки, маятника или жезла приходить в движение под воздействием внешних факторов. С помощью техники биолокации можно искать различные предметы не только на местности, но и по карте. (См.: biomagic.by.ru). 9 См.: Аминов И.И. Юридическая психология: Учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности: 030501 – юриспруденция. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007. С. 230, 231.

74

2010

Следует отметить, что ответы экстрасенсов носят вероятностный характер и подвержены всевозможным помехам, в связи с этим к участию в раскрытии преступлений целесообразно привлекать несколько специалистов и использовать так называемые усредненные данные. Оперативный психологический портрет (профиль) отражает внутренние, психологические, поведенческие признаки человека и формируется не на основе достоверных знаний об отражаемых в нем признаках, а на базе знаний вероятностного характера. Как показывает практика, положительный результат от применения этого метода имеет место только по делам о тяжких преступлениях против личности. К тому же метод психологического профиля реализуется только в тех случаях, когда место совершения преступления и состояние жертвы позволяют сделать заключение о наличии у лица, совершившего преступление, каких-либо отклонений в поведении, психике и эмоциональном состоянии. Однако указанные ограничения не уменьшают значимости данного метода в раскрытии преступлений. Материал, необходимый для построения психологического профиля, собирают путем тщательного изучения жертвы и места совершения преступления. Разработанная в ФБР США процедура составления психологического профиля состоит из пяти этапов, в частности: изучение и анализ природы и сущности преступления и типов лиц (психолого-психиатрическая типология), совершивших подобные деяния в прошлом; анализ места совершения преступления; изучение окружения, занятий и увлечений жертвы преступления и лиц, подозреваемых в его совершении; формирование возможных мотивирующих факторов всех подозреваемых лиц; описание преступника (на основании внешних, поведенческих проявлений его вероятной психологической сущности). Метод разработки оперативного психологического портрета преступника получил широкое распространение не только в США, но и Великобритании, Голландии и других странах, осваивается российскими специалистами, но, как показывает анализ отечественной практики, привлечение профессиональных психологов к составлению психологического портрета неустановленного преступника по многоэпизодным убийствам по большей части к успеху пока не приводит10. Таким образом, можно сделать вывод о том, что использование экстраординарных психофизиологических возможностей человека и составление оперативного психологического портрета в настоящее время не следует включать в пере10

См.:Там же. С. 224-228.

2008

чень оперативно-розыскных мероприятий, регламентированных Законом «Об ОРД», в связи с недостаточным исследованием их феномена. Что касается такого мероприятия, как оперативные переговоры, то его действительно в оперативно-розыскном законе нет. Однако переговоры с преступниками – явление не единичное. Они связаны с преступлениями определенной категории, причем в основном тяжкими, и выступают в качестве альтернативы применению силы путем изменения в ходе общения поведения лиц, совершивших преступление, в целях решения задач оперативно-розыскной деятельности. Смыслом переговоров с преступниками является склонение их к добровольному отказу от совершения преступления при наличии возможности довести его до конца. Поэтому переговоры – это, несомненно, правовые действия, которые требуют правовой оценки. Возможно, что законодатель по какой-то причине негативно относится к переговорам. Однако запрещения на их ведение с преступниками он не установил, более того, в ст. 11 Закона «О милиции» закреплено, что сотрудники милиции обязаны: «требовать от граждан и должностных лиц прекращения преступления». К тому же согласно ст. 12 этого же Закона милиция обязана предупреждать о намерении использовать применение физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия, если «ненасильственные способы» не достигли положительного результата в вопросах пресечения преступлений, задержания лиц, их совершивших, преодоления противодействия законным требованиям. Таким образом, законодатель допускает возможность контактов с лицами, совершившими преступление. Более того, он, в соответствии с тем же Законом, делает различия в «ненасильственных способах» борьбы с преступностью и применении физической силы, отводя последнему место лишь в том случае, когда первые не привели к желаемому результату (ст. 13 Закона «О милиции»)11. По своей смысловой направленности переговоры ведутся для предотвращения опасности, угрожающей гражданам и их правам, интересам общества и государства. Это значит, что опасность может быть устранена правовыми средствами, одобренными законом, в частности посредством проведения переговоров с лицами, совершившими преступление. Однако данный 11 См.: Закон РСФСР от 18 апреля 1991 г. № 1026-1 «О милиции» // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного совета РСФСР. 1991. № 16. Ст. 503; СЗ РФ. 1999. № 33. Ст. 1666; 2000. № 46. Ст. 4537; 2002. № 18. Ст. 1721; № 30. Ст. 3029, 3033.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ факт не означает, что переговоры – это диалог специально подготовленных сотрудников оперативных подразделений органов, наделенных правом осуществления оперативно-розыскной деятельности, с преступниками и поэтому проведение переговоров должно быть регламентировано именно Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности». По нашему мнению, в системе органов внутренних дел должны быть созданы специальные подразделения, укомплектованные специалистами в области переговорных процессов, чья деятельность должна быть регламентирована положениями Закона «О милиции» и соответствующими ведомственными нормативными правовыми актами. В то же время, если обратиться к истории сыска, то и настоящий перечень ОРМ, закрепленный законодателем в ч. 1 ст. 6 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности», не является исчерпывающим для практики оперативнорозыскной деятельности, в которой проводятся оперативно-розыскные мероприятия, не предусмотренные Законом, но и ему не противоречащие. В частности, в практической деятельности оперативных подразделений органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, достаточно часто и небезуспешно проводятся такие мероприятия, как засада, захват, опрос с применением полиграфных устройств, являющиеся по своей сути оперативно-розыскными мероприятиями, которые не включены в перечень ОРМ, предусмотренных законом. Так, «засада» – мероприятие не новое в теории12 и, тем более, в практике оперативнорозыскной деятельности. Это мероприятие проводится достаточно давно, и его эффективность бесспорна13. В том случае если засада не будет являться оперативно-розыскным мероприятием, то ее проведение следует запретить и задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, как результат ее проведения необходимо признавать незаконным, а все сведения, добытые в результате задержания этого лица, – ничтожными. Поэтому запрещать проведение рассматриваемого мероприятия не имеет никакого 12 См.: Медведев И.А. Засада как неотложное оперативнорозыскное мероприятие в практике ОВД // Судебная реформа и эффективность деятельности органов суда, прокуратуры и следствия: 2-я научно-практическая конференция молодых ученых. Санкт-Петербург, 24 апреля 1999 г. СПб.: СанктПетербургский юридический институт Генеральной прокуратуры РФ, 1999. С. 19-20. 13 См.: Рыбкин В. Практика уголовного сыска – приемы и методы // Практика уголовного сыска: Научно-практический сборник / Сост. А. Ваксян; Под ред. А.И. Алексеева. М.: Лига Разум, 1999. С. 116.

75

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

№1

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ смысла. Аналогичного мнения придерживается и абсолютное большинство опрошенных оперативников. Следует отметить, что пробелы, имеющие место в Законе «Об ОРД», порождают практически не разрешимую проблему, связанную с легализацией оперативно-розыскной информации, полученной путем проведения действий, не регламентированных законом. Как показало проведенное исследование, «засада» достаточно часто оформляется как «наблюдение». В то же время является очевидным, что между «наблюдением» с целью получения какой-либо интересующей правоохранительные органы информации и «засадой», устраиваемой с целью задержания лиц, совершающих и совершивших преступления, имеются различия. Так, в словарях русского языка «сделать засаду»14 толкуется как «устроить скрытое место» или «скрытно расположиться где-нибудь»15. В специальной юридической литературе под засадой понимается разновидность оперативнорозыскного мероприятия, осуществляемого в местах наиболее вероятного совершения преступлений, появления разыскиваемых лиц с целью задержания правонарушителей16. Тогда как наблюдение – это негласное слежение за лицами, подозреваемыми в совершении преступлений, используемыми ими транспортными средствами, местами их нахождения с целью получения интересующей правоохранительные органы информации. По нашему мнению, засада – это оперативнорозыскное мероприятие, проводимое в местах вероятного совершения преступления с целью его предотвращения и задержания лиц, его совершающих, и местах их появления. Еще одним действием, достаточно часто проводимым оперативными сотрудниками органов внутренних дел, является так называемый захват, который, по сути, представляет собой оперативно-розыскное мероприятие, по какимто причинам отсутствующее в перечне ОРМ, проводимых при осуществлении оперативнорозыскной деятельности, регламентированном ст. 6 Закона «Об ОРД». Это вызывает проблемы в правоприменительной деятельности оперативных подразделений правоохранительных ве14 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Т. 1: А-З. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. С. 564. 15 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук; Институт русского языка им. В.В. Виноградова. 4-е изд., доп. М.: ООО ИТИ Технологии, 2008. С. 219. 16 См.: Голубовский В.Ю. Оперативно-розыскная деятельность: Словарь-справочник / Авт.-сост. В.Ю. Голубовский. М.: ВНИИ МВД России; СПб.: Лань, 2001. С. 48.

76

№3

2010

домств ввиду того, что в практике уголовного судопроизводства достаточно часто ставится под сомнение законность и обоснованность задержания лиц, подозреваемых оперативными работниками в совершении преступлений. Это связано с тем, что фактическое задержание в форме «захвата», несомненно, ограничивает конституционное право граждан на свободу и личную неприкосновенность. К тому же захват как оперативно-розыскное мероприятие не является объектом судебного контроля и прокурорского надзора из-за того, что его проведение не предусмотрено в Законе «Об ОРД» и ведомственных нормативных актах правоохранительных ведомств и специальных служб. Как считает Н.И. Крашенинников, проблема действительно существует и ее решение имеет большое практическое значение, так как захват, проведенный оперативными работниками, и в особенности захват с поличным, достаточно часто является началом всего уголовного судопроизводства по выявленному преступлению17. К тому же оперативный захват – это отправной момент задержания лица по подозрению в совершении преступления, а в ряде случаев он может являться основанием задержания подозреваемого, предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 91 УПК РФ, «когда лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения». Все сказанное выше подтверждает необходимость принятия законодательного решения о внесении рассматриваемого действия в перечень оперативно-розыскных мероприятий, регламентированных ст. 6 Закона «Об ОРД», но, на наш взгляд, в несколько иной интерпретации. Так, слово «захват» в толковых словарях русского языка трактуется недостаточно понятно по отношению к оперативным действиям и правоприменительной практике в целом18. Однако «задержать» толкуется в тех же словарях русского языка как «останавливать, не пускать, не давать воли, свободы, ходу»19 или «принудить задержаться»20, что, на наш взгляд, является более приемлемым для определения оперативно-розыскного мероприятия при осуществлении оперативнорозыскной деятельности. Поэтому рассматриваемое мероприятие следовало бы назвать не «захват», а «оперативное задержание», под которым надо понимать оперативное мероприятие, заклю17 См.: Крашенинников Н.И. Получение оперативнопроцессуальной информации о преступлениях и использование ее в оперативной судебно-следственной практике. СПб.: Экстрапринт, 2001. С. 51. 18 Даль В.И. Указ. раб. С. 223. 19 Там же. С. 617 20 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Указ. раб. С. 203.

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

чающееся в запланированном, внезапном, фактическом лишении лица, подозреваемого в совершении преступления, свободы передвижения. Что касается применения полиграфа, то целесообразность психофизиологического метода «детекции лжи» в качестве опроса с применением полиграфа, осуществляемого при раскрытии преступлений оперативными подразделениями правоохранительных органов, не вызывает каких-либо сомнений. По мнению, высказанному Р.С. Белкиным, уже в существующем виде полиграф – это достаточно точный прибор, достоверно отражающий психофизиологическое состояние организма испытуемого лица. Этот факт, по его мнению, не отрицают, да, в сущности, и не могут отрицать и противники полиграфа, поскольку он представляет собой комплекс приборов, давно и надежно зарекомендовавших себя в медицинской практике и практике психофизиологических экспериментальных исследований21. Знание индивидуально-психологических особенностей человека дает возможность не только выявить предоставляемую им ложную информацию, но и создать комплексный подход к ее исследованию с помощью фиксации и изучения психологических и психофизиологических особенностей этого человека. Специальный прибор, именуемый полиграфом, является вспомогательным техническим средством, фиксирующим психофизиологические реакции организма человека на задаваемые ему вопросы. Слово «полиграф» заимствовано из греческого языка («поли» – много и «графос» – писать), что в переводе означает «множество записей». Основным правовым актом, регламентирующим применение полиграфа в России, является Закон «Об ОРД», в котором в качестве одного из оперативно-розыскных мероприятий предусмотрено проведение опросов граждан, в том числе с применением технических средств. Применение технических средств в ОРД регламентируется также ведомственными приказами, инструкциями и другими нормативными актами, которые устанавливают перечень технических средств оперативно-розыскного значения и порядок их использования, документальное оформление и др.22 При проведении опроса с применением полиграфа предметом исследования являются психофизиологические реакции опрашиваемого, т.е.

процессы, протекающие в организме человека. В основе опроса с применением полиграфа лежит научно обоснованный факт, согласно которому любое противоправное действие, как и информация о таком действии, находит свое отражение в степени нервно-эмоционального напряжения, влияющего на всю систему психофизиологических показателей человека. К этим психофизиологическим показателям относятся: частота пульса, характер дыхания, кровенаполнение периферических сосудов, артериальное давление, двигательная активность, которые можно зафиксировать с помощью специальных приборов23. Важно отметить, что ни в коем случае не следует рассматривать полиграф в качестве прибора – «обнаружителя» лжи, а только лишь как средство для сравнения зафиксированных психофизиологических реакций человека на наличие или отсутствие стрессового состояния на задаваемые ему вопросы, вызванные страхом существующей возможности выявления знаний о совершенном преступлении, которыми он располагает. Полиграф является лишь вспомогательным техническим средством для фиксирования физиологических реакций человека. Принцип опроса с применением полиграфа заключается в том, что человек, скрывающий информацию, испытывает эмоциональный дискомфорт, выражающийся в физиологических реакциях, происходящих в его организме. Наличие информации о совершенном им преступлении при применении опроса с использованием полиграфа активизирует психофизиологические реакции организма человека, которые могут быть зарегистрированы с помощью специальных технических средств, т.е. специальных приборов, в частности прибора, называемого «полиграф». Следует отметить, что опрос с применением полиграфа является исключительной прерогативой работы высококвалифицированного специалиста-психолога, которым изначально должен делаться акцент на изучении индивидуальных психологических особенностей опрашиваемого лица, а не специалиста-техника или оперативного сотрудника, обладающих навыками пользования полиграфом как прибором, при помощи которого проводится опрос. При этом особое внимание должно быть уделено правильному, в определенной последовательности формулированию и постановке перед опрашиваемым лицом вопросов. Этот вид опроса не наносит

21 См.: Белкин Р.С. Курс криминалистики: В 3 т. Т. 3.: Криминалистические средства, приемы и рекомендации. М.: Юрист, 1997. С. 44. 22 См.: Кондратов Б.П., Соловей Ю.П., Черников В.В. Российский Закон о милиции. М.: Вердикт, 1992. С. 159.

23 См.: Временные методические указания по проведению опроса граждан с использованием полиграфа // Использование полиграфных устройств в органах внутренних дел / Под ред. А.И. Скрыпникова. М.: ВНИИ МВД России, 1996. С. 46.

77

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

№1

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ вреда здоровью человека, давшего согласие на его проведение. Однако существуют некоторые противопоказания. Так, опрос с применением полиграфа не следует проводить в случаях наличия психических расстройств или обострения заболеваний, связанных с нарушением деятельности сердечно-сосудистой или дыхательной систем; выраженного физического и психического истощения; шокового или предшокового состояния; снижения интеллекта; алкогольного или наркотического опьянения опрашиваемого субъекта. В том случае если поведение опрашиваемого лица и обстоятельства совершенного преступления свидетельствуют о его причастности к совершенному преступлению, а психофизиологические реакции, наоборот, говорят о его непричастности, то специалист-полиграфолог формирует заключение о непричастности опрошенного лица к совершенному преступлению24. Анализ результатов опроса с применением полиграфа в баллах описан в литературе для чернильно-пишущих полиграфов25. Результаты опросов, проведенных на компьютерных полиграфах, составляются в процентах и условных единицах. Способ обработки результатов этих опросов зависит от марки полиграфа и компьютерной программы, заложенной в него. Правовое регулирование применения полиграфа, на наш взгляд, несомненно, нуждается в дальнейшей доработке, но путем принятия соответствующего Федерального закона,

24 См.: Feldman G. Lie – detection manyal. Alison – press. USA, 1982. Р. 132-133. 25 См.: Скрыпников А.И., Варламов В.А., Зубрилова И.С., Богданова Т.С. Применение полиграфа в оперативнорозыскной деятельности органов внутренних дел России: Методическое пособие. М.: ВНИИ МВД России, 1995. С. 55-58.

78

№3

2010

устанавливающего единые требования к порядку применения полиграфа и не только в рамках оперативно-розыскной деятельности в качестве оперативно-розыскного мероприятия. По всей видимости, именно поэтому в 1998 г. Государственной Думой ФС РФ был отклонен законопроект о признании опроса с применением полиграфа оперативно-розыскным мероприятием. Как уже было сказано выше, в связи с тем, что опрос с применением полиграфа является безвредным для здоровья человека и его проведение не противоречит действующему законодательству, применять его в рамках оперативнорозыскной деятельности вполне правомочно. При этом в обязательном порядке должно быть получено согласие на его проведение у опрашиваемого лица, а также соблюдены требования Закона «Об ОРД» к опросу как оперативнорозыскному мероприятию с применением технических средств. Поэтому включать опрос с применением полиграфных устройств в перечень оперативно-розыскных мероприятий как отдельное оперативно-розыскное мероприятие, по нашему мнению, не следует. Несомненно, что практически все из перечисленных выше мероприятий требуют изучения с точки зрения не только разработки дефиниций их понятий, но и научного рассмотрения оснований и условий их проведения, что представляет собой предмет нескольких самостоятельных диссертационных исследований.

№1

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

АЛЕКСАНДР ЮЛЬЕВИЧ ШУМИЛОВ, доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры оперативно-розыскной деятельности Института правоохранительной деятельности Российской таможенной академии

Определены некоторые основные положения новых наук о профессиональной сыскной деятельности – сыскологии и криминосыскологии и кратко раскрыты отдельные из них, изложено авторское видение формирования современной оперативно-разыскной науки, а также проведен сравнительноправовой анализ их понятий. Ключевые слова: криминосыскология, оперативно-разыскная наука, сыскология, уголовносыскная деятельность. A.Y. Shumilov, DSc (Law), Professor, Chair of field police operations, Law Enforcement Institute, Russian Custom Academy; е-mail: [email protected]; тел.: (495) 368-35-67. Twelve theses about the origin of detective science and criminal detective science, and the formation of modern police field operations science. Some basic positions of new sciences on professional detective activities – detective science and criminal detective science are defined and briefly presented, the author’s concept about the formation as for modern police field operations science is stated, and the comparative and legal analysis of their concepts is undertaken. Key words: criminal detective science, police field operations science, detective science, criminal detective work.

Постановочные тезисы 1. Известно достаточно много определений того, что в обобщенном виде можно назвать (достаточно условно) современной оперативноразыскной наукой1. В частности, под ней, называя ее «теорией оперативно-розыскной деятельности», авторы первого параграфа третьей главы одного из открытых учебников (И.А. Климов и Г.К. Синилов) понимают «науку, исследующую закономерности механизма совершения преступлений и противо1 Здесь и далее термин «оперативно-разыскной» и его аналоги автор пишет через букву «а» в слове «разыскной», руководствуясь официальными правилами русского языка (Букчина Б.З. Орфографический словарь русского языка. 5-е изд., испр. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2009. С. 637). В соответствии с приказом Минобрнауки России от 8 июня 2009 г. № 195 «Об утверждении списка грамматик, словарей и справочников, содержащих нормы современного русского литературного языка при его использовании в качестве государственного языка Российской Федерации» этот словарь включен в приведенный в Приказе список грамматик, словарей и справочников. Таким образом, специалисты-филологи окончательно определились в том, в чем специалисты-«оэрдэшники», как оказалось, не смогли определиться в течение нескольких последних десятилетий (полагаем, что, кроме всего прочего, речь идет о необходимости этимологического, по крайней мере, уточнения предмета и объекта науки об этом виде профессионального сыска).

действия криминальной среды, возникновения информации о преступлении и его участниках, сбора, оценки и использования фактических данных о них, разрабатывающую правовые, организационные, методические и тактические основы эффективного применения оперативноразыскных сил, средств и методов в борьбе с преступностью»2. (Отметим, что данная дефиниция со всеми ее достоинствами и недостатками чуть ли не дословно была повторена через несколько лет одним из соавторов, но уже в другой работе и в соавторстве уже с двумя другими специалистами3.) Это так называемый узкий взгляд на современную науку об оперативно-разыскной деятельности как на науку, предназначенную давать теоретически оправданные рекомендации правоприменителю по защите от преступных посягательств, применяя оперативно-разыскные (уголовно-сыскные) методы. С ним в основном 2 Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. М.: ИНФРА-М, 2006. С. 93. 3 См.: Климов И.А., Тузов Л.Л., Сазонова Н.И. Методология теории и практики оперативно-розыскной деятельности // Научный портал МВД России. 2009. № 1 (5). С. 58.

79

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

ДВЕНАДЦАТЬ ТЕЗИСОВ О ВОЗНИКНОВЕНИИ СЫСКОЛОГИИ И КРИМИНОСЫСКОЛОГИИ, А ТАКЖЕ СТАНОВЛЕНИИ СОВРЕМЕННОЙ ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ НАУКИ

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ можно было бы согласиться еще каких-то 20 лет назад. Именно тогда оперативно-разыскную деятельность органов внутренних дел небезосновательно представляли как деятельность исключительно по борьбе с преступностью. 2. Однако в современных условиях такой подход к восприятию официально определенной законодателем оперативно-разыскной деятельности, полагаем, безнадежно устарел, как говорится, и физически, и морально4. Самое печальное для сторонников именно такого понимания отечественной оперативно-разыскной работы в начале XXI в. состоит в том, что данный узкий взгляд не отвечает современным реалиям. Прежде всего он далеко не в полной мере соответствует воле российского законодателя, который полагает, думается, небезосновательно, что оперативно-разыскная деятельность может использоваться не только для «противодействия криминальной среде» и в «борьбе с преступностью», но и для решения административноправовых и иных задач (см., например, ч. 2 ст. 7 и ст. 81 Федерального закона «Об оперативнорозыскной деятельности»). Таким образом, в настоящее время оперативно-разыскная деятельность законодателем понимается гораздо шире, чем ранее, а потому сугубо узкий взгляд на нее только как на средство антикриминального воздействия, желаем мы того или нет, скорее всего, непродуктивен5. Не менее печально то, что многие специалисты-«оэрдэшники» (например, представители соответствующих научных школ органов внутренних дел) по старинке продолжают рассуждать в основном с позиций «теории оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел»6, возможно, не зная или игнорируя последние достижения научной мысли, в частности постановку автором проблемы формирования в Российской Федерации таких но4 Помимо прочих недостатков принципиального свойства, это определение оперативно-разыскной работы противоречит принципу законности официально определенной оперативно-разыскной деятельности, так как согласно воле законодателя данная деятельность предназначена не для борьбы с преступностью (это наряду с другими только одна из форм воздействия на преступность), а для защиты от преступных посягательств (ст. 1 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»). 5 См.: Шумилов А.Ю. Криминальная безопасность – истинная цель оперативно-розыскной деятельности? // Оперативник (сыщик). 2007. № 3 (12). С. 9-12. 6 На взгляд автора, это название в современных условиях не выдерживает критики, так как оперативно-разыскную деятельность все органы внутренних дел по Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности» проводить не вправе (да ее и не проводят). Более точной видится следующая формулировка: «оперативно-разыскная теория в органах внутренних дел Российской Федерации».

80

№3

2010

вых наук, как сыскология и криминосыскология, и поддержку отдельными учеными идей об этом7. Развивающие тезисы 3. Что же понимает под оперативноразыскной наукой автор и как к ней относится? Прежде всего мы полагаем, что единой современной оперативно-разыскной науки в Российской Федерации окончательно пока не сформировано (несмотря на наличие в научной специальности с шифром 12.00.09 упоминания об «оперативно-розыскной деятельности»)8. Отрицательная констатация наличия «фундаментальности» данной науки объективно обусловлена. Как бы многие коллеги автора по научно-сыскному цеху ни пытались выдавать желаемое за действительное (речь идет о якобы появлении в Российской Федерации в общей для всех субъектов оперативно-разыскной деятельности «теории оперативно-розыскной деятельности»)9, далее попыток натянуть старое «оперативно-розыскное одеяло» (достаточно добротные теоретические разработки «теории оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел») на сыскное ложе всех восьми субъектов современной оперативно-разыскной деятельности дело пока не движется. Подтверждением этому служит отсутствие в постсоветской России фундаментальных теоретических разработок монографического уровня именно с общих сыскных позиций, а не с «отдельно стоящих высоток» сыска различных ведомств10. Так, автор собрал в единый перечень около четырехсот открытых знаковых работ об оперативно-разыскной деятельности за период 1991–2008 гг. (в том числе чуть ли не все моно7 См.: Впервые об этом автором было заявлено в 2007 г. (См.: Шумилов А.Ю. Сыскология, или наука о профессиональной сыскной деятельности: первое знакомство // Оперативник (сыщик). 2007. № 4. С. 10-17; Крошко В.П. Сыскология – назревшая необходимость (о некоторых аспектах методологии профессора А.Ю. Шумилова) // Оперативник (сыщик). 2008. № 4. С. 8-20; Шарихин А.Е. Сыскология как наука или новая парадигма: выбор пути // Оперативник (сыщик). 2009. № 3. С. 9-12. 8 См.: Автор не согласен с утверждением профессора И.А. Климова и его двух коллег, что «теория оперативнорозыскной деятельности» является «солидной, устоявшейся наукой» (Климов И.А. Указ. раб. С. 60). Да и доводов о «солидности» этой «науки» указанные авторы не привели. А ведь эта «наука» молодая, возможно, ей еще не исполнилось и 18 лет! 9 См.: Теория оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского, Г.К. Синилова. 10 См.: Аргументы против якобы устарелости термина «сыск», широко используемого автором (подробнее см.: Шумилов А.Ю. Термин «сыск» устарел, – говорили мне все, смеясь) // Проблемы законодательного регулирования в оперативно-разыскной деятельности: десять лет спустя (конституционные, административные, уголовные, уголовнопроцессуальные и уголовно-сыскные аспекты): Монография. 2-е изд., испр. и доп. М., 2008. С. 21-30.

2008

графии, надеемся на это). Однако среди них он не нашел ни одной монографии, в которой бы обосновывалось наличие общей науки об оперативно-разыскной деятельности (именно как о состоявшейся и признанной отрасли научных знаний), а, например, «теория оперативнорозыскной деятельности органов внутренних дел» рассматривалась бы как одна из ее частных теорий, но не как ее основополагающее начало11. Чуть ли не в единственной по проблемам методологии профессионального сыска открытой монографии уважаемого В.И. Елинского рассматриваются вопросы методологии именно теории оперативно-разыскной деятельности органов внутренних дел (см.: Елинский В.И. Основы методологии теории оперативно-розыскной деятельности: Монография. М.: Изд-ль Шумилова И.И., 2001), а в открытой монографии не менее уважаемого М.А. Шматова его отношение к оперативно-разыскной науке именно как к теории видно уже из названия книги (Шматов М.А. Теория оперативно-розыскной деятельности в системе уголовно-правовых наук. Волгоград: ВолгА МВД России, 2001). Появление же в последние годы нескольких открытых научных статей профессоров В.М. Атмажитова, В.Г. Боброва, И.А. Климова и некоторых других ученых, скорее всего, только подтверждает вывод автора об отсутствии соответствующих фундаментальных научных изысканий на монографическом уровне12. Обычно представители научных школ органов внутренних дел рассматривают современную «теорию оперативно-розыскной деятельности» как плод единственной «пратеории» – «теории оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел»13. Причем отдельные из них делают это без необходимой в таком случае аргументации и порой с полным отрицанием или замалчиванием вклада в становление современных научных представлений об оперативноразыскной деятельности специалистов иных научных школ и направлений, в частности ученых органов госбезопасности, ФСО России и ФТС 11 См.: Шумилов А.Ю. Открытые монографии и знаковые публикации в современной России об оперативно-розыскной деятельности (1991-2008 гг.) // Оперативник (сыщик). 2008. № 4. С. 40-48. 12 См.: Атмажитов В.М., Бобров В.Г. Оперативнорозыскные мероприятия: актуальные вопросы теории и практики // Государство и право. 2005. № 3. С. 25; Бобров В.Г. Некоторые суждения в защиту позиции К.В. Суркова и других сторонников сочетания гласности и негласности оперативнорозыскной деятельности // Оперативник (сыщик). 2008. № 3. С. 12-16; Климов И.А. Указ. раб. С. 55-66. 13 Елинский В.И. Основы методологии теории оперативно-розыскной деятельности.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ России14. Приведем следующий, на наш взгляд, достаточно красноречивый пример. Так, автор солидарен с позицией уважаемого профессора И.А. Климова и его соавторов в том, что, ведя речь о тенденциях развития языка оперативноразыскной теории, «нельзя создать стройную систему языка, не обращаясь к соответствующим понятийным рядам, не проследив их структуру и архитектонику. В свою очередь понятийный ряд составляют категории одного логического уровня в смысле выражаемых им сущностных моментов15, к которым в теории ОРД можно отнести понятия «сущность и явление», «система и структура», «содержание и форма», «объекты и субъекты», «социальная, правовая значимость и ценность», «обстановка и ситуация» и т.п.»16. Однако не об этом ли самом автор настоящей статьи писал еще 15 лет тому назад? В подтверждение приведем следующую цитату из его труда: «Особо важна для нашего исследования мысль В.Н. Карташова о том, что нельзя построить систему понятий, стройную теорию, не обращаясь к соответствующим понятийным рядам17, не проследив их структуру и архитектонику18. На наш взгляд, категория оперативнорозыскной деятельности сил обеспечения безопасности должна раскрываться через систему других взаимозависимых понятий, образующих 14 См.: Между тем некоторые работы специалистов этих оперативно-разыскных органов нам известны и замалчивать их нет никакого резона. (Например, см.: Петров В.В. Правовое регулирование осуществления оперативно-розыскных мероприятий по противодействию незаконному обороту наркотиков: Монография. М., 2005; Гордин А.В., Блатин С.В. Основы оперативно-розыскной деятельности федеральных органов государственной охраны / Под общ. ред. А.В. Шахматова. Орел: Академия ФСО России, 2007; Симонов Н.Е., Гутин Б.М., Хомяков Л.Л. Собственная безопасность таможенных органов Российской Федерации: история и современность: Монография / Под общ. ред. Н.Е. Симонова. М.: РИО РТА, 2007; Быховец Н.И., Шумилов А.Ю. Явка с повинной и ее реализация в оперативно-розыскной и контрразведывательной деятельности (уголовно-правовые и сыскные аспекты): Монография. М., 2008; Цуканов В.В., Шумилов А.Ю. Гласная помощь граждан России пограничной полиции как общая проблема административного, военного и оперативно-розыскного права: Монография. М., 2008; Бодренков В.А. Проблемы оперативно-розыскного обеспечения предупреждения совершения преступлений: Монография / Под ред. В.К. Зникина, А.Г. Халиулина, А.Ю. Шумилова. М., 2009). 15 См.: Васильев А.М. Правовые категории. Методические аспекты разработки системы категорий права. М.: Юрид. лит., 1976. С. 134. 16 См.: Климов И.А. Указ. раб. С. 62. 17 См.: Карташов В.Н. Юридическая деятельность: понятие, структура, ценность. Саратов: Изд-во Саратов. ун-та, 1989. С. 25. 18 Понятийный ряд составляют правовые категории одного логического уровня в смысле выражаемых им сущностных моментов (Васильев А.М. Правовые категории. М., 1976. С. 134).

