№25, 2000/№4 Логос

Citation preview

о о о N L{) N

...._,

-

--л- о . г о с ФИЛОСОФСКО-Л И ТЕРАТУРНЫЙ

ЖУРНАЛ

Юлия Артамонова Морис Бидан � ..

Тарас Вархотов " ....

"

... ....

. ..

Елена Григорьева

Фредерик Джеймисон ·-. -., ...

Александр Иванов - -·

..

Ольга Клюшкина

"

. ...-"

" :

.....

.

Ольга Кошовец

"

�-

::

Виталий Курен11ой

·­

.... .. ---.:� :· ... ...

> -

.. .

'

·-

""- --

"

Драган Куюнжич

"...__

·--.:

. .. -. --. - ---

Виктор Мизиано

.

Эдуард Надточий

-"

.

·-

-

·--

·-

Сергей Никулин

.

-

Алексей Плуцер-Сарно Андрей Приепа И ОБЩЕСТВО ПОТРЕБЛЕНИЯ ИГРОКИ КАЗИНО ЗАПАДНАЯ СЛАВИСТИКА НА РУБЕЖЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ

ПРОИЗВОДСТВО ТЕОРИИ

ПОТРЕБЛЕНИЯ

Сергей Ромашка Вадим Руднев Владислав Софронов Дмитрий ШушаQИН

-.

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ БИОГРАФИЯ БЛАНШО ОБЗОР ОТЕЧЕСТВЕННЫХ ФИЛОСОФСКИХ СЛОВАРЕЙ

д и к

".

."

-· "

... �

ДОМ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ

-- "

." ..."

книг и " : :: ... . �::_- "."

Логос# 4 (25) философско-литературный журнал

Москва 2000

Логос# 4

{25) 2000

философсхо-литературный журнал издается с 1991 г. выходит 6 раз в год

ISSN 0869-5377 Редакция выражает бесконечную признательность Модесту Колерову, при финансовой и моральной поддержке которого выходит журнал

Главный редактор

Валерий Анашвили Ответственный секретарь

Вадим Руднев

Редактор

Виталий Куренной Художник

Валерий Коршунов Научный совет

С.Н. Зимовец (Москва), В.В. Калиниченко (Вятка), М. Маккинси (Детройт), Х. Мёкель (Берлин), В.И. Молчанов (Москва), Н.В. Мотрошилова (Москва), Э.В. Орт (Триер), Н.С. Плотников (Эссен), Фр. Роди (Бохум) Центр феноменологической философии, философский факультет РГГУ Почтовый адрес редакции: Москва, 125252, а/я 95 E-mail: logos@oгc.гu Телефон: 2471757 Внимание! Открыта сетевая версия журнала "Логос". Здесь представлены архивы жур­ нала, анонсы готовящихся номеров, персональные страницы авторов журнала и другие материалы. Наш адрес: http://www.rutheпia.ru/iogos

Отпечатано с готового оригинал-макета в ППП «Типография "Наука"» 121099, Москва, Шубинский пер., 6. Заказ № 432 Ф

Издательство "Дом интеллектуальной книги", 2000

Внимание! "Содержании" (3 -я стр., 2-я строка сверху) вместо Философия, консюмер изм и левая идея следует читать: Западная славистика на рубеже тысячелетий В

СОДЕРЖАНИЕ # 4

Философия, консюмериэм и певая идея. Беседа Вадима Руднева с Александром Ивановым и Драганом Куюнджичем

.

.

.

.

.

.

.

.

.

4

Отклики на беседу: Сергей Ромашко

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

17

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

20

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

33

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

35

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

43

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

45

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

48

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

57

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

63

.

Эдуард Надточий Кирилл Кобрин Аркадий Недель

Елена Григорьева

Владимир Малахов Вадим Руднев

.

.

.

.

.

Тема: Потребление Андрей Приепа. Производство теории потребления

Фредрик Джеймисон. Постмодернизм и общество потребления Вадим Руднев. Русские деньги

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Владислав Софронов-Антомони. Индустрия наслаждения Дмитрий Шушарин. Апология действительности

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

78

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

85

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

112

.

.

Ольга Клюшкина. Воля к игре: Исследование игроков казино

Алексей Плуцер-Сарно. Некодифицированные спиртные напитки

. 94 .

.

99

Интеллентуальные биографии Морис Бидан. Морис Бланшо, невидимый собеседник

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

134

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

160

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

169

Рецензии Юлия Артамонова, Тарас Вархотов, Ольга Кошовец: Отечественные философские словари

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Виталий Куренной: Гилберт Райл. Понятие сознания

Авторы номера

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

Книги и журналы, присланные в редакцию

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

173

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

.

174

Западная славистика на рубеже тысячелетий

(Беседа с Драганом Куюнджичем1

и

Александром Ивановым2)

Александр Иванов. Наскол ько я понимаю, предмет нашего разговора сегодня - это состояние и вообще феномен славистики (п режде всего на Западе). Когда мы говорим о том, каки м им иджем русская философия и русская литература обладают в ми ре, мы должны иметь в виду тот фа кт, что этот и м идж задается именно институтам и и дискурса­ ми западной сл ав исти ки. М и новать каки м-то образом этот и н ституциональный дискурс при презентации и п р и эксп орте русской кул ьтуры п росто невозможно. Поэтому очень многие вопросы здесь связан ы с самоидентификацией русской кул ьтуры сегодня, рус­ ской философии в частности . Ибо пока мы не ре шим, каким образом эта русская фило­ софия трансформируется в сл авистическом дискурсе, мы н е поймем, как мы выглядим на Западе. То есть такая деконструкция сла в и сти ки необходима для того, чтобы со знан ием дела совершать некую реап роп риацию, обратное при своение тех образов русской кул ь­ туры, которые функцион ируют в мире. В этом смысл е очень важно то, насколько запад­ ные и нституты сл авистики укоренены и какую функци ю они вы полняют здесь, в России. Может быть, в этом смысле будет уместно, есл и мы начнем с того, что ты, Драга н, расска­ жешь, какую работу вы полняла последние примерно 20 лет западная сла висти ка, каким образом она вела диалог с русской культурой, какой образ русской кул ьтуры и филосо­ фии сформировался на Зап аде бла годаря сл авистике. Драган Куюнджич. Уни верситет· как государственная и нституция проходит сейчас через бол ьшой кризис, так же как и национал ьное государство в целом - бла годаря глобал изации мировой эконо м и ки и дисси минации культурных феноменов. В Аме рике этот кризис обусловлен тем, что все кафедры и ностра нных языков были с сам ого начала задуманы как двойн ики национальных государств. То есть в этом смысле здесь с самого начала происходит редукция к каким-то стереоти п н ы м точкам и конограф и и националь­ ной идентичн ости. Есл и за йти на л юбую кафедру русской литературы, там будет непре­ менно нап исано что-н ибудь вроде "Вел и к и могуч русский язы к". Хотя ведь в принципе в мире сейчас на циональная иденти чность оче н ь сильно ослабилась из-за глобал ьных процессов ( и национал и зм ка к раз сим птом этого ослаблен ия). В этом смысле эти ка-

1 Драган

Куюнджич - профессор Калифорнийского Университета в Ирвайне, заве дующий кафедрой

славистики и сравнительного литературоведения. 2

Александр Иванов - философ, директор издательства "Ad maгginem".

Л о гос 4 {25} 2000

5

федры сейчас п редставля ют собой анахрон ический феномен. Американский уни верси­ тет вообще структура и нертная, тем не менее институция этнонационального начала все равно взры вается и знутри самого уни верс итета. А. И . Наприм ер, появляются такие специал ьности, как гендерные и сследования, ко­ торые в принци п е разрушают старые структурные барьеры . Образуются факультеты вро­ де art апd performaпce, на которых н и ка кой этнической доминанты уж не существует... Д . К. Совершенно верно. Что же происходит конкретно на русских кафедрах? Сорок с л и ш н и м лет они строил ись на политических посылках: был враг - Советски й Союз, и нужно было создать определенное кол ичество специалистов по русскому языку для обеспечения ведения холодной войны. А. И . То есть славистика на Западе была н ижней частью ай сберга : наверху находился госдеп и институт со ветологии, идеологически обслуживавшие холодную войну. Д. К. Да, и поскол ьку в СССР была цензура, то любой ученый на Западе, который на­ печатал что-нибудь о Достоевском, тем самым уже мог легко сделать карьеру. Говоришь по-русски - этого уже достаточно для того, чтобы ты стал п рофессором русистики. Во­ об ще, конечно, западная слависти ка создавалась преи мущественно из эмигрантов. Сей­ час, когда СССР не существует (или почти не существует), всем этим национальным ка­ федрам пришлось та к или иначе п ытаться включ иться в международн ы й и нтеллектуаль­ н ы й обмен, в экономику м и рового интеллектуал ьного рынка, к чему они совершенно не готовы. Как они отвечают на этот вызов? Они отвечают на него усилением национали­ стического дискурса, становящегося сим птомом защиты от п роникновения нового кросс­ кул ьтурного вызова. А. И . То есть ты хочешь сказать, что ответом на интернациональную и нтеллектуал ь­ ную экспансию со стороны западной сл авистики стала еще бол ьшая ее этнографизация? Д. К. Ну, речь, конечно не идет о том, что нужно поменять Достоевского на Деррида, на нового мага или вождя, а о том, чтобы п роч итать русскую л итературу в контексте со­ временных кул ьтурных процессов, вне которых повторение традиции я вляется, и споль­ зуя гегелевское выражен ие, дурной бесконеч ностью. Славистика и выступает сейчас та­ ким феноменом дур ной бесконечности. Как говорил в одном с воем рассказе Вуди Аллен, бесконечность вообще скучна, а особенно когда она приходит к своему концу. Ита к, что можно сказать об образе русской философ и и и о том, какой фильтр фал ьсификации она проходит в сла ви стических кругах на Западе? При веду такой при мер. Недавно вышла книга о Бахти не Керрил Эмерсон, в которой она ссылается на Гройса. Она пишет, что Гройс - "русски й кул ьтуролог". Сказать так о Гройсе все равно, что о Хайдеггере сказать, что, когда он п исал Holzwege, он сочинял путеводител ь для туристов по Ш варцвал ьду. А. И . Я хочу при вести параллельный при мер. Реч ь идет о презентации книги М . Л . Гаспарова "За п и с и и в ы п иски": сидит весь круг НЛО в о главе с Ирой Прохоровой и Анд­ реем Зориным. Обсуждаем феномен Гаспарова. Я говорю, что с моей стороны было бы очень странно п редъя влять Гаспарову упреки в том, что он чего-то не знает. Проблема для меня скорее в том, что можно назвать не зна нием, а пон и манием и и сполнением. И мой тези с закл ючается в том, что Гаспаров, конеч но, знает Деррида, Хайдеггера и Фуко. Он может авторитетно судить ка к античник о втором томе "Истории сексуал ьности", где идет речь об античности - он говорит, что это "полная ерунда", потому что Фуко п росто ничего не знает об а нтич ности . Но проблема заключается в другом: эти люди не могут

б

Александр Иванов, Драган Куюнджич

понять, что существует трещина между стратегией знания и стратегией мысли. Мысль не идентична знанию, хотя бы потому, что мысль существует только в момент своего испол­ нения. Если человек говорит: "Да, я это знаю" и называет это суждение мыслью, он не прав, потому что его мысль в данном случае приближается к нулю. А вот исполнить свое мысленное несогласие с какой-то мыслью другого, к сожалению, вся эта группа, которую я условно называю группой НЛО, часто оказывается не в состоянии. Для меня это вообще самая большая проблема современной славистики - что в ней не проведена четкая гра­ ница между знанием и мыслью.

Д. К. Да, поскольку образ русского общества проходит через призму славистики, он очень редуцируется. Они представляют Россию в каком-то анахроничном виде. Они пи­ шут о Пушкине и о Достоевском так, как будто русская идентичность это что-то ясное, что можно просто так предъявить или пересказать. Между тем как любой текст является де­ конструкцией своей собственной идентичности. Например, Ирина Паперно, профессор Беркли, написала книгу о самоубийстве у Достоевского, о которой в рецензии, опублико­ ванной в "Независимой газете", очень точно сказано, что эта книга - хороший пример советского литературоведения. Она написала книгу о самоубийстве - и там одна ссылка на Фрейда, одна на Ницше - и всё: как будто второй половины ХХ века, в котором напи­ сано масса философских работ о самоубийстве (таких, например, как блестящая работа Бланшо о Кириллове), вообще не существует.

А. И. Это очень интересная проблема. Однако я хочу добавить реплику и о том поло­ жительном влиянии славистики, которая она имела для нас в 70-е годы. Тогда происхо­ дила большая работа по созданию "антисоветской" истории русской литературы. Что значит антисоветская? Это была, в сущности, работа по созданию параллельной истории русской литературы ХХ века. Не Горький, Фадеев и Шолохов, а Вагинов, Добычин, Пиль­ няк. И в итоге к началу 80-х годов мы имели вполне сформированную историю русской культуры. Но здесь происходит одна очень важная вещь. Оказывается, что антисоветская интерпретация истории литературы попадает в негативную зависимость от этой самой советской истории литературы. Оказывается, что этот редукционизм, этот плоский взгляд на проблему исторического пронизывает не только советские книги, но и те исследова­ ния по истории литературы, которые выстраивались в западной славистической среде. В 1990 году, когда Деррида впервые приехал в Россию, у него была очень интересная пуб­ личная лекция в Московском университете. И Деррида поднимал там сюжеты, связанные с Марксом, чем вызвал чудовищное неприятие всей аудитории, которая готова была про­ сто стонать от ненависти к имени "Маркс", и Деррида был шокирован, что в Советском Союзе такую реакцию вызывает имя Маркса. Потом началось самое интересное. После этой лекции Деррида пригласили на кафедру теории мировой культуры, которой заведо­ вал тогда В. В. Иванов, и за столом оказался весь цвет нашей культурологии - Гаспаров, Мелетинский, Аверинцев, Иванов. И Аверинцев, чтобы поддержать беседу, начал расска­ зывать интеллектуальную историю, связанную с тем, как он читает какую-то песнь дан­ товского "Ада", что он там что-то находит, какую-то мысль, а затем обнаруживает, что эта мысль является скрытой цитатой из "Метафизики" Аристотеля. И на этом речь Аверинце­ ва останавливается. И тогда Деррида ему говорит: "Как интересно! А что же дальше?" А дальше-то - ничего! На этом работа Аверинцева закончена, истина уже достигнута. Что и требовалось доказать. А доказать требовалось то, что культура едина и так далее. И

Логос 4

(25) 2000

7

тем самым Аверинцев показал, что для него мысл ь является некоторой формой индук­ тивно-дедукти вной работы: подвести частное под общее, общее под частное - не более того. Исполнять м ы сл ь эти люди оказались не в состояни и . Возвращаясь к теме антисо­ ветско го, я хочу сказать, что для меня проект славистики связан с особой ситуацией 70-х годов в СССР. В 60-е годы интеллектуал ы в СССР п ытал ись п ротивостоять власти на ее собственной территории. А поскольку вла сть работала с очень большими наррати вами, связанными и с философским дискурсом, и с этическим, то это противостояние касалось больших с южетов и больших поняти й. Естественно, это проти востояние было комп ро­ ми ссным, но это был спор с властью по существу. Рубежом стал конец 60-х. 70-е годы при водят к тому, что идея борьбы с властью на ее те рритории подвергается серьезному пересмотру. Значител ьнейшая часть гуманитарной интелл и генции признает иллюзор­ ность этой попытки. Утверждается пр имерно следующее: "С властью невозможно вести спор на ее территори и. Нужно находить некоторую иную форму резистантного поведе­ ния, выбрав другой п редмет." Этим предметом становятся некоторые маргинальные и с­ торические формы гуманитарной тради ции - поздняя Ви зантия у Авер инцева, прусски й язык у Топорова, семиоти ка и коны у Успенского. Позиция форм и руется следующая: "Мы не будем с властью говорить на бол ьшие темы, она здесь нас п росто задушит, мы будем заниматься скромной позитивной работой, связанной с историей кул ьтуры, и это будет формой нашего идеологического и этического сопротивления власти". То есть п рои зош­ ло сознательное на гружение сферы поз итивной научной работы некоторым, в п ринципе не п рисущим этой работе идеологическим содержанием. Сл ависти ка, особенно пред­ ставленная эми грантами 70-х-80-х годов, везет с собой в Принстон или Гарвард вместе с чем оданом любимых кни г антиф илософскую поз и ц и ю и идеологию точного позитивно­ го научного знания плюс антисоветизм и консерватизм, вы ража ющиеся в чудо вищно не­ гативной реа кции на всю левую интеллектуальную традицию. Невозможно, на пример, п редста вить себе слависта, который с интеллектуал ьным интересом относился бы к ев­ ропей скому или амери канскому левому. Нап ример, вот беседа с Н и китой Струве в Пари­ же в 1993 году. Я ему показываю книжку "Дерида в Москве". Он говорит: "А! Все эти ле­ ваки! Са ртр и ему подобные. Н и хрена они в Росси и не понима ют." Такая реакция "ни ­ хрена-они-в-росс ии-не-понима ют" характерна для всех славистов в 70-80-е годы. И, ко­ нечно, здесь важна негативная зависи мость всех этих вещей, эта антифилософская по­ зи ция и антисоветская консервативная пози ция, - от советской власти, которая, кстати, точно так же пола гала, что Сартр и левые ничего не понимали в Росс и и . Оказ ы вается, что слависты, эмигр и ровавшие в 70-е годы, являются негати вным и предста вителями совет­ ской власти в Амери ке, п редставителями советского дискурса со знаком минус. И есл и поп ытаться проанал изи ровать генеалогию этих славистических я з ы ков, которые оказы­ ва ются экспортированными в Америку, то эта генеалогия связана со специфи ческой маргинальной генеал огией языков со ветского гуманитарного дискурса 70-х годов - от народнической л итературной крити ки, через советский марксизм к наи вному структура­ л и зму лотмановского типа. То есть эти л юди вы ражают не просто антифилософскую по­ зицию, а радикал ьную установку антифеноменологического, анти герменевтического ти­ па в л итературоведении. К субъе кту здесь относятся - что советски, что антисоветски ориентированные исследователи - с высочай ш и м подозрением. Вот к артефа кта м субъ­ екта, к тому, что можно превратить в материальное вы ражение, ил и, как говорил Лотман,

8

Ал екс а ндр И в ан о в , Драга н Кую нджич

во "вторичную модели рующую систему", к этому отношение впол не научное и поз итив­ ное. Но что касается того, что можно наз вать зоной субъективного, сознан ия, внутренне­ го оп ыта, то к этому отношение всегда было очень скепти чное. Вадим Руднев. Мне кажется, что ваша позиция это такой реляти визм наоборот, то есть вы все время забы ваете, говоря о правом и левом, что можно повернуться на 180 градусов, и тогда правое ста нет левым и наоборот. Са м тез и с о том, что западная слави­ стика сформи ровалась под вл иян ием железного занавеса, после второй м и ровой вой н ы, совер шенно не верен. Западная слависти ка все-таки сформировалась в 20-е годы, и ее форми ровали та кие люди, ка к Я кобсон, Б и цилл и, Бем, Тара новский, Трубецкой - л юди совершенно разные. Трубецкой - человек и звестных убежден и й, Я кобсон - искл ючи­ тел ьно левый, связа н н ы й с традициями постфутуристического авангардного л итературо­ ведения - ОПОЯЗ'а ... Д. К. Но они и с этой тради цией не знают, что делать: Я кобсон с точки зрения грам­ матологи и Деррида, Якобсон как один из вдохновителей поздних ко нцеп ций Лакана (одна из самых важн ы й м ыслей Лака на о том, что "бессознател ьное структур ировано ка к язы к", - прямо из Я кобсо на), все это для них пустой з вук, это замалчи вается и тем са­ мым выхолащи вается. То есть идет фальсификация даже русской традиции, они просто не знают, что делать с Якобсоном. А. И. Да и здесь, в Росси и, филологи круга НЛО относятся к формал истам ка к к до­ вольно огра ниченным л юдям, которые чего-то очень важного не знали. Формал и сты для них это какая-то обуза. Вообще вопрос об экспл икации методологических мысл ител ь н ых предпосылок современной сла висти ко й просто запрещен. Этот вопрос восп р и н и мается как нечто неп рил ич ное, как воп рос о цвете нижнего белья. "Какого цвета у вас трусы?" П ри мерно так восприни мается вопрос о том, каким методом они и сследуют, напри мер, русскую литературу XIX века . д. К. В резул ьтате за падная сл ависти ка теряет асп иранто в. В Гарвардски й уни верси­ тет в прошлом году н и один славист не поступил, просто не записался, поскол ьку н и кому не и нтересно и зучать совершенно не нужные вещи в ун и верситете, где работает Барбара Джонсон и другие. Кстати, характерно, что самые тала нтл и вые американ ские сл ависты работают на кафедрах сравн ител ьного изучения л итератур. А. И. Мне кажется, что сегодня происходит такая вещь, ка к увел ичение различий ме­ жду американской и конти нентал ьной европейской славистикой, особенно нем ецкой (например, конста нцкая группа, И горь Сми рнов). Американских слави стов не и нтересует, скажем, актуал ьный контекст современного русского искусства. Вообще-то в Америке современ ное русское искусство имеет с воих героев. Это Илья Кабаков, Олег Кул и к, груп­ па "Коллективные действия". Позиция америка н цев, которые не относятся к лагерю сла­ вистов, но тем не менее занимаются русской темой, это позиция деэтнографизации сво­ его объекта. Россия и нтересна не потому, что она Россия, но потому, что через Росси ю проходят некоторые важные и нтерна ционал ьные контексты. Именно эти контексты и создают то поле диалога и коммуникации, которые возможны с Россией. Такова же, мне кажется, и установка на иболее п родви нутых неме цких и австри й ских русистов. Есл и же м ы настаиваем на русскости, этнографичности России, то мы тем самым помещаем ее в особое гетто. В таких гетто существует не только Россия, но и Сербия, Индия, Афри ка. И, конечно, в этих гетто н и ка кие и нтернациональные контексты п росто по оп ределению ра-

Логос 4

(25) 2000

9

ботать не могут, потому что интернационал ьны й контекст означает, что национал ьны й язык растворяется в нем, он не я вляется преградой для исследователя. А позиция слави­ стов, особенно в том, что касается их студентов и асп ирантов, остается такой: ты хоче ш ь заниматься русской те мой - уч и русскую граммати ку. Парадокс здесь в том, что са мые интересные суждения о России могут исходить и чаще всего и сходят из уст л юдей, кото­ рые не знают русского языка . И оказывается, что незнание русского языка в случае сла­ вистики вы полняет крайне продукти вную функцию. Оно поз воляет и сследователю кон­ ституи ровать свой предмет как раз не в этно граф ическом ключе, а в горизонте интеллек­ туал ьного интернационал ьного контекста существования этой речи. Западная сла в исти­ ка представляет собой некую маленькую крепость в огромном поле современной кул ьту­ ры, и идеология засевших в этой крепости - изоляционистская и тем самым гибельная: покрепче за крыть ворота и ни кого не пускать. Пока студент не выучит всех русских склонений и сп ряжений, а также биографию Мандел ьштама по книге Эммы Герштейн, не видать ему дороги в эту крепость. И еще одна проблема, кото рая связана с ситуа цией в России "здесь и тепер ь". Дело в том, что эми гранты последней волны попадают в очень трудную позицию. Отъезд из Рос­ сии до начала 90-х годов та к или иначе все же оставался эмиграцией. И комплекс э м и г­ рантского сознания распространяется на всех уехавших. Тип ичный момент такого ком­ плекса - радость по по воду того, что в России стало еще хуже, поскол ьку это внутренне оп ра вдывает тот фа кт, что человек все-таки уехал. Потому что никаких политических ре­ прессивных механизмов в начале 90-х годов уже нет. Есть ситуация, которая в на роде отозвалась вы ражением "колбасная эмиграция". В случае академической среды это эми­ грация в интеллектуал ьны й комфорт или в иллюзию интеллектуального комфорта. П ри ­ мер Я мпол ьского и Аверинце ва. И в этом случае люди, которые здесь безусловно были звездами, там, конечно, оказы ва ются в той ил и иной мере аутсайдера м и . Потому что кул ьтурол огия ил и киноведение французского типа, которое практи ковал здесь, скажем, Миша Ямпол ьски й, там вся занята. Там есть л юди, которые явля ются первоисточниками этой тради ции. Они получают места прежде всего, и поэтому волей-неволей эми гранту, скол ь бы н и вел ики были его амбиции на родине, приходится соглашаться на более мар­ гинал ьную позицию, менять сюжеты (Миша сейчас почти не занимается кино), менять язык, потому что нужно п риспосабл иваться к этой славистической кухне, к этому тупо­ позити вному наращи ванию знани й у аспирантов и студентов. В резул ьтате происходит очень серьезное интеллектуал ьное отста вание в отношении самого себя. М и ш а, находясь здесь в конце 80-х, шел совер шенно "ноздря в ноздрю" с континентал ьной фил ософией, а в Америке он волей этих обстоятел ьств начинает отста вать, пр ичем отставать от самого себя. Второе отста вание - это отста вание от Росс и и . Дело в том, что в 90-е годы у нас про исходят та кие изменения и с такой скоростью, что попытка пой мать эти из менения и превратить их в научны й предмет по большей части не удаются. Но это не внешняя ско­ рость, это внутренняя темпоральная динами ка, которая определяет из менения здесь. Для меня очень важно, что случилось буквально в последние меся цы. Мне кажется, что про­ исходит очень важная вещь. Россия вступает в полосу, которую можно назвать неомо­ дернистски м п роекто м. Для меня очеви дно, например, что путинская пол итическая ре­ форма с ее установкой на иерархическую и транспарентную структуру пол итическо го пространства, с одной стороны, и какие-то актуальные движения, связанные с л итера-

10

Алек сандр Иванов, Драган Куюнд ж ич

турным оп ытом, оп ытом визуал ьного искусства, кино и та к далее с другой, - они пере­ мещают нас в новую темпорал ьную и зстетическую структуру, которая называется нео­ модерн и змом. Что оп ределяет суть неомодернистского проекта? Опять оказы вается вос­ требован образ будущего, но уже в совершенно новой и сторической ситуа ци и . Можно сказать, что сегодня у Росси и впервые появ илась история. В определенном с м ы сл е до 1991 года в России не было и стори и . Не было субъекта исторического чувства. Поп ытки созда ния такой субъективности, конечно, были: опыт диссидентства, поп ытка в 80-е годы и м портировать о п ыт серебряного века ка к опыт исторического чувства - но эта попыт­ ка провалилась, потому что рядом с Ахматовой был Владимир Ильич Ленин, что совер­ шенно не учитывалось во всех этих оп ытах исторических и кул ьтурологических реконст­ рукци й . Что сдел ала ел ьцинская эпоха? Она разрушила идею коллекти вного тела и впер­ вые начала конституировать субъекта исторического чувства . И в этом смысл е русский, живущи й в 2000-м году, может сказать: "У меня есть история". И зта и стория началась в 1991 году, потому что в этом году "я стал челноком", ил и "открыл свой ларек", или "ушел из академического и нститута и стал зани маться ко ммерческим переводом". Воз н и ка ют индивидуал ьные тела, индивидуальные сознан ия, возникает феномен частной жизни, то есть те необходимые условия, которые создают то, что назы вается историей. И в этом смысле, возвра щаясь к нашей теме, я могу сказать, что одной из характерных черт а ме­ риканской сл авистики является чудови щное небрежение соврем енным оп ытом. Сл авист готов писать о Пильняке, но уже писать о Пелевине - это просто немыслимо. П и сать о поп-меха н и ке Курехина - просто невозможно. Пи сать о Сорокине или о кинематографе Балаба нова - нереально. Думать о Подороге ил и последних текстах Рыкл и на - вряд ли. Знач ит, отста ва н и е я вляется сущностной чертой сл авистического дискурса как тако­ вого, оно заложено в том, ка к славистика конституирует с вое предметное поле. Это от­ ставани е, связан ное с отсутствием рефлексивной проработки того, в каком времени са­ моидентифици руется Россия. Что это за время Достоевского, время П ил ьняка ил и время Пелеви на? Здесь я подхожу к тому, что я н аз вал полным отсутствием герменевтического и феноменологического оп ыта в сла вистической - и ш и ре - гуманитарной среде Со­ ветской Росси и, которое проистекает ка к раз из этого небрежен ия к п роблематике вре­ мени, проблематике субъективного опыта . И это небрежение на выходе дает отста вание от того, что можно на звать росс и й ским "здесь и теперь". Та ким образом, перед слависти­ кой сегодня возн и кает большой Вызов, даже набор Вызовов, и этот набор В ызовов каса­ ется как институции сл а висти ки в Америке и в Европе, та к и им портно-экспортных орга­ ни заци й, которые предста вляют слависти ку здесь (главная из которых - журнал "Новое л итературное обоз рен ие"). Структура имп орта-экспорта сл авистического то вара нахо­ дится сегодня под очень сил ьным вопросом. Потому что ка питал иза ция, то есть сто и­ мость акций слависти ки в мире очень сильно упала. И сл ависти ка в тече ние последних пяти лет пытается найти выход из этого положения, поскольку би ржа под назва нием "Americaп Slavic Studies" почти закрыта, ее дверь уже заби вается гвоздям и . Но зато воз­ ни кает масса бирж в России, и поп ытка славистики, есл и ее и нтерпретировать экономи­ чески, заключ ается в том, чтобы ценой де кап итал изаци и сл авистики на Западе, или вме­ сто ее ка питал изации там, которая стала невозможной, сделать ставку на повышение цены акций сл авистики здесь, в России. Происходит очень стра н н ы й процесс. Огромное кол ичество славистических монографий, начи ная примерно с 1995 года, начинает пуб-

Ло гос 4 ( 2 5 ) 2000

11

л и коваться здесь. Не в Америке и не в Европе - притом, что вся система ссылок, то есть вся система внутренней дискурсивной власти, ориентирована в этих текстах на западн ы й ры нок. Это все равно, что предла гать российскому рынку та кой западн ы й изыск, как кук­ ла барби-инвал ид, которая местн ы м и девоч ками покупаться, скорее всего, не будет. д. К. К воп росу об особом телеологическом времени советской сл авистики. Я в 1990 году ч итал в Тарту лекцию о Бахтине и Деррида . При этом я не сравни вал, кто лучше, а кто хуже, в моем докладе не было вообще оценок. Когда я закончил, Юрий М ихайлович Лотман сказал : "Это, конечно, л юбоп ытно, но, знаете, Россия, она, ка к черепаха в анекдо­ те об Ахилле и ч ерепахе. Ахилл начал бегать вокруг стадиона, а черепаха дви галась мед­ ленно. Ахилл ( и меется в виду Европа) пробежал весь круг, а черепаха за это время про­ дви нулась совсем нем ного, но все равно Ахилл смотрит теперь черепахе в спину. М ы опазды ваем, н о это хорошо, что м ы опаздываем, это даже полезно, и н е надо сравни вать, не трогайте нашего Бахтина. Не надо его вписы вать в европейский контекст". А ведь это са м ы й релевантн ы й контекст ХХ века - Ни цше, Батай, Деррида. А потом он добавил: "Вы знаете, я знал Бахтина - м ы был и друзья (насколько я знаю, в жизни это было не та к). Когда Бахтин уми рал, он не думал о смехе, он думал о Христе". Я не верил своим ушам. Этот сам ы й выда ющийся сем иотик и еврей (ведь он еврей?), который ж и вет и страдает от русского национализ ма, я вляется чрево вещателем русского национал и зма. В. Р . Драган, этот пример с Лотманом - очень хорош и й . И я готов поверить, что Л от­ ман действ ител ьно та к сказал, что "Бахтин перед смертью думал о Христе". Но даже бу­ дуч и готов поверить в то, что Лотман под конец жизни впал в маразм православия, я по­ звол ю себе тем не менее, опираясь на то, что я знал его на протяжении примерно 20 лет, выступ ить в несвойственной для меня фун кции защитн ика Л отмана. Юрмих мог быть ка­ ким угодно - коварным, неискре нним, л и цемерн ы м, проти вным, но не примити вным. И отвечая тебе п ро Бахтина, я просто убежден, что он бессознател ьно имел в виду свою классическую работу о пушки нском зам ысле "Христос". У Пуш кина в бумагах было про­ сто нап исано слово "Христос" - и все. Лотман реконструировал (хоч ется сказать: де­ конструировал) из этого одного слова возможный пушкинский зам ысел о Христе, и п ра­ восла вие туr было совершенно не причем. То есть бессознател ьно Лотман как бы сооб­ щал тебе, что "у нас была своя деконструкция, мы сами себе дерриды, и Бахтин был сам себе Деррида". Кроме того, если представить, что Бахтин действител ьно думал перед смертью о Христе, то это тоже могло не и меть ни какого отношения к правосл а ви ю: ведь Христос есл и и б ыл актуален для таких "язы ческих" мысл ителей, ка к Лотман и Бахтин, то, скажем, скорее в свете теории карна вала, ка к вариант поносимого и оскверняемого кар­ навального короля (ер. издевательскую "карнавал ьную" надпись на кресте: Иисус Наза­ ря нин Царь иудей ский), а не правосла вного "Господа". Л отман был убежденный ко н­ форм ист. Он говорил, что к советской власти нельзя относиться всерьез, что коммунисты - это не л юди, поэтому по отношению к ним возможны л и цемерие, обм ан и подлость. В 1970 году он п и сал юбилейные статьи про Ленина. То же самое - правосл авие. Это та­ кой же л и цемерны й жест хитрого "иудейско-виза нти йского" по образу своего мышления ученого. Так что не надо из Лотмана делать круглого идиота. Д. К. Вадим, конечно, прав. Хотя мне кажется, что более п родуктивно было бы про­ следить связь между русских хилиазмом с одной стороны, и русским модернизмом и ком­ мун измом, с другой. Эти последние можно рассматривать ка к завершение п ра вославного

12

Александр И ванов, Драган Куюнджич

хилиазма. Для этого, ка к кажется, достаточно при вести пример тела Ленина в ма взолее: будуч и сакрал ьным объектом коммунистической идеологии, оно "отелотворяет", в то же самое время, и эсхатологические ожидания русской литературы и философи и ХIХ-го века. Я согласен с вами, что нел ьзя делать из Лотмана полного идиота - а вам показалось, что и менно эти м я и занимаюсь. Но в то же время нел ьзя не согласиться с тем, что идио­ тизм в известной степени подразумевается собственно логикой русского мессианства. Таковы, например, Акакий Акакиевич, князь М ы шкин. В этом смысле моя и нтерпретация вполне возможна. Но есл и вы отрицаете такой подход, то тогда, по вашим же собствен­ ным стандартам, и из Бахти на не надо делать Христа. А. И. Так или иначе, для меня очевидно, что повы шение стои мости русских акци й, в том числе акций русской кул ьтуры на м ировом ры нке сегодня будет идти, м и нуя слави­ сти ку, вопреки сла висти ке, и этот процесс будет странным образом находиться в связи с "пути нским п роектом". Потому что "пути нский проект" неомодернизма предпола гает, что, с одной стороны, идет абсолютно кап итали сти ческий процесс, а с другой, этот про­ цесс риторически и дискурсивно оформлен в языке раннесоветской футурологии а la Маяковский, Бурл юк и русский конструкти визм 20-х годо в. Для Путина все пространство, которое он перед собой обозревает, обретает статус реальности тол ько в силу своей транспарентности, своей прозрачности. И это ти пично модернистский жест. То есть то, что не транспарентно, то нереал ьно. Условно говоря, НТВ потому, та к сказать, "закрыва­ ют", что оно непрозрач но, там все время появляются какие-то "и нвагинальные структу­ ры", вы ражаясь языком Деррида, которые непрозрачны, а задача Путина состоит в том, чтобы сделать Росси ю прозрачной . Я к этому проекту отношусь скорее критически, но я понимаю, что он будет определять бл ижай шее будущее России. И скоре всего он приве­ дет к тому, что новая скорость изменени й поста вит славистов перед следующим фактом. Я хочу этот факт про иллюстри ровать при мером из русского феминизма. Как из вестно, русский феминизм делится на две части. Первая часть - это ловцы грантов, та к сказать, искател и жемчуга - и это самая боль шая его часть. Это дамы из академи ческой среды, которые л и ш ь в одном пункте из меняют своей феминистской природе: они безумно лю­ бят мужч и ну Сороса. А также всех мужчин, связанных с фондом МакАртура, фондом Фор­ да - это нормальная любовь, нормальное женское чувство. Но оно связано с большой кон куренци ей, поскол ьку девушек много, а Джордж оди н. И тут поя вляется такая фи гура, как Маша Арбатова, которая символ и з и рует другую часть русского фем и н изма. Маша Арбатова - это такая фол ькл орная ге роиня, которая восходит к образу Брюн гильды или к русскому фольклорному образу Царь-деви цы, которая говорит: "А мне по фигу все эти , форды и джорджи соросы, я мужиков буду мочить всех подряд, и буду жить я на та к на­ з ы ваемые русские ба ксы, а не на те доллары, которые Сорос сюда пр ивез, на русские баксы, которые я буду зарабатывать сама". И вот Россия сегодня во многом связана со стратегией Маши Арбатовой: "Мы не будем брать деньги у М ВФ, мы будем жить на рус­ ские баксы, которые будем зарабатывать сами". Это, конечно, очень прямол и нейная и примитивная стратегия, но за ней стоит оп ределенный образ будущего развития Росс и и, который я вляется своего рода вызовом и для и нтеллектуал ьного сообщества. В ызовом в том пла не, что, видимо, в бл ижайшем будущем ка п итал изация России усил ится, и а кци и России возрастут. И вот здесь возн и кнет очень и нтересный феномен. М ы все без устал и говорим, что и нтерес к России сейчас нулевой. А ведь ответ на то, почему он нулевой,

Л о гос 4 ( 25} 2000

13

очень прост: потому что Россия очень бедная страна. Как только во всех сегментах рос­ сийского рынка появится на два ноля бол ьше, интерес увел ич ится соответственно в сто раз. И он будет носить очень естествен н ы й, спонтанный и и скренний характер. Интерес за падных издателей к русс ким издателям, интерес западных интеллектуалов к русским интеллектуалам. И контакт с тем, что назы вается полем русской современности, начнет п родаваться гораздо лучше, чем контакт с тем, что назы вается полем русской истории, потому что славистам да и всем нам нужно понять, что история это не то, что было вчера, а то, что происходит сегодня, то, в чем мы находимся. В. Р. Я считаю, что ваши претензии к славистике совершенно не обоснованны. В Америке точно такой же интеллектуал ьный кризис, как в соврем енной Росси и, и н и кому эта славистика вообще не нужна не только в Америке, но она и здесь н и кому не нужна. В ка ком-нибудь ижевском пединституте или удмуртском ун иверситете я найду вам десятки профессоров, которые еще хуже ваших американских п рофессоров и гораздо хуже, но никому в голову не пр иходит сравнивать их с Деррида и Лаку-Лабартом. М н е это сравне­ ние кажется абсурдным в при нципе. Почему профессор Жол ковски й должен сопостав­ ляться с Хайдеггером? Почему филолог-арабист ил и медиевист должен сопоставляться с Фуко? Они несоп оста в и м ы . Конечно, для нас Фуко и нтереснее, но он интереснее для нас, для философов. По-моему, м ы совершаем категориал ьную оши бку, когда рассматри ваем и сторию очень частной науки с точки зрения глобал ьных страте гий истории мысли и кул ьтуры. Есл и вы будете отри цать этот тез ис и утверждать, что сл а вистика это не просто одна из таких же наук, как арабисти ка ил и гебра исти ка, то давайте в при нципе подни мем ее ра нг. А вы совершаете подмену: вы, с одной стороны, оставляете славистику тем, что она есть, с другой стороны предъявляете ей непомерные требова ния. Есл и же вы хотите сказать, что нет, Бахтин это не и сторик л итературы, что Бахтин и меет такое же отношение· к Рабле, как Фуко - к истории антич ности (с точки зрения М. Л . Гаспарова), тогда надо это зафиксировать, потому что и наче получается двойной станда рт, и разговор получает­ ся нечестн ы й . А . И. Дело в том, что славист это не просто учен ы й, который зани мается русской ли­ тературой, славист это тот, кто занимается Росс ией в целом, тот, кто форми рует образ Росси и - и в этом наш философский и нтерес к сла висти ке, но даже есл и бы славист вы­ ступал тол ько как частны й учен ы й, он все равно остается гуманитарием, и поскол ьку он занимается гуманитарным объектом, то совершенно неважно, где он жи вет - в Саранске ил и При нстоне. В Саран ске его пози ция действител ьно совершенно уничтожена общим кризи сом уни верситета и университетской систем ы в Росси и. Но зато у него есть п ре­ и мущество перед славистом, жи вущим в Принстоне, и оно заключается в том, что он на­ ходится в наи вном следовании кондовой советско-марксистской идеологии, хотя бы в области истори ческого движения литературы и хотя бы в образе социал ьно-классового контекста л итературы. Преи мущество здесь в том, что даже советски й кондовый - "сус­ ловски й" - м арксизм лучше полного отсутствия исторического чувства и исторического метода у больши нства сл авистов, которые пыта ются мысл ить историю русской л итерату­ ры. Теперь вопрос об арабисте и Фуко. Это очень важны й вопрос. Когда ты го воришь, что арабист знает одно, а Фуко другое, ты сущностно не прав, потому что Фуко ничего не "знает". Гегель под конец своих дней ч итал лекци и по философ и и рел и гии. Я занимался ка к-то этим сюжетом, и выяснил, что Гегель даже для своего времени чудовищно мало

14

Ал е к сандр И ванов, Д раган Куюнджич

знал этнографического материала по истории рел и гии. Но Гегеля нельзя крыть аргумен ­ том знания. Гегель п редлагает оп ределенную методологию конституи рова ния, зада ва ния предмета "рел и гия" как такового. У любого арабиста или и ндолога должен быть хотя бы элементарный и нтерес к тому, что объединяет всех исследователей гуманитарных сюже­ тов в одно, к тому, что я называю гуманитарным чувством - здесь совпадают друг с дру­ гом и ф илософы, и слависты, и структурал исты, и психоанал ити ки. И вот Фуко - это че­ ловек, которы й занимается созданием этого предмета, напри мер, предмета а нтичной сек­ суал ьности. Это не знач ит, что античной сексуал ьностью не может зани маться профес­ сионал ь н ы й античник, но это значит тол ько одно: заниматься античностью, как есл и бы Фуко ничего не сделал, сегодня уже нельзя; заниматься арабисти кой, ка к если бы не бы­ ло книги Саида об ориентал изме, тоже нельзя. Потому что в противном случае это гово­ рит о том, что ты не в состоянии предста вить свой предмет, отдел ить его от других пред­ метов, как есл и бы ты не мог отдел ить стул от стола, то есть находился бы в состоя н и и легкого безум ия, и вот это безум ие я вляется, к сожалению, тем общим фоном, что объе­ диняет слависти ку. И в этом отношени и доцент из Саранска гораздо менее безумен, го­ раздо более вменяем, хотя единственное, что ему досталось, это уроки диамата и истмата в том же уни верситете. В. Р. Вот ты говори ш ь "нельзя". Давай разберемся, что значит нел ьзя. Есл и ты гово­ ришь в деонтическом смысле, тогда ты должен сказать: а что ему будет, есл и он нарушит твой зап рет? Ты его повесишь за это? Нет. Значит это не деонтическое "нельзя", а акси­ логическое. А раз оно а ксиологическое, значит, это "нельзя" с твоей точки зрения, это значит, что это "я, ф илософ Саша И ванов, осуждаю М ихаила Леоновича Гас парова за то что он такой неуч". Я тоже осуждаю. И мне гораздо интереснее Фуко, чем М ихаил Леоно­ вич, но, понимаешь, ты ему хоть мозги выш иби, для него все равно Фуко не будет и меть никакого значения. Потому что он такой, каким его создала история. И мне кажется, что гораздо и нтереснее по нять, почему он такой, что это вообще такое. И мне сегодняшний разговор потому представляется не вполне адекватн ы м, что вы с Драганом стрем итесь оцени вать, гвоздить, а не анал изировать. Правильно, все плохие, "всех утоп ить" - я со­ гласен. А Деррида и Лаку-Лабарт будут на п ьедестале. Нем ножко есть у вас такой пафос. Но гораздо и нтереснее посмотреть: а почему у нас получается вот так? Хотелось бы ско­ рее этого - более тонкого анализа. Д. К. М не твоя точка зрения кажется несколько сл и ш ком релятивистской и не и сто­ р ической. Я говорю просто о структуре власти, а кадем и ческой власти . Но это касается и вообще власти в Америке. Каки м и и конически м и з наками пол ьзуется власть, чтобы вла­ деть миром. Вопрос не тол ько в том, что и меет место сильная цензура всего западного контекста в нутри слависти ки, но здесь встает и политически й вопрос, который закл юча­ ется в том, что репрезентация Другого имеет очень большую важность: ка к представ ить, скажем, Серб и ю ил и Росси ю, или Чечню в Росси и, ил и Сербию на Западе. И в этом смыс­ ле идет очень сильная объективизация (в гегелевском смысле) п редмета, объекти виза­ ция, которая сил ьно редуцирует его, переводит в некие социальные шта м п ы, и эта редук­ ция имеет в пол не оп ределенные пол итические последствия. А. И. Вади к, мне кажется, ты задел очень важн ы й момент, связ анный с тем, что мне, в частности, очень не хотелось бы, чтобы моя позиция в этой беседе связывалась с фигу­ рой киллера. Я с огро м н ы м уважением отношусь к коллегам, к их работе, их эрудиции.

Л огос 4 (25) 2000

15

Вопрос ведь закл ючается в другом: в резул ьтате этой работы, серьезной работы, форми­ руется объект под названием "Россия". И этот объект сегодня не п росто выставлен на рынке, а я вляется тем объектом, с которым, собствен но, и ведет диалог весь мир. Именно с эти м объектом, конституирова н н ы м всей и н ституцией славистики на протяже н и и всей ее и стории в ХХ веке. Это ведь не просто объект - это ведь еще и язык описания. Это и этика, и эстетика этого объекта. Когда сегодня, например, республ и канец ил и демократ в Америке или христианский демократ в Герма н и и говорят о Росси и, они говорят на языке этой и нституции, и мея дело с тем объектом, который во м ногом создан этой институцией . И поэтому воп рос о том, почему мы, дескать, здесь "моч им" Гаспарова, а поднимаем на щит Лаку-Л абарта, это лож н ы й вопрос. Гаспаров - вообще замечател ьный ученый. Но в том числе и бла годаря усил иям Гаспарова этот объект под названием "Россия", с кото­ рым сегодня и меет дело, напри мер, канцлер Шрёдер ил и п резидент Кли нтон, обрел такие черты, которые он обрел, поэтому это касается уже нас всех, нашей общей судьбы, наше­ го будущего. Это ста новится почти экзистенциальной темой - отсюда и момент, связан­ н ы й с эмоцией. Мы вроде бы обсуждаем довольно абстрактн ые темы. Но вот эта логика, которую я тебе обрисовал, показывает, что эта тема очень жизненная. И есл и говорить о морали, которая вытекает из всего этого, то морал ь при мерно такова (она почти христи­ а нская): грех не в ошибке, грех это настаивание на своей ошибке. Настаивание на не­ адекватных и нтеллектуал ьных стратегиях. Это настаивание при водит к созда н и ю непол­ ноценного образа моей стра ны, ее и нтеллектуал ьной, художественной и л итературной истории, ее языка и способов ее идентиф и кации. И результирующим эффектом этого греха является то, что со мной говорят, ка к с этнограф ическим объектом, как с и ндейцем из резерваци и . А я тебе могу сказать простую фразу: " Русским быть точно та к же непри­ л и ч но, как неприлично быть евреем, фра н цузом ил и немцем". И нтеллектуалы тем и отл и­ чаются от л юдей с пониженным IQ, что они ни русские, ни фра н цузы, ни нем цы. У них есть общи й язык разговора. И этот уни версальный язык, эта, есл и угодно, почти гумани­ стическая утоп ия, которую я сейчас вы ражаю, является очень продукти вной утоп ией, ко­ торая и движет и нтеллектуал ьным сообществом. Это утопия того, что, невзирая на то, что я русски й или еврей, а он американец, у нас есть общи й язык понимания друг друга. И есл и этот язык ставится под воп рос, а он ставится под вопрос сл ависти кой, то тогда раз­ рушается то, что можно назвать условием ком мун ицируемости. В. Р. А ты убежден, что условия коммуницируемости - это однозначно хорошо, а бе­ зум и е и распад это плохо? М не вся твоя речь, Саша, напоминает одно место из повести Гоголя "Шинель", когда Акакий Акакиевич, над которым смеются ч и новники, вдруг гово­ рит: "Оставьте меня, зачем вы меня обижаете". Это место Б. М. Эйхенбаум, который вы­ смеял эту традицию педал и рования гуманистического в русской л итературе, назвал "гу­ манистическим местом". Вот вся твоя речь - это "гума нистическое место": "Давайте по­ жалеем друг друга, давайте будем политкорректн ы м и, будем жить дружно и общаться". Да н ичего подобного ! Культура состоит не в том, чтобы хорошо друг друга понимать, культура в состоит в том, чтобы плохо пони мать или вообще не пони мать - вот это жи­ вая кул ьтура, а вы призы ваете к какой-то галь ванизации неизвестно чего. А. И. Есть два способа непониман ия, как есть два вида мистики: одна - Фран цизска Асизского или Августи на, а другая - обыденная, бытовая. В чем их отлич ие? Августи н - это позднеримский и нтеллектуал, который вдруг впадает в христианство, то есть в ре-

1б

Алексан д р И ва нов, Д раган Ку ю н дж и ч

лиги ю вроде бы кра йне примити вную и плебейскую. Но у Августина вся комната, скажем, уставлена роскошными образцами позднери м ского искусства и мебел и. И для того чтобы впасть в христианство, он выносит всю эту мебел ь, оставляя комнату пустой. Усилия ра­ боты, которую он проделал, еще жи вут в этой комнате, и они обеспеч ивают мой интерес в Августину. Вот это усил и е по вы носу этой мебел и . Ты говоришь, что гуманизм - это ни­ что, главное - это не пониман ие, а разрыв в ком муникаци и . Да, но гуманизм - это ни­ что только в том случае, есл и м ы создали форму некоторого неогуманизма. Е сл и м ы вы­ несл и эту мебел ь, старую, гума нистическую. Е сли это усил ие у нас сохранено. Есл и мы удержал и нечто в процессе дискоммуникции, разры ва, что все-таки поз воляет нам ком­ мун ицировать. Я с тобой согласен, что самое и нтересное (тол ько не в кул ьтуре, а в мыс­ ли) это то, что не коммун ицируемо и в этом смысле не принадлежит гуманистической стратегии, но при этом и нтерес к разрыву возни кает тол ько в том случае, если зада н не­ который новый горизонт понимания. Только в горизонте понимания возможно непони­ мание, возможны ра зрывы коммуникации. Поэтому, возвращаясь к гуман итарной про­ блемати ке, в которой располагается и усил ие славистики, я хочу сказать, что это мои коллеги, я с большим и нтересом смотрю на их работу, я уважаю их профессионал изм. И это вообще не обсуждается. В. Р. А я бы сказал, что гораздо более продуктивным было бы, есл и бы это обсужда­ лось. Гораздо интереснее было бы обсудить такое высказ ы вание: "Мои коллеги - это п ридурки и старые пердуны, я их совершенно не уважаю, но тем не менее пусть они де­ лают то, что они дела ют, ибо время свершит свое " . Вот мне кажется, что сказать это и значит вы нести мебел ь из комнаты, потому что, то, что ты говор и ш ь, Саша, восприни мает­ ся как л и цемерие. Как политкорректность, воз веденная в степень автореферентности. А. И. Вади к, я наста и ваю на своих пози циях только потому, что я во многом сам при­ надлежу к той кул ьтурной среде, которая была создана та кими людьм и, ка к Аверинцев, Га спаров, Иванов. И ты тоже к ней принадлежи шь. Мы все при надлежим. И для меня это вопрос отношения к своим родителям. Ты мне ка к бы говори ш ь: "Говно они - эти роди­ тел и " . Я так ни когда не скажу. Кем бы они ни был и, они мои родител и . Но другое дело, что я буду постоянно и напряженно с порить с н и м и просто для того, чтобы сформировать самого себя, они все время со мной. И та же ситуация у Драгана. Драган находится все время в нутри слависти ки. Тот рез истант ный дискурс, который он сегодня п ытался вы­ строить, связан с тем, что нам никуда из пространства русской культуры не деться. Нам ни куда не деться от того языка, на котором м ы говорим. И в этом смысле это бесконечная тяжба. Весь строй нашего сегодняш него разговора о славистике это разговор о собст­ венной генеалоги и . Я не могу сказать, что я выста вил во вне себя весь опыт гуман итар­ ной м ы сл и 70-х годов - ведь я в это время уч ился в уни верситете и зачиты вался Аве­ ринцевым, Гаспаровым, лотмановски м и сборниками. Это моя история. И отсюда некая эмоционал ьность нашего разговора, потому что сделать до конца отчужде нной эту тра­ дицию я не в состоян и и . [В. Р. А я - в состоянии.]

От редакции. Мы разослали по электронной почте текст дискуссии (с просьбой отреаги­ ровать на него) некоторым нашим авторам. Полученные в ответ электронные же реплики приводятся ниже. Для желающих принять участие в дискуссии напоминаем адрес редак­ ции: [email protected].

Сергей Ромашка

Вопросы к абориrенам, или Может ли славистика изменить нашу жизнь? Получилась хорошая русская дискуссия - сразу обо всем. Та к что комментировать в принци пе можно долго (дольше самой беседы). Но неплохо было б ы хотя бы "раста­ щить" разные вещи, слепленные здесь вместе. Во-перв ых, это, та к сказать, экз истенциальный план: иностранный славист беседует с русским издател ем. Оба зав исят от коммуникации между Западом и Россией: обоим нуж­ ны более ил и менее успешные конта кты. Но их нет. Приезжает в Москву Деррида - а толку чуть. Приезжают русские л Юди на За пад - толку еще меньше. Что делать? Второе - это сла в истика и ее место во всей этой истор и и . Саша наста ивает на том, что именно сл ав истика и определяет положение Росси и в общемировом контексте. "Сл а­ вист это не просто ученый". "Поэт в России . . . " Почти история про то, что все антисовет­ ские анекдоты сочинялись в ЦРУ. Третье - состояние России и ее место в том самом общем ировом контексте (который не просто контекст нескольких университетских кружков). Сл авистика здесь вообще ма­ ло что дает. Собственно, и не о ней в основном и речь. Сла вистика - только зеркало. Можно было бы продолжать, но и этого достаточно. Ясно, что обо всем не скажешь. Поэтому ограни чусь нескольки ми заметками без особой претенз и и . О б "антисоветской истории литературы" - в том-то и дело, что всякое "анти-" при­ леплено к своей отправной точке ( которая и является основной, потому что не снабжена никакими приста вками). Это одна из серьезней ших проблем нашего состояния. Узколо­ бый антисовети зм был непродукти вен всегда - но сейчас эта непродукти вность может реал изоваться, что и ста вит нас в неловкое положение. Только в "п ост-"состоянии стало совершенно очев идно, что все предста вители советского общества сидел и в одной лод­ ке, даже есл и гребли в разные стороны (кстати, угрозу советскому об ществу почувство­ вали перв ы м и именно эмигранты: та к появил ись отчаянные протесты видных диссиден­ тов "с того берега" против перестройки). Беда в том, что мы не знаем, что же делать не вообще, а "чи сто конкретно". Отсюда мазохистское цепляние за советское (художни­ ки, на пример, ни как не выползут из "игры" с советской символ и кой, которая ни какая уже и не и гра).

18

Сергей Р о м а ш к о

Заявляя о желании куда-то вл иться, мы в то же время скорее н и куда не вл и ваемся, а просто провал и ваемся назад. причем даже не в советское, а в досоветское состоя ние (в этом смысле прав Саша, когда говорит, что советский профессор в каком-то смысле луч­ ше). Такой регрессивный п ровал, деграда ция довол ьно ти пичны для кризисного состоя­ ния общества (помню, меня поразила средневековая, а то и почти первобытная си мволи­ ка современных сербских четников - их ведь вряд ли этому кто-то учил, это возрожда­ ется спонтанно, даже есл и и сознател ьно кем-то подтал ки вается). И в этом одна из при­ чин нашей этногра физации. Западные л юди действител ьно склонны смотреть на нас ка к на аборигенов, беседовать с нами, как с и нформанта м и . Я, например, усл ы шав вопрос: "Что Вы думаете о . . . ", всегда уточняю: "Вас и нтересует моя личная точка зрени я ил и по­ з и ция, характерная для росси йского общества вообще?" В девяти случаях из десяти вы­ ясняется, что второе, т.е. собеседнику вообще не приходит в голо ву, что у русских могут быть разн ые мнения. (Еще хороший стандартны й вопрос: "Какая газета сейчас в России гла вная?" Вообще та кие "вопросы к абори генам" было бы неплохо собрать и проанал и ­ зировать.) Позиция этнографа удобна для стороннего набл юдателя, потому что поз воля­ ет многие вопросы вообще не ста вить (они что-то там дела ют, потому что у них, у рус­ ских, всегда та к). Отсюда желание спихнуть Россию в такую этнографическую яму. Глу­ бина в зависимости от обстоятельств может быть разл ич ной, ил и советской ил и досовет­ ско й . Примеров тому множество. Са м ы й простой и глупый, но показател ьный и широкого употребления: телеканал CNN только совсем недавно снял шедшую в течение ряда лет рекламу, в которой прибытие на современный росси йски й аэродром изображается сле­ дующим образом: множество мужч и н в гимнастерках образца пятьдесят какого-то года, кругом красные тра нспара нты с надп исями "да здравствует" и т. п. (тут же пр ибытие ку­ да-то в Среднюю Азию изображалось уже в более классическом этническом вариа нте, с тюбетейками и коврами; возможно, эта часть восприни мается среднеазиатскими л юдьми не лучше, судить не берусь). Хуже то, что мы сами нередко готовы в эту яму валиться. Это позиция торговца интеллектуал ьными матреш ками под де визом "смотрите все, вот я ка­ кой кошмарный" (п родви нутый вариа нт: I'm bad . . . ). Наша исковерканная гуман итарная культура в этой ситуации мало чем может помочь. Воп рос о методол огии действител ьно воспринимается ка к довол ьно неприл ичный. Но методология ни когда и не была нашей сильной стороной (отсюда и радость расставания многих с оф и ци альным мар ксизмом ка к с тяжелой обузой, заста вл явшей некоторую ме­ тодологи ю все же соблюдать; кстати, происходившее в советское время в целом, несмот­ ря на всеобщее убеждение, почти не и мело отношения к марксизму, которы й оказался во всей этой истории невинно пострада вшим - сам марксизм я здесь не обсуждаю - от­ сюда и это непонимание наших и за падных л юдей в том, что касается марксизма и ле­ визны). Но поп ытка представить наших ученых эта кими глухими позити вистами также не сл и ш ком убедител ьна - правда, есл и иметь в виду опять-таки позитивизм западного тол ка. Это такой позити визм без поз ити вной работы. Есл и взять филологию, то у нас нет ни приличных словарей, ни хороших изда н и й основных текстов, ни гра ммати к, ни атла­ сов, ни описей архи вов, ни биографи й, ни библ иографий, т. е. всего того, что можно най­ ти у классических позити вистов 19 и начала 20 века - зато многое из этого есть на За­ паде (конеч но, настолько, насколько это можно сделать та м). Классическая поз ити вист­ ская дисци пл и на - диалектология - находится в совершенно невозможном состоянии,

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2000

19

ее по сути дела нет (в свое время молодой Я кобсон заяв ил, что "диалектология стано­ вится главным и м пул ьсом", но сам никаких "поз ити вных" работ не оставил - поистине "русский филолог"). Как нет и фонети ки. Поэтому не будучи стро гими в методологии, мы про и грываем и в позити вистской работе (что, вп рочем, не удив ител ьно, потому что для позити вистской работы тоже нужна достаточно четкая, хотя и огран ичен ная, методоло­ гия). Росси й ский интеллектуал вол ьно или невол ьно оказыв ается в роли этакого еврей­ ского мудреца, и зъясняющегося притчами и эффектн ы м и жеста м и . Но зто снова ведет к зтнограф изаци и . Сама славистика может сделать в этой ситуа ции н е так уж и много. Можно было бы предположить, что напряженная работа по осмыслению состоя ния и истори и России при вела бы к некоей изо щренной методологии и методике (подобно тому как работа с языками и кул ьтурами амери канских аборигенов положила начало американскому структурал изму, напри мер). Но надежд на зто по разным причин ам почти нет. Как п ра­ вильно отмечалось, сл авистика долгое время была бесплатн ы м приложением к советоло­ гии (которая, кстати, в решающи й момент опозорилась - вот что нужно бы проанал изи­ ровать, гл ядиш ь, и кризис славистического знания на За паде стал бы по нятнее, как и вы­ ходы из него). Сейчас нет СССР, нет и советол огии, а с Росс и ей, как полага ют на За паде, и так все ясно (а что не ясно - не имеет значения). Отсюда отсутствие всякого интереса, прочее - произ водное. Л юбой вариант укрепления России будет работать и на слави­ стику. (Принцип и ал ьная ошибка разного рода эсперантистов - они дума ют, что дело в языке, а вот и нет; латинский язык стал тем, чем он стал, потому что был языком Римской империи, а не потому, что был лучше, скажем греческого. И нтерес к России утрачен, но, скажем, появился интерес к Китаю ил и Ирану.) Кул ьтур ных достижений в последние де­ сять лет, которые могл и бы существенно повлиять на положе ние сла висти ки, признаемся сам и м себе, мы не обрел и . Старые утратил и актуальность (одна немецкая славистка вспоми нала, как начи нал курс слав истики знамениты й Чижевски й : "Кто пришел сюда по­ тому, что л юбит каза ч и й хор? Здесь вам нечего делать. Кто пришел потому, что ночами читал Достоевского? Здесь вам нечего делать. " Вообще же п и сать можно и о Достоев­ ском, весь вопрос - как.). Одного желан ия, ка к всегда, мало. Бессм ысленно укорять за­ падных коллег, что они не желают видеть наших усил и й . Поп ытка изъясняться с западными л юдьми н а их ж е язы ке, как пра вило, только уси­ ли вает недоумен ие за падной сторо ны. Насыщение русского текста и ностранными сло­ вами не делает е го менее русским, но с толку сбивает, потому что слова эти все равно осм ысляются по-русски. Старые слависты перестают пони мать своих зн акомых и раз­ дражаются. Оди н немецкий коллега: «Что значат все эти "в этом дискурсивном прост­ ранстве"? Я не понимаю. По-моему, ничего не значат!» И он прав. С точки зрения запад­ ного гуман итария все зто действительно ни чего не знач ит, потому что сл ова употребля­ ются "непра вил ьно". Вообще же глобальная ситуация настол ько диффузна и подвижна, что требован ия, предъявляемые к Росси и, на самом деле не может выполнить н и кто (просто их не ко всем предъявля ют) . Положение славистики поэтому в п р и нципе не хуже и не лучше других. Но в отличие от рома нистики она вылетела с того определенного места, которое в тече­ ние долгого времени занимала. Поэтому ей труднее. Но и здесь слависти ка только отра­ жает то, что происходит с нами.

