Ричард Роджерс (род. 1933)

Citation preview

Ричард Роджерс (род. 1933)

Комсомольская правда Директ-Медиа Москва 2016

Жизнь и творчество

Ричард Джордж Роджерс

«Моя страсть к архитектуре вызвана верой в то, что она непосредственно влияет на качество жизни и при этом соединяет науку и искусство», — говорит Ричард Роджерс

Ричард Роджерс родился в 1933 году во Флоренции — городе, где концентрация художественных шедевров столь высока, что любой, соприкоснувшийся с этой чарующей красотой, навсегда уносит в своем сердце образ прекрасного. А человек, наделенный творческим потенциалом, может превратить этот опыт в новое произведение искусства. Работы британского архитектора Ричарда Рождерса подчеркнуто современны и технократичны, но стремление к совершенству формы, образа, конструкции в них «родом из детства». Уже в пятилетнем возрасте Ричард с семьей переехал жить в Англию, но все детские и юношеские годы он регулярно посещал любимую Италию. Особый интерес к архитектуре проявился у мальчика под влиянием родного дяди Эрнесто Роджерса, известного итальянского архитектора, в разные годы бывшего редактором таких авторитетных архитектурных изданий, как «Domus» и «Casabella». Внимание Роджерса-младшего к итальянской архитектуре Ренессанса способствовало выбору профессии. В 1955 году молодой человек поступил в

3

Дом родителей. Уимблдон, Великобритания

Дом родителей. Фрагмент интерьера

4

Architectural Association, самую известную архитектурную школу Лондона. Но, проучившись до 1959 года у таких мастеров британской архитектуры ХХ века, как Джеймс Стерлинг и Питер Смитсон, Роджерс покинул Архитектурную ассоциацию без диплома. Продолжением собственного профессионального образования в 1961–1962 гг. Роджерс занялся в Йельском университете в США под руководством Пола Рудолфа. Пребывание в Америке оказало большое влияние на молодого архитектора. Его особенно впечатлили масштабы и высокая технологичность нового строительства, что отразилось в эстетике его собственных проектов. Заокеанский опыт расширил для Роджерса понимание возможностей современной архитектуры. Там же состоялась и судьбоносная для всей современной архитектуры встреча Роджерса с другим столпом современной архитектуры — Норманом Фостером. Вернувшись в Британию в 1963 году, два британца совместно с женами, тоже молодыми архитекторами, организовали проектное бюро — «Team 4». Проект индивидуального жилого дома в Корнуолле принес новой мастерской первую известность. Следующей резонансной работой бюро стал проект фабрики электроники компании «Reliance Controls Factory» в Суиндоне, Уилтшир,

Дом родителей. Столовая

которая многими исследователями считается первой полноценно реализованной постройкой в стиле хайтек. В этой работе Роджерс обозначил свои базовые принципы построения архитектурного объекта и эстетические предпочтения, последовательно развиваемые им по сей день. Увлеченность Роджерса инженерной стороной архитектурного проектирования позволила ему в последующие годы с успехом справляться с созданием многочисленных фабрик и лабораторий (реализованных в Великобритании, Франции и США), оттачивая владение выбранными художественными и техническими приемами. Следующий этап творческого сотрудничества также оказался исключительно плодотворным, принесшим Роджерсу поистине мировую известность и славу. Это тандем с восхитительно талантливым итальянцем Ренцо Пиано. Будучи родом из Генуи, Пиано отражал несколько иную сторону классического наследия Италии, но горячо поддерживал инженерно-технические эксперименты Рождерса. Их совместное бюро, учрежденное в 1970 году, через год выиграло конкурс на создание нового культурно-выставочного центра в Париже. В результате этого творческого союза в 1977 году появилось одно из самых эффектных и популярных зданий

Дом родителей. Фрагмент гостиной

5

Центр Жоржа Помпиду. Фрагмент фасада. Париж, Франция

6

второй половины ХХ века — Центр Жоржа Помпиду. Конкурсный проект 1971 года, отобранный авторитетным жюри из 681 работы международных команд, был реализован довольно быстро, хотя и потребовал радикальной реконструкции прилегающего района. Вывернутые наизнанку коммуникации и эстетизированная инженерная начинка концептуального здания стали началом огромной популярности нового стиля хай-тек в современной архитектуре. Некоторые критики полагали, что проект «вывернутого» здания стоит воспринимать только в духе постмодернистской тотальной пародии и смешения непривычного (в данном случае применения облика раскрашенного нефтеперегонного завода для культурно-выставочного центра). Но высокотехнологичная эстетика в сочетании с более доступным ремонтом отдельных наружных элементов, а также вариативность использования внутреннего пространства быстро стали исключительно востребованными во многих странах, а архитектура Роджерса предлагала самые изысканные и технически совершенные вариации этой темы. К моменту завершения строительства Центра Помпиду (1977) Роджерс основывает собственное бюро в Лондоне — «Richard Rogers Partnership». Вершиной творческого самовыражения уже признанного мастера становится здание штаб-квартиры страховой компании «Ллойдс» в лондонском Сити, открытое в 1986 году. В этом сооружении совершенство технических решений не подкрепляется никакими другими излишествами — цветом или игрой фактур разных материалов отделки. В других своих постройках — и до, и после «Ллойдс», Роджерс активно использует цветовые контрасты. Но в данном проекте его увлечение возможностями металлических конструкций и прозрачного стекла возведено в абсолют. «Ллойдс» завораживает красотой и разнообразием техногенной эстетики: ажурный рисунок конструктивных элементов, затейливые переплетения системы винтовых лестниц, вентиляционных труб и прозрачных лифтов, благородный стальной оттенок всех видимых частей сложных фасадов сделали здание уникальным эстетическим манифестом, непохожим на любую иную постройку в Лондоне. Особенности собственной творческой манеры Роджерс объясняет неизменной приверженностью таким принципам, как использование наружного конструктивного каркаса, максимальной гибкости планировки, полной сборности и конструктивных элементов,

Центр Жоржа Помпиду. Задний фасад с внешними коммуникациями

Центр Жоржа Помпиду. Синие трубы с коммуникациями на фасаде

7

Купол Тысячелетия. Общий вид. Лондон, Великобритания

Купол Тысячелетия. Фрагмент перекрытия с опорами

8

и элементов отделки. Критики определяют подобный последовательный подход к современному проектированию термином «бовеллизм» (произошедшим от английского «bowels» — «внутренности»), представляющим особую авторскую версию хай-тека и всей высокотехнологичной архитектуры с максимально раскрытыми для обозрения инженерными системами здания. Роджерс вообще никогда не боялся слишком смелых проектов. И если эксперименты с «Ллойдс» или Центром Помпиду в конечном итоге оказались весьма удачными, то другой авантюрный проект — постройка купола Тысячелетия (1999) так и не окупил всех затрат (около 800 млн фунтов), а главное, масштабный купол не заслужил особой любви горожан. Конечно, это сооружение — по существу одна гигантская кровля — по сей день остается самым масштабным постоянным куполом мембранной подвесной конструкции (диаметр — 365 м), поражающим воображение туристов при водных экскурсиях по Темзе. Как всегда у Роджерса, конструкция купола проста и элегантна: двенадцать металлических мачт поддерживают сферическое покрытие из синтетического материала. С позиций «бовеллизма» — «здания наизнанку» — все точно и выверено, конструктивная идея выражена предель-

Пешеходный мост над куполом Тысячелетия и Темзой

но понятно, визуальные акценты над единым светлым куполом создает яркий желтый цвет опор. Но в функциональном смысле купол оказался практически бесполезным, а строительство бессмысленных монументов, пусть даже и в честь смены тысячелетия, остается в современном мире непозволительной роскошью. На протяжении целого десятилетия после открытия эффективно использовать этот символ торжества инженерной мысли как востребованное культурно-выставочное пространство не очень удавалось. В итоге, ни эффектные трюки Пирса Броснана в роли Джеймса Бонда на крыше «Миллениума», ни попытки развить и благоустроить прогулочные пешеходные участки вокруг постройки (к лондонской Олимпиаде Роджерс спроектировал и построил мост Up at the О2 с длинным выносом в сторону Темзы и возможностью экстремального подъема на 50 м на смотровую площадку над куполом, 2012) не помогли сделать купол более популярным сооружением. Самому Рождерсу вся эта затея стоила потери некоторой доли его авторитета как самого влиятельного культурного и общественного деятеля Великобритании. Тем с большим рвением он занялся собственно проектированием и пропагандой собственных взглядов на архитектуру во всем мире.

Фрагмент интерьера

9

Штаб-квартира «Чинг Фу групп». Тайвань

10

Сегодня компания Роджерса называется «Rogers Stirk Harbour + Partners», ее филиалы расположены в Барселоне, Мадриде и Токио. Сам сэр Ричард Роджерс, получивший от королевы Елизаветы II сначала личное дворянство (1991), а затем пожизненный титул барона Риверсайдского и пэрство (1996), — авторитетный общественный деятель Великобритании и живая легенда мировой архитектуры. Роджерс — обладатель множества архитектурных премий и наград, среди которых Золотая медаль Королевского института британских архитекторов (RIBA) (1985), приз Буннера Американской академии искусств (1989), медаль Томаса Джефферсона (1999), Императорская премия Японской ассоциации искусства (2000), «Золотой лев» 10-й Венецианской Архитектурной биеннале (2006), дважды — премия Стерлинга (2006 и 2009) и «Оскар» архитектурного мира — Притцкеровская премия (2007). Кроме того, Франция признала заслуги британского архитектора перед французской нацией, вручив ему орден Почетного легиона в 1986 году. Общественная деятельность Роджерса тоже весьма заметна: в 1981 году он на целых 9 лет становится председателем совета директоров галереи Тейт, много работает над популяризацией программ социального жилья, а с 1996 года активно выступает в парламенте с продвижением идей социальной ответственности архитектора и разработкой соответствующей законодательной базы (сэр Ричард представляет интересы Лейбористской партии в палате лордов). Еще в 1989 году Роджерс публикует свои эстетические воззрения, понимание роли архитектора и его ответственности в современном мире в книге «Архитектура: современный взгляд». Позднее он неоднократно развивает эти идеи в выступлениях, лекциях и публикациях о современной архитектуре. Всеми своими работами Роджерс пытается создать совершенный город — такое публичное пространство, где все организовано для удобства человека. Поэтому в его проектах большие общественные зоны и развитые пешеходные связи. Для него в городе важна развитая инфраструктура общественного транспорта и обилие социального жилья. При этом Роджерс постоянно напоминает о том, что архитектура является наиболее общественным из искусств, а архитектор — социально ответственной фигурой, обладающей инструментами и знаниями для того, чтобы делать жизнь людей лучше уже сегодня. В 1990-е годы зодчий опубликовал несколько работ по проблемам градостроительства,