81

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

№1

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ соответствующие понятийные ряды. К ним автор относит прежде всего понятия сущности и явления, структуры и системы, содержания и формы оперативно-розыскной деятельности. Так, содержание оперативно-розыскной деятельности можно раскрывать через понятия "объекты", "субъекты" и "участники" оперативнорозыскной деятельности", "оперативнорозыскные действия" и "специальные средства", "цель оперативно-розыскной деятельности", "задачи" и "результат" деятельности и т.д. Кроме того, важное значение для познания оперативно-розыскной деятельности (как на научном, так и на эмпирическом уровнях) имеют понятия, характеризующие основные ее параметры: социальная ценность, законность, объем, сфера осуществления, эффективность, напряженность и др.»19. 4. Вместе с тем, автор не только не отрицает возможности формирования в современных условиях научного образования, называемого нами российской оперативно-разыскной наукой, но даже приветствует его рождение и становление. Однако вопрос в том, что эта наука может и должна изучать? То есть в том, что может и должно стать ее предметом. Если им признать все то, что связано с преступлением (воздействием на него), то это одно (понимание оперативно-разыскной науки в узком смысле слова, или почти традиционное, исторически выпестованное теоретическое восприятие «милицейской» оперативно-разыскной деятельности). Именно в этом аспекте у рассматриваемой науки имеется много общих граней с криминосыскологией. Однако даже при таком подходе последняя будет богаче, шире и глубже (в сугубо антикриминальном аспекте) за счет включения в нее уголовно-сыскных фрагментов контрразведывательной теории и разыскной теории уголовно-процессуальных субъектов, ранее и ныне рассматриваемой с позиций уголовного процесса. В научном мире вероятен и несколько другой разворот событий. Если будет окончательно и бесповоротно признано (в том числе законодателем), что современная оперативно-разыскная деятельность предназначена сугубо для воздействия на преступность (узкий взгляд на эту деятельность), то при условии «изгнания» из официальной оперативно-разыскной деятельности фрагментов административной и иной 19 См.: Шумилов А.Ю. Единая теория и парадигма оперативно-розыскной деятельности в России: есть ли проблема? // Реформа правового регулирования оперативнорозыскной деятельности: вопросы теории и практики: Авторский сб. науч. статей. М., 1995.

82

№3

2010

«неуголовно-сыскной» работы (ст. 81, ч. 2 ст. 7 и др. Федерального закона «Об оперативнорозыскной деятельности»), действительно, можно будет вести речь о некой «чистой» или «однопредметной» оперативно-разыскной деятельности и соответственно об оперативноразыскной науке сугубо антипреступной направленности. В этом случае полемика относительно соотношения криминосыскологии и оперативноразыскной науки может быть во многом сведена к терминологическим аспектам. Если же, помимо научного обоснования негласно-гласной защиты от преступных посягательств соответствующих объектов, она будет призвана решать иные теоретически и практически значимые задачи20, т.е. будет признана комплексной наукой, не имеющей единого «уголовно-сыскного» предмета изучения, то это совсем другое (современное понимание оперативно-разыскной науки в широком смысле слова, учитывающее проявление воли российского законодателя21). Однако принципиально не может быть (думается, и не будет) разрешен вопрос о соотношении этой новой науки с теорией контрразведывательной деятельности (по определению автора – контрразведологией), предметом которой во многом выступают идентичные современной оперативно-разыскной деятельности деяния, события, процессы и явления22. Как представляется автору, это под силу сделать только с позиций новой сыскологии и ее частной науки – криминосыскологии. Отметим и то, что современная оперативноразыскная наука, понимаемая в широком смысле, т.е. как комплексная наука, не должна быть, скорее всего, представлена в научной специальности, объединяющей науки антикриминильного цикла (уголовный процесс, криминалистика и др.), так как ее предмет, на наш взгляд, выходит далеко за рамки паспорта научной специальности, имеющей шифр 12.00.09. В этом аспекте ее с успехом может и, по нашему мнению, должна заменить именно криминосыскология (перво20 О понимании их «ширины» свидетельствуют не только работы автора, но и некоторых других специалистов (Атмажитов В.М., Бобров В.Г. О законодательном регулировании оперативно-розыскной деятельности: Науч. доклад. М., 2003). 21 Чего только стоит включение в Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» ст. 81, предписания которой, на наш взгляд, направляют определенную часть оперативно-разыскной работы органов ФСБ России в «цивилистические джунгли»! 22 См.: Дмитриев П.С. Комментарий к ст. 9 «Контрразведывательная деятельность» // ФСБ России: Правовое регулирование деятельности ФСБ по обеспечению национальной безопасности Российской Федерации: Науч.-практ. коммент. / Под ред. В.Н. Ушакова, И.Л. Трунова. М.: Эксмо, 2006. С. 63-65.

2008

начально в паспорт специальности может быть включена следующая формулировка: «уголовносыскная деятельность»). 5. Соотношение понятий современной оперативно-разыскной науки, сыскологии и криминосыскологии. Новая отечественная наука о профессиональной сыскной деятельности – сыскология (иначе – сыскная наука или наука о профессиональном сыске) – является частью отечественной науки (преимущественно юридической) и представляет собой межотраслевую систему научных взглядов, идей и представлений (совокупность знаний и концепций) о российской профессиональной сыскной деятельности, ее принципах и практике применения, ее возникновении, современном состоянии, сущности и содержании, тенденциях и перспективах развития, соотношении со смежными объектами научного изучения, а также об аналогах за рубежом. Отечественная профессиональная сыскная деятельность есть юридически значимая, исполняемая на профессиональной основе работа (труд, дело), которая осуществляется гласно и негласно на основе общих принципов (использование конфиденциальных возможностей и др.) уполномоченными на то федеральным законом субъектами (представителями государства и др.) и которая заключается в добывании полезной информации для достижения определенных законодателем социально значимых целей, не противоречащих Конституции РФ23. Таким образом, сыскология есть система частных наук и теорий о профессиональном сыске в Российской Федерации и за рубежом24. Криминосыскология – это современная отечественная юридическая наука, в виде системы научных взглядов, идей и представлений (совокупность знаний и концепций) об уголовносыскной деятельности (во всех ее проявлениях), ее принципах и практике применения, возникновении, современном состоянии, сущности и содержании, тенденциях и перспективах развития, соотношении со смежными объектами научного изучения, а также о научно-правовых аналогах за рубежом. Отечественная уголовно-сыскная деятельность – урегулированная нормами уголовно23

См.: Шумилов А.Ю. Проблемы законодательного регулирования оперативно-розыскной деятельности в России: Монография. М., 1997; Он же. Начала уголовно-розыскного права: Монография. М., 1998; Он же. Оперативно-розыскная энциклопедия. М., 2004; Он же. Курс основ оперативнорозыскной деятельности: Учебник. М., 2006. С. 13-16. 24 См.: Шумилов А.Ю. Сыскология, или наука о профессиональной сыскной деятельности: первое знакомство. С. 1017; Он же. Теория профессионального сыска (сыскология): разработка основ и методологии: Препринт. М., 2008.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ сыскного права (пока официально не признанного) конспиративно-гласная деятельность уполномоченных на то федеральным законом субъектов по предупреждению совершения преступлений, обнаружению преступлений и розыску лиц, их совершивших и (или) уклоняющихся от правосудия. Таким образом, криминосыскология – это система теоретически значимых знаний о законах и характере уголовно-сыскной деятельности, подготовке к ее проведению, закономерностях, принципах и способах ее осуществления, реализации полученного в ней информационного и материального продукта, а также об аналогах за рубежом25. Система этой новой науки на современном этапе ее формирования может быть представлена как взаимообусловленное единство трех основных частей: общей (универсальные уголовно-сыскные категории, понятия, принципы, теоретические учения и концепции и т.п., а также методология и методы их познания и развития); особенной (категориально-понятийный аппарат уголовно-сыскного процесса); специальной (категориально-понятийный аппарат организации уголовно-сыскной деятельности, уголовно-сыскной стратегии, тактики, методики и специальной техники). В связи с изложенным мы не можем не отметить следующее. Автор согласен с суждением уважаемого И.А. Климова и его соавторов: «Создается впечатление, что в исследованиях по проблемам теории ОРД… дискуссионные положения не затрагиваются и не обсуждаются...»26. Вместе с тем, выглядит достаточно странно, что профессор И.А. Климов (и его соавторы?) это высказывание относит только к другим специалистам. Достаточно указать на то, что И.А. Климов в цитируемой статье, написанной через два года после издания автором соответствующей монографии (заметим, не публикации, допустим, лекции для студентов, а сугубо научного труда!)27, без всякого сравнения и аргументации делает вывод, что в последнее время «появились концепции… теории «криминосыскологии», однако их научная аргументация весьма слаба и противоречива»28. 25 См.: Шумилов А.Ю. Теоретико-эмпирический фундамент становления криминосыскологии как единой науки о сыскном обнаружении преступлений: Препринт. М., 2008; Он же. Результаты оперативно-разыскной деятельности как ее продукт, итог и показатель мастерства: 20 лет теоретических изысканий: Препринт. М.: ИД Шумиловой И.И., 2009. 26 Климов И.А. Указ. раб. С. 59. 27 См.: Шумилов А.Ю. Феномен научных школ профессионального сыска: Монография. М., 2007 (эту книгу автор в свое время лично подарил уважаемому коллеге). 28 Климов И.А. Указ. раб. С. 59.

83

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

№1

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ Этот неаргументированный вывод маститого ученого представляется не только непродуктивным, но и необъективным29, так как по проблеме возникновения и криминосыскологии, и сыскологии, а также их частных проявлений уже имеются хотя и первоначальные, но достаточно серьезные научные наработки (причем не только самого автора30, но и некоторых других специалистов, включая отдельных докторов юридических наук, поддержавших постановку новой научно значимой для профессионального сыска проблемы31). Итак, понятия современной оперативноразыскной науки и сыскологии соотносятся как частное и общее (первая – раздел, часть второй), а понятия современной оперативно-разыскной науки и криминосыскологии – это пересекающиеся понятия. Выводные тезисы 6. Формируемая в Российской Федерации оперативно-разыскная наука – это взаимообус29 Для непосвященного читателя заметим, что автор применил стилистический оборот, возможно, необычный для научного диспута, однако именно таким способом уважаемый И.А. Климов пытался полемизировать с автором (вероятно, даже упрекнуть его в «неуважительном» отношении (неупоминании) к написанной им в соавторстве много лет тому назад лекции). Так, он пишет: «Само понятие предмета теории ОРД, его методологическое значение в учебниках, лекциях, других публикациях по-прежнему остаются на уровне 80-х годов ХХ в., в диссертационных исследованиях разделы методологии толкуются в меру фантазии (Надо же! – А.Ю.) каждого исследователя и без какого-либо обоснования (Так ли? Не зачеркнут ли одним росчерком пера труд всех причастных к оценке соответствующих диссертаций, включая соискателей, членов диссертационных советов и экспертных советов ВАК Минобрнауки России? – А.Ш.). …Достаточно указать, что А.Ю. Шумилов в своей докторской диссертации, защищавшейся через два года после публикации названной выше лекции (см.: Климов И.А., Синилов Г.К. Предмет, система, методология, история и перспективы развития теории ОРД: Курс лекций по ОРД. М.: ЮИ МВД России, 1995. Вып. 1. – А.Ю.) без всякого сравнения и аргументации формулирует… определение теории ОРД…» (Климов И.А. Указ. раб. С. 59). Однако автор исходит из следующего: что позволено писать одному профессору на страницах уважаемого нами журнала в отношении трудов другого профессора, то должно быть позволено и другому в отношении трудов первого. 30 См.: Шумилов А.Ю. Начала уголовно-розыскного права: Монография. М., 1998; Он же. Феномен научных школ профессионального сыска; Он же. Оперативно-разыскная деятельность в современной России как комплексный объект научного познания: Препринт. М., 2008; Он же. Оперативноразыскная деятельность в воздействии на преступность: основы теории: Препринт. М., 2008; Он же. Теория профессионального сыска (сыскология): разработка основ и методологии. М., 2008. 31 См.: Бодренков В.А., Зникин В.К. К началу дискуссии о содержании криминальной безопасности общества (государства) и роли оперативно-розыскной деятельности в ее обеспечении / В.А. Бодренков, // Оперативник (сыщик). 2008. № 2. С. 17-23; Крошко В.П. Указ. раб. С. 8-20; Шарихин А.Е. Указ. раб. С. 9-12; Бодренков В.А. Проблемы оперативнорозыскного обеспечения предупреждения совершения преступлений: Монография / Под ред. В.К. Зникина, А.Г. Халиулина, А.Ю. Шумилова. М.: ИД Шумиловой И.И., 2009.

84

№3

2010

ловленный и взаимозависимый комплекс (система) ведомственных оперативно-разыскных теорий, а также иных сыскных учений, концепций, идей, научных представлений и т.п., объясняющих комплексный характер современной оперативно-разыскной практики, описывающих и систематизирующих знания о ней, совершенствующих ее, а также предсказывающих (прогнозирующих) ее перспективы. Иными словами, современная оперативноразыскная наука есть совокупность теоретически значимых знаний о закономерностях, принципах и характере отечественной оперативно-разыскной деятельности, реализации полученного в ней продукта (информационного и материального), а также об аналогах за рубежом. 7. Современная оперативно-разыскная наука наряду с другими сыскными комплексами научных знаний о профессиональном сыске (в частности, контрразведывательной и разведывательной науками), является, по мнению автора, одним из разделов формируемой в стране новой науки о единой профессиональной сыскной деятельности – сыскологии. В силу комплексного характера современная оперативно-разыскная наука не имеет единого, «целостного» предмета научного исследования (точнее – ее предмет носит комплексный характер). Изучению в ней подлежат не только уголовносыскная деятельность, но также и другие виды современной оперативно-разыскной деятельности, не имеющие непосредственного отношения к сыскному обнаружению преступлений и лиц, их совершивших: административная оперативно-проверочная работа, разыскная работа неуголовно-правового характера и сыскная работа по получению информации об угрозах безопасности государства (ст. 2 и ч. 2 ст. 7 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»)32. В данной связи желательно уточнить формулировку научной специальности, имеющей шифр 12.00.09. Первым шагом на этом пути может стать «филологическое» уточнение одного из компонентов данного шифра научной специальности. Так, написание имеющейся в этом шифре фразы «оперативно-розыскная деятельность» предлагаем изменить и впредь писать «оперативноразыскная деятельность». Это уточнение будет отвечать требованиям современного русского литературного языка при его использовании в качестве государственного языка Российской Федерации (полагаем, что ВАК Минобрнауки России 32 См.: Шумилов А.Ю. Курс основ оперативно-розыскной деятельности: Учебник для вузов. 3-е изд., доп. и перераб. М., 2008.

2008

должен применять русский язык именно в таком качестве). Вторым шагом может стать сущностное изменение содержания научной специальности с шифром 12.00.09. Речь идет о полной замене фразы «оперативно-розыскная деятельность». Вместо нее предлагаем включить фразу «уголовно-сыскная деятельность». Это изменение подтвердит логику и систему научных изысканий в области различных видов антикриминальной деятельности. По мнению автора, именно уголовносыскная деятельность является недостающим звеном в единой цепи данной деятельности наряду с уголовно-процессуальной и уголовноисполнительной деятельностью. 8. В научных изысканиях необходимо отличать то, что в настоящее время предлагается называть современной оперативно-разыскной наукой, от ранее превалировавших теоретических взглядов на научное постижение оперативно-разыскной деятельности. Полагаем, что современная оперативно-разыскная наука ни по предмету, ни по методологической оснастке, ни по содержанию, ни в целом по объему научного «багажа» не тождественна старой «теории оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел». Поэтому простое, на уровне бытового мышления, «перетекание» теоретических положений из конкретной частной сыскной теории, призванной обслуживать интересы «компетентного» ведомства, в общую и единую современную оперативно-разыскную науку непродуктивно. Требуется «переплавка» всех старых теоретических знаний и представлений, а не только бытующих среди специалистов органов внутренних дел, переход их из бессистемного множества в упорядоченную систему, перевод их частного количества в новое единое качество. 9. Если мы видим в современной оперативноразыскной науке отдельную отрасль научных знаний, то ее нежелательно называть «теорией оперативно-розыскной деятельности»33, так как это название вольно или невольно снижает уровень ее научных притязаний (как отрасли) с науки до теории (одной из форм научного знания, части науки)34. 33 Автор не может согласиться с уважаемым профессором И.А. Климовым и некоторыми другими авторами (см.: Климов И.А. Указ. раб.), которые по старинке продолжают величать современные научные представления об опять-таки современной, а не «старой» советской оперативно-разыскной работе «теорией оперативно-розыскной деятельности». Думается, что далеко недостаточно только «обрубить хвост» у прежней «теории оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел», убрав из ее названия фразу «органов внутренних дел», чтобы она, как по мановению волшебной палочки, «переродилась» в новую оперативно-разыскную науку. 34 Наука – сфера человеческой деятельности, функция которой – выработка и теоретическая систематизация объективных знаний о действительности; обозначение отдельных отраслей научных знаний (Большой энциклопедический сло-

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ 10. По мнению автора, система современной оперативно-разыскной науки может быть представлена как единство трех частей: Общей, Особенной и Специальной. Общая часть оперативно-разыскной науки должна содержать научные положения (теории, учения, концепции и т.п.), типичные для оперативно-разыскной деятельности и характеризующие: 1) всю современную оперативно-разыскную деятельность. Это – научные представления о (об): оперативно-разыскной политике Российской Федерации; принципах оперативно-разыскной деятельности и ее основополагающих началах (конституционных, уголовно-правовых, моральноэтических и т.д.); сущности и содержании оперативно-разыскной работы (целях и задачах, субъектах, их обязанностях, правах и ответственности, оперативно-разыскных мероприятиях и иных сыскных поведенческих актах и др.); результатах оперативно-разыскной деятельности (продукте) и их реализации; правовых последствиях оперативно-разыскной деятельности; профессиональном языке теории и практики оперативноразыскной деятельности и др.; 2) историю оперативно-разыскной деятельности в России; 3) место оперативно-разыскной науки среди смежных сыскных и других однопорядковых наук и теорий, а также их соотношение и взаимосвязь; 4) аналоги оперативно-разыскной деятельности за рубежом и др. Особенная часть оперативно-разыскной науки может и должна содержать научные положения об определенных видах (направлениях) современной оперативно-розыскной деятельности, выделенных по специфике правовых отношений, и, возможно, будет включать теоретическое обоснование: 1) уголовно-сыскной работы (в части, охватываемой оперативно-разыскной деятельностью) как процедурно-процессуальной системы (или так называемого оперативно-разыскного процесса); 2) производства административной оперативно-проверочной работы, а также производства других видов современной оперативнорозыскной деятельности неуголовно-правового характера (разыскной работы по поиску без вести пропавших и т.п.), т.е. сыскной работы административного свойства; 3) производства оперативно-разыскной работы в интересах гражданского и арбитражного проварь. 2-е изд., перераб и доп. СПб.: Норинт, 1998. С. 787). Теория – система основных идей в той или иной отрасли знания; форма научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях действительности (Там же. С. 1192). Подробнее см.: Шумилов А.Ю. Феномен научных школ профессионального сыска. М., 2007.

85

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

№1

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ цессов35. Специальная часть оперативно-разыскной науки должна включать, по мнению автора, научные положения о (об): 1) оперативно-разыскной стратегии; 2) оперативно-разыскной тактике; 3) методике и организации различных видов (направлений) современной оперативно-разыскной деятельности; 4) специальных технических и иных средствах, применяемых в оперативно-разыскной деятельности, и т.п.36 11. Наряду с оперативно-разыскной наукой, необходимо творчески развивать и совершенствовать смежные разделы сыскологии – контрразведывательную и разведывательную науки, науку о частном сыске (детективологию) и др. Отрицание их права на существование, полагаем, не будет способствовать развитию самой оперативно-разыскной науки. Только предварительно теоретически размежевавшись с ними, станет возможным их объединение в систему научных взглядов о профессиональной сыскной деятельности. 12. Нельзя не учитывать и то, что в системе современных научных знаний о профессиональном сыске наличествуют межотраслевые, междисциплинарные и иные тому подобные теории, учения и концепции37. Так, еще только предстоит до конца определить соотношение между современной оперативно-разыскной наукой и новой наукой о едином уголовном сыске – криминосыскологией, предметом которой является вся уголовносыскная деятельность (где бы она ни происходила и каким бы в настоящее время нормативным правовым актом ни регулировалась, возникающие в ней правоотношения), а не только та ее часть, которая традиционно рассматривается в качестве компонента только оперативно-разыскной деятельности38. Однако уже сейчас можно определить следующее их соотношение. С одной стороны, предмет оперативно-разыскной науки (следовательно, и она сама) шире предмета криминосыскологии, так как, помимо уголовно-сыскной деятельности, в ней изучают и другие виды (направления) легитимной 35 Это самый «молодой» вид современной оперативноразыскной деятельности, который пока имеет слабо очерченные теорией контуры. 36 См.: Шумилов А.Ю. «Теория оперативно-розыскной деятельности», криминосыскология или…? // Оперативник (сыщик). 2010. № 2 (23). 37 Среди них конспирология (в понимании автора учение о конспирации, где бы она ни проявлялась, а не некая наука о заговорах, интригах, дворцовых переворотах и революциях, которую логичнее было бы называть иначе, допустим, интригология (Кабанов П.А. Криминальная конспирология как частная политико-криминологическая теория: понятие и структура предметного поля // Следователь. 2008. № 11 (127). 38 См.: Крошко В.П. Указ. раб.; Шарихин А.Е. Указ. раб.; и др.

86

№3

2010

современной оперативно-разыскной деятельности (административная оперативно-проверочная работа, удостоверительно-разыскная работа неуголовно-правового характера и поисковоинформационная работа по защите государства и т.п.39). С другой – предмет криминосыскологии глубже предмета оперативно-разыскной науки, так как первая должна изучать уголовно-сыскные правоотношения и в целом уголовно-сыскную деятельность, где бы она ни проявлялась и в чем бы правила о ней ни были формально закреплены (это часть контрразведывательной деятельности, связанная с обнаружением преступлений, разыскная работа в уголовном процессе и т.д.). Криминосыскология – межотраслевая (пока) сыскная наука, имеющая единый предмет изучения, а оперативно-разыскная наука – междисциплинарная наука, изучающая отдельные проявления профессионального сыска комплексно. В заключение вынуждены констатировать, что «старое» восприятие специалистами (теоретиками и особенно практиками) оперативноразыскной деятельности будет, по видимому, еще достаточно долго сказываться на научных представлениях об этой разновидности профессионального сыска. Десятилетия стереотипных представлений об оперативно-разыскной деятельности только как об уголовно-сыскной работе, осуществляемой в основном одним сыскным ведомством – органами внутренних дел, глубоко въелись в «кровь и плоть» большинства тех, кто составляет в России современное сыскное научное сообщество. Поэтому смена парадигмы научных представлений о «старой» оперативно-разыскной деятельности на новый взгляд уже о современной оперативно-разыскной работе – весьма болезненное дело. Между тем имеются основания для констатации, что эта смена все же не за горами. Полагаем, что научная революция в области профессиональной сыскной деятельности и одного из ее видов – оперативно-разыскной работы, – вот-вот свершится. Научная «революционная ситуация» для этого созрела, так как «низы» (сыскная практика) не удовлетворены старым научным объяснением картины российской сыскной реальности и не желают довольствоваться оторванными от жизни «научными рекомендациями», зачастую даваемыми только для того, чтобы успешно защитить диссертацию и положить ее «на полку», а «верхи» (апологеты прежней «теории оперативнорозыскной деятельности») объективно не могут объяснить всего того, что происходит в отечественном современном профессиональном сыске, так как все еще находятся в плену старых теоретических представлений. 39 См.: Шумилов А.Ю. Курс основ оперативно-розыскной деятельности: Учебник для вузов. 3-е изд., доп. и перераб.

№1

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

P.S. Статья вызвала неоднозначную реакцию научного сообщества еще на стадии ее рецензирования. Одной из причин этого является недостаточное научное обоснование тезисов и выводов автора. Тем не менее, редколлегия журнала приняла решение о ее опубликовании, поскольку подобная точка зрения может иметь право на существование и, возможно, найдет своих сторонников.

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Редколлегия

87

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

№3

2010

МИХАИЛ ВЛАДИМИРОВИЧ ЛУКАШИН, кандидат юридических наук, преподаватель кафедры организации оперативно-розыскной деятельности Академии управления МВД России

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

МЕЖДУНАРОДНОЕ И МЕЖГОСУДАРСТВЕННОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В СФЕРЕ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПО БОРЬБЕ С НЕЗАКОННЫМ ОБОРОТОМ ОГНЕСТРЕЛЬНОГО ОРУЖИЯ Раскрываются актуальные проблемы совершенствования межгосударственного сотрудничества в сфере оперативно-розыскной деятельности по борьбе с незаконным оборотом огнестрельного оружия и боеприпасов. Ключевые слова: огнестрельное оружие, незаконный оборот, автомат Калашникова, винтовка, регионы мира, тяжкие преступления. M.V. Lukashin, PhD (Law), Lecturer, Chair of police field operations organization, Russia MI Academy of Management; e-mail: [email protected];тел. (499) 745-82-25. International and inter-state cooperation in police field operation to combat illegal firearms trafficking. Current problems of improving inter-state cooperation in police field operation to combat illegal firearms and ammunition trafficking are explored. Key words: firearms, illegal trafficking, Kalashnikov, rifle, regions of the world, severe crimes.

Входя в определенную группу наиболее ликвидных товаров после энергоносителей, огнестрельное оружие занимает значительный удельный вес на мировом рынке, так как объем его продаж ежегодно превышает 50 млн долларов США. В связи с чем ситуация в сфере криминализации незаконного оборота огнестрельного оружия имеет интернациональный характер, невыгодна для правоохранительных органов, так как борьба с этим видом преступлений силами лишь одного государства малоэффективна, что и отмечают многие авторы на протяжении последнего десятилетия1. Ни одна страна мира не застрахована от незаконного оборота огнестрельного оружия и 1 См.: Волченков В.В. Правовые и организационнотактические основы борьбы органов внутренних дел с незаконным оборотом огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств: Монография. М.: ВНИИ МВД России, 1999. С. 35-48; Гордиенко В.В. Комплексное использование возможностей НЦБ Интерпола в борьбе с преступностью // Оперативно-розыскная работа МВД России. 2000. № 3. С. 46; Корецкий Д.А. Оружие как социальнокультурная категория // Профессионал МВД России. 2003. № 6. С. 35; Иващюк В.К. Некоторые вопросы международного сотрудничества в сфере оперативно-розыскной деятельности // Оперативно-розыскная работа МВД России. 2007. № 4. С. 58; Мальцева А. Остановит преступника мягкий металл // Щит и меч. 2008. № 17; Степанов С.Ю., Лукашин М.В. Исторический опыт деятельности органов внутренних дел по борьбе с незаконным оборотом огнестрельного оружия // Труды Академии управления МВД России. М., 2009. № 1. С. 107.

88

последствий его применения при совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Само его «накопление» вызывает конфликты и поощряет насилие как способ урегулирования споров, углубляет, усиливает и придает им смертоносный характер. Мир переполнен огнестрельным оружием: на сегодняшний день в обращении находится не менее 639 млн единиц такого оружия – по одной единице на каждого двенадцатого человека на Земле. Примерно 50-60% мирового объема торговли огнестрельным оружием является законным, но законно экспортированное огнестрельное оружие нередко попадает на черный рынок, что создает условия для развития незаконного бизнеса. Здесь не платятся никакие налоги или пошлины, а валовая прибыль – колоссальна. Только в Афганистане его насчитывается до 10 млн единиц, в Западной Африке – примерно 7 млн единиц, а в Центральной Америке – около 2 млн. Его распространение обусловливает и то, что растущее предложение вызывает постоянное снижение цен на него. В некоторых районах мира автомат Калашникова (АК) или американскую автоматическую винтовку (MP/ZXM16) любой модификации можно приобрести за 20-30 долларов США, а то и за мешок муки. Огнестрельное оружие стало одной из главных проблем для международного сообщества в связи с тем, что оно пользуется наибольшим спросом.