Эдуард Надто ч и й Панико в ский и си муля.кр

''. . . Другое дело если б, н а п р и мер, он встретился с Ли­ бихом, не зная, что это вот Л ибих, хоть в вагоне железной дороги. И если б только завязался разговор о х и м и и и на­ шему господину удалось бы к разговору примаз аться, то, сомнения нет, он мог бы выдержать самый пол н ы й уч ёный спор, зная из х и м и и всего только одно слово "хими.я". Он удивил бы, конечно, Л и б иха, н о - кто знает - в глазах слушателей остался бы, может быть, победителем. Ибо в русском человеке дерзости его учёного я з ы ка - почти нет пределов."

Ф. М. Достоевскийl

Дан ное и нтересное обсуждение развивается экстати чески. Начав с проблемы кризи­ са слависти ки, ди скуссия плавно спланировала на обсуждение академического дискурса в гуманита рном знании, затем перебросил ась к сюжету о Судьбах Росси и и оконч илась темой почтения к предкам (этакий неожиданный китайский ко нец, види мо, провидческое будущее русского вопроса). Кажется, что связан ность замещена пафосом, особенно явным в репли ках А. И ванова. Одна ко, в развитии обсуждения есть своя собст­ венная экстатическая когере нтность, которую и нтересно выявить. Кон статируем сразу до боли русский взгляд на слави сти ку, походя, между делом, отождествлённую с русистикой. Есл и Драган, вероятно, просто не заметил такого агрес­ сивного отождествлен ия, то для его русских собеседн иков тождество сл ависти ки и руси­ стики п редставляется, види мо, чем-то само собой разумеющимся. Между тем, русский язык и литература, и даже русская история и кул ьтура - л и ш ь узкая специал изация внутри существенно более широкой дисципл ины, имеющей дело с более чем десятью славянскими языками и соответствующими кул ьтурами. Можно было бы предположит ь, что отождествление сл ав исти ки и русистики - просто недоразумение словоупотребле­ ния. Однако дальнейшие претензии, которые предъя вляет сла висти ке А. И ванов, по ка­ зы вают, что отождествление славистики и русистики - вовсе не ошибка словоуп отреб­ ления. Ибо славистика превращается в его представлении в Уни версальную Науку, изу­ чающую - а точ нее конструирующую - Россию ка к таковую. Более того, Сла висти ка превра щается в его постепенно разворачи вающей экстатику по направлению к воскре­ сению Отцов реч и в теургическое знан ие, ответственное за созда ние в умах западных обы вател ей образа Н ебесной Росси и . Тол ько л и э нту зиазм ответствене н за такое разгорание реч и прямо-таки до пламени Вал галлы, сквозь которое п роступают контуры Вотана с л и цом то ли Пути на, то л и Гаспа­ рова, то л и Сороки на - то мне не ведомо. Но воз водить в ранг такого теургического зна­ ния сл ависти ку, на мой взгляд, нем ного нелепо. А. Белый ждал того, чего ожидает А. И ва1

"Нечто о вра нье "

-

ПСС, т.

21 , с. 121.

Л о гос 4

( 2 5 ) 2000

21

нов от славистики, от антропософи и . И имел на то куда больше оснований - хотя и они уже выглядел и комично. Сл ав истика, в своём узком тол ковании университетской секци и, всего-навсего от­ расль филологии (лучше подошло бы французское Lettres, которое ши ре "филол огии" и включает и истори ю, и философи ю), занимающаяся славянскими яз ы кам и . Русским язы­ ком заним ается уже мелкая специали зация внутри сл ави сти ки - "русисти ка", и отожде­ ствл ение русистики и сл ав истики уже чрезвычайно русский, славянофильский, вел и ко­ державно-имперский ход. Разумеется, русистика - не просто мелкая специал и зация. Сл ава Толстому и Досто­ евскому. А также фильму "Доктор Живаго" и лично ба шмаку Н и киты Сергее вича. "Он уважать себя заста вил и лучше выдумать не мог". Кстати, знаете, что китай цы, когда и м объяснил и, что это ирония над старшим родственником, заяв или, что поэз ия, в которой не уважают предков, им не нужна и переводить её они не будут? Это про уважение к от­ ца'м, о котором та к проникновенно под конец дискуссии поведал нам А. И ванов. На про центы с вышеперечисленного русистика может ещё долго безбедно существо­ вать, иногда даже выступая синонимом сл ависти ки. Меня, между тем, всё время стра шно томит один про кляты й вопрос: почему на кафедрах славистских яз ы ков и л итератур ча­ ще изучают в качестве профильного предмета русски й яз ык и литературу? Ну понятно, Толстой там, Достоевский. Крупский на худой конец. ("Я русский бы выучил только за то . . . ") Но ведь тут-то всё и кончилось. Чем, собственно, отли чилась русская л итература после 17 года? Не П ильняком же с Паусто вски м ! Чем та ким в области л итературы родина Крупского после 17-го года пре восходит родину Дзержинского, к прим еру? Или столь любимую Я кобсоном Чехослова кию? Разумеется, есть в России Крупского несколько очень крупных фи гур, непереводимых на иностранные яз ы ки - Пл атонов, Мандельштам, Хлебников. Но как раз их профессора сл ав исти ки стара ются обходить, ибо в подл иннике редкий студент долетит до середины первой страницы. А в пере воде их чтение бессмыс­ ленно. А Паусто вских, П ильняков, Соколовых и Шаламо вых - на родине Дзержинского пруд пруди. Есть и получше. Бродски й как-то за метил, что в 2 1 век Россия рискует войти без хотя бы одного крупного пи сателя. Рискнула. Теперь лавры крупнейше го неутомим о оспари вают при верженцы Ма канина и Пелевина. Чума на оба ваши до ма. Но вернёмся к университетской славистике. В известной мне университетской сис­ теме русская л итература - средство изучения русского яз ыка. Среди трёх дисциплин своего факультета, которые обязан изучать студент, сл ав истика редко бы вает главной. А значит - и кол и чество инвестируемых сил не может быть макси мальным. Избирать же сл авистику в качестве главной специал изации - задача рискованная до безумия, шанс найти работу по такой специальности - мин и мален по сра внению даже с изучением любого другого из современных язы ков, препода ваемых в уни верситетах. Жела ющие изучать Деррида или Бердяева не будут избирать для этого та кой околь­ ный путь, как освоение русского яз ыка и, на его основе - русской л итературы . Они за­ пи шутся неп осредственно на философию (хотя в США ситуа ция, кажется, более за путан­ ная, та м под философ ией понимается анал ити ка, а всё остальное - где именуется рито­ ри кой, где вообще непонятно как). Если профессор начнёт пич кать своих студентов, чи­ тая курс по Толстому или Паусто вскому, Деррида и Фуко, то студенты, скорее всего, раз­ бе гутся. Или, есл и нет другой возм ожности, просто не будут реагировать на заумную

22

Э дуард Н адт о ч и й

часть его лекци й. Ради кал ьное ж е разделение учебного п роцесса и исследовател ьской работы "для себя" возможно в весьма незнач ител ьной степени (это скорее свойственно русско-советской ситуа ции п репода вателя, поставленного в не впол не нормальное по­ ложение. Н орма, всё-таки, когда предмет и сследования становится и предметом ч итае­ мых курсов). Для меня остаётся несколько загадочным, из каких реальных (т. е. не упакованных в коллекти вном советском бессознател ьном) предпосылок можно вы вести тот статус Су­ перзна ния о Другом, какой пр идаёт слависти ке А. И ванов. То, что собеседн ики да нной дискусси и отождествили сл ависти ку с русистикой, - весьма показател ьный фа кт. Ибо само существование русистики вне гигантского мерца ю щего объекта Имперская Россия - ССС Р - вопрос п роблематичный. А объект этот не локализуем гео политически, его основная черта - бесконечное виртуал ьное саморазрастание за предел ы географиче­ ского воображаемого, и отождествление этого объекта с совокупностью славян - ещё не са м ы й опасн ы й по ворот дела. Именно этот объект, не поддающийся и нтенционал ь­ ному конституирова нию в качестве референтной модели для академически-вменяемой речи, и породил все те тол пы л юдей, которые с одной стороны стола вещают о вел икой русской л итературе и и стории, а с другой стороны того же стола - почтительно внимают этим экспертам, героически освоившим табл и цу спряже н и й русских гла голов и успешно воплоти вшим свои знания в чтение подлинн иков Tolstogo i Dostoevskogo. То, что россий­ скую федерацию вычли из СССР, - ничего не изменило, а даже и усугубило виртуальные свойства объекта, ибо и сегодня русски й язык и л итература составляют на этой террито­ рии л и ш ь часть её коммун ика ционных кодов, и то, что программы ОРТ более или менее пони мает 90 процентов населен ия, - мало что меняет в главном: Росс ия как местодей­ ств ие этн ически не верифицируемого конгломерата л юдей серьёзным образом расхо­ дится со своей модел ью моноэтн ического кул ьтурного империализма, созданной в цен­ трал ьных губерниях России и подхваченной русистикой - ка к ун иверситетской, та к и самодумной, вроде руси стики н ы нешнего местоблюстителя. У этого объекта нет и не мо­ жет быть позиции "другого" - и знание о нём не может - в силу экстати ческих прин­ ципов его конституирования - создать из него образ "другого". В качестве "другого" виртуально-экстати ческий объект "Россия" сразу рассыпается на тысячи локал ьных ме­ стодействи й, переполненных конкретн ыми народами и народца м и, говорами и тради­ циями. Собственно, сп особов при нять этот объект к рассмотрению каки м-либо другим обра­ зом, ка к в рамках моноэтн ического им периали зма, у академической западной науки и не существует. Сама академическая модель функци онирова ния знания о Lettres, ка к она сложилась в Европе королей и и мперий, во Франции прежде все го, предпола гает моно­ этн ический им перский взгляд на способы порождения этого знания. Язык тождественен государству, л итература на этом языке - достоян ие и выражение ген ия нации, объеди­ нённой в И м перию, и абори гены новых территорий имеют возможность стать людьми, тол ько приобщи вшись к национ альному ген и ю Империи, воплощённому в её вел иком языке и не менее вел и кой литературе. Росс и йская асси м иляционная культурная полити­ ка следо вала более или менее этому лекалу, структура воспроизводства знания скопи­ ровала французские образцы - и с тех пор особых изменений не прои зошло. Как не произошли эти из менен ия, строго говоря, и в системе европей ских и нститутов воспроиз-

Логос 4 ( 25) 2000

23

водства знания, остающегося в области "гуманитарных" наук моноэтническим и м периа­ лизмом. Уни верситет - символ такой модели, и европейская слависти ка, и руси сти ка в частности, - л и ш ь элементарный элемент -этой гигантской системы . И не просто элемен­ тарный. Сами проекты "языка " и "литературы " - сердцевина моноэтнического куль­ турного империализма. Те техни ческие аппараты знан ия, посредством которых некото ­ рый массив коммуника ционных практи к обособляется в "русский " ил и "англ и й ский " язык, а некоторая совокупность письмен ного за крепления этих ком муника ционных прак­ ти к наделяется статусом "литературы " - при водной ремень Аппарата Захвата, посред­ ством которого осуществляет свою колонизационную деятел ьность система этнокультур­ ного и м периал изма. Стр о го говоря, легче скрестить жабу со страусом, чем и н корпориро­ вать методы л юдей, подобных Фуко и Деррида, в дискурс п реподавания языка и литера­ туры (русского - в частности). Ибо и фукианская генеалогия, и дерридианская декон­ струкция по при роде своей п роти востоят проектам "языка " и "литературы " . Именн о в п ротив о вес этим п ро ектам создавали св о и техники Фуко, Деррида, а в Штатах -·- люди, подобные Саиду и Де Ману. Слависти ка, о существляемая п о рецептам деко нструкци и, это уже сла висти ка вне пр о екта не тол ько "вел и ких русского языка и л итературы ", но и во о бще вне пр о екта "на ционал ьной иденти ч н о сти " государственно-территориал ьных образ о ваний. Строго го воря, непонятно, почему это должно именоваться слависти кой, есл и само выделение славян - процедура из дискурса, проти воположного тому, кото­ рый та к нравится собеседника м (и мне тоже). Саша хочет совсем новой слависти ки, ко­ торая зани малась бы "феноменологическим " п одвеш иванием объекта "Россия " и и ссле­ дова нием разнообраз ных способо в консти туирования этого о бъекта тем или и н ы м писа­ телем. Но сл авистика, занима ющаяся даже и такой продви нутой задачей, всё же остаётся старой до брой "реа кционной " слависти кой. Ей не надо менять для это го св о их о сн о ва­ ний кастов о го знания. Ибо само выделение писателя в качестве "субъекта ", конституи ­ рующег о в акте своей интенци о нал ьн о й направленности объект "Россия ", уже процеду­ ра, о существи в которую, п оздно о глядываться. Удосто вере ние очевидности на о снове идентификации эго через субъект, а с ним и Про ект Яз ыка и Л итературы уже распро­ странили свой см радн ый дух. Гаспаров, Лотман и Жирмунски й уже захватили тем самым всё в о зможное пространств о, в котором Саша тол ько собирается п о разм ысл ить о феномен ол о гии России у Пелевина . И они сделают зту работу, о которой мечтает Саша, куда основател ьней и и нтересней, чем люди, цитирующие через предложение Лакана, Деррида и Фуко . Подвесил л и ты при этом объект "Россия " в рамке или за я й ца - уже н ичего не измен ит. Чтобы соотноситься с тем интеллектуальным кл и матом, в котором функционируют современные п роекты м ысли, необходимо м ы сл ить вне п роектов "язы к" и "литерату ра " . Вне п роекта "слависти ка " и объекта "Россия " . Современ н ы й кризис европейского уни верситета, а в более широком плане - самих принципов этн ической государственности приобрёл особый размах вместе с поп ыткам и образ о вать н а дэтн ическую единую Е вропу. И сказать, что видны какие-то решения это й проблемы, ещё пока н и как нел ьзя. Даже образ о вание подразделен и й сравнител ьн о го литературоведения (первы й шаг в сторону от проектов "яз ыка " и "л итературы ") - мечта почти несбыточная в современном европейском уни верситете. Бол ьшой Кул ьтурн ы й Им периал изм и меет две стороны. Кроме отождествления языка, литературы, нар ода и го сударства в одно нерасторжимое целое, он вы ражается ещё и в

24

Э дуард Н адто ч и й

секцион но-ди сциплинарном построен и и систем ы воспроиз водства знания. Е ги птологи ил и русисты - это зам кнутая в себе каста специал и стов, определяемых строго уста нов­ ленным набором знаний (знанием языка первоисточников и т. д. и т. п .), в свою очередь подразделяемых на мел кие касточки специал истов, к примеру, по древнерусской л итера­ туре, по 18 веку, по советской литературе 30-х - 50-х гг. и т. п. Не дай Бог специалисту из другой касточки, не говоря уж о другой бол ьшой касте, забрести на эту территорию. Наки нутся, как бул ьтерьеры, и загрызут. Фуко и Деррида, нарушившие в Европе эти кон­ венции, превратил ись в eпfaпts terriЫes академического европейского знан ия, и злоб­ ное м нение "специал истов"(т. е. членов каст) об их работах - не редкость и сегодня. И оно, это мнение, строго говоря, совершенно оправдано. Человек, путешествующий в сво­ ём вопрошании поперёк каст, несомненно наделает м ножество ошибок, непростител ьных для узкого касто вого профессионализма. Так уж устроена имперская академи ческая мо­ дел ь, что сама структура знания баз и руется на знании мельчайших детал ей, вполне ус­ вояемых только членами касты. Немысл и м о "налётч и ку" со стороны усвоить эти детали м и моходом. А именно знание этих деталей и составляет для членов касты самоценность. Знание существует для самого себя, нара щивание его массива - суть и смысл академи­ ческой системы. И сколько н и обсужда й модную сегодня в европейских уни верситетах тему "междисципли нарных исследова н и й", дело не сдви нется ни на ша г, ибо сама систе­ ма знания устроена на основе моноэтнического империал изма . Этой модел и отчасти проти востоит другая, американская модел ь, в которой знание носит прагмати чески й характер. Дра ган говорит об этой модели ка к об "и нертной". Дос­ таточно сра внить амери канскую университетскую "инертность" с европейской, чтобы увидеть весьма существенные различия. Для американской модел и в её основе важны, ка к мне кажется, не детал и, важно решение, важна продукти вная собранность фрагмен­ тов знания из разнообразных дисци плин для ка кой-то практической цели. Этому соот­ ветствует подвижная структура орган изации подразделений внутри частных (т. е. не за­ висящих от государства, в отл и ч и и от Евро п ы ) ун и верситетов, где соединение специал и­ стов из разных дисципл и н и образование новых, невиданны х наук (вроде geпder studies) - норма жизни. Открытость учён ых, знающих разное и о разном, друг другу - бесп ре­ цедентна для Европы. Фуко чувствовал себя в американских уни верситетах куда уютней, чем среди "коллег" в Париже. Разумеется, сама модель Уни верситета, придум анная в Европе для совсем других це­ лей, изо всех сил сопроти вляется такому своему использованию, и следование амери­ канских русистов и славистов своим европейским собратьям по пути моноэтн ического и м периализма - тому прим ер. Но и здесь можно заметить, что структура сл авистских штудий в США куда более мобил ьна и открыта осм ыслению практических изменений, происходя щих в Восточном Блоке, по сравнен и ю с европейски м и секциями сла висти ки. В этой системе и нкорпорирование осколков дискурса Деррида, Фуко и и м подобных не выглядит в такой степени одиозно, как в Е вропе. Л и ш ь бы студенту, от которого про­ фессор серьёзн ы м образом зависит (в отличие от Европы), всё это дело понравилось и стало понятно. Как следствие - карна вал иза ция всех этих сюжетов, вроде деконструк­ ци и, неизбежная, когда очень бол ьшие идеи нужно вложить в очень маленькие головы, кон­ курируя при этом с усвояемостью чипсов и поп корна. Когда эта карнавализация доберётся до славистики (а процесс уже пошёл) - не думаю, что Саша с Дра ганом обретут счастье.

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2000

25

У обеих систем есть свои достоинства и недостатки. Академическая система даёт вы­ сококлассных специал и стов узкого профиля, не смеющих и не желающих соваться на территории чужих каст. Прагматич еская система даёт подвижн ый ум, способный чутко реаги ровать на новое и необычное, но часто - весьма поверхностное знание о том ил и и ном предмете, который специал ист обя зан знать по роду своих за няти й. Американские книж ки по сл ависти ке часто смешны для евро пейцев (и русских в том числе) своей по­ спеш ностью в обобщен иях и слабостью в знании фактов. Но воспринимать их, вероятно, необходимо в более широкой перспекти ве, в которой весит уже не подготовка отдел ьной касты, а мобил ьная орган иза ция знания в целом, мелкой части чкой которой служат "славистские исследования". Нел ьзя, одна ко, не за метить известную зависи мость смены моды в "междисци пли нарных исследован иях" в американских уни верситетах от того но­ вого, что придум ывают в Европе - пусть и вопреки европейской академической системе (сра внител ьное наукознание, деконструкция - примеры хрестомати й н ые). Хотя, кажет­ ся, ситуа ция сегодня начи нает немного меняться. Не вполне понятен тез ис об ответствен ности славистики (русистики) за форм и рова­ ние образа Росси и на Западе. Этот образ формируется средствами массовой и нформа­ ции и л юдьми, зачастую вообще никогда в России не бывавшими и русского языка не знающи м и . Участие славистов в средствах массовой информации - м и н и мально, и даже есл и какой-н ибудь п рофессор Принстона или Й еля выступит по CNN со своим эксперт­ н ы м мнением (или профессор Сорбонны по ТF1) по какой-нибудь текущей проблеме, то уж никак не это определ ит формирование общественного м нения. То ничтожное кол иче­ ство студентов, которое за писывается на секци и славистики, опять же никак не может оп ределять образ Росси и на Западе. Российская академическая система находится, с этой точки зрения, "в хвосте" евро­ пейской системы, соеди няя в себе весьма своеобразно недостатки обеих моделей: стро­ гую кастовую морал ь и дисци плину здесь умудряются соединять с са м ы м восхититель­ ным в своей провин циальности невежеством. П ричём новый им перский стиль, который начи нает насаждать стол ь полюбивши йся Саше Иванову новый местобл юстител ь, ри ску­ ет усугуб ить концентрацию этой гремучей смеси. Однако эта точка зрения мне кажется помещающей российскую академическую си­ стему в совершенно ложную перспективу. Напри мер, когда М . Гаспаров говорит "ерун­ да" о кн и ге Фуко по античной сексуал ьности, то в этой реакции следует выделять, как мне кажется, два разл ичных аспекта. Первый аспект - это реа кция кастового учёного на внекастовое вопрошание к массиву знан ия, который он привык считать своей собствен­ ностью. Фуко разрушает кон венции, создавая соединение массивов знания, которое для сегодня действующего кастового специал иста представляет угрозу самому его существо­ ван ию в качестве узкого профессионала, получ и вшего в колониал ьное безраздел ьное пользование свои мален ькие 6 соток. Для кастового специалиста Фуко - половой ган г­ стер, заста вляющий проти воестествен н ы м сп особом совокупляться несовокупи мое. Од­ нако, не я вляясь специалистом, в малейшей степени соп оставимым с М. Га спаровым в области лати но-греческих штуд и й (а равно и в какой-нибудь другой ), я позвол ю себе за­ метить, что и сследо вание истории позднеантичной сексуальности, предпри нятое Фуко, - единствен ная его книга, удостои вшаяся положител ьной реценз и и в одном из са мых уважаемых кастовых м ировых журналов (в да нном случае - цел иком спе циал изирую-

26

Эдуард Надт о чи й

щегося на античной истор и и ) . И - здесь я пе рехожу ко второму аспекту реакци и Га спа­ рова на книгу Фуку - да н н ы й факт заставляет меня задуматься о квал ификации самого Михаила Леоновича. П рочтя книжный вариант его "За п и се й и выписок", я серьёзным об­ разом измен и л своё мнение и о нём, и о всём его поколении. Книга стала одной из моих л юбимейших, и в её свете я смог взгля нуть совсем и наче на его учёные и комментатор­ ские труды . Я открыл для себя человека с большим приколом и прекрасно сознающего огра ничен ность собственных знан и й . В анти коведен и и прежде всего. Я увидел человека русской науки, расположенной на такой периферии европейс кого кастового знания, что сама квал ификация М ихаила Леоновича как кастового с пециал иста предста вляется м не - и ему самому прежде всего - весьма сомн ительной. Зато прикола у него и духа "де­ конструкции " (есл и пони мать её в широком александр и йском смысле) поболее, чем у Подороги и Р ы кл и на ( и нтелле ктуальных героев данной ди скусси и), вм есте взятых. Ско­ рее мы с Вадимом Рудневым старые пердуны, чем автор "За писей и выписок" . Пой м ите меня правил ьно: я вовсе не п ытаюсь "срезать" М. Гасп арова и доказать его некомпе­ тентность в а нти коведе н и и . Ба гаж его образован ности о громен, и я очарован той свобо­ дой, с какой он умеет сво и м и знаниями оперировать. Но его знание с бол ьш и м сомне­ нием можно отнести к европей ской модел и кастового дисципли нарного знан ия, и его претензии к Фуко, есл и бы он смог их формал изовать, оказал ись бы совсем и н ы ми, чем у академи ческого учё ного . Прежде чем перевести это и ндивидуал ьное впечатление в план кон цепта, подел юсь сво и м и рабоч и м и впечатлениями от книг соратника М ихаила Леоновича, поми наемого в д искуссии - С. Аверинцева. В бытность мою студентом я, подобно Саше, восхи щался учёностью и глубиной его "Поэти ки ранневизанти й ской л итературы" и статей, усердно разыскиваемых в разн ых академических изданиях. Прошло много времен и, и я профес­ сионально заи нтересовался ритор и кой и средневековой философ ией. Посмотрел совре­ менные западные книги, пол истал тексты и комментари и к ним. А затем вспомнил про статьи и книгу С. Аверин цева - тем более что византи й ская традиция остаётся вне ох­ вата соврем е н н ы м и и сследованиями риторики и средневековой философ и и . И выясни­ лось, что книги и статьи Аверинцева - совершенно непригодн ы для действител ьной на­ уч ной (т. е. кастовой) работы с тексто м. Дело не тол ько в том, что написаны эти тексты так, как есл и бы кроме Аверинцева и объекта его и нтересов бол ьше ничего не существо­ вало, никаких и н ых исследовател ей и каких-то других комме нтаторов. Что кол ичество ссылок на какие-то конкретные тексты ви занти йской тради ции так же миним ально. Дело прежде всего в характере и пафосе обобщений, которы м и оперирует Аверинцев. Нико­ гда не опускаясь до доказательств, между делом, в придаточном предложен и и сообщая нечто, что требует как м и н и мум серьёзного объяснения, С. Авери н цев возвышен но, в бе­ шеном, н и ка к не допусти мом нормами цехового знания темпе, заста вляющем вспомнить полёт Вал ьки рий, скачет по верхушкам своей византолог и и, не опускаясь до унижающих русского чел овека частностей (разве что, чтобы оттен ить блеск своей эрудици и, вдруг упомянёт что-н ибудь вроде погоды и цвета сандал и й у какого-нибудь древнего а втора в день, когда е му пришл а в голову самая гениал ьная мысл ь - впрочем, проверить это ни­ как невозможно, ссыл ки отсутствуют). Его том статей п о риторике (неда вно собра н н ых издател ьством "Языки русской культуры" под одной обложкой), как я с большим удивле­ нием обнаружил, оказался совершенно непригодн ы м для исследова н и й по собственно

Л о го с 4 { 2 5 ) 2000

27

риторике. Сама риторика как п редмет выглядит крайне смутной в этих статьях, и уж не может быть и речи о соотнесении с исследованиями ритори ки, провод и м ы м и в Европе для европейской тради ции. И я понял, что работа Авери н цева - отнюдь не цеховая, что он из того же разряда эссеистов, что и Бердяев с Вяч. И вановым, и что скорость его пе­ ремещения поперёк цеховых барьеров ни чуть не мен ьшая, чем у Фуко. Прочтение "Зап исей и вы п и сок" в их полном виде довершило осознание мной того факта, что л юди, подобные Гаспарову, Авери нцеву и Лотману (и, кстати, Лосеву, есл и вспомнить этот му­ зейный осколок былых времён) оперируют молотом ничуть не менее размашисто, чем Н и цше ил и Фуко, и что вся их "позити вность научного факта " - блеф, п роходящий толь­ ко на фоне общего уровня невежества в России, где человек, просто умеющий разбирать буквы в греческом и латы ни, уже превращался тем сам ы м в энциклопеди ста и непре­ взойдённого з натока "поз итив н ых фактов " . Что половой и нтеллектуал ьный га нгстеризм .их - не менее (а может - и более) хватки й, чем у Фуко и Деррида, хотя и со своей росси й ской - спецификой воз вышенного "блефа ", маскируемого "абсолютной научно­ стью " (Фуко тоже любил и грать в это сверхз нание). Гаспаров, Аверинцев, Лотман и их соратники продолжают специфи чески русскую университетскую традицию особого рода дилетантизма, практи ковавшегося, начиная с 19 века, русскими барам и, пошедшими в науку ("гуман итарную " прежде всего) "делать себя " . В этой тради ции особого рода пра гматиз ма, ради кал ьно отличающегося от совре­ менного американского знания - средство и ндив идуал ьного и, в ещё бол ьшей степени, коллекти вного спасен ия, переформул и ровка античной "паресии " в горизонте правосла­ вия. Реакция Лотмана на тему "Бахтин и Деррида ", как её передаёт Драган - в высшей степени характерна. Бахтин, с точки зрения Лотмана, как я могу её себе реконструи ро­ вать, и нтересовался не смехом, а Христом в той мере, в какой смех редуци руется в объект европейской уни верситетской тради ции и её деконструкции Дерридой. И здесь он, на мой взгляд, совершенно прав. Бахтин Тодорова и Эмерсона - это оди н Бахтин, а Бахти н ка к субъект мысл и в тради ции русского знания - совсем другой Бахтин, имеющий со­ всем другие цели и установки. (Я с большим и нтересом прочёл переводы Тодоровым ра­ бот Волошина и Медведева на французский язык: это были совсем и н ы е, абсолютно не­ уз наваемые кни ги, по сра внению со своими русски м и ори гиналами, вписанными в совет­ скую кул ьтуру). Точно так же и о семиотиках Тартуской школ ы можно сказать, что они интересовал ись не з нака м и, а Христом : внутренняя когерентность производимой ими работы радикально отличается от той Тради ции, в которой строят свой дискурс Барт, Эко или Марин, тартуские сем иоти ки куда ближе к античным идеалам знания как средства вы работки этически верного по ведения, чем их европейские "коллеги " . Но и античную модель нельзя одноз начно соотнести с модел ью русского знан ия, ибо даже и у тартуских семиоти ков отчётл и во разл и ч и ма "теургическая нота ": знание должно сотворить при помощи Богов мир заново, из самого себя, за местив тол щу небытия под нога м и . Однако парадокс русской тради ции знания не в этой специфике, а в осознании с воей работы согласно матри цам европейского кастового академизма. Нет особого русского уни верситета, но есть тот Ун иверситет, который создали в России и м портированные не­ мецкие профессора. И эта власть и н ституций находится в непримиримом конфл и кте с экстати ческой ди скурсией русского теургического знания. В поп ытке обрести форму это знание не имеет и н ых средств, кроме симуляции своей кастовой академи ческой нор-

28

Эдуард Н адт о ч и й

мал ьности . Так Фрейденберг, Лосев и Га спаров оказываются антич н и ками, Авер и н цев виза нтологом, а Ш кловски й - л итературоведом. Более того, русские учёные вы нужден ы, вопреки своему ради кал ьному новаторству, бороться за свой статус сп ециал иста про­ фессорской науки. "Половой га н гстеризм" - порождаю щее основание русского знан ия, и л юди вроде Марра и Л ысенко - отнюдь не аномалия, но сим вол этой топологии зна­ ния. Впрочем, почему "половой га н гстеризм"? Есть прекрасное русское вы ражение, зна­ ч ител ьно лучше соответствующее описываемой ситуа ции: ёбарь-налетчик. Половой ган­ г стер - за этим ощущается сила орган изации, мощь техн ических средств, стойкость тра­ диций. За ёбарем-налетч и ком нет ничего, кроме энергии на пора и бы строты реакци и . Кустарь-оди ночка с анал ь н ы м мотором. Именно таков и есть русский учё н ы й - от По­ теб н и с Соловьёвым до наших дней. Налететь на пастби ща цеховой науки, ухватить нечто движущееся - и затем совокупить его в укромном угол ке, обратив в ещё один трофей своей учёной доблести. И в новый поход, за свежим трофеем. Поэтому чего же удивлять­ ся стра нному подбору трофеев в коллекциях русских учёных (эти колл екции стыдл иво при нято и меновать "дискурсом") - что сл овили, то и попол ьзовал и . Но свое состояние "ёбаря-нал ётч и ка" тради ционный русский учёный пережи вает как родовую травму, на вытеснение последствий которой уходит льви ная доля его сил . Эти м русский "ёбарь­ налетч ик" решител ьно отл ичается от "полового ган гстера" вроде фукианца. Фуко не пре­ тендует на свою цеховую нормальность кастового специалиста и отслеживает ме­ тодологию своей непохожести. Тогда ка к росси йски й "ёба рь-налётч и к" симули рует свою учёную нормальность "настоящего специал и ста". Заба вно видеть, как современные "ёбари-налётчики", вроде Сл авы Кур ицын а, также изо всех своих хилых силёнок тянутся "делать науку" (аутентич ное вы ражение Кури цы­ на), си мул ировать свою учёность "не хуже, чем на Западе". В этом см ысле "постмодер­ низм" - находка для современных и нтеллектуал ьных ёбарей-налётч иков, у которых уже нет времен и изучать древние и современные языки, а симул ировать свою цивил и зован­ ную нор мал ьность - по-прежнему очень хочется. Между тем, продолжая одно глубокое замечание Фуко по поводу сп особа м ысл и Деррида, м ожно сказать, что постмодернизм - это как раз освоени е Уни верситетом в поп ытке выжить практи к, в корне отри ца ющих само его право быть. При веде ние этих практик в руч ное состоя ние меша н и н ы из фраг­ ментов а кадем и ческого дискурса, относител ьно которой можно затем сказать: "вот ви­ дите". Более того, в форме "постмодернизма" практи ки философство вания молотом де­ ла ются пол ностью зависи мыми от "западного" академического дискурса, опуска ются до состоя ния клопов, тихо сосущих кровь "настоящих учён ых". На русских "постмодерни­ стах" это ещё более заметно, чем на американских. Без малейшей поп ытки что-нибудь продумать они оперируют готовыми фрагментами академи ческого знан ия, смеш и вая их в "шизофре н ическом" (отнюдь не в смысле Делёза) по рядке. Так Сл ава Курицын смеши­ вает фрагменты и фрагменти ки академического литературоведен ия, гордел иво ощущая себя - "Постмодернистом". Поколение Гаспарова делало вещи необычные и ориги­ нал ьные, но п ыталось замаски ровать их под Нормаль ную Науку. Тогда как современные "п остмодернисты" п ытаются совокупить оскол ки обыч ного. готового секционного зн а­ н и я, с бол ьшой помпой объя вляя их че м-то революцио н н ы м . Возмущение л юдей поколе­ ния Гаспарова мне, с этой точки зрения, весьма понятно и бл изко. Но необходи мо отда­ вать себе отчёт: русский "постмодернизм" пол ностью наследует тем структурам си муля-

Л о г о с 4 ( 2 5 ) 2000

29

ти вной академи ческой нормал ьности, которые бытуют в России с середины 19 века и с особ ым блеском были разработа н ы поколением Лотмана и Гаспарова. Просто те перь в моде симуляция этой нормальности иными способами. Беда (ил и счастье?) в том, что "постмодер низм" сни мает с русского ёбаря-налётчика ощущение "нечистой совести", ощущение своей не пол но цен ности перед л и цом Вел икой За падной Тради ции. Раз по­ стмодернизм объявил смерть Традиции, смерть Большого Нарратива - так лепи всё до куч и, поимей всё, что движется - и тем докажешь свою ги пери нтеллектуальность, свою космополитическую "со времен ность". В этой перспективе суждение Фуко о методе Дер­ рида как о самой утончённой из всех попыток утвердить торжество дискурса акаде­ м ической науки обретает особую актуал ьность. В русском испол нении, ещё более чем в американском, деко нструкция легитим и ровала замену мысл и - скоростью перемещения в топологиях готового знания, созда н ного а кадемической наукой. Деконструи ровать в современном росси йском исполнении - это значит пона кидать обрывков учёных фраз в свою речь и пи сьмо, м и нуя при этом все процессы, связанные с деятел ьностью головного мозга. А точнее - понакидать эти обр ывки по верх куч, из которых состоит итог деятел ь­ ности непрои звол ьного мыслеи спускания. Деконструкция, причудл иво смешанная с по­ стмодерн измом, стала не букетом в руках русского и нтеллектуала, а вен ком на его мо­ гилу. Может, и пора его похоро н ить с тем, чтобы начать новую русскую науку на пустом месте? То мне, старому пердуну, неведомо. Саше виднее пути в Небесн ые Н ью-Васюки, населённые, по всей види мости, Балматами, Сороки н ы м и и Кул и ками. Н о есл и именно о такой деконструкци и сл ав истики мечтают Саша с Драганом - то, пожалуй, я п редпочту и дал ьше читать Гаспарова и Лотмана и вести диалог со своей нечистой совестью несо­ стоятел ьного академи ческого учёного. Я бы предложил перевести на русски й и слово "постмодернизм" ка к "раз руха", а за­ тем поп ытаться продумать сугубо русскую топологическую ф илософ и ю этого состояния "разрухи", отли чную от фил ософ и и амери канской, где разруха носит формы совсем и н ые. Разумеется, продумы вать эту разруху надо в позити вном плане, хотя и с испол ьзо­ ва нием таких тради ционных категорий, как м и мо-писание и разрытость бытия. Как со­ стоян ие, роднящее сп особ мысл и М. Гаспарова и В. Курицы на. Как хроноландшафт. А русский "ёба рь-налётчик" предстанет тогда ка к частичный субъект, собирае м ы й скоро­ стны м перемещен и ем через мусор вдр ызг раскрошенных нарративов, неизвестно кем и когда наложен н ых там и тут в виде окаме невших ил и совсем свежих куч. Ну да это уже тема и ного текста. Так или и наче, но раз н и ца между М. Гаспаровы м и В. Курицыным (к сожалению для меня) - скорее количественная, чем качествен ная, ил и, лучше сказать, - это два раз­ ных состоя ния одной и той же субстанции. Кому что нравится: кому лёд в бокале, а кому - вода в стакане. В этом свете разделение между мы сл ью и знан ием, которое проводит полеми чески Саша И ванов (помещая, есл и немного спрям ить его вы сказыва н и е, знание на стороне Гаспарова, а мысл ь - на стороне Фуко) - мне кажется весьма надума нным, обуслов­ ленным скрыты м комплексом непол ноценности. Есть скорее раз ные а п параты знания: один - касто во-академически й, оп ирающи й ся на картезианские идеалы самодостовер­ ного знания и вытекающего из этой самодосто верности критерия позитивности факта . И другой - прагматически - трансверсал ьный, си нтетический, анти-а кадемический в

за

Эдуа рд Надт о ч и й

смысле отр и цания кастовых перегородок между сегментами знания. Н о знать нужно в этом втором случае никак не мен ьше, а существенно бол ьше. Курциус и Ауэрбах, п ио­ неры сра в н ител ьного литературоведени я, создавшие основы его в США, был и прежде всего учён ы м и фундаментал ьного энциклопедизма в области европей ских литератур. Ил и более свежие прим еры: револ юцион изирование подходов к средневековой фило­ соф и и у Ал ена де Л ибера и к ритор и ке у Марка Фумарол и . Л ибера сумел разбить перего­ родки, разделя ющие арабскую, европейскую и еврей скую средневековые философ и и . Подход весьма и нтересны й, взрывающий академи ческие аксиомы, создающий массу и н ­ тересных последств и й н е тол ько для истории средневековой мысл и . Н о перемена точки зрения у Л ибера была бы невозможна без наличия серьёзной школ ы за сп и но й и без фундамента весьма ши рокой учёности и начита нности. Точ но так же и с и сследованиями риторики 16-17 веков у Фумарол и . Работа эрудита, прочитавшего такое кол ичество тек­ стов, какое, к при меру, Гаспарову и Лотману вместе взятым не снилось. Но эта кропотл и ­ вая работа при вела к та ким последствиям для всего корпуса "филологических" наук, что последстви я уничтожения самых своих аксиом л итературоведы ещё толком и осоз нать-то не сумел и . Работа философа, скачущего по верхушкам, вроде при води мых Сашей "Лекци й по философ и и рел и ги и " Ге геля - весьма сом н ител ь н ы й образец "мысл и ", они и нтересн ы нам скорее потому, что это лекци и Ге геля. Уж во всяком случае не о н и у исто­ ков соврем енной "философи и рел и ги и " и не и м и знаменит Ге гел ь. За книгами Фуко стоят годы кро п отл и вой работы в библиотеках над ги гантски м и массивами материала. За стол ь высокомер но отвергнутой (на основа н и и, види мо, его собственно го оп ыта знакомства с сонн иком Артемидора) М. Гаспаровым "Историей сексуал ьности", к прим еру, 10 лет тру­ да. Оценка Га спарова говорит скорее о нём сам ом, чем о Фуко, и вряд ли Гаспаров ос­ мел ится изложить своё м нение письменно. Но всё-таки пример Фуко показы вает, что бы­ строе движение сказывается на качествах работы, и м ысл ь Фуко ча сто тонет в тех ошиб­ ках, которые он совершает, скажем, в поспеш ности обобщений "Слов и вещей". Фуко как бы откр ы вает и нтерес н ы й горизонт, но действител ьная работа по ми кродеструкции вла­ сти акаде м и ческого ди скурса может произойти, тол ько когда его и нтуи ция будет под­ держана работой знания, причём знан ия, превышающего средние академ ические ста н­ дарты. Во всех своих п роектах Фуко опирался на та кие револ юцион ные работы, и без них его м ы сл ь п росто бы не состоялась в данной форме. В этом проти вопоставлении аб­ страктно го знания абстрактной мысли я вижу комплекс неполноценности философа, утеря вшего своё властное положение "царя царей", владеюще го ма гически м и кл ючами "науки наук". Положен и е утерял, а все навыки - особенно у советского фил ософа, вос­ п итанного цел и ком и пол ностью в архаичной парадигме "науки наук" - остал и сь. Вот он и ходит со своей "мысл ью", не з ная куда приткнуться и в какое знание её облечь. Особенно если эта "мысль" - из области "деконструкции". Один мой знако м ы й физик рассказы вал, ка к к н и м на кафедру теоретической физики прибежал философ с воспа­ лёнными глазами и стал умолять их самого продви нутого теорети ка, чтобы тот научил его тензорному анал и зу. Мол, идеи у него уже есть, ему бы ещё тензор н ы й анал и з - и он еди ную теор и ю поля создаст . . . Эта антитеза знания и м ысл и - в бол ьшей мере внутрен­ няя антитеза самой философи и, особенно философ и и академической, пыта ющейся за­ ново самоопределиться в ми ре, где бол ьше никто не считает, что он ей что-то должен.

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2000

31

Хотя проблема, безуслов но, существует. Напри мер, "Ты сяча плато". К н и га, весьма продуктивная своей п ровокати вностью, но серьёзно страдающая от вполне по нятных не­ достатков у Делёза и Гваттари конкретного современного знания в каждом из затраги­ ваемых "плато". Книга будит мысл ь у специалистов, создавая смутное шевеление не­ удовлетворенности цехов ы м и уста вам и. Но реал изация этой м ы сл и происходит путям и, которые даже и намечены в "Ты сяче плато" быть не могут. Можно л и го ворить, что "Тыся­ ча nлато" изобил ие м ы сл и и недостаток знания? Сомневаюсь. М ысл ь Делёза свершается не здесь, не в этом труде, пародирующем статус философ и и эпохи "науки наук". Но здесь эта мысль вопло щается в некоторую популярную л итературную форму, доступную неспе­ циал истам, которые н и когда не будут ч итать серьёзные книги Делёза. В "Ты сяче плато" нет мысл и, есл и угодно, но есть форма высказыван ия, разрушающая а кадем ические предпосылки соеди нения высказываний во вменяемую речь. И н ы м и словами, некоторое колеба н ие условий онтологи ческой безопасности академического знания. Или эта по­ становка онтологи ческих условий м ысли мого под вопрос и есть, собственно, философ­ ская мысл ь, о которой Декарт говорил, что ей нужно удел ять несколько м и нут в год? Т. е., по всей видимости, в а нтитезе мысл и и знания скрыто содержится два разл ич­ ных модуса проявления той и нтенсивности, которая обознач ается словом "мысл ь". Один модус - зто мысл ь как ф и гура, собирающая высказывания в новой конфигурации и от­ крывающая тем сам ы м возможность новых форм и практик высказ ы вания. Другой модус - мысл ь как постановка под вопрос самих условий предвместимости мысли мого, м ы сл ь как опрокидывание онтологических условий достоверности знания. Есл и воспол ьзо­ ваться тем объектом, которой постоя нно мел ькает в да н ной дискусси и - концептом "Россия", то первый модус будет проявляться как разные способы конституирован и я объекта "Россия", тогда как второй будет заключаться в поста новке п о д вопрос самих основа ний мысл и мости некоторого местодействия как самодостоверности и мени "Россия", в опрокидыва н и и условий о нтологическо й досто верности объективации такой агрессивной "метафоры". Второй модус осуществл ения мысл и будет, вероятно, собст­ венно фил ософским, тогда как первы й практи куется любым прил и ч н ы м ("умны м") сек­ ционным ил и антисекци онным учёным. Беда философов в том, что они часто путают эти два модуса мы сл и, и, не и мея возможности непрерывно ста вить под вопрос онтологиче­ ские условия мысл и мости (что не может происходить, само собой понятно, часто, и не­ скол ько ми нут в год - уже необычная частота), вылезают со своими "мысл я м и " в хаос­ мос непреры вно переформул ируем ых массивов вы сказы в а н и й в беско нечных архи вах знания (в науке, искусстве, пол итике . . . ). Здесь их " мысль" - предлагаем ы й новый ф и ­ гурезис высказ ы ва н и й, или, есл и воспол ьзоваться образом Делёза - новая форма складки между "видимым" и "гов·оримым" - вы нуждена на ра вных конкурировать с те­ ми формами складки, которые предлагают профессионал ы в да нной области (в физике, л и нгвисти ке, истории, ки но, живописи . . . ) - и часто оказывается менее ориги нал ьной, чем м ысл ь профессионалов в да нном модусе (как зто и получилось, к примеру, с консти­ туи рованием понятия "рел и гия" у Гегеля). Ну и в заключение - несколько слов о почита н и и предков (речь идёт, разумеется, о поч ита н и и в простра н стве мы сл и, а не в обществен ном транспорте). М н е не очень по­ нятно зто высказывание в устах философа, есл и он не китаец (да простят мне кита й цы зто высказы ва н ие монозтнического империалиста, я употребл яю здесь слово "китаец"

32

Э дуард Н адточи й

только как концепт, почерп нуты й у Н и цше ("этот вел икий китаец Кант. . . ")). Предста вьте себе Аристотеля, который в место разбора способа м ысл и Протагора или Платона рас­ пространяется о сы новней почтител ьности, которую он к ним п итает как младши й и уче­ н и к. Почтение может быть оказано только м ысл и - есл и она есть, п ри чём в форме во­ прошания о её условиях, в форме собеседования с этой м ы слью ка к другой. Есл и в Рос­ сии есть явления, которые ты, как ф илософ, можеш ь осм ысл ить как другое - то тогда ты находишься с н и м и в состоянии "почтител ьности ", т.е. уважения к их инаковости . Но в российской и стории есть множество "священных коров ", совершенно дутых вел и ч ин, о которых невозможно беседовать ка к о формах м ы сл и . И среди этих "священных коров " не последнее место занимает миф об академизме людей, подобных Гаспарову, Аверин­ цеву и Л отма ну. Полностью и скажая суть и при роду того, что сделали они для советского гуманитарного з нания, этот миф п ытается легитимировать русское теургическое знание через очень респектабел ь н ы й, но совершенно симуляти вный исток в европейской уни­ верситетской традиции. Тем сам ы м м ы и к самим эти м учёным относимся без должного и нтеллектуального почтен и я, и русской форме "гуманитарного " знания отказы ваем в собственных порождающих источниках. Подобные симулякры п родолжают пла вать в пространстве кул ьтуры на пра вах роди­ телей, и есл и не отнестись к ним ка к к говну тол ько в силу кита йских правил почтител ь­ ности - то они так и будут пла вать и вонять, отравляя всю атмосферу. Сегодня, вместе с терапией нового и м перского стиля, п ытающегося лечить глубоко уязвлё нное чувство resseпtimeпt людей, относящих себя к "русским ", всплыло много та ких предков, про ко­ торых есл и философ не начнёт немедля объяснять, какое они говно, - то грош ему цена. И пусть тогда Конфуций надаёт нам по пяткам бамбуковой палкой.

К и р илл Коб р и н

Цит. соч. "Материя исчезла", - написал классик в классической книге. Воистину. Реши в обсу­ дить судьбы современной слависти ки, обнаружили, что говорить-то, собственно, и не о чем. Б ыла какая-то славистика, придуман ная цээрушниками для подрывов устоев и мпе­ рии зла. Что же, империя зла, пол юб и ш ь и козла. Империя исчезла, исчезла и госдепов­ ская славистика. Была, вп рочем, еще одна сл ависти ка - в самой и м перии - соч и нен­ ная и нтелл и гентами, чтобы и жить академи чески -привол ьно, и с властью проти вной не особенно ссориться . Опять же, имп ерия подгадила. Исчезла, растворилась вместе с Идеологическим Отделом, гэбухой (старо го, вп рочем, образца), гарантирова нными окла­ дам и, прочитан ными за одну ночь "Лолитами". Что же осталось? Вы водок реакционеров­ поз ити вистов на За паде, тупо, по-дурацки, без всякого понятия о трансгрессии с симуля­ крам и, кропающие свои пошлые стате йки о неактуал ьных Мандел ьштаме с Цветаевой, да вы водок и нтелли гентских героев 60-80-х гг., прикинувшихся было "настоя щими учены­ ми", но на поверку . . . В общем, что-то в них не так: то л и греческого тол ком не зна ют, то л и не по fювым понятиям жи вут. В общем, "трэш", ка к сказал бы англосакс. Знач ит, сл авистики нет. И некому создавать искомый образ стрем ител ьно модерн и ­ зируемой Росси и, самодостаточной и креп кой передним умом (что, видимо, и есть "нео­ модернизм"); России, в которой водятся не только достоевские с набоковыми, но и "Балти ка", "Лукойл", "Любэ", "Норильский ал юмини й", "Б рат-2", Кул и к, Гел ьман и Гер­ ман Греф. Прозрачной Росси и, без всяких там метафизически-гнусных затемнен и й и не­ проясненностей. Что же, по понятиям, так по понятиям. Чисто конкретно. Что и меется в виду под поня­ тием "славистика"? Комплекс наук, изучающий славянские народы во всех гуманитарных аспектах? Совокупность комплекса наук, изучающи й сла вянские народы во всех гумани­ тарных аспектах и институци й, воспроизводящих эти науки? Масон ская ложа, занимаю­ щаяся герметическим и изысканиями в области загадочной русской души? Историко­ кул ьтурная рефлексия русской ментальности? Стратегический п роект Запада? Тип дис­ курса, отличающийся особой арха ич ностью? Дискуссанты обсуждают "слави стику" как сразу все: и как науку, и как пол итический и нструмент, и как симптом современного со­ стояния академической науки и т.д. Особенно комичным в ы глядит в этом смысле их не­ удовлетворенность "научным уровнем" славистических героев прошедшей эпохи: и того они не зна ют, и сего не читал и (Фуко прочел сотни книг, а вот Лотман с Аверинцевым, видимо по паре штук на нос - не бол ьше); но, насколько я понимаю, точное оп ределе­ ние предм ета обсужден ия, модел ирование объекта рефлексии и есть первое из специ­ ф и чески "научных" требо ваний . . . Витгенштейн бы не одобрил . В сущности, претензия к слависти ке одна: Россия перестала быть актуальной, пере­ стала быть актуал ьной (по мнению беседующих) и слависти ка. Кто ви новат? - зададим мы банально-русски й вопрос. Россия, быть может? Окружающий м и р? Господь Бог (точнее наш особый "Русски й Бог"?)? Исчезновение политической актуальности России для Запада вряд л и стоит переводить в сферу исчезновен ия теоретической актуал ьности работ всех без разбору советских гуманитариев: от Бахтина до Лотмана. Разве советский 2 - 432

34

Ки р и лл К об р и н

структурал изм н е был таким же порождением шестидесятых, как структурал изм па риж­ ски й? Ил и Барт п рочел больше книг, чем Топоров? Дело не в этом. Дело в общей уни вер­ салистской паради гме; в мощном заказе на создание некоей вол шебной гума н итарной отм ычки, призванной открыть любой конкретно-культурны й сейф: от пол инези й ского до в и кториа нского. Н ы нешний кризис русского структурал изма есть вовсе не частный кри­ зис талантл и вых шалопаев, с одинаковой легкостью толкующих хеттские надп иси и хлебни ковскую математи ку, а общи й кризис сциентистской парадигмы. В этом смысле деконструкция - не п ровозвестн ик вели кого будущего гум анита рных исследова н и й, а а гония уни версалистского мифа; смастерить искомую отмычку так и не удалось - оста­ ется поп ытаться смастерить уни версальную отвертку, чтобы разобрать на хер весь этот мир по детал ькам. Еще одно соображение, отчасти коммерческого характера. Не думаю, что стоит бо­ яться "этнографизации" Росси и, русской кул ьтуры, русской л итературы. Современ ному русскому Блок го ворит не бол ьше (если не мень ше}, чем современ ному европей цу или амери канцу. Русская кул ьтура, если угодно, Великая Русская Культура ( и, как ее главная составная часть, Вел и кая Русская Л итература) закончилась. Она теперь имеет свои хро­ нологические рамки - рождение/смерть; полная определ енность, как на могильном камне. Она стала артефактом, то есть - умерла. Она теперь за н и мает свое место в ряду прочих артефактов - Воз рождений (Итал ьянского и Северного), Элл инизма, Готики, кул ьтуры ацтеков и ма йя, классической китайской культур ы. Тол ько теперь, после того, как она потеряла жизнь ( и, соответственно, всяческую актуал ьность}, после того, как стало ясно, что мы абсолютно неспособн ы воспринимать ее смысл ы, пора приступать не тол ько к ее беспристрастному изучению, но и к коммерческому использованию. Новая Россия должна начать торговать своей мертвой великой кул ьтурой, как н ы нешняя Греция торгует Аф и нами и Фивами, а ны нешняя Итал ия - Римом и Возрождением. Для этого прошлое надо не модернизи ровать, а, наоборот, ко нсервировать, даже архаизировать. П рошлое кончилось, пора его продавать. Без "этнографизации" сделать это будет не­ возможно. "Русский толсты й л итературны й журнал" есть столь же заверш е н н ы й в себе артефа кт, как театр Кабуки или новоорлеанский диксиленд. Какой турист пойдет в тра­ ди цион н ы й японский театр, осовремененный музыкой Эндрю Ллойд Вебера? Кому нужен "толсты й " журнал, в котором печатают последн и й роман Сорокина или тра ктат Жижека? Поэтому просвещенческий пафос А. И ванова по-человечески понятен, но объективно довол ьно смешон. Заставить Гаспарова п рочесть Фуко можно, конечно, но будет л и от этого кому-то лучше? Сегодня тысячи пресловутых провин циальных доцентов прочли Фуко и Беньямина (во многом, благодаря п рекрасн ы м изданиям все того же А. И ва нова) и обил ьно их цитируют, ну и что? Стал и ли их работы от этого лучше? Точно нет. Ран ьше они цитировали Маркса-Лени на, потом - Бердяева- Бул гакова, затем - Бахтина­ Гумилева, теперь добрал ись и до Делеза с Пол ь де Маном. Их мышление не изменилось, им по-п режнему нужен всеобщий "инструмент"; что же, они его получ или. В этом смысле они ничем не отл ича ются от немецких, американских, и ндийских, японских коллег. Самое нескром ное проявление национал ьного высокомерия - сч итать свою страну хуже дру­ гих. И вообще: много ли сносок на Бланшо у Жоржа Дюби? Обил ьно ли цитирует Фрэнсис Й е йтс Л акана? И, наконец, последнее: обратили ли вы вни мание, на ка кие издания Бэко­ на и Альдрованди ссылается Фуко в своих дей ствител ьно прекрасных "Словах и вещах"?