Кабуки-Чо тауэр. Токио, Япония

Офисное здание «Уотерсайд». Фрагмент фасада. Лондон, Великобритания

11

Дворец правосудия. Бордо, Франция

12

сотрудничал с правительством Великобритании, занимая пост главного советника по городской реконструкции. Уже позднее на этих принципах в мастерской Роджерса был разработан масштабный генплан для района Вуд-Ворф (2008) в Лондоне. Это была 15-летняя программа превращения старого промышленного района площадью 7 гектаров в процветающую зону смешанной застройки, аналогичную преобразованию КэнериВорф в Докленде. Проект предполагал строительство 6 офисных и 6 жилых башен суммарно на 1668 квартир, почти треть из которых попадала в категорию социального жилья. Роджерс также планировал устроить парк на набережной нового канала и возвести в районе различные объекты инфраструктуры, центр здравоохранения и мультимедийную библиотеку. Хотя отдельные планы по развитию этого района были осуществлены (в частности, построен транспортный терминал по проекту Фостера), обширный замысел архитектора так и не был реализован. Эстетические идеалы Роджерса-градостроителя предполагают логичность структурных связей, камерность и человеческий масштаб итальянского ренессансного города, сформированный в рациональной геометрии застройки из прозрачного стекла, металла и пластика. Он проектирует сквозные городские пространства, объединенные принципами экологической чистоты и социальной прозрачности всей застройки. Достигнув несомненного признания и авторитета, Роджерс активно занялся собственно проектным творчеством. Уже в новом веке он особенно успешно проектирует самые разные здания по всему миру. Несмотря на несомненную помощь команды, авторский почерк мастера по-прежнему узнаваем. Эстетика стекла и металла, свобода и мобильность внутреннего пространства — основы его творческой манеры. У Роджерса нет специальных декоративных элементов, вся эстетика рассчитана на показ совершенства самих конструкций. Часто предметами особенного любования становятся детали инженерной начинки зданий. Единственное, что архитектор активно внедряет в качестве особых акцентов, сообщающих постройке более четкий ритм и выразительность, — это цвет. Таким цветовым пятном может служить открытая винтовая лестница (как в небоскребе в Мехико) или несущие вертикальные конструкции, как в куполе Тысячелетия или фабрике в Суиндоне. Иногда ярким цветом выделяются структурные элементы фасадов — как в Конгресс-центре

Дворец правосудия. Разрез по залу заседаний

В 2000-е годы Роджерс применил на практике обозначенные в своей книге «Города для маленькой планеты» (1997) принципы, выступая советником при двух мэрах Лондона: Кене Ливингстоне и Борисе Джонсоне. В результате его деятельности в Лондоне заметно увеличилось число новых музеев, галерей, ресторанов и артплощадок 13

Энергоэффективный жилой «Дом-ракушка». Лондон, Великобритания

Трехэтажный «Домракушка» («Homeshell») был построен за 24 часа из модулей «Insulshell», современного легкого и высокопрочного инновационного материала от компаний «Sheffield Insulations Group» и «Coxbench». Материал способен выдерживать ураганы и землетрясения, обеспечивая при этом хорошую теплои звукоизоляцию, низкое энергопотребление и удобство транспортировки к месту строительства 14

Джекоба Джервица в Нью-Йорке (2008) или в комплексе Даймлер — Крайслер в Берлине. Еще более эффектно цвет структурных элементов работает в интерьере, подчеркивая зонирование пространства (аэропорт в Барахосе, Испания). В работах Ричарда Рождерса нет особенно выраженной типологии зданий. Он поистине универсальный архитектор, с равным мастерством проектирующий небоскребы и малоэтажные жилые дома, фабрики и аэропорты, суды и больницы, офисы и музейные здания. Реконструкция исторической арены в Барселоне, строительство многофункционального высотного комплекса в Сиднее, транспортного терминала в Италии или создание сборных односемейных жилых «кубов» для малоимущих англичан в британской провинции — для него одинаково важные задачи. Разработке вариантов сборных жилых ячеек и секционных домов Роджерс вообще посвящает много сил и времени. В разные годы он спроектировал и построил в Англии жилой дом для своих родителей (1969), сборный дом Y-cube (2014), жилой дом «Homeshell» (2013), серию домов блокированной застройки Оксли Вудс (2008), представив свое видение образа современного компактного семейного дома. А разработкой темы смешанной и

Район социального жилья Оксли Вудс. Мильтон, Великобритания

жилой застройки в составе многоэтажных комплексов Роджерс занимался не только в Британии (например, как в жилом комплексе Нео Бэнксайд в Лондоне, 2012), но и в других странах. Работа в знаковых исторических зданиях и ансамблях для зодчего всегда вызов, для приверженцев высокотехнологичной архитектуры — вызов вдвойне, поскольку изначально возможен только контрастный подход к выбранной эстетике. Но если хай-тековый купол — перекрытие двора исторического здания Британского музея (проект 1998 года Н. Фостера) буквально поднимается над историческим обликом здания, уходя от прямого визуального противостояния стилей, то новый корпус для выставок, реставрации и хранения экспонатов, спроектированный Роджерсом в 2010–2014 годах, все же воспринимается как компромисс и некоторая уступка консервативным настроениям защитников наследия. С северо-западной стороны архитектор пристраивает к историческому зданию пять павильонов из литого стекла и светлого камня, продолжающих комплекс вдоль заднего и бокового фасадов. Несмотря на подчеркнутую современность общего облика, в новом музейном комплексе все же нет открытых коммуникаций и прочих провокативных эскапад,

Жилой дом в Оксли. Фрагмент фасада

15

Реконструкция арены. Барселона, Испания

Арена в Барселоне. Конструкция подъемника на эксплуатируемую кровлю

16

присущих, например, Центру Помпиду. А четко выраженный в первоначальном варианте каркас оказывается скрыт наружной облицовкой. При реконструкции арены для боя быков в Барселоне архитектору удалось отстоять присутствие хайтек-элементов во внешнем облике постройки, что выигрышно продемонстрировало историю и современность в новом целостном облике здания. Но все же более органично роджерсовский хай-тек и его производные выглядят в своем незамутненном бескомпромиссном великолепии, как в проекте спортивной арены на 50 тысяч человек в Каракасе (Венесуэла). Вот где и красота открытых инженерных конструкций, и яркий цвет, и масштаб — все работает на единый замысел. Стадион должен быть закончен в 2017 году. Парламентские и судебные комплексы — еще один значительный пласт в творчестве Роджерса. Национальная ассамблея Уэльса (1998–2005) в Кардиффе выстроен как длинная секционная лестница, приглашающая и уводящая под изогнутый навес внутрь парламентского здания с главным круглым залом. Сложная конфигурация самого навеса из стали и светлых пород дерева, плавно перетекающего из интерьера во внешнее пространство, вызывает ассоциации с морем,

Национальная ассамблея Уэльса. Кардифф, Великобритания

к набережной которого обращено здание. Лестница раскрыта на площадь и усиливает ощущение прозрачности и доступности строения, противопоставляя его цельный образ пластической дробности и нарочитой фактурности соседней исторической ратуши из красного кирпича. При этом здание считается одним из самых экологически чистых и экономных в эксплуатации сооружений во всей Европе. Еще в 1980-е годы Роджерс начал активно продвигать свою архитектуру в Японии, где высокотехнологичная эстетика и социальная направленность удачно наложились на общественные настроения того времени. За несколько десятилетий Роджерс реализовал в Токио самые разные проекты, от научно-исследовательского центра в Гифу (1999) до штаб-квартиры Цент рального телевидения Японии, Токио (1996–2004). Штаб-квартиры различных корпораций и фирм принесли работам британского архитектора наиболее широкую географию. Если в 1970–1980-е годы по его проектам были реализованы офисы преимущественно в Великобритании (например, резиденция «Таймс», 1987, или информационный центр «Ройтерс» в Лондоне, 1992), то начиная с 1990-х годов Роджерс проектирует и в Азии (офис «Чинг Фу групп» на Тайване, 2007),

Национальная ассамблея Уэльса. Фрагмент отделки опор интерьера

17

Цилиндры залов стоят на мощных бетонных опорах, а освещение нижнего уровня под центральным фойе осуществлено округлыми стеклянными фонарями, выходящими прямо во фрагмент озелененного пространства перед зданием

Для облицовки срезанных цилиндров были использованы металлические панели, придающие зданию футуристический облик

Европейский суд по правам человека. Страсбург, Франция

18

Присутствие цвета в отделке здания незаметно на удалении, но хорошо читается вблизи объекта. Металлические опоры, поддерживающие конструкцию срезанных цилиндров, выкрашены в красный цвет

Протяженный семиэтажный административный корпус вытянут вдоль высокого берега водоема, над которым поставлено здание. Корпус закрыт для посторонних и содержит все вспомогательные службы суда и архив

Изначально, по замыслу автора, в левом цилиндрическом объеме должны были проходить заседания суда по правам человека, а в правом — заседания комиссии. Сегодня оба зала используются для рассмотрения дел в порядке очередности

К центральному входу в здание ведет широкая лестница, а стеклянный объем вестибюля украшен металлическими декоративными профилями, создающими изысканный рисунок прозрачного фасада

Между цилиндрами — залами заседаний — расположены общий вход в здание и стеклянный вестибюль, предназначенные для посетителей и прессы. Контраст блестящей металлической отделки залов, скрывающей происходящее внутри от глаз праздного наблюдателя, и прозрачности связующего пространства призван показать открытость финальных результатов деятельности суда и комиссии