2008

Причина этой популярности заключается в следующем: огнестрельное оружие имеет относительно низкую цену; удобно в перевозке, простое в использовании, его легко спрятать; оно может использоваться в течение длительного срока. Затягивание вооруженных конфликтов ведет за собой все большую необходимость в дополнительных объемах огнестрельного оружия и боеприпасов, что порождает бесконечный порочный круг незаконного оборота оружия. В отчете, подготовленном Лондонской правозащитной организацией International Action Network on Small Arms2 в 2008 г., были приведены неутешительные результаты – огнестрельное оружие по-прежнему широко применяется на фронтах гражданских войн в Африке и Азии. Только в 60 странах мира из 193 были собраны значительные арсеналы незаконного огнестрельного оружия, и с целью его уничтожения применялись различные методы: сжигание на кострах «Пламени мира» в Бурундии, Камбодже, Конго, Республике Гана, Руанде, Сенегале. Осуществлялась его деформация с помощью бульдозеров и танков в Бразилии, Македонии, Парагвае, Шри-Ланке и затопление на больших глубинах в океане у берегов Республики Сенегал. В отчете также отмечалось, что число людей, гибнущих в результате применения оружия в вооруженных конфликтах в разных регионах мира, варьируется от 80 000 до 108 000 в год, а за последние 10 лет в них погибло 2 млн детей. Также ежегодно в мире не менее 200 000 человек гибнут в результате совершения преступлений с применением огнестрельного оружия. Как ранее было отмечено, его поставки с черного рынка не проходят через легальный (лицензированный) процесс экспорта. Более того, контрабандисты полагаются исключительно на сокрытие такого рода экспорта от официальных властей. Организованные преступные группы принимают все большее участие в незаконном обороте огнестрельного оружия, по-прежнему извлекая выгоду из доступности огромного его количества в государствах – участниках СНГ. При этом развитию криминального оружейного «бизнеса» способствуют «зоны» межэтнических и межнациональных конфликтов. Во время конфликтов в бывшей Югославии русские и итальянские организованные преступные сообщества покупали огнестрельное оружие на черном рынке в Украине. По оценкам зарубежных правоохранительных органов, их участие в незаконном обороте огнестрельного оружия вышло за рамки одного государства. Учитывая, что огнестрель2 Международная сеть действий против стрелкового оружия.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ное оружие, находящееся в незаконном обороте, является товаром, то лица, его приобретающие, используют его для «отмывания» преступных доходов. Незаконные поставки огнестрельного оружия как представителям криминальных группировок, так и этническим сепаратистским или террористическим организациям оказывают существенное влияние не только на общую криминальную обстановку в той или иной стране, но и на местные и региональные конфликты. Примеры тому – отдельные субъекты Российской Федерации – Дагестан, Ингушетия, Чечня и т.д., а также государства Закавказья – Абхазия, Южная Осетия, Нагорный Карабах. Возникшая ситуация вызывает необходимость расширения международного и межгосударственного сотрудничества между правоохранительными органами различных государств, особенно в сфере оперативно-розыскной деятельности. Попытки установления общеобязательных международных норм в этой области правоохранительной деятельности предпринимались еще в 50-х годах XX в. Уже в то время правительства многих европейских государств официально признавали опасность, связанную с ростом применения огнестрельного оружия при совершении преступлений. Положения Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1959 г.3 предопределили в дальнейшем подписание в 1998 г. Соглашения4 о сотрудничестве в сфере специального сопровождения оперативно-розыскной деятельности. Оно включает в себя проведение оперативнорозыскных мероприятий при решении вопроса о возбуждении уголовного дела или в связи с уже расследуемым уголовным делом в целях обнаружения доказательств, отыскания похищенного имущества или предметов, находящихся на территории другого государства. Основанием для оказания такого рода правовой помощи является и наличие дела оперативного учета5 включающего в себя: предоставление оперативной информации; проведение оперативнорозыскных мероприятий (контролируемая по3 См.: Федеральный закон от 25 октября 1999 г. № 193ФЗ «О ратификации Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам и дополнительного протокола к ней» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 43. Ст. 5132. 4 См.: Соглашение о сотрудничестве в сфере специального сопровождения оперативно-розыскной деятельности. (Подписано на заседании Совета Министров внутренних дел государств – участников СНГ в г. Москве 16-18 декабря 1998 г.). 5 См.: Статья 10 Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 33. Ст. 3349.

89

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

№1

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

№3

2010

ставка огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств); установление места нахождения свидетелей, подозреваемых, обвиняемых; проведение совместных специальных (комплексных оперативнопрофилактических) операций. Однако при этом возникает определенная сложность, которая кроется в самой сути такого рода правоохранительной деятельности. Как известно, оперативно-розыскная деятельность объективно не имеет такого уровня публичности, как сфера уголовного процесса, а имеет место особый порядок обращения с информацией, получаемой с использованием оперативно-розыскных сил, средств и методов. В частности, ст. 12 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» устанавливает, что организация и тактика их использования и результаты оперативно-розыскной деятельности относятся к государственной тайне6 и обращение с ними имеет особый порядок. Следующая особенность вытекает из сущности оперативно-розыскной деятельности, где характер этого вида правоохранительной деятельности повышает ограничение доступа к информации, полученной оперативнорозыскными методами, тем более если это связано с ее передачей в другое государство. Поэтому постановлением Правительства Российской Федерации7 был определен порядок, по которому запрос в компетентный орган другого государства об оказании правовой помощи в сфере оперативно-розыскной деятельности, а равно ответ на запрос должены содержать просьбу об обеспечении конфиденциальности информации и факта обращения за правовой помощью. Существенным прогрессом в правовом регулировании международного сотрудничества в оперативно-розыскной деятельности является подписание рядом стран, в том числе в 2000 г. Российской Федерацией, Конвенции8 против транснациональной организованной преступности. Ее прогрессивность состоит в том, что государства, подписавшие данную Конвенцию, не только принимают на себя обязательства в сфере оперативно-розыскной деятельности, но в ней приводится общее понятие такого оперативно-

розыскного мероприятия, как «контролируемая поставка», проведение которого допустимо на территории всех государств, подписавших Конвенцию. Под ним следует понимать…«метод, при котором допускается вывоз, провоз или ввоз на тер-риторию одного или нескольких государств незаконных или вызывающих подозрение партий груза с ведома и под надзором их компетентных органов в целях расследования какого-либо преступления и выявления лиц, участвующих в совершении этого преступления». При проведении «контролируемой поставки» по взаимному согласию заинтересованных государств может осуществляться перехват груза, оставление его нетронутым, а равно его пол-ное или частичное изъятие или замена. Это способствует выявлению лиц, совершающих преступления в сфере рассматриваемого вида преступлений, и каналов поступления огнестрельного оружия в незаконный оборот. Взаимодействие правоохранительных органов на международном и межгосударственном уровнях в сфере оперативно-розыскной деятельности подразумевает использование сил и средств Интерпола9, являющегося по своему статусу ведущей международной организацией, способной эффектив-но и рационально координировать сотрудничество полицейских (милицейских) органов 188 государств мира. В 1996 г. в нашей стране на основании Указа Президента Российской Федерации и постановления Правительства Российской Федерации10 в МВД России была создана новая структура, при-званная осуществлять борьбу с преступностью на международном и межгосударственном уровнях, – Национальное Центральное бюро (НЦБ) Интерпола в России. Используя ее возможности, оперативные подразделения органов внутренних дел Российской Федерации осуществляют выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений в рассматриваемой сфере, в том числе и по находящимся в их производстве делам оперативного учета. При этом запросы на проведение оперативно-розыскных мероприятий силами правоохранительных органов иностранных государств направляются, а совместное про-

6 См.: Закон Российской Федерации от 21 июля 1993 г. № 5485-1 «О государственной тайне» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 41. Ст. 4673. 7 См.: Постановление Правительства Российской Федерации от 2 августа 1997 г. № 973 «Об утверждении Положения о подготовке к передаче сведений, составляющих государственную тайну, другим государствам» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 32. Ст. 3786. 8 См.: Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности: Резолюция Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций от 15 ноября 2000 г. № 55/25.

9 Образован 7 сентября 1923 г. Полное наименование – Международная организация уголовной полиции, штабквартира расположена во Франции в г. Лион. 10 См.: Указ Президента Российской Федерации от 30 июля 1996 г. № 1113 «Об участии Российской Федерации в деятельности Международной организации полиции – Интерпола» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 32. Ст. 3895; Постановление Правительства Российской Федерации от 14 октября 1996 г. № 1190 «Об утверждении Положения о Национальном центральном бюро Интерпола» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 43. Ст. 4916.

90

2008

ведение тех или иных операций осуществляется через НЦБ Интерпола в России в Департаменты МВД России по направлениям их деятельности11. Одним из основных направлений деятельности НЦБ Интерпола в России является борьба с лицами, совершившими преступления на территории Российской Федерации, а также на территории других государств, где осуществляется незаконный оборот огнестрельного оружия (SW), и оказанием правовой помощи (LH)12. Формами взаимодействия являются: общее обязательство сотрудничества между государствами; определение направлений сотрудничества; содержание и порядок направления запросов об оказании содействия сторонам по вопросам, входящим в предмет договора; основания и порядок отказа в содействии; определение подразделений, которые осуществляют оперативно-розыскную деятельность на территории государств – участников договора, или создание специальных органов по организации такой деятельности. Информационный обмен НЦБ Интерпола в России с иностранными государствами осуществляется по каналам телекоммуникационной сети Й-24/7 Интерпола для обмена документами на рабочих языках. По ним также передаются сведения конфиденциального характера (документы). Обмен информацией также возможен и по каналам единой сети электросвязи Российской Федерации, международной почтовой связи, дипломатическим каналам связи и по сети Интернет. Основанием для обращения является возбуждение уголовного дела по фактам незаконного оборота огнестрельного оружия ино-странного производства, наличие дел оперативного учета в отношении лиц, подозреваемых в причастности к данному виду преступлений, носящих международный характер, либо проведение процессуальной проверки по факту добровольной выдачи лицом огнестрельного оружия иностранного производства. В нем должна содержаться следующая информация: о государстве – производителе огнестрельного оружия; об основных технических характеристиках огнестрельного оружия; о возможности его приобретения физическими и юридическими лицами; методах сокрытия, способах связи и каналах 11 См.: Приказ МВД России, Минюста России, ФСБ России, ФСО России, ФСНП России и ФТС России от 6 октября 2006 г. № 786/310/470/454/333/971 «Об утверждении Инструкции по организации информационного обеспечения сотрудничества по линии Интерпола». 12 Кодификация документов в системе Интерпола по рассматриваемой тематике.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ транспортировки огнестрельного оружия; времени и месте реализации огнестрельного оружия торговыми предприятиями или заводомпроизводителем; нахождении огнестрельного оружия в международном розыске; наличии сведений компрометирующего характера в отношении лиц, во владении которых оно находилось; лицах, участвующих в деятельности международных преступных сообществ и незаконных вооруженных формированиях; об огнестрельном оружии, взрывчатых веществах или взрывных устройствах, используемых в деятельности террористических организаций, произведенных на территории иностранного государства; о совершении аналогичных преступлений в других государствах13. В немалой степени информационному обеспечению борьбы с незаконным оборотом огнестрельного оружия способствуют сведения о способе перевозки, маршрутах, курьерах и наименовании террористической организации или преступного сообщества, которые необходимо указывать при направлении сообщений (запросов) в «IWETS». Также в них необходимо указывать и вид преступной деятельности: контрабанда, незаконное производство или кража огнестрельного оружия, в том числе вид огнестрельного оружия: револьвер, пистолет, пулемет, автомат, винтовка и т.д. Пока лишь 22% стран – членов Интерпола, в том числе и Россия, участвуют в наполнении этой базы данных. Из них только 5% используют для этого специально разработанные Интерполом формы, в их число входит и Россия. Также в соответствии с приложением № 1 к Соглашению о сотрудничестве между Российской Федерацией и Европейской полицейской организацией (Европол)14, подписанным 6 ноября 2003 г. в г. Риме, НЦБ Интерпола в России осуществляет сотрудничество с этой организацией в целях реализации борьбы с транснациональной преступностью. Европейские правоохранительные органы настойчиво, разными путями стремятся получить информацию компрометирующего характера в отношении российских преступников, выезжающих за границу или проживающих там. Ими разработаны соответствующие программы по сбору информации в отношении этих лиц, одна из которых, «INTERFORM», по 13 Необходимо иметь в виду, что не осуществляется проверка и постановка на учет огнестрельного оружия, произведенного до 1945 г. включительно. 14 Образована 26 июля 1995 г. Полное наименование – Европейская полицейская организация, штаб-квартира расположена в Нидерландах в г. Гааге.

91

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

№1

ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ борьбе с организованной преступностью, рассматривается через призму Восточной Европы и государств – участников СНГ. Она предусматривает возможность включения в электронное сообщение значительного количества фактографических данных. В том числе фотографические изображения проверяемого огнестрельного оружия, дактилоскопические карты и фотографии преступников. Однако следует учитывать, что информация, полученная на основании Соглашения с Европолом, в отличие от правил Интерпола, не может быть передана третьим сторонам, кроме государств – членов Европейского Союза. Обмен информацией осуществляется по следующим направлениям: о формах, методах и средствах совершения преступлений; состоянии и развитии различных видов преступлений, оценках угроз их распространения; методах обработки и анализа информации; мерах организационно-правового характера и методах проведения криминалистических экспертиз. Следует иметь в виду, что межгосударственное взаимодействие в сфере оперативнорозыскной деятельности по борьбе с незаконным оборотом огнестрельного оружия осуществляется на основе положений Конвенции15 о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам. Конвенция урегулировала содержание и форму поручений об оказании правовой помощи, порядок их исполнения, касающийся проведения оперативнорозыскных мероприятий на территории государств – участников СНГ. В ней определены основные направления сотрудничества в сфере борьбы с преступностью, в том числе и с незаконным оборотом огнестрельного оружия, и его формы: исполнение запросов по делам оперативного учета; обмен оперативно-розыскной, оперативно-справочной и криминалистической информацией; оказание содействия в проведении оперативно-розыскных мероприятий. Такого рода обязательства являются прямой прерогативой субъектов оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел: «выполнять на основе и в порядке, предусмотренных международными договорами Российской Федерации, запросы соответствующих международных правоохранительных органов и специальных служб иностранных государств», что закреплено в п. 3 ст. 14 Федерального закона «Об оперативно15 См.: Конвенция «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам». Подписана 22 января 1993 г. главами государств – участников СНГ в г. Минске. Ратифицирована 4 августа 1994 г. Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.

92

№3

2010

розыскной деятельности». С целью осуществления взаимодействия на международном и межгосударственном уровнях по обеспечению оперативно-розыскных мероприятий, направленных на борьбу с преступлениями в рассматриваемой сфере, сотрудники оперативных подразделений органов внутренних дел могут выезжать за пределы Российской Федерации. В соответствии с положениями Инструкции16 порядок посещения того или иного государства определяется руководителями правоохранительных органов принимающей стороны и решение по данному вопросу принимается ими в пятидневный срок. Нужно отметить, что направляемая сторона должна отразить сведения о цели и сроках командировки, перечне оперативнорозыскных мероприятий и требуемый уровень взаимодействия, а также сведения о табельном оружии, специальных средствах и средствах индивидуальной защиты. Однако необходимо учитывать, что проведение оперативно-розыскных мероприятий осуществляется в соответствии с действующим законодательством принимаемой стороны. Несомненно, что принятие данного нормативного правового акта о пребывании сотрудников оперативных подразделений органов внутренних дел на территории другого государства для проведения оперативно-розыскных мероприятий окажет существенное положительное влияние на эффективность борьбы с незаконным оборотом огнестрельного оружия и, вместе с тем, позволит принять дополнительные меры оперативно-розыскного характера в отношении преступных групп, имеющих международные и межгосударственные криминальные связи. Таким образом, организация международного и межгосударственного сотрудничества в сфере оперативно-розыскной деятельности по борьбе с незаконным оборотом огнестрельного оружия является определяющим фактором и требует дальнейшего совершенствования как в нормотворческом, так и в практическом плане. Сам процесс сотрудничества не может носить пассивного, статичного характера. Он должен быть подчинен общей цели – раскрытию и расследованию преступлений, выявлению и изобличению лиц, их совершивших, в противном случае он теряет наступательный характер, а несогласованность действий между субъектами может затормозить проведение оперативнорозыскных мероприятий или завести их в тупик. 16 См.: Приказ МВД России от 19 марта 2007 г. № 268 «Об утверждении Инструкции о порядке выезда сотрудников и работников органов внутренних дел Российской Федерации, военнослужащих и лиц гражданского персонала внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации в служебные командировки за пределы территории Российской Федерации».

№1 2008 НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

3 РОССИИ 2010 НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ№ МВД

РАЗДЕЛ II ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ ПЕТР НИКОЛАЕВИЧ КОБЕЦ, доктор юридических наук, доцент, главный научный сотрудник ФГУ «ВНИИ МВД России»

Теоретически обосновывается необходимость совершенствования системы предупреждения преступности в современных условиях. Рассматриваются понятия: «профилактика», «предупреждение», «предотвращение» преступлений, их сходство и различие. Ключевые слова: проблемы предупреждения преступности, криминология, превенция, профилактика, причины, концепции. P.N. Kobetz, DSc (Law), Assistant Lecturer, Chief Researcher, FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 667-43-84. The necessity to perfect crime prevention system under present-day conditions. The necessity to perfect crime prevention system under present-day conditions is theoretically grounded. Such concepts as preventive measures, prevention and deterrence, their likeness and difference, are viewed. Key words: problems of crime prevention, criminology, prevention, preventive measures, causes, conceptions.

Теоретической разработке различных проблем предупреждения преступности в криминологии посвящены работы известных отечественных ученых – признанных авторитетов: Ю.М. Антоняна, Г.А. Аванесова, М.М. Бабаева, Б.С. Волкова, С.Е. Вицина, А.А. Герцензона, А.И. Долговой, А.Э. Жалинского, Н.И. Загородникова, А.Н. Игнатова, И.И. Карпеца, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, В.Е. Квашиса, С.Я. Лебедева, В.В. Лунеева и многих других. «После мировых и крупных региональных войн преступность является самой большой опасностью для человека, его демократического, экономического, социального, гуманитарного, экологического, научно-технического и международного развития»1. Надежда на построение бесклассового, бесконфликтного, беспреступного общества рухнула, как и не сбылись предположения ряда криминологов о снижении преступности в связи с экономическим, социальным и технологическим развитием. 1 Лунеев В.В. Преступность в России при переходе от социализма к капитализму // Государство и право. 1998. № 5. С. 47.

93

Под предупреждением преступлений большинством ученых понимается «многоуровневая система государственных и общественных мер, направленных на устранение, ослабление или нейтрализацию причин и условий преступности»2. Следует отметить, что в криминологической литературе и нормативных актах наряду с термином «предупреждение» используются сходные по значению термины, такие как «профилактика», «предотвращение», «превенция», «противодействие» и другие. Ряд авторов рассматривают эти понятия как самостоятельные, не совпадающие по своему смыслу, увязывая их значение с разными уровнями и видами указанной деятельности3. Они разграничивают значение упомянутых терминов, утверждая, что каждый из них соот2 Теоретические основы предупреждения преступности. М., 1977. С. 30; Предупреждение преступности // Курс советской криминологии. М., 1986. С. 32; Хохряков Г.Ф. Криминология: Учебник / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев. М.: Юрист, 2002. С. 413. 3 См.: Алексеев А.И. Криминология: Курс лекций. М.: Щит-М, 1998. С. 119-120; Аванесов Г.А. Криминология. М., 1984. С. 333-342; Криминология и профилактика преступлений. М., 1989. С. 221; Криминология и организация предотвращения преступлений. М., 1995. С. 125-126.

93

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

О НЕОБХОДИМОСТИ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ СИСТЕМЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ПРЕСТУПНОСТИ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

ветствует определенному уровню, направлению и виду деятельности по борьбе с преступностью. По мнению В.С. Устинова4, понятие «предупреждение преступлений» включает в себя следующие основные значения: «профилактика преступлений»5 – деятельность по выявлению и устранению обстоятельств, способствующих совершению преступлений (общая профилактика), а также установлению лиц, склонных к их совершению, и воздействию на них в целях недопущения с их стороны совершения преступлений (индивидуальная профилактика); «предотвращение преступлений» – деятельность по установлению лиц, замышляющих преступления, и принятию необходимых мер, исключающих реализацию их преступных намерений; «пресечение преступлений» – деятельность по выявлению лиц, готовящих совершение преступлений и покушающихся на них, принятию мер в целях прекращения их преступных действий. Таким образом, анализ работ показывает, что существуют два принципиально разных подхода к пониманию терминов «профилактика» и «предупреждение». Однако большинство авторов сходятся на том, что «профилактика» и «предупреждение» употребляются как синонимы. Суть второго подхода сводится к тому, что эти термины не могут заменять друг друга. Во многих научных работах6, а также нормативных правовых актах рассматриваемые понятия применяются как идентичные, с учетом их смыслового содержания и этимологии. Автор также солидарен с большинством ученых, полагая, что термины «профилактика» и «предупреждение» этимологически совпадают, и предлагает использовать их как взаимозаменяющие. Так, «предупреждение» преступности буквально означает предохранение7 людей, общества, государства от преступлений. «Профилактика» – совокупность мероприятий, предупреждающих от чего-то или предохраняющих что-либо8, «превентивный» – предохраняющий что-либо, преду-

4 См.: Устинов В.С. Профилактика преступлений. Горький: ВШ МВД СССР, 1987. 5 См.: Портнов И.П. Профилактика преступлений в милицейской практике // Государство и право. 1995. № 10. С. 112119. 6 См.: Криминология: Учебник / Под ред. проф. Н.Ф. Кузнецовой, проф. Г.М. Миньковского. М.: БЕК, 1998. С. 177; Криминология: Курс лекций. СПб.: СПб. ВШ МВД России, 1995. С. 152. 7 По В.И. Далю, «предохранять» означает «охранить, уберечь, предварительной заботой отвратить вред или опасность загодя, когда она грозит, но не настигла делом, предотвратить». (См.: Даль В.И. Толковый словарь. М., 2004. Т. 3. С. 314). 8 Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1952. С. 574575.

94

2010

преждающий9. Исходя из этого данные криминологические термины будут использованы в публикации как равнозначные, определяющие комплекс мероприятий, преследующих сходные по содержанию цели. Впервые идея о том, что предупреждение преступности имеет приоритет перед карательной политикой государства, была высказана еще Платоном в IV в. до н.э., но практическое воплощение в жизнь она получила сравнительно недавно. Правовую аргументацию эта идея обрела в работах ученых классической школы уголовного права ХVIII в., заложивших основу политики в борьбе с преступностью. Суть ее такова: «Мудрый законодатель предупредит преступление, чтобы не быть вынужденным наказывать за него»10. В дальнейшем обоснование предупреждения преступности было дано ученымикриминологами и стало альтернативой науке уголовного права в плане формулировки целей и задач борьбы с преступностью, доказав, что предупреждение преступности является основным направлением деятельности государства и общества по искоренению причин, порождающих саму преступность, и вследствие этого предупредительная деятельность по своему содержанию, масштабам мероприятий и количеству субъектов, участвующих в ней, гораздо шире и богаче практики применения уголовного наказания. Научные основы предупреждения преступности в нашей стране достаточно были разработаны в 1970-1980 гг. прошлого столетия, эти разработки в условиях начала нового тысячелетия продолжают находить свое отражение в учебной и монографической литературе и с благодарностью воспринимаются современными исследователями. Между тем в настоящее время все большую актуальность приобретает тезис А.Б. Сахарова о том, что «существенным условием успешного предупреждения преступности в стране является правовое обеспечение соответствующей деятельности, т.е. закрепление в законе и иных нормативных актах требований и положений, способствующих реализации этой важной государственной задачи»11. Эту тему следует немного развить и остановиться на ней подробнее. Предупреждение преступности – это сложный, многогранный процесс, обладающий опре9

Ожегов С.И. Указ. раб. С. 525. Криминология / Под ред. проф. В.Н. Бурлакова, проф., акад. В.П. Сальникова. СПб., 1998. С. 183. 11 Сахаров А.Б. Правовое обеспечение предупреждения преступлений // Советское государство и право. 1975. № 11. С. 82. 10

94

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

№3

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

2008

деленными признаками целостности. Поэтому предупреждение преступности целесообразно рассматривать комплексно, выделяя его составляющие элементы. В современной криминологической науке большое внимание уделяется вопросам предупреждения преступности. Разработаны и продолжают разрабатываться различные теоретические концепции предупреждения, предотвращения и профилактики преступности. Предупреждение преступности в широком понимании есть криминологическая категория, обозначающая исторически сложившуюся систему преодоления объективных и субъективных предпосылок этого негативного явления, реализуемую путем целенаправленной деятельности всех институтов общества по устранению, уменьшению и нейтрализации факторов, детерминирующих существование преступности и совершение преступлений. Предупреждение преступлений в более узком, прикладном, значении представляет собой деятельность, направленную на недопущение их совершения путем выявления и устранения причин преступлений, условий, способствующих их совершению, оказания предупредительного воздействия на лиц с противоправным поведением. Предупреждение преступности – сложнейшая социальная проблема, решение которой требует прежде всего затраты немалых сил и материальных средств, это – дорогое «удовольствие». И если наше общество и впредь не будет вкладывать деньги в программы предупреждения преступности, то в ближайшем будущем оно не сможет создать эффективно функционирующую, целостную систему предупреждения преступности. В кругу специалистов, видимо, нет необходимости приводить аргументы в доказательство сказанному. Традиционно в деятельности по предупреждению преступности используются следующие методы: превентивный (карательный) – раскрытие преступлений и наказание виновных имеет большое превентивное значение и служит предостережением неотвратимости наказания; медико-профилактический – правоохранительные органы принимают меры по предупреждению агрессии и антиобщественного поведения лиц, имеющих психические отклонения; социальный – одной из причин совершения преступлений являются факторы социального неравенства, поэтому роль правоохранительных органов должна заключаться в анализе причин преступности, внесении предложений в органы государственной власти и принятии соответствующих мер; общественный – успех предупредительной деятельности достигается в том случае, если в

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ данный процесс включаются силы общественности, средства массовой информации и др.; организационно-технический – должны приниматься меры по укреплению объектов различными техническими средствами, препятствующими совершению преступлений. Необходимо отметить, что при всем многообразии методов основная организующая роль принадлежит органам внутренних дел, так как их цель – предупредить преступление и защитить его жертв, и поэтому органы внутренних дел должны строить работу таким образом, чтобы их присутствие было обязательно в районах с наиболее сложной криминогенной обстановкой. Предупредительная деятельность может дать положительные результаты, если активно используются все методы, т.е. органически взаимодействуют уголовная, судебная, социальная, уголовно-исполнительная политика. Многие ученые ведут споры о том, в какой мере в СССР функционировала система предупреждения преступности. Разброс мнений весьма широк – от идеализации прошлого до критической оценки состояния профилактической работы. Большинство специалистов полагают, что социально-политические процессы, происшедшие в конце двадцатого века в России, сказались негативно на предупреждении преступности. Единственным ведомством, конструктивно и планомерно осуществляющим превентивную работу, осталось Министерство внутренних дел Российской Федерации. Эффективность деятельности органов внутренних дел по предупреждению преступлений зависит от ее правильной организации. Период социальной дестабилизации стимулирует преступность, придает ей новую динамику, ведет к росту количественных показателей и изменению качественных характеристик. Поэтому преступность есть закономерный социальный процесс, состоящий в дезорганизации жизни общества, в которой проявляются характерные черты данного общества и изменения, происходящие в нем. Проблемы предупреждения преступности всегда находятся в центре внимания ученых и практиков, занимающихся проблемами борьбы с преступностью. Одну из ключевых позиций в данном процессе занимают правоохранительные структуры государства. Правоохранительные органы не имеют права осуществлять спонтанные действия по предупреждению преступлений. Они должны строить свою предупредительную деятельность исходя из анализа и прогноза обстановки, предвидя негативные последствия. Применяя эффективные предупредительные меры, правоохранительные

95

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

№1

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ органы должны контролировать преступность в рамках допустимого уровня, в то же время создавать все необходимые условия для безопасности общества. Процесс предупреждения преступлений – сложный комплекс мер упреждающего воздействия. Этап комплекса мер представляет собой систему мер, которые призваны решать задачи устранения, нейтрализации криминогенных факторов, оздоровления социальной микросреды и т.д. По мнению ряда ученых, в настоящий момент процесс предупреждения преступности не имеет самостоятельной правовой базы. Правовые нормы, регламентирующие предупредительную деятельность, разбросаны по разным отраслям законодательства и не способствуют консолидации профилактических усилий различных субъектов. Таким образом, реально назрела необходимость в кодификации законодательства о предупреждении преступности в виде отдельного кодекса или федерального закона. В этом документе следует предусмотреть регламентацию системы предупреждения преступности в целом и по конкретным уровням, перечислить основания для осуществления профилактической деятельности, средства и меры предупредительного воздействия, закрепить компетенцию субъектов профилактики и контроль за их деятельностью. Не вызывает возражений позиция тех криминологов, по мнению которых одной из причин недостаточного влияния профилактических мер на состояние и уровень преступности является отсутствие системной правовой регламентации профилактической работы, вследствие чего не удается выработать единообразного подхода правоохранительных органов к превентивному использованию норм административного и уголовного законодательства12. В современных условиях актуальным остается тезис о том, что серьезным недостатком правового обеспечения предупреждения преступлений является разрозненность правовых норм, относящихся к деятельности по предупреждению преступлений, несогласованность некоторых из них между собой, что затрудняет их практическое применение. В сложившихся условиях необходимо совершенствовать правовое регулирование предупреждения преступности в стране13. 12 См.: Пономарев П.Г. Роль ведомственной науки в разработке проблем профилактики правонарушений // Материалы Всероссийской научно-практической конференции по проблеме профилактики правонарушений. М., 1997. С. 50. 13 См.: Сахаров А.Б. Правовое обеспечение предупреждения преступлений // Советское государство и право. 1975. № 11. С. 86.