Аркади й Н едель Однажды

в

СССР

Всякий и нтеллектуал ьный спор п р и мечателен тем, что по его окончании мы оказы ва­ емся к сути не бл иже, чем в начале. В этом смысле о н не может закончиться, в п рочем и начаться тоже. Получается та к потому, что любой и нтеллектуал, а п и шущий по-русск\1 в особен ности, ведет подоб н ы й спор всю свою жизнь, и не та к уж важно, каков его пред­ мет. Юрий Жи ваго объя снял зто большевистскому ком андиру Стрел ьни кову, чем и про­ из вел на него нужное впечатление. Спор с са мим собой, дискуссии с други м и, бесконеч­ ная поросл ь вопросов есть, пожалуй, еди н ственн ый способ, которым жи вет мысль, то ос­ та ваясь в молчании, то воз н и кая в голосе. И с этой точки зре н ия, опубл и кованная дис­ куссия н и чем не отличается от множества себе подобн ых; она бол ьше ста вит п роблемы, чем находит и м решения, отсылает к старым вопросам, пытаясь придумать новые, приду­ мы вая новые, не замечает их ста р и н ы, что отнюдь не умоляет их и нтерес и значение. Л юбоп ытной, да и во многом закономерной, оказалась невозможность говорить о по­ ложе н и и дел в сл ависти ке, оставаясь внутри этой дисципл и н ы . Одного слависта встре­ чают два философа, все трое объявляют формал ьную тему разговора, все трое формаль­ но договариваются говорить о сл ависти ке и . . . говорят о фра н цузской философи и, аме­ р и канском уни верситете, о способности мысл ить и знать, проти востоять или соглашаться с общим мнен ием, о мужестве не быть вместе с властью, о силе желания пи сать, читать и говорить на языке, с которым ты родился. Нам, рискнувшим высказать свои соображения об этой дискусс и и, повезло. Ка к тема­ тически, та к и содержател ьно в ней есть масса материала, из которого каждый может выбрать что-то особенно цен ное для него или для нее, бл изкое ему или ей, его или ее волнующее, важное, пр иятное и и нтересное настол ько, чтобы об этом написать. Выбрав нескол ько фраз из беседы, я постара юсь на них отреа гировать с максимальной спонта н­ ностью. Когда Саша Иванов говорит, что: "в 1960-е годы и нтелл ектуал ы в СССР п ытал и с ь п ро­ тивостоять власти на ее собственной территории", он, как мне кажется, верит в действи­ тел ьное существова ние оппозиции между властью и творчеством, оппози ции, в которой было можно и нужно п р и н и мать участие. Да есл и бы та ким проти востоя нием все могло закончиться, то советская власть остал ась бы в памяти потомков одной из самых замеча­ тел ьных политических выдумок цивилизации. Представима л и власть, кото рой не долж­ ны проти востоять и нтеллектуал ы? Да и как в принципе власть может заявлять о себе и отвоевывать необходимые ей террито рии, есл и ей н и кто не противостоит (скорее симво­ ли чески, чем реально, однако ... )? Такая власть, законч ится не начавшись, она не будет и нтересна н и Оруэллу, н и а нти-О руэллу, ни всем тем, кто любит или вы нужден себя про­ тивопоставлять л юбой власти. Кстати сказать, в Амери ке, где работает Драган, ка к внут­ ри, та к и за пределами академии, отношения между и нтеллектуалами и государственной пол ити кой далеки от идеал ьных. И нужно быть очень осторожным и увере нным в себе, чтобы позволить публичную крити ку полити ки правительства, несмотря на все пра ва, за­ крепленные в конституци и . В проти вном случае, всегда есть большой риск остаться в из2•

36

Аркадий Н е д е л ь

гаях. В Амери ке это гораздо страшнее, ч е м в бывшем Союзе (здесь следует учиты вать карди нал ьное разл ичие в идеологиях этих стран). Проти востоять власти в Соеди ненных Штатах можно в том случае, если сама эта власть в тебе нуждается, есл и ты сам, в силу тех или и н ых причин, эту власть представляешь (в самом ш и роком см ысле слова). Тогда ты можешь поз волить себе диссидентство внутри демократии, способное раскрутить твое неугомон ное я до размеров по п-звезды. Пример: Ноам Хамски й. Но даже в жизни этого фешенебел ьн ого академика был период, ко гда его политическая а кти вность поста­ вила под угрозу академический комфо рт, ожида вший Хамского как лидера американской л и н гвистики (и нтересно, что произошло это именно в середине 60-х} . Воз вращаясь к ССС�, мне хотелось бы высказать опасение относител ьно общего мнения о 60-х годах ка к о времени реал ьных свобод и публичных прений с властью. Н и в коем случае не отрицая важность хрущевской эпохи, мне представляется сом н ительным,- держа в голове все ту же мысль И вано ва, - что 60-е в СССР позвол или и нтелле ктуалам и власти сойтись для какого-л ибо рода разборок (да еще и в пространстве последней). Случилась иллюз ия, вполне желанная илл юзия советской и нтелл и генции, санкционирован ная са мой властью для поддержа ния баланса между собой и людьм и, способными на ее рефлексию. Трудно с уверенностью сказать, было ли это результатом специального анал иза или просто "ге­ ниальная и нтуи ция" Хрущева подсказала ему внести серьезные правки в стал и н и стскую модель управления, разрешив сделать из идеологи и предмет философских, л итературо­ ведческих, художественных и прочих спекуляци й . В этом заключалось своеобразие ре­ волюцион ного фуэте Н и киты Хрущева, когда и нтелле ктуал ьная деятел ьность вдруг ока­ залась почти что тождественной социал ьной практи ке. Когда с трибуны съезда генсек Хрущев погнал поэта Воз несенского как пр идерживающегося антисоветских взглядов человека в Америку, то это уже не восприни малось как реальная угроза и нтелл и генту со стороны функционера. Объекти вности ради замечу, что в поступке Хрущева был свой ре­ зон. "Вам дал и возможность говорить, так говорите, а не смейтесь над тем, что я не могу этого понять, скажите м не та к, чтобы я понял", - в этом состояло сообщение Хрущева и нтелл и гентской среде. Так или иначе - и на этом я бы настаивал - гуманитарные нау­ ки, славистика в частности, заговорили, но заговорили они все на том же, пусть не всегда понятном, но пол ностью принадлежа вшем власти языке. Власть не стрем илась войти в диалог с и нтелл ектуалами или, тем более, составить из них себе оп позицию (п оследнее было бы смешным еще в бол ьшей степени, чем неле пым}, она требовала поместить ее во внутрь языка, который потен циал ьно, когда-нибудь, где-то и как-то мог оказаться для нее опа сным. Собственно, это и было сделано. Если понимать славистику не тол ько, ка к анал из л итератур на сл авянс ких и, в первую очередь, на русском язы ке, а как исследование истори и, языка и ментал ьности носителей этих язы ков, л юдей, на них п ишущих, соч и няющих разные тексты, то мы сможем убедить­ ся в их глубинной связи, в их при вязан ности к режи му, со святой верой в способность ему проти востоять (но, по правде говоря, разве это только российский феномен?) В 1965 году появляется книга М. Бахти на о ренесса нсном карна вале. Современные прочтения этой кн и ги, на груженные политическим смыслом, правы в одном: всенародный праздн и к, со своими шутка ми, и грой, распущенностью, гр и маса ми, и затаенной злобой к политиче­ ским структурам, не может быть ни чем и н ы м, кроме как способом идеологии отрефлек­ тировать и, есл и нужно, поправить свою стабил ьность. В середине 30-х анти ковед О.

Логос 4 ( 2 5 ) 2000

37

Фрейденберг опубл и ковала монограф ию похожую в чем-то на бахти нскую, только в ней изучал ись греческие и римские п разднества. Позже, покаявшись в ошибках молодости и подвергнув своего учителя Н. Марра публич ному остра кизму, будучи за пертой в уми­ рающем от голода городе, она оста вит порядка двух тысяч стра ниц ненависти, п итаемой ею к сатрапу и его стране, чьи п раздники она ненавидела всем своим существом. Прав С. Жижек, который, крити куя псевдосредневековый роман У. Эко, говорил о том, что смех не разрушает внутренней пол итики и не является принцип и альным прорывом к свободе. Смех конечен, смеющи й ся рано или поздно обратит внимание на то, над чем он смеялся. Результаты могут быть са м ы м и непредсказуем ыми. Об этом же, но уже в конце 70-х, вы­ шла хорошо документированная книга французского анал ити ка Э. Ле Руа Ладури, где рассказы вается история одного провинциального карна вала, окончившегося кровавой бойней. О смехе на Руси п и сал Д. Л ихачев, но его книга мне п редста вляется более сдержан­ ной, менее восторженной по отношению к своему предмету, чем это было у Бахтина. Они оба были слависты в том смысле, что оба п и сали на русском язы ке, оба созда вали тек­ сты, находясь внутри советской кул ьтуры, оба, пусть и по-разному, выстра и вали свои связи с м и ром, подчас очень враждебно к ним настроенному. Бахтин, как А. Кручен ых, был поч итаем ы м в народе, но официально оставленным в покое автором. Л ихачев был на виду, власть его не л юбила, скорее - боялась. Он сл и ш ком много мог о ней рассказать, и как специалист по русской л итературе, и как бывший политкатаржа нин. Поджигал и его дом, п реследовали семью (об этом подробно в воспом и наниях И. П. Смирнова "Свиде­ тел ьства и догадки", СПб, 1999), при этом публ и ковали, давали а кадем ические звания. Создается впечатление, что от Л ихачева добивались не бол ьшей пол итической лояльно­ сти в сторону режи ма, все-таки открытым диссидентом ти па А. Сахарова он не был, а, что л и, бол ьшего научного к этому режиму внимания. А может, верно и другое, что именно в силу своей внешней лояльности, открытому несоп роти влению, как в случае того же Саха­ рова, Синя вского или Макси мова, а кадемик Л ихачев раздражал власть своей позицией человека, "просто" созда вавшего кул ьтуру. Кому-то везло бол ьше. В. Жи рмунски й, помимо своих основн ых германистских шту­ дий, остав ил много и сследований о русском стихе, которые, наравне с книгами Б. Тома­ шевского и М. Гаспарова, давно уже стали стиховедческой классикой. Прекрасное поле деятел ьности для того, чтобы как раз не проти востоять власти. В этой связи мне кажется большим п реувел ичением мысл ь участн и ков дискуссии о том, что за нятия русской ико­ ной (Б. Успенски й), византи йской поэтикой (С. Авери н цев) или немецки ми рома нти ками (Н. Берковский, А. М ихайлов) было способом "борьбы с властью не на ее территории". В этом утвержде н и и, чересчур бл изким к полити ке, о которой некогда стало возможн ым говор ить, есть что-то сл и ш ком похожее на то, что сама эта власть могла ( и, вероятно, хо­ тел а) о себе сказать. « Кого ты бол ьше боишься, меня ил и Бога, - спросил как-то Стал ин одного круп ного грузи нского кл ирика и, не получи в ответа, ответил сам: "я знаю, меня ! Иначе ты не при шел бы на свидание со мной в гражда нской одежде"». "Я знаю, вы зани­ маетесь всякими пустя ками (Византией, романти ками, и конами) именно потому, что и пом ысл ить не можете вступ ить со мной в раз говор", - произ несла бы власть, обладая она аутентичным голосом. "Да нет, что ты, нам и впрямь интересны все эти мелочи", от­ ветили бы и нтеллектуалы, усомнившись в искренности сво их сл ов. В этом заключается

38

А р кади й Н едель

парадоксал ьность росси й ской ситуации ( и ее очень большое отл ичие от, скажем, амери­ канской): человек не может исследовать свой п редмет, не определ и в с вою позицию в системе, не оп редел и в ш и сь в этой системе ка к такого рода и сследовател ь. Причина это­ му кроется не в набившей оскомину пол итизации советского общества (амери канцы ил и французы пол ити зи рованы не меньше, хотя и по-другому), а в генетической схожести языка, на котором говорит власть и на котором п и шутся книжки о "мелочах " . Когда я го­ ворил о зависи мости одного от другого, я имел в виду в первую очередь именно такую зависимость, где за нятие оп поз иции, в ту ил и и ную сторону, не меняет общей карти ны и не может поэтому считаться релевантной. Но ка к бы не относиться к 60-м, то было время открытия возможности говорить, воз­ можности, которая до этого очень долго, пожалуй что сразу после разгона ОПОЯЗ'а и, за­ одно, советского психоанал иза, была отменена ка к факт. Говорить стало не только воз­ можны м, но и необходимым; власть нуждалась в эскалации с воих вербал ьных сил, нужно было осваивать и н ые, до того неведомые тем ы, научиться распозна вать коды и знаки, присылаемые из остал ьного мира. В СССР появляются и начи нают разви ваться новые дисципл и н ы : семиоти ка, структурная лингвистика, кул ьтурология, анализ текста и п роч. Все это проникает в сла в и стику, которая удержи вает связь со всеми новыми методами. Появляется ш кола Тарту, налаживаются прочные контакты с Москвой, которая не заси­ живается в девках и за водит роман со структурал измом; на лето последний отбы вал в Эстонию. Ю. Лотман и его близкое окружение создали на стоящий Вавилон: з натоки Су­ марокова и Фонвизина был и перемешаны со специал истами по веди йскому аористу, ис­ следовател и славя нских брачных обрядов - с л юбителями та м ильской словесности. Беспрецедентный и нтеллектуал ьный ви негрет был хорош ка к в целом, та к и своими от­ дельными ингредиентами. Сам ы м важным оста валось то, что несмотря на невероятн ый разброс профессионал ьных и нтересов ( в за падной академической среде подобное со­ дружество л юдей со стол ь далеки м и предмета м и исследований неп редста вимо}, все бы­ л и связаны между собой не тол ько взаимным обменом и нформации, но и освоением но­ вых методов ее передачи. Все учил ись говорить, говорить по-новому. Сл а вистика была одной среди равных. Пуш ки н, Толстой, Гоголь, как, вп рочем, Плу­ тарх, Августин ил и Нон представляли интерес не стол ько са м и по себе, сколько как з наки чего-то иного, невиди мого и непрочитываемого без специал ьного подготовки, чего-то скрытого в каждом из таких имен. На поверхности старых предметов возни кал новый, их описывающий, язык; реакция стала необратимой. Вчера казавш иеся понятны м и и дос­ тупными тексты Пуш кина или Маяковского, Гоголя ил и Чехова, или даже переводы Нова­ л иса ил и Пселла превратил ись в с пособы коммун и кации между исследователями, ч ита­ телями и пол итической властью. Всем трои м хотелось понять тай н ы й смысл написан но­ го; для этого была необходима иерархия иного плана, нежели существовавшая в стране до того. Первые должны был и говор ить, вторые слушать, последняя - следить за тем, чтобы п роцесс протек_ал без сбоев (и подучи ваться на ходу самой). Это были 70-е. Осме­ янные в анекдотах про Брежнева, отсутствие красной икры и умного Рабиновича, эти го­ ды создали креп ки й интеллектуальный истебл и ш мент, ч ья продукция пользовалась не­ изменным коммерческим успехом, с которого и началась эл итаризация гуманитарного знания (к началу 30-х годов сама идея элитарного знания была поста влена вне закона). Обы кновенное чтение авторов, как переводных, та к и отечественных уже н и кого не удер-

Л о г о с 4 ( 2 5 ) 2000

39

живало внутри и нтеллектуал ьного пространства: Слово о Пол ку без Д . Л ихачева н е вос­ принималось, Пуш к и н ч итался вместе с Н. Эдельманом, Гоголь вместе с Ю. Манном, Цве­ таева и Блок вместе М. Гаспаровым, Гете с А. Ани кстом; к н и ги С. Аверинцева, Е. Меле­ тинского, В. Иванова, А. Гуревича раскупал ись со скоростью П и куля. На публичные лек­ ции этих людей стекалось народу не мен ьше, чем на выступления народн ых, заслужен ­ н ы х и незаслуже н ных, просто обожаемых арти стов Советского Союза. В дискусс и и отчетливо звучала мы сл ь о почтении ко всем этим именам, о том, что сво и м и текстами, вы ступлениями и присутствием о н и создал и и нтеллектуал ьный кл имат времени. Н и кто с эти м не спорит. Да и к тому же, насколько мне известно, н и кто из н их не (был) обойден ни в н и ман ием со стороны коллег, ни народной л юбовью. Осторожн ым следует быть с идеей об их а нтисоветской позиции (я здесь не и мею в виду лич ное от­ ношение кон кретного человека к Советской власти ). Положение, которое эти л юди зани­ мал и и роль, которую они выполнял и в том обществе, был и устроены н и кем другим, ка к властью и тогда шней пол ити кой, части чно п р и н имавшей ка к данность, части чно исправ­ лявшей поведе ние гуманитарной эл иты. Как бы, скажем, Сергей Авер и н цев л и чно ни прези рал Советскую власть, о н именно при ней сотворил свою чудесную академическую карьеру, не чураясь и подарков от этой власти (премия Лени нского Комсомола за книгу о Плутархе; трудно предста в ить, что такое внимание было бы оказано антисо ветч и ку). No­ Ыesse oЫige, преб ы вать нужно было сразу в нескольких местах. Но гл авное, что с Совет­ ской властью уже можно было договориться (не всем, избранным). "Ok! Мы тебе дадим возм ожность опубл и ковать свои п роповеди (книга Аверинцева о виз антий ской поэти ке), появ иться по телевизору со стиха м и Мандел ьштама, с упом и на н ием, ка к бы невзначай, каких-то там сири йских мисти ков, а ты сделаешь свой я з ы к частью нашего язы ка, мы бу­ дем говорить с теми, с кем нужно тво и м я з ы ком, то есть уже не совсем твоим, а нашим общим". Мало, кто откажется от такого предложения. СССР и счез также внезап но, ка к и появился. Ненужным стало никому подчи няться, л гать, противостоять, ни с кем договари ваться и отвоевы вать для себя скромные жизнен­ н ые места. Каждый получил то, что так давно желал: свободу и право на себя. И тут вы­ яснилось, что замолча вш их вдруг оказалось больше, чем продолжавших говорить. Б ыть свободным - тоже ремесло. Перед слависти кой и славистами, как и перед подавляю­ щим бол ьши нством гуман итарного люда, встала проблема выживания. Л и н и и жизни ис­ следователей и их академические ка рьеры склады вал ись по-разному. Кто-то при нял но­ вые правила и гры, кто-то уехал, кто-то затих и за нялся другим и вещами, кто-то замол чал на всегда. В дискуссии поднимался воп рос о зарубежной сл ависти ке, об американской в частности. Те, кто приехал "туда", привез любимые кни ги, - об этом было сказано. Но ведь с любимыми книгами приехали и любимые тем ы. "И нтерес к стра не пропал ", - об­ щее мнение дискусси и, м ногих стало ч итать просто не и нтересно. Наступили тяжел ые времена. На мой взгляд, это не совсем справедл и во. В любой эпохе остаются люди, умеющие думать и нтересно, умеющие и нтересно писать. И нтерес к стране, даже есл и он и спал, можно поднять, причем с помощью тех же славистских работ. Сегодня в Амер и ке существуют блестя щие авторы, книги которых проч иты ва ются не хуже бестселлеровых романов: Б. Л и н колн, историк, С. Фрэнк, л итературовед, И . П а перно, л итературовед; в Англ и и - А. Джондж, историк; в Германии работают К. Штедке, А. Хансен-Леве, Б. Гройс, Игорь П . Сми рнов, работы последнего сфор мировали целую ш колу психоистори-

40

А р к ади й Н едель

ческих и сследован ий. Это то, что из вестно м·не, не специалисту в славистике. Не совсем, п ра вда, понятно будущее всех этих достижен и й . Кто будет п исать о говорить дал ьше? Среди студентов и аспирантов, выбира ющих своей профессией Росси ю и/или иную сла­ вянскую стра ну, за падных студентов и аспирантов в первую очередь, встрети шь не так много тех, кто мы сл ит интересно, кто способен к продуцированию новых идей и концеп­ ций. Повинно здесь не тол ько само юное племя. Система уни верситетских правил - ев­ ропейская в бол ьшей степени, чем америка нская - отдает предпочтение среднему ти­ хому студенту, зна ющему привычки и пристрастия своего препода вателя и послушно идущего и м на встречу. В этой ситуации очень сложно быть и н ы м, - слависти ка не ис­ кл ючение. И еще одно отл и чие, о котором невозможно умолчать. На Западе и в Амери ке, за очень редким искл ючением, даже самый блестя щий профессор-гуманитарий не вы­ растет в социально значимую фигуру. В определенном смысле исключением была (я подчеркиваю - была) Франция 60-х-70-х годов, когда на выступления Сартра стека­ лись со всех двадцати районов Парижа, когда на Фуко занимали очередь у дверей Кол­ леж де Франс, когда журнал "Тел ь Кел ь " был популярнее "Пари Матч ", когда просвещен­ ный монарх М иттеран заступ ился за арестованного философа Деррида, когда ш изоид объявлялся культурны м героем. Все это в п рошлом. В СССР же та к было всегда, за искл ю­ чением годов полного удушья. В Америке даже сам ы й ч итаем ы й гуманитарный профес­ сор, пусть это будет Рорти или Ролз, не идет ни в какое сра внение по степени популярно­ сти со скромным спорти вным комментатором или с диетологом, выступающим по вос­ кресным дня м. Америка - страна профессионалов; есл и ты специал и ст по Достоевско­ му ил и Ка нту, то почему ты должен зани мать эфирное время и рассказы вать о своей ра­ боте м иллионам домохозяек, которые с удовольствием посмотрят на другого профессио­ нала, какого-нибудь Эдди Мерфи, а тебя, есл и ты этого заслужишь, они послушают в ау­ дитории колледжа (Хамский, которого я упомя нул в начале, - редчай шее исключение; причем его популярность не и меет ничего общего с его лингвистическими за нятиями). Телевыступления Авери нцева, Лотмана ил и Мамардаш вили обсуждал ись неделями; их ждали, желали, в них видели смысл времени перемен. Вот уже почти десять лет прошло после смерти СССР. За это время многое поменя­ лось: вкусы, привы чки, манеры, привязанности, предметы обожа ния. Поменял ись и кул ь­ товые фигуры. Есл и в советскую эпоху (особенно в последнюю его декаду), помимо уже нам знакомых имен, к культовым авторам можно было смело отнести Хайдеггера, Яспер­ са, Сартра, Н и цше, то сейчас эти имена отошл и в тень. Делез, Деррида, Фуко, Лакан, а для самых отстал ых - Рорти, Хабермас, Витген штейн явля ются остовом массового чтения. Французские авторы пришл и в Россию с опозданием на тридцать лет; кто-то, как Дерри­ да, даже сумел побы вать в Москве, изрядно поудивлявшись стойкому неприяти ю его "привиден и й Маркса " (удивиться, правда, можно и тому, насколько Деррида не имел по­ нятия о стране своего визита. Ил и п росто наи вность? Трудно верится ... ). Вместе с тек­ стами деконструкци и, ш и зоанал иза и а рхеологии знания в Росси ю при шел и постмодерн. Что это такое на самом деле, знает очень незнач ител ьное число его поч итател ей, но в этом и прелесть. Постмодерн совсем не обязател ьно знать, гораздо важнее его любить, и уж совсем важно л юбить тех, кто его делал. Любовь к этому милому, почти родному за­ падному изобретению п ревратил ась в жесткий модулятор практически всех без исклю­ ченИя л итературоведческих и ф илософских практик. На этот раз слависты оказал ись в

Ло гос 4 ( 2 5 ) 2000

41

самом центре игры. Кому как н е и м участвовать в постмодернистской судьбе своей мо­ дернистской страны. Какая разница, что ты там сочи н ил за последние тр идцать лет, правда здесь, в постмодерне. И нужно следовать общему рабочему настрою: "Подтя немся, ребята! Теперь в наших книгах глав ное ссылки и цитаты, цитаты и ссыл ки. Больше ссылок и цитат, товари щ! ". Те перь недостаточно нап исать хорошую книгу о Дос­ тоевском, книга должна содержать оп ределенное (лучше бол ьшое) кол ичество цитатной массы, и грающей в твоем тексте рол ь дорожных указателей. Ч ита ющи й должен знать, что пр иобрел кн ижку не зря, что его не обманули, что он на п равильном пути: вместе с Дер­ рида, Фуко и Ла ка ном. К н и га его научит правильному к эти м именам отношению, а пра­ вильное отношение к н и м может быть одно - безответная любовь (словом так, ка к со­ ветские л юди в свое время л юбили коммуни стическую парти ю). В недавней кни ге Па­ перно о самоуб и й стве нашли только одну цитату из Фрейда, за что исследо вател ьница и подверглась строгому вы говору (сч итай повезло). Ничего, может быть, исправится. Настала пора сравнения славистов с теми, кого при нято относить к постмодерни зму. Ч итал ли Гаспаров Фуко? Да, вероятно. Ну а что бы изменилось в Гаспарове, если бы он его не ч итал? Да и п рочитав Фуко, пожилой классически й филолог и стиховед.. судя по косвенным источникам, не раздел ил радость и восхи щение тех, кто ему, вероятно, посо­ ветовал его прочитать. Л юбоп ытно, ка к бы отреагировал Фуко, прочти он Га спарова. В. Б ибихи н, можно догады ваться, проч итал всего Фуко и всего Дерр ида, но Гаспаровым при этом он не стал. После смерти Лотмана в его библиотеке нашли книги Р. Ба рта с дарст­ венными надп исями, книги были неразрезанными (устное сообщение Г. Марева). Мне представляется, что таким образом поставленный вопрос некорректен (можно ведь идти дальше, и сп росить ч итал л и тот же Гаспаров китаистские работы В. Малявина, ведол оги­ ческие книги Т. Ел изаренковой, ч итал л и он Авесту, желател ьно в подлинни ке, и т. п ., а Фуко, читал л и он Чедви ка, Вентриса, Роде, Дюмез иля, Той нби ... ?) Скорее здесь стоит по­ думать о концептуал ьной стратеги и того или и ного чтения, о чтении той ил и иной книги не как (или не только как) источника и нформаци и, а как элемента своей собственной мысл ител ьной стратегии, тем более, когда речь заходит о профессионалах высокого класса. Иногда, или даже часто, с обстоятел ьствам и приходится ми риться. На столах м ногих русских специалистов в области славистики поя вилась масса философской л итератур ы, ч ья актуальность в стра нах ее произ водства сейчас под очень большим со мнением. В России тексты Деррида и Фуко при няты ка к откровение, во Франци и или Амери ке их сейчас читают в свободное от работы время или не ч итают вовсе. Идеи и люди, вышед­ шие из американских фа кул ьтетов сра внител ьного литературоведения 70-х - 80-х годы ( П . де М а н, Х. М иллер, Х. Блум, Б. Джонсон и мно гие, многие другие), которые, собствен­ но, и рассказали миру о французской ф илософ и и, покидают сцену и уходят в ими же со­ творенное прошлое. Их продолжают цитировать, время от времени им выдают премии, порой, даже за еще не вышедшую книгу (как Блуму), но все это больше похоже на про­ щание с уходя щим на пенсию любимым цирковым актером. Ты ка к бы знаешь, что он на что-то еще способен, веришь в его силы и моложавый дух, но требовать доказател ьств всего этого ты уже не в праве. Ему нужен отдых, а тебе илл юзия его при сутствия. Потеряв СССР, русская и западная славистика при обрела постмодерн. Его нужно лю­ бить, можно (при особой смелости) ненавидеть, подобно СССР, но важно находиться от

42

А р к ади й Н е д ел ь

него в зависимости, п роти востоять ему или с обожанием подчи н иться. Нам поведали, что не существует центра и ориги нала, что тотал итаризм был плох, потому что сл и ш ком ме­ тафизичен, в метафизике ни какого проку нет, потому что она сл и ш ком тоталитарна, де­ конструкция хороша, потому что она освободилась - а заодно освободила всех стра­ давших - как от метафизики, так и от тоталитаризма, а те, кому плохо с деконструкцией, л ибо метафизичны, л ибо тотал итарны, а может и все сразу. Идеология постмодерна, в глазах ее а второв, зам ечател ьна тем, что она ни чего не п редлагает взамен: н и логосу, ни фаллосу, ни центру, ни перифер и и, н и даже письму, последнее находится под реал ьной угрозой уни чтожения (электронно написа н н ы й текст не написан в том смысле, который в слово "письмо, нап исание " вкл адывали борцы проти в метафизики; такой текст исчезает в п роцессе его написа н ия). Эпоха постмодерна должна, п росто обязана стать последней, ее а вторы становятся последни м и авторами, последни м и философами на земле (а поче­ му бы и нет, был и же "первые философы "). Восставать, спорить, анал и з и ровать бол ьше нечего. Реальность оказалась цел и ком си мул и руемой, оказалась настолько, что ее самой бол ьше п очти не осталось. Объя вленная святым и отцам и н и кчемной, она бол ьше не п редмет приложения серьезных усил и й . "Мы был и так напуга н ы этой реальностью Гитлер, Стал и н, алжи рская вой на, борьба коренных африканцев с колонизаторами и т.п., - что решил и ее отмен ить, точнее - ею пожертвовать ради того, чтобы заставить исто­ рию поскорее забыть про себя. Так мы спасем и себя, и вас: вы превратитесь в свобод­ ных номадов, отправля ющих друг другу почтовые открытки (можно с изображением ле­ жащего на кушетке Фрейда ил и та нцующего Рузвел ьта), м ы, п роучившие небо и землю за и с п ыта н н ы й страх, останемся в будущих книгах и статьях как единственное свидетел ьст­ во вашей жизни на п исьме " . Уди вительным, еще до ко нца не обнаруженным способом работает механизм зави­ симости (пусть в данном случае это будет слави стика). Когда СССР был жив, он мешал работать, мешал думать и п родуцировать идеи и тексты, в которых очень часто (та йно ил и явно) он сам был главным п редметом исследовани й ; когда же его не стало, то поме­ хой на пути к своему с вободному сознанию стало именно это отсутствие. В чем и как проявляется зависи мость от отсутстви я - вопрос, выходя щий за пределы чисто славист­ ского и нтереса ( и не в этом тексте его обсуждать) . Но на одной детали мне бы все же хо­ телось поставить акцент: причину зависимости, от предмета л и, пространства, идеологи и ил и чужой воли, как от отсутствия он ых, следует и скать не в самих этих вещах, а в нашем жел а н и и от них освободиться.

Елена Григорьева

Я согласилась поучаствовать в дискусс и и в ответ на просьбу Валерия Анашвили по прич ине моей искренней к нему сим пати и . Почему возни кает симпатия к тому или иному человеку - материя загадочная и, разумеется, я не собираюсь здесь вдаваться в ее кор­ ни, но самый фа ктор симпатичности имеет прямое отношение к сути моей репл и ки . Но к этому чуть позже. Как водится в большинстве дискуссий, о заявленной теме ее участники забыли до­ вольно быстро. Конечно, никакого отношения к проблемам сл авистики весь этот разго­ вор не и меет. А имеет он отношение к из вечному спору славян между собой, у кого-та ки больше. Или, есл и хотите определения более пристойного, все это суть бесконечные по­ п ытки гамбургского счета . Словосочетание это с легкой руки одного на и вного формал и­ ста (пра вда, в дискуссии "наивные структурал исты", но не суть) стало обозначать неки й рейтинг абсол ютной ценности. При этом ка к-то упуска ется и з виду очев идная ло каль­ ность такого рейтинга. Если есть "гамбургски й", то отчего не быть чизбургерскому? Даже в соревнованиях по плаванию ил и бегу, где все можно из мерить и засечь, существует та­ кое разнообраз ие дистанций и стилей, что можно запросто в одном виде припл ыть по­ следним, а в другом установить рекорд. Что же говорить о нашей сфере интеллектуаль­ ной гуманитарии, где критери и оценки крайне распл ывчаты и изменч и в ы . Создается впечатление, что участники дискусси и нашл и та кой критери й. И этот кри­ терий - знаком ство, а �л авное - принятие и цитирование текстов Деррида. Ну еще Фу­ ко. Это такой сим вол веры: "Признаешь л и Деррида, вел ичай шего мысл ителя современ­ ности? - Проходи в передовики науки. Не признаешь? - В сторонку зам шел ых и наив­ ных". И несколько раз подчеркивается, что просто знакомства с творениями указанных недостаточно, нужно прини мать и употреблять. Вот Ирина Па перно всего один раз со­ слалась на Фрейда в своей книге о самоубийстве - плохо, ти п ичная узколобость совко­ вого а кадем изма. Это Ирина Пап ерно, которая еще в конце 70-х годов, буквально только по окончании универс итета читала в Тарту на об щественных началах спецкурс по пс ихо­ анал изу! Уж ни как нельзя обвинить ее в незнакомстве с источниками, и, кстати, Вадик Руднев мог бы и припомнить посещения этих спецкурсов. Ну просто не пригодился ей Фрейд. и Деррида не пригодился. Совершенно необязательно для всех операций упот­ реблять только один инструмент. Хотя, конечно, это вполне в русских тради циях: топо­ ром и побриться, и суп из него сварганить. Дерридой и по Достоевскому, и по Протопопу Аввакуму, и по бездорожью, и по разгильдяйству. И тут не спасают и ла мента ции типа "Они, хоть и плохонькие, хоть и темненькие Деррида не читал и, - все-таки мои родител и". Н и чуть это не лучше, чем родительские окрики "Почему Весел овского не упом инаешь? !" ил и "Немедленно убери ссылку на Мар­ кса !" Удив ительна сама легкость и нераздумыва ющая спонтанность, с которой, напри мер, Миша Я м польский а мери канского периода определяется в качестве отстающего от само­ го себя, эдакого двоечника, сдавшего поз и ци и . Мне, чтобы усомниться в таком определе­ нии, достаточно того, что Миша Я м польс кий сам так не сч итает. Но участники дискуссии, по всей видимости, владеют кл ючами тайн, чтобы заявлять: "Мы философы", и с этих по­ зиций раздавать оценки направо и налево, подчас самого фантасти ческого характера .

44

Ел е н а Г р и г о р ье в а

Чего сто ит, например, характеристика Ю.М. Лотмана в качестве русского правосла вного национал иста! Умиляет основа ние для таковой оцен ки: Лотман - еврей ! - упоми нает Христа, хоть и в связи с Бахти н ым, но все равно, как можно! По всей види мости, по мы сл и ДК, Лотман должен был бы б ыть правоверн ы м иудеем, и не упоми нать таких имен всуе, а он - поди ж ты. Как бы это увязать с пол итически корректной свободой вероиспо веда­ н ия? К сожалению, на той лекции ДК в Та рту я не присутствовала, но характер оценок и акцентов заставляет меня усом ниться в правдоподобии всего изложения. Мне абсол ютно претит подобная ситуация, когда якобы академической проблемати­ кой (еще бы - судьбы славистики, не мен ьше ! ) прикрывается коммунал ьная склока. В ыяснение сугубо личных отношен ий, вкусов и пристрастий обретает специал ьное, кар­ на вальное по слову все того же Бахти на, пространство, где можно отбросить все прав ила приличия и попи нать мертвого льва, поплевать на авторитеты, ну и та к далее. За этим не стоит никаких и нтелл ектуал ьных задач и интеллектуал ьный резул ьтат миним ал ен. (Хотя он все-та ки есть, и тем обиднее, когда отдел ьные мысл и п росто тонут в разборках типа "са м дурак"). Это очень похоже на праздн и к непослушания. Но сколько можно ходить в коротких штанишках и радоваться тому, что предки отъехали на дачу. Помн ится, когда-то хорошим тоном сч италось начать возражения докл адч и ку сл ова­ ми благодарности за очень интересный доклад. Была в этом и тол ика л и цемерия, но го­ раздо в большей степени - уваже ния к чужой мысли, ну пусть не персонал ьного, а кул ь­ турно-традиционного. Там, где нам че го-то не хватает, кул ьтура добавит. Так вот, в заключение, я хочу вернуться к раз м ы шлению о вза имной сим пати и. Ко­ неч но, человеческие симпати и и анти пати и имеют оп ределяющее значение для выбора круга общен ия, в том числе и научного. И, конечно, я не поеду с докладом на конферен­ цию в Резекне, где меня не любят, а поеду в Вену, где меня любят и ждут. Но напрямую связывать эту атмосферу взаимной симпатии и антипатии с научными достижениями по мен ьшей мере непрофессионально и очень наивно. Кстати, нельзя сказать, что мне такое положе ние вещей в науч ном сооб ществе предста вляется правильным. По-моему, логич­ нее было бы все-таки исходить из тотал ьного и нтереса к любому проявлению мы сл и, кто бы что бы не наработал. И нтересоваться же вероиспо веда нием коллеги считаю беста кт­ ным даже в кулуарах.

Влад и м и р Мал ахов Ко мпли менты наблюдател ьности, уму и остроум и ю участн и ков разговора, с которых приличествовало бы начать, опущу и сразу перейду к делу. Ди скуссия между А. И . и Д. К. напомнила мне маятн и к, качание которого можно обри совать так. С одной стороны, спо­ рящие живописуют и нтеллектуал ьное убожество сегодняшней за падной славистики; с другой - этой самой славистике приписы вается нем ного-немало как конституирование образа России на Западе. С одной стороны, методологически беспомощная, распл ющен: ная эмпири ей, глухая к новациям дисципл и на; с другой - вменяемая этой дисципл и не ответственность за презентацию русской кул ьтуры, форм и рование им иджа России в ми­ ре и т. д. Кроме того, меня не оставляло впечатлен ие, что я не улавл и ваю предмета разговора . О чем, собственно, идет речь? О сл авистике или о русисти ке? Об отрасли языкознания и л итературоведен и я, т. е. о науч ной дисципли не, или о пустом вместил и ще для кул ьтур­ философских спекуляций на тему "Россия"? Об и нституте и о людях, в рамках этого ин­ ститута работающих, или о тех, кто "з анимается Россией в целом", кто "форм и рует образ Росси и " (цитирую А. И . )? Наконец, есл и предметом обсуждения я вляется слависти ка за­ падная (как то заявлено в назван и и публ и куемого материала), то при чем здесь М. Л. Гас паров и "НЛ О"? Однако независимо от того, ка ким содержа нием и н и циатор и вдохновитель разговора А. И. на гружает термин "слависти ка", у него, на мой взгляд, явно завышенные ожидания по ее поводу. "Когда сегодня." республ иканец или демократ в Америке или христиан­ ский демократ в Герм а н и и говорят о Росси и, они говорят на языке этой и н ституции В. М.), и мея дело с объектом, который во многом создан этой институци­ (слависти ки. ей". Ч итая та кие пассажи, я могу думать две вещи: или А. И. это не совсем всерьез или он выдает желаемое за действител ьное. Н еужели он в самом деле пола гает, что к "славистам" на Западе кто-нибудь прислуши вается? На основа н и и своего оп ыта жизни в Германии и Австрии и достаточно и нтенсив ных контактов с п редстав ителями этой "и нституци и" из США, Франции и Ш вейцари и могу свидетел ьствовать, что в этих странах о существован и и славистов никто не подозревает. А есл и и подозревает, то н и кому уж точно в голову не придет спраши вать их мнение о том, как репрезентировать Россию массовой аудитори и . Образ Росси и и русской кул ьтуры в упомя нутых государствах фор­ мируют реда кто ры телепрограмм, колум нисты и авторы кул ьтурных отдел ов крупных га­ зет, ки норежиссеры, ведущие популярных talk show. И н ы м и словами, весомые фигуры в мире масс-медиа и кул ьтур-и ндустрии, но никак не л юди из академи ческой среды. Ты думаешь, у сл авистов кто-то п роконсультировался, когда экраниз ировал и "Доктора Жи­ ваго", "Евген ия Онегина" или "Ан ну Карен и ну"? Есл и бы их познания были востребова­ н ы, то Лари са, п рощаясь с Юрием, не стала бы дарить ему балалай ку, Татья на Ларина не напевала бы песню Блантера на стихи И саковского, а Вронский не носил бы погон совет­ ского лейтена нта (хотя, вп рочем, не уверен: относител ьно профессионализма тамошних славистов у меня большие со мнения). Так что с "реапроприацией", "обратн ы м присвое­ нием" тех "образов русской кул ьтуры, которые функционируют в м и ре", я бы не спешил . Сто ит л и "обратно присваи вать" то, что н а м не при надлежит? -

46

В л а ди м и р М алахов

Здесь можно было бы сказать исто п ! " и про вести инве нтаризацию поняти й. Какой образ России имеется в виду - масс-кул ыовский или цеховой, фун кционирующий в академическом сообществе? Может быть, я напрасно перевожу разго вор в вул ьга р н ы й, т. е. популярный, план, тогда как внимание А. И. сосредоточено на вещах, от публ ич ности далеких? Та к нет же. Не академический же дискурс он имеет в виду, при водя в пример предста вления о России канцлера Шредера и п резидента Кл и нтона. Кстати, когда о н по­ лагает при этом, что иобъект под названием Росс ия", с которым г-н Ш редер и г-н Кл интон "имеют дело", сфор м и рован не без вл ияния ." М. Л. Гаспарова, я могу только еще раз уд�виться, сколь лестно А. И. думает об образован ности современных полити ков и о сте­ пени воздействия сл авистики на публичный дискурс. Но мне меньше всего хотел ось бы сводить дело к поверхностному резонерству. А. И. затронул и нетри виально развернул много интереснейших сюжетов. Один из них - зт­ нографизация и дезтнографизация дискурса о Росси и. А. И. отмечает, что обсужде ние "русских" тем в западном интелле ктуал ьном сообще­ стве постепенно освобождается от налета зтнографизма. Продви нутые слависты пере­ стают изучать Россию как объект в себе, подходя к ней как к одному из равноправных объектов кул ьтуры, т. е. вкл ючая ее в интернациональный контекст. Уходит время тради­ ционал и стов, занимавшихся разгадкой тай н ы "русской души" и делавших ста вку на не­ сводимую инакость русской кул ьтуры по отн ошению к западной. В этой констата ции А. И. безусловно прав. Только я бы доба вил, что зто дискурс ив ное смеще н и е связано с эво­ люцией славистики л и ш ь отчасти. Взгляд на Росси ю сквозь романтически-экзотические очки (Достоевски й, пра вославие, русская зи ма, русская водка, стал инский ка нн ибал изм и т. п.) был расп ростра нен н е потому, что он был задан сл авистами, а потому, что н а него существовал социальный запрос. Равным образом затухание этого взгляда вызвано н е сменой поколений в сл авистской среде, а соци окул ьтурной трансформацией последнего десятилетия. И участие славистов в этой трансфо рмации более чем скром ное. Сам А. И., между прочим, оброн ил, что по-настоящему и нтересные работы на "русские" тем ы в ыхо­ дят чаще всего из-под пера а второв, со сл авистикой никоим образом не связа н н ых. В самом деле, Бланшо не надо было читать Достоевского в ориги нале, чтобы нап исать ис­ следование о самоубийстве Кириллова. И все же и все же. Оппонируя А. И., склонному преувел ичи вать возможности слави­ стики, м ы не сделаем шага вперед, если будем эти возможности отрицать. П родукти внее было бы задаться воп росом о фа кторах, определяющих по падание русского продукта на кул ьтурн ы й ры нок той или иной страны, а также его поведение на этом р ы н ке. Почему са м ы й люби м ы й немцами русский а втор (если судить по тиража м) - Ч и н гиз Айтматов? Почему в той же Германии прекрасно продается Ули цкая, хорошо - Сорокин и плохо Пелевин? Одн ой только "раскруткой " ил и качеством перевода эти вещи не объясн ить. Тут нужна своего рода кул ьтурная а нтропология. Что касается и нтереса к России как такового, то тезис А. И. в этой связи гласит: сей­ час о н п р иближается к нулю, поскол ьку Россия экономически на нуле; начнется эконо­ мический рост, и спрос на русский товар тут же возрастет. Да простится мне ассоциация, но не могу не вспомн ить ленинского героя Шуляпикова. Вул ьгарный социологизм, так, кажется, зто назы валось в учебн и ке истмата. Если бы связь между хозяйственным про­ цвета нием региона и п р и влекател ьностью его культуры была стол ь пря мой, то в мире

Л о г о с 4 ( 2 5 ) 2000

47

бол ьше и нтереса проявляли бы к Швеции, чем к И ндии. Пока же дело обстоит наоборот. И вообще может случиться, что как раз тогда, когда в России окончател ьно победит раз­ витой ка питал изм, она станет окончател ьно неи нтересна. Похоже, что и нтернационали зации и глобализации кул ьтурного р ы н ка проти вятся не одни тол ько националисты. Даже самые акти вные радетел и глобал изации н е чужды того, что наз ы вается запросом на различие. А в обслужи вании этого зап роса "этнограф иче­ ски й " фактор играет немаловажную роль. Быть может, Пелевин потому и не "идет" на за­ падном р ы н ке, что производи м ы й им продукт сл и ш ком напоми нает тамошний. Быть мо­ жет, по той же причине на творчество Бориса Борисовича Гребенщи кова не было спроса даже на исходе перестрой ки, когда европейцы и американцы бредили Россией (изготов­ ленный специально для американского уха альбом Radio Sileпce занял 198-е место в списке журнала Billboard). Но в то же время та же публ и ка проя вляет живейший и нтерес к российской груп пе "Хуун-Хур-Ту", демонстрирующей туви нское горловое пение. Так что очень даже не исключено, что за вол ной деэтнографиза ции дискурса о Рос­ с и и последует вол на реэтнографизаци и. И гнать эту волну русские будут вместе со свои­ ми за падн ы м и коллегами. В проти вном случае им вскоре вместе придется хоронить по­ следнего западного слависта.

Вад и м Руднев

С кромное обаяние шизофрении

(заметки очевидца) "Прошлое - колодец глубины неисчерпаемой". Даже самое недавнее прошлое. Ре­ конструкция прошлого обыденной жи зни, по моему убеждени ю, одна из самых увлека­ тельных задач философи и . Когда в конце и юня этого года мы решили провести дискус­ с и ю с Драганом Куюнджичем и Але ксандром Ивано вым, это казалось вполне обыденным делом: приехал ученый из США, есть о перати вный по вод поговорить; мы, как пра вило, та к обычно и поступаем. Оглядываясь наз ад, я вижу, что встреча с Драганом и Сашей оказалась подл инным событием в жи зни ее участни ков, даже не просто событием, а Со­ бытием с большой буквы, "событием бытия", как бы в ыразился один из героев этого судьбоносного разговора. Я прошу понять меня правильно: это не ирония, вернее, не только ирония. Дело в том, что я действительно считаю, что жизнь редко преподносит на м та кие важные сюрпризы, как этот диалог. И оп ять-та ки не пото му, что многие на него откли кнул ись. По моему мнению, вся эта история представляет собой неки й зафи ксиро­ ванный фрагмент реальности, на шей коллективной жи зни, русских интелл и гентов сере­ дины 2000 года. Конечно, эта фиксация является искажением, де конструкцией самой се­ бя, но тем она и интересна. Я бы хотел разобраться и менно в этом. То есть мой интерес к этой истории - сугубо умозрительны й, ирония же обусловлена жанром "нескучного разм ы шления". В этом смысле можно даже сказать, что все, о чем я п и шу ни же, является плодом моей фантазии, а все упоминаемые имена и фамилии совп адают с им ена ми и фамили ями известных и уважаемых л юдей по чистой случайности. Пер во сцена

Читатель может удив иться, какое я вообще право имею выступать в рол и подводя ще­ го итоги дискусси и, в которой я участия почти не прини мал - так, несколько вздорных репл и к. Но дело в том, что мне всей душой хотелось принять участие в дискуссии, однако поскольку человек я маловыдержанный и опять же вздорный, а дискурсанты, как мне с самого начала показал ось, "обижал и " моих друзей и учителей, к тому же не вполне по­ нятно было, почему осно вным аргументом против сл ав исти ки был и жалостл и в ые истории Драгана о том, как ему достается от невежественных и отстал ых русских эм игрантов­ филологов, а гла вное соло в этом джазбанде вел Саша И ванов, который не только не яв­ ляется сл авистом, но имеет об этом предмете довольно своеобразное предста вление (впрочем, как ни странно, ни кто из участников уже даже и большой эл ектронной дискус­ с и и, кажется, не имеет об этом предмете сколько-ни будь стандартного предста вления, о чем подробно см. ниже; эта сторона вопроса наиболее адекватно отражена в откл и ке Эдика Надточия, в чрез вычайно точном эп играфе из Достоевского о Л и бихе; я думаю, что есл и следую щий разговор с Сашей И вановым мы посвятим, к при меру, практике приме­ нения бензодиазеп инов в тера п и и малопрогредиентных эндогенно-процессуальных рас­ стройств, то я заранее убежден, что и здесь Саша меня побьет вчистую).

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2000

49

Итак, с первой же ми нуты я хотел вмешаться. Но, по всей видим ости, мое эмоцио­ нальное состояние передалось гонителям славистического дискурса. Включились а грес­ сивные механизмы защиты . Поэтому ка к только я пытался раскрыть рот и тянулся к дик­ тофону, у моего л и ца оказы вался огром н ы й кулак Драгана (этот южнославянско-а нти­ славистстки й фаллоцентрический кулак продемонстрирован на замечател ьной фотогра­ ф и и, изобража ющей Драгана, в номере "Ех Libris Н Г" от 27 и юля 2000 г., с. З (подробно см. ниже)). Казалось, этим жестом господарь Куюнджич, п р и вычно коверкая русские слова, цитировал мне из вестное место из повести Гоголя "Ши нель": « ... при видение вдруг оглянулось и, оста новясь, спросило: "Тебе чего хочется?" - и показало такой ку­ лак, какого и у ж и в ых не найдешь». Одновременно с этим Саша Иванов со свойственной ему нежностью и политкорректностью рвал у меня и з рук диктофон и, изы сканно карта­ вя, щебетал: "Се й час, старик, я тол ько скорректирую репл и ку Драгана". После этого Дра­ ган временно опускал кул ак, и бл ижайшие 40 м и нут Саша корректировал его репл и ку. Прорваться в эфир мне удалось лишь ближе к третьему часу этого в высшей степени политкорректного разговора, причем потребовалось применение всех накопленных за неле гкую жиз н ь дилетантских познаний и практических навыков в области та й цзи тю ань, а также о п ыт неда внего п росмотра ки нофильма "Матр и ца". Но было, конеч но, уже сл ишком поздно. Саша к этому времени с невероятной гибко­ стью перестроился и принялся демонстрировать свою любовь к поверженным кум и рам, а Драган умильно клялся в дружбе к тол ько что отдеконструированным коллегам. Так что мне н ичего не оставалось, ка к негати вистски окунуться в п р и выч ное обл ич ительство все­ общего л и цемерия и ханжества.

Был ли мальчик, или Три вер с ии предател ьства Иуды Теперь, прежде, чем продолжать, я должен тем из читател ей, которые не з накомы с основа м и психоаналитической теории и практи ки, объясн ить, почему я назвал первый раздел своих воспоминаний "первосценой". Первосценой (Uгszeпe) Фрейд назы вал па­ радигмальный травмообразующи й э п и зод в жизни ребенка, суть которого в том, что ре­ бенок подсматривает за и нти м н ы м и отношениями родителей. "Кто же этот ребенок?" с просит ч итател ь. Наверное, я имею в виду себя? Нет. "Во все время разговора", как м ы потом с Валерой вспомнили, в адмаргиновском офисе Саши, где происходила эта славная антиславистическая мочиловка, действител ьно смутно просм атривался неки й скромный подросток, поигр ы вавший м и н иатюрным детским ди ктофончиком. На нашу беду маль­ чонка оказался шустрым, в чем мы и убедил ись, раскрыв 27 июля "Ех li bris Н Г", где на раз вороте красо вал ась радостная физиономия Драгана с п одняты м кулаком ("Вам чего хочется?") и не менее радостная - Саши И ванова, растопыренная пятерня которого в контексте книжного обозрения не менее краснореч иво убеждала: "Всех оплету своей книгои здател ьской паути ной, все приберу к рукам - и слави сти ку, и Деррида с Бодрия­ ром, и Жол ковского с Га спаровым, и Володю Путина вместе с лыжами проглочу, п рогло­ чу-не помилую!" Оказалось, что ю н ы й репортер, конечно, не спросясь у взрослых дяденек из "Логоса" разрешения, смастерил собственную версию разговора, из которого полностью выки нул

50

В ади м Р уд н е в

"вздорные репл и ки " некоего В . Руднева, а всю беседу двух ги гантов мы сл и остроум но наз вал "Чeбyrussia" (правда ведь смешно?) Когда я задал во прос совершеннолетнему владел ьцу магазина "Ad Margiпem": "Как же так, Александр?" - Саша достаточно туман­ но ответил, что, дескать, "извини, ста рик, та к уж получ илось". Действительно, получи­ лось, весьма клево. Огромное фото, пол н ы й разворот, общемосковская слава, в общем, "белая гвардия, черн ый п и ар", как го ворит один наш при ятель, тоже известн ый сл авист. Но есл и бы речь шла тол ько о "недостойном поведении коллеги Иванова", о том, что наш добр ый друг Саша решил пои грать в "плохого парня" из голл и вудского боеви ка, то ее бы не стоило заводить. Мне кажется здесь интересным другое: то, что в этой истории отражена некая универсал ьная модель расп ростра нения инфор мации, да вообще модель жизни, есл и угодно, такой, как она изображена в прозе Акутагавы, Бо рхеса, Павича и в фил ьмах Бунюэля, Орсона Уэллса и Рюиза. Вот произошло некое событие. Сначала во­ обще непонятно, произошло ли оно. Потом мы начинаем сам им себе доказы вать сущест­ вование этого события. И чем бол ьш и м кол ичеством реа кций-реплик оно обрастает, тем более знач и м ы м в наших глазах оно станов ится. Потом оказы вается, что событие дей ст­ вител ьно произошло, н о совсем другое и с другими участн иками. М ы видим совершенно новую верс и ю. Человек (человек - это я) жил два месяца с некоторым ста ндартным на­ бором воспоминаний. И вот в один п рекрасный день он вдруг обнаруживает, что одно из его воспоминаний, о казы вается ложным (покрывающим воспом ин анием): он думал, что он был, но социал ьная действ ител ьность показы вает ему, что его не было. Ил и : м ы дума­ л и, что мы го ворили об одном, но оказалось, что мы говорили совсем о другом . Возмож­ но, что в комнате сидел еще кто-то и этот кто-то готов рассказать совершенно новую ис­ тор и ю, где не будет ни Драгана, ни Гаспарова с Аверинцевым. Возможно, этот кто-то за­ думал покушение на Сашу И ванова, и, в то время когда он отс ижи вался в книжном шка­ фу, на него напала крыса. И это будет история о неудав шемся покушении и крысе, а сла­ вистика вообще будет не при чем. Славистика ли?

Ближе всех к стандартному пониманию сл ав истики подошел Эдик Надточий. Бл изко, но не в самую точ ку. Слав истика это не просто "отрасль филологии, занимающаяся сла­ вя нски м языка м и ", это "со вокуп ность науч ных дисци пл и н, о язы ках, литературах, фольк­ лоре, материал ьной и духо вной кул ьтуры сл авян ских народов" (оп ределение, данное в статье "Слависти ка" из "Л и нгвистического энцикл опеди ческого словаря", М., 1990, с. 458) . Почти то же самое п и шет и Кирилл Кобрин, но с не впол не понятным мне в данном случае сарказмом. Некоторая ком ич ность сп ора о слависти ке в контексте проблем со­ временной философии состоит в том, что эта наука родилась в XVI веке, когда образова­ л и сь национальные сл авянские языки. То есть это наука с да в н и м и и вполне оп ределен­ н ы м и традициями, своим предметом и методом. И гл авное, это наука прежде всего о , сравнительном, сопоставительном изучен и и сл авян ских языков, л ите ратур, историче­ ских тради ций и т. д. То есть для того, чтобы быть сл авистом, вовсе не достаточно напи­ сать статью о Пушкине или Достое вском ил и даже о чешском глаголе без его соп остав­ ление с гла гола м и других сл авян ских языков. В л и нгвистике славистика прежде всего связана с традициями сравн ител ьно-и сторического языкознан ия, осно вателями и веду-

Л о го с 4

( 2 5 ) 2000

51

щими предста вителями которого, кстати, чаще всего, был и не русские, а либо нем цы, л и­ бо серб ы с чеха м и, л ибо, на худой конец, французы и американцы ( Й озеф Добро вский, Вук Караджич, Й озеф Юнгман, Фран ц Миклош ич, А. Х. Востоков (незаконный сын барона Остен-Сакена, отсюда и фамил ия), Август Шле йхер, А. Лескин (Leski п), Антуан Мейе, Макс Фасмер, Л юсьен Теньер, Ге нри к Би рнбаум) . Конечно, были и русские выда ющиеся слави­ сты, но это вовсе не М . Л. Гаспаров с Ю. М . Лотманом, и даже не А. А. Потебня с В. Б. Ш кловским, это скорее адми рал А. С. Ши шков, академ ик А. А. Ш ахматов, Н . Н . Дур ново, С. Б . Бернштейн, В . А. Дыбо, Н. И . Толстой, В. Н . То поров и наконец еди нствен ный из упо­ мя нутых в дискуссии героев отечественной сем иоти ки Вяч. Вс. Иванов, в просторечии и, ка к пра вило, людьм и, совершенно его не зна ющи ми, фамил ьярно именуемый Комой. (Еще Сергей Ромашка упомянул Д. Ч ижевского.) Мне крайне неловко п исать в солидном жур нале о ве щах, которые знают студенты на первом курсе филологи ческого фа кул ьтета, но чтобы как-то дви гаться дал ьше, надо все­ та ки поп ытаться улов ить "этот смутн ый объект ненависти " Са ш и и Дра гана, уловить хотя бы для того, чтобы понять то, что интуити вно поняли, вп рочем, многие авторы репл и к, опубл и кованных в ы ше: что нена видят они вовсе не сла в и стику (такое впечатление, что ни тот, ни другой ни когда не держали в руках ни одной сравн ител ьной граммати ки сла­ вянских языков, не читали "Общесла вянский язык" А. Мейе, "Сл авянскую акцентологию" А. В. Дыбо" ил и хотя бы "Исследования в области славянских древностей" В. В . Иванова и В. Н . Топорова), а совсем другое. Что же?