19

Штаб-квартира BBVA Bancomer. Мехико, Мексика

Штаб-квартира BBVA Bancomer. Общий вид

20

и в Латинской Америке (штаб-квартира BBVA Bancomer, Мехико, 2016), и в Австралии (офисный комплекс Барангару Саус, строится). В большинстве случаев это высотные башни (обычно от 170 до 220 м) в органичной для Роджерса художественной стилистике и конструктивной логике хай-тека, усиленные яркими цветовыми акцентами. Естественно стилистика хай-тека востребована в сегменте промышленной архитектуры и транспорта. Про обилие фабрик в портфолио Роджерса мы уже упоминали. А вот его разнообразные решения для сооружений транспортной инфраструктуры заслуживают особого разговора. Наиболее крупные из них — новый терминал Хитроу в Лондоне, аэропорт в Барахосе, Испания, общественный центр и станция скоростного трамвая в Скандиччи, Италия (2013), проект комплекса 3-го терминала Таоюаньского международного аэропорта для Тайваня (2015). Образ лондонского терминала от Роджерса — это торжество утилитарного техницизма и невозмутимости британского духа. Итальянская постройка больше компромисс между фактурным и материальным привычным окружением вокзала и ультрасовременной стек лометаллической инженерией. Испания — еще

Аэропорт Хитроу, терминал 5. Общий вид. Лондон, Великобритания

одна страна, где Роджерс строит много и разнообразно. Но 4-й терминал аэропорта в Барахосе больше других сооружений этого ряда демонстрирует авторскую манеру Роджерса. Главным конструктивным и одновременно художественно-выразительным элементом здания служит форма причудливо выгнутой кровли, в торце напоминающей кокетливую верхнюю губку красавицы. Впечатление усилено ярким красным и желтым цветами контура и поддерживающих опор. Притом терминал полностью рационален и функционирует как и должно работать сложное инженерно-транспортное сооружение. Именно за этот терминал (и Ассамблею в Уэльсе) Роджерс получил премию Стирлинга и несколько других наград в 2006 году. И последнее, что нужно подчеркнуть в рассказе о Ричарде Роджерсе, — это его умение все теми же средствами высокотехнологичной и даже техногенной архитектуры создавать удивительно яркие символичные образы. Благодаря образной выразительности здания «Ллойдс» вот уже четвертый десяток поражающий воображение самых искушенных зрителей, Роджерс получил заказ на участие в конкурсе на новую 80-этажную башню (383 м) для Всемирного торгового центра в НьюЙорке, который с блеском реализовал в 2006–2014 годах.

Аэропорт Хитроу, терминал 5. Фрагмент фасада

21

Аэропорт Хитроу, терминал 5. Интерьер

Роджерс — автор одного из самых дорогих жилых помещений в мире. Восемь пентхаусов в его элитном жилом комплексе «Уан Гайд Парк» стоят более 135 миллионов фунтов каждый. Это рекордно дорого даже для лондонского рынка, известного заоблачными ценами на недвижимость. Высокие технологии — это всегда очень дорого, а тем более, когда автором является мастер, чьи работы регулярно завоевывают титулы «лучших в мире» в своей категории

Строительство нового здания на участке разрушенного Всемирного торгового центра в Нью-Йорке было самой главной задачей 2000-х годов для архитекторов всего мира. После трагедии 11 сентября требовалось воссоздать позитивный образ места. Решать эту задачу позвали именитых и титулованных мастеров. Роджерс сумел спроектировать и довести до завершения свой высотный объект, «Башню 3», так, будто тот всегда являлся частью контекста города и возвышался на этом месте. А его исключительно современный хайтековский облик с фирменными эстетизированными элементами, конструкциями на фасадах, внес изысканную ноту в новый ансамбль небоскребов вокруг главной доминанты комплекса – башни Свободы (541 м, 2014, Д. Либескинд, Д. Чайлдс).

Штаб-квартира страхового общества «Ллойдс»

Здание страхового общества «Ллойдс». Макет



Бовеллизм (от англ. bowels — «кишечник», «внутренности») — архитектурное направление в рамках хай-тека, стремящееся к расширению внутреннего пространства за счет выноса технической инфраструктуры на внешнюю поверхность здания. Наиболее известные постройки — Центр Жоржа Помпиду в Париже, (1977, Р. Пиано и Р. Роджерс), «Ллойдс-билдинг» в Лондоне (1986, Р. Роджерс). Роберт Адам (1728–1792) — шотландский архитектор из династии палладианцев Адамов, крупнейший представитель британского классицизма XVIII века. Разработал Адамов стиль — возвышенную и легкую версию раннего британского классицизма, особенно отразившуюся в изяществе внутреннего убранства. Оказал большое влияние на развитие интерьерного и мебельного дизайна своей эпохи.

24

Как многое в современной Великобритании, здание страхового общества «Ллойдс» представляет собой органичное сочетание давних традиций и новых веяний. Начнем с уходящей корнями в глубь веков истории самой компании. Она была основана в далеком 1678 году. Умело лавируя в особенностях страхового рынка Соединенного Королевства, за триста лет существования «Ллойдс» превратилась в авторитетнейшую страховую биржу страны. Очевидно, что за время роста и процветания ей приходилось располагаться в различных зданиях. К 250-летию со дня основания компания решила обзавестись собственным просторным офисом. В 1928 году в Сити, по адресу: Лиденхолл-стрит, 12, было построено первое здание «Lloyds». Его хватило почти на полвека, но к следующему, уже трехвековому, юбилею компания разрослась настолько, что возникла острая необходимость в новой постройке. Несмотря на то что в 1958 году для «Ллойдс» было сооружено еще одно офисное здание напротив старого (на Лайм-стрит, 51), приняли решение о возведении новой единой штаб-квартиры компании. (Впоследствии здание на Лайм-стрит оказалось продано и де-

монтировано, а на его месте в 2004–2008 годах сэр Норман Фостер возвел 26-этажное здание для «Уиллис групп»). Компания «Ллойдс» провела архитектурный конкурс, в котором приняли участие такие именитые фигуры, как Н. Фостер, Й-М. Пей, компания «Аруп» и другие. По его результатам строительство главной штаб-квартиры было поручено Ричарду Роджерсу, к тому моменту уже сделавшему себе имя на парижском проекте Центра Жоржа Помпиду. Строительство нового высотного здания началось в 1978 году на месте прежнего офиса «Ллойдс» в Сити. Давний диалог и определенное соперничество бывших партнеров и двух главных светил британской современной архитектуры, на удивление последовательно, можно наблюдать именно в новой застройке Сити. Случившийся успех здания «Ллойдс», быстро ставшего

«Ллойдс-билдинг». Разрез по атриуму

«Ллойдс-билдинг» в контексте застройки Сити

25

Общий вид здания со стороны улицы

26

одним из главных символов современной высокотехнологичной архитектуры британской столицы, спровоцировал очень внимательное отношение к хай-теку в исторической застройке главного делового района Лондона. Практически в том же квартале, вокруг роджерсовского «Ллойдса» Фостер поставил свой знаменитый «Корнишон» — небоскреб «Свис Ре» на Сент-Мэри Экс, 30, потом — «Уиллис тауэр» и здание Администрации Большого Лондона. Сам Роджерс продолжил тему преобразования Сити уже в новом столетии путем создания небоскреба «Линденхолл» в непосредственной близости от своей прошлой постройки и исторического рынка, от которого новый небоскреб и получил свое название. И уж совсем громко вклинился в это чисто британское соперничество другой бывший партнер и соавтор Роджерса, третий отец-основатель хай-тека — итальянец Ренцо Пиано, поставивший на противоположном берегу Темзы (но визуально — на общей поперечной оси) 306-метровый «Осколок» — ныне самый высокий небоскреб Лондона. Возвращаясь к истории создания новой штабквартиры «Ллойдс» в конце 1970-х годов, отметим, что Роджерс спроектировал высокое (88 м), но не супергигантское здание, которое прославилось благодаря эффектному и необычному художественному образу, а не формальным параметрам высоты и прочим характеристикам, присущим многим высоткам XXI века. Ричард Роджерс оставил от старого здания 1928 года только, собственно, вход со стороны Линденхоллстрит, 12, он по сей день служит неким знаком преемственности и традиционности в общем новом контексте жизни знаменитой компании. Снаружи здание выглядит как обнаженный стальной каркас, с которого сняли традиционные покрытия. В образе нового здания Роджерс в полной мере выразил свою идею приверженности принципам «бовеллизма», когда вся внутренняя начинка здания сознательно вынесена на всеобщее обозрение и подчеркнуто эстетизирована. При этом логика внутренних пространств чрезвычайно проста и функциональна, а внешний облик здания напоминает сложный инженерный механизм с обилием металлических деталей. Здание «Ллойдс» имеет всего 14 этажей и скромные 88 метров общей высоты, вмещающие почти 48 000 квадратных метров объема. Главный ритм на фасадах создают не оконные проемы, которые почти незаметны за внешними коммуникациями, а вертикальные пучки труб, выносные лифты и винтовые лестницы,

Завершение атриума на фоне небоскреба «Сент-Мэри Экс»

Стальная облицовка наружных лестниц

27

Напротив здания «Ллойдс» расположена новая лондонская штаб-квартира компании «Уиллис групп», простроенная Норманом Фостером в 2008 году на месте старого здания «Ллойдс» 1948 года

Сооружение Роджерса 1986 года поставлено в плотной застройке лондонского Сити разных эпох. К зданию «Ллойдс» практически примыкают фрагменты исторических фасадов XIX столетия, а вокруг высятся многоэтажки уже ХХ и ХХI веков

Здание страхового общества «Ллойдс»

28

Принципы «бовеллизма» на фасадах «Ллойдс»: открытые лестницы и лифты, инженерные коммуникации, вынесенные в башни по периметру здания

Общая высота здания «Ллойдс» — 88 м, что значительно ниже окружающих высоток. Максимальное число эксплуатируемых этажей — 14

Все 14 этажей здания выходят в общий атриум высотой 60 м, перекрытый сводчатым полукуполом наподобие завершения центральной части Хрустального дворца Джозефа Пэкстона 1851 года

На 11-м этаже расположена Переговорная комната Роберта Адама, выполненная по эскизам проекта знаменитого архитектора-палладианца XVIII века и тщательно воссозданная в новом здании

Синие строительные краны, возвышающиеся над крышами отдельных башен, оставлены после завершения работ. Практически незаметные вблизи сооружения, они разнообразят образ «Ллойдс» для тех, кто смотрит на лондонский Сити с более высоких точек, например из соседних небоскребов

Фрагмент стены с арочным порталом со стороны Лиденхолл-стрит — исторический вход в старое стилизованное здание компании 1928 года, оставленный Роджерсом как символ преемственности традиций старейшего страхового общества Великобритании