96

№3

2010

В связи с этим следует отметить, что в настоящее время сформировались все предпосылки для принятия нормативного правового акта, определяющего задачи и характер этой деятельности. Это – федеральный закон, в котором должны быть определены субъекты предупредительной деятельности, их права и обязанности, уровни, сферы, направления деятельности, формы, меры и средства предупреждения преступлений. Целесообразно закрепить в таком законе правовые меры и средства предупреждения основных видов преступлений, а также различных видов преступного поведения. Система предупреждения преступлений многоаспектна. Она включает в себя разные по цели, уровню, масштабу, характеру субъекты применения и правовой регламентации, решения и мероприятия. Особенно это актуально в нынешних социально-экономических условиях – в период финансово-экономического кризиса, когда в России накопилось немало проблем и все они рельефно выделяются на усиливающемся криминогенном фоне. В связи с этим перед российскими учеными актуализируется задача постоянного поиска новых, нетрадиционных, более эффективных форм профилактического воздействия на преступность. Это требует прежде всего углубления аналитического подхода к работе по предупреждению преступности, исключительного внимания к выполнению программ борьбы с преступностью в Российской Федерации. Конституция Российской Федерации гарантирует всем гражданам России и лицам, находящимся на территории России, но не являющимся ее гражданами, обеспечение безопасности и нормальных условий проживания. Поэтому неотъемлемой частью каждодневной работы правоохранительных органов должно стать предупреждение преступности. Деятельность по предупреждению преступности в настоящих условиях должна строиться на основе тщательного, всестороннего изучения и анализа ее причин в целом и отдельных ее видов. Проблем в данной работе очень много. В Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию регулярно отмечается, что гражданин вправе требовать от государства обеспечения личной безопасности – защиты жизни, здоровья, достоинства и имущества. Государство еще не вполне справляется с этой обязанностью. Необходимо, чтобы работа по предупреждению преступности имела приоритетное значение и соответствующую правовую базу, обеспечивающую правовую поддержку профилактической деятельности. Идея о возможности оказания влияния на

2008

преступность через социальные предпосылки ее существования, а не через общеуголовные меры провозглашается многими светилами российской криминологии, и автор целиком ее разделяет. Понимая преступность как социальное явление, криминологи идут по пути ее преодоления в плоскости коренных преобразований в обществе, в экономической и социальной сферах. Большинство отечественных криминологов все больше признают необходимость комплексного планирования мер профилактики преступлений. Сегодня в России предупреждение преступности является задачей многоплановой, комплексной, которая должна решаться совокупными усилиями всего общества. Преступность как система, обладающая разноуровневыми характеристиками и детерминированная факторами социального, социально-психологического и индивидуальнопсихологического порядка, требует для своего изучения использования комплексного подхода. Естественно, и проблемы борьбы с этим социальным явлением должны носить комплексный характер. Влияние, оказываемое различными факторами социальной действительности на тот или иной вид преступности, многогранно. В криминологической литературе отмечается, что некоторые важные меры недопущения преступлений, устранения причин, их порождающих, не ставят своей непосредственной целью профилактику противоправного поведения14. Но, тем не менее, профилактическую функцию по недопущению противоправного поведения они опосредованно осуществляют, и в итоге исследования, проводимые многими криминологами, впоследствии доказали, что в основном влияние того или иного процесса на преступность зависит от полученной комбинации, от характера взаимосвязи факторов, интеграционного их проявления и ряда других условий, что предопределяет построение комплекса мер профилактического воздействия. Необходимо также упомянуть, говоря о причинах снижения качества организации предупреждения преступности, о тенденции переоценки роли специальных субъектов предупреждения преступности в лице правоохранительных органов и, естественно, недостаточного использования возможностей иных субъектов профилактики. В советское время предупреждение преступности в качестве самостоятельного направления включалось в комплексное социальное планирование и, являясь составной частью пла14 См.: Шляпочников А.С. К вопросу о классификации мер предупреждения преступности // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1972. Вып. 17.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ на социального и экономического развития, давало возможность вовлечь в деятельность по предупреждению преступности широкие слои населения. Первенство среди субъектов профилактической деятельности имели трудовые коллективы15. Отличительной чертой ранее существовавшей системы предупреждения преступности, как видится автору, был производственноотраслевой принцип организации, при котором трудовые коллективы, общественные организации являлись главными субъектами предупреждения преступности. Сегодня, к сожалению, этого нет. Однако следует отметить, что требования плановости и комплексности в деятельности по предупреждению преступности закреплены в международно-правовых актах, участницей которых является Российская Федерации16. Непременным свойством предупреждения преступности большинством криминологов называется его комплексный характер. Автор солидарен с Г.А. Аванесовым, по мнению которого под комплексным планированием следует понимать систему взаимосвязанных и взаимообусловленных организованных профилактических мер (а не перечень разрозненных мероприятий), с помощью которых обеспечивается достижение поставленных комплексных целей, единство собственно профилактической и организаторской деятельности17. Не вызывает возражений и мнение В.Ф. Зудина, который под комплексным, системным подходом к проблеме социальной профилактики антиобщественных явлений подразумевает подход, позволяющий выявить ее существенные признаки, разнообразные связи и структурные характеристики. Необходимым качеством всей системы в целом является ее интегративное свойство, обладающее единством теории и практики18. Полное и всестороннее понимание принципа комплексности в планировании дано отечественными криминологами. Они определили его как важнейшее условие скоординированности действий широкого круга субъектов профилак15 См.: Звирбуль В.К. Планирование социальной политики предупреждения преступности // Планирование мер борьбы с преступностью: Сб. статей. М., 1982. С. 56-60; Волошина Л.А. Роль криминологов в социально-экономическом планировании // Планирование мер борьбы с преступностью: Сб. статей. М., 1982. С. 65-67. 16 См.: Руководящие принципы в области предупреждения преступлений и уголовного правосудия в контексте нового международного экономического порядка // Резолюция Генеральной ассамблеи ООН от 29 октября 1985 г. // Стандарты и нормы ООН в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Нью-Йорк, 1992. С. 20-33. 17 См.: Аванесов Г.А. Криминология. М., 1984. С. 483. 18 См.: Зудин В.Ф. Социальная профилактика преступлений (криминологические и криминалистические проблемы). Саратов, 1983. С. 35.

97

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

№1

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ тики при решении проблем борьбы с преступностью, которое обеспечивает: всестороннее воздействие на криминогенные факторы, обусловливающие в целом преступность, отдельные виды преступлений и фоновые явления; вовлечение всей системы субъектов профилактики и средств, направленных на нейтрализацию негативных явлений, влияющих на преступность; взаимодействие системы субъектов профилактики и активизацию государственных и общественных органов в деле профилактики преступности; пропорциональность воздействия ресурсов профилактики на явления и процессы, отрицательно влияющие на преступность; непрерывность профилактического воздействия форм и методов предупреждения преступности, выработанных наукой и практикой. Анализируя выводы отечественных криминологов, с полной уверенностью можно отметить, что в предупреждении преступности комплексное планирование дает реальные результаты в том случае, если этот принцип будет пронизывать все этапы: предплановый анализ преступности, выработку мероприятий и реализацию плановых заданий.

98

№3

2010

Еще одним важным условием предупреждения преступности является следующее обстоятельство – оно должно обязательно строиться на основе определения краткосрочных, среднесрочных и долгосрочных задач и осуществляться с учетом взаимодействия различных видов деятельности. В соответствии с этими принципами должна функционировать система деятельности по предупреждению преступности в стране, регионах и других территориальных составляющих Российской Федерации. В заключение хотелось бы подчеркнуть: историческое прошлое свидетельствует о том, что ни одно цивилизованное общество не может эффективно функционировать без налаженной системы предупреждения преступности. Значит, на сегодняшний день одна из первоочередных задач государства состоит в строительстве рассматриваемой системы с использованием положительного опыта прошлого. Причем необходимо не копировать его полностью, а создавать на его основе новую систему предупреждения преступности.

№1

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

ЭДУАРД АНАТОЛЬЕВИЧ ВАСИЛЬЕВ, кандидат юридических наук, доцент, начальник научно-исследовательского центра ФГУ «ВНИИ МВД России»

ОСНОВЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ В БОРЬБЕ С ПРЕСТУПЛЕНИЯМИ В СФЕРЕ ОБОРОТА ВОДНЫХ БИОЛОГИЧЕСКИХ РЕСУРСОВ

E.A. Vasilyev, PhD (Law), Assistant Professor, Head of the Center, FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 667-39-47. Basics in the interaction of the Ministry of Interior units while combating crime in the sphere of water biological resources. Despite the scientific and multi-aspect analysis previously undertaken and numerous publications, the author substantiates a unified methodological approach to the definition of the essence in this interaction, relating to the theory of the MI field operations. Key words: methodological approach, efficiency in the interaction, water biological resources, parity, coordination, legal acts.

Проблемам взаимодействия различных подразделений ОВД, осуществляющих борьбу с экономической преступностью, посвящено значительное количество работ1. Их разноплановый анализ позволяет определить, что, несмотря на множество публикаций, исследователи не смогли обосновать единый методологический подход к определению сущности взаимодействия в теории ОРД. Профессор В.Д. Ларичев под взаимодействием понимает основанную на законе и других нормативных правовых актах совместную или согласованную в пространстве и времени, по месту и целям деятельность различных государственных органов и должностных лиц по решению общей задачи – осуществлению эффективного противодействия преступлениям в сфере экономики2.

Понятие взаимодействия с известными модификациями, имеющими некоторую специфику, но в целом соответствующими определению В.Д. Ларичева, дают и другие авторы3. И.П. Седов считает, что взаимодействие – явление не субъективного порядка, исходящее только из желания взаимодействующих сторон, а объективно необходимое условие, без которого не могут и не должны решаться вопросы реализации противодействия экономическим преступлениям и правонарушениям4. Преступления в сфере оборота водных биоресурсов многогранны, имеют свою специфику. Они, как правило, подготавливаются на берегу, совершаются в море, предметы преступления реализуются в иностранных портах, а вырученные денежные средства редко возвращаются в

1 См.: Гуткин И.М. Правовые вопросы взаимодействия следователя и органов дознания в уголовном процессе. М., 1967; Аксенов А.А. Организация взаимодействия в органах внутренних дел как функция управления. М., 1978; Туманов Г.А. Организация управления в сфере охраны общественного порядка. М., 1972; Жуков В.П. Организационные, тактические и правовые проблемы взаимодействия между аппаратами БХСС территориальных органов внутренних дел в борьбе с хищениями социалистического имущества: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1979; Омелин В.Н. Взаимодействие аппаратов БХСС горрайорганов внутренних дел с государственными и общественными органами. М., 1984; и др. 2 См.: Ларичев В.Д., Щербаков В.Ф., Исаров О.Б. Теоретико-прикладные проблемы деятельности подразделений экономической безопасности органов внутренних дел Российской Федерации: Монография. М.: ВНИИ МВД России, 2007. С. 80.

3 См.: Балашов А.А. Взаимодействие следователей и органов дознания при расследовании преступлений. М., 1979. С. 8-9; Лубин А.Ф. Взаимодействие следователя и оперуполномоченного БХСС со специалистами и экспертами при выявлении и расследовании хищений в РАПО. Горький, 1987. С. 14; Тимофеев Ю.А., Ларичев В.Д., Якушин В.И. О взаимодействии налоговых инспекций и органов внутренних дел // Финансы. 1991. № 9. С. 37; Налоговая полиция: Учебно-практическое пособие. М., 1994. С. 323-324; Государственная налоговая служба. Н. Новгород, 1995. С. 386; Судебные приставы по обеспечению установленного порядка деятельности судов: Учебно-практическое пособие. М., 2000. С. 238. 4 См.: Седов И.П. Некоторые правовые и организационные вопросы взаимодействия следователя и органа дознания как элемента следственной тактики // Проблемы советского государства и права. Иркутск, 1975. С. 54.

99

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

Несмотря на проведенный ранее научный, разноплановый анализ и многочисленные публикации автор статьи обосновывает единый методологический подход к определению сущности взаимодействия в теории оперативно-розыскной деятельности ОВД. Ключевые слова: методологический подход, эффективность взаимодействия, водные биоресурсы, паритетность, согласованность, правовые акты.

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ Россию, оседая на зарубежных счетах преступников. Суда, на которых совершаются преступления, выходят в промысловые районы, в том числе и с «закрытыми» границами (визированными). Следовательно, объективно ни одному правоохранительному и контролирующему органу самостоятельно реализовать государственную политику противодействия преступлениям (правонарушениям) в этой сфере в рамках предоставленной им компетенции в полном объеме невозможно или крайне затруднительно. Должен создаваться единый механизм (система) обеспечения экономической безопасности в этой отрасли. Каждый из субъектов взаимодействия в этой системе должен занимать свое определенное место, выступая друг перед другом как относительно независимые, обособленные формирования, решая во многом сходные задачи. К субъектам охраны биологических ресурсов и противодействия криминальному их изъятию в Российской Федерации в рамках своей компетенции5 относятся сотрудники прокуратуры, пограничной службы и других подразделений ФСБ, ОВД, территориальные подразделения Министерства природных ресурсов, Россельхознадзора, Росрыболовства, Министерства экономического развитии и торговли, таможенной службы и ряда других субъектов правоприменения. Все они взаимодействуют на приоритетных началах, без чего не может существовать само взаимодействие6. При этом таможенная служба и ОВД, находясь в единой правоохранительной системе7, не обладают властными полномочиями по отношению друг к другу, а контролирующие органы не наделены правом осуществления оперативно-розыскной деятельности. Сказанное позволяет считать ошибкой предложения некоторых авторов включить в структуру взаимодействия в качестве элемента паритетность8. По нашему убеждению, паритетность относится не к элементам, а к принципам взаимодействия. К последним необходимо отнести и 5 Компетенция (от латинского «competentia» – полномочия по праву) имеет два значения: 1) круг полномочий какоголибо органа и должностного лица; 2) круг вопросов, в которых данное лицо обладает познаниями, опытом. (См.: Словарь иностранных слов. М., 1987. С. 241). 6 См.: Ларичев В.Д., Щербаков В.Ф., Исаров О.Б. Теоретико-прикладные проблемы деятельности подразделений экономической безопасности органов внутренних дел Российской Федерации: Монография. М.: ВНИИ МВД России, 2007. С. 80. 7 См.: Хомколов В.П. Организация управления оперативно-розыскной деятельностью: Системный подход. М., 1999. С. 48-70. 8 См.: Парамонов А.А. Взаимодействие таможенной службы с органами внутренних дел в борьбе с контрабандой и нарушениями таможенных правил: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999. С. 12-20.

100

№3

2010

персональную ответственность взаимодействующих субъектов. Нами поддерживаются рассуждения В.Ф. Щербакова, который согласованность мероприятий и действий при взаимодействии, а также динамичность относит к тактической стороне9. Таким образом, мы выделяем первый элемент взаимодействия – согласованность действий субъектов – как объективную необходимость достижения целей борьбы с преступлениями (правонарушениями) в рыбной отрасли. Этот элемент взаимодействия некоторые авторы трактуют как понятие совместной деятельности10. Такой подход исследователей для нас неприемлем, поскольку это сужает сферу взаимодействия. По нашему мнению, согласованность может осуществляться в нескольких организационных формах: 1) автономной, но согласованной по целям и задачам; 2) координационной по времени и месту; 3) совместной по решению конкретных оперативно-тактических задач. Согласованность деятельности субъектов взаимодействия в целом определяется их компетенцией в борьбе с преступностью и может проявляться в функционально скоординированном по целям и задачам автономном осуществлении оперативно-розыскных и организационных мероприятий либо в совместном решении конкретных оперативно-тактических задач выявления и раскрытия преступлений, связанных с незаконным оборотом водных биоресурсов. В первом случае согласованность взаимодействия основывается на нормативных правовых актах, определяющих основные задачи и компетенцию служб по борьбе с правонарушениями, поэтому является постоянно действующим признаком. Он не требует согласований по времени, месту, силам и средствам при решении задач собственной компетенции. Такое согласование можно определить как функциональное взаимодействие, которое по своей сущности является первичным и определяющим другие виды и формы согласований. Согласование действий оперативных служб и заинтересованных ведомств в решении конкрет9 См.: Щербаков В.Ф. Реализация государственной политики противодействия преступности в сфере экономики подразделениями экономической безопасности органов внутренних дел (теоретико-прикладной анализ): Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2006. С. 14. 10 См.: Глушков А.И. Правовые и организационнотактические вопросы совместной работы следственных и оперативных аппаратов органов внутренних дел в раскрытии преступлений: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1994. С. 17-19.

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

ных оперативно-тактических задач (обнаружение и документирование преступных действий подозреваемых; выявление организованных преступных формирований, совершающих смешанные виды преступлений, и т.д.) может основываться как на нормативных актах, так и на разоводоговорных отношениях. Этот вид согласованных действий компетентных субъектов можно определить как инициативно-временной. При таком понимании согласованности нельзя признать обоснованным включение в понятие взаимодействия обязательности его ориентации на законы и подзаконные акты11. В действительности под воздействием конкретной оперативно-розыскной ситуации в выявлении и раскрытии определенной группы или видов преступлений инициативно-временное согласование приобретает доминирующий характер. Предписанный в нормативных актах порядок взаимодействия не всегда срабатывает, а инициативно-временная форма согласованности может активно развивать и дополнять правовые предписания12. С одной стороны, она выступает как вынужденная форма реагирования на объективные процессы развития криминальной ситуации, а с другой – как добровольная инициатива профессионально понимающих свои функциональные обязанности представителей единой правоохранительной системы государства. Следовательно, нормативно-правовое регулирование не является обязательным структурным элементом понятия взаимодействия, что подтверждается анализом отечественной правоохранительной практики. Согласованность достигается координацией действий взаимодействующих субъектов, которая означает согласование деятельности различных звеньев государственного аппарата, учреждений и организаций для эффективного решения возникающих задач и подчинения участников совместной деятельности общей воле координирующего субъекта13. При этом координация может существовать как внутри одного ведомства, так и между субъектами различных ведомств, которые не явля-

ются соподчиненными (межведомственная). К примеру, Положение о взаимодействии и координации деятельности федеральных органов исполнительной власти в сфере охраны водных биологических ресурсов и контроля за внешнеторговыми операциями с продукцией рыбного промысла14 определяет цели, принципы, основные направления, порядок организации взаимодействия федеральных органов исполнительной власти. В нем взаимодействие достигалось: координирующей ролью федеральных органов исполнительной власти в пределах компетенции, установленной законодательством Российской Федерации; взаимным знанием задач и информированием о планируемых действиях; своевременной подготовкой планов и других документов по вопросам взаимодействия и их уточнением при изменении обстановки; организацией постоянного взаимного обмена информацией; контролем в части, касающейся соответствующих федеральных органов исполнительной власти, точного выполнения согласованного порядка действий при выполнении поставленных задач. В настоящее время, к примеру, в Камчатском крае в целях координации взаимодействия по выявлению и пресечению посягательств на рыбные запасы внутренних водоемов края, территориального моря, исключительной экономической зоны и континентального шельфа Российской Федерации издано Указание руководителей правоохранительных и контролирующих органов15. Это Указание адресовано прокурорам городов, районов (специализированных прокуратур), начальникам ГОРОВД области, руководителям подразделений пограничной службы ФСБ Северо-Востока России и инспекции по охране водных биоресурсов территориального управления Росрыболовства16. Названные документы позволяют распределить задачи и функциональные обязанности между субъектами взаимодействия, проводить единую стратегию и линию поведения, устанавливать си-

11 См.: Малюткин В.А. Организация взаимодействия отраслевых служб органов внутренних дел в профилактике преступлений: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1976. С. 15. 12 См.: Васильев Э.А., Скуртул А.А. Организация оперативно-розыскной деятельности ОВД по выявлению и раскрытию экономических преступлений, совершаемых в сфере оборота водных биоресурсов организованными группами и преступными сообществами. М.: ВНИИ МВД России, 2007. С. 159. 13 См.: Основы научной организации управления и труда в органах внутренних дел. М., 1973. С. 82.

14 См.: Приказ ФПС России, МВД России, МИД России, Министерства РФ по налогам и сборам, Министерства природных ресурсов РФ, Минфина России, Министерства экономического развития и торговли РФ, Государственного комитета РФ по рыболовству, ГТК России, ФСБ России, ЦБ России от 14 ноября 2000 г. № 319/827/30613/гс/БГ-311/325/172/97н/1/223/785/465/278/ОД-212. 15 Далее по тексту – Указание. Подробнее см.: Указание руководителей правоохранительных и контролирующих органов Камчатского края от 28 мая 2008 г. 16 Далее по тексту – Указание координационного Совета.

101

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

№1

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ стемы определенных отношений между ними и др. Благодаря такой координации достигается целенаправленность в решении наиболее актуальных задач охраны биоресурсов, устраняются параллелизм и дублирование в работе взаимодействующих субъектов, более рационально распределяются между ними силы и используются различные правовые средства и методы работы. На практике у взаимодействующих субъектов постоянно возникает потребность в создании координирующего центра (единого управляющего органа), наделенного по взаимному согласию соответствующими полномочиями, позволяющими решать задачи по взаимодействию. Функции координирующего центра в зависимости от характера, условий взаимодействия могут осуществлять разные органы, но в нашем случае с учетом Указа Президента Российской Федерации «О мерах по обеспечению охраны морских биологических ресурсов и государственного контроля в этой сфере»17 данной функцией, как правило, наделяются территориальные органы пограничной службы ФСБ России. Координатор, по сути, управляет взаимодействием. По мнению П.Н. Панченко, управление предполагает установление определенного режима взаимодействия и поддержание его в заданном состоянии, а также его совершенствование18. Мы считаем, что управление в классическом понимании позволяет решать и иные задачи. Например, во время взаимодействия уточняются цели и задачи, совершенствуются приемы и методы, а также направления, которые устанавливаются на основе анализа состояния преступности и комплекса мер, используемых для профилактического, сдерживающего и пресекающего воздействия на нее. Из изложенного вытекает следующий немаловажный элемент взаимодействия – управление. Рассмотрим такие основные составляющие элемента управления, как: информационное обеспечение, планирование и контроль. Решение управленческих вопросов между правоохранительными и контролирующими органами на выделенных приоритетных направлениях невозможно без информационного обеспечения. 17 См.: Указ Президента РФ от 29 августа 1997 г. № 950 «О мерах по обеспечению охраны морских биологических ресурсов и государственного контроля в этой сфере» // СЗ РФ. 1997. № 35. Ст. 4060. 18 См.: Панченко П.Н. Взаимодействие аппаратов уголовного розыска, иных правоохранительных органов и общественности в борьбе с преступностью. Омск, 1983. С. 64.

102

№3

2010

Взаимодействуя, стороны собирают, накапливают, хранят, анализируют поступающую информацию, которая впоследствии реализуется через принятие важных управленческих решений по конкретным материалам. Примером такого взаимодействия в пределах своей компетенции является деятельность УВД по Камчатскому краю и оперативного отдела Северо-Восточного пограничного управления Береговой охраны ФСБ России (далее – СВПУ). Обладая возможностями отслеживания оперативной обстановки в промысловых районах, оперативный отдел пограничной службы информацию о конкретных фактах преступной деятельности руководителей рыбодобывающих предприятий, физических лиц и т.п., не относящихся к компетенции пограничной службы, на постоянной основе передает в УВД края. При этом, как показало интервьюирование сотрудников СВПУ и УВД, ни двустороннего договора, ни правового регулирования на этот счет нет. Что еще раз подтверждает необязательность ориентации взаимодействия на законы и подзаконные акты. Взаимодействуя между собой, субъекты постоянно отслеживают обстановку, стараются предвидеть ее изменения, вносят коррективы, т.е. занимаются прогнозированием. Прогнозирование позволяет сосредоточивать внимание на важнейших направлениях, оперативно и правильно определять тактические и стратегические цели, перспективы и тем самым осуществлять на научной основе взаимодействие. Особое место в организации взаимодействия занимает планирование – основной фактор управленческой деятельности. Оно позволяет взаимодействующим субъектам при выполнении своих функций учитывать различные ситуации, эффективно использовать имеющиеся возможности. Сущность планирования состоит в том, что стороны по обоюдному согласию разрабатывают систему взаимосогласованных между собой планов, организуют их выполнение, налаживают учет и контроль и на этой основе обеспечивают единство всех звеньев в процессе решения поставленных задач. В процессе принятия управленческих решений планирование позволяет использовать объективные закономерности в оперативной обстановке, совершенствовать и развивать оперативно-розыскную и поисковую деятельность. Обобщение отечественной практики противодействия преступлениям и правонарушениям в рыбной отрасли показало, что наибольшее количество совместных планов в регионах России

2008

составляют ОВД и территориальные органы Росрыболовства. При этом в некоторых регионах при проведении совместных природоохранных мероприятий координатором выступает администрация субъекта Российской Федерации. Исходя из целей, поставленных задач, оперативной обстановки план может иметь свои особенности, но не должен выходить за пределы компетенции сторон. В процессе взаимодействия правоохранительных и контролирующих органов важное место отводится контролю. Под ним следует понимать процессы наблюдения и проверки, которые являются индикатором, свидетельствующим об отклонениях от требований. Он позволяет своевременно реагировать на возможные недостатки и упущения в процессе взаимодействия, конкретизировать ранее принятые решения, оценивать промежуточный и конечный результаты деятельности. Обобщив практику взаимодействия в сфере оборота водных биоресурсов, мы можем констатировать, что взаимодействие ОВД с государственными органами при противодействии правонарушениям в этой сфере осуществляется различным образом. При этом теория не предложила, а практика не выработала единства в терминологии, используемой для обозначения конкретных проявлений взаимодействия. Одни используют термин «формы взаимодействия», другие – «виды», третьи – «методы и направления» и т.п.19 Из всех названных выше терминов «направление», считает В.Ф. Щербаков, является самым емким и широким, раскрывающим понятие взаимодействия. Соглашаясь с его мнением, отметим, что в соответствии с Законом РФ «О милиции»20 задачами милиции являются 19 См.: Приказ от 14 ноября 2000 г. № 319/827/30613/ гс/БГ-3-11/325/172/97н/1/223/785/465/278/ОД-212; Указ Президента РФ от 18 апреля 1996 г. № 567 «О координации деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью» (в ред. Указа Президента РФ от 25 ноября 2003 г. № 1389) и др. 20 См.: Закон РФ от 18 апреля 1991 г. № 1026-1 «О милиции» (в ред. законов РФ от 18 февраля 1993 г. № 4510-1, от 1 июля 1993 г. № 5304-1; федеральных законов от 15 июня 1996 г. № 73-ФЗ, от 31 марта 1999 г. № 68-ФЗ, от 6 декабря 1999 г. № 209-ФЗ, от 25 июля 2000 г. № 105-ФЗ, от 7 ноября 2000 г. № 135-ФЗ, от 29 декабря 2000 г. № 163-ФЗ, от 26 июля 2001 г. № 104-ФЗ, от 4 августа 2001 г. № 108-ФЗ, от 25 апреля 2002 г. № 41-ФЗ, от 30 июня 2002 г. № 78-ФЗ, от 25 июля 2002 г. № 112-ФЗ, от 10 января 2003 г. № 15-ФЗ, от 30 июня 2003 г. № 86-ФЗ, от 7 июля 2003 г. № 111-ФЗ, от 8 декабря 2003 г. № 161-ФЗ, от 20 июля 2004 г. № 69-ФЗ, от 22 августа 2004 г. № 122-ФЗ, от 21 марта 2005 г. № 20-ФЗ, от 1 апреля 2005 г. № 27-ФЗ, от 9 мая 2005 г. № 45-ФЗ с изм., внесенными постановлениями ВС РФ от 18 апреля 1991 г. № 1027-1, от 23 мая 1992 г. № 2826-1, от 17 февраля 1993 г. № 4496-1, федеральными законами от 30 декабря 2001 г. № 194-ФЗ, от

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ предупреждение и пресечение преступлений, административных правонарушений; выявление и раскрытие преступлений. В соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности»21 задачами ОВД в рассматриваемом аспекте выступают следующие: выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших. Таким образом, перечисленные задачи и являются основными направлениями взаимодействия подразделений ОВД с государственными органами при противодействии преступности в сфере оборота водных биоресурсов. Уже в рамках направлений взаимодействие может осуществляться в различных формах, которые должны указать способы (порядок) этой деятельности. Иными словами, форма взаимодействия есть способ и порядок согласованных действий субъектов данной деятельности при решении возложенных на них задач в рамках их компетенции. Относительно формы взаимодействия в научной литературе имеется множество публикаций, и эта тема до сих пор является дискуссионной. Не вступая в полемику с другими авторами, отметим, что нами поддерживается позиция В.А. Лукашова, который считает, что все многообразие организационных форм взаимодействия следует классифицировать в зависимости от уровня решаемых задач – на организационном и оперативно-тактическом уровнях22. Примерно в такой же последовательности указаны формы взаимодействия в Положении о взаимодействии и координации деятельности федеральных органов исполнительной власти в сфере охраны водных биологических ресурсов и контроля за внешнеторговыми операциями с продукцией рыбного промысла23: 25 июля 2002 г. № 116-ФЗ, от 23 декабря 2003 г. № 186-ФЗ). 21 См.: Федеральный закон от 12 августа 1995 г. № 144ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (в ред. федеральных законов от 18 июля 1997 г. № 101-ФЗ, от 21 июля 1998 г. № 117-ФЗ, от 5 января 1999 г. № 6-ФЗ, от 30 декабря 1999 г. № 225-ФЗ, от 20 марта 2001 г. № 26-ФЗ, от 10 января 2003 г. № 15-ФЗ, от 30 июня 2003 г. № 86-ФЗ, от 29 июня 2004 г. № 58-ФЗ, от 22 августа 2004 г. № 122-ФЗ, от 2 декабря 2005 г. № 150-ФЗ). 22 См.: Лукашов В.А. Организация взаимодействия оперативно-розыскных аппаратов органов внутренних дел. Омск, 1982. С. 18. 23 См.: Приказ Федеральной пограничной службы РФ № 319, МВД России № 827, МИД России № 30613/гс, Министерства РФ по налогам и сборам № БГ-3-11/325, Министерства природных ресурсов РФ № 172, Минфина России № 97н, Министерства экономического развития и торговли РФ № 1, Государственного комитета РФ по рыболовству № 223, ГТК

103

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

№1

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ совместный анализ обстановки; совместный анализ оперативных и статистических данных о добыче (вылове) водных биоресурсов, вывозе продукции рыбного промысла за пределы таможенной территории Российской Федерации, исключительной экономической зоны и континентального шельфа Российской Федерации, и ввозе продукции рыбного промысла на таможенную территорию Российской Федерации; совместный анализ результатов производимых инспекторских проверок судов; обеспечение участия представителей взаимодействующих федеральных органов исполнительной власти при рассмотрении в судебном порядке исковых заявлений юридических и физических лиц, оспаривающих результаты проверок, в том числе и совместных, по вопросам применения законодательства Российской Федерации в области охраны водных биоресурсов и контроля за внешнеторговыми операциями с продукцией рыбного промысла; выработка и внесение в органы государственной власти Российской Федерации, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, организации (в том числе общественные) совместных предложений по охране водных биоресурсов и контролю за внешнеторговыми операциями с продукцией рыбного промысла; обмен служебным, служебно-боевым и оперативным опытом. Положение об основах взаимодействия Федеральной пограничной службы Российской Федерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации, Министерства Российской Федерации по налогам и сборам, Министерства сельского хозяйства и продовольствия Российской Федерации, Министерства транспорта Российской Федерации, Министерства здравоохранения Российской Федерации, Государственного таможенного комитета Российской Федерации при пересечении государственной границы Российской Федерации транспортными средствами и перемещении через государственную границу Российской Федерации товаров в морских пунктах пропуска24 дополнило вышеизложенные форРоссии № 785, ФСБ России № 465, Центрального банка РФ № ОД-212 от 14 ноября 2000 г. «Об утверждении Положения о взаимодействии и координации деятельности федеральных органов исполнительной власти в сфере охраны водных биологических ресурсов и контроля за внешнеторговыми операциями с продукцией рыбного промысла». 24 См.: Приказ ФПС России, МВД России, МНС России, Минсельхозпрода России, Минтранса России, Минздрава России, ГТК России, ФСБ России, ФСНП России от 28 февраля 2000 г. № 32/75/АП-3-34/75/60/10/79/52/77/71 «Об утверждении Положения об основах взаимодействия Федеральной пограничной службы Российской Федерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации, Министерства Российской Федерации по налогам и сборам, Министерства сельского хозяйства и продовольствия Российской Федерации, Министерства транспорта Российской Федерации, Ми-

104

№3

2010

мы взаимодействия следующими: осуществление совместных мер по поддержанию режима государственной границы и режима в пунктах пропуска через государственную границу с учетом координирующих ролей соответствующих федеральных органов исполнительной власти; совершенствование форм и методов контроля пересекающих государственную границу транспортных средств и перемещаемых через государственную границу товаров с учетом координирующих ролей соответствующих федеральных органов исполнительной власти; согласованное выполнение в порядке взаимопомощи отдельных задач и функций на отдельных направлениях и участках работы; совместное выявление и пресечение каналов противоправной деятельности, связанной с незаконным пересечением государственной границы гражданами Российской Федерации, иностранными гражданами, лицами без гражданства, транспортными средствами, а также перемещением через государственную границу товаров, с учетом компетенции федеральных органов исполнительной власти; обмен информацией об участниках внешнеэкономической деятельности (юридические и почтовые адреса, финансовые реквизиты, телефоны, факсы, телексы, сведения об учредителях), о пересекающих государственную границу транспортных средствах и перемещаемых через государственную границу товарах (по информации, носящей конфиденциальный и иной ограничительный характер, – на основании мотивированных запросов в соответствии с законодательством Российской Федерации); проведение совместных аналитических исследований по вопросам пересечения государственной границы транспортными средствами и перемещения через государственную границу товаров; проведение совместных оперативнорозыскных мероприятий по соответствующим мотивированным запросам заинтересованных федеральных органов исполнительной власти; обмен специалистами, учебно-методическими материалами по основным направлениям служебной деятельности для проведения консультаций и оказания методической помощи; взаимное участие в проведении научных исследований и разработок, а также подготовке специалистов в учебных заведениях взаимодействующих федеральных органов исполнительной нистерства здравоохранения Российской Федерации, Государственного таможенного комитета Российской Федерации при пересечении государственной границы Российской Федерации транспортными средствами и перемещении через государственную границу Российской Федерации товаров в морских пунктах пропуска».