Дава йте вс помним старика Карнапа и последуем "прав илу экстенс иональности", то есть есл и мы не можем понять, о чем мы говор им, исходя из сути раз говора, то посмот­ рим, что у нас получится "по экстенсио налу". Ита к, кто же такие основные герои этой дискусси и и что их всех объединяет? Смотрим по порядку: М. М. Бахтин, М. Л. Га спаров, Ирина Пап ерно, Е. М. Мелетинский, С. С. Аверинцев, Р. О. Я кобсон, К. Ф. Та рановский, Н . С. Трубецкой, Игорь П . Смирнов, М . Б . Ямпольский, Ю . М. Лотма н, А . К. Жол ковский, В. В . Иванов, В. М. Жи рмунский, О . М . Фрейденберг, Б . А . Успенски й, Д . С . Лихачев. Я думаю, что при бегать к процедуре подробного обоснования того, что никто из переч исленных учен ых (кроме - с большими натяжка м и - Та рановского, Я кобсона, Трубецкого и В. В Иванова - во всяком случае, зна мениты они не этим) не явл яется славистом, в свете вы­ сказанного не имеет смысла. Что же объединяет эти и мена? Все эти ученые так или иначе связаны л ибо с тради ци­ ей русской формальной школы, л ибо с послевоенным структурализмом, л ибо, если гово­ рить наиболее ши роко, с неортодоксал ьным, неконвенционн ы м подходом к художест­ венному тексту с точки зрения нормальной (в смысле Т. Куна) филологической науки. (Для начала века критерием нормал ьности был фактографический поз ити визм (сем ина­ рий Венгерова), для советского времени - бл изость к маркс и з му и лоял ьность к режи­ му.) И менно это объедин ит, скажем, Л ихачева и Авери нцева. Ни тот, ни другой не были структурал иста м и (Аверинцев к тартуской семиотике относился кра йне враждебно), но и тот И другой не были совками, продуци ровали дискурс пограничный и межди сципли нар­ н ы й . Есл и угодно, бол ьши нство этих людей нам интерес ны прежде всего потому, что их

52

В ади м Р уднев

творчество всегда находилось на границе между ф илологией и философией. Например, - случай наи менее очевидный - академик Л ихачев в своей, по-видимому, луч шей кни­ ге "Поэтика древнерусской л итературы" испол ьзовал философские категории простран­ ства и времен и. В сущности, вклад таких людей в поэтику (вот, кстати, наиболее точное понятие, которое объединяет всех этих персонажей) состоял в том, что они вводил и в филол огический дискурс ф илософскую проблематику, или, по кра йней мере, терми ноло­ гию (пространство и время не были тради цио н н ы м и понятиями поэтики, их, по-види мо­ му, впервые ввел туда Бахтин под вл иянием, ка к он сам считал, теории относительности, ни бол ьше ни меньше). И вот и менно эти л юди как во внутрисоюзном, та к и эми грантском изводе (И. А. Па­ перно, М. Б. Я мпольски й, А. К. Жолковский, И. П. Смирнов; я бы добавил к этому списку - даже поставил бы впереди него - Бориса М ихайловича Гаспарова), н ичего общего не и меющие с наукой славистикой, обвиняются в отстал ости и нежелании приобщаться к основам современной французской философ ии. Справедл и в ы л и эти обвинения? По-видимому, в каждом случае нужно разбираться индивидуально, но в целом - при условии, что мы наконец оставим в покое славистику, - я бы сказал, что они справедливы. Эти люди действител ьно не хотят изучать деконст­ рукти визм, еле сдержи вая тошноту, просто потому, что так сегодня при нято, говорят о постмодерниз ме, и у них, как пра вило, на самом деле вызы вает неприязнь, когда им на­ чина ют навязы вать Фуко, Делеза и де Мана. Но почему они не хотят? Вот о чем не реша­ ются задуматься Драган с Сашей. Они не хотят потому, что считают себя самих - и спра­ ведливо - при надлежа щи м и вел и кой послевоен ной науч ной тради ции - структура­ л изму, семиотике, структурной поэти ке, в общем, нестандартному внутризм и грантскому л итературоведению. А эта традиция действител ьно устарела. Именно в этом смысле пре­ тензии Драгана и Саши я сч итаю объекти вно справедливыми. Справедливыми, но жесто­ кими и даже бессмысленными. Это не ви на, а трагедия людей, которые в 60-80-е годы были в самом центре м и ровой гуманитарной мысл и, а теперь просто потому, что так по­ вернулось научное время, оказал ись на ее обоч ине. Что же им делать? И разве можно себе п редста вить того же Карнапа или Шли ка, ч итающи м и Деррида и Делеза? Да их от Хайдеггера воротило. Вообще не стоит забывать, что тотал ьная транспарентность, "сод­ ружество наук" и та к далее, все зто появилось тол ько в последн ие 20 лет. Еще в 1960-е годы ф илософы-аналитики ни чего не желали знать о феноменологах и vice versa. Вспом­ ните, ка ким революционным событием была статья Карла Апеля "В итгенштейн и пробле­ ма герменевтики", в которой тот посмел заи кнуться о том, что диалог между анал итиче­ ской философ ией и феноменологией в принципе возможен. Разумно ли требовать пого­ ловной дерридизации ф илологи ческого крестьянства, для которого зто в принципе не­ возможно! Иван Иванови ч и Иван Н и кифорови ч, или Не стреляйте в бел ых л ебеде й

А теперь попробуем разобраться индивидуал ьно. Возьм ем, к прим еру, двух Гаспа ро­ вых - М. Л. и Б. М., этих И вана И вановича и И вана Н и кифоровича русской филологии. Как разл ична их судьба и как несхожи их уста новки. М. Л. Гаспаров, а втор блестя щих,

Лог ос 4 ( 2 5 ) 2000

53

п ио нерских и еще ка ких угодно работ п о русскому стихосложению, наследник тради ций Андрея Белого, Б. В. Томашевкого, Б. И. Ярхо и К. Ф. Тарановского, при этом очень скром н ы й, по моему м не н и ю, анти ч н и к, в этом смысле всегда, кажется, знавш и й свое ме­ сто (поэтому весь сыр-бор на тему Фуко- Гаспаров мне непонятен: что может М. Л. Гаспа­ ров п роти вопоста вить такого особенного истории анти чной сексуал ьности Фуко? "Зани­ мател ьную Греци ю"?) Кстати, его последняя стиховедческая книга "Очерк и стории и ндо­ европейского стиха" (на иболее бл изкая к "сла висти ке", то есть сра внител ьно-истори че­ ским штудиям) - самая неудачная и наи менее характерная для него. Н ы не М. Л. дейст­ вител ьно жесткий гон ител ь всего французского, совершенно не разбирающи йся в фило­ софской проблемати ке, путающий хайдеггеровскую деструкцию с дерридианской декон­ струкцией; а втор книги "За писки и выпи ски", с оценкой которой Эди ком Надточием я решител ьно не согласен: мне кажется, потакать подобному филологическому юродству ка к раз и не следует, здесь я полностью согласен с Сашей, и мея в виду его и нтервью в прошлом номере "Логоса"; я бы сказал, что эта книга - образец того, что можно наз вать филологическим кон цептуал изм ом, то есть "придуриван ием". Похвал и вать и поощрять подобные упражнения - все равно, что отождествлять Д. И. Пригова с придурковатым персонажем его стихов, а Олега Кул ика - с собакой, которую он с та ким успехом изо­ бражал до неда внего времени . Но, извините, впендюри вать такому человеку, как М. Л . Гаспаров, Деррида бесполезно и беспощадно. Во-первых, не на такого напал и . М. Л . Гас­ паров л и ш ь прикидывается безобидн ым чуда коватым старичком. Могу вас уверить, что это человек, облада ющий огромной энергией, который может и за себя постоять, а может и "дать в торец", по счастл и вому в ыраже н и ю еще одного знакомого слависта. Во- вторых, я сч итаю гораздо более адекватн ы м поведением по отношению к ген и ю былых времен не дерга нье за бороду и не постуки вание по л ыси не, а настойчивое припоминание былых заслуг, напри мер, в виде очень п олезного для всех переиздания класси ческих стиховед­ ческих книг, которых теперь многие просто не знают, но отнюдь не в подсюсюкивании преси н ил ь н ы м филоло гическим поделкам. Б. М . Гаспаров (Иван Н и кифорови ч), конеч но, совсем другое дело. Неизвестн ы й лин­ гвист из Ростова, приехавший не нароком в Тарту и через десять лет пре врати вшийся в такого семиотического л ьва, что Ю. М. Лотман л и ш ь тогда вздохнул с вободно, когда Б. М. со своей тогдашней женой Ирой Паперно в ноябре 1980 года навсегда пересекл и эстон­ скую гра н и цу (кстати, Лена Гри горьева совершенно напрасно упрекает меня в беспамят­ стве, я не хуже ее помню спецкурс по психоанал изу, который Ира ч итала в 1978 году в Тарту, но это не основан ие, чтобы не критиковать написанные ею через 20 неубедитель­ ные, на мой взгляд, книги о Черны шевском и о самоуби й стве (здесь не могу не согла­ ситься с Драганом)). Эмигрировав в Стэнфорд, Б. М. Гаспаров опубл иковал в 1 984 году в Вене п ревосходную книгу (разум еется, по "слависти ке"!) "Поэтика "Слова о пол ку Иго­ реве", а в середине 1990-х годов создал ори ги нал ьную лингвистическую теорию "Л ингвисти ка языкового существования" (М., 1996). Сп раведли вости ради следует отме­ тить, что Б. М. всячески открещи вается от постструктурализма и постмодернизма, но от­ стал ы м его н и как не назовешь, недаром он вообще не фигурировал в этой дискусси и . Можно возразить, что это и скл ючение. Нет, не и скл ючение. Ал и к Жол ковский кстати, наиболее лоял ь н ы й ко всему "свежему и новому", переехав за гра н и цу, отказался от своей жесткой методики анал иза текста (генерати вной поэтики) и перешел к пост-

54

В а д и м Р удне в

структурал истскому анализу, о чем свидетел ьствует прежде всего в ы пущенная им Моск­ ве в соавторстве с М и шей Я м пол ьским (относ ител ьно неадекватности наезда на Ям поль­ ского - с Леной пол ностью согласен) замечател ьная и современная по методу книга "Бабель/Ва Ьеl" (издательство "Carte Ыа псh е", 1994). В том же году и в том же городе вышла к н и га Игоря Павловича Смирнова "Пс иходиахронологика: Психоистория русской л итературы". К ЭТОЙ КН И Ге МОЖНО ОТНОСИТЬСЯ ПО-разному (Я бы охарактер изовал ее КаК "очаро вател ьно неточную"), но уж постмодер низм а та м - "мало не покажется"! - и от­ стал ой ее тоже никак не назовешь. Та к что не надо мочить наш их, ребята. Они ста ра ются ! "Учен ость - вот чума!"

Думаю, что смысл и пафос Са ш и н ых и драгановских наездов на л юдей 1960-1980 го­ дов состоит в следующем. Семиоти ка, структурал изм и п рочее в СССР был и не просто фи­ лологической модой и даже не простой аналогией парижской весны, хотя это, конечно, верно. Это движение было экви валентом фунда ментал ьной фил ософ и и, ее "замещени­ ем" в психоа налитическом см ысле этого слова. Действительно, наи более ради кал ьные и интересн ы е фундаме нтал ьные идеи высказывались тогда не в рам ках умерен но ли бе­ рал ьных "Вопросов философи и " и даже не Мерабом Ма мардашвил и, а на страницах со­ вершенно ун и кального в те годы журнала "Вопросы языкознания" и, разумеется, в ран­ них вы пусках "Трудов по зна ковым систе мам". Как в начале XIX века был и "декабристы без декабря", так у нас был и философы без философии. В сущности, та ртус ко-москов­ ский ди скурс был не менее философичным, чем "тел ькелевски й". Но тот фа кт, что та к ил и иначе сл овом "философия" иденти фи ци ровать себя было в те времена нельзя, ока­ зался на иболее болез ненным и драмати чным. Да, в каком-то очень важном см ысле это были мысл ител и, но по гум анита рной номенклатуре они ч исл ились филологами. Это бы­ ло их проклятием. Это было отчасти и просто элементарной чело веческой трусостью, по­ скол ьку встра ивание в общеевро пейски й философский дискурс грозило соответствую­ щими пол ити чески м и санкциями. В этом смысле показ ател ьна история полем и ки В. Я. Проппа с Леви-Стросом. В начале 1960-х годов Леви-Строе в статье "Структура и форма" написал па неги рик Проппу как ученому, опередившему структурал изм на четверть века. Проп п ужасно испугался и в ответ написал, что буржуазный философ его окле ветал, что он хоро ш и й, а вовсе ника кой не формал ист, и та к дал ее. Леви -Строе был просто изумлен та ким ответом - он же хотел, ка к луч ше. А вот другой п р имер. Когда А. М. Пятигорский эми гри ровал из Москвы, где он был, кажется, младшим науч ным сотрудником института пс ихол оги и, эта печать филологиз ма, есл и судить по "Философии одного переул ка", его настолько преследовала, что мечта быть профессором философи и оказал ась важнее идеи реал ьно быть философом. Им ен­ но в силу своей номенклатурной филологич ности л юди 1960-1980-х годов и попали в "слависты". И это роковое qui pro quo, п роходящее, как говорили во времена наших ге­ роев, красной нитью, через всю нашу дискусси ю, отраз илось на всей их судьбе: они сами не пони мал и, кто они такие, как и м себя наз вать. Рез истантн ый ди скурс Са ши и Драгана представляет собой п о п ытку задним числом закреп ить за этими л юдьми хоть ка кое-то место, хоть как-то их обознач ить, и эта нелепая номинация их в качестве "славистов" понадобилась для того, чтобы очистить подли нную

Логос 4 (25) 2000

55

номенклатурную ф илософи ю, сколь б ы ф илологической она н и была (Деррида это ведь тоже филологическая ф илософия). Но поста вить на место этих людей н евозможно, по­ тому что у н их нет места и н и когда не будет. Между тем, почему вы так уверен ы, что об­ ладать своим местом это хорошо, а не обладать плохо. Совсем наоборот. Вспом н и м сло­ восочетан и е "бродя ч и й ф илософ". Какое место было у Фрейда, Витген штейна, да и у Хайдеггера? Их место было у параши. Фрейда с уче н и ками постоя нно обви няли в порно­ граф и и и разврате, над В итгенште й ном смеял ись как над безумным дилетантом, а ка к ку­ рочили Хайдеггера за нацистские дела, не мне вам рассказы вать. Теперь важ н ы й воп рос о "невежестве", подняты й Эди ком. Вот Эдику я вилось п ро­ светление, что Авери н цев-то, оказывается, братцы, второй свежести . А Бахтин-то, бл и н, ничего не ч итал . П ра вильно. И Лотман не мог отличить Канта от Конта, и Фрейденберг писала так, как будто кроме нее н и кого на свете нет. Но все это говорит и менно о том, что это был и не учен ы е, а мысл ител и . И неверно, что это черта сугубо русская. Фрейд тоже был ф илософски необразован. Про В итгенштейна вообще молчу. М ыслител ь не обязан быть эрудитом, и здесь я скорее на Сашиной стороне, и мея в виду его рассужде­ ния о соотношении знания и м ы сли. В этом плане феномен русских эрудитов В. В. И ванова и В. Н . Топорова п редставлял собой скорее симуляцию эрудирован ности. Это на самом деле была не эрудированность нормал ьного ученого в своей области. Это было коллекцион и рованием знания, бри кола­ жем знания. "Вот я и про мозги могу, и про и ндоевропейский язык, и про семантику воз­ можных м и ров, и п ро искусственный и нтеллект, и про собаку Павлова, и п ро кино Эй­ зенштей на". Это в оп ределенном см ысле была обратная сторона того же не вежества . Но такое эксцентрическое положение русской науки и русской м ы сл и, по моему-то мнению, как раз гарантия того, что вовсе не все потеря но. Совершенно изумлен, п роч и­ тав в репли ке такого тонкого человека, как Кирилл Кобрин, привычно-унылый апокал ип­ тически й плач по русской кул ьтуре. Что вы, голубчи к, опомн итесь, все тол ько начи нает­ ся ! Уж есл и по ком и звонит колокол, так это по "немцам" - по Деррида и Бодрийару, которым, кажется, уже решительно нечего сказать, отсюда и эти конвульсии их адептов вроде Драгана и Саш и . Верьте слову, этот нездоровый ажиотаж вокруг "славистики" как раз явстве н н ы й признак того, что все уже зашевел илось по новой. Вспомн ите, Кирилл, как в кон це XIX века люди ныли п ро надсоновщи ну - а что началось пото м ! Утрите нос, дорогой друг, и готовьтесь к большим переменам. Еще к вопросу о том, "от какого наследства м ы отказы ваемся". Стра нно было ч итать мнение обы ч но осторожного и взвешен ного Сергея Ромашка о том, что "узколобый а нти­ советизм был непродукти в н ы м всегда". Мне кажется, что проект А. И. Солженицы на, из­ вестный под назва нием "Архипелаг Гулаг", каки м бы узколобым он сейчас н и казался, был и остается весьма продуктивным. Кажется, что в 1990-е годы образовался нов ы й ин­ телл и гентский миф или скорее антимиф о советском прошлом, частью которого я вляется утвержден и е Сергея, что мы все плыли в одной лодке. Безусловно, Сахаров, Андропов и Лотман плыли в совершенно разн ых лодках, по разн ы м рекам и в разных напра влениях. Утвержде н и е, что прови нциал ь н ы й советский профессор не так страшен, как наворочен­ ный американский ф илолог-эми гра нт, возможно только в устах людей, которым посчаст­ л и в илось не видеть бл изко н и одного советского профессора. Уверяю вас, что это зре­ л и ще пострашнее "Фауста" Гете. Имел с н и м и дело не раз - в массе своей это просто

В адим Р у д не в

56

жи вотн ые: тупые, агресси вные, невежественные, озлобленные. Каждый второй - стукач или просто гэбэшник. К чему эта м ифологическая гиперкоррекци я ! П ро ща ни е с Мате рой

Подводя итог этой плодотворной дискуссии (я без всякой иронии считаю ее плодо­ творной, возможно, и менно благодаря ее ши зофреничности, благодаря тому, что ее уча­ стн и ки говорили не о том, о чем думали, что говорят, а о том, о чем им хотелось - поспо­ рили, пошумел и и разошл ись по сво и м лодкам), уверен, что она оставит в наших сердцах не обиды, а конструкти вные идеи. Если мы и не сиди м в одной лодке, а кое- кто даже пы­ тается пл ыть против течен ия, это не основание для обид. Если я кого задел, то не со зл а. Дорогие Саша и Драган! Я надеюсь, что вы не обижаетесь на мои раблезианские шутки и пони маете, что я, как и все участн ики ди скуссии, чрез вычайно благодарен вам за этот стимули рующий, чрезвычайно богатый идея ми диалог. Как п исал Юрий Карлович Олеша - «Мы все были обездолены Тремя Толстя ками, угнетены богачами и жадн ы м и обжора­ м и . Прости меня, Саша, - что на яз ыке обездоленных значит: "Разлученн ы й ". П рости меня, Драган, - что з начит: "Вся жизнь". . . » 7 августа 2000 г.

Москва

!п о т р е бл е н и е

Андрей П р и е па

Производство теории потребления Почему сегодня стоит говорить о потребл е н и и, о консюмеризме, сметь утверждать, что в России склады вается потребительское общество? Се годня, когда чуть ли не аксио­ мой стало мнение о бесконечном эконом ическом кризисе? Потому что несмотря на л юбые кризисы Россия под собственной тяжестью "п ровал и­ вается" в потребл ение. Сегодня, когда 20 процентов населения планеты способно удовлет­ ворить потребности остал ьных 80 в товарах и услугах, даже сравн ител ьно неразвитые в промышленном отношении стра ны оказываются захвачены цивил изацией потребления. Потому что суть потребител ьского общества не в том могу л и я куп ить рекламируем ы й товар, а хочу л и я этого. Потому что сегодня потребление расположено не в кошельке, а в голове. Потому что сейчас сам ы й гла вный предмет российского импорта - это им порт желания. Я начи ная потреблять не тогда, когда зарабаты ваю "свой первый м илл ион", а когда обнаруживаю у себя желание стать обладател ем некоего товара ил и услуги. К сожалению, в Росс и и за проблематикой "потребления" тянется дурно пахнущи й шлейф советской схоласти ки. Но может л и быть дискредитирована проблема? Хотим ли мы того или нет, но за последние несколько лет м ы все стали потребител ями, при том что не произошло никакого обостре ния исследовател ьского вним ания к этой проблеме. То, что сегодня мы потребляем, но не думаем об этом - опасный сим птом того, на сколько оголтело наше потреблен ие, может быть и по причине его относител ьной скудости - и тем не менее. Важно понять, что потребление сегодня, в услов иях постиндустриального общества связано не стол ько с бо гатством и роскошью, сколько с социал ьной кон струк­ цией идентичности человека. Потребительское общество, в которое ввали вается Россия, это просто новая система социокул ьтурных связей, при которой социальная идентиф и ­ кация (относител ьно связные представления людей о себе и о том, ка к и х восп рини мают другие) построе н ы уже не на системе расп ределения труда и производства (я - рабо­ ч и й, фермер, клерк), а вне рабочего места - дома, в развлечен иях, спорте и т. д. - на сп особе потребл ения. Поэтому консум ация это не пробл ема "богатых", в их отл и ч и и от бедных. Потребительское общество это такое общество в котором потребляют все - и бедные, возможно, бол ьше; во всяком случае их нехватка и жела ние не ме нее настойчи­ во, чем у "богатых". А поскол ьку потребление сегодня направлено прежде всего на же­ лание, а не п росто на потребность, оно работает преимущественно со знаками и симво­ лами (Бодрийар) и поэтому является значимым предметом социологического, фил ософ-

58

А н д р ей П р и е n а

ского и, ш и ре, кул ьтурологического анализа. Потребительство связа но сегодня не с мо­ рал ьной nроблемати кой "мещанства", а со специфическим набором кул ьтурных сим во­ лов и цен ностей. Это нечто вменяемое кул ьтурой, это желание, приобретаемое через со­ циализацию. Поэтому идеология потребител ьского общества гораздо более утончен на, чем прямые призывы nокупать - то, что Джейм исон называет постмодернизмом, "кул ьтурной логи­ кой позднего капитали зма" является ком плексом теорий, выработанных в высокой кул ь­ туре, "яйцеголовым и". Но кроме того, что мы оказ ываемся в новом ти пе общества, мы стал ки ваемся с тем, что консюмеризм накладывается на пресловутую "росси йскую специфику": свой, осо­ бенный набор культурных символов, цен ностей, кодов; резкое разл ичие в этих процес­ сах между круп н ы м и городам и и остал ьной частью стра ны; между сравн ител ьно мало­ числе н н ы м и социал ьными стратами и основной массой населения; наконец то, что в от­ л и ч и и от 50-х и 60-х в Америке и Европе, потребительское об щество форми руется на фоне экономического спада, а не подъема - и т. д. и т. п. Хотя наше об щество не так уж и чуждо проблеме консюмеризма и вопросу о том, как связана сфера идей со сферой потребления - стоит вспомн ить и присмотреться как связано "nотепление" советской идеологи и в 60-х и тот фа кт, что именно в эти годы про­ исходило массовое жил ищное строител ьство и практически в каждой семье поя вился холодил ь н и к, стиральная машина и телевизор, а во многих и автомобил ь. И возможно это потепл ение идеологии, было вызвано развитием прои зводительных сил, а не наоборот - в общем, всем эти м вопросам стоит удел ить внимание. И, наконец, еще одна, л и чная, причина моего и нтереса к этой теме. Все свое отроче­ ство я был прилежным и страстным "потребителем" научно-фантастической л итературы. Понятно, что американская фантастика составляла огром ную часть этих моих и нтересов. А надо сказать, что в американской фантасти ке, бурно развивавшейся еще с начала века, можно выделить (условно и грубо) три бол ьших пери ода, во всяком случае, моя память содержит три блока американской фантастики. Первый период - "фантастика машины, механизма": звездолеты, бластеры, ламповые ЭВМ разм ером со штат или даже планету и т. п . Второй nериод - социал ьные антиутопии: общества победивших торговцев, рекла­ момейкеров, общество одноразовых предметов, обще ство власти телевидения и т.п. И трети й - фантастика ком пьютера и киберпанка. Кроме того, американская фантастика переводилась на русски й с 25-летн им запазды ванием (по конвенции об авторских пра­ вах, таким хитрым образом соблюдавшейся ССС Р). Второй период, фа нтастика антиуто­ п и и, пр ишлась в Америке на 50-60 гг. - период становления об щества потребления и вся наполнена реал иями этого периода. Но в СССР этот пласт стал выходить в середине 70-х и продолжал публ и коваться до серед и н ы 80-х - как раз в те десять лет, когда я прилежно ч итал всю попадавшуюся м не фантастическую литературу. Та ким образом, все мое отрочество (время, принцип иально важное для каждого) я читал о становлении кон­ сюмери зма, не пони мая, конечно, nрочитанного даже до середины, поскол ьку жил при совершен н о другом ти пе общественного устрой ства. И вот теперь, когда я вместе со все­ ми пережи ваю это ста новление уже на своей шкуре, непосредственно на лич ном оп ыте, во мне оживают п ризраки прошлого и я ретроактивно до-осознаю прочита нное м ного лет назад. Ностал ьгия.

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2000

59

История вопроса

Проблема потребления не является п роблемой тол ько сегодняшних обществ и только современной науки. Начало современному типу потребления было положено еще в пуританизме 18 века - хотя бы и "негати вно", ка к свод строгих правил, ограничивающих его. Первые феномены потребления как значимого социального процесса связаны с но­ в ы м и богатым и в США в конце XIX века и жителями европейских мегаполисов того же периода. Эти процессы был и и сследованы в двух значительных трудах Веблена и Зимме­ ля (Т. Веблен. Теория п раздного класса. М., 1984; G. Si mmel. The metropolis апd meпtal life ( 1903). Iп: О . Leviпe. Оп I пdividuality апd Social Form. Chicago, 1971.) Не оста навл и ­ ваясь на н и х подробно, упомяну только, что к первым Вебленом применялось понятие coпcpicuous coпsumptioп (роскошное потреблен ие) и отмечалась значи мость подража­ ния и м и европейским образцам роскоши. Вторые в анал изе Зиммеля потреблял и, чтобы проти востоять пода вляющим силам мегапол и са - "отл ичаться, чтобы быть замечен­ ны м". Но подл и н н ы й переворот в феномене потребления связан с "фордизмом", созда нным Фордом типом промы шленного п роизводства, основанного на кон вейере, высоких зар­ платах рабочих и н из ких ценах на продукци ю. С этой поры потребление ста новится мас­ совым, а потребителями - не только самые бо гатые, но почти все. И все же общество потребления в своих развитых формах окончател ьно устанавл и вается сразу после вто­ рой ми ровой войны. В 50-е гг. практически все слои населения в США и Европе стано­ вятся потребителями: ка к предметов, так и опыта (напри мер, тех ил и и н ых видов отды­ ха). "С 50-х гг. и особенно в 70-е и 80-е гг. воз н и кают новые груп п ы, для которых по­ требление играет центральную роль в стиле жизни. Оно перестает быть тол ько внешней характеристикой этих групп - среди таких ка к возраст, пол, национал ьность, социаль­ ный статус, определяемый родом деятел ьности. Оно ста новится признаком внутренней дина м и ки этих новых социальных груп п. Эта внутренняя дина м и ка оказы вается опреде­ ля ющей для того, что может быть названо социальной конструкцией идентичности чле­ нов той или иной груп пы" (R. Bocock. Coпsumptioп. L., N .Y., 199З, рр. 27-28; См. также: А. Giddeпs. Moderпity апd Self-ideпtity: Self апd Soci ety iп the Late Moderп age. Cambridge, 1991). Теперь принадлежность к той или иной группе оп ределяется в зависи мости от по­ требления той или иной одежды, обуви, муз ыки и т. п. - особенно это характерно для молодежи возраста 14-30 лет. Л юбоп ытно, что одновременно с эти м и процессам и социология переходит к новым ти пам стратификации общества. Прежн ие, "модернистские", стратифи каци и потребите­ лей основ ы вал ись на месте работы главы семьи. В новых, характерных для развитого по­ требительского общества, классификациях на первый план выходит уже не социально­ · экономическая группа, а та кие понятия ка к "стиль жизни", возраст, нал ичие или отсутст­ вие детей, и нтересы. Соверш ается переход от "объективного" описания потребителя к точке зрения самих потребителей на себя. Вот пример п режней, модернистской стратификаци и : высшее, среднее или низшее управля ющее з вено; высококвал иф и цированные рабочие, неквал ифи ци рова нные рабо­ чие; безработные; пенсионеры и т. д. Теперь социум стратифицируется (п режде всего,

60

А ндре й П риепа

конечно, специал истами по маркети нгу и рекламе) так: пожил ые неработающие без де­ тей; занятые на производстве среднего возраста без детей; женатые с взросл ы м и {5 15 лет) детьми; женатые с малолетними (0-4) детьми; женатые, около 40 лет без детей ( платиновая груп па); одинокие до 40 лет, без детей (золотая груп па). Таким образом, ес­ ли раньше понятие "стиля жизни" обозначало тот или иной поведенческий образ опре­ деленной статусной группы, то "в современной потребител ьской кул ьтуре он обозначает инди видуал ьность, самовы ражение и стиль самосоз нания. Тело, одежда, речь, маши на, место отдыха должны рассматри ваться ка к признак и ндивидуального вкуса и стиля вла­ дельца/потребителя. В отличие от 50-х, пони маемых ка к эпоха конформизма - время массового потребления, а так же изменений в промы шлен ности, в члене н и и р ы н ка и по­ требител ьского сп роса на широкий спектр товаров может рассматри ваться как такая эпоха, где обеспечи вается все более ши роки й выбор (менеджмент которым превратился в род искусства) не только для тех, кто родился после 60-х, но и для людей среднего воз­ раста и пожилых ... Мы движемся к обществу без строго уста новленных статусных групп, к обществу, в котором тот ил и иной стиль жизни уже не будет связан с тем и или и н ы м и фиксированными груп пами" (М. Featherstoпe. The body i п coпsumeг cultuгe. Iп: T h e Body. Social Pгocess апd Cultuгal Тhеогу. L., 1991). После работ Фредерика Джейми сона (см. напр. его публ и кацию в настоящем номере) эта социальная эпоха стала назы ваться "постмодернизмом". В постмодернистском обще­ стве (понимаемом здесь в качестве социологической категории, связанной, напри мер, с особым типом потребления) ка к утверждают его теорети ки, состояние текучести прихо­ дит на смену прежн и м формам стабильного группового членства. То есть теперь статус­ ные символ ы все менее оказы ваются способны сохранять свой прежний смысл, подобно тому как и мена п рестижных домов высокой моды появляются на одежде и аксессуарах, которые может поз волить себе купить любой желающий и располагающий деньгами. Любой, у кого есть деньги, может купить вещи с лейбла м и от топ-дизай неров - и в этом смысле эти предметы потребления уже не фиксируют социальный статус своего вла­ дельца, но явля ются тем, при помощи чего и ндивид сам конструирует такой образ, кото­ рый он хочет предъяв ить другим (Bocock, ор. cit., рр. 31-32). Эти и зменен ия можно продемонстрировать уже и на нашем культур ном оп ыте. На­ при мер, в со ветскую (до-потребител ьскую) эпоху п редметы потреблен ия, подобно "пого­ нам", жестко указы вал и на социальный статус своих владел ьцев. Скажем - условно номенклатурн ы й ч и новник и п рофессор владеют "Волгами", директор магазина и канди­ дат наук - "Жигулям и", рабоч и й - "Запорожцем". Сейчас, есл и продолжать пол ьзо­ ваться "автомобильной образность.ю ", автомобиль символ изирует не стол ько уровень дохода (хотя и его, конечно, тоже) но "образ" своего владел ьца. Скажем и бандит и ко м­ мерсант могут позвол ить себе и "Мерседес" и "BMW" - но "образ" бандита предполага­ ет "BMW", образ коммерсанта - "Мерседес", а образ, напри мер, гл авного реда ктора журнала - "Audi", но никак не "бандитский" BMW и не "Мере" нувориша. И разве тот, кто покупает и курит только Gita пe без ф ил ьтра, не предъявляет себя окружающим иным образом, нежели тот, кто курит тол ько Camel? С ростом пресловутого "уровня жизни" все эти "образы" будут все теснее перепле­ таться друг с другом или, как сказано вы ше, ста новиться "текуч и м и ". Есл и почти всем доступны почти все товары, эти товары уже не "погоны", а "си м вол ический конструктор", -

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2000

61

с помощью которого я соби раю свой образ таким, каким хочу казаться окружающим. Со­ циальная идентифи кация прежде, в до-потребител ьской кул ьтуре, основаны, как уже от­ мечено выше, на месте в социальной системе расп ределения труда (я - рабоч и й, чи­ новник, крестья нин). (За исключением "праздного класса".) Ныне же м ногие социаль­ ные груп п ы придают определяющее значение своим ролям вне рабочего места - дома, в спорте, в развлечениях. В потребител ьском обществе л юди работают уже не для того, чтобы поддерживать свою жизнь, но для того, чтобы п риобрести возможность потреб­ лять. Потребление оказы вается расположенным на почти эфемерном - ил и гипер­ реал ьном - уровне (Бодрийар), так что теперь это идея покупки, а акт покупки функ­ ционирует в качестве мотивации для работа ющих. Итак, в сегодня ш н их потребител ьских обществах потребление находится на символическом уровне. "Б ыть потребителем ... зна­ чит быть вкл юченным в специф и ческий набор кул ьтурных си мволов и ценносте й " . В по­ треблен и и сегодня нет ничего "при родного"; это нечто такое, что приобретается, чему "науча ют"; это желание, возни кающее у людей в процессе социализации" (Bocock, ор. cit" рр. 5 3-54). Да н н ы й тип социал изаци и предполагает, к примеру, что си мвол ы должны быть не просто "предъявл ены", они должны быть "настроены" на потребителя; сущест­ вует игра между марками, брэндами, лейблами и кул ьтурн ы м и ценностям и потребителей (см. напр.: О. Кеllпег. Populaг culture апd the coпstructioп of postmoderп ideпtities. Iп: Moderпity апd Ideпtity. Oxford, 1992. ). Эта нацеленность потребления на те или иные символ ы, знаки - мифы современных обществ - п роанал и зированы, напри мер, в рабо­ тах Ролана Барта. Кроме того, Бурдье в своих исследован иях "и нтеллектуал ьного ка пи­ тала" показал другой аспект этого процесса; показал, что потребление сегодня это не тол ько трата денег и времени, эта такая трата, которая проходит через оп ределенные "кул ьтурные решетки" - в частности, культурную реш етку "хорошего вкуса" (явля юще­ гося одной из форм и нтеллектуал ьного ка п итала). И в этом см ысле образование (другая форма этого и нтеллектуал ьного ка п итала) и "вкус" тоже я вляются компонентами совре­ менного потребления. Все это не знач ит, что потребител ьское общество это некий переход от ка п итал изма и "экономизма" к чему-то другому, к некой совершенно " иной" социал ьной формаци и . На уровне внешнего, объекти вного а нал иза все социал ьно-классовые и экономические ха­ рактеристики ка питал изма остаются в силе. Но для процессов идентификации членов общества их рол и в этой общественной системе распределения труда и грают меньшую роль, нежели их а ктивность в качестве потребителей. И здесь нел ьзя не остановиться на работах Бодри йара - в первую очередь потому, что он первы м, пожалуй, порвал с прежней модел ью ка питал изма - той моделью, кото­ рая идет от Маркса и Вебера. По Бодрийару любое потребление это прежде всего по­ треблении знаков и символов. Эти знаки и символ ы не выражают неки й до них сущест­ вую щий набор смыслов. Смысл генерируется в самой системе знаков/си м волов, привле­ ка ющих внимание потребителя. Потребление сегодня уже практи чески утеряло связь с удовлетворе нием некоего уже существующего набора потребностей (так его пони мала классическая экономическая теория), укорененных в человеческой биологии. Это такой процесс, в который покупатель акти вно вовлекается ради попытки создания и поддер­ жания своей идентич ности. Консюмеризм не следует рассматривать как деятел ьность, которая производит потребителей ка к некую пассивную массу - он ( консюмеризм) пре-

62

А ндрей П риепа

вратился в акти в н ы й п роцесс, задействующий сим вол ические конструкц и и как и нди ви­ дуал ьной, так и коллекти вной идентичности. Как уже не раз здесь отмечалось, идентич­ ность не должна более рассматри ваться как задаваемая членством в экономическом классе, социальной статусной группе, этничностью ил и гендером. Идентичность активно конструи руется для себя все бол ьш и м количеством л юдей - и потребление здесь играет центральную рол ь. И нди видуум в современном или постсовременном кап итал изме уже не конституируется как "привлекател ьная женщина" или "сим патичный мужчи на". Люди п ытаются стать тем и, кем они хотят быть, приобретая вещи, которые, ка к они вообража­ ют, помогут им создать и удержать идею самих себя, свой образ, свою "айдентити". И по­ требител ьские товары означивают, что некто есть Х или У для самого себя и для тех, кто разделяет с н и м и те же коды означающих, ту же систему знаков/символов. Та ким обра­ зом, смысл термина "потребление" предполагает, по Бодрийару, потребление знаков и сим волов, а не просто вещей, не просто материал ьных объектов. Следовател ьно, потре­ битель часто исп ыты вает фрустрацию, куп и в объект, который он желал и на которы й он копил . Предвкушение покупки, желание зачастую пережи вается как при носящее боль­ шее удовольствие, нежел и сам а кт приобретения. Это знач ит, что "У потребления нет пределов. Наи вно было бы п редполагать, что оно может быть насы щено и удовлетворе­ но. Мы з наем, что это не та к: мы желаем потреблять все бол ьше и бол ьше. Это навязчи­ вое стремление п отреблять не есть следствие некоторых психологический причин или чего-то е ще подобного и не вызвано тол ько силой подража ния. Есл и потребление пред­ ста вляется чем-то неукроти м ы м, то потому, что это полностью идеал ьная п рактика, кото­ рая не имеет ничего общего (после определенного момента) ни с удовлетворением по­ требностей, ни с принци пом реал ьности . " Сл едовател ьно, желание "укротить" потребле­ ние ил и выработать нормы систем ы потребностей есть наивный и абсурдный морал изм" (J . Baudri llard. Selected Writi пgs. Cambridge, 1988, рр. 24-25.). Итак, потребляются идеи, а не вещи, потребление связано с культурн ы м и знаками и отношениями между з на ками. Поскол ь ку это идеал ьная практика, у нее не может быть конечного, ф и з ического насы­ щения. Мы обречены продолжать желать при том типе социальной формации, которая развилась при постсовременном ка п итал изме. Потребление основано на нехватке - на желании того, что отсутствует. Современный/постсовременн ы й потребитель, следова­ тел ьно, н и когда не будет удовлетворен. Чем больше он потребляет, тем бол ьше будет желать потреблять и это желание сохраняется даже при экономическом спаде, если не при депресси и . Но в той мере, в какой мы являемся субъектам и потребительского обще­ ства - ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В НОВУЮ УТО П И Ю ! - мы будем желать недостижимого, то есть удовлетворения всех желаний.

Фредри к Дже й м исон Постмодернизм и о бщество потре бл ения

Сегодня концепт постмодернизма еще не снискал ши рокого признания или хотя бы понимания. Подобное сопроти вление, возможно, связано с малой известностью произ­ ведений, которые им охватываются. Их можно обнаружить во всех видах искусства: по­ эзия Джона Эшбери, например, но в гораздо большей степени простая устная поэзия, ко­ торая в 60-х возглавила мятеж п роти в сложной, иронической, академичной поэз и и мо­ дерна; поп-архите ктура, восславленная Робертом Вентури (в его манифесте "Уроки Лас­ Вегаса") как способ п ротиводействия модерни стской архитектуре и особенно монумен­ тали зму так назы ваемого "и нтернационального стиля"; Энди Уорхол и поп-арт, но также и более поздн и й фотореал изм; в музыке - Джон Кейдж, но также и вскоре возникший си нтез классического и "популярного" стилей у композиторов вроде Фил и па Гласса и Терри Райли, а кроме того - панк и рок новой волн ы та ких групп, как The Clash, Talki пg Heads и Gaпg of Four; в кино - все, что пришл о вместе с Годаром, современный а ван­ гардный фильм и видео, но также и совсем новая стил и стика коммерческих, или жанро­ вых, фильмов, которая и меет свои экви валенты и в области современного романа, где произведения Уильяма Берроуза, Томаса П и нчона и Исмаэля Рида, с одной стороны, и французский "новый роман" - с другой, в свою очередь, могут быть причи слены к мно ­ жеству, которое м ы назы ваем постмодерном. Кажется, этот сп и сок проясняет одновременно две вещи. Во-первых, большинство упомя нутых в ы ше видов постмодернизма возникают как специфическая реакция по от­ ношению к утвердивши мся формам высо кого модерна, по отношению к тому или и ному господствующему типу высокого модернизма, которы й завоевал уни верситеты, музеи, сеть художественных галерей и всевозможные фонды. Эти формально революционные и воинственные стили - абстра ктн ы й экспрессионизм, вел и кая модернистская поэзия Паунда, Эл и ота ил и Уоллеса Стивенса, "и нтернационал ьный стиль" (Ле Корбюз ье, Фрэнк Ллойд Райт, Миес), Страви нски й, Джойс, П руст и Томас Манн, - воспр и н и мавшиеся бо­ лее ран н и м и поколениями как шокирующие и скандал ьные, для поколения 60-х ста но­ вятся воплощением и стзбли шмента и, тем сам ы м, главным врагом - мертвящим, уду­ шающи м, навязы вающи м свой канон, - застывшими монументами, которые нужно раз­ рушить для того, чтобы начать создавать нечто новое. Это означает, что должно было появиться стол ько же разл ичных форм постмодерна, скол ько и соответствующих форм

б4

Ф редр и к Дже й м и со н

высокого модерна, та к как первые, по крайней мере, на начальной стади и, п редставляли собой локал ьные и специфичные противодействия этим моделям. Очевидно, что послед­ нее нисколько не облегчает задачу описани я постмодернизма ка к целостного феномена, поскол ьку единство этого нового и м пул ьса - есл и таковое существует - дано не в нем самом, н о именно в тех типах модернизма, место кото рых о н стремится занять. Другая характерная черта этой совокуп ности постмодернизмов - сти ра ние не кото­ рых кл ючевых связей или разл и чий; наи более при мечател ьна здесь эрозия разл ичения между вы сокой кул ьтурой и та к назы ваемой ма ссовой ил и поп-культуро й. Возможно, по­ следнее - самое угнета ющее в данной ситуации с а кадеми ческой точки зрения, которой в силу тради ции надлежало уде рживать некую область высокой или эл итарной кул ьтуры во враждебном ей окружении фили стерства, безвкуси цы и кича, телесериалов и журна­ лов вроде "Ридерз дайджест", а также передать своим послуш н и кам сложные и требую­ щие длител ьного усвоения навыки чтения, слушания и виден ия. Но м ногие из новей ших типов постмодерн и зма был и просто за ворожены всем этим ла ндшафтом реклам ных щи­ тов и мотелей, зоной Лас Вегаса, ноч н ы м и шоу, второсортн ы м и голли вудс кими фильма­ м и, та к назы ваемой паралитературой, всеми эти м и книгами в мя гких обложках, которые берут для чтения в доро ге, - готика, л юбовные истории, популя рные би ографии, детек­ тивы, науч ная фантастика или фэнтези. Они бол ьше не "цити ровал и" подобные "тексты", как это делали Джойс или Малер; они и н корпорировали их настолько, что провести гра­ ницу между высоким искусством и коммерчески м и формами становилось все труднее и труднее. Несколько и ное указа ние на это сти рание прежних жанровых и дискурсивных кате­ горий может быть обнаружено в том, что и но гда назы вают современной теорией. Одним поколением раньше еще существовал строгий терм и нологически й дискурс профессио­ нал ьной философии - вел и ки е систе мы Сартра и феноменологов, прои зведения Вит­ ге нштейна, а нал ити ческой философи и, или философии обыде нного язы ка, вместе с от­ четл и в ы м разделением различ ных дискурсов других а кадемических дисциплин, та ких как пол итология, социология или л итературная крити ка . Сегодня мы все в бол ьшей мере имеем некий род пи сьма, назы ваемого просто "теорией", которая предста вляет собой все эти дисципл и н ы сразу и ни одну из них в отдел ьности . Этот новый ти п дискурса, обычно связ ываемого с Фра н цией и так наз ываемым постструктурал измом ( Freпch theory), становится очень расп ростра ненным и означает конец философ и и как та ковой. Можно л и, например, наз вать деятел ьность Мишеля Фуко философией, историей, соци­ альной теорией ил и политической наукой? Этот вопрос является неразрешимым; и я ут­ верждаю, что подобный "теоретически й дискурс" также можно причисл ить к манифеста­ циям постмодерна. Те перь я дол жен сказать несколько слов об употреблении этого концепта: это не просто одно из сл ов для описания некоего частного стиля. Это также, по край ней мере для меня, периоди зирующий конце пт, чья фун кция - сопола гать появление в нашей кул ьтуре новых формал ьных особенностей с появлением нового типа социал ьной жизни и нового экономического порядка, того, что часто называют по-разному: модерниза цией, пости ндустриальным, или потребител ьским, обществом, обществом масс-медий или спектакля, транснационал ь н ы м кап итал измом. Этот новый момент кап итал изма может быть датирован начи ная с послевоен ного бума в конце 40-х - начале 50-х в США, ил и,

Л о г ос 4

( 2 5 ) 2000

65

ка к в о Фра н ц и и, н а ч и ная с провозгл а ш е н и я Пятой Республ и ки в 58-м. 60-е б ы л и в о м н о­ гом кл юч е в ы м, п е реход н ы м периодом, в тече н и и которого н о в ы й м еждуна родн ы й поря­ док ( неокол о н и а л и з м, молодеж ная револ юция, ком п ьютер иза ция, распростра н е н и е и н ­ формати ки) уста н а вл и вается и одновреме н но сотрясается и рассеи вается о т внутр е н н и х прот и вореч и й и в н е ш него соп ротивл е н и я . Я хотел б ы н аметить здесь н е с колько с п о со­ бов, посредством которых н о в ы й постмоде р н и з м вы ражает сокровен ную истину неда в н о воз н и кшего социального порядка позднего кап итал и з м а, однако я хотел б ы огра н и ч ить это о п и с а н и е л и ш ь двумя его важн ы м и особе н н остями, кото р ы е обоз н а чу как "пасти ш " и "ши зофре н и я " : это даст н а м во�можн ость почувствовать специ ф и ч ность п о стмоде р н и п­ ского оп ыта пр остр а н ства и врем е н и соответственно. Одна из н а и более з н а ч и м ых ха­ рактеристик или п р а кти к постмодерна сегодня - это пасти ш . Я хотел бы с н а чала экс­ пл и цировать этот тер м и н, кото р ы й обычно смеши вают или а с с и м ил и руют с та ким я вле­ нием, как п а родия. И паст и ш, и пародия в кл юч а ют в себя и м ита ц и ю, ил и, лучше ска зать, м и м и кр и ю под другие сти л и и в особе н ности под разл и ч н ы е ти п ы м а н ье р и з м а и сти л и ­ сти ческие изл и шества последних. Очев идно, что современная л итература в цел ом дает богаты й материал для п а род и и, н а ч и ная с вел и ких модернистских п и с ател е й - все о н и из обретали ил и п родуцировал и в основном у н и кал ьны е стил и : в с п о м н ите дл и н н ы е фол кнеровские п редложе н и я и л и естествен ную образность, характерную для Г.

Д.

Ло­

уре нса; в с п о м н ите Уоллеса Сти венса и его особую ман еру пол ьзоваться абстракци я м и ; подумайте о м а н ье р и з м е ф ил ософов, н а п р и м ер, Хайдеггера и л и Сартра; не забудьте о музы кал ь н ы х стилях Малера ил и П р о кофьева. Все эти стил и, как бы о н и н и был и раз­ л и ч н ы, сопоста в и м ы в одном: каждый и з них впол не опознаваем; поз н а ко м и в ш и с ь с н и м однажды, в ы вряд л и спутаете его с каким-то друг и м . Н ы н е п а родия о б ы гры вает эту уни кал ьн ость подобных стилей, схватывая и х идио­ с и н краз и и и эксцентр и ч ности, чтобы п р о и з вести и м итацию, которая осмеи вает (m ocks) свой оригинал . Я не хочу сказать, что сати рич ески й и м пульс осоз н а н н о во з н и кает во всех формах па роди и . В л юбом случае, хоро ш и й или вел и к и й па родист должен и м еть не­ кую скрытую с и м п ати ю по отн о ш е н и ю к о р и г и н алу, так же ка к вел и ки й м и м должен об­ ладать с п о собностью ставить себя н а место и м итируемой особ ы . Одна ко, общий эффект па род и и - не важно, злой ил и доброжелател ь н о й, - состоит в том, чтобы вы смеять особенности этих стил истических м а н ьеризмов, а также их эксцесс и в ность и эксцен­ трич ность по сра в н е н и ю с тем, ка к л юди о б ы ч н о говорят ил и п и шут. Так что где-то по ту сторону л юбой пародии остается общее чувство, что существует некая я з ы ко в а я норма, в силу контраста с которой можно "передраз н и вать" (to mock) вел и ких моде р н и сто в . Но что бы случилось, есл и б ы м ы бол ьше не в е р и л и в существова н и е нормального я з ы ка, п р а в и л ь н о й речи, л и н г в и стиче ской н о р м ы ( с кажем, род яс ности и коммуни катив­ ной мощи, воспетой Оруэллом в его з н а м е н итом эссе). Можно разм ы шлять об этом сле­ дую щим образом: возможно, безмерная фрагм е нта ция и п р и ватность моде р н и стской (modern) л и тературы - взры вное размножение опознаваемых п р и ватных стилей и м а н ьеризмов - я вл я ются п редвосх и ще н и я м и более глубоких, более общих тенде н ц и й социальной ж и з н и в целом. Предположим, что современ ное и с кусство и модерни зм, да­ лекие от того, чтобы быть некой с п е ц и ал и з и ро в а н н о й эстети ческой л юбознател ьн остью, действи тел ьно а нти цип ируют социал ь н ы е и з м е н е н и я по указа н н ы м сил о в ы м л и н и я м ; предположим, что за десятилетия, п рошед ш и е с появл е н и я вел и ких моде р н и стских сти3 - 432

66

Ф р ед р и к Дже й м и с о н

лей, сама социал ьность стала фрагментироваться та ким образом, что каждая груп па на­ чи нает говорить на своем собственном идентифицируемом языке, каждая профессио­ нальная сфера развила свой при ватн ый код или идиол ект и, наконец, каждый отдел ьный человек становится неким языковым островом, отделенным от всех остал ьных. Но в этом случ ае сама возможность любой л и н гвистической нормы, от имени которой можно было бы высмеи вать приватн ые языки и стили, каждый из которых отмечен своей собственной идиос и н кразией, - такая возможность просто и счезла бы, и мы не и мел и бы ничего, кроме стил истического многообразия и гетерогенности. Именно в этот момент пародия ста новится невозможной и появляется пастиш. Пас­ тиш, ка к и пародия, - это имита ция еди ничного или уникального стиля, ношение стил и­ сти ческой ма ски, речь на мертвом языке. Но это нейтрал ьная мимикрия, без скр ытого мотива пародии, без сатирического им пул ьса, без смеха, без этого еще теплящегося где­ то в глубине чувства, что существует нечто нормальное, по сра внению с которым объект подража ния выглядит весьма ком ично. Пастиш - это белая пародия, пародия, которая потеряла свое чувство юмора: пастиш относится к пародии та к же, как одна л юбоп ытная вещь, современная (moderп) практика некоего рода белой ирон и и относ ится к тому, что Уэйн Бут (Wаупе Booth) назы вает устойчивыми и ком ически м и ти пами иро н и и, скажем, 18-го века. Однако теперь нам необходимо ввести другую детал ь в эту гол оволом ку, деталь, ко­ торая по может нам объясн ить, почему классический модернизм стал прошл ы м, и почему постмодернизм должен теперь за нять его место. Этот новый элемент есть то, что обычно наз ывают "смертью субъекта" или, чтобы выразить это на более конвенциональном язы­ ке, - конец индив идуал изма как такового. Вели ким моде рнистам припи сывают, как м ы уже сказал и, изобретение персонал ьно го, при ватного стиля, такого же безоши бочно опознаваемого, как отпечатки пальцев, такого же незаместимого, ка к ваше собствен ное тело . Но это означает, что модернистская эстетика некоторым изначальным образом свя­ зана с концепцией ун и кальной самости и приватной идентич ности, уни кал ьной персоны и индивидуал ьности, которые, как ожида ется, должн ы генерировать свое собственное ун и каль ное видение мира и в ы ковы вать свой собственный ун и кал ьный, опозна ваем ый стиль . Но сегодня, сразу из нескол ьких разл ичных персп ектив, теорети ки общества, пс ихо­ аналитики, даже лин гвисты, не говоря о тех из нас, кто работает в области кул ьтуры, культурных и формал ьных инноваций, все оп робуют идею, что подоб ный род индив идуа­ лизма и персональной идентичности ушел в прошлое; что старый индивид или индиви­ дуал ь н ы й субъект "мертв"; и что можно даже описать ко нцепт ун и кального инди вида и теорети ческий базис инди видуал изма ка к идеологические явления. В самом деле, здесь возможн ы две позиции, одна из которых более радикал ьна, чем друга я. Первая выража­ ется в готовности приз нать: да, когда-то, в кл ассическую эпоху предприни мател ьского (competitive) кап итал изма, в момент расцвета нуклеарной семьи и появления буржуазии ка к господствующего класса, была такая вещь как индив идуал изм, как индивидуал ьный субъект. Но сегодня, в эпоху корпоративного кап итал из ма, в эпоху орган изаций, бюро­ кратий в бизнесе и госуда рственной сфере, де мографического взрыва - сегодня старый буржуаз н ы й субъект больше не существует.

Л о г о с 4 ( 2 5 ) 2000

67

Вторую, более радикальную позицию с пол н ы м пра вом можно наз вать постструктура­ листской. Она добавляет к первой следующее: не просто буржуазн ы й и ндивидуал и сти­ чески й субъект канул в прошлое, - он тоже был мифом; он н и когда реал ьно и не суще­ ствовал как некая изначал ьная и н ста н ция (iп the first pLace); н и когда не было авто ном­ ного субъекта такого рода. Скорее, этот конструкт я вляется некой ф илософской и кул ь­ турной мистификацией, которая была направлена на то, чтобы убедить л юдей в том, что они "имеют" и ндив идуал ьную субъектность и обладают этой уникал ьной персонал ьной идентич ностью. Здесь для нас не так уж важно решать, какая из этих позиций корректна (ил и, ско рее, какая из них более и нтересна и продуктивна). То, что мы собираемся удержать из всех этих тезисов, представляет собой скорее эстети ческую дилем му: ибо есл и опыт и идео­ логия уникал ьной самости, те самые опыт и идеолоr·ия, которые сформ и ровал и стилисти­ ческую практику классического модернизма, и счерпаны, тогда уже не совсем ясно, что должны практиковать художн и ки и писатели настоящего време н и . Очевидно одно старые модели ( П и кассо, Пруст, Эл иот) бол ьше не работают или даже вредны, контр про­ дукти в н ы, поскол ьку н и кто бол ьше не обладает уникал ьным внутренним миром и стилем, чтобы его "вы ражать". И, быть может, это не просто вопрос "психологи и": мы должны также учитывать колоссал ьное наследие, оста вшееся после семидесяти ил и восьм иде­ сяти лет господства классического модернизма. В этом другом смысле п исатели и худож­ н и ки на ших дней более не способн ы изобретать новые стили, поскол ьку эти последние уже были изобретены; возможно тол ько огра ниченное число комбинаций; наиболее уни кал ьные из них уже были продума ны. Так бремя целой эстетической традиции мо­ дернизма - н ы не мертвой - "давит своей тяжестью на разум живущих подобно кошма­ ру", как некогда вы раз ился Маркс в другом контексте. Отсюда вновь - пастиш : все, что нам остал ось в мире, где стил истические и н новаци и более невозможны, - так это и м итировать мертвые стили, говорить через маску голосом этих стилей из воображаемого музея . Но это означает, что современ ное ил и постмодер­ нистское искусство устремляется к искусству как таковому (is goiпg to Ье about art itseLf) по новому пути. Более того, это означ ает, что одн и м из его гл авных мэссиджей будет па­ дение искусства и эстети ки, паден ие нового, заточение в узах прошлого. Так как все это может показаться слишком абстрактным, я хотел бы при вести несколько примеров, оди н из которых настолько распростра нен, что его редко связывают с обсуждае­ мым здесь изменением форм "высокого" искусства. Эта частная практика пастиша относит­ ся не к высокой кул ьтуре, а к массовой, и она хорошо известна в качестве "ностал ьги ческо­ го кино" (то, что французы более точно обозначают как la mode retro - ретроспекти вная стилистика). Следует рассматривать эту категорию в более ш ироком плане - в узком же, без сомнения, речь идет только о фильмах, посвященных прошлому и его специфическим "поколенческим" моментам. Одним из первых фил ьмов этого нового "жанра" (если это на самом деле жанр) был фильм Лукаса "Американские граффити", который в 1973 году ока­ зался способным цел и ком воссоздать атмосферу и стилистические особенности 50-х го­ дов - Соеди ненные Штаты эйзенхауэровской эры. Великий фильм Поланского "Китай­ ский квартал " продел ы вает нечто подобное по отно шению к 30-м, ка к и "Конформист" Бертолуччи - по отношен и ю к европейскому и итальянскому контексту того же периода, к эре итальянского фашизма, и т. д. Можно было бы продолжать это перечисление, но

68

Ф ред р и к Д же й м и со н

зачем при водить все эти фильмы в качестве при мера пастиша? Не представляют л и о н и скорее произведения в области более традицион ного жа нра, известного как историче­ ский фильм - п роизведения, которые поддаются теоретическому осмысле н и ю тем лег­ че, чем более возможна их экстраполяция на еще одну хорошо известную фор му, назы­ ваемую и сторическим романом? У меня есть основания думать, что нам нужны новые категори и для описани я подоб­ ных фильмов. Но позвол ьте сначала указать на некоторые аномал и и : скажем, для меня "Звездные во й н ы " также я вляются ностал ьгическим кино. Что это знач ит? Я полагаю, все мы можем согласиться, что это не и сторический ф ильм о нашем собственном межга­ лактическом п рошлом. Но давайте взглянем на это несколько и н аче: одн им из самых знач ител ьных кул ьтурн ых оп ытов поколений, взрослевших с 30-х до 50-х годов, были се­ риал ы по субботам, вроде "Бака Роджерса" - настоящие американские герои, героини, попавшие в беду, опасные чужаки, луч и смерти или зловещие контей неры, а также не­ премен ная сцена с цепляющимся за выступ скал ы персонажем, чудесное спасение кото­ рого ожидало вас в бл ижа й ш и й субботн и й вечер. "Звездные войны" заново изобретают этот опыт в форме пасти ша, т. е. без малей шего следа пароди и на та кие сериал ы, по­ скольку их давно уже нет. "Звездные вой н ы ", далекие от того, чтобы быть бездумной са­ тирой на эти н ы не мертвые формы, отвечает глубокой ( возможно, следует сказать "по­ давленной") тоске исп ытать их вновь: это сл ожн ы й объект, построенный та к, что на не­ котором внешнем уро вне дети и подростки восп рини мают все эти приключения непо­ средстве н но, тогда как взрослая аудитория реали зует более глубокое и собственно нос­ тальгическое желание вернуться в прежнюю эпоху и снова пожить среди ее причудли­ вых рел и ктов. Этот фильм метоним ически связан с историей и ностал ьгией - в отличие от "Америка нских графф ити", он не воссоздает картину прошлого в его живой то­ тал ьности, скорее, воссоздавая чувство и форму характерных художественных объектов прошлого (сериалов), он стремится пробудить ощущение прошлого, ассоциируемое с эти ми объектами. "Искатели потеря нн ого ковчега" ("Raiders of the Lost Аге"), есл и при­ вести еще один при мер, занимают здесь промежуточную поз и цию: на некотором уро вне фильм повествует о 30-х и 40-х, но в действительности он та кже сообщает образ этого периода через его собственные характерные ава нтюр ные и стории (которые не являются более нашими историями). А теперь я хотел бы обсудить другую и нтересную ан омал и ю, что позвол ит нам про­ дви нуться в понимании ностал ьгического кино в частности и пасти ша в целом. Эта ано­ мал ия связана с недавним фильмом "Жар тела" ("Body Heat"), который, как указывали многие крити ки, представляет собой отдаленный римейк таких фильмов ка к "Почтал ьон всегда звонит дважды" или "Д вой ная страховка" ("DouЫe Iпdemпity") . (Эта очевидно при сутствующая и в то же время не поддающаяся окончател ьной констатации плагиа­ торская практи ка по отношению к известны м сюжетам несом ненно также является отл и­ чител ьной чертой пастиша.) Но в отношении экспонируемых технологических при мет "Жар тел а" не я вляется ностал ьгическим фил ьмом, его события разворачива ются в со­ временном м и ре, в небол ьшом городке во Флориде, побл изости от Майами. С другой сто­ роны, эта техническая современность является здесь наиболее двусмысленной: ба нков­ ские чеки - этот часто решающи й для нас намек - набра ны л итера ми в стиле арт-дека 30-х годов, что не может не спровоцировать ностал ьгических реакций (в начале, несо-

Логос 4 (25) 2000

69

мненно, п о отношению к "Китайскому кварталу", и затем уже п о отношению к некоторому более реальному и сторическому референту). Кроме того, сам стиль игры главного героя двусм ыслен: Уильям Хёрт - новая кинозвезда, но у него нет ничего от отл и чительного стиля предыдущего поколения актеров-суперзвезд вроде Сти ва Макуина ил и даже Джека Н и колсона, а точнее, его персонаж п редста вляет смесь отл и ч ительных черт их игры с бо­ лее старым образ цом, который в основном ассоциируется с Кларком Гейблом. Вот та к и здесь возни кает все то же смутное ощущение арха ики. Зрител ь начи нает спраши вать се­ бя, почему эта и стория, которая могла бы прои сходить где угодно, между тем развора­ чи вается в маленьком городке во Флориде, несмотря на ее современные референции. Некоторое время спустя начинаешь понимать, что место действия вы полняет ключевую стратегическую фун кцию: оно поз воляет ф ил ьму не задействовать больши нство сигна­ лов и примет, которые мы могл и бы связать с современным миром, обществом потребле­ ния - с его техн ической оснасткой и артефактам и, с его избыточностью (high rises), со всем п редметн ы м м и ром позднего капитализ ма. Технологи чески, стало быть, предметн ый мир здесь предста вляет продукцию 80-х (автомобили, напри мер), но все в нем та йно устроено так, чтобы заглушить эти непосредственные признаки современности и создать возможность восп риятия фил ьма как ностал ьги ческого произ ведения - как повество­ вания, разворачивающегося в неопределенном ностал ьгическом прошлом, в вечных 30-х, так сказать, до всякой истории. Мне кажется в высшей степени си мптомати чным, что сам стиль ностал ьги ческого кино можно обнаружить везде; сегодня он проп иты вает и коло­ низирует даже те моти вы, которые прин адлежат современному контексту, как если бы в силу каких-то причин мы не могл и сосредоточиться на нашем собственном настоящем, ка к есл и бы мы утратили способность создавать эстетические реп резентации нашего собственного актуального оп ыта. Но коль скоро зто так, тогда речь должна идти о суро­ вом приговоре потребительскому кап итал изму как таковому - или, по меньшей мере, о тревожном и патологическом симптоме об щества, которое оказалось неспособн ы м об­ ращаться со временем и историей. Ита к, сейчас м ы вернемся к вопросу, почему ностал ьгическое кино и пасти ш можно рассматри вать как отдел ьные формы по отношению к прежним истори ческим романам ил и фильмам. (Я бы также включил в зто обсуждение великий пример из л итературы, ка ким, на мой взгляд. я вляются романы И. Л. Доктороу - "Рзгтайм", который возвращает нам атмосферу середины столетия, а также "Лун Лзйк" ("Lооп Lake"), который п родел ы­ вает зто с нашими 30-ми. Одна ко, с моей точки зрения, они л и ш ь внешне напоми нают и с­ торические романы. Доктороу - серьез ный художн ик и оди н из немногих по-настояще­ му леворадикальных романистов, которые работают сегодня. Ему, тем не мен ее, не ока­ жет плохой услуги указа ние на то, что его повествования не стол ько реп резентируют на­ ше и сторическое прошлое, сколько воспроиз водят наши идеи или кул ьтурн ые стереоти­ пы этого прошлого.) Кул ьтурная продукция вновь погрузилась в наш дух из своих внеш­ них объекти ваци й: монадический субъект бол ьше не может прямо взирать на реальный мир, чтобы найти в нем искомый референт, но должен, как в случае платоновской пеще­ ры, следить за ментал ьными п роекциям и зто.го м и ра на стенах, в которые он заключен. Если здесь и возможен какой-л ибо реал изм, то зто "реал изм", который воз н и кает из по­ трясения при осознании своего "заточен ия" и от понимания того, что по тем ил и и н ы м частн ы м основаниям м ы кажемся обречен н ы м и разы ски вать историческое п рошлое в