29

Воссозданный интерьер комнаты Роберта Адама

Колокол «Лютин» на историческом постаменте с часами

30

облицованные блестящими стальными панелями. Поскольку одним из главных требований заказчика была гибкость внутренней планировки, здание довольно легко адаптируется под меняющиеся внутренние задачи и потребности рынка. Участок под строительство имел неровный рельеф, и Роджерс обратил это неудобство в основу распределения инженерных коммуникаций здания: системы циркуляции и технического обеспечения вынесены в структурно независимые башни по краям здания, а центральное прямоугольное пространство имеет открытый план и легко может трансформироваться. Во время строительства над зданием возвышались 95-метровые синие краны. После завершения работ их решили оставить в качестве экстравагантного декоративного добавления к монохромной композиции сооружения. Концепция оптимального использования здания, по мнению Роджерса, предполагала, что основным способом передвижения будут лифты и эскалаторы, поэтому на некоторые уровни здания подняться по лестнице просто невозможно. При этом конструкция 12 наружных прозрачных лифтов, использованных в «Ллойдсбилдинг», была впервые применена в строительной

практике Великобритании, а система открытых винтовых лестниц здания придала всему объему почти барочную сложность и динамичность. «Ллойдс-билдинг» состоит из шести основных башен, распределяющих коммуникации жизнеобеспечения здания вокруг основного прямоугольного в плане объема. Главным помещением 14-этажного здания является Underwriting Room — просторный светлый атриум высотой 60 метров, завершением которого служит сводчатая прозрачная крыша, отсылающая наблюдателя к облику знаменитого Хрустального дворца Джозефа Пэкстона, выстроенного для Всемирной выставки 1851 года. (Внешнее сходство облика и конструкции завершения здания заставили впоследствии многих критиков говорить о глубоких исторических корнях стиля хай-тек). В атриуме расположена система полупрозрачных эскалаторов, которые не препятствуют проникновению света на все этажи здания. Зримое присутствие традиций в здании «Ллойдс» — старинный колокол и комната Роберта Адама. Колокол был снят с затонувшего в 1799 году корабля «Лютин» и использовался для извещения о судьбе застрахованных в компании судов: один удар означал гибель корабля, два — благополучное возвращение. С 1858 года колокол переносили в каждое новое здание штаб-квартиры «Ллойдс», так что он стал неизменным атрибутом и символом преемственности поколений в работе страховой компании. В особых случаях колокол используется и сегодня: два удара по случаю визита почетных гостей и один в случае катастроф и в День памяти 11 ноября. На 11-м этаже нового строения воспроизведена историческая Переговорная комната по проекту знаменитого мастера британского классицизма Роберта Адама. Изначально по заказу графа Шелбурна в 1763 году интерьер мыслился архитектором как большой обеденный зал. Поскольку для «Ллойдс» исключительно важно демонстрировать уважение к прошлому, этот интерьер тщательно воссоздавался в каждом новом здании компании. Нынешняя «комната Адама» была по фрагментам перенесена из штаб-квартиры «Ллойдс» 1958 года и тщательно смонтирована практически в первозданном виде внутри нового здания. Присутствие подобного пространства придает облику компании необходимую историческую глубину и создает дополнительный конт раст с предельно аскетичными и функциональными интерьерами основных помещений здания Роджерса, больше напоминающих производственные цеха.

Центральный атриум здания

Эскалаторы центрального атриума

31

Внимание к этой постройке Роджерса в Сити оказалось очень велико. Пресса и архитектурное сообщество сразу отметили оригинальность и непривычный облик здания. Новый офис «Ллойдс» торжественно открыла 18 ноября 1986 года Ее Величество королева Елизавета II. Несмотря на очень интенсивное строительство в Лондоне в последующие несколько десятилетий, добавившее ему множество прекрасных образчиков современной архитектуры от лучших мастеров, «Ллойдс» продолжает поражать воображение и сегодня. В 2011 году «Ллойдс-билдинг» был внесен в список архитектурных достопримечательностей английской столицы как национальное достояние и по настоящее время остается самым «молодым» сооружением в этом почетном перечне шедевров. Одновременно с завершением возведения «Ллойдс» в Лондоне (1986) заканчивается возведение штабквартиры банка HSBC в Гонконге, где сэр Норман Фостер, полемизируя с коллегой и бывшим партнером, по-своему развивает принципы хай-тека. Два этих здания исключительно ярко и интересно продемонстрировали возможности языка современной архитектуры. У Роджерса наибольшего восхищения и преклонения удостоились инженерные коммуникации и внутренняя «начинка» здания, тогда как Фостер сосредоточил основные усилия на демонстрации ясности и красоты собственно его конструктивной основы. В любом случае, обе постройки удостоились самого пристального внимания профессионального сообщества, что обеспечило неослабевающий интерес к хай-теку как перспективному и яркому направлению современной архитектуры еще на долгое время.

Фрагменты интерьера

Комплекс «Даймлер — Крайслер» в Берлине

Фрагмент офисного комплекса «Даймлер — Крайслер»

При строительстве жилого и административного корпусов комплекса «Даймлер — Крайслер» были использованы максимально энергоемкие системы отопления и энергосберегающего наружного остекления. Конфигурация внутренних пространств комплекса рассчитана на эффективную естественную вентиляцию, а системы принудительного кондиционирования и очищения воздуха должны работать только в экстренных случаях 34

Участие в проекте по реконструкции и новой застройке Потсдамской площади в Берлине было исключительно важным моментом в творчестве Ричарда Роджерса. Несомненно, что преобразование вновь объединенной немецкой столицы в 1990-е годы стало самым большим градостроительным проектом Европы и самой масштабной стройкой континента за полвека. Ни «Большие проекты» Парижа, ни предолимпийская модернизация Барселоны, ни реконструкция лондонских доков, ни новая застройка Роттердама в разные годы не привлекали такого огромного количества мировых архитектурных сил. В берлинских проектах 1990-х годов приняла участие целая плеяда архитектурных звезд со всей планеты, не говоря уж о просто бессчетном количестве не столь известных, но высокопрофессиональных бюро из разных стран. Немецкая столица уже приглашала иностранных мастеров для работы в Западном Берлине в рамках международных строительных выставок «Интербау» в 1957 и 1987 годах. С опорой на этот богатый опыт в 1990-е годы в разных частях Берлина велось новое жилое и общественное строительство (район Фридрихштрассе, Правительственный квартал), реконструкция знаковых объектов (Рейхстаг, отель «Адлон» на Унтер-

Разрез по офисному зданию

ден-Линден) и застройка целых утраченных кварталов на некогда оживленных городских улицах. Потсдамская площадь до войны как раз и была одним из таких востребованных мест города. Война разрушила почти все ее постройки, а послевоенное разделение на оккупационные секторы и последующее противостояние политических систем с возведением Берлинской стены превратили этот район в глухую окраину, а саму площадь — в заросший травой пустырь. От былого великолепия сохранились только гостиница «Эспланада» и ресторан «Хут Вайнхаус», да и те в неутешительном состоянии. В конце 1980-х годов невозможно было представить, что раньше эта площадь являлась крупным транспортным узлом и средоточием культурной жизни Берлина. Ведь в 1920-е годы движение транспорта на Потсдамской площади считалось самым интенсивным в Европе, и первый в Германии светофор был установлен в 1924 году именно здесь. Упомянутые винный ресторан и парадные залы гостиницы регулярно посещали мировые знаменитости (в частности, Марлен Дитрих и Чарли Чаплин). После объединения частей Берлина и возврата городу столичного статуса район Потсдамской площади объявили приоритетным участком развития.

Разрез по жилому корпусу

35

Многофункциональный комплекс «Даймлер — Крайслер». Общий вид

Фрагмент внутреннего двора жилого корпуса

36

В результате ряда международных конкурсов, бурных публичных дискуссий и десятилетия масштабного строительства Потсдамская площадь и прилегающий район обрели новый впечатляющий облик и стали одним из главных символов возрожденной германской столицы. Несмотря на вполне модернистский характер восторжествовавшей стратегии развития района, в структуре застройки был бережно сохранен исторический ресторан 1871 года, реконструирована парадная часть старой гостиницы. (Хотя новая концепция пространства площади и потребовала переноса здания на 70 м в сторону.) Главными заказчиками нового проекта выступили концерн «Даймлер — Крайслер» и компания «Сони», в результате чего большинство новых зданий получило названия, связанные с этими организациями. На территории в 7 гектаров вокруг исторической Потсдамерплатц было выделено 14 участков под новую застройку. В результате на ней разместились торговый пассаж «Аркаден» с 140 магазинами, театр, многозальный кинотеатр IMAX, многочисленные офисные здания и жилые постройки. Реконструкция всего района Даймлер — Крайслер предполагала строительство девятнадцати зданий с дестью небольшими улицами и двумя внутренними

площадями. Первоначальный генплан развития был разработан мюнхенским бюро «Хильмер и Заттлер» и предполагал бережное сохранение довоенной планировки, основных направлений улиц, а также комплексный «ансамблевый» подход к созданию современного квартала. В процессе работы генплан подвергся детальной коррекции. Преобразование пространства самой Потсдамской площади проходило под руководством главного итальянского приверженца хай-тека, притцкеровского лауреата 1998 года Ренцо Пиано. Он же в соавторстве с Кристофером Кольбеккером построил одну из заглавных высоток, Даймлер — Крайслер-Сити, создающих визуальные ориентиры нового квартала, и серию жилых зданий из трех блоков (Дебис-Хаус, 1992–2000). Вторую башню на Потсдамерплатц спроектировал немецкий архитектор Ханс Колхофф. А Ричард Роджерс был приглашен для работы над зданием многофункционального общественно-административного комплекса на Потсдамской площади наряду с другими мэтрами современной архитектуры, такими как Арата Исодзаки, Хельмут Ян, Рафаэль Монео. Многофункциональный комплекс для компании «Даймлер — Крайслер» по проекту Роджерса считается одним из наиболее ярких примеров высокотехнологичной архитектуры в застройке района Потсдамской площади, что очень показательно, поскольку над проектированием этого места трудились лучшие мировые бюро и многие знаменитые архитекторы. Офисно-торговый комплекс «Даймлер — Крайслер» был завершен первым из масштабных проектов новой застройки Потсдамерплац. Сооружение Роджерса занимает целый протяженный квартал, уходящий от высотного здания площади к набережной Ландверканала. Комплекс включает офисные фрагменты и общественную зону с торговым пассажем и большим атриумом. Офисные составляющие отличаются визуальным разнообразием, развитой инфраструктурой и живописным благоустройством пешеходной части. Здесь Роджерс предложил и стеклянные цветные «стаканы» на ножках-колоннах, и ступенчатые «утюги», облицованные керамических плиткой, и завлекающие прозрачные входы под массивными навесами. Благодаря пестрому арсеналу приемов и инструментов протяженный комплекс получился нескучным и весьма функциональным, а торговые галереи стали излюбленным местом посещения горожан. Архитектурное решение комплекса «Даймлер — Крайслер» от Роджерса восхищает запоминающимся