2008

власти. Таким образом, обобщение эмпирических материалов позволяет нам выделить в сфере оборота водных биоресурсов следующие основные формы взаимодействия правоохранительных, контролирующих и других государственных органов: повышение профессиональной подготовки сотрудников взаимодействующих органов; совместное изучение, анализ и оценку состояния правонарушений (преступлений) в отрасли; оказание в пределах компетенции друг другу помощи в решении функциональных задач; совместное проведение проверочных и оперативно-розыскных мероприятий, направленных на выявление признаков преступлений, получение доказательств конкретной преступной деятельности; подготовку совместных предложений по устранению причин и условий преступности, деятельности правоохранительных и контролирующих органов, совершенствованию законодательства. Взаимодействие при противодействии преступности в сфере оборота водных биоресурсов можно разделить на два вида: внутреннее (ведомственное) и внешнее (межведомственное) взаимодействие. Некоторые исследователи указывают третью группу – международное взаимодействие25, что, по нашему мнению, является составляющей внешнего взаимодействия. В системе МВД России под внутренним взаимодействием в сфере оборота водных биоресурсов следует понимать взаимодействие подразделений: между вышестоящими, с подчиненными органами и подразделениями, а также между равнозначными подразделениями (взаимодействие по вертикали и по горизонтали). При этом взаимодействие осуществляется как на уровне подразделений и органов, так и между должностными лицами этих органов и подразделений. Внутреннее взаимодействие подразделений ОВД, осуществляющих борьбу с экономическими преступлениями в сфере оборота водных биоресурсов, представляет собой сложную структурную подсистему, охватывающую субъекты различной функциональной специализации. Для удобства мы их классифицировали на 25 См.: Алабердеев Р.Р., Иванов П.И., Скуртул А.А. Актуальные проблемные вопросы организации оперативнорозыскной деятельности ОВД по борьбе с преступлениями в сфере оборота водных биоресурсов // Актуальные проблемы организации оперативно-розыскной деятельности ОВД по борьбе с преступлениями в сфере оборота водных биоресурсов. М.: Академия управления МВД России, 2008. С. 17-19.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ три группы: подразделения ОВД, наделенные функцией ОРД и входящие в структуру криминальной милиции; подразделения милиции общественной безопасности; подразделения ОВД России, объединенные общностью целей и задач, как органы исполнительной власти, реализующие непосредственно государственную политику в области внутренних дел и осуществляющие в пределах своих полномочий государственное управление данной сферой общественных отношений26. К ним мы относим подразделения экспертнокриминалистического центра (ЭКЦ); Бюро по координации борьбы с организованной преступностью и иными опасными видами преступлений на территории государств – участников СНГ (БКБОП); Главного информационноаналитического центра (ГИАЦ); Федеральной миграционной службы (ФМС); Национального центрального бюро Интерпола (НЦБ Интерпола), функционирующие на соответствующих уровнях структур ОВД. Подразделения ОВД, наделенные функцией ОРД и действующие на едином территориальном пространстве с подразделениями БЭП однотипными методами и средствами, обладают значительным потенциалом для выявления и раскрытия преступлений, совершаемых в сфере оборота водных биоресурсов. Однако только 1,5% респондентов указали, что при осуществлении ОРМ используют потенциал подразделений уголовного розыска, 2,1% – подразделений по налоговым преступлениям, 0% – центров по противодействию экстремизму и центров по организации защиты лиц, подлежащих государственной защите. Эффективным считают взаимодействие с подразделениями ОПУ 36,7% респондентов, а с БСТМ – 62,2%. При исследовании причин, по нашему мнению, низкой эффективности взаимодействия выяснилось, что это зависит от личностных отношений руководителей подразделений БЭП и УР (23,4%), а также от неоправданного разделения подчиненности указанных подразделений (32,1%). В этом же блоке мы рассматриваем и подразделения органов внутренних дел на транспорте (ОВДТ), осуществляющие функции ОРД, которые по своим потенциальным возможностям являются активными субъектами взаимодействия с подразделениями БЭП территориаль26 См.: Черников В.В. Судебная система, правоохранительные органы, специальные службы России: Учебник. М.: Проспект, 2001. С. 220-247.

105

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

№1

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ных ОВД. Особую роль парное взаимодействие, территориальных и транспортных субъектов ОРД ОВД играет при согласованных мероприятиях по разграничению функций оперативного обслуживания объектов грузовых перевозок, речных и морских портов; выявлении, предупреждении и раскрытии преступлений, совершаемых при нелегальной транспортировке водных биоресурсов (65%). Путем ознакомления с ведомственными планами МВД (ГУВД, УВД) проведения природоохранных мероприятий27 и отчетами установлено, что в структуре милиции общественной безопасности с подразделениями БЭП взаимодействуют: подразделения, выполняющие функцию дознания по делам о преступлениях, совершаемых в сфере оборота водных биоресурсов, не требующих предварительного следствия (76,5%); дорожно-патрульные службы (54%); отряды специального назначения (32,1%); в некоторых регионах – подразделения по охране рыбных запасов и подразделения по борьбе с правонарушениями на потребительском рынке (46,4%). В третьей классификационной группе субъектов внутреннего взаимодействия респонденты выделили только ЭКЦ (11,5%), с остальными взаимодействие не осуществлялось. Внешнее взаимодействие подразделений ОВД предполагает согласование стратегии и тактики выявления и раскрытия преступлений, совершаемых в сфере оборота водных биоресурсов, с теми субъектами, которые в той или иной степени имеют возможность содействовать им в выполнении этой правоохранительной и природоохранной функции государства. Данное направление взаимодействия формируется на принципах совпадающих интересов, согласованности практических мероприятий в соответствии с компетенцией соответствующих ведомств. По целевому предназначению и частоте проведения согласованных действий взаимодействующих с ОВД России субъектов противодействия преступности (правонарушениям) можно классифицировать по-разному. Тем не менее, за основу мы принимаем подход В.Ф. Щербакова, который выделяет: субъекты взаимодействия в полном объеме, к которым относятся правоохранительные органы, субъекты усеченного взаимодействия – контролирующие органы и субъекты периодического взаимодействия – регистрационные, статистические и иные органы. 27 В регионах используются разные названия: «Путина», «Нерест», «Трал» и т.п., но, по сути, все они направлены на защиту биоресурсов.

106

№3

2010

Основными взаимодействующими с ОВД субъектами в сфере борьбы с преступлениями в рыбной отрасли являются подразделения береговой охраны пограничной службы ФСБ России (на это указали 87,7% респондентов). Эффективность взаимодействия между ОВД и органами ФСБ зависит от проведения согласованных действий по целевому получению и обмену оперативно-розыскной информацией; совместного изучения материалов мониторинга о дислокации и хозяйственной деятельности рыбопромысловых судов; обучения сотрудников опергруппы действиям по сбору доказательств при проведении мероприятий по документированию неправомерной деятельности судов с открытой границей; реализации информации на членов организованных преступных группировок, совершающих незаконный вывоз морепродуктов за пределы России; объединения усилий на раскрытие групповых преступлений и коррумпированных связей в российских структурах, а также международных криминальных связей. В то же время, по мнению 34,4% респондентов, межведомственное взаимодействие ОВД с подразделениями ФСБ России на региональном и местном уровнях требует совершенствования и усиления, особенно относительно событий, происходящих в территориальных водах, исключительной экономической зоне (ИЭЗ) РФ и иностранных портах и находящих отражение в средствах массовой информации. К немаловажным субъектам взаимодействия сотрудники ОВД относят территориальные подразделения Росрыболовства (56%)28, призванные выявлять и пресекать нарушения рыбоохранного законодательства, поэтому они ближе всего к ОВД в вопросах взаимодействия. Межведомственное взаимодействие территориальных ОВД и инспекций рыбводов традиционно осуществляется в рамках совместного выявления и исполнения функций дознания по делам административных и криминальных правонарушений. Так, по данным Росрыболовства, ежегодно подразделениями рыбвода выявляется свыше ста тысяч нарушений охраны рыбных запасов29, большинство из которых направляются для принятия решений в ОВД России. По данным наших респондентов из числа сотрудников рыбоохраны, в последнее время, особенно в Южном федеральном округе, взаи28 Превышение 100% объясняется тем, что респонденты одновременно указывали в числе главных во взаимодействии два и более субъектов. 29 К празднованию 75-летия органов рыбоохраны России // Рыбоохрана России. 2009. № 2. С. 12.

2008

модействие с ОВД выходит на новый уровень, это связано с неподчинением и неповиновением законным требованиям или с открытым противостоянием и реальными угрозами со стороны правонарушителей. Такое взаимодействие требует уже создания совместных оперативных групп и, как следствие, все чаще задержания, и материалы оформляются совместно с представителями ОВД30. В группе взаимодействующих особую роль играют торговые представительства России и представительства Росрыболовства, находящиеся в странах – импортерах российских морепродуктов. В обязанности последних входит встреча отечественных судов в иностранных портах, и соответственно им известно обо всех судозаходах, в том числе и с нелегальной продукцией. Завершая рассмотрение основ внутреннего и внешнего взаимодействия органов внутренних дел в борьбе с преступлениями в сфере оборота водных биологических ресурсов, мы можем сделать некоторые обобщающие выводы. 1. В сфере оборота водных биоресурсов взаимодействие между различными государственными органами и должностными лицами является объективно необходимым условием, без которого не может быть обеспечено эффективное противодействие преступлениям и правонарушениям. 2. Под взаимодействием следует понимать совместную или согласованную в пространстве и времени, по месту и целям деятельность различных государственных органов и должностных лиц по решению общей задачи – эффективной борьбе с преступлениями и правонарушениями, а также по устранению причин и условий, способствующих их совершению. 3. Основными элементами взаимодействия являются согласованность, которая достигается координацией деятельности субъектов, и управление (руководство), необходимое для слаженности действий всех звеньев между собой и

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

с внешними структурами, организации информационного обеспечения, прогноза и планирования, контроля выполнения намеченных мероприятий. 4. Субъекты, взаимодействующие в борьбе с преступлениями в сфере оборота водных биоресурсов, классифицируются на субъекты взаимодействия в полном объеме, к которым относятся правоохранительные органы, субъекты усеченного взаимодействия – контролирующие органы и субъекты периодического взаимодействия – регистрационные, статистические и иные органы. Они, находясь в общей системе противодействия преступлениям (правонарушениям), выполняют свои функции лишь в рамках компетенции и, следовательно, являются относительно независимыми, обособленными формированиями. 5. Направление взаимодействия должно соотноситься с задачами оперативных подразделений ОВД по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений в сфере оборота водных биоресурсов. 6. Субъекты противодействия преступности (правонарушениям) в рыбной отрасли по содержанию могут взаимодействовать в разных формах, но основными являются: повышение профессиональной подготовки сотрудников взаимодействующих органов; совместное изучение, анализ и оценка состояния правонарушений (преступлений) в отрасли; оказание в пределах своей компетенции помощи друг другу в решении функциональных задач; совместное проведение проверочных и оперативно-розыскных мероприятий, направленных на выявление признаков преступлений, получение доказательств конкретной преступной деятельности; подготовка совместных предложений по устранению причин и условий преступности, деятельности правоохранительных и контролирующих органов, совершенствованию законодательства.

30 УВД по Камчатскому краю к инспекторам рыбоохраны на период нереста лососевых прикрепляют сотрудника ОВД на постоянной основе, и они вместе задерживают нарушителей и оформляют фактический материал.

107

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

№1

№3

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

2010

АЛЕКСЕЙ БОРИСОВИЧ АРТЮШЕНКО, первый заместитель начальника УВД по городскому округу Железнодорожный Московской области;

АЛЕКСАНДР АЛЕКСАНДРОВИЧ БАБУШКИН, младший научный сотрудник ФГУ «ВНИИ МВД России»

СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫХ ОСНОВ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ НЕЗАКОННОМУ ОБОРОТУ НАРКОТИКОВ В РАМКАХ СНГ

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

Анализируется современное состояние противодействия незаконному обороту наркотиков на территории СНГ, общие тенденции, сложившиеся за последние годы, а также необходимые меры совершенствования организационно-правовых основ противодействия этим преступлениям. Ключевые слова: оборот наркотиков, общие тенденции, рост преступлений, иностранные граждане, «взросление» наркопреступников. A.B. Artyushenko, Deputy Head, Zheleznodorozhny Chief Police Department, Moscow Region; e-mail: vnii59@ yandex.ru; тел.: (495) 522-10-92; A.A. Babushkin, Junior Researcher, FPI MI National Research Institute; e-mail: vnii59@ yandex. ru; тел.: (495) 691-20-98. Current state of organizational and legal fundamentals for combating illegal drug trafficking within the frame of CIS states. The modern state of illegal drug trafficking on the territory of CIS, general tendencies appeared recently, and necessary measures to perfect organizational and legal prerequisites to counteract these crimes, are analyzed. Key words: drug trafficking, general tendencies, rise in crimes, foreign citizens, drug criminals «maturing».

Ситуация в сфере незаконного оборота наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов на территории государств – участников СНГ продолжает оставаться достаточно напряженной, а по ряду показателей имеет тенденции к дальнейшему усложнению. Этот факт ставит перед необходимостью постоянного совершенствования организационно-правовых основ противодействия преступлениям данной направленности как на национальном уровне, так и на уровне межгосударственного сотрудничества в рамках СНГ с целью повышения их эффективности и дальнейшего совершенствования. О сохранении тревожной наркоситуации на территории государств – участников СНГ свидетельствуют некоторые общие тенденции, выявленные в 2008-2009 гг. Так, например, в 2009 г. по сравнению с 2008 г. в шести государствах – участниках СНГ отмечен рост количества выявленных преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков: в Республике Азербайджан (на 13,4%), в Республике Беларусь (на 10%), в Кыргызской Республике (на 1%), в Российской Федерации (на 2,5%), в Республике Таджикистан (на 5,4%). Резкое увеличение

108

количества зарегистрированных преступлений наркотической направленности было зафиксировано в Республике Армении (на 62,3%). В 2009 г. по сравнению с предшествующим годом количество зарегистрированных тяжких и особо тяжких наркопреступлений в среднем по странам СНГ возросло на 3,6%, а их удельный вес в незаконном обороте наркотиков увеличился с 56,9% в 2008 г. до 60,8% в 2009 г. соответственно. Произошел существенный рост числа выявленных наркопреступлений, совершенных в составе организованных групп и преступных сообществ (10676 преступлений в 2009 г. против 8946 в 2008 г., что на 19,3% больше). В целом в 2009 г. около половины всех зарегистрированных в государствах – участниках СНГ наркопреступлений были совершены с целью сбыта. Они составили 46,4% от общего числа незаконных действий с наркотиками. В 2008 г. доля таких преступлений составляла 46%, т.е. ситуация практически не изменилась. В 2009 г. общее количество лиц, привлеченных к уголовной ответственности за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств, совершенные на территории государств –

2008

участников СНГ, составило 172 933 против 169 552 в 2008 г., т.е. незначительно увеличилось (на 2%). При этом число несовершеннолетних, привлеченных к уголовной ответственности за преступления в сфере незаконного оборота наркотиков, в целом по СНГ в 2009 г. составило 3399 человек против 4096 в 2008 г., т.е. сократилось на 17%. По остальным возрастным категориям данные показатели существенно не изменились. Так, число лиц возрастной категории 18-29 лет, привлеченных за наркопреступления в 2009 г., практически не изменилось по сравнению с 2008 годом. Одновременно незначительно увеличилось количество привлеченных лиц старших возрастов (старше 30 лет) – на 5,3% по сравнению с 2008 г. В 2009 г. по сравнению с 2008 г. на 5,8% меньше женщин было привлечено к уголовной ответственности за незаконный оборот наркотиков (23579 против 25028 в 2008 г.). На рассматриваемой территории значительную долю от общего числа привлеченных к ответственности иностранных граждан составляют граждане государств – участников СНГ. Так, в Российской Федерации в 2009 г. за незаконные действия с наркотиками привлечено 3550 иностранных граждан (3,2% от общего числа задержанных за наркопреступления), подавляющее большинство которых – выходцы из стран СНГ (3469 человек или 97,7%). По данным БКБОП, в 2009 г. в странах СНГ правоохранительными органами из незаконного оборота изъято 86 т 798 кг 390 г наркотических средств и психотропных веществ, что на 1,5% больше, чем в 2008 г. (85 т 537 кг 851 г). По отдельным видам наркотиков ситуация обстоит следующим образом: в 2009 г. общий вес изъятого опия-сырца в целом по СНГ увеличился на 32,4%, маковой соломы – на 10,9%, марихуаны – на 4,2%, гашиша – на 18,4% по сравнению с 2008 г. Вес изъятого кокаина увеличился в 19 раз (941 024 г против 50027 г в 2008 г.). Вместе с тем, в 2009 г. на 34,3% уменьшился вес изъятого героина (всего в 2009 г. изъято 4474522 г против 6813096 гр. в 2008 г.). Вес изъятых психотропных веществ в 2009 г. уменьшился примерно на 10%. В незаконном обороте, исходя из структуры изъятий, как и прежде, преобладают наркотики каннабисной группы – 76,4% (в 2008 г. – 71,5%), однако удельный вес опийной группы повысился, составив 17% (против 15,1% в 2008 г.). В 2009 г. в общем объеме изъятых наркотических средств удельный вес марихуаны составил 70,6% (в 2008 г. – 64,4%), маковой соломы – 10,2% (в 2008 г. – 8%), гашиша – 5,8% (в 2008 г. – 2,6%), героина – 5,2% (в 2008 г. – 7,5%). На конец 2009 г. на учетах в связи с немеди-

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ цинским употреблением наркотических средств и психотропных веществ в органах здравоохранения государств – участников СНГ состояло 316 169 лиц (без привлечения данных по Грузии, Туркменистану и России) против 325 491 в конце 2008 г., т.е. данный показатель снизился примерно на 2,9%. Однако эти цифры не в полной мере отражают реальное состояние в сфере незаконного потребления наркотиков, так как немедицинское потребление наркотиков является правонарушением с высоким уровнем латентности. На основе анализа основных показателей, зафиксированных в государствах – участниках СНГ в 2008-2009 гг., можно отметить, что наркоситуация на пространстве СНГ в целом характеризовалась: незначительным снижением общего количества зарегистрированных преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков на территории государств – участников СНГ. В то же время отмечен рост по отдельным видам преступлений, таким как сбыт, контрабанда, преступления, совершенные в составе организованных групп и преступных сообществ; увеличением удельного веса тяжких и особо тяжких преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков; сохранением тенденции к «взрослению» наркопреступников, т.е. увеличением общего количества и удельного веса лиц старших возрастов среди привлеченных к уголовной ответственности за незаконные действия с наркотиками. Данная тенденция в большей степени характерна для государств Центральной Азии и Кавказа, где среди привлеченных за наркопреступления заметно преобладают лица старших возрастов. В «славянских» государствах среди наркопреступников отмечен примерный паритет между лицами молодежных и старших возрастов; общим преобладанием в структуре изъятий из незаконного оборота наркотиков каннабисной группы; при этом на фоне преобладания в целом наркотиков каннабиса, одновременно наблюдается увеличение удельного веса опийной группы, главным образом за счет резкого увеличения объема изъятого опия-сырца в большинстве государств – участников СНГ; вместе с тем, в целом по СНГ снизился процент изъятого героина; относительным снижением наркотизации населения в большинстве государств – участников СНГ, что выразилось в незначительном уменьшении количества незаконных потребителей наркотических средств; при этом сохраняется тенденция «взросления» потребителей наркотиков; удельный вес женщин практически не изменился; процент несовершеннолетних и лиц молодежно-

109

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

№1

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ го возраста, состоящих на учете в связи с незаконным употребленим наркотиков, незначительно снизился. Таким образом, можно констатировать, что по ряду показателей имеются определенные положительные результаты. Вместе с тем, вызывает опасение увеличение ряда важных показателей, к примеру, рост числа зарегистрированных тяжких и особо тяжких преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков, а также преступлений, совершенных в составе организованных групп и преступных сообществ. Анализ наркоситуации в целом по СНГ и в отдельных государствах-участниках позволяет выявить много общих черт и тенденций, что является следствием взаимосвязи и взаимовлияния процессов в сфере незаконного оборота наркотиков, имеющих место в одной стране, с указанными процессами в других странах. В 2008-2009 гг. в государствах – участниках СНГ принимались меры правового и организационного характера, направленные на противодействие незаконному обороту наркотиков и злоупотреблению наркотическими средствами, а также продолжалось международное двустороннее и многостороннее сотрудничество в сфере борьбы с наркоугрозами. В ряде государств – участников СНГ был продолжен процесс совершенствования антинаркотического законодательства, приняты дополнительные организационно-правовые меры в сфере противодействия незаконному обороту наркотиков и их немедицинскому употреблению. Так, в Республике Армении 18 июня 2008 г. были приняты законы «Об изменениях в Уголовном кодексе» и «Об изменениях в Кодексе об административных правонарушениях», в соответствии с которыми из Уголовного кодекса Республики Армении исключена ст. 271 («Употребление наркотических средств»), а Кодекс об административных правонарушениях дополнен ст. 44.1 «Незаконный оборот наркотических средств или психотропных веществ в малых размерах без цели сбыта» и ст. 44.2 «Употребление наркотических средств или психотропных веществ без назначения врача», т.е. произошла декриминализация незаконного оборота наркотиков. В Республике Беларусь вступило в силу законодательство, ужесточившее ответственность за незаконный оборот наркотиков, в частности за распространение наркотиков и психотропных веществ в местах массового отдыха, в учреждениях образования и уголовно-исполнительной системы, установлена уголовная ответственность за незаконный оборот прекурсоров без цели изго-

110

№3

2010

товления наркотических средств или психотропных веществ, установлена уголовная и административная ответственность за культивирование растений и грибов, содержащих наркотические или психотропные вещества. Также в 2008 г. в Республике Беларусь принята «Государственная программа комплексных мер противодействия наркомании, незаконному обороту наркотиков и связанным с ними правонарушениям в Республике Беларусь на 2009-2013 годы». В Республике Азербайджан в целях улучшения информационного обмена в МВД создана общенациональная база данных в отношении лиц, занимающихся незаконным оборотом наркотиков, а также в отношении наркозависимых (банк данных формируется на основе информации, поступающей из органов прокуратуры, юстиции, национальной безопасности, таможенной службы, пограничной службы). Кроме того, в МВД Республики Азербайджан увеличена штатная численность специализированных подразделений по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, созданы региональные специализированные отделы, перед которыми поставлена задача пресекать контрабанду наркотиков в приграничных зонах. В Российской Федерации в соответствии с приказом МВД России от 12 сентября 2008 г. № 795 «О мерах по реализации Указа Президента Российской Федерации от 6 сентября 2008 г. № 1316 «О некоторых вопросах Министерства внутренних дел Российской Федерации» функция противодействия преступлениям, связанным с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, возложена на подразделения уголовного розыска МВД, ГУВД, УВД по субъектам Российской Федерации. В результате организационно-штатных изменений в структуре уголовного розыска созданы подразделения по данному направлению. Следует отметить, что органами внутренних дел, несмотря на происшедшую реорганизацию, попрежнему вносится существенный вклад в борьбу с наркопреступностью. В целях укрепления и развития международного сотрудничества в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотиков государствамиучастниками заключаются межгосударственные договоры и договоры с международными организациями. Так, Республика Азербайджан подписала двусторонне соглашение с Исламской Республикой Иран о противодействии незаконному обороту наркотиков. Республика Беларусь в январе 2008 г. приняла совместно с ООН «Меморандум о взаимопонимании по вопросам контроля над

2008

оборотом наркотиков и предупреждения преступности». В Республике Казахстан Комитетом национальной безопасности совместно с ООН велась работа по подготовке проекта «Мониторинг и контроль за произрастанием наркотических средств (мака, конопли, эфедры) в южных регионах Республики Казахстан», предусматривающая использование спутниковых и геоинформационных систем. Как показывает практика, значительная часть положительных результатов достигнута в ходе проведения комплексных международных оперативно-профилактических мероприятий, а также совместных ОРМ. В прошедшем году совместно с правоохранительными органами зарубежных стран и Федеральной таможенной службой России проведено 13 международных контролируемых поставок наркотических средств (из них совместно с МВД Казахстана – 6, МВД Таджикистана – 5, МВД Кыргызстана – 1, Индией (почтовое отправление) – 1), по результатам которых возбуждено 17 уголовных дел, задержано 21 лицо, причастное к незаконному обороту наркотиков. Из незаконного оборота изъято более 75 кг наркотических средств, в том числе около 35 кг героина, 6,9 кг опия, 28 кг гашиша и 5 кг марихуаны. Особо важным и значимым представляется организация и проведение международного межведомственного комплексного оперативнопрофилактического мероприятия «Канал» в рамках государств – членов Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Решением Совета коллективной безопасности ОДКБ от 5 сентября 2008 г. операции «Канал» придан статус постоянно действующей Региональной антинаркотической операции. Так, с 22 по 28 сентября (первый этап) и с 10 по 16 ноября (второй этап) 2009 г., во исполнение Решения глав государств – членов ОДКБ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ были проведены комплексные оперативнопрофилактические операции «Канал-2009», целью которых поставлено пресечение каналов контрабанды наркотиков из стран Центральной Азии и Афганистана на территории государств – членов ОДКБ, выявление и блокирование межрегиональных и международных каналов поставок синтетических наркотиков из стран Европы на территорию государств, участвующих в операции, а также пресечение преступлений, связанных с легализацией наркодоходов. Таким образом, главными направлениями противодействия незаконному обороту наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов в государствах – участниках СНГ на сегодняшний день являются: расширение практики проведения межгосударственных (двусторонних и в масштабах Содружества) оперативно-профилактических мероприятий; углубление взаимодействия между правоохранительными органами государств – участников СНГ в сфере оперативно-розыскной деятельности по разоблачению международных наркогруппировок, в том числе практики проведения международных контролируемых поставок наркотических средств; дальнейшая концентрация усилий по сокращению незаконного ввоза на территорию России наркотиков из Республики Афганистан; усиление борьбы с незаконным спросом на наркотики со стороны населения, в том числе принятие необходимых административных и уголовно-правовых мер на национальном уровне; унификация антинаркотического законодательства государств – участников СНГ и приведение его в соответствие с рекомендациями конвенций ООН.