70

Ф р ед р и к Д ж е й м и с о н

среде по п-образов и стереотипов этого п рошлого, которое само по себе всегда остается недостижимым. Сейчас я хотел бы вернуться к тому, что рассматри вается мною в качестве второй ба­ зовой характеристики постмодернизма, а именно его особый способ обра ще ния со вре­ менем, который и н ые могл и бы назвать "текстуал ьностью" ил и "ecriture" (письмом), но которы й я со своей стороны считаю продукти вным обсуждать в терми нах современных теорий ши зофре н и и . Хочу п редупредить все возможные недоразумения по п оводу моего употребления этого слова: оно не выполняет диагностической функции, его значение дескриптивно. Я и вправду далек от убежден ия, что кто-л ибо из наиболее знач ител ь н ых постмодернистских художников - Джон Кейдж, Джон Эшбери, Ф илип Соллерс, Роберт Уилсон, Энди Уорхол, Исмаэл ь Рид, М а й кл Сноу, даже сам Сэмуэль Беккет - в каком-то смысле явля ются ши зофре н и кам и . Речь та кже не идет о некотором диагнозе нашему об­ ществу, его кул ьтуре, его персонологи ческим особенностям, а та кже его искусству: я ду­ маю, что в адрес нашей социал ьной систем ы могут п роз вучать гораздо более серьез ные обви нения, чем те, что так легко сформулировать с подачи поп-психологии. Я даже не уверен, что концепция ш и зофрении, на которую я собираюсь здесь опираться - воззре­ ние, в значител ьной мере обязанн ое своим возникновением французскому психоанал и ­ ти ку Жаку Лакану, - я вляется точ ной с позиции кл и н ики; но для моих целей это нис­ колько не важно. Оригинал ьность м ысл и Л ака на в этой области поз воляет рассматривать ш изофрению как род языкового беспорядка и связы вать ш изофренический опыт с оп ределенным воз­ зрением на формирование яз ыковой компетенции - процесс, который п редставляется в качестве фундаментал ьного пробела фрейдовской ко н цепции форм и рования зрелой psyche. Он достигает этого, предъявляя нам л и н гвистическую версию Эди пова комплекса, в соответствии с которой Эдипово соперничество описы вается не в терм и нол огии биоло­ гического и ндивида-соперника в борьбе за материнское внимание, но скорее в терм и но­ логи и, в води мой вместе с Именем Отца, - отцовски й авторитет рассматри вается теперь как языковая функция. То, что м ы здесь должны удержать для последующего а нал иза, так это идея, что психоз, и в частности шизофрен ия, возникают из неудач и ребенка войти в сферу языка и речи. Что касается язы ка, лакановскую модель сегодня можно причисл ить к ортодоксаль­ но-структурал истски м . Эти модели отпра вля ются от концепции л и нгвистического знака, имеющего две ( ил и, возможно, три) соста вляющих. Знак, слово, текст здесь предста вля­ ются ка к отно шение между означающим - материал ьным объектом, звуком арти кули ро­ ванной речи, фактурой текста - и означаемым, з начением этого материального слова или материал ьного текста. Третий ком понент обычно наз ы вают "референтом" - это "реал ь н ы й " объект в "реал ьном" м и ре, к которому отсылает знак (реал ьная кошка проти­ вопоставляется понятию кошки или звуку "кошка"). Но для структурал и зма в целом ха­ рактерна тенденция рассматривать эту референцию как своего рода миф, так что н и кто более не говорит о "реал ьном" в такой соотнесенной с планом внеш него и объективной манере. Стало быть, остается знак сам по себе и две его составляющих. В то же время, другое устремл ение структурал изма состояло в попытке подорвать старую концепцию языка ка к и менования (к примеру, Бог даровал Адаму язык, чтобы тот дал имена жи вот­ ным и растениям эдемского сада), концеп цию, предполага ющую непосредственное от-

Логос 4

(25) 2000

71

ношение между означающим и означаем ым. Есл и п ридерживаться структурал истской точки зрения, то п редложен и я не работают подобным образом: мы не переводим отдел ь­ ные означающие или слова, те, что составляют предложение, в план их означающих на основе неп осредственного соположения. Скорее, мы читаем предложение цел иком, и из взаимоотношен и й его слов или означа ющих в ы водится более глобал ьное з начен ие, что оп исывается как "эффект смысла". Означаемое - быть может, даже илл юзия ил и ми раж означаем ого и значения вообще - п редставляет собой эффект, п роизводи м ы й взаи мо­ отношениями матер иальных означающих. Все зто поз воляет нам и нтерпретировать ш и зофре н и ю ка к разры в отношен и й между означающи м и . По Лакану, опыт темпоральности, человеческого времени, п рошлого, на­ стоящего, памяти, сохра нение персонал ьной идентичности в течение месяцев и лет зто экз истенциальное ил и оп ытное сознание времени п редста вляет собой некоторый эффект языка. Именно потому, что в языке есть форма прошлого (а past) и форма буду­ щего (а futuгe), а п редложение разворачи вается во времени, мы можем обладать оп ытом, который кажется нам кон кретн ым и живым опытом времени. Но поскол ьку ш и зофре н и к не знает этого способа языковой артикуляци и, у него также нет нашего оп ыта време нной непрерывности, и он обречен пережи вать повторяющееся настоящее, с которым разно­ образ ные моменты его прошлого не обнаруживают ни малейшей связи, и на горизонте которого не существует предста ви мого будущего. Други м и слова ми, шизофренический о п ыт - зто о п ыт изолированн ых, разъединенных, дискретных материальных означаю­ щих, которые не удается связать в последовател ьный ряд. Стало быть, ши зофре н и к не ведает о персонал ьной идентичности в нашем смысле, поскольку наше сознание иден­ тичности зависит от нашего переживания постоянства "Я " (''!'') и "собственного я" ("me") во време н и . С другой стороны очев идно, что шизофреник будет обладать гораздо более и нтен­ сивным, нежели наш, оп ытом л юбого настоящего в этом м и ре, ибо наше собствен ное на­ стоящее всегда я вляется частью более ш и рокого набора п роектов, которые заставляют нас относиться к п ерцепти вному полю изби рател ьно. И н ы м и сл овами, мы не восприни­ маем внешний м и р п росто как глобал ьное недифференцированное виде н ие (visioп): м ы всегда вовлечены в его ис пользование, мы проторяем в н е м некие тропы, обращая вни­ мание на тот ил и и ной предмет или персону внутри него. Ш изофре н и к, одна ко, не есть л и ш ь "никто" в том смысле, что у него нет никакой персональной идентичности; помимо этого, о н бездеятеле н, ведь иметь п роект - з начит быть способным подч инять себя обя­ зательству, непрерывному во времени. Знач ит, шизофреник п редан некоторому недиф­ ференцированному виден и ю м и ра в настоящем - и зто отнюдь не радост н ы й оп ыт: Я прекрасно помню тот день, когда это случилось. Мы выехали за город, и я пошла прогуляться, как обычно. И вдруг, когда я проходила мимо сельской школы, я услы­ шала песню на немецком языке: у детей был урок. Я остановилась, чтобы послушать, и в этот момент меня охватило странное чувство, которое трудно описать, но похожее на то, что я так хорошо узнала позднее - тревожное ощущение нереальности. Мне показалось, что я больше не узнаю эту школу, она превратилась в какой-то каземат; поющие дети были заключенными, которых заставляли петь. Все было так, как будто школа и детская песенка отдел ились от остал ьного мира. В это же время мой взгляд

72

Ф р ед р и к Д же йм и с он

был направлен на поле пшени цы, края которого я не могла увидеть. Эта безграничная желтая поверхность сияла при ярком солнечном свете, она каким-то образом связы­ валась с пением детей, заточенных в школе-каземате из гладкого камня. Все это вы­ звало у меня такое сильное беспокойство, что я расплакалась. Я прибежала домой, в наш сад, и стала играть, чтобы "заставить вещи казаться такими же, как обычно", т. е. чтобы вернуться к реальности. Это было первое появление тех элементов, которые всегда присутствовали в более поздних ощущениях ирреальности (uпгeality) : безгра­ н ичные фигуры, сияние, лоск и гладкость материальных вещей. (Маргарита Сешейе, "Автобиография девочки-шизофреника".) Обратите вниман ие, что при разр ы ве темп орал ьной непреры вности о п ыт настоящего станов ится неп реодол и мо, сверхъестественно живым и "материал ьны м": мир откры вает­ ся ш изофренику с наивы сшей и нтенсивн остью, он несет в себе необъя с н и м ы й и подав­ ляющий заряд аффекта, он сияет с галл юци наторной мощью. Но то, что могло бы пока­ заться нам заманчивым оп ытом - более насыщенные перцепции, л ибиди нальная или галлюци наторная интенсификация нашего, как правило, заурядного и п р и в ычного окру­ жен ия - о щущается здесь потерей, "нереал ьностью". М н е хотелось бы точнее п роартикул ировать тот путь, на котором изол и рован ное оз­ начающее ста новится все более материальным - ил и, еще лучше, буквал ь н ы м (literal) - все более живым в сенсорном пла не, независимо от того, является л и этот новый о п ыт привлекател ьным ил и ужасающи м . М ы можем обнаружить сходные вещи в области язы­ ка: то, что шизофрени ческое расщепление языка продел ы вает с отдел ь н ы м и словами, приводит к п ереориентации субъекта ил и говорящего на буквал из ирован ное восприятие этих сл ов. Кроме того, в нормал ьной речи сквозь материальность слов ( их стра нные зву­ ки и я вленность в печати, тембр моего голоса и его особ ы й акцент, и так далее) мы п ыта­ емся увидеть их значение. Когда значение потеряно, материальность сл ов ста новится обсессивно й, как в том случае, когда дети снова и с нова повторяют одно и то же слово, пока его с м ы сл не теряется и оно не ста новится непостижимым песнопением. Есл и свя­ зать это с нашим п редыдущим рассмотрением, означающее, которое потеряло свое озна­ чаемое, тем самым п ревращается в неки й образ. Это дл и н ное отступление по по воду ш и зофрении позвол ило нам добавить еще одну тематическую еди н и цу, к которой мы не могл и обратиться в п редшествующем ан ализе а именно, само время. Поэтому теперь м ы должны пере вести наше обсужде ние постмо­ дернизма от визуал ьных искусств к тем порал ь н ы м - к музы ке, поэз и и и не которым ти­ пам нарративных текстов, таких как тексты Беккета. Л юбой, кто слушал муз ы ку Джона Кейджа, мог приобрести оп ыт, подобн ы й тому, что мы сейчас оп и сал и : фрустрация и безнадежность - прослушивание еди нич ного аккорда или ноты, за которыми следует ти ш и на, настолько п родолжител ьная, что память не может удержать п редыдущий звук, молчание, обреченное на забвение новым стран н ы м сонорным комплексом, который и сам через м гновение и счезает. Этот опыт может быть п роиллюстрирован многими фор­ мами современной кул ьтурной продукци и. Я выбрал текст одного молодого поэта, отчас­ ти потому, что "школ а" или "груп па", к которой он принадлежит, известная ка к "школа язы ка", сделала многое на путях освоения оп ыта те мпоральной прерывности, оп ыта, оп исан ного здесь в терм инах ш изофре нического языка, центрального в их л и н гви сти че-

73

Л огос 4 ( 2 5 ) 2000

ских эксперим ентах и который они обозначают ка к "новое предложение". Это стихотво­ рение под назва н и ем "Китай " Боба Перел ьмана (его можно найти в ero недавнем сбор­ н и ке "Primer", опубл и кованным издател ьством This Press в Беркли, Кал ифорния): Мы обитаем в третьем от солнца мире. Номер три. Никто не говорит нам, что делать. Люди, учи вш ие нас считать, были очень добры. Всегда пора уходить. Если льет дождь, у вас есть ваш зонт или нет его. Ветер сби вает с вас шляпу. А вот и солнце восходит. Я предпочел бы, чтобы звезды не посредничали между нами, я предпочел бы, чтобы мы все делали сами. Беги впереди своей тени. Сестра, которая хоть раз в десять лет посмотрит на небо - хорошая сестра. Ландшафт изобилует машинами. Поезд отвозит тебя туда, куда он направляется. Мосты, между ними - вода. Люди, бредущие вдоль нескончаемых бетонных полос, они направляются к самолету. Не забудь, на что похожи твои ботинки и шляпа, когда тебя нигде нельзя будет найти. Даже слова, плы вущие в воздухе, отбрасывают голубую тень. Если что-то пр иходится нам по вкусу, мы съедаем его. Падают листья. Обрати на это внимание. Собирай нужные вещи. Ну, догадайся, что? Что? Я выучился говорить. Прекрасно. Тот, чье лицо страдает несовершенством, разражается слезам и . Она падала, н о что эта кукла поделать могла? Ничего. Иди спать. Ты прекрасно выглядишь в шортах. И флаг смотрится так же прекрасно. Все любуются взрывами. Время вставать. Но лучш е привыкать к сновиде ниям. Сейчас кто-то может возразить, что это не со­ всем ш изофрени ческое п ис ьмо в кл и н ическом смысле; утверждение, что эти предложе­ ния суть плавающие материал ьные означающие, чьи означаемые испарились, кажется не вполне точ ным. В самом деле, здесь дает о себе знать некий горизонт значения (some global mea пiпg). Настолько, насколько этот текст неким курьезн ы м и загадоч н ы м обра-

74

Ф р е д р и к Дже й м и с о н

зом представляет собой политическое стихотворение, в нем угадывается часть вооду­ шевления, вызванного масштабным и не доведе н ным до конца социальным экспериме н­ том нового Китая, для которого трудно подобрать исторические параллели - в про­ странстве между двумя сверх-державами неожида н но появляется "номер три"; это пре­ жде всего знаковое событие, манифестирующее коллективность, которая стала новым "субъектом истории" и которая, после длительного подчине ния феодализму и империа­ лизму, говорит на своем собствен ном языке, для себя самой, впервые ("Эй, догадайся, что? ... Я выучился говорить."). Но подобное значение проплывает над текстом или по ту сторону его. Я думаю, что невозможно читать этот текст в соответствии с категориями уже старой "Новой критики" и разыскивать комплексные внутре н ние отношения и тек­ стуру, характеризующую прежний "конкретный универсум" классических модернизмов, таких как модернизм Уоллеса Стивенса. Произведение Перельмана, что справедливо для "школы языка" в целом, переняло кое-что у Гертруды Стайн и, через нее, усвоило некоторые аспекты поэтики Флобера. Так что здесь уместно будет привести давний разбор флоберовского предложения, сделан­ ный Сартром, который хорошо передает живое переживание, возникающее при развора­ чивании таких предложений: Его предложение замыкается на объекте, схватывает его, лишает подвижности, оно обворачивается вокруг него, обращает его в камень, оно завораживает свои объ­ екты и замирает вместе с ними. Оно немо и слепо, бескров но, в нем нет дыхания жиз­ ни; глубокое молчание отделяет его от предложе ния, за ним следующего; оно будет вечно падать в пустоту, волоча свою добычу в этом нескончаемом падении. Любая реальность, однажды описанная, перечеркивается вымышлен ным. (Жан-Поль Сартр, "Что такое литература?") . Это описание прониза но враждебностью, и живость текста Перельмана исторически отлична от этой убийственной флоберовской практики. (Как заметил некогда в сходном контексте Ролан Барт, для Малларме предложение или слово представляет собой уст­ ройство для уничтожения внешнего мира.) Однако сартровское наблюдение приоткры­ вает часть тайны предложений, которые падают в пустоту молчания столь великую, что иногда спрашиваешь себя, может ли появиться и обрести свое место какое-либо новое предложение. Но теперь тайна этого стихотворения должна быть раскрыта. Оно немного напомина­ ет фотореализм, который выглядел как возвращение репрезе нтации после анти-репре­ зентационн ой н ефигуративности абстрактного экспрессионизма - до тех пор, пока не стали понимать, что эти картин ы также не являются в точности реалистическими, ибо то, что они представляют, не есть внешний мир, но скорее лишь фотография внешнего мира, или, другими словами, его образ. Ложные реализмы, они действительно являются искус­ ством об искусстве, образами других образов. В нашем случае, представляемый объект - в действительности не Китай: на самом деле в одном кан целярском магазине в Чайна­ Тауне Перельман случайно наткнулся на книгу с фотографиями, книгу, чьи подписи и шрифт были для него, очевидно, мертвыми буквами (или, лучше сказать, материальными означающими). Предложения, составляющие это стихотворение, суть его подписи к этим

Л о г о с 4 ( 2 5 ) 2 000

75

фото. Их референт�.1 являются другими образами, другим текстом, и "единство" стихо­ творения - вообще не в тексте "Китая", а вне его, в связном еди нстве отсутствующей книги. А теперь, в заключение, я поп ытаюсь очень бегло охарактеризовать вза имоотно­ шения кул ьтурной продукции такого рода и об щественной жизни наших дней и нашей географ ии. Наступил также подходя щий момент, чтобы ответить на принцип иальное возражение, выдвигаемое против кон цепта постмодернизма, который я здесь обрисовал, а именно, что все выделенные нами особенности в целом не новы, что о н и в большинстве случаев подходят для описания собственно модернизма ил и того, что я называю высоким модерном. Не и нтересовался л и, в самом деле, Томас Манн идеей пастиша, и не п ред­ ставляют ли собой некоторые гл авы "Ул и сса" ее очевидное воплощен ие? Разве не упо­ мя нули мы тол ько что Флобера, Малларме и Гертруду Ста й н в нашем а нализе постмодер­ н и стской те м поральности? Что же во всем этом нового? По-настоящему ли мы нуждаемся в концепте постмодернизма? Один вариант ответа на это возражение потребовал бы постановки проблемы перио­ дизации, того, как историк (л итературы или другого вида искусства) устанавл и вает ра­ дикал ьный разрыв между двумя впредь разл ичаемы м и периода м и . Я ограничусь пред­ положением, что радикал ьный разрыв между периодами в целом не включает полного изменения содержа ния, но скорее подразумевает реструктура цию некоторого числа уже да н н ых элементо в: те особенности, которые в более ра ннем периоде были подч и ненны­ ми, те перь ста новятся дом и нантн ы м и, и, наоборот, те характеристики, которые были на первом пла не, теперь стан овятся второстепенными. В этом смысле все, что м ы здесь опи­ сали, может быть обнаружено в более ранних эпохах и, особен но, в самом модернизме. Я придерживаюсь точки зрения, что до настоящего дня все эти вещи были вторичными или м и норитарны м и качествам и модерн истского искусства, скорее маргинальными, чем цен­ трал ь н ы м и, и что мы стол кнул ись с чем-то новым, когда они стал и доми нантн ы м и опре­ делениями кул ьтурной продукци и . Однако я м огу обсудить этот разры в в более конкретном плане, обрати вшись к взаи­ моотно шениям кул ьтурной п родукции и общественной жизни в целом. Старый, или кл ас­ сический, модернизм был искусством в оппозиции; он воз н и к в формирующемся обще­ стве бизнеса как скандал, как нечто оскорбител ьное в рецепции публ ики из среднего класса - отвратител ьный, дисгармони ч н ы й, богемн ы й, шокирую ш и й своей сексуал ьно­ стью. Он был п редметом насмешки (если при этом не призы валась на помощь поли ция, чтобы конфисковать кни ги или закрыть выста вку) - настоящее оскорбление для здра­ вого смы сла и хорошего вкуса, или, как назы вал и это Фрейд и Маркузе, п ровокация и вы­ зов принци пу реальности и продуктивности, господствовавшему в среднем классе нача­ ла 20-го столетия. Модернизм в целом не очень ладил с п режн и м и морал ьными табу, со всей этой в и кториа нской мебел ью с п ы шной оби вкой, с конвен циями вежл и вости, при­ нятыми в "хо рошем обществе". Можно сказать, что како в ы м бы ни было экспл и цитное пол итическое содержание великих произведений зрелого модернизма, эти последние всегда был и некоторым скрытым образом опасны, наделены взрывной энергией, угро­ жающей установленному обществен ному порядку. Есл и же теперь вернуться к ситуа ции наших дней, мы сразу можем о це н ить всю гран­ диозность кул ьтур ных сдви гов. Джойс и Пикассо н и кому бол ьше не покажутся зловещи­ ми и оттал кивающими; напроти в, ныне они - классики, для нас они выглядят весьма

76

Ф р едр и к Д ж е й м и с о н

реал истичными а втора м и . Более того, как в форме, так и в содержан и и современного ис­ кусства очень мало того, что современное об щество могло бы на йти нестерпимым и скандал ь н ы м . Наиболее агрессивные формы этого искусства, скажем, панк-рок ил и те, что содержат в себе откровен ную сексуал ьную провокативность, - все они, в отл ичие от продукции вы сокого модерна, подч инены социальности и и меют несом н е н н ы й ко ммер­ чески й успех. Это и означ ает, что есл и даже современное искусство и старый модерн и зм характеризуются одн и м и и теми же формальными особенностями, первое фундамен­ тально изменило свою позицию в кул ьтуре. С одной сторо н ы, товарное п роиз водство, наша одежда, мебель, здан ия и другие артефакты очень тесно связаны со стил истиче­ ским изменениями, и сходящим из сферы художественной экспериментации; наша рек­ лама, напри мер, вскормлена постмодернизмом во всех видах искусства и немыслима без него. С другой - классики высокого модерна я вля ются сейчас частью ка нона, их препо­ дают в школах и уни верситетах, что л и шает их прежней подры вной силы . В самом деле, один из способов установления раз рыва между эпохами может быть обнаружен в этом контексте: в некоторый момент (видимо, в начале 60-х) в образовател ьных и нститутах утвердился авторитет вы сокого модернизма с преобладающей в нем эстетикой, а поэто­ му все н овое поколение поэтов, худож н и ков и музыкантов стало воспринимать его как излишне академи чное я вление. Но можно п р и йти к этому разрыву, двигаясь из другого места, - описав его в терми­ нах смен ы эпох общественной жизни. Как я уже сказал в самом начале, и марксисты, и не-марксисты разделяли общее ощущение того, что в некоторый момент после Второй м и ровой вой н ы стал формироваться новый ти п общества (по-раз ному обозначаем ы й как пости ндустриальное об щество, тра нснациональный ка питализм, общество потреблен ия, меди й ное об щество и так далее). Новые ти пы потребления; пл анируемая смена одних поколений вещей други ми; постоянно убыстряющийся темп изменений стилистики моды и энвайронмента; проникновение рекламы, телевиден и я и медиа в самые глубокие слои социал ьности; нейтрал изация прежнего напряжения в отношен иях между городом и се­ лом, между центром и провинцией через появление п р и города и процесс уни версал ьной стандартизации; разрастание огром ной сети ха йвеев и приход автомобильной кул ьтуры, - все это лишь отдел ьные черты, которые, как нам кажется, маркируют радикальный разрыв с прежним довоенным обществом, в котором высоки й модернизм был еще некой андерграундной силой. Я уверен, что возникновение постмодерна тесно связано с появлением этого нового момента позднего, консюмеристского или тра нснационал ьного кап итализма. Я уверен та кже, что его формальные особенности разл ичными способа м и вы ражают глуб и н ную логику этой частной социальной систе мы. Однако здесь я имею возможность продемон­ стрировать это лишь в отношении одной большой тем ы, а именно, тем ы исчезновения чувства истори и . Мы приходим к ней, когда пытаемся п роследить путь, двигаясь по кото­ рому вся наша современная социал ьная система стала л и шаться способности удержи­ вать свое п рошлое, начав жить в повторяющемся настоящем, в ситуации повторяющихся измене н и й, которые а ннул и руют те тради ции, которые более ранние социал ьные форма­ ции так или и наче сохранял и. Подумайте тол ько об опустошающих эффектах медийных новостей, о том, что Н и ксон и, более того, Кеннеди суть фигуры из уже далекого прошло­ го. Поя вляется и скуш ение сказать, что исти н ная функция новостн ых передач - как

Л о гос 4

(25) 2000

77

можно быстрее отклады вать та кие неда вние исторические о п ыты в п рошлое. И нформа­ ционная функция медий, та ким образом, состояла бы в том, чтобы помочь нам забыть, они действовал и бы ка к исти нные действующие силы и механизмы нашей истори ческой амнез и и . Н о в этом случае две характеристики постмодерниз ма, н а которых я здесь оста новил­ ся (тра нсформация реал ьности в образы и фра гментация време ни в серию повторяю­ щихся настоящих), оказыва ются необычайно созвучными этому процессу. Я хотел бы об­ лечь свое закл ючение в форму вопроса о критической цен ности новей шего искусства. Все согласны с тем, что старый модернизм действовал против нал и чной социальности способа ми, которые описываются по-разному как крити ческие, не гати вные, оспариваю­ щие, субверсивн ые, оппози ционные и т. д. Можно ли утверждать нечто подобное по от­ ношению к постмодерни зму и его общественной значи мости? М ы убедил ись в том, что существует модус, в соответств ии с которым постмодернизм дубл ирует или воспроизво­ дит - усил ивает - логику потребительского кап итал изма; более важн ый вопрос состо­ ит в том, существует ли модус, в котором он сопроти вляется этой логике. Но этот вопрос мы оста вим открытым. Перевод с онгл. Алексея Пензина

Вадим Руднев Русские де иьrи

Считается что, ранний большевизм позаимствовал свою идеологию в первоначал ьном христианстве и что одной из кл ючевых черт этой идеологи и был аскети зм и, в частности, безусловно отри цател ьное отношение к деньгам. В первоначал ьном христианстве не бы­ ло такой институци и, как церковь. Сч итается же, что это именно церковь строит храмы и собирает церковную подать. А Иисус ничего такого не за вещал, он призывал к беском­ промиссной нищете. Но та к л и это? Вспомним под эти м углом зрения Священное Писание - и мы увидим, что это собра­ ние и сторий, в которых, как ни странно, одну иэ главных ролей играют ден ьги . Притча о зарытых талантах. Хозяин там наказы вает раба за то, что тот не пустил деньги в оборот. История с тридцатью сребрени ками. Эпизод, который обычно назы вают динарий кесаря. (Мф, гл. 22, ст. 15 и далее) : фарисеи, стараясь подста вить Иисуса, задают ему воп рос: следует ли платить подать кесарю? 18. Но Иисус, видя лукавство их, сказал: что искушаете Меня, лицемеры? 19. Пока­ жите Мне монету, которою платится подать. Они принесли Ему динарий. 20. И говорит им: чье это изображение и надпись? 21. Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: · итак, отдайте кесарево кесарю, а Божие Богу. 22. Услышавши зто, они удивились и, оставивши его, ушли.

Вместо простодуш и я и нонконформизма фарисеи наткнул ись на тонкого дипломата. То, что де ньги - это плохо, что они постыдная вещь и о них вообще не надо говорить, их не надо зарабаты вать в бол ь ш их кол и чествах и т. д., все это пошло, конечно, от бол ь­ шеви ков. Но ка ковы исторические корни этого взгляда? Можно с уверенностью сказать, что это не христианство, скорее уж гности цизм или крайние, нигилистические проявле­ ния катол ичества - нищенствующие монашеские ордена. Здесь уместно вспомн ить, что деньги в психоанал итической тради ц и и прочно связы­ ваются с испражнениями (известн ы й пример Фрейда о том, что медвежатник на месте вскрытого сейфа оставляет "кучу" в качестве э кви валента украденного; так же известная латинская поговорка поп olet pecuпia - деньги не пахнут - связана с тем же комплек­ сом п роблем - она прип исы вается ри мскому и м ператору Веспасиану Фл авию, введшему плату за пользование общественн ы м и сортирами). Теперь сопоставим две вещи : три ста­ дии детской сексуальности в психоанализе (орал ьная, анальная и генитал ьная) и три обществе н но-экономические формации у Маркса (феодал изм, кап итал изм и социал и з м

Логос 4

(25) 2000

79

(коммун и з м)). Как известно, у большевиков . была популярной идея перехода и з фео­ дал изма в социал изм, м и нуя кап итал изм, то есть м и нуя анальную стади ю - деньги. Из вращенность сексуал ьно-эко номического воспитания при советской власти сказа­ лась не тол ько на перверсии кап итал истического кул ьта денег, но и на перверсии самого Эди пова ком плекса. Вечно живым Богом отцом в советском обществе был Стал ин. Ленин был скорее Бо­ гом-сыном. Недаром его несостоявшаяся мученическая смерть в1918 году зани мает та­ кое важное место в его жизнеописании. Кул ьт Отца Стал ина и Сына Ленина в их "единосущности" ("Стал и н - это Ленин сего­ дня") не мог ри кошетом не порождать враждебности рядового советского граждан и н а к собствен ному отцу, потенциал ьному врагу народа. Родной отец воспр и н и мался не как отец, а, скорее, как отч им. Вернее, можно с казать более точно: поскольку л юбой сексу­ ал ьный дискурс был в Со ветском Союзе запрещен и средни й советски й ребенок в отл и­ чие и в проти воположность западному не должен был думать н и о чем таком, то в его соз н а н и и не возникала идея се ксуал ьной связи отца и матери, а есл и и воз н и кала, то тут же отвергалась как нечто нелепое и несообразное, поэтому для советского ребен ка отец было тем же, чем для западного ребенка отч и м . Для чего нужен отец, есл и есть Стал ин? - думал советский ребе нок. Действительность не давала ему никакого ответа, кроме то­ го, что он был прав и что этот квази-отец действител ьно н и зачем не нуже н. Что от него один вред. Ведь есть настоя щий Отец - Стал и н, и этого вполне достаточно для того, что­ бы быть счастл и вым. А если та к, то в лагерь ложного отца ! Вот одно и з объяснений того, что так легко было расправиться с отцам и в 1930-е годы. Так сказать, идеологиз и рован­ ный вторичный Эди пов комплекс. (См. также [Бубенцова 1 998]) Но оста вал ась мать. Ее придушили при помощи расп ростра ненного в средневековой Руси кул ьта Богородицы. Есл и настоя щий Отец - это Стал и н, то Настоящая Мать - это Родина, та самая седая старушка, энергично переползшая из романа Го рького, который, собственно, и создал всю эту паради гму (плохой квази-отец пьяница, сын-мученик, не­ сущий новое учение большевизма народу, и Мать, ставшая после Сына и пошедшая за Сыном; в роли испол ня ющего обяза нности Бога-Отца был сам Алексей Максимович). Та ким образом, большеви ки, ловко мани пул и руя пра вославными ценностя ми, совершенно сняли у со ветского человека проблему Эдип ового комплекса. Кого уби вать? Гения всех времен и народов? Корифея всех наук? С кем спать? С энергичной седой старушкой? С Родиной?! Как уже го ворилось, считается, .что ранне-бол ьшевистский коммунизм вырос из пер­ зоначал ьного христианства. В этом духе в ысказы вал ись Бердяев и То йнби. Но на самом еле всего этого не было в первоначальном христи анстве. Христос по-своему л юбил же н щи н, относился к ним с нежностью и те рпимостью. Мария Ма гдал и на была его дру­ го м. Когда фарисе и предложили побить блудницу ка мнями, Иисус, ка к известно, сказал : "Кто без греха, пусть первый бросит в нее камен ь". Вообще, грубо говоря, в Писании н и где не сказано, что нельзя заниматься л юбовью. Богу Богово, а кесарю кесарево. В сущности, Иисус был вполне умеренным проповедни­ ком. Это, так сказать, гностическо-бол ьшевистская традиция сдел ала из него аскета.

80

В а д и м Р у д нев

В сущности, советская власть стремилась, чтобы денег вообще не было или чтобы они был и чисто номи нально. В действител ьности этого почти удалось достигнуть. Советские ден ьги были и грушечными. Их нельзя было конвертировать. Простой обмен валюты был в советское время тяжким уголовным преступлением. Идеал был утопически й - стремились к тому, чтобы деньги и счезли вообще. К этому подтал ки вал и собствен н ы й оп ыт, который говорил, что деньги не нужны. Воспоминания о Стал ине и Молотове свидетельствуют о том, что они подолгу вообще не видел и денег. Это утопическая реальность. В утопии нет никаких денег. Ка к, напри мер, нет, н и каких денег в "Винни Пухе". Они там совершенно не нужны. Осел собирает свой чертополох прямо у себя перед домом, так же ка к Поросенок - свои желуди. Мед же и сгущенное молоко для В и н н и Пуха поставляются из спецраспределителя Кристофера Роб ина. В сущности, безденежный социал истический мир со всеми его расстрелами, тюрьма­ м и, гулагами, презум пцией виновности и прочей репресси вной арифмети кой был таким же инфантил ьным, как мир ивинни Пуха". М ы так же ходили друг к другу в гости, так же застревали в норе у кроли ка, так же пытал ись похудеть, ч итали неразборчи в ые послания, откры вали Северный Полюс. Славная была жизнь. И конечно же, вспоми ная латинскую парем и ю, - деньгами тут и не пахло. Поэтому, вступ и в в капитал и стическую стадию своего переношенного разв ития, мы оказал ись совершенно беспомощными перед их красотой и мощью. Большие день ги мы восприняли в фол ьклорном духе ка к некое чудо. ( Н едаром первые архите ктурны е проек­ ты домов новых русских напом и нал и либо кафкианские зам ки, л ибо сказочные теремки.) Как с чудом с н и м и и стал и обращаться. Поэтому у нас так легко пошли фи нансовые пи­ рамиды. Но самой большой феноменологической ошибкой тех лет было отождествление денег с числом, с суммой. Деньги - не число и не сумма, а сложный и сугубо квалитати вный концепт. Действительно, слово "деньги" с большим трудом сочетается с контекстом, в ко­ тором встречается число. "Три ста рубл ей денег" - слово "денег" в этой фразе избыточ­ но. Просто - триста рублей. На иболее же привычные и обыденные словосочетания со словом "ден ьги" - сугубо качественные: У меня много денег, У меня мало денег, У меня есть деньги, У меня нет ден ег, У меня бол ьше (меньше) де нег, чем у него. В ыражение "Денежка счет л юбит" относится не к кон цепту "деньги ". "Денежка" оз­ начает "монетка". Вся денежная идиоматика п редставляет де ньги в виде качественного субстрата: си­ деть без денег, денежный мешок, де ньги к деньгам, де нег, ка к грязи, сорить деньгами, денег куры не кл юют, время - деньги. Но ведь в то же время в смысл понятия денег должно входить кол и чество - ведь ре­ ально деньги существуют в виде определенного количества. В чем же суть этого проти­ воречия? По.!видимому, в том, что качественные характеристи ки концепта "деньги" я в­ ляются постоян н ы м и - всегда, во все времена деньги можно было обмени вать на това­ ры, коп ить или наоборот "сорить" и м и, п росить м илостыню, красть и грабить, дарить и отнимать и так далее. Но кол ичественная характеристика денег постоянно меняется, как меняется каждый день в бол ьшей ил и меньшей степени курс всех вал ют м и ра друг по отношению друга. Наиболее яркий пример непостоянства кол ичестве нной характеристи ки, связанной с

81

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2000

кон цептом "ден ьги" это, ко нечно, и нфляция. Вспомним судьбу русского словосочета ния "тысяча рублей". И значально в русском языке тысяча рублей это - очень м ного денег. Платье новое на ней Стоит тысячу рублей После реформы Гайдара в ян варе 1992 года словосочетание "тысяча рублей" приоб­ рело ряд изменен и й . Русский язык, начи ная с 1992 года, был просто деформирован тем обстоятел ьством, что слово "тысяча" из разряда редких и дорогих вдруг перешло в раз­ ряд са мых частотных и дешевых. Начиная с серед и н ы 1992 года до кон ца 1997-го, когда начала действовать деноминация, "тысяча рублей" означало реал ьно все меньшую сум­ му. В сознании носителя русского языка произошла квантитативная девал ьвация поня­ тия "тысяча". Русские в массе своей н и когда не пони мали позити вной и анти энтроп и й ной, созида­ ющей сущности денег, воспринимая их ка к гнетущее число, от которого надо поскорее избавиться, отсюда это сравнение денег с грязью, вы ражение "сорить ден ьга ми". По-ви­ димому, отчасти это связано с недостатком и ндивидуал изма и рационализма в русском национал ьном характере ( Георг Зиммель сч итал, что деньги как социал ьный кон цепт свя­ заны позитивной связью именно с и ндивидуальностью и рациональностью [Siттel 1971].) Однако не большевики вин оваты в том, что русские деньги и меют стол ь плачевную судьбу. Виновата в этом вел икая русская литература XIX века. Как п и сал стар ш и й брат по разуму Дмитр и й Галковски й в своем незабвенном "Бесконечном тупи ке", русская л и ­ тература обладала двумя фундаментал ьными свойствам и : креативностью и револ ютатив­ ностью, то есть все, что происходило на стра н и цах русской прозы, воплощалось в жизнь, но воплощалось в утрированной карикатурной форме [Галковский 1997]. Можно с уверен ностью говорить, что русские пи сатели вменил и русскому сознанию как м и н и мум пять злокачественных идей, связа нных с отри цател ьн ы м отно шением к ден ьгам и соста вляющих то, что можно наз вать эксмеркантилистским комплексом. 1) Деньги как объект частичного фетишистского вл ечения, невротизирующие субъ­ екта и п репятствующие нормал ьному генитал ьному развитию либидо. 2) Деньги ка к эксконсьюмеристский объект, то есть объект пол ностью выключе н н ы й из товарного обращения и содержа щи йся втайне у частного л и ца и , та ким образом, н е при нося щи й никакой пользы об ществу. 3) Деньги как форинизированный объе кт, то есть объект апроприированный л и цами некоренной нацио нал ьности и тем самым ослабляющий экономику государства. 4) Деньги ка к объект а нал ьно-обсессивно-садистического криминализирующего пер­ версного влечен ия, то есть, и наче говоря, - где ден ьги, там уб ийство и насилие. 5) Деньги как и нструмент деменциализации субъекта, то есть человек, у которого много денег непременно сойдет с ума, если вовремя не одумается. Одним из парадигмал ьных в плане философи и э ксмеркантил изаци и художественных текстов русской литературы я вляется трагедия Пушкина "Скупой рыцарь". Барон - "ры­ царь первоначал ьного накопления", но это накопление не служит никаким социальным целям. В сущности, Барон - перверт-фети шист.

82

Ва д и м Руднев Я каждый раз, когда хочу сундук Мой отпереть, впадаю в жар и трепет ... Какое-то неведомое чувство . . . Нас уверяют медики: есть люди, В уб ийстве находя щие приятность. Когда я ключ в замок влагаю то же Я чувствую, что чувствовать должны Они, вонзая в жертву нож: приятно И страшно вместе. (Отпирает сундук. ) Вот мое блаженство ! для которого накопление денег служит исполнению его садисти ческих фантазий Тут есть дублон старинный ... вот он. Н ынче Вдова мне отдала его, но прежде С тремя детьми полдня перед окном Она стояла на коленях воя . Шел дождь, и перестал, и вновь пошел, Притворщица не трогалась; я мог бы Ее прогнать, но что-то мне шептало, Что мужнин долг она мне принесла И не захочет завтра быть в тюрьме. и параноял ьного бреда о тотал ьной власти над м иром Я свистну, и ко мне послушно, робко Вползет окровавленное злодейство, И руку будет мне лизать и в очи Смотреть, в них знак моей читая воли. Мне все послушно, я же - ничему; Я выше всех желаний; я спокоен; Я знаю мощь мою: с меня довольно Сего сознанья ... (Смотрит на свое золото.)

В фигуре Барона Пушкин воплотил свой инфантильный страх перед неизбежным на­ ступлением ка п итализма. Он п роти вопостав ил Барону его сына Альбера. Этот ш изонар­ цисс, начитавш ийся Бодр и йара и полагающий поэтому, что деньги представляют собой л и ш ь средство для бесконечного избыточного потребления, но при это жестко ф и ксиро­ ванный на эдипал ьной стад�1и и предпочитающий смерть отца эфемерной надежде полу­ ч ить состояние законным порядком. Н аконец в п ьесе и зображен также и третий, объективно говоря, наиболее адекватн ый ти п отношения к деньгам, искажен н ы й Пушкиным в фориниза ционном духе: субъектом наиболее нормал ьного отношения к деньгам как средству обмена я вляется "проклятый жид" Соломон, который к тому же подогревает в ры царе Альбере его зди пальные ин­ сти н кты, подговари вая его отравить Барона. Таким образом, в п ьесе реализованы четыре

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2 0 0 0

83

элемента эксмеркантилисткого комплекса - деньги как частичный фети шистский объ­ ект, анти консьюмеристский объект, форинизи рованный объект и кри м и нал изирующи й анально-садистический объект. Пяты й эл емент этой эксмеркантил истской пентады Пушкин реал изовал в по вести "Пиковая дама". В этом произ веде н и и ш изофрени ческая амби валентность героя, застав­ ляющая его все время вставать перед выбором, каким путем реализовать свое л ибидо анал ьно-садистическим ил и ген итальным - толкает его сначала на путь анально-сади­ стической акцентуа ции - Германн в тот момент, когда он должен в ыбрать, куда идти: направо к Лизе ил и налево к старухе, уверенно идет к старухе. Беспрецедентны й субъек­ ти визм русского п и сателя выразился в самой постановке вопроса о том, что необходим выбор между деньгами и жен щиной. На самом деле здесь нет никакой проблем ы : надо было спокойно забрать у старухи бабки, а потом вернуться к Л и зе. Непонимание этого ведет к острому психотическому состоян и ю, бредовым предста влениям и необратимому ш изофреническому дефекту. В сущности, морал ь, которую предлагает здесь русский пи­ сатель, на уди вление п роста: захотел разбогатеть на халяву - полезай в дурч ик. Это м ы и назы ваем дем енционал и зационной компон ентой эксмерка нтил истской ф илософи и де­ нег в русской л итературе. Об обсесси вном аспекте проблемы подробно см. [Руднев 2000] . Пропуская ряд вел и ких произведен и й русской л итературы, ответственных за эксмер­ кантилистский ком плекс русского сознания ( их достаточно просто перечи сл ить: "Мерт­ вые души", "Портрет" Гоголя, "Господин Прохарчин", "П реступление и наказание", "Идиот", "Игрок", "Подросток" Достоевского), останови мся на последнем тексте, стоящем в этом ряду - "Золотом теле нке" Ильфа и Петрова. Вспом и ная этот не менее хресто ма­ ти й н ы й текст, убеждаешься, что ничего не тол ько не изменилось за почти сто лет разви­ тия русской л итературы, но даже то, что было, чрезвычайно заострилось и ка ри катури­ зи ровалось (в соответстви и в парадигмой Гал ковского). Совреме нный Плюшкин-Прохар­ чин милл ионер Коре й ка живет на крохотную зарплату, выключив заработанные крими­ нальным бизнесом деньги и з оборота и фети ш истски наслаждаясь время от времени л и ­ цезре нием своих денег в при во кзал ьном сорти ре, как б ы оживляя психоаналитическое понимание денег как части анал ьно-обсесси вного комплекса, в напрасном ожида н и и вторжения и нтервентов и реставрации монархии. Современный Ч и ч и ков Бендер не мо­ жет реал изовать отнятые у Корей ко деньги, вкл юч ить их в товарно-обменные отношения, потому что таковых уже практически не существует - писател и постарал ись на славу. В результате Бендер п ытается бежать за гра н и цу, его хватают рум ынские пограничники и ему чудом удается избежать участи Германна - подобно Германну Бендер отдал в жерт­ ву ден ьгам любовь к Зосе Сини цкой, хотя опять-таки на самом деле одно другому вовсе не меш ает (и нтертекстуал ь н ы й вариант окончания романа: "Бендер сошел с ума. Он си­ дит в Обуховской больнице в 17-м нумере, не отвечает ни на какие вопросы и бормочет необыкновенно скоро: " Зося, Корей ка, м иллион!"). Та ким образом, и здесь нал и цо весь русский эксмеркантилистски й комплекс. Теперь вернемся к нашему первоисточн и ку и посмотрим, как с ден ьгами упра влялись в старые добрые времена. Цитата будет дл и н ной, но поучительной:

84

В ади м Р удн е в

. . . человек, < . .. > отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: и одному дал он пять талантов, другому два, и ному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело (здесь и далее курсив мой. В. Р.) и приобрел другие пять талантов; точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего. По долгом времени, прихо­ дит господин рабов тех и требует у них отчета. И, подойдя, получивший пять талантов при нес другие пять талантов и говорит: господин! пять талантов ты дал мне; вот, дру­ гие пять талантов я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость гос­ подина твоего. Подошел также и получ ивший два таланта и сказал: господин! два та­ ланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрел на н их. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел и получивший один талант и сказал: гос­ подин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассы пал, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое. Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; итак, возьмите у него талант и дайте имею­ щему десять талантов, ибо всякому имеющему дается и преумножится, а у неимеюще­ го отн имется и то, что имеет; а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов ... (Матфей, 25, 14-30). -

Повторяя уже сказан ное, советский народ был почти лишен властью анал ьной фазы развития и практически полностью - эди повой фазы. Это было насил ьственным отлуче­ нием от обучения основам власти и в частности власти денег. Практически л и шен н ы й кап итал истической а грессивности анальной фазы и наделенный л и ш ь атроф ированной инкубаторской се ксуал ьностью, советский народ вступил в денежную эпоху совершенно незрел ы м, с несформирова шимися, невыстроен ными си мволически м и отношениями, "л и цом к л и цу с реал ьным" [Lacan 1 991 ] . Представьте себе ребенка, отнятого от мате­ ринской груди и помещенного в некую асоциал ьную искусствен ную среду. После того, как он вырос биологически, его вдруг в ы н и ма ют из этой среды и по мещают в обычный социум. Ясно, что у такого и ндивида шансы выжить гораздо меньше, чем у нормал ьного ребенка, п рошедшего анал ьную фазу, Эдипов ком плекс, выстроившего и сформировав­ шего сим волические отношения с реальностью. Современ ная Россия, конечно, напоми­ нает первого ребенка.

Л итература Бубенцова К. Приключения мистера Эдипа в стране большевиков // На посту, 2, 1998. Галковский Д. Е. Бесконечный тупи к. М., 1 997. Руднев В. Обсессивный дискурс // Логос, 3 {24) , 2000. Lacan J. Le semiпaire de Jaques Lаса п. Livre VIII. Le Transfert. 1960-1961. Paris, 1991. Siтте/ G. The Philosophy of mопеу. L., 1971.

Влад исл ав С о ф ронов- Анто м о н и Индустрия наслаждения «В 1973 гору Хироя ши Кондо решил возродить тер м и н "high fidelity" и стал одерж и м идеей воспроизведения муз ы ки - ее руши и плоти. Экстремал ьное проявление этой одержим ости - усил итель "Gaku-O п " - плод кропотливого руч ного труда с серебрё н­ ными проводам и, пропуще н н ы м и через алмаз ные волочил ьные доски, который Хироя ш и делал самолично. На это ушли месяцы, а цена готового прорукта достигла 2 5 2 500 дол­ ларов. (За первый квартал этого года было продано три усилителя.) Полная линейка "Audio Note", вкл ючающая все компоненты и имеющая ни с чем не сравнимое звучание, стоит 440 ООО долларов». Это фра гмент реклам ного текста, опубл и кован ного по-русски в одном из специал и ­ зирова нных "глянцевых" аудиожурналов, выходящем довол ьно крупным тиражом. И этот текст говорит о некоторых очень важных социальных феноменах. И прежде всего - о начале формирова ния в Росси и ( пока п реимущественно в Москве и Петербурге) об щест­ ва потребления. Мы и поп ытаемся рассмотреть некоторые закономерности и особен ности фун кцио­ нирования такого ти па социальной о р га н изации на примере этого одного сравнител ьно небольшого фрагмента да нного глобал ьного процесса - а имен но, рынка аудиотехники. Удовлетворение потребности в воспрои зведении муз ыки, которому служит аудиотех­ н и ка, не кажется предметом первой н еобходи мости. Тем не менее в любом потребитель­ ском обществе (а это не только Европа и США, но и Я пония и другие страны, где можно говорить об этом типе общества) этому служит весьма развитая и нрустрия. Она включает в себя сотни заводов и фирм, тысячи брэндо в и марок, десятки журналов, тысячи мага­ зинов-салон ов, специализ ированные масс-медиа, си стему многих периоди ческих ярма­ рок и десятки тысяч л юдей, занятых в этом секторе р ы н ка . Ка кие деньги враща ются на этом р ы н ке, можно судить по при веденной в ы ше цене на комплект аппаратур ы фирмы "Audio Note" (хотя это, конеч но, точка экстремума). В точном соответств ии с началом форм и рова ния у нас общества потребления, кото­ рое можно датировать серединой 90-х гг., все эти ком поненты п риходят на наш ры нок или возни кают на нем. Достаточно сказать, что в настоящее время практически на л юбом журнал ьном лотке в Москве можно ув идеть (и приобрести) 4 ( ! ) специализ и рова нных (исключител ьно на аудиотех н и ке) гл я н цевых журнала, выходящих с пер иодич ностью 1-2 раза в месяц; каждый из них насчитывает 100-200 стра н и ц. В Москве же - пока пре-

86

Вл а д и с л а в С о ф р о н о в - А нто м о н и

имущественно здесь - уже давно работает около десятка круп ных дилеров аудиоаппа­ ратуры с несколькими сетя м и магазинов, которые специализируются на та к назы ваемой "бюджетной" техн и ке - $ 200-500 за отдел ьный компонент (то есть за усил итель, про­ игр ы ватель, пару колонок и т. п.). Кроме того, существуют полтора десятка небол ьших магаз инов-салонов, специализирующихся преи мущественно на более дорогой техни ке, где можно купить и ту линейку "Audio Note" за $ 440000 и, напри мер, колонки "B&W Nautilus" (цена $ 42000, вес с подста вкой 110 кг, в форме раковины). Ил и, напри мер, усилитель швейцарской фирмы DNM за $ 8000 в полуп розрачном корпусе из черного ак­ рила. И т. д. и т. п . Это кажется, на перв ый взгляд, я в н ы м избытком (запомним это слово) предложения и потребления. На второй взгляд можно рассмотреть некие условия особо бл агоприятство вавшие та­ кому буму аудиотехники в 90-х в Росси и, вернее, в Москве и Петербурге. Вспом ним, что чуть ли не большую часть советской интелл игенции соста вляли инженерно-технические работн и ки, ИТР. Это была именно интелл и генция с достаточно высоки ми (ил и, по край­ ней мере, ш ироки ми) кул ьтурн ыми запросами, совмещающая высоки й уро вень техниче­ ского образования с навыками обращения с техникой (техникой в узком смысле). И именно на пересечении этих двух сфер (кул ьтурной и технической) и лежит аудиотех­ ника, которая есть воспроиз ведение музыки техн ически ми средствами. Поэтому многим, я думаю, до сих пор много что говорят та кие названия ка к: баб и н н ые магнитофоны "Мая к" и "Ростов"; усилители "Прибой" и "Амфитон"; колонки "Radiotech пika" 5-90; проигрыватели пластинок "Вега" и "Арктур". И еще: рассвет советской аудиотехники (когда эти технические устро йства мог позволить себе едва ли не каждый) приходится на начало 70-х - л и ш ь незнач ител ьно отста вая от "золотого века аудиотехники", кото­ рый на Западе дати руют 60-ми. Это о том, что СССР не та к уж был оторван от глобал ьной социал ьной динам и ки. Н есколько теорем

Надо ска зать, что аудиожурнал ы не следует рассматривать как всего л и ш ь простран­ ные каталоги товаров. Как раз чуть ли не бол ьшая часть их материалов посвящена под­ роб ному обсужден и ю "метафизи ки" звука, муз ыки, вос приятия звука и муз ы ки, и "мета­ ф и з и ке техни ки". В этих теорети ческих построениях можно выделить несколько основ­ ных теорем. Теорема музыки В муз ы ке присутствует "н ечто", неки й И кс, который не может быть измерен и выра­ жен в науч ных формулах, но который и придает музы ке то, что называется ее "вол шебст­ вом". Вот характерная цитата (все нижепри води мые цитаты являются очень характер­ н ы м и для дискурса аудиожурналов и был и взяты практически наугад, почти что на пер­ вой открывшейся страни це, они вы ража ют "бэкграунд" аудиотеории и могут б ыть про­ должен ы до бесконеч ности; поэтому я не при вожу фамил и и авторо в): "Муз ы кал ьная ин­ формация это динамический четырехм ерн ый конти ниум . . . Система для записи и вос­ произведения муз ы ки должна перенести этот конти нуум в комнату прослушивания и че­ стно воспроиз вести в ней ори гинальное муз ы кальное предста вление. Измерител ьные

Л о гос 4 { 2 5 ) 2000

87

п риборы могут подтвердить, что п реобразова ния конти нуума осуществлял ись л и нейно и точно, в соответств и и с ограниченным числом параметров. Увы, приборы и математиче­ ские модел и, которыми мы пользуемся, не способны учиты вать спонтанность и эмоцио­ нальное содержа ние, которые жизненно присущи музыке" (Ауди омагазин, 2000, NO 2, с. 17). "Муз ыкал ьное произ ведение проп итано эмоциями, ассоциациями, которые по по­ лочкам не разложить, метром не измерить" (Аудиомагазин, 1998, NO 1, с. 86). Теорема техники Существуют техн и ческие устройства для записи и воспроизведения муз ыки, которые обладают "нечто", неким И ксом, который делает их способ н ы м донести до слушателя "волшебство" (Икс) музыки. Это особое качество аудиотехн и ки тоже не может быть вы­ ражено в объекти вно и змеряем ых техн ических параметрах, но явно присутствует в них и делает их стол ь цен н ы м и (в обоих смыслах этого слова: «Вообще хорошо звучащая аппа­ ратура не может иметь "народную" цену» (Аудиомагазин, 1996, NO 4, с. 22). «Еще в чачале восьм идесятых раз работч ики аудиотехники "неожиданно" поняли, что электрические параметры аудиотехн и ки (коэффи циент гармоник, уровень шума, выходная мощность и т. д.), измеренные с помощью пр иборов, не и меют прямого отношения к ее муз ыкал ьно­ сти ил и достоверной передаче того, что было записано в студии» (Hi-Fi & M usic, 1998, NO 3, с. 52). Эта теорема распадается на две подтеоремы: ( 1) аналоговая аппаратура (проигры ва­ тели в и н иловых пласти нок) / циф ровая аппаратура (про и гры вател и компакт-дисков); (2) электровакуумн ы е лампы / тра нзисторы. Мы не будем вдаваться здесь в технические подробности - важно здесь для нас то, что обе эти подтеоре м ы тоже обращаются к по­ няти ю неулови мого, но явно присутствующего "нечто", И кс - то есть некоего избытка. Можно поэтому не стараться понять, что такое электровакуумная лампа и что такое циф­ ро-аналого вый преобразо ватель, достаточно прислушаться к теме "что-то такое есть в музыке и ап паратуре, какой-то И кс", к теме "избытка". И эта тема ясно звуч ит в дискурсе аудиоэкспертов. Итак, только аналоговая за п и сь способна донести Икс музыки: "Цифровой метод за­ писи в виде нулей и еди ниц проти вен самой при роде звука, и меющего в своей основе довол ьно сложную волновую структуру. И по той же причине а налоговый метод записи адекватен музы ке, та к как волновая структура сохраняется. Цифра неи збежно помещает музыку в и нородную ей среду, из которой затем она же п ытается музы ку реанимировать, переводя обратно в аналоговую форму. Как вы думаете, что будет с человеком, если его поместить в среду, скажем, из жидкого гел ия? Как ни странно, если смотреть снаружи, ничего не изменится . Кроме того, что человек ум рет. То же самое делает цифровая за­ пись с муз ыкой, нарушая ее тончайшую временную, динам ическую, с позволения сказать, энергетическую структуру, выхолащи вая из нее эмоционал ьн ы й заряд, заложенный и с­ полн ителем" (Салон Audio Video, 1997, №9-10, стр. 32). Точно так же только эл ектро вакуум ные лампы способны сохранить И кс ( избыток) му­ зы ки, потому что в них (в отличие от тра нзисторов) есть свой собствен ный И кс (они ус­ тарели, они дороги, они хрупки, у них есть масса недостатков - но они звучат). Так гла­ сит вторая подтеорема: "Хорошие лампоВ'Ые усилители от природы наделены способ­ ностью обращаться с музы кал ьным си гналом бережно и нежно" (Аудиомагаз ин, 1998, NO

88

Влади с л а в С о ф р о н о в -Ант о м о н и

3 , с . 56. Курсив мой. - В. С. -А.). " Н е вдаваясь в методические подробности и н е п ытаясь найти объяснение наблюдаемым явлениям, предлагаю для обсуждения результаты моих экспериментов. 1. Лампа в сравнен и и с тра нзистором лучше передает раз нообразие ин­ тонаци и, особенно нежность, тепл оту, интим ность" (Аудиомагазин, 1995, № 3, с. 71). Надо сказать, что преи мущество лам повой и аналоговой техники над цифровой и транзисторной не является аксиомой. У да нной теоремы есть масса категори ческих п ро­ ти вников. И опять-таки, нам не надо решать эту п роблему, нам важно то, что и сторон­ ники тра нзисторов прибегают к апелляции к избытку, к И ксу: « Вот два оди наковых по цене и конструкции транзисторных усил ителя, но в одном что-то такое есть и он "звучит", а в другом этого И кса нет и он не "звучит"» - вот ти п ичная оценка аудиоэксперта. « И, несмотря на все недостатки транзисторов, прил ичный усилитель сделать можно, при мер тому - л и нейка ап паратов "Krell" . А бы вает и наоборот: из таких же транзисторов де­ лают устройства, которые лучше и не вспом инать. И н ы м и словами, п роблема не в тран­ зисторах как таковых, а в чем-то другом» (Аудиомагазин, 1998, № 1, с. 81. Курсив мой. - В. С.-А . ) . Прин ц ипиально важно е уто ч н е ни е

Заметьте, я не имею в в иду показать, что продавцы путем сложных рассужден и й "впа­ ривают" покупателям под видом уникал ьной аппаратуры простые коробки с п роводам и (в духе "треста, который лоп нул" или О . Бендера; хотя в рекламных стратегиях нередко и этот прием испол ьзуется). Нет, анал изируемый дискурс - это вовсе не уловка, это, ско­ рее, симптом. И анал и з и руя этот сим птом, мы можем понять некоторые закономерности того образования (я не в кладываю в это понятие ни какого "патологического" смысла, "образование" - это специфическое устройство), того социально-кул ьтурного образо­ ван ия, которое назы вается "потребительское общество" и в котором - надо себе в этом признаться - мы уже жи вем (ведь каждый из четырех аудиожурналов выходит тиражом в не оди н десяток тысяч экземпляров, при том что аудиотехн и ка это, ка к уже говорилось, л и ш ь небол ьшой фрагмент рынка потребления). Л а ка н и усилител ь "Gaku-On"

Итак, музы ка обладает некоторым И ксом, некоторым неуловимым "чем-то", что может быть передано тол ько особой техникой "высокой верности". Эту особую технику тоже отл ичает от просто аппарата для воспроизведения з вуков некоторое неулови мое отл и­ чие, свой И кс, за который и надо платить эти избыточные деньги. Потому что продается здесь именно способность этой особой техники сохра нить и передать эту особость музы ки, этот И кс музыки. Здесь два этих "неуловимых, но явно присутствующих Икса" совмещаются и должны дать ( и дают! ) слушател ю/покупате­ л ю/потребителю "нечто такое", за что он готов платить годам и поисков "систе м ы своей мечты " и м ноги м и тысячами долларов. Необходимо сделать, наконец, решающий ход в дан ных теорети ческих построениях. Итак. Настойчивым и чуть ли не главным рефреном дискурса аудиожурналов (а также аудиодилеров и аудиопотребителей) является предположение/утверждение, что в неко­ торых образцах аудиоаппаратуры - которую мы производим, которую мы и щем, кото-

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2000

89

рую м ы покупаем - при сутствует никогда не уловимый, но явно наличествующи й там И кс: способность "звучать" и доставлять нам ни с чем не сравнимые чувства. Так вот, "никогда не ул овимое", но совершенно явно присутствующее "нечто" - это точное оп ределение того, что Лакан назы вал еди нственным основанием нашего сущест­ вования, ядром Реал ьного, придающим нашему существованию усто йчи вость - но все­ гда и неизбежно ускол ьзающего от поп ыток вы разить его (это ядро) в любом языке (в сетях означающих, в Сим вол ическом). Другое имя для этого ядра нашего существования - наслаждение. (Говоря в нашем контексте о Лакане, п родуктивно опереться на рекон­ струкцию Жижека (С. Жижек. Возвышенный объект идеологи и. М., 1999).) М ы здесь не имеем возможности вдаваться во все подробности этого фра гме нта крайне сложной и раф и н и рован ной теории Лакана (которая, впрочем, вполне успешно работает в своем терапевтическом приложе н и и, подтверждая так свою эвристич ность). Но, отметив, как удивительно совпадает дескрип ция Л аканом/Жижеком наслаждения и дескр и п ция идеала аудиои ндустри и - выдел и м несколько аспектов кон цепта наслаж­ де ния, которые впрямую каса ются ди скурса и практики аудиои ндустр и и . 1. Наслаждение надо отл ичать от удовольствия. Наслаждение (по Лакану и Жижеку) это удовольствие перешедшее за рубеж, вышедшее за все пределы (коснувшееся Реального) и поэтому уже причи няющее страдание, бол ь - наслаждение в оп редел енном смы сле слова трав­ мати чно. Это "парадоксал ьное удовольствие, причи няемое неудовольствием" (Жижек, указ. соч" с. 202). Скажем, оргазм - это удовольствие, но представим себе бесконеч н ы й оргазм, который не может быть прекращен и поэтому уже причи няет страдание, это и бу­ дет физ иологический образ наслаждения (как и нтуитивно мы можем согласиться с поня­ тием невы носимого страдан ия, так надо согласиться с и нтуи цией невыносимого наслаж­ де ния). 2. В диалектике трех порядков - Реал ьного, Воображаемого и Сим вол ического - парадоксал ьность Реального состоит в следующем. С одной стороны, оно есть послед­ нее основание устойчи вости и самого существования м ира; с другой - "Реал ьного не существует": его невозможно вы разить в любых языковых построен иях (в Символ иче­ ском). Как тол ько символ ическое (поле означающего) сопри касается с Реал ьным, это поле становится несоразмерн ы м самому себе, пористым, перфорирова н н ы м . Реал ьное это то, что не может быть символ изировано, его присутствие в поле означающего, в поле символ ического может быть оп ределено только по дырам и возмущениям в этом поле. 3. В поздней теории Л ака на Реал ьное получает имя "наслаждение" Uouissaпce) : "Реал ьное par excelleпce и есть наслаждение" (Жижек, указ. соч" с. 166.). В подражание Лакану можно сказать, что "наслажден и е это опыт Реального". Другими именами такого наслаж­ де ния являются понятия das Diпg, Вещь и objet petit а. Реал ьное, наслаждение, objet petit а, другим и словами, это нечто явно при сутствующее, но н и когда неулови мое, невы­ разимое - и одновременно в этой диалектике присутствия/отсутствия задающее и оп­ редел яющее гомеостаз всего "существующего". И опять-таки очень "си мптоматично", что это "нечто" было названо Лаканом вещью. Это конспекти вное и поверх ностное изложе­ ние лака н изма (подробности см. в поздних сем и нарах Лакана и кни гах Жижека) вовсе не призвано посвятить ч итателя в тай н ы лакановской теории, но, повторюсь, указать на явное и симптомати ч ное совпадение кон цепта "н аслаждения" и некоторых излюбленных тем и понятий аудиоиндустри и . Поэтому просто еще раз выдел и м эти па раллел и . 1. Наслажде ние это не удовольствие, о н о травмати чно и симптомати чно.