Жилой корпус со стороны Ландсверканала

Наклонный торец жилого корпуса

37

Жилой корпус комплекса имеет динамичную композицию, организованную выразительной системой острых углов и наклонных плоскостей

Цокольный этаж жилого и административного зданий утоплен вглубь сооружения

Комплекс «Даймлер — Крайслер»

38

Горизонтальный ритм административного здания выделен цветными профилями облицовки. На главном фасаде офисных корпусов это — терракотовый цвет, перекликающийся с колористической гаммой облицовки большинства зданий прилегающих кварталов

Над четырехэтажными ступенчатыми фрагментами фасада и приставными стеклянными цилиндрами нависает изогнутая кровля, зрительно скрывающая два верхних этажа

Композиция офисного комплекса организована по принципу центральной осевой симметрии. По бокам от входа в главный атриум поднимаются симметричные части общего корпуса, последовательно сужающиеся к центру композиции (ступень — один этаж)

Общая пластичность фасадов достигается за счет использования универсальных художественных средств, присущих архитектуре 1990-х годов. Специфические черты хай-тека присутствуют в облике стеклянных цилиндрических объемов с цветными жалюзи в углах комплекса

Экраны солнцезащиты выкрашены в яркий желтый цвет, поэтому в зависимости от уровня освещенности цилиндры по бокам здания в течение дня меняют цвет от нейтрального серо-синего до ярко-желтого

В комплексе Даймлер — Крайслер видна высокая интеграция во вновь созданную среду. Несмотря на яркость отдельных зданий, трудно выделить один обособленный объект из общего характера застройки

39

Интерьер торгового пассажа «Аркаден»

Чтобы возвести 16 300 м2 нового жилья от Роджерса в районе Потсдамской площади, потребовалось шесть лет (1993–1999) и 55 млн немецких марок. Архитектор предусмотрел в нижних этажах съемные квартиры, а выше третьего этажа — пространства для постоянных владельцев 40

характером и уместностью компромисса между эстетическими приоритетами автора и жесткими регламентами вновь создаваемой среды. В структуре комплекса присутствуют многие излюбленные темы архитектора — прозрачные навесные лифты и спиральные внешние лестницы, просторный атриум со световым куполом, цветные элементы солнцезащиты, проступающие сквозь стеклянные ограждения, структурные металлические части конструкции в интерьере и на фасадах. При этом в отделке зданий отчетливо прослеживаются отсылки к историческому облику довоенного Берлина, переданному через использование контрастного лицевого кирпича, часто применявшегося при строительстве в XIX и начале ХХ века. Как и Ренцо Пиано в жилой застройке прилегающего района Даймлер — Крайслер, Роджерс в границах многофункционального комплекса для этой компании уделил большое внимание повышению экологичности зданий. Помимо оперативного регулирования уровня инсоляции и прочих технических усовершенствований архитектор создал систему открытых озелененных дворов — садов, придающих откровенно техногенной постройке больший уют и дружелюбие. Живая зелень на ступенчатых балконах и фрагментах

Интерьер торгового пассажа

плоской кровли тоже служит этой цели, увеличивая площадь рекреа ционных зон. Образная выразительность сооружения Роджерса, как всегда, тесно связана с техническими возможностями и потребностями жизнеобеспечения зданий, решена средствами высокотехнологичной архитектуры. В частности, естественную вентиляцию комплекса обеспечивают керамические панели теплых оттенков естественной терракоты, а двойные прозрачные фасады выполняют функции энергосбережения и защиты от шума. Вода из дождевых стоков здания поступает в общую систему для наполнения декоративных водоемов, предусмотренных перед театром и мюзик-холлом с другой стороны района. Блестящее исполнение деталей и эффектная зрелищность постройки снискали Роджерсу заслуженное признание. Его относительно невысокий офисно-торговый комплекс не потерялся среди более масштабных сооружений других знаменитостей. А смелое цветовое решение с возможностью частичной смены колористического наполнения фасадов создало подлинный ансамбль с постройкой Хельмута Яна. Но если стеклянные многоэтажные цилиндры Роджерса меняют цвет в зависимости от уровня освещенности, то грандиозный

Фрагмент фасада офисного здания комплекса

41

Офисное здание в застройке Потсдамерплац

Солнцезащитные экраны на фасаде офисного здания

складчатый купол Сони-центра Яна вообще способен визуально «перекрашиваться» произвольно для развлечения посетителей. Внутренние пространства офисных блоков роджерсовской постройки наполнены светом, а магазины и ресторанчики внутри торгового пассажа никогда не пустуют, несмотря на разнообразие выбора подобных мест в окружающей застройке. Все это говорит о привлекательности новой городской среды, созданной мастером в данной работе. Энтузиазм и эйфория Берлина 1990-х годов позволили реализовать грандиозный градостроительный замысел возрождения Потсдамской площади и включить новые сооружения в структуру городской застройки. Параллельно были сооружены новый дипломатический квартал с чередой весьма интересных зданий иностранных посольств. В продолжение комплекса Потсдамерплац уже в 2000-е годы реконструировали Лейпцигскую площадь, представлявшую собой единый исторический ансамбль с прошлой Потсдамерплац. Однако экономические реалии нового века привели к необходимости смены владельцев знаменитого квартала. В 2007 году компания «Даймлер — Крайслер» продала свои здания шведской банковской группе SEB за 2,2 млн долларов. Уверенная и пластически разнообразная многофункциональная постройка Роджерса для «Даймлер — Крайслер» в Берлине в очередной раз подтвердила высокий профессионализм и оригинальность мысли британского архитектора, способного создавать яркие образы среди самого затейливого окружения.

Здание суда в Антверпене

Макет здания суда в Антверпене

Фонарь кровли здания

44

Желая улучшить мир, Роджерс уделяет большое внимание постройкам, где принимаются и совершенствуются законы, а также осуществляется контроль за их соблюдением. Речь идет о парламентских и судебных зданиях, возведение которых британский мастер вознес на новую художественную высоту. Несмотря на общность функций, каждое из таких сооружений обладает неповторимым обликом и запоминающимся силуэтом. Но везде — стекло и металл, острые формы и игры с визуальной проницаемостью пространства. Городской суд Антверпена (1998–2006) напоминает парусную регату, волей ветров очутившуюся в гавани торгового города. Суд в Бордо (1992–2000), скорее, вызывает ассоциации с упорядоченной системой пространств, подводящих зрителя к некоему священному сосуду, хранящему сокровенную мудрость законов. Важную роль здесь играет идея прозрачности большей части зданий, что символизирует чистоту и прозрачность законов, реализующих свое действие в этих стенах. Европейский суд по правам человека в Страсбурге (1989–1995) состоит из системы цилиндрических объемов и скругленных внутренних залов. Подобная форма здания вызвана желанием архитектора визуально отразить идею всестороннего рассмотрения каждого

Лестница на основной уровень комплекса

дела, отсутствием пространства для конфронтации и взглядов «из своего угла». Конечно, в данном подходе много идеализма и утопического понимания мира, но именно так выражается стремление мастера думать о мире лучше и через средства архитектуры заставить его быть лучше. Первая попытка представить правосудие архитектурными средствами у Роджерса состоялась в проекте здания Европейского суда и Комиссии по правам человека в Страсбурге, Франция. В этой работе он создал монументальный образ средствами хай-тека 1990-х. Композиционно французское сооружение состоит из нескольких цилиндрических объемов, соединенных в комплекс благодаря внутреннему дворику и ядру вертикальных коммуникаций. Для разных версий постмодернистской архитектуры неожиданные, но ясные сочетания геометрических форм и деталей (например, цилиндров, пирамид и прочего) являлись излюбленным мотивом. Скошенные металлические цилиндры здания Европейского суда Ричарда Роджерса заметно отличаются от срезанных каменных цилиндров капелл и соборов Марио Ботты, но и те, и другие несут яркую художественно-символическую функцию, формирующую семантический образ здания. В постройке

Фонарь кровли и ограждение верхнего уровня здания

45

Лестница главного входа

46

Здание суда в городской застройке

Роджерса — это ключевая зона комплекса, открытая для прессы и посетителей. Цилиндров два, поскольку изначально предполагались раздельные заседания суда и комиссии, что нашло отражение в концепции архитектурного пространства. Административные службы обеих структур вынесены в протяженный семиэтажный корпус, закрытый для посторонних. Второе здание — крупный судебный комплекс в Бордо, выполненный Роджерсом на стыке идей хайтека и «зеленой архитектуры». Дворец правосудия возведен рядом с неоклассическим центром города и примыкает к средневековой крепостной стене. На ее фоне особенно хорошо читается прозрачность лицевого корпуса, собранного из стеклянных панелей на металлическом каркасе. Зодчий охотно драматизирует контраст общей выносной кровли и стеклянных прозрачных объемов под ней, усиливая выразительность и динамичность зданий. Он использует этот прием как в данной судебной постройке, так и в парламентских комплексах, в частности в здании Национальной галереи Уэльса. Экологическая составляющая роджерсовских зданий «закона и порядка» заключается в эффектном использовании натуральных материалов (в особенности дерева)

Фонари центральной части кровли

47

Главный вход в здание выделен широкой лестницей, частично продолжающейся в интерьере

Здание суда в Антверпене

48

Световые фонари на кровле здания двух типов: высотные пирамидальные вдоль крытой центральной улицы-холла и более низкие, изогнутые в боковых частях комплекса

Лифты и подъемники, как обычно у Рождерса, вынесены наружу и выделены цветом, в данном случае зелено-салатовым

Конструктивную основу здания составляет бетонный каркас с выделенными цветом стальными элементами, облицовка протяженного здания — прозрачное стекло и металлические плиты ограждения