111

ПРОБЛЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ

№1

№3

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

2010

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ НАТАЛИЯ ФЕДОРОВНА ПОПОВА, доктор юридических наук, главный научный сотрудник ФГУ «ВНИИ МВД России»

СТРАТЕГИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ДО 2020 ГОДА: НОВАЦИИ, ДОСТОИНСТВА И НЕДОСТАТКИ

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

Рассматривается Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г., дается ее понятие, характеризуется содержание в сравнении с Концепцией национальной безопасности, принятой в 2000 г. Ключевые слова: стратегия, приоритеты, безопасность, национальные приоритеты, угрозы, государство, общество. N.F. Popova, DSc (Law), Chief Researcher, FPI Russia MI National Research Institute; e-mail: [email protected]; тел.: (495) 915-34-44. The Russian Federation National Security Strategy up to 2020: Innovations, Advantages and Disadvantages. The Russian Federation National Security Strategy up to 2020 is viewed; its concept is given and its contents is characterized, as compared to the conception of the RF National Security Strategy adopted in 2000. Key words: strategy, priorities, security, national priorities, threats, state, society.

В последние годы принят ряд важных документов стратегического планирования отдельных направлений обеспечения национальной безопасности1. А Указом Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 5372 утверждена Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. (Стратегия). Она принята в целях консолидации усилий федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов РФ, организаций и граждан РФ по обеспечению национальной безопасности. 1 См.: Указ Президента РФ от 4 февраля 1994 г. № 236 «О государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития» // САПП РФ. 1994. № 6. Ст. 436; Энергетическая стратегия России на период до 2020 г. Утверждена распоряжением Правительства РФ от 28 августа 2003 г. № 1234-р // СЗ РФ. 2003. № 36. Ст. 3531; Концепция федеральной целевой программы «Национальная система химической и биологической безопасности Российской Федерации (2009-2013 гг.)». Утверждена распоряжением Правительства РФ от 28 января 2008 г. № 74-р // СЗ РФ. 2008. № 5. Ст. 434; Концепция противодействия терроризму в Российской Федерации. Утверждена Президентом РФ 5 октября 2009 г. // Рос. газ. 2009. 20 окт.; Указ Президента РФ от 29 апреля 1996 г. № 608 «О Государственной стратегии экономической безопасности Российской Федерации (Основных положениях)» // СЗ РФ. 1996. № 18. Ст. 2117; Концепция долгосрочного социальноэкономического развития Российской Федерации на период до 2020 г. Утверждена распоряжением Правительства РФ от 17 ноября 2008 г. № 1662-р // СЗ РФ. 2008. № 47. Ст. 5489; и др. 2 См.: СЗ РФ. 2009. № 20. Ст. 2444.

112

В Стратегии охарактеризованы изменения, происшедшие в мире после принятия новой редакции Концепции национальной безопасности РФ в 2000 г. Определены: основные направления обеспечения национальной безопасности, которыми являются стратегические национальные приоритеты; национальные интересы РФ; угрозы национальной безопасности в различных сферах; понятийный аппарат, организационные, нормативные правовые и информационные основы реализации Стратегии и т.д. Дано понятие Стратегии как официально признанной системы стратегических приоритетов, целей и мер в области внутренней и внешней политики, определяющих состояние национальной безопасности и уровень устойчивого развития государства на долгосрочную перспективу. В документе правильно указывается, что Россия преодолела последствия системного политического и социально-экономического кризиса конца XX в. – остановила падение уровня и качества жизни российских граждан, устояла под напором национализма, сепаратизма и международного терроризма, предотвратила дискредитацию конституционного строя, сохранила суверенитет и территориальную целостность, восстановила возможности по наращиванию своей конкурентоспособности и отстаиванию национальных интересов в качестве ключевого

2008

субъекта формирующихся многополярных международных отношений. Реализуется государственная политика в области национальной обороны, государственной и общественной безопасности, устойчивого развития России, адекватная внутренним и внешним условиям. Созданы предпосылки для укрепления системы обеспечения национальной безопасности. Возрождаются исконно российские идеалы, духовность, достойное отношение к исторической памяти. Укрепляется общественное согласие на основе общих ценностей – свободы и независимости России, гуманизма, межнационального мира, уважения семейных традиций, патриотизма. С принятием этого документа утратила силу Концепция национальной безопасности РФ 1997 г. (в ред. Указа Президента РФ от 10 января 2000 г. № 243). По сравнению с прежней Концепцией национальной безопасности4 Стратегия содержит следующие новации. Во-первых, дает новое определение национальной безопасности как состоянию защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства. Это определение согласуется с нормами Закона РФ от 5 марта 1992 г. № 24465 «О безопасности», в котором под безопасностью понимается состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз. Во-вторых, содержит отдельный п. 6, в котором дан понятийный аппарат. В нем по новому определены национальные интересы РФ как совокупность внутренних и внешних потребностей государства в обеспечении защищенности и устойчивого развития личности, общества и государства6. Раскрыты понятия «стратегические национальные приоритеты», «система обеспечения национальной безопасности» и др. 3

См.: СЗ РФ. 2000. № 2. Ст. 170. В ней под национальной безопасностью понималась безопасность ее многонационального народа как носителя суверенитета и единственного источника власти в Российской Федерации. 5 См.: ВСНД и ВС РФ. 1992. № 15. Ст. 769. 6 В прежней Концепции национальной безопасности РФ под национальными интересами России понималась совокупность сбалансированных интересов личности, общества и государства в экономической, внутриполитической, социальной, международной, информационной, военной, пограничной, экологической и других сферах. 4

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ В-третьих, обязывает Секретаря Совета Безопасности РФ ежегодно представлять Президенту РФ доклад о состоянии национальной безопасности и мерах по ее укреплению, в том числе о ходе реализации Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. В-четвертых, устанавливает основные характеристики состояния национальной безопасности (п. 112). В-пятых, называет основными приоритетами национальной безопасности национальную оборону, государственную и общественную безопасность (п. 23). К иным приоритетам устойчивого развития относит: повышение качества жизни российских граждан путем гарантирования личной безопасности, а также высоких стандартов жизнеобеспечения; экономический рост, который достигается прежде всего путем развития национальной инновационной системы и инвестиций в человеческий капитал; науку, технологии, образование, здравоохранение и культуру, которые развиваются путем укрепления роли государства и совершенствования государственно-частного партнерства; экологию живых систем и рациональное природопользование, поддержание которых достигается за счет сбалансированного потребления, развития прогрессивных технологий и целесообразного воспроизводства природноресурсного потенциала страны; стратегическую стабильность и равноправное стратегическое партнерство, которые укрепляются на основе активного участия России в развитии многополярной модели мироустройства. В-шестых, ее концептуальные положения основываются на Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года. В-седьмых, определяет организационные, нормативные и информационные основы реализации Стратегии и др. Анализ положений этого документа позволяет сформулировать ряд предложений по его совершенствованию. 1. В обосновании необходимости принятия этого документа сказано, что он принят в целях консолидации усилий федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов РФ, организаций и граждан РФ по обеспечению национальной безопасности. Представляется, что разработчиками Стратегии допущена определенная юридическая неточность в определении субъектов обеспечения национальной безопасности. К ним относятся

113

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

№1

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ не только федеральные органы исполнительной власти, но и другие федеральные органы государственной власти. Их полномочия по обеспечению национальной безопасности определяются соответствующими законодательными актами. Так, например, Федеральное Собрание РФ на основе Конституции РФ по представлению Президента РФ и Правительства РФ формирует законодательную базу в рассматриваемой области. Следует заметить, что и в п. 6 Стратегии к силам обеспечения безопасности отнесены федеральные органы государственной власти, принимающие участие в обеспечении национальной безопасности на основании законодательства РФ. В законодательстве установлено, что в обеспечении многих элементов национальной безопасности (военной, общественной, экологической, лекарственной и др.) участвуют и органы местного самоуправления7. Наиболее тесно органы местного самоуправления по обеспечению общественной безопасности взаимодействуют с городскими, районными органами внутренних дел, которые обеспечивают охрану общественного порядка и борьбу с преступностью на территории муниципального образования. Органы местного самоуправления совместно с органами государственной власти участвуют в обеспечении экологической безопасности8. В законодательстве определены вопросы местного значения применительно к видам муниципальных образований в данной сфере9. Помимо федеральных законов «Об охране окружающей среды» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», полномочия органов местного самоуправления по обеспечению экологической безопасности регулируются многи7 См.: Федеральные законы от 12 февраля 1998 г. № 28ФЗ «О гражданской обороне» (с посл. изм. и доп.) // СЗ РФ. 1998. № 7. Ст. 799; от 26 февраля 1997 г. № 31-ФЗ «О мобилизационной подготовке и мобилизации в Российской Федерации» (с посл. изм. и доп.) // СЗ РФ. 1997. № 9. Ст. 1014; от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» (с полс. изм. и доп.) // СЗ РФ. 2002. № 2. Ст. 133; от 15 января 1995 г. № 3-ФЗ «О радиационной безопасности населения» (с посл. изм. и доп.) // СЗ РФ. 1995. № 3. Ст. 141; от 22 июня 1998 г. № 86-ФЗ «О лекарственных средствах» (с посл. изм. и доп.) // СЗ РФ. 1998. № 26. Ст. 3006; и др. 8 См.: Федеральные законы от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды»; от 6 октября 2003 г. № 131ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». 9 См.: Федеральный закон от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации».

114

№3

2010

ми законами10. Органы местного самоуправления наделены полномочиями по обеспечению военной безопасности, которые реализуются ими в тесном взаимодействии с органами военного управления11. Установлено, что полномочия РФ на осуществление воинского учета на территориях, на которых отсутствуют военные комиссариаты, передаются органам местного самоуправления поселений и городских округов. Органы местного самоуправления обязаны выявлять во взаимодействии с органами внутренних дел граждан, проживающих на обслуживаемой территории и подлежащих постановке на воинский учет, а также разъяснять им их обязанности по воинскому учету и контролировать их выполнение. Для организации и проведения призыва граждан на военную службу решением главы муниципального образования создается призывная комиссия, председателем которой является его заместитель. Для обеспечения работы по призыву на военную службу органы местного самоуправления выделяют необходимые помещения, оборудование, транспорт и иные материально-технические средства, медицинский персонал и т.п. Органы местного самоуправления участвуют в военно-патриотическом воспитании граждан12, осуществляют мероприятия по подготовке своих территорий и коммуникаций в целях обороны13. В Федеральном законе от 22 июня 1998 г. № 86-ФЗ «О лекарственных средствах» (с посл. изм. и доп.) установлены полномочия органов местного самоуправления по обеспечению ле10 См.: Земельный кодекс РФ от 25 октября 2001 г. № 36ФЗ (с посл. изм. и доп.); Лесной кодекс РФ от 4 декабря 2004 г. № 200-ФЗ (с посл. изм. и доп.); Закон РФ от 21 февраля 1992 г. № 2395-1 «О недрах» (с посл. изм. и доп.); Федеральные законы от 24 апреля 1995 г. № 52-ФЗ «О животном мире» (с посл. изм. и доп.), от 14 марта 1995 г. № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» (с посл. изм. и доп.), от 24 июня 1998 г. № 89-ФЗ «Об отходах производства и потребления» (с посл. изм. и доп.), от 23 февраля 1995 г. № 26-ФЗ «О природных лечебных ресурсах, лечебно-оздоровительных местностях и курортах» (с посл. изм. и доп.); и др. 11 См.: Федеральные законы от 31 мая 1996 г. № 61ФЗ «Об обороне» (с посл. изм. и доп.) // СЗ РФ. 1997. № 9. Ст. 1014; от 28 марта 1998 г. № 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» (с посл. изм. и доп.) // СЗ РФ. 1998. № 13. Ст. 1475; Постановление Правительства РФ от 25 декабря 1998 г. № 1541 «Об утверждении Положения о воинском учете» // СЗ РФ. 1999. № 1. Ст. 192; и др. 12 См.: Постановление Правительства РФ от 24 июля 2000 г. № 551 «О военно-патриотических молодежных и детских объединениях» // СЗ РФ. 2000. № 31. Ст. 3292. 13 См.: Федеральный закон от 12 февраля 1998 г. «О гражданской обороне» (с посл. изм. и доп.) // СЗ РФ. 1998. № 7. Ст. 799; Положение о военно-транспортной обязанности, утвержденное Указом Президента РФ от 2 октября 1998 г. № 1175 // СЗ РФ. 1998. № 40. Ст. 4941.

2008

карственной безопасности. В частности, для получения лицензии ее соискатель должен получить согласие органов местного самоуправления на размещение производства лекарственных средств на данной территории. Решение об открытии нового аптечного учреждения принимается также органом местного самоуправления. Необходимо ликвидировать противоречие между Законом РФ от 5 марта 1992 г. № 2446 «О безопасности»14, в котором органы местного самоуправления не отнесены к субъектам безопасности, и названными выше федеральными законами, устанавливающими полномочия этих органов по обеспечению отдельных приоритетов национальной безопасности. Следует заметить, что и в тексте Стратегии (пп. 43, 59 и 65) органы местного самоуправления также упоминаются как субъекты обеспечения национальной безопасности. Так, в п. 43 указано, что решение задач обеспечения национальной безопасности в чрезвычайных ситуациях достигается за счет повышения эффективности реализации полномочий органов местного самоуправления в области обеспечения безопасности жизнедеятельности населения и т.д. 2. В п. 4 документа записано, что в Стратегии определяются меры и порядок действий по обеспечению национальной безопасности. Но порядок действий… не определен. 3. В п. 6, где приводится понятийный аппарат, необходимо было бы дать определения стратегических приоритетов национальной обороны, которые встречаются в тексте документа (военной, государственной, общественной, личной, технологической безопасности), для лучшего понимания предлагаемых мер по их обеспечению. Ведь до сих пор нет их законодательных дефиниций. 4. В разделе IV определены основные направления обеспечения национальной безопасности. Из содержания подраздела 1 «Национальная оборона» следует, что национальная оборона является элементом военной безопасности (осуществляется в интересах обеспечения военной безопасности). И это правильно. В то же время положения второго абзаца п. 28 не в полной мере соответствуют предписаниям Федерального закона от 31 мая 1996 г. № 61-ФЗ «Об обороне» (с посл. изм. и доп.)15. Из содержания ст. 2 Закона следует, что организация обороны, помимо подготовки и ис14

См.: ВСНД и ВС РФ. 1992. № 15. Ст. 769. См.: СЗ РФ. 1996. № 23. Ст. 2750. В ФЗ «Об обороне» под обороной понимается система политических, экономических, военных, социальных, правовых и иных мер по подготовке к вооруженной защите и вооруженная защита Российской Федерации, целостности и неприкосновенности ее территории. 15

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ пользования Вооруженных сил РФ, других войск, воинских формирований и органов, включает проведение ряда других мероприятий. Они проводятся для защиты населения, территории, коммуникаций, промышленного потенциала, объектов инфраструктуры от последствий военных действий, мобилизации необходимых материальных и людских ресурсов для укомплектования новых или восполнения понесенных потерь действующих воинских формирований, перевода экономики на работу в условиях военного времени. В целях обороны устанавливается воинская обязанность граждан РФ и военно-транспортная обязанность органов исполнительной власти, органов местного самоуправления и организаций независимо от форм собственности, а также собственников транспортных средств, проводятся мероприятия гражданской обороны и принимаются другие меры. Поэтому для достижения стратегических целей национальной обороны необходимо не только развитие системы обеспечения национальной безопасности, проведения перспективной военно-технической политики и развития военной инфраструктуры, совершенствование системы управления военной организацией государства и реализации комплекса мер по повышению престижа военной службы, но также совершенствование организации гражданской обороны, территориальной обороны, мобилизационной подготовки РФ. 5. Важное место в Стратегии уделено вопросам обеспечения государственной и общественной безопасности. Между тем отдельные положения Стратегии (подраздел 2 раздела IV), относящиеся к данному вопросу, нуждаются в уточнениях. Так, в п. 40 указаны не все меры по обеспечению этих приоритетов национальной безопасности. Например, меры по обеспечению безопасности в пограничной сфере, в чрезвычайных ситуациях (ЧС) почему-то изложены в пп. 41-43. На наш взгляд, это нарушает логику подачи материала. Следовало бы выделить угрозы, основные направления государственной политики, меры по обеспечению государственной и общественной безопасности. Тогда из текста документа было бы ясно, к какому элементу национальной безопасности относят разработчики обеспечение безопасности в ЧС (п. 43). 6. В п. 43 этого подраздела определяются меры по обеспечению безопасности в ЧС. Среди них правильно названо развитие единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера (в том числе ее террито-

115

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

№1

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ риальных и функциональных сегментов). Однако в законодательстве установлено, что эта система состоит из территориальных и функциональных подсистем16. 7. Неотъемлемым требованием обеспечения устойчивого развития РФ является повышение качества жизни российских граждан. На решение этой сложнейшей проблемы ориентируют положения подраздела 3 раздела IV Стратегии. В п. 49 установлено, что одним из главных направлений деятельности в этой области является обеспечение продовольственной безопасности и гарантированное снабжение населения высококачественными и доступными лекарственными препаратами. По смыслу п. 50 продовольственная безопасность обеспечивается в том числе и путем предотвращения бесконтрольного распространения пищевой продукции, полученной из генетически модифицированных растений с использованием генетически модифицированных микроорганизмов и микроорганизмов, имеющих генетически модифицированные аналоги. Это правильно, но ведь также необходимо предупреждать и распространение других пищевых продуктов, которые не соответствуют гигиеническим требованиям безопасности и пищевой ценности пищевых продуктов17. 8. В подразделе 5 раздела IV четко не сформулированы угрозы национальной безопасности в сфере науки, технологий и образования, как это сделано по другим направлениям. 9. К главным угрозам в сфере здравоохранения и здоровья нации (подраздел 6 раздела IV) отнесены, в частности, массовое распространение наркомании и алкоголизма, повышение доступности психоактивных и психотропных веществ (п. 72 Стратегии). Последнее положение нуждается в некотором уточнении. Можно согласиться с выводом К.В. Харабета18 о том, что в 16 См.: Постановление Правительства РФ от 30 декабря 2003 г. № 794 «О единой государственной системе предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций» (с посл. изм. и доп.) // СЗ РФ. 2004. № 2. Ст. 121. 17 См.: Постановление Главного государственного санитарного врача РФ от 14 ноября 2001 г. № 36 (с посл. изм. и доп.) «О введении в действие Санитарных правил» (вместе с «Санитарно-эпидемиологическими правилами и нормативами „Гигиенические требования безопасности и пищевой ценности пищевых продуктов” СанПиН 2.3.2.1078-01», утв. Главным государственным санитарным врачом РФ 6 ноября 2001 г.). 18 См.: Харабет К.В. Некоторые вопросы устойчивого развития государства и предупреждения правонарушений в свете Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года // Российская юстиция. 2009. № 7. С. 36

116

№3

2010

данном случае «более корректно ставить вопрос не собственно об угрозе распространения наркомании как группы заболеваний, а об опасности дальнейшего распространения наркотизма (как социально-медицинского феномена), заключающегося в приобщении к регулярному немедицинскому потреблению наркотиков значительных групп россиян». Аналогичное замечание можно сделать и по п. 48, в котором указано, что обеспечению национальной безопасности в области повышения качества жизни российских граждан будет способствовать снижение уровня организованной преступности, коррупции и наркомании и т.д. 10. В разделе VI определены основные характеристики состояния национальной безопасности. К ним отнесены: уровень безработицы (доля от экономически активного населения); децильный коэффициент (соотношение доходов 10% наиболее и 10% наименее обеспеченного населения); уровень роста потребительских цен; уровень государственного внешнего и внутреннего долга в процентном отношении от валового внутреннего продукта; уровень обеспеченности ресурсами здравоохранения, культуры, образования и науки в процентном отношении от валового внутреннего продукта; уровень ежегодного обновления вооружения, военной и специальной техники; уровень обеспеченности военными и инженерно-техническими кадрами. Установлено, что перечень основных характеристик состояния национальной безопасности может уточняться по результатам мониторинга состояния национальной безопасности, и это правильно. Однако на сегодняшний день исходя из положений документа для оценки состояния национальной безопасности также необходимо принимать во внимание и уровень доступности комфортного жилья, высококачественных и безопасных товаров и услуг, достойной оплаты активной трудовой деятельности (п. 46) и т.д. В целом реализация Стратегии национальной безопасности РФ, безусловно, станет мобилизующим фактором развития национальной экономики, улучшения качества жизни населения, обеспечения политической стабильности в обществе, укрепления национальной обороны, государственной безопасности и правопорядка, повышения конкурентоспособности и международного престижа РФ.

№1

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

ИЛЬЯ ВИКТОРОВИЧ НИКИТЕНКО, кандидат юридических наук, доцент, начальник филиала ФГУ «ВНИИ МВД России» по Дальневосточному федеральному округу

МИГРАЦИОННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ КАК ОБЪЕКТ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ

I.V. Nikitenko, PhD, Assistant Professor, Head of the branch, FPI Russia MI National Research Institute (Far East Federal Region); e-mail: [email protected]; тел.: 8(4212) 56-79-37. Migration safety as an object of the criminal law protection. Taking into consideration the analysis of the main points presented in «The National Safety Strategy of Russian Federation up to 2020», some problems of the State migration safety, including rational organization of migration flows on the territory of Russia, are explored. Key words: criminal migration, national safety, threats and risks, state border, legislation.

Известно, что «безопасность» как юридическая категория имеет широкую видовую классификацию, критерии которой также неоднозначны, а иногда и весьма противоречивы. Так, например, некоторые аналитики полагают, что «размывание конституционных основ безопасности» происходит путем обособления таких понятий, как «безопасность личности», «безопасность общества» и «безопасность государства», в отрыве от конкретных правовых норм и механизмов их реализации. Именно такой подход был использован в Концепции национальной безопасности Российской Федерации 1997 г.1 Кроме того, в многочисленных нормативных документах, посвященных правовой регламентации безопасности, имеют место различные конформации и значения исследуемого феномена, среди которых – национальная, государственная, общественная и т.д. В Федеральном законе от 3 марта 1992 г. «О безопасности» (в ред. от 25 июля 2002 г.) используется понятие «государственная безопасность»2. Очевидно и то, что 1 См.: Национальная безопасность Российской Федерации: проблемы укрепления государственно-правовых основ / В.Г. Вишняков, Л.В. Андриченко, С.А. Боголюбов и др. – авторский коллектив Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации // Журнал российского права. 2005. № 2. февраль. 2 См.: Закон РФ от 5 марта 1992 г. «О безопасности» // Ведомости РФ. 1992. № 15. См.: Указ Президента РФ от 10 января 2000 г. № 24 «О Концепции национальной безопасности РФ» // СЗ РФ. 2000. № 2.

каждый из названных вариантов наполняет понятие «безопасность» конкретным смысловым содержанием. Существующая система безопасности России, в том числе и ее юридическая составляющая, переживает этап стремительного развития на фоне возникновения ранее неизвестных источников угроз и опасностей, которые в свою очередь обусловили появление новых аспектов охраны личности, общества и государства, а в нормативно-правовой сфере это определено как «обеспечение безопасности». В соответствии с Федеральным законом «О безопасности» и указами Президента РФ «национальная безопасность» есть сложно синтезированная категория, включающая различные аспекты общественных отношений, объединяемых целью защиты личности, общества и государства от различного рода вызовов и угроз. Наряду с уже апробированными в теории, законодательстве и практике понятиями экономической, экологической, информационной, военной, пограничной, транспортной и иных известных разновидностей безопасности, образующих, по мнению некоторых исследователей, внутреннюю структуру национальной безопасности как родового понятия, предлагается ввести в научный, а в перспективе и нормативно-правовой оборот такие категории, как «миграционная безопасность» и «обеспече-

117

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

С использованием анализа основных положений «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» автором рассмотрены проблемы обеспечения миграционной безопасности государства, в том числе рациональной организации миграционных потоков на территории России. Ключевые слова: криминальная миграция, национальная безопасность, угрозы и риски, государственная граница, законодательство.

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ние миграционной безопасности»3. Необходимо отметить и то, что в утвержденной Указом Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года (далее по тексту – Стратегия), которая сменила Концепцию национальной безопасности от 17 декабря 1997 г., с последующими изменениями и дополнениями миграционная составляющая безопасности вновь нашла свое отражение4 на фоне пересмотра и даже отмены некоторых аспектов в обеспечении общественной и государственной безопасности. Так, в разделе II Стратегии отмечено: «обострятся мировая демографическая ситуация и проблемы окружающей природной среды, возрастут угрозы, связанные с неконтролируемой и незаконной миграцией, наркоторговлей и торговлей людьми, другими формами транснациональной организованной преступности». В п. 41 раздела IV, посвященного вопросам обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, среди основных угроз безопасности государства в пограничной сфере также упоминается о проблемах незаконной миграции. К названной категории угроз отнесены – «деятельность международных террористических и экстремистских организаций по переброске на российскую территорию своих эмиссаров, средств террора и организации диверсий, а также активизация трансграничных преступных групп по незаконному перемещению через государственную границу Российской Федерации наркотических средств, психотропных веществ, товаров и грузов, водных биологических ресурсов, других материальных и культурных ценностей, организации каналов незаконной миграции». Среди главных стратегических рисков и угроз национальной безопасности в экономической сфере наряду с экспортно-сырьевой моделью развития национальной экономики, снижением конкурентоспособности и высокой зависимостью ее важнейших сфер от внешнеэкономической конъюнктуры, потерей контроля над национальными ресурсами, ухудшением состояния сырьевой базы промышленности и энергетики, неравномерным развитием регионов и прогрессирующей трудонедостаточностю, низкой устойчивостью и защищенностью националь3 См.: Никитенко И.В. «Миграция населения» как основополагающая категория понятия миграционной безопасности государства // Актуальные проблемы теории и практики борьбы с преступностью в Азиатско-Тихоокеанском регионе: Сб. материалов международной научно-практической конференции 17-18 мая 2007 г. Хабаровск: Дальневосточный юридический институт МВД России, 2007. С. 349. 4 См.: Указ Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. № 537 «О стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года».

118

№3

2010

ной финансовой системы, сохранением условий для коррупции и криминализации хозяйственнофинансовых отношений особое внимание уделяется проблеме незаконной миграции5. В п. 48 Стратегии в ряду основных факторов, влияющих на улучшение качества жизни российских граждан, упоминается о рациональной организации миграционных потоков на территорию Российской Федерации. Известно, что Стратегия национальной безопасности РФ содержит только стратегические направления и концепцию «безопасности», определяя ее общие признаки и конфигурацию. Вместе с тем, нормативное выражение правового механизма обеспечения безопасности отнесено к компетенции административного, а в большей степени уголовного законодательства, о чем свидетельствует положение ч. 1 ст. 2 УК РФ, где среди приоритетных задач настоящего законодательства называются «охрана общественного порядка и общественной безопасности», «обеспечение мира и безопасности человечества». Упоминая об охране конституционного строя Российской Федерации, следует отметить, что данная задача сформулирована в единстве с «безопасностью государства», а защита окружающей среды есть не что иное, как нормативное выражение «экологической безопасности». Среди видовых объектов уголовно-правовой охраны названа «безопасность движения и эксплуатации транспорта», а в ст. 281 (Диверсия) в качестве непосредственных объектов посягательства выступают «экономическая безопасность и обороноспособность Российской Федерации» и т.д.6 Имеется еще множество примеров, где различные аспекты безопасности сформулированы законодателем в качестве объектов уголовноправовой охраны. В то же время названный перечень уже сегодня может быть дополнен за счет ранее неизвестных уголовному законодательству вызовов и угроз, но представляющих, по нашему мнению, серьезную опасность интересам личности, общества и государства. В ближайшей перспективе появление в отечественном уголовном праве новых объектов уголовно-правовой охраны может распространиться на некоторые аспекты безопасности, еще не имеющие нормативноопределенной формы, среди которых особой актуальностью, по мнению ряда аналитиков, обладает «миграционная безопасность государства». В настоящее время уже нет острой необходимости в дополнительном научном обосновании вредоносности незаконной миграции во5 См.: Указ Президента Российской Федерации от 12 мая 2009г. № 573 «О стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года». П. 55. 6 См.: Главы 26, 27, 29 УК РФ (ФЗ от 13 июня 1996 г. № 63).