90

В л адисл а в Софр о н о в - Ан т о м о н и

Наслаждение не может быть сформули ровано, вы ражено, сим волизировано. Мы ни­ когда "не находим слов", чтобы его описать. 3. Но это "нечто" (Икс, das Ding, objet petit а - Вещь) очевидно при сутствует и, более того есть ядро - то, "на чем все держится". Что соответствует эти м общетеоретическим положениям в дискурсивных практи ках ау­ диои ндустр ии? О чем проговаривается, сама не замечая того, аудиои ндустрия устами своих журна­ лов - та к это о том, что гл авным предметом потребления здесь я вляется не что и ное, ка к наслаждение. Бесконеч н ы й спор, ведущи й ся из журнала в журнал, из номера в ном ер, о том, чтб есть это "нечто" аудиоа п паратуры и муз ыки и как его выраз ить в цифрах и фор­ мулах - это спор о том, как вы разить реальное наслаждение в терми нах символ ическо­ го. Так что - с точки зрения лакан изма - он (этот спор) никогда не может быть окон­ чен. Более того, само его ведение и п родолжение я вляется одной из соста вляю щих этого поставл яемого и п родаваемого аудиои ндустрией наслаждения (и покупаемого потреби­ телем). И п роблема ти па: " Н и кто не знает, почему серебро звучит лучше, и в тоже время, при п рочих равных усл овиях, оно звучит лучше" (Аудиомагазин, 1998, № 5, с. 79) - все­ гда останется без решения. (Способность ман ить, но всегда ускользать и одновременно составлять смысл нашего существования - идентификацию - это оп ределение по­ требления и по Бодри йару, см. напр., статью А. Приепы в этом же номере.) Никто не знает, почему звуча ние аппаратуры улучшается, если так, а не и наче воткнуть вил ку в ро­ зетку и подключить соединительные кабел и не справа нале во, а слева на право ( ... про­ цессы, не поддающиеся рационал ьному объяснению ... " (Stereo & Video, 1997, № 12, с. 176)) - но пои ски этого ускол ьзающего идеала и соста вляют наслаждение АУДИОФИЛА. Поставляемое и продаваемое аудиои ндустрией наслажде ние не связано уже с удоволь­ ствием, оно "тра вматично". Кроме того, что оно требует изб ыточной траты времени и де­ нег, оно связа но с отказом, со своего рода аскезой. "Топовые" модели а п паратуры как правило лишены почти всех потребител ьских удобств: красивых корпусов, регулировки тембра, дистанционного управлен ия, они громоздки и хруп ки. Надо признаться, что в знач ител ьной мере в да нном исследова н и и я о п и рался на свой л и ч н ы й (чувствен н ы й ) оп ыт. Собрав в резул ьтате очень долгих п роб и ошибок "си­ стему своей мечты" (основан ную, кстати, на ламповом усил ителе) я был вы нужден через некоторое время распродать ее, поскол ьку наслажде ние, причи няемое ею, стало после оп ределен ного момента невыносимым, стало причи нять неудовол ьствие. Вспомним, что отл ичие до-потребител ьских об ществ от общества потребления (дру­ гое его название "об щество всеобщего благосостояния") в том, что при ко нсюмеризме товары потребля ются не для удовлетворения потребностей, а для выстра ивания особых связей с социокул ьтурной средо й. Это может быть социал ьная идентиф и кация - но у этого процесса есть и другие соста вл яющие. Приобретая тот или и ной товар, я не только покупаю еще один куб ик в конструкцию своей самотождествен ности - одновременно я покупаю наслаждение. Но есл и вспомн ить, что в поздней теории Л ака на наслаждение пони мается как "последнее" основание нашей идентич ности, то все связы вается в оди н узел. Теперь можно понять, что значат и что маркируют утвержде ния ти па: «Еще в начале восьм идесятых разработчики аудиотехн ики "неожида нно" понял и, что электрические параметры аудиотехники (коэффи циент гармоник, уро вень шума, выходная мощность и "

Логос 4 ( 2 5 ) 2000

91

т. д.), измерен ные с помощью приборов, не и меют прямого отношения к ее музы кально­ сти ил и досто верной передаче того, что было записано в студии». Это знач ит, что обще­ ство удовлетворения потребностей (когда мне нужен определенный то вар с о пределен­ н ы м и техн и ческим и пара метра ми) сменилось консюмеризмом, когда мне нужен уже не просто проигры ватель компакт-дисков, но товар, который пообещает мне "нечто", сиречь наслаждение и обречет желать недостижимого - но всегда манящего - пол ного удов­ летворения моих потребностей : "Если вы п ретендуете на абсол ют, альтернативы аналогу [проигры вателям ви н иловых пластинок] ... быть не может" (Салон Audio Video, 1997, № 910, с. 33). Обратите внимание на это "быть не может" - разве это не парафраз лаканов­ ского "не существует"? В потребительском обществе мы стараемся потребить не что и ное, ка к избыток, тот всегда ускол ьзающий И кс, который и есть само наслаждение - самое Реал ьное, что есть в ми ре, и са мое недостижимое в нем. Это такое общество, которое видит Реал ьное во­ площенным не в чем ином, ка к в объекте потребления, в das Diпg, в вещи, так сказать, в "объекте мален ькое а потребления". Общество потребления - это общество Вещей, Ве­ щей ка к инкарнации недостижимого, но обсессивного наслаждения. Недаром Лакан об­ ра щается к понятия м Вещи и Наслаждения в своей поздней теории, когда консюмеризм во Франции, ка к и во всех остал ьных кул ьтурах Запада, уже окончател ьно сложился. Об­ щество потребления это общество возжелавшее Реального и пусти вшееся в поиски, ко­ торым нет конца, по иски возможности потребить, наконец, Реальное. Но эта погоня за недостижи м ы м (по оп ределению) и составляет суть социал ьного гомеостаза при консю­ меризме. Об этой погоне за недостижимым, за избытком, за Реал ьным, за насл аждением вопиет радикал изм аудиоиндустри и - то, что назы вают в отличие от hi-fi (high fi delity, высокая верность, точность) - High-eпd Audio. В аудиои ндустри и при меров тому несть ч исла - собственно, именно эти м она и торгует. Серебро пробы 0.99999 (кабел и Ki mber). К одной и з моделей лампового усилителя фирмы Quad прилагается пара бел ых перчаток, тол ько в них можно при касаться к этому издел и ю . Серебря ные п ровода, п ро­ пущенные через ал мазные волочильные доски для усил ителя Gaku-Oп и сама его цена. Соединител ьные кабели ценою в тысячи долларов и мраморны е подста вки для этих ка­ белей. П роигры ватель ви ниловых пласти нок Notti пgham Aпalogue ценою в $ 50 ООО, со­ бран н ы й из брусков дерева, бы вших некогда частью остова судов 17-го века. Подставка под а п п аратуру М а п а 6 Тier Amp Staпd за $ 1080. Каждый, кто откроет л юбой из аудио­ журналов, п родолжит этот ряд до бесконечности . Надо еще сказать, что эта очарован ность Вещью, даруемым ( вменяем ы м, причи няе­ мым) ее наслаждением, и ногда выходит на поверхность особенно явно. И тогда за тео­ ремой "хорошая а п паратура нужна, чтобы хорошо слушать хорошую музы ку" робко фор­ мулируется власть самой Вещи, то, что Вещь нужна тол ько для себя самой и не для чего другого . Жижек п и шет, касаясь еще одной и н карнации наслажден ия, идеологии: "Идео­ логия служит и сключительно своим собствен н ы м целям, и ни чему бол ьше - а именно такое определение Л акан и дал наслаждению" (указ. соч., с. 89). Не музы ка, а сама Вещь, вот что дает наслаждение, аудиовещь служит и скл ючител ьно своим собственным целям и ни чему бол ьше: «Эти соображения скорее робкое напоминание о том, что "жи вое" з ву­ чание очень переменчиво и подчас оказывается несовершенным и маловыразител ьным, поэтому едва л и стоит его ка нонизировать» (Аудиомагазин, 1998, № 4, с. 75.). "Даже

92

В ладислав С о ф р о н о в- А нтом о н и

виртуозно выстрое н н ы й концертн ый звук имеет нехайэндовские, неучтенные факторы: более грубая конструкция и стыковка а п па ратуры, хаос отраже н ных и поглощенных волн, фидбэк между м и крофона м и, адаптерами и с п и керами и, конечно, дл и н н ы й и не­ равномерный путь си гнала по раз н ы м кабелям. Не говоря уж об отсутстви и вибро­ поглощающих подставок или развязки акустики с полом посредством ши пов. Кон церты необходи м ы - и мы будем их а нал из иро вать. Но по-настоящему муз ы ку мы слушаем до­ ма" ( High Епd Review. Приложе н ие к журналу Steгeo & Video, 1997, № 5, с. 3.). Еще одно мое (л ичное в том числе) наблюдение состоит в том, что у аудиофила не должно быть любимой музыки. Музы ка отвл екает внимание на себя, она мешает сконцентрироваться на звуке а п парата, насладиться всеми его нюан сам и, богатства м и, его вкусом и послев­ кусиями; и н ы м и словами, муз ы ка мешает наслаждаться Вещью. Хотя наслаждение Вещью может быть за мечено и в самой музы ке, важны ведь не стол ько аппа ратура, одежда, п и ща и т. д., а наслаждение. Та к, любоп ытно, что посл е Вто­ рой мировой войны, в строгом временном соответств и и со становлен и ем потребител ь­ ских обществ, возни кает и очень широко распространяется движение ауте нтизма - ис­ полнения муз ы к и прошлого на аутентичных и н струментах, с помощью забытых ил и от­ вергнутых дре вних приемов звукоизвлечения, с до-баховским муз ы кал ьным строем и т. п . Очень сим птоматично, опять-таки, что материалы об аутенти зме весьма часты в ведущем российском орга н е аудиофил ьства; как уже можно догадаться по ссыл кам, это журнал "Ауди омагази н". Впол н е корректн ым выглядит предположе ние, что аутентизм это еще оди н способ "ухватить", выраз ить, дать, сформул ировать то "нечто" музы ки, которое кон­ центрирует в себе наслажде ние. Обратиться к корням, к подл и н ному - "Аутенти чное" практически точ н ы й синоним "Реал ьного" - и насладиться той "вещью" музы ки, кото­ рая там мерцает. Что отл и чает аутенти ч ное испол нение муз ы ки от модернизирован ного? Конечно, наслажде ние - мы легко узнаем его следы, когда усл ы ш и м, что в аутенти чной муз ы ке есть нечто трудно вырази мое сл овами, но дарующее н и с чем не сра внимые ощу­ ще ния; аутентичная муз ы ка практические ничем (особенно на ухо дилетанта) не роз­ н иться от модерниз ирова нной, но нечто неулови мое ее все же отл и чает. Повторюсь. Я не сч итаю, что это "впаривание", и ни капли не иронизирую над бел ы ­ м и перчатка ми и т . п. Уловка и обман вкупе с избыточ н ы м накоплением "новых богатых" - это атри буты общества удовлетворения потребностей. Ради кал изм потребления и его утопич ность - это то, то обеспечивает гомеостаз потреб ител ьского общества. Но гомео­ стаз и уто п ия это две сил ы, которые задают целостность любого типа социал ьной орга­ низации. Я вовсе не имею в виду морал ьного порицан ия, когда показываю, что за п рост­ ранными и возвы шенн ы м и рассужден иями о Музы ке таится "низменное" наслажден и е Вещью. Поэтому я вижу свою задачу в том, чтобы поп ытаться описать одну из составляю­ щих этого общего меха н изма социал ьного устройства. И в том, что эта одна и з соста вля­ ющих я вляется "наслаждением Вещью" для меня нет ничего, что требовало бы "порица­ ния" и "излечения". Сим птомы наслаждения потреблением можно, при смотревшись, увидеть едва л и не везде. Л юбой потребитель комп ьютеров Maciпtosh, а втомобилей Jaguaг или одежды от Viviaп Westwood (примеры можно п родолжать), может сказать: да, эти вещи не каждый назо вет красивыми, они порой неудобны, для Мака не найти програм м, он необщителен с РС, его ремонт дорог, Jaguaг жрет сл и ш ком м ного бензи на, его ремонт разорителен, оде-

Л о г о с 4 { 2 5 ) 2000

93

жда от Westwood похожа н а обноски - но что-то в этих вещах есть такое, о т чего от­ казаться невозможно и м ы выговари ваем (как на кушетке): "Да, это Вещь !". Трудно наз вать вещь, которая не обещала бы при оп ределенных условиях наслажде­ ние субъекту потребительского общества, общества обсессии наслаждением и уто п и и потребл ения Реал ьного: везде есть свой High Епd - посуда, соковыжималки, отдых, ме­ бель, и гол ки или, напри мер, чай. Вот статья о High End чае (до $ 600 за килограмм): "Но не тол ько химическим п роцессам обязан высококлассный чай своими волнующи м и свойствами. К а к и хорошее вино, он рождается в та йне, вкус его невозможно предуга­ дать ил и с прогнози ровать. И он всегда дарит нам наслаждение высшей пробы" ( Коммер­ сант-dаilу, 25 августа 1998, с. 6.). "Нечто" (тайну) и наслаждение - вот что производит, расфасовы вает и продает эта и ндустрия.

Д м итри й Шушарин Апо ло rия д ействительн ости Будучи nотребляем, сам хотел nотребить, но мешали обстоятельства и дурной вкус.

Из жизненных наблюдений

Кон сумизм и варвар ство

Должное защи щать гораздо легче, чем существующее. Это возможно, есл и исходить из того, что реал ьное не есть а нтипод идеального. Ясные представления о должном и при нятие существующего, по моему глубокому убеждению, и есть христианское отноше­ ние к миру. Именно поэтому, взявшись написать а пологию потребительского общества, то есть а пологию действител ьности, я призвал в союз н и ки апостола Павла. И збранные места из его посланий, на мой взгляд, вполне уместны в заметках подобного рода. Рассужден и я о потребител ьском обществе своди м ы к двум приемам. Первы й, специ­ фически русски й, - это противопоста вление консум изма тоталитаризму, общества по­ требления об ществу распределения. Второй - это набор наблюдений из разных сфер жизни. Первы й метод и меет оди н существенный недостаток, а именно: есл и уж чему-то про­ тивопоставлять консум из м, то не тоталитаризму, а традиционному об ществу, частн ы м случаем которого - атавистическим, доходи вшим д о расци вил изовывания - б ы л в ухо­ дящем стол ети и тоталитаризм. Недостатки второго очевидны, как очевидно и то, что они же я вляются и достоинства м и - они спасают исследователей от беспредметности. И еще одна существенная детал ь. Про1·ивопоставление обществу традиционному или тотал итарному касается той груп п ы стран, которые принято назы вать цивил и зован ными, иудео-христианскими ил и же за падн ыми. Хотя в последнее время все эти о пределения поглощаются понятием "Север" в противопоставлен и и понятию "Юг". Понятие "Ю г", вошедшее в обиход на Западе, пока не прижилось в я з ы ке русских ин­ теллектуалов. И это весьма показател ьно. Поиски русской идентичности ведутся в смы­ словых nолях та ких понятий, как "Заnад". "Восток", "Евроnа", "Евразия". Между тем за­ падно- восточ ные и европейско-ази атские разл ичия или совпадения - признаки второ­ го ряда. А вот проти вопоставление "Север - Юг" первостепенно. Потому что оно под­ разумевает самоидентиф и кацию по отношению к понятиям "цивилизация" и "варвар-

Ло гос 4 ( 2 5 ) 2000

95

ство". Запад с Востоком - это разные цивилизации, взаимодействующие, порой проти­ востоящие, но ци вил изации, самодостаточ ные и самоопределяющиеся. Юг же внеци ви­ лизационен. Что же касается различий меж Западом и Востоком, то консум изм в современной Японии, Китае, И ндонез и и, в арабском мире - тема соверш е н но особая. В этих заметках я хотел бы л и ш ь обознач ить эту особенность, не п ытаясь вы носить самостоятел ьные су­ ждения по поводу разл и ч и й в потребительской кул ьтуре Англ и и, Китая и Кувейта.

Запреты и рекомендаци и Переход к п отребительскому обществу состоит в том, что кул ьтура пе рестает быть по преи муществу систе мой внешних запретов, превращаясь скорее в набор рекомендаций. Которые могут быть более назойл и в ы, чем запреты. Это видно на примере вл ияния массовой кул ьтуры на сексуал ьное поведение. С рас­ ширением сферы доз воленного язык бл и зости стал формиро ваться под вл иян ием порно­ учеб н и ков. Тиражирован и е штампов, которое происходит и в м ыльных операх, и в лю­ бовных рома нах, и в качествен н ых голл ивудских мелодрамах, и в любител ьской порно­ графии, ус ил и вает да вление на человека. Ему более н ичего не запрещают, но навязы­ вают многое и с бол ьшей настойчи востью. И порнография, кстати говоря, наименее назойл и ва и наиболее полезна. Порногра­ фия - это действител ьно учебник, и это еще одна ее фун кционал ьная цен ность. В ко­ нечном счете, она вл ияет тол ько на технологи ю, совершенн о не затра гивая остал ьного. Она не тотал итарна, в отличие от м ногих других кул ьтурных кл ише. Набокову при надлежит точное оп ределение порнографи и, данное им в послесловии к "Лолите": "Бездарность, коммерческая прыть и строгое соблюдение кл и ш е". "Действие сводится к совокуплению шаблонов". И самое глав ное: "Слог, структура, образ ность ничто не должно отвлекать читателя от его уютного вождел ения". Точн ость формул и ро­ вок Набокова в их профессионал изме. Он обнаружил феномен, который может быть на­ зван пор нографическим м и н и мал измом. Другое дело, что общество потребления - самое гуман ное, бла гоустроенное и". И собстве нно, единствен ное, в котором можно жить, создавая не тол ько рекламу и порно­ граф ию, но и та кие кни ги, как "Лолита". То общество, которое при нято называть новоевропейским и современ н ы м, форми ро­ валось путем усиления внутрен него контроля, внутренней власти человека над собой . Именно зто - и сторические и рел и гиозные обстоятельства - не берут в расчет те, кто абсол ютизируют репрессивность кул ьтуры и вл ияние ее рекомендаци й . Даже самая на­ зойли вая реклама и самые при влекател ьные образцы поведения и потребления воздей­ ствуют на людей, "у которых чувства навыком приучен ы к разл ичению добра и зла" (Евр 5: 14). Потреб ител ьские ценности я вля ются массовы м и, но они не могут стать тотал ьными, всеобщи м и, а ма ссовая культура не может CTiJTb еди нственной . Обществен н ы й и кул ьтур­ н ы й ко нвенционал изм, несмотря на все постмодернистские потуги, п роводит гра н и цу между произведе нием искусства и я влением массовой кул ьтуры. Ита к, не внешние запреты, а рекомендаци и. Это первое, что отл ичает потребител ь­ ское общество от тради ционного и тотал итарного. Второе менее заметно, но, пожалуй,

96

Д м и тр и й Ш у ш а р и н

более существе нно. Консум изм по природе своей иррационален. Достаточно напомнить, что в тотал итарном новоязе карточно-талон ное распределение и меновалось рацион иро­ ванием. Да и, скажем, регламенти рование одежды в средневековом городе тоже весьма рационал ьно с точки зрения сохра нения социал ьного равновесия . В потребител ьском обществе основой явля ются устремления и ндивидуума, степень свободы которого от внешних рекомендаций определяется тол ько и м самим. Рынок же нацел ен не столь ко на удовлетворение потребн остей, сколько на созда ние новых. Ори­ ентация только на удовлетворен и е жизненно важн ых потребностей свойственна даже не традицион ному и даже не варварскому обществу, а первобытному состоя нию социум а. Однако л и ш ь в потребител ьском обществе действует социал ь н ы й меха низм, построенный на том, что желания сначала удовлетворя ются, а потом появляются . Сам ы й п ростой при­ мер - дегустация новых продуктов в супермар кетах или же раздача си гарет на ул и цах. И ногда реклама содержит в себе стихи йную само иденти ф и кацию общества потреб­ ления по отношению к тради ционному обществу. Так, в первой половине 90-х годов в Герм а н и и я видел ул ич ную рекламу сигарет "West" с изображением европей ской жен­ щи н ы, предлагающей закурить женщине в чадре с надписью "Test the West!". Пра вда, степень комм ерческой эффекти вн ости этой рекламы была весьма сомн ител ьной. Она в принципе была политически не корректна, а в то время, когда в Герм а н и и происходили погромы турецких до мов и лагерей беженцев, резко осужде нные общественным м н е­ н ием, она в ы глядела особо неуместно. При этом создатели рекламы, разумеется, н и как не могут быть обвинены в ксенофо­ бии. Просто попробовать еще неизвестное предосудител ьно в традиционном обществе. По нятное дело, что признание любых, самых стра нных и иррациональных потребно­ стей чело века глубоко человечно, при чем по-христиански человечно. "Все и с п ытыва йте, хорошего держитесь" { 1 Фес 5: 21). В этих словах апостола Павла заключено доверие к человеку- потребителю, чьи слабости, чудачества и капризы абсолютно равноправны на рынке с потребностя м и, которые при нято сч итать просты м и и не мудре н ы м и . Потребно­ сти равноправны - что за польза в городской квартире от кош ки? Но, как сказала Рита, кош ка удовлетворяет потребность человека в кош ке. И бол ьше ничего удовлетворить не может, а главное, не хочет. Однако эта очен ь странная потребность является основой це­ лой отрасли биз неса. В целом, представляется возможн ы м выделить по меньшей мере три типа консум изма. Первый - буржуазный, при котором гла в н ы м является соотношение цены и качест­ ва. Описы вается поговоркам и: по одежке протягивай ножки; по сеньке и шапка. Наз вать этот тип стагнаци о н н ы м никак нельзя, поскол ьку в чужих руках и ломоть вел и к, а значит, всегда остается сти мул для раз вития потребностей. Второй - репрезентативн ый, са мый древний, возникший еще в вар варском обще­ стве. Уместно вспомнить пословицу: шапка в рупь, а щи без круп . Третий - и ррациональный, магически й. Чего не види шь, тем и бредишь. Мобиль­ ность потреб ител ьского общества гаранти руется именно им. И именно этот тип, несмотря не его языческие, магические, колдовские потенци и, ближе всего к христианскому пониманию человеческих слабостей, в том числе и потре­ бител ьских устремл ений, порождаемых помимо всего прочего любоп ытством. Разуме-

Л о го с 4 ( 2 5 ) 2000

97

ется, реклама чудесн ых свойств кастрюль или аудиотех н и ки - это всегда проповедь идолопоклонства. Одна ко, "все м н е позвол ител ьно, но не все полезно, все мне позвол и ­ тел ьно, но ничто не должно обладать м ною" ( 1 Кор 6 : 12). Манипулироа ние и уп равление

Две статьи, рядом с которыми опубл и кованы мои за метки, содержат чрезвычайно важны е выводы. Первый - это взаи м ное социокул ьтурное соответствие постмодерниз­ ма и консум изма, а второй - тенденция к созданию такого товара, как та й на, магическая соста вляющая некоторых предметов торговл и . К последним относятся, разумеется, не тол ько экскл юзивная аудиотех н и ка, но и чудо-космети ка, тысячедолл аровые кастрюли и сковородки, а также набор товаров телемагази нов. Продажа тайны происходит во всех це новых сегментах р ы н ка. Что касается постмодернизма и консумизма, то вопрос в толкова н и и их вза им ного соответствия. Л юбой левоориенти рова н н ы й исследователь вправе усматривать здесь экономическую п редоп ределен ность кул ьтурных феноменов, но мне представляется бо­ лее перспективной и ная и нтерпретация. Отказ от л юбой ценностной иерархии и стремление разрушить ко н ве н ционали зм, по­ зволяющий отдел ить кул ьтуру цен ностей от культуры цен естествен н ы м образом при­ вели лиц, именующих себя постмодернистам и, к признанию коммерческих критериев оценки кул ьтур ы . Частью коммерциал изации, консум изации искусства ста нов ится превращение арт­ среды в жреческую корпора цию, допускающую в свой состав новых членов по собствен­ ному усмотрению. Реч ь идет именно о жреческом хара ктере а рт-среды, в состав которой входят художни ки, арт-критики и а рт-б изнесмены ( галеристы, кураторы и проч.), а не о демиургическом тол кова н и и креативной деятел ьности собственно художн и ков, которые в этой иерархии занимают н е гла венствующее пол ожение. Слово "художн и к" в данном случае уп отребляется как экви валент понятия "a rtist", то есть человек искусства, неза ви­ симо от сферы деятел ьности . Весьма показател ьна в этом отношении лекс и ка не которых арт-крити ков, обслужи­ вающих и нтересы той или и ной групп ировки . Например, в текстах Вячеслава Кур и цына часто встреча ются пре восходн ы е степени сравнения, которые в принци пе не должны быть свойстве н н ы людям, объя вляющим себя постмодерниста м и . Однако в этой среде крити ка вы полняет п и аровские, то есть коммерческие, функци и . Таким же образом разви вается и сближающаяся с арт-деятел ьностью деятел ьность пол иттехнологическая. В заметках, опубл и кованных в одном из предыдущих номеров "Логоса" я сделал вы вод, что политические, социал ь н ые и психологические технологии ком мерциал изировал ись и утратили квазирел и гиозный характер. И теперь эффектив­ ность технологи й и змеряется не стол ько по признаку наделенности их ма гической силой, скол ько по признаку их л и квидности. При этом я отметил, что л и квидность н е пол ностью обусловлена эффекти вностью, но в ходе каждой новой масштабной пол итической операци и зави сит от нее все больше. Однако self-promotion (по-русски, самореклама) са м их технологов, безусловно, включает в себя созда ние та кой же ма гической составляющей их товара, которая создается при продаже тренажеров, космети ки и кастрюл ь. 4 - 432

98

Д ми тр и й Ш уша р и н

Есл и рол ь публ и ч н ых выступлений в да н ном случае очевидна, поскольку и нтервью, пресс-конференции и ток-шоу существуют .и сключительно для поз и ционирования тех ил� и н ых деятелей, а не для и нформ и рования аудитории, то письменные тексты пол ит- и пиар-бизнесменов порой содержат претензии на некоторую научность и даже на обос­ нова ние серьезных ко н цепций. Однако подпись типа "главный методоло г страны" при всей своей ироничности придает текстам такого рода исключ 1-1тел ьно подсоб н ы й харак­ тер, л и шая их собственно текстуал ьной смысловой на грузки. Тем более что, как правило, эти тексты не аннотируемы и не выдерживают проверки да йджестом. В них нет и не мо­ жет быть того, что определяется понятием "message". В подобного рода позиционирова н и и проявляется то, что рыночные критерии не яв­ ляются еди нстве н н ы м и в потребительском обществе. Платежеспособ н ы й спрос на пиар­ услуги, а тем более на политтехнологическое обслуживание элитарен, а торговые сдел ки подобного рода хара ктери зуются высокой степенью конф иденциальности. И тем не ме­ нее участникам этого рынка необходимо предъявлять себя обществу. По этому по воду можно и позлословить. Например, сказать что-нибудь типа того, что если про человека становится известно, что он серый кардинал, то его можно смело при­ числять к свадеб ным генералам. Или же можно свести разговор к обыденным психоло­ гическим дом ыслам о неувере нн ости субъектов этого биз неса. И то и другое п редста вля­ ется мне исследовател ьски бесперспекти вным. Стремлен и е к общественному признанию в сочетан и и с постепен н ы м расколдовыва­ нием пол ипехнологий может быть при зна ком того, что в отношен иях между властью и обществом происходит переход от манипул и рования к управлению. Тотал итарные по­ тенции сохраняются и будут сохраняться и в политтехнологиях, и в массовой кул ьтуре, и в консум изме. Однако необходимость об щественного позициони рования даже в качестве носителя магических качеств свидетельствует о ситуации открытого общества, которым является общество потребительское. Н есколько и ной характер и меет продажа политической и нформации, являющейся массов ы м то варом. Не затра гивая особенности так называемой желтой прессы, отмечу, что на ры н ке качестве нной прессы ма гически м атрибутом товара, аналогом "наслажде­ ния", продаваемого вместе с эксклюзивной аудиотехникой я вляется причастность. И на этом рынке на иболее успешен тот, кто бл изок к власти, но не пр иближе н ею, - в этом в частности, секрет успеха Е вге н и я Киселева. Его позиционирова нию пол ностью соответ­ ствует заставка п рогра м м ы "Итоги", в которой он снят не в Кремле, а вне его стен, на Красной площади. Он предстает наблюдател ем, видя щим все бл изко, но со сторо ны. И в этом же и сточник доверия (термин вполне ры ночный) общества к пол иттехноло­ гам, которым проти вопоказана чрезмерная публ ичная лояльность по отноше нию к вла­ сти. Официал ьность на и нформационном ры нке не л иквидна, а вот види мость осведом­ ленности и понимания у частного л и ца, бл изкого к власти, пол ьзуется спросом. Коммерсанты п ридумы вают новые тай ны, п ытл ивые потребители их разоблачают, по­ падаясь между делом на удоч ку, то по доверчи вости, то из-за чрезмерной подозр1пель­ ности. Эти м соревнован ием наполнена жизнь общества потреблен ия, будь то пол ити ка, проституция или повседневность. Потому и весело.

Ол ьга Кл ю ш ки н а Воля к иrре: Исследование иrроков казино

Введение

Макс Вебер в ыделял четыре типа социальных действ ий - аффективное, традицион­ ное, цен ностно-рациональное, целе-ра циональное, пр ичем подчеркивал : целе-рацио­ нал ьн ые действия в реал ьной жизни найти практически невозможно - это сконструиро­ ван ный идеал ьный ти п. Однако его рассуждения о методе понимания социал ьн ого дей­ ствия, были сведены к необходи мости конструирования этих рационал ь н ых действий, которые могл и бы быть, есл и было бы возможно очистить реал ьные де йствия от ценно­ стных (тради ционных, аффекти вн ых) окрасок. Та кие рациональные конструкции легко поддаются формал ьной логи ке, становятся однозначными для различных и нтерпретато­ ров и, соответственно, оказываются более п редсказуемыми. Веберовская идея выявления рационального и з обыденной жизни людей была пере­ нята и тра нсформ и рована в работах современных экономистов. Так, Г. Бэккер1 в каче­ стве основы для рационал изации предлагает "максими зацию фун кции полезности ил и богатства", считая, что при помощи нее можно объяснить не только экономическое пове­ дение, но л юбое другое и даже романтизм. То есть в его теории утверждается, что в сущ­ ности соврем е н н ы й человек стал человеком экономическим, и потому-то экономический подход так хорош для современного общества. Однако на настоя щи й момент в жизни общества остается и достаточно успешно функ­ ционирует м ножество сфер ч ел овеческой жизнедеятел ьности, где этот подход может описать л и ш ь незнач ител ьную долю происходящего. Так, напри мер, за его пределами мо гут остаться такие по нятия как риск, везение, уда ча. То, каким образом о н и могут быть вплетены в рационализаторскую модель, можно проследить на примере азартных и гр, а имен но, и гры в казино. О писание п р облем ы

Азартн ые игры долгое время в истор и и развития человеческих цивилизаций был и "растворе н ы " в предп р и н и мател ьской деятел ьности, спекуляти вных техни ках, при нуди­ тельном страховани и, государственных лотереях, собирающих деньги для по полне ния

1 Беккер Г. Экономический анализ и человечес кое поведение // Thesis. 4•

1993. Vol. 1. N o . 1 .

100

Ольга Кл ю ш к и н а

госуда рственной казн ы, и проч.2 В современном мире азартны е и гры стал и отдел ьной социальной сферой - хорошо орган изованной сферой досуга, так же как биржевая и гра - одн и м из ти пов высоко рискован ного бизнеса. И гру в казино ка к способ времяпрепровождения можно встретить во м ногих общест­ вах и кул ьтурах как на Западе, так и на Востоке. Две уни версальных соста вл яющих абстрактная "холодная" теория вероятности, лежащая в основа н и и всех и гр, и присущее человеку реал ьное "горячее" желание испытать сильные ощуще н ия и эмоциональный всплеск - это то, что делает каз и но успешным в любой культурной среде. Одна ко, не­ смотря на то, что в сущности своей и гры в казино кул ьтурно нейтрал ьны, отношение к этой форме досуга все же заметно разл ичается в об ществах с разными кул ьтурн ы м и, экономи ческим и и пол итически м и особенностями. Что касается Росси и, то здесь казино появил ись только в последние десять лет, вме­ сте с формированием ры ночных отношений и свободной п редп р и н и мател ьской деятел ь­ ностью. Н о, несмотря на это, и горные традиции сформировал ись да вно и был и оп исаны кл ассика м и русской л итературы еще в XIX веке - А. С. Пушкиным ("Пиковая дама"), Ф. М. Достоевским ("И грок"), А. И . Куприным ("Система") . Эти два факта подчеркивают особенность мира росси йского казино. При том, что эта досуговая деятел ьность имеет давние и стори ко-кул ьтурные кор н и, казино - это п р и н ци п иал ьно новый вид досуга и бизнеса для России, место которого в экономике и кул ьтуре стра ны в целом еще плохо (если не сказать, что совсем не) изучено независи м ы м и экономистами и социологами.

Исследовател ьски й подход Игра в каз и но - сложное кул ьтурное явление, поэтому для его рассмотрения можно испол ьзовать самые разные гуман итарные дисципл и н ы - ф илософ и ю, психологию, кул ьтурологию, социологию, экономику. Специфика социологического подхода опреде­ ляется особым предметом исследования. Каз и но с социологической точки зрения пони­ мается как некое социокул ьтурное образован и е, имеющее свои особые субкультурные составляющие - ти п ы рационал изаци и моти ваций, н ормы, ценности, стереотипы - и способы их встраивания в общую кул ьтуру общества. П ри помощи этих категори й, мож­ но, например, проанал изи ровать уровен ь престижа азартной и гры как способа досуга в определенном м и кросообществе или же механизмы вы работки логики (рационализации) соотнесен и я затрат на получение денег в обыденной хозяйственной практи ке, затрат на и гру (про и грыши) и меры получения удовольствия от и гры. И гра в кази н о формируется и оживает за счет несколь ких действующих сил. В да н­ ной работе м ы хотел и бы сфокусироваться на деятел ьности и гроков. Основы ваясь на теореме У. Томаса, м ы поп ытаемся увидеть, ка к они са м и субъективно восприни мают си­ туа цию игры, которая делает м и р кази но для них реал ьным. Структурирование этой си­ туа ции мы предполагаем через описание взаи модействия субкул ьтурных и культурных элементов, определяющих их идентичность и соответствующую деятел ьность. Мы также предполагаем рассматри вать и гру в каз и но в двух смыслах - в узком смы сле ка к ситуа­ цию и гры - ста вки и в ы и грыши/проигрыши, и в ш и роком - ка к социокул ьтурное про2 Об этом см.: Brenner R., Brenner G. GamЬling and Speculation: H uman Decisions. 1990.

А

Theory, а History, and а Future of Some

Логос 4

101

{25) 2000

стран ство, большое и гровое поле - сцену, где разыгрыва ются н е тол ько денежные ста в­ ки, но и другие "социал ьно важн ые карты". Гендерная характеристика объекта исследования

Описы вая игрока, мы будем испол ьзовать местоимение "он", пос кольку женщины и г­ рают значител ьно реже мужч ин - среди игроков их примерно 5-10%. П ричем, можно выделить два типа и грающих женщин - те, кто играет на свои деньги, и не на свои. По­ скольку нас интересовал и и гроки, которые задействуют с и гре свой собственный доход, то п роцент таких и гроков среди женщин становится еще меньше - возможно 2-3% (то есть в один определе н н ы й момент в зале казино (вмещающем примерно 150-200 чело­ век) можно увидеть пять-шесть самостоятел ьно и грающих женщин). Из этого можно за­ ключ ить, что казино в России - это мужская игра. И и спользование местои мений муж­ ского рода при описании игроков - это не тол ько (и даже не сколько) следование пра ­ вилам русского языка, сколько обращение внимани я на реал ь н ы й пол изучаемых субъек­ тов. Основные понятия Игра. Понятие игры в кул ьтурологической и социологической лите ратуре встреча­ ется часто: при мером тому может быть целое направление - драматический подход. При этом и гра как отдел ьная форма жизнедеятел ьности воспринимается исследовате­ лями об щества настолько естествен ной, что, возможно, это стало причиной того, что опи­ сание социологических и кул ьтурных аспектов и гры ка к таковой в социологи ческой ли­ тературе (а тем более в русскоя з ычной) представлено слабо. Наи·более известной работой по этой тематике можно назвать книгу Й. Хей з и н ги "Человек и грающий ", в которой и гра пони мается в широком кул ьтурологическом аспек­ те, что поз воляет нам испол ьзовать да нные им оп ределения как рабочие для описания и гр в казино. В ыдел им ее основные составля ющие. Как пи шет Хе йзи н га, игра старше кул ьтуры, поскольку и гровые формы деятел ьности можно встретить и у жи вотных. Поэтому корни и гры уходят глубоко в биологические (или генетические) особен ности, отражая тем самым жизнь ка к таковую. Но, с другой стороны, и гра всегда что-то знач ит, то есть всегда предполагает не который ясный для всех уча стников смысл, и тем самым и гра претендует на выход за пределы биологи че­ ского на уровень есл и не кул ьтурного, то антропологического. Таким образом, игра по природе своей противореч ива. В ней переплетается кул ьтурное и биологическое, рацио­ нальное и и н сти н ктивное, и скусственное и естественное. Далее Хейзи н га выделяет несколько признаков игры . Во-первых, игра - это сво­ бодная деятельность. "И гра по пр иказу уже больше не и гра. В кра й нем случае, она мо­ жет быть навязанной им итацией, воспроиз ведением игры. Уже благодаря свободному характеру и гра выходит за рамки при родного процесса"З. Во-вторых, "игра не есть обы­ денная жизнь и жизнь как таковая. Она скорее выход из рамок этой жизни во временную сферу деятел ьности, имеющей собственную на правленность"4• И гра вкл и н и вается в

З Хейзинга Й. Homo ludens. 4 Там же, с. 18.

В тен и за втрашнего дня. М.: Прогресс,

1992. С. 17.

102

О л ьга Кл ю ш к 11 н а

обыден ную жиз н ь как нечто времен ное, ценное само п о себе, процессом своего совер­ шения. В-третьих, обособлен ность и гры от обыденной жизни неизбежно предполагает, что игра конечна - она имеет временные и пространственные границы. И своей огра ни­ чен ностью и гра облегчает восприятие целостности себя ка к некой кул ьтурной форм ы . И, наконец, последняя характеристика - это наличие правил. "В нутр и и грового простра н­ ства царит собствен н ы й, безусловный порядок . . . . Малейшее отклонение от него рас­ страи вает и гру, л и шает ее собственного характера и обесцени вает". И гра начи нается там, где уста новлены правила, еди ные для всех л ибо с пециальные для каждого участ­ н и ка. Порядок (или правила) оказываются стерж невой составляющей и гры. О н и задают темп и оп ределяют весь ход и гры - напряжение, равн овесие, балансирование, чередо­ вание, контраст, вариа нтность, завязка и развязка, разрядка, разрешение. Основы ваясь на осно в н ых составля ющих и гры, предложен н ых Хей з и н гой, мы п редла­ гаем рассматри вать и гру как я вление вариати вное, представляющее собой некий конти­ нуум . На одном конце этого конти нуума и гры с м и н имальным кол ич еством п равил, кото­ рые необходимы тол ько для того, чтобы и гра все же состоял ась. Эти правила часто эмержентн ы - то есть о н и воз н и кают по ходу развития и гры; сп онта н ное реагировани е на изменяющуюся ситуа цию - основное требова ние этой игры. Результат непредска­ зуем и зависит только от ситуати вного, "здесь и сейчас" расклада сил. В англ и йском языке такому пониманию и гры соответствует слово "play"5• На другом пол юсе расположена не и гра, а скорее п ьеса - п роигрывание уже уста­ новленного сценария. Это подобно кл ассическим театрал ьным поста новкам, в которых конец п ьесы известен. Такая и гра захватывает не резул ьтатом, а сам им процессом. К та­ кому типу и гры можно отнести прои гры вание ритуал ь н ых социальных ролей, соответст­ вующих оп ределенным статусам, демонстративные презентации, заранее подготовлен­ ные выступления. Прав ил и гры много, и все они жестко детерм и н и руют настоящ и й мо­ мент. Во власти субъекта-деятеля оказывается сл иш ком мало возможностей для спон­ та нного реа гирования. Да и спонтан ность сама не актуал ьна - все просч итано, и основ­ ная цель - четко придержи ваться "сценария" ("game"). Та ким образом, критерий жесткости правил и зада н ности сценария оказывается од­ н и м из векторов, который формирует социал ьные и гр ы, а вместе с тем и социал ьные иденти чности субъектов и гры - игроко в. Одн и и гры более естественны с точки зрения "обыденности", другие - редки и экзоти ч н ы . Каждая социал ьная и гра задает границы реп резентируемых внутри нее иденти чностей, предоставляя субъекту возможность их смены, переходов от "игры" к "и гре". Обращая п о н и мание пра вил и гры к нашей теме, мы п редполагаем, что каз и но как раз является те м местом, где п редоставляется легитимная возможность вы йти за рамки "социал ьного сценария обыден ной жизни" и произвести спонта н н ы й выплеск сдерж и­ ваемых жел а н и й . В связи с этим и гра в казино может рассматри ваться и как тип посто­ янно действующего "карнавала"6 - организованного п роцесса, напра вленного на уре5 Рассуждения о л ексических особенностях английских сл ов play и game см. в: И гра // Сов ременная за­ падная философия. Словарь. М.: Полити здат, 1991. С. 1 1 1 .

6 Более подробно идея карнавалов в описании сов ременности п редставл ена в: Бахтин М . М. П роблемы творчества Достоевского // Бахтин М . М. Тетралогия. М.: Лаби р и нт, 1998., Batalle G. The Accuгsed Shaгe. Vol. 1. New Уогk: Zопе Books. 1988.

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2000

103

гул и рован ное, но все ж е позволител ьное п роявление неконтрол ируем ых эмоци й, н а от­ ход от п редлагаемых обществом рационал ьных конструкци й, в том числе и конструкци й рационального действия, на вхождение в совер шенно и ной мир, поз воляющи й реал изо­ вать те внутрен н и е побужден ия, которые оказы ваются "зажаты" дом и н и рующей "циви­ лизированной" культурой. В этот момент "карнавал изирован ная", дионисий ская культу­ ра восстает против кул ьтуры "высокой", духовной, взрываясь и раскрывая и ную "правду" о м ире, раскрепощая человеческие страсти и желания. Удача. Азартн ые и гры отлича ются от неазартных тем, что в них при сутствует везение - удача, тогда как в последних положител ьным резул ьтатом является успех - рацио­ нально объясн и м ы й, и потому предсказуемый. Как считает Т. Веблен, вера в удачу - не­ обходимая характеристика азартного и грока. Истоки веры в удачу он находит в доисто­ ри ческих временах, в так называемой хищни ческой кул ьтуре. Он противопоставляет со­ временный рациональный тип м и ровосприятия, с четким осознанием причин но-следст­ венных связей, поз воляющих п рогнози ровать бл ижайшие результаты деятел ьности, типу дозкономическому, одушевля ющему окружающие неживые предметы и наделяющему их силой влиять на и сход событи й. Такой тип он наз ывает аним исти ческим. "Вера человека, облада ющего спорти в н ы м темпераментом в удачу и случай - т. е. в причинную обу­ словленность случай ного - я вляется слабо выраженным ил и рудим ентарным а н и м исти­ ческим чувством"7• "В своей простой форме вера в удачу есть инстинктивное ощущение какой-то зага­ дочной телеологическо й "склонности", свойственной п редметам и ситуа циям. Вещи или события наделяются "п редрасположением" к оп ределен ному исходу, пони мается ли этот исход как случа й н ы й или как преднамеренно преследуемый. От этого простого а н и м и зма вера в удачу переходит в другую, производную от первой форму или стадию, в более или менее оформившуюся веру в сверхъестествен ную силу. Эта сила оказы вает свое дейст­ вие через посредство видимых предметов, с которыми она ассоции руется в соз нании, хо­ тя и не отождествляется с их материал ьной сущностью"8. Вы сокая доля случая в азартных и грах, предлагаем ых в кази но, провоцирует и грока на раз витие в себе этого анимистического иррационального чувства - в кази но и гроки часто загады вают жела ния, соотнося их испол нение с в ы и гры шем, оставляют себе фиш­ ки как талисманы удачи, а п редметы, "решающие" исход и гры, ол и цетворяют с той самой сверхъестественной силой: В принципе, рулеточному шарику совершенно все равно, сколько денег поставлено на кон. Но в процессе игры все неживые предметы - антураж казино - оживают, пре­ вращаются в химеру, с которой начинаешь бороться как с живым организмом. Вот, на­ пример, кто-то хочет доказать свою настойчивость и в шестой раз ставит на черное, при постоянном выпадении красного. И, в очередной раз, убедившись, что выпадает красное, восклицает: "Эх, опять не дала!" Но кто? Шарик? Рулетка? Эта жуткая, ма­ нящая химера? Или его судьба? ( И з и нтервью с одн и м из и гроков) . Соперничество. Еще одна характеристика азартной и гры - зто победители и побе­ жденны е. В резул ьтате и гры обязател ьно кто-то побеждает, л ибо и гроки - посетители 7 Вебле н Т. Теория праздного класса. М : П рог ресс, 1994. С. 269. 8 Там же, с. 270.

104

О л ь г а Кл ю ш к и н а

кази но, л и бо каз ино в л и це круп ье, раз ы грыва ющих кон . Согласно все той ж е работе Т. Веблена, и менно соперни чество в азартной и гре раскры в.ает ее хищн ически й характер. "Жажда победы". - это желание добиться превосходства ценой проиг­ рыша проти вника"9• Та ким образом, в азартной и гре встреча ются на одном поле проти­ воречащие друг другу хара ктеристи ки. Несмотря на то, что атрибути вным признаком иг­ ры является свободная форма участия в ней и гроков, азартная игра включает в себя и проти воположное "свободе" свойство - "насилие", которое как раз проявляется через правило соперничества, через при нятие и противопоста вл ения духа хищника - победи­ теля и жертвы - побежденного. Деньги. И, наконец, последняя характеристика азартных игр - это игра на деньги. Деньги, и меющие множественное значение в связи с их разл и ч н ы м использованием в об ществе приобретают в каз ино еще несколько кул ьтур ных измерений. Во-первых, это особ ый тип денег. Только в кази но, как в сказоч ном ми ре, можно уйти из зала с "полны­ м и фишек карма нами" и обменять их на "приличную сумму де нег". Это деньги удачи легкие ден ьги, можно сказать почти без усил ий приходя щие, а потому пьянящие своим появлением. Во-вторых, этот особ ый ти п денег в каз ино начи нает и грать особую роль. Ден ьги ка к одна из а нтро пологи ческих характеристи к (из мерений, отображений) современного че­ ловека подвергается из менениям вслед за изменением иденти чности их обладателя. В каз ино ден ьги начи нают и грать роль субъективного мерила азарта, адренали на, пережи­ ваний, связанных с описанным выше духом соперни чества: "пропорционально размеру денежного в ы и грыша или проигрыша победа одной стороны оказы вается более бл иста­ тел ьной, а поражени е другой - более тяжел ым и ун изител ьны м"10 . В-третьих, в проти воположность субъекти вному мерилу азарта, деньги выступают и объекти вным показателем социального статуса и грока. Демонстрация оп ределенн ого количества денег, выделенных на игру, и объя вл ение ставок, соответствующих этому ко­ личеству, обладают та ким же маркирующим свойством, как и товары, предназначенные для разных социал ьных слоев. Это подче ркивается не только нал ичием ф и шек и ста вок, разной денежной стоимости, но и существова нием разных стол ов, и даже залов ("priva­ te", VIP), дифференцирующих игроков по их фи нансовым аппетитам и возможностям и, тем са м ы м, подчеркива ющих их социальный статус. Есл и и грок идет и грать в зал "priva­ te" или "VIP", то он не только собирается, но и может и грать по-крупному. Я до сих пор никак не могу понять. Приходит простой человек, в каких-то немысли­ мых ботинках, в старых протертых джинсах, идет на "приват" и проигрывает там сто тысяч долларов. Где он взял эти деньги? Я просто не могу это понять (Из интер­ вью с официанткой в каз ино). - Мои друзья тоже ходят в казино. Но не в Голден Пэлас. Для них это несерьезно. - Но, ведь здесь есть VIР-зал? - Да, но если их здесь увидят, то это будет не в их пользу" . Что о них подумают? (Из интервью с и гроком).

9 Там же, с . 268. 1 0 Там же, с. 268.

Логос 4

( 2 5 ) 2000

105

И, наконец, в-четвертых, тр юк каз ино заключается в том, что все денежные манипу­ ляции как бы камуфли руются, поскол ьку деньги в каз ино вообще исчезают. Вместо них появляется некий де нежный суррогат - фишки, и меющие, однако, та к же как и денеж­ ные купюры и монеты, разную сто имость и, также как и деньги, поз воля ющие подчерки­ вать статусную иерархию ста вок, столов, залов. "Понятие деньги в казино исчезает, на смену ему приходят фишки. Напитки, сигареты оцениваются при помощи фишек - де­ нежную цену они утрачивают". (Из и нтервью с и гроком). Ман ифеста ция нового кул ь­ турного из мере ния денег посредством смены денежного станда рта и грает важную для ка зино экономи ческую роль. Та к, стоимость фи шек как мерила азарта н и вел ирует свои м дом инированием в рам ках игрового пространства другие "обыденные" измерения де нег, отвлекает и грока от осоз нания их "об ыденной" полезности . Та к, в процессе и гры и грок может исп ыты вать счастье от последнего в ы и грыша и довольствоваться продолжа ющим­ ся п раздн и ком. И только за его пределами, оцен ив впоследств и и свои доходы, все же осозн ать, что он в проигрыше. Казино. Ита к, те перь все оп исанные выше понятия по местим в реал ьное поле их во­ площения - мир каз ино. Каз ино - это пространство двух противоположн ых, но урав­ новешенных "сил". С одной стороны, - это место отдыха, спонта нного "карна вала", где каждый посетитель, в отл ичие от театра и других зрелищ, - дей ствующее ли цо, а с дру­ гой, - это жестко структур ированная организация персонала, которая контрол и рует "спонтанность" прои сходящего точностью и сп олнения своих обязательств. Всех участн и ков "сп ектакля" каз ино можно разделить на три ти па: и гроки, не-и гроки (сочувствующие, приятел и, ком пан ия), и вне-игроки (обслужи вающий персонал ка зино). Игроки - это централ ьные фигур ы . Их при сутствие обеспечи вает начало и бесконечное продолжение этого "сказочного мира". Не-игроки - это л юди, при шедшие в ка зино не ради игры. На первый взгляд. они мо­ гут казаться л и ш ними, второсте пенными, но при детал ьном рассмотре нии оказывается, что они выпол няют своеобразные социал ьные роли. Большинство из них являются друзьями, приятелями ил и членами ком пании и грока, де монстри рующими собой его со­ циал ьное окружение и его возможности манипул ировать свободным временем других. Очень интересный персонаж приходит к нам. Он - директор крупного российского предприятия N. Магнат. Хотя наша промышленность находится на более низком уроне, чем западная, но все равно, он сказочно богат. Он голубой. Каждый раз он приходит с молодыми мальчиками. То есть вот он показывает - смотрите на меня. Кормит их, одевает. Гладит по головке ласково при людях, не стесняется. Действительно хоро­ шие ребята, какие-то модели. А сам он неприятный, рыжий. Имеет телохранителей. Просто неприятно, когда человек имеет много денег, то он может купить все что угодно (Из инте рвью с официанткой в казино). Но, кроме того, бывают и "независим ые" не-игроки: Вот два примера. Девушка, которая одета совершенно обычно. Понятно, что она сюда пришла не затем, чтобы найти себе партнера на ночь. Она останавливается око­ ло какого-нибудь игрока, начинает выражать свою заинтересованность его игрой, со­ чувствовать ему, когда он проигрывает, радоваться вместе с ним его выигрышам. Так они сходятся, и она становится партнером в его "грязном деле " - просаживании де­ нег. Никто не может посочувствовать ему в этом, а она может. С выигрыша он дает

106

Ол ьга Кл ю ш к и н а

ей фишку-две, чтобы она поставила сама, но в ее планы не входит играть. Она позже обменяет их на деньги. Потом она идет к другому игроку и ее "работа" продолжается. Но так "работают" не только девушки. Среди этой категории посетителей казино можно встретить и парней. Молодой человек, который помнит всех своих "друзей". Вот он радостным возгласом приветствует одного из них по имени, хотя этот игрок не появлялся здесь уже полгода. Но это еще не все - он полностью может располо­ жить только что вошедшего, но уже начинающего бредить казино игрока, напомнив ему о его привычках: "Ты все также любишь ставить на черные, четные и большие?" Добившись, таким образом, расположения, он становится другом ему на все его пребы­ вание в казино в эту ночь ( И з и нте рвью с и гроко м ) .

И, н а ко н ец, е ще о д и н ти п действующих л и ц - персо н ал каз и н о. Каз и н о и м еет о ч е н ь жесткую иера рх и ч ескую структуру должностей - дилеры, менедже р ы р а з н ы х уров ней, адм и н и страто р ы . У нас много администраторов, которые за всем следят, у менеджеров з а стойками находятся мониторы, в зале установлено много видеокамер. Вот менеджеры сидят и следят за работой дилеров и офиц ианток. Если что-то не так, то они звонят боссу, главному администратору, вызывают и говорят: "Вот в вашей работе замечены ошиб­ ки, исправьтесь" ( И з и нтервью с о ф и ц и а нтко й ) .

Задач а ме неджеров к а к и в л юбой другой коммерческой орга н и з а ц и и - контрол и ро­ вать де нежную п р и б ыль - реал и зуется через наблюде н ие за "фи н а н с о в ы м и возможно­ стя м и " и гроков, фо р м и ро в а н и е м о п редел ен ного отн ошения к ним и пров еден и е м особой "госте в о й " полити ки п о п р и влеч е н и ю круп н ы х и гроко в . -

А может л и менеджер следить сразу з а двумя, за тремя проигрывающими?

- Да, это их работа. Вот, например, когда мы приносим менеджерам чек на подпись, то можно услышать разговоры между ними: "А он мало сегодня принес, тысяч тридцать. Не стоит за ним следить" (Из и нте рвью с о ф и ц и а нтко й ) .

И гра: смена идентичности М н ожество ярких м и гающих огней и красо ч ная п р и влекающая в ы веска у входа в ка­ з и н о м а н и ф естируют в н е ш н ю ю гра н и цу м и ра обыде н н о го и м и ра сказо ч н ого, переходя которую, сл овно совершая вол шебное дей ство, посетитель, возможно, несколько часов назад усердно б и в ш и йся над п о в ы шением п р и б ы л ь н ости своего дела, расстается со сво­ и м "я-п редп р и н имателем" и п ревра щается в другого - "я-и грока". Здесь он получает то, что н е могут п редоста вить ему другие сферы обыде н н о й ж и з н и - легитим ное измене­ н и е своей собственной иденти ч н ости. Он на время расстается с рациональ ностью, хо­ лодн ы м рассудком, безэмоциональностью, которые ему п росто необход и м ы в профес­ сионал ь!iОЙ деятел ьности, п о з воля ющей получать достато ч н ы й для и гры в каз и но доход, и по гружается в совершенно проти вополож н ы й м и р, где бушуют безудержны е страсти и эмоции, с п о нта н н ы е действия, где расчет уступает место н е предсказуемости и и нту и ц и и . Казино - это "небольшой дурдомчик". Прилично выглядящ ий, респектабельный че­ ловек, зайдя в казино, буквально через пять-десять минут совер шенно преображается. Безумные горящие глаза, рассеянное сознание . . . И хочется перефразировать фразу из Данте "Забудь о . . . , как там, я забыл . . . всяк сюда входящий" (Из и нте рвью с и гроко м ) .