Структурные металлические своды и опоры кровли легко читаются в пространстве общего холла. В него же выходят внутренние лестницы от обособленных объемов залов заседаний, отделанных деревом и другими натуральными материалами

Здание перекрыто общей изогнутой кровлей с серией световых фонарей в форме треугольных изогнутых парусов

Под малыми световыми фонарями располагаются последовательно примыкающие друг к другу залы заседаний, выходящие прозрачными торцами на главный фасад

Горизонтальные полосы поэтажного ограждения главного фасада усиливают цельность вытянутого объема

49

Интерьер главного вестибюля здания

Важным тезисом для Роджерса было развитие городских кварталов с высокой плотностью застройки и большим разнообразием функций в таких районах. Его стараниями в разных городах мира заметно добавилось новых жилых комплексов в исторически деловых районах. А важные общественные сооружения от Роджерса всегда продуманно интергрированы в окружение, что разнообразит монотонную городскую среду 50

на контрасте со стеклом и металлом, олицетворяющими техногенный подход к архитектуре. В Бордо залы судебных заседаний — это каркасные деревянные конструкции в виде глухих обтекаемых коконов, которые включены в прозрачный объем протяженного сооружения и соединяются с ним тонкими мостиками. Залы-коконы облицованы панелями из многослойной фанеры, обшитой снаружи кедровыми досками, что подчеркивает приватность и независимость судов при общей открытости проницаемой структуры. Подобный контраст ортогональной геометрии и мягкой плавности органических форм приведен, чтобы подчеркнуть четкость и даже жесткость законов во взаимосвязи с неоднозначными обстоятельствами жизни конкретных людей, на которых распространяется действие данных законов. Здание суда в Антверпене — некая кульминация разработки темы визуального отражения закона и порядка в творчестве Роджерса. Зодчий сознательно отошел от обращения к историческим реминисценциям и аллюзиям, создав образ здания, олицетворяющего торжество закона исключительно средствами современной архитектуры. Антверпенская постройка — третья впечатляющая версия мастера наглядной демонстрации правосудия в стекле и металле.

Интерьер с обособленными залами заседаний

Здание представляет собой удивительную вытянутую стеклянно-прозрачную композицию, увенчанную серией световых фонарей–парусов, придающих постройке возвышенно-поэтический вид. Как и в более ранних работах этой типологии, Роджерс использует стальной каркас с выделенными цветом элементами конструкции, «одетый» в прозрачное стекло и перекрытый общей изогнутой кровлей. Но парящие фонари наделяют сооружение неповторимым характером. Главный вход акцентирован широкой лестницей, частично продолжающейся в интерьере. Внутренняя отделка помещений изобилует натуральным деревом — из него выполнены обшивка залов судебных заседаний, мебель и прочее. Общий холл с прозрачными участками кровли завораживает почти готической красотой структурированных сводов и опор и одновременно позволяет легко ориентироваться в частях вытянутого здания. Отдельные залы заседаний встроены в общую структуру комплекса наподобие малых спортивных трибун с выделенными лестницами, а освещение общего холла напоминает крытую городскую улицу с системой независимых фонарей. Трибуны имеют собственные ленточные окна, выходящие как в общий вестибюль, так и на внешний фасад. Снаружи

Скульптуры в главном вестибюле

51

сооружение имеет два основных горизонтальных уров ня-этажа, выходящих на разные улицы города. Главный фасад представляет собой не столько собственно стену здания, сколько сложную пространственную рамку, замыкающую перспективу улицы. Подобное расположение вносит зримый современный акцент в историческое окружение, а эффектная конфигурация кровли и ее островерхий силуэт создают уникальный новый облик целого района. Здание городского суда в Антверпене было признано лучшей постройкой года и получило премию Королевского института британских архитекторов 2007 года (RIBA International Awards 2007). Его также сочли лучшей европейской постройкой (RIBA European Awards 2007), а Роджерс благодаря данной работе стал лауреатом престижной премии Любеткина. Во всех зданиях этого типа Роджерс старается соблюдать принцип максимально разумной экономии, экологичности и энергоэффективности, уменьшая вредное воздействие своих построек на окружающую среду. В его судебных и парламентских комплексах системы кондиционирования ориентированы на максимальное использование естественной вентиляции, а принудительно обслуживаются только места наибольшего скопления людей. Соединяя символическое и механическое, мастер продолжает экспериментировать с формой в стекле, металле и бетоне — излюбленных материалах высокотехнологичной архитектуры, добиваясь новых высот пластического разнообразия и выразительности. Здание городского суда в Антверпене — подлинный шедевр монофункционального назначения в сложившейся городской застройке.

Фрагменты интерьера протяженных частей здания

Небоскреб «Лиденхолл» в Лондоне

Общий вид Сити с небоскребами с набережной Темзы. Башня слева — офисный небоскреб «Walkie Talkie» («Шалтай-Болтай») по проекту Притцкеровского лауреата Рафаэля Виньоли

Вид небоскреба со стороны Лиденхолл-стрит

54

Конкурс на проектирование высотного здания в Сити на участке рядом со знаменитым историческим рынком «Лиденхолл» объявили еще в 2001 году. В тот момент в непосредственной близости велось сразу несколько крупных строек, включая фостеровский «Корнишон» — штаб-квартиру для «Свисс Ре». Этот небоскреб был благополучно завершен в 2004 году. А вот возведение его собрата, право на проектирование которого и выиграло бюро Ричарда Роджерса, отложили. В результате, строительные работы на Лиденхолл-стрит, 122, начались только спустя десятилетие — в 2011 году. Вокруг облика небоскреба «Лиденхолл» велось много споров, и еще на стадии проекта он получил от горожан прозвище Cheesegrater — «терка для сыра». Высота нового здания — 224,5 м, что очень внушительно для панорамы всего лондонского Сити. Полемизируя с достроенным ранее фостеровским небоскребом «Свисс Ре» на Сент-Мэри Экс, имеющим обтекаемую форму (и помимо «огурца» ехидно обзываемым «суппозиторием»), Роджерс представил свой вариант позднего хай-тека в более жесткой, угловатой версии. Форма 50-этажного офисного здания с одним вертикальным и другим наклонным фасадами соперничает за внимание и значимость в очень разнородном окружении. Насы-

Небоскреб «Лиденхолл» в городской застройке

щенная застройка Сити предполагает близкое сосуществование зданий разных эпох и стилей, достойно выделиться среди которых — сложная профессиональная задача для любого архитектора. А в случае постоянного творческого соревнования между отцами-основателями британского хай-тека Фостером и Роджерсом район Сити — просто главный полигон программных заявлений и манифестов, выраженных в стекле, металле и бетоне. Первый этап работы над проектом «Лиденхоллбилдинг» — с 2001 по 2006 год, затем в возможности реализации масштабных замыслов появились сомнения. Виной тому были как чисто экономические причины, так и неоднозначность восприятия нового строительства данного района в обществе. Но постепенно финансовые трудности оказались преодолены, а эстетика хай-тека вообще стала ассоциироваться с новым обликом деловых кругов современного Лондона, более того, высокотехнологичную архитектуру провозглашали его достоянием. Все это привело к возобновлению работ и началу реального строительства в январе 2011 года. Небоскреб возвели за три года и в 2014 году открыли в качестве нового административно-делового центра в Сити.

Небоскреб «Лиденхолл». Фрагмент фасада

55

Главный фасад небоскреба на фоне исторических построек Сити

56

Завершение небоскреба

Неоднозначное архитектурное решение придало зданию индивидуальный и легкозапоминающийся силуэт, ставший узнаваемым символом современной британской столицы, как и несколько других знаковых построек последнего времени (в том числе небоскреб «Шард» Ренцо Пиано, уже упомянутые «Свисс Ре» и «Уиллис тауэр» Нормана Фостера, роджерсовский купол Тысячелетия). Наклонная сторона небоскреба «Лиденхолл» смотрит на по-прежнему эффектное здание Роджерса середины 1980-х — «Ллойдс-билдинг». Спиральные металлические лестницы здания страхового общества отражаются в гладкой наклонной поверхности нового небоскреба. Участок под застройку занимает всего 0,35 га, что автоматически предполагает тесное соседство с окружающими сооружениями. Несмотря на относительно небольшой размер участка, общая площадь высотного здания составляет 98 000 м2. Вертикальная стена «Лиденхолл-билдинг» имеет сложную структуру: общая поверхность составлена из трех плоскостей, последовательно наложенных друг на друга со сдвигом на одну треть. Узкий торец открывает взору конструктивную основу здания — многоэтажную ферму, за которой располагается ядро здания с лифтовыми шахтами. Вдоль заданной вертикали двигаются

Панорама Сити с «Лиденхолл-билдинг» в центре

57

Инженерная разработка структуры небоскреба выполнена специалистами компании «Arup Group» Высота здания составляет 224,5 м, и сегодня оно занимает четвертую строчку в списке самых высоких небоскребов Лондона и всей Великобритании, после «Шарда» Ренцо Пиано (309 м, 2012), «Уан Канада сквер билдинг» Сезара Пелли (235 м, 1991) и «Херон Тауэр» бюро «Кон, Педерсен и Фокс» (230 м, 2010)

Слева от «Лиденхоллбилдинг» — башня «Tower 42» архитектора Ричарда Сейферта (183 м, 1980)

Небоскреб «Лиденхолл»

58

Размер ромба диагональной сетки внешнего силового каркаса составляет 14 этажей На месте небоскреба стояло офисное здание 1969 года постройки, которое пострадало в террористической атаке ирландских радикалов в 1990-е. Окончательно оно было разобрано в 2007 году

Общая стоимость строительства небоскреба — 286 млн фунтов стерлингов

«Лиденхолл-билдинг» состоит из 8 визуально подобных блоков по 7 этажей в каждом. Соответственно общее число эксплуатируемых этажей — 48 В 2015 г. «Лиденхоллбилдинг» получил награду как лучшее высотное строение Великобритании по версии архитектурной ассоциации Worshipful Company of Chartered Architects (WCCA)

Наклонная форма одной из стен и общая конфигурация обусловлены желанием Роджерса сохранить вид на собор Св. Павла Общая площадь небоскреба составляет 84 424 м2, площадь каждого следующего этажа меньше предыдущего

Цветные (синие, желтые и красные) элементы фрагментарно присутствуют и на фасадах, и в интерьерах. Цвет использован для усиления визуальных акцентов здания и облегчения внутренней логистики передвижений. Прием применен Роджерсом во многих высотных зданиях и комплексах, в том числе в небоскребе штаб-квартиры BBVA Bancomer в Мехико (2009–16)