2008

обще и криминальной миграции в частности, так как эти вопросы достаточно подробно изучены, отражены в многочисленных работах, в том числе криминологического характера, и, на наш взгляд, соответствуют требованиям научной разработанности. Проблемы же эффективного противодействия незаконной миграции и сегодня для криминологии все еще остаются актуальными. Несмотря на то, что о миграционной составляющей безопасности государства и общества упоминается во всех ныне действующих нормативных актах по вопросам национальной безопасности, анализ собранного нами нормативного и эмпирического материала привел к выводу о том, что миграционная безопасность пока не имеет соответствующего своей исключительности нормативно-определенного статуса7. Рассматривая миграционную безопасность государства как видовой компонент родового понятия «национальная безопасность», следует подчеркнуть, что словосочетание «миграционная безопасность» уже более десяти лет активно используется в журналистике, а также в научно-популярной и политической лексике. В свою очередь, характерные для данного вида безопасности угрозы и риски отражены в ряде нормативно-правовых документов8. Очевидно, что подобное положение дел вполне естественно для отечественной правовой системы, не допускающей поспешности и отсутствия надежной апробации при принятии нормотворческих решений, но имеющей существенный недостаток, в отличие от прецедентного права, который проявляется в «затягивании», а иногда и утрате актуальности некоторых законодательных инициатив. От этого в большей степени страдают правоохраняемые отношения вообще, и особенно объекты уголовно-правовой охраны. Примером может служить криминализация деяния, 7 См.: Закон РФ от 5 марта 1992 г. «О безопасности» (в ред. от 25 июля 2002 г.); Указ Президента РФ от 17 декабря 1997 г. «Концепция национальной безопасности»; от 10 января 2000 г. «О Концепции национальной безопасности РФ»; Указ Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537 «Стратегия национальной безопасности». П. 41. 8 В нашей стране понятия демографической и миграционной безопасности впервые были сформулированы в Госплане РСФСР в связи с событиями в Нагорном Карабахе. В целях выяснения причин межнационального конфликта был проведен анализ изменений национального состава населения региона, который показал, что стремительное увеличение удельного веса азербайджанского населения в регионе, расцененное как демографическая экспансия, явилось следствием не только национальных особенностей его естественного воспроизводства, но в первую очередь следствием неуправляемых миграционных процессов. См.: Федотенков А.Н. Вопросы демографической и миграционной безопасности // Демографическое развитие и его социально-экономические последствия: Мат. международной научно-практ. конференции. М.: ГУ ИМЭИ, 2002. С. 52.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ предусмотренного ст. 145.1 УК РФ «Невыплата заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат», введенного в действие только в 1999 г.9, в то время когда «пик» таких преступлений пришелся на начало 90-х. Следует заметить, что подобный пример в отечественном уголовном праве не единичен. Что же касается миграционной безопасности как объекта уголовноправовой охраны, то очевидно, что уже сегодня созданы все необходимые правовые предпосылки для ее в УК РФ в качестве непосредственного, а возможно, и группового (видового) объекта преступных посягательств. Начиная работать над данной проблемой, мы не ставили задачу критиковать существующую систему ныне действующего УК РФ. Вместе с тем, опираясь на принципы отечественной законодательной техники, основными критериями которой являются: лаконичность, буквальность, относительная простота и в то же время универсальность правовой нормы10, мы полагаем, что именно систематизация норм Особенной части УК РФ, основанная на кодификации объектов уголовно-правовой охраны, является одним из наиболее проблемных вопросов современной доктрины отечественного уголовного права. Если рассматривать «миграционную безопасность государства» в качестве объекта уголовно-правовой охраны, позиционирующего конкретную группу преступлений относительно общего для нее видового признака (например, нарушение установленного законом порядка миграции населения), то ее распространительное толкование может быть представлено как «совокупность условий и факторов, обеспечивающих безопасное перемещение людей через государственные границы в целях их временного или постоянного проживания на территории принимающих государств, в соответствии с международным и национальным правом, а также обеспечение государственного контроля над миграционными процессами с точки зрения национальных интересов принимающих государств»11. По мнению законодателя, преступления, на9 См.: Федеральный закон от 15 марта 1999 г. № 48-ФЗ «О дополнении Уголовного кодекса РФ статьей 145.1». 10 См.: Гаухман Л.Д. Классификация преступлений: Закон, теория, практика. М., 2003. С. 22-26; Дурманов Н.Д. Учение об уголовном законе // Курс советского уголовного права. М., 1970. Т. 1. С. 160-162; Коган В.М. Логико-юридическая структура советского уголовного закона. Алма-Ата: Казахстан, 1966. С. 55-56. 11 Никитенко И.В. Биометрические технологии в обеспечении миграционной безопасности государства // Актуальные проблемы борьбы с транснациональной преступностью и терроризмом: Сб. научных трудов по материалам международной конференции 20-22 июня 2006 г. КНР г. Харбин: Хэйлунцзянский институт профессиональной подготовки офицеров полиции КНР, 2006. С. 8

119

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

№1

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ правленные на нарушение режима государственной границы Российской Федерации и установленных законом правил миграции населения, в конечном счете посягают на порядок управления и включены в одноименную гл. 32 УК РФ «Преступления против порядка управления». Подобное расположение норм представляется обоснованным, но только с точки зрения характеристики признаков объективной стороны этих преступлений. Например: деяния содержащие признаки объективной стороны ст. 322 УК РФ, действительно посягают на «порядок государственного управления» при пересечении государственной границы Российской Федерации, т.е. «пересечение без документов на право въезда или выезда либо без надлежащего разрешения». Если руководствоваться подобной логикой, то и другие преступления, связанные с нарушением различных правил государственного регулирования (например – экологические преступления или преступления, связанные с нарушением правил при производстве различного рода опасных работ либо правил эксплуатации средств повышенной опасности, и т.п.), должны быть помещены в гл. 32 УК РФ. Но в том и дело, что систематизация норм Особенной части УК РФ, содержащих соответствующие составы преступлений, основана, как известно, на классификации и характеристиках объектов уголовно-правовой охраны или, как говорится в учебной литературе, – «объектов преступного посягательства». Для наиболее подробного обоснования нашей позиции о признании миграционной безопасности самостоятельным или факультативным объектом уголовно-правовой охраны вновь обратимся к Стратегии национальной безопасности как к одному из основополагающих нормативных документов в области безопасности. В параграфе 2 с названием «Общественная и государственная безопасность» раздела IV указанного документа определено следующее: «одним из условий обеспечения национальной безопасности является надежная защита и охрана государственной границы Российской Федерации», а далее, как уже отмечалось выше, упоминается об основных угрозах интересам и безопасности Российской Федерации в пограничной сфере, где среди других называется «организация каналов незаконной миграции». Признание этой угрозы в качестве приоритетной требует пересмотра некоторых положений действующего ныне УК РФ в части уточнения и конкретизации некоторых объектов преступных посягательств, а также признания миграционной безопасности государства в качестве

120

№3

2010

самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны. Еще большие сомнения вызывает обоснованность видового (группового) и непосредственного объектов преступного посягательства состава преступления ст. 322.1 УК РФ, предусматривающего ответственность за «организацию незаконной миграции». Известно, что уголовное законодательство России сегодня не предусматривает уголовную ответственность за нарушение миграционного законодательства, в какой бы то ни было форме и даже за систематическое (злостное) несоблюдение этих правил. Ответственность за подобные деяния наступает в соответствии с нормами главы 18 Кодекса об административных правонарушениях РФ (КоАП РФ), которые содержат составы административно наказуемых деликтов в области миграции. Не вызывает возражений и то, что само по себе нарушение миграционного законодательства действительно причиняет вред «порядку государственного управления» миграционными процессами. Но ведь в УК РФ предусмотрена уголовная ответственность не за собственно нарушение миграционных правил, а за «организацию незаконной миграции», что, как известно представляет более серьезную общественную опасность, чем обычное нарушение миграционного законодательства и в некоторых случаях может быть квалифицировано как «организация каналов незаконной миграции», а это в свою очередь соответствует п. 41 «Стратегии национальной безопасности» в качестве потенциальной угрозы безопасности государства в пограничной сфере, и, как уже отмечалось, является повышенным риском для миграционной безопасности России. Следует отметить, что составы преступлений, предусмотренные ст. 322 и 322.1 УК РФ, фактически имеют одни и те же объективные видовые признаки: а) деяние направленно на пересечение государственной граници; б) пересечение государственной границы и пребывание на территории государства прибытия имеют противоправный характер; в) деяние вступает в противоречие с миграционным законодательством России. В заключение следует отметить, что уголовно-правовая охрана безопасности государства в области миграции населения является относительно новым институтом в отечественном уголовном праве и от правильной расстановки объектов уголовно-правовой охраны во многом зависит вектор дальнейшего развития как системы обеспечения безопасности личности, общества и государства, так и соответствующей сферы нормативно-правового регулирования.

ТЕРРОРИЗМ И ЭКСТРЕМИЗМ АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ ГОРЕВ, кандидат юридических наук, доцент, старший преподаватель кафедры управления и информационных технологий в деятельности органов внутренних дел Омской академии МВД России

Рассматриваются различные методы, используемые террористическими и экстремистскими организациями, распространяющими и скрывающими информацию в Интернете, вопросы отслеживания посетителей веб-сайтов и контроля за ними. Исследуются методики и технологии ограничения доступа к информации на интернет-сайтах. Обсуждаются юридические проблемы, препятствующие противодействию активному распространению информации в Интернете террористическими и экстремистскими организациями. Ключевые слова: веб-сайт, Интернет, терроризм, экстремизм, конспирация, ответственность. A.I. Gorev, Senior Lecturer, PhD (Law), Assistant Professor, Chair of Management and Informational Technologies in Police Field Operations, Russia MI Omsk Academy; e-mail: academy@omamvd. ru; тел.: (381-2) 75-01-80. The informational means of counteracting extremism and terrorism. Various methods used by the terrorist and extremist organizations distributing information on the Internet, and problems of detecting and those of controlling websites users are viewed. Methods and technologies aimed at access restriction to the Internet sites are examined. Legal problems related to counteracting the distribution of the information on the Internet actively by terrorist and extremist organizations, are discussed. Key words: web-site, the Internet, terrorism, extremism, conspiracy, responsibility.

Явление терроризма весьма динамично, постоянно приобретает новые черты и характеристики (наступательность, высокая техническая оснащенность, изощренность и жестокость). Это не позволяет специалистам дать универсальное определение этому феномену. В настоящее время дефиниция «терроризм» имеет, по разным данным, от 100 до 200 определений. Например, ст. 3 ч. 2 Федерального закона «О борьбе с терроризмом» определяет дефиницию «терроризм» как «насилие или угрозу его применения в отношении физических лиц или организаций, уничтожение или угрозу уничтожения имущества и других материальных объектов… посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, нападение на представителя иностранного государства... на служебные помещения либо транспортные средства лиц, пользующихся международной защитой»; ст. 205 УК РФ также относит к терроризму «совершение взрыва, поджога и иных действий, создающих опасность гибели людей...». Профессор Ю.М. Антонян полагает, что «терроризм – это насилие, содержащее

в себе угрозу другого, не менее жестокого, насилия для того, чтобы вызвать панику, нарушить и даже разрушить государственный и общественный порядок, внушить страх, заставить противника принять желаемое решение, вызвать политические и иные изменения. По-видимому, это – устрашение смертью»1. Трудно представить себе противоправные посягательства, не подпадающие под такое определение. В современном обществе террористические и экстремистские организации все активнее используют достижения информационных технологий, внедряя и совершенствуя те из них, которые обеспечиваются применением. Исламские террористы были среди первых пользователей спутниковой связи – единственной технологии, обеспечивающей им связь в горах Пакистана и Афганистана постоянно. Они применяют технологии видеозаписи, тиражируя видеомагнитофонные кассеты с записями проповедей, речей, пресс-конференций своих духовных лидеров. В 1 Антонян Ю.М. Терроризм: криминологическое и уголовно-правовое исследование. М., 1998. С. 10.

121

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

ИНФОРМАЦИОННЫЕ МЕТОДЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ЭКСТРЕМИЗМУ И ТЕРРОРИЗМУ

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ настоящее время подобные оцифрованные материалы распространяются на джихад-форумах и web-сайтах. Для пропаганды и распространения идей «священной войны» на интернет-сайтах доступны тысячи статей, проповедей, сообщений, представлений PowerPoint. Это не просто хранилище информации. Джихад-форумы и веб-сайты осуществляют образовательное программирование, направляя пользователей к джихаду. Не все посещающие сайт превращаются в приверженцев радикализма, но те, кто по каким-либо причинам остается, привлекаются в сообщество и становятся следующим поколением террористов. Потенциал Интернета был определен идеологами терроризма для индивидуального самообучения участников движения по вопросам идеологии и военной тактики и последующего совершения террористических актов по заданиям, полученным из доступной в Интернете обширной базы знаний. В отличие от межгосударственных войн, где передаваемая информация охраняется от несанкционированного доступа, идеологи террористического движения провозглашают концепцию распределенных баз знаний для всеобщего доступа и совместного использования. В Интернете, игнорирующем географические и геополитические границы, можно по-новому организовать взаимодействие террористических и экстремистских организаций. При необходимости сокрытия передаваемой информации широко применяются методы стеганографии, позволяющие маскировать информацию в файлах почти всех имеющихся типов. Конечно, существуют методы стегоанализа, но они требуют значительных затрат для осуществления любой попытки поиска вложения. Дополнительные сложности создаются размещением файла-контейнера среди множества аналогичных файлов, не содержащих дополнительных вложений, что усложняет его поиск. Для криптографической защиты информации могут быть применены программы шифрования с симметричными и асимметричными ключами. Программы криптографической защиты и стеганографического маскирования находятся в свободном доступе в Интернете. Администратор сайта может управлять доступом и негласно собирать подробную информацию о своих посетителях. Эта информация включает следующие параметры: посетитель (прослеживается IP-адрес), его географическое местоположение, длительность и частота посещения, перечень полученных материалов, вид ознакомления – чтение с экрана, копирование

122

№3

2010

страниц или файлов. Эти данные могут аналитически обрабатываться для создания целевой аудитории – посетителю при очередной регистрации на сайте будет предложена подборка материалов, которой он обязательно заинтересуется. Время подключения и IP-адрес дают возможность идентифицировать посетителя по месту жительства, учебы или работы. На компьютер посетителя негласно или под видом полезной программы может быть установлено вредоносное программное обеспечение (черви и троянские программы), которое позволит не только получать информацию с компьютера пользователя, но и использовать эти компьютеры в зомби-сетях (bot-net) для рассылки спама или проведения DDOS-атак на сайты государственных органов и коммерческих организаций. Интернет-форумы, чаты, новостные и тематические сайты, электронная почта и иные вебтехнологии дают возможность формировать нижнее звено террористических и экстремистских организаций и строить их работу без участия эмиссаров и проведения подготовительных собраний. Грамотное использование существующих возможностей позволяет значительно повысить уровень конспирации. Зачастую члены организаций нижнего звена могут даже не знать друг друга и своих непосредственных командиров, узнавая о месте и времени проведения акции на форуме посредством электронной почты или анонимной SMS-рассылки через Интернет. Примером могут служить недавние события в Москве. Согласно материалам дела преступления националисты совершали вечером в различных районах Москвы, предварительно договорившись о встречах через Интернет2. Первое преступление было совершено в феврале 2008 г. В течение полутора лет группировка из 10 человек, в том числе одна девушка, совершила серию покушений на убийство приезжих с Кавказа, из Средней Азии и Китая, взрывы в кафе «Макдоналдс» и в церкви Николая Чудотворца в столице. Набор и вербовка рекрутов в экстремистские группировки также существенно изменились. В качестве примера можно рассмотреть сайт «Большая Игра. Сломай систему» (http://rusigra. org), функционирующий в Интернете более года. Русские националисты объявили целью «победу Белых сил» и пытаются рекрутировать сторонников, используя самые современные игровые интернет-технологии. Каждый участник игры мо2 См.: Михайлова А. Нацисты планировали нападения через Интернет // http://www.gzt.ru/ topnews/accidents/252237. html. 2009. 17 сент.

2008

жет выбрать себе форму «борьбы с системой» – «уличный боец» или «интернет–боец» – с соответствующими заданиями разной степени сложности. Демонстрируя отчеты о выполнении заданий в реальной жизни, участники повышают свой уровень. С ростом уровня бойца в интернет-игре возрастает сложность и опасность задания для его прототипа в реальной жизни. «Уличному бойцу» на вступительном уровне предлагается распечатывать листовки с символикой языческого бога Сварога и словами «Большая Игра», а затем обклеивать ими разнообразные предметы и объекты в городе проживания. На первом уровне необходимо нанести 50 знаков в людных местах, на автомобилях «пришельцев», зданиях «силовиков системы», придумать «пять смешных унижающих сценариев постановки пришельца на колени для последующей съемки видеороликов по лучшим сценариям», узнать адресные данные и телефоны участкового и его руководства. На втором уровне требуется написать на дверях автомастерских «пришельцев» «Осторожно, дикие звери», прислать видеоролик, где «пришелец» поставлен на колени и извиняется перед «русскими». Найти любого человека, позволившего себе негативные высказывания в Интернете в отношении «Большой Игры» и применить против него адекватные издевательские меры воздействия на свое усмотрение (выделено нами. – А.Г.). Далее – по нарастающему сценарию. На шестом уровне бойцы должны присылать видеозаписи перевернутых автомобилей и разрушения торговых киосков «пришельцев», двери которых должны быть заблокированы мощными горящими петардами. Задания седьмого уровня рассылаются игрокам на личные почтовые ящики3. «Пришельцами» создатели проекта именуют приезжих из регионов Кавказа и бывших республик Советского Союза. Игроки материально заинтересованы – каждое их действие оплачивается виртуальными деньгами по установленной организаторами таксе. Натурализация виртуальных денег предусмотрена после достижения игроками определенного уровня. На сайте «Большой Игры» в разделе «Новости» публикуются не только отчеты о результатах действий участников, подтвержденные фотоизображениями. Здесь же можно прочитать рекомендации по конспирации4, подробную инструкцию по изготовлению взрывного механизма с 3 См.: Уличный боец. Варианты заданий // http://rusigra. org/index.php? do=static&page=8. 2009. 18 сент. 4 См.: Открытое письмо группы офицеров безопасности // http://rusigra.org/index.php? newsid=93. 2009. 18 сент.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ электронным будильником в качестве часового устройства5, посмотреть карикатуры на «пришельцев» и «силовиков системы», получить много другой «полезной» информации. Среди прав и обязанностей участников6 выделяются положения, посвященные конспирации. Провозглашая целью сетевого проекта «колоть неповоротливую Систему миллионами мелких уколов, но не стремиться к перевороту»7, организаторы обязывают игроков «не распространять информацию об участии в Игре и Игроках, за исключением случаев, определяемых Командой Игры, принять все меры к сохранению в тайне любой информации, которая может их идентифицировать, включая способы связи с Командой Игры». Особое внимание уделено безопасности игроков при выполнении заданий даже начального уровня: целенаправленные звонки должны производиться из телефонов-автоматов, рассылки по Интернету – из интернет-кафе и одноразовых электронных почтовых ящиков, электронные фотографии с фиксацией выполненных заданий – через файлообменные сети8. Даже беглое ознакомление с документами, опубликованными на сайте, вызывает недоумение и вопросы. Насколько безобидны действия игроков и организаторов игры? Каковы реальные цели организаторов, если в заданиях прослеживается стремление максимально распространить информацию о сайте и популяризировать идеи национализма? С какой целью проводится обучение игроков основам конспирации? Почему в качестве объектов повышенного внимания выделяются «силовики системы», о которых организаторы игры требуют собирать всю возможную служебную и персональную информацию? Можно согласиться с заместителем директора информационно-аналитического центра «СОВА» Г. Кожевниковой в том, что даже небольшой материальный стимул «позволяет привлекать все новых и новых участников, особенно в маленьких городках, где и 50 рублей – это деньги. И главное, не важно, оплачивается труд идейных расистов или же неидеологизированные тинейджеры вовлекаются в эту активность с целью «подзаработать». Все равно в конечном 5 См.: Игрок-радиотехник (часть 2) // http://rusigra.org/ index.php?newsid=116. 2009. 18 сент. 6 См.: Общие положения «Большой Игры» // http:// rusigra.org/index.php? do=static&page=3. 2009. 18 сент. 7 Размышления Команды Игры о тактике действий. О возне критиканов и грядущей Битве. О страхе трусов и крахе Системы // http://rusigra.org/index.php? o=static&page=2. 2009. 18 сент. 8 См.: Интернет-боец. Варианты заданий // http://rusigra. org/index.php? do=static&page=12. 18 сент. 2009.

123

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

№1

№3

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ счете в ее орбиту вовлекаются все новые и новые люди»9. Итоги этого вовлечения проявляются не только в виртуальной среде, где по запросу поисковик Google находит более 26 тыс. ссылок на упоминание «Большой Игры», но и в реальной жизни. В январе 2009 г. суд г. Невинномысска приговорил к полутора годам в колонии-поселении студента И. Карцева, который подложил муляж взрывного устройства к зданию отдела УФСБ, а впоследствии обстрелял из охотничьего ружья жителей города. Свои действия И. Карцев объяснил тем, что решил принять участие в интернетигре «Большая Игра. Сломай систему»10 и выполнял требуемые задания. Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»11 в ст. 1 в качестве определения экстремизма называет «деятельность... физических лиц по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных: на возбуждение расовой, национальной или религиозной розни, а также социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию; унижение национального достоинства; осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, а равно по мотивам ненависти либо вражды в отношении какой-либо социальной группы; пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности; воспрепятствование законной деятельности органов государственной власти, избирательных комиссий, а также законной деятельности должностных лиц указанных органов, комиссий, соединенное с насилием или угрозой его применения...; создание и (или) распространение печатных, аудио-, аудиовизуальных и иных материалов (произведений), предназначенных для публичного использования и содержащих хотя бы один из признаков, предусмотренных настоящей ста9 Белоусова К. Националисты взорвали Интернет «Большой Игрой» // http://vkrizis.ru/news. php?news=1204&type=rus&rub=soc. 2009. 18 сент. 10 См.: Ларинцева А. «Большая Игра» завела в колонию // Коммерсантъ. 2009. № 14 (4069). 28 янв. 11 См.: Собрание законодательства РФ. 2002. № 30. Ст. 3031; Российская газета. 2006. 29 июля.

124

2010

тьей...». Среди действий, определяемых законом как составные части экстремистской деятельности, мы выделили только те, которые в явном виде присутствуют в заданиях «Большой Игры». И вопрос квалификации действий организаторов игры уже поднимался. Ставропольским краевым следственным управлением во время расследования уголовного дела И. Карцева в связи с размещением в Интернете условий проекта «Большая Игра. Сломай систему» было возбуждено уголовное дело по ст. 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Устанавливались лица, подлежащие привлечению в качестве обвиняемых, назначались экспертизы, в том числе лингвистическая12. Однако сайт продолжает функционировать. Одну из причин такого положения мы видим в эмбриональном состоянии информационной безопасности в целом и научных разработок, посвященных ее правовому обеспечению, в частности. Несмотря на существование основополагающих документов в данной сфере, каковыми являются Доктрина информационной безопасности Российской Федерации13, Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации»14 (далее – Закон «Об информации»), принятый в развитие Федерального закона «Об информации, информатизации и защите информации», ряда законов, регулирующих информационные отношения в отдельных сферах деятельности15, до сих пор не создана логически обоснованная структура регулирования информационных правоотношений даже в сфере информации ограниченного доступа. Не останавливаясь подробно на этой проблеме16, отметим, что в ст. 5 Закона «Об информации», давая классификацию информации в зависимости от порядка ее предоставления или распространения, законодатель выделяет четвертой категорией «информацию, распространение которой в Российской Федерации ограничивается или запрещается». В п. 6 ст. 10 Закона содержится за12

См.: Ларинцева А. Указ. раб. См.: Российская газета. 2000. № 187. 28 сент. 14 См.: Собрание законодательства РФ. 2006. № 31 (ч. 1). Ст. 3448. 15 См.: Закон Российской Федерации от 6 октября 1997 г. № 131-ФЗ «О государственной тайне» (с посл. изм. и доп.); Федеральный закон от 24 июля 2004 г. № 98-ФЗ «О коммерческой тайне»; Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных»; и др. 16 См.: Горев А.И., Трофимов О.И. О правовой охране баз данных // Государство и право. 2008. № 6. С. 79-87. 13

2008

прет на «распространение информации, которая направлена на пропаганду войны, разжигание национальной, расовой или религиозной ненависти и вражды, а также иной информации, за распространение которой предусмотрена уголовная или административная ответственность». Бланкетность данной нормы в специальном законе, посвященном защите информации, существенным образом осложняет квалификацию противоправных деяний в информационной сфере. Недостаточная развитость научных разработок в этой сфере обусловлена также, на наш взгляд, объединением в диссертационном совете 12.00.14 специальностей административного, финансового и информационного права, в результате чего в диссертационных работах по информационному праву практически не рассматриваются вопросы квалификации противоправных деяний по уголовному законодательству. Учитывая комплексность отрасли информационного права, ее непосредственное взаимодействие с конституционным, уголовным, административным и другими отраслями права, сложившуюся ситуацию нельзя считать приемлемой. Следствием недостаточности научных разработок является поспешность выводов и предложений в законодательство. Так, одну из основных сложностей противодействия экстремизму в информационной сфере Р.Б. Иванченко и О.С. Жукова видят в существующих правовых проблемах17. Рассматривая в совокупности ст. 12 Закона «О противодействии экстремистской деятельности», устанавливающую запрет на использование сетей связи общего пользования для осуществления экстремистской деятельности, и ст. 13 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи», определяющую сети связи общего пользования, авторы делают вывод о неприменимости дефиниции «сети связи общего пользования» к Интернету. Они также отмечают, что «законодательство России не относит Интернет к СМИ»18, из чего делается вывод о «практическом исключении реализации норм административного и иного законодательства за злоупотребление свободой массовой информации путем размещения физическими и юридическими лицами информации экстремистского характера на сайтах Интернета». 17 См.: Иванченко Р.Б., Жукова О.С. О некоторых правовых проблемах противодействия информационному экстремизму // Вестник МВД России. 2008. № 3. С. 62. 18 Наверное, авторы имели в виду, что законодательство России не относит сайт Интернета к СМИ (выделено нами. – А.Г.).

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ С данными выводами невозможно согласиться. В соответствии со ст. 13 Закона «О связи» «сеть связи общего пользования предназначена для возмездного оказания услуг электросвязи любому пользователю услугами связи на территории Российской Федерации и включает в себя сети электросвязи, определяемые географически в пределах обслуживаемой территории и ресурса нумерации и не определяемые географически в пределах территории Российской Федерации и ресурса нумерации (выделено нами. – А.Г.), а также сети связи, определяемые по технологии реализации оказания услуг связи». Сеть «Интернет» однозначно соответствует выделенному определению. К универсальным услугам связи ст. 57 Закона относит «услуги по передаче данных и предоставлению доступа к сети «Интернет» с использованием пунктов коллективного доступа». Таким образом, Интернет, в соответствии с Законом «О связи», относится к сетям связи общего пользования. Ссылаясь на результаты проведенного социологического исследования на тему по изменению и дополнению «Условия, способствующие распространению экстремизма в Интернете»,19 Р.Б. Иванченко и О.С. Жукова выделяют три проблемы противодействия: несовершенство законодательства (30%); расположение экстремистских сайтов на серверах зарубежных интернет-провайдеров (58%); отсутствие возможности привлечения к ответственности провайдеров, модераторов и системных администраторов (54%)20. Следует отметить, что вторая проблема не является исключительно правовой. Однако исходя из результатов исследования авторы делают вывод о необходимости формирования нового и совершенствования сложившегося законодательства, определяющего правовой статус сети «Интернет», устанавливающего права и обязанности ее пользователей, а также предусматривающего ответственность за различного рода злоупотребления свободой слова в сети. Ссылаясь на собственный анализ Кодекса об адми19 Четвертую группу составляли ответы «Затрудняюсь ответить» (20%), означающие непонимание проблемы респондентами. Отметим, что приведенный статистический анализ авторами не объяснен – суммарное количество ответов составило 162%. Если при опросе допускался многовариантный ответ, то при анализе ответы четвертого варианта не должны были учитываться, поскольку они не сочетаются с другими ответами. 20 См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М.: Норма-Инфра-М, 2001. С. 718.