Л о г о с 4 ( 2 5 ) 2000

107

Такое изменение идентич ности в литературе рассматри вается чаще с психологиче­ ской точки зрения, то есть подчерки вается внутренняя предрасположе н ность человека к азартной игре. Ш. Ференци11, психоа налитик начала ве ка, пи сал о том, что и гра в кази но, равно как и и гра на фондовой би рже, - это форма затянувшегося ощущения "инфан­ тил ьного всемогущества". Он полагал, что дети не восприни мают себя слабыми и беспо­ мощн ы м и, а наоборот всесил ьными, всемогущим и существа ми, чьи нужды беспрекослов­ но восп ринимаются послуш н ы м и взрослыми. Дети способн ы поддерживать эту полно­ стью нереал истич ную Я-концепцию, потому что у них нет возможности увидеть ка к они беспомощны, зависимы и слабы. Со временем они познают реальность; и этот о п ыт пре­ подносит им реал ьные факты жизни. Взросление означает не тол ько изучение того, что мы можем, но также и то, что м ы делать не в состоя н и и . В казино ходят люди, у которых неудовлетворенное самолюбие, неудовлетворенное "я ". Полностью реализованные люди туда не ходят . Эта "псевдореализация " связана с острым чувством - риском . Когда делаешь крупные ставки, то в душе все замирает, а потом либо расцветает бутоном, либо все падает в пропасть. Такие же яркие чувства мужчина испытывает на войне, когда риск связан с постоянной угрозой смерти. Но у казино, в отличие от войны, есть большое преимущество - здесь не убьют и не огра­ бят . И тот, кто, как я в детстве, мало дрался, дореализовывает себя в казино (Из и н­ тервью с игроком). Внутренней границей, подтверждающей намерение пришедшего гостя каз и но стать "и гроком" является касса - обмен денег на ф и шки. Деньги как ла кмусовая бумага ока­ з ы ваются основным ф и ксатором хода и гры - борьбы п роти воречивых я-идентич ностей. Та к, меняя часть своих денег на фишки, и грок как бы меняет часть своего "я " на "я­ и грока". Так же ка к и в других сферах жизни, деньги и грока особы м образом структурирова­ ны. И грок заранее определяет сумму денег, которую он согласен выделить на игру, и эта сумма обмени вается в кассе. Первоначал ьно, это я вляется тем л и м итом (денег и "я­ ко н цепции"), за который выходить нел ьзя . Однако с течением времени и разгаром стра­ стей, вслед за все бол ьшей сменой я-идентичности начи нает превы шаться и денежный лимит. И в этот момент в ход могут пойти ден ьги, предназначе нные для других целей. Взаимоотношение между и грой и и гроком меняется - и гра начи нает до минировать над и гроком. Игрок во время игры всегда чувствует некоторую неловкость. Он понимает, что он занимается порочным делом . Деньги, которые он обменял на фишки, должны быть вложены в другие более важные дела. Вообще-то свободных денег на игру не бывает они всегда планируются на какие-то дела . И вот, когда он тратит эти деньги, он чув­ ствует, что он - негодяй (Из и нтервью с и гроком) . П роцесс и гры за вораживает, все больше втяги вая при шедшего в каз и но гостя в иден­ тичность "я-и грока". Однако от многих других азартных игр игры каз и но отл ичаются тем, что статисти чески й расчет ил и теория вероятности всегда оказывается на стороне каз и­ но, что усугубл яет положе ние и грока с течением времени. В п роцессе и гры он борется со 11 Fere'nczi S. Further Contributions to the Theory and Techniques of Psychoanalysis. New Уо гk: Norton, 1926.

О л ь г а Кл ю ш к и н а

108

стихией случая, находясь при этом в ситуации, когда пра вила работают проти в него, и и грок чаще оказы вается в проигрыше. Состояние побежденного, проигрывающег о все бол ьше п ровоцирует и грока на ответны й ход, на взятие реванша, разжигая страсть м ще­ н ия, и все бол ьше вгоняя и грока в пороч н ы й круг. Выход из этого круга в статусе п роиг­ равшего требует особой сил ы воли, особых ти пов рационал изации, оправдывающих та­ кой вид досуга. Таким образом, более частые проигр ы ш и нежел и в ы и грыши подн имают важную проблему - каким же образом соотносятся затраты на зарабатывание (добы ва­ ние) денег и их стол ь легкой тратой? Есть ли какие-то социал ьные критерии опра вдания этой деятел ьности?

В не игры : п остоя н ство идентичности Попытаемся на йти оправдание рационализаторскому эконом ическому подходу. Дей ­ ствител ьно л и есть в азартн ых и грах что-то, что позволяет и грокам оправдывать свое времяпрепровождение, что является почвой для рационал и заци и этой неподконтроль­ ной страстной деятел ьности? И тут необходимо вы йти за предел ы "фигуры" - самой и г­ ры, оценить ее "фон" - контекст. Так ли .сильно характер и механизмы функционирова­ ния его отл ичаются от "внешней" по отношен и ю к кази но, обыденной жизни? Что объе­ диняет, в п и сы вает и горную деятел ьн ость в целостность мировосприятия и грока и его жизни как таковой? На первый взгляд, идентичность и грока кажется и но й, проти воположной той, что требуется в мире ка п итала. Бла годаря стра стной вере в счастл и в ы й случай они ведут се­ бя иррациональ но, стихи й но, потакая своим внутренним бессоз нател ьным импул ьсам. Но при этом негласно их поведение демонстрирует то, что каждый из них и все они вместе являются представителями особого класса - класса "и гроков кази но". Приобретение этого статуса - оди н и з источников рационализации своих проигрышей. Простра нство казино, в отличие от бизнес-простра нства устроено та к, что все собы­ тия ( в ы и грыши, проигрыши, размер ставок) происходят не за закрыты м и дверя ми, а на виду в других и гроков. Это создает особ ые условия для демонстрати вного по веде н ия, и гроки идут в каз и но не тол ько ради и гры, но и для того, чтобы "себя показать, других посмотреть ". Особен ность демо нстративного поведения в каз и но состоит в том, что оно ориентировано на демонстра цию статуса не при помощи вещей (им еющих определенную денежную стоимость), а непосредственно при помощи са м их денег - это показ окру­ жающим размера денег, которые и грок собирается потратить, и мужественное их "уничтожен и е" . То есть несмотря на то, что все и гроки п редставляют еди н ы й класс, скла­ дывающи йся в процессе груп пового поединка с казин о, каждый и грок имеет свою и нди­ видуал ьную страте гию и гры, которую он предста вляет окружающим. Несмотря на присущий всем игрокам азарт, стратеги и и гры их разл ичаются. М ы вы­ деляем несколько типов и гроков, в зависи мости от их стратегии игры. Первый тип - и г­ роки, которые пришл и попытаться нем ного "подзаработать". Небольшой вы игрыш они рассматривают как доход (может быть даже основной). Именно об этом типе и гроков пи­ сали Дэвид Доунес и его коллеги12, доказывая, что и гроки не явля ются стол ь беззабот-

12 Downes О., Davis В., David М ., Stone Р. GamЬling, Work and Leisure. London: Routledge, 1976.

Логос 4 ( 2 5 ) 2000

109

н ы м и и испол ьзуют л юбой большой вы игрыш экономно. О н и бережл ивы, а ккуратны, ос­ торожн ы . Второй т и п - это игроки, при шедшие ради развлечения: "Причем приходят, могут подарить дилерам, официанткам на чай. То есть и приходят не для того, чтобы выиг­ рать, а чтобы себя показать, других посмотреть. Просто ради развлечения. Выкинет несколько тысяч долларов - для него это ничто просто". ( И з интервью с офи циа нт­ кой.) Это достаточно преуспевающие люди, которые игрой в каз и но "оплачивают" свое участие в "карна вале", обеспечи вая тем са мым более уважител ьное отношение к себе со стороны персонала, о чем более подробно речь пойдет ниже. И трети й тип и гроков, это те, которые играют по крупно му, те, для которых создают "VIP" и "private" зал ы, где высокие ста вки позволяют усил ить накал страстей, в пол ной мере ощутить захваты ваю­ щий и пьянящий дух азарта. Е ще один аспект демонстрати вного поведения - это обращение с крупье и офици­ антка м и . Должностная пози ция босса (управляющего) у игрока остается и за пределами его работы. Сорвать свой гнев и раздражение от проигрыша на персонале также воз­ можно, как и на своем подч иненном - в обоих случаях власть в руках того, кто платит ден ьги. - Как ты считаешь, что в твоей жизни изменилось после того, как ты устроилась туда работать ? - Да, у меня много изменилось в жизни. Люди замечают. Те, с которыми я давно не встречалась. Я сама не замечаю, но мне об этом говорят окружающие. Я стала очень агрессивной, злой. Это, видимо, связано с моей работой, когда каждый норовит там ущипнуть, или пьяный идиот гоняет тебя туда-обратно, и ему ничего не скажешь, у нас такие правила, клиент всегда прав. С улыбочкой воспринимать даже если тебя гру­ бо по-всякому обзывают. Люди приходят проигрывать очень много денег. Ходит один мужик, армянин что ли, не русский. У него есть карта нашего клуба. Бедные дилера, он их так обзывает, у меня даже язык не повернется, как он их обзывает! - И что никто не подходит не делает ему замечание? - Нет, этого нельзя делать. Девушек просто уводят оттуда бледных. - Ну, а почему такие правила? Вас в это не посвящают? - Ну, это и так понятно. - То есть это полезно для казино выкачать из человека все деньги, которые он согласен проиграть ? - Да, конечно, согласны на все его условия. Лишь бы ему было хорошо. Пусть о н го­ ворит, все что захочет. А если видят, знаешь, человек простой, пришел 200 долларов проиграть, не постесняются, выведут. У нас есть такая зеркальная комната, куда вы­ водят гостей, которые неправильно ведут себя. У нас такие порядки, если его выво­ дят, то уже выводят на определенный срок (Из интервью с офи цианткой). И, наконец, посещение каз ино сказывается на других сферах жизни. Напри мер, рас­ сказы о похождениях в каз ино придают особый колорит задушевным беседам с друз ья м и и даже в некоторых случаях с коллегам и и партнерами по бизнесу. Рассказчик, пере­ живший та кие "ф ина нсовые прикл ючения", "зарабаты вает" к себе расположение, и воз­ можно, даже это вл и яет на повышение его авторитета. С другой стороны, в рам ках сем ьи посещение каз ино может означать отста и вание своей собственной приоритетной паз и-

1 10

О л ь г а Кл ю ш к и н а

ц и и в сем ье - только глава семьи имеет право н а такой особый способ времяпрепрово­ ждения. Итак, все эти соста вл яющие оправда н и й и рационал изаций, которые "ура вновеши ва­ ют" денеж н ы й проигрыш, при водят к тому, что и грок может достаточно опти мистично оцени вать свой стол ь дорогой в де нежном вы ражении досуг: Возвращаясь полшестого домой, я часто думаю, пусть сегодня я проиграл много денег, но зато я получил массу удовольствий от игры. И я не жалею (Из и нтервью с и гроком). * * *

Итак, приведенные выше свидетел ьства проинтервьюированных и созда н ная на их основе модел ь д и на м и ки идентич ности "предп рини мателя-игрока" - это еще одна по­ пытка осм ы сл ить централ ьный для социологии вопрос о рациональности социал ьного действия, которая, безуслов но, фрагментарна и даже в своей фрагментарности не в коем случае не может воспри н и маться как нечто завершен ное. Скорее всего, да нные рассуж­ дения следует рассматри вать как стремл ение обратить взор социологов на ранее не рас­ сматриваемые, не тради ционные для академической науки аспекты социал ьной жизни, которые могл и бы дать новый материал для дал ьнейшей проблемати заци и извечных со­ циологических вопросов.

Б иблиографи я п о теме " азартные и гры " Беккер Г. Экономический анализ и человеческое по ведение // Thesis.

1993 . Vol. 1. No. 1. 1998. №4.

Бусова Н . д . Hom o PuЫicus - герой нашего времени // Социологические исследо в а н ия . Стр.

108- 1 1 1 .

Большая игра. Периодическое издание. Публ и куется также в интернете. http://www.opeпcity.ru/ biggame Веблен Т. Теория праздного класса. М : П ро гресс, Хе й з и н га

й.

1994.

Homo ludeпs. В тени завтрашнего дня . М.: И здател ьская группа "Прогресс", "Прог­

ресс-Акаде м и я ",

1992.

Bergler Е. The Psychology of GamЫiпg. Lопdоп, Напisоп,

1958.

Вгеппег R" Вгеппег G . GamЫing and Speculatio п : А Тhеогу, а History, and а Future of S o m e H u man Decisi ons.

1990.

Casino GamЫiпg i n America: Origins, Trends, and Impacts / Ed. Ь у К. J . Meyer-Arendt, R . Hartmann . Cogпizant Commu nication Согр"

1998.

Casino Gami n g : Policy, Economics and Regulation / Ed. Ьу А. N. Cabot. Lionel Sawyer and Collins,

1996. Cohen J . Psychological Probability. Lo ndon: Allen & Unwin,

1972.

The Concise Oxford dictionary of Sociology / E d . Ь у Gordon Marshall. Oxford, N e w York: Oxford University Press,

1994.

Cornish D. GamЫing: А review of the Literatu re. London: HMSO,

1978.

Devereux Е.С. GamЫing and Social Structure. Downes D" Davis В., David М . , Stone Р. GamЫing, Work and Leisure. London: Routledge, Edwards Х . Probabllity-preferences i n gamЫing / / American Journal o f Psychology. Рр.

1976. 1953. Vol. 66.

349-364.

Ferenczi S. Further Contri b utions to the Тhеогу and Techniques of Psychoanalysis. New York: Norton,

1926. Furnham А., Argyle М . T h e Psychology o f Мопеу. London a n d New York, Routledge,

1998.

The Gami ng Industry: Introductio n and Perspectives / Ed. Ьу International Gaming Institute. John Wiley & Sons;

1996.

Логос 4

(25} 2000

111

Gilovitch Т. Biased evaluation and persistence in gamЫing // Journal of Personality and Social Psy­ chology. 1983. Vol. 6. Рр. 1 1 10-1126. Goffman Е. Asylums. Garden City, NY: DouЫeday Anchor, 1961. Introduction to the Casino Entertainment Ind ustry / Ed. Ьу V. Н . Eade, R. Н . Eade. Prentice Hall, 1996. Lozkowski

Т. Win

or Lose: А Social history of GamЫing in America. New York: Bobbs Merril, 1 9 7 7 .

Mead G . � . Organized Game. Newman О. GamЫing: Hazard and Reward. 1972. Price М. Women, Men and Money Styles // Journal of Economic Psychology. 1993. Vol. 14. Рр. 175182. Randall �\. The Price You Рау: The Hidden Cost of Women's Relationsh;p to Money. London: Rout­ ledge, 1996. Schoemaker Р. The role of statistical k n owledge i n gamЫing decisions // Organizational Behaviour and Human Performance. 1979. Vol. 24. Рр.1-17. Strange S. Casino Capitalism. Manchester University, 1997. Strickland L., Lewichi R., Katz А. Temporal orientation and perceived control as determinants of risk­ taking // Journal of Experi mental Social Psychology. 1966. Vol. 2. Рр. 143 - 1 5 1 . Walker М. T h e Psychology of GamЫing. L o n d o n : Butterwork- Heinemann. 1 9 9 5 . Wiseman Т. T h e Money Motive. Lo ndon: Hodder & Stoughton, 1974.

Ал ексей Плуцер-Са р н о Некодиф ицированные спиртные напитки в поэме В. В. :Ерофеева "Мо сква - Петушки"

Предлагаемые вниманию читателей маргиналии являются фрагментом "Энциклопеди­ ческого словаря-справочника поэмы В. В. Ерофеева "Москва - Петушки". Расположены они в последовательности комментируемых фрагментов текста. Текст В. В. Ерофеева цитируется с указанием номеров страниц по изданию Ерофеев 1 995. 36 декохт "отвар из лекарственных растений" (Словарь иностранных слов 150) . "Зубровка" действител ьно содержит травяной экстракт, и герой употребляет ее как ле­ карство проти в похмелья. Комично испол ьзование в качестве "декохта" не водного от­ вара, а спиртовых настоек в нелекарственных дозах (ок. 800 гр.) . В п рочем, в России и с­ пол ьзование лекарственных п репаратов не содержащих спирта для лечения похмел ьно­ го си ндрома слабо расп ространено. Слово встречается в л итературе (у Ф. М. Достоевско­ го, И. С. Тургенева, А. П. Чехова, Б. Л. Пастернака и др.) в формах: декохт, декохто, де­ кокт. В русский язык пришло непосредственно из латинского: decoctum - "отвар" (Латинско-русский словарь 224) . Распространилось в XVIII в.: "Маркович упоминает в 1 726 году, что он составлял рецепт "на декокт посполитый ". . . " (Прыжов 207). Из­ вестны был и декохты п ростудны й, потовой, возбудител ьный, грудной, кровооч иститель­ н ы й . Ср.: "Вылечился, употребляя взв.арец или декохт, составленный из сухой малины, меду. . . и инбирю" (Словарь языка XVIII в. VI, 80-81). В словарях ХХ в. уже отмечено как устарев шее (см., напри мер: Ушаков 1, 677; БАС 2, IV, 129). Правил ьнее было бы сч итать его редки м и сугубо л итературным. 50 "Свежесть" - не одеколон, а лосьон. Предназначен для Одеколон "Свежесть" ухода за кожей л и ца. В Росси и все дешевые лосьоны действител ьно ш и роко употребля­ л ись и употребляются внутрь в качестве спиртосодержащих напитков (ер.: "Что можно сказать охраннику, который лосьон "Гигиена" употребляет только внутрь?" Давла­ тов 11, 290) . Содержа ние с п и рта в советских лосьонах в целом колебалось в бол ьшом диапазоне 10-92,5%, но больши нство недорогих советских лосьонов содержало 3135% сп ирта. В советских одеколонах содержание спирта было большим 55-75%. Сла­ бые лосьоны - "Огуречный" (3 1%), "Розовая вода" (31%). Слабые одеколоны - "Трой-

• • •

-

-

113

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2 0 0 0

ной" {64%), "Сирень" {64%), креп кие - "Гвоздика" {73%), " В полет" {75%) и др. Содер­ жание спирта в и м портных одеколонах и "туалетных водах" - до 97%. Из-за своей до­ роговизны и м п ортные одеколоны употребляются в качестве нап итка оказионал ьно. К тому же они более ядовиты . Отечестве нные же лосьоны и одеколоны употребляются в качестве нап итков та к же ш ироко, ка к водка и самогон: "Через день прикончили мы вод­ ку .. , / Кончился и спирт, и самогон. / И тогда вливать мы стали в глотку / Политуру и одеколон". (Уличные песни 319). 62 разбавлял российскую жиrулевским п ивом Общеупотребител ьный в России кок­ тейль - смесь водки с п и вом в самых разных п ропорциях (от 50 гр. водки на 500 гр. пи­ . ва - до 250 гр. водки на 250 гр. п и ва) - в простореч и и назы вается "ёрш" и восприни­ мается как "п ростонародн ый" нап иток. Хотя обы ч н ы й "ёрш" {50/500) не сильно отл ича­ ется от импортного п и ва типа "supeг stroпg", но тем не менее он воспринимается в Рос­ сии как нечто уникальное, не имеющее аналогов в м ире. В то же время за ершом сохра­ няется и м идж "недоз воленного", "незаконного" нап итка, поскол ьку в барах подоб ные коктейли в России не изготовляются. В других кул ьтурных традициях коктейли "ром + п и во", "пиво + джи н", "виски + п и во" - дело обычное (Все о напитках) . Существует много разновидностей ерша как по соста ву, так и по способу употребления: "Ч пок" (вар.: "Шпок"), "Са врасов", "Грачи пр илетел и", "Поздн и й Рембра ндт", "Ра н н и й Рем­ брандт", "Загнать медведя в берлогу", "Выгнать медведя из берлоги", "Водолаз" и дру­ гие. В п и вных барах водку тради ционно при носил и с собой и незаметно для официантов дол ивал и себе в п и во. 68 три с половиной литра ерша Большими дозами п ьют "слабые" разновидности ер­ ша (50 гр. водки на 500 гр. п и ва). Некоторые из них имеют собстве нные назва ния: 1. "Чпок" (вар.: "Ш пак") получается в резул ьтате однократного резкого взбалтыва­ ния ударом об колено кружки с ершом, закрытой сверху ладонью. Как следствие, "ёрш" "гази руется" с образованием пены, а его наркотическое действие усил и вается. 2. "Рембра ндт" (реже. : "Саврасов", "Грачи прилетел и") получается при медленном вл ивании одного ком понента в другой по носовому платку та к, чтобы они не перемеша­ лись. Есл и это удалось - перед нами "Подл и н н и к", если нет - "Поддел ка". Есл и в п и во (ок. 500 гр.) добавляется водка (ок. 50 гр.) - "Ра н н и й Рембра ндт". ( Есл и наоборот, в водку (ок. 200 гр.) добавляется п и во (ок. 100 гр.) - "Поздни й Рембра ндт") . З. "Загнать медведя в берлогу": из полной кружки п и ва отп и вается глоток, в освобо­ ди вшееся место добавляется водка и так далее, пока не получ ится пол ная кружка водки. ("В ы гнать медведя из берлоги" - тоже , но начи нается с пол ной кружки водки. 4. "Водолаз": в кружку п и ва опускается стопка водки так, чтобы она опустилась на дно, не перевернувш ись. Когда п и во до п и вается до конца в него из стопки начинает вы­ л и ваться водка. Последние глотки "Водолаза" - самые креп кие. Ср. фол ьк.: Водка без пива - все равно, что свадьба без гармошки, что поссать, да не пернуть. 72 такое дерьмо В Росси и ш и роко расп ростра нены поддел ки водок и в и н . Найти не­ поддел ьное вино достаточно сложно. Традиция подделок и меет многовековую историю. ••.

•..

•..

114

Алек с ей Плуцер-С а р н о

Самогонную водку гонят не менее пяти веков. Поддел ьное вино из готавл ивается не ме­ нее трехсот лет. В начале ХХ в. уже появились науч ные исследован ия, посвященные под­ дельным винам (Калустов). Вещества, тради ционно испол ьзуемые для поддел ки в и н, следую щие: вода, сп ирт этиловый, водка, крахмал, крахмал ьная патока, сахар, каменно­ угол ьная краска, зола, настой разл и ч ных трав и растений, цвет буз ины, различные эс­ сенции, азотно-этило в ы й эфир, энантовы й эфир, гл и церин и др. вещества, в том ч исле и ядовитые. Эта тради ция практически уничтожила гра нь между собственно винами и не­ кодифици рова н н ы м и нап итками ("парфюмер ия", "а птека", "химия"), широко употреб­ ляемыми в Росси и . Равнодуш и е к качеству нап итков сформировалось параллел ьно с тра­ ди цией изготовления "поддельных" напитков. Ср. фол ьк.: Пьем все, что горит, курим все, что горит, закусываем всяческой органикой и ебем все, что шевелится. 72 В поэме упоминается знач ител ьное кол ичество жидкостей, я создам коктейль производимых не для внутре ннего употреблен ия, но традиционно широко употребляе­ мых в качестве нап итков. Русские некодифицированные нап итки условно можно разде­ л ить на четы ре груп п ы : 1. одеколоны, лосьоны и др. (в простореч и и - "парфюмерия"); 2. спиртосодержащие лека рства (в просторечии - "аптека"); З. спиртосодержащие клеи, лаки, технические с п и рты, чистящие средства и др. (в просторечи и - "хи м ия"); 4. сырье для производства водки: брага, самогонная водка 1-2 взгонки и др . ("бражка", "самогон"). Есл и "парфюмерия" употребляется героям и поэмы, то вообще не упоминает­ ся "аптека" и значительная часть "хи м и и ": стеклоочистител и (напри мер, "БЛО"), некото­ рые растворители, гутал и н (обычно разводится в воде и отста ивается или намазы вается на хлеб и вп иты вается), антистати ки и др. Не упоминается часть продукции, про изводи­ мой парфюмерной промышленностью: спиртосодержа щие зубные пасты, кожные сред­ ства и др. За пределами поэмы осталась вся кул ьтура некодифицированного нап итка "чифирь": ("На дворе вечерит, / Ну, а Сивка чифирит" . (Высоцкий 199З, IV, 14). Все не­ кодифи цирова нные "нап итки" действител ьно широко употребляются в России. 72 Коктейли - Происходит от "а нгл. cocktail букв. петуш и н ы й хвост" (Словарь ино­ странных слов 2З4). Назва н и я "коктейлей" в поэме пароди й н ы по отношению к "офици­ ал ьным" н а и менованиям этого нап итка в рестора нах и барах того времени: "Царица цве­ тов", "Цветок л или и ", "Ми м и нор", "Осен ние листья", "Вечерний за кат", "Л юбовь", "Запах ночных ф иалок", "Ромео и Джул ьетта", "Лебеди ное озеро", "Аромат ти шины", "И нтерна­ ционал ь н ы й ", "Таинство", "Вечерняя л илия", "Загадка", "Дружеский", "Летн и й ", "Восточ­ н ы й ", "Прощальный", "Нежность", "Искра", "Пламя", "Рапсодия", "Яблоко любви" и др. В то же время а втор п ародирует фол ьклорные названия тради ционных русских некодифи­ цированных коктейлей: Чернобурка, Кровавая Мэри, Ослиная моча, Сивуха с керосином, Ржавый гвоздь, Бурый медведь, Северное сияние и др. Пародируется и за падная традиция смешивания в коктейле множества разл ичных компонентов (и ногда более десятка). В п ростонародной традиции в Росси и не при нято смеши вать "в коктейле" более двух ком­ понентов. Вооб ще, традиционно при нято считать, что лучше всего п ить что-то одно, на­ пример, водку, и уже не смеши вать ее с другими н а п итками. 72 ...

Л о гос 4 ( 2 5 } 2000

115

Одеколон." По ГОСТу 1971 г. в СССР произ водилось ок. 700 наименова н и й парфю­ мерных издел ий, в том ч и сле следующие одеколоны: 1) группы "Экстра" и "А" с содер­ жанием массовой дол и этилового спирта не менее 70%: "Восьмое марта", "Сказка о царе Салтане", "Днеп ро", "Лель", "Юбилей", "Фирюза", "Северное сияние", "Рижская сирен ь", "Родной Харьков", "Юность", "Красный мак", "Магнолия", "Л Гармон и ческим же они полагали строй этих [тел ], и сходя из того, что десять движущихся тел, из которых состоит космос, отделены друг от друга гармон ическим и и нтервалами, скорость движен ия, ка к сказано, пропорциональна расстоян иям, причем движущиеся быстрей издают более высокие зву­ ки, а движущиеся медленней - более низкие. Будучи подч и нены гармоническим про­ порциям, эти звуки сл и ваются в музы кально-гармоническое звуча ние, но мы не воспри­ н и маем его слухом, так как при выкли к нему с детства". (Фрагменты 469). Вы ражение "музыка сфер" стала общим местом и в русской л итературе: " ... Монахи науки, так же как и монахи невежества, не знают ничего вне стен своих монастырей, не поверяют своей теории, своих вы водов по событиям, и, тогда как л юди гибнут от извержения вул кана, о н и с наслажден ием бьют та кт, слушая муз ы ку небесных сфер и дивясь ее га рмони и". (Герцен VII, 496-497). См., например, стихотворение И. Ф. Анненского "Сестре": "Слов непонятных теченье / Было мне муз ыкой сфер . . " (Анненский 147). Однако в поэме В. В. Ерофеева это словосочетание употребляется в другом, переносном з начении, как "нечто, обладающее идеал ьными свойствами, качествами". Переносное значение этого выраже­ ния та кже является общем местом в русском языке: "Переносно выражен ие употребля­ ется в значении душевного подъема, внутреннего возвышенного состоя ния" (Ашукины 421}. Ком ически й эффект этого определения вызван резким контрастом определения нап итка как идеал ьно-неземного с абсолютной невозможностью в ы п ить что-л ибо по­ добное в реальной действител ьности, поскол ьку ни клей БФ, ни Дихлофос в чистом не­ обработанном виде вообще не пьют и уж тем более не смешивают вместе, не разводят их шам пунем и тормозной жидкостью. Подобная смесь предста вляет собой в реал ьности яд. См. выше о реал ьных способах при готовле н ия и употребления клея БФ, тормоз ной жид­ кости и дез и нсекталя. Контраст возвы шен но-божественного выражения "музыка сфер" с названием коктейля "Суч и й потрох" только усил и вает коми ческий эффект. Очевидно, что назва н ие "Сучи й потрох" содержит в себе самые разн ые коннотации: и максимал ьно сниженные телесно-низовые, и обсценно-эротические, и инвекти вные. Общеупотребитель­ ное просторечное выражение сучий потрох имеет множество субстанти вных значений, со­ относимых с понятиями "плохой человек", "трудная ситуация", не говоря уже о междомет­ н ых значениях, выражающих эмоциональное отно шение к самым разн ы м объекта м. 75 Шампунь "Садко - богаты й гость" ... Ш ам пуня с та ким названием не существовало. Жидкий советск и й шампунь назы вался "Садко". Шампуни содержат незначител ьные сп и ртовые добавки, но тради ционно не употребляются в качестве напитка. Содержат .••

.

122

Алек с ей П луцер-Сарн о

также: сул ьфаты аммония, эфи ры, натриевые соеди нения и др. "Садко - богатый гость" - название русской народной был и н ы . Приключения был и н ного Садко перекл и каются с судьбой главного героя поэм ы. Садко - бедный поэт-гусляр, с которым происходит множество приключен и й, он едва не погибает, но, в конце концов, засып ает, во сне вол­ шебны м образом перемещается в пространстве и просыпается снова в Новгороде: "А и тут Садко-купец, богатой гость, / С молодой женой на подклете спит, / Свои рученьки ко сердцу прижал, / Со полуночи впроснье / Ногу леву накинул он на молоду жену. / Ото сна Садко пробуждался, / Он очутился под Новым городом, / А левая нога во Волх-реке" (Былины 467 ). Слово "гость" ("Садко - богаты й гость") употребляется в был и не в зна­ чен и и "Богаты й купец, который вел иногороднюю торговлю и торговлю с други м и стра­ нами . . . " (Словарь русского языка XVIII в., V, 196). Т. е. имеется в виду стра нствующи й торговец: "А все жеребья поверху плы вут, / Кабы яры гоголи по заводям, / Еди н жеребей во море тонет - / Во море тонет хмелево перо / Самого Садка, гостя богатого". (Былины 466); "А у всёй как дружины хоробрыи / А й жеребья топерь гоголём пло вут, / А й у Сад­ ка-купца, гостя бо гатого, да кл ючом на дно". (Былины 278). Образ "богатого гостя", то есть "состоятел ьного путешествующего торговца" в контексте поэмы коми чески контра­ стирует с образом н и щего стра н н и ка Венечки. 75 Реэоль для очистки волос от перхоти ... Резол ь (вместо "аэрозоль) - а вторское название, стил иза ция под просторечие. Все спиртосодержащие средства для ухода за кожей головы и тела традиционно употребля­ ются в Росси и в качестве некодиф и цирован ного спиртного нап итка. При изготовлении подобной смеси из п и ва, шампуня, "резоля", клея БФ, тормозной жидкости и дизенсекта­ ля для уни чтожения насекомых в указанных автором пропорциях теоретически образо­ валось бы 267 гр. опасной для жизни ядовитой смеси с содержан и ем спирта около 2 5%. Подоб ные "коктейл и" в де йствител ьности н и когда не приготавливал ись из-за ядовито­ сти дез и нсекталя и неоч и щен ного клея БФ. 75 клей БФ (бээф) "бакелито-фенольный клей" (Словарь сокращений 44). В просто­ речи и - "Борис Федорович". Это "синтетическое вещество, применяемое для соедине­ ния различных материалов за счет образования адгезионной связи клеевой пленки с по­ верхностями склеиваемых материалов" (БG XII, 289). БФ-2, БФ-3, БФ-4 - промышлен­ ные клеи, БФ-6 - меди ци нски й: "Клей "БФ-6"... Клей фенолополивинилацетальный. Спиртовой раствор фенолфармальдегидной смолы, поливинилбутираля и канифоли. . . . Фармакологическое действие: Изолирующее, ранозаживляющее, антисептическое. . . Наружно. . . . В о флаконах п о 1 5 г. ". (Регистр 478). Клеи без предварител ьной "оч истки" не употребляются. Традиционный способ "оч истки ": смеши вается 200 гр. клея, 300 гр. воды, 10 гр. сол и . Смесь взбалты вается в течен и и 5-10 м и н . В произ водственных услови­ ях перемеши вался сверлом в п рочной емкости. При этом спиртовая основа клея отделя­ ется, образуется тверд ы й эл ипсоидовидн ый "осадок" из смол. В резул ьтате получается около 500 гр. мутно-белого спиртосодержащего нап итка (около 30% спирта) с сильным запахом клея. Употребление спиртовой основы клея БФ было ш ироко расп ространено в рабоч их коллективах на предприятиях. 75 -

123

Л о гос 4 ( 2 5 ) 2 0 0 0

"предназначена для использования в гидроприводах тормо­ тормозная жидкость зов и сцеплений автомобилей", ее необходимо "заливать в резиновых перчатках и за­ щитных очках, вдали от огня. При попадании на кожу и в глаза необходимо пораженное место промыть большим количеством воды" (Инструкция по применению тормозной жидкости). И сп ол ьзование тормозной жидкости в качестве спиртосодержащего нап итка действител ьно расп ростра нено в Росс и и . Разба вленная а виационная тормозная жид­ кость называется в народе "коктейль шасси". Соста в: спирт, гл и церин и др. В просторе­ ч и и - "то рмозуха". Ср. фольк.: Все сгорит у вони в брюхе, даже литр тормозухи. 75 (от фр. des . . . - приставка, дези нсекталь для уничтожения мелких насеком ых означающая удален ие, уничтожение и лат. i пsektum - насекомое). Хими ческое средст­ во. В ч и стом виде употреблялся в микродозах токсикоманами. Наиболее распростра нен­ ным было доба вление небольших доз (1-3 "пшика" из баллона) в п и во. При употребле­ н и и в бол ьших дозах предварительно очищается. Наиболее распространен следующий способ оч истки. В баллоне дез и нсекталя (напри мер, в "Дихлофосе") гвоздем п роби вает­ ся дырка. В течение 10-15 м и н . из него выходит газ. Потом баллон вскрывается, выл и ва­ ется в ёмкость и отста ивается около часа. Затем добавляется сол ь. В ы павший осадок, а также вз весь удаля ются. Получен ная жидкость со значител ьным содержанием техн и че­ ского с п и рта у потребляется как нап иток: "Однажды он выпил дозу дезинсекталя, дос­ таточную для уничтожения вредителей на площади в половину гектара. " А. Битов. (Словарь сленга 24). Дези нсекталь в отл ичие от лосьонов и одеколонов не является ш и ­ рокоупотребител ьным нап итком. Указанная автором доза в 2 0 гр. неоч и щенного дези н ­ секталя опасна для жизни. 75 настаивается на табаке сигарн ых сортов". Да н н ы й фрагмент соответствует реал и ­ я м ж и з н и л и ш ь отчасти. Добровольное употребление в быту каких-либо с п иртных нап ит­ ков, настоя н ных на табаке, я вляется редкостью. Однако факты невольного употребления настоев водки и п и ва на табаке зафиксированы мн огократно. Настой п и ва на сигарном табаке упоминается еще у В. Гиляровского. В ХХ в. в районах Крайнего Севера табачный настой водки п родавали местн ы м жителям. Криминал ьный м и р не первое столетие ис­ пол ьзует табачные настои для при ведения намеченных жертв в бессоз нател ьное состоя­ ние. Табак резко усил и вает одурма нивающие свойства водки. Употребление подобного настоя в ограни ченном кол ичестве не смертел ьно, однако вызы вает тяжелую и нтоксика­ цию. Смесь тормозной жидкости с неоч и щенным клеем "БФ", со значител ьн ы м кол ичест­ вом дез и нсекталя и с настоем табака я вляется смертельно ядовитой даже для токсико­ мана со стажем . Утверждение первого комментатора поэмы о том, что все эти компонен­ ты "действительно употребляются в народе для выпивки" (Левин 5 5) я вляется опасной дези нформа цией. 75 Пейте его с появлением первой звезд ы , бол ьшими глоткам и. Перед н а м и библей ­ ская алл юзия. Речь идет о звезде, возвести вшей рождение Христа: "Когда ж е И и сус ро­ дился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришл и в Иерусал и м волхвы с востока и говорят: где роди вшийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и при­ шли поклониться Ему. (Мф 2:1-2). "Тогда Ирод. та й но призвав волхвов, вы ведал от них -

-

124

Ал е кс е й П лу ц е р- С а р н о

время появления з везды и, послав их в Вифлеем, сказал: пойдите, тщател ьно разведайте о Младенце и, когда найдете, известите меня, чтобы и мне пойти поклон иться Ему. Они, выслуша в Царя, пошли. [И] се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец п р и шла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовал ись радостью весьма вел и кою . . . " (Мф 2:7-10). Предложение по вествова­ теля пить коктейль "Суч ий потрох" не ран ьше появления первой звезды несомненно со­ относится с христиа нской тради цией предрождественского поста. В рождественский со­ чел ьник не едят и не пьют до тех пор, пока на небе не по кажется первая з везда. " . . . За­ пасшись всем, что Бог даст к праздн и ку, ждет - с благого­ вейной ти шиною в душе - появления на небе первой звезды вечерней, веруя, что это загорается та самая звезда, которая около двух тысячелетий тому назад возвестил а вол­ хвам о рождении Сына Божия в Вифлееме Иудейском. Целый день постятся - не прини­ мают н и какой п и щи в рождественский сочельник ("до звезды") . . . " (Коринфский 533). Однако предложе ние выпить натощак смесь клея БФ, дихлофоса и тормозной жидкости воспринимается как вдвойне комич ное, поскольку в действ ител ьн ости ничего, кроме рвотного рефлекса и тяжелейшего отра вления выз вать не может. Понятно, что "после двух бокалов этого коктейля" человек есл и и не ум и рает, то по кра йней мере теряет сознание. Именно это иронически обыгрывается в тексте далее. Повествователь утвер­ ждает, что человек, нап ротив, ста новится после этого "н астол ько одухотворенн ым, что можно подойти и целых полчаса с расстоя н ия полутора метров плевать ему в харю".

Одновременно последний конте кст, возможно, я вляется алл юзией на текст Евангел ия: 'Тогда плевал и Ему в л и це и заушали Е го ... " (Мф 26:67) ; "И некоторые начал и плевать в Него ... " (Мк 14:65). Вп рочем, этот библейский мотив стал общим местом в русской лите­ ратуре XIX-XX века. См., например: " ... Покорный судьбе, я подста вл ю спину под плети и л и цо плевкам. И ни чего не говорю". (Ремизов 393) . 76 А " Поцелуй " знач ит: смешанное в пропорции пополам-напополам любое крас­

Подоб ный коктейль вполне соответствует реал иям жизни. Однако он редко употребляется в ситуа ции дружеского застолья. Тем не менее подобные коктейли приготавл иваются в барах. Существуют и более крепкие кокте йли из смеси водки с вин ом: "Водка Марти ни" (3/4 водки на ? вермута), "Ма нхеттен" (2/3 виски на 1/3 красного вермута), "Марти н и суит" (2/3 джина на 1/3 красного вермута), "П олуденный" (2/3 водки на 1/3 хереса), "Солнечный" ("Л и монная водка пополам с вер муто м), "Кубан­ ский физ" (насто йка "Куба нская" поп ол ам с красным вермутом"), "Московский физ" (водка п ополам с красн ым вер мутом) (Атлас вин 239-253); "Мужской коктейль" (3/4 водки на ? вермута) (Алкогольные напитки 159) и др. Ср. фольк.: Водка на пиво - диво, водка на вино - дерьмо. При смешен ии красного вина пополам с водкой получается кок­ тейль с 25% содержа нием спирта бл изкий по вкусовым качествам к "Розовому креп кому". В то же время название коктейля ассоци ируется с устойч ивым словосочетанием "креп кий, как поцелуй". См., например, "чай должен быть горячий и креп кий, как первый поцелуй". (Белянин, Бутенко 1 71). 76 ное вино с любою водко ю".

(месть самогона с 33-м портвейном - это " Поцелуй, насил ьно да н н ы й ", или, проще, " Поцелуй без любви " , или, еще проще, " И несса Арманд" -

Ю. И. Левин счи-

125

Л о г о с 4 (25) 2000

тает, что "поцелуй без любви" - это цитата из романа Черны шевского "Что делать?": "Умри, но не давай поцелуя без любви". Корректнее на наш взгляд было бы о предел ить этот контекст л и ш ь как возможную алл юзи ю, поскол ьку это общее место в я з ы ке и л ите­ ратуре. Далее этот контекст трансформируется в более явную алл юз и ю на текст письма В. И. Ленина к И . Ф. Арманд: "Даже "мимолетная страсть и связь" "поэтич нее и чи ще", "чем поцелуи без любви" ( пошлых и пошленьких) супругов. Так В ы п и ш ите. < > Логич­ но ли п роти вопоставлен ие? Поцелуи без любви у пошлых супругов грязны. Согласен. Им надо п роти вопоставить ... что? ... Казалось бы: поцелуи с любовью? А Вы проти вопостав­ ляете "мимолетную" (почему мимолетную?) "страсть" (почему не любовь?) - выходит, по логике, будто поцелуи без любви ( м имолетные) противопоста вляются поцелуям без любви супружеским . . . Стран но". (Ленин 49, 56) . 76 Самогон - до отмены крепостного п рава был элитн ы м дворя нским нап итком. Рус­ ский "самогон" 1-ой пол . XIX в. часто превосходил по качеству а нгл и йский виски и французский кон ьяк. Гнали его медленно, не доводя "гонку бра ги" за половину ее пер­ воначал ьного объема. Ради качества терялось до 95% первоначал ьного сырья. Из 1200 л . затора, в котором было ок. 350 кг. зерна и ржаного солода, ок. 20 кг. дрожжей при первой взгонке выходило ок. 40 л. "хлебного ви на". После очистки молоком и я и ч н ы м белком и повторной взгонки выходило о к . 20 л . хорошего спирта. После очистки и раз­ бавки получалось опять же не более 20-30 л. самогон ной водки. В каждом бол ьшом дво­ рянском поместье был и свои тай н ы самогоноварения, свои "именные" сорта "самогон­ ной водки". Именно такой самогон Екатерина 11 отправляла в дар Густаву 111, Фридриху Вел и кому, Вол ьтеру и Карлу Л и ннею (Атлас вин 37). "Самогон" делался из неоч ищенной речной, озерной ил и кл ючевой воды оп ределенного вкуса и сте пени жесткости и из мо­ розостой кой среднерусской ржи . Для закваски столетия м и выращи вались специальные коллекционные дрожжи. В XVllI в. для очистки стал испол ьзоваться березовый, л и п о­ вый, буковый или дубовый угол ь. Испол ьзовалось фил ьтрование через свежеиспечен­ н ы й ржаной хлеб, очистка белком, молоком. Иногда - вымораживание в бочках. Лед, осевший на стенках бочо н ка забирал в себя вредные примеси. Такая водка именовалась русской вы мороз кой . 76 Самогон - "традиционный русский крепкий напиток, получивший . . . распростране­ ние в России начиная с XV века" ( Смирнов 3). Первоначал ьно самогонная водка была не хмельным нап итком, а лекарственным на стоем, в таком значен и и оно встречается в Нов­ городской лето п и си 1533 г." (Алкогольные напитки 20). Тради ционно в Росс и и п роиз­ водилась самогонная водка четырех сортов: "простое вино", "вино доброе", "вино бояр­ ское" (высший сорт) и "вино двойное" (особой "крепости"). (Забылин 475) . Самогонную водку "гонят" из крахмала, сахара, зерновых, крупя ных, бобовых кул ьтур, картофеля, ви­ нограда, сахарной свеклы, фруктов, я год путем добавления дрожжей и воды, последую­ щего сбражи вания и "перегонки", т. е. операции выделения этилового спирта вследст­ вие на грева браги до тем пературы кипения с последующим охлаждением с п и рто вых па­ ров. В ХХ в. статус водки изменился. Она перестала восприни маться ка к дворя нский на­ п иток. Сейчас часто назы вают самогоном и пьют малопригодную для внутреннего упот­ ребления жидкость, полученную в резул ьтате первой-второй взгонки - неоч и щен ное . • •

126

Алек с ей Плуцер-Са р н о

хлебное ви но, т. е. самогонное сырье (Смирнов 15). Оно стало именоваться самогоном и ш и роко употребляться ка к отдел ьный нап иток. 76 Корни невзрачен по вкусов ы м качествам, он в высшей степени тошнотворен тради ции употребления некоди ф и ци рованных нап итков восходят к общепринятому в Росси и представлению о п итье ка к о грехе. Ш и роко расп ространено представление о том, что п ить надо что-л ибо "горькое", невкусное, неприятное и мучител ьное. П итье мо­ жет восприни маться пьющим ка к страда ние, искупител ьная мука, самобичева ние, аске­ тически й отказ от удовольствий. Ср. фол ьк.: Мы пьем много, но с отвращением. Сладкие нап итки в Росс и и не поч ита ются и п редназначаются для дам: "... дЬлались водки съ под­ слащенiемъ патокою, эта водка посвящалась женскому полу". (Забылин 475). В народ­ ном предста влении "настоящий мужчина" п ьет только горькие и крепкие напитки. Тра­ диция п ития некодифи цированных ядовитых нап итков связана с определен н ы м и стерео­ ти пам мужского поведен ия. 79 в а птеке Единственное в поэме упоминание аптеки, ка к места приобретения спир­ тосодержа щих жидкостей. В простореч и и все лекарственные препараты, содержа щие сп ирт именуются также "аптекой". Герои поэмы не употребляют "аптеки", хотя употреб­ ление "аптеки" много пьющими людьми не менее распространено, чем употребление "парфюмер и и " и "хи м и и". Самые употребительные в качестве нап итков спи ртосодержа­ щие лекарства: 1) настойки: "перца струч кового": "(1: 10) на 90% спирте". (Регистр 677); "пеона": "( 10%) на 40% спирте" (Регистр 680); "зверобоя": "(1:5) на 40% спирте" (Регистр 402) ; "валериа ны": "на 70% спирте (1:5)" (Регистр 272), "Жень-шеня": "(1:10) на 70% сп и рте" (Регистр 399); "календулы": "Спиртовая (на 70% спирте) настойка ( 1 : 10) цветов . . . ноготков" (Регистр 446); "эвкал и пта": "(1:5) на 70% с п и рте" (Регистр 958); 2) экстракты: "элеутерококка": "Спиртовой экстракт (1:1) из корней кустарн ика" (Регистр 960); "пантокри на": "сп и ртовой экстракт (на 50% спирте) и з ... рогов мара­ ла ... " (Регистр 661); 3) соки: "алоэ": "содержится ... алоэ 80 мл, спирта этилового 95% 20 мл" (Регистр 167) . Также широко испол ьзуются ка к нап итки "Валокардин"; "Лавандо­ в ы й спирт": "масла лавандового 1 г, 90% спирта этилового 25 г, 70% спирта этилового 74 г" (Регистр 508); "сп и рт этиловый": "95-96% по объему ... спирта" (Регистр 790) и др. 79 "Тройной одеколон", содержа ние спирта - 64%. фл а кон тройного одеколон а Са мый дешевый, а потому - самый популярный советский одеколон. Ш и роко испол ьзо­ вался как нап иток: "Приходится на свои брать водяру или же одеколон, керосин, карма­ зин и "Солнцедар " проклятый" (Алешковский I, 235). Са мый употребител ьный ( после водки) напиток: "Почему у вас одеколон без этикеток? - Какая вам разница? - Вам нет разницы, лишь бы продать, а мне на стол подавать. Не эстетично!" (Фольк.) Про­ давался ка к в парфюмерных магазинах, так и в а птеках. В просторечи и все одеколоны объединяются родовым пон·я тием "парфюмерия". Употребляется внутрь бол ь ш и м и доза­ м и, по полному флакону: "Женишок мой, бабеночка видная, / наливает мне в кружку "Тройной "... " (Алешковский III, 508). Название "одеколон" происходит от фр. "eau de Co­ logпe" - букв. "кёл ьнская вода" (Словарь иностранных слов 342). Одеколон представляет собой водно-спиртовой раствор эфирных масел, разл ичных душистых веществ (3-4%). ...

...

...

127

Логос 4 (25) 2000 82

Речь идет о ягодном вине домашнего при готовления, широко брусничной воды распространенном в России. На Западе же ягодн ые вина получили широкое расп ростра­ нение только во 2-ой пол. ХХ в. Одна ко, рецепты русской "воды" бл иже к "бражке", чем, собственно, к ви ну, поскол ьку часто испол ьзовалась дрожжевая закваска. По составу спирта крепость брусничной воды обычно соответствовала крепости сухого вина (814%): " . . . подаваемая в доме Лариных брусничная вода. . . - это ягодные алкогольные напитки слабой крепости. Автор известных в XVIII в. книг по домоводству С. В. Дру­ ковцев дает несколько рецептов изготовления брусничной и других ягодных вод, кото­ рые рекомендуется заквашивать дрожжами, хмелем, а после того как перебродят, раз­ бавлять водой "по вкусу". . . Боязнь Онегина, чтобы брусничная вода ему "не наделала б вреда" . . . , объясняется привкусом дрожжей при неполном брожении". (Лотман 1 983, 181) . Русская бражка часто делалась и без ягодного сока, а только из воды, дрожжей и сахара. В бытовых условиях на горл ыш ко банки с "закваской" для "бражки" часто наде­ вается рез и новая перчатка. Когда бражка готова, перчатка наполняется газами, надува­ ется и "встает". Такая бражка в народе ирон ически назы вается "хайл ь-гитлер". 83 си вуха". Под "сивухой" обычно подразумевают "сивушное масло", т. е. "целый на­ бор веществ, являющихся побочным продуктом спиртового брожения" (Боровский 31). Однако в просторечии слово "си вуха" употребляется ка к синоним слова "самогон", т. е. и меет значение 'водка первой-второй взгонки, изготовленная в домашних условиях и содержащая значительные примеси токсичных веществ'. Сходные оп ределения з начения находим в слова рях XIX в.: "сиводёрь, сивалдай, сивоплясь.", сивуха, ... сивушина, сивушка, сивушища . . . полугаръ, хлЬбное, жидкое, дурное вино, съ пригарью . . . " (Даль IV, 145). Во 2-й пол. XIX в. " ... водку сменила мутная жижа, получившая название по цвету своему сивухи, сиволдая, а по своему характеру: сильвупле, французская четырнадцато­ го класса, царская мадера, чем я тебя огорчила, пожиже воды, пользительная дурь, де­ шевая, продажный размум, сиротские слезы, подвздошная, крякун, горемычная, прильпе язык, чистоты не спрашивай. . . " (Прыжов 233-234). "Хлебным вином" в XIX в. называли водку. В словарях ХХ в. слово "си вуха" определяется как "плохо очищенная некрепкая хлебная водка" (Ушаков IV, 171). В . В. Ерофеев также употребляет слово "си вуха" ка к синоним слова "водка". 83 си вуха началась вместо клико". Да нный фрагмент поэмы соответствует реал иям русской жизни лишь отчасти. Некачественные водки, поддел ьные ви на, сырье для про­ из водства водки (бра га, самогон первой-второй взгонки) употреблял ись в народе для в ы п и вки всегда. С другой стороны, качество водки к концу XIX в. дей ствител ьно резко ухудшилось. Но это было связано не с "разноч инством", "ни щетой" и "невежеством", ка к утверждает герой поэмы, а скорее напротив, с отменой крепостного права и улуч шением бл агосостоя ния некоторой части крестьянства. До 1861 г. водку гнал и медленно, затра­ чивая огромное кол и чество сырья, теряя до 95% исходных материалов, поскол ьку зерно было даровым, труд крестьян-винокуров - неоплачиваемым, дрова бесплатными. Рус­ ское дворянское ви нокурение XVIII-XIX вв. было именным и не носило ком мерческого характера. Водка Ш ереметьевых, Юсуповых, Куракиных, Разум овских нам ного превосхо...

128

А л е к с е й П л у ц е р - Са р н о

дила по качеству многие сорта шотландского виски и фра нцузского коньяка. "Самогон­ ная водка" имела предельно высокий статус. Именно эта водка ушла в прошлое с отме­ ной крепостного права. В новых условиях ее стои мость пре восходила бы в 100 раз стои­ мость самого дорогого шотла ндского виски. 83 на базаре водка! и мон опольная, и всякая .. Поскол ьку речь идет о Д. И. Писаре­ ве, то подразумевается продажа водки в кабаках начала 1860-ых. гг. ". . . Кабаков . . . в 1859 году 87388, . . . после 1863 года число их... перешло за полмиллиона". (Прыжов 250). "Кабаком называли собственно откупное питейное заведение" (Даль 11, 166). Ср. фольк.: В кабаке родился, в вине крестился. Монопольная - водка, производимая в рамках государственной монопол и и на произ водство креп ких спиртных нап итков и п ро­ даваемая в "госуда ревых каба ках", "винных складах", "харчевнях", "рестораци ях", "штофных лавочках", "на постоял ых дворах" и "в палатках". На базарах прода валась так­ же самогонная водка "частного" производства. Лучшие "монопольные" водки XIX в. "См ирновская", "Петровская", "Столовая №30" и нек. др. Монопольную водку в просто­ речии называли "монополь ко й". И. А. Бодуэн де Куртене в своих дополнени ях к сл оварю В. И. Даля п и сал: "Монополiя, казенная продажа водки ... Монополька ж., народн. и шут. водка, продаваемая въ казенныхъ винныхъ лавкахъ". (Даль 11, 900) . .••

.

-

Краткий сп исок источников комментария и их сокращен н ых назва н и й ОеЬиigпе - D r . Gerard Debuigпe. Nouveau Larousse des viпs. Paris, 1979 Lichiпe

-

Li chiпe's пеw Eпcyclopedia of Wiпes апd Spirit's / З-rd ed. Lопdоп, 1981

Schooптafer - Schooпmafer's Eпcyclopedia of Wiпe. New York, 1970 Sichel

-

Sichel, Allaп. The Peпguiп book of wiпes / 2-пd ed. 1977

Авдиев - Авдиев И . (О Венедикте Ерофееве]. Театр. 1991. №9. С. 10З-116 Адамс - Адамс, Климент. Английское путешествие к московитам. Цит. по: Атлас вин Аксенов. Ожог - Аксенов В. П. Ожог. М.: Огонек-Вариант, 1990 Аксенов. Чапаев

-

Аксенов В. П . Корабль мира "Василий Чапаев" // Аксенов В. П . Негатив положительного

героя: Рассказы. М.: Вагриус; Изограф, 1 996 Аксенов. Первый отрыв - Аксенов В. П. Первый отрыв Палмер // Аксенов В. П. Негатив положительного ге­

роя: Рассказы. М.: Вагриус; Изограф, 1996 Алеппский - Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию, описанное его сыном архидьяконом

Павлом Алеп пским. Цит. по: Атлас вин Алешковский

-

Алешковский, Юз. Собр. соч. Т. 1-З. М.: Н Н Н, 1996. [Доп. том:] Алешковский Юз. Еще один

том. М . : Н Н Н, 1996 Алкогольные напитки

-

Алкогол ьные напитки: Популярная знци клоnедия / Самуэль С. П. Знак Е. К. [сост.]

Минск: М ЕТ, 1994 Анненский

-

Анненский И. Ф. Стихотворения и трагедии / Библиотека позта. Большая серия / Федоров А. В.

(сост., вступ. ст", прим.). Л . : Советский писатель, 1990

Антология кинизма

-

Антология кинизма: фрагменты сочинений кинических мыслителей. / Нихов И . М" Гра­

барь-Пассек М. Е" Шульц Ю., Баранов Н . П . [пер]. М . : Наука, 1984 Антология мирового анекдота - Антология м и рового анекдота : Вот мы - так м ы ! / Гарин Г. И. (п редисл .),

Ефимов А . Н . (ред.), (прим.]. Киев; Москва: Довiра; Институт социокультурной интеграции; Собесед­ ник, 1994 Антология мирового анекдота

-

Антология ми рового анекдота: К вам мой попугай не залетал? Киев: Довира,

1995 Ат_лас вин - Заздравная

чаша: Атлас вин, крепких и слабоалкогольных нап итков

мира.

Справочно­

энциклопедическое издание. М., 1996 Афанасьев - Русские народные сказки А. Н . Афанасьева. Т. 1-З. М.: Художественная литература, 1957 Ашукины - Ашукин Н. С. Ашукина М . Г. Крылатые слова: Литературные цитаты. Образные выражения / 4-е

изд" доп. М . : Художественная литература, 1988

Логос

129

4 { 2 5 ) 2000

Байбурин, Топорков - Байбурин А. К. Топорков А. Л. У истоков этикета. Этнографические очерки. Л . : Наука, 1990 Балдаев

-

Балдаев Д. С. Словарь блатного воровского жаргона. Т.1-2. М.: Кампана, 1997

Баратынский - Баратынский Е. А. Стихотворения. Поэмы / Лит. памятники / Фризман Л. Г. [сост., прим., ста­ тьи.]. М . : Наука, 1982 Барт

Барт, Ролан. Мифология / Зенкин С. Н . [пер.], [вступ. ст.], [комм.]. М . : Изд-во им. Сабашниковых, 1996

-

БАС 2

Словарь современного русского литературного языка. Т. 1-20 / 2-е изд. перераб. и доп., М.: Русский

-

язык, 1991-1994+ Бахтин

Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса / 2-е изд.

-

М.: Художественная литература, 1990 Белый - Белый, Андрей. Стихотворения и поэмы / Библ. поэта. М . ; Л.: Советский п исатель, 1966 Белянин, Бутенко - Белянин В. П., Бутенко И. А. Живая речь: словарь разговорных выражений, М.: Паимс, 1994 Библия - Библия: Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М.: Издание Московской Патриархии, 1992 Блок. ПСС - Блок А. А. Полн. собр. соч. Т. 1-20. М.: Наука, 1997 Блок С{:

-

Блок А. А. Собр. соч. Т. 1-8 / Орлов, Вл. [прим.]. М.-Л.: Гос. изд-во художественной литературы,

1960 Боровский - Боровский А.В. Особенности национального похмелья: Медицинские и бытовые аспекты. М.: ЭКСМО-П ресс, 1998 Бродель - Бродель, Фернан. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв.: Структуры по­ вседневности: Возможное и невозможное / Губбель Л. Е. [пер.], Афанасьев Ю. Н . [вступит. статья, ред.]. М.: П рогресс, 1986 Брюсов - Брюсов В. Я . Избранные произведения. М.-Л . : Государственное издательство, 1 92 6 Брюсов II - Брюсов В. Я. Собрание сочинений. Т . 1-7. М . : Художественная л итература, 1 973. Т . П. Б G - Большая советская энциклопедия / 3-е изд. Прохоров А . М . [ред.]. Т . 1-30. М . : Советская энциклопедия, 1970-1978 Булгаков - Булгаков М . А. Собрание сочинение. Т. 1-5. М.: Художественная литература, 1990 Бунин - Бинин И. А. Собр. соч. Т. 1-5. М . : Правда, 1956 Былины - Былины / Библ. поэта. 3-е изд. / Путилов Б. Н . [вступит. статья, сост., прим.]. Л . : Советский писатель, 1 986 БЭС - Большой энциклопедический словарь. М., 1994 Верлен

-

Верлен, Поль. Стихи избранные и переведенные Федо ром Сологубом. Омск: Водолей, 1992

Вино Молдавии - Вина и коньяки Молдавии. М., 1976 Виноделие Украины

-

Охременко Н. С. Виноделие и вина У краины. М., 1966

Власов - Власов Э. Бессмертная поэма Венедикта Ерофеева "Москва-Петушки": Спутник п исателя / Slavic Reseaгch Сепtег / Occasional Рарегs оп Changes in the Slavic-Euгasian Woгld. No. 57.

Hokkaido

Univeгsity, 1998 Волохов

-

Волохов М. И. Игра в жмурики // Глагол. 1993. №23.

Волошин - Волошин М. А. Пути России. Стихотворения / 2-е изд. / Завалишин, В. [ред.] . Б. м . Эхо, 1969. Все о напитках - Все о напитках. М., 1993 Высоцкий, 1993 - Высоцкий В. С. Собр. соч. Т. 1-4. СПб., 1993 Высоцкий 1991

-

Высоцкий В. С. Сочинения. Т. 1-2. М., 1991

Гайсер-Шнитман - Гайсер-Шнитман С. Венедикт Ерофеев. "Москва-Петуш ки", или "The Rest i s Silens" / Slavica Helveti ca. Вапd 30. Bern, Fгankfurt am Main, New Уогk, Paris: Реtег Laпg, 1989 Гамсун - Гамсун, Кнут. Голод. / Хинкис, В. [пер]. // Гамсун, Кнут. Собр. соч. Т. 1-6. Герберштейн - Герберштейн, Сигизмунд. Записки о московских делах / Малеин А. И. [пер., ред.]. СПб., 1908. Цит. по: Атлас вин Герцен - Герцен А. И. Сочинения. Т. 1-9. М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1955-1958 Гете - Гете. Собр. соч. Т. 1 - 1 3 / Холодковский Н . А. [пер.], Вильям-Вильмонт Н . Н . [п редисл.], [комм.]. Гос. изд-во художественной литературы, 1947 Гоголь - Гоголь Н. В. Собр. соч. Т. 1-6. М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1949 Гомер

-

Гомер. Илиада. / Зайцев А. И . [сост., прим. статья]. .: Наука, 1990

Горький - Горький, Максим. Полн. собр. соч. Т. 1-25. М.: Н аука, 1974 Государственный стандарт

-

П иво-безалкогольные н а п итки. Государственный стандарт Союза ССР. [М.],

1978 Грибоедов - Грибоедов А. С. Горе от ума / Лит. памятники / 2-е изд. доп. М.: Н аука, 1988 Гумилев - Гум илев Н. С. Полн. собр. соч. Т. 1-10. М.: Воскресенье, 1998

5 - 432

13 0

Ал е к с е й П л у ц е р - С а р н о

Даль - Даль В . И . Толковый словарь живого великорусского языка Т. 1-4 / 3-е изд., доп. И . А . БодУЗН де Кур­ тенэ [ред.], СПб.; М . : Изд-во т-ва М. О. Вольф, 1903-1909 Данте

-

Данте Алигьери. Божественная комедия / Лит. памятники / Лозинский М . [пер.]: Наука, 1968

Джером - Джером Клапка Джером. Трое в одной лодке не сч итая собаки / Донской, М . , Л инецкая, Э. [пер.). // Джером Клапка Джером. Избранное. М.: "РИПОЛ КЛАССИК", 1999 Диоген Лаэртский

-

Диоген Лазртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / 2-е изд.