На фото справа от «Лиденхолл-билдинг» — знаменитый «Корнишон», или «Огурец», — небоскреб «Сент-Мэри Экс» (2003), за ним — «Уиллис тауэр» (2008), оба от сэра Нормана Фостера

Синие конструкции перед башней «Лиденхолл» — краны, использовавшиеся Роджерсом в период возведения здания «Ллойдс» на соседнем участке. Краны высотой 95 м оставлены после завершения стройки в качестве декоративных элементов, поскольку хорошо вписываются в общую эстетику роджерсовского понимания хай-тека

59

Главный вход в «Лиденхолл-билдинг»

Эскалаторы главного входа в небоскреб

60

грузовые, пассажирские, а также скоростные панорамные лифты для посетителей. Этот прием повторяет структуру «Ллойдс-билдинг», где коммуникации вынесены в вертикальные башни по периметру здания, а пространство этажей освобождено от вспомогательных опор и перегородок. Как и принято в эстетике хай-тека, основной художественный эффект достигается за счет возведенных в ранг произведений искусства конструктивных особенностей сооружения, выполненных в стекле, металле и бетоне. Но если в более раннем «Ллойдс-билдинг» Роджерсу удалось передать свое восхищение инженерной начинкой здания в металле, то в «Лиденхолл-билдинг» ключевую роль сыграл контраст прозрачного стекла и конструктивного «материального» каркаса, ставшего главным украшением фасада. Последнее определенно следует считать реверансом в сторону соседних работ Фостера, где подобный принцип организации фасадов встречается регулярно. Роджерсу удалось сделать основной офисный объем нового небоскреба полностью прозрачным, визуально как бы «прислоненным» к вертикальной стене с коммуникациями. Прием с наклонной стеной изначально был обусловлен требованием сохранить перспективные точки с видами собора Св. Павла.

Интерьер офисного этажа, где располагается бюро Р. Роджерса

Силуэт высотного здания — суженная к вершине треугольная призма. Главный фасад образован конструктивным каркасом из крупной диагональной сетки, визуально разделяющим гигантский стеклянный объем на более мелкие элементы. Это позволяет легче соотносить новое масштабное сооружение и со старой застройкой, и с прочими хай-тековскими объектами Сити. В некоторых ракурсах и с большого расстояния «Лиденхолл-билдинг» напоминает гигантскую мачту с парусом, возвышающуюся над городским морем. Вообще тема «стальных парусов» в разных вариациях занимала Роджерса долгое время. Его здание городского суда в Антверпене — яркое тому подтверждение. Форма небоскреба диктует особенности использования полезной площади — каждый следующий этаж на 75 м короче предыдущего. Этажи имеют свободную планировку, ограниченную только внешними стеклянными стенами. Во внутреннем пространстве офисных этажей использован яркий желтый цвет для четкого выявления структуры перекрытий. Это расставляет дополнительные акценты в интерьере. Еще немного цветных акцентов просматривается сквозь облицовку вертикальной стены здания — красным и синим обозначено функциональное зонирование — частичное

Фрагмент оформления потолка

61

Коридор офисного этажа

Фрагмент заднего фасада

разделение небоскреба на несколько блоков по высоте. Немного цветных акцентов проступает в нижней пешеходной зоне, куда выходят элементы сквозных лифтовых конструкций и открытые эскалаторы. Помимо стекла и стали, очевидных для творчества Роджерса, в отделке «Лиденхолл-билдинг» активно использован гранит: гранитными плитами облицованы элементы интерьеров кабинетов менеджеров высшего звена, оборудованные в верхней части небоскреба. Для усиления эффекта в этих интерьерах архитектор применил черное светоотражающее стекло и хромированные металлические детали. Полностью стеклянный объем требует эффективной солнцезащиты, поэтому все внешние стены снабжены системой «умных» жалюзи, реагирующих на уровень освещенности помещения. Специально для здания компанией «Рото Франк» была разработана система поворотных окон с газовыми амортизаторами, которая позволяет эффективно использовать окна не только при повседневной эксплуатации, но и в случае экстренных ситуаций как пожарные выходы. По британским правилам безопасности для высотных зданий в них обязательно должна быть обеспечена наружная эвакуация людей при пожаре. А в случае, когда каждое из 560 окон наклонного стеклянного фасада весит около 220 кг, это явно сложная задача, потребовавшая специального решения. Как всегда у Роджерса, техническое совершенство и уникальность здания только способствуют основному замыслу архитектора, в данном случае — обеспечить максимально комфортным местом работы сотрудников офисного центра, снабдив их прекрасными видами на Сити и Темзу, а горожан и гостей столицы — новым оригинальным высотным ориентиром в плотной застройке делового центра. Узкая функциональная направленность «Лиденхолл-билдинг» не помешала Роджерсу придерживаться своих социально ориентированных позиций. Основание небоскреба решено как полноценное общественное пространство, частично раскрытое на город. Семиэтажная нижняя часть постройки имеет развитую ландшафтную зону с террасами, барами и ресторанами, дополнительно организовавшую удобную пешеходную связь между площадью Сент-Хелен и улицей Лиденхолл. Тем самым, новая высотная доминанта увеличила и разнообразила пространственную проницаемость городской ткани всего Сити.

Жилой комплекс «НЕО Бэнксайд» в Лондоне

Комплекс «НЕО Бэнксайд» в общей панораме Лондона

План типового жилого этажа

64

Несмотря на длительную и успешную карьеру, а также интенсивную общественную и преподавательскую деятельность, Ричард Роджерс не перестает удивлять мир новыми постройками. Неугомонный британец постоянно доказывает, что принципы создания качественной архитектуры универсальны, а профессионализм и социальная ответственность зодчего неразделимы. Одним из последних и довольно масштабных проектов, безусловно признанных мировым сообществом, следует считать возведение в Лондоне комплекса «НЕО Бэнксайд». Разработкой темы смешанной и жилой застройки в составе многоэтажных комплексов Роджерс занимался на протяжении десятилетий. «НЕО Бэнксайд» следует отнести, скорее, к элитному жилью, чем к его социальной ипостаси, столь активно развиваемой Роджерсом в Британии. Однако именно на примере высокозатратных проектов архитектор может создавать модель идеального городского пространства, способную вдохновлять и служить прототипом будущих массовых жилых комплексов. Бюджет строительства комплекса «НЕО Бэнксайд» составил около 132 млн фунтов, а его общая площадь — 42 000 м2. Но уникальная роскошь дорогих апартаментов, доступная немногим, позволила архитектору преобразовать фрагмент город-

ской среды общего доступа, что увеличило комфортность всего района для жителей с любым достатком. Участок для будущего строительства был выделен в бывшем промышленном районе, не слишком знаменитом историческими достопримечательностями, но обладающем важной «исторической памятью». Недалеко от нового жилого комплекса находится один из музеев Британской галереи Тейт — Тейт Модерн, расположенный в здании старой электростанции (1995–2000, Жак Херцог и Пьер де Мерон). В процессе работы над возведением «НЕО Бэнксайд» Роджерс способствовал безвозмездной передаче в ведение галереи небольшого участка городской территории, находящегося между пространством непосредственной застройки и музейным зданием. По замыслу архитектора, в состав комплекса входят четыре относительно высотные жилые башни с ярко выраженным запоминающимся обликом и развитой инфраструктурой, составленные в единую иерархичную композицию. Совместно со специалистами из ландшафтной компании «Гиллеспис» Роджерс и его коллеги из бюро Дж. Робертсона создали насыщенное общественное пространство, заполненное затейливой живой зеленью, уютными кафе, магазинчиками и прочими востребованными элементами городской среды, повышающими общую привлекательность района. Архитектура фасадов комплекса, кажущаяся скромной и лаконичной, выдержана в излюбленной Роджерсом высокотехнологичной эстетике. Для люксового жилья постройки выглядят несколько аскетично. Но это программное решение мастера. Сознательное удешевление проекта осуществлено за счет использования сборных элементов для наружного «экзокаркаса», формирующего характер жилых башен. Крупномасштабный структурный каркас скрадывает реальный размер зданий, делая их оптически более сомасштабными окружающей застройке. Неожиданна, скорее, сама форма каждого объема: в плане постройки различной высоты (от 12 до 24 этажей) представляют собой правильный шестиугольник. Хотя каждая из башен имеет выход к развитому общественному пространству комплекса, ландшафтное решение от «Гиллеспис» четко выделяет и небольшие садовые зоны у подножия каждого из зданий, предназначенные только для отдыха жильцов. Территория общего благоустройства «НЕО Бэнксайд» включает также небольшой корпус с магазинами и зоной активного отдыха с отдельным спортивным залом. Контраст живой зелени и технократичной эстетики

Торец жилой башни

Комплекс на фоне исторических жилых домов

65

Комплекс стоит на фоне традиционной малоэтажной застройки. Благодаря продуманному ландшафтному дизайну он представляет собой не менее дружелюбную и благоустроенную среду, чем более старые жилые кварталы

Жилой комплекс «НЕО Бэнксайд»

66

В здании использованы любимые цвета Роджерса — желтый и красный. Желтыми сделаны части ограждающих панелей фасада, красным выделены угловые горизонтальные элементы конструктивной основы постройки

Наклонные кровли над половиной ширины здания имеют перепад высот в 2 этажа, что придает башням более динамичную форму

Диагональная сетка на фасадах всех корпусов — излюбленный прием архитекторов хайтека, один из фирменных знаков архитектуры этого направления

Рождерс создает новый художественный имидж жилой застройки сложившихся лондонских кварталов

Силовые диагонали охватывают по 6 этажей, но из-за отличающейся ширины плоскостей фасадов смотрятся поразному