125

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

№1

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ нистративных правонарушениях и Уголовного кодекса Российской Федерации, Р.Б. Иванченко и О.С. Жукова выделяют «только один состав административного правонарушения, предусматривающий ответственность только за изготовление кино– и видеопродукции со скрытыми вставками (ст. 13.15 «Злоупотребление свободой массовой информации» КоАП РФ), и ни одного (даже с учетом ответственности на стадии приготовления к преступлениям экстремистской направленности) состава преступления, предусматривающего ответственность за данные деяния». Действительно, в КоАП РФ отсутствуют меры регулирования распространения информации экстремистского и террористического характера в Интернете, однако мы считаем, что по своей общественной опасности законодатель правомерно квалифицировал экстремизм как преступление. В части регулирования вопросов распространения информации экстремистского характера в Интернете отечественное законодательство имеет разумную достаточность. В соответствии со ст. 282 УК РФ противоправными признаются «действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации». И деяния, составляющие экстремизм в соответствии с Федеральным законом, однозначно квалифицируются по указанной статье УК РФ, где первичным признаком определена публичность исполнения, которая означает, что «призывы носят открытый, доступный для понимания характер и обращены к широкому кругу людей». Вряд ли появятся возражения против утверждения открытости и доступности распространяемой в Интернете информации. В соответствии со ст. 29 УК РФ неоконченными преступлениями признаются приготовление к преступлению и покушение на преступление, и уголовная ответственность за такие преступления наступает по статье УК РФ, предусматривающей ответственность за оконченное преступление. Отметим также, что в соответствии со ст. 63 УК РФ отягчающими обстоятельствами признаются совершение преступления по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды,... совершение преступления в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности

126

№3

2010

или выполнением общественного долга. Таким образом, вывод Р.Б. Иванченко и О.С. Жуковой об отсутствии ответственности в действующем законодательстве за изготовление экстремистских материалов нельзя считать обоснованным. Низкая эффективность правового воздействия на интернет-сайты террористических и экстремистских организаций объясняется, по нашему мнению, инерционностью правовой системы в целом. В качестве проблемы противодействия распространению информации экстремистской направленности в Интернете 30% респондентов социологического исследования Р.Б. Иванченко и О.С. Жуковой выделяют несовершенство законодательства. Не отрицая необходимости совершенствования нормативноправовой базы, мы в то же время полагаем, что следует использовать уже существующие правовые нормы. Только реальная практика применения действующего законодательства позволит его усовершенствовать. Вместе с тем, рассматривая деятельность террористических и экстремистских организаций в Интернете как элемент информационной войны против существующего государственного строя, мы считаем обоснованным применение адекватных мер противодействия. Война по определению предполагает использование оружия противоборствующими сторонами. Но в информационной войне используется виртуальное оружие. Ранее рассмотренный сайт «Большой Игры», открытый для внешнего доступа как большинство информационных сайтов, основной целью определяет популяризацию изложенных идей, повышение посещаемости, привлечение новых пользователей. Однако существуют закрытые форумы и сайты для передачи информации ограниченного доступа. Простейший способ организации – платный доступ по паролю, высылаемому на адрес электронной почты после предварительной оплаты. Данный способ легко может быть нейтрализован и дискредитирован. Естественно, что террористические и экстремистские организации используют также другие методы. Некоторые из них описаны ниже. Исходный текст. Все вед-браузеры, такие как «Internet Explorer», «Netscape», «Firefox», «Опера», используют исходный текст страницы как команду для отображения или передачи страницы посетителю – текст, тип шрифта и кегль, цвет фона и текста, размещение страницы, размеры изображения и т.д. Текст и изображения открыты для посетите-

2008

лей, но то, что лежит в основе исходного текста, не отображено, если посетитель не стремится рассмотреть его. Чем сложнее дизайн страницы, тем более неотображенным остается существующий исходный текст. Неотображенные компоненты включают комментарии, небольшие программы – JavaScript, таблицы стилей, форматы таблиц и т.д. Владельцы сайта могут заблокировать браузер с помощью JavaScript от просмотра, но посетитель все еще способен получить доступ к исходному тексту через сохраненную страницу в онлайн-режиме при просмотре ее источника через программу «Блокнот ОС», «Microsoft Windows» или подобный редактор текста. Использование данной технологии позволяет одновременно сосуществовать доступной информации и информации ограниченного доступа. Получить доступ к скрытой информации без знания протокола доступа маловероятно, но возможно при детальном исследовании страницы. Скрытые сообщения в исходном тексте. Браузер отображает исходную страницу без комментариев. Для страниц HTML текст, расположенный в пределах тэгов комментария («» (конец)), не представляется через браузер. При использовании тэга комментария владелец сайта может дать указания на ссылки к другим сайтам или осуществить самоинициированный переход на другой сайт по истечении заданного времени. Скрытые ссылки. Ссылки – универсальные переходы к различным адресам сети. Это эффективный механизм, без знания которого посетитель должен вручную вписать в адресную строку браузера определенный URL. Большинство сайтов обеспечивают ссылки различным страницам или сайтам. Стандартная процедура обеспечивается идентификацией ссылок контрастным цветом и подчеркиванием. Однако данные идентификаторы могут быть нейтрализованы, и посетитель сайта, чтобы осуществить переход по ссылке, должен знать слово, служащее ссылкой. Модификацией данного способа является выделение ссылки шрифтом, совпадающим по цвету с общим фоном. Посетитель сайта, знающий место размещения ссылок в тексте, может воспользоваться ими для перехода на требуемый сайт. Замаскированные изображения. Для практического использования изображение может содержать неограниченное разнообразие контента, включая фотографии, рисунки, карты, текст и пр. Для динамически меняемого

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ изображения можно варьировать период отображения, частоту повторения, закрепленные ссылки. Таким образом, в динамически меняемой картинке для перехода по требуемой ссылке знающий посетитель будет дожидаться появления заранее согласованного изображения, которое появится в определенный момент времени. Остальные изображения могут быть ссылками на посторонние сайты или вообще не быть ссылками. Несвязанные страницы. Если страница не связана с главной страницей сайта или другими страницами, то она «не существует» для обычного посетителя или для поисковых серверов (например, «Google»). Для посещения этой страницы посетитель должен знать и вручную ввести URL в адресную строку браузера. Многие сайты используют эту методику для проверки функциональных возможностей, нового содержания, дизайна до запуска в эксплуатацию. Обновление страницы. Данная общая методика, используемая многими сайтами, заключается в автоматическом обновлении страницы через указанный промежуток времени. Методика часто применяется к новостным страницам и спортивным сайтам для обновления новостей в реальном времени. При осуществлении такого способа могут быть указаны периоды обновления, и целевой посетитель будет ждать обусловленного обновления для перехода по ссылке. Детальный анализ HTML-страниц дает возможность определить применяемые методы ограничения доступа к информации, зафиксировать ссылки на тематические сайты или файлообменники, которые могут быть использованы для конспирированного обмена информацией. Выявление подобных сайтов, сбор доказательственной базы, нейтрализация противоправного воздействия – вот задачи правоохранительных органов в современных условиях. Террористы с помощью Интернета решают многие задачи, включая сбор средств, пропаганду, вербовку, связь и пр. Мы частично рассмотрели способы, которые террористические и экстремистские организации могут применять, используя Интернет. При помощи методик, описанных в статье, террористические организации контролируют доступ к содержанию общедоступного сайта, распоряжаются распространением информации и дезинформации. Применяя указанные методы на общедоступных сайтах, экстремисты могут быть уверены в низкой веро-

127

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

№1

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

ятности обнаружения противоправного содержания и высокой степени защиты своих ресурсов от несанкционированного доступа. Экстремистская деятельность в Интернете приводит к необходимости противодействия государственных силовых структур, которое реализуется сетевым наблюдением. Равновесие между правами на частную жизнь человека и за-

128

№3

2010

щитой общественности от террористической и экстремистской деятельности может быть легко нарушено. Но общество должно постоянно делать выбор – поддерживать государственные меры противодействия или быть в постоянном страхе перед террористической угрозой.

№1

2008

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

ДМИТРИЙ ВИКТОРОВИЧ СОПОВ, кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры уголовного процесса ФГОУ ВПО Орловского юридического института МВД России

РАЗГРАНИЧЕНИЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОГО АКТА И ОБЩЕУГОЛОВНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРИ КВАЛИФИКАЦИИ

D.V. Sopov, PhD, Senoir Lecturer, FPI Russia Ministry of the Interior Law Institute (Orel City); e-mail: [email protected]; тел.: (486 2) 41-72-42. Differentiating terrorist acts and extremist crimes: problems of qualifying. Based on scientific analysis of the RF Criminal Code, the problems of differentiating the crime provided for by the article 205 RF Criminal Code (Terrorist act) from closely related crimes extremist by their nature, in the course of their qualification, are examined. Conclusions and recommendations can be used by police and law enforcement practitioners combating terrorism and extremism, and also by researchers. Key words: terrorist acts, qualification, common (adjacent) corpus delicti, differentiating features, problems, objects and aims of infringement.

Одним из факторов, определяющих сложность квалификации террористического акта по Уголовному кодексу РФ, является наличие достаточно большого числа смежных с ним составов преступлений и необходимость отграничения его от этих составов, как показывает практика, возникает достаточно часто1. По тем или иным признакам с террористическим актом схожи составы преступлений террористического и экстремистского характера, а также общеуголовные преступления, которые имеют отличительные черты и ответственность за которые установлена самостоятельными статьями УК РФ. Во втором номере журнала «Научный портал МВД России» за 2008 г. мы рассмотрели проблему уголовно-правового разграничения террористического акта и иных преступлений террористического характера, в четвертом номере этого же издания за 2009 г. нами были проанализированы вопросы разграничения террористического акта и преступлений экстремистского характера. Настоящую статью мы решили посвятить не менее острым проблемам разграничения 1 По данным, размещенным на интернет-сайте «mvdinform.ru», в январе-октябре 2009 г. зарегистрировано 566 преступлений террористического характера (+ 0,7% по сравнению с аналогичным периодом 2008 г.) и 446 преступлений экстремистского характера (+ 12,9%).

террористического акта и общеуголовных преступлений при их квалификации. Проведенный нами анализ составов общеуголовных преступлений показал, что террористический акт по своим объективным и субъективным признакам наибольшее сходство имеет с такими из них, как: убийство, совершенное общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ); вымогательство (ст. 163 УК РФ); умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, совершенное путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом (ч. 2 ст. 167 УК РФ); бандитизм (ст. 209 УК РФ); пиратство (ст. 227 УК РФ) и экоцид (ст. 358 УК РФ). По внешним признакам террористический акт имеет общие черты с убийством, совершенным общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ). В п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» разъясняется, что под общеопасным способом убийства следует понимать такой способ умышленного причинения смерти, который заведомо для виновного представляет опасность для жизни не только потерпевшего, но хотя бы еще одного лица (например, путем взрыва, поджога, производства выстрела в месте скопления людей, отравления воды и пищи, которыми, помимо потерпевше-

129

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

На основе научного анализа норм Уголовного кодекса Российской Федерации рассматриваются вопросы отграничения преступления, предусмотренного ст. 205 УК РФ («Террористический акт»), от смежных с ним общеуголовных преступлений в процессе квалификации такого рода преступных действий. Ключевые слова: террористические акты, квалификация, смежные составы преступлений, признаки разграничения, проблематика, объекты и цели посягательства.

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ го, пользуются другие люди)2. Таким образом, объективная сторона этих составов преступлений во многом схожа, на что неоднократно указывалось в литературе, посвященной данной проблематике3. Представляется, что разграничение рассматриваемых составов преступлений необходимо проводить по следующим признакам. Во-первых, террористический акт одновременно посягает на два обязательных объекта. При этом основным непосредственным объектом террористического акта являются общественные отношения, обеспечивающие основы общественной безопасности, а его дополнительным непосредственным объектом альтернативно могут выступать общественные отношения, обеспечивающие жизнь и здоровье человека, отношения собственности, отношения, обеспечивающие нормальное функционирование органов власти, и др. Убийство, совершенное общеопасным способом, посягает на один непосредственный объект – общественные отношения, обеспечивающие жизнь человека. Во-вторых, преступление, предусмотренное п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ, может быть совершено с любой целью, умысел же в данном случае направлен исключительно на лишение потерпевшего жизни. При террористическом акте умысел направлен на достижение цели воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями, тогда как возможность наступления общественно опасных последствий в виде гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба и других выступает лишь средством достижения указанной цели. Из сказанного с очевидностью следует, что в том случае, когда убийство, совершаемое общеопасным способом, является средством достижения цели, указанной в диспозиции ст. 205 УК РФ, содеянное должно квалифицироваться по совокупности преступлений, предусмотренных п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. «б» ч. 3 ст. 205 УК РФ. Если же причинение смерти человеку не охватывалось умыслом террористов, то налицо террористический акт, повлекший по неосторожности смерть человека (п. «б» ч. 2 ст. 205 УК РФ), основное отличие которого от убийства, совершенного общеопасным способом, заключается 2

См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 1. С. 16. См.: Киреев М.П. Уголовно-правовые основы борьбы органов безопасности и органов внутренних дел с террористической деятельностью // Новый Уголовный кодекс Российской Федерации и вопросы совершенствования борьбы с преступностью: Материалы межвузовской научно-практической конференции. Челябинск, 1997. С. 29-32. 3

130

№3

2010

в форме вины по отношению к смерти потерпевшего. Как справедливо замечает Г.В. Овчинникова, по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ это может быть прямой или косвенный умысел, а по п. «б» ч. 2 ст. 205 УК РФ – лишь неосторожная вина4. Немалую сложность представляет собой отграничение террористического акта, сопряженного с требованиями материального характера, от вымогательства (ст. 163 УК РФ). На наш взгляд, в основу разграничения данных составов преступлений может быть положен ряд признаков. Во-первых, они отличаются по основному непосредственному объекту. Для террористического акта – это основы общественной безопасности, а для вымогательства – отношения собственности. Во-вторых, несхожи эти составы и по объективной стороне. Объективная сторона террористического акта характеризуется исключительно общеопасными действиями, в то время как действия, образующие объективную сторону вымогательства (требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких), таковыми могут и не являться. В-третьих, очевидно, следует отграничивать указанные составы преступлений и по цели их совершения. Как известно, террористический акт совершается с целью воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями, вымогательство же однозначно преследует цель корыстную – получение материальной выгоды, обогащение. Даже если промежуточной целью действий, совершаемых при вымогательстве, может выступать оказание воздействия на принятие решений органами власти, то это лишь средство достижения конечной – корыстной – цели. И, в-четвертых, по нашему мнению, действия террористической направленности можно сформулировать как форму выражения вовне. Характер этих действий также является немаловажным моментом в разграничении анализируемых составов преступлений. В самом деле, действия террористов, как правило, носят публичный ха4 См.: Овчинникова Г.В. Терроризм. Сер.: «Современные стандарты в уголовном праве и уголовном процессе» / Науч. ред. проф. Б.В. Волженкин. СПб., 1998. С. 30.

2008

рактер, тогда как вымогатели стараются действовать конфиденциально, без лишней огласки, а соответственно и обстановка страха террористами создается на социальном уровне и служит средством запугивания неопределенно большого количества людей, при вымогательстве же запугивание осуществляется на индивидуальном или узкогрупповом уровне. Террористический акт, последствием которого является умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, имеет определенное сходство с составом такого преступления, как умышленные уничтожение или повреждение чужого имущества, совершенные путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом (ч. 2 ст. 167 УК РФ). Однако, во-первых, что принципиально важно, основным непосредственным объектом умышленного уничтожения или повреждения чужого имущества, в отличие от террористического акта, являются общественные отношения собственности. Во-вторых, при совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ, отсутствует цель воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями. Виновный здесь преследует довольно ограниченную по своему характеру цель – уничтожить или повредить чужое имущество, не руководствуясь при этом какими-либо политическими мотивами. Если же он пытается таким образом устрашить население и оказать воздействие на принятие решений органами власти или международными организациями, то содеянное должно квалифицироваться по ст. 205 УК РФ. И наконец, в-третьих, субъективная сторона данного преступления характеризуется виной в виде прямого или косвенного умысла, в то время как террористический акт совершается исключительно с прямым умыслом5. Определенные трудности вызывает и отграничение террористического акта от бандитизма (ст. 209 УК РФ). Бандитизм – это создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан или организации, а равно руководство такой группой (бандой) (ч. 1 ст. 209 УК РФ) либо участие в такой группе (банде) или совершаемых ею нападениях (ч. 2 ст. 209 УК РФ). Стоит указать на то, что непосредственным объектом бандитизма, так же как и при террористическом акте, являются основы общественной безопасности. 5 См.: Сопов Д.В. Уголовно-правовая характеристика террористического акта и его отграничение от смежных составов преступлений: Монография. Орел: ОрЮИ МВД России, 2006. С. 113-114.

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ На наш взгляд, разграничение данных составов преступлений следует осуществлять по признакам объективной стороны и цели совершения преступления. Обязательный признак объективной стороны бандитизма – создание устойчивой вооруженной группы (наличие двух или более лиц), а для террористического акта – совершение его организованной группой, является только квалифицирующим признаком (п. «а» ч. 2 ст. 205 УК РФ). Вооруженность – еще один обязательный признак бандитизма, в то время как при террористическом акте возможны действия, не связанные с наличием или применением оружия (например, поджоги, создание обвалов, затоплений и т.п.). Нападение – основное общественно опасное действие бандформирований, направленное на достижение преступного результата путем применения насилия. Террористический акт же не всегда связан с насилием над конкретными людьми и представителями государственных и общественных организаций, он, скорее, представляет собой «рассеянную» угрозу или опасность населению, обществу, зато всегда эти действия носят устрашающий характер, рассчитанный на большой общественный резонанс6. Следует еще обратить внимание на то, что насильственные действия при террористическом акте сопряжены с воздействием на третьих лиц в целях понуждения их к выгодному для террористов поведению, тогда как при бандитизме виновные не рассчитывают на поведение какой-либо третьей стороны, а достигают поставленных целей своими силами и средствами в ходе совершения актов насилия7. И все же главное различие рассматриваемых преступлений, на наш взгляд, состоит в цели их совершения. В самом деле, целями бандитских нападений являются различные материальные интересы: завладение имуществом, оружием, наркотиками; запугивание, рэкет и т.п. Цель террористического акта обозначена в диспозиции ст. 205 УК РФ и состоит, повторим, в оказании воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями. Вопрос о соотношении составов террористического акта и пиратства (ст. 227 УК РФ) обычно встает перед исследователями, занимающимися проблемой безопасности морского судоходства, однако в их научных работах либо вообще не проводится разграничение этих преступлений, либо оно осуществляется по второстепенным признакам. 6

См.: Овчинникова Г.В. Указ. раб. С. 31. См.: Вакуленко В.Ф., Гришанова С.А. Терроризм и бандитизм: к вопросу о соотношении составов // Закон и право. 2003. № 7. С. 8. 7

131

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

№1

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ Как известно, борьба с пиратством (морским разбоем) регулируется Женевской конвенцией об открытом море (1958 г.) и Конвенцией ООН по морскому праву (1982 г.). В связи с этим В.П. Панов отмечает, что при привлечении к уголовной ответственности за пиратство по федеральному законодательству необходимо учитывать следующие признаки данного преступления, закрепленные в указанных международно-правовых актах, отличающие пиратство от террористического акта: 1. Пиратство может быть совершено только в открытом море. В пределах государственной территории подобные действия квалифицируются по законам данной страны как разбойное нападение, грабеж, бандитизм и т.д. 2. Пиратство направлено против другого судна или против имущества, находящегося на борту этого судна, а также против безопасности его плавания. 3. Пиратским может быть признано только частновладельческое судно, предназначенное или используемое лицами, имеющими над ним власть, для совершения нападений на другие суда. Исключение составляют случаи, когда экипаж корабля поднял мятеж, захватил контроль над ним и совершил пиратские действия. 4. Пиратскими могут быть только действия, совершаемые с личными целями, т.е. личное обогащение, корысть, месть и другая личная заинтересованность8. С.О. Допилка, по существу, усматривает разницу между террористическим актом и пиратством лишь в том, что первый совершается с политической направленностью, а последнее – по личным мотивам9. В свою очередь, Л.А. Моджорян полагает, что понятие морского терроризма вообще следует включить в определение пиратства, поскольку между ними нет принципиальной разницы. В числе общих признаков данных преступлений она указывает, что они «подрывают свободу морей и направлены против безопасности мореплавания», а их характерной чертой является «запугивание, т.е. поведение преступника, рассчитанное на то, чтобы вызвать ужас, парализующий жертв нападения»10. Однако с приведенными аргументами вряд ли можно полностью согласиться. Дело в том, что 8 См.: Панов В.П. Международное уголовное право: Учеб. пособие. М.: ИНФРА-М, 1997. С. 133. 9 См.: Допилка С.О. Уголовная ответственность за терроризм и пиратство на море: Автореф. дис.. … канд. юрид. наук. Киев, 1993. С. 19-21. 10 Моджорян Л.А. Терроризм на море. Борьба государств за безопасность морского судоходства. М.: Международные отношения, 1998. С. 37.

132

№3

2010

террористический акт, как известно, совершается не только по политическим мотивам и представляет собой не политическую акцию, а преступное деяние. Если для пиратов запугивание жертв нападения является основным моментом в процессе совершения преступления, то для террористов – это промежуточный этап, служащий средством воздействия на третьих лиц, заинтересованных в безопасности жертв нападения. Далее, если для пиратов захватом судна и находящегося на нем имущества преступная деятельность исчерпывается, то для террористов с этого преступные действия лишь начинаются, поскольку достижение их целей связано не с поведением жертв нападения в ходе насильственных действий, а с поведением третьих лиц, на которых и призвана оказать воздействие насильственная акция. Следует также учитывать, что действия пиратов, в отличие от террористов, направлены на удовлетворение их интересов непосредственно в ходе совершения насильственных актов. Кроме того, насилие при террористическом акте всегда носит общеопасный характер, в то время как для пиратства это вовсе не является обязательным. И, наконец, различаются данные преступления по цели их совершения. Пиратству несвойственна цель, указанная в диспозиции ст. 205 УК РФ, – воздействие на принятие решений органами власти или международными организациями, оно совершается с целью завладения чужим имуществом «вдали от берега». По объективным признакам с террористическим актом схож и состав экоцида (ст. 358 УК РФ). Действия, образующие объективную сторону экоцида, – массовое уничтожение растительного или животного мира, отравление атмосферы или водных ресурсов либо иные действия, способные вызвать экологическую катастрофу, по своему характеру вполне подпадают под признак «иных действий» при террористическом акте, которые создают опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий. Разграничение данных преступлений, на наш взгляд, необходимо осуществлять по объекту посягательства и цели их совершения. Непосредственным основным объектом экоцида являются общественные отношения, обеспечивающие мир и безопасность человечества в целом, дополнительным непосредственным объектом – существование растительного или животного мира, а также атмосферы или водных ресурсов как среды обитания человека. Террористический акт, как уже отмечалось, нарушает иные общественные отношения.

2008

Несомненно, основным отличительным признаком террористического акта является наличие специальной цели его совершения, поскольку цели экоцида могут быть любыми и для квалификации не имеют значения. Представляется, что в том случае, когда массовое уничтожение растительного или животного мира, отравление атмосферы или водных ресурсов либо иные подобные действия, способные вызвать экологическую катастрофу, совершаются в террористических целях, содеянное образует совокупность преступлений, предусмотренных ст. 205 и 358 УК РФ. Подводя итог изложенному, следует отметить, что решение вопроса об отграничении

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ террористического акта от общеуголовных преступлений является не менее важным и проблематичным, чем его разграничение со смежными составами преступлений террористической и экстремистской направленности, тем более что на практике при квалификации террористического акта в первом случае такая необходимость возникает гораздо чаще. Проведенное исследование позволяет полагать, что правильное решение указанного вопроса возможно на основе глубокого анализа объективных и субъективных признаков разграничиваемых составов преступлений с одновременным применением правил о конкуренции уголовно-правовых норм.

ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ

№1

133

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

№3

2010

ПОЗДРАВЛЯЕМ С ЮБИЛЕЕМ АНАТОЛИЮ ПАВЛОВИЧУ ШЕРГИНУ – 75 ЛЕТ

Руководство и коллектив Института, коллеги и ученики, а также редакционная коллегия журнала «Научный портал МВД России» сердечно поздравляют Анатолия Павловича Шергина с юбилеем! Анатолий Павлович Шергин родился 19 июня 1935 года в г. Алейске Алтайского края. Детство и школьные годы его прошли в г. Барнауле. Это было военное и послевоенное время. После окончания средней школы в 1953 году он поступил в Алма-Атинский юридический институт, преобразованный через два года в юридический факультет Казахского государственного университета, который окончил в 1958 году. После окончания университета Анатолий Павлович Шергин вернулся на Алтай. В августе 1958 года он был назначен преподавателем юридического цикла Барнаульской спецшколы подготовки начальствующего состава МВД СССР, где работал до сентября 1965 года. Вел курсы уголовного и административного права. В 19651968 годах учился в адъюнктуре Высшей школы МВД СССР на кафедре административного права. Научным руководителем молодого адъюнкта стал один из ведущих ученыхадминистративистов – заведующий кафедрой административного и финансового права юридического факультета МГУ доктор юридических наук, профессор Юрий Маркович Козлов, позже – Заслуженный деятель науки Российской Федерации, академик РАЕН. В 1969 году в Ученом совете Московской высшей школы МВД СССР Анатолий Павлович защитил кандидатскую диссертацию на тему «Административные взыскания по советскому праву». С ноября 1968 г. по сентябрь 1969 г. он работал в Высшей следственной школе МВД СССР (г. Волгоград) в

134

должности старшего преподавателя. С сентября 1969 года и по сей день научная работа Анатолия Павловича связана со Всесоюзным научноисследовательским институтом МВД СССР (МВД РСФСР, МВД России). Здесь он прошел путь от старшего научного сотрудника до руководителя научно-исследовательской лаборатории, после выхода в отставку, с 1987 года, занимает должность главного научного сотрудника. В 1980 году в Ученом совете юридического факультета МГУ Анатолий Павлович защитил докторскую диссертацию на тему «Проблемы административной юрисдикции». Официальными оппонентами его были известные ученые – Георгий Васильевич Барабашев, Борис Михайлович Лазарев, Алексей Прокопьевич Коренев, в качестве ведущей организации выступил ВНИИСЗ. Позже он сам стал членом этого Ученого совета. Работа и общение с коллегами – бывшими фронтовиками, солидными учеными многому научили его. Научные интересы Анатолия Павловича Шергина связаны преимущественно с исследованиями законодательства об административной ответственности, административноюрисдикционной деятельности органов внутренних дел, ее эффективности, административной политики, административно-деликтного права. Основная часть опубликованных (более 200) научных работ посвящена этим проблемам. Среди них: «Административные взыскания и их применение органами внутренних дел» (Учебное пособие, 1974); «Социологическое исследование эффективности административно-правовых

№1

2008

санкций за нарушения общественного порядка» (1973, в соавторстве с Л.Л. Поповым, М.Я. Саввиным); «Административные комиссии» (Монография, 1975, в соавторстве с А.П. Клюшниченко); «Административно-юрисдикционная деятельность органов внутренних дел и пути повышения ее эффективности» (Монография, 1977); «Административная юрисдикция» (Монография, 1979); «Проблемы административно-деликтного права» (Государство и право. 1994. № 8-9); «Основные институты административно-деликтного права» (Монография, 1999); «Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (с постатейными материалами) (2002, в соавторстве с К.Ф. Шергиной); «О концепции административной политики» («Актуальные проблемы административного и административнопроцессуального права»: Материалы международной научно-практической конференции (4 апреля 2003 г.)) и другие. Незаменимой научной школой стала для А.П. Шергина работа по подготовке проектов многих нормативных актов (кодексов, законов, подзаконных актов). По мнению Анатолия Павловича, особенно интересными и плодотворными были подготовка проекта первого Кодекса РСФСР об административных правонарушениях, консультирование по проектам аналогичных кодексов других союзных республик. Сотрудничество в процессе этой работы с такими учеными, как А.Е. Лунев, Б.М. Лазарев, Н.Г. Салищева, М.С. Студеникина, В.Е. Шевякин и другие, позволило усвоить правила законотворческой работы, научило бережно относиться к созданию правовой нормы, учитывать реалии ее применения. По словам Анатолия Павловича, он благодарен судьбе за возможность работать и учиться у таких ученых, как Ю.В. Солопанов, И.И. Карпец, С.В. Бородин, Г.К. Синилов, стоявших в разное время во влаве института, ценит доброе отношение своих коллег, чьи советы помогали выбирать направления исследований и реализовывать научные проекты. Научные исследования юбиляра тесно связаны с подготовкой юристов высшей квалификации. В разные годы А.П. Шергин преподавал в Высшей школе МВД СССР, МГУ, в настоящее время он – профессор кафедры административного права Московского университета МВД России, профессор кафедры административ-

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ ного права и административно-правовой деятельности органов внутренних дел Академии экономической безопасности МВД России, член диссертационных советов при ВНИИ и Московском университете МВД России. 40 адъюнктов и соискателей, подготовивших диссертации под его руководством, стали кандидатами юридических наук, 9 учеников – докторами юридических наук (А.Ю. Якимов, А.В. Губанов, Н.П. Мышляев, В.А. Тюрин, Ю.В. Степаненко, А.С. Дугенец, М.И. Никулин, А.В. Мелехин, С.М. Зырянов). Широкую известность в органах внутренних дел и научном сообществе Анатолию Павловичу принесли его профессиональные знания, эрудиция, но не в меньшей степени – человеческие качества. Порядочность, интеллигентность, верность избранному делу, дружелюбие, желание оказать помощь тем, кто в ней нуждается, снискали ему всеобщее уважение и любовь. Анатолий Павлович утверждает: то, что ему удалось сделать в науке – во многом заслуга его семьи. Отец – Павел Филиппович Шергин, прослуживший 30 лет в системе НКВД-МВД, положил начало династии Шергиных в органах внутренних дел, а от мамы – Натальи Матвеевны Шергиной, достались доброта и упорство в достижении цели. Поговорка матери «Глаза страшатся – руки делают» стала его девизом. Все трудности и успехи всегда делит с Анатолием Павловичем Шергиным Клавдия Федоровна, его жена и коллега, профессор кафедры уголовного права Государственного университета Высшей школы экономики, чья любовь сделала жизнь Анатолия Павловича счастливой. Династия юристов Шергиных продолжается: дочь Татьяна закончила юрфак МГУ, внук Илья – адъюнкт ВНИИ МВД России. Анатолий Павлович Шергин – главный научный сотрудник ВНИИ МВД России, Заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, почетный член Российской академии юридических наук, полковник внутренней службы в отставке. В день славного юбилея хочется отметить, что ведущий ученый-административист России Анатолий Павлович Шергин встречает в его расцвете физических и духовных, интеллектуальных сил, и пожелать ему здоровья, благополучия его родным и близким, новых творческих свершений.

135

НАУЧНЫЙ ПОРТАЛ МВД РОССИИ

№3

2010

ПОЗДРАВЛЯЕМ С ЮБИЛЕЕМ АЛЕКСЕЮ АМИРБЕКОВИЧУ ШИРВАНОВУ – 55 ЛЕТ

Редакционный совет и редколлегия журнала «Научный портал МВД России», весь коллектив ВНИИ МВД России сердечно поздравляют доктора юридических наук, профессора Алексея Амирбековича Ширванова с юбилеем!

Алексей Амирбекович родился 24 июня 1955 года в г. Махачкале Дагестанской АССР в семье служащих. После окончания средней школы в сентябре 1974 года он поступил в Карагандинскую высшую школу МВД СССР, которую окончил c отличием в 1978 году. Более 20 лет Алексей Амирбекович посвятил практической деятельности: прошел путь от следователя до руководителя следственных подразделений Дагестанской АССР, Тульской области, Москвы и Московской области. После окончания с отличием в 1996 году Первого факультета Академии управления МВД России он был назначен на должность старшего преподавателя кафедры уголовного процесса Тульского филиала Юридического института МВД России, (филиала Московского юридического университета МВД России). В апреле 1999 года Алексей Амирбекович успешно защитил кандидатскую диссертацию на тему «Существенные нарушения уголовнопроцессуального закона как основание возвращения для дополнительного расследования» и получил звание доцента кафедры уголовного процесса, а в августе 2001 года стал начальником кафедры предварительного расследования Тульского филиала Юридического института МВД России и навсегда посвятил себя науке. За период научной деятельности им опубликовано свыше 70 работ, из них 5 монографий, более 60 научных статей, множество учебно-методических пособий. В 2006 году Алексей Амирбекович за-

136

щитил докторскую диссертацию «Нарушения закона в уголовном процессе Российской Федерации и их правовые последствия». В настоящее время Алексей Амирбекович – главный научный сотрудник ВНИИ МВД России. Он – авторитетный ученый, вносящий огромный вклад в формирование правовой базы борьбы с преступностью, а также в исследование проблем деятельности уголовного розыска. Подготовленные под его руководством методические рекомендации, информационные письма и аналитические обзоры по расследованию и раскрытию преступлений используются в практической деятельности органов внутренних дел. Алексей Амирбекович успешно совмещает научную работу с нормотворческой деятельностью. Он неоднократно привлекался руководством МВД России к разработке отдельных ведомственных нормативных актов и проведению занятий по служебной подготовке с сотрудниками МВД. Тридцать пять лет Алексей Амирбекович посвятил службе в органах внутренних дел, четырнадцать из которых отдал науке. Он имеет ряд ведомственных наград, отмечен почетными грамотами Министра внутренних дел Российской Федерации. Уважаемый Алексей Амирбекович! Поздравляя Вас со столь знаменательным юбилеем, мы желаем Вам крепкого здоровья, неугасаемого исследовательского интереса, новых достижений в научной и общественной деятельности, большого человеческого счастья и благополучия.