испр. и доп. / Гаспаров М. Л. [пер.]. Лосев А. Ф. [ред.], [вступ. ст.]. М.: М ы сль, 1 986 Дмитриев - Дмитриев И. И. Сочинения / Песков А. М., Сурат И. З. [сост.], [комм.]. Песков А. М. [вступ . ст.]. М.: П равда, 1986 Давлатов - Давлатов С. Д. Собрание прозы Т. 1-З. СПб.: Лимбус-пресс, 1993. Т. 4, доп.: Малоизвестный Довлатов. СПб.: Лимбус-п ресс, 1995 Достоевский - Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. Т. 1-30. Л.: Наука, 1 972-1990 Духи - Духи. ГОСТ 1 72 3 7 - 7 1 / от 26 октября 1971 г. М . : [Издательство Стандартов, 1971] Душенко - Душенко К. В. Словарь современных цитат. М . : Аграф, 1997 Елистратав - Елистратов В. С. Словарь московского арго: Материалы 1980-1994 гг. М.: Русские словари, 1994 Ерофеев. Василий Розинов глазами эксцентрика - Ерофеев В. В. Василий Розанов глазами зксцентрика // Ерофеев В. В. Оставьте мою дУШУ в покое. М., 1995 Ерофеев 1995 - Ерофеев В. В. Москва- Петушки // Ерофеев В. В. Оставьте мою дУШУ в покое. М., 1995 Ерофеев 1995. - Ерофеев В. В. Оставьте мою дУШУ в покое. М., 1995 Есенин - Есенин С. А. Собр. соч. Т. 1-3 / Прокушева Ю. Л . [сост., ред.] М.: П равда, 1983 Жванецкий - М . М . Жванецкий. Как руководить // М. М. Жванецкий. Год за два. Л . : "Экслибрис", 1991 Жуков - Жуков В. П. Словарь русских пословиц и поговорок / 5-е изд. / Жуков В. П . [сост. ]. М . : Русский ЯЗЫК, 1993.

Забылин Зеленин

-

Забылинъ М. Русскiй народ: Его обычаи, обряды, п реданiя, суевЬрiя и поэзiя. М., 1880 Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография / Цивина К. Д. [пер.]. Бернштам Т. А., Станюкович Т.

-

В., (прим.], Чистов К. В. [ред.]. М.: Н аука, 1991. Зощенко - Зощенко М. М. Рассказы разных лет. Голубая книга. Красноярск: Издательство Красноярского университета, 1989 Ильф, Петров - Ильф, Илья, Петров Евгений. Золотой телено к / Щеглов Ю. К. [комм.). М.: Панорама, 1995 Ильф, Петров - Ильф, Илья, Петров Евгений. Двенадцать стул ьев. Щеглов Ю. К. [комм.]. М.: Панорама, 1995 История партии - История Коммунистической партии Советского Союза / 4-е изд., доп. М.: Политиздат, 1972 Калустов - Калустов Б. Я. Химическiй составъ нЬкоторыхъ фальсифицированныхъ бессарабскихъ винъ. Одесса, 1 9 1 2 Ключевский - Ключевский В . О. Сочинения. Т . 1-8. М.: Гос. изд. политической литературы, 1956-1959 Книппер- Чехова

-

Книп nер-Чехова О. Л. О А. П . Чехове // А. П . Чехов в воспоминаниях современников. М.:

Художественная л итература., 1 986 Комментарий - Журнал "Комментарий" 1998, № 1 5 Коржавин - Цит. по. Раскин, 98. Кортасар - Кортасар, Хул ио. П реследователь: рассказы. / Андреев В. Н . [сост.], [прим.], [статья.]. СПб.: Лениздат, 1993. Кузмин - Кузм и н М . А. Избранные произведения / Лавров А. В., Тименчик Р. Д. [сост.], [вступ. ст.], [комм.]. Л.: Художественная литература, 1990 Кулинария

-

Кулинария. М., 1955

Куприн - Куприн Кэрролл - Кэрролл, Льюис. Приключения Алисы с стране чудес. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье / 2-е изд. / Демурова Н . М. [пер.]. М . : Наука, 1990 Латинско-русский словарь - Латинско-русский словарь / 3-е изд., доп. М.: Русский язык, 1986 Левин 1996 - Левин Ю. И. Комментарий к поэме "Москва-Петушки" Венедикта Ерофеева. Gгaz, 1 996 Левин 1992 - Левин Ю. И. Семиосфера Венечки Ерофеева // Сборник статей к 70-летию проф. Ю. М. Лотмана. Тарту, 1 992. С. 486-500 Ленин - Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 1-55 / 5-е изд. М.: Гос. изд. политической л итературы, 1 958-1965 Лермонтов

-

Либединская

Лермонтов М . Ю. Собр. соч в 6-и тт. Изд-во АН СССР М.-Л, 1954

-

Либединская Л . Б. Герцен в Москве. М., 1976

Ликеро-водочные изделия - Л икера-водочные изделия. Справочник . . . [ М . ) : Союзпищепром реклама, 1 950 Лирические песни - Л и рические песни / Гул ьтяева С. [сост.]. Волговятское книжное издател ьство, 1965 Литературная энциклопедия

-

Краткая литературная энциклопедия. Т. 1-9 / Сурков А. А. [гл. ред. ]. М.: Со-

ветская Энциклопедия, 1962-1978 Лозинская

-

Лозинская Л. Шиллер. М.: Молодая гвардия, 1960

Л о го с

131

4 ( 2 5 ) 2000

Лотман 1 983 - Лотман Ю. М. Роман А . С . Пушкина "Евгений Онегин": Комментарий. Л . , 1983 Лотман 1992 - Лотман Ю. М. Избранные статьи в трех томах. Талл инн: Александра, 1992-1993 Лотман 1997 - Лотман Ю. М. Письма. 1940-1993. М., 1997

Лютер - Лютер, Мартин. Избранные произведения. / Комаров К. С., Голубкин Ю. А., Каган Ю. М. [пер.], [ком м.]. СПб.: Андреев и согласие, 1994 Мандельштам - Мандельштам О. Э. Собр. соч. Т. 1-4. М.: Терра, 1991 Мандельштам

-

Ма ндельштам О. Э. Четвертая проза. М . : СП Интерпринт, 1991

Мандел ьштам 1993 - Мандельштам О. Э. Собр. соч. Т. 1-4. М.: Арт-Бизнес-Центр, 1993 Марочные вина Молдавии - Козуб Г. И. Марочные игристые вина Молдавии. Кишенев, 1983 Маршак - Маршак С. Я. Стихи. Сказки. Переводы. Т. 1-2. М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1955 МАС - Словарь русского языка / 3-е изд. / Евгеньева А. П. [ред.]. Т. 1-4. М.: Русский язык, 1985-1988 Маяковский - Маяковский В. В. Полн. собр. соч. Т 1-30. М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1 9 5 7 Мережковский - Мережковский Д. С . Полн. собр. соч. М.: Т-во И. Д. Сытина, 1914 Мифы народов мира - Мифы народов мира. Энциклопедия. Т. 1-2. / Токарев С. А. [гл. ред.]. М.: Советская эн­ циклопедия, 1 992. Михельсан

-

Михельсон М. И. Ходячие и меткие слова: Сборник русских и иностранных цитат, пословиц. пого­

ворок, пословичных выражений и отдельных слов (иносказаний). М.: Терра, 1994 Молотков - Фразеологический словарь русского языка / 4-е изд. Молотков А. И. [ред.]. М.: Русский языка, 1987 Монтень - Монтень, Мишель. Опыты / Лит. памятники. 2-е изд. М.: Наука, 1 97 9 Москва - Телеф о н н о информационный справочник: Желтые страницы - Москва / 4-е изд. М " 1997 МСЭ - Малая советская энциклопедия / 2-е изд. Мещеряков Н . Л. [ред. ]. Т.1 - 1 1 . М.: ОГИЗ РСФСР, 1936-1947 Набоков - Набоков В. В. Комментарий к роману "Евгений Онегин" СПб" "Искусство-СПб", Набоковский фонд", 1998 Напитки - Все о напитках. М " 1993 Некрасов - Некрасов Н . А. Сочинения в 4 тт. М.: П равда, 1954 Нечто вроде беседы

-

Нечто вроде беседы с Венедиктом Ерофеевым. Запись В. Ломазова // Театр. 1989. №4.

с. 33-34 Новичкова

Русский демонологический словарь / Новичкова Т. А. [автор-сост.]. СПб.: Петербургский писа­

-

тель, 1995 Овидий - Публий Овидий Назон. Собр. соч. Т.1-2 / Шервинский, С., Петровский, Ф.

[пер . ] .

СПб.:

Биографический институт "Студиа Биографика", 1994 Одеколоны

-

Одеколоны. Технические условия. ГОСТ 1 7 2 36-71 * / от 26 октября 1971 г. М.:[ Издательство

Стандартов, 1979] Одесский, Фельдман - Одесский, М., Фел ьдман, Д. Комментарий // Ильф, Илья, Петров Евгений. Двенадцать стульев. М.: Вагриус, 1999 Ожегов, Шведова - Толковый словарь русского языка / Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. [ред.]. М.: "АЗЪ", 1993. Островский - Островский Н . А. Собр. соч. Т. 1-3. М.: Молодая гвардия, 1989 Понаев - Панаев И. И . "Из "Литературных воспоминаний"" // Гоголь в воспоминаниях современников / Ма­ шинский С. [ предисл.], [комм.]. М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1952 Панченко - Панченко А. М. Древнерусское юродство // Лихачев Д. С., Панченко А. М., Понырко Н . В. Смех в Древней Руси. Л . : Наука, 1984 Паперно, Гаспаров - Паперно И. А" Гаспаров Б. М. Встань и иди // Slavica Hieгosolymitana. Vol. V-VI. Jeгusalem, 1 981 Пастернак - Пастернак Б. Л. Собр. соч. Т. 1-5 / Пастернак Е. В., Поливанова К. М. (сост., комм.]. Лихачев Д. С. [вступ . статья]. М.: Художественная литература, 1989 Письма - Пушкин А. С. Письма к жене. Л.: Наука, 1986 Плутарх - Плута рх. Застол ьные беседы / Лит. памятники / Боровский Я. М. [пер . ] . Л.: Наука, 1990 Попов

-

Евгений Попов. Случай с Венедиктом // Венедикт Ерофеев. Москва - Петушки с комментариями Эдуарда Власова. М.: Вагриус, 2000

Прыжов - Прыжов И. Г. История кабаков в России. М.: Дружба народов, 1 9 9 2 Психиатрия - Руководство по психиатрии / Морозов Г . В . (ред.]. Т . 1 - 2 . М.: Медицина, 1988 Пушкин - Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 1-10 / 2-е изд. М.: Изд-во АН СССР, 1956-58 Пятигорский

-

Пятигорский А. М. Избранные труды / Амелин Г. Г. (ред., сост.]. М.: Школа "Языки русской

культуры", 1 996 Рабле - Рабле, Франсуа. Гаргантюа и Пантагрюэль / Л юбимов, Н . [пер.]. Дживелегов, А. [вступ. статья] . М.: Пра вда, 1 98 1 Раскин - Раскин И. 3. Энциклопедия хулиганствующего ортодокса / 2-е изд. СПб.: Эрго, 1995

5•

132

Ал е к с е й П л у ц е р - С а р н о

Регистр лекарственных средств - Регистр лекарственных средств России / Крылов Ю. Ф . [ред.]. М.: И н ­

фармхим, 1993 Ремизов

-

Ремизов А. М. Взвихренная Русь. М.: Советский пи сатель, 1991

Рецептуры - Рецепты ликеров, наливок, настоек и инструкции по приготовлени ю полуфабрикатов к ним. М.:

Пищепромиздат, 1951 Рид - Рид, Джон. "Десять дней, которые потрясли мир" / Ромм

А. И. [пер.]. М.: Гос. изд. политической лите­

ратуры, 1957 Розанов. Уединенное - Розанов В. В. Уединенное. М.: Политиздат, 1990 Розанов. Контрасты

-

Розанов В. В. Несовместимы контрасты бытия / Ерофеев В. В. [сост., вступ. ст.]. Дарк

О. [комм.]. М.: Искусство, 1990 Сартр - Сартр, Ж.-П. Стена: Избранные произведения. М.: Политиздат, 1992.

Северянин - Северянин, Игорь (псевд. Лотарев И . В.) // Серебряный век: Петербургская поэзия конца XIX

-

начала ХХ в. Л . : Лениздат, 1991.

Словарь алкогольных терминов

-

Краткий словарь алкогольных терминов. М.: Вечерняя Москва, 1994.

Словарь говоров Сибири - Фразеологический словарь русских говоров Сибири / Федоров

А. И. [ред. ].

Новосибирск: Наука, 1983 Словарь иностранных слов - Словарь иностранных слов / 11-е изд. М . : Русский язык, 1984 Словарь латинских крылатых слов - Бабичев Н. Т., Боровский

Русский

Я З Ы К,

Я. М. Словарь латинских крылатых слов. М.:

1982

Мокиенко - Мокиенко В. М. Сло варь русской бранной лексики (матизмы, обсценизмы, эвфемизмы с историко­ зтимологическими комментариями). Berlin: Dieteг Lenz Veгlag, 1995 Словарь русской фразеологиии

-

Бирих А. К., Мокиенко В. М., Степанова Л. И. Словарь русской фразеологии и .

Историко-этимологический справочник. С П б . : Фолио-Пресс, 1998 Словарь славянской мифологии - Грушко Е.

А., Медведев Ю. М. Словарь славянской мифологии. Н . Новгрорд:

"Русский купец", "Братья славяне", 1995 Словарь сокращений

-

Алексеев Д. И., Гозман И . Г., Сахаров Г. В. Словарь сокращений русского языка / 4-е

изд. М.: Русский язык, 1984 Словарь языка Совдепии - Мокиенко В. М., Ни китина Т. Г. Толковый словарь языка Совдепии. СПб.: Фолио­

П ресс, 1998 Песни - Песни 50-х и 60-х годов / Алексеев Е. В. [сост.]. М.: Принтима, 1996 Повесть о походе Игоревом - Повесть о походе Игоревом, Игоря, сына Святославова, внука Олегова / Лихачев

Д. С . [пер] // Слово о полку Игореве: Сборник. Л.: Советский п исатель, 1990 Похлебкин - Похлебкин В. В. История водки. М.: Центрполиграф, 1997 Технические условия - РТУ. Технические условия. [Б. м., 1961?] Технологическая инструкция - Технологическая инструкция по ликеро-водочному производству. М., 1961 Толстой - Толстой Л. Н. Собр. соч. в 14 тт. М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1952 Топоров - Топоров В. Н. Петербургские тексты и петербургские мифы // Сборник статей к 70-летию проф. Ю.

М. Лотмана. Тарту, 1992. С. 484-485 Тургенев - Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем в 30-ти

тт.

/ Соч. в 12-ти

тт.

/ 2-е изд. испр. и доп. М.: Нау­

ка, 1978-1986 Тютчев - Тютчев Ф. И. Полн. собр. стихотворен и й / Библиотека поэта. Большая серия. / 3-е изд. Берковский

Н. Я. [вступ. ст.], Николаев А. А. [сост., прим.]. Л.: Советский писатель, 1987

Словарь сленга

-

И. Юганов, Ф. Юганова. Словарь русского сленга: Сленговые слова и выражения 60-90-х го­

дов. М., 1997 Словарь русского языка

XI-XVП вв. - Словарь русского языка Xl-XVII вв .. / Бархударов С. Г., Богатова Г. А.

(ред.]. Вып. 1-22+. М.: Наука, 1975-1997+ Словарь русского языка

ХVШ в. - Словарь русского языка XVIII века. / Сорокин Ю. С. [ред.]. Вып. 1-8+. Л . :

Наука, 1984-1995+ Смирнов - Г.

А. Смирнов. Самогон: Оборудование и рецепты домашнего приготовления. СПб., 1997

Советский анекдот - Советский анекдот. М.: Советская энциклопедия, 1992 Сологуб - Сологуб Ф. К. Стихотворения / Библ. поэта. Л.: Советский п исатель, 1978 Уличные песни - Уличные песни / Добряков,

А. [сост]. М.: Колокол-пресс, 1997

Устинов 94 - Записано автором 24.08.1994. СПб. Информант Устинов А. В. Ушаков - Толковый словарь русского языка / Ушаков Д. Н. [ред.]. Т. 1-4. М.: ОГИЗ, Гос. изд-во иностранных и

национальных словарей, 19 35-40 гг. Федоров - Фразеологический словарь русского литературного языка конца

XVIII

-

ХХ в. / Федоров А. И .

[ред.]. Т . 1 - 2 . Новосибирск: Наука, 1991 Фет 1912 - Фет

А. А. Собр. соч. Т. 1-2 / Страхов Н. Н. Н икольский Б. В. [вступ. ст.]. СПб.: Издание товарище­

ства А. Ф. Маркс, 1 9 1 2

Л о го с

4

133

( 2 5 } 2000

Фет 1986 - Фет А. А. Стихотворения и поэмы / Библ. поэта. Л.: Советский п исатель, 1986 Философский словарь - Философский энциклопедический словарь / 2-е изд. М.: Советская э нциклопедия, 1989 Фохт - Фохт, Н и колай. Иллюстрированная Пахмельныя Книга. Ободряющее пособие для пьющего, пившего, собирающегося выпить. М.: Довгань, 1997. Фразеологизмы

-

Мелерович А. М., Мокиенко В. М. Фразеологизмы в русской речи. Словарь. М.: Русские сло-

вари, 1997 Фрейдкин

-

Фрейдкин М. Опыты. М.: Carte Blaпche, 1994

Ходасевич - Ходасевич В. Ф. Собр. соч. Т. 1-4. М.: Согласие, 1996 Цветаева - Цветаева М. И. Произведения / Библ. поэта М.-Л . : Советский п исатель, 1965 Черный - Саша Черный. Сатиры / 3-е изд. СПб.: Шиповник, [б. г.] Черный 1960 - Саша Черный. Стихотворения / Библ. поэта. Л.: Советский п исатель, 1960 Чехов - Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем. Т. 1-30. М.: Наука, 1 982+ Шекспир

-

Шекспир, Вильям. Отелло - венецианский мав р / Пастернак Б. Л. [пер .]. М.-Л.: Искусство, 1951

Шекспир

-

Шекспир, Вильям. Король Лир / Пастернак Б. Л. [пер.]. М.: Искусство, 1965

Шекспир

-

Шекспир, Вильям. Гамлет / Пастернак Б. Л. [пер.]. М.: Искусство, 1950

Шинкарев - Ш и н карев В. Н. Максим и Федор. Папуас из Гондураса. Домашний еж. Митьки. СПб.: Новый Гел и­ кон, 1996 Шпет - Ш п ет Г. Г. Комментарий к "Посмертным запискам Пи квикского клуба". М., Л.: Academia, 1934 Щеглов - Щеглов Ю. К. Комментарии к роману "Золотой теленок" // Ильф И., Петров Е. Золотой теленок. М . : Панорама, 1995 Энциклопедия - Ковалев Н. И. Энциклопедия гурмана. СПб.: Фламинго, 1996 Энциклопедия литературных произведений - Энциклопедия литературных произведений / Стахорский С.В. [сост., ред.]. М.: Вагриус, 1998 Энциклопедия суеверий

-

Энциклопедия суеверий. / Рэдфорд. Э., Редфорд М. А., Миненок, Е. [сост. ] . Гадук, Д.

[пер.]. М.: Миф, Локид. 1995 Эпштейн

-

Эпштейн М. После карнавала, или вечный Веничка // Ерофеев В. В. Оставьте мою душу в покое.

м 1995 .•

lи нте п п е кту а п ь н ы е б и о г р а ф и и

Мори с Б и дан

Морис Бnаншо, невидимый собе седник

(Р" Champ Vallon, 1 998)

Апогей патриотизма "Повстанец"

1937 Бл ан шо, регулярно сотрудн ичавший с та кими изданиями, как "Заслон" (Le Rempart), "Начеку" (Аих ecoutes) и "Газета дискусс ий" (Journa/ des debats), пожалуй, больше всего сил отда вал именно "Повстанцу" (L'Insurge). Следует сразу же оговориться: в эти годы Бл аншо - прежде всего скорее жур нали ст, нежели литератор, и пи сал он в основном именно для газет. "По вста нец", "об щественно-полити ческая" газета, выходившая раз в неделю на восьми полосах большого форм ата, начал свое существо вание 1 3 ян варя 1937 года. Пуб­ л и кацию фин ансировали Моньеi, Максанс и сам Бланшо, судя по всему, раздел и вшие ак­ ции нового издания; з нач ител ьная часть расходов покры валась также Жаком Лемегр­ Дюбрёем, выходцем из семьи богатых п ромышленников. Своего рода вдохновителями первого ном ера стали Валлесii и Дрюмонiii, которым была посвящена рубрика "Портрет по вста нца" на первой полосе - эта колонка вышла еще два раза с отрывками из произ­ ведений Прудона и Бакун и н а . Реда кционная статья, "Французы, вернем себе Францию", была подп исана Тьери Монье; этот лозун г разви вался затем в "подвале", озаглавленном "Ассоциация продажных", его дл инный подзаголовок гл асил: "Ради кал ы, умеренные и промышленники сколачива ют новое министерство. Берут туда одн их подо нков: Ма нделя, Рей но, Фландена, Шотана, Бонкура iv". В нутри номера были помещены сразу две статьи Бланшо: в пер вой, "Франция под обвинением", он рассуждает на те м ы, уже обозначен­ ные в передо ви це, а вторая, "От революции к л итературе", открывала рубрику "Кн ижная полка повста нца". Moppacv, тогда еще находивши йся в закл ючении, напра вил Монье встревоже нное п и сьмо с протестам и проти в содержа вшихся в газете нападок на Фра н­ цию. Но тщетно - курс газеты был задан, и "Повстанец" с него уже не свернет, став высшим воплощением в печати той идеологии, что объединяла эту небольшую груп пку "диссидентов" - в бол ьши нстве своем ксенофобов, антисем итов, отста ивавших л и ш ь уз кие кл ановые и л и профессиональны е интересы и проти вившихся любым демократиче­ ским преобразова ниям. Частота появления, внутре нний ритм, едкая ирония и агрессив-

Л о го с 4

135

( 2 5 ) 2000

н ы й настрой публ и каций превратили "Повста нца" в своего рода таран для такого жур­ нала, ка к "Сражение" (Combat) газета стала его вы веской, флагманом проводившейся им кампании по расп ростра нению национал-синдикал и стских идей. Сотрудники в обоих издан иях зачастую были одни и те же, однако "Повстанец", выходи вший не раз в месяц, а каждую неделю, умел предвосхитить события и описывал их с характерной взвинчен но­ стью ком ментария "по горячим следам", воодушевл е нного и, главное, незамедл ител ьно­ го. Доказаны также связи "П овстанца" - пусть и отдаленные - с действо вавшей тогда террористической группой Эжена Дел о н кля "Черная маска"vi. Лемегр-Дюбрёй был вхож в оба эти лагеря, а потому неудив ительно, что редакция газеты размещалась в бывшей штаб-квартире бри гады Делонкля на ул и це Комартен1• Ни оди н номер "По встанца" н е обходился тогда без на падок на Блюмаvii - "социал­ предателя", а вскоре и "социал-палача", прихвостня м ирового ка п итала, истязателя бур­ жуаз и и, уб и й цы, обирающего народ. Яростн ы й пыл редакционных статей усил и вался ед­ кими кари катура ми Ральфа Супо: на одной Блюм, сидя сразу на нескол ьких стул ьях с се­ м и свечником в руке, празднует "день рожде ния Народного Фронта", 6 февраля 1934-го. После событий в Кл иши 16 марта 1937 г., когда от рук пол и ции погибл и пятеро рабоч их, пыта вш ихся помешать собра нию Огненных Kpecтoвviii, Супо изобразил Блюма огромной те нь ю, зловещей и невыносимой - с рук его капает кровь, собирающаяся на полу в ог­ ром ные лужи, а сверлящий читателя взгляд при гвождает вопросом: "Кто сказал, что во м н е нет французской крови?"; поговари вали, будто зто его подл и н н ы е сл ова. Шаблон­ ный антисемитизм безошибоч но играл здесь на все еще жи вых обвинен иях евреев в бо­ гоуб ийстве. Но, даже есл и агрессия "Повстанца" и не шла дал ьше слов, подобная задиристость все же обернулась для газеты п роблемами с законом. Ми шел ь Л омбар в своей статье на первой полосе от 3 марта не жалел красок для обл и чения Бл юма и Тореза, "этих него­ дяев во главе прав ительства уби й ц". Разумеется, для авторов "Повста нца", симпатизи ро­ вавших кра йне правым объеди нен иям, в том числе и откровенно фашистским груп п и ров­ кам, эти двое - "жид" и "ста вл енник Советов" - идеал ьно подходили на роль козлов отпуще ния. Статье Ломбара была предпослана редакционная врезка, в которой "люди Тореза" обвинялись в убийствах Ман юзля Маршана (члена Французской Народной Пар­ тии Жака Дори оi•) и Мориса Кретона (из Партии Трудящихся Ларока•). Нападки и обви­ нения завершались прямой угрозой: "Блюм и Торез еще ответят за прол итую ими кровь французского народа", и призывом мстить, не дожидаяс ь помощи со стороны закона: "Похоже, вскоре [".] французам придется самим вершить правосудие - прав ител ьство бессил ьно что-л ибо предпринять". Реакция не замедлила воспоследовать. Уже утром следующего дня в помещениях газеты был проведен обыск, остававши йся тираж номера конфи скован, а управляющему Ги Ришле, молодому студенту и члену "Аксьон франсез", предъя вл ено офи циальное обвинение. Основные чле ны редколлегии: Мон ье, Максанс, -

1 Подробнее о "Повстанце" см.: Etienne de Montety. Thierry Maulnier, ор. cit., рр. 1 2 6 - 1 3 6; Marie-Anne Lescourret. Emmanuel Levi nas, ор. cit., р. 65; Eugen Weber. L'Action Fraщaise, 1962, reed. Fayard, 1985, рр. 558-562. По свидетельству одного из журналистов "Повстанца", близкого знакомого с Делонклем, Бланшо знал Делонкля и как минимум "встречался" с ним - однако на "Черную маску", как и Максанс с Монье, не работал (Pierre Monnier. А l'om b re des grandes tetes molles, ор. cit., рр. 175-176, 193). (Здесь и далее прим. автора).

136

М о р и с Б ида н

Бланшо, Эда н с и Супа - решают ираздел ить ответственность за статью, ста вшую предме­ том обвинен ия, и отп равиться на скамью подсудимых вместе [со своим] товари щем". Жертва обставлена с подобающим весел ьем: 10 марта иповстанец" вы шел под заголов­ ком: "Блюм нас обви няет. . . Спасибо за честь ! ", и далее: "При нять из его рук тюремную бала нду все ж не так позор но, как крест Почетного Легиьна". Обви нение в иподстрека­ тельстве к убийству и актам насилия", которым так гордилась редакция, было п редъяв­ лено через три дня. Монье решает воспользо ваться услугам и мэтра Тисье- В и н ья н кура, адвоката, ставшего с тех пор настоящей знамен итостью (позже он защищал Сел и на). 24 марта по указанию Макса Дормуа, заместителя председателя Государственного Совета, был арестован очередной тираж, где Блюм вновь изображался в луже крови, а содержа­ н и е одной из статей послужило причиной нового об винения 10 апреля. Однако дело не­ ожида нно засто порилось: правительство не спешило дать угрозам ход. Возмущенная ре­ дакция "Повста н ца" решается на новую провокацию - шестеро обвиняемых буквал ьно напраши ваются на приговор суда. 16 и юня за подписью некоего Анри Фалье выходит статья с нападками на м и н и стра фи на нсов Венсана Ориоля, и через день газета снова и з ымается из п родажи, а Фалье обвиняется в "покушен и и на национальную казну". Од­ нако вскоре выясн илось, что Анри Фалье - это коллекти в н ы й псевдоним, и о своей при­ частности к н а п и санию крамол ьной статьи заявляют уже девятнадцать членов реда кци и . Для шестерых "заводил" это было уже третьим обвине н ием. Вп рочем, закон чилось все, похоже, л и ш ь появлением Ришле в уголовном суде 18 сентября - заи нтересовался ко­ торым, да и то косвенно, только Дормуа, ставший к тому времени м и нистром внутрен н их дел. Несмотря на некоторое охлаждение к кон цу 1937 года, летом и осенью Бл аншо п и шет по две статьи почти для каждого но мера "По встанца" - о международных отношениях и колонку л итературной крити ки. Все двадцать восем ь текстов о пол ити ке, две колонки в жирной рамке под шапкой "Освободите Франци ю", всегда стояли на одном и том же мес­ те, вверху страни цы, и сразу же бросал ись в глаза. Однако в том, что касалось полити ки и дом и н и ровавшей в газете те мы всенародной револ юции, Бланшо явно находился в те­ н и лидеров первой полосы, Максанса и Монье2• А вот "Книжная полка по встанца", для которой он написал тридцать семь статей, принадлежала ему безраздельно, и это словно подчеркивает ту внутреннюю силу, что задавала его положение в газете - силу над сло­ вам и, силу убежде ния, которая помещала л юбое, даже самое незнач ител ьное или повсе­ дневное прои сшеств ие в перекрестье лучей его анализа, в поле его размышлений "диссидента-нацио нал и ста". Перед нами точно разворачи вается роман с п родолжением, где неделю за неделей кре пнет н ить повество вания, складывается круг постоя н н ых пер­ сонажей и сквозь призму разл ичных п рикл ючений вырисовы вается объемная карти на их внутреннего мира. Однако в романе этом было мало неожида нного: из номера в номер меняется л и ш ь и нте нсивность тех или и н ых черт хара ктера героев, что, нес мотря на безупреч н ы й стиль и мощную энергию п и сьма, нередко граничил о с монотонностью. Что же до статей о международной полити ке, то никакой и стор и и они не содержат - на п ро2 Б ыл ли о н главн ы м редакто ром? Пьер П рево п редполагает, что да (ер .: la mort а l'oeuvre. Seguier, 1987; reed. Gallimard, 1992, р . 382, поtе).

Мichel

Surya. Georges Bataille,

Л о го с 4 ( 2 5 ) 2000

137

тяже н и и почти полугода по каждому поводу Бл аншо практически повторяет почти одну и ту же цепочку рассужден и й, что, впрочем, поз воляет нам на протяжении даже стол ь краткого отрезка времени проследить внутреннюю логику е го размышлен и й, постепенно набирающих силу и обретающих все более выраженный характер. Прежде всего Бланшо заявляет, что бездумная растрата времени, отпущен ного демо­ кратии, оборач и вается кризисом самосоз нания нации, в ырожде ние которой остается л и ш ь беспомощно оплаки вать. "Последние восемнадцать л ет Франция падает все ниже и н иже ... " (1) "За полтора десятка лет мы сделали все, чтобы утратить статус победонос­ ной державы .. " (3) "Пятнадцать лет идеологической благо глупости, в течение которых бесконечные пакты устилали женевские ул и цы на манер осенних л и стьев ... " (7) "Слабость, разобще н ность, несп особность распоряжаться своей собственной судьбой не есть ли это тот порог, за которым нацию ждет гибел ь?" (б). Немощь, страх, нереши­ тел ьность демократических начинаний лишают народ его внутренней силы, а оттуда не­ далеко и до готовности при нять любую идею, не сделав ее по-настоящему своей, при нять даже смерть (как в Кл и ш и) или пойти на любую сделку с совестью - слепую и себялю­ б и вую; вот это бесконечное попустител ьство, л и цемерное молчание, неуважение к само­ му себе, болезненное внимание к внешней стороне при пустоте внутрен него содержания, весь этот клубок недугов умеренной полити ки Бланшо и будет неуста нно бичевать в "Повста н це" с непримири мостью, скорее подходившей "Сражени ю". И з вращение демо­ крати ческих идей заложено уже в самом принци пе предста вител ьной власти - какой б ы режим н и пришел к власти после выборов, о н постепенно п одменяет на цио нальную са­ мобытность вневреме нной и безл икой разм ытостью, а своей слабостью постепенно раз­ рушает гордый образ подчиненного-гражда н и на, л и шая граждан возможн ости созна вать себя частью еди ной наЦи и . Как можно оставаться французом, если это значит быть рес­ публ и канцем, а в конечном итоге - са мим Блюмом? Это "зеркало своего стыда" (15) Бланшо и пытается повернуть л и цом к ч итател ю. Впрочем, ненависть к самому себе бы­ стро стала об щим местом всей диссидентской журнал истики, потому, например, и непри­ емлемой для Морраса . С самых первых статей для "По встан ца" Бланшо стрем ится пока­ зать, что тот ком плекс самодовольства, гордости и мелкого тщеславия, которы м кичатся французы, на деле скры вает под собой суетность, малодушие и несостоятел ьность, "о правды вает пассивность нации, прикры вает ее ничтожность" (8). Именно на этой умо­ зрительной подмене, этом "трагическом недоразумении" (3), как назы вает его Бланшо, да и в самой господствующей логи ке "чем хуже, тем луч ше" ("В процессе распада нации наступает моме нт, когда даже коллекти в н ы й и нсти н кт сам осохра нения служит ее разру­ шению" - 2) берет начало забота лишь о самом себе или малодушная потребность пе­ реложить вину на Друго го, дабы как-то избежать крушения нарциссических идеалов. И этот Другой, и упомянутая логика худшего воплоща ются для Бл аншо в образах чужака (Еврея, при сва и вающего чужие кап итал ы) и ко ммуниста (агента системы, присваиваю­ щей п раво на революцию и искажающей ее суть). Это во многом объясняет словно удво­ енную ярость его нап адок на Блюма, который, сочетая в себе оба эти образа, подм и нал под себя эконом и ку, революцию и даже самосоз нание нации, врастая в самое средото­ чие образа французов, представая новым идеалом фран цузского Я ("Фра нция - это Блюм. На нас лежит бремя ответствен ности и позора за все, что он делает или говорит" - 1). По логике Блан шо, необходимо скорее сбросить эти шоры, смести с пути ложн ые .

138

Мо р и с Б идан

ориентиры. Поношение Блюма ста новится обретением себя заново, актом самоотожде­ ствлен ия, ос вобождения и даже своего рода экзорцизма: "Каждый из нас - сообщн ик предател ьства Бл юма и даже, ка к зто н и ужасно, двой ник самого Блюма ил и Вьено3" (2). В этом смысле при п исы ваем ы й Бл аншо антисемитизм - лишь соста вная частей этой логики самооч ищения. В отличие от м ногих тогдашних соратников Бланшо, его сам ого эта тема н и когда не занимала безраздел ьно - она появляется лишь и зредка, как своего рода ф и гура речи в эмоциональных высказы ваниях или ко варных выпадах; подоб ные приемы был и тогда особенно в ходу ( и именно эта их обыденность ужасает бол ьше все­ го) . Открыто антисем итских высказываний, которые можно поставить в вину Бланшо, в "Повста н це" было всего два: "В нем ( Блю ме) сосредоточено все то, что бесконечно п ре­ зkрает нация, к которой он обращается: отсталая идеология, безнадежно устаревшее мышление, сама его кровь и новерца" (З); Блюм - "вы крест, чужестранец", со всей его "живучестью человека без роду и плем ени, вялы м, недосто й н ы м мужч и н ы темперамен­ том и губител ьным пристрастием к пустословию4" (15). Антисемитизм неизменно фигу­ ри рует здесь как вставная фи гур,а речи, удобн ы й по вод для нападок на Бл юма, созна­ тельная, не переходящая гра н и ц и, в общем-то, нечастая оговорка - однако даже ей не удается скрыть то смущение, с которым Бл аншо, друг Эмманюэля Левинасахi, Поля Леви и Жоржа Манделя, вы нужден разрешать свои внутренние противореч ия в этом кружке крайне правых и нтеллектуалов (от которых, впрочем, он скоро отдал ится). Но в гораздо бол ьшей степени, чем Еврей, объектом навязч ивых размышлений Бл ан­ шо ста нов ится Советский Союз. Миш енью бол ьши нства его текстов как для "Повстан ца", так и более ра н н их, нап исанных для других изда н и й, ста новятся "подонки из Советов" (23) . Коммунизм п равит Францией, "отдавшейся большевизму" (16), а правительство пля шет под дудку Москвы, которая тол кает нас на "вой ну, где воевать мы будем за чужие и нтересы" (2). Версал ьски й договор порабощает Францию, точно так же, ка к уже подчи­ н ил ком мунизму Л и гу Наций: "Именно в их женевском вариантеХii пацифизм и и нтер на­ ционал изм лучше всего соответствуют целям Советов" (21). В то время Бланшо был до такой степени осл еплен а нтикоммунизмом, что чуть ли не отказы вался от прежнего не­ приятия фашизма - теперь оно вы ражается совсем не так открыто, как четыре года на­ зад в "Заслоне". Есл и Бланшо и приз нает, что "германский нацизм предста вляет для нашей стра н ы наи высшую опасность, лишь усил и ваемую бол ьшевизмом", то немедленно добавляет: "впрочем, подоб ные разл ич ия, пусть и в пол не обоснова н ные на пол итической арене, об­ ретают исти н н ы й смысл и глуби нное значени е, лишь задевая самою суть п равящего ре­ жи ма", а режим этот "оказался в таком положен и и, что в любых его возможных выступ­ лен иях проти в Ге рмании тут же видится вл ияние Москвы" (25). Бл аншо пытается пока­ зать, что большинство вы сказываний Гитлера (о Л и ге Наций, засилье большевиков или "п раве жить ради своего на рода") в целом сп раведли вы, просто о н руководствуется не­ верными при нципами ("за мы слами м и рового господства"), и чем разумнее звучат его доводы, тем меньше им веры и тем опаснее он сам ("сегодня в споре Германии и Фран­ ции оказывается права Ге рмания, а потому н и когда еще германская идеология так не уг3 П ьер В ье н о б ыл министром и н остранных дел в правител ьстве Бл юма. 4 П оказател ьно, что "Аксьон франсез" также считала Бл юма же н оподоб ны м.

Л о го с 4 ( 2 5 ) 2000

139

рожала Франци и "). Бдител ьность в отноше н и и Гитлера способна породить у французов здоровую реа кцию, мобилизовав народ. "Фра нция будет спасена не бездум ным сближе­ нием с рейхом, а, нап ротив, обретением самой себя, сбл ижен ием, если угодно, с самой собой" (4) . Однако та военная и политическая стратегия, которую и сходя из этого пред­ лагает Бланшо, не может не уди влять. В са мый разгар войны в Испании он утверждает, что не следует помогать республ иканцам, чтобы "не играть на руку Франко или Гитлеру" (2) - нел ьзя уступать "антифашистскому ша нтажу" (22) . Во многом поэтому он, напри­ мер, умалчи вает о гитлеровской агресси и - гораздо более опасным врагом казался ему тогда коммунизм. Отметая упомянутый "антифашистский ша нтаж", в итоге Бланшо ведет "ша нтаж антикоммунистический", не чураясь даже и гры на самых чувствител ьных реги­ страх сострада ния: "Фра нцузы, знайте: опасней ш и й и откро венно преступ ный заговор плетется проти в безопас ности вас самих и ваших детей, против всего мира на земле" (21). Бл аншо чувствует бл изость трагедии, неотврати мой катастроф ы : «закл ючение пак­ та с Советами загнало нас "в тупи к", когда мы вы нужде ны подчин иться либо одной, л ибо другой системе государственного тотал итаризма». Как ни парадоксал ьно, эта немысл и мая пол ити ка Бланшо довол ьно точно соответст­ вует временной стратегии патриотизма, заключающейся в признании нынеш него пора­ жения. "Разумеется, нелегко перестать гордиться тем, что ты француз, и видеть патрио­ тизм не в па мяти о слав ном прошлом нашего народа и ощущении его нынешнего вели­ чия, а в осоз н а н и и его позора и унижения. Но тем тяжелее будет, забывшись в лживом самодовол ьстве и низ вергаяс ь в пропасть всеобщего презрения, откуда нет пути назад, искать высшие оправдания несмы ваемого позора" (1). "Сегодня, когда патриота м и счи­ таются Торез и Блюм, мы гордо назы ваем себя анти патриота м и и сможем счесть их на­ стоя щими проти в н и ками л и ш ь когда они будут достойны нашего общего прошлого, когда возвысятся до былой славы и после стол ьких лет позорного перемирия наконец станут готовы к победе" (12). Подобный анти патриотизм - а именно в этом обв и н ил бы его Моррас - позволял Бланшо вознестись над обыденн ы м предста влением о патриотизме, становил ся своего рода апогеем патриотизма: тол ько так можно оправдать маниакаль­ ную непреклонн ость его внешнепол итических воззрений (и ту мгновенно воздви гнув­ шуюся стену недоуменного молчания, на которую они натол кнулись). "Победу над Гер­ · манией обеспечит л и ш ь поддержка Франко" (26) . Логика парадокса доведена здесь до предел ьного абсурда: "отдать Франко все имеющиеся силы необходимо еще и потому, что его поддержи вает Германия, и та ким образом м ы одолеем Германию, не проти востоя Франко, но ста в его союз н и ком, а его победу превратим не в триумф Германии, но в тор­ жество Франци и " (26) . Играть с Гитлером на кра ю пропасти - вот единствен н ы й, пусть и малоприятн ы й, выход. Эти призывы Бл аншо обра щены, по его же словам, к "истинным французским рево­ люционерам". Та национал-револю ционная внешняя полити ка, которую он им предла­ гает, пока еще остается неопределенной, не соотносясь ни с одной из господствующих идеологи й: ни с демократией или коммунизмом, которые " извратили образ той Франции, которая у нас была, и которую мы навсегда потерял и", н и с фашизмом или а нтифашиз-

1 40

Морис Бидан

мом, "дутым и вел ичинами, л и шенными значения"5• На ционал-революционная политика, считает он, должна как раз примирить это забве ние л и ца нации - которым, напротив, сле­ довало бы гордиться - и эту потерю смысла. Других вариа нтов нет. Однако эта стратегиче­ ски сомн ител ьная ангажированность быстро при водит лишь к агрессивным и уже не раз звучавшим жалобам на духовное разложение нации, за которыми - неминуем ы й туп ик. 14 июля 1937 года впервые не выходит рубрика Бланшо "Освободите Фра нцию"6• Бол ьше он не нап иш ет для нее ни одной статьи. В октябре прекра щается публ и кация и его литературной колонки. Это уста новившееся молчание будет нарушено лишь еди но­ жды, но весьма значительным образом: 27 октября Бла ншо выступает на последней стран и це последнего ном ера со статьей - отделенной от остал ьных материалов жирной рамкой, - открыто заявлявшей о необходимости "революционной ди пломати и". В этом последнем номере, вы шедшем лишь на шести пол осах, редакция п ытается объяснить приоста новку публ и кации "Повстанца" "стремлением уточнить позиции и расши рить поле нашего действия". Одна ко, на деле причина была диаметрал ьно п роти­ воположной: пол итически ми и стратегическими соображениями редакторы пытал ись прикрыть л и ч н ы е раз ногласия и ф и нансовые проблем ы . Внешне газета производила впечатление материального благополучия - две тысячи подп исчиков и двадцать тысяч постоян н ых ч итателей, - однако Лемегр-Дюбрёй приостановил выделение средств, со­ чтя ее чересчур анти кап итал и стическо й . В коллекти вной статье, помещенной на первой полосе за подписью "Повстанец", редакция заявляет о желании вернуться на идеологи­ ческие пози ции, заявленные изначально: национал изма антимарксистского и анти м или­ таристского, равным образом направленного проти в демократи и и кап итал изма - одна­ ко последнее явно было неприемл емо для Дюбрёя, вы нужденного платить за подобные призывы. Редакция полностью исключала для себя возможность присоединения и даже сбл ижения с какой-л ибо из существующих партий, однако не п рекра щавшиеся с самого августа на падки на Л арока ясно расположили "По встан ца" на тогдашней политической шкале. В контексте расп ада м ногих парти й и объединений, участн и ки которых были раз­ очарован ы направлением, в котором двигалась вся стра на, и решениями, которые при ним ал и их собствен н ые лидеры, необходи мо, ка к говор ится в статье, расш и рять поле борьбы "в соответстви и с целями, которые стоят на по вестке дня"; однако эти громкие заявления во многом л и ш ь прикрывали отсутствие и нтереса к "Повста н цу" у Бла ншо и особенно Монье. Газета ни когда не зани мала Монье полностью: деньгами его обеспечи­ вал "Аксьон франсез", а для удовлетворения творческих амбиций хватало сотрудниче­ ства со "Сражен ием" и заняти й л итературой. В конце лета он п исал Моррасу: "Я решил оста вить [газету] в самое бл ижайшее время"7• 5 Однако de facto, самим фактом своей публ икации в "Повстанце" эта дипломатия все же попадала в по­ ле размышлений Монье о "всенародной революции". Иначе говоря, она смогла выбрать себе идеологи­ ческую нишу - но была л ишена всякого практического применения. 6 Следует ли усматривать в этой дате сим вол раскола среди республиканцев? Или соотнести с недавним падением правительства Блюма? Подобные гипотезы соблазнительны, но маловероятны. Позднее мы увидим, что свою роль в этом сыграли другие события. 7 Письмо от 23 июля 1937 г., цит. по: Etienne de Montety. Thieгry Maulпieг, ор. cit., р. 135. Автор ано­ нимной заметки в коллаборационистской газете "Призыв" (L'Appe/, май 1942) сч итает, что именно Блан­ шо «пустил ко дну "Повстанца" по согласованию с Талаграном [Тьери Монье]».

Логос 4 ( 2 5 ) 2000

141

Как и больши нство других печатных органов следовавшей з а Моррасом интеллекту­ альной оппози ции, "Повстанец" нередко шел п ротив заявленных и м принципов. Так, в конце я н варя на расспросы читателей "Сражения", насколько журнал зависит от нового еженедел ьного издания, Монье и Фабреж офи циально отказал ись признать какую-л ибо связь и даже поспешили уточн ить, что "Сражение, журнал полем ических ди скусси й, до­ кументал ьных свидетельств и разных точек зрения, стоит в стороне от любой пол итиче­ ской деятельности и я вляется, как по воле его организаторов, так и юридически, совер­ шенно неза виси м ы м от политических объеди нен и й и и ных органов печати". Этим недву­ смысленно подчеркивалась элитарность "Сражения" и предпочтение, которое журнал отдавал м ысл и над действием, а соответствен но, слова о смене ориентиров "Повста нца" выглядят ничем и н ы м, как смягченной версией бунтарского "агитпропа", заранее предо­ храня ющегося от последстви й своего же и нтеллектуал ьного террора. К таким вы водам п р и шл и и наиболее реш ител ьно настроенные члены обеих редакций, перешедшие в та­ кие "непри м и ри мые" издания, как, напри мер, "Вездесущий" (Je suis partout)xiii. Что ж, неспособность к и н и циати ве неизбежно оборач и вается пустотой, отсутствием действия, а в конечном итоге - парал ичом мы сл и. К поиска м исцеления такого паралича "диссидентов" позже подтол кнут немецкая ок­ купация и режим Виши, однако, на этом неп ростом пути их будет поджидать немало "ложных шагов"хiv, колебан и й и уступок; кого-то ждала и полоса вы нужденного молча­ ния. В уже упоминав шемся и юл ьском п исьме к Моррасу Тьери Монье призна вался: "В самые короткие сроки я намерен прервать сотрудничество с "Повстан цем", а вместе с эти м и вообще все за нятия пол ити кой - попытки вести ее сообразно с моими убежде­ ниями натыка ются на сопротивление, силу которого я недооценил". Разочарование, ус­ талость, уход от м ира: вряд л и это можно осудить, одна ко называть вещи своими им е­ нами все же стоит - если подобный фи нал вряд ли мог разглядеть Монье, то его неиз­ бежность прекрасно чувствовал, и прежде всего на своем собственном опыте, Бланшо. "Сопроти вление" свидетел ьствовало не тол ько о просчетах в стратеги и, но и о несовер­ шенстве самой идеологии. Однако готов л и Бланшо открыто признать это уже в конце 1937-го? Через два ме­ ся ца после прекращени я публ и кации "Повста н ца" следует разрыв со "Сражением", для которого Бла ншо написал за это время л и ш ь две статьи в ноябре и декабре. Он продол­ жает работать в "Начеку" и "Газете дискусси й ", но открыто заявляемая принадлежность к наиболее агрессивным кругам в лагере крайне правых для него уже в прошлом. И ра­ нее не скрывавший своего несогласия со взглядами, напри мер, Бразийякахv, теперь Бланшо поры вает и с был ы м и соратни ка м и - Максансом и Мон ье, - стремясь отда­ л иться от любого проявления фашизма, нацизма или антисемитизма8• На вершине захва-

8 Бланшо напи шет об этом Диане Рубин штейн: "Позвольте напомнить, что, будуч и давним противником Брази йяка - безоговорочно приверженного фашизму и антисемитизму, - условием своего участия я поставил гарантии того, что ему на страни цах журнала места не будет" (письмо от 20 августа 1983, цит. по: Diane RuЫnstein. What's Left?, The Uпiversity of Wiscoпsiп Press, Madisoп, 1990, р. 187, п. 72). До­ биться этого удалось лишь с большим трудом. Отношения с Монье были тогда напряженными. Позже Бланшо признается, что иногда его тексты для "Сражения" или "Повстанца" правились без предвари­ тельного с ним согласования - их считали слишком антифашистскими и, нап ротив, недостаточно анти-

142

Мори с Б идан

ты вает дух, это верно, но действител ьно ли это верх возможного, конец всего? Журнали­ стская деятел ьность Бл аншо продолжается, однако непрекращающийся п роцесс раз­ м ы шления перемещается отн ыне в область л итературы. Те редкие статьи, что выходят из­ под его пера в 1938-1940 гг., посвящены Сартру, Нервал ю, Лотреамо ну; с пол н ы м осно­ ванием можно также предложить, что именно в это время Бланшо бол ьше всего сил от­ дает работе над "Фомой без вестн ым". Но даже в этом туп и ке, на краю отказа от всего, верность идеям вызвана при частно­ стью к братству заблудших, стоя щих друг за друга. Статья Бланшо, откр ывающая номер "Сражения" за ноябрь 1937 г., "Франция: нация, которой только предстоит случ иться", во многом повторяет положения заметки, завершавшей его сотрудни чество с "П овстанцем" (7 октября) и посвященной Фра нци и, "наци и, которую только предстоит создать". Эти статьи не только написаны в одно и то же время, но во м ногом и основа ны на доводах, повторяемых почти дословно. Руководство "Сражения" отводит Бл аншо кл ючевое место в начале ном ера, представляя его рассуждения как мысл ь в развити и - однако на деле она вот-вот рухнет в пропасть молчания. Действ ительно, последний текст Бл аншо для "Сражен ия" - "Требуются диссиденты", - ч итается и менно как прощан ие. Можно расцен ить его и ка к биографи ческое повест­ вование, однако в этом вымысле заключена и доля реал ьности, например, пол итические взгляды са мого Бланшо после войн ы . Статья посвящена инакомысл и ю, интеллектуаль­ ному сопроти влению, поистине обоюдоострому оружи ю в борьбе за свободу самого мысля щего: инакомысл ие диссидента, эта форма "высш его бытия мысли", сознания и ра з м ы шлени я в том "конвей ере гото вых ответов, каков ы м всегда была л юбая партия" или "возм ожность мгновенного свершен ия еще лишь в ызревающей революции", - ви­ дится также разновидностью оп портун из ма, бессил ьным выхолащиванием возможного действия, парадоксал ьным способом поддержки и согласия с происходя щим, наконец, гибельным продлением рабской при верже нности лишь одной идеологи и . Но как то гда можно призывать к выживанию диссидентов - а именно этот призыв содержится в на­ звании статьи? Ин акомыслие диссидента следует и нтерпретировать как "требо вание высшей истины, которое может при вести в оппозицию ко всем существующим партиям". Эта пози ция, ко нечно же, напоми нает призывы к выходу из расколотой на парти и поли­ тической систем ы, з вучавшие в 1933-м или те, что раздадутся в 1958-м - против де Гол­ ля, который как раз и утверждал, что стоит выше партийной при надлежности . Одна ко, тот час же уточняет Бла н шо, "п ротивостоя ние всем партия м" - это ни "объявление себя выше партий", ни "воскрешение вульгарного лозунга: ни левого, ни пра вого". Подобное проти востоя ние - это прежде всего открыто заявленное соп ротивление французскому фашизму (лозунг, впервые предложенный еще Валуа в 1926). Это также озна чает требо­ вание абсолютной непричастности, свободы, сколь бы утопичным оно ни казалось, и прежде всего требование идеологи ческой чистоты м ы сл и, которое Бл аншо сделает смыслом всего существова ния до конца своей жизни - л ибо заявлен ное сейчас же, са­ мим отказом от дал ьнейш его сотрудничества со "Сраже нием" (в чем, пра вда, можно серьезно усомн иться), л ибо несколькими годами позже, когда для него вновь ста новится семит с кими. Бланшо потре б овал опу бликов ать опр овержения , это не б ыло с делано , и он пре кратил с вое с от рудниче ст во.

143

Логос 4 ( 2 5 ) 2000

актуал ьным, быть может, неосознанно, то пра вило, которое о н сформул и ро вал в послед­ них строчках своего призыва к и накомыслию: "Исти нное и наком ыслие состоит в том, чтобы, даже отказавшись от тех или иных убеждений, по-прежнему сч итать враждеб­ н ы м и убежден ия п ротивоположные - или, точнее, и отказы ваться-то от прежних убеж­ ден и й тол ько для того, чтобы это неприятие проти воположности усилить " . С этой точки зрения Бла ншо, наверное, можно счесть диссидентом из диссидентов, поскол ьку еще не­ которое время он п итал ра вное отвращен ие одновременно к демократии, парламента­ риз му, кап итал изму и ком мунизму. Но можно в этом утвержден и и усмотреть и прощание с национал и з мом - он сл и ш ком много крити ковал нацию и реш ил последовать закону инако м ы сл ия, который сам и провозгласил: "Среди националистов настоя щий диссидент тот, кто пренебрегает тради ционными рецептами национализма, но не для того, чтобы пр иблизиться к интернационал изму, а чтобы бороться с и нтерна ци онал измом во всех его проявлен иях, среди которых и процветание экономи ки, да и само понятие нации " именно две эти последние формы будут позже частой м и шенью его крити ки. Национа­ л ист, выступа ющи й не тол ько проти в и нтерна ционала, но и проти в самого национал изма; коммуни ст, с пособный критиковать не тол ько кап итали стический, но и ком мунистиче­ ский строй - вот, кем должны быть те немногие диссиденты, ин акомысля щие, к которым обращены в 1937 г. призывы Бланшо. Н айти п росвет в л и ч ном ту п и ке помогает здесь та самая требовател ьность, что в шестидесятых послужит определению дружеских и обще­ ственных привязан ностей; этот призыв Бл а н шо к непричастности и неучастию предве­ щает поздне й ш и й уход от мира, а кризис самосоз нания укрепляет мы сл ь. Это случилось со мной в 1937-м

...

xvi

Смертные приговоры 1 937-1 938 26 июня 1937 г. Морис Бла н шо публи кует в возглавлявшейся им тогда газете "Наче­ ку" статью в п амять о неда вно умершей Клод Севера к, секретаре редакции. За неделю до этого ее па мять на стран и цах газеты почтил Поль Леви. По многим причина м текст и з "Начеку", который Бланшо решает подписать своим и менем - сл и шком бол ьшая редкость, чтобы не привлечь на шего внимания. Он на пол­ нен поистине удивител ьной теплотой, и с самых первых строк Бланшо очень по-друже­ ски п и шет об умершей коллеге, сожалея об ушедшей вместе с ней неизменной заботе и простом, неброском очаровании. "Клод Северак отл ичала редкая, мало кому доступная сегодня восп риимчи вость, признак чрезвычай ного величия души: л юбому человеку она равно сопережи вала всем с воим существом - и с пораз ител ьной силой " . Это оп исание неожида нно перекл и кается с чертами, которыми позже Бланшо наделит героев своих кни г. Н аделенная, ка к и они, хруп ким здоровьем, Клод Северак п роти востояла сжи га в­ шей ее смертел ьной болезни с невиданной отвагой, достоинством и внутренней силой . "Временами, когда болезнь, которую о н а могла победить л и ш ь силой воли, наводила на м ы сл ь об уготованной ей несправедл и вой судьбе, казалось, она сожалела о вел и ком де­ ле, которому могла бы себя посвятить, но которым жертвовала ради по вседневной ра­ боты. Однако сожаления эти б ы вал и недолгими. Работа, которую наполняла высшим

144

Мо р и с Б идан

значением сама ее преда нность, в итоге казалась ей наиболее достойным приложением усил и й ". Годом п озже, 11 и юня 1938 года, Бл аншо снова обратится к памяти покойной в двух коротких текстах - в одном он выступал как гл авный реда ктор и от имени всех сотруд­ н и ков газеты, второй текст был более л и чным. Пе рвая заметка, около тридцати строк дли ной, подп исанная М . Б . и посвященная жизни реда кции, во многом предвосхи щает будущие ра з м ы шления Бл аншо о при роде сообщества: "Присутствие [Клод Северак] - не только в том, что делала она сама, но и в том, что делают сейчас все остал ьные. Она отнесена смертью на обочину общего дела и вм есте с тем остается в самом его средоточии. Ее молчание сл овно отте няет неумолчный шум наших повседнев ных забот. [ ... ] Воплощая всем своим существом предел ьную, бес­ покой ную подвижность, она оста вила после себя своеобразное ма гнитное поле уверен­ ности и спокойствия". За вершается текст следующими словами: "Весь этот год, прове­ де нный без нее, она вела наши работы, сама трудилась вместе с нами". Подобное сл ия­ ние общего дела и дружб ы, о котором позже будет писать Блан шо, впервые произошло именно в реда кци и "Начеку". Дань п а мяти, засв идетел ьство ван ная лично, формально не отделена от общей боли - второй короткий текст окруже·н выступлениями других членов редакци и . Однако вы­ деляет его среди прочих гораздо более л и чный, глубокий то н. Бл ан шо, почти в роман ном ключе, открывает тай ну, пронизывавшую всю жизнь его героини: "Для нас на всегда ос­ тан ется та йной, не нанесл и ли те, с кем она ежечасно об щалась по работе, ка кую-то не­ излечи мую рану ее потаенному внутреннему миру. И для тех, кто думал, что хорошо знал Клод Севера к, но те перь не может быть в том полностью уверен, подобная неизвестность л и ш ь усил ивает бол ь утраты сожалением о возможно непоправимой ошибке". За этим публ и чным выражен ием скорби стоит обострен ное восприятие, беспредель­ ное участие, вл ияние которого будет чувствоваться и тридцать лет спустя, когда оно об­ ретет форму книги - почти самостоятел ьного жанра - под названием "Дружба". Ни что не поз воляет утверждать, что смерть Клод Севера к была для Бл аншо на стол ько тяжелой утратой. Но с ил а этих слов почтения, та настойчивость, с которой Бл аншо воздает дань памяти покой ной, равно как и не которые поистине обескуражива ющие перекл и ч ки с его собственной судьбой и темами его кн и г все же оставляют пространство для дом ыслов, для фанта з и й о возможно, реал ьно существова вших связях, сия ющих чуть ярче других в этой череде исп ыта ний смертью, 1