67

Благоустройство пешеходной зоны комплекса

Фрагмент благоустройства со скульптурой

68

фасадов придает динамизм всей композиции жилого комплекса, подчеркивая многоликость и разнообразие современного города. Суммарно комплекс рассчитан на 217 квартир, а его жилая площадь составляет около 28 600 м2. Как и в большинстве построек Роджерса, здесь выдержан принцип свободной планировки, обусловленный отсутствием несущих стен в интерьере. Несмотря на жесткую геометрию внешнего каркаса, пространство и размер квартир на этаже значительно варьируются. Сам несущий каркас из стальных элементов вынесен во внешний контур здания, а фасады башен представляют собой навесные стены из цветных стеклянных и деревянных панелей. Это образное решение, по мнению авторов, должно вызывать ассоциации с историческим прошлым района Бэнксайд. Большое значение в художественном облике нового комплекса играет цвет. На всех зданиях насыщенным красным выделены горизонтальные поэтажные и угловые вертикальные структурные элементы каркаса, усиливающие впечатление жесткости и основательности конструктивной основы башен. А желтый цвет навесных прямоугольных панелей, частично закрывающих пространство стеклянного ограждения этажей, создает дополнительный ритм на протяженных фасадах. Еще один излюбленный прием Роджерса — наружные остекленные лифты. Они помещены на западной стороне каждого здания, а северный и южный фасады оборудованы балконами с дополнительным озеленением, придающим зданию более обжитой вид. Большинство квартир имеет пространства с панорамным остеклением, что позволяет любоваться видами Темзы и лондонского Сити на противоположном берегу. Удачное пространственное и ландшафтное решение позволило органично соединить новые жилые здания с окружением, вписавшись в трассировку исторических улиц и добавив две новые пешеходные дорожки к существующей системе пешеходных коммуникаций района. Как и прочие масштабные проекты Роджерса, комплекс «НЕО Бэнксайд» задуман как довольно сложное инженерное сооружение, в работе над которым участвовало сразу две авторитетные инженерные компании: «Structural Engineer Waterman Structures Limited» и «Services Engineer Hoare Lea», а заказчиком развития этого участка городской территории выступила специально организованная компания «GC Bankside LLP». Создание и реализация проекта заняли шесть лет (2006–2012). Завершение возведения этого объекта, как и многих других

Интерьер квартиры жилого корпуса

в британской столице, торопились приурочить к Олимпиаде–2012, дабы создать у многочисленных болельщиков наиболее выигрышный образ города. Хотя этот жилой комплекс вовсе не являлся олимпийским объектом, над строителями довлела важная дата. Официальное открытие комплекса состоялось в срок, но окончание всех запланированных работ заняло еще два с половиной года. В итоге, комплекс был полностью введен в эксплуатацию к началу 2015 года. Бескомпромиссность образного решения и последовательность общего подхода Роджерса к постановке новых зданий в исторической среде, учитывающей конкретную сложившуюся застройку лондонского района Бэнксайд, получили высокую оценку критиков и архитектурного сообщества. Жилой комплекс «НЕО Бэнксайд» стал лауреатом Национальной премии Королевского института британских архитекторов (RIBA) за 2015 год. В 2006 и 2009 годах Роджерс уже становился его лауреатом премии Стерлинга за другие объекты, и еще несколько раз его творения попадали в шортлисты премии института. Комплекс «НЕО Бэнксайд» в очередной раз подтвердил непререкаемый авторитет этого крупнейшего мастера современной архитектуры.

Национальной премией Королевского института британских архитекторов (RIBA) награждаются лучшие постройки на территории Великобритании, а также в отдельной категории — работы британских архитекторов, возведенные в других странах 69

Основные этапы творчества Фабрика «Рилаенс Контролс» («Команда 4») Дом родителей Роджерса в Уимблдоне Центр Жоржа Помпиду (совместно с Ренцо Пиано) Технологическая лаборатория Кембриджского университета Здание штаб-квартиры страховой компании «Ллойдс» Фабрика «Флитгард» Фабрика микропроцессоров фирмы ИНМОС Штаб-квартира «Таймс» Студия «Таймс» Фабрика «Линн Продактс» Культурно-образовательный центр «Биллингсгейт маркет» Коммерческий центр Офисное здание «Ройтерс дата центр» «Кабуки Чо тауэр» Интернациональный аэропорт Европейский суд по правам человека Офисное здание телевизионной компании «4-й канал» Дворец правосудия Научно-исследовательский институт Университет «Таймс» Многофункциональный комплекс «Даймлер — Крайслер» Офисное здание «Ллойдс Реджистер» Офисное здание «Тауэрбридж Хаус» Купол Тысячелетия (Арена О2 в Гринвиче) Торговый центр Офисное здание «Бродвик Хаус» Офисное здание Центрального телевидения Японии Научно-исследовательский центр «Амано» 4-й Терминал аэропорта Барахос Дворец правосудия Национальная ассамблея Уэльса Офисное здание «Уотерсайд» Винный завод Офисное здание «Чинг Фу групп» Небоскреб «Лиденхолл» Башня нового Всемирного торгового центра Район социального жилья Оксли Штаб-квартира BBVA Bancomer Новый выставочный корпус и хранилище Британского музея Жилой комплекс «НЕО Бэнксайд» Жилой дом Homeshell Сборный дом Y-Cube/ Pre-Fab Y-Cube Новый общественный центр и станция скоростного трамвая Мостик Up at the O2 над куполом Тысячелетия

1967 Суиндон, Уилтшир, Великобритания 1968–1969 Большой Лондон, Великобритания 1971–1977 Париж, Франция 1975–1983

Мельбурн, Великобритания

1978–1986 Лондон, Великобритания 1979–1981 Бретань, Франция 1982–1987 Ньюпорт, Великобритания 1984–1987 Лондон, Великобритания 1984–1991 Лондон, Великобритания 1985–1987 Глазго, Шотландия, Великобритания 1985–1988 Лондон, Великобритания 1986–1987 Нант, Франция 1987–1992 Лондон, Великобритания 1987–1993 Токио, Япония 1989–1992 Марсель, Франция 1989–1995 Страсбург, Франция 1990–1994 Лондон, Великобритания 1992–1998 Бордо, Франция 1993–1995 Гифу, Япония 1993–1996 Слоу, Великобритания 1993–1999 Берлин, Германия 1993–2000 Лондон, Великобритания 1993–2005 Лондон, Великобритания 1996–1999 Лондон, Великобритания 1996–2000 Эшфорд, Великобритания 1996–2002 Лондон, Великобритания 1996–2004 Токио, Япония 1997–1999 Гифу, Япония 1999–2005 Мадрид, Испания 1998–2005 Антверпен, Бельгия 1998–2005 Кардифф, Великобритания 1999–2004 Лондон, Великобритания 2004–2008 Пенафиель, Испания 2005–2007 Каошинг, Тайвань 2002–2011, Лондон, Великобритания 2014 2006–2011, Нью-Йорк, США 2015 2007–2010 Милтон Кинс, Великобритания 2009-2016 Мехико, Мексика 2007–2009, Лондон, Великобритания 2014 2006-2012 Лондон, Великобритания 2013 Лондон, Великобритания 2014 Великобритания 2008–2013

Скандиччи, Италия

2007–2012

Лондон, Великобритания

Содержание Жизнь и творчество . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3 Штаб-квартира страхового общества «Ллойдс»

. . . . . . . 23

Комплекс «Даймлер — Крайслер» в Берлине . . . . . . . . . 33 Здание суда в Антверпене

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43

Небоскреб «Лиденхолл» в Лондоне . . . . . . . . . . . . . . . 53 Жилой комплекс «НЕО Бэнксайд» в Лондоне . . . . . . . . . 63 Основные этапы творчества . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 70

ĬŋňńŖʼnŏŠŕŖņŒ­ĨŌŔʼnŎŖİʼnňŌń® œŒŋńŎńŋŗ ĤIJ­ĬŋňńŖʼnŏŠŕŎŌōňŒŐ ĮŒŐŕŒŐŒŏŠŕŎńţœŔńņňń ® ĬīĨĤĶĩįŀĵĶĦIJ­ĨĬĴĩĮĶİĩĨĬĤ® ħŏńņőşōŔʼnňńŎŖŒŔĤĥńŔńŇńŐţő ĴŗŎŒņŒňŌŖʼnŏŠœŔŒʼnŎŖńĤĦŒōőŒņń IJŖņʼnŖŕŖņʼnőőşōŔʼnňńŎŖŒŔĵĵŗņŒŔŒņń ĸŒŖŒŔʼnňńŎŖŒŔİħŒŔňʼnʼnņń ĦʼnŔŕŖŎńĵĶŗŔŎŌőŒō ĮŒŔŔʼnŎŖŒŔħĥńŔşŜʼnņń ĤņŖŒŔŖʼnŎŕŖńİİńʼnņŕŎńţ ĸŒŖŒőńŒŅŏŒŊŎʼn9PLTRL/VLRZ[YHHUK2LYYLTHUZ ·ĤňŔʼnŕŌŋňńŖʼnŏŠŕŖņń· İŒŕŎņńŗŏIJŅŔŗśʼnņńňŕŖŔ LTHPS!LKP[VY'KPYLJ[TLKPHY\ ^^^KPYLJ[TLKPHY\ ĶŒŐ ­ĴŒňŊʼnŔŕ®  ĬŋňńŖʼnŏŠŕŖņŒ­ĨŌŔʼnŎŖİʼnňŌń® ĤIJ­ĬŋňńŖʼnŏŠŕŎŌōňŒŐ ĮŒŐŕŒŐŒŏŠŕŎńţœŔńņňń ® ISBN ĮŒŐŕŒŐŒŏŠŕŎńţœŔńņňń ISBN ĨŌŔʼnŎŖİʼnňŌń ·ĬŋňńŖʼnŏŠ· ĤIJ­ĬŋňńŖʼnŏŠŕŎŌōňŒŐ ĮŒŐŕŒŐŒŏŠŕŎńţœŔńņňń ®  ŇİŒŕŎņńŗŏĵŖńŔşōijʼnŖŔŒņŕŎŒĴńŋŗŐŒņŕŎŌō œŔŒʼnŋňLTHPS!RVSSLR['RWY\ ^^^RWY\ IJŖœʼnśńŖńőŒņŖŌœŒŇŔńŘŌŌ75)7YPU[įńŖņŌţ ^^^WUIWYPU[L\ ijŒňœŌŕńőŒņœʼnśńŖŠ  ĸŒŔŐńŖíijʼnśńŖŠŒŘŕʼnŖőńţ ĥŗŐńŇńŐʼnŏŒņńőőńţķŕŏœʼnśŏ īńŎńŋǁ

ŇŒň ijŔŌœŒňŇŒŖŒņŎʼnŌŋňńőŌţŌŕœŒŏŠŋŒņńŏŌŕŠŐńŖʼnŔŌńŏş ŘŒŖŒŅńőŎń=VZ[VR7OV